Начало октября ознаменовалось ненастным днем с крупным жалящим дождем и порывистым, сбивающим с ног ветром. Осень словно решила наверстать время, отданное на теплых бархатный сентябрь. И вот в течение всего дня город был захвачен дикой игрой стихии. Казалось, что ночь наступила лишь для того, чтобы скрыть безобразие, творящееся в природе. В подтверждение чему обычно любопытная луна даже не сделала ни единой попытки выглянуть из-за туч, хотя не имела обыкновения пропускать отпущенные ей ночи.
Город спал. Уже совсем скоро должен был наступить новый день, полный очередных забот, а потому следовало набраться сил. По этой причине самый апогей игры дождя с ветром был проигнорирован. Те же, понимая, что свидетелей у них нет и корить их, получается, тоже некому, все больше увлекались своей игрой, чего не могли сделать днем из-за и так чрезмерно осудительных взглядов и тихих проклятий прохожих, которым не повезло оказаться на улице.
А все же... Один свидетель у них был. В доме, расположенном на тихой улочке, совсем недавно утопавшей в зелени и в ароматах цветов, на втором этаже скромно горел огонек ночника. Там, на широком подоконнике, прислонившись краем лба к стеклу, сидела молодая женщина, печальным взглядом всматривающаяся во тьму за окном. Но ее не интересовала возня ветра и дождя. Те, в свою очередь, отвечали тем же, полностью игнорируя ее.
Им не было дела, отчего она не спит. А этим днем ее жизнь, казалось, оборвалась. Ведь до последней минуты, она верила, что ее дочери, сгорающей от тяжелой болезни, все-таки можно помочь. Но... Неутешительные слова семейного доктора уничтожили эту веру.
С самого рождения ее дочь была болезненным ребенком. Большую часть своей жизни она провела под надзором врачей. Вдобавок у девочки была аллергия на многие компоненты лекарств, способных помочь ей. Каждый раз она мужественно боролась с недугом, болезнь то обострялась, то вдруг отступала, все это давало надежду, что ребенок справится и с новыми приступами. Однако сейчас, организм, измученный и обессиленный продолжительной боьбой, был больше не в силах сопротивляться инфекции, и девочка угасала, словно свечка.
И вот сегодня днем доктор объявил, что медицина сделала все возможное, и остается только молиться и надеяться, что молитвы будут услышаны...
... Доктор ничего не говорил о сроках, но женщина знала, что дочь она потеряет совсем, совсем скоро.
Но и сейчас женщина продолжала верить, что все вновь обойдется, не желая слушать тревожного и пугающего голоса сердца, убеждавшего, что на этот раз случится то, чего она так боялась все это время.
Этот день она просидела у постели дочери. В бреду, та звала мать и задавала только один вопрос, не пошел ли снег? И просила, чтобы, как только он пойдет, ее обязательно разбудили.
Ее дочь любила зиму, хотя очень редко бывала на улице в холодное время года из-за слабого здоровья. Больше всего она любила смотреть на падающий снег. Сидела на этом вот подоконнике и с немым восторгом наблюдала за кружащимися в белом вальсе хлопьями...
К вечеру лихорадка несколько уступила.
Женщина прислушивалась к мерному и глубокому дыханию девочки, боясь, что оно оборвется в любую секунду. Словно, пока она прислушивается, ее девочка не посмеет умереть. Оттого она и гнала прочь сон...
...Ей показалось, что комнату заполнил легкий чуть слышный перезвон. Она отстранилась от стекла и неожиданно заметила в нем чье-то отражение. Резко развернувшись, женщина едва удержалась, чтобы не скрикнуть.
Перед ней стоял юноша в ореоле спокойного умиротворяющего света. А за его спиной женщина увидела белоснежные крылья, перья на которых слегка подрагивали, словно легкий ветерок гулял по спальне. Казалось, именно они являются источником мелодичного перезвона, потревожившего ее.
- Отчего душа твоя так печальна? - спросил ангел, слегка склонив голову к плечу.
Неужели она все-таки уснула?.. Женщина ущипнула себя за ладонь. Нет, не похоже...
- Моя дочь умирает, - решившись, произнесла она, поражаясь, звуку этих страшных для нее слов. Как она осмелилась произнести их, пусть даже и во сне?..
Ангел опустил взгляд:
- На все воля Божья...
Женщина поджала губы и резко повернулась обратно к окну:
- Мне от этого не легче! - горько бросила она. - Почему ее жизнь должна оборваться так скоро? Чем ребенок мог прогневала Небеса?
Ответа не последовало.
- И почему сейчас осень? - неожиданно спросила она, понимая весь абсурд сказанного, но ей не было до этого дела. Злость на весь мир и отчаяние сжали ее сердце до глухой обжигающей боли. - Почему напоследок не может пойти снег? Совсем ненадолго... Почему она не имеет права увидеть снег?
Женщина вновь обернулась, чтобы обжечь взглядом ангела, чтобы на этот раз он не ушел от ответа, но в комнате его уже не было...
... Перед глазами стремительно проносились картины из прошлого, еще преисполненные радостью и надеждой; мелькали неясные образы людей, родных, просто знакомых, а последним она увидела того юношу, которого видела в самом начале своего сна, вот только крыльев за его спиной уже не было. Он печально ей улыбнулся, и женщина проснулась.
Комнату заливал яркий солнечный свет. Тело словно сковало, женщина с тихим стоном приподнялась на руках.
- Доброе утро, мамочка! - раздался звонкий голос дочери. Рядом с девочкой сидел отец, поприветствовавший жену радостной улыбкой, которую та так давно не видела. Женщина не смогла не улыбнуться в ответ...
Это был чудесный день. Болезнь никак не напоминала о себе. Да, ее дочь, вопреки всем прогнозам поправилась. Пришедший доктор с удивлением констатировал, что девочка абсолютно здорова. И хоть он растерянно лепетал, что стоит переждать, что так не бывает, на душе было легко и не было места тревоге. Женщина и не понимала, почему она так сильно не хотела наступления этого дня? Все ведь так замечательно и так теперь будет всегда... А вечером они все вместе вышли погулять по улице, ловя на себе изумленные взгляды знакомых.
Как только город окутала ночь, женщина вместе с дочерью устроилась на подоконнике, на котором она провела прошлую ночь. Правда, ветра и дождя не было, словно кто-то их пристыдил, и теперь им просто совестно показаться на улице. А на небо - таки выплыла довольная сим фактом луна.
Девочка деловито мечтала вслух, а женщина, прикрыв глаза, представляла, как все эти высказанные вслух мечты осуществляются. Вот ее дочь справляет свой двенадцатый день рождения, и ей дарят самого настоящего пони; вот она играет в окружении подруг в школе, в которую ни разу в жизни не ходила; вот она с отличием заканчивает все десять классов, получая все это врея только пятерки.
- Ой, мамочка, смотри! - возглас дочери вывел женщины из грез, и она открыла глаза, желая понять, что так поразило девочку. И обомлела.
В ночном небе медленно падали хлопья снега, укутывая землю белым покрывалом, таинственно сверкающим в холодном свете луны. Разве это возможно? Неужели за пару часов так похолодало? Ведь они совсем недавно были на улице, и ничто не предвещало...
Но зрелище завораживало, отгоняя прочь сомнения и ненужные вопросы. Как все же красиво...
- Мамочка! - девочка оперлась ладошками о стекло, - посмотри это же перышки.
Женщина прищурилась, всматриваясь в ночь. А ведь точно. Среди снежных хлопьев кружились и перья. Белые, маленькие, пушистые...
...Неожиданно печаль вновь наполнила ее сердце. Как она могла забыть?.. Сегодня ее дочь умрет... Как она могла забыть об этом?.. Как могла наслаждаться этим днем? Как позволила себе?.. Она испуганно посмотрела на девочку дочь.
Ангел... Значит, это все-таки был не сон... Его улыбка... Женщина подняла взгляд, смотря на кружащийся вместе с перьями снег. И словно вновь услышала тот тихий перезвон, который наполнил комнату при ее встрече с ангелом.
На глаза навернулись слезы. Она все поняла. Что она могла, кроме того, как беззвучно благодарить ангела, пожертвовавшего своими крыльями?
А снег кружил в серебряном вальсе всю ночь. Но как только горизонт окрасился в огненно-красные цвета, снег обратился в туман, который вскоре исчез в утреннем свете. Ведь этот снег предназначался лишь для одного маленького человечка, которого с первыми лучами солнца не стало.