Аннотация: Бой (естественно, альтернативный - в мире "воздействия") в Уссурийском заливе 22 февраля 1904 года по старому стилю
Манящие огни
И останутся как в сказках
Как манящие огни
Штурмовые ночи Спасска
Волочаевские дни
С. Парфенов
Приказ командующего флотом Тихого океана
Вице-Адмирала Макарова
18 февраля 1904 года Љ 16
Первому заместителю командующего флотом Тихого Океана Вице-Адмиралу Скрыдлову
Начальнику отдельного отряда броненосцев береговой обороны Контр-адмиралу Моласу 1
Начальнику отдельного отряда крейсеров капитану 1 ранга Рейценштейну
По имеющимся сведениям 22 февраля ожидается появление перед Владивостоком сил противника в составе 5 броненосных и 2 бронепалубных крейсеров. Целью противника является бомбардировка города, береговых укреплений и кораблей в бухте Золотой рог, возможно - постановка минных заграждений.
Ожидается, что противник подойдет со стороны Уссурийского залива к восточному берегу полуострова Лазарева и произведет бомбардировку города перекидным огнем.
Для противодействия планам противника приказываю:
1. Днем 21 февраля произвести минирование вероятного района маневрирования японских кораблей, согласно прилагаемой схеме. Минирование производить с миноносцев. Ответственный - контр-адмирал Молас 1
2. Для предотвращения боя в невыгодной позиции при выходе из пролива Босфор, заранее (не позднее 18 часов 21 февраля) перевести отдельный отряд крейсеров на исходную позицию у западного побережья острова Русский. Район исходной позиции и выход с нее в Уссурийский залив должны быть заранее подготовлены ледоколом Надежный. Ответственный - капитан 1 ранга Рейценштейн.
3. При выходе противника на позицию для бомбардировки немедленно начать выдвижение в Уссурийский залив отряда крейсеров - с исходной позиции и отряда броненосцев береговой обороны - из бухты Золотой рог через пролив Босфор, с целью навязания боя японцам. Ответственный - контр-адмирал Молас 1
4. Для обеспечения безопасного выхода броненосцев из пролива Босфор в момент начала операции, на выходе из пролива силами миноносцев установить завесу из дыма, для чего во Владивосток отправлены специальные устройства дымопостановки. Ответственный - контр-адмирал Молас 1
5. После выхода кораблей в Уссурийский залив навязать противнику артиллерийский бой с целью причинения ему наибольших повреждений. Господа флагманы и командиры кораблей должны иметь ввиду, что сильно поврежденные корабли должны выходить из боя и возвращаться в порт самостоятельно, дабы не допустить безвозвратной потери кораблей вблизи собственной базы.
6. Порядок командования: Командующим операцией назначается контр-адмирал Молас 1, все остальные корабли и суда подчиняются его указаниям. Младшим флагманом является капитан 1 ранга Рейценштейн.
7. Ввиду проявившегося в бою в Желтом море сильного осколочного действия японских снарядов, весь корабельный личный состав, находящийся вне броневых укрытий и на верхней палубе в виду неприятеля должен носить стальные шлемы. Шлюпки и катера должны быть сданы перед боем в порт.
8. Связь между отрядами, судами и береговыми объектами осуществлять по искровому телеграфу, межкорабельной связи и флажными сигналами.
9. Во всей переписке использовать только условное имя операции - "Манящие огни". Командиров броненосцев и крейсеров ознакомить с приказом не ранее 21 февраля. Остальной личный состав извещать о приказе только по мере необходимости и только в части, касающихся их роли в операции.
Подписано: Командующий флотом Тихого океана вице-адмирал Макаров
Необходимое пояснение.
Описание боя 22 февраля собрано из записей Романько (оперативный псевдоним Грек) и Мелких (оперативный псевдоним Калибр), а также использована работа Терещенко (оперативный псевдоним Трос) "Сражение в Уссурийском заливе 22.02.1904 ". Там где иное явно не указано - незакавыченный текст принадлежит Романько, текст в кавычках взят из работы Терещенко.
Из дневников Терещенко.
Итак, "Манящие огни".
Сцена. Большим полукругом японское море вдается в континент - это залив Петра Великого. Почти посередине этого полукруга далеко на юг выходит относительно узкая полоса суши, разпадающаяся в конце сначала на крупные, а потом на все более мелкие острова. Та часть залива, которая находится к востоку от этой полосы называется Уссурийским заливом. А та, что к западу - Амурским.
Сам полуостров носит имя Муравьева-Амурского. И на его южной оконечности, повернувшись лицом к Амурскому заливу, стоит город. Владыка востока - Владивосток. Порт и крепость.
С юга полуостров отделен узким проливом от крупного острова. Пролив - это Босфор, море вокруг острова - Японское, а сам остров - Русский.
В западной части Босфора море длинной загогулиной проникает внутрь полуострова, образуя главную гавань Владивостока - бухту Золотой Рог, место базирования флота и торговый порт.
22 февраля у берегов и в закрытых бухтах стоит лед. Много льда в Амурском заливе. А вот в Уссурийском - поменьше, в основном в виде плавающих льдин.
Единственному ледоколу Владивостока - "Надежному" - пришлось весьма и весьма потрудиться накануне операции. Кроме своей обычной работы - поддержанию прохода через Босфор из Золотого Рога в Уссурийский залив (этим путем пойдут в бой 22 февраля броненосцы Павла Моласа, или Моласа первого - Молас второй, тоже адмирал, командует крейсерами в Артуре), ему пришлось проводить крейсера Рейценштейна на исходную позицию - к западному берегу острова Русский, в обледенелый Амурский залив.
И в день боя отважному ледоколу не будет отдыха - он дважды, причем второй раз в виду сражающихся эскадр, проделает путь вдоль острова, расчищая ото льда дорогу и броненосцам и крейсерам, идущим в бой - и потом возвращающимся из него.
Подготовка к операции - весьма насыщена работой для всех. С маленьких миноносцев, которым даже не положено собственного имени - только номера, днем 21ого ставят мины в районе, куда выйдут японцы, чтобы обрушить свои снаряды на город. Заграждение получается жидким - всего установлено 4 минных банки по 4 мины в каждой. Надежда только на счастливый случай.
Другие миноносцы учатся работать с дымовыми шашками. Пушок организовал их производство, 18 числа их доставили в город, но теперь надо проинструктировать экипажи - и этим весь день накануне боя занимаются Грек и Калибр. Одна сорока килограмовая дымовая шашка, сброшенная в море, будет дымить не более 15 минут - этого хватит, чтобы "Ушаков", "Апраксин" и "Сенявин" необстреливаемыми вышли из Босфора. Но одна шашка - это всего 150-200 метров завесы, и их надо сбросить не менее двух десятков на точно выдержанных интервалах. Специально для этого два миноносца и выделены, номера 209 и 210. Они пойдут первыми пробитым во льду Босфора каналом - и, выполнив свою задачу, выскочат прямо в Уссурийский залив, под огонь японской эскадры. Потому что возвращаться им нельзя - в задымленном узком проходе во льдах слишком велик риск столкнуться с идущими вслед броненосцами.
С броненосцев и крейсеров свезены на берег и Лену все шлюпки и катера, нечего калечить их попусту в предстоящем артиллерийском бою.
22 февраля 1904 года
Калибр (Мелких)
Борт крейсера "Россия"
Западнее острова Русский
Поднялся еще в темноте, около 6 утра, позавтракал и отправился в рубку, узнать последние новости. Новостей немного, "Надежный" прошел Босфор и сейчас идет вдоль Русского острова к нам, его подход ожидается около 10 часов.
Морозно, градусов 10-15 ниже нуля, ветер дует с северо-запада, вокруг крейсеров море опять схвачено ледком.
Пары подняты во всех котлах.
Ждем.
В 9.48 радиограмма с острова Аскольд - видны японские крейсера, всего 7 единиц. Надежный уже в миле от нас, идет сквозь тонкий лед на приличном 7 узловом ходу.
Командир крейсера, Андреев (бывший народоволец, кстати), приказывает пробить боевую тревогу.
Но корабли остаются по-прежнему неподвижными. Пусть Камимура зайдет в залив поглубже.
Через полчаса следует отбой тревоги. Готовность номер 2.
12.50.
Видимость хорошая, ветер по прежнему северозападный. Сообщение с "Ушакова" - японские бронепалубники отделились от отряда, находятся напротив выхода из Босфора.
Пятерка крупных крейсеров движется в район маневрирования.
В 13 часов долгожданная искровка из Владивостока, повторенная дважды. Условный сигнал - "Дым".
"К походу и бою изготовиться!"
"По местам стоять, с якоря сниматься!"
"Алярм!"
Богатырь дает ход и начинает движение. У него самостоятельная задача. Наконец, медленно сдвигаются с места и броненосные крейсера. Россия, Громобой, Рюрик - таков порядок кораблей в кильватерной колонне.
22 февраля 1904 года
Грек (Романько)
Борт броненосца береговой обороны "Ушаков"
Западная часть бухты Золотой Рог
Ловлю себя на мысли - а ведь я здесь единственный, имеющий боевой опыт - опыт "Холодных волн". Среди русских, конечно. Те две "собачки", которые сейчас Камимура поставит наблюдать за выходом из Босфора тоже участвовали в этом деле.
С 10 утра идет интенсивный радиообмен - сначала с острова Аскольд, потом с острова Скрыплева, с наблюдательного пункта на сопке - все сообщают о передвижениях японцев.
Из труб броненосцев вырываются клубы густого дыма - все котлы под парами, мы можем дать полный ход хоть сейчас. Но пока рано - пусть подойдут поближе.
Наши три броненосца проектировались и строились как раз для такого боя - около своей базы, под прикрытием береговых батарей. Ну, батареи со стороны уссурийского залива пока не готовы - но близость базы позволит поврежденному кораблю не погибнуть, сражаясь даже против более сильных броненосцев - как раз на это особым пунктом приказа обратил внимание подчиненых Макаров.
Японцам, кстати, не особенно то лед и мешает - 28 миль по прямой от Аскольда до мыса Басаргина (а они еще и идут отнюдь не по прямой), крейсера Камимуры преодолевают примерно за три часа - средняя скорость не меньше 10 узлов.
Когда со Скрыплева поступает сообщение о повороте японцев на ост - Молас отдает приказ начать операцию. Корабельное время 12.55. Искровой телеграф "Ушакова" передает условный сигнал - крейсерам.
Первыми выходят в Босфор миноносцы, назначенные для задымления - 209 и 210. Спустя 10 минут даем ход и мы.
"Лево руля!"
"Так держать!"
Под февральским солнышком искрится широкая ровная гладь покрывающего пролив льда. Справа, в паре миль, заснеженные пологие сопки острова Русский, слева - такие же сопки Владивостока и бухта Золотой Рог - та же снежная равнина, прорезанная узкими черными лентами свободной ото льда воды. Вперед уходит такая же узкая лента - след, оставленный ледоколом.
"На лаге - 12 узлов"
"Так держать!"
Так, затея с дымзавесой похоже, провалилась. Там, в узости, где в наше время будет стоять старый, еще в 21 веке построенный мост, уже дымят первые дымовые шашки - дым уносит ветром к острову Русский, скрывая от взоров японцев нетронутый лед левее пробитого прохода, а сам проход просматривается хорошо и в бинокль неясно видны дымы и рангоуты двух японских бронепалубников, идущих нам навстречу. Значит и нас они тоже видят или скоро увидят. Первый облом. Ну Клим и напланировал...
13 часов 5 минут - "собачки" в 42 кабельтовых по курсу.
Молас обращается к Миклухе:
Владимир Николаевич, можете открывать огонь, когда будете готовы.
Молас - Дмитриеву: Николай Николаевич, начинайте пристрелку по головному, вы меня понимаете? Господа, прошу всех перейти в рубку. Господин Романько, вам тоже следует укрыться за броней, рубка у нас тесная, вы меня понимаете?
Дмитриев: Владимир Николаевич, с вашего разрешения я останусь пока на мостике?
Я надеваю каску: Позвольте пока мне тоже побыть на мостике, Владимир Николаевич?
Молас уже спускается по трапу в рубку. Миклуха кратко отвечает нам обоим: Добро! И тоже направляется в рубку.
Так и остаемся на мостике - старший артиллерийский офицер броненосца лейтенант Дмитриев , его денщик, Иван Чернов. Ну и я в сторонке.
Левое носовое 120 мм орудие дает первый выстрел. Спустя полминуты на льду метрах в трехстах левее рвется первый японский снаряд...
Бой!
Грохочет носовая башня главного калибра, небольшой задержкой вступают в дело орудия наших мателотов. Дмитриев по секундомеру засекает время - там, у японских крейсеров, встают столбы воды - следы падения 10 дюймовых снарядов. Сначала наших, потом сенявинских - недолеты пока. Дмитриев уточняет прицел и целик, его денщик бежит в кормовую башню передать эти указания...
Крик восторга с марса, это мичман Транзе, наш дальномерщик - "попадание во второй крейсер!"
"В 13:08 снаряд главного калибра, выпущенный с Апраксина, попал во второй японский крейсер (Читосе). В средней части японского корабля поднялся столб пламени до высоты трех четвертей дымовых труб и повалил густой темно- серый дым."
Проходит несколько секунд - и вдруг удар, дрожь проходит по настилу мостика. Взлетает из под левого борта фонтан воды и черного дыма.
"около 13:09 8 дюймовый снаряд ударил в броневой пояс броненосца Ушаков в районе машинного отделения и разорвался, не пробив броню. Никаких повреждений он не причинил".
Старший офицер броненосца Мусатов, спокойно проходит в рубку и докладывает Миклухе о повреждениях. Доклад короток - повреждений и течи нет, все механизмы работают нормально.
" На юге, в 10 милях от босфора, вырвавшийся из пробитого во льду канала на чистую воду Богатырь поворачивает на курс 60, прямо на дымы японцев и увеличивает ход до 20 узлов.
Россия, Громобой и Рюрик пока еще в проходе, идут 15 узловым ходом прямо на восток, отрезая японцам выход из залива."
Японцы увеличивают ход и берут круче к норду. Движется к нам навстречу мыс Басаргина, и вот уже видны главные силы Камимуры - слева по носу, идущие колонной на северо-восток, параллельно берегу.
Молас, видя большие недолеты наших 120 мм снарядов, приказывает по МКС начать пристрелку артиллерией главного калибра - всем отрядом - по концевому Ивате.
Из рубки выглядывает Миклуха (довольно нелепо он выглядит в каске).
-Николай Николаевич, переносите огонь главного калибра на замыкающий крейсер Камимуры.
-Жалко, Владимир Николаевич, мы почти пристрелялись по Касаги.
-Переносите, переносите, они опаснее, и они уже начали пристрелку, вы меня понимаете?
-Слушаюсь!
Доклад с дальномера - дистанция до концевого - 55 кабельтовых!
Башни главного калибра медленно поворачиваются на левый борт, тоже самое происходит на Сенявине и Апраксине - Молас дал соответствующее указание по межкорабельной связи.
8, 5 и 6 дюймовые снаряды рвутся на льду и в полыньях, по палубе и надстройкам барабанят осколки льда и снарядов - но прямых попаданий нет. Японской пристрелке, по видимому, мешает большое количество кораблей, этой пристрелкой занимающихся. Наши оба 120 мм орудия правого борта продолжают пристреливаться по Касаги.
С Сенявина тоже бьют 120 мм орудия правого борта - по Читосе и 10 дюймовые башни - по Ивате. Апраксин же, успешно пристрелявшийся с первого залпа, переходит на беглый огонь по Читосе - и еще один, скорее всего 120 мм снаряд почти сносит японцу вторую трубу.
Сам Читосе продолжает гореть, но огонь тоже ведет беглый - ведь ему также удалось пристреляться по Ушакову с первых залпов. Но все таки далековато для его орудий - и новых попаданий пока нет.
Если бронепалубники японцев продолжат движение прежним курсом - мы с ними сблизимся почти в упор на выходе из канала. Они к этому явно не готовы и начинают отворачивать, также как и броненосные крейсера Камимуры.
Ого, а Касаги то явно кренится и заметно садится носом!
Броненосные крейсера последовательно поворачивают на курс 150. Бронепалубники - на курс 105. Это вызвано опасным сокращением дистанции, русские ббо уже в 38 кабельтовых. Пристрелка японцами прекращена на время разворота, после же разворота она совершенно сбита и начинается заново. Наш средний калибр, 120-милиметровки продолжают пристрелку по бронепалубникам.
Лед кончился! Впереди видны только отдельные льдины. Японцы, завершив последовательный поворот, видимо, попытаются выйти из залива вдоль ледяных полей восточного берега.
Молас отдает приказ по отряду - распределить цели, начиная с третьего в строю японца.
Миклуха - из рубки Дмитриеву: "Николай Николаевич, перенесите огонь главного калибра, наш третий в строю, вы меня понимаете?"
Дмитриев:"Слушаюсь, ваше превосходительство. Иван, дуй в кормовую, пусть переносят огонь на третьего. Мичман, дистанцию!"
Доклад с дальномера мичмана Транзе: Дистанция 60!
Доклады сигнальщиков о новом курсе японских крейсеров (150) побудили контр-адмирала Моласа 1 сохранить прежний курс, сближаясь с японцами. Остров Скрыплева медленно уходит за корму по правому борту.
С юга быстро приближался Богатырь, в 13.20 он уже не более чем в 8 милях и производит залп холостыми с целью прогрева стволов своей артиллерии.
Крейсера же Рейценштейна продолжали свое движение на восток, по прежнему преграждая Камимуре выход из уссурийского залива.
Попадание в Сенявин, в броневой пояс. Эффектно, но никаких тревожных сообщений с броненосца не приходит.
Новых команд из боевой рубки тоже пока не поступает и корабли идут, не меняя курсов. Только японские бронепалубники, доворачивая, пристраиваются в конец строя броненосных крейсеров и тоже ложатся на курс 150.
Все! Японцы вышли из района, заминированного накануне нашими миноносцами - и ничего! Постановка мин оказалась такой же никчемной затеей, как и дымовая завеса. Клим там в Питере кучу всего напланировал, мы с Калибром вчера весь день, как бобики, мотались по миноносцам - и никакого эффекта!
К 13:30 дистанция сокращается до 40 кабельтовых, мы, также как и японцы, пристрелялись и начинаются попадания.
"Около половины второго в броненосец почти одновременно попали три снаряда. Первый, калибром 8 дюймов, угодил в носовую башню главного калибра и вызвал небольшой пожар, быстро потушенный. Другой, калибром 6 дюймов разорвался на броне напротив котельного отделения. В результате сотрясения произошли многочисленные мелкие поломки и пришлось погасить котел номер 2. Третий снаряд, видимо 6 дюймовый, разорвался на броневом поясе в центральной части корабля и вызвал небольшой пожар, который также удалось быстро потушить."
"Около того же времени шестидюймовый снаряд совершенно разрушил носовое 120 мм орудие левого борта на броненосце Апраксин. Почти весь расчет орудия вышел из строя."
Одно за другим попадания - пожар в носовой башне - потушен, из котельного отделения доклад - один из котлов вышел из строя, еще один пожар в середине корабля тушит трюмная команда. Итог - больше 12 узлов мы уже дать не способны. На Апраксине 6д снаряд сбивает со станка орудие номер 3. Читосе и Касаги окончательно ложатся на курс 150, пристраиваясь в конец колонны броненосных крейсеров. На этот же курс, параллельно японцам ложится и Молас - участившиеся попадания 6д снарядов его встревожили. Наконец, вступает в бой Богатырь, Идзумо переносит на него огонь и Ушакову становится легче.
Завершается поворот и теперь мы идем параллельно японской колонне, пока ее опережая - но они быстрее и скоро нас догонят и обгонят.
На "нашем" третьем в строю японском крейсере (это Токива!) виден разрыв на третьей дымовой трубе - попадание! Хотя Дмитриев и недоволен - попадание в трубу - признак большой ошибки в прицеливании - вообще то это перелет.
В Апраксин попадает еще один японский снаряд - повреждение несущественно. А вот на последнем в японском строю Ивате - виден серый дымок, признак пожара в кормовой части.
Где то без 20 два. Пристрелка закончена и огонь учащается, теперь комендоры уже не ждут результатов падения снарядов предыдущего выстрела, а шлют в сторону противника снаряд за снарядом. То же самое делают и японцы. Видны попадания в трубу все еще полыхающего (хотя и не так сильно, как 20 минут назад) Читосе и серьезный пожар на корме Якумо - оба попадания - заслуга Сенявина.
Еще два снаряда попадают в Ушаков, три - в Сенявин, причем один из них - в носовую 10 дюймовую башню. Впрочем, башня после некоторой паузы вновь грохочет залпами.
"Соперники продолжают идти неизменными курсами - японцы - потому что попытка сблизиться приведет к тому, что 10 д снаряды ббо станут попадать чаще - а на кормовых крейсерах уже и так имеются серьезные повреждения, да и крейсера Рейценштейна тогда вступят в бой быстрее. Камимура же, видимо, надеялся оторваться от ббо до начала решающей схватки с русскими крейсерами."
Богатырь довольствуется дуэлью с Идзумо с дальней дистанции - хотя огонь и неэффективен, но огонь Идзумо отвлечен от Ушакова, и пока Стемман довольствуется этим малым выигрышем.
По правому борту виден Надежный, возвращающийся к Босфору вдоль кромки льдов острова Русский. Молас приказывает послать радиограмму Лене и миноносцам - выходить в уссурийский залив. Их задача - спасательные операции, если они потребуются, бой уже далеко ушел от выхода из Босфора. Японцы, меж тем, заметно уходят вперед. Крейсера уже в 7 милях от противника и на них гремят орудия - это идет прогрев стволов . Апраксин, Сенявин, Богатырь открывают беглый огонь (Дмитриев же, однако, пока продолжает с Ушакова огонь корректируя прицел по результатам падений снарядов), японцы отвечают тем же. Число попаданий резко возрастает.
Сразу несколько пожаров видны на Ивате - Апраксин пристрелялся. Одно за другим следуют попадания в Сенявин - и Григорьев докладывает Моласу о повреждении в машинном отделении. На концевом Ивате тоже вспыхивает пожар. Броненосные крейсера вступают в бой. Россия, Громобой и Рюрик начинают пристрелку с 50 кабельтовых. Япронцы начинают переносить огонь на них и нашим броненосцам становится полегче. Богатырь уже пересек курс крейсерам Рейценштейна примерно в 5 кабельтовых от головной России.
Миклуха из рубки - Дмитриеву. Если пристрелялись - открывайте беглый огонь, вы меня понимаете?
Так точно.
Иван (денщик Дмитриева) снова бежит в кормовую башню с этим приказом.
Начинается решающая стадия боя.
13:50
Видны новые пожары на Токива и Ивате - значит мы и Апраксин снова добиваемся попаданий.
Но и нам достается, особенно Сенявину. В последние минуты в броненосец попало не меньше 5 снарядов (после боя выяснится из доклада Григорьева - 6). Поврежден дальномер.
Нам достается еще пара 8 дюймовых попаданий и одно из них серьезно нарушает работу кормовой башни главного калибра.
Но самым неприятным оказывается единственное в этот период попадание в Апраксин.
Доклад командира броненосца береговой обороны "Адмирал Апраксин" Лишина - Моласу: У меня в котельном - три фута воды. Могу держать ход не более 11 узлов.
Молас - Лишину. Действуйте по возможности.
В 13:51 Рейценштейн дает сигнал броненосным крейсерам к повороту на курс 150. Отныне бой будет идти в параллельных колоннах. Только-только мы соединились - а у нас уже начинает отставать Апраксин...
В 13.53 еще два снаряда окончательно выводят Апраксин из игры. Вновь достается котельному отделению, вдобавок разворочена передняя труба - и скорость броненосца падает до 7 узлов.
Сформировалась конфигурация боя - колонна японцев против колонны русских. Оба соперника идут курсом 150, русские крейсера слегка опережают соперника, а броненосцы - слегда отстают. Дистанции около 40 кабельтовых. Три головных японских крейсера перенесли огонь на тройку броненосных крейсеров Рейценштейна, Якумо и Ивате продолжают вести огонь по ранеее пристрелянным целям - Сенявину и Апраксину. Богатырь ведет дуэль с Касаги и Читосе, при поддержке 120 мм орудий Рюрика. А Ушаков оказывается необстреливаемым.
Однако, едва сформировавшись, эта конфигурация начинает распадаться. Апраксин заметно отстает, падает до 11 узлов скорость Ушакова. Сенявин на 12 узлах начинает его потихоньку обгонять, все равно при этом отставая от крейсеров, идущих 15 узловым ходом.
К 14.15 Апраксин уже сильно отстал и вынужден прекратить огонь вспомогательным калибром , его 120 мм орудия уже не достают до японцев - и Якумо переносит огонь на Рюрик, повреждая одно из его орудий главного калибра. В Россию попадания участились, и одна за другой падают его трубы...
"В 14.18 10 дм снаряд с Сенявина поражает Якумо, прошивает верхний бронепояс и разрывается за броней. Осколки этого снаряда наносят повреждения носовой группе погребов, затрудняя подачу снарядов - и огонь Якумо становится гораздо более редким.
Спустя минуту обмениваются "любезностями" флагманы, почти одновременно, 6 дюймовый снаряд с России поражает боевую рубку Идзумо, а 8 дюймовый снаряд с Идзумо попадает в рубку России. На Идзумо ранение получает, среди прочих офицеров и сам адмирал Камимура, Рейценштейн же чудом остается невредимым, однако ранены многие, среди них командир крейсера Андреев."
Проникающие ранения осколками получает и Калибр - два в левую ногу и одно в бок. Его уносят в корабельный лазарет, где он и будет находиться все оставшееся время боя.
Грек находится на отстающем Ушакове, Калибр выведен из строя - и поэтому описание последней стадии боя крейсеров взято в основном из доклада Терещенко "Сражение в Уссурийском заливе 22.02.1904", написанном значительно позднее по рапортам командиров кораблей, Рейценштейна и Моласа.
"К 14.30 обе стороны перешли на беглый огонь, что привело к быстрому расходованию боезапаса главного калибра, особенно у японцев, которые выпустили к тому моменту уже значительное количество этих снарядов по броненосцам береговой обороны. На России были сбиты все трубы, и облака густого черного дыма мешали вести прицельный огонь. Громобой и Рюрик сильно горят, на Рюрике сильно повреждено одно из 8 дюймовых орудий. У японцев видны слабые пожары на Идзумо, Якума, Ивате и Касаги, на Читосе же наоборот, наконец то справились с пожаром, почти полтора часа полыхавшем в средней части корабля."
"В 14.32 снаряд с Касаги повредил трубу на Богатыре. Спустя минуту Рюрик получил опасное попадание в носовую оконечность, вызвавшую частичное затопление. Это попадание еще повлечет за собой ряд последствий."
"Броненосцы Моласа отстают от крейсеров к этому моменту уже на полторы мили, хотя еще пытаются поддерживать бой своим главным калибром. И не зря. Судя по всему в 14.37 именно с Сенявина (Ушаков в это время вел огонь по Токива, а Апраксин - по Читосе) было выпущен 10 д бронебойный снаряд, попавший в район кормовой группы снарядных погребов Ивате, в результате огонь этого крейсера замедлился."
Из рубки на мостик перебираются Миклуха и Молас с штабными. Ушаков уже безнадежно отстал, его никто не обстреливает и сидеть в тесной рубке смысла нет. Далеко впереди идет бой, и находящиеся на мостике броненосца обречены на роль простых свидетелей. Что настроения не улучшает.
На России огнем противника было уничтожено одно из шестидюймовых орудий, а невезучий Рюрик получил снаряд в корму. Взрыв этого снаряда вызвал частичное затопление кормовой оконечности. Получил снаряд в носовую оконечность и Богатырь, после чего и в его носовую оконечность начала поступать вода.
Около 14.40 было замечено ослабление огня Адзума, в 14.43 на Громобое осколки 8 дюймового снаряда проникли в машинное отделение и вывели из строя одну из машин.
В это время Рейценштейн запросил Громобой и Рюрик о возможности увеличения хода, однако получил ответ только с Рюрика, что тот не может держать более 15 узлов. Было замечено, что Адзума и Читосе идут с значительным креном.
В 14.45 японцы добавили оборотов и увеличили скорость до 17 узлов, явно намереваясь быстрее оторваться от русских броненосцев, дистанция до которых и так уже достигла 6 миль.
Около этого времени была сбита труба на Токива и на Громобое.
В 14.52 тяжелый снаряд вызвал пожар и затопление в машинном отделении Громобоя, в 14.57 еще один снаряд угодил в носовую оконечность Рюрика, которая оказалась полностью затопленной. Отмечено прекращение огня главным калибром с крейсера Ивате.
Еще в течение 20 минут стороны продолжали все более слабеющий огонь (много орудий вышло из строя, у японцев заканчивался боезапас к 8д орудиям, затопления погребов, крен на многих кораблях - все это существенно ослабило огонь), когда наступила развязка.
В 15.19 Трусов доложил Рейценштейну с Рюрика, что не выдержала переборка, вода начала проникать в машинные отделения, скорость крейсера упала до 13 узлов. С Громобоем связи по мкс не было, но и его ход упал до 14 узлов, а на единственной уцелевшей мачте охваченного пожарами крейсера был поднят сигнал "Терплю бедствие".
Трусов сообщил Рейценштейну, что состояние корабля таково, что он сомневается в возможности дойти до Владивостока, в связи с чем выводит крейсер из боя и следует к острову Аскольд, с намерением приткнуться к берегу, чтобы предотвратить гибель Рюрика.
Бой к этому времени шел в уже 11 милях к югу от этого острова.
Выход из строя Рюрика, а также тяжелое состояние Громобоя побудили Рейценштейна отдать приказ о повороте к Аскольду и, таким образом, к прекращению боя.
В 15.26 крейсера повернули на курс NO60, ведущий прямо к острову. Рейценштейн опасался, что японцы тоже повернут обратно, чтобы добить поврежденные крейсера, однако этого не случилось, японская эскадра 17 узловым ходом продолжила движение на юг.
Перестреливаясь с японцами на отходе, Рюрик и Громобой получили еще несколько попаданий, на России сбило обрубок последней трубы, получил попадание в кормовую часть 8д снарядом Богатырь - но в 15.37 огонь сторон прекратился (противники слишком далеко разошлись), и в 16.02 сильно накренившийся и осевший в воду Рюрик приткнулся к берегу в бухте Наездник острова Аскольд. Спустя еще две минуты его примеру последовал Громобой - и вовремя! Как показало дальнейшее, оба крейсера вряд ли продержались бы на поверхности более получаса.
К Аскольду отовсюду спешили отставшие броненосцы, вспомогательный крейсер Лена, миноносцы, Богатырь и Россия держались у входа в бухту, охраняя разбитые корабли - дымы японской эскадры еще виднелись в южной части горизонта. Боевая операция плавно перетекала в спасательную.