Доктор Лайт устало посмотрел на очередного клиента. Тому было от силы лет тридцать. "Слишком молод для смерти", - подумал доктор. - "В мое время так не пресыщались жизнью, чтобы стремиться поскорее заглянуть за порог последней двери... Правда, мы наивно думали о том, что за крышкой гроба скрывается новое приключение...".
- Я весь внимание, - Лайт сложил пальцы "домиком" и приготовился слушать.
Молодой человек, повесив шляпу и тонкий плащ на крючок вешалки, спокойно уселся в кресло напротив. Под элегантным синим костюмом виднелась розовая сорочка. Доктор не увидел его туфли, но готов был спорить, что они начищены до блеска.
- Я хочу воспользоваться услугами вашей фирмы, - сказал клиент. - Сколько это будет стоить?
- Вы знакомы с нашими правилами? - вежливо спросил его Лайт. - О неразглашении, о предварительной оплате, о запрете на последующие посещения...
- В самом общем виде, - юноша с готовностью подобрался. - Мне так кажется, что вы сами себя лишаете денег. К вам, может быть, ходили бы раз по сто в году... Скоро вы исчерпаете всех жителей Земли, и что тогда будет?
- Вы наверняка слышали о том, как на нас давят политики, различные религиозные фанатики и полиция? Мы вынуждены идти навстречу по отдельным пунктам... Возможно, в будущем ситуация изменится, но сейчас она такова, какова есть. Напомню, что мы предлагаем уникальную услугу. Если вы хотите второй раз получить ее, то вам придется подождать, пока не уляжется вся суматоха вокруг нашей фирмы...
- Пусть так... Сколько это будет мне стоить?
- Для начала, - Лайт откинулся в кресле, - я хотел бы услышать, почему вы хотите умереть.
- Это так важно? Вам должно быть всё равно. Я же плачу деньги. Мой приятель был у вас. По его словам, это очень дорого, но стоит того. Погружение в смерть, как он сказал, оставляет незабываемые ощущения, не сравнимые с прыжками с парашютом... Нет-нет, - увидев изменяющееся лицо доктора клиент поспешил уточнить, - он не говорил никаких... эээ... фактов. Ничего такого! Я правильно понимаю: я умру и воскресну?
- Вы не умираете в строгом смысле этого слова, - хозяин кабинета принялся повторять стандартные фразы, - вы лишь погружаетесь в смерть, то есть переживаете клиническую смерть, из которой вас мы возвращаем. Максимальный период - восемь минут. Если вы умрете, а риск этого всегда есть, то деньги вашим наследникам не возвращаются, никакого воскрешения не происходит...
- Приятель говорил, что риск невелик...
- Риск есть всегда. Кто вам, кстати, сказал о получасе?.. Максимум, что мы могли выжать, это десять минут, и то нам пришлось потом по кусочкам восстанавливать личность человека... Вам только кажется, что это развлечение или игра. Для вас это, может, и игра. Кто бы мог подумать несколько лет назад, что клиническая смерть может быть аттракционом?! Для нас же это работа, ответственность.
- Прибыль, - усмехнулся посетитель.
- Куда без нее, - согласился Лайт. - Но лично для меня важнее прогресс в науке, развенчание мифов о загробной жизни и сказок о "свете в конце тоннеля".
- Однако его же видят... Столько всего я прочитал о вашей фирме в Сети...
- Да, конечно, видят! - скривился доктор. - Наслушавшись этих басен, чего только не вообразишь! Мозг, умирая, "выстреливает" еще и не такими фантазиями.
- Я надеялся посмотреть ад, - чуть ли не разочарованно отозвался клиент. - Я уже столько всего перепробовал в поисках новых эмоций, впечатлений и адреналина... Разве вы не поставляете... гм... желаемый вариант в мозг? Я, например, хотел бы что-нибудь позрелищней увидеть в аду - серу, огонь...
- Мы не поставщики сновидений. Здесь не заказывают переживания... Вам мало сталелитейных заводов? Или вулканов? Или гейзеров? - Лайт достал из ящика планшет и протянул его клиенту. - Заполните пока... Как, кстати, вас зовут?
- Я Джим Энкер, - молодой человек принялся вбивать информацию о себе. - Нужно будет расписаться в конце?
- Да, черкните пальцем свою подпись.
- Стало быть, вы не верите ни в рай, ни в ад? - Энкер бросил взгляд на доктора и продолжил писать. - Может, и в зло и добро тоже?
- Меня когда-то спросил один из клиентов, разговорчивый был малый: "Кто создал зло?", я не задумываясь ответил: "Тот, кто первым применил его". Потому что создатель есть и первый применитель. Мне возразили: "Можно создать вещь, но не применять ее. Или ее применит кто-то другой". "Кто же может создать то, чего нет?" - парировал я. - "Абсолютное зло, если мы говорим о зле и его сущности, - это абсолютное небытие. Сущность зла, если бы она и была, - это разрушение. В чистом виде оно не может существовать". Меня стали уверять, что зло было изначально, что мир держится на хрупком равновесии, договоре между злом и добром. Смешно. Какой договор может быть между строителем и разрушителем? Эти полбашни построй, а выше - нельзя? Или построй три этажа, а я первые два разрушу? Клиент меня принялся убеждать, что в человеке борются две сущности - зло и добро. Нет же, говорю я, если в нем что-то и борется с чем-то, то добро с искажением добра. Точнее сказать, природа и извращение ее.
- Бог и дьявол? - Джим поставил в конце документа размашистую подпись и вернул планшет Лайту. - К нам в университет приходил пастор и говорил, что дьявол не сильнее Бога, зло не равно добру, и дьявол не может бороться с Богом. Они... как это... в разных весовых категориях.
- Да, да, -- рассмеялся невольно доктор. - Бог-то всегда круче всех. Что ж за борьба-то в человеке, я продолжал втолковывать клиенту: если победит добро, то что это будет значить для людей? Царство всеобщего послушания? Насилие над свободной волей? Принудительное подчинение "добру"? Но почему никто не думает, что добро и зло - это выбор свободного человека. Что как царство добра, так и царство зла - это выбор сердца. И нет и не может быть никакого принуждения к добру или ко злу. Человек своей волей выбирает, человек сам идет в рай или ад, если уж мы употребляем эти категории.
- Тогда существование ада вполне возможно, - Энкер воодушевился. - Ад даже необходим: куда пойдет душа, избравшая путь зла?.. Может, мне стать позлее? Культивировать в себе ненависть? Тогда я точно увижу ад.
- Это в том случае, если мы верим в существование Бога, - веско сказал Лайт. - Если уж мы заговорили об аде, то вот что я думаю. Допустим, он есть. Отчего же в нем тогда плохо, отчего в аду страдают? Разве от того, что кто-то внешний так захотел? Нет-нет. Это результат выбора, это результат влечения сердца, это результат соединения подобного с подобным. Душа сама себя мучает в аду. Демоны или бесы - лишь средства, лишь воплощения того зла, что скопилось в душе, что было выбрано ею. Это никакие не сущности, а скорее... воплощенные страсти. Ведь мучает душу страсть, к которой она влеклась на земле. Так ведь в религиозной теории? Страсть - как свободное решение, как свободное произволение души. Ты выбрала такую жизнь, душа? Живи ею. Но после смерти - если мы говорим о продолжении ее существования - душа продолжает "жить" по инерции, по тому складу, что она приобрела на земле. И вот результат - страдания от неудовлетворенности, от тленности предмета выбора. В том-то мире нет материальных вещей, нет материи, которая служила бы средством удовлетворения страсти. А раз нечем удовлетворить себя, то отсюда и мучения.
- То есть в аду нет огня, серы, сковородок? - вновь в голосе Энкера послышались обиженные нотки.
- Это всё вещественные образы... Я же говорил уже: зло не имеет сущности. Выбираешь зло на земле, где оно имеет, казалось бы, воплощения, сущность; приходит смерть - и что остается от зла? Только влечение, вечное влечение к нему. К тому, что уже не существует.
- Но как же деньги?
- Как на них посмотреть.
- Женщины?
- Смешно.
- Насилие и убийства?
- Смотря кого и когда, верно?.. Вот вы видите бандита, торгующего наркотиками, убивающего десятками, и говорите: "Вот исчадие ада". Он стремится разрушать, убивать - в этом-то и смысл ада, верно? Его религиозно-смысловое наполнение. В этом бандите, кажется, нет ничего человеческого (а человеческое, стало быть, это доброе? Для меня - доброе равно природному, естественному). Представьте, что он умер. Все вокруг кричат: "Гори в аду!". И так и будет? Оказавшись по ту сторону жизни, нельзя вернуться назад. Но нельзя и продолжать многие дела, что делались на земле. В этом смысл религиозной веры. Нельзя убивать (кого?), нельзя насиловать (кого?), нельзя угрожать смертью (кому?). А что же там делать тогда? Что делать после смерти? Вечно скрежетать зубами? Вечно "гореть" от неудовлетворенности? Вечно проклинать себя, что не выбрал жизнь с Богом? Нет, говорю я. Добро - это природа, а зло - это искажение природы. Прилепляясь умом и сердцем к извращениям, человек отвергает самый смысл своего существования - следование своей природе. Эти извращения уводят его в никуда - в бездну неудовлетворенности и недовольства собой. Так возникает теория ада, как будто продолжающегося после смерти...
- А вы сами во что верите?
Лайт задумался.
- Когда-то я сам себе задавал вопрос: что же нас ждет после смерти? Ответов, кажется, много. Пустота, небытие, блаженство, Бог... Отвечавшим так я задавал следующий вопрос: а как бы поточнее узнать? Они пожимали плечами и крутили пальцем у виска: мол, в своем ли ты уме, ясно же, что никто никогда точно тебе об этом не скажет.
В свое время я читал книги, в которых приводились воспоминания вернувшихся из "того мира", очнувшихся после клинической смерти, и думал: кажется, им можно верить, кажется, их показания совпадают, кажется, на основании их показаний можно построить научную теорию посмертного существования. Наверное, воодушевившись, я выбрал науку... И разочаровался в этой наивной вере. Нет, нельзя на этом основании строить строго научную теорию. Но я рассуждал дальше.
Так что же там? - размышлял я. - Ад и рай? Забытье и неосознавание, память и бытие? Глупы те люди, что считают, будто в рай и ад "попадают". Точно ты стоял на одном месте и вдруг "попал". Или - без твоей на то воли - тебя внезапно "затащили" в ад, или "выдернули" в рай. Нет же. Ад и рай начинаются здесь, на земле. Так же, как и пустота, и беспамятство. Ты естественным образом переходишь из одного состояния в другое. Подобное прилепляется к подобному, я уже это говорил.
Мои мысли текли дальше: если ты не создал этот мир, стало быть, не тебе и решать, что будет после твоей смерти. Коль мир создался сам собой, природа "постаралась", то с чего бы тебе продолжать свое существование? Прах к праху, и всё. Если же мир был создан, то кем? Резонно предположить, что у создателя был и есть замысел насчет посмертной участи своих творений. В любом случае тебе, его творению, выбирать не приходится - что дадут, то дадут, что предназначено, от того не отвертишься.
Разумеется, если б возможно было выбирать свою участь после смерти, то проблем бы не было никаких. Впрочем, что бы я выбрал? Развоплощение? Вечное пьянство? Диван с телевизором? Или бесконечный пир в чертогах Валгаллы? Судя по всему, многие люди рассчитывают именно на то, что их участь решается ими самими, и они могут сами выдумать (создать, претворить в жизнь) любой рай/ад/состояние...
- Разве не стоит так жить? - подался вперед Энкер.
- Как? Свято веря в собственный разум, в собственные творческие способности?
- Что тут такого? Разве я не могу создать себе свой рай с красотками, пивом и футболом? Достаточно я натерпелся и настрадался в этой жизни, там-то, после смерти, оторвусь по полной и буду отдыхать вечно.
Лайт вздохнул.
- Господин Энкер, посмертная жизнь, таким образом, превращается в курорт, эдакий пансионат для отдыха после "трудной" жизни. Впрочем, это же ваша вера, так?
- Потом, - продолжил Джим, словно и не обратив внимание на реплику Лайта, - раз уж я такой крутой создатель миров - я могу еще раз пожить. Недаром же о реинкарнации говорят - вот еще разок и крутнусь на земле, чтоб не заскучать в вечной лени...
- Ладно, закончим на этом... - Доктор набрал на сенсорном экране несколько команд. - Сейчас подготовят стол. Вы хотите сейчас, сразу же пройти процедуру? Вы прочли правила?
- Да, разумеется, - Энкер достал из кармана карту. - Оплачивать вам?
- Касса у секретаря, - Лайт поднялся. - Пойдемте...
- Вы так и не ответили, - заметил клиент. - Что же, по-вашему, там, после смерти?
- Я отвечу вам просто: там ничего нет... - доктор вывел Джима в коридор и запер за собой дверь кабинета. - Я разочаровался во всех теориях и гипотезах. Для меня проще думать, что никого и ничего нет. Это дает мне ощущение моральной устойчивости - я могу делать то, что считаю нужным и выгодным для себя... Теперь я кратко расскажу вам процедуру. Мы введем вам препарат. Через несколько секунд наступит смерть. А потом мы вас вернем в наш мир...
***
Он проснулся. Периодически он засыпал, убаюканный своими мыслями. И каждое пробуждение для него было событием. Когда-то он боялся, что может не проснуться. Теперь он знал, он точно знал - это невозможно.
Чистый разум. Наверное, всегда остается только он. Насколько это можно было судить по его нынешнему состоянию. Тело умирает, со своими инстинктами, желаниями, чувствами. Душа вечна, но в сущности - что есть душа? Совокупность памяти и разума? Совокупность сознания и разума? Везде должен присутствовать разум. Он в основе всего. Иначе что сейчас думает и осознает себя? Иначе кто он сейчас? Мозг? Но мозг всегда представляется анатомически - два полушария... ну и прочее. Он не силен в биологии. Всякие гипоталамусы, средние мозги, мозжечки, какой-то там даже мост есть имени кого-то. Неважно! Главное, что разум немыслим без мозга.
Он слышал гипотезу о том, что после смерти происходит копирование конфигурации мозга - точно воссозданная, она и "живет" в нашем понимании. Только где и как?
Он понял это, когда понял, что сейчас - после введения препарата - он умрет. Смерть вдруг опечалила его - он заскучал по миру, по друзьям. Здесь, непонятно где и когда, он существовал чистым разумом: "просыпаясь" и "засыпая". Были ли это дни или секунды? Что это за жизнь такая после смерти? Нет места чувствам, нет места горестям и печалям. Но разум упорно вспоминал эти забытые ощущения, он упорно "давил" на него (на кого? На самого себя?) памятью...
"Да, отвратительно жить так!" - с горечью думал он. Не в состоянии ни к чему прийти, не в состоянии стремиться к чему-либо, не в состоянии любить (кого?), чувствовать. Нет, все же жизнь - это и чувства, и разум. Жизнь возможна, настоящая жизнь, только с телом. Иные формы... он не мог подобрать слова.
Единственное, что согревало его (или он думал, что ему хорошо при мысли об этом) - воспоминания. Освобожденный от груза забот и тревог, мозг словно воскресил из недр памяти всю жизнь. Все воспоминания, все чувства и мысли. И словно он жил заново...
Нет, не заново. Все так же и все то же - как при замедленной съемке. Жизнь - от начала и до конца. Всё, что он делал, всё, что он видел - снова и снова "прокручивалось" перед его "глазами"...
Когда он жил, он не замечал мелочей. Сосредотачивался на чем-то важном, большом. Сейчас, будто погруженный в меланхолию, он стал останавливать свой "взор" на тех вещах, что глаз видел, но разум тогда отбросил. Он смотрел, как зеленеет трава, как бабочки порхают в воздухе, как люди переговариваются и фразы из их разговора слышны отчетливо, не как в жизни - приглушенным рокотом. Он жил своей старой жизнью, но видел ее по-другому. Мыслил. О, если бы в тот момент поступить иначе, не так, по-другому. О, если бы ту девушку вернуть, ведь именно она, наверное и все же, Та...
Слишком много он знал сейчас. Слишком часто он просматривал одни и те же эпизоды. Его жизнь была совершенно ясна: он развлекался только, а развлечения были основаны исключительно на ощущениях, которых сейчас нет. Кайф! Кайф тела, но не души... Экстаз тела, но ни доли счастья души.
Да, душа - это и разум, но... и еще что-то. Не может же быть, чтоб между ними стоял знак равенства!..
Он анализировал свою жизнь. Подмечал ошибки, сам "составлял досье" на себя. Если бы знать, что будет после смерти, тогда бы он точно "запасся" бы воспоминаниями иного рода. Он бы стал жить... нет, нет! В том и смысл, чтобы жить, не зная. Догадываясь, предугадывая...
Здесь... он понимал, что не зря, не напрасно он так "живет"... И есть цель, цель, которую нужно понять, узнать, достичь. И тогда, когда она будет достигнута, что-то произойдет... что-то случится...
Время сейчас - чтобы ждать. Время сейчас - чтобы думать, анализировать, понять себя. Не сходить с ума, не биться в истерике. Сухое, скрупулезное сознание. Чистый разум, ясная "голова"...
Вся жизнь его мелькала перед ним. Он переживал все снова и снова. Он обрабатывал информацию, он "записывал" её в свой бездонный "мозг". Чтобы понять, чтобы узнать... Но зачем? Для кого? Спросят ли с него этот "урок"? Будет ли экзамен, и в каком виде?
Ему стало казаться, что за ним наблюдают. Пустота, мрак. Нет глаз, чтобы узреть, нет чувств, чтобы ощутить. Чистый разум...
Он завершил свой труд. Вся жизнь его была разложена по полочкам - что, зачем и как. В чем был смысл? Как нужно жить? Он понял только после смерти. И так и надо? Так и нужно?..
Он не стремился к смерти. Он не жаждал её, как жаждут другие, кончая самоубийством. В жизни есть толк, если прожил её до конца, то, что тебе отведено, а не то, что ты сам для себя отвел...
Забавно, он хотел увидеть ад, сейчас же он был бы счастлив вернуться назад. Впрочем, рай тоже был бы неплохим вариантом. А может, это только первая ступень перед порогом? Перед другой встречей с другим доктором? Когда ты понял себя, ты можешь отвечать за себя, ты можешь оправдаться или быть осужденным. Вобрав знания о самом себе, ты легче воспримешь истину... Он, кажется, по-настоящему понял. Понял путь, которым шел, и путь, который был для него создан.
Будто где-то блеснул свет. Правильно ли он понял? У него есть что сказать о себе, но кому?
Быть может, это сон? Сон - без снов, сон как просто забытье... И он сейчас вернется назад, домой. Или его дом, настоящий дом - не там, откуда он пришел?
Что-то сверкнуло! И вправду, что-то... где-то... озаряется светом. Это рай? Или это Страшный Суд? Сбор всех душ перед тем, как воскреснуть телом?.. Его зовут. Не он идет, а к нему идут. Остается только ждать, совсем недолго...
***
Лайт сорвал маску и, сделав жест медсестрам и врачу-ассистенту, вышел из операционной.
Еще одна смерть. Отчего-то люди не выдерживают, или наоборот - это он разучился их воскрешать? Деньги Энкера останутся на счете клиники, договор как будто юридически неоспорим. И все же ему было... обидно, досадно? Какое слово подобрать, чтобы описать его состояние?
Ладно, в конце концов в мире умирают миллионы. Он не виноват в случившемся. Клиент сам пришел, сам захотел, а он... только не сумел выполнить то, что должен был... Вот в чем причина тоски!
Но есть ли тут его вина? Кто виноват в том, что одни люди умирают, а другие оживают? Кто виноват в том, что одни - погибают как выкидыши, вторые - в результате аборта, третьи - от удушья пуповиной при рождении, четвертые - от болезни в первые месяцы и так далее? Почему одни выдерживают страшнейшие пытки, а другие не выносят и одного укола? Почему вчерашний клиент, очнувшись, ушел довольный, а сегодняшний - уже не очнется никогда?
"Дурацкая природа", - Лайт налил себе коньяку и откинулся в кресле. - "Слаба человеческая природа, хрупка. Или дело не в природе, а в конкретной особи? В ее характере, воспитании, восприимчивости, болевом пороге? Да, так и есть... Если б только ко мне приходили физически здоровые, крепкие... А приходят одни вырожденцы... Может, человечество клонится к закату? Не пора ли ввести контроль за рождаемостью? Еще один проект для фирмы - выращивание человеческих особей с идеальным подбором генов. На это стоит прежде всего тратиться медицине. Вот ее первейшая задача - не лечить от болезней, а создать человека, которого бы генетические болезни не брали, а остальным он бы противостоял своим здоровьем. Как говорится, профилактика прежде всего. Самая лучшая профилактика - еще до рождения создать все условия для защиты от болезней. Так к бессмертию и придем. И не нужно будет заглядывать - что же там после смерти. Ничего интересного, ничего желаемого для человека".
Замигал коммуникатор, и голос секретаря произнес: "К вам клиент, доктор Лайт".
- Зови, - ответил Лайт, убирая рюмку с бутылкой в шкаф.