Вот о чем мы, поэты, и мыслить должны, и заботиться с первой же песни,
Чтоб полезными быть, чтобы мудрость и честь среди граждан послушливых сеять.
Эсхил
Настоящий поэт -- это настоящий человек и настоящий мудрец. "Только поэт является по-настоящему человеком, и по сравнению с ним наилучший философ -- карикатура" (Ф.Шиллер).
Именно в силу последнего обстоятельства философы до сих пор не понимают, что именно видение, в чем состоят зрелость, мудрость и честь человека нес людям первый поэт человечества -- слепец Гомер.
Носятся вечно по ветру людей молодых помышленья, побужденья;
Если ж участвует старец, то смотрит вперед и назад он.
("Илиада", III, 105, перевод В.Вересаева)
Условия его времени заставляли Гомера задолго до Эзопа выражаться эзоповским языком. Но если еще и в наше время люди, читающие Гомера, не способны из его произведений понять, что мудрость человека состоит даже не столько в видении взаимосвязи элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей, сколько в способности делать из этой взаимосвязи необходимые выводы, то это означает только одно -- сознание нынешних людей застряло на уровне сознания современников Гомера.
А потому и ныне актуально звучат слова Гомера:
События зрит и безумный.
Эх, деревенщина! Только о нынешнем дне ваши думы!
Насколько известно автору, до нашей эры эстафету Гомера подхватил один только поэт -- Вакхилид, в песне Клеоптолему Фессалийскому выразившийся более чем ясно и определенно:
Каждому своя честь:
Неисчетны людские доблести;
Но одна между ними -- первая:
Правя тем, что в твоих руках,
Правыми путеводствоваться мыслями.
(перевод М.Гаспарова)
В песне Липариону Кеосскому Вакхилид пояснил, какая основа делает мысли "правыми":
Смело я крикну --
Ибо в истине все обретает блеск.
И чтобы ни у кого не было сомнений, о какой истине он говорит, в песне Аргею Кеосскому Вакхилид заявил:
...немногим лишь
Смертным дано прозревать грядущее.
В эре нашей эстафету Гомера подхватил В.Шекспир. Соответствующие указания на это содержатся не только в его произведениях, но и в надписи, выбитой на плите его могилы. Его понимание мудрости в наиболее концентрированном виде изложено в монологе Уоррика в первой сцене третьего акта второй части хроники "Генрих IV":
Есть в жизни всех людей порядок некий,
Что прошлых дней природу раскрывает.
Поняв его, предвидеть может каждый,
С ближайшей целью, грядущий ход
Событий, что еще не родились,
Но в недрах настоящего таятся,
Как семена, зародыши вещей.
Их высидит и вырастит их время.
И непреложность этого закона
Могла догадку Ричарду внушить,
Что, изменив ему, Нортумберленд
Не остановится, и злое семя
Цветок измены худшей породит...
(перевод Е.Бируковой, в подчеркнутых словах подправленный автором)
"Краткость -- душа ума". И в этих немногих строках Шекспира столько мыслей, что раскрытию их можно посвятить не одну статью. Но для данной статьи главное заключается в том, что в этих строках содержится прямое указание Шекспира на необходимость, полезность делать из истины взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей закономерные, на практику людей выходящие выводы. При этом очень важным является указание Шекспира на то, что эта мудрость доступна и необходима именно каждому здравомыслящему человеку.
Но в этих строках еще не выражено, к моменту написания этих строк еще Шекспиром не выработанное, понимание, что каждый человек суть эта самая материализованная вечная истина взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого настоящего и будущего в каждом миге бытия.
Таким образом, у Шекспира, как и у Гомера и Вакхилида, понимание, в чем состоят мудрость и честь человека, оказываются разведенными по различным их произведениям и по различным частям этих произведений. И это является, в некоторой, но очень малой, степени, оправданием того, что это понимание остается до сих пор недоступным нынешним людям.
С недавних пор автору стало известно, что, оказывается, у Шекспира был предшественник, сумевший все сказанное выше сконцентрировать в нескольких словах. И был этим предшественником Шекспира тоже поэт и мудрец, суфий Имадеддин Насими (1370-1417). Эти несколько слов написаны Насими в следующем стихотворении:
Из пустырей небытия был дух святой на свет явлен:
Неизреченное тая, в сияньи явных мет явлен!
Светило истины взошло в мельчайших блестках бытия,
И свет его осилил зло -- был, солнцем обогрет, явлен.
О ты, кто ханжеству радел, -- живущий ложью лицемер!
Каков итог свершенных дел, таков им и ответ явлен.
О шах, погрязший в злых делах на бренном теле бытия!
Едва услышишь слово "шах" -- глядишь, и мат вослед явлен!
Хвала творцу! Он не суров к мужам обета и любви:
Им без зароков и постов всевышнего совет явлен.
Дар истины из двух миров просил смиренно Насими --
И был услышан страстный зов: тот дар, что им воспет, явлен!
Перевод С.Северцева
Об этом стихотворении, как и о творчестве Насими в целом, исследователями еще будет написано много статей и книг. Здесь же важно следующее.
На необходимость делать из воплощенной в каждом человеке истины необходимые выводы Насими смог указать одним-единственным словом -- "свиток". То есть в обращенных к каждому читателю этого стихотворения словах -- "ты -- свиток истины самой" -- Насими указал на то, что этот свиток, эту истину надо разворачивать и читать.
Таким образом, вложив всю душу своего ума в это краткое и емкое слово, Насими не только превзошел Гомера, Вакхилида и Шекспира, но и лишил будущих настоящих поэтов возможности превзойти его в этом отношении.
И все-таки, когда среди людей снова появится настоящий человек и настоящий поэт, ему предстоит превзойти и Гомера, и Вакхилида, и Мансура Халладжа, и Насими, и Шекспира вместе взятых. Ему предстоит не только найти новые емкие слова, которыми он выразит выработанное этими его предшественниками понимание чести и мудрости человека. Ему еще предстоит найти такие слова, которые найдут отклик в умах и душах людей. Ему предстоит найти такие слова, которые убедят людей в необходимости развертывать и читать свиток воплощенной в каждом из них истины.
Ему предстоит открыть глаза людей на красоту этой вечной истины и на ее человечность.
Хоть не вечен человек,
То, что вечно, человечно.
А.Фет
То есть, ему предстоит не только самому подхватить эстафету своих великих и славных предшественников, но и суметь передать ее уже не одному только какому-то человеку через сколько-то веков, а многим людям и на многие века.
И пусть заветом этому поэту и человеку, которому людишки и поэтишки мелкие будут указывать на извечную известность неосуществимости подобной задачи, будут слова В.Шекспира, верность которых не раз подтверждалась на практике: