И можно было только предполагать, сколько на самом деле этих загадок приходилось ему разгадывать. Притом что как совсем нельзя отрицать, что Самарин сам для себя придумывал эти загадки. И попробовав однажды, он стал их придумывать не только тогда, когда, собственно, оказался перед мыслью о том, что загадок в его жизни не было. Но и решил неким образом сделать так, чтобы загадки появились. То есть - он их выдумал, как сказал кто-то, из окружения Самарина.
На самом деле считать так, было несколько неправильно. Дело в том, что в своей жизни Всеволод Самарин являл пример достаточно честного человека. И даже если он в чем-то сомневался - считал необходимостью вопрос лучше уточнить, нежели чем доказывать свою - возможную - неправоту.
Ну вот загадки... К загадкам с недавних пор Всеволод подходил достаточно внимательно. Подозревая что те, в общем-то, может и не нужны ему (ну, в том плане, что он может прожить без них), но тем не менее, предпочитал какое-то время поразмышлять над историей вопроса. А после - решил для себя, что загадки ему нужны. Нужны как минимум для того, чтобы тренировать свой мозг. И чтобы научиться в должной мере понимать жизнь. Быть может в каких-то моментах - приспосабливаться к ней.
В общем, Самарин решил, что загадки ему действительно необходимы. И что с наличием их у себя - жизнь его может вообще пойти в ином русле.
Да и если только предположить, что Всеволод навообразил себе, но как бы то ни было, он стал жить с загадками. И стал искать загадки в жизни.
В той жизни, которая окружала его. В той жизни, к которой с недавних пор он стал удивительным образом стремиться. К той жизни, которая (можно предположить), была ему действительно необходима.
На самом деле о какой-то необходимости Самарин предпочитал всегда умалчивать.
Дело в том, что Всеволод от природы был очень скромным и застенчивым человеком. И если предположить, что в каких-то вопросах он действительно разбирался, и даже мог считаться специалистом, то в большинстве жизненных случаев он проигрывал остальным. Так повелось еще давно. Быть может поэтому Всеволод Самарин и считал необходимым всяческим образом культивировать в себе способности к анализу действительности. Чтобы этой действительностью хотя бы относительно управлять. И чтобы еще позже научиться таким образом адаптироваться к действительности, чтобы больше она никоим образом не управляла им. Он, только он с этих пор должен был возвыситься над действительностью. И так получалось, что считал Всеволод, что помогут ему в этом загадки. Разгадывание их. Причем если говорить правду, на самом деле ему пока не удавалось разгадать большинство жизненных загадок. Но может так выходило потому, что это было только начало,--рассуждал Всеволод. Рассуждал, и с нетерпением бросался в омут новых нравственных разрешений бытия. Стремясь постичь те принципы, из которых складывалась жизнь. И которые, как он считал, как раз и составляли основную смысловую нагрузку загадок.
Всеволод вообще предпочитал ко всему подойти серьезно и основательно. Поэтому, как только он решил, что загадки не только могут разрешаться, но и он может принимать в этом непосредственное участие, Всеволод неотступно следовал направлению собственных мыслей. Которые, если и уводили его в сторону, то это было весьма эпизодически, да и продолжалось недолго. В основном все было иначе. Так, как, быть может, и было нужно ему.
Не необходимо, а именно нужно. Как будто схожие понятия Всеволод Самарин таинственным образом различал. Предпочитая все-таки делать все несколько иначе, чем это было принято в обществе, в котором он жил. Он вообще предпочитал всегда отличаться от других. Причем, отличаться не как-то излишне вычурно, а словно бы и так, чтобы не сразу это бросалось в глаза, но было весьма и весьма интеллигентно. И что уж говорить, что у Всеволода Самарина подобное получалось. Точнее, все больше и больше стало получаться в последнее время. Ведь если только предположить, что он действительно стремился на пути к самосовершенствованию; и даже мог (мог и прилагал), к этому определенные усилия, то было бы весьма неправильным в чем-то недооценивать нашего героя. Да и Всеволод казался таким героем для многих людей. Но вопрос в том, что мало кто ему в этом на самом деле признавался.
При этом, если разобраться, он ведь и не должен был выглядеть героем в глазах чуть ли не каждого. Да и не выглядел. Не стремился выглядеть. А если разобраться, Всеволод Самарин стремился ко многому. Ко многому, но не ко всему. Этот молодой человек удивительным образом умел отделять зерна от плевел. Поэтому, если он чего-то очень сильно желал, то в первую очередь спрашивал себя, действительно ли это так. На самом ли деле ему необходимо было добиваться разрешения того или иного вопроса, или надо было быть проще, и не стоило с головой погружаться в разрешения мучивших его сознание вопросов.
Он думал, и принимал часто решение, о котором не мог предположить раньше. Но при этом Самарин находил, что не все так просто, как хотелось бы ему. И даже закладывал в свои сегодняшние размышления ошибку. Предполагая, что он вполне может разобраться в каком-то вопросе в иной раз. И косвенно допуская, что на самом деле не все так-то уж просто. Просто, но не совсем. И быть может даже требуется какое-то серьезное раздумье над тем, что и как ему на самом деле нужно в этой жизни. Ибо жизнь Самарина текла в ритме иной раз вообще на редкость удивительном. И если только предположить, что он знал почти обо всем, что с ним происходило (предполагал, скорее), то сам Самарин, когда ему намекали на что-то подобное, терялся, смущался, да и вообще - всяческим образом отнекивался. Рассуждая...
Впрочем, о чем он на самом деле рассуждал, мало кто знал. Но почти наверняка было важно то, что Всеволод был человеком скромным, относительно сообразительным, да и вообще, предпочитал о многом говорить не так и не то, как на самом деле было, а так - как того требовали те или иные обстоятельства. И ведь при этом не врал и не подстраивался. Что было сродни парадоксу, но при этом парадоксе Самарин чувствовал себя отменно.
Да и вообще, если разобраться, Самарин был хорошим человеком. И любил отгадывать загадки. Зачастую предварительно сам их себе загадав.
В разгадывании загадок, как считал кто-то, Всеволод находил себя.
Действительно, глядя на этого немного стеснительного человека, можно было заподозрить в нем всякое. Но и при этом невозможно было не уколоть себя укором совести, за то, что вообще приходится так судить. То есть, можно предположить (как бы выходило из всего этого), что Всеволод если и был понятен кому-то,-- то было это не больше, чем он был понятен и себе. И даже несмотря на то, что был он весьма интересным человеком, тем не менее можно было предположить, что не все так на самом деле было просто в оценке этого человека. И в иных случаях вообще можно предположить, что проекция Всеволода Самарина на жизнь была весьма любопытна. То есть допускалось в этой проекции многое, но и при этом как бы уже выходило так, что не все было правда. Ошибался он, конечно, иной раз серьезно. Но как кто-то сказал - Всеволод ошибался на самом деле не больше, чем остальные. И по большому счету, вполне уже в этом можно было обелить Самарина. Если, конечно, кто-либо пожелает сделать подобное когда-нибудь. Потому как, пока выходило так, что Самарин не нуждался ни в помощи чьей-то, ни оценках кого-либо относительно себя. Ну и жил... Жил.
А загадки? Ну, так Всеволод как-то сказал, что загадки существуют, чтобы их отгадывать. Допуская, что если загадок не будет (или они когда-нибудь - вдруг - закончатся), он их придумает.
Он вообще был интересным человеком. Всеволод Рудольфович Самарин. Один мой знакомый.