Аннотация: Экспресс-Скетч о славных продолжателях прошлого
Экспресс-Скетч о славных продолжателях прошлого
Приходит к М.Л. Песковскому сотрудник "творческого консорциума" и говорит:
- Матвей Леонтьевич! Патриотическое воспитание выдвигается на первый план! Вы понимаете, что это значит!?
М.Л. Песковский вздрогнул и внимательно посмотрел на задавшего вопрос.
- Да, нет! Вы о чём подумали? Мы считаем, что нужно написать текст и озвучить его... Понимаете, о ком и о чём?
М.Л. Песковский напрягся еще больше.
- Вы не думайте, Матвей Леонтьевич! Мы собираемся написать текст об Александре Васильевиче Суворове!
М.Л. Песковский расслабился и одобрительно произнес:
- Много есть интересных биографический аспектов. Вы подумайте: какова судьба будущего Юга России? После похода Тамерлана против Золотой Орды? Много событий произошло. И вот прибыл Суворов и внес свой вклад. Или - психологическая героическая трагедия-драма-детектив: Потемкин - Суворов. Да много интересного...
Наступила очередь напрячься вопрошающему:
- Да - нет, Матвей Леонтьевич! Как бы это Вам понятнее объяснить?..
М.Л. Песковский начал, наконец, понимать: дал знать о себе опыт общения с представителями революционной среды:
- Ну, что... Берете биографические книги о Суворове из Павленковской и Горьковской серий "Жизнь замечательных людей". Это шаг первый... А затем следующие шаги: Суворов закалялся, читал много исторической литературы, работал над собой, не проиграл ни одного сражения... Книги имеются в библиотеках. Текст наносите на листы бумаги. Затем - озвучиваете. В чем, собственно говоря, Ваши вопросы ко мне?
- В общем-то, мы так и предполагали... Но согласно алгоритму требуется посоветоваться с человеком, имеющим репутацию. Чтобы потом упомянуть...
На лице Песковского появилась улыбка:
- Бюджет?
Сотрудник вздрогнул и внимательно посмотрел на Песковского.
Настроение Песковского улучшилось, и он охотно вспомнил пару-тройку исторических фабул:
- Александр Васильевич был бессребреником. Любил поесть из одного котла с рядовыми солдатами. Сам был не прихотлив... Но история не донесла до нас свидетельств активной борьбы Суворова с финансовыми злоупотреблениями... Не то было время... В исторических произведениях упоминают случай: какой-то военнослужащий отставной высокого звания обратился к Императрице за материальной помощью. Она изумилась: он же командовал полком! Почему же он не сделал себе состояния?
А академик Тарле приводит случаи из истории войн 1812 и 1853 годов (три цитаты из работ Тарле):
"Царский брат цесаревич Константин Павлович, укрывшись от войны в Петербурге, времени даром не терял. Он представил в Екатеринославский полк 126 лошадей, прося за каждую 225 рублей. "Экономический комитет ополчения сомневался, отпустить ли деньги, находя, что лошади оных не стоят". Но государь приказал, и Константин получил 28350 рублей сполна, а затем лошади были приняты: "45 сапатых застрелены немедленно, чтобы не заразить других, 55 негодных велено продать за что бы то ни было, а 26 причислены в полк". Это было единственной "услугой", оказанной отечеству Константином Павловичем в 1812 г."
"Кутузов знал, как терпит армия, и знал, что солдаты настроены так, что забывают и холод и голод, думая только о довершении победы. Приучив их слепо верить всему, что он им скажет, он отдавал себе отчет в том, что не может тут же, на ходу, в этих ужасных условиях искоренить злоупотребления, от которых страдает русское войско, но вместе с тем видел всю необходимость двигаться и двигаться безостановочно, выпроваживая Наполеона из России. После Суворова никто не умел так говорить с солдатом, как Кутузов, и вот как он в эти голодные ж холодные дни объяснялся с войсками.
"Главнокомандующий на походе, обгоняя колонны, иногда беседовал с солдатами. Подъехав однажды к лейб-гвардии Измайловскому полку, князь Кутузов спросил: "Есть ли хлеб?" - "Нет, ваша светлость".- "А вино?" - "Нет, ваша светлость".- "А говядина?" - "Нет, ваша светлость". Приняв грозный вид, князь Кутузов сказал: "Я велю повесить провиантских чиновников. Завтра навезут вам хлеба, вина, мяса, и вы будете отдыхать".- "Покорнейше благодарим!" - "Да вот что, братцы: пока вы станете отдыхать, злодей-то не дожидаясь вас, уйдет!"
В один голос возопили измайловцы: "Нам ничего не надо, без сухарей и вина пойдем его догонять!" Таков рассказ очевидца."
"Полнейшая, абсолютная безнаказанность была при князе Меншикове гарантирована всем ворам, взяточникам, казнокрадам. Вот в разгар войны, в ноябре, с опаснейшей позиции, из стоящей под Сапунгорой бригады, где уже давно мрут от голода люди, которых вообще предпочитают не кормить, и дохнут лошади, которых кормят древесными опилками и стружками, приезжает офицер и является в интендантство за деньгами. Предоставим ему слово (пишет и печатает все это он через 15 лет после Крымской войны, когда ещё здравствовали почти все заинтересованные).
(...)
- Я спрашиваю вас, молодой человек,- начал управляющий наставительным тоном,- сколько вы мне заплатите за те деньги, которые я прикажу отпустить для батареи вашей бригады? Мне обыкновенно платят по восьми процентов и более, но вы, артиллеристы, народ упрямый и любите торговаться. Ну, с вас можно взять и подешевле... Однако предупреждаю: менее шести процентов ни за что не возьму, нельзя...
(...)
На том и окончилось. Офицер отъехал ни с чем и стал предъявлять свои бригадные "требования" в других местах, почти с таким же успехом..."
Посетитель напрягся еще больше.
- Конечно, нам необходимо осуществлять патриотическое воспитание на примере Суворова, - произнес Песковский.
Настроение посетителя улучшилось, и он философски заметил:
- Бюджет всё же не резиновый! Но мы будем воспитывать!
Песковский в ответ философски произнес:
- Суворов так велик, что справедливо признавалось даже невозможным вознаградить его при жизни, - и величие это дает себя чувствовать даже и теперь, через сто лет после его смерти.
Посетитель начал, наконец, понимать, что визит к Песковскому - успешен. Слова известным литератором М.Л. Песковским произнесены. Их вполне можно назвать одобрительными. И они могут быть процитированы, - согласно требованиям алгоритма.
Собеседники с улыбками посмотрели друг на друга и распрощались в хорошем настроении.