Завалишин Юрий : другие произведения.

Psg

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

ПОСЛЕДНЯЯ СИГАРА

ГРУППЕНФЮРЕРА.

П Р О Л О Г.

  
   По проселочной дороге медленно бредет толпа бедно одетых людей, в основном женщины, дети и старики. Их подгоняют прикладами, штыками и пинками тяжелых сапог, покрытых густой пылью, солдаты с эмблемами войск СС на стальных касках. Женщины и дети плачут, рыдают, голоса сливаются в один протяжный вой, который разносится далеко над толпой.
  
   Неправильная колонна приближается к большой длинной яме, возле которой стоит еще одна группа солдат и несколько офицеров. Огромная черная яма наполовину засыпана обнаженными окровавленными телами людей, в самом низу, уже засыпанные, лежат те, кто эту яму копал. Над трупами тучами роятся жирные мухи.
  
   Людей подгоняют к краю ямы. Передние увидев, что находится в яме, начинают пятиться назад. В ход опять идут сапоги и штыки, раздаются одиночные выстрелы. Наконец все поставлены напротив ямы, солдаты спешно отходят, пятятся в стороны. Офицер с тускло поблескивающим черепом на фуражке командует: "Фоер!" и два MG-42 начинают строчить по беспомощным людям, заглушая своим стрекотом их предсмертные крики.
  
   Лишь сильный женский голос, перекрикивая выстрелы, голосит:
   - Лю - ю - ди! Лю - у - ди! Лю - у...
   ...Это русское слово навечно врезалось в память немецкого офицера, командовавшего расстрелом, они кричали его каждый раз, когда их вели к... могиле, будто оно могло защитить их от пуль...
   Седовласый старик с изборожденным морщинами лицом вскакивает с постели. Сердце учащенно бьется, по спине пробегает нервная дрожь и очень хочется пить.
   Уже почти шестьдесят лет прошло с тех пор, как ему впервые приснился этот сон, но не тускнеют краски и не слабеет голос кричащей женщины... И все так же отчетливо он чувствует солоноватый металлический запах человеческой крови...
   За дверью спальни послышался какой-то шорох. Человек на кровати вздрогнул и напрягся. Вдруг дверь резко отворилась и на пороге возник темный силуэт человека. Старик сжал одеяло в кулаки и стиснул зубы, чтобы не закричать.
   Темный силуэт поднял руку, провел ею по стене, нащупывая выключатель, и зажег свет. Это был пожилой мужчина в длинном сером плаще. Он с интересом рассматривал старика на постели.
   - А ты постарел, Краузе. - хрипло и весело сказал он. От его слов старик вздрогнул.
   - Кто вы? Откуда вы меня знаете? - медленно спросил человек в постели.
   - Это не важно. - мужчина в плаще опустил руку в карман, а когда достал, старик увидел в ней круглый значок с молнией посередине. - Я пришел от друзей. Наших общих друзей... - с нажимом подчеркнул он.
   - Что вам от меня нужно? - спросил старик с нотками истерики в голосе. - Оставьте меня в покое. Я - немощный больной старик!..
   - Дорогой Краузе, события, которые мы с вами пережили в молодые годы, никогда не дадут нам покоя... - человек в плаще улыбнулся, но улыбка незнакомца больше походила на оскал дикого зверя. - Не так ли?
   Краузе промолчал. Пришелец неспеша подошел к кровати и присел на край, приподняв полы плаща. Старик проворно отодвинулся от него, закрывшись, словно щитом, одеялом до подбородка. Незнакомец с интересом вертел в руках значок, так, будто видел его впервые.
   - А ведь все сейчас могло быть совершенно иначе, если бы мы не проиграли эту проклятую войну. Правда, Краузе? - старик не ответил. Он смотрел на пришельца рассширеными от ужаса глазами. - что вы молчите? Я же говорю, я пришел от друзей. А мы с ними часто задаемся этим вопросом...
   Помните, Краузе, эту страшную весну сорок пятого, когда все вокруг рушилось, когда все всё бросали и бежали, как крысы с тонущего корабля... Помните, Краузе?
   - Да. - тихо, едва слышно, ответил старик.
   - Во всей Европе тогда было спокойно лишь в Швейцарии, - я бывал там с генералом Вольфом. А еще в австрийских Альпах... Кстати, вы, как мне известно, тогда находились именно в Альпийской крепости. Ведь так, Краузе?
   - Так...
   - И взяли кое-что, что вам не принадлежит. Это не хорошо, Краузе. Очень не хорошо. Вы очень расстроили наших общих друзей. Вы меня понимаете, оберштурмфюрер?
   - Да...
   - Вот и прекрасно. Я рад, что мы с вами пришли к взаимопониманию, ведь мы с вами, Краузе, люди одной Эпохи, Великой Эпохи, жаль только что не все это понимают.
   А то, что вы взяли, оберштурмфюрер, придется вернуть.
   - Да. - внезапно севшим голосом ответил старик.
   - Итак, где же эти милые вещицы?
   - Не здесь. Я не храню ничего дома. Не нужно думать, что я что-то присвоил себе. Все спрятано до лучших времен... - стал оправдываться Краузе. - Нужно съездить за ними, они спрятаны в надежном месте. Я привезу вам их.
   - Нет, Краузе, мы поедем за ними вместе. Вы ведь сами сказали, что вы старый и больной. С вами может что-то приключиться в дороге и тогда наши общие друзья очень расстроятся...
   - Когда вы хотите ехать?
   - Почему бы нам не отправиться уже? Или вас что-то задерживает?
   - Нет - нет. Я готов, мне только нужно одеться. - Краузе поднялся с постели и стал медленно расстегивать пижаму, при этом его руки заметно дрожали.
   - Не надо нервничать, я, например, радуюсь встрече с вами. Знаете-ли, приятно спустя столько лет встретить товарища по борьбе. А далеко вы спрятали эти... хм... предметы?
   - Да, они спрятаны там же в Альпах.
   - Вы меня немного озадачили. - человек в плаще задумчиво пожевал губы, затем достал из кармана мобильный телефон и вышел из спальни. Как только он прикрыл за собой дверь, движения Краузе сразу же сделались быстрыми и сосредоточенными, совсем не похожими на движения дряхлого старика. Он сбросил пижамные штаны, надел брюки, накинул прямо на пижамную сорочку куртку, обул легкие тряпочные туфли и метнулся к занавешенному тяжелой шторой окну. Бесшумно отворив раму, он выскользнул в темный сад. У ворот стоял незнакомый автомобиль, за рулем которого кто-то сидел. Краузе перелез через невысокую изгородь на соседский участок, вышел через заднюю калитку на параллельную улицу и с необычной, для его возраста, скоростью пошел прочь.
   Когда человек в плаще вернулся в спальню, там никого не было. Лишь смятые штаны от пижамы Краузе неаккуратно валялись около кровати.
  
  
  
  
  
  
   I
  
   Федотова разбудила мелодичная трель телефонного звонка. Он с трудом разлепил веки и посмотрел на часы, стоящие на тумбочке у кровати. Была половина второго ночи. Выругавшись, он поднял трубку:
   - Да. Слушаю.
   - Здравствуйте. Это Краузе. - коверкая русские слова, произнес собеседник на том конце провода.
   - Здравствуйте. Что случилось?! Почему так поздно? - раздраженно спросил Федотов.
   - Вы интересовались некоторыми предметами, у меня что-то есть. Я готов продать их вам.
   - Отлично. А это не может подождать до утра?
   - У мен-и-а нет времени. Это в ваш интересы.
   - Ладно. Где мы можем встретиться?
   - Я ждать вас у входа в городской парк. Сейчас.
   - Хорошо. Скоро подъеду.
   - Толко возимите денег. Это дорого.
   - Хорошо. - Федотов положил трубку. - Гребаная фашистская морда. - пробормотал он и стал неспеша одеваться. Потом прошел в ванную, умыл лицо и вышел из квартиры.
   Выйдя из подъезда, он подошел к синей "БМВ", щелкнул пультом, отключая сигнализацию и сел в машину. Резко рванув с места, он поехал по ночному Вейдену.
   Метрах в тридцати от машины Федотова стоял неприметный серый "Фольксваген-гольф". В темном салоне находилось двое крепких мужчин. Один из них спал, откинувшись на сидении, второй, сидевший за рулем, слушал плеер.
   Увидев отъезжающего Федотова, он встрепенулся и толкнул локтем спящего, тот открыл глаза и сонно спросил:
   - Что такое?
   - Этот мудак надумал куда-то ехать среди ночи.
   - Давай за ним, может он как раз за баблом поехал.
   - Не пори горячки, Вано. Дороги пустые, он может нас заметить, поедем за его "стопарями". Никуда он от нас не денется.
   - Хорош трындеть, давай - поехали. - водитель завел машину и поехал следом за "БМВ".
   Проехав несколько кварталов, Федотов остановился возле входа в городской парк. "гольф" затаился метрах в ста, в тени между фонарями. Спустя пару минут к "БМВ" подошел дряхлый старик в светлой куртке, о чем-то переговорив c Федотовым, он обошел машину сзади, сел на переднее сидение рядом с водителем. Машина поехала дальше и петляя по узким улицам, понеслась за город. Выбравшись на автобан, Федотов разогнал "БМВ" до 160 километров и теперь водитель "гольфа" выжимал из машины все, чтоб не потерять из виду задние фары преследуемой машины.
   Краузе сидел молча, только время от времени бросая отрывистые фразы, указывая направление. Когда выбрались за город Федотов спросил:
   - Далеко еще?
   Краузе взглянул на указатель.
   - Около ста тридцати километров.
   Федотов кивнул головой и прибавил газу. Некоторое время ехали молча, тишину нарушало лишь равномерное урчание мотора.
   - Так, а какие там у вас вещи? - нарушил молчание Федотов.
   - Знаки отличия, несколько наград...
   - Тьфу! Да ведь это же мелочь! - от досады он даже немного сбавил скорость. - Стоило будить среди ночи!
   - Это не все. Есть еще большой золотой портсигар, перстень и "Орден Крови". Все это принадлежало моему шефу - группенфюреру Вольфу Цинглеру. Он погиб здесь недалеко, когда мы пробирались в осажденный Берлин. Это очень ценные вещи.
   - Почему же вы сразу не сказали, что у вас есть? А ломали эту комедию.
   - Молодой человек, вы много не понимать. Я не очень радуюсь, когда мне напоминают о моем прошлом, вы же не только напомнил, но и хотите купить его часть. Я не могу понять, зачем вам, русскому - злейшему врагу, нужны эти побрякушки. Я бы мог понять восторженного юнца из неонацистской организации, не видевшего того, что пережили мы, но вас я понять не могу.
   Эти вещи мне не принадлежат, я взял их у умирающего Цинглера от отчаяния и страха. Мы все тогда боялись будущего. Но в сорок седьмом я отвез это все обратно и закопал возле того места, где погребен Цинглер. Это его вещи. Его вещи... - задумчиво повторил старик. - Я бы и сейчас их не решился продать, но меня вынудили обстоятельства.
   - Меня не интересуют причины ваших поступков. - слегка раздраженно бросил Федотов. - Для меня важно получить эти предметы. По этому давайте поговорим о более конкретных вещах, например: сколько вы хотите получить за эти побрякушки?
   Краузе ненадолго задумался.
   - Я не знаю их реальной стоимости, но думаю не меньше ста тысяч.
   - Чего?
   - Не понял.
   - В какой валюте?
   - Пожалуй, в долларах.
   - Что ж, посмотрим на них и определимся с окончательной ценой.
   На некоторое время в салоне автомобиля опять воцарило молчание.
   - Здесь едъте медленнее. Мы уже близко, я должен смотреть вокруг. - попросил старик. Федотов сбавил скорость, теперь стрелка на спидометре колебалась у цифры сто.
   Километров через восемь Краузе встрепенулся:
   - Кажется здесь.
   Машина притормозила и свернула к обочине. Старик проворно выбрался из машины, перелез через невысокое ограждение и поковылял к лесу, темной стеной возвышавшемуся вдоль дороги. Но спустя несколько минут он вернулся:
   - Нет, я ошибся. Это дальше. Столько лет уже прошло. - словно оправдываясь, с тяжелым вздохом сказал старик.
   Мимо с шумом пронесся серый "Фольксваген-гольф" Краузе сел в машину и они поехали дальше. Проехав около километра, они увидели на обочине обогнавший их "гольф". Проехали еще немного, старик без конца вертел головой, глядя по сторонам. Наконец, он произнес:
   - Здесь. Здесь русские танки с пехотой разгромили нашу колонну. Нам понадобится фонарь и лопата.
   Федотов остановил машину и удивился перемене произошедшей со стариком: голос окреп, плечи расправились, казалось, он помолодел лет на двадцать. Краузе первым вылез из машины и стал рассматривать лесную чащу. Русскому показалось, что старик сейчас видит то, что происходило здесь в один из апрельских дней сорок пятого года. В сущности, так и было. Федотов достал из багажника большой автомобильный фонарь, купленный им в Польше, и отвертку, которой предстояло заменить лопату. Захлопнув багажник, он подошел к Краузе:
   - Можем идти. - старик вздрогнул и помахал головой.
   - Да, пойдемте. - мимо, ослепив их фарами, промчался все тот же "гольф".
   Краузе и Федотов перелезли через ограждение и спустились к лесу. Русский зажег фонарь, и они медленно пошли мимо старых деревьев. Старик что-то неслышно бормотал себе под нос. Углубившись метров на триста, он остановился, забрал у Федотова фонарь и стал освещать пространство вокруг них. Луч фонаря зацепился за небольшой вросший в землю, покрытый мхом валун. Старик подошел к нему и зачем-то потрогал рукой. Потом отошел на несколько метров, опустился на колени и принялся руками разгребать прошлогодние листья. Федотов подошел к нему и присел рядом. Краузе отобрал у него отвертку и воткнул ее в землю. Распушив землю, он стал руками выгребать ее из ямы. На глубине полметра отвертка скрежетнула об метал. Старик выгреб землю, Внизу показалась небольшая прямоугольная коробка, уходящая вглубь земли. Вдвоем они расчистили грунт и вытащили ржавую коробку из ямы. Это был железный ящичек для пулеметных лент. Он был довольно тяжелым. Краузе попытался открыть коробку, но ржавая крышка не поддавалась. Тогда Федотов поддел ее отверткой и крышка отвалилась. Под ней оказалась полуистлевшая тряпка. Краузе вытащил из коробки тряпочный пакет и осторожно развернул его. Первым на свет показался потускневший от времени пистолет "Вальтер", старик сразу же спрятал его в карман, затем из тряпки высыпались эсэсовские значки, нацистские медали и ордена, а потом выпал массивный золотой портсигар и тяжелый серебряный перстень. На портсигаре был выгравирован фашистский орел со свастикой, а на перстне тускло поблескивал белый череп с костями - эмблема дивизии СС "Мертвая голова".
   Федотов стал рассматривать рассыпавшиеся предметы, по очереди беря их в руки и складывая в обычный полиэтиленовый пакет, старик, тем временем, сбросил обратно в яму коробку, тряпку и принялся засыпать яму землей. Потом они пошли обратно к дороге. Немец и русский поднялись к автобану и сели в "БМВ". Ни тот, ни другой не заметили неприметный "гольф", стоящий невдалеке, на противоположной стороне дороги.
   Федотов развернул машину, пересекая сплошную полосу, и поехал назад. Пакет с отрытыми в лесу предметами старик положил себе на колени.
   Небо на востоке начало медленно светлеть, а когда они въехали в город, уже совсем рассвело.
   - Куда теперь? - спросил русский.
   - Мне нужны деньги.
   - С этим придется немного подождать. У меня нет столько. Нужно снять в банке, а банк открывается только в девять
   Краузе посмотрел на часы, была всего лишь половина шестого.
   - Можем заехать куда-то позавтракать или поехать ко мне. - Предложил Федотов.
   - Лучше к вам. Люди, завтракающие в такое время, вызывают повышенный интерес.
   Машина вернулась к дому Федотова, они вышли из салона и поднялись в квартиру. Краузе сел в кресло, русский на диван.
   - Все же, сто тысяч - слишком большая сумма. - Сделал попытку поторговаться Федотов.
   - Нет. - Старик положил на стол кулек и подвинул его в сторону русского. - Взвесьте портсигар, он весит около трехсот грамм, а историческая ценность? А "Орден Крови"? Один он, насколько мне известно, стоит на черном рынке около пятидесяти тысяч долларов. Цена даже несколько занижена, но дело в том, что мне срочно понадобились эти деньги.
   Федотов скептически посмотрел на Краузе:
   - Простите за любопытство, господин Краузе, зачем вам столько денег в ваши-то годы, ведь детей у вас нет?
   - Хочу попутешествовать, посмотреть Мир на старости лет.
   - В молодости вы хотели его завоевать... - насмешливо произнес русский, но старик не обиделся на него, он сейчас думал о другом:
   - Я был военным и выполнял приказы... - задумчиво произнес старик. Ему не давал покоя неизвестный посетитель от неизвестно каких старых друзей, так много знающий о его прошлом. Этот пожилой человек в плаще, как подсказывала Краузе интуиция, тоже принадлежал к ордену СС. Этот человек сильно напугал старика, от него веяло могильной сыростью, кровью и перегретым оружейным металлом.
   ... В апреле 1945 года большая группа эсэсовцев получила приказ на бронетранспортерах и тяжелых танках пробираться из Альпийской крепости в Берлин. Командовал группой группенфюрер Цинглер. Но группа не дошла до Берлина. На автобане в колонну неожиданно ворвались русские "тридцать четверки", обвешанные пехотинцами. Танки разметали бронетранспортеры, а уцелевшие эсэсовцы стали беспорядочно отступать к лесу. Тяжело раненого, истекающего кровью Цинглера тащили на себе Краузе и какой-то солдат. Русские не преследовали их. Танки рванули вперед по дороге, забитой отступающей техникой и войсками и стали громить все подряд.
   Метрах в трехстах от дороги Краузе с солдатом остановились и опустили окровавленного группенфюрера на землю.
   - Оберштурмфюрер, соберите людей и принимайте на себя командование группой. - с трудом выговорил генерал, рукой шаря по ремню, на котором висела сумка. - Возьмите бумаги и портсигар во внутреннем кармане - это все необходимо доставить в Берлин... Отдайте обергруппенфюреру Мюллеру... или рейхсфюреру... Это очень важно... - группенфюрер захрипел, изо рта у него тонкой струйкой потекла кровь, забившись в агонии он умер.
   Краузе снял с генерала планшетку с документами, достал из кармана тяжелый золотой портсигар, затем, отправив эсэсмана собирать остатки отряда, снял с руки Цинглера серебряный перстень, а с френча - "Орден Крови" - высшую партийную награду Рейха. Потом он завернул тело в плащ-палатку и принялся штыком рыть могилу. Подошли несколько усталых хмурых солдат во главе с унтер-офицером, вытащив саперные лопатки, они принялись помогать ему. Яма получилась неглубокой, но и за такую могилу Цинглер должен был быть благодарен им, в то время как по всей Германии оставались непогребенными десятки тысяч солдат.
   Засыпав могилу, они подкатили к ней небольшой камень, неизвестно как очутившийся посреди леса, поставили его сверху и отправились в путь.
   До Берлина добрался один только Краузе, - часть сопровождающих его солдат погибла, остальные разбежались. Но было уже поздно, - город был захвачен русскими и лежал в развалинах.
   Оберштурмфюрер сорвал с себя эсэсовские регалии и погоны, спрятав их в вещмешок, и затерялся в огромной толпе беженцев, бредущих на запад...
   Два года он держал все эти предметы при себе, но в 1947 прокатилась волна арестов среди ветеранов войск СС и Краузе, опасаясь ареста, спрятал всё в лесу, где погиб Цинглер, невдалеке от его могилы. Здесь же в лесу он нашел коробку от пулеметных патронов, куда сложил все вещи и здесь же сжег все бумаги из планшетки группенфюрера...
   Федотов наделал бутербродов с ветчиной и сыром, сделал кофе и принес еду на подносе в комнату, поставив всё на столик перед стариком.
   - Давайте слегка перекусим. - предложил он.
   Голос русского отвлек Краузе от воспоминаний, он подвинулся к столу и без аппетита принялся за бутерброды.
  
   - Слышь, Алик, куда этот мудак ездит посреди ночи? Интересно, да? - припарковав машину невдалеке от дома Федотова, спросил Вано.
   - Да, в натуре, очень интересно, что это он там искал, в лесу, да еще ночью?
   - Может, короче, поднимемся и влупим его?
   - Пока рано, подождем, когда он бабло снимет или тачки оформит. Тогда уже наверняка...
   - Что-то жрать охота. Достань там сзади в пакете подхав есть. - Алик достал завернутые в бумагу холодные гамбургеры и протянул Вано. - Блин, холодные, налей кофе, может хоть он не остыл.
   Кофе в китайском термосе был еще горячим.
   - А меня уже эти резиновые гамбургеры задрали... - пробурчал Алик.
  
   I I
   После последней отсидки Герман Карлович вставал рано - в шесть, а иногда в семь часов утра, - привык на зоне. Делал зарядку, плавал в бассейне, - стареть очень не хотелось, по этому он старался поддерживать форму.
   Он как раз плавал, когда к бортику бассейна подошел охранник с радиотелефоном в руке и сказал:
   - Герман Карлович, это вас.
   Лютц легко выпрыгнул из бассейна, сел на бортик, вытер руки предусмотрительно протянутым полотенцем и взял трубку.
   - Слушаю.
   - Доброе утро, Герман Карлович, это Федотов беспокоит, простите, что так рано.
   - Да, ничего. Что там у тебя? Какие-то проблемы?
   - Нет, Герман Карлович, все в порядке. Я по поводу вашего поручения личного характера.
   - Что: нашел что-то?! - голос Лютца сразу же оживился.
   - Да, есть очень интересные экземпляры для вашей коллекции, только дороговато...
   - Что и сколько?
   - "Орден Крови", регалии СС, несколько "Железных крестов", перстень "Мертвой головы" и золотой портсигар генерала СС...
   - Спрашиваю: сколько? - возбужденно перебил Герман Карлович.
   - Сто тысяч. Бакинских.
   Лютц на несколько мгновений задумался:
   - Дешевле никак не выйдет?
   - Пробовал - не получается.
   - Ладно, - бери. Деньги мы тебе вчера перекинули на счет, правда, в марках, но ты там уже сам разберешься. Сегодня подкинем еще.
   - Хорошо. Я понял, Герман Карлович.
   - Погоди, как передать знаешь?
   - Старым способом.
   - Правильно мыслишь, молодец. Когда запакуешь, перезвонишь, скажешь, в какой именно тачке. - настроение у Лютца заметно улучшилось.
   - Хорошо, Герман Карлович.
   - Все, давай, удачи. Жду звонка. - Федотов попрощался и положил трубку.
   - Ну вот, гер Краузе, шеф дал "добро", так что можем ехать за деньгами.
   Старик взглянул на часы:
   - Едем.
   Они вышли на улицу и сели в "БМВ". Машина сорвалась с места и поехала в сторону Центра. За автомобилем Федотова тронулся серый "Фольксваген-гольф".
   "БМВ" остановилась на стоянке перед банком и Федотов со стариком пошли в сторону здания.
   - Ну вот и дождались. Сейчас они возьмут наши бабульки... - довольно потирая руки, произнес Вано.
   - Бабки пока еще не наши, так что, как говорил мой дед, - не кажи "гоп", пока не перескочишь. - охладил его пыл Алик.
   Федотов и старик вышли из банка через сорок минут, русский нес в руке небольшой черный пакет.
   - Что-то у него пакет какой-то маленький. - нервно ерзая на сидении, заметил Вано.
   - Не бзди, там наверно все крупные купюры.
   - Я только не пойму: какого хрена этот старый хрыч все время рядом с ним ошивается?! Мне двоих валить вообще не охота! - зло бросил Вано.
   Русский и немец сели в машину. Уже в салоне Федотов передал ему пакет, в котором аккуратными пачками лежали доллары. Потом он завел машину и выехал со стоянки. Краузе раскрыл пакет и стал распихивать деньги по карманам, затем вытащил из-под сидения потускневший "вальтер" и засунул его за пояс.
   - Ну что, куда вас теперь отвезти? - бодро спросил русский. Старик беспокойно оглянулся:
   - Если можно, я выйду здесь. - они как раз проезжали мимо городского парка. Федотов припарковал машину у обочины. Они посмотрели друг другу в глаза.
   - Прощайте, Федотов. - сказал Краузе по-русски и открыл дверцу.
   - До свидания, господин Краузе. Если будут еще какие-то вещи - звоните, всегда буду рад. - русский подождал пока старик выберется из машины и уехал.
   Краузе проводил взглядом удаляющуюся "БМВ" и довольно улыбнулся, - серый "Фольксваген-гольф", с ночи висевший у них на хвосте, преследовал не его, а русского: машина с двумя головорезами пронеслась мимо него. Старик вытер об штаны вспотевшие ладони и неспеша отправился вглубь парка.
   Машина Федотова подъехала к региональному представительству компании "Байерише Моторенвенке", он вылез из автомобиля и отправился в офис. "Фольксваген" замер неподалеку.
   - Вано, видишь, ты зря переживал, - этот старый хрен отвалил в сторону, так что он еще поживет.
   - Да, старику повезло...
   Приблизительно через час, Федотов вышел из офиса, подошел к своей машине, достал из нее какой-то сверток, потом зачем-то сунул в карман отвертку и вернулся в офис компании "БМВ".
   - Слышь, Алик, что это он задумал? Я вообще не понял. Тут какая-то хреновина затевается...
   - Сиди тихо. Ты достал меня уже со своим нытьем! - рявкнул Алик.
   Еще через сорок минут Федотов вышел из офиса в сопровождении толстого немца в больших очках, они сели в машину и куда-то поехали. Вернувшись к банку, Федотов поставил машину на стоянку, они вылезли из машины, и пошли к зданию. Из банка, где они пробыли довольно долго, поехали в ресторан, - обедать. Вано за это время весь извелся, Алик сидел молча и жевал резинку. От ресторана машина вернулась к офису "БМВ" и Федотов с толстяком опять пошли туда.
   На этот раз Федотов пробыл там недолго, выйдя из офиса, он сел в свой автомобиль и поехал в сторону дома.
   - Вано, он, похоже, едет на хату. - Произнес Алик.
   - Да, вроде, и чего?
   - Давай обгоняй, подъедем первыми и будем его брать. - "гольф" взревел мотором, вырвался вперед, обогнал "БМВ" и понесся дальше.
   Поставив машину за углом дома, Вано с Аликом направились к подъезду, в котором жил Федотов.
   Сам Федотов подъехал через десять минут, заперев машину, он неспеша пошел к дому. Поднявшись на лифте, он подошел к дверям своей квартиры. Достал из кармана ключи, в этот момент у него за спиной мелькнула какая-то тень, Федотову показалось, что на него обрушился потолок, перед глазами все померкло и он потерял сознание.
   - Вано, блин, ты его что-то сильно приложил. - шепотом произнес Алик.
   - Да чё? Нормально.
   - Давай его в квартиру, а я пока гляну в машине. - Алик побежал к лестнице.
   Вано поднял выпавшие из рук Федотова ключи, открыл дверь и втащил бесчувственное тело в квартиру. Связав ему руки и ноги брючными ремнями, бандит усадил его в кресло, а сам принялся обшаривать квартиру в поисках ценностей.
   В дверь позвонили, Вано на цыпочках подошел к двери и посмотрел в глазок, там стоял Алик, он отпер замок.
   - В машине бабок нет. - злым голосом сказал Алик.
   - Как нет?! А куда ж он их дел?- искренне удивился Вано и бросился к Федотову. Схватив его за лацканы пиджака, он стал сильно трясти его. - Где бабки?! Куда ты их заныкал, падла?! Говори, тля!
   - Не ори, братуха, это тебе не дома. - остановил его Алик. - Ты что не видишь: он - без сознания.
   Алик вышел из комнаты и вернулся с большим графином, подойдя к Федотову, он вылил на него воду, тот открыл глаза и часто заморгал. К нему тут же подскочил Вано и снова схватил за шиворот:
   - Где деньги, падла?! Куда ты их дел, урод?!
   - Вы чего, бакланы? Вы знаете с кем связались? - пересилив боль, просипел Федотов.
   Вано с размаху залепил ему пощечину:
   - Какие мы тебе бакланы, мудак?! Ты вообще думай, что ты базланишь, или у тебя весь мозг усохся?!
   - Тормози. - остановил взбесившегося отморозка Алик. - Мы знаем, на кого мы наехали, тем и отличаемся от бакланов. - спокойно сказал он Федотову. - Говори куда ты дел бабки, которые сегодня снял в банке!
   - У меня их нет. - сквозь зубы процедил Федотов. - И все-таки, парни, вы не знаете на кого наехали. Вы теперь не жильцы. Я вам это гарантирую...
   - Ты, на... сука! Сам уже одной ногой в могиле и еще на... вякаешь!!! - заорал Вано и опять ударил его по лицу. Федотов сплюнул кровь с рассеченной губы:
   - Вам - кранты, отвечаю. - твердо сказал он.
   - Короче, об этом мы потом поговорим. Сейчас говори, где деньги. - флегматично произнес Алик.
   - У меня их нет. А где они теперь - неважно.
   - Правильно, тебе уже не важно, а нам с корешем важно, потому что нам эти бабки нужны. - все так же спокойно заметил Алик.
   - Это деньги Фашиста, если слышали о таком и вам их не получить никогда. - сказал он в ответ.
   - Так уж и никогда? - удивленно спросил бандит.
   - Алик, на... Чё ты с ним базаришь?! Дай я ему в рыло пару раз захренячу, он нам все расскажет! - потирая огромные кулаки, предложил Вано.
   - Подожди, - в рыло. Сейчас мы по-другому все решим, заткни ему рот чем-то. - Алик начал лазить по шкафам. Достал из ящика утюг и повернулся к Федотову. - Вано, подвинь-ка его поближе к розетке. Сейчас он нам все расскажет.
   Они оттащили кресло к стене, Алик воткнул вилку от утюга в розетку. Федотов мычал, пытаясь что-то сказать, но кляп во рту не позволял ему. Утюг раскалился, Алик поднял его и поднес к самому лицу Федотова.
   - Ну что, будешь говорить, или будем тебя жарить? - Федотов замычал и согласно закивал головой. Бандит опустил утюг и достал тряпку изо рта Федотова.
   - Деньги у немца... Краузе...
   - Быстро адрес этого козла давай! - рявкнул Вано.
   - Подожди. За что ты дал ему деньги? - перебил Алик.
   - Он продал мне эсэсовские ордена и знаки отличия...
   - Сколько ж ты ему заплатил за это барахло?!
   - Сто тысяч.
   - Чего?
   - Баксов.
   - Ого! А чё так много?
   - Там был очень редкий орден и еще большой золотой портсигар. Эти вещи очень дорого стоят.
   - Да?! А где же эти вещи?
   - Я отправил их домой, Фашисту, это для него...
   - Как отправил? Ты ж на почту не заезжал!
   - В дверце "бехи". Я заключил с немцами контракт, от имени нашей фирмы купил семь машин.
   - Где сейчас эти машины?
   - А который час?
   - Половина восьмого.
   - Или уже или завтра рано утром трейлер с машинами пойдет на Украину.
   - А если завтра, то сейчас они где?
   - На складе, рядом с офисом компании "БМВ". Адрес...
   - Не надо, я знаю. Теперь адрес немца. - Федотов покорно продиктовал адрес, который Вано старательно записал.
   - Все. Уходим. Вано, приберись. - бандит сходил на кухню за ножом и вернулся к Федотову.
   - Не надо, я же все вам рассказал... - жалобно попросил Федотов, но Вано молча всадил ему в живот нож и поспешил следом за Аликом, не забыв захлопнуть дверь квартиры.
   Выйдя на улицу, они сняли тонкие резиновые перчатки, и пошли к машине.
   - Ну что, поехали к этому старому пердуну? - вытирая вспотевшие руки об джинсы, спросил Вано.
   - Нет. Давай сначала пошерстим те "бехи", про которые распинался этот мудак, а дед никуда от нас не денется. - предложил Алик.
   Они сели в "гольф", Вано раскрутил спинку сидения и достал из неё два пистолета. После этого машина отправилась в сторону офиса регионального представительства компании "БМВ". Подъехав, Алик припарковал автомобиль вплотную у стены, ограждающей внутренний двор компании. Они залезли на крышу "гольфа" и перебрались через ограду. Оказавшись в огромном дворе, заставленном новыми автомобилями "БМВ", они сразу же заметили длинный трейлер, стоящий немного в стороне от других машин; на нем было установлено семь автомобилей той же марки. Они подкрались к трейлеру, Алик покопался в дверном замке отверткой и распахнул дверцу. Алик сел за руль и, проделав некоторые манипуляции с замком зажигания, завел машину. Тяжелый трейлер сорвался с места, понесшись к воротам.
   Вдоль ворот склада неспеша прогуливался пожилой охранник. Увидев быстро приближающийся трейлер, он остановился перед воротами и принялся размахивать руками, показывая, чтоб водитель остановился, так как его никто не предупреждал, что и второй трейлер тоже сегодня куда-то выезжает. Но шофер, казалось, не замечал его, а даже наоборот прибавил скорость. Охранник хотел отскочить, но не успел - бампер автомобиля размазал его по воротам. Трейлер разнес металлические створки и помчался дальше по пустынным вечерним улицам Вейдена.
   Выехав за город, Алик свернул на первую попавшуюся проселочную дорогу и, отъехав подальше от трассы, остановил машину. Схватив из ящика с инструментами по отвертке, они выскочили из кабины и бросились к автомобилям в задней части трейлера.
   Они били в них стекла, срывали панели с дверц, разрывали кожаную обшивку на сидениях, но так ничего и не нашли...
   Было уже за полночь, когда они, наконец, закончили крушить дорогие автомобили.
   - Алик, этот мудак развел нас, как последних лохов!!! Что делать?! Что теперь будем делать?!
   - Не кипишуй, у нас еще есть в запасе этот старый хрен с сотней кусков зелени! Для начала нужно куда-то сплавить эту всю байду, - он махнул рукой в сторону испорченных автомобилей, - а потом прижмем этого херова деда...
   - Алик, есть идея. Поехали!
  
   При въезде в Вейден находилась небольшая автозаправочная станция. В первом часу ночи, когда все работники мирно спали, на заправку, сшибая бензоколонки и расхлестывая фонтаны бензина, влетел огромный трейлер, на котором стояло семь автомобилей "БМВ", с разбитыми боковыми стеклами. Трейлер резко затормозил и замер посреди большой бензиновой лужи, из него выпрыгнули двое атлетов. Один из них достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Прикурил и бросил на край бензиновой лужи зажженную сигарету. Они развернулись и быстро пошли прочь. Через мгновение за их спинами вспыхнуло море огня.
   Когда они возвращались, мимо них с воем пронеслось несколько пожарных автомашин. Их неприметный серый "гольф" стоял на том же месте у ограды, с другой стороны, у ворот, стояло несколько полицейских машин, суетились полицейские. Бандиты сели в свой автомобиль и поехали к старику, адрес которого дал им Федотов.
  
  
  
  
   I I I
  
   Краузе не заметил как заснул. Ему снова приснилась война.
   Проснулся он резко, словно от толчка. Колеса поезда мерно постукивали и этот равномерный перестук успокаивал. Он открыл глаза, в купе царил полумрак, но на соседней полке смутно различались силуэты сидящих на ней людей. Старик почувствовал сухость во рту, взял со столика открытую бутылку и отпил немного минеральной воды.
   Один из тех, что сидели напротив, поднялся и зажег свет в купе. Их было трое - пожилой мужчина и два крепких молодых парня.
   - Добрый вечер, гер Краузе. - произнес пожилой, старик отшатнулся от него. - Не удивляйтесь, мы по-прежнему умеем делать свою работу, несмотря на то, что прошло столько лет. Кстати, если вы это поймете, то избавите нас и себя от лишних хлопот...
   Краузе засунул руку под подушку.
   - О! Вы это ищите? - пожилой незнакомец показал ему его "вальтер". - Хороший пистолет. Наверное, еще с тех времен, да?
   - Да. - буркнул Краузе, исподлобья наблюдая за незнакомцами.
   - Итак, куда вы дели то, что передал вам покойный гер Цинглер?
   - У меня нет этих вещей.
   - Позвольте, но только сегодня ночью вы говорили моему коллеге, что они у вас есть.
   - Были. Я отнес их в полицию.
   - Вы лжете! - фраза незнакомца походила на выстрел, - сухая и резкая. Эта манера разговора, вернее, допроса, выдала в нем старого сотрудника гестапо. - Вы никогда бы так не поступили. Что ж, вижу вы не хотите с нами разговаривать. Пауль, сделай ему укол.
   Один из молодых поднялся и схватил Краузе за руки, словно сжал клещами. Второй достал из кармана небольшую коробочку и извлек из нее шприц с бесцветной жидкостью. Он с размаху воткнул иглу в тонкую вену на руке старика. Краузе стал вырываться.
   - Не дергайтесь, а то повредите вену. - мягко попросил его пожилой. - Это всего лишь так называемая "сыворотка правды".
   По телу старика разлилось приятное тепло и он обмяк. Его первый командир - унтер-офицер Шнитке строгим голосом задавал ему какие-то вопросы, а он, вытянувшись по стойке смирно, четко и внятно отвечал на них.
   "Правду, ты должен говорить только правду. Ты не можешь солгать своему командиру..." - подсказывал старику вкрадчивый внутренний голос.
   Утром проводник обнаружил в купе мертвого старика, при нем был паспорт, выданный на фамилию Краузе и небольшая сумма денег в немецких марках.
  
   "В животе засело пчелиное жало. Боль накатывается, словно волны, и кровавая пелена перед глазами..." - Федотов открыл глаза и застонал, первое, что он увидел, была рукоятка ножа, торчащего из его живота. Ему очень повезло, что неизвестные отморозки не привязали его к креслу, он сполз с него и на боку пополз к телефону. За ним оставался широкий кровавый след, вместе с кровью из него выходили остатки сил. Добравшись до телефона, он носом набрал номер и вызвал помощь. Сил, чтоб доползти до двери у него уже не осталось, и он потерял сознание.
   Прибывшей бригаде врачей пришлось вызывать спасателей, чтоб те открыли дверь, а вслед за ними полицию.
  
   Бандиты подъехали к дому, указанному им Федотовым. Это был небольшой одноэтажный коттедж, расположенный в глубине сада, засаженного фруктовыми деревьями.
   Алик и Вано достали пистолеты, осмотрелись и, не заметив ничего подозрительного, направились к дому. Вокруг было тихо.
   Вано подошел к двери и подергал ручку, - дверь оказалась незапертой, они вошли в прихожую, и подошли к двери, ведущей в комнату. Вдруг в темноте раздался металлический щелчок и чей-то приглушенный голос произнес "Хальт." Алик развернулся и бросился к входной двери, позади раздалось несколько хлопков, возле уха что-то просвистело. Он несколько раз выстрелил туда, откуда раздавались хлопки и помчался к машине.
   Вано повезло меньше, - услышав слово "Хальт.", он потянулся за пистолетом, но выстрелить не успел, кто-то, скрывающийся в темноте, попал в него первым...
   Алик сел в машину и поехал прочь. Проехав несколько кварталов, он остановил "гольф" и задумался. Первой мыслью было то, что Федотов обманул их дважды, дав им неправильный адрес немца, а перед этим: с тайником в дверце "БМВ". Но с другой стороны, если бы они попали в какой-то посторонний дом, какой смысл сразу же стрелять в них, тем более из оружия с глушителем?! Получается, что это именно тот дом, который им нужен. А этот старый пердун, которому Федотов передал деньги, оказывается боевой старик... А что делать с Вано или его ... трупом? Даже если старик его замочил, оставлять его там, Алику не хотелось, ровно как и сто тысяч долларов. Значит надо вернуться и разобраться с этим старикашкой... Правильно, теперь он совершенно не ожидает нападения, это самый лучший момент.
   Оставив машину, он пошел пешком. Подкравшись к дому, из которого он только что позорно бежал, Алик остановился в растерянности: прямо возле дома на узкой дорожке стоял темный микроавтобус и два здоровяка тащили к нему огромный сверток. Забросив свою ношу в салон, они вернулись в дом и через мгновение вышли с еще одним таким же свертком. Возле машины прогуливался старик с сигарой в зубах. Но это был не тот, с которым встречался ранним утром Федотов. Алик вернулся к машине и забрался в салон. Он сидел за рулем, когда черный микроавтобус проехал мимо него. Поразмыслив несколько мгновений, он поехал следом.
   Алик и Вано знали друг друга с конца восьмидесятых. Вместе занимались рэкетом, ходили "на дела" и "трудились" в одной бандитской группировке, но в середине 90-ых лидеров банды поотстреливали киллеры, часть пацанов посадили по колониям и тюрьмам, а Вано с Аликом, прихватив часть общаковых денег, сбежали в Германию.
   Теперь Алику, как это не удивительно, было совестно за то, что он бросил своего кореша одного в беде, чтоб хоть как-то искупить свою вину, он горел жаждой отмщения.
   Микроавтобус приехал в старую часть города и въехал во двор большого дома, отгороженного от внешнего мира высокой каменной оградой. Алик припарковал машину неподалеку и пошел в сторону дома.
   Ни видеокамер, ни каких-либо других средств наблюдения он не заметил. В одном месте, прямо возле ограды росло большое раскидистое дерево, ветвями уходящее за ограду. Алик быстро вскарабкался на него и заглянул во двор. Территория была неосвещенной, было темно, лишь в доме светилось несколько окон и около ворот мерцали два тусклых фонаря. Возле ворот прохаживался какой-то мужик. Микроавтобус стоял возле входа в дом. Алик осторожно перебрался по толстой ветке к ограде и спрыгнул во двор. Вдоль стены рос густой колючий кустарник. Прячась за кустами, бандит подкрался к воротам. Достал из рукава нож, прицелился и метнул в человека у ворот. Нож легко вошел в спину и пронзил сердце, часовой повалился на землю. Алик усмехнулся - еще в армии он научился отлично метать ножи. Бандит оттащил убитого в кусты и пошел к дому. Осмотрел микроавтобус, но в нем было пусто. Дверь дома была незапертая, Алик толкнул ее и, пригнувшись, прошмыгнул внутрь, в прихожую, - здесь никого не было. В стенах было несколько дверей и неширокая лестница ведущая наверх. Из-за одной из дверей слышались голоса людей. Алик подошел к двери и прислушался. За дверью разговаривали по-немецки два человека, слова было трудно разобрать, к тому же бандит до сих пор плохо понимал немецкий, общаясь преимущественно жестами.
   Алик толкнул ногой дверь и влетел в комнату, размахивая пистолетом:
   - Хенде хох, суки!
   В комнате было четыре человека, среди них Вано - живой, но привязанный веревками к стулу. Один из немцев сунул руку под пиджак, но тут же получил пулю в грудь. Двое других быстро подняли руки.
   - Вано! Живой, братуха! - обрадовался Алик. - Скажи этому старому пердуну, чтобы он тебя развязал и чтоб не дергался, а то пристрелю!
   Бандит обратился к пожилому немцу. Тот спокойно подошел и стал распутывать веревки.
   - Спроси у них, кто они такие и какое отношение имеют к этому Краузе? - Вано перевел немцам вопросы Алика. Молодой промолчал, зато пожилой вдруг ответил на русском:
   - Мы не будем с вами говорить. Вы - труп. Мертвые.
   - Смотри-ка, Алик, да он по русски шпрехает не хуже нас. Ты где так наблатыкался по нашему базарить?!
   - Не ваше дело, сопленыши! - последнее слово старик выговорил очень мягко и получилось довольно смешно, но бандитам сейчас было не до смеха. Вано сильно толкнул немца:
   - Ты чё хамишь, в натуре?! Завалю нахер! Говори, падла, где Краузе с нашими деньгами!
   Немец, гордо вскинув голову, промолчал.
   - Подожди, Вано, я знаю, где этот мудак научился на русском разговаривать! - Алик подошел к старику. - Ты же фашист?! Правильно? Это ты, сука, против наших воевал?! Да?! - немец продолжал хранить молчание. - Ну, ты, тварь, быстро говори! - он ударил старика ногой в грудь и тот упал на пол.
   Алик подскочил к распростертому телу и принялся избивать его ногами. К нему бросился молодой немец, но Вано успел перехватить его и ударом в подбородок отправил в глубокий обморок. Алик отошел от избитого старика взял веревку, разрезал ее пополам и связал обоих немцев.
   - Вано, поищи тут какие-то инструменты, сейчас мы им устроим "подвалы на Лубянке", их сраное гестапо спрячется!
   Зловеще ухмыльнувшись, бандит вышел из комнаты. За входной дверью послышался какой-то подозрительный шорох. Вано подошел к окну и осторожно выглянул из-за тяжелой портьеры, - ворота были приоткрыты, сквозь узкую щель между створками во двор просачивались темные тени. Вано насчитал шестерых и понял, что надо сваливать.
   - Алик, шухер! Там полный двор каких-то уродов! - вбежав в комнату, прошипел Вано. Старик его тоже понял и громко закричал по немецки.
   - Заткнись, фашистская морда! - Алик несколько раз ударил его ногой по голове, немец захрипел и затих. После этого Алик быстро обыскал всех троих. У старика под мышкой находилась кобура с пистолетом, у застреленого немца нашелся пистолет за поясом, третий был безоружен. - Вано, держи! - Алик передал ему пистолет одного из немцев. - Разберись с этим по-тихому. Старик уже готов.
   Бандит подошел к немцу и быстро свернул ему шею своими огромными ручищами.
   - И чё делать теперь? Там куча козлов во дворе... - панически бросил Вано.
   - У нас два варианта. Или прорываться через двор к воротам, или поискать "черный ход" и попробовать тихо свалить через него.
   - Давай лучше тихо, итак уже пол города на уши поставили.
   - Хорошо, я прикрою эту дверь, а ты поищи еще какой-то выход, только давай побыстрее! - Алик подошел к двери и осторожно выглянул через маленькое оконце, но никого не увидел. Он наблюдал уже несколько минут, но во дворе было совершенно спокойно. Алик решил было, что Вано просто что-то примерещилось с перепугу, но вдруг увидел, как темный силуэт человека метнулся из кустов к микроавтобусу и скрылся за его корпусом. Через мгновение за ним промелькнул еще один, потом третий. Вернулся Вано:
   - Алик, нам кранты! Второго выхода нет! Но есть спуск в метро!
   - Чё ты каркаешь, в натуре?! Какие кранты?! Какое метро?!
   - Не, ну там, в натуре, такой туннель, по типу, как в метро!
   - А куда он ведет?
   - А хрен его знает!
   - Ладно. Показывай свое метро, потому что здесь мне вообще не нравится. - Вано протянул ему мощный фонарь найденый у входа в туннель и направился вглубь дома. Алик двинулся за ним. Они спустились по узкой лестнице в глубокий подвал. В одной из бетонных стен была массивная железная дверь, покрытая ржавчиной. Она была приоткрыта. Бандиты бросились в проход. За ней был широкий бетонный коридор, по его полу действительно проходили узкие потемневшие от старости узкие рельсы. Захлопнув за собой дверь, они быстро пошли по туннелю. Но метров через сто путь им преградила кирпичная стена.
   - Ну все. Попали. - Алик со злостью пнул стену ногой, под ботинком что-то громко лязгнуло и стена стала крениться на них. Бандиты отскочили в сторону, но стена не рухнула, а развернулась на девяносто градусов, разделив коридор на две равные половины.
   Бандиты проскочили через проходы и оказались в большой комнате, заставленой креслами и диванами. На мрачных бетонных стенах висели огромные красные полотнища со свастикой в белом кругу, несколько строгих портретов Гитлера и широкая черная тряпка с эсэсовской эмблемой - белыми молниями в центре. На большом старинном столе стоял бюст Гитлера, рядом несколько манекенов в фашистской форме. Бандиты в изумлении уставились на эти отголоски далекого прошлого.
   - Ладно, пошли! Нечего глазеть на это дерьмо! - поторопил опешившего Вано Алик. - Эх, жаль нет гранат, я бы это все рванул с удовольствием!
   В противоположной стене комнаты была еще одна небольшая дверь, они окрыли ее и пошли по другому, уже более узкому коридору. Коридор постепенно еще больше сужался, сильно запахло плесенью, с потолка сочилась ледяные капли воды. Теперь коридор шел под уклон, опускаясь все ниже и ниже.
   В конце концов путь им преградила сильно заржавевшая металическая дверь. Она была заперта. Они попробовали нажать на нее, но дверь не поддавалась. Тогда Вано достал пистолет и стал стрелять в замок, после четвертого выстрела дверь со скрипом приоткрылась. В нос шибанула резкая вонь - бандиты оказались в канализационном коллекторе. Пройдя пол сотни метров, они увидели лестницу ведущую наверх.
   Вскоре бандиты наконец выбрались на поверхность.
   Уже светало.
  
   - Гер Люгер, мы осмотрели весь дом - никого нет. Возможно они покинули дом до того, как мы приехали.
   - А подвал осмотрели?
   - Да, но там тоже пусто.
   - А бомбоубежище?
   - Дверь заперта, я не думаю, что они могли...
   - Крюгер, здесь думаю я! Немедленно отоприте дверь и осмотрите бомбоубежище. Если они там - они нужны мне живыми. Я хочу знать, кто они такие и кто их послал.
   - Яволь, гер Люгер! - громко щелкнув каблуками, Крюгер выскочил из комнаты. Собрав своих боевиков, он отправился осматривать бомбоубежище.
   Люгер присел в кресло и с сожалением посмотрел на труп старика, распростертый на полу.
   - Что ж, Штейнбреннер? Как же ты так? Ведь тебе еще жить и жить... - пробормотал он, склонившись над трупом.
   Люгер выглядел еще старше его. Все лицо его было покрыто глубокими бороздами морщин, а бесцветные глаза на нем были похожи на две льдинки на свежевспаханном поле. На подбородке был старый побелевший шрам от рваной глубокой раны. Лицо этого человека было очень страшным и навевало жуть на окружающих. Впечатление усиливал абсолютно лысый череп старика, на котором выделялось два шрама. Он, как и все люди, которыми он командовал, был одет во все черное и обут в высокие ботинки армейского образца. Такой себе "скин-хед" на пенсии... На предплечье у старика тускло поблескивала эсэсовская петлица.
   Посидев еще несколько минут у тела Штейнбреннера, он поднялся и медленно пошел в подвал.
   Старый туннель, ведущий в переобородуванное бомбоубежище был ярко освещен лампами, висевшими под потолком. Здесь стояло несколько крепких молодых мужчин с пистолетами в руках. Один из них держал МП-40.
   - Они где-то там. - вытянувшись перед Люгером, доложил один из них. - Стена, ведущая в Хол Памяти, открыта.
   Старик в сопровождении головорезов в черном одеянии отправился туда. Из-за поворота потянуло едким дымом, затем выскочил взъерошенный Крюгер.
   - Гер Люгер, нужно подождать несколько минут. Мы бросили туда гранату с газом, придется ждать, пока рассеется газ.
   - Отправь туда людей в противогазах.
   - Уже послал. Сейчас они все осмотрят.
   В этот момент в кармане у старика пронзительно зазвонил мобильный телефон. Он отошел в сторону и достал трубку.
   - Что там у вас? - хриплым голосом спросил невидимый собеседник.
   - Выбыл Штейнбреннер, с ним трое из его команды.
   - Доннер-веттер! Как это случилось? Кто их убрал?!
   - Пока неизвестно. Похоже нападавшим удалось уйти через Хол Памяти...
   - Их нужно найти любой ценой! Мы должны знать, кто их послал!
   - Яволь, гер группен...
   - Достаточно! Эта ночь приносит одни неприятности! Группа Гирчке нашла Краузе, но карты при нем не было. Он успел продать ее какому-то русскому за сто тысяч долларов.
   - Проклятие!
   - Продолжайте поиски неизвестных. Утром я жду вас у себя.
   - Яволь! - Люгер спрятал телефон в карман и к нему подошел Крюгер:
   - Гер гауптштурмфюрер, нападающие ушли, как крысы, через канализационную трубу.
   - Нет, Крюгер, они - не крысы, а лисы. Они спокойно пробрались на одну из наших основных квартир, перебили здесь целую группу и беспрепятственно ушли. А мы совершенно ничего о них не знаем. Они успели побывать и у Краузе. Неизвестно, что они узнали от него...
   Вывезите погибших и похороните со всеми воинскими почестями. Штейнбреннер без сомнения был хорошим солдатом...
  
   I V
  
   - Володя! Володя, где тебя носит?! Иди сюда! - в кабинет вбежал молодой парень в строгом костюме:
   - Что случилось, Герман Карлович?
   - Да вот, звоню Федотову, дома трубку никто не берет, а мобилу поднимает какой-то левый человек и говорит, что он - полицейский. Я спрашиваю, что случилось, а он меня - кто я такой. Я представился. Так и так, говорю, мол, я - директор фирмы, а Федотов - представитель там. А он говорит, что Федотов подойти не может, потому что он в больнице. Я его спрашиваю... Да ты садись. Разговор у нас будет долгий. - подожав, пока он присел, Лютц продолжил. - Так вот, спрашиваю, что случилось. Он говорит, что на Федотова напали, ограбили, ранили и все. Больше, говорит, ничего не знаю... Так вот, ты, значит, возьми пару толковых ребят, желательно, чтоб тоже немецкий знали и отправляйтесь в Фатерланд, разберитесь там на месте, что к чему. Найдите этих отморозков, что посмели на моего человека наехать. Объясните им, что так делать нельзя. Кроме того, разузнай, что там по договору. Успел-ли он отправить сюда машины. В одной из них очень ценный для меня груз. Если не успел, - поторопи там с отправкой.
   - Хорошо, Герман Карлович.
   - Все. Действуй. И удачи тебе. - парень поднялся и направился к двери. - Володя, - он обернулся, - Вы должны вылететь ближайшим рейсом.
   - Обязательно. - он вышел за дверь.
   Лютц встал из-за стола и нервной походкой принялся расхаживать по кабинету. Наезд на Федотова ошеломил его: никто не смел нарушать работу его структуры, а тем более, выбивать из четко отлаженого механизма одно из его основных звеньев - Федотова. С этим следовало немедленно разобраться, найти и жестоко наказать людей, осмелившихся на такой наглый и дерзкий шаг. Кроме того, нужно было срочно заменить кем-то выбывшего Федотова, например, тем же Володей.
   Стоит хоть на секунду проявить где-то свою слабость - и все пойдет прахом. Так учил Германа в детстве отец, - лейтенант вермахта Карл Лютц, попавший в плен под Сталинградом в январе 1943 года. Карл Лютц, после освобождения из плена, выучил русский язык, женился на русской женщине и навсегда остался в СССР.
   Сверстники дразнили маленького Германа "Фашистом". Свой первый срок он получил за тяжкие телесные повреждения, нанесенные именно за это слово. Но в колонии для несовершеннолетних эта кличка навсегда закрепилась за ним. Так он и стал "Фашистом".
   Правда, теперь, спустя много лет, так называть Германа Карловича осмеливались немногие - лишь равные ему по положению в криминальной иерархии люди.
   Теперь Фашист превратился в респектабельного бизнессмена и даже мог себе позволить коллекционировать различные предметы времен Второй Мировой войны, пренадлежавшие немцам. В его обширной коллекции были ордена, медали, каски, оружие, кинжалы, монеты, документы, посуда, предметы обихода, амуниция, комплекты обмундирования разных родов войск, но самым дорогим предметом оставался для Лютца старый ветхий мундир его отца. Он отыскал его на чердаке в груде грязного слежавшегося тряпья, вычистил и сберег. С этого потрепаного залатаного мундира он и начал собирать свою коллекцию. Именно тогда у него появилась и страсть ко всему немецкому - родному...
   Все люди, состоящие в его полулегальной полупреступной структуре, знали об этом увлечении шефа и старались добавить что-то новое для коллекции Германа Карловича, пополняя ее экспонатами и заслуживая благосклонное расположение к своим персонам.
   По этому неприятное происшествие с Федотовым расстроило Лютца еще и потому, что из-за него редчайший нацистский "Орден Крови", спрятаный под обшивкой двери одной из автомашин, мог бесследно затеряться. А этот орден - настоящая драгоценность, повидать его, не говоря уже о том чтобы преобрести, - мечта любого коллекционера. Сто тысяч, заплаченые за него, - мелочь, даже семь автомобилей "БМВ" имели для Фашиста меньшее значение чем этот орден...
   Прервав размышления Лютца, зазвонил мобильный телефон, он поднял его и услышал голос Володи:
   - Герман Карлович, со мной трое ребят, мы уже едем в аэропорт. Билеты уже заказаны, самолет через полтора часа.
   - С визами нет проблем?
   - Нет-нет. Все в порядке.
   - Хорошо, Володя. Как только что-то прояснится, сразу же звони мне, я буду на связи круглые сутки.
   - Понял.
  
   Огромный атлет в просторном черном костюме осторожно вкатил инвалидную коляску с сидевшей в ней человеком в большой зал. Трое людей, находящихся в помещении, вскочили и вытянули руки в нацистском приветствии. Человек в коляске вяло поднял трясущуюся руку в ответ. Атлет подкатил коляску к столу, у которого сидели те трое.
   - Спасибо, Отто, теперь оставь нас. - хрипло попросил человек в инвалидной коляске. Атлет кивнул и неслышно удалился.
   - Почтим память погибшего члена Братства Штейнбреннера. - хрипло просипел старик на коляске и неимоверным усилием воли заставил себя подняться и встать на парализованные ноги.
   Постояв минуту в скорбном молчании, все сели. Старик с парализованными ногами с огромным трудом опустился на свою коляску и тихо застонал.
   Все собравшиеся здесь люди были старыми, каждому из них можно было с легкостью дать и 70 и 80 лет, но по сравнению со стариком, сидевшим в коляске, они выглядели почти юношами. Старик, казалось, является олицетворением старости.
   - Найдите тех, кто это сделал! - прошамкал старик. - Вам хоть что-то известно о них?
   - Они - русские. Штейнбреннер успел позвонить из машины. Он сказал, что в доме у Краузе они разговаривали на русском языке. Больше мы ничего о них не знаем.
   - Сейчас в Германии полно русских эмигрантов. Это не та примета, по которой мы сможем их найти. - раздраженно бросил Люгеру старик.
   - Гер группенфюрер, Краузе продал карту тоже русскому. - заметил Гирчке. - Это должно быть как-то связано.
   - Вот как? - старик удивленно вскинул брови. - Значит русские?! Это плохо. С этими русскими опасно связываться. - он машинально потрогал рукой грудь, где остался шрам от русской пули. - Итак, герштафен, что вы предлагаете делать?
   - Краузе сообщил нам фамилию и координаты русского, который купил у него карту.
   - Это хорошо. Пошлите туда кого-то из молодых. Мы свое под пулями уже отбегали.
   - Я уже дал задание группе Мейера. Они должны захватить русского живым и переправить на тренировочную базу.
   - Зачем же так далеко? - удивился группенфюрер.
   - Чтоб русские не смогли туда прорваться с такой же легкостью как к Штейнбреннеру.
   - Разумно. Мейер знает про карту?
   - Да, я сказал ему какую она имеет важность.
   - Олендорф, возьмите с собой две группы и отправляйтесь в Альпы. - обратился старик к четвертому сидящему за столом человеку. - Следите за всеми дорогами, гостиницами и всеми, кто там появится. Если появятся русские или другие подозрительные люди немедленно сообщите сюда и мы вышлем вам подкрепление. Нельзя допустить, чтоб русские добрались до тайников раньше нас.
   - Яволь, гер группенфюрер. - козырнул Олендорф.
   В этот момент комнату наполнила трель звонка мобильного телефона. Гирчке вытащил трубку и поднес к уху. Старик в инвалидной коляске недовольно посмотрел на него.
   - Это Мейер. Дверь опечатана полицией. Здесь что-то произошло. Я позвонил нашему агенту "Н", он должен сообщить, что случилось. Встреча через час на второй точке.
   - Понял. Как только будет информация - доложишь.
   - Яволь. - Мейер отключил телефон.
   - Что там стряслось? - проворчал группенфюрер.
   - Дверь квартиры русского опечатана полицией. Больше пока ничего не известно, но через час Мейер встречается с агентом из полиции, он должен рассказать в чем дело.
   - По-моему, итак все ясно. - бросил Люгер. - Русские заметают следы. Они убили своего русского, а потом хотели убрать Краузе, но не знали, что там Штейнбреннер со своими людьми.
   - Не стоит делать поспешных выводов. - остановил его старик. - Давайте дождемся результатов беседы с агентом.
  
   Вано с Аликом сидели в салоне своего "фольксвагена" и курили. Машина стояла на узкой проселочной дороге в лесу.
   - Ну и чё нам теперь делать, Алик?
   - А хрен его знает. Денег не взяли, а проблем нажили по уши. Трупов накрошили, тачки новые покромсали, колонку взорвали...
   - Теперь нам в любой момент могут их мусора на хвост упасть и эти фашисты долбаные. - расстроенно сказал Вано.
   - Вано, подожди, а как ты?.. - до Алика вдруг дошло, что Вано должен быть мертв или хотя бы ранен, ведь он ясно слышал в доме Краузе выстрел и болезненный вскрик друга за своей спиной. - Как ты - живой? Они же в тебя попали.
   - Верняк. Попали, вот. - он показал большой кровоподтек на животе. - Только не пулей, а какой-то, типа, капсулой парализующей. Вот меня и парализовало. Я им зачам-то живой нужен был. А как раз, когда ты подтянулся, они уже собирались меня пытать. Так что, спасибо, братан, ты меня выручил.
   - Да, ладно, чего там... Надо думать, чё теперь делать.
   - Надо возвращаться домой. - грустно произнес Вано. - Здесь ведь мусора не то, что у нас, могут и найти.
   - А дома завалить могут или тоже посадят.
   - Сколько времени прошло? Про нас уже все забыли давно.
   - Ладно, допустим, а что делать-то будем?
   - Припишемся к какой-то бригаде и будем работать.
   - Слышь, Вано, а что если нам наехать на этого самого Фашиста, возьмем с него сразу дохера бабла и свалим в Штаты.
   - Да ты чё, в натуре?! У него ж "быков" немерено. Как мы к нему подберемся?!
   - Так мы ж тоже не сами будем - пацанов подпишем , молодых, голодных и исполнительных... Сколько ж можно по мелочи размениваться?!
   - А чё? Может ты и прав. Давай попробуем...
   - Давай...
   "Гольф" взревел мотором и помчался в сторону города.
  
   Телефон Гирчке зазвонил через полтора часа.
   - Да, Мейер, что вы узнали?
   - В квартире русского все перевернуто. Полиция считает, что его ограбили. У него тяжелое ножевое ранение. Он успел сообщить, что грабителей было двое - они русские. Их никто кроме него не видел. Это пока вся информация, которой располагает полиция.
   - Там было что-то из того, что продал ему Краузе?
   - Нет. Полиция ничего не нашла, хотя все осмотрели тщательно.
   - Понятно. Я перезвоню позже. - Гирчке отключил телефон и пересказал все, что ему сообщил Мейер.
   - Ситуация осложняется. - произнес группенфюрер. - Значит, карту забрали люди, ограбившие этого русского или он успел ее куда-то перепрятать. Гер Гирчке, узнайте в какую больницу поместили русского, - нужно будет поговорить с ним.
   - Яволь, гер группенфюрер.
   - Пока все свободны, герштафен.
  
   Вечером того же дня Володя и трое сопровождающих его бойцов уже были у дома Федотова.
   У них были поддельные удостоверения сотрудников Интерпола. С ними они без труда попали в криминальную полицию, которая занималась нападением на Федотова и узнали все известные обстоятельства дела. Сотрудники полиции были только рады, что подключился Интерпол, ведь это снимало с них часть ответственности за расскрытие преступления.
   После посещения полиции они отправились в больницу к раненому Федотову. В то же время агент Мейера, работающий в полиции, позвонил напрямую Гирчке и сообщил, что делом заинтересовался Интерпол. Это сообщение сильно озадачило всю верхушку Братства ветеранов СС и неонацистов...
   Врач не пустил "сотрудников Интерпола" к раненому, ссылаясь на тяжелое состояние его здоровья, но сказал, что угрозы для жизни уже нет и Федотов должен поправиться.
   Из больницы они вернулись в гостиницу. Отсюда Володя позвонил Лютцу, тот сразу снял трубку. Володя рассказал ему все, что им удалось узнать в первый вечер.
   - Ладно. А что там с машинами? Наши "бехи" уже отправили? - взволновано спросил Герман Карлович.
   - Это мы узнаем завтра с утра. Сегодня уже поздно. Офис закрыт.
   - Понял. Значит, завтра ты едешь к Федотову, а двоих ребят отпра-вишь в офис, пусть разузнают, что там. Хотя, нет, - лучше не разделяйтесь. Будьте все время вместе. Сначала к Федотову, потом в офис. Купите ему в больницу все необходимое. Денег не жалей. Мне надо, чтобы он поскорее встал на ноги.
   - Хорошо. Все сделаем.
   - Ладно, тогда спокойной вам ночи.
   - Спокойной ночи, Герман Карлович.
  
   Группенфюрер не спал этой ночью. Он прескверно себя чувствовал: поднялось давление, сильно болела голова. Необходимо было найти какой-то выход из сложившейся ситуации.
   В первую очередь он приказал установить слежку за агентами Интерпола, нужно было узнать, какое отношение имеет эта серьезная организация к ранению Федотова. Кроме того, агент Мейера получил задание связаться с Интерполом и побольше узнать про прибывших в их маленький городок сотрудников.
   Во-вторых, надо было придумать, как попасть в больницу к русскому и допросить его.
   Старому нацисту не давала покоя угроза, нависшая над тайниками в Альпийских горах. Карта, которую их организация искала больше полувека, пропала. И это случилось именно в тот момент, когда, казалось, карта уже у них в руках. Проклятый Краузе испортил всю комбинацию.
   Именно сейчас, когда так нужно воспользоваться содержимым горных тайников, след карты вновь потерян...
   Кроме того, в дело вмешались неизвестные, пока, русские убийцы. А связываться с этими непредсказуемыми русскими так же опасно, как курить, стоя в луже с бензином.
   Группенфюрер еще не забыл горечь поражений, нанесенных им русскими во время войны. Вторжение в Советскую Россию было смертельной ошибкой для всего Рейха. А он не хотел и боялся повторять эти ошибки. Теперь, следя за событиями в России, он понял, что русские сами изведут и уничтожат себя. Для этого им необходимо поставлять деньги, водку и слегка корректировать события, так, как выгодно мировому сообществу. Яркий пример этому заключению - развал такой мощной империи как Советский Союз.
   Знать бы, кто эти русские убийцы, - можно было бы стравить их с другими русскими и наблюдать за развитием событий со стороны, вмешиваясь только для того, чтоб повернуть их ход в выгодное для себя русло...
   Лишь под утро группенфюрер Хильфе ненадолго забылся тревожным беспокойным сном.
  
   Позавтракав в ресторане на первом этаже гостиницы, псевдоагенты Интерпола отправились в больницу. Федотов не спал и был в сознании. Он лежал один в небольшой, но уютной палате, весь обмотанный и исколотый проводами и иглами.
   Володя поставил на тумбочке у кровати большой пакет с фруктами и соками.
   - Здравствуй, Роман. - в ответ Федотов слабо кивнул головой. - Как ты? Говорить можешь?
   - Могу.
   - Кто это сделал?
   - Два отморозка. Русские. Вано и Алик. Они знали, что я снял в банке деньги. Из-за нех и наехали...
   - Этот Вано, что - кавказец?
   - Вроде не похож.
   - Откуда они? Что за бригада?
   - Не знаю. Больше ничего не знаю. Мне пришлось сдать им немца, у которого я покупал вещи для шефа. Они хотели жечь меня утюгом.
   - Как они выглядели, запомнил?
   - Плохо. "Быки" как "быки". Здоровенные, морды тупые. У них машина - серый "фольксваген-гольф", номера немецкие, но я не запомнил.
   - Мы их найдем...
   - Хорошо бы... - Федотов кисло улыбнулся.
   - Что с тачками?
   - Их должны были отправить как раз в тот вечер. Не знаю успели-ли.
   - Ладно. Мы выясним. В какой именно спрятаны вещи?
   - В нижнем ряду, первая от кабины водителя.
   - Чем-то она отличается от других?
   - Нет. Все одинаковые, одной модели, темносинего цвета.
   - Думаю, найдем. Что еще нужно тебе? Там лекарства какие-то, может из продуктов чего? Телек, видик? Телефон?
   - Нет. Анальгин только принеси, голова болит все время.
   - Сейчас. - Володя быстро сбегал в аптеку и вернулся с упаковкой таблеток и бутылкой воды.
   - Вот. Держи.
   - Спасибо.
   - Давай, поправляйся скорее, - шеф переживает.
   - Спасибо.
   Володя вышел из палаты, подозвал своих людей и они направились к выходу.
   Когда они садились в машину, взятую напрокат, всех их несколько раз сфотографировали фотоаппаратом с мощной оптикой нацисты из организации Хильфе.
   "Интерполовцы" отправились в офис компании "БМВ". Здесь они предъявили подлинные удостоверения сотрудников фирмы Лютца, занимающейся торговлей автомобилями. Симпатичная девушка - менеджер, посмотрев что-то в компъютере, сообщила им, что семь автомобилей "БМВ", купленые их фирмой, еще позавчера вечером отправлены на трейлере в Украину. Водитель трейлера уже на подъезде к польско-украинской границе. Сердечно поблагодарив девушку представители украинской фирмы удалились.
   Выйдя из офиса Володя набрал на мобильном номер Лютца.
   - Герман Карлович, наши машины отправлены еще позавчера. Сейчас они на подъезде к границе. У Федотова был, информации по нападавшим мало, но будем искать.
   - Понятно, все?
   - Да. - не прощаясь, Лютц отключился.
   Микрофон направленого действия, в руках Мейера записал весь разговор. После обеда, когда пленку доставили Хильфе, запись повергла его в ужас.
   И здесь русские?! Русские из Интерпола?! Невероятно!
   Немногим позже от агента из полиции поступила информация, что ни в одном из отделов Интерпола люди, посетившие криминальную полицию и больницу, не числятся...
   Подделывать удостоверения сотрудников Интерпола могут позволить себе немногие. Кто же они такие?! Безбоязненно явились в полицию с поддельными документами, а теперь спокойно разгуливают по городу. Быть может допрос раненого русского что-то прояснит? И группенфюрер отдал приказ допросить Федотова.
   По больничному коридору шел пожилой мужчина в сопровождении молодого человека. Оба были в белых халатах и шапочках. Они вошли в палату, где лежал раненый Федотов. Молодой остался у двери, а старший, это был Люгер, подошел к кровати русского. Роман открыл глаза и посмотрел на пожилого врача, тот улыбнулся и достал шприц. Игла воткнулась в руку и Федотов обмяк - по всему телу разлилось приятное тепло.
   Через двадцать пять минут двое людей в белых халатах вышли из палаты и спокойно пошли к выходу из больницы. Федотов в этот момент уже был мертв.
   Люгер вошел в большую комнату, где его уже ждали Хильфе и Гирчке. Олендорфа не было, он был уже на пол дороге в Альпы. Люгер вытянул руку в нацистском приветствии, ему ответили и он прошел к столу, сев на свое место. Хильфе выглядел сегодня особенно плохо. Его сморщенные иссохшиеся руки беспокойно бегали по цветастому пледу, укрывающему неподвижные ноги. Усевшись поудобней Люгер стал рассказывать то, что под действием препарата поведал ему раненый русский.
   - Этот русский работает на какого-то украинского мафиози, которого называют Фашист.
   - Как?! - удивился группенфюрер.
   - Фашист. Он сын немецкого солдата, попавшего в плен, и русской женщины. Этот Фашист собирает различные предметы времен войны. Все, что Федотов купил у Краузе, - для него. Все предметы он спрятал в дверце автомобиля "БМВ". Эту машину и еще шесть точно таких же купила фирма этого преступника, сейчас их везут на Украину грузовым трейлером.
   - Проклятие! - Хильфе нервно забарабанил пальцами по столу.
   - Эти четверо не из Интерпола. Они - русские бандиты. Их прислал этот Фашист, чтобы они выяснили, кто напал на его человека. О нападавших почти ничего неизвестно. Их было двое. Зовут Иван и Аликс...
   - Опять эти иваны! - раздраженно бросил Гирчке.
   - Он сказал, что это сумасшедшие русские бандиты. Настоящие головорезы.
   - Это точно. Так как они расправились с группой Штейнбреннера. - заметил группенфюрер. - Он назвал координаты и фамилию этого преступника - Фашиста? - спросил он.
   - Да. Его зовут Герман Лютц. Живет в Киеве. Но у него, по словам русского, в подчинении огромная банда убийц...
   - Что с этим раненым русским? - резко спросил Гирчке.
   - Умер.
   - Отлично. - довольно сказал Хильфе. - Герштафен, одному из вас придется поехать на Украину и достать эту карту.
   Люгер и Гирчке переглянулись:
   - Я согласен.
   - Поеду я. - сказали они одновременно.
   Что ж поезжайте вдвоем. Со мной останется мой верный Отто. Возьмите с собой самых надежных людей. Сколько - решите сами. Будьте осторожны и не попадитесь полиции. Все эти славяне совершенно непредсказуемы...
  
   V
  
   В кабинете начальника N-ской томожни резко зазвонил телефон. По этому телефону звонило только высокое столичное начальство из Управления. Анатолий Семенович проворно схватил трубку и осторожно поднес ее к уху:
   - Петренко слушает.
   - Здравствуй, Толя, узнаешь?
   Петренко раболебственно загыгыкал:
   - Конечно, доброго здоровьица, Александр Викторович. Спасибо, что позвонили. Вспомнили, так сказать, покорнейшего Вашего слугу.
   - Я вот, Толечка, вспомнил, а ты вот, кажется, совсем память потерял!
   - Зачем же вы так, Александр Викторович? Нормальная у меня память. Я здесь, как говорится, весь в трудах и заботах праведных...
   - А просьбу из Министерства забыл? Забыл, да?!
   - Нет, ну что Вы, Александр Викторович, как же забудешь? Ведь такие люди солидные попросили...
   - Так, а чего ж ты, Анатолий, не делаешь нихера?! Мы здесь уже поднимаем вопрос о снятии тебя с должности по несоответствию, если ты такую мелочь сделать не можешь!
   Начальник томожни снова энергично заржал:
   - Ну что Вы, Александр Викторович? Сделаем все Вам в лучшем виде, просто сейчас ничего, стоящего Вашего внимания не попадается. Обмельчал, так сказать, народ. Совсем обнищал. А я, Александр Викторович, лично все осматриваю да слежу за всем...
   - Короче, Толик, три дня сроку тебе! Скоро у одного очень влиятельного человека дочь замуж выходит, он ей хочет подарок сделать. Вся надежда на тебя. Зарплата-то у него маленькая... - большой столичный начальник сам беззаботно рассмеялся своей шутке. - Понял?!
   - Конечно, Александр Викторович , сделаю все в лучшем виде. Да, я Вам этот подарок лично в Киев доставлю. В упаковке, как говорится, с красным бантиком.
   - Смотри, я тебя предупредил. Не сделаешь - выгоним к такой-то матери! На твое место много подходящих людей найдется.
   - Не переживайте, Александр Викторович, все будет, как говорится, в порядке. - он опять натянуто заржал.
   - А я и не переживаю, это ты переживай! Все. Пока.
   - До свидания, Александр Викторович. - но трубка уже пищала короткими гудками. Петренко в сердцах швырнул трубку на аппарат.
   - Совсем зажрались в этом Киеве. Думают, что все так просто, а где я им возьму? Ну не высру же... - пробормотал начальник томожни и вышел из кабинета.
  
   Снегирь с юристом и двумя охранниками подъехали к КПП N-ской томожни в обед.
   Юриста взяли на случай, если возникнет какая-то волокита с оформлением документов на машины, а бойцы должны были сопровождать трейлер с машинами "БМВ" до столицы, чтобы избежать возможных наездов дорожных бандитов. Обо всем этом позаботился Герман Карлович, которому очень важен был этот груз. Снегирь не совсем понимал: почему? Ведь раз в две или три недели из Германии приходили трейлеры с машинами и ни разу их не ездили встречать аж на томожню. Немцы сами доставляли машины до склада, в Киеве, где их сгружали и пустые трейлеры катили обратно.
   Немецкий трейлер уже стоял в очереди на польской стороне. Вскоре машина подъехала к украинскому томоженному посту и тут началось что-то непонятное. Трейлер отогнали в сторону, вокруг него засуетился добрый десяток людей в форме. Два немца - водители растерянно стояли возле кабины и что-то лопотали по немецки, но их никто не слушал. Какой-то толстяк с красными лампасами на штанах, уже лазил по трейлеру и облапывал руками новенькие "БМВ".
   - Так, я не понял, что там произошло?! Это же наши машины! - разволновался Снегирь. - Валентин, - обратился он к юристу, - давай, двигай туда, разберись, что там за проблема.
   Валентин выбрался из джипа и пошел в сторону трейлера, но его остановил пограничник:
   - Стой! Куда прешь?! Сюда нельзя! Тут граница!
   - Лейтенант, там трейлер с нашим грузом, - я встречаю.
   - Встретишь за территорией! Давай выходи за шлагбаум!
   Юрист вернулся ни с чем.
   - Снегирь, они не пускают, что делать?
   - Не знаю. Ты ж у нас в университете учился, тебе и карты в руки. Думай.
   - Надо звонить Герману Карловичу.
   - Подожди - звонить. Надо сначала разобраться, что к чему.
   - Придется подойти к начальнику томожни, но нужны деньги, чтоб его подмазать.
   - На, держи. - Снегирь достал из барсетки внушительную пачку долларов. - Шеф дал на такой случай. Здесь десять кусков.
   Валентин взял деньги и вышел из машины.
   В приемной "Начальника томожни Петренко А.С." - как гласила табличка на дверях, сидела красивая девушка в строгом деловом костюме.
   - Здравствуйте, могу я поговорить с начальником. - произнес юрист войдя внутрь.
   - Здравствуйте. К сожалению сейчас его нет. Анатолий Семенович вышел на территорию. А вы по какому вопросу.
   - Да я по работе. Вы не знаете, это надолго?
   - Как когда. Вы можете подождать здесь. - она указала ему на ряд кресел вдоль стены.
   - Спасибо. - Валентин сел в кресло и стал ждать.
   Петренко появился минут через двадцать. Это был тот самый толстяк в форме, который лазил по трейлеру. Лицо начальника было очень довольным и просто светилось счастьем.
   - Анатолий Семенович, тут к вам посетитель. - произнесла секретарша, когда он вкатился в приемную.
   - А? Что? Вы ко мне? Проходите, пожалуйста. - обычно Петренко всех незнакомых посетителей отсылал к табличке, на которой значилось время приемов - каждый певый вторник месяца, но сейчас он был в прекрасном настроении и не задумываясь принял незнакомца. Кроме того в незнакомом посетителе неуловимо чувствовался какой-то столичный лоск и самоуверенность.
   Начальник томожни и юрист вошли в кабинет. Петренко уселся за свой огромный стол, уставленый телефонами, и указал Валентину на стул напротив.
   - Слушаю вас.
   - Анатолий Семенович, я юрисконсульт ЗАО "Дойчеавто-инвест". Здесь на томожне задержали трейлер с автомобилями для нашей фирмы...
   - Что за машины? - немного настороженно спросил начальник.
   - Семь темносиних "БМВ" последней модели. Да вы только что сами их смотрели.
   - Ну и чего вы, так сказать, хотите?
   - Для начала знать: за что их задержали?
   - Во-первых, у ваших автомобилей полный бардак с документами. Во -вторых, мы недавно получили ориентировку, - несколько дней назад в Германии прямо со склада угнали трейлер, в котором также находилось семь автомобилей "БМВ", той же марки и цвета. Представляете?
   - Простите, но наши автомобили не угнаны. У нас с концерном "БМВ" заключен договор на оптовую покупку автомобилей. Наша компания очень серъезная. Мы почти десять лет на рынке, и уверяю вас, нам нет смысла заниматься мелкой уголовщиной.
   - И все же, согласитесь, это, как говорится, очень подозрительно. Мы должны все проверить.
   - Я готов предоставить вам все документы!
   - Все. Достаточно. - Петренко тоскливо посмотрел на календарь: времени искать другие автомобили уже не оставалось. - Я ответил на все ваши вопросы? У меня больше нет времени заниматься тут с вами. У меня, как говорится, работы по горло. А вы меня отвлекаете от государственной службы. Все. Можете быть свободны.
   - Анатолий Семенович, может мы, все таки, как-то решим этот вопрос? - Валентин достал из внутреннего кармана внушительную пачку банкнот.
   Петренко алчно посмотрел на деньги, потом на календарь, затем перевел взгляд на телефон, по которому обычно звонил Александр Викторович и твердо произнес:
   - Вы что предлагаете мне взятку?! Я не о чем не собираюсь с вами договариваться! Последний раз вам повторяю: идите и не мешайте работать. Или вы хотите, чтоб вас задержали за попытку меня подкупить?!
   Валентин поднялся и молча вышел из кабинета. Как только за ним закрылась дверь, Петренко позвонил Кравцову:
   - Да. Слушаю. - немного раздраженно бросил он.
   - Здравствуйте, Александр Викторович.
   - А это ты, Толик. Что там у тебя стряслось?
   - Просьбу-то я Вашу выполнил, точнее, так сказать, перевыполнил.
   - Да что ты говоришь?! Ну и?..
   - Темносиние "БМВ" последней модели. Только с завода. Новенькие. - начальник томожни аж причмокнул толстыми жирными губами от удовольствия. - Целых семь штук.
   - Вот молодец так молодец! Это ты помог хорошим людям. Я замолвлю за тебя словечко, где надо. Будет тебе и премия...
   - Спасибо. Спасибо, Александр Викторович, я же, так сказать, по долгу службы, из величайшего уважения к Вам.
   - Ладно тебе. Ты там давай не тяни с этим. Оформляй все документы,
   как по конфискату и встречай наших курьеров.
   - Хорошо. Бумаги я оформлю сегодня же. Лично этим займусь. - Кравцов положил трубку, а крайне довольный Петренко занялся оформлением всех необходимых бумаг.
  
   - Ну что там? - спросил Снегирь, когда Валентин вернулся.
   - Плохо дело... - он пересказал ему свой разговор с начальником томожни.
   - Надо звонить шефу. - резюмировал Снегирь. - Мы здесь сами ничего не решим.
   Он набрал номер Лютца и кратко обрисовал ему сложившуюся ситуацию. Фашист пришел в ярость. Он бросил трубку и вызвал к себе Лысого. Этот человек в структуре Лютца исполнял функцию своеобразного палача, ему и его группе поручалась вся кровавая робота.
   - Лысый, слушай сюда. Сейчас ты берешь своих пацанов, машину и едешь на N-скую томожню. Берешь за яйца её начальника и заставляешь его пропустить наши машины. Можешь делать с ним что хочешь, только чтоб он не держал наши "бехи". Его фамилия - Петренко, зовут Анатолий Семенович. Остальные данные пробъешь на него сам. Понятно?
   - Да, все ясно.
   - Тогда, давай по быстрому. Там сейчас находится Снегирь с двумя бойцами, можешь взять их себе в помощь.
   - Хорошо. На месте разберусь.
   - Все, езжай. - Лысый вышел.
   Гнев Фашиста понемногу утихал. Он решил позвонить своему человеку из томоженной службы. Быть может он сможет чем-то помочь. Лютц взял мобильный и набрал его номер.
   - Алло.
   - Привет, Серый, можешь говорить?
   - Да. Здравствуйте.
   - На N-ской томожне задержали мой груз - семь машин "БМВ", там все документы в порядке. Я не знаю в чем дело. Можешь разобраться по своим каналам?
   - Обещать ничего не могу, но попробую разузнать, что там случилось.
   - Хорошо. Жду твоего звонка. - Фашист оключил телефон. Он хотел уже позвонить Лысому и отменить свое необдуманое и жесткое решение, но решил дождаться результатов от Серого.
   Больше чем через час телефон наконец зазвонил. Лютц схватил трубку и поднес ее к уху:
   - Да.
   - Герман Карлович, вообщем я узнал. Врядли получится что-то решить. Там все санкционировано с самого верха. Каким-то шишкам из Министерства очень понадобились машины, чем-то им приглянулись именно ваши. Сейчас их оформляют как конфискат. Потом продадут кому надо за копейки.
   - Серый, а если я их сам выкуплю? Может получится как-то договориться?
   - Герман Карлович, с этими людьми ничего не получится. Они не привыкли договариваться, они - распоряжаются.
   - Суки.
   - Извините, что так получилось, но я действительно ничего не смогу сделать.
   - Да, ничего, Серый, и на этом спасибо. С меня коньяк - ребята вечером тебе подвезут домой.
   - Спасибо.
   - Не за что. Пока.
   - До свидания. - Лютц отключил телефон.
   Теперь вся надежда оставалось на Лысого и его отморозков...
   Лысый со своими бойцами приехали к N-ской томожне поздно ночью. Созвонившись со Снегирем, он узнал в какой гостинице они остановились и поехал туда же.
   Утром, немного отдохнув после дороги, Лысый встретился со Снегирем и они стали решать, что делать с начальником томожни.
   - Валить его опасно. Здесь же вони поднимется - не отмажемся. - произнес Снегирь.
   - Фашист, в случае чего, позволил.
   - Ну нет резона, пойми. Грохните вы его, - придет какой-то другой придурок, с которым тоже не получится договориться, тка что его тоже убивать?!
   - Придется. - флегматично ответил Лысый.
   - Нет. Тут по другому надо действовать. Нужно его именно заставить вернуть тачки.
   - А дети у этого козла есть? - хищно оскалившись спросил отморозок.
   - Хрен его знает.
   - Надо узнать.
   - Как?
   - А это твои трудности. У людей поспрашивай, за домом понаблюдай. Вы, кстати, пробили, где он живет?
   - Да, мы вчера, когда он с работы возвращался, отследили его.
   - Ну и где он живет?
   - Километров сорок по трассе от томожни. Там у него здоровенная трехэтажная хата.
   - Вот и отправь туда двоих пацанов. Пускай съездят, посмотрят, кто с ним живет. Хотя, нет. Давай я сам с кем-то из своих съезжу, чтоб не засветились пацаны раньше времени.
   - Как хочешь. - равнодушно бросил Снегирь и Лысый пошел к машине, прихватив по дороге одного из своих отморозков.
   "Скромный" мини-дворец начальника томожни был расположен в окружении не менее "скромных" коттеджей метарх в трехстах от трассы.
   Это был целый поселок, вокруг которого простиралось чистое поле. Ставить машину там было нельзя, потому что ее бы сразу заметили и, возможно, запомнили бы обитатели поселка.
   Лысый поставил машину на обочине дороги, достал из бардачка мощный военный бинокль, перебрался на заднее сидение и стал наблюдать за домом Петренко. Здесь машина с сидящими в ней людьми не привлекала внимания посторонних.
   Целый день в доме было спокойно - похоже, там никого не было. Лишь после шести к дому покатил начальник томожни на "мазде". Поставив машину в гараж, он пошел в дом.
   Лысый поехал в гостиницу. Снегирь был у себя в номере.
   - Он кажется живет один. - сообщил Лысый, войдя в комнату. Снегирь облегченно вздохнул - ему совершенно не понравилась эта идея с похищением ребенка.
   - Ну и что теперь собираешься делать? - спросил он.
   - Придется наехать на него самого.
   - Лысый, это опасно, он же не полный лох. Он в этом регионе один из первых людей.
   - А что ты предлагаешь?
   - Я не знаю, что делать.
   - Вот. Ты не знаешь, а если мы не решим эту проблему с тачками, Фашист с нас головы поснимает.
   - А с чего ты взял, что решишь эту проблему, если наедешь на этого томоженника?
   - Я совсем не уверен, что решу это таким способом, но у меня нет других вариантов. Нужно же делать хоть что-то.
   - Лысый, ну не нравится мне такой вариант. Какой-то он гнилой. Смотри, чтобы все не испортить таким наездом.
   - Хватит каркать под руку. Лучше б удачи пожелал. - пробурчал Лысый.
   - Успеха тебе.
   - Спасибо. Все. Я погнал. Возьму с собой троих пацанов, думаю, управимся. - бандит резко поднялся с дивана и вышел из комнаты.
   Уже смеркалось, когда черная "девятка" Лысого с бойцами подъехала к особняку Петренко. Из машины вылезло четверо крепких мужчин и неспеша направились к дому.
   Анатолий Семенович смотрел телевизор и размышлял над тем, не вызвать-ли ему проститутку, - после развода с женой он частенько пользовался их услугами, - когда в прихожей раздался какой-то грохот.Он поднялся с дивана, чтоб посмотреть, что там упало, но тут же сел обратно - в комнату вошло четверо громил. Двое из них держали в руках пистолеты.
   - Э! Вы кто такие?! Что вам здесь нужно?! Вы не знаете, кто я такой!
   - Заткни хайло, крыса! - рявкнул один из непрошеных гостей. - Мы все прекрасно знаем: и кто ты, и что ты.
   - Что вы хотите? - немного перепуганно спросил Петренко.
   - Для начала - понимания. Это может сохранить тебе жизнь...
   - Ну ты, фуфло, ты зачем крысятничаешь?! - закричал неожиданно другой.
   - Я вас не понимаю...
   - Сейчас поймешь. - бандиты обступили его полукольцом. Двое из них продолжали поигрывать пистолетами. - Ты, сука, задержал на своей гребаной томожне груз одного очень авторитетного и уважаемого человека, так вот, этот человек сильно разозлился и попросил нас растолковать тебе...
   - Ре-ребята, ну-у з-зачем же так? - от волнения Анатолий Семенович начал заикаться.
   - Ты - ублюдок, ребята тебе в твоем пионерском детстве. Ты понял, на?..
   - Понял. Понял. Ведь можно же вашу проблему решить по хорошему... Я же не могу за всем уследить. Может какой-то ретивый инспектор ошибся. Я же, так сказать, не знаю всего.
   - Слышь, козел, ты, так на... сказать, можешь покороче базарить. - процедил сквозь зубы один из бандитов.
   - Да-да, конечно. Вы только скажите, что там за груз и я все улажу.
   - Семь тачек "БМВ" , последней модели. - настороженно бросил один из них.
   - Парни, с этим не получится. - Петренко заметно растерялся. - Это... Это не я решил. Из Киева команда была. Из самого Министерства. Вы не знаете какие это большие люди... А я - нет. Это не я. Я тут не при чем. Вы с ними решайте... Я - человек маленький, что скажут, то и сделаю, так ск...
   - Тачки здесь стоят и ты тоже здесь. Здесь с тобой и решим. А не хочешь по хорошему, будет по плохому. Понял, нет?
   - Нет! Не надо, пожалуйста! Это же не я! Понимаете, не я! Это не в моей власти. Они же и меня и вас убъют... - продолжал канючить томоженник.
   - Что будем делать с этим гавнюком? - посмотрев на своих отморозков, спросил Лысый.
   - Может его опустить? - зло спросил один из амбалов.
   Петренко весь напрягся:
   - Не надо, пожалуйста, не надо. Клянусь вам, я ничего не смогу сделать. Не трогайте меня. У меня есть деньги, много денег, я отдам вам, если вы меня не тронете...
   - Сколько же для тебя много, штемп? - почти весело спросил Лысый.
   - Шестьдесят тысяч... долларов. Я все отдам вам. - Петренко обманывал, денег было намного больше, но даже в момент смертельной опасности чувство жадности не покидало его. Бандиты переглянулись:
   - Давай бабло. Мы подумаем. - сказал Лысый. Они прошли в кабинет и Анатолий Семенович достал из тайника толстую пачку стодолларовых купюр. Не пересчитывая, он отдал их бандиту. Довольно ухмыльнувшись, тот спрятал их в карман.
   - И все же, козел, машины должен вернуть именно ты. По министер-ствам ездить мы не можем, так как у нас костюмов нет. - бандиты весело заржали. - Ну что тебе стоит оформить документы и пропустить наши тачки? А мы вот тебе денег дадим. - Лысый показал ему пачку, которую он же только что отдал. - Тебе ж нужны деньги, а? Ну так чего?
   Анатолий Семенович молчал. Он совсем растерялся и не знал, как ему поступить. Если он отдаст машины - столичное начальство не даст ему житья, если не отдаст - эти тем более не дадут... А они, наверное, пострашнее столичных. К тому же они рядом, а те далеко. Может повезет еще и найдет он им другие новые иномарки...
   - Ну так что будем делать?! - нетерпеливо повторил Лысый.
   - Я попробую что-то сделать. Но это будет очень сложно...
   - А сейчас все сложно, козел! Жизнь вообще сложная штука! - бандит заметно повеселел. - Сейчас можешь сделать?
   - Сегодня уже поздно. Завтра с утра я...
   В этот момент во дворе раздался вой милицейской сирены. Снаружи громко захлопали дверцы автомобилей. Пронзительно завизжала сигнализация в "девятке" Лысого. Один из бандитов подскочил к окну:
   - Менты! Две машины! - растерянно крикнул он и добавил обращаясь к Петренко. - Здесь есть другой выход?
   - Да. Из кухни, на улицу. - автоматически произнес все еще перепуганый томоженник.
   Бандиты бросились на кухню. Распахнув дверь они выскочили во двор. Бегущего первым перерезала пополам автоматная очередь, выпущенная из кустов напротив выхода и тут же раздался окрик:
   - Стоять! Милиция!
   - Руки, падлы!
   Бандиты забежали обратно в дом и захлопнули за собой дверь. Лысый, схватив за шиворот Петренко, потащил его в зал.
   - Дом окружен! Сопротивление бесполезно! Выходите по одному с поднятыми руками! - раздался чей-то строгий голос, усиленный мегафоном.
   - А хрен вам! - Лысый несколько раз выстрелил в окно и повалился на пол, увлекая на пол Петренко. По окнам застрочили из автоматов. Еще один бандит, не успевший вовремя упасть на пол, получил пулю в голову.
   Через несколько секунд стрельба прекратилась.
   - Перестаньте стрелять! У нас заложник! - громко выкрикнул Лысый и упер томоженнику в нос дуло своего пистолета. - Кричи! Кричи, сука!
   Петренко пронзительно, по бабьи, завизжал.
   - А я болт ложил на этого хапугу! - ответил кто-то снаружи. - Можете его убивать! Вам только хуже будет! Лучше сдавайтесь!
   - Пошел ты... - договорить бандит не успел. Снаружи снова открыли сильный огонь из автоматов. Потом стало тихо.
   Лысый обернулся к последнему, оставшемуся в живых подельнику:
   - Толстый, ползи в кухню, контролируй вход. Сейчас их начальство мусорское подъедет, будем торговаться.
   - Надо уже сваливать, Лысый, они на всю голову отмороженые - завалят нас от нефиг.
   - Не гони пургу! Как ты свалишь?! Высунешься - тебя сразу завалят. Сиди и жди!
   Толстый, высоко оттопыривая свой широкий зад пополз в кухню. Как только он перебрался через порог чья-то нога в тяжелом военном ботинке больно наступила на его руку, держащую пистолет. Он поднял голову и уперся взглядом в дуло автомата. Двое омоновцев рывком поставили его на ноги и отобрали пистолет.
   - Сколько их там? - спросил один из них.
   - Пошел на... - в ответ омоновец передернул затвор автомата.
   - Э! Не стреляй! Двое. Двое их там. - Толстому выкрутили руки, защелкнув на них наручники, и выволокли на улицу. В дом забежало еще несколько автоматчиков.
   На улице было тихо. Эта тишина пугала Лысого еще больше чем выстрелы. Менты, похоже, что-то замышляли.
   Вдруг от двери на него обрушилась огромная тень. Чьи-то крепкие руки с силой прижали его к полу и вырвали пистолет.
   Когда Лысого вели к машине, его мучил вопрос: откуда взялись менты? Он так никогда и не узнает, что из окон дома напротив сквозь незашторенные окна было видно и Петренко и их, размахивающих пистолетами. А в коттедже напротив жил начальник районного отделения милиции, он то и поднял на ноги всю милицию в округе, увидев вооруженных людей в доме соседа.
   При обыске у Лысого нашли шестьдесят тысяч долларов. А во время допроса он показал, что получил эти деньги от Петренко. Несмотря на то, что начальник томожни отказывался от этих денег и заверял, что у него с роду не было таких сум, его отстранили от работы и начали в отношении него служебное расследование.
   На второй день после нападения на дом томоженника, из киева приехали сотрудники Государственной Томоженной Службы и забрали с собой конфискованные автомобили "БМВ", вместе со всеми документами. В столице машины встречал сам Александр Викторович.
   Один из автомобилей он сразу же передал заместителю одного из министров правительства. Совсем скоро должна была состояться свадьба его дочери и тянуть с подарком было нельзя.
   Между тем, в связи с расследованием деятельности начальника N-ской томожни, прокуратура занялась проверкой самой томожни. Чтоб не рисковать, Александр Викторович приказал надежным людям поскорее продать автомобили.
   Новые, совсем без пробега, иномарки, оформленные как конфискат, а потому не слишком дорогие, быстро разошлись среди высоких государственных чиновников, живущих, якобы, на одну бюджетную зарплату...
   Снегирь со своими людьми вернулся к Фашисту ни с чем.
  
   V I
  
   Герман Карлович не мог найти себе места. Столько проблем одновременно навалилось на него.
   Володя сообщил, что в больнице убили Федотова. О том, что его именно убили стало известно только после вскрытия - в крови оказалось какое-то вещество, отравившее его организм. Это вещество именуются в просторечии "сывороткой правды" - значит перед смертью у него что-то выпытывали. Но кто и что? Лысого арестовали, с ним еще одного бойца, двоих убили. И, наконец, машины, из-за которых заварилась вся эта каша, распроданы неизвестно кому... придется выложить не одну тысячу долларов, чтоб узнать кому именно продали конфискованные "БМВ" и найти машину с тайником.
   Но с машинами, к счастью, еще есть хоть какие-то зацепки, связи, с помощью которых их можно отыскать. А вот в Германии, с убийством и предыдущим ограблением Федотова так ничего и не выяснилось. Единственное, что смог сделать Володя - организовать перевозку тела погибшего сюда, к семье. Его с людьми нужно возвращать обратно. Сейчас все люди нужны здесь, чтобы отыскать эту машину, в которой покойный Федотов заложил тайник. Все равно, в Германии Владимир со своими людьми уже ничего не решит. Кроме того, они засветились в немецкой полиции с поддельнными удостоверениями сотрудников Интерпола. Их в любой момент могут начать разыскивать и скорее всего найдут.
   Обдумав таким образом все, что его беспокоило, Лютц немного успокоился, перезвонил в Германию и приказал Володе возвращаться обратно в Киев. После этого он обзвонил нескольких знакомых, имеющих связи в правительстве и попросил помочь разыскать покупателей автомобилей "БМВ". Кроме того, у Германа Карловича было немало знакомых, работающих в Госавтоинспекции, он позвонил и им, обратившись с той же просьбой. Все, кому он звонил, обещали помочь и сделать все возможное и неудивительно, ведь они знали, что Лютц щедро отблагодарит за любые сведения...
  
   Огромный авиалайнер компании "Люфтганзе" приземлился в международном аэропорту в Борисполе. Прибывших пассажиров было довольно много, среди них ничем особым не выделялись два опрятных старичка. Кроме них в толпе пассажиров затерялась группа молодых короткостриженых немцев с цепкими взглядами, похожих на спортсменов.
   Покинув здание аэропорта старики и спортсмены направились на рейсовый автобус, идущий в Киев. Это были Люгер и Гирчке со своими молодыми неонацистами. Старики с интересом осматривали сильно изменившийся город, ведь он запомнился им при отступлении грудой дымящихся развалин.
   В городе они поселились в одной гостинице, в Центре, рядом с Крещатиком.
  
   Падлевичу едва исполнилось восемнадцать, когда началась война. Он как раз успел сдать летнюю сессию на первом курсе в Политехе. Вместе с однокурсниками они пошли в военкомат, чтобы попасть на фронт. Немцы быстро продвигались вглубь страны. И вот в начале сентября Илья Падлевич оказался на фронте. Войска все время отступали. А уже в конце октября Падлевич в числе многих других солдат попал в окружение, не сумев пробиться, он оказался в немецком плену. Его поместили в сооруженный на скорую руку лагерь для военнопленных. Это был бывший колхоз с разрушеными коровниками, огражденный колючей проволокой, над которой расположились вышки из свежеоструганого дерева. Пленные лежали вповалку грязные, больные, голодные на исгнившей соломе и медленно умирали.
   Потом были еще лагеря, проволока, вышки, собаки, эсэсовцы в черных мундирах, с тускло поблескивающими черепами на фуражках.
   В конце сорок третьего года едва волочивший от слабости ноги Падлевич согласился работать на абвер - германскую армейскую разведку. Его перевели в специальную школу, где готовили диверсантов и шпионов, для заброски в Советский тыл. Здесь хорошо кормили и Падлевич старательно учился, прилежно конспектируя лекции фашистских инструкторов, в страхе потерять сытное место.
   Летом сорок четвертого Илью Падлевича, снабдив фальшивыми документами, деньгами и оружием, забросили в Советскую Украину, недавно оставленую немцами. Он успешно справился с заданием и остался на территории Украины. Несколько раз его посещали посланцы абвера, с новыми заданиями и деньгами.
   Падлевич понимал, что теперь у него нет иного выхода, кроме как помогать немцам. Но с ранней весны сорок пятого его оставили в покое. Наверное немцы потеряли связь с ним, а может теперь им было не до него. Еще несколько лет после окончания войны Падлевич жил в страхе, что его разоблачат, но шли годы, а его никто не трогал. Постепенно он успокоился, привык к новому имени, записаному в документах изготовленых специалистами из абвера и даже стал отмечать День Победы, словно настоящий ветеран.
   Сегодня Илья Иванович собрался идти на рынок, продуктов в доме было совсем мало, а после смерти жены ему было так трудно готовить самому. В начале четвертого он вышел из подъзда с авоськой в руке и неспеша побрел в сторону рынка.
   - Падлевич. - вдруг негромко окликнул его кто-то сзади. Это было для Ильи Ивановича равносильно выстрелу - уже почти шестьдесят лет никто не называл его настоящей фамилией. Он инстинктивно обернулся и отпрянул назад. Перед ним стоял призрак из далекого страшного прошлого. В последний раз они виделись в 1944 году, и несмотря на то, что он сильно постарел, Падлевич сразу узнал его. Это был офицер СС Гирчке, курирующий их работу в разведшколе.
   - Здравствуйте. - с едва заметным акцентом по русски произнес Гирчке. - Судя по вашему виду вы меня узнали. Не так ли?
   Илья Иванович сглотнул слюну и просипел:
   - Да. Я вас узнал, господин штурм...
   - Не надо званий! - резко перебил его эсэсовец. - Ведь мы с вами давно на пенсии. - он улыбнулся.
   - Что вам от меня нужно? - все еще не в силах прийти в себя, спросил Илья Иванович.
   - Может сначала присядем где-то? Или вы пригласите меня к себе? Я добирался к вам из самого Киева и, чесно говоря, немного устал после дороги.
   Падлевич затравленно огляделся и смял в руках авоську:
   - Хорошо. Пойдемте ко мне.
   Гирчке сделал кому-то знак рукой и молча последовал за Падлевичем. Они вошли в просторную, но не убраную и запущеную квартиру. Бывший эсэсовец внимательно осмотрелся:
   - А вы неплохо устроились, Падлевич. Наверняка купили это все за деньги, выданые нами.
   - Нет. Не все. - пробормотал старик и понял, что немец намекает ему на то, что эти деньги еще придется отрабатывать. - Что вы хотите от меня? Когда была война, я сделал для вас все что мог, но война давным-давно закончилась. Это все уже в прошлом!..
   - Ошибаетесь, Падлевич. - сухо бросил фашист. - Война не закончилась. Она продолжается. Только она невидимая. Тайная. Война идеологий. Война рас. - кажется старый эсэсовец не прочь был пофилософствовать, но Илье Ивановичу было совсем неинтересно выслушивать его фанатичные бредни.
   - Как вы меня нашли?
   Гирчке раздраженно посмотрел на него. Ему совсем не понравилось, что какой-то мелкий русский агент смеет его перебивать.
   - Я же говорю вам, что война продолжается!.. Мы сохранили почти всю нашу картотеку и архивы. А вы даже не удосужились сменить выданые вам нами документы на новые. Найти вас было совсем не сложно.
   - А что если я откажусь вам помогать?! - сам испугавшись своего вопроса, выкрикнул Падлевич.
   - Что ж, тогда мне придется передать документы о вашей деятельности в соответсвенные организации. Надеюсь, вы знаете, что на военные преступления сроки давности не распространяются. Вас и сейчас могут судить за то, что вы сотрудничали с нами...
   - Вы этого не сделаете!
   - Почему?
   - Ведь вас тоже тогда будут судить.
   Гирчке рассмеялся:
   - Вы забываете, Падлевич, что я гражданин другой страны и не подчиняюсь вашим законам. Меня не смогут даже допросить. А я, в отличии от вас, никогда не предавал свою страну. Моим делом уже занимался Боннский суд, но он оправдал меня. У вас есть только один выход - продолжать сотрудничество с нами. Вам это будет не сложно.
   - Что я должен делать? - обреченно спросил Илья Иванович.
   -Вот это совсем другой разговор. Так бы и сразу. Кстати. У вас есть дети, Падлевич?
   Старик удивленно посмотрел на него:
   - Да, есть. Но не смейте их впутывать в это дело. Они не должны ничего знать!
   - Ну что вы! Я и не собирался. Дело в том, что я слышал, как у вас здесь плохо живут люди. Бедно. Когда вы поможете нам, вы сможете помочь своим детям. Вы ведь знаете, мы всегда хорошо платим тем, кто нам помогает. - Падлевич молчал. Он смотрел на эсэсовца с ненавистью и страхом. - Теперь перейдем сразу к делу. Я дам вам деньги, на которые вы должны будете купить машину - микроавтобус, желательно марки "фольксваген". Не новый. Здесь - он достал из кармана свернутый газетный листок, - Объявление о продаже подходящей машины. Сейчас и позвоните и мы с вами поедем на неё посмотреть.
   Падлевич взял сложеный газетный лист, развернул и прочитал объявление.
   - Но ведь это же в Киеве!
   - Да. И что? Вам придется поехать в Киев на несколько недель, так что предупредите всех, чтобы вас не искали. У вас есть пол часа, чтобы собраться и позвонить.
   Через пол часа Гирчке и Падлевич вышли из подъзда. За углом дома их ждало такси со столичными номерами. Возле машины стояли два молодых парня и негромко разговаривали на немецком. Водитель оставался за рулем.
   Эсэсовец сел на переднее сидение, а Илью Ивановича посадили назад между двумя молодыми крепкими немцами. Такси тронулось с места, до Киева было больше двухсот километров пути, и водитель спешил, чтобы добраться засветло.
   Бывшего абверовского агента Гирчке поселил в той же гостинице, где остановились они.
   На следующий день они отправились покупать микроавтобус. Немец щедро снабдил Падлевича деньгами, приказав не скупиться на взятки, чтобы побыстрее переоформить купленый автомобиль на нового владельца. И уже вечером того же дня по документам Падлевич официально числился владельцем микроавтобуса марки "фольксваген". Но на самом деле, как объяснил ему Гирчке, он был лишь водителем этой машины.
   - Пока что. Пока. Недели за три я думаю мы управимся здесь со всеми делами и тогда... Вы станете полноправным владельцем этого автомобиля... - добавил эсэсовец.
   Тем же вечером он представил Падлевичу еще одного старого нациста - Люгера:
   - Знакомтесь, Падлевич, это господин Люгер. Мой коллега. Я ему много рассказывал о вас. - многозначительно произнес Гирчке. - Завтра с утра вы с господином Люгером и его людьми отправитесь в небольшое путешествие. И запомните, Падлевич, вы должны слушаться этого господина так же как меня. Понятно?
   - Да. Я все понял, господин Гирчке.
   - Хорошо. Можете идти отдыхать. - Илья Иванович повернулся к двери.
   - Минуту. - скрипучим голосом произнес до этого молчавший Люгер. Абверовец обернулся. - Вы давно водите машину?
   - С сорокового года. Получил права в ДОСААФе.
   - С документами на машину у вас все в порядке?
   - Да. Все оформлено как положено.
   - Хорошо. Теперь идите. - Падлевич кивнул и ушел к себе в номер.
   - Сегодня Мейер и Вангер опять ездили по адресу, данному тем русским в больнице. - сообщил Люгер.
   - Узнали что-нибудь новое?
   - Почти ничего. Дом по прежнему усиленно охраняется. Но сегодня из дома выходил сам Фашист. На бронированном "мерседесе" в сопровождении джипа с охраной он ездил в ресторан в городе. Когда же пришлют аппаратуру?! Нам нужно услышать о чем говорят в доме, чтобы узнать что с нашей картой!
   - Если твоя поездка будет успешной, мы сможем взять "языка" и узнать все, что нас интересует без специальной аппаратуры, тем более, что передать ее сюда не так и просто.
   - Тогда пожелай мне успеха и чтоб эта поездка принесла нам удачу. - сказал Люгер вставая с дивана.
   - Гот мит унс, Ганс. - вдохновенно произнес Гирчке.
   ...Утро выдалось хмурым и пасмурным, у Падлевича болела голова, сильно клонило ко сну, но нужно было ехать, когда и куда скажет второй эсэсовец.
   В девять утра, наскоро позавтракав в ресторане, они отъехали от гостиницы. Кроме Люгера и шофера в салоне машины находилось еще трое мужчин на вид лет 30-40.
   Когда выезжали из города, Падлевич спросил, махнув рукой в сторону салона:
   - А эти ребята тоже ваши? Что-то они слишком хорошо сохранились за эти годы...
   Люгер посмотрел на него чуть удивленнно, а потом улыбнулся:
   - Да, это наши люди. Они родились и выросли уже после войны. Наша смена. Так что не удивляйтесь их молодости. - объяснил нацист.
   - Куда ехать? Вы мне скажите или как? - недовольно пробурчал Падлевич.
   - На запад. В Галицию. - на секунду замешкавшись, ответил немец.
   После обеда машина въехала в старинный западноукраинский город Львов. Доехав до самого центра Илья Иванович вопросительно посмотрел на Люгера. Но немец не заметил его взгляда. Все время пока они ехали по городу, он жадно смотрел по сторонам и время от времени тяжело вздыхал. Во время войны он провел в этом городе немало приятных дней...
   - Куда дальше, господин Люгер?
   - А? За город, там лес. Я покажу. - машина проехала мимо Оперного театра, немец с интересом обернулся и смотрел на него, пока он не скрылся из виду. - Когда-то я был там, внутри. Красиво. - с нотками ностальгии в голосе сказал он Падлевичу.
   Машина дальше двигалась прямо в потоке других автомобилей. Вскоре микроавтобус выехал за город, слева промелькнуло маленькое озеро, а потом вдоль дороги замелькал темный лес. Они проехали уже несколько километров вдоль леса, когда эсэсовец попросил остановить машину.
   Илья Иванович свернул на обочину и заглушил мотор. Люгер с легкостью выпрыгнул из машины, подождал пока из салона выбрались двое сопровождающих и, перепрыгнув через узкую придорожную канаву, они скрылись среди деревьев.
   Прошло больше двух часов прежде чем немцы вернулись из леса. Старый нацист был чем-то заметно расстроен. Сев в машину, он посмотрел на часы.
   - Что ж, на сегодня, пожалуй, хватит. Возвращайтесь в город и подыщите гостиницу поприличней. - распорядился он.
   Падлевич развернул микроавтобус, пересекая сплошную полосу на асфальте, и поехал обратно.
   На следующее утро они выехали из города, микроавтобус проследовал в сторону Карпат. Около десяти утра вдалеке показались расплывчатые силуэты горных вершин, окутаные легкой дымкой. Вскоре дорога запетляла между холмами. Падлевич на большой скорости проехал несколько горных поселков. За Сколе Люгер попросил ехать медленнее. Еще через несколько километров, по приказу эсэсовца, они свернули с асфальтированной трассы на узкую разбитую проселочную дорогу, уводящую вглубь гор.
   Проехав несколько сотен метров машина забуксовала и заглохла. Как не старался Падлевич, микроавтобус не мог подняться выше.
   - На бронетранспортере здесь можно было проехать. - недовольно пробурчал эсэсовец. - Оставайтесь здесь и ждите нас. - выбираясь из машины, распорядился он. За ним последовали молодые нацисты.
   Немцы пошли вверх по дороге и вскоре скрылись из виду. Илья Иванович выбрался из машины и глубоко, полной грудью, вдохнул чистый горный воздух.
   Люгер шел вверх по дороге и чувствовал, что задыхается, но не от тяжелого подъема и не от преклонного возраста. Нет. Он задыхался от нахлынувших воспоминаний, они будто душили его. Он отчетливо вспомнил людей, с которыми шел по этой дороге последний раз. Никого из них давно не было в живых. Все погибли во время войны. А ведь и он вполне мог оказаться в их числе. Это страшное место, оно и сейчас дышит опасностью и смертью.
   Тогда Люгер получил задание подготовить базы для "Вервольфа" и украинских националистов в Галиции. Советские войска стремительно приближались к границам Рейха и кто-то в Берлине предложил использовать против них опыт партизанской войны, чтобы хоть как-то задержать наступление русских. Провереные офицеры СС в спешном порядке приступили к поиску укромных мест для строительства секретных замаскированых баз. В лесах, горах создавали бункеры, схроны, тайники с оружием и продовольствием.
   База в лесу под Львовом оказалась уничтоженой, на ее месте была огромная яма, - похоже большевики взорвали бункер. По этому пришлось отправиться в Карпаты, где находилась еще одна, резервная, база "Вервольфа". Этот бункер строили русские военнопленные, потом их всех расстрелялди неподалеку, тогда Люгер лично командовал солдатами из расстрельной команды и следил, чтоб не один русский не выжил.
   Бункер был уже совсем близко, эсэсовец даже узнал одну из старых елей, на которой он в июле приказал повесить одного русского, отказавшегося работать. Ветвь, на которой почти неделю провисело тело русского не сохранилась, да и само дерево совсем высохло и в любой момент могло рухнуть.
   Люк, закрывающий вход в бункер, был весь засыпан землей и прелыми листьями, но Люгер сразу же его нашел. Он остановился перед замаскированым люком и повернулся к сопровождающим его нацистам:
   - Разгребите здесь листья.
   Мужчины, присев на корточки, стали руками разгребать листья ветки и мох. Под листьми была сырая земля, когда ее разгребли показался проржавевшая металическая плита, из центра которой торчало большое металическое кольцо. Эсэсовец подошел к люку, присел и нажал едва заметную кнопку на железой раме, внутри что-то негромко щелкнуло.
   - Поднимайте. - он встал и отошел в сторону.
   Один из немцев ухватил обеими руками кольцо и, напрягшись приподнял люк, тут же подскочили двое других, подхватили плиту за края и положили в стороне. Из черной дыры в земле дохнуло сырым, затхлым застоявшимся воздухом. Дыра уходила вертикально вниз под землю. На одной из стен этого бетонного колодца находились ржавые скобы.
   Люгер достал фонарик и кряхтя полез вниз, за ним последовали остальные. Спустившись вниз они оказались в узком коридоре с бетонными стенами. Все было покрыто толстым слоем паутины. Огромные лохмотья липких нитей свисали с потолка. На полу был толстый пласт пыли. Люгер осторожно пошел вперед, стараясь не касаться паутины. Позади следовали неонацисты.
   Коридор был довольно коротким, в конце оказалась тяжелая стальная дверь. Она была незаперта. Эсэсовец толкнул ее и она со скрежетом отворилась. Они вошли в маленькую комнатку посреди которой стоял стол. На нем сиротливо валялись ржавые банки из-под консервов, какая-то посуда, стаканы и ложка. Рядом на полу валялась солдатская каска. В углу был сложен небольшой, затянутый паутиной очаг, около него валялись трухлявые дрова.
   В комнате было еще две двери, кроме той, через которую они вошли. Старик подошел к одной из них и открыл дверь, за ней оказалась железная лестница, ведущая куда-то вниз. Люгер обернулся:
   - Подождите здесь. - он стал спускаться по лестнице. Через несколько минут снизу раздался странный рык, немцы опасливо переглянулись и вдруг у них над головой тускло вспыхнула лампочка. Вспыхнув еще несколько раз она погасла. Поднялся Люгер:
   - Пойдем со мной.
   Немцы последовали за ним вниз по лестнице. Внизу горел свет, где-то за стеной мерно гудел генератор. Под лестницей стоял большой бак с позеленевшей от времени водой, а вдоль стен расскинулись деревянные стелажи, на которых стояли испортившиеся продукты. В дальней стене была еще одна дверь, эсэсовец открыл ее и махнул в проем рукой. Маленькая комната была почти до потолка заставлена деревянными ящиками, выкрашеными в зеленый свет. Они были доверху набиты оружием и боеприпасами.
   - Возьмите этот ящик с МП-40 и вон те два, поменьше, там патроны. - распоряжался Люгер. - Эту коробку тоже берите, в ней патроны к пистолетам, а "парабеллумы" вон там. Генрих, внизу, слева ящик с гранатами, возьмите десятка два. О! Здесь и панцерфаусты есть! Их тоже захватите.
   Подчиненные таскали ящики и посматривали на Люгера с удивлением, они никогда не видели старого нациста таким возбужденным.
   - Удивительно, как мы проиграли войну этим проклятым русским! - с горечью произнес эсэсовец. - Прошло больше чем пол столетия, а здесь все в идеальном состоянии. Свет горит. Вентиляция хоть и забилась, но работает. Оружие в полном порядке. - он достал из длинного ящика карабин "маузер", задумчиво повертел его в руках, потом положил обратно в ящик. - Только продукты попортились...
   Молодые нацисты уже поднимали ящики с оружием наверх. Люгер тоже вернулся в прихожую и вошел в третью дверь. За ней оказалась длинная узкая, как пенал, комната, заставленая двухярусными койками. Это была казарма для отдыха "вервольфовцев". Под потолком, едва рассеивая тьму висела одна лампочка - остальные перегорели. Старик достал фонарик и вошел внутрь, освещая пространство перед собой. Пройдя несколько метров, он вздрогнул и остановился, - перед ним на двух соседствующих койках лежали два скелета. Одежда на них почти истлела. Но еще можно было различить, что это эсэсовские мундиры. У одного из скелетов лежал на ребрах потемневший от времени Железный крест. На запыленном полу небрежно валялись съежившиеся, покрытые плесенью сапоги.
   Люгер подошел ближе. На черепе одного из скелетов еще можно было увидеть темные обрывки бинтов, у второго бинты провалились между тазом и ребрами. Старик понял, что "вервольфовцы" оставили здесь своих раненных товарищей умирать. На одном из скелетов была офицерская форма, немец нагнулся и посмотрел на знаки отличия, - штурмбанфюрер. На кости, которая когда-то была безымянным пальцем, покоился массивный серебряный перстень. На нем был выгравирован череп с двумя скрещенными костями под ним - умерший здесь человек состоял в дивизии "Мертвая голова"... Как и Люгер. Возможно они даже были знакомы, ведь он инструктировал солдат из "Вервольфа" перед тем, как оставить их в тылу советских войск.
   - Гер Люгер, мы закончили. Все, что вы сказали, наверху. - заглянув казарму, произнес Генрих. Эсэсовец обернулся:
   - Хорошо. Берите ящики и несите к машине. - он еще немного постоял возле коек и вышел. Спустившись вниз, он выключил генератор и пошел к выходу.
   Выбравшись из бункера он глубоко вздохнул и подозвал к себе подчиненных, медленно бредущих с ящиками к дороге. Они поставили свой груз на землю и подошли.
   - Закройте бункер и засыпьте вход, чтоб все было как и прежде.
   Быстро сделав все, что сказал старик, немцы вернулись к ящикам подняли их пошли к машине.
   Когда они подошли, Падлевич мирно спал в салоне микроавтобуса. Они погрузили ящики внутрь, накрыв их брезентом и автомобиль осторожно пополз вниз, к трассе.
   На обратном пути их остановил гаишник, но все обошлось он лишь проверил документы и, не найдя к чему прицепиться, отпустил машину.
   В Киев они вернулись поздно вечером. Отпустив подчиненных отдыхать, Люгер пошел в номер к Гирчке. Его коллега - эсэсовец еще не спал.
   - О! Ганс, наконец-то. Как вы съездили?
   - Отлично, Гельмут. Мы разыскали все необходимое. Я привез десяток пистолетов, восемь МП, гранаты и два панцерфауста.
   - Хм, Ганс, ты что собрался устроить здесь войну?
   - Нет, что ты? Оружие всегда пригодится в этой безумной стране. Ты ведь не хуже меня знаешь этих непредсказуемых славян! Теперь у нас достаточно оружия и мы можем в любой момент захватить не только "языка", но и весь дом этого русского бандита.
   - Не забывай, что мы здесь уже не хозяева, а просто в гостях и нам не желательно делать таких опрометчивых шагов.
   - Дорогой Гельмут, мне, так же как и тебе, совсем не хочется провести остаток жизни в местной тюрьме. Ладно, закончим этот бессмысленный разговор. Перейдем к делу: что ты узнал в мое отсутствие?
   - Я поставил людей следить за Этим Фашистом. Он везде передвигается на автомобиле, его сопровождает машина с охраной. Они, скорее всего, вооружены. Так что захватить этого бандита без шума не получится. Но его дом посещает много людей. М ы можем взять кого-нибудь из них.
   - Я согласен, Гельмут. Но необходимо, чтоб этот человек был осведомлен во всех его делах. И нужно сделать это в ближайшее время. Мы не можем долго ждать.
   - Попробуем взять "языка" завтра же.
   - Но так сильно спешить тоже не стоит. Давай завтра с утра обсудим это. Помнишь как говорили в России?
   - Утро вечера умней...
   - Да. Так. Спокойной ночи, Гельмут.
   - Спокойной ночи, Ганс. - Люгер кивнул и отправился к себе в номер.
   Алик и Вано возвращались из Германии поездом, - хотели сэкономить деньги, ведь так дешевле чем самолетом. Но не получилось: всю дорогу они "по черному" пили, пропив практически все деньги. Они пытались заглушить спиртным свой страх и неувереность перед возвращением на Родину. Они столько лет прожили в Германии, что полностью утратили связь с родной страной. Они даже представить себе не могли, что там сейчас происходит и как там живут люди. Не знали они и что их ждет там. А эта неизвестность пугала обоих.
   Они вышли на перрон столичного вокзала опухшие, небритые, страшные и медленно пошли к выходу в город. Шустрые мужики на каждом шагу предлагали им взять такси, но они только отмахивались от них: куда ехать?
   Выйдя на привокзальную площадь, купили в киоске два литровых пива и, присев на лавочку, принялись жадно пить. Потом они курили и думали, что делать дальше.
   За границей все казалось так просто: приехали, ограбили Фашиста и катись на все четыре стороны. А сейчас они даже не знали, где переночевать.
   - Пойдем к Моррисону. - неожиданно предложил Вано. - У него и пожрать, и бухнуть, и переночевать можно.
   - Давай. Только чтоб он дома был. - согласился Алик, хотя про себя подумал, что его вполне может дома и не быть, ведь бандитское ремесло отнюдь небезопасное - его давно могли убить или посадить. Да мало ли что могло произойти за столько лет...
   Но бандитам повезло. Моррисон оказался дома. Он сам открыл дверь и предстал перед ними по пояс голый, в старых заношенных спортивных штанах. Он сильно растолстел за эти годы.
   - Здорово, братан. Узнаешь? - поздоровался Алик, а следом за ним и Вано.
   - Пацаны! Вы откуда?! Во, блин, не ожидал! Ну заходите, чего встали?! Сейчас, я мигом...
   Они вошли в квартиру.
   - Юлька! Юля! - громко заорал Моррисон, из комнаты выглянула симпатичная молодая женщина. - Тут корефаны мои подтянулись, давай нам по быстрому организуй что-то на стол.
   А это, пацаны, жена моя - Юля. Клевая баба.
   Через двадцать минут бандиты уже сидели за накрытым столом и пили из граненых стаканов холодную водку. Выпив и хорошенько закусив, они продолжили прерваный разговор:
   - Ну, Моррисон, рассказывай, как тут живешь, чем занимаешься.
   - Да, у меня все ништяк, пацаны. Устроился у одного очень авторитетного человека, он почти пол города держит. А вот вы куда пропали? Я уже после того, как бригада наша распалась, грешным делом плохое подумал. Чё мусора может закрыли?
   - Тьфу! Тьфу! Тьфу! Чтоб у тебя грибы во рту высохли! - обиделся Вано. - Мы за границей отсиживались. Ждали, пока тут весь этот кипиш утрясется. Тоже дела делали в... - Алик сильно ударил его по ноге под столом и Вано не договорил где именно. - вообщем, нормально перекантовались. А ты как? Видел кого из наших?
   - Да вот, Данька с Чуком со мной в одной группе, а так больше никого. Многих мусора закрыли, кое-кто за бугор свалил, у кого лавэ было.
   - А мы вот приехали, хотим дело одно промутить. - вкрадчиво произнес Алик.
   - Что за дело? - без особого интереса спросил Моррисон.
   - Да выставить хотим одного жирного барыгу. Подпишешься с нами?
   - Не-а, пацаны, спасибо. Мне под Фашистом нормально.
   Алик и Вано переглянулись удивленными взглядами.
   - Под кем, ты говоришь?
   - Фашист. - внятно выговорил он. - В большом авторитете сейчас. Связи имеет везде. Очень серъезный человек. А вы что слышали о нем? - не без гордости спросил Моррисон.
   - Нет, просто кликуха у него какая-то необычная. - поспешно ответил Алик. - Он что и вправду фашист?
   - А хрен его знает. Сам он говорит, что нет, а пацаны поговаривают, что - да. Он даже хлам всякий с войны собирает, кучу бабла на это гавно тратит. Говорят, - у него вся хата этим барахлом завалена. И зовут как настоящего фашиста - Герман Карлович. Но мне, пацаны, это все по барабану. Главное, что он бабки хорошие платит и работку не пыльную дает.
   - Да, заканало тебе, конкретно. - задумчиво бросил Алик. - Слушай, Моррисон, а может ты и за нас перетрешь, насчет работы. А?
   - Так я, пацаны, с радостью! Тем более, что у нас тут недавно закрыли пару пацанов. Нам такие как вы очень нужны. - Вано смотрел на Алика, ничего не понимая: как можно идти на работу к человеку, которого только что собирались ограбить?! - Так что, я прямо завтра с утра за вас перебазарю с кем надо и будете нормально пахать.
   - А сколько нам платить-то будут?
   - Ну, для начала штука, может полторы в месяц.
   - Маловато.
   - Не переживай. Жить можно, к тому же всегда можно подзаработать.
   Алик и Вано остались у Моррисона ночевать. А на следующий день их взял к себе на работу Фашист.
  
  
   V I I
  
   Только что Володя принес Лютцу распечатку с адресами новых владельцев его автомобилей. Сбоку помощник предусмотрительно дописал ручкой дополнительную информацию, которую удалось собрать про этих людей.
   Просмотрев записи Герман Карлович тяжело вздохнул - всё сплошь чиновники из правительства или генералы силовых структур. Среди них сиротливо затесался какой-то эстрадный певец. Даже не певец, а так себе певчишко, но девчонкам нравится. С него, пожалуй, и следует начать. Вот только кому поручить заняться этим?..
   - Герман Карлович, я на часок отъеду. Мне жену нужно к врачу отвезти. - заглянув в кабинет, сказал Володя.
   - Хорошо. Езжай. - думая о своем, разрешил Лютц.
   Володя вышел из дома Фашиста, сел в машину и выехал со двора. Он ехал медленно, время еще было. Подъехав к своему дому, он увидел, что Марина еще не вышла. Подождав пару минут, он решил сам подняться в квартиру и поторопить её. Парень вышел из машины и пошел к подъезду. Кто-то вошел в подъезд вслед за ним. Володя хотел обернуться, но ему на голову обрушилось что-то тяжелое и он упал, теряя сознание. Два крепких мужика подхватили его под руки, выволокли на улицу и потащили к стоящему неподалеку микроавтобусу. Они забросили неподвижное тело в салон, влезли следом и "фольксваген" сорвался с места.
   Когда Марина наконец вышла из подъезда, то долго ходила вокруг машины и не могла понять, куда же делся ее муж.
   А Володя в это время лежал на полу машины, прижатый сверху ногами похитителей. Микроавтобус на большой скорости ехал неизвестно куда. Вскоре машина выехала на восьмиполосный проспект, ведущий за город, и помчалась по нему. Вскоре кончились многоэтажные дома, мимо промелькнуло несколько гостиниц и начался густой сосновый лес. Падлевич свернул с трассы на разбитую проселочную дорогу, ведущую вглубь леса. Заехав достаточно далеко Илья Иванович остановил машину. Люгер и Гирчке выбрались из салона. Следом за ними молодые нацисты выволокли Володю. Он уже пришел в себя, похитители быстро обыскали его и нашли во внутреннем кармане пиджака копию распечатки со сведениями про покупателей "БМВ".
   Немцы решили захватить именно этого человека, потому что он был в Германии, выдавая себя за сотрудника Интерпола, а после возвращения постоянно был рядом с Фашистом, сопровождая его во всех поездках. Как они поняли, он был кем-то вроде адьютанта при русском бандите.
   - Кто вы? И что вам от меня нужно? - внешне спокойный, спросил он. К нему подошли два старика.
   - Где карта? - с едва заметным акцетном, выдающим в нем немца, спросил один из них.
   - Какая карта? Я не понимаю, о чем вы говорите? - Володя действительно ничего не понимал. Кто эти старые немцы? О какой карте они говорят?!
   - Карта, которую ваш человек в Вейдене купил у Краузе. - спокойно уточнил старик.
   - Наш человек не покупал никакой карты. Он купил только различные германские ордена и медали. Но уверяю вас, эти безделушки не представляют никакой исторической ценности.
   - Бес-здилющки. - повторил старик и с ненавистью посмотрел на него.
   - К сожалению, мы не взяли с собой препарат. - на немецком произнес второй дед.
   - Что ж тем хуже для этого русского. - Володя знал немецкий, но из этих двух фраз ничего не понял.
   - Свяжите ему руки. - молодые немцы связали его и подвесили на дереве, так что выворачивались и страшно болели лопатки. Оба старика подошли к нему.
   - Вам лучше все рассказать самому, потому что сейчас будет очень больно. - предупредил его Гирчке.
   - Я не знаю, что вы хотите услышать от меня.
   Немец подошел к нему вплотную и ударил в лицо. Хотя старик и выглядел развалиной, но бил очень сильно и больно. Избивать связаных людей Гирчке отлично научился в гестапо. Он прекрасно знал все болевые точки на человеческом теле и методично бил русского именно по ним. После пяти минут беспрерывных ударов, он оставился отдышаться. Изо рта у Володи текла густая черная кровь.
   - Я упрощаю вопрос. Где эти бес-здилющки, которые купил ваш человек? - растирая кулаки спросил немец.
   - Не знаю. - сплевывая сгусток крови вместе с осколками зубов просипел он.
   - Вам лучше сказать. Или, может, вам нравится когда вас бьют? - сказал негромко Люгер, стоящий в стороне.
   - Не нравится. Я правду говорю, что не знаю, где эти вещи.
   - Как это: не знаете? А кто же знает? - с веселым удивлением спросил эсэсовец.
   - Пока никто. Мы их потеряли.
   - Врет. - рявкнул по немецки Гирчке и ударил его по печени.
   - Подожди. Он уже созрел. - недовольно остановил его Люгер. - Ты можешь убить его.
   - Наш человек спрятал все в машине. Эта машина в числе других таких же "БМВ" была направлена сюда, но их задержали на границе и мы потеряли их след.
   - Сколько машин было в этой партии?
   - Семь. - Люгер взглянул на список, найденый у русского, в нем было семь записей - чьи-то фамилии, адреса.
   - Что это такое?! - тряся списком перед разбитым лицом Володи, спросил он.
   - Это люди, которые купили машины из этой партии. Все, что купил Федотов, в дверце одного из этих автомобилей...
   - Сколько людей в подчинении у твоего шефа?
   - Около ста пятидесяти, но зачем вам это?..
   - Интересно.
   - Я сказал вам все. Отвезите меня в больницу. - слабым голосом попросил Володя.
   Люгер и Гирчке громко рассмеялись:
   - А потом эти сто пятьдесят человек будут нас искать? Нет, товарищ. Ты есть предатель. Ты предал своего шефа. А предатель не может долго жить.
   - Нет. - прохрипел Володя. - Я не предатель. Я никого не предавал...
   - Ты только что рассказал нам то, что не имел права рассказывать... - Старики отвернулись от него, утратив к нему всякий интерес.
   - Уберите его. Только тихо. - бросил на немецком Люгер молодым нацистам.
   - Нет! Не надо! - в отчаянии заревел парень, но бритоголовый неонацист с довольной ухмылкой вонзил ему в сердце расскладной нож. Русский захрипел, засучил ногами и затих.
   Немцы спокойно вернулись к микроавтобусу сели в салон и Падлевич, развернув машину, помчался обратно в город.
   Внутри старика все трепетало от страха: он узнал их повадки, они постарели, но не изменились. И если будет нужно они с такой же легкостью убьют и его...
   Алик и Вано сидели перед телевизором, бездумно смотрели какой-то боевик и пили пиво.
   Вскоре вернулся Моррисон, он был в отличном настроении, принес еще пива и продуктов.
   - Ну чего, пацаны, готовы к работе? - спросил он. - Есть как раз
   легкая работенка.
   - Что за работа? - аппетитно вгрызаясь в копченую куриную ножку, спросил Алик.
   - Да - фигня, нужно наказать одного козла: тиснуть у него тачку. Новую "бешку", последней модели, только из Германии...
   Алик и Вано многозначительно переглянулись.
   - А что за козел?
   - Какой-то, типа, певец. Ай-я-яй, девчонки... Ну что-то, типа, того. Короче гонит попсу. Руслан Лажин его зовут. Тут на бумажке вся информация на него. Пацаны уже пробили: куда ездит, где машину оставляет и все такое.
   Алик взял у него бумажку.
   - И когда это надо сделать?
   - Да, чем скорее, тем лучше.
   - Ладно посмотрим, что получится.
   Вечером Моррисон с женой куда-то ушел, а бандиты присели на кухне и стали обдумывать как им поступить.
   - Вано, ты врубился, да, что это за тачка?
   - Конечно врубился. Я только одного не могу понять, как тачка оказалась у этого Лажина.Они же все должны быть у Фашиста.
   - Оно тебе надо? Нам главное: зацепить эту машину. Раз она им так нужна, значит вся эта херня фашистская именно в ней. Вот нам и надо килишнуть, как сделать так, чтоб все оказалось у нас.
   - А в чем проблема? Угоняем тачку и просто линяем на ней.
   - Хреновый план. Мы так Моррисона подставляем, а он тогда может нас сдать и нас быстро вычислят.
   - Может тогда осторожно вытащить все и отдать им тачку?
   - Так уже лучше. М ы получаемся не при делах. А они там пусть тогда разбираются почему тачка пустая и куда все подевалось.
   - Ну чё? Тогда так и сделаем?
   - Да. - Алик поднял рюмку. - Ну, давай, за удачу.
   - Давай. - они выпили и принялись за еду.
   Этим утром Руслан поднялся непривычно рано - нужно было ехать на студию записывать новую песню. Наскоро перекусив, он выскочил на улицу и, поигрывая ключами, направился к своей новенькой "БМВ". Словно приветствуя хозяина, щелкнул центральный замок, в этот момент к певцу подошел здоровенный амбал в спортивном костюме. Он вертел в толстых пальцах измятую сигарету.
   - Мужик, прикурить дай.
   - Я не курю. - с неприязнью ответил Лажин, отвернулся и взялся за ручку автомобиля.
   - Так у тебя в машине прикуриватель. Дай я прикурю, в натуре.
   - Послушайте, я очень спешу. Найдите кого-то другого. - Руслан нетерпеливо обернулся к непонятливому курильщику, но вместо естественных извинений, ему в лицо с шипением ударила струя слезоточивого газа. Певец закашлялся, согнулся по лицу потекли слезы и сопли.
   Наглый курильщик вырвал у него из рук ключи и, оттолкнув Руслана забрался в машину. "БМВ" резко завелась и выехала со двора, обдав его грязью.
   За углом в машину подсел Вано:
   - Молоток, Алик, отлично все сделал. Этот козел даже ничего не понял.
   - Теперь надо быстро валить отсюда.
   Растирая по лицу слезы и сопли, все еще надсадно кашляя, Лажин достал из кармана мобильный телефон и набрал "02".
   - Иванэ, диви, курва, та ж то цэ бэмэвэ, шо його зрання вкрали...
   - Ну, блин, как всегда. Всякое гавно обязательно в нашу смену... - недовольно пробурчал второй гаишник.
   Размахивая полосатым жезлом, наперерез несущейся по проспекту иномарке выскочил толстый гаишник, второй рукой он лихорадочно царапал кобуру.
   - Ну, козлы! - выругался Алик и резко вывернул руль. Едва не задев толстое пузо гаишника, "БМВ" проскочила мимо.
   - Петро! Заводь машину! За ними! За ними, давай! Эти мудаки меня чуть не сбили! - Включив сирену, гаишники помчались за угонщиками.
   "БМВ" петляла в потоке автомобилей, легко удаляясь от милицей-ского "жигуля"
   - Газуй, Петро! Газуй! Уйдут же сволочи!
   - Трэба допомогу викликать. Нехай их "Кобра" ловить. Вони на "мерседэсах" йиздяць.
   Иван схватил рацию.
   На перекрестке, из-за угла наперерез "БМВ" выскочила милицей-ская "Дайву". Алик едва избежал лобового столкновения, до упора вывернув руль. Через несколько минут за ними с прозительным воем мчалась еще одна машина.
   -Алик, это звиздец! Не уйдем! Что делать?!
   -Не ссы. У нас полный бак. Прорвемся, нам бы только за город вырваться.
   Но за городом ситуация только ухудшилась, их преследовали уже три милицейских иномарки. Гаишники, вырвавшись на трассу, где движение было поменьше чем в городе, открыли по угонщикам огонь из автоматов.
   Один из них каким-то чудом попал в колесо, "БМВ" занесло, машина вылетела на обочину, на полной скорости слетела с дороги и перевернулась. Лопнул бак и на землю с журчанием полился бензин. Разгоряченые погоней гаишники, выскочили из машин и помчались к перевернутому автомобилю. Один из них для острастки выпустил по нему короткую автоматную очередь. Покореженую "БМВ" тотчас объяло пламя. Зажатые в машине бандиты сгорели заживо.
   Узнав о происшедшем, Лютц страшно разозлился: залетные отморозки устроили в городе гонки со стрельбой, "поставили на уши" всех ментов и, плюс ко всему, сожгли машину, в которой могли находиться предметы спрятаные Федотовым.
   Теперь необходимо было позаботиться о том, чтобы это событие никак не связали с его именем, ведь о том, что эта машина была в его списке знало немало людей, большая часть из которых работала в органах государственной власти.
   Но мало того, еще и Володя - самый ценный и незаменимый помощник куда-то пропал. Фашист бросил всех свободных людей на его поиски, но это пока не дало никаких результатов.
   Весь свой гнев Лютц выместил на Моррисоне. После чего, немного успокоившись приказал ему же заняться угоном следующей машины.
  
   Генерал Сухоплюев вышел из дома и направился к своему новому автомобилю марки "БМВ". Раньше его возила на работу, в МВД, служебная "волга", но после того, как он очень выгодно и недорого купил совершеннно новую престижную иномарку, он попросил водителя не заезжать за ним. Ему нравилось добираться на работу на собственной машине, чувствовать скорость и послушание мощной машины, парковать ее на служебной стоянке под завистливыми взглядами коллег.
   Он подошел к машине и достал ключи. Рядом, почти в притирку с его "БМВ", стоял темный микроавтобус. За рулем сидел седой как лунь старик, а рядом с ним - молодой парень с волевым энергичным лицом.
   Сухоплюев был в генеральской форме - сегодня должно было быть совещание у министра. Он решил подойти и высказать все, что он думает по поводу того, что старый хрыч поставил свой драндулет так близко к его "БМВ", - еще заденет ненароком...
   Открылась дверца и молодой парень вылез из машины. Он двинулся навстречу генералу. Сухоплюев уже открыл было рот, чтоб произнести свой монолог, но парень вышел из-за машины и генерал увидел в его руках большой черный пистолет с длинным глушителем. У него не было при себе табельного оружия и он попятился назад, подняв перед собой портфель, словно он мог защитить его от пуль. Убийца дважды нажал на курок, сухо и тихо щелкнули выстрелы и Сухоплюев упал на землю, выронив дипломат и ключи. Парень подскочил к нему и поднял ключи от машины.
   "БМВ", а за ней микроавтобус быстро выехали со двора.
   Когда приехала "скорая" генерал был еще жив. Он скончался по дороге в больницу. Следом за медиками приехали работники милиции и прокуратуры. Сразу же за рядовыми работниками приехало высокое начальство, - убийство генерала МВД было из ряда вон выходящим событием.
   В этот же день для расследования обстоятельств нападения на Сухоплюева была создана оперативно-следственная группа, во главе со следователем по особо важным делам Генпрокуратуры Яновым Олегом Николаевичем.
   - Доннер-веттер! Мейер, что за бойню вы устроили?! Это же генерал полиции! Нельзя было его убивать! - Гирчке буквально позеленел от ярости. Его еще никто не видел в таком ужасном состоянии. - Что ты наделал?! Ты знаешь, что теперь будет?! Ты провалил всю операцию! Убийц генерала будет искать все украинские спецслужбы!
   Мейер стоял подавлено опустив голову и молчал. Он и сам понимал, что переусердствовал. Нужно было просто тихо угнать машину, но ведь Гирчке сам приказал торопиться и не думать о последствиях, чтоб опередить русских бандитов.
   - Я бы мог тебя понять и даже одобрить твои действия, если бы тайник находился именно в этой машине! Но она пуста! И что теперь мы должны делать?!
   Мейер продолжал молчать, не поднимая головы. Он не знал и даже предположить не мог, что же теперь делать.
   - Значит так, первым делом, нужно ликвидировать Падлевича - он становится опасным свидетелем. Нужно уничтожить "фольксваген", - кто-нибудь мог увидеть эту машину. Вот, по твоей вине мы остались без транспорта! Займись этим абверовцем, но постарайся хоть на этот раз сработать так, чтоб не подвести нас еще раз...
   - Яволь, гер Гирчке! - Мейер выбросил вверх руку в нацистском приветствии. Сейчас это был просто психологический трюк: он работал с Гирчке уже не один год и знал, что это движение настраивает старого эсэсовца на лирический лад. Но сегодня от старика последовала совершенно неожиданная реакция:
   - Прекрати эту комедию! - взвизгнул старик. - Ты должен доказать свою преданость перед Фатерландом и Братством не этим символом, а хорошо сделаной работой!
   - Простите, гер Гирчке.
   - Иди. Займись Падлевичем, пока он не наделал глупостей.
  
   Но Гирчке опоздал.
   Еще в лесу когда избивали неизвестного молодого парня, Илья Иванович испугался, что и с ним эти сумасшедшие пришельцы из кошмарного Прошлого могут сотворить что-то подобное. Этот страх еще больше усилился после слов Люгера о том, что предатели долго не живут. А ведь он тоже стал предателем, как бы не было обидно вешать на себя этот ярлык, когда в концлагере согласился сотрудничать с немецкой военной разведкой. В этих словах был намек и для него...
   А сегодня последовало это жестокое и бессмысленое убийство генерала милиции. Правоохранительные органы за убийство своего, да еще и в чине генерала, будут днем и ночью землю рыть, чтоб найти убийц. А немцам-то что? Они приехали сделали здесь свои дела и спокойно уехали, а ему в этой стране доживать свою пусть короткую, но все же такую желанную, жизнь.
   Уголовный кодекс Падлевич изучил еще в молодости, когда постоянно ждал ареста за сотрудничество с немцами. А по уголовному законодательству он, Падлевич, получается никак не меньше чем соучасник убийства. А уж если быть совсем точным - двух убийств. Если его найдут, наверняка всплывет его прошлое и тогда остаток жизни придется провести в тюрьме...
   Илья Иванович совсем растерялся. Он не знал как ему поступить. Вариант о том, чтобы пойти в милицию он отбросил сразу: там быстро докопаются до его предательского прошлого.
   Просто убежать? Но куда? Для этого у него нет ни денег, ни здоровья, к тому же эти сумасшедшие эсэсовцы могут в отместку уничтожить его сына с семьей.
   Продумав все возможные варианты, Падлевич пришел к единственному, по его мнению правильному выводу: пойти к этому бандиту по кличке Фашист, которым так интересуются приезжие немцы, рассказать ему все, что он знает о них и попросить защиты для себя и для семьи сына.
   Абверовец сел в машину и поехал к особняку Фашиста. Он уже знал его адрес - ездил несколько раз с молодыми неонацистами следить за домом.
   Герман Карлович был просто ошеломлен после просмотра выпуска вечерних новостей: утром неизвестные застрелили генерала МВД Сухоплюева и угнали его машину. Этот человек был в списке тех, кто купил конфискованные томоженниками "БМВ".
   Это не могло быть простым совпадением. Но кто еще мог знать о тайнике, заложеном Федотовым? Впрочем, возможно исчезновение Володи как-то связано с этим убийством? Может такой умный помощник решил начать свою собственную игру? Нет, Володя действительно умный парень, он не пошел бы проти в шефа из-за каких-то ста тысяч долларов. У него только квартира дороже стоит, это не считая машины и денег на банковском счету.
   Тогда кто?..
   Решив не забивать себе голову бессмысленными догадками, Фашист вызвал к себе Гимлера, так за глаза называли человека возглавлявшего разведку и контразведку в структуре Лютца. Раньше этот человек работал в КГБ, потом недолгое время в СБУ, а выйдя на пенсию по выслуге лет, пошел на работу к бандитам.
   - Заходи, Александр Василич. Чай, кофе?
   - Хм. От чайку не откажусь.
   Лютц попросил секретаршу принести чай. Он относился к отставному кагебешнику подчеркнуто уважительно, помня о его прошлом и широких связях в силовых структурах.
   Гимлер сидел молча, ожидая, что шеф первым начнет разговор.
   - Ты, Александр Василич, новости вечерние не смотрел? - они были почти одного возраста, по этому Герман Карлович позволял себе это немного фамильярное "ты".
   - Смотрел.
   - Видал какой беспредел творится? Совсем озверели отморозки! Додумались - ментовского генерала завалить!
   Гимлер молча выслучал эту гневную и слегка лукавую тираду.
   - Так у меня к тебе по этому поводу просьба будет. Ты тоже займись этим делом, пробей по своим каналам у силовиков. Мне нужно знать, какая падла могла сделать такое.
   - А почему ты этим заинтересовался, Герман? Пойми, я не просто так спрашиваю. Это резонансное дело и любой интерес к нему вызовет ответную реакцию. Я должен знать из-за чего мы подставляемся.
   Лютц посмотрел на Гимлера долгим взглядом, до этого у него не было причин не доверять кагебешнику, может рассказать ему все?
   В этот момент на столе запищала рация - этой связью пользовались только охранники его особняка.
   - Герман Карлович, тут какой-то дед приехал, просит чтобы вы его приняли по срочному делу.
   - Что там еще за дед?
   - Не знаю. Старый очень, с него скоро песок будет сыпаться.
   - Поставь-ка этого деда под камерой и переключи изображение на мой кабинет. Я взгляну на него.
   Через несколько секунд на мониторе компъютера появилось изображение седого дряхлого старика. Он спокойно стоял под объективом камеры и ждал.
   - Спроси, что ему нужно. Я не занимаюсь благотворительностью.
   Рация затихла, а через минуту из динамик адонесся голос охранника:
   - Он говорит, что это связано с событием, которое произошло сегодня утром...
   - Что?! Как ты сказал?! - удивился Лютц.
   Охранник повторил все слово в слово.
   - Приведи его ко мне и побыстрее. Только не забудьте его обыскать.
   Спустя еще некоторое время в кабинет Лютца ввели пожилого человека.
   - Как вас зовут?
   - Гришин Илья Иванович. - четко ответил старик.
   - Какое событие вы имели в виду?
   - Утром убили генерала милиции. Я там присутствовал.
   - А с чего вы взяли, что меня это интересует? - взяв себя в руки и стараясь не выдать своего волнения, излишне безразлично и лениво спросил Лютц.
   - Я точно знаю, что вас это интересует. И это не единственная информация, которой я располагаю. Я могу рассказать вам многое из того, что вас интересует.
   - Например? - все так же небрежно спросил Герман Карлович, хотя внутри все клокотало от нетерпения.
   - Например, куда делся ваш человек, который исчез позавчера.
   - Хм. - Фашист уже едва сдерживался. - Это становится интересным.
   И сколько же вы хотите за ваши сведения?
   - Мне не нужны деньги. Я хочу получить гарантии. Гарантии личной безопасности и безопасности моего сына с семьей.
   - Что все так серьезно? - удивленно вскинув брови, спросил Лютц.
   - Намного серьезнее чем вы думаете.
   - Что ж, говорите. Мы с большим интересом послушаем вас.
   И Падлевич стал рассказывать о том, как его завербовали в абвер, как спустя столько лет вернулись эсэсовцы, о поездке в Карпаты и привезенном оттуда оружии, о похищении человека и его пытках с требованием рассказать о какой-то карте, спрятаной в "БМВ" и, наконец, о нападении на генерала милиции...
  
   Старые эсэсовцы сидели один напротив другого за столом в гостиничном номере. Люгер сербал из жестяной банки безалкогольное пиво, Гирчке - сок из высокого стакана.
   - Гельмут, вся операция под угрозой провала. Что ты предлагаешь делать? - вертя в руках банку, спросил Люгер.
   - У меня есть несколько вариантов. Во-первых, мы можем дальше продолжать поиски и захват машин, чтобы опередить русских. Во-вторых, мы можем подождать пока эту работу сделают русские, а потом отбить у них карту. И, наконец, в-третьих, можем попытаться договориться с русскими и купить у них карту, ведь тот русский бандит в лесу сказал, что им ничего не известно про карту...
   - Гельмут, не обижайся, но мы с тобой два выживших из ума старика, давно переживших свое время: все твои предложения нам не подходят. Твой помощник так переусердствовал, что мы теперь и близко не сможем подойти к этим автомобилям, а связываться с русскими бандитами равносильно тому, чтоб сесть на на взведенную авиабомбу.
   У меня есть другое предложение. Все русские ищут высоко оплачиваемую работу. Мы могли бы нанять кого-нибудь представителем некой германской фирмы. А представитель должен ездить на хорошей машине. Мы даем ему деньги и указываем какой именно автомобиль купить. Мы можем нанять пять представителей и через них купить все пять "БМВ".
   - Прости, Ганс, но ты прав насчет выживших из ума стариков. Почему ты думаешь, что теперешние хозяева "БМВ" согласятся продать свои автомобили?
   Люгер не обратил внимания на язвительный тон Гирчке и громко расхохотался:
   - О! Мой бедный старый Гельмут, ты совсем забыл психологию этих русских унтерменшей. Они ведь паталогически жадные! Вспомни большая часть из них готовы были лизать твои сапоги за кусок черствого эрзацхлеба.
   - Но ведь это было в концлагере, где их совершенно не кормили. - искренне возмутился эсэсовец.
   - А в экстримальных условиях человек показывает свою скрытую суть. - назидательно произнес Люгер. - Мы ничем не рискуем, если попробуем использовать мой вариант.
   - Хорошо. Я соглашусь с тобой. Давай попробуем. Но мы всегда сможем вернуться к одному, из предложеных мной, вариантов.
   - Что с абверовцем?
   - Я поручил Мейеру заняться им.
   - Смотри, чтобы твой помощник снова не подвел нас.
   - Нет. Он не повторит своей ошибки...
   На следующий день в столичных газетах появилось объявление, составленое Люгером и Гирчке. По телефону, указаному в объявлении, позвонило очень много людей. У эсэсовцев появился большой выбор исполнителей.
   В этот же день в кабинете следователя Генеральной прокуратуры раздался телефонный звонок. Янов поднял трубку:
   - Олег Николаевич, здравствуйте. Это Петров из горуправления. Я по делу Сухоплюева. Мы нашли собачника...
   - Кого?! - удивленно переспросил Янов.
   - Ну, мужика с собакой.
   - Вообще не понял: какая собака?
   - Человек выгуливает по утрам собаку во дворе. Так вот, он видел, что рядом с машиной генерала стоял черный микроавтобус "фольксваген", с житомирскими номерами. Когда стреляли в генерала он был уже дома. Выстрелов не слышал, но видел из окна, как "БМВ" выезжала со двора, а сразу следом за ней этот микроавтобус. Возможно убийцы были именно в нем.
   - А номер он не запомнил?
   - Нет, только буквы.
   - Помучай его еще немного, может он хоть одну цифру вспомнит, а я посылаю ориентировку в ГАИ. Хотя если там действительно были убийцы, то этот бус уже давно сожгли или разобрали. - следователь положил трубку и принялся набирать на компъютере документ для ГАИ.
  
   - Вы рассказали историю, в которую очень сложно поверить. - задумчиво произнес Лютц, когда Падлевич закончил свой рассказ. - Где находятся сейчас эти немцы?
   - Они поселились в гостинице "Украина". Номера 611, 505. Другие не знаю - там их молодые помощники.
   - А что же это за карта такая?
   - Это мне неизвестно. Но, наверное, что-то очень важное, раз она так нужна нацистам. Простите, но я беспокоюсь за сына. Вы не могли бы мне помочь?
   - Да. Это нужно. Я сейчас пошлю с вами людей, вы поедете к нему. Вас вместе с сыном и его семьей отвезут на некоторое время в одно место, где вы будете в безопасности. - Фашист взял рацию и отдал необходимые распоряжения. - Да. Вы на машине?
   - Да. У меня есть микроавтобус.
   - Отлично, возьмите его. У моих людей будет еще одна машина.
   - Спасибо вам.
   - Пока не за что. - Падлевич вышел из кабинета. Лютц повернулся к кагебешнику. - Ты ему веришь?
   - В это очень сложно поверить. В наше время... нацистская организация? Причем в ней заправляют не какие-нибудь бритоголовые ублюдки, а настоящие эсэсовцы. Очень сомнительно, что кто-то из них мог дожить до нашего времени. - Гимлер был настроен очень скептически. - Нет. Конечно всякое случалось во время работы. Приходилось нам разрабатывать неонацистские группировки в Западной Германии. Но, опять же повторюсь: то были молодые сопляки для которых всё это было лишь интересной игрой. Но чтоб такое!
   - Ладно. Я понял твое мнение. Придется посоветоваться с Академиком. - остановил его Лютц.
   - Пожалуй, это правильно. Он лучше разбирается во всех этих вопросах.
   Когда Илья Иванович спустился во двор, его уже ждали пятеро крепких молодых парней. Они стояли около большого джипа, курили и о чем-то негромко разговаривали между собой. Один из них подошел к старику:
   - Это вас мы должны сопровождать?
   - Да.
   - Меня зовут Моррисон. Где ваша машина?
   - На улице. Тут недалеко. - они вышли со двора и подошли к микроавтобусу. Падлевич и Моррисон с одним из своих бойцов сели в "фольксваген", остальные разместились в джипе. Микроавтобус тронулся с места, джип покатил за ним следом.
   Сын Падлевича со своей семьей проживал в столице. Вскоре микроавтобус подъехал к его дому. Водитель джипа с бандитами сделал петлю вокруг дома и, не заметив ничего подозрительного, припарковался неподалеку от "фольксвагена".
   Двое молодых людей, сидящих на лавочке в детском саду, метрах в пятидесяти от микроавтобуса, при виде его вскочили. Один из них вытащил из кармана мобильный телефон, набрал номер и быстро затараторил по немецки. Он разговаривал с Мейером, который вместе с помощником ждал абверовца в подъзде дома.
   Илья Иванович выбрался из машины и направился в сторону подъезда. Люди, находящиеся в садике не могли видеть, как с противоположной стороны микроавтобуса отъехала в сторону боковая дверь и из салона выпрыгнули двое крепких мужчин. Они пошли к подъезду впереди старика.
   Подождав несколько секунд, немцы пролезли сквозь дыру в сетчатом заборе и направились к микроавтобусу.
   Моррисон вошел в подъезд первым, поднялся по лестнице, под ногами противно захрустело стекло - кто-то разбил в подъезде лампу и было довольно сумрачно. Бандит показалось это подозрительным, он достал из кобуры под мышкой пистолет и подошел к лифту. Внезапно с лестницы к нему метнулась какая-то тень. Кто-то большой и сильный толкнул его к стене и попытался ударить в голову. Моррисон пригнулся и сам ударил нападавшего головой в живот. С лестницы спрыгнул еще один человек в черном и замахнулся ножом. Но в этот момент на площадку поднялся Падлевич с сопровождающим его бойцом. Тот сразу выхватил пистолет и выстрелил в человека размахивающего ножом, неизвестный выронил нож и с хрипом повалился на грязный пол. Боец с Моррисоном подскочили ко второму нападавшему, который все еще не мог прийти в себя от удара в живот, и заломили ему руки.
   Услышав выстрел, немцы, уже подошедшие к "фольксвагену", со всех ног бросились в подъезд. Вслед за ними побежали боевики, выскочившие из джипа.
   Выхватив оружие, немцы влетели в подъезд. Оказавшись в полумраке,они на какую-то долю секунды ослепли. Этим воспользовались Моррисон с бандитом, они швырнули на землю Мейера и открыли огонь по неизвестным с оружием в руках. Изрешеченные пулями, выпущеными в упор, немцы попадали на землю.
   Подхватив оставшегося невредимым нападавшего, они выскочили из подъезда и столкнулись со спешащими им на помощь боевиками.
   - Назад! - страшным голосом зарычал Моррисон. - Там бойня! Быстро валим отсюда!
   - У кого ключи от буса?!
   - У деда!
   - А где дед?
   - Не знаю, наверно остался в подъезде.
   - Хрен с ним, с дедом! Валим отсюда! - прервал рассуждения боевиков Моррисон. Схватив неизвестного нападавшего за руки и за ноги, бандиты побежали к машине. Они быстро попрыгали в джип и машина сорвалась с места.
   Уже в машине нападавшего обыскали и одели на него наручники. У него оказался паспорт гражданина ФРГ, выданый на фамилию Мейер и пистолет "парабеллум".
   Падлевич медленно поднимался по лестнице. Он задыхался, сердце бешено колотилось, словно пытаясь вырваться из груди, левая рука совсем онемела. Ему было очень плохо. На площадке между четвертым и пятым этажом он упал и едва волоча ноги продолжал ползти вверх. Доползя до дверей квартиры сына, он, цепляясь за дверной косяк, из последних сил, поднялся и нажал на звонок.
   Дверь открыла невестка.
   - Корвалол. - посеревшими губами прошептал старик и упал в открытую дверь. Схватившись за голову невестка побежала вызывать "скорую помощь"
  
   - Доброе утро, Олег Николаевич.
   - Здравствуйте.
   - Вы уже просматривали вчерашнюю сводку по городу.
   - Еще нет. Не успел.
   - На Гоголя, 13 вчера около четырех была перестрелка. Двое убитых, один раненый, умер по дороге в больницу...
   - Ну, а мне что до этого? - нетерпеливо перебил следователь.
   - А там рядом с домом стоит "фольксваген-транспортер" с житомир-скими номерами.
   - Да ты что?! Он еще стоит?
   - Да. Он же формально не причастен к трупам в подъзде. По показаниям свидетелей, убийцы приехали на джипе.
   - Давай едь туда. Я сейчас тоже подъеду. Посмотрим на эту машину.
   Вызвав служебный автомобиль, Янов поехал на улицу Гоголя.
   Микроавтобус стоял прямо напротив подъезда, в котором обнаружили убитых, Петров прохаживался по тротуару рядом с ним.
   - А! Олег Николаевич, здравствуйте еще раз. Смотрите здесь даже дверцы не заперты. Удивительно, как его не угнали со вчерашнего дня.
   - Чему удивляться? Здесь же вчера, наверное, весь райотдел побывал. Какой вор рискнет сюда соваться? - следователь направился к машине.
   - Подождите, а вдруг там какая-то мина? Может вызовем саперов из МЧС?
   - Так они пока приедут, тут машина заржавеет. Если боишься - отойди.
   - Да я не боюсь, но мало-ли что... - смутился милиционер.
   Янов дернул ручку, дверь открылась и ничего не произошло.
   - А в замке зажигания ключа нет. - заметил следователь.
   Он осмотрел машину, но ничего интересного не обнаружил. Потом открыл "бардачок", отттуда на пол выпали какие-то бумаги. Олег Николаевич поднял их. Сверху был Атлас автомобильных дорог, а под ним документы на машину и водительские права на фамилию Гришина Ильи Ивановича. С фотографии на Янова смотрел пожилой человек с уставшими глазами.
   - Очень интересно. - задумчиво произнес следователь. - Давай вызывай эвакуатор. Забирайте его к себе. Проверите отпечатки пальцев в салоне и на дверцах. А, да, кого постреляли в подъезде уже известно?
   - Так сразу и узнали - при всех троих были документы...
   - Первый раз с таким сталкиваюсь. - удивленно заметил Янов.
   - О! Так самое-то интересное не это. Все трое по документам граждане ФРГ. При них найдено два "парабеллума" и один "вальтер". Оружие времен Великой Отечественной, но новое, даже не пристреляное толком. В прекрасном состоянии.
   - Вот это да! - Олег Николаевич был искренне удивлен. Уже давно его ничто не могло так удивить.
   - Но и это еще не все. Я утром был в морге, у паталогоанатома, который делал вскрытие, у них у всех под левой подмышкой вытатуирована группа крови. Знаете кому так выкалывали?
   Янов сразу вспомнил прочитаные в детстве и юнешестве книги о Великой Отечественной войне.
   - Подожди, так ведь это же в СС такое делали...
   - Вот именно. А удного из них прямо на предплечье и вытатуиро-ваны две молнии СС, ну как у Штирлица, в кино, а под ними немецкий крест, ну этот фашистский...
   - Свастика, что-ли?
   - Ну, да.
   Следователь буквально оторопел.
   - Я пока под свою ответственность распорядился, чтоб в немецкое посольство пока не сообщали про этих убитых. Нужно сперва выяснить, как они связаны с убийством Сухоплюева.
   - В таком случае, это нужно сделать побыстрее, чтобы не тянуть с сообщением в посольство, а то могут возникнуть проблемы.
   - Придется напрячься.
   - А что с этим... - Янов заглянул в права. - Гришиным?
   - Не знаю. Хотя подождите, знакомая фамилия, я ее недавно где-то видел. - Петров открыл свою папку и принялся потрошить бумаги. - Вот! Есть. Гришин Андрей Ильич, он живет в этом подъезде, квартира 89.
   - Откуда знаешь?
   - Мы еще вчера взяли список жильцов в ЖЕКе.
   - Так давай зайдем посмотрим, что это за человек.
   - Может вызовем группу захвата. - замявшись предложил милици-онер.
   - Я не понял: ты чего боишься?
   - Нет. Ну, участкового хотя бы, а то здесь все так запутано и непонятно.
   - Не надо. Пойдем сами. У тебя оружие есть?
   - Да.
   - У меня тоже. Так что приготовь на всякий случай пистолет и пошли к нему.
   Квартира 89 находилась на пятом этаже. Янов и Петров пригото-вили к стрельбе оружие и позвонили в дверь.
   Дверь открыл сутулый узкоплечий подавленый и чем-то заметно расстроеный человек лет сорока пяти. Его вид совсем не вызывал опасений, скорее жалость. Они смутились и спрятали оружие.
   - Здравствуйте, я - следователь Генпрокуратуры Янов. Это - следователь из горуправления милиции. - они показали хозяину квартиры свои документы. - Разрешите пройти?
   Гришин безучасно махнул рукой и посторонился, пропуская их в квартиру. Петров быстро осмотрел маленькую двухкомнатную квартиру. Кроме мужчины открывшего дверь здесь больше никого не было.
   - Вы живете один?
   - Нет. С женой и дочерью.
   Янов достал из кармана водительское удостоверение найденое в "фольксвагене".
   - Вам знаком этот человек?
   Гришин мельком взглянул на фотографию.
   - Да. Это мой отец.
   - А где сейчас ваш отец?
   - В больнице.
   - Что с ним?!
   - Инфаркт. Вчера "скорая" забрала. Он тол ько приехал, а тут эта пальба в подъезде, вот сердце и не выдержало. Что у нас за бардак творится? Он же фронтовик, всю войну прошел. - с укором бросил Гришин.
   - А на какой машине ездит ваш отец? - не обращая внимания на его тон, спросил следователь.
   - У папы нет машины. - слегка раздраженно ответил Андрей Ильич.
   - А что вы скажете на это? - Янов показал ему документы, подтверждающие, что "фольксваген-транспортер"пренадлежит Гришину Илье Ивановичу.
   - Не может быть. - пораженно бросил Гришин. - У папы есть права, но никогда не было своей машины. У него не было денег, чтоб купить машину, а, тем более, такую дорогую иномарку.
   - Тем не менее, факты доказывают обратное. - заметил Петров. - Отец часто приезжал к вам из Житомира?
   - Нет, последнее время совсем не приезжал. Пенсия маленькая, едва хватает на жизнь. Куда еще ездить?
   - Ясно. В какой больнице лежит ваш отец?
   - В одиннадцатой. Он сейчас в реанимации.
   - Спасибо. Извините за беспокойство. - следователи повернулись к двери.
   - Эй! Подождите! Объясните мне, что происходит? Что с моим отцом? - запоздало опомнился Гришин.
   - Будем надеяться, что все будет в порядке. - как мог успокоил его Петров и выскочил из квартиры.
   - Вы что-нибудь понимаете? - спросил милиционер, когда они спускались вниз.
   - Нет. Ровным счетом ничего. Пока.
   - Вот и я ничего не понимаю. - тяжело вздохнув, произнес Петров.
   - Ничего. Разберемся.
  
   V I I I
  
   - Козлы! Дибилы! Идиоты! - орал красный как рак Фашист. - Вы меня совсем в могилу сведете! Или на зону, мать вашу! Тьфу! Тьфу! Тьфу! - при этом постучав об полированную дубовую столешницу. - Я поручил вам плевое дело, а вы: накрошили трупов и при этом потеряли нужного мне человека! У вас совсем мозгов нет! Только и умеете, что стрелять, да морды людям бить! А что вы мне за придурка приволокли?! Он же глухонемой!
   - Нет, Герман Карлович. Он что-то мычал в машине. - произнес Моррисон.
   - Вот именно: мычал! А мне нужно, чтоб разговаривал. Четко и внятно! Ладно. Что с вами, дибилами, делать? - боевики лишь смиренно пожимали плечами. - Ладно идите пока. Я подумаю.
   Лютц взял со стола рацию и вызвал к себе Гимлера. Через несколь-ко минут отставной кагебешник вошел в его кабинет.
   - Александр Василич, мое зверье приволокло какого-то мудака с немецким паспортом, говорят, что он с группой на них напал. А этот хрен молчит. Он сейчас в подвале. Возьми с собой кого-то и устраивай ему допрос с пристрастием. Я хочу знать, кто он и почему у него немецкий паспорт.
   - Понял, Герман Карлович. - Гимлер зловеще усмехнулся и вышел из кабинета.
   Лютц достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Академика. Прозвище "Академик" носил Боркин Михаил Петрович. - доктор исторических наук, професор столичного университета. Вторая мировая война была основной темой его изучения, а у Лютца он был своего рода консультантом в исторических вопросах.
   - Здравствуйте, Михаил Петрович. Это Лютц беспокоит.
   - Я узнал, Герман Карлович. Добрый день.
   - Вы не могли бы подъехать ко мне, если не заняты?
   - Я сейчас должен читать лекцию, но если это срочно, попрошу аспиранта и приеду.
   - Желательно, чтоб вы так и сделали. Я пришлю за вами машину.
   - Спасибо, не надо. Через полчаса я буду у вас.
   - Буду ждать. - Фашист оключил телефон и решил, пока есть время, спуститься в подвал, посмотреть, как проходит допрос захваченого человека с немецким паспортом.
   Из-за двери ведущей в подвал слышался грохот и чьи-то громкие стоны. Герман открыл дверь и вошел.
   На бетонном полу лежал человек с окровавленным лицом, весь пол вокруг него был обильно забрызган кровью, рядом валялись обломки стула. Над Мейером, широко расставив ноги, стоял Гимлер и растирал кулаки.
   - Молчит пока. - бодро произнес он, увидев Лютца.
   В углу на стульях сидели два короткостриженых амбала, когда Фашист вошел, они резво вскочили.
   - Подвесьте его. - повернувшись к ним, приказал кагебешник.
   Бандиты с готовностью подскочили к немцу и подхватили его с пола. Продев сквозь наручники веревку, они протянули ее через крюк под потолком и подняли пленника вверх.
   "Все возвращается... Как в сорок пятом русские пришли на его Родину, так теперь он испытывает тоже, что испытал тот русский парень в лесу. Ничто не останется безнаказанным..." - подумал в этот момент Мейер.
   - Ты должен говорить. - коверкая немецкие слова произнес Александр Васильевич.
   Немец отрицательно замотал головой, а затем, изловчившись, укусил себя за воротник пиджака. У него во рту что-то негромко хруснуло и голова безвольно упала на грудь. В подвальном помещении резко запахло миндалем. Кагебешник бросился к Мейеру, пощупал пульс - тот был мертв. Он принюхался:
   - Ого! Кажется цианистый калий. - слегка ошарашенно констатировал Гимлер. Амбалы опустили бездыханное тело на пол, Александр Васильевич ножом разжал ему зубы, - во рту остались мелкие осколки тонкого стекла.
   - Кто его обыскивал? Что это за херня?! - разозлился Лютц. - Теперь разденьте его и осмотрите все. Что он там еще мог припрятать?!
   - Ваши бойцы, которые его взяли, сказали, что они его обыскали. - оправдался Гимлер.
   - Ищите тщательно! - словно не услышав его, продолжал Фашист. - Еще не хватало, чтобы при нем был микрофон или еще какая-то фигня в таком духе! - он повернулся и вышел из подвала.
   Почти сразу после того, как он вернулся в свой кабинет, приехал Боркин. Они сердечно поздоровались. Лютц попросил секретаршу принести кофе и лишь после этого они приступили к разговору, который так волновал Фашиста.
   - Михаил Петрович, как вы думаете, много-ли сейчас осталось живых эсэсовцев?
   - Точно не скажу, но учитывая, что в конце войны в СС было около миллиона человек, то можно предположить, что немало. А если еще брать во внимание тот фактор, что условия жизни и отношение к людям старшего поколения на порядок выше чем у нас, то можно прийти к выводу, что их очень даже немало.
   - А велика-ли вероятность того, что сейчас существует какая-то тайная организация ветеранов СС? - Боркин посмотрел на Лютца удивленно вскинув брови. Этот разговор заинтриговал его.
   - Хм. Сейчас не знаю. До конца шестидесятых существовали такие организации. К примеру, ОДЕССА - организация взаимопомощи бывших эсэсовцев. Отто Скорцени - незаурядная личность, он замкнул на себе целый ряд нацистских организаций. А в последнее время нет почти никакой информации о существовании таких организаций.
   - Вы говорите "почти". - перебил Фашист.
   - Да, но это только мои предположения, построеные на исторических фактах.
   - Было бы очень интересно, послушать ваши рассуждения.
   - Начнем с того, что целое поколение в Германии выросло на нацистской идеологии. После войны в Западной Германии все государственные и политические посты заняли люди этого поколения. Это сродни тому, что происходит сейчас. Союза давно нет, компартию заклеймили позором, приписав ей все мыслимые и немыслимые грехи, а при власти везде бывшие комсомольские и партийные деятели. Менталитет и воспитание остается. Но не будем отходить от интересующей нас темы.
   Верхушка нацистской Германии в два последних года войны спрятала огромнейшие богатства: деньги, драгоценности, произведения исскуства мирового масштаба, сотни килограмм золота. Часть из них нашли, часть разграбили случайные кладоискатели, но все равно в тени остаются огромные средства. Счета в банках Швейцарии, Латинской Америки и даже США, тайники с отобраными у евреев ценностями. Золото, драгоценные камни в сорок втором - сорок третьем годах вывозили из Освенцима грузовиками. Вы можете представить себе такое?
   А ведь есть кто-то, кто имеет доступ ко всему этому и пользуется этим. Этот процес, опять же можно сравнить с тем, что происходило у нас после развала СССР. Так называемое золото партии. Помните? Только у нас этими средствами те, кто имел к ним доступ, пользовались в личных целях, для собственного обогащения, а там для реализации каких-то идей, достижения целей в политике. Почему, вы думаете, в ФРГ преспокойно проживали десятки тысяч военных преступников и совершенно не боялись ареста? Да потому что с помощью этих ценностей, они-то, собсвенно говоря, для этого и прятались, приводились к власти нужные им, лояльно настроеные к нвцизму, люди. Они состояли в демократических партиях, выдвигали гуманистические идеи, но внутри оставались все теми же гитлеровцами.
   В конце войны Борман - личный секретарь Гитлера, тоже, кстати, интереснейшая личность, подготовил некий меморандум, одним из основных пунктов которого было объединение всех европейских государств. Теперь же мы имеем Евросоюз. Кстати, и гимн Евросоюза исполняется на немецком языке, что много значит для моей теории. Они хотели уничтожить Советский Союз - он распался, якобы сам по себе, а теперь они пытаются уничтожить его республики... Они хотели союза со Штатами и Англией, - было создано НАТО. Сейчас натовские войска проводят учения на наших полигонах. Испытывают там какую-то заразу. Слышали о скандале с заболевшими детьми из близлежащих поселков? Его быстро замяли. И никто не говорит о том, что в регионе резко возросло количество заболеваний дыхательных путей, не только у детей, а и у взрослого населения...
   Какая-то тайная, неведомая нам сила, о которой мы можем только догадываться, превращает в жизнь последние нереализованые планы нацистов...
   Извините меня за столь сумбурные и путаные размышления, но вы затронули тему, которая очень волнует меня. Мне больше не с кем поделиться своими наблюдениями, ведь большинство посчитает это досужими вымыслами.
   - Нет, что вы! Очень интересно послушать вас. У вас неординарный взгляд на многие вещи. Но ответьте мне прямо, возможно-ли существование такой организации в наши дни?
   - А разве я только что не ответил на ваш вопрос? Если живы эсэсовцы, создавшие такую организацию в сороковые или пятидесятые годы, то почему бы ей не просуществовать до сих пор?
   - Но цель?! Какова цель такого существования, ведь они должны понимать, что возродить нацизм и захватить мир им уже никогда не удастся.
   - А совсем не обязательно возрождать старое, опорочившее себя в глазах всего Мира, движение. Какая-нибудь новая партия с демокра-тическими принципами и лозунгами может лоббировать их интересы... Помните слова из гимна гитлеровской Германии: "Германия превыше всего..." Это главное. Это цель. А насчет захвата я вам скажу, что кровопролитные войны отошли в прошлое. Американцы не в счет - для них войны как компъютерные игры. Сейчас намного проще решать все хитростью и дипломатией. Ведь о создании такого серъезного блока как Евросоюз Гитлер не мог и мечтать, но мало того, сейчас все государства, в том числе и наше, стремятся вступить в эту новую империю, не понимая, что нам там уготована только роль колонии. Нацисты черпали сырье из всей Европы с помощью силы и оружия, а теперь все тоже делается с помощью хитрых договоров...
   Это лишь видимая часть айсберга, мы многого не знаем и никогда не узнаем, мы можем только предполагать.
   - Ясно. Спасибо вам, Михаил Петрович, за столь обширную и интересную консультацию.
   - Не за что. Я всегда рад помочь вам, ведь в наше время так мало истинных исследователей истории. Но, простите меня за любопытство, позвольте узнать, почему вы заинтересовались этим вопросом?
   - Дело в том, что в процесе поисков неких предметов мы столкнулись с людьми из какой-то непонятной пока группы.
   - В таком случае, советую вам быть очень осторожными, ведь у них наверняка сохранилось оружие времен войны.
   - Спасибо за столь ценный совет.
   -Что ж, если у вас больше нет вопросов ко мне, разрешите покинуть вас?
   - Да, пожалуйста. Может вас подвезти куда-то?
   - Нет. Благодарю. Я на машине. - они пожали друг другу руки и Академик ушел.
   Боркин немного раздражал Фашиста своей манерностью и фанати-змом, но он был одним из ведущих специалистов в истории войны и Лютцу приходилось терпеть и поддерживать историка и в плане поведения и материально.
   "Доподдерживался, что он себе машину купил..." - невесело подумал Лютц. Тяжело вздохнув, он направился в подвал.
   На лестнице, ведущей вниз, он столкнулся с Гимлером.
   - О! Герман Карлович, а я как раз к тебе. Там кое-что интересное, пойдем посмотришь.
   - Что микрофон?
   - Нет. Этого говна, к счастью, не нашли.
   Они спустились вниз, на полу лежал раздетый догола труп. Кагебешник подошел к нему и поднял левую руку. Под мышкой у Мейера были выколоты какие-то буквы и латинские цифры.
   - Я так понимаю: это группа крови. Эсэсовцам так выкалывали. Я читал. - объяснил Александр Васильевич.
   - Какой он, на хрен, эсэсовец?! Ему ж от силы лет тридцать! - презрительно бросил Лютц.
   - Так я не говорю, что он - эсэсовец. - смутился гебешник. - Я просто говорю, что им делали такие же наколки на том же месте.
   - Это я и без тебя знаю. - грубо сказал Фашист. - Меня больше интересует, что это за человек?
  
   - Гельмут, с каждым днем дела идут все хуже и хуже. Только что вернулся Крюгер. Этот Падлевич приехал с какими-то убийцами и они перебили всех, кто был в засаде. - голос Люгера дрожал.
   - Это ужасно! Неужели Мейер тоже погиб?
   - Там была перестрелка. Русские убили всех и уехали.
   - Бедный мальчик. Ведь он был мне как сын. - Гирчке искренне расстроился.
   - Гельмут, ты не о том думаешь! Необходимо поскорее заканчивать операцию и уезжать из этой проклятой страны!
   - Вчера Швайгер и Толле завербовали пятерых русских из тех, что звонили по нашему объявлению. Они должны заняться покупкой автомобилей.
   - Отлично. Нужно сказать всем нашим людям, чтоб не высовывались из гостиницы, будем ждать результатов здесь.
   Два следующих дня немцы безвылазно просидели в своих гостини-чных номерах, ожидая известий от "представителей фирмы". Еду и питье им приносили из ресторана прямо в комнаты.
   На следующий день после гибели группы Мейера, в гостиницу приезжала полиция. Они осмотрели номера погибших немцев и уехали ни с чем, потому что Люгер и Гирчке заранее побывали в комнатах и забрали оттуда все, что могло скомпрометировать убитых или указать на их пренадлежность к Братству.
   Из пяти нанятых "представителей" лишь одному удалось уговорить нового владельца "БМВ" продать свой автомобиль. Но и он назначил такую цену, что за неё, пожалуй, можно было купить два таких автомобиля. В списке, найденом у русского бандита, этот человек значился генералом службы безопасности.
   Немцы заплатили за "БМВ" столько, сколько он запросил, но дверцы машины оказались абсолютно пустыми. Гирчке нашел в этом один положительный момент - теперь в их распоряжении опять появилась машина с водителем.
   Оставалось еще четыре машины и только один выход: угонять их одну за другой, чтобы опередить русских бандитов...
  
   Янов только что вернулся с осмотра гостиничных номеров, в которых проживали убитые немцы и как раз собирался наскоро пообедать куплеными по дороге булками с кефиром, когда на столе зазвонил телефон. Быстро проглотив недожеваный кусок булки, он схватил трубку и тут же услышал бодрый голос Карасева - начальника облуправления ГАИ:
   - Здравия желаю, Олег Николаевич.
   - Здравствуйте.
   - У меня для вас новость, не знаю только хорошая или плохая.
   - Что случилось?
   - Нам позвонил неизвестный и сообщил, что в лесопосадке на седьмом километре житомирской трассы уже несколько дней стоит обгоревшая машина. Мы послали туда группу, оказалось, что это машина генерала Сухоплюева. Номера сходятся.
   - "БМВ" последней модели?
   - Точно не знаю. Машина сильно обгорела, там остался только выгоревший каркас.
   - Так отправьте туда кого-то, кто разбирается! - недовольно сказал следователь. - И вообще, эту машину нужно забрать на экспертизу!
   - Давайте постановление - сделаем.
   - Будет вам. Сейчас наберу и вышлю.
   - Кстати, Олег Николаевич, это не первый угон "БМВ" такой серии на этой неделе. Первая, между прочим, тоже сгорела, правда, вместе с угонщиками.
   Эта информация заслуживала внимания, ведь угоны совершенно одинаковых автомобилей могли быть как-то связаны. Янов насторожился.
   - Хорошо. Я ближе к концу дня сам приеду посмотрю, что там у вас есть.
   - Приезжайте. - не прощаясь, следователь положил трубку и набрал номер Петрова, но на месте его не было, тогда он набрал его по мобильному:
   - Привет, ты где?
   - Еду из больницы, от Гришина.
   - Узнал что-то?
   - Нет. Врачи не разрешают ему разговаривать. Это еще дня на два-три.
   - Плохо. Подъезжай ко мне, нужно обсудить один вопрос.
   - Я сначала заскочу к себе, в управление. Должны быть готовы результаты экспертизы по пальчикам из "фольксвагена".
   - О! Это нужное дело. Тогда жду с материалами. - положив трубку, Янов принялся за свой скромный обед.
   Петров приехал довольно скоро.
   - Олег Николаевич, тут такое - голова кругом идет! - с порога затараторил он.
   - Что опять случилось?!
   - Ну, во-первых, звонили из СБУ, интересовались, как идет расследо-вание.
   - Всюду им нужно свой нос сунуть! А что ты?
   - А я как в институте учили. Сослался на тайну следствия и все такое. На меня так орали, угрожали.
   - Не обращай внимания.
   - А я и не обращаю. Это так, - фигня. Тут другое. В жизни не отгадаете, чьи отпечатки нашли в машине!
   - Петров, я не цыганка, чтоб тебе гадать. Давай, сразу говори.
   - Ладно. Но тогда я вам все по порядку, чтоб вы поняли.
   - Давай, говори, уж не томи.
   - Начнем с того, что там на двери пальчик один остался некого Конева, дважды судимого. Кличка Моррисон. По агентурным сведениям сейчас устроился в бригаде уголовного авторитета Фашиста...
   - Очень интересная информация.
   - Нет. Это как раз рутина: куда не плюнь везде бандиты! Здесь покруче есть. Весь руль залапан пальцами какого-то шпиона абвера! Чувствуете: А-Б-В-Е-Р-А!!! - по буквам с огромным пафосом повторил милиционер.
   - Ни хрена себе! А при чем тут абвер?! - у следователя буквально отвисла челюсть.
   - А вот этого я и сам не знаю.
   - Подожди. - оторопело произнес Янов. - А откуда вы узнали, что это пальцы абверовского агента?
   - А тут вообще фантастика какая-то! Когда везде стали массово ставить компъютеры, какой-то умник в архиве взял и закачал в МВДшную базу данных все отпечатки пальцев, начиная чуть-ли не с тридцатых годов. Наш эксперт стал проверять и сам обалдел!..
   - Не верю! Ну не верю! - громко воскликнул Янов. - Может совпадение какое-то или ошибка?
   - Нет. Эксерт два раза проверял. Все. Понимаете: все пальцы идентичны!
   - Но откуда тогда взялись эти отпечатки?!
   - Может в конце войны, когда захватили картотеки шпионов, достали?
   - Нет, это меня мало волнует. Откуда здесь, спустя почти шестьдесят лет после войны, взялся живой абверовец?!
   - А я, Олег Николаевич, даже догадываюсь, кто это может быть!
   - И кто же?
   - Тот Гришин, что лежит сейчас в реанимации.
   - Почему ты так решил?
   - Понимаете, фамилия шпиона Падлевич И.И., а Гришин тоже И.И.
   - Нет. Не факт. Это совершенно ни о чем не говорит!
   - Но ведь именно он - хозяин машины, а значит только он мог быть за рулем.
   - С ума сойти... Я совершенно ничего не понимаю. Что же происходит? - следователь схватился за голову. - Какие-то немцы, с эсэсовскими татуировками, абверовский шпион и обычные бандюки. Интересный клубок получается!
   - Заметьте, Олег Николаевич, бандиты тоже не простые, а из группиро-вки некого Фашиста. Кличка колоритная, говорит сама за себя.
   - Да, Петров, похоже нам придется повоевать именно с фашистами. Ну, блин, в жизни такого себе представить не мог...
   Работник Кабинета Министров, за которым вот уже несколько дней следил Моррисон, ставил свою "БМВ" на служебной стоянке, а после работы, на ночь, на платную охраняемую парковку, недалеко от своего дома. У Моррисона и его пацанов оставалась надежда, что он рано или поздно оставит свою машину без присмотра где-то на улице.
   Они постоянно сопровождали его машину, но чиновник если и выходил где-то из неё, то заходил в такие ведомства, около которых угонять автомобиль было просто безумием, к тому же у дверей этих зданий обычно стояла милицейская охрана.
   А Моррисон, дважды провинившийся перед шефом, хотел действовать наверняка, без лишнего шума и разбоя.
   По дороге с работы, чиновник остановился у продуктового магазина. Выйдя из машины, он включил сигнализацию и направлился к магазину. Как только он скрылся внутри, к дверям "БМВ" подошли два профессиональных автомобильных вора, специально нанятых Моррисоном. Они быстро открыли машину, забрались в салон и спокойно уехали. Моррисон на джипе последовал за ними. Бандиты решили не рисковать, раскатывая по городу на угнаной машине. Проехав несколько кварталов "БМВ" свернула во двор многоэтажного дома и остановилась под деревьями. Джип припарковался у въезда во двор. Моррисон подождал пока угонщики вышли из машины и скрылись за углом дома, затем достал из ящика с инструментами отвертку и вразвалочку пошел к машине. Он по хозяйски сел в "БМВ" и принялся откручивать панели на дверцах автомобиля. Передние двери были пустыми внутри. Он снял панели на задних дверях, но и там ничего не было. Кое-как приладив панели на место, он протер все к чему прикасался руками и выбрался из машины.
   Осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, он вернулся к джипу и поехал к Фашисту.
   Герман Карлович молча выслушал его и, ничего не сказав, отпустил. Удивленный таким равнодушием шефа, Моррисон покинул кабинет.
   Лютцу действительно было сейчас не до него и не до "БМВ" со спрятаными в ней нацистскими ценностями. Гимлер через своих коллег из СБУ узнал, что нападением на генерала Сухоплюева занимается следователь Янов из Генпрокуратуры. Молодой, но очень цепкий, толковый и упорный. Он землю будет рыть, чтоб разобраться с этим делом. Он практически сразу же связал это дело с расстрелом немцев в подъезде и уже дважды приходил к Гришину, который, как выяснилось, лежит в больнице с больным сердцем.
   Сейчас Лютца занимало только одно: как сделать так, чтоб не попасть в поле зрения Генпрокуратуры и не оказаться в числе подозреваемых? Решить эту проблему будет очень трудно, учитывая, что про его интерес к этим "БМВ" знало очень много людей...
   Пока Фашист не придумал ничего лучшего, кроме как отправить в больницу к Гришину Гимлера, чтобы тот дал наставления старику, как и про что разговаривать со следаком из Генпрокуратуры. Фашист был абсолютно уверен, что Илья Иванович сделает все так, как ему скажут, ведь сейчас только от его поведения зависит жизнь его сына.
   Падлевич чувствовал себя очень скверно. Сильно болело сердце. В голове тяжело стучала кровь, ноги совсем одеревянели, левая рука онемела и отекла. Врачи постоянно делали какие-то уколы, а молодые медсестры регулярно ставили капельницы.
   Старик открыл глаза, - рядом с кроватью на табуретке сидел плотный мужчина в белом халате. Он не был похож на врача, но Падлевич его где-то видел, он попытался вспомнить, но не смог.
   Незнакомец негромко вкрадчиво заговорил:
   - Я от Германа Карловича, он просил передать, что держит свое слово. Семья вашего сына в полной безопасности. Но у него есть к вам небольшая просьба. Вы меня слушаете? - старик вяло кивнул головой. - К вам приходит следователь из прокуратуры - Янов. Нужно чтобы вы рассказали ему все, что вы рассказывали Герману Карловичу. Но при этом не стоит упоминать имя Германа Карловича. Он вообще не должен фигурировать в этой истории. Ни он, ни его люди. Только эти эсэсовцы. Но учтите, вы не знаете, почему они вышли именно на вас и что им нужно в нашей стране. Вы понимаете?
   - Да. - с трудом разлепив губы, ответил Падлевич. - Но ведь они могут докопаться, что во время войны я сотрудничал с немцами...
   - За это не переживайте. Прошло слишком много времени. Они ничего не смогут сделать вам. А если что, мы найдем вам лучшего адвоката. Все будет в порядке. Договорились?
   - Да.
   - Вот и прекрасно. Помните, что жизнь вашего сына зависит от вас.
   - Не нужно угрожать мне. Я все сделаю как надо. - твердо произнес Падлевич.
   - А я и не угрожаю. Поправляйтесь. До свидания. - Гимлер поднялся и направился к двери. Старик ничего не ответил, да кагебешник собсвенно и не ждал от него ответа.
   - Доктор, ну как он? - спросил молоденький милиционер, которого еще несколько дней назад поставили у палаты Падлевича-Гришина.
   - Идет на поправку. - бодро сказал лжеврач. - Завтра может приходить ваш следователь, но много говорить больному пока нельзя.
   - Я передам. Обязательно передам. - Александр Васильевич кивнул в ответ и неспеша пошел по больничному коридору.
  
   - Ганс, русские захватили еще один автомобиль! - без стука ворвавшись в номер Люгера, произнес Гирчке.
   - Успокойся, Гельмут. Откуда ты знаешь?
   - Мне сказал один из тех русских, которых мы наняли.
   - Ты что отправил их следить за машинами?!
   - Да.
   - Ты с ума сошел! Ты что совсем ничего не понимаешь?! Это же полное безумие! Как ты им это объяснил?!
   - Не кричи, Ганс. Я сказал им: конкуренция. Но по моему им все равно, им главное, чтоб платили деньги. А от их работы зависит их зароботок.
   - Хорошо. Но я в этом не участвую. Я же сказал тебе: мы дождемся пока русские найдут машину с тайником, а затем отобъем у них карту. У нас для этого достаточно оружия и людей!
   - Все верно, Ганс. Но как мы узнаем, что русские нашли тайник? Пока они угоняют машины, мы можем быть уверенными, что тайник они не нашли и карты у них все еще нет. Так?
   Люгер на несколько мгновений задумался:
   - Пожалуй, ты прав, Гельмут. Но мне все равно это не нравится.
   - Я и не заставляю тебя участвовать в этом. Можешь не беспокоить-ся: у русских нет выхода на тебя.
   - Я беспокоюсь не о себе, а обо всей операции.
   - Хорошо. Давай не будем спорить. Я хочу побыстрее закончить с этим делом и уехать домой. - Гирчке повернулся и вышел из гостиничного номера.
  
   Бросать поиски машины с тайником на полпути Лютцу было обидно, ведь столько уже денег и человеческих жизней потрачено на эти проклятые "БМВ". К тому же было очень интересно узнать, что же там такого, что немецкая группа, в которую входят даже ветераны СС, тоже охотится за этими автомобилями. Но с другой стороны теперь эти поиски стали слишком рискованными, не сегодня-завтра прокурорский следак может выйти на его след, а тогда возникнут серьезные проблемы. Очутиться на нарах на старости лет Фашисту совсем не хотелось.
   Нет. Посадить его конечно не смогут, потому что ничего не докажут, а под рукой всегда есть парочка провереных ушлых адвокатов, готовых за деньги доказывать невиновность хоть самого Гитлера. Но нервы вся эта переделка попортит, конечно, основательно...
   Что же делать?
   Хотя, если старик-абверовец не подведет, то все стрелки переведутся на этих эсэсовцев. Интересно, следаку не слабо будет их арестовать? Но если он их арестует, то как тогда объяснить тот факт, что угоны "БМВ" продолжаются? Ведь нужно проверить еще... - он прикинул в уме сколько осталось автомобилей из задержанной томоженниками партии. - четыре машины.
   Лютц взглянул на список на столе: одна у зятя первого заместителя министра, вторая у начальника отдела в правительстве, третья - у генерала СБУ, четвертая - у генерала МВД. Да, компания...
   Хотя - нет. По самой последней информации, машин уже три, у сбушника машину купили немцы, и судя по тому, что они не собираются уезжать, машина - пустая.
   Все равно получается нехорошая ситуация. Тут и без головы можно остаться. Впрочем, свою голову Герман Карлович подставлять не собирался, он ею очень дорожил.
   М-да, ну и задал же задачку покойный Федотов вместе с томожен-никами...
   Походив еще немного в раздумье по кабинету, Фашист вызвал к себе Моррисона и Гимлера.
   Когда они вошли в его кабинет, Лютц сидел за огромным письмен-ным столом и барабанил костяшками пальцев по голове Адольфа Гитлера, бронзовый бюст которого стоял на столе среди бумаг.
   - Вообщем так, нужно заканчивать с этими машинами. Вы вдвоем этим займетесь и чтоб до завтрашнего утра на этом столе лежало содержимое тайника!
   Но предупреждаю: без стрельбы и всяких наездов! Машины пренадлежат очень серьезным людям. Идеально было бы вскрыть машину, достать то, что положил Федотов и закрыть все как было. Постарайтесь так и сделать. Ясно?
   - Да. - ответил Александр Васильевич.
   - Понятно. - сказал Моррисон.
   - Да, и возьмите в помощь тех умельцев, что угнали прошлую машину. Заплатите им сколько скажут. А после того, как они все сделают их нужно будет убрать.
   - Сделаем. - деловито бросил Гимлер.
   - Ну идите, удачи вам.
   Бандиты вышли из кабинета шефа.
   - Я предлагаю разделить наши усилия. - негромко предложил кагебешник, когда они спускались по лестнице. - Сколько этих угонщиков?
   - Двое.
   - Давай так: Я беру одного, ты - второго и ночью одновременно проверим две машины.
   - Да, как скажите, мне что в лоб, что по лбу. Одинаково. - равно-душно согласился бандит.
   Хитрый Гимлер поручил Моррисону проверить машину генерала МВД, а себе оставил "БМВ", пренадлежащую зятю первого зама министра.
   Оставшуюся третью машину, если возникнет необходимость, договорились осмотреть вместе после того, как закончат с осмотром первых двух.
   Остаток дня бандиты потратили на слежку за машинами и подготовку к ночной операции.
  
   Глубокой ночью Моррисон в сопровождении автомобильного вора и двух своих помощников приехал во двор дома, в котором жил эмведешник. Генерал милиции так верил в силу формы, которую носил, что поскупился даже на сигнализацию для своего автомобиля. Машина стояла в тени под кронами деревьев. Вору понадобилось меньше минуты чтоб открыть дверь "БМВ". Оставив дверь открытой, он отошел в глубь двора и присел на лавке, рядом с детской площадкой. Моррисон спокойно подошел к открытой машине, достал маленький фонарик и отвертку. Он влез в салон, осторожно снял панели со всех четырех дверей, но под ними ничего не было. Бандит даже обшарил руками все углубления в полостях дверей, но, если не считать пыли, они были пусты. Он быстро попривинчивал панели на место и выбрался из машины. К нему тут же подошел угонщик и осторожно, почти бесшумно запер автомобиль генерала. Они быстро и тихо ушли.
   Гимлеру, несмотря на его хитрость, повезло меньше. Машина, которую ему предстояло обыскать стояла напротив ярко освещенного подъезда и была вся залита электрическим светом, словно это было не средство передвижения, а некий важный исторический памятник. Пришлось дожидаться пока в подъзде погаснет свет в квартирах, а затем аккуратно раздавить эту проклятую яркую лампу над входом.
   Но это не сильно помогло, потому что свет, льющийся из верхних окон подъзда, все равно падал на "БМВ" и ярко освещал автомобиль. Попасть в подъезд Гимлер не смог, потому что на дверях стоял кодовый замок, а трехзначный код можно было безрезультатно подбирать до утра.
   Прождав таким образом почти до трех часов ночи, кагебешник с автомобильным вором наконец смогли подойти к автомобилю. Вору пришлось немного повозиться с хитроумной сигнализацией, но вскоре дверь "БМВ" с тихим щелчком открылась. Александр Васильевич тут же полез внутрь машины. Он сильно нервничал, отвертка постоянно выпадала из непослужных, скользких от пота, пальцев. С большим трудом ему удалось открутить панели на всех дверцах, но и в этой машине тайника не оказалось. Приладив панели на место кагебешник открыл дверцу машины.
   Гимлер был умным и расчетливым человеком, но, продумывая план действий на ночь, он упустил одну немаловажную деталь: машина пренадлежала молодоженам, которые по ночам не спали, а занимались... тем чем обычно и положено заниматься молодоженам. И кто мог предположить, что разгоряченному мужу в начале четвертого ночи взбредет в голову выйти на балкон покурить.
   Он как раз прикуривал сигарету, когда увидел, как из его новенькой "БМВ" - подарка горячо любимого тестя, по хозяйски вылез какой-то мужик. Зять на секунду оторопел, а мужик уже закрывал за собой дверцу.
   - Эй, козел, отвали от машины! Я тебе сейчас ноги переломаю! - Гимлер поднял голову: наверху, на балконе, стоял полуголый парень внушительной комплекции и размахивал мускулистыми руками. Александр Васильевич опустил голову и со всех ног бросился бежать со двора.
  
   Моррисон заметно нервничал. Было уже почти четыре часа утра, а хитрожопого кагебешника все не было. Скоро начнет светать и тогда проверить последнюю машину не удастся. Мобильный телефон Гимлера был отлючен, Фашиста - тоже, по этому Моррисон решил действовать на свой страх и риск.
   Автомобиль министерского чиновника стоял на платной охраняемой парковке, огражденной высокой металической сеткой. Его подручные уже дважды прошли рядом с каптеркой сторожей, но там было темно и тихо, - похоже они спали.
   Вместе с автомобильным вором они подошли к ограде и перелезли через сетку. Автомобиль стоял почти в самом центре стоянки. Пригибаясь и прячась за корпусами машин, они стали осторожно пробираться к "БМВ". Вдруг где-то совсем рядом громко и грозно залаяла собака, затем они услышали цоканье когтей об асфальт, - прямо на них неслась огромная злобная кавказская овчарка. Проворно развернувшись, Моррисон и угонщик помчались обратно к забору. Вор добежал первым, буквально взлетел на забор и свалился с другой стороны. Моррисон подбежал к забору, впился руками в сетку и подтянулся на руках. Сзади громко и страшно клацнули зубы пса и бандиту показалось, что в него врезался реактивный снаряд. Всю задницу обожгло как огнем. В этот момент к забору подбежали двое помощников, они запрыгнули на ограду и выдернули Моррисона наверх, затем потеряв равновесие все трое упали на асфальт, но, к счастью, с другой стороны забора. Кавказец с горящими ненавистью глазами, гавкал расплевывая во все стороны обрывки ткани и окровавленого мяса.
   Подхватив Моррисона под руки, помощники потащили его к джипу, стоящему неподалеку.
  
   I X
  
   Несмотря на то, что из трех машин незаметно обыскать удалось только одну, Фашист был доволен, - осталась всего одна "БМВ", значит тайник наверняка в ней. Не расстроило его и то, что Моррисон получил ранение и теперь лежал дома на животе, без куска мяса на заднице. Ну, поделают уколы от столбняка или от бешенства, зато жив и здоров, а последней машиной может заняться Гимлер. Способ, каким он ее проверит уже не важен. Вчера в больницу к старику Гришину приходил следак и, если он рассказал все как нужно, то все подозрения переводятся на гостей из Германии. И пускай они потом себе парятся.
   Кагебешник уже придумал неплохой план, - когда чиновник будет возвращаться из Министерства домой, он с парнями в масках на лицах нападут на него, обыщут машину и для убедительности полопочут что-то на немецком...
   В пять утра Гирчке разбудил телефонный звонок.
   - Слушаю.
   - Гер Гирчке, только что звонили русские наблюдатели: сегодня ночью русские осмотрели две машины, но, кажется, ничего не нашли.
   - Кажется или точно? - резко спросил Гирчке, сон как рукой сняло.
   - Точно. Они пытались добраться до третьей машины, но не смогли.
   - Что им помешало? - "А ведь это последний непровереный автомо-биль..." - запоздало подумал эсэсовец.
   - Машина стояла на парковке, которую охраняла собака. Они не смогли...
   - Это провидение! Машина сохранена для нас! - пафосно выкрикнул Гирчке. - Сними наблюдателей, рассчитайся с ними. Денег не жалей и предупреди, чтоб они помалкивали. Найди русского, который купил нам "БМВ", пусть наши люди с ним постоянно следят за последней машиной.
   - Яволь, гер Гирчке. - собеседник положил трубку, а эсэсовец вскочил с кровати, быстро оделся и побежал будить Люгера, чтоб рассказать ему о событиях прошедшей ночи.
  
   Янов вышел из больницы вконец ошарашенный. То что рассказал старик повергло его в настоящий шок. Да и сам Гришин-Падлевич шокировал своей биографией: быть шпионом абвера и дожить до глубокой старости неразоблаченным - это же что-то из области фанастики.
   Ветераны СС, какая-то организация неонацистов, поиски какой-то непонятной карты...
   И во всем этом почему-то замешаны местные бандиты и уголовники, но причем здесь они старик не объяснил: может не знал, а может побоялся. Впрочем, учитывая характер интересов Фашиста, а следователь специально наводил справки о нем, можно без труда предположить в чем его интерес в этом деле.
   Кроме того, Олег Николаевич не мог понять, почему эту неизвестную карту ищут именно в автомобилях марки "БМВ"?
   Утром следующего дня поступило сообщение из ГАИ, - там уже знали, что Генпрокуратура интересуется угонами всех "БМВ" в столице, о том, что ночью была попытка похищения автомобиля "БМВ", пренадлежавшего дочери первого заместителя одного из министров правительства. Следователь помчался туда, но автомобиль был в полном порядке, лишь панель на одной из задних дверей была привинчена неплотно. Милиционеры сняли ее, но под ней было пусто.
   Янов вернулся на работу ни с чем, здесь секретарша сообщила ему, что звонил какой-то генерал из МВД: кто-то проник ночью в его машину марки "БМВ" (Опять "БМВ"!), в салоне все цело и, возможно, он бы и не заметил этого, но неизвестный обронил отвертку.
   Следователь сам съездил к генералу, осмотрел его машину, но ничего не нашел. Забрав отвертку, он поехал обратно.
   Отвертку он отдал экспертам, чтоб те проверили наличие отпечатков пальцев на ручке инструмента. Вернувшись в свой кабинет, он открыл тонкую папку с делом и стал просматривать материалы.
   В деле фигурирует уже пять автомобилей "БМВ", значит они должны быть как-то связаны. Олег Николаевич разложил перед собой ксерокопии документов на автомобили. У двух из них номера комплектующих деталей шли по порядку, а у остальных отличались только двумя последними цифрами, значит автомобили произведены и собраны в одно и то же время. Теперь необходимо выяснить, как они попали в страну...
   Через два часа Янов уже знал о конфискованной на томожне партии машин, состоящей из семи "БМВ" последней модели. Машины предназначались для фирмы фактически пренадлежащей Фашисту. Попутно выяснилось, что на начальника томожни, который, собственно, задержал машины, было совершено нападение, квалифицированное местной милицией как разбой.
   Итак, пять "БМВ" уже фигурируют в деле, но где-то находятся еще две, если найти их, то можно взять преступников, кем бы они не оказались, с поличным.
   К концу рабочего дня следователь узнал, что одну из конфиско-ванных "БМВ" купил генерал СБУ, но недавно продал ее какому-то парню почти в два раза выше ее реальной стоимости. С этим понятно, охотники за картой уже наверняка проверили эту машину.
   Остается последняя машина...
   Эта "БМВ" куплена сотрудником одного из министерств прави-тельства. Интересно, сколько же он получает в месяц? А впрочем, к этому делу это не имеет отношения...
   Вызвав служебную "волгу", Олег Николаевич помчался в министерство. По дороге заехали за Петровым с двумя оперативниками. Когда они подъехали к зданию министерства, в котором работал владелец "БМВ", было уже начало седьмого и на проходной им сообщили, что он уже уехал домой. Прокурорская "волга" помчалась на улицу, где проживал министерский чиновник...
  
   Слипчук свернул с магистрали на узкою дорогу, ведущую во двор его дома. Он уже сворачивал во двор, когда навстречу вылетел огромный черный джип с заляпаным грязью номером и громко визжа тормозами остановился, преградил ему путь. Слипчук грязно выругался и нажал на педаль тормоза. Двери джипа распахнулись и из салона повыскакивали люди в черных масках на лицах. В руках у них были пистолеты. Они подбежали к "БМВ" и вытащили чиновника из машины, при этом они громко кричали на иностранном языке.
   Немцы, сидящие в точно таком же "БМВ" неподалеку, оторопели от такой наглости со стороны русских бандитов. Крюгер судорожно тыкал пальцами в кнопки мобильного телефона.
   - Гер Люгер, русские напали на последнюю машину! - истерично выкрикнул он в трубку.
   - Сколько их? - бесстрасно спросил эсэсовец.
   - Пятеро.
   - И что же доблесные арийцы вооруженные автоматами не могут справиться с пятью унтерменшами? - с издевкой спросил Люгер. - Отбейте у них машину и быстро уходите оттуда.
   - Яволь. - немец спрятал мобильный телефон и поднял с пола большую спортивную сумку. Он достал из нее три "шмайсера" и связку гранат-колотушек, с длинными деревянными ручками.
   - Подъедь ближе. - на русском сказал Крюгер водителю, - простому парню, который всего лишь хотел подзаработать денег.
   Водитель изумленно и испуганно смотрел на грозное оружие в руках немецких "бизнесменов" и только после того как немец нетерпеливо повторил свои слова, он завел мотор и медленно тронулся с места.
   Александр Васильевич снимал обшивку уже с третьей дверцы, когда рядом с противным визгом остановилась машина. Он поднял голову, - метрах в пяти от него стояла идентичная машине чиновника "БМВ". Модель, цвет - все совпадало. Гимлер даже удивился...
   Вдруг дверцы подъехавшей "БМВ" резко распахнулись и кагебешник удивился еще больше - из машины выскочили люди вооруженные немецкими автоматами времен Второй Мировой войны. Они принялись палить из автоматов, трое людей Гимлера сразу упали на землю, четвертый успел спрятаться за капотом автомобиля и бегло отстреливался из пистолета. Сам кагебешник, растянувшись на заднем сидении и подняв вверх руку с пистолетом, принялся палить по напавшим людям через разбитое заднее стекло.
   Один из неонацистов, вскрикнув, упал на асфальт, - пуля, выпущенная наугад, попала ему в лицо. Разозлившись из-за такой бессмысленной гибели товарища, Крюгер швырнул за капот машины, откуда злобно огрызался русский пистолет, гранату. Она упала вплотную к бандиту и разорвала его на куски. Грохот взрыва заглушил рев двигателя отъезжающей машины, - у нанятого русского водителя не выдержали нервы и он собрался убежать с этого страшного места. Второй помощник Крюгера, с перекошеным от злости или от страха лицом, повернулся и метнул под колеса "БМВ" гранату. Она разорвалась под двигателем, превратив капот дорогого автомобиля в груду развороченого метала. Израненый, оглушенный водитель упал головой на руль, пронзительно загудел клаксон автомобиля. Крюгер тем временем обошел автомобиль русского чиновника сбоку, распахнул заднюю дверцу и выпустил остаток магазина по лежавшему там человеку с пистолетом. Бросив автомат, он вытащил отвертку и принялся лихорадочно раскручивать две оставшиеся двери. Панели на двух передних были уже сняты, внутри было пусто.
   Крюгер быстро снял панели с оставшихся дверей, но в полостях дверей было абсолютно пусто...
   Рядом затормозила белая "волга". Из неё выскочили люди с пистолетами.
   - Хальт! Полиция! Хенде хох! - громко, с ужасным акцентом закричал один из них. А с магистрали уже мчались еще две полицейских машины. Неонацисты бросились бежать вглубь двора.
   - Того с автоматом можно уложить. - сказал Янов и милиционеры открыли огонь по убегающему немцу, он пробежал еще несколько метров, наконец споткнулся и с хрипом повалился на траву, автомат выпал из его рук и отлетел далеко вперед. Крюгер остановился и поднял руки, в правой он до сих пор сжимал отвертку...
   Через несколько секунд к нему подбежали милиционеры, заломили за спину руки и надели наручники.
   - Проклятые унтерменшы... - тихо прошептал неонацист и заскрипел зубами от бессильной ярости.
   Следователь подошел к автомобилю министерского чиновника и быстро осмотрел полости дверей - все они были пусты.
   Рядом с покореженным "БМВ", вокруг которого лежало шесть трупов, суетился невысокий человек в измятом дорогом костюме и, размахивая руками, кричал:
   - Кошмар! Ужас! Что они сделали с моей новой машиной! - и внезапно обернувшись к Янову, пронзительно взвизгнул. - Это вы! Вы во всем виноваты! Вы за это ответите!
   Следователь согласно кивнул головой и пошел к "волге".
   "Знал бы, что этот Слипчук такое дерьмо - не спешил бы так, может эти фашисты и его бы грохнули..." - подумал он, но сразу же отогнал эту мысль.
   Петров позвонил по мобильному в управление и приказал отправить группу ОМОНа в гостиницу, где остановились эсэсовцы со своими молодыми помощниками. Оставив оперативников с задержанным неонацистом, Янов и Петров поехали в сторону гостиницы.
   Когда они подъхали к зданию гостиницы, закованых в наручники эсэсовцев уже выводили на улицу. Вокруг толпилось милицейское и прокурорское начальство. Здесь же суетился посол ФРГ со всем своим секретариатом.
   Вся эта толпа вместе с Яновым и Петровым поднялась в номера, в которых проживали арестованые немцы. Во время обыска в их комнатах нашли пистолеты системы "парабеллум" и "вальтер", несколько МП-40, большое количество патронов к ним, два фаустпатрона и больше десятка гранат. Уже только этих предметов было достаточно, чтобы посадить нацистов всерьез и надолго...
   Протоколы задержания и обыска оформлялись до поздней ночи.
   Когда на следующий день утром Янов приехал на работу, на столе лежало заключение эксперта: на ручке отвертки, найденой в машине генерала МВД, были обнаружены отпечатки Конева, больше известного под кличкой Моррисон.
   Подготовив постановление и подписав его у судьи, следователь позвонил Петрову и они вместе поехали задерживать бандита.
   Конев был дома и весть об аресте воспринял с полнейшим безразличием, - укушеное место так болело, что ему было полностью все равно. Олег Николаевич отправил беднягу долечиваться в тюремную больницу.
   Когда они закончили с этим делом, было уже обеденное время и Петров предложил зайти пообедать. Они зашли в небольшое кафе расположеное неподалеку в полуподвальном помещении.
   Милиционер и следователь Генпрокуратуры заказали по двойной порции пельменей и водки.
   - Что думаешь делать с Гришиным? - накалывая на вилку пельмень, спросил Петров.
   - А ничего. Жалко мне этого мтарика. Пускай по делу идет свидетелем.
   - Может оно и правильно. - задумчиво бросил милиционер.
   - Зато этих фашистов думаю так засадить, что они отсюда уже не выйдут.
   - Не получится. Сейчас начнется вся эта дипломатия и их передадут германской полиции.
   - А, ладно. Меня это уже не касается. Пусть наверху сами меж собой разбираются. - Янов поднял стакан и они, не чокаясь, выпили. Поморщившись, он закусил пельменем и продолжил. - Меня вот другое интересует: сможем ли мы как-то зацепить этого Фашиста?
   Петров рассмеялся:
   - Олег Николаевич, это ж старый преступник. Он в молодости много отсидел, а теперь поумнел. Сам нигде не светится, а чуть что - у него целый отряд адвокатов. Так что оставьте. Скажите "спасибо", что удалось задержать этого Конева.
   - Спасибо. - устало произнес следователь. - Но вот еще что интересно: тайник-то так и не нашли. Где же эта загадочная карта? Вначале я подумал, что она была в той машине, которую продал эсбэушник, но ее вчера на месте осмотрели - пустая. К тому же немцы бы тогда не устраивали эту бойню.
   - А может и не было никакой карты? - скептически спросил Петров.
   - Как это не было?! Зачем же тогда устраивать такие масштабные поиски, подставлять людей под пули? Должна быть эта карта. Должна. Может быть в той машине, которая сгорела на проспекте Победы? Да. - следователь вскочил. - Куда дели остатки той "БМВ"?
   - Не знаю. - протянул милиционер.
   - Срочно узнай. Нужно осмотреть эту машину. Пойдем. - оставив на столе тарелки с почти не тронутыми порциями, они вышли из кафе.
  
   Обгоревший остов "БМВ" работники дорожной службы вывезли на городскую свалку, - Фашист выяснил это через своего человека работающего в ГАИ.
   Лютц потерял всех самых надежных людей: Федотов погиб, Володю убили, Гимлера тоже, Моррисон валяется в тюремном лазарете, по этому ехать на свалку пришлось самому Герману Карловичу, в сопровождении охранников.
   Около часу дня на городскую свалку подъехал огромный черный "мерседес-500", за ним следвал большой, типично бандитский джип. Крутые иномарки остановились среди куч и гор мусора. Из машин повыбирались молодые короткостриженые мужики в строгих костюмах и разбрелись среди отходов. Перепуганные бомжи, проживающие на этой территории, в панике попрятались по своим норам и землянкам. Кто-то уже успел пустить слух, что это охотники за человеческими органами, которые они будут вырезать у них - бомжей.
   Вскоре один из мужчин вернулся к "мерседесу", тонированное стекло на двери машины медленно опустилось вниз.
   - Герман Карлович, кажется нашел. - негромко сказал парень человеку, сидящему в машине. Дверь машины распахнулась и Лютц выбрался наружу. Брезгливо поморщившись, он пошел вслед за охранником, осторожно обходя горы гниющего мусора.
   Покореженный каркас машины был небрежно брошен среди мусора. Капот "БМВ" уже был засыпан горой битой штукатурки.
   Не обращая внимания на модный костюм, Фашист сам полез внутрь обгоревшей машины. Панели на дверцах сильно оплавились и обгорели, на одной двери панель была снята, её сломаные остатки валялись тут же на полу автомобиля. Лютц заглянул в полость двери, в углублении лежал какой-то темный от копоти предмет. Он сунул туда руку и достал его, под ним оказалось что-то еще, Герман Карлович достал и второй предмет. Им оказался значок СС из петлицы военного мундира, таких значков в его коллекции было больше десятка. Предмет, лежавший сверху, был весь черный, но по очертаниям Лютц понял что это какая-то награда. Он суетливо протер его рукавом пиджака и увидел, что держит в руках тот самый "Орден крови". Он лихорадочно засунул руку в углубление и, пошарив там, нащупал что-то маленькое, бесформенное, вытащил и увидел у себя на ладони оплавленый кусок серебра, бывший когда-то перстнем с эмблемой "Мертвой головы". С оплавленого кусочка, будто насмехаясь, на него смотрели пустые глазницы черепа. Но где же карта, из-за которой погибло так много людей? Где золотой портсигар, о котором упоминал Федотов? Неужели кто-то успел забрать это все раньше?!
   Растерянность Фашиста прервал чей-то насмешливый голос:
   - Ай-яй-яй. Такой солидный, хорошо одетый человек и лазит по свалкам! До чего же народ довели!.. - рядом с остовом "БМВ" стояло четверо мужчин. Двое из них держали в руках пистолеты. - Но-но! Не надо дергаться! Я старший следователь Генпрокуратуры Янов, а это товарищи из милиции. - негромко предупредил Олег Николаевич.
   Им с Петровым понадобилось немного времени, чтоб выяснить куда отвезли сожженную машину и они сразу же отправились на городскую свалку. Еще на съезде с трассы, они увидели "мерседес" и джип, стоящие посреди мусора, - похоже их ожидала интересная встреча...
   - Ну-ка покажите нам, что вы там нашли.
   Фашист выбрался из машины, весь перепачканый сажей и с угрюмым видом протянул свои находки следователю. Тот мельком взглянул на значки и слегка разочарованно спросил:
   - Что и все?! А где же эта таинственная карта?
   - Какая еще карта? - раздраженно бросил Лютц.
   - Та, которую вы так долго искали. Петров, осмотрите-ка его карма-ны. - двое ментов проворно подскочили к Герману Карловичу и принялись бесцеремонно его обыскивать, он не сопротивлялся - у него не было при себе ничего противозаконного.
   - Ничего. - расстроенно произнес один из оперативников.
   - М-да... - совсем разочарованным голосом сказал Олег Николаевич. - Очень интересно. Послушайте, Герман Карлович, у нас с вами пока что приватный разговор, без протокола. Скажите, пожалуйста, что это за карта такая? Почему из-за неё заварилась такая каша?
   - Не знаю. Я не видел этой карты.
   - Но тогда где же она?
   - Это мне, к сожалению, тоже не известно. - с грустью в голосе пробурчал Лютц. - Может сгорела? - он махнул рукой в сторону почерневшего каркаса. - Если у нас разговор без протокола, я могу быть свободным?
   - Да, разумеется. Никто не собирается вас задерживать. Пока.
   Герман Карлович Лютц опустил в карман свои находки и ссутулив-шись побрел к "мерседесу". За ним двинулись охранники.
   Янов подождал пока бандиты расселись по машинам и отъехали, а потом пошел с Петровым и оперативниками к "волге".
   "Что же это карта и куда она подевалась?" - опять подумал он спускаясь к машине...
  
   За несколько дней до описываемых событий, произошедших на свалке, произошло еще одно событие достойное внимания читателя.
   Шестилетний Женя вернулся домой весь в саже. Уставшая на работе мать только всплеснула руками при виде сына:
   - Женя, ты меня в моглилу сведешь! Это же почти новые джинсы! Ну где ты лазил опять?
   (Только не надо думать, что сейчас будет очередная реклама очередного стирального порошка!)
   Мальчик как раз собирался рассказать маме, что они с другом - Лешкой из третьего подъезда гуляли на на свалке, куда недавно привезли сгоревшую иностранную машину и Леха предложил в ней поиграть. Они играли в машине в такси, а потом нашли в сломанной дверце какие-то черные крестики и большую желтою коробочку, на которой была нарисована птица с длинными узкими крыльями. Крестики они побросали в реку - хотели "попускать жабки", но крестики сразу потонули. А коробочку Лешка хотел забрать себе, но она немного обгорела и плохо открывалась. Чтоб открыть желтую коробочку, пришлось бить по ней камнем, отчего она сильно помялась и уже ни на что не годилась, её тоже выбросили в речку, зато в коробочке был еще красивый цветной футляр, в который можно было складывать ручки и карандаши. В футляр была засунута тонкая, как салфетка, бумажка, на которой было нарисовано что-то непонятное и написаны какие-то буквы не по-нашему...
   Женя уже открыл было рот, чтоб рассказать маме это все, но она вдруг стала так ругаться на него, что бедный ребенок тут же забыл все о чем только что собирался сказать.
   Спустя годы Женя повзрослеет и поймет какую ценность имела та коробочка из желтого металла, которую они так неосмотрительно выбросили в воду. Он даже облазит дно реки в том месте, где они с другом детства выбрасывали её в воду, но ничего не найдет...
  
   Э П И Л О Г.
  
   Дряхлый старик на инвалидной коляске в одиночестве сидел за огромным столом в большой темной комнате. Это был группенфюрер Хильфе - глава тайного Братства эсэсовцев и неонацистов.
   Узловатые, высохшие руки старика, лежащие на столе, беспокойно подрагивали. Перед ним лежал лист бумаги, на котором было напечатано сообщение от члена Братства, служащего в посольстве на Украине. Двое старейших членов Братства - ветераны Ваффен СС в русской тюрьме. Часть людей, отправившихся с ними, погибла, остальные арестованы. О карте совсем ничего неизвестно, а Олендорф со своей группой по прежнему находится в Альпах, но там все спокойно.
   О, безумная страна! Люгер и Гирчке прошли всю войну и остались живы, чтоб спустя больше чем полвека сгинуть на так и не захваченных землях этого государства...
   Так неужели же эта проклятая карта была дороже жизни двух ветеранов? Теперь их только двое - он и Олендорф.
   Старик закрыл глаза и вспомнил тот апрельский день 45 года, когда первый и последний раз видел эту карту...
  
   Группенфюрер Хильфе прибыл в Альпийскую крепость с секретным пакетом от рейхсфюрера СС Гимлера. В пакете был приказ для группенфюрера Цинглера и только он один имел право вскрыть его.
   Цинглер вскрыл сургучные печати и прочитал приказ рейхсфюрера. Согласно приказу, он должен был срочно выехать в Берлин и передать Гимлеру карту, на которой были помечены все тайники с награблеными в оккупированых странах сокровищами. Должность группенфюрера приказывалось занять Хильфе.
   Цинглер сел за грубо сколоченный стол, достал из кармана мундира карту и разложил на столешнице.
   - Этот документ имеет огромнейшую ценность! - с особым значением сказал он. Хильфе присел напротив него и посмотрел на карту.
   На тонкой кальке в крупном масштабе был изображен горный район, она вся была покрыта цифрами, обозначающими высоты горных вершин. Везде на карте были густо-густо нанесены синим и черным чернилом малопонятные пометки: кружки, треугольники и квадратики.
   Цинглер расстегнул мундир и вытащил из внутреннего кармана массивный портсигар. На крышке был выгравирован имперский орел со свастикой в когтистых лапах. С негромким щелчком группенфюрер открыл портсигар, в нем лежала только одна сигара в красивом жестяном футляре.
   - Гаванская. - с наслаждением вдыхая терпкий аромат сигары, произнес Цинглер. - Я привез из Франции ящик таких сигар. Это последняя, я берег её для какого-то исключительного случая... - он откусил кончик и поднес к темной трубке огонек зажигалки.
   Прикурив, эсэсовец сложил карту, затем свернул ее в трубочку и осторожно вложил в футляр от последней гаванской сигары. Футляр он положил обратно в портсигар. Бесцельно повертев портсигар в руках, Цинглер спрятал его в карман, а потом неизвестно к чему сказал:
   - А это из Аушвица, мне сделали его из зубов евреев. Впрочем теперьэто не важно...
   Ночью группенфюрер с большим отрядом эсэсовцев отправился в Берлин, но они не добрались...
  
   Много лет Хильфе пытался отыскать следы Цинглера или той драгоценной карты. Он вместе с другими ветеранами СС рыскал в Альпийских горах в поисках скрытых сокровищ. Кое что им удалось найти, что-то отыскали поисковые группы американцев, но все это была лишь малая часть из того, что было указано на карте.
   Хильфе отчетливо помнил, что карта была вся покрыта знаками, обозначающими тайники. Там были сотни отметок - сотни скрытых тайников...
   И лишь совсем недавно его люди нашли старика, участвовавшего в прорыве группы Цинглера на Берлин. Он и рассказал, что отряд был разгромлен русскими, Цинглер погиб, а командование взял на себя оберштурмфюрер Краузе - единственный оставшийся в живых офицер. Группенфюрер передал ему портсигар и свои награды, но когда Краузе добрался до разрушенной столицы Рейха, все было кончено...
  
   Хильфе открыл глаза и отчетливо почувствовал запах последней сигары группенфюрера.
   Стряхнув с себя это наваждение, старик порвал донесение из Украины и медленно покатил свою коляску к двери...
  
  
   2004 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   22
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"