Мелькают дни, пролетают месяцы, пробегают года, а Олег Иванович не решался
осуществить свою давнишнюю мечту: уехать в какое-нибудь глухое, таёжное село на всё время отпуска
и посвятить его, как любят говорить художники, "пленэру", что означает - рисовать природу с натуры.
Художники не любят употреблять слово "рисовать" и заменили его словом "писать", так им кажется
солидней и значимей. Но Олег Иванович, будучи художником-любителем и писателем-графоманом
одновременно, применительно к себе с такой заменой слов не соглашался и называл, как говорится,
"вещи своими именами". Отстаивал это своё мнение во всех случаях, когда люди, имеющие какое-то
отношение к миру искусства, поправляли его.
Осуществить свою мечту он не мог по разным обстоятельствам. И только уйдя рано на пенсию в
возрасте, шестидесяти лет, когда уже дети стали взрослыми, обзавелись своими семьями, когда уже
прошло пять лет после гибели жены в автокатастрофе, оказавшись абсолютно свободным, не стеснённым
никакими обстоятельствами, он, наконец, решился на отчаянный, как ему казалось, поступок. Но ехать
просто наугад в незнакомое село он считал безрассудством, и потому стал расспрашивать своих знакомых
- имеет ли кто из них родных или хороших знакомых в деревеньке, в красивой местности, и могут ли они
рекомендовать ему это местечко. Все знакомые Олега Ивановича знали о его увлечении живописью и
долго объяснять им смысл его интереса не нужно. Ознакомил со своей затеей и детей, и подключил их к
наведению справок.
Такое место ему предложил Пётр Маркович, сосед "через стенку", и находилось оно всего в ста сорока
километрах от города. Село называлось "Ягодное" и жила в нём семидесятисемилетняя, старшая сестра
этого соседа, Анастасия Марковна. По его словам, сестра - старушка не по годам шустрая, здоровая и,
главное, - непривередливая.
Относительная близость деревни от города
смущала Олега Ивановича, но его уверили, что "проходным двором" она не является, хотя и отстоит от
шоссейки всего на пять километров: преодолеть эти километры разбитой, в ухабах, дороги, решается
только тот, у кого есть очень веские причины попасть туда. Жителей села это обстоятельство угнетало,
но их родственников, постоянно живущих в городе и приезжающих в село погостить или провести весь
отпуск в атмосфере тишины, покоя, свежего воздуха, наполненного ароматом сосновой хвои, наоборот,
радовало. Жители села постоянно нагружали своего депутата наказом: как-то облегчить их контакт с
"Большой землей", но у соответствующего начальства дел поважнее было "по горло".
Этот сосед, Пётр Маркович, сам и привёз Олега Ивановича в "Ягодное" на
своей "Ниве". В пути сосед дал полную справку и по селу, и по своей родне. Он сам вырос в "Ягодном".
Было их пять человек - детей. Отец был председателем, когда-то процветающего колхоза-миллионера.
Почти в каждом дворе стоял "Москвич", а то и два. Дорога в пределах селы была асфальтирована.
В те годы в школе было около трёх сотен учеников.
Но в восьмидесятом году тяжёлый недуг, как следствие контузии, полученной
на фронте в первую же неделю по прибытии туда, свёл Марка Марковича в могилу. Новый председатель,
приехавший по рекомендации райкома партии, был никому неизвестен. Колхозники, хоть и были
насторожены, но понадеялись на авторитетный орган и утвердили его на должность председателя колхоза.
С этого момента пошёл обратный отсчет в благополучии колхоза, и через три года колхоз превратился в
убыточный и вскоре распался. Многие благополучные колхозники, дабы избежать участи гибнущего
хозяйства, разъехались в более надёжные хозяйства, или даже в город.
Теперь здесь всего около полусотни учащихся. Руководство села поступило дальновидно, не затрагивая
здание школы модернизацией под сложившуюся ситуацию, а просто законсервировало пустующие
площади.
Мать работала в школе учительницей. Анастасия Марковна пошла по стопам матери и тоже работала
учительницей в этой же школе, а затем и её директором. Сейчас, выйдя не пенсию, из школы не ушла, и
ведёт два предмета: "Русский язык" и "Литературу".
Пятикилометровый путь от шоссейки до села в этот раз не был мучительным: весь июнь не было дождей,
все лужи и грязь высохли, остались лишь ухабы и тучи пыли, а это уже полбеды.
Анастасия Марковна действительно оказалась очень приветливой, жизнерадостной старушкой. Голос у
неё был, не по годам, моложавый, без надтреснутости и сиплости, так типичных для сельских жителей.
Дом деревянный, большой, в три комнаты; достался от родителей. Просторный двор наполовину был занят
садом и кустами сирени, и необъятный огород, используемый лишь частично. По меже с соседским
огородом, росло с десяток черёмух. В огороде есть колодец-журавль; он вклинивается в забор,
отделяющий два соседствующих огорода.
Олег Иванович обратил внимание, что кроме собаки - большого беспородного, но несущего часть ген от
восточно-европейской овчарки, пса, из живности только куры и гуси, но большой сарай чуть ли не забит
сеном. Сразу же возникла мысль ночевать именно там. Он заверил хозяйку, что как человек некурящий,
спичек и зажигалки не имеет, безопасность сена гарантирует. Её такой довод вполне удовлетворил и
добро было получено.
Первые три дня Олег Иванович знакомился с селом, его окрестностью и наметил первый маршрут для
поиска подходящих видов для этюдов. За это же время он успел примелькаться всему селу, и когда кто-
нибудь шёл навстречу, то обязательно здоровался с Олегом Ивановичем. Поначалу ему было в диковинку
слышать приветствие от совершенно незнакомых людей, но быстро к этому привык.
Вставал он часов в шесть и вместо физзарядки шёл в огород поливать картофель. Это сумасбродство
- никто, никогда этого не делает, но у Олега Ивановича на этот счёт своё мнение: его не убудет, если он
уделит внимание картофелю несколько больше. Вынуждает его пойти на такой подвиг отсутствие дождя
уже второй месяц. А совершать данный подвиг ему легко - ведь колодец здесь же, в огороде. И
устройство колодца по схеме "журавля" меньше требует усилий, чем по схеме "ворота". Опустошенные
бочки он наполнял снова, и уже днём остальную огородную растительность поливала хозяйка. Вечером
он опять наполнял эти бочки, готовя воду для утреннего полива.
В десятом часу он выходил с мольбертом, большим зонтом, полным рюкзаком и направлялся "на пленэр"
Начальный участок маршрута выхода на природу был неизменен и самым
приметным объектом на этом отрезке было здание школы: длинное, кирпичное, одноэтажное, окрашенное
в голубой цвет; рамы и наличники - в белый. Стояла школа на пригорке, особняком. Во дворе бродили
куры, из чего можно сделать заключение, что в школе кто-то живёт: скорее всего - сторож.
На третий день от начала своих творческих вылазок, он, проходя мимо школы,
был приятно удивлён: из здания доносились чистые, профессиональные, на его непрофессиональный
слух, звуки фортепиано: неизвестный пианист играл вальс Шопена.
На другой день из школы доносились звуки четырнадцатой сонаты Бетховена....
Если бы школа располагалась вплотную с улицей, Олег Иванович непременно заглянул бы в окно -
посмотреть на мастера. Но уклоняться от маршрута метров на семьдесят по открытому пространству, чтобы
удовлетворить своё любопытство, он считал неприличным.
Так продолжалось дней десять. Всё что доносилось из школы, он знал. Не знал только авторов
виртуозных этюдов.
Но однажды он не услышал звуков музыки из школы. Предположение было однозначно - у музыканта
закончился отпуск. Обычный распорядок был нарушен, и от этого Олег Иванович чувствовал психологический
дискомфорт.
На последнее, облюбованное им место, он пришёл уже третий день подряд. Место изумительное по
красоте и богатству цветового и сюжетного материала для этюдов. Но в первый день он даже не
поставил мольберт, и весь день посвятил изучению, обживанию и просто созерцанию выбранного места.
Даже порыбачил и за каких-то полчаса поймал трёх ленков и столько же хариусов, примерно грамм по
двести каждый, а это - на три жарёхи.
По уже выработанной привычке, придя на место, Олег Иванович разводил костёр. У него давно была
наработана своя технология создания экономичного костра: он выкапывал удлинённую ямку, поперёк
неё клал не менее двух металлических трубочек и уже на них ставил либо чайник, либо котелок, а то
даже и сковородку. В ямке разводил огонь. Такой костёр был мало заметен, экономичен. Если положить
ещё одну-две пары трубок, то можно одновременно ставить несколько посудин и даже просто кружку,
чтобы подогреть уже остывший чай. Не выпив кружку чая, он не садился за мольберт: это стало ритуалом.
Вот и сегодня: разжёг свой фирменный костерок, поставил чайник и сковороду
с парой хариусов (больше не позволял размер сковороды). Минут двадцать он сидел почти не
шелохнувшись. Спокойную гладь относительно широкой, метров пятьдесят, реки, морщинил падением
своих струй водопадик, высотой метров два, которым вливался в речку не большой, но бурный поток. Он
возникал из тёмно-зелёного тоннеля, который составляли густо сплетённые кроны кустарников,
покрывавших склон крутой сопки. Именно в этом месте широкая река делала резкий поворот. Через
сотню метров - новый поворот и она скрывалась.
Вот вдоль глади реки пролетел табунок уток: они летели по прямой, в метре от поверхности воды,
быстро-быстро работая крыльями, и тоже скрылись за поворотом. Пролетела пара цапель: их он узнал по
характерному изгибу шеи, который не меняется и в полёте. Его внимание привлекли две невзрачные
птички, сидевшие на невысоком валуне. Время от времени то одна, то другая ныряли в воду. Момент, когда
они выныривали, Олегу Ивановичу ни разу не удалось заметить. Из разных источников он знал только
двух небольших птичек, способных плавать под водой: зимородок и оляпка. Ни одну из этих птичек он не
видел вживую, но зимородка ни с кем не спутаешь. Остаётся - оляпка.
Откуда-то рядом раздалось резкое, свистящее цвиркание. Он узнал автора этого посвиста, ну, конечно,
бурундук. Но где он? Бурундуков он видел и раньше, неоднократно, но ни разу не видел его жилища. Олег
Иванович решил, насколько хватит терпения, понаблюдать за бурундуком. Но сначала его надо обнаружить
. Да, господи! - вот он, в трёх метрах от него и в полуметре от его импровизированного стола с выложенной
посудой. Рядом со столом, на небольшом валуне, стоял рюкзак с продуктами. Зверёк ловертелся возле
посуды, оказался возле рюкзака, моментально оказался на рюкзаке. Изучал его складки, иногда на
секундочку зарывался в одну из них. В конце концов, настоящий вход в рюкзак был обнаружен. Посидел,
импульсивно подёргивая хвостиком, потом нырнул внутрь. Пробыл в рюкзаке секунды три, выскочил,
повертелся и опять юркнул внутрь. Пробыл чуть дольше, появился и, не задерживаясь, помчался по
камням - нырнул в траву. Олег Иванович засёк травинки, мимо которых пронёсся зверёк, быстро
приблизился метра на два к тому месту и замер. Понадобился ещё один подобный рывок и жилище
бурундука было обнаружено. Олег Иванович ожидал увидеть какое-нибудь дупло, какую-нибудь большую
щель или ещё что-нибудь, но только не то, что он увидел: бурундук нырнул в отвесную нору в земле!
Вокруг небольшого круглого отверстия земля была лысая. Сразу же возник вопрос - неужели дождь не
заливает такое жилище? Похоже, ответ должен быть однозначным: если бы заливал, то он там не жил бы.
Но это было три дня назад, а сегодня Олег Иванович расположился так, что
водопадик был от него в десятке метров справа, а участок реки между двумя поворотами был у него
перед глазами. Слева пологий, покрытый мелкой галькой вперемежку с крупными валунами берег. Он
упирался в стену густого ивняка, отгораживающего смешанный сосново-берёзовый лес от реки.
Перед тем, как приняться за работу, подбросил в костерок сырых веток,
чтобы не так быстро прогорал и было больше дыма. Наличие дыма означает, что жив костерок, а это
создаёт необъяснимое чувство уюта и скрадывает одиночество.
Боковым зрением Олег Иванович заметил: оляпки сорвались со своего любимого места на валуне и
спешно улетели. И почти одновременно с этим заметил слева шевеление веток ивняка и увидел, как из их
гущи вышла девушка. Он внешне никак не среагировал на её появление, а в душе был огорчён, что
покой и уединение нарушены: "Ладно, если одна, а если с ней целая компания? Ведь не дадут же
спокойно поработать". Всегда присутствие зрителей его угнетало, сковывало, он не мог сосредоточиться,
начинал нервничать. Если они наблюдали за его работой молча, это он ещё мог перенести. Но чаще они
вклинивались в его процесс своими вопросами и, что ещё хуже, своими советами. В таких случаях он
собирался и уходил.
Девушка мельком бросила взгляд на художника и, заметив его невозмутимость, подошла к костерку,
присела на корточки. "Похоже, она одна и не торопится мне мешать", - успокоился Олег Иванович.
А гостья, тем временем, молча и неподвижно сидела, уставившись на огонёк.
Потом взяла тонкий прутик из запаса дров, лежащих рядом, зажгла от пламени костра и долго, неподвижно,
зачарованно смотрела на пламя. Олег Иванович искоса наблюдал за ней: "Сложена неплохо, вероятно,
занимается спортом. Каким? - определить трудно. Даже через джинсы видно, как налиты её бёдра! Если
отбросить природную особенность тела, можно предположить, что она либо конькобежка, либо бегунья на
спринтерские дистанции. Нет, скорее всего, она занималась спортом, а сейчас уже нет. Сколько ей лет?
Думаю, не больше двадцати. А особа, видать, романтичная - ишь, как загляделась на костерок. Наверно,
вспоминает свои походы, песни у костра под гитару, мимолётный и, возможно, роковой роман...".
Рассуждая таким образом, он незаметно перешёл на свои воспоминания о студенческих годах и отвлёкся
от пришелицы. Из этого состояния его вывел вскрик:
- Ай! Ай! Да помогите же, скорее!
Олег Иванович в испуге повернул голову и с ужасом увидел, что у девушки горят волосы, она пытается
сбить пламя ладонями, сыплются искорки... Со скоростью, несвойственной человеку его возраста, он
метнулся к куртке, схватил и, бросившись к девушке, накрыл её голову курткой. Она закашлялась,
замолотила руками по его рукам и заверещала:
- Откройте меня, я задыхаюсь.
Девушка зашлась в кашле. Олег Иванович не знал, что нужно предпринять и не нашёл ничего лучшего,
как обмахивать этой же курткой пострадавшую.
- Как ты умудрилась в костёр залезть? Ты что? - задремала? Или хотела убедиться - горят ли волосы?
Оказывается, горят - убедилась?
Девушка, скорее всего, не обратила внимания на колкие замечания Олега Ивановича и продолжала
откашливаться. Поняв, что она сейчас не контактоспособна, молча ждал прекращения кашля.
Наконец, приступ прекратился, и девушка впервые прямо обратила лицо на
Олега Ивановича:
- Извините, пожалуйста. Я вас отвлекла?
Он ответил не сразу и молча изучал её: глаза серые, лицо широкое, губы посредине между носом и
нижним краем подбородка, в уголках губ заметные ямочки, придающие лицу детское выражение, нос
классически правильный, брови не выщипаны, ресницы в наличии, довольно заметны, и, похоже - не
крашены, расстояние между глазами стандартное - равное величине глаза, сами глаза - карие. Фигура
не хилая - впечатляет статью. Груди небольшие, аккуратные и при такой стати? Несомненно - она
спортсменка, причём, действующая.
Первое впечатление очень приятное и это несмотря на казус с огнём. После борьбы с ним девушка
представляла собой комичное зрелище: хлопья пепла, к тому же растёртые, так расположились на её
лице, что она была похожа на актрису, загримированную под деревенскую дурнушку. Она сама не
догадывалась о своём внешнем перевоплощении. Вероятно, потрясённая случившимся, забыла о верной
спутнице любой женщины - зеркальце. Олег Иванович уже заранее сожалел, что скоро незнакомка
придёт в себя, вспомнит о зеркальце и невольно созданный неприятными обстоятельствами характерный
образ, который любой бы режиссёр посчитал удачной находкой, безвозвратно будет утерян.
А собственно, почему безвозвратно? Пока женская щепетильность (?) временно подавлена, надо
хорошо запомнить, а ещё лучше успеть набросать рисунок грима. Надо её отвлечь и самое уместное
средство в данной ситуации - это чай!
- После такой встряски самое лучшее, что мы можем сделать, так это выпить чайку. Заодно и познакомимся.
Я - Олег Иванович, - и он протянул руку.
- А я Вероника.
- Ну, вот и ладушки. Садись сюда, - он поставил свой складной стульчик к бревну, зажатому меж двух
внушительных валунов, которые он ещё с первого дня приспособил под стол. Отдал ей свою керамическую
кружку, а себе взял алюминиевую, в которой обычно разогревал остывший чай. Зефир, печенье и батон
лежали здесь ещё с утра, в пакетах.
Закончив обязанность распорядителя чайной церемонии, не стал пить чай, а взял картонку, с целью
запечатлеть уникальный "грим". Его приготовление, внимательный и абсолютно лишённый лиризма
взгляд, девушка поняла правильно, но машинально всё же спросила:
- Вы что? - мой портрет хотите нарисовать?
Подавленная случившимся, она была похожа на жалкого воробышка, потрёпанного бурей. Молча,
отрешённо пила чай, забыв даже про конфеты.
- Да, да. То есть, нет, я по портретам не специалист, но у тебя сейчас такой оригинальный грим, что не
запечатлеть его будет преступлением. Сиди спокойно, расслабленно, продолжай чаёвничать. А я уж как
смогу. Заодно и познакомимся.
- Так мы уже познакомились! Вы что? - позабыли?
- Ах, да! Мы же познакомились.
- Ой! А что? Я очень страшная сейчас? - забеспокоилась девушка.
- Наоборот - прелесть, - попытался успокоить её Олег Иванович, - не страшная, а забавная.
- Это одно и то же, - уточнила девушка и вспомнила о своём редикюльчике, оставленном у очага. Она не
на шутку забеспокоилась, отставила кружку и пошла за ним.
- Только ради бога, - чуть ли не закричал Олег Иванович, - ничего на лице не стирайте: вы погубите
гениальное творение случайного обстоятельства. Такого специально захочешь, не создашь. Девушка
молча, не обращая внимания на стенания художника, достала из сумочки зеркальце, взглянула и низким,
грудным голосом ужаснулась:
- О! Боже! И вы хотели рисовать такое страшилище?
Она достала платочек всё из той же сумочки и направилась к кромке воды. Олег Иванович безошибочно
понял намерение девушки и впал в отчаяние от того, что не может предотвратить надвигающееся,
неотвратимое. Будь эта девушка знакомой, он бы знал, что следовало бы предпринять. Но в данной
ситуации его действия были бы расценены, как посягательство на "честь и достоинство"... Он обречённо
наблюдает, как она присела к воде, мочит платочек, но... где зеркальце? Он лихорадочно соображает,
что у него есть ещё секунды, они работают на него, а он беспомощен. "Ну, где твоя сообразительность,
Олег, которая отличала тебя в кругу твоих знакомых и даже сослуживцев". В этот момент в мозгу, как
молния озарила. Обдумывать это озарение времени не было и он закричал:
- Не делайте этого! Не де..! - крик неестественно прервался, Олег Иванович схватился за сердце.
Внезапно оборвавшийся крик художника естественно насторожил девушку: она взглянула на него и
обомлела - тот стоял, склонившись и держась за сердце. Через секунду-другую он медленно осел на
землю. Теперь уже отчаяние овладело ею: незнакомый человек, похоже, она причина несчастья, не дай
бог, его смерти. Что делать? Может, у него инфаркт? Инсульт? Что в таких случаях следует предпринимать,
она не знает. Бежать за помощью? - далеко. Внутри всё захолонуло. Она осторожно направилась к нему:
- Что с вами? Вам плохо? Может, помощь вызвать?
Художник, не открывая глаз, тихо произнёс:
- Не стоит беспокоиться, сейчас пройдёт. Сейчас... Сейчас. Кажется, отпускает.
У девушки отлегло от сердца, и, вероятно, от облегчения появились слёзы:
- Ой, как хорошо! Ой, как хорошо! А то я уже запаниковала: бежать за помощью - далеко. Да и как вас
одних в таком состоянии оставить. Ой, как хорошо! Вы пока не двигайтесь, я сейчас вам чай принесу.
- Не беспокойтесь.... Как вас звать, а то мы не успели познакомиться, - как бы с
трудом спросил Олег Иванович.
- Вероника, - быстро, с радостью отозвалась девушка. Меня звать Вероника.
- Ну, а я - Олег Иванович. Обычно с первого раза при знакомстве имена не запоминаются, поэтому
повторяю: Олег Иванович. А ты Вероника, я запомнил. Мне очень нравится это имя.
Он проговаривал эти слова с видимым трудом. Потом немного помолчал. И с облегчением:
- Ну, всё, кажется, затмение прошло. Странно, Что это за штука такая? Никогда
раньше такого не было.
- Это всё я, я, дурочка, виновата. Вы уж извините меня - что с дурочки возьмёшь?
- Ну, ну, не надо так себя унижать. Ты, вижу, девушка порядочная, не бросила абсолютно незнакомого
человека в беде. А ведь как могло случиться? Увидела такое дело и от греха подальше. А то расспросы,
допросы, подозрения...
- Как можно? У меня такого и в мыслях не было.
- Верю. Ну, ладно, крещение состоялось. Пойдём на место и по-нормальному почаёвничаем. Олег Иванович
поднялся, как ни в чём ни бывало, и пошёл к валуну-столу.
- О, а чай-то холодный! Сейчас поставим его на огонёк, и пока он будет подогреваться, я зафиксирую твой
грим, А потом ты вымоешь лицо как следует: у меня и мыло есть, и полотенце.
Олег Иванович поставил котелок на трубочки над очагом, подбросил несколько сухих прутиков.
- А-а-а, так вот для чего эти палочки. Я всё разглядывала, разглядывала их и
не могла понять - для чего. А ещё хотела понять, почему они не загораются от огня, и когда рассматривала,
то низко наклонилась и кончики волос попали в огонь. А потом к-а-а-к ухо обожжёт! Сразу сообразить
ничего не успела. Вот так бы заживо и сгорела!
- Ну уж, так и сгорела! Речка же рядом - бултых в неё и всего-то делов. Правда, вода холодная, но жить
захочешь - бултыхнешься в неё.
- Да что вы! Какая речка! Я ничего не соображала!
- Ну, а вообще-то, на будущее имей в виду, что когда идёшь на природу, волосы надо прятать. Мало ли
что может приключиться: за ветку волосами зацепишься, мусор какой залетит. Или как сегодня. Кстати,
ты мне не объяснишь? - почему все женщины и молодые, и постарше носят одинаковую причёску -
распущенные до плеч волосы? Нет разнообразия причёсок. Ведь причёска индивидуализирует человека,
женщину в особенности. Она подчёркивает индивидуальную особенность женщины.
- Стилисты утверждают, что такая причёска молодит женщину.
- Ой, глупцы! Ой, глупцы! Ну, не могут все женщины иметь одинаковую
индивидуальность. А они, случаем, не объясняют: за счёт чего это происходит?
- Нет. А как это объяснишь? Это же зрительное восприятие.
- Совершенно верно - зрительное восприятие. Женщина с такой причёской
кажется несколько простоватой, легкомысленной, что как раз и свойственно молодым. Вот за счет
кажущейся глуповатости и создаётся эффект моложавости.
Ну, ладно, всё - забыли об этом и впредь надо быть осторожней. Садись на стульчик, а я пристроюсь вот
сюда и зафиксирую твой грим. А во время работы я с удовольствием послушаю, как ты здесь оказалась,
да к тому же одна. Судя по твоему внешнему виду, ты не местная, вероятно, прибыла отдыхать к бабушке.
- Вы правы: приехала отдыхать к бабушке и тёте.
- Странно, что я тебя не заметил. Обычно красивых девушек и женщин я замечаю...
- Значит я не красивая, - кокетливо вставила Вероника.
- Ну, ну, не припедняйся - очень даже ничего! Одни глаза чего стоят! А вообще
-то во внешности женщины в первую очередь кого-то интересует фигура ниже пояса, кого-то - глаза,
а основную часть мужчин интересует и то, и другое. Я лично сторонник последнего, но оценку начинаю с
фигуры. У меня существуют свои критерии оценки, и если они меня удовлетворяют, то продолжаю
рассматривать остальное...
-У-у-у-х, вы, какой! А я читала, что мужчины в первую..., - но Олег Иванович закончил за неё, - очередь
интересуются глазами. Так?
-Так.
- Выходит, что не все мужчины такие. Есть исключения и я один из них. О-о-о! Мы про чай забыли,
- спохватился Олег Иванович и пошёл за котелком... - Ну, так меня всё-таки интересует: как ты здесь
очутилась? Для молодой, симпатичной особы дальние вояжи в одиночестве очень рискованное мероприятие.
- Да я просто пошла знакомиться с окрестностью. А что? сидеть, как бабули, на
лавочке или прохаживаться по аллейкам, как мамаши с детишками? И так провести всё время? У нас в
N-ске, где я живу, есть отличный, старинный парк. Окна нашего дома смотрят прямо на него. Я могла бы и в нём так проводить время. Но это же не интересно....
Так за милой беседой прошёл день. С творческой точки зрения, для Олега Ивановича день прошёл
бесполезно, но общение с молодой, симпатичной и интересной особой внёс разнообразие в его, хотя и творческую, но однообразную жизнь.
Домой возвращались вместе, продолжая беседу в том же духе. Оказалось,
что Вероника перешла на второй курс медицинского института, действительно занимается спортом -
капитан институтской команды по хоккею с мячом и ей девятнадцать лет.
О встрече на завтра не договаривались специально: просто разговор проходил с таким оттенком, что
сомнений в этом не было. Поэтому Олег Иванович решил про себя выйти раньше часа на полтора, чтобы
приготовить полноценный завтрак на природе: уха, жаренный картофель с жаренным хариусом и чай с
чабрецом. Запас чабреца иссяк и для его пополнения придётся потратить лишних полчаса.
Следующим утром Олег Иванович вышел в восемь часов и, проходя мимо
школы, почти обрадовался, услышав ожившее фортепьяно - на сей раз исполнялся второй концерт
Рахманинова. О, решиться на Рахманинова может только исполнитель, уверенный в своих силах. У этого
пианиста солидная подготовка.
Вероника появилась часа через два. Волосы спрятаны под голубую косынку, на спине небольшой
рюкзачок.
- Олег Иванович, здравствуйте! Вот и я! Не ждали, наверное?
- Здравствуй, девонька, здравствуй! Как не ждал - ждал.
- А мы же вчера не договаривались.
- Это формальность. Наши телепатические ауры без нашего ведома договорились между собой и нам
лишь осталось следовать их договорённости.
- Да, вы правильно сказали: так оно и было. А мне вчера влетело и от бабушки, и от тёти: "девчонка,
одна, ушла, чёрт знает - куда, на целый день, а мы тут места себе не находим". Ну, я им всё объяснила,
про вас рассказала и тогда они успокоились.
- Мы вчера заболтались, и я позабыл тебя спросить: "А кто у нас бабушка и тётя?"
- Тётя - директор школы, Таисия Ивановна Чацкая. Ей эта фамилия очень нравится и потому она не
взяла фамилию мужа. Её брат, стало быть - мой отец, тоже Чацкий и мою фамилию не трудно вычислить.
А бабушка, Георгина Ниловна, пенсионерка, но из-за нехватки учителей продолжает учительствовать
в этой школе, преподаёт биологию и химию.- Да, фамилия у вас редкая, но знатная. Для её сохранения можно пренебречь традицией - брать
фамилию мужа.
- Бабушка рассказывала, что в третьем поколении до моего дедушки, все эти земли принадлежали
помещику Чацкому Павлу Ивановичу. Постепенно земля дробилась по наследникам. Её отец оказался
почти безземельным дворянином, пошёл служить в армию. Был поручиком. С начала революции был на
стороне белых. Попал в плен, там его перевербовали красные... . Был председателем уездного ЧК и
незадолго до войны с немцами, попал на границу, где в первый же день войны погиб. Она как-то услышала
слово 'квасной патриот' и страшно возмущалась приземлённостью этого понятия. А я её так и считаю,
- 'квасной патриоткой', но, конечно, ей об этом не говорю.
- А твоя бабушка напрасно не любит такое определение. Недруг России, пустивший в свет это определение,
сам того не ведая, попал в самую точку. Что это за каста такая - "квасной патриот"? Давай, порассуждаем.
Что такое гражданин? Гражданин - это официальное обозначение жителя какой-либо страны. Раньше, в
России, он обозначался словом 'подданый'. Академик и мошенник, писатель и грабитель, министр и
убийца, и т.д. это всё граждане, пока это обозначение не снято судом и тогда они будут обозначаться
по-другому: осуждённый, заключённый, и только по окончании срока заключения им возвращается статус
гражданина. Рассуждаем дальше. Граждане делятся на патриотов и космополитов, т.е. 'граждан мира';
другими словами, они не признают понятия Родины; для них родина там, где хорошо жить; стало быть, для бывшей Родины пользы от них никакой и, значит, они слова доброго не стоят.
Граждане-патриоты делятся на: истинных и рациональных. Истинный никогда не осудит Родину, какой бы
она ни была. Его девиз - 'Моя Родина всегда права, потому что она - моя Родина'. Это человек, который не посчитает зазорным назвать свою страну Родиной, который встанет на её защиту независимо от того - права она или не права в возникшем конфликте, потому, что он принимает её такой, какая она есть: порицаемая, унижаемая, восхваляемая и чужеземцами, и своими. Именно такие патриоты и составляют касту 'Квасных патриотов'.
В противоположность истинному патриотизму существует рациональный патриотизм".
Их решение - встать на защиту своей страны, или не встать, зависит от того, права или нет его страна в возникшем конфликте, гордятся они своей страной или, наоборот, стыдятся её.
Рациональный в оценке своей страны исходит из чувства справедливости, законности и не остановится
перед осуждением, критикой Родины, хотя в тяжёлую для неё годину большинство из них всё же станут
на её защиту (в отличие от непредсказуемых граждан-космополитов). Критикуя недостатки своей страны,
рациональный патриот считает, что способствует положительному имиджу страны в глазах мировой
общественности. Но на самом деле, своей критикой они предоставляют дополнительный материал для
дискредитации его страны недругами.
Истинный патриот никогда не возьмёт в качестве второго - гражданство страны, являющейся
потенциальным врагом. Почему? А вот послушай, какую бумагу подписывает человек, принимающий
гражданство США. - Олег Иванович достал из карманчика рюкзака небольшую записную книжку, порылся
в ней - вот, послушай:
'Настоящим я клятвенно заверяю, что я абсолютно и полностью отрекаюсь от верности и преданности
любому иностранному монарху, властителю, государству или суверенной власти, подданным или
гражданином которого я являлся до этого дня; что я буду поддерживать и защищать Конституцию и
законы Соединённых Штатов Америки от всех врагов, внешних и внутренних; что я буду верой и правдой
служить Соединённым Штатам; что я возьму в руки оружие и буду сражаться на стороне Соединённых
Штатов, когда я буду обязан сделать это по закону; что я буду нести нестроевую службу в вооружённых
силах США, когда я буду обязан делать это по закону; что я буду выполнять гражданскую работу, когда
я буду обязан делать это по закону; и что я произношу эту присягу открыто, без задних мыслей или
намерения уклониться от её исполнения. Да поможет мне Бог'.
А теперь представь ситуацию: между нашими странами возник экстремальный конфликт, подобный тому,
который возник в октябре 1962 года. Человек со вторым гражданством в любом случае окажется
иудушкой, изменником Родины: фактическим - по отношению к России, или юридическим - по отношению
к США.
Так что запомни, Вероника, определение это - 'Квасной патриот', звучит невзрачно, но в самую
точку.
Олег Иванович смёл в пустую чашку остатки пищи высыпал на край бревна и обратил внимание Вероники:
- Сиди тихо и наблюдай: сейчас Борис заявится.
Девушка не успела спросить, кого имеет в виду Олег Иванович, как возле выложенных остатков появился
бурундук. Он посидел пару секунд, дрыгая чахлым хвостиком, свистнул пару раз и принялся выбирать то,
что ему по вкусу. Вероника замерла в восхищении. Зверёк исчез и она шёпотом:
- Это кто? - белка такая летняя?
- Какая белка - бурундук это!
- Ой, я у Виталия Бианки читала про бурундука: так вот он какой?
Краем глаза она увидела движение каких-то птиц над водой:
- Ой, а это кто?
Над водой сделали круг три цапли и скрылись за стеной леса. Полёт цапель вызывает у человека, впервые
увидевших их в полёте, восхищение - грациозный полёт с непривычным положением шеи, не таким, как у
подобных птиц: аистов, журавлей.
- Вот уж действительно - "красота спасёт мир", как сказал Достоевский, - подытожила своё впечатление
от увиденного Вероника. - Олег Иванович, вы согласны с ним?
- Если бы я жил в то время, то, возможно, и согласился бы. А сейчас не согласен. Сейчас эта фраза,
кроме грации мысли, ничего не несёт.
- Кааак?! Вы хотите сказать, что красота зависит от эпохи?!
- Вот именно, девонька.
- Как вы такое можете утверждать? Ведь вы же художник!
- Если бы я был настоящим художником, я, возможно, говорил, так, как положено. Но на самом деле я
всего-навсего любитель, с меня - "взятки гладки", поэтому, не страшась упрёков в непрофессионализме,
говорю то, в чём убеждён. Вся беда в том, что понятие - красота, не однозначно. Взять живопись. Зритель
видит красоту в содержании картины, в психологии человеческих отношений. При этом, основной массе
зрителя, которого и художники и искусствоведы презрительно называют 'толпой', это новаторство не
понятно и даже вызывает отвращение. Искусствоведы, в первую очередь, красоту видят в технике
исполнения, в новаторстве. Взять знаменитые квадраты Малевича. Картины, с точки зрения зрителя,
абсолютно не вызывающие никаких эмоций, за исключением недоумения. Картины, которые может
выполнить ребёнок, умеющий пользоваться линейкой. На первый квадрат никто не обратил бы внимания,
если бы Малевич не сопроводил его философским разъяснением. А дальше по проторенной дорожке...
Картины Фалька, Родченко, Филонова у зрителя вызывают отвращение своим
глумлением над человеком, а искусствоведы в восторге от их новаторства. Когда-то я полгода жил в
Ленинграде и трижды посетил Эрмитаж (так ни разу до конца и не дошёл). В последнее посещение я
специально задержался на целый час в комнате, где выставлены картины только Пикассо, и посчитать:
сколько посетителей заглянут в неё. Это было мучительно: целый час находиться в наедине с 'прекрасным',
вызывающим не только недоумение, а даже отвращение. За весь час только один мужчина заглянул,
пробежал вдоль стен за десять секунд и ушёл. По коридору мимо прошли сотни людей и в одиночку, и
группами. Мимо действительно прекрасного люди не проходили бы. И вот что интересно: в этой комнате
не было смотрительницы. Это о чём-то говорит? Или вот такой наглядный пример. В музее изобразительного
искусства имени Пушкина есть картина Пикассо 'Гимнастка и борец'. О ней сумасшедшие панегирики
пишут! А я, если бы их не читал, не обратил бы внимания на неё. И в этом же зале находятся две гениальные
картины тоже французских художников: 'Деревенская любовь' и 'На железнодорожной станции'. Вот
это красота! А кто их знает?
Я долгое время считал Пикассо шарлатаном, но когда
прочитал одно его высказывание о своём творчестве, зауважал. Вот что он сказал: 'Я не настолько глуп,
чтобы считать себя великим художником. Я просто ловкий комедиант, который сумел воспользоваться
глупостью, жадностью и тщеславием людей 20-го века'. Он оказался намного умней тех, кто поёт ему
осану.
Или взять пресловутые квадраты Малевича. Если бы он не сопроводил их
надписью (бредом) - что он хотел выразить с их помощью, то никакой шумихи вокруг них не было. А
теперь эта халтура ушла бы за десятки миллионов долларов, если бы вдруг их выставили на аукцион. Ведь
любое, истинно высокое произведение искусства, должно нести далёким потомкам запах своей эпохи
даже без дополнительных объяснений, хотя они, объяснения, помогут глубже проникнуть в понимание
этой эпохи. А теперь скажи мне: о чём таком особенном могут рассказать квадраты нашим далёким
потомкам, если даже нам, современникам эпохи, они ни о чём не говорят. Обычно люди, которым не
нравится какое-либо произведение, говорят: 'Я не разбираюсь', это чтобы не попасть впросак. Любое
произведение искусства можно либо (не) понимать, либо (не) чувствовать, либо и то и другое.
Искусствоведы должны, в первую очередь, понимать, разбираться в произведении,
а чувствовать - не обязательно. Вот, например, есть гениальная, лучшая картина советского периода,
'Письмо с фронта!' художника Лактионова. Моё раннее детство пришлось на тот период времени и я
чувствую его, как будто переношусь туда на машине времени. А искусствоведы недовольны: слишком
реалистично, видите ли, передано освещение. Они не чувствуют дыхание жизни, её правду. Вообще,
девонька, эта тема, тема красоты - бесконечна. Я однажды, сдуру, решил изучить причину появления
модернизма. Приобрел несколько книг и начал читать, что-то выписывать. И, по мере их изучения, у меня
росло недоумение: как можно всерьёз воспринимать такую галиматью: '... нужно отказаться от разума и
традиционной логики, от привычного восприятия вещей, от разграничения прекрасного и уродливого,
правдивого и ложного. Нужно отказаться от всех традиций, уничтожить все привычные представления о
нормах человеческих взаимоотношений, о всех основах человеческого общества.'
Насчёт этой знаменитой фразы я тебе скажу так: разве мог подумать Фёдор
Михайлович, что художники всерьёз воспримут философию Шопенгауэра? А потом появились Бергсон,
Бретон, Фрейд и пр.
А вот насчёт того, что спасёт мир, я скажу своё суждение:
мир спасёт здравый смысл, а ещё надёжнее - мудрость. Мудрость, явление редкое, это, как гений!
Но её беда в том, что она, как правило, без 'кулаков', и потому остаётся в тени. Есть исключения, но об этом не будем. Хотя двух мудрых правителей напомню: Пётр1 и Сталин. Вот они были с "кулаками" и от их"кулаков" погибли сотни тысяч человек при Петре и около миллиона - при Сталине. После Сталина нашей стране до сих пор на мудрецов не везёт. Между прочим, после его смерти, оказалось, что он "гол, как сокол", то есть, свой высокий пост он не использовал для личного обогащения. Можно ли так сказать про современных правителей-временщиков?
А теперь лучше делом займёмся. У меня такое предложение: пойдём, я покажу тебе как и где лучше
ловить хариусов. К обеду нужно штук четыре - пять. Если приспособишься, то можешь и домой наловить.
А я пойду вон на тот валун и с него "набросаю" берег. - Вдруг Олег Иванович перешёл на шёпот. - Не шевелись. Посмотри на валун, соседний с моим - лиса с выводком.
Действительно, на валуне, который был ближе к берегу, стояла в настороженной позе, обратившись в сторону художника, лиса, и рядом стояли два лисёнка, копируя позу матери.
- Прелесть! Я впервые вижу лису вживую, на природе! Мне так и хочется назвать лису элитой нашего животного мира.
- А я бы назвал лошадь или оленя. А по каким критериям? Эстетичности? Прагматичности? - полезности, то есть.
Скорее, лошадь я определил бы по обоим критериям, а оленя по одному - эстетичности.
- Олег Иванович, я вот частенько думаю: в человеческом обществе кого можно назвать элитой? - писателей? Музыкантов?
Художников? Артистов?
- Оооо, Вероника, ты спутала класс интеллигенции с элитой. Класс интеллигенции ещё называют
прослойкой.
- А разве интеллигенция и элита - это не одно и то же?
- Ну, конечно, в принципе,
не одно и то же. Но так как известны обществу только представители интеллигенции, то элитой общества можно назвать элиту интеллигенции.
Вот давай подумаем - по каким критериям можно выделить элиту интеллигенции? Ну, во-первых, представители этой элиты должны обладать
положительными качествами.
Беспринципность, интрига, зависть, зазнайство, физическое насилие, грубость, тщеславие, заискивание перед "сильными мира сего", равнодушие
к попавшим в беду, готовность достичь славы любой ценой, злоупотребление алкоголем и нецензурной бранью - разве их можно отнести к
положительным качествам? А ведь если представитель профессиональной элиты имеет хотя бы одно из этих качеств, то в элиту общества он зачислен
быть не может. И это при том, что имеет большие достижения в своей профессии даже в мировом масштабе и заслуги перед обществом.
Элита интеллигенции обязательно слагается из элит профессиональных, но далеко не все члены профессиональных элит
могут быть отнесены к элите интеллигенции. Кто составляет профессиональную элиту? Это люди, внесшие наибольший вклад в развитие своей профессии,
будь то в культуре, науке, технике, хозяйстве. Представители профессиональных элит выбираются по одному критерию - профессионализму. Для
элиты интеллигенции одного профессионализма не достаточно. Это должны быть люди общественнозначимые и известные, являющиеся носителями
положительных общенациональных традиций. Что можно отнести к положительным традициям? Всё, что способствует развитию общества и в материальном
плане, и в духовном, и в культурном.
Но представители не всех профессиональных элит могут входить в элиту общества. Ведь своя элита есть и в воровском сообществе, и среди киллеров, и
среди проституток (их называют гетерами, светскими львицами, гейшами). Но сферу деятельности этих элит, как ты сама понимаешь, положительными
традициями нации не назовёшь.
Кого бы я отнёс к элите общества? Ну, например, академика Сахарова, академика Лихачёва, академика Алфёрова, писателя Солженицына, поэта Андрея
Дементьева.
- Аллу Пугачёву, - встаила Вероника.
- Ни в коем случае. Я помню,
как она приобретала известность: она первая из наших певиц воспользовалась зарубежным опытом приобретения известности с помощью скандалов.
Так, я продолжаю пополнять мой список элиты общества: писатель Михаил Веллер, писатель Валентин Распутин, доктор Рошаль, гросмейстеры
Гарри Каспаров и Анатолиёй Карпов, Эльдар Рязанов, Пахмутова и Добронравов, экономист Егор Гайдар, политик Ирина Хакамада, историк Наталья
Нарочицкая, директор музея им. Пушкина Ирина Антонова, журналисты Боровик Генрих и Боровик Артём, артист Сергей Юрский, артистка Чулпан
Хаматова, Вишневская и Растропович, певица Валентина Толкунова, музыканты Спиваков и Юрий Башмет, телеведущие Светлана Сорокина и Николай
Дроздов, журналист Василий Песков, актёры Баталов Алексей и Олег Табаков, Марк Захаров, сатирик Михаил Задорнов, дирижёр Гергиев,
гимнастка Лариса Латынина, фигуристка Ирина Роднина, диктор Анна Шатилова, тележурналистка Арина Шарапова, актриса Элина Быстрицкая.
Их много, я всех не знаю. Почему я отношу названных людей к элите интеллигенции? Потому, что не знаю ничего, порочащего их.
Самые главные пороки, не позволяющие причислить выдающихся представителей профессиональных элит в высшую элиту интеллигенции, это пьянство,
либо наркомания, либо и то, и другое. Второе - пороки в характере человека, например: грубость, цинизм, нецензурщина, скандальная известность.
Из этого соображения я не могу отнести к элите интеллигенции: Владимира Высоцкого, Олега Ефремова, Никиту Михалкова, всех представителей
шоу-бизнеса
- Ну, про Владимира Высоцкого я знаю, а вот Олег Ефремов чем вам не угодил?
- Из-за его хамской выходки на свадьбе Олега Даля.
- Так это ж интересно, расскажите.
- Давай не будем частностями забивать основную тему. Ты лучше спроси:
"А допускаете ли вы высшей элите общества иметь какие-нибудь грешки?". Я отвечу: "Допускаю. Например, любвеобильность, если, при этом,
объекты любви добровольно отвечают на любовь, если любовной связи не сопутствуют: обман, корысть, цинизм, жестокость, коварство и прочее.
Допускаю привязанность к табаку. Конечно, это можно считать пороком, но от него страдает только сам курящий.
- Кааак? А окружающие? Разве они не страдают?
Приведи примеры, где окружающие страдают от дыма.
- Например, в автобусе, в самолёте, в вагонах поезда и метро.
- Но ведь в этих местах запрещено курить и люди
действительно не курят. Отдельные уроды не в счёт.
|