Зеличёнок Альберт Бенцианович. Мир по Григорию

Альберт Зеличёнок

Мир по Григорию

Конструировать Галактику восьмиклассник Гриша закончил в последнюю пятницу марта. Изготовление звёздной системы -- дело непростое и кропотливое. Работа заняла почти все каникулы, так что "Список рекомендуемой литературы" напрасно укоризненно поглядывал со стены, на которую его для уверенности прикнопила мама. Григорий тщательно подготовился, прочитал книгу "Популярная астрофизика" (хотя как раз её ему отнюдь не задавали), а в качестве материалов использовал всю подходящую к случаю мелочёвку, какую только сумел насобирать по квартире и во дворе: камешки, шарики из порванных бус, речной песок (папа для чего-то держал его в ведре в ванной комнате), детали разрозненных конструкторов, радиотехнический планктон (неизбежно накапливающийся у тех, кто увлекается бессмысленным ремонтом устаревших и сломанных приборов). И (раздробленные предварительно) ледяные кубики из морозилки. И лампочки от ёлочной гирлянды. И даже никчёмные, но хранимые с младенчества красивые раковинки, некогда подобранные трёхлетним Гришенькой на морском берегу. Ничего не пожалел.

Зато Галактика получилась замечательная. Она сверкала, переливалась звёздами и туманностями, тоненько пищала. Этот звук невозможно было просто так услышать, но Григорий точно знал, что он был. И ещё она всё время перемешивалась, вращалась и будто стремилась куда-то, при этом оставаясь на одном месте. Гриша ещё не очень хорошо знал физику, чтобы понять, каким образом это получается, но факт был налицо. Он слышал, что настоящая Вселенная поступает так же, и очень гордился собой. Он даже придумал Галактике название: Джунгариада. В честь хомячков, которые жили у него, когда он был совсем маленьким, и тоже деловито носились по клетке, настойчиво и безуспешно стремясь выбраться наружу. Делать там, во внешнем мире им было решительно нечего, но папа не зря называл хомячков самыми свободолюбивыми существами на планете. А мама добавляла: это потому, что они, вдобавок, очень глупые. Со всех сторон Джунгариада была окружена увеличительными стёклами и веб-камерами. А ещё у Гриши была прекрасная лупа, некогда привезённая прапрадедом из Германии.

Впрочем, его Галактика всё же отличалась от настоящих. Прежде всего, в ней не наличествовало никаких чёрных дыр. То есть сначала-то они были, но почти сразу же в одну провалилась целая солнечная система. Гриша огорчился и, подумав немного, нарезал на кусочки штук пять берушей и заткнул все прорехи в мироздании. Получилось гораздо лучше: не только звёзды перестало туда затягивать, но и пространство в целом повело себя гораздо достойнее и лишь немного сминалось возле гигантов. Правда, и первоначально запланированные белые дыры тоже почему-то исчезли (видимо, была тут некая связь), но Григория это обстоятельство, скорее, радовало: ему не нравилось, когда что-то возникало ниоткуда или исчезало в никуда. Да и вообще, кажется, существование белых дыр в реальном Космосе -- пока что лишь гипотеза. Между тем всякие там предположения и случайности склонного к порядку и дисциплине Гришу всегда раздражали, и уж созданный им мир должен был функционировать по точно известным законам.

А ещё источником энергии для Джунгариады служила обычная домашняя электрическая сеть. Григорий знал, что внутри настоящих звёзд пылает водород, излучая невероятное количество гигаджоулей, но вряд ли подобное могла вынести нормальная городская квартира. И, самое главное, из-за этого звёзды в конце концов выгорают или, хуже того, взрываются, как большущие бомбы. Ни то, ни другое Гришу решительно не устраивало. Не для того он трудился, чтобы в один прекрасный момент что-то тут вдруг грохнуло -- не исключено, что и с порчей стен и мебели -- или бездарно погасло. Поэтому своё творение он запитал (ему очень нравилось данное профессиональное словечко, которое он почерпнул из речи настоящих специалистов на радиорынке) от розетки, протянув к ней хороший толстый провод с вилкой на конце. Конечно, это было не очень романтично -- зато никаких самопроизвольных взрывов. Что, кстати, вдобавок препятствовало появлению новых чёрных дыр -- они и без того норовили возникнуть то здесь, то там. В общем и целом, за звёздной системой нужен был глаз да глаз. К счастью, у Гриши как раз имелись искомые два глаза.

В итоге маленькая галактика приобрела желанную устойчивость. Крохотные светила перемещались по наперёд заданным траекториям, а вокруг них по стабильным орбитам весело вращались пылинки-планеты. Царили благополучие и порядок. Впрочем, ледяные и каменные астероиды порой врезались-таки друг в друга и в другие небесные тела и деформировали их, меняли первоначальные их свойства и даже немного сдвигали с места. Однако в умеренных дозах и под контролем это было даже интересно. И звёзды иногда сталкивались, красиво взрываясь. Но, во-первых, это было заранее предусмотрено и рассчитано; во-вторых, в результате рождались замечательные, переливающиеся разными цветами туманности (первоначально Гриша думал изготовить их самостоятельно, но получились всего две, причём совсем невзрачные, жалкие и унылые: на большее не хватило маминой пудры). Чтобы разные происшествия случались чаще, Григорий ускорил в Джунгариаде время. И теперь в ней почти непрерывно что-то происходило. Даже ночью, так что Грише было немного обидно спать. Он подумывал с вечера и до возвращения из школы останавливать в Галактике время, но это было, во-первых, довольно трудно и, во-вторых, как-то неправильно.

Но в таком сложном объекте, как звёздная система, всего не рассчитаешь. По крайней мере, пока не будет создана единая теория поля. А этого не произойдёт, пока Григорий не вырастет и не станет прославленным академиком. Да и потом -- вряд ли. И, конечно, жизнь в Джунгариаде зародилась неожиданно и безо всякого участия Гриши. А обнаружил он это именно утром. Накануне всё было как обычно, а тут -- на тебе. Вблизи безымянной жёлтой звёздочки, сразу же торжественно окрещенной Солнцем-2. На второй от светила и ничем до того не примечательной планете (впрочем, из числа избранных, которые Гриша изначально полил водой из кружки). Носительницу биосферы Григорий назвал Геей. Это было почти то же самое, что и Земля, но звучало куда лучше. Вообще Гриша знал много разных красивых научных слов и любил их употреблять -- порой и ни к месту. Что при случае отмечала классная руководительница -- впрочем, без особого нажима, так как Гриша считался надеждой школы и будущим светилом какой-нибудь науки.

Жизнь на Гее развивалась и усложнялась. И хотя начальный этап Григорий проспал, найдя поверхность планеты уже зелёной (конечно, он потом посмотрел всё на компе, но это уже было совсем не то...), но момент, когда из океанов полезли многоногие слизистые монстрики, он всё же застал. Рачки-паучки побродили по суше, пометались, ища себе пристанища, но в конце концов приспособились есть наземные растения и друг друга и кое-как размножаться. Попутно некоторые покрылись ворсинками, другие -- панцирем, а иные научились летать или прыгали столь высоко, что даже настигали в воздухе летунов (что для последних обычно ничем хорошим не оканчивалось). Конечностей у них по-прежнему было сколько угодно -- Гриша совершенно точно видел пятиножку, гнавшуюся за одноногом. А некоторые стали совсем большими -- почти как горы -- и плевать хотели на всякую мелюзгу внизу.

Григорий помнил, что на Земле динозавры вымерли из-за падения метеорита, и принял своевременные меры. Он отодвинул от Геи орбиты крупных астероидов на безопасные расстояния, а мелкий космический мусор постарался и вовсе убрать, оставив лишь самый безобидный. Кометы в системе Солнца-2 он, правда, сохранил -- из сугубо эстетических соображений -- но приглядывал за ними.

Потом он присмотрелся к фауне и с огорчением понял, что некоторых -- как назло, самых смешных и неуклюжих -- тварюшек уже нет в наличии, а других осталось совсем мало. Наверное, стоило изначально организовать заповедники где-нибудь в глуши и собрать там наиболее интересные экземпляры. От злости на собственную непредусмотрительность он даже совершил дилетантскую ошибку (простительную какому-нибудь сопливому пятикласснику, но не продвинутому ученику восьмого) и попытался подкармливать хищников разной едой из холодильника, но на новую пищу переключились совсем немногие, а прочие так и продолжали жрать друг друга как заведённые. Гриша огорчился и продуктовую экспансию прекратил ввиду очевидной бесполезности.

Пока однажды не обнаружил на Гее люгушей. То есть это он их так назвал, поскольку, обладая разумом и в этом смысле являясь людьми, они (хотя и имели шесть конечностей, рудиментарные рожки, три глаза и фиолетовую кожу) до смешного напоминали мультипликационных лягушек, подвергшихся небольшой спонтанной мутации, как супергерои из комиксов. Люгуши изготовляли настоящие орудия труда: изогнутые копалки, с помощью которых извлекали из почвы съедобные корешки, и сложные конструкции из лиан, позволяющие -- довольно точно и далеко -- метать камни в тех, у кого корнеплоды выглядели вкуснее. Вскоре они сбились в племена и обзавелись копьями и чем-то вроде луков, стреляющих несколькими заострёнными палками одновременно. Процесс взаимного уничтожения тут же пошёл заметно веселее. Пленников съедали с большим аппетитом -- особенно после приручения огня. Впрочем, всё как-то утихомирилось после того, как люгуши придумали охоту и животноводство. Поскольку неразумная добыча хотя и обладает клыками, когтями или ядовитой слюной, но хоть не тычет в тебя пикой и не зовёт на помощь обозлённых товарищей.

Григорий вздохнул было с облегчением, но тут возникло земледелие, и оказалось, что у различных племён одни и те же культуры плодоносят по-разному. Колдовские ритуалы не помогали, зато войны обещали легко решить все проблемы. С учётом непрерывного совершенствования технологий умерщвления это грозило резким сокращением контингента, чего Гриша допустить решительно не мог. И спешно начал подкидывать люгушам продуктовую помощь в виде фрагментов батона, картошки и колбасы, стараясь распределять по разным племенам справедливо, соответственно численности. Поражённые и даже несколько подавленные щедростью неведомого духа, аборигены прекратили боевые действия, полностью занятые утилизацией небесных даров. Правда, и развивались они теперь куда медленнее: охотились как-то без души, сельским хозяйством занимались вяло, а в случае неурожая или падежа скота молились, колдовали или просто с ожиданием сидели, глядя вверх -- по сути, на Гришу.

Избавленные от острой необходимости заботиться о хлебе насущном, наиболее интеллектуальные затеяли размышлять о высоком -- и придумали живопись и музыку. Изобретённая вскоре письменность до того поразила впечатлительную молодёжь, что за короткий срок все окрестные камни и стволы покрылись кружочками-закорючками и более-менее натуралистическими изображениями местных жителей за различными нехитрыми занятиями. Неминуемо возникшая со временем наука взялась объяснять мир -- и, конечно, открыла, какие именно вещества и в какой пропорции смешивать, чтобы получился порошок, способный, если его поджечь, весьма впечатляюще взрываться. В то же время ещё в одном племени обнаружился гений, сообразивший, как плеваться огнём из большой трубы, оставаясь притом в живых.

Эти изобретения просто необходимо было опробовать на практике -- и завертелось. Манна небесная тут уже не могла помочь, и Григорий, скрепя сердце, обрушил с небес на воюющих пол-напёрстка воды. Многие утонули, зато горячие головы удалось несколько охладить. Затем Гриша обратился к подшефному населению с увещеваниями и наставлениями. Его усиленный настольным динамиком голос гремел, порядком оглушая аборигенов, но приходилось идти на жертвы ради пользы дела. Специальная компьютерная программа переводила -- вряд ли так уж точно, но основное они, безусловно, поняли. Во всяком случае, осознали, что воевать отныне категорически запрещено свыше. А если спустя время забывали, то Гриша им напоминал.

Кроме того, он пришёл к выводу, что поставки продовольствия вредят прогрессу и почти их прекратил, лишь изредка поощряя люгушей подарками в честь заметных научных достижений, географических открытий и больших местных праздников. Науки действительно развивались -- конечно, не слишком быстро, поскольку открытия, которые могли привести к опасным последствиям, Григорий пресекал. Путём устных обращений к народу, письменных посланий или прямого изъятия подозрительных артефактов. Если же до подопечных не доходило, он обрушивал на них различные стихийные бедствия, что быстро отрезвляло зарвавшихся. Мор и глад хорошо помогали и в тех случаях, когда люгуши, презрев запрет, снова принимались воевать. Впрочем, от бед и несчастий у некоторых, напротив, агрессивность лишь усиливалась, поскольку они рассчитывали решить свои внутренние проблемы за счёт соседей. Тут эффективно действовал точно направленный огненный дождь. К счастью, Гриша неплохо для своего возраста разбирался в химии.

Кое-как урегулировав международные отношения, Гриша задумал навести порядок во внутренних делах образовавшихся к тому времени на Гее государств. И -- для начала -- одарил аборигенов скрижалями с Конституцией (положения которой выписал из школьного учебника обществоведения -- немного улучшив, конечно). Скрижали были приняты с благодарностью и лёгким недоумением. Люгушам ещё многое было необходимо усвоить на тернистом пути к неизбежному будущему благополучию.

Григорий разрабатывал для населения Геи грандиозные планы. Вначале он намеревался поощрить введение нового, прогрессивного законодательства, стимулируя передовиков и активистов путём адресной продовольственной помощи. Затем на очереди были расцвет искусств, техники и науки (под его надёжным контролем, конечно). А там, глядишь, и до межзвёздных полётов недалеко.

Однако не случилось. На лето Гришина семья, как всегда, уехала к бабушке и дедушке в Вышний Волочёк. Конечно, Джунгариада осталась включённой в электросеть. Как и холодильник. То есть холодильник мама требовала выключить, но папа настаивал, что это совершенно ни к чему и такой геморрой вдобавок... Увы, авария на подстанции оставила на три дня без света целый микрорайон. И когда в августе хозяева вернулись, оказалось, что филе протухло, рыба завоняла, а Галактика погибла. Звёзды без притока внешней энергии погасли и рухнули на пол, планеты же замёрзли ещё до падения. И хотя веб-камеры, естественно, тоже отключились и не сохранили последние мгновения существования Геи, Гриша не сомневался, что неблагодарные люгуши в преддверии неизбежного конца поносили и обвиняли во всём происшедшем именно его. А что он мог сделать? Конечно, теперь он понимал, что на всякий случай следовало подключить к системе резервный генератор, но кто же знал? Всего-то не предусмотришь. Например, у соседей сверху мог случиться потоп. Или напряжение скакнуло бы резко вверх. Тогда бы, кстати, холодильник сгорел. Или вовсе пожар случился. Так что всегда может быть ещё хуже. Но Григорий всё равно очень огорчился. И грустил долго -- никак не меньше месяца. Даже родители в кои-то веки заметили, что сын не в порядке, и купили ему толстую и дорогую энциклопедию по биологии. Он давно такую хотел.

А сейчас у Гриши новый проект: он делает бога. Из подручных материалов, как всегда. Пока не очень получается со всемогуществом, но недаром же соседи и родственники считают Григория юным гением. Он наверняка справится.

И тогда все мы точно узнаем -- Бог есть!..

Комментарии: 1, последний от 04/05/2023. © Copyright Зеличёнок Альберт Бенцианович (zeal1@yandex.ru) Размещен: 26/09/2017, изменен: 26/09/2017. 17k. Статистика. Рассказ: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Однажды весьма незаурядный восьмиклассник построил в своей квартире Галактику. Нет, не модель - настоящую Галактику, только очень маленькую. Питающуюся от обычной электросети. А вот что из этого вышло, об этом и можно прочитать в данном рассказе...

Зеличёнок Альберт Бенцианович : другие произведения.

Мир по Григорию