Каждый год Коммунистическая партия Советского Союза ставила перед страной глобальную задачу и выдвигала лозунг, помогавший её решать. Ну, типа "Животноводство - ударный фронт", или "Все на уборку урожая!". Аграрная Киргизия в таких случаях бросала на выполнение партийного задания все силы, средства, ресурсы.
В 1975-м СССР сражался за урожай. МВД получило задание обеспечить сохранность собранного на полях: "Зорко охраняй социалистический урожай".
Милиция активно включилась в работу.
... 1 сентября того же года, отгуляв положенный отпуск, Рыскул Качканаков приступил к работе в Кантском РОВД . В Карагандинской Высшей школе МВД СССР, которую месяцем раньше окончил лейтенант, милицейские кадры ковали на совесть: выпускник прекрасно разбирался в теории, назубок знал Уголовно-процессуальный кодекс, а постулат о процессуальной самостоятельности следователя усвоил как мантру.
И в тот же день получил свой первый материал: ночью патруль вневедомственной охраны задержал воришку, который на ручной тележке вывозил с колхозного тока мешок пшеницы. Оксюморон: расхититель был приставлен охранять урожай!
Наведавшись на его подворье, милиционеры обнаружили там ... полторы тонны похищенного зерна! Больше месяца охранник тем же способом вывозил с тока колхозный хлебушек. Иногда успевал за ночь два, а то и три рейса сделать, благо, недалеко...
Ну что же, налицо хищение в крупном размере, совершённое лицом, ответственным за сохранность закромов Родины. Проведя первоначальные следственные действия, новичок возбудил уголовное дело и, как требовал Закон, задержал подозреваемого на трое суток.
Начальство такому обороту обрадовалось: будет что доложить партийному руководству. При этом проинформировало офицера о негласном указании прокуратуры и МВД, что дела о сохранности урожая, в виду их особой важности и злободневности, расследуются в течение 5 дней, а не двух месяцев, как гласит УПК.
По истечению семидесяти двух часов, собрав необходимые материалы, Качканаков направился к прокурору за санкцией на арест. Но вот незадача: буквально вчера тот был госпитализирован в столичную больницу.
Как быть? И следователь, фигура, напоминаем, процессуально самостоятельная, принимает решение избрать в качестве меры пресечения не заключение под стражу, а подписку о невыезде. Что чуть было не стоило ему дальнейшей карьеры.
По несчастливому совпадению, в тот же день в Канте заседало Бюро райкома партии, рассматривавшее один-единственный, но "крайне политически важный" на тот момент вопрос сохранности урожая.
В присутствии всего районного руководства и высокого представителя центра, начальник милиции отрапортовал, что сегодня будет арестован и водворён в следственный изолятор "матёрый расхититель народного добра". Он также пообещал, что расследование будет закончено в кратчайшие сроки, и попросил присутствовавших здесь же зампрокурора и председателя Народного суда отнестись к преступнику со всей строгостью, "чтобы другим неповадно было".
Те торжественно пообещали поддержать обвинение и принять к виновному самые строгие меры. Партийные бонзы жали бравому начмилу руку и намекали на возможное поощрение.
Вернувшись на службу и узнав, что камера пуста, милицейского шефа чуть инфаркт не хватил. Он пять минут ловил широко открытым ртом воздух, ещё минуту ждал, пока вернётся дар речи, потом ещё долго вспоминал хотя бы одно приличное слово, и лишь затем возопил: "Ко мне следака! Из-под земли!! Хоть под конвоем!!!"
Прибывшему Качканакову не понравился ни тон, каким был задан вопрос, ни сама его постановка, типа, как он, салага, посмел отпустить вора, поднявшего руку на урожай! А знает ли он, что подполковник пообещал Самому (!), - вор в ближайшие дни будет сидеть в тюрьме?!
Ничего не сведущий в политесе, зато прекрасно знавший свои обозначенные законом права, вчерашний выпускник "Вышки" ничтоже сумняшеся заявил, что следователь-де - фигура процессуально самостоятельная, и решение об избрании меры пресечения вправе решать без консультаций с кем-либо. Тем более, что прокурор болел, и ...
Договорить он не успел. Но описывать происходившее далее я здесь не буду. Ещё и потому, что глава милиции использовал в основном слова неформальной лексики. А в конце заявил, что завтра же он ждёт на столе секретаря (сам больше "умника" видеть не желает!) рапорт об увольнении...
Рыскул бездумно сидел в кабинете и глядел в потолок. Шёл третий день службы...
Настойчиво постучав, в комнатёнку ввалился начальник отделения борьбы с хищениями социалистической собственности (ОБХСС):
- Не ерепенься. Он мужик неплохой. Послужишь, оботрёшься, поймёшь, что к чему. И что такое воля партии уяснишь. Против неё не попрёшь. Да и не надо. Давай, готовь бумагу.
Чтобы санкционировать арест, прокурор из спецполиклиники сбежал. Печать поставил, не задумываясь. "Сторожа" взяли прямо из-за стола: семья собиралась ужинать.
...На утренней пятиминутке начальство следователя будто и не заметило. Зато бехеэсэсника похвалило. А после летучки Качканакова попросили остаться.
- Рапорт написал!?
- Нет
- Служить будешь?
- Буду
- Смотри, сынок, кроме законов юридических ещё и "Закон жизни" существует. Его никто и никогда не отменит. Запомни это. А сейчас иди. Нам только что о дорожно-транспортном происшествии сообщили. С пострадавшими.