Трудно объяснить причину, но почему-то Сохнут именно на меня возложил ответственность за описание своего таглитовского путешествия. Я вообще привыкла к тому, что на меня возлагаются только неоправданные надежды, поэтому профессиональных путевых заметок можете не ждать. Да и описывать красоты Израиля я не хочу... Я не юный натуралист, и вообще считаю, что представление о красоте у всех разное.
Был такой фильм "Их было четверо"...Нас было 42...у каждого свои впечатления, мысли и запомнившееся места...За всех говорить не берусь, да и не имею права...Но примечательных мест было много...Цфат, Телль-Авив-Яффо, Иерусалим в шаббат и так далее...Посмотрели практически все, уловили многое...
В последний день пребывания в Израиле, предыдущие таглитовцы не дадут мне соврать, израильские и среднеазиатские мадрихи устраивают что-то вроде прощального вечера, который носит гордое название "ПостТаглит". На этой дружеской дискуссии один из работников Сохнута задал вопрос:
"Если бы здесь, посередине комнаты поставили чемодан и сказали бы, что ты можешь взять с собой из Израиля какое-то небольшое количество вещей...Что бы ты взял?!"...Многие говорили "чувство, что ты дома"...У меня этого чувства не было...Я вообще маменькина дочка и для меня, как для любого порядочного еврейского ребенка, дом там, где возле входной двери стоят мамины тапочки. И сказать, что Израиль - это мой дом, я не могу, хотя согласится с тем, что это моя историческая Родина, я готова. Поэтому на вопрос, заданный Алексом я ответила:
"Одно чувство...Чувство, которое я вынесла с собой и без вашего чемодана...чувство, вынесенное навсегда из Яд Вашем".
Придя в музей и начав ходит по комнатам, я не плакала...И мне не было за это стыдно...Мне было никак, а это хуже всего...Мне было глухо...Я никого не слышала...Не было чувства острой боли, которое все описывают... было чувство глухой скорби...Мне хотелось, чтобы все окружающие ушли...Мне хотелось остаться здесь одной...Смотреть на эти улыбающиеся лица на фотографиях, на эти камни бульваров гетто, на эти скамейки, фонари, кучи обуви...И я осталась...Я отбилась от своей группы (Это было единственное место, где мне это позволили), Я ушла от толпы зевак с пустыми лицами, Я села на стул посреди зала, опустила глаза на булыжники и канализационный люк и ощутила дуновение ветра...услышала голоса...увидела мужчин в потертых костюмах, женщин в дешевых платьях, детишек чертящих что-то на асфальте...Я рассмотрела покосившиеся калитки, разбитые окна... И я слышала разговоры проходящих мимо девушек, говорящих о том, что у одной сильно заболел сын, а у другой муж...И что есть им нечего, и что вчера одна из них видела труп своего соседа на бульваре, а лицо у него было улыбающееся, потому что он освободился...И я просто не могла понять...За что?! Чем может не нравится цвет глаз и длина носа...И как вот этого голубоглазого малыша вон на том конце улицы и вот эту девчушку с курносым носом можно стереть из памяти?! И я видела глаза старушки, тихонько открывающей дверь, и я слышала голос того пожилого мужчины, который от голода не мог членораздельно выговаривать слова... И мне опять не было больно...Мне было понятно, что я своя...И что эти люди - это не местоимение "они", это "МЫ"...и НАС ждет смерть...А мы этого либо не понимаем, либо не хотим, либо делаем вид...И мне было пусто...Я пыталась вглядеться в глаза, но я видела только глазницы...Я пыталась слышать смех там, где он мне казался, но смех оказывался стоном...И я оторвала глаза, но глухое чувство меня не покидало...И я ходила по залам и читала письма...И я увидела вот это:
"Если бы небо было бумагой, а моя рука пером, я бы исписала его все...Я так люблю писать..."...Я тоже люблю...Я тоже мечтаю...И я тоже хочу жить...Я осталась...Я осталась там навсегда...Я никогда не забуду тебя...И пронесу твои слова в сердце...Ты во мне...Ты во мне навсегда, запомни...Ты жива, и будешь жить, пока жива я...