Автор, в припадке безумия начал писать последний эпизод, минуя середину %) Не читайте окончание, не прочитав середину - иначе рискуете разочароваться.
* * *
Праздник давно закончился, но люди всё не расходились. Как признался Макс - раньше так всегда и было. Пока отец с матерью жили нормально, в их доме постоянно находились гости. Он не помнил и дня в своем детстве, чтобы за столом, в любое время дня и ночи присутствовали только члены семьи. Преобразившаяся за последнее время Анжела действительно оказалась удивительным человеком. Внешне не прилагая никаких усилий, она заставляла окружающих расслабиться, раскрепоститься, вытворять всякие забавные глупости. При этом так заразительно хохотала, что люди поневоле начинали шутить все чаще и удачнее. Про Алекса и говорить не приходилось, обаянием его Бог не обидел. Правда один раз он все-таки неудачно высказался, введя в заблуждение гостей и поставив сына и его протеже в неудобное положение.
А вот самой Тине было как-то не по себе от такого количества народа вокруг. Благодаря отчиму, подобная сутолока ассоциировалась у нее с не очень приятными воспоминаниями о грязных попойках в родном доме. И девушка всё никак не могла перестроиться на то, что вокруг нормальные, доброжелательно настроенные люди. Хотя от нее и требовалось только лишь иногда молчаливо поддерживать хозяйку или добавлять на стол какие-нибудь яства.
Оставшаяся без собственной одежды, Тина была одета в дорогие вещи Анжелы - из того, что подошло по размеру. Создать интересную укладку на вьющихся волосах для нее никогда проблемой не являлось. Вкупе со всем этим, скромный макияж дополнял образ ухоженной девушки из приличной семьи, ничем не уступавшей светским дамам, присутствующим на празднике. В итоге, благодаря внешнему виду и желанию случайно не опозорить своих добрых покровителей, Тину замучили комплиментами. Все эти серьезные дяди и тети, очутиться рядом с которыми Тина никогда и мечтать не могла, оказались абсолютно простыми милыми людьми. Молодежь тоже приятно удивила её искренним добросердечным отношением.
В какой-то момент, при очередной похвале, Макс тоже не особо удачно высказался, видимо, от избытка чувств - лишний раз, подтверждая потрясающую схожесть с отцом. Приобняв Тину за талию, он гордо, словно её поведение было его личной заслугой, воскликнул:
- Это моя девочка! - подливая масла в огонь и окончательно убеждая гостей в том, что между ними есть какие-то серьезные отношения. Хотя Тина была уверена, что ничего интимного он в этот возглас и не думал вкладывать. Но остальные-то этого знать не могли! В конечно счете окружающие стали относиться к ним обоим, как к паре, создавая вокруг вакуум: уступая места рядом, не мешая разговаривать, не приглашая на танец. Выхода не осталось, пришлось поддерживать иллюзию. И странным образом это приятно грело душу.
Общество спасителя девушке на самом деле было приятнее любого другого. За последние дни они часто разговаривали и обнаружили множество общих интересов. По крайней мере, скучно вдвоем им не бывало. Он сам, включая внешность и некоторые упрямые черты характера, давно уже стал казаться девушке намного достойнее и привлекательнее, чем его, в высшей степени обаятельный отец. Хотя временами злить и доводить её до тихого бешенства Макс не перестал.
А этим вечером он вообще начал проявлять к Тине странный повышенный интерес. Не отходил ни на шаг, старался при каждой удобной возможности дотронуться до нее. Много шутил и улыбался. При этом часто прожигал девушку взглядом темных, холодных глаз снайпера, пылающих странным лукавством и еще чем-то непонятным. Наверное, выпил много. Тина совсем запуталась, не зная, как реагировать на такое поведение. В конце концов, как-то незаметно для себя, она поверила, что за этим вниманием, уже мало похожим на дружеское, может действительно скрываться что-то настоящее.
Был довольно поздний час, когда Тина собрала со стола пустые тарелки и понесла их на кухню. На обратном пути дорогу девушке преградил внезапно выросший из полутьмы Макс. Медленно надвигаясь на нее, он заставил девушку попятиться, пока она не прижалась спиной к стене коридора.
- Устала? - улыбаясь, спросил мужчина. С несвойственной заботливостью потянулся к лицу, подхватил и заправил выбившийся из прически локон за ухо - на несколько мгновений задержав там руку и ласкающее погладив мочку пальцем. Снова, как в день знакомства, когда он случайно коснулся губами её губ, и так же, как всякий раз, когда он дотрагивался до нее или оказывался слишком близко, Тину окатила горячая волна. Мысли сразу смешались, а перед глазами все затуманилось. Ну что за дурацкая реакция! Девушка жутко не любила себя в такие минуты, потому что обязательно говорила или делала при этом что-нибудь идиотское, за что потом себя ругала и ненавидела.
- Нет-нет! - залепетала она, спрятав руки за спину и пытаясь сильнее вдавиться в стену, чтобы оказаться подальше от мужчины, хотя больше всего в эти мгновения ее тянуло прижаться к нему, обнять, вдохнуть его запах. - Это совсем не трудно! Тем более мне больше нечем отплатить за вашу помощь, за все, что вы для меня сделали...
Внимательно наблюдая за девушкой, Макс заметил её непроизвольное движение, губы его дрогнули, и улыбка стала шириться. Он немного отступил, упираясь руками в стену над плечами Тины. Но не успела она вздохнуть с облегчением, при этом, покраснев и обругав себя за странную реакцию, которая могла показаться мужчине смешной и нелепой, как он склонился, прижавшись головой к её лбу. Совершил обманный маневр, заставив девушку успокоиться, а сам всего лишь подвинулся, чтобы при такой огромной разнице в росте удобнее было оказаться с ней лицом к лицу.
- Т-ш-ш! - прошептал он, обхватывая ладонью ее затылок и проводя лбом по щеке девушки, наслаждаясь мягкостью кожи, - Ты никому ничего не должна. Отдохни.
Как ни странно, это простое движение, такое домашнее и уютное, словно между давно близкими людьми, заставило Тину мгновенно расслабиться. С длинным выдохом, она обняла мужчину за шею. Макс обхватил её талию свободной рукой и крепко прижал к себе, отчего девушка почти повисла над полом.
Некоторое время они просто наслаждались соприкосновениями лиц, тем, что их тесно прижатые тела медленно движутся, словно желая самостоятельно познать, ощутить друг друга. Тина провела руками по плечам мужчины, чувствуя под пальцами напряженные твердые мускулы. Его сила порождала в ней странный восторг, отдающийся пульсацией внизу живота. Девушку постепенно охватывала дрожь, с которой она не могла совладать. Почему-то перестало хватать воздуха. Макс скользнул ладонью по ее спине, словно изучая плавные изгибы. Из губ его, где-то возле виска Тины, вырвался вздох, похожий на стон. Он отвел голову, посмотрев потемневшим взглядом в ее расширившиеся глаза.
А потом двери зала открылись, полутьму коридора озарило светом, и магнетизм момента разбился громкими голосами выбежавших гостей. Мужчина медленно опустил девушку на пол, не отводя от нее пристального взгляда.
- А! Вот вы где! - воскликнула одна из подруг детства Макса.
Спаситель невозмутимо повернулся к ней, хозяйски обнимая Тину за плечи, тем самым, заставляя немного ослепленную и растерявшуюся девушку успокоиться.
- Там тебе Анжела просит передать, что звонит Иннка. Будешь с ней разговаривать? - жизнерадостно продолжила гостья, лишь слегка скривившись при упоминании имени пассии Макса.
Тина почувствовала неприятный укол, вспомнив о существовании этой женщины. Что же она сейчас тут делала с мужчиной, у которого есть отношения с другой? Как же это произошло? Девушке вдруг стало стыдно. И больно. А еще откуда-то возникла неожиданная злость. Ну почему всё так сложно?
Тем временем Макс перевел на нее вопросительный взгляд:
- Можно? - спросил он, словно был обязан получить одобрение Тины. Девушка моргнула от неожиданности. В груди разлилось приятное тепло. Хотя где-то на краю сознания проскользнула холодящая мысль, что он так сделал только из-за присутствия посторонних, уверенных, что они являются парой.
- Конечно, - как можно более лояльно ответила она.
Одобрительно сжав её плечо, Макс последний раз заглянул Тине в глаза и, развернувшись, ушел в спальню, где, демонстративно не закрыя дверь, взял трубку телефона.
Пару мгновений простояв на месте, охваченная вихрем противоречивых эмоций, девушка почувствовала, что щеки пылают, а это совсем никуда не годится, особенно под любопытными взглядами гостей. С извиняющейся улыбкой Тина неловко повернулась и быстро скрылась в ванной. Посмотрела на себя в зеркало, включила холодную воду, подержала под струей руки, после чего прижала их к лицу, пытаясь прогнать из глаз лихорадочный блеск, а заодно заморозить все чувства, в том числе и глупые надежды.
Спокойно. Ничего такого ужасного не произошло. Наверное, такая простая нежность может существовать и между друзьями, почему нет? Они не сделали ничего предосудительного. Точнее она не сделала ничего предосудительного. Хотя желание такое было! А со стороны Макса это действительно могло быть не тем, чем показалось девушке.... Но могло быть именно тем! Как же узнать? Спросить прямо у нее язык не повернется, вдруг это испортит те хорошие отношения, что у них уже есть? А время, которое, как говорят, всё покажет - его у Тины осталось не так много. Фактически этот затянувшийся праздник был прощальным. Её проблемы Макс с Алексом давно решили, как смогли, ничего больше не задерживало девушку тут. Кроме того, что она не хотела с ними расставаться. Удивительным образом этот странный дом, вместе с обитателями, въелся в её душу. Так, что без потерь теперь его оттуда не вырвешь!
К глазам подступили слезы. Господи! За последние дни она ревела так часто, как никогда в своей жизни! Иногда от обиды, бывало от злости. Не важно! Пора с этим что-то делать.
Сняв с крючка полотенце, Тина решительно промокнула лицо, стараясь не размазать косметику. Как раз в этот момент в ванную заглянула Эльвира.
- Вот ты где прячешься! - воскликнула она, заходя и оставляя дверь нараспашку, в своей привычной бесцеремонно манере, - Там эта змея звонит, знаешь?
Голос подруга Макса тоже не привыкла понижать, о чем бы ни говорила.
- Знаю, - Тина беспечно пожала плечами, стараясь показать, что ничего необычного не происходит.
- И? - зло прищурилась блондинка, - Тебя ничего не смущает?
- А что меня должно смущать? - снова пожала плечами девушка. Интересно, что она еще могла сказать в такой ситуации, даже если бы смущало? - Инна его старая подруга. Он предупредил, что собирается с ней поговорить. Что в этом плохого?
- Что плохого? - Эльвира привалилась спиной к раковине, поглядывая на новую знакомую с оттенком презрительного сострадания, но совершенно не обидно, как умела смотреть только она одна. - У этой гадины есть такой спортивный интерес - отбивать чужих мужиков.
Тина внимательно взглянула на подругу. О! А не отбила ли эта, так называемая гадина мужика и у самой блондинки?
- А уж Макса она давно считает личной собственностью! - презрительно скривившись, продолжала та, - Ума не приложу, как он, при своем сволочном характере столько лет терпел все её закидоны?
- Какая теперь разница? - безразлично спросила девушка, пытаясь понять, чего Эльвира от нее добивается. А про себя подумала: терпел, значит, было из-за чего. Может, любит? Эта мысль странным образом оказалась почти невыносимой.
- Большая разница! - не смущаясь, воскликнула стервозная гостья, - Откуда ты знаешь, что она сейчас ему внушает? Может быть, пытается вас поссорить? Эта может!
- И что я должна сделать? - искренне недоумевала Тина, чувствуя какой-то подвох.
- Бери трубку, слушать будем! - блондинка решительно кивнула на телефон, висевший на стене.
- Нет! - девушка отшатнулась, заранее с ужасом понимая, что, скорее всего, поддастся натиску подруги.
- Бери, говорю! - рыкнула Эльвира, хватая трубку и протягивая Тине. - Мне Макс как брат дорог! Эта шалава ему не пара. Ему нужна хорошая девочка. Как я. Ну, или как ты.
Тина машинально взяла телефон в руки, мысленно отметив непоследовательность блондинки: то Макс ей, как брат, то она готова стать для него хорошей парой. Ладно, по крайней мере, честная.
- Я сама послушаю, - ненавидя себя за слабость, обреченно сказала девушка, нажимая кнопку включения. И зажав микрофон, шепотом добавила, - А ты молчи пока!
Так хотя бы можно будет выкрутиться, не раскрыв правду и не нарушив чужих отношений.
-... уже устала терпеть! - лился из трубки взвинченный капризный голос Инны.
- Никто и не заставляет, - послышался в ответ холодный голос спасителя. Полный знакомой обидной иронии. Тине стало не по себе. Она никогда раньше не подслушивала разговоров, предназначенных не для ее ушей. В душе стал расползаться ужас и отвращение к себе. Докатилась! Но прекратить это постыдное занятие под внимательным взглядом Эльвиры она не посмела.
- Ты же все равно вернешься, - насмешливо воскликнула пассия Макса. В язвительности они друг другу явно не уступали. - Наиграешься и вернешься.
- Кто сказал, что я играю? - тускло поинтересовался тот. Мелочь, а приятно. Он определенно отстаивал свободу выбора.
- Я сказала, - голос Инны неуловимо изменился. Стал более спокойным, рассудительным. Вкрадчивым, - Я тебя знаю, Макс. Поначалу ты не хотел оставлять бедную овечку одну с отцом. Я это поняла и приняла. Проблемы в семье это святое. Но ты заиграешься, как обычно. Поддашься своим кобелиным инстинктам. В этом мы похожи.
- Вряд ли, - в равнодушном голосе мужчины почти на грани восприятия проступило отвращение. Но обе девушки, слушавшие этот разговор, его почувствовали. Только реакция у них была разная. Значит, не хотел оставлять одну с отцом? И все это время, проведенное вместе, все разговоры, намеки, прикосновения - лишь вынужденная мера? Но на змею свою он похожим быть не хочет...
- Похожи, похожи, - с нажимом сказала Инна, - Именно поэтому мы и сходились всегда, чтобы ни случилось. Родственные души, кто еще поймет нас так же хорошо? Только детство кончилось. Ты знаешь, я давно определилась по поводу наших отношений. Но ведь всегда остается возможность передумать!
- Твое право, если считаешь, что остается, - насмешливо произнес мужчина. Такая поразительная стойкость в принятых решениях, его, похоже, позабавила. И уязвила.
- Назад пути уже не будет, - продолжала собеседница, не замечая, или делая вид, что не замечает иронии, - Что ты станешь делать с этой домашней наседкой? Насколько хватит твоей увлеченности? А она? Как отреагирует, когда узнает тебя получше? Узнает твои маленькие тайны? Ты снова останешься один, как всегда...
Она замолчала. В трубке повисла тишина. Похоже, Макс действительно задумался над ее словами. Да что за бред? Она же его откровенно разводит, неужели он не чувствует?
- Но вернуться будет не к кому, - продолжила Инна, видимо ободренная реакцией мужчины. - Я и часа в одиночестве не останусь, ты прекрасно знаешь. Всегда было много более достойных кандидатов, чем некоторые, для такой девушки, как я.
После недолгой паузы, Макс все же иронично прокомментировал:
- Вечная женская забава: сама придумала, сама обиделась. Откуда ты вообще взяла эти фантазии об увлеченности домашними наседками? Я похож на ценителя простоватых квочек?
Ах, вот даже как? Хотя чему удивляться? Он ведь никогда не давал определенного повода думать по-другому. И фантазии тут, похоже, не у одной Инны. Вот только издевка при упоминании домашних наседок почему-то очень больно задела. Разве Тина сделала что-то, из-за чего над ней стоило насмехаться?
- Я не слепая, и не совсем еще дура, - с нажимом, но с заметным облегчением в голосе, заявила собеседница, - Ты не звонил, не появлялся. Меня уже стали спрашивать, не бросил ли ты меня снова? Так что если ты не придешь сегодня к Артуру, я найду тебе замену, так и знай!
Макс небрежно рассмеялся:
- Приду. Раз уж всем так интересно. Расслабься! И мы поговорим про увлечения, и про наседок...
Дальше Тина уже не слушала, отключив трубку и аккуратно повесив ее на место. Посмотрев на любопытно притихшую Эльвиру, девушка спокойно сказала:
- Ну вот. Я же говорила, ничего страшного, - спокойствие далось ей довольно легко, поскольку после услышанного, внутри что-то оборвалось и умерло. Наверное, глупые надежды.
- О чем они говорили? - жадно спросила блондинка.
- О вечеринке у Артура, - гладко выкрутилась девушка, надеясь, что подруга этого человека знает и потому быстрее отвяжется. - Хотят там встретиться.
- Еще не хватало! - воскликнула Эльвира, нахмурившись. - Одного не пускай!
- Нет, конечно, - согласилась Тина, чувствуя, как к горлу подступает ком, который грозил скоро перехватить дыхание. - Макс уже сказал, что вместе будем.
- Ну-ну, - блондинка с сомнением посмотрела на девушку. Потом решительно добавила, - С вами пойду! Так надежнее.
- Отлично! - поддержала идею Тина, надеясь, что ее энтузиазм не выглядит совсем уж ненатурально.
- Ладно... - проворчала подруга. Никакого пикантного скандала не произошло, а потому ей быстро стало не интересно, - Иди уже к своему Максу. Смотри, как хохочет! Пора его отвлечь от этого, в высшей степени дружеского разговора.
Девушка кивнула и быстро ретировалась из ванной, поскольку глаза уже заволокло неконтролируемой пеленой слез. Через открытую дверь спальни было видно, как мужчина, развалившись на кровати, оживленно общается с подружкой, время от времени взрываясь не вполне пристойным смехом. Тину передернуло. Она, как можно незаметнее проскользнула в комнату Анжелы. Открыла дверцу знакомого шкафа и сняла с плечиков пальто, которое подарила ей хозяйка, взамен испорченного сыном пуховика. Деньги, которые она положила в карман перед походом по магазинам, все еще оставались там. Как и мобильник. Больше у нее здесь ничего и не было.
Выждав момент, когда в коридоре перестали сновать люди, Тина потихоньку прокралась к входной двери, осторожно повернула замок и, выйдя на улицу, неслышно закрыла ее за собой. Ночь встретила девушку морозным дыханием и почти забытым чувством безнадежного одиночества...
* * *
- Алло? ... Алло! ... - после недолго паузы, - Это ты? Чего молчишь? Я знаю, что это ты, - в равнодушном голосе прорезается вполне отчетливое раздражение и неприязнь, - Почему ушла, ничего не сказав? Даже не попрощалась. Мать расстроилась....
* * *
- Алло? ... ... - долгая тишина, потом почти неслышный утомленный вздох узнавания, - Не молчи, скажи что-нибудь. Зачем ты звонишь? У тебя ничего не случилось? Отец с матерью тут с ума сходят, волнуются! Не стыдно? Они тебе ничего плохого не сделали....
* * *
- Да? ... ... - он уже просто молчит, чтобы убедиться, что не ошибся, - Тина, почему ты ничего не говоришь? - даже по имени назвал. Значит, настроен серьезно, - Тебя кто-то обидел? Скажи! Мама вся извелась.... - после паузы едва уловимый обреченный вздох, полный разочарования. Но он еще пытается придерживаться выбранного увещевающего тона, словно учитель, в последней попытке взывающий к совести нерадивого ученика. - Ты бы зашла к ней, как-нибудь, что ли... Ей опять хуже стало....
* * *
- Алло? ... ... - снова тишина. Потом негромкое, - Пожалуйста, поговори со мной.... Только не бросай трубку! - дальше уже изображая веселую иронию, - Не бойся, ведь не съем же я тебя по телефону!
А затем тихий, искаженный странной тоской голос. - Я с ума схожу.... Не сплю почти. Без тебя все не так....
* * *
- Да? ... - он больше не ждет долго, словно сразу узнает по дыханию, - Тина, прости меня! Я сволочь! Поговори со мной! - лишь в его голосе может так гармонично смешаться отчаянье и властность одновременно. - Мне так много нужно тебе сказать. Давай встретимся где-нибудь, в людном месте. Я к тебе и пальцем не прикоснусь, если не захочешь, честное слово! Только поговори со мной.... - Столько силы вложено в эти полу просьбы, полу приказы, что удержаться почти невозможно. Но надо.... Ведь обязательно захочется, чтобы он прикоснулся. А потом будет еще больнее. Когда перестанет хватать увлеченности...
* * *
- Алло? ... - вздох облегчения, - Я так ждал, когда ты позвонишь. Не хочешь говорить, не говори. Просто послушай. Не клади трубку, - надо же, какой сговорчивый! Интересно только, что за этой сговорчивостью кроется? - Я уже замучил всех, кто тогда у нас в гостях был, надеялся, может быть, ты сказала кому номер телефона или новый адрес. Несколько дней бродил до утра около какого-то дома - не знаю даже, твой это был или нет? ... - сердце больно сжалось в груди. Казалось диким хотя бы просто представить, как он ходит где-то в ночи, высматривает среди прохожих знакомый силуэт, заглядывает в окна, пытаясь различить одну лишь тень. Не похоже это на него. Такая идея быстрее могла бы прийти в голову кое-кому другому, только не ему. Могла, но почему-то не пришла... - Даже дошел до того, чтобы отца просить обратиться к тем уродам, чтобы сказали, где найти твоего отчима, - в потоке сбивчивых слов прорывалась знакомая самоирония. Как раньше, в долгих задушевных разговорах. Которые вынужденная мера, ага. - Я тебя обидел, прости меня, пожалуйста, если сможешь ... - нельзя слушать. Нельзя верить. Даже если очень хочется! Когда же наступит то время, которое, как говорят, лечит? ...