ЛЕСНЫЕ КАМНИ

- Господи, да когда же кончится этот проклятый лес!

В голосе говорившего звучали отчаяние и страх. Впрочем, это было вполне естественно для заблудившегося в лесу человека. Он блуждал в нем уже второй день. Впервые в жизни ему пришлось заночевать под открытым небом, он смертельно устал и проголодался. Ночевка на земле под аккомпанемент комаров и звуков ночного леса была еще та, из ягод - еда никакая. Но самое обидное заключалось в том, что эти леса он знал с детства, и по идее - ну никак не мог заблудиться в них так надолго. Это было просто невозможно!

Молодой парень в типичной экипировке грибника - резиновые сапоги, прилично поношенный спортивный костюм и куртка защитного цвета - в изнеможении привалился к ближайшему дереву и ненавидящим взором окинул окружавший его лес.

Когда же, наконец, кончится это кошмарное наваждение! Он бы все сейчас отдал за то, чтобы увидеть просвет среди деревьев или услышать шум проходящей вдалеке электрички, услышать хоть чей-то голос. Но не было ни того, ни другого.

Если бы еще совсем недавно кто-нибудь сказал Василию Дрошину, что безобидная прогулка в лес за грибами-ягодами обернется для него таким вот образом, он бы просто рассмеялся тому человеку в лицо. А впрочем, с недавних пор, вся его жизнь покатилась ко всем чертям.

Еще не так давно Василий жил в городе и был директором небольшой, но процветающей фирмы по изготовлению рекламной продукции. Дела шли хорошо: были заказы, постоянные клиенты, стабильный доход и хорошие сотрудники. У Василия были отличная квартира, дорогая машина. Он считал, что его жизнь вполне удалась, ему даже стали приходить в голову мысли о женитьбе. Но потом, в один прекрасный день, все рухнуло.

Оказалось, что заместитель Василия (старый и вроде бы надежный друг) проворачивает за его спиной темные дела, связанные с контрабандными и поддельными товарами. Все это длилось уже несколько лет. Фирма Василия служила так называемому "другу" хорошим прикрытием, но потом, то ли кто-то кому-то вовремя не заплатил, то ли кто-то где-то проболтался - и все всплыло наружу. Делом заинтересовалась милиция, но зам-предатель, почуяв неладное, стащил из сейфа фирмы деньги и смылся в неизвестном направлении за границу, повесив всех собак на Василия.

Но Дрошину удалось выкарабкаться.

Вопреки общепринятому мнению правоохранительные органы довольно быстро разобрались, кто истинный виновник, и объявили зама в розыск. Но Василию от этого легче не стало - дело-то его пошло ко дну. Ему пришлось все отдать, чтобы уладить все дела без лишнего шума, но клиенты и заказчики все равно разбежались, сотрудники уволились. И это было вполне понятно. А тут от зама, будь он неладен, еще один "подарочек" привалил. Черт его побери!

Совершенно неожиданно выяснилось, что у сбежавшего зама имеется некий дальний родственник - криминальный авторитет, которому тот задолжал крупную сумму. К Василию тогда заявилось несколько типов, весьма внушительной наружности, и (пока довольно ненавязчиво) пояснили, что долг надо бы вернуть. Причем возвращать почему-то должен был он, Василий Дрошин.

Василий был не из тех, кого можно легко запугать, но тогда у него было совсем не то настроение, чтобы разбираться еще с бандитами и чьими-то долгами. Ему все надоело, он никого не хотел ни видеть, ни слышать. Ему просто хотелось уехать куда-нибудь в тихое местечко, подальше от всех и вся. И такое место у него было. И самое главное - из его тогдашних знакомых о нем никто не знал.

Болотино - старая, почти опустевшая деревня на юге Калужской области неподалеку от того места, где речушка Рессета впадает в Жиздру. Там жила, ныне покойная, бабка Варвара, мать отца Василия, к которой он в детстве часто приезжал на летние каникулы. Именно тогда он облазил все окрестности и знал, что заблудиться в расположенном к северу от Болотина лесу представлялось маловероятным делом. Ориентиров, по которым можно было определится на местности, было предостаточно. На западе проходила железная дорога, на севере и востоке можно было выйти к реке, на юге - сама деревня и большое болото, за которым высился приличных размеров, поросший лесом холм. Правда, было у них в лесу одно местечко, о котором ходили разные "нехорошие" разговоры. Называлось оно Капище или Чертова Горка и представляло собой небольшой холмик посреди леса, на вершине которого, среди деревьев, были разбросаны по кругу штук семь небольших валунов. Камни были темные, покрыты мхом и как бы вросли наполовину в землю. Ягод и грибов вкруг Капища всегда было очень много; последние даже росли на её вершине необычными кругами, внутри которых росла сочная, ярко-зеленая травка. Говорили, что на Чертовой Горке водятся привидения, что по ночам там слышатся странные голоса и светятся бледные огни.

А еще поговаривали, что там пропадают люди.

Но сам Василий во все эти суеверные байки не верил. Он считал себя современным и вполне здравомыслящим человеком. К тому же, еще будучи подростком, он несколько раз ходил к Чертовой Горке, но ничего такого подозрительного или необычного там не видел и не слышал. Это его тогда даже расстроило.

Но однажды, во время его очередного приезда на каникулы, произошел один случай, который разом всколыхнул целую волну рассказов и историй о Капище.

Пропал сторож деревенского клуба Егорыч. Его, правда, особо и не искали: сторож любил крепко заложить за воротник и в нетрезвом виде сильно досаждал односельчанам. Приехавший участковый, не вдаваясь в подробности, составил положенную бумагу и постановил, что, по всей видимости, Егорыч утонул в болоте. Тем более все знали, что тот, опрокинув в себя очередную порцию горячительного, любил шататься по округе. Болотинцы не стали спорить с этим утверждением, но между собой все же поговаривали, что сторож сгинул вовсе не на болоте, а на Чертовой Горке. Так ли это было на самом деле или нет, можно было спорить и рассуждать до бесконечности, но именно тогда Василий и услышал, в частности и от бабки Варвары, еще несколько историй о холме в лесу.

Бабка рассказала ему о Лизавете, молодой барышне, которая еще до революции сбежала из дома с деревенским парнем, после чего они оба пропали без вести. Их долго искали, да так и не нашли, но люди говорили, что последний раз их, вроде бы, видели в лесу, неподалеку от Капища. Потом Варвара рассказала внуку о двух агитаторах и парочке красноармейцев, заявившихся в Болотино и призывавших его население на борьбу с угнетателями и поработителями трудового класса. Эти голодранцы вели себя крайне агрессивно; они не боялись ни бога, ни черта. И видать поэтому, чтобы доказать, что им не страшны никакие темные суеверия, не взирая на предостережения крестьян, они сунулись в лес.

Больше их никто не видел.

Болотинцы тогда здорово перепугались: как бы им не пришлось расплачиваться за все собственной головой. Но видать Бог тогда миловал поселян; везде творился такой кавардак, что никому, похоже, не было особого дела ни до нескольких пропавших без вести, ни до какой-то там затерянной в глуши деревни.

Василий покачал головой и снова взглянул на ненавистные деревья вокруг. Черт его дернул пойти в лес, к камням! Детство решил вспомнить! Ну вот, вспомнил! Нет, чтобы сидеть в старом, но еще вполне целом бабкином доме и наслаждаться тишиной и покоем. Вокруг ведь - никого. Деревня почти обезлюдела: пара стариков да какие-то чудаки в покосившемся доме на краю деревни, любители "отдыха от цивилизации".

Постояв еще несколько минут у дерева, Василий выпрямился и, не надеясь на ответ, крикнул:

- Эй! Есть тут кто-нибудь!

Но к его величайшему изумлению на этот раз его зов не остался без ответа.

- Я здесь! Идите сюда! - услышал он голос откуда-то слева от себя.

От неожиданности Василий поначалу замер, а затем, моля, чтобы этот драгоценный отклик не оказался слуховой галлюцинацией, со всех ног помчался в ту сторону, откуда донесся голос.

Но голос звал его снова и снова.

Василий мчался как на крыльях. Он только чудом не врезался по пути в деревья, но потом его везение кончилось. Он споткнулся о корень и растянулся ничком.

- Сэр, с вами все в порядке? Вы не сильно ушиблись? - с легким акцентом вежливо поинтересовался кто-то, кто, по-видимому, находился совсем рядом.

Василий поднял голову и с немым изумлением уставился на того, кто произнес эти слова.

Перед ним стоял невысокий (о таких, обычно, говорят "метр с кепкой") человечек. Он был плотного телосложения, на вид ему можно было дать лет тридцать-тридцать пять. Одет незнакомец был в темно-зеленую куртку со множеством карманов, коричневые штаны и сапоги. На голове красно-коричневая шляпа с тонким зеленым пером, из-под которой во все стороны торчат ярко-рыжие волосы. Лицо у человечка гладко выбритое, веснушчатое, нос курносый, глаза темные; в них так и светились искорки лукавства и озорства. Василию даже показалось, что, глядя на него, человечек вот-вот рассмеется.

- Вы кто? - выдохнул Василий, все еще лежа на земле.

Незнакомец с нескрываемым интересом рассматривал лежащего перед ним человека.

- Меня зовут Колин ОРейли, - представился он после некоторого молчания. Затем снова как-то странно посмотрел на Василия и зачем-то добавил: - Я родом из Ирландии, сэр.

"Господи, этого еще не хватало! Наверное, я схожу с ума!" - мысленно простонал Василий, уронив лицо в ладони. Ирландец! И где?! Нет, кто-то из нас явно сумасшедший.

А тем временем Колин, продолжая смотреть на растянувшегося у ног Василия, как на нечто весьма занятное, спокойно произнес:

- Сэр, думаю, лежать на земле не совсем удобно: сыро да и прохладно. Здесь неподалеку, совсем близко, я устроил небольшой привальчик. Так что, если вы хотите поесть и выпить чего-нибудь горячего, вам придется встать и пойти за мной.

И с этими словами Колин преспокойно развернулся и зашагал прочь.

Упоминание о еде заставило Василия вскочить на ноги и последовать за ним. При этом он обнаружил, что чуть ли не вдвое выше своего необычного проводника. Он также все еще не смог окончательно определить: происходит ли все это с ним на самом деле или он сходит с ума и видит галлюцинации. "Может быть - подумал Василий - этот ОРейли один из тех чудаков-иностранцев, которые едут в Россию за острыми ощущениями, вроде тех любителей отдыха от цивилизации из деревни".

Они сидели на поляне, в тени раскидистого дерева. Колин угощал Василия бутербродами и травяным чаем, дал даже глотнуть из небольшой фляжки, которую вытащил из кармана своей куртки, и молча наблюдал за ним.

- А как вы тут оказались? - спросил Василий, дожевав очередной бутерброд и запивая его чаем. Вопрос о реальности происходящего он решил оставить на потом.

- Ну, - улыбнувшись, протянул Колин. - Можно сказать, что я тоже заблудился.

От такого ответа Василий поперхнулся и воззарился на Колина. Ему показалось, что тот насмехается над ним, что коротышка еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

"Он точно ненормальный", - подумал Василий.

- Вы не похожи на заблудившегося, - осторожно произнес он вслух. Перспектива остаться в лесу один на один с безумцем ему совершенно не нравилась.

Но Колин лишь лучезарно улыбнулся и ответил:

- Наверное, это потому, что я уже нашел путь к ближайшему человеческому жилью. Но идти до него довольно далеко, - поспешил добавить ОРейли, заметив как встрепенулся Василий. Он указал взглядом на темнеющее небо и продолжил: - Уже поздно, а вы устали. Вам надо хорошенько отдохнуть, а завтра утром мы встанем и вместе тронемся в путь.

Колин вытащил из своего небольшого рюкзачка плотный сверток, по виду напоминающий спальный мешок, и протянул его Василию. Тот с благодарностью принял его, затем расстелил на траве и устроился поудобнее. И то ли это была усталость, то ли подействовали чай и напиток из Колиновой фляжки, но уже через несколько минут Василий спал как убитый.

Колин задумчиво посмотрел на спящего, потом пожал плечами, подбросил в костерок сухую ветку и уставился на танцующие языки пламени. В их свете его лицо было похоже на застывшую маску, а обрамлявшие её густые рыжие волосы, казалось, горели собственным огнем.

Сон Василия был без сновидений, но где-то посреди ночи он беспокойно заворочался. Потом сквозь сон до него донеслись тихие голоса, и он проснулся. Василий поначалу прислушался, а затем украдкой приоткрыл глаза.

ОРейли сидел у костра не один. Рядом с ним сидела высокая, завернутая в, похоже, старинный, темный плащ фигура. Они о чем-то тихо разговаривали и совершенно не обращали внимания на Василия. Он попытался было прислушаться к разговору, но с чувством досады обнаружил, что Колин и его собеседник говорят на каком-то, незнакомом ему языке. Василий мысленно обругал всех иностранцев, а затем попытался рассмотреть незнакомца получше, но тоже потерпел неудачу - почти все его лицо скрывал широкий капюшон плаща. А потом на Василия снова неожиданно навалился сон, и он опять крепко заснул.

Проснулся он уже утром и с удивлением обнаружил, что их ночного гостя как не бывало. Он хотел было спросить о нем Колина, но в последний момент почему-то передумал. Маленький человечек снова накормил Василия бутербродами и напоил чаем, затем они погасили костер и вместе отправились в путь.

Идти по лесу пришлось где-то около часа, и всю дорогу Колин болтал о том, о сем: об охоте, о каких-то своих знакомых, о красавице-жене, с которой ему просто не терпится встретиться, о непоседливых детях, но обо всем этом он говорил как-то вскользь, не останавливаясь на деталях. Василий так и не услышал от него ничего конкретного о том, откуда именно он приехал и как попал в этот лес. По-русски Колин говорил правильно, с легким акцентом, имя Василия звучало в его устах немного растянуто и как-то необычно. Сам же Василий все больше молчал; с самого момента пробуждения его не покидало чувство смутной тревоги и беспокойства о том, что вокруг что-то было не так. Но вот наконец-то впереди между деревьями показался долгожданный просвет, и он, позабыв все страхи, рванулся вперед.

Лес остался позади, но Василий не мог двинуться с места. Он словно прирос к земле. Он ожидал увидеть Болотино, холм за ним, железнодорожные пути или реку, но только не то, что открылось его глазам.

Перед ним, справа налево, шла широкая, мощеная гладкими каменными плитами дорога. Прямо напротив Василия, по ту сторону дороги, торчал из земли путевой столб с какой-то надписью, а за ним во всю ширь раскинулись золотые поля пшеницы. За полями поднимались зеленые, поросшие редким лесом холмы, а за ними виднелась вдалеке темная кромка гор. Слева дорога шла под уклон и вела к небольшой деревне на берегу узкой речушки. Даже с того места, где стояли Василий и Колин, было видно, что домики ухоженные и аккуратные, выкрашены светлой краской и крыты красно-коричневой черепицей. Чуть в стороне от прочих строений возвышалась водонапорная башня из красного кирпича с большим гнездом аистов на крыше.

Василий пребывал в шоке. Он был потрясен и напуган. Неожиданно он со всей ясностью осознал, что оказался очень и очень далеко от старого, полуразрушенного Болотина и родных краев. Того, что он видел, просто не могло быть там, откуда он пришел! Но оно было! И, несмотря на залитый солнцем мирный пейзаж, Василию вдруг стало как-то жутко и одиноко.

- Что... что это? Где мы? - севшим голосом спросил он Колина; тот с довольным видом стоял рядом.

- Ты скоро все узнаешь. На все твои вопросы ты найдешь ответы в деревне. Это не моя забота, объяснять все и вся таким как ты, - с лукавой улыбкой ответил человечек.

От этого ответа Василий поначалу опешил, а потом немного пришел в себя. Его внезапно охватила злость.

- Да кто ты вообще такой?! Куда ты меня привел? - напустился он на Колина. - Что здесь вообще происходит?!

- Ты все узнаешь в свое время, - невозмутимо ответил тот. Затем он развернулся и, бормоча что-то себе под нос, зашагал по дороге в направлении деревни.

Василий прожег спину Колина убийственным взглядом, но уже в следующую минуту, сообразив, что с его уходом останется один на один с незнакомой и чуждой окружающей действительностью, смирился и пошел следом.

В деревню они пришли довольно скоро. И снова Василия охватило чувство нереальности происходящего. Улочка, по которой они шли, была мощеная, дома вокруг чистенькие, деревянные, на окнах кружевные занавески, на подоконниках горшки или ящики с цветами. Прохожих на улице было не много, а те, кто попался им на встречу, вежливо здоровались с Колином и с нескрываемым любопытством смотрели на Василия, некоторые женщины качали головой. Одежда деревенских жителей напоминала одежду сельских жителей Центральной Европы конца девятнадцатого-начала двадцатого века, а сама деревушка вполне могла находиться где-нибудь в странах Скандинавии; Василий однажды видел нечто похожее по телевизору. Но вот как со всем этим можно было увязать ирландца ОРейли - он никак не мог понять. И это была далеко не последняя непонятная ему вещь, с которой ему предстояло столкнуться в ближайшее время...

Василий думал, что Колин приведет его куда-нибудь в деревне, но это оказалось не так. Они миновали деревню, вышли за околицу и, пройдя по небольшой кленовой аллее, вышли к дому, напоминавшему старую русскую усадьбу. Дом был деревянный и одноэтажный, вдоль всего фасада протянулась просторная веранда, крыльцо украшало два резных опорных столба. Под окнами росли цветы и кусты шиповника, а перед домом раскинулась просторная зеленая лужайка, посреди которой росла пара березок. В тени одной из них, за небольшим столиком, в плетеном кресле сидел и читал газету плотный мужчина средних лет в светлой рубашке и брюках. На его ногах были летние сандалии, на голове надета соломенная шляпа. При виде Колина и его спутника, мужчина отложил газету в сторону, встал и пошел им навстречу.

- А, вот и старина Колин к нам пожаловал! - радушно воскликнул он. - Вижу, ты привел к нам еще одного новичка.

- Привет, Алекс! - весело откликнулся Колин. Он бросил свой рюкзачок на траву и плюхнулся в одно из стоящих вокруг столика плетеных кресел. - Вот, принимай, - продолжил он, кивая в сторону Василия. - Он сейчас, конечно, малость не в себе, но думаю, особых проблем с ним не будет. Парень он сообразительный, голова крепко на плечах сидит.

- Доброе утро, - поздоровался мужчина с Василием, а затем предложил ему присесть. У человека, которого Колин назвал Алексом, было располагающее к себе лицо, пышные усы и проницательные голубые глаза.

Но Василий так и остался стоять. Он был окончательно сбит с толку и пребывал в замешательстве. Он совершенно не знал, как ему вести себя с этим человеком, и что будет дальше. Что же касается Колина, то он пристроился поудобнее в своем кресле, потом как-то хитровато посмотрел на Василия и поднес руку к своей шляпе.

- О нет, Колин, не надо! Он не... - предупреждающе воскликнул Алекс, но было уже поздно.

Продолжая хитро улыбаться, Колин снял шляпу, положил её на стол и встряхнул своей огненно-рыжей шевелюрой. Волосы сдвинулись чуть в сторону, открывая пару довольно больших заостренных ушей...

Судорожно сглотнув и издав нечленораздельный звук, Василий воззарился на того, кто назвался Колином ОРейли, попятился назад, а затем небо для него опрокинулось куда-то вниз, и он впервые в своей жизни упал в обморок. Последнее, что услышал бедный Василий перед тем, как окончательно погрузиться во тьму, был насмешливый хохот мнимого ирландца.

Когда Василий Дрошин пришел в себя, то почувствовал себя совершенно разбитым, жалким и беспомощным, сильно болела голова. Он открыл глаза и увидел склонившегося над ним мужчину.

- Кто вы? - простонал Василий.

- Меня зовут Алекс Зан. Я - местный старейшина и мировой судья, - представился тот.

Алекс Зан помог Василию встать, усадил его в кресло и продолжил:

- Вы заблудились в лесу и попали к нам, господин Василий Дрошин. Вас ведь так зовут? - Василий машинально кивнул, а судья говорил дальше: - Вас нашел и привел сюда Колин.

Упоминание имени мнимого ирландца заставило Василия сразу вспомнить все, что произошло с ним за последние два дня. Он с опаской взглянул на кресло, где недавно сидел Колин - оно пустовало. Исчез и маленький рюкзак ОРейли.

- Кто он? - тихо спросил Василий. - Он же не...

- Да, он не человек, - спокойно подтвердил его догадку Зан, усаживаясь напротив. - Он из племени пикси. Вы уж извините Колина за его выходку. Что поделаешь - этот народец любит эффектные жесты и проказы.

Мировой судья снисходительно улыбнулся, но потом его лицо снова стало серьезным.

- И все же при встрече с пикси я не советую вам испытывать их терпение. В гневе они могут быть страшны, - предупредил он. - Но думаю, что вам не стоит их опасаться, - добавил Зан после некоторой паузы, с интересом глядя на Василия. - Вы чем-то понравились Колину, заинтересовали его. Может быть, позабавили и развеселили. Иначе бы он не привел вас ко мне так быстро в целости и сохранности.

При этих последних словах Василий почувствовал, как по его спине пробежал холодок, и снова, с опаской, взглянул на кресло, где давеча сидел Колин. Мысли о том, КОМУ он так доверчиво доверил свою жизнь в глухом лесу, заставили его призадуматься о местном населении и его нравах...

- Так значит... он не ирландец, - медленно произнес наконец Василий, продолжая смотреть напряженным взглядом в пустое кресло.

- Не совсем, - спокойно ответил Зан и пояснил: - Когда-то давно пикси действительно жили в холмах Ирландии, которую они называли Прекрасная Эрина, но потом церковь и так называемое христианство далеко не самым мирным способом изгнали их оттуда. И поэтому, - снова предупреждающе произнес судья, - если вам дорога ваша жизнь, Василий, никогда не говорите с Колином и его собратьями о христианской религии Земли.

Василий заверил Алекса, что вопросы религии его никогда особо не интересовали, и что вести разговоры на эту тему его вряд ли вообще когда-либо потянет, а затем спросил:

- А как вы уживаетесь с этими существами?

- Вполне неплохо, - улыбнулся Алекс. - Несколько больших холмов неподалеку от деревни принадлежат народу Колина. Они живут своей жизнью, мы - своей. Иногда, правда, они озорничают, но местные уже привыкли к этому. К тому же торговля с этими созданиями приносит и им, и нам неплохую прибыль...

Спокойная, неторопливая речь мирового судьи подействовали на Василия успокаивающе. Страх и беспокойство понемногу оставляли его, и он внимательно вслушивался в то, о чем рассказывал ему Алекс.

Как он уже и сам догадался после сегодняшнего утра, он оказался очень и очень далеко от дома. Он оказался в Ином Мире. Мире из старинных легенд; мире, населенном самыми разнообразными и необычными обитателями. А попал он сюда из-за Чертовой Горки.

Алекс объяснил Василию, что это место является чем-то вроде прохода, или точнее сказать дырой в пространстве, через которую можно попасть из одного мира в другой. В этом мире она - это неприметная прогалинка среди деревьев в глухом лесу, не представляющая ни для кого особой опасности; люди редко заходят так далеко. Хозяева Леса (одного из них Василий видел ночью у костра вместе с Колином) следят, чтобы к этому месту никто не приближался. А вот в мире Василия Чертова Горка не избежала людского присутствия. Правда, еще в древние времена люди все-таки заподозрили, что с холмом в лесу не все ладно. Они натаскали на его вершину камней и объявили это место священным обиталищем грозных лесных духов, приближаться к которому крайне опасно. Кроме этого даже сама природа, словно желая предупредить об этой странной аномалии, тоже поставила на холме своеобразный знак - росшие кругами грибы. На протяжении долгих веков все эти предостерегающие знаки действовали безотказно, но потом люди стали забывать о них и нет-нет да заходили на Чертову Горку. А она, к тому же, вела себя коварно. Дело было в том, что проход на её вершине открывался примерно раз в несколько десятилетий, да и то на очень короткое время: один, два дня... Соплеменники Колина и его лесные друзья даже прозвали его Спящим Лазом. Именно благодаря этому в этот мир попадало не так уж много людей из Мира Земли. Чтобы попасть сюда, надо было заявиться на горку как раз в тот день, когда Спящий Лаз приоткрывал свое око. К несчастью для Василия, он пришел на Чертову Горку именно в такой день. Он даже не заметил, что попал в другой мир, а вот скрытные обитатели леса заметили... и послали ему навстречу Колина.

А вот вернутся назад - он уже не мог.

С искренним сожалением Алекс объяснил Василию, что в отношении пришельцев с Земли в их мире действует жесткое правило: за редким исключением, никогда не возвращать их обратно. Прошедшие сквозь проход становились полноправными местными жителями; они могли остаться в деревне у холмов или уехать куда-нибудь в другое место. Но перед этим все пришельцы под руководством специально подготовленного человека или наставника-добровольца должны были познакомиться с новым для них миром: изучить его законы, обычаи его обитателей и прочее... Василий, кстати, обратил внимание на слова судьи Зана о "редком исключении", но ему хватило одного взгляда на его серьезное лицо и, словно читающие душу, проницательные глаза, чтобы понять, что он вряд ли относится к этой категории лиц. А затем, после того, как Алекс сообщил ему о том, что он сам будет его проводником и наставником, Василий, к своему удивлению, услышал от судьи продолжение историй бабки Варвары.

Оказалось, что пропавшая Лизавета и ее жених тоже попали в этот мир, и что они - дед и бабка Алекса. А усадьба в старинном стиле - построена его дедом для жены и детей, как память о навсегда потерянном мире предков. И что именно у Лизаветы Колин научился так хорошо говорить по-русски.

Узнал Василий и о незавидной участи упомянутых бабкой агитаторах и красноармейцах. На свою беду они пошли на Чертову Горку тогда, когда Спящий Лаз был открыт. Колин тоже привел их в деревню, но они, поначалу тоже испуганные и ошарашенные, потом повели себя крайне агрессивно. Сначала стали призывать сбросить каких-то угнетателей, затем к оружию, потом занялись грабежом и напали на богатый хутор к северу от деревни. Возмездие не заставило себя долго ждать. Без лишних разговоров пикси забрали всех провинившихся в свои холмы и сделали своими слугами. И только один из пришельцев, спустя пятнадцать лет, получил свободу и право поселиться в маленьком домике на краю деревни. О том, что с ним было в холмах, он никогда никому не рассказывал. Судьба же остальных пленников осталась неизвестна: никто из людей их никогда больше не видел.

Последний рассказ, вместе с тем, что Василий услышал ранее о пикси, заставил его снова с опаской посмотреть на кресло, в котором не так давно сидел Колин. Про себя он уже решил, что в дальнейшем, несмотря на все успокаивающие заверения судьи, постарается не искать встреч с маленьким человечком и его соплеменниками.

А вот о судьбе старого сторожа Егорыча, Василий так ничего и не узнал. Видно старик и в самом деле сгинул в трясине в окрестностях Болотина.

Был поздний вечер. На темном небе зажглись звезды, взошла луна. Василий Дрошин сидел на веранде в перенесенном туда плетеном кресле и ленивым взглядом скользил вокруг. Он смотрел на темные заросли сирени на противоположной стороне лужайки, на серебристые стволы двух берез, на звездное небо и луну, на пахнущие ночные цветы под окнами усадьбы.

Все окна дома были освещены, слышалась красивая мелодия - дочь судьи играла на пианино. Василий успел перезнакомиться со всеми домочадцами Алекса: с женой, сыном-подростком, старшей дочерью, ее мужем и маленьким сыном, с дворецким и экономкой - все они были добрыми милыми людьми. Они предложили ему пожить первое время в их просторном доме, пока он не освоится как следует и не решит, чем заняться на новом месте.

Василий принял все случившееся, смирился. Он привык смотреть на вещи здраво, отрицать то, что было у него перед глазами, что он видел с тех пор, как попал в этот странный мир - бессмысленно. Надо жить дальше. Многие мечтают начать жизнь заново, но все попытки оказываются бесплодными - прошлое не желает отступать. Часто оно долго дремлет в забытьи, но потом все равно настигает тебя именно тогда, когда ты думаешь, что все осталось далеко позади. Но у него этот шанс есть. Он начнет свою жизнь сначала. А почему бы и нет? Все старое осталось в прошлом, оно не достанет его здесь. Он ведь хотел этого. Не так ли?..

Василий целиком погрузился в раздумья о своем будущем и поэтому не заметил, как на противоположной стороне лужайки слегка шевельнулась листва кустарника. Там, в темных тенях большого клена и раскидистого куста сирени притаилась невысокая фигурка. Её лицо было серьезно, а пристальный взгляд горящих глаз был направлен на Василия.

- Мы будем приглядывать за тобой, человек, - беззвучно произнес Колин и, отступив на шаг назад, словно растворился среди теней.

Сентябрь, 2006 г.

Екатеринбург.