Землина Диана Викторовна : другие произведения.

Альтернативный круг. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Большое спасибо моей любимой подруге, прожившей книгу Мариам Петросян, пропустившей её через себя и утянувшей меня следом. Спасибо за твою поддержку и желание продолжить историю. Ты сказала - я сделала. Надеюсь мои старания не пропадут даром. Буду стараться. И, может, это станет больше, чем фанфикшн, но действительно продолжение, новое дыхание героев... Пометка. Рассказ не завершен. Будут ещё главы.
  Автор: Землина Диана. По мотивам книги Мариам Петросян
  "Дом, в котором..."
  
   Альтернативный круг
  
  Мы шальной развилкою судеб
  Залатаем счастливые сети
  Да себя с головою накроем,
  Как привычно игривые дети.
  Мы взломаем коды от сейфов
  Бытия, где славно хранились
  Кипы свитков о наших страданьях
  И проделках, что сотворились
  Так, случайно, мы даже не помним
  В здравье мы ли делали это,
  Но без смысла советы опустим
  Наша вера сим Домом согрета...
  
  Глвава 1.
  
  Дом. Интермедия.
  Вонючка.
  
  А недавно дом вновь распахнул свои двери. В меру приветливо, надо заметить. Слухов было! Все по углам шептались. И понятно из-за чего. В лицо-то боялись сказать - в связи с последними событиями. Очень яркими и запоминающимися.
  В понедельник привезли девчонку. Мелкую. Худую такую. С длинным рыжим хвостом. Одета она была, как мальчишка в серую рубашку с рукавами, закатанными по локти, безрукавку с множеством полезных цветных кармашков и равные старые джинсы. Вся с головы до ног в булавках. Так что железа на ней казалось больше, чем на типичном средневековом рыцаре. И как только бедняжка на ногах держится?!
  Её определили на наш этаж. Почему не к остальным девчонкам? А вот почему...
  В этот же день я (случайно) проезжал мимо директорского кабинета и, услышав крики, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери, остановился. Как пропустить что-то столь интересное? Он кричал "Зои! Почему?! Что за необъяснимое упрямство!" Как я понял, дело было в её желании жить на нашем этаже. С мальчишками. Она отстаивала это право до победного конца, яростно сметая всё содержимое директорского стола, топая ногами и вереща как поросёнок, которого решили разрезать для новогоднего стола. В углу стоял Лось. Он тихо кивал головой и вставлял в непродолжительных паузах своё весомое слово. Лось привёл сюда эту странную девчонку. Лось за неё отвечал. Лось же за неё поручился. "Никто не пострадает. Он присмотрит", - было сказано директору. В замочную скважину почти ничего не видно. Я не заметил, как они закончили и чуть не получил дверью в лоб. Она, сияя будто гирлянда, прошествовала мимо меня победным маршем. Вся такая довольная и гордая, не смотря в мою сторону ни секунды.
  - Приходи к нам. Мы - "чумные дохляки". Будем рады, - крикнул я ей в спину. Она не ответила. Даже не обернулась. Так и растворилась за поворотом, как приведение. Шагала она не слышно, по-кошачьи. И затаилась ли там, за углом, а может, ушла прочь по своим девичьим делам? Не понятно.
  ***
  Как вписалась, так к ней и начали относиться. Спортсмен с Плаксой и Пышкой решили её поколотить по традиции. Но эта такое вытворила! Зажала Спортсмена в туалете между умывальниками, из кармашка незаметно ножик вынула и к его горлу приставила. Да как зашипит: "Ещё раз подойдёшь - убью!" Тот белый, говорят, стоял, как простыня. И глаза...круглые. Пышка с Плаксой дали дёру. Девчонка - берсеркер, если разозлить! И откуда только сила берётся?
  ***
  Перебралась к нам в комнату после того случая. Послушалась моего совета, наконец. Или чумные дохляки показались ей дружелюбнее Хламовника. Мы приняли. Никто не спорил, опасаясь, что и их на ленточки пустит. Проверять не стали. Я не боялся. Слепой промолчал. Волк в его лучших традициях объявил, что здесь пристанище для сирых и убогих, так что с радостью просим к шалашу. Я спросил, есть ли у неё чего в хозяйстве полезное, так как то является пропуском. За что сразу был смерен неодобрительными взглядами состайников. Настоял на своём. И не пожалел!
  У Пиратки (так её метко прозвал Горбач, услышав историю про ножик. Кличка ей понравилась) оказался добрый шкаф разных книг, книжек, книжечек, словариков, журнальчиков; собранная в увесистую связку коллекция отмычек, старинная курительная трубка: резная, с волками по бокам; праздничная елочная гирлянда без нескольких лампочек (но это ничего, починим. Я ей так сразу и сказал), ворох разноцветных нашивок с названиями музыкальных групп и в меру приличными лозунгами. Последние тут же оприходовал Слон, начав раскладывать квадратики по аккуратным стопочкам, любуясь кусочками грубой материи, словно блестящими златом сокровищами.
  Она ни разу с нами так и не заговорила. Молчала, читая выменянные у меня книги, писала что-то в тетрадке с трёхмачтовиком. В обтрёпанной такой обложке, с грязновато-серого цвета атласной ленточкой-закладкой. Крутился вокруг целыми сутками, пытаясь разговорить. Ни в какую. Кузнечик ей котлеты из столовой таскал. Сиамцы любимые отмычки презентовали, только бы подружиться. А она молчит - и всё! В книжку пялится, а как позовёшь - голову поднимает, а взгляд такой пустой-пустой, у Слепого и то выразительнее.
  ***
  Ну вот, свершилось! В ночь, когда можно говорить, при свете одной моей любимой свечки она заговорила. Рассказала о себе. Ничего необычного. Ну не любит девчонок, с кем не бывает. Объяснила: "Потому что слабые и ноют вечно". Там, где раньше жила (о наружности рассказывала легко, как все новички) тоже чаще с мальчишками дружила. Сменила несколько детских домов. Быстро надоедала персоналу "чрезмерной агрессией и любовью залазить в запертые кабинеты, воровать, что где плохо лежит". Мы лишь порадовались её увлечениям. Похоже, Пиратка наконец почувствовала себя не такой одинокой, как казалось ей раньше. Думаю, молчать и избегать нас она больше не будет. На стене нарисовала дельфина. Получилось натурально. Вот-вот оживёт и вплывет в комнату на пенном гребне волны. В эту же ночь полюбопытствовала, кто такой Седой и как к нему попасть. Кузнечик ей всё выложил без раздумий. Слепой поморщился, но ничего на это так и не сказал.
  ***
  Надо же было ему всё растрепать?! Теперь Пиратку вообще не видно. С утра до ночи у Седого пропадает. А он её принял! И с радостью. Почему?! Младших никого не берёт, а её - принял. Кузнечик раз туда сунулся к ним, посмотреть, чем занимаются. Вылетел. Пинком под зад. Говорит, сидят молча и ничего не делают.
  
  Дом. Интермедия.
  Пиратка.
  
  Полупрозрачный зеленоватый свет аквариума ещё больше погружал комнату Седого в мистическую атмосферу. Мне здесь нравилось. Пахло курительной смесью. Он был спокоен. Не удивился, когда я вошла, будто знал обо мне давным-давно. В Доме я узнала, что в эту комнату младшие не ходят. Кузнечик был несколько раз в виде исключения. И то по просьбе Слепого. Я никого не просила. Не в моих правилах принимать одолжения. Пачкаться в них, как в грязи после проливного дождя. Там, где мне пришлось побывать до Дома, учили выживать в любых условиях. Не будешь железным - сотрут в порошок. Дом по сравнению с ними - Райские кущи. И Дом мне понравился. Он принял меня, как старую добрую знакомую. Седой без колебаний сделал мне амулет, и этот зелёный замшевый мешочек неизведанной волшебной силы я спрятала под рубашку. Такими вещами не принято светить. Уж я-то знаю. Он предложил мне заниматься. Я согласилась. В его комнате царил просветленный покой. К нему хотелось прикасаться снова и снова.
  Чумные ребята были отдельной историей. Конечно, я рада с ними познакомиться, но порой своим шумом они мешали читать и делать заметки на бумаге. Бесили. А когда я бешусь, хочется кого-нибудь убить. А после случая с ножиком мне надо было стать осторожнее. Лось сказал, что еще пара угроз жизни его подопечных, и я вылечу из Дома, как пробка от шампанского. А вылететь совсем не хотелось.
  Седой учил меня медитировать. Расслабляться и управлять своими эмоциями. Самоконтроль - важная штука, однако, весьма трудоёмкая. У меня не сразу всё получилось, пришлось поначалу торчать так дни напролёт. Дальше время сократили до нескольких часов. Наконец, у меня появилась возможность вновь читать книги, и мне уже не мешал назойливый шум состайников. Я его попросту не замечала. Они тоже уловили перемены. Больше приставали с вопросами. Перестали побаиваться. С Вонючкой мы несколько раз залезали в кабинет директора. Смеха ради. Последний раз стащили оттуда мою карточку с личным делом. Я предлагала взять и дела остальных, но он сказал, что не надо. Карточку мы сожгли в тот же вечер на заднем дворе. Ну, как сожгли... Так... Костерок вышел хиленький, а потом дождь ещё пошёл. Мы недолго проторчали там. И не выполнив задуманного до конца, позже утопили улики в туалете. Следы были заметены. Вернувшись в стаю, Вонючка рассказал о нашем приключении. В красках, многое придумав и дополнив. Слепой похвалил за смелость, горбач наоборот, начал расстроенно ругаться, что теперь из-за нас воспитатели устроят обыск и перевернут все комнаты вверх дном. Остальные воздержались от комментариев. Волк по-братски похлопал по плечу.
  Мою трубку курили все. Седой одолжил мне приятного табаку, и мы старательно приучались к этому нелегкому делу. Процесс шёл медленно и не без проблем. Выяснилось, что как только вдыхаешь дым, то пробирает нестерпимый кашель и как у астматика закладывает легкие. Но мы упорно шли к цели. Так в стае я постепенно, но неотвратимо стала своей.
  
  Дом. Интермедия.
  Вонючка.
  
  Пиратка просто невероятна! Все её полюбили. Порой мне кажется, даже Слепой начал тепло к ней относиться. Эта девочка - ураган. С ней не соскучишься, и любому она даст форы. Вчера я, она и Сиамцы лазили по чужим комнатам, искали вещи полезные в хозяйстве. Весело. А еще она не боится дружить с Ведьмой. А старшая воспринимает её как ровесницу.
  ***
  Прошёл месяц. По-прежнему Пиратка волнует нашу кровь, но по ночам с ней начали происходить странные вещи. Она погружает комнату в холод и даже с закрытыми окнами здесь начинает разгуливать сильный ветер. Он наводит еще больший беспорядок. Но с этим можно мириться, а вот когда с потолка под утро на меня закапало! Я разозлился. Ну какой дурак, скажите мне, станет вызывать дождь в собственной спальне?! Да над своими состайниками?! Беспредел! Произвол!
  
  Дом. Интермедия.
  Пиратка.
  
  Вонючка перестал со мной разговаривать. Буркнул под нос себе что-то про дождь и полнейший кошмар. Я ничего не поняла. Сегодня мне снился лес. Такой тёмный, еловый. Хмурый и недружелюбный. Он смотрел на меня сотнями глаз. Шуршал под ногами опадом и выл, свистел, улюлюкал. Я кралась сквозь него затаив дыхание. Мимо плыла река. Она несла на себе караваны из множества лодок, походя на чудо. Луна бледным омутом выглядывала из-за клочков рваных туч, серебрила их звездным инеем.
  Лес уже не казался чужим и угрюмым. Я слышала его дыхание и стук его сердца. Меня тянуло вперед. Незаметно моих ног стало четыре, и теперь я преодолевала расстояния молниеносно. Воздух пах сыростью и подгнившей травой. И мне это нравилось. Вдали вновь протяжно завыли. Это зов. Он отражается внутри волной грустной надежды и одиночества. Он вибрирует, играя чуть слышную мелодию. Он манит, тянет, проникая в глубину. Я вновь сорвалась в бег. Грудь обжигает морозный воздух, голова кружится от новизны ощущений. От их переполняющей четкости. Неведомая ранее свобода и легкость. Никаких мыслей. Лишь ветер и полночный вой на луну.
  Среди поникших еловых лап я разглядела её. Серебристо-серую, с чернильными, не свойственными волчице глазами. Они поглощали эту ночь, утягивая водоворотом в свою бездну. Мрачную, холодную, далёкую и безумно, до изнеможения одинокую.
  Я поёжилась, когда она назвала моё имя. Но она развеяла все страхи, слегка коснувшись меня своим холодным мокрым носом. Мы не были врагами, мы не были чужими, мы не были друзьями... Кем мы были? Я видела её впервые, но она знала моё имя. А я знала её душу. Я видела её душу. Я чувствовала... Она нуждается во мне как никто другой... Ещё один протяжный вой на луну... Шум проливающегося дождя... Влажный блеск луны... И я проснулась.
  
  Дом. Интермедия.
  Вонючка.
  
  Всю комнату затопила вода. Я мрачно глянул на Пиратку. Та тоже проснулась одновременно со мной. Да и как тут не проснуться. Сначала заморозила мне пятки. Теперь обильно смочила дождиком. Да она издевается?!
  - Ты чего, нас со свету изжить хочешь? - недовольно спрашиваю её я, уже предвидя возможный ответ. Не начнет оправдываться, точно. Не в её духе. Скорей пошлёт подальше. Тогда больше с ней дружить не буду. Я обиделся!
  - Нет. Я не знала, - качает головой. Сонно и потеряно. Но никуда не шлёт. И то хорошо. Даже не ожидал.
  - Тогда возьми ведро и собери воду. И выжми наши одеяла, а то мы простудимся... - просительно смотрю на неё. Понимает или нет, что некоторые из нас не так легко могут это проделать как она, потому и прошу. Это вовсе не какая-то излишняя прихоть. Кузнечику, например, такое точно не под силу. Хотя, вроде, она к нам уже привыкла? Ведь мы стая? Стая? Или уже нет? Я как-то не заметил. Многое изменилось. Дни летят, как вереница кадров в кинофильме. Картинки меняются - успевай следить. Но она меняется еще быстрее. Меня это пугает!
  Кивает. Стремительно исчезает в душе, затем возвращается с тряпкой и старательно возит ею по полу. Воды от этого меньше не становится. Зато становится грязнее. Тряпку кто-то толи чернилами пропитал, толи чем-то ещё похуже. Мотаю головой. Кричу "Стой! Стой!" Она поначалу не слушается. Потом замечает, чего это я её останавливаю, и заливается пунцовой краской. Бросает тряпку и выбегает из комнаты. Что это с ней?
  В комнату она не вернулась. Горбач вытер это стихийное бедствие. Волк принёс нам новые одеяла взамен старых. Стена поплыла и облупилась. Хорошо же дождичком нас смыло... Рисунки кажутся теперь цветными пятнами. Не разобрать где и кто. Расстраиваюсь ещё больше. Её присутствие становится опасным. Все тоже так думают. Смотрю на их хмурые сонные лица и вижу в них протест. Но вслух никто не скажет. Опять. Вздыхаю. Переползаю на коляску и выезжаю на поиски.
  В моих планах найти её и узнать, что произошло. И чего ожидать дальше. Выгонять мы её не будем. Нет-нет. Мы не Хламовник, чтобы издеваться над братьями нашего хилого ордена. Тем более она даже не брат...а целая сестра...
  Нахожу её на заднем дворе. Вжавшуюся в большое дерево, и пространно смотрящую в небытие. Как и предполагалось, она растеряна. Тоже расстроена, как и я. Мы молчаливо встречаемся взглядами, затем она опускает глаза. Ничего не говорит. Спрашиваю, что случилось. Не отвечает. Мнёт жухлый лист в пальцах и водит носком сапога по мелкой грязной луже. Смотрю, как её тёмно-коричневый сапог от влаги становится чёрным. Промокает. Жду некоторое время, наматываю круги вокруг. Снова начинает капать дождь. Но это уже не тот волшебный дождь, в котором виновата она, а обычный - осенний. Затем мне это надоедает. Я решаю, что не вызывался становиться рыцарем сей дамы и вновь во имя спасения заблудшей души мокнуть не обязан. Потому без зазрения совести покидаю наскучившую площадку, не оборачиваясь. У входа сталкиваюсь с Ведьмой. Та на меня не обращает ни малейшего внимания. А вот нашу Пиратку окликает. И весьма охотно. На миг замираю, задумываясь: а наша ли эта Пиратка?
   Продолжение следует...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"