Аннотация: Читатели кафе-библиотеки М. Горького обсуждают мемуары генерала Павла Григорьевича Курлова "Гибель Императорской России" ("Конец русского царизма").
Читатель и Читательница вышли из кафе-библиотеки М. Горького и направились по улице, обсуждая недавно прочитанные ими мемуары генерала Павла Григорьевича Курлова "Гибель Императорской России" ("Конец русского царизма").
- П.Г. Курлов (1860-1923) не относится к числу наиболее известных исторических фигур, - размышлял Читатель. - Более того, с не особенно широкой известностью сочетается своеобразная репутация. В мемуарах П.Г. Курлова и в воспоминаниях о нем появляются имя П.А. Столыпина, имена попа Гапона, Распутина... Не каждый мемуарист может "похвастаться" таким набором имен... Сам П.Г. Курлов (слегка) критически упоминает имена С.Ю. Витте, В.Н. Коковцова...
- Похоже, - высказалась Читательница, - в биографии П.Г. Курлова можно "выделить" две "части".
Одна "часть" связана с именем П.А. Столыпина... С именами В.А. Сухомлинова, попа Гапона, Распутина... С некоторой критикой П.Г. Курловым С.Ю. Витте, В.Н. Коковцова.
Другая "часть" - описания его (Курлова) происхождения (он выходец из семьи военнослужащего), его убеждений (патриотически настроенный российский подданный, монархист, "реакционер"), квалификации (чиновник многопрофильного типа, обладающий громадным практическим опытом, образованный, с широким кругозором, решительный, деятельный и энергичный)...
В одном месте своих мемуаров П.Г. Курлов пишет: "Как старый конно-гренадер я был на этом юбилее". В другом: "Для меня, как старого прокурора...". Вообще, многопрофильность П.Г. Курлова может вызывать некоторую симпатию.
К "другой части" можно отнести эволюцию его политических убеждений: если судить по его мемуарам, то он постепенно пришел к выводам о необходимости уравнивания в правах различных национальностей и религиозных групп, о необходимости для России конституции.
Прибавим к этой "части" и его удачливость: для лично П.Г. Курлова разного рода обстоятельства завершались более или менее благополучно.
- С.Ю. Витте писал о П.Г. Курлове, - процитировал Читатель - : "Он человек несомненно не без способностей и, как я мог видеть впоследствии, человек лично храбрый и мужественный... Но он человек с весьма шаткими принципами и начиненный полной произвольностью, поэтому очень мало считался с законами и на каждом шагу произвольничал. Курлов, как оказалось, приобрел особое благоволение союзов русского народа. (...) Дел секретной полиции, конечно, он не знал и был любим всеми крайними монархическими партиями. С полною бесшабашностью тратил он секретные казенные деньги..."
- П.Г. Курлов давал оценки и С.Ю. Витте, и В.Н. Коковцову, - напомнила Читательница. - Вот, например, что писал Курлов: "...Несвоевременная рассылка манифеста ... повлекла за собой неизмеримые, вредные для всей России последствия... В равной мере неопределенен был и высочайше утвержденный доклад графа Витте, так как он далеко не содержал в себе необходимой с точки зрения правильно понимаемой государственной власти точности и твердости". Или: "П. А. Столыпин выдвигал на первый план интересы государства, а В. Н. Коковцов - свои личные. Самолюбие В. Н. Коковцова - мелкий чиновничий эгоизм; его снедало желание занимать при этом выдающееся положение...".
П.Г. Курлов приводил примеры аккуратного расходования им государственных средств.
- Гораздо интереснее лично для меня те места мемуаров П.Г. Курлова, где он демонстрирует цепкость своего ума, - углубился в воспоминания Читатель. - Вот П.Г. Курлов рассказывает о деятельности полицейских чинов в Киеве:
"При представлении мне чинов полиции я обратился с вопросом к одному из околоточных надзирателей о количестве в его участке в месяц входящих и исходящих бумаг и получил в ответ, что тех и других было более 4000 номеров. На дальнейший вопрос, как же он при таких условиях справляется с наружной частью, околоточный надзиратель ответил, что он имеет письмоводителя, которому платит гонорар, равняющийся его собственному содержанию. Продолжать дальнейшие расспросы не представлялось необходимым, так как всякие комментарии были излишни".
А вот другое ироническое замечание П.Г. Курлова:
"... Начальник контрразведывательного отделения, на самой Прусской границе, на мой вопрос о количестве у него секретных агентов с гордостью ответил, что таковых у него имеется полторы тысячи, и когда я, зная размер отпускаемых на этот предмет сумм и думая, что, вследствие важности пункта, он получает какие-либо чрезвычайные ассигнования, спросил его об их размере, он с полной наивностью ответил мне, что получал на агентурные расходы положенные по штату три тысячи рублей в месяц".
Разве не любопытны рассказы П.Г. Курлова о конкуренции различных властей в прифронтовых районах (после начала первой мировой войны), об особенностях эвакуации населения и заводов после начала военных действий?
Много интересных фактов и метких наблюдений.
Вообще роль П.Г. Курлова как своего рода коммуникатора (посредника) между военными и гражданскими властями в период "Австро-Германской войны" (термин П.Г. Курлова) не может не привлекать внимания.
Одно из мест мемуаров П.Г. Курлова наводит на мысль, что он писал соответствующий фрагмент своей книги воспоминаний с мыслями о Н.В. Гоголе:
"Я хочу привести характерный пример, иллюстрирующий господствовавший в этой области [в области управления] хаос... Какой-то комиссией, под председательством подполковника Семенова, в Рижской, Либавской и Виндавской таможнях задержано товаров на много миллионов рублей. Распоряжение это было сделано несколько месяцев тому назад, а затем комиссия исчезла бесследно. Товары выпущены быть не могут, вследствие чего торговые фирмы терпят большие убытки. (...) ...Ни губернатор, ни другие гражданские власти, равно как и начальник гарнизона, ничего о комиссии подполковника Семенова не знали... Наконец, начальник Рижской таможни нашел в своем архиве старую бумажку, из которой было видно, что комиссия подполковника Семенова прибыла в Ригу по приказанию главного начальника снабжений, между тем как канцелярия последнего требовала от главного начальника Двинского военного округа выяснить функции комиссии и личность ее председателя. О таком неожиданном результате я телеграфировал генералу Данилову и в тот же день получил приказание сделать распоряжение о беспрепятственном выпуске из таможен товаров".
- В руках П.Г. Курлова (вообще-то далекого от полицейской деятельности) в 1909 году концентрируется власть товарища (заместителя) министра внутренних дел, заведующего полицией и командира корпуса жандармов, - продолжил Читатель.
Возникает затруднение: необходимо устроить (другое) назначение бывшему в то время командиром корпуса жандармов барону фон Таубе.
П. А. Столыпин поручил генералу В.А. Сухомлинову предоставить барону фон Таубе соответствующую должность по военному ведомству. Генерал Сухомлинов в итоге нашел вакансию. "...Получил высшее назначение наказный атаман войска Донского, и военный министр испросил высочайшее повеление на замену ушедшего атамана генералом бароном фон Таубе".
Некоторые обстоятельства 1905 года и события 1917 года сопоставляет в своих воспоминаниях сам П.Г. Курлов.
В 1905 году во главе воинских частей (например, кавалерийского эскадрона) Курлов противостоит бунтующим крестьянам в Рыльском уезде. Обходится без жертв, но кое-кого из бунтовщиков приходится прилюдно высечь. Курлов прибывает на один из заводов промышленника Терещенко, чтобы предотвратить его (завода) уничтожение бунтующей толпой. На заводе находится пехотная рота. Исправник рапортует Курлову, что "находящаяся на заводе рота пехоты крайне ненадежна. Она наполовину состоит из призванных запасных, большей частью местных рабочих, которые, вступая вчера вечером на завод, дружески раскланивались со своими бывшими товарищами".
В другой части своих воспоминаний, относящейся к 1917 году, П.Г. Курлов рассказывает о "Февральском военном бунте в Петрограде".
И вот обобщающе-сопоставляющие размышления П.Г. Курлова:
"В то время для завода Терещенко опасность в вызове запасных из рабочих для усмирения своих сотоварищей была не особенно велика. Но она оказалась громадной, когда в 1916 и 1917 годах в Петрограде сосредоточивалось около 200 тысяч запасных, среди которых было значительное количество местных фабричных. На этот раз ошибка оказалась роковой, и правительство своими руками создало военный бунт, погубивший Россию".
Концентрацию "запасных" в Петрограде П.Г. Курлов считает одной из причин "февральского бунта" и революции.
В заключительных главах своих мемуарах П.Г. Курлов высказывается и о необходимости конституции, и о необходимости решения аграрного вопроса.
Причины "бунта" П.Г. Курлов называет, но вот о том, в чьей компетенции было разрешение наиболее важных общественных проблем, - умалчивает.
Или считать, что решение этих проблем - в компетенции "правительства"?
Например, С.Ю. Витте и В.Н. Коковцова (руководителей правительства) сложно упрекнуть в концентрации сотен тысяч запасных в Петрограде, в отсутствии конституции, в нерешенности аграрного вопроса.
- Не так-то просто было контролировать сотни тысяч "запасных", - заметила Читательница.
- Вообще, вопрос "контроля" был достаточно сложен, - вздохнул Читатель. - Если использовать примеры П.Г. Курлова из 1905 года, то эскадронам и ротам (а это несколько сот военнослужащих) противостояли "толпы" (тысячи). Проблема "контроля" усложнялась с изменением настроения в войсках.
Вот одно из высказываний генерала Курлова о событиях февраля 1917 года:
"...Бунт этот никогда не захватил бы столь стихийно войска, если бы не было уже и ранее проявлено преступного попустительства со стороны некоторых предателей, стоявших во главе командного состава. Первое место среди них принадлежит по праву генералу Рузскому... Ничего другого от него и нельзя было ожидать. Ведь его любимцем, сотрудником и, говорят, даже вдохновителем был начальник его штаба генерал Бонч-Бруевич,... который впоследствии состоял членом высшего военного совещания при Троцком, а брат генерала Бонч-Бруевича занимал должность начальника канцелярии Совета народных комиссаров.
Прибывшему в это время с фронта к войскам, находившимся под командою генерала Рузского, Государю Императору доложили, что бунтом охвачены все войска, что вернуться назад, в Могилев, невозможно и что от Него зависит предотвратить грозящие стране кровопролития.
(...) "Кровавый Николай", как дерзала называть его подпольная пресса до времени революции и повторяла разнузданная печать уже после февральских дней, не пожелал пролить ни одной капли крови любимого им народа и подписал отречение от престола в пользу своего брата, великого князя Михаила Александровича".
- Верховный главнокомандующий не проконтролировал главнокомандующего армиями Северного фронта, генерал-адъютанта Рузского, генерал Рузский не проконтролировал начальника штаба генерала Бонч-Бруевича..., - стала размышлять Читательница.
- Все выходили из-под "контроля", - с некоторым удивлением пришла к слегка неожиданному для себя выводу Читательница. - Крестьяне, "запасные", войска, генералы, подполковники... Что же оставалось делать? Прилюдно сечь? Стрелять? Но - кому?.. В какой-то момент многие (массово) перестали подчиняться приказам и распоряжениям...
"Затем, - пишет П.Г. Курлов, - произошло серьезное столкновение лейб-гвардии Павловского полка с полицией на Конюшенной площади, причем среди полицейских чинов оказались раненые и убитые. С этой группой мятежников удалось, однако, справиться, несмотря на то, что они встретили стрельбой даже своих офицеров. Задержанные были водворены на гауптвахту Зимнего дворца, откуда ночью бежали. Полиция и жандармы продолжали нести самоотверженно свою службу, но, конечно, были не в силах справиться с войсками".
- Люди изменились, а "начальство" не заметило, - меланхолично констатировал Читатель. - Возможно, именно на эту тему высказался Сергей Юльевич Витте: "Манифест 17 октября 1905 года представляет собою такой акт, который можно временно не исполнить, можно проклинать, но который уничтожить никто не может. Он как бы выгравирован в сердцах и умах громадного большинства населения, составляющего великую Россию".
- Кто-то хотел свобод, кто-то - земли, а кто-то - сохранения своей жизни в ходе "непонятной" и "бесконечной" мировой войны, - предположила Читательница.
- А кто-то бы выдвинул версию, что I Государственная дума была способна еще в 1906 году и решить аграрный вопрос, и - может быть - снизить риск войны. А начавшаяся в 1914 году оборонительная война - при наличии представительной, полномочной, авторитетной Думы - имела все шансы завершиться победой, - рассуждал Читатель.
Читательница шутливо обратилась к дворнику, подметающему улицу: "Что вы думаете о Манифесте 17 октября 1905 года?". На неожиданный вопрос, - возможно, ощущая его шутливость, - дворник реагировал молчанием.
- Ленин в начале 1917 года жил в эмиграции за границей и был не очень-то широко известен, - высказался Читатель. - В газетах и журналах появлялись фото с изображением думских деятелей.
Публика предполагала, что от Императора, от императорской бюрократии именно к благообразным думским деятелям, к заботливому и решительному (в речах) "народному представительству" и перейдет власть.
- При Императоре Николае II (законно и незаконно) менялось выборное законодательство, избиралась, созывалась и распускалась Дума..., - начала вспоминать Читательница. - Но ведь после Февральской революции 1917 года Дума вообще перестала собираться и избираться... Почему? Странно... Готовый, сформированный, (в какой-то мере) законно избранный представительный орган... Представлявший - в отличие от Петроградского Совета - гораздо большие массы населения...
Фокус был исполнен. Но в формате: думские деятели (вошедшие во Временное правительство), но - без Думы... Ловкость рук...
"...Пришли пигмеи, бездарные, безвольные, сами не знавшие, в какую сторону им надо идти", - сообщает генерал Курлов.
Итак: Императора - нет, Думы - тоже нет.
Появились Советы. Но "советы" в условиях тотального беззаконного репрессивного насилия и однопартийности - это был лозунг... В реальности начались: то - комбеды, то - ревкомы...
Императорская армия была демобилизована. Статус "запасных" как защитников "революции" от "царизма" обнулился. Началось формирование Красной Армии. Надежды сотен тысяч "запасных" на уклонение от участия в боевых действиях через участие в свержении царизма - не оправдались. Пришлось "запасным" идти под пули.
Длительность рабочего дня была объявлена сокращенной. Но на положение рабочих влияли многие факторы: и интенсивность труда, и нормы оплаты, и инфляция, и состояние продовольственного и вещевого рынков. Вряд ли рабочие стали жить заметно лучше.
О крестьянах умолчу.
- В конце концов, есть ((западно) европейские) понятия "свобода воли", "стремление к счастью", - напомнил Читатель. И уточнил:
- Как идти к "счастью"? Как сформулировать прогноз? Как составить план, организовать его выполнение?
Если бы бунтующие войска и "восставший народ" знали, что политический режим Николая II (с "безвольным" и "неудачливым" Императором, с "гнилой" и "бессильной" императорской бюрократией) - при всех его (режима) недостатках - будет оставаться формально самым демократичным еще почти пару десятилетий, считая с 1917 года... А (не формально, но) фактически - еще дольше. И, возможно, сравнительно весьма гуманистичным...
- Хотелось большего, - согласилась Читательница. - Без полномочной представительной Думы вышло не лучшим образом. Но и без Императора (и без императорской бюрократии) получилось - дискомфортно.
Читатель и Читательница подошли к витрине книжного магазина и на минуту остановились, что бы посмотреть на заинтересовавшие их книги.