Начальник археологической экспедиции Андрей Сотников завершал вместе с товарищами по работе серьезную подготовку к особо трудному полевому сезону.
Задача перед археологами стояла необычная и каза-лась неразрешимой - произвести в период лета и осени раскопки поселения древних людей, при неточных данных предварительной разведки о его размерах и границах, в труднопроходимой и заболоченной Уссурийской тайге.
Из-за отдаленности места работ и большого их объе-ма было решено приступить к выполнению задания раньше намеченного срока. Поэтому многие сотрудники, уже завершившие свои дела, находились перед дальней дорогой в краткосрочных отпусках.
В свободное время Андрей Кузьмич решил навестить отца, который, работая в цирке, ухаживал за известным в народе тигром по кличке Амба, - плакаты с изображением этого молодого, способного на чудеса хищника пестрели на всех рекламных щитах города.
В цирке археолог узнал, что его отец, Кузьма Петро-вич, будет через два часа и, чтобы не терять времени да-ром, решил посмотреть представление.
Амба выступал в первом его отделении. По командам дрессировщика тигр демонстрировал на арене свои удивительные способности: могучую силу, необыкновенную ловкость и универсальное мастерство. Он возил коляску с тяжелым грузом, жонглировал обручем, безошибочно забивал мяч головой и лапами в узкие ворота и, вызывая восторг зрителей, прыгал сквозь "кольца огня".
Трудно было заподозрить, что при такой выучке и спокойном поведении хищник люто ненавидел злого и не-умолимого укротителя с его страшным хлыстом, яркий свет неоновых ламп, сетку арены, ограничивающую свобо-ду, и всю кричащую за ней публику.
Лишь к одному человеку в мире, большому, старому и доброму, тигр относился с доверием и без страха. Зверь инстинктивно ощущал свое с ним сходство: по крупному телосложению, спокойному и уверенному поведению, а прежде всего - по длинным пушистым усам и густым, закрывающим щеки бакенбардам. Тигр, конечно, не мог знать, что Кузьма Петрович носил эти украшения лишь по традиции - как все мужчины в его роду.
В антракте, когда отец возвратился в цирк, Андрея провели к его рабочему месту. Они давно не виделись и на радостях крепко обнялись. Затем сели на лавку поговорить.
И Амба, яростно метавшийся перед этим по своей клетке, успокоился. Он догадался, что пришелец не угро-жает его другу.
Андрей Кузьмич обратил внимание отца на поведе-ние тигра.
- Это еще что! - улыбнулся Кузьма Петрович. - Недавно я оступился и, чтобы не упасть, оперся руками о его клетку. Амба вмиг просунул лапы между прутьями и слегка меня сжал, словно поддерживая, затем как-то по-особенному посмотрел мне в лицо и отпустил.
- Да он же хочет показать тебе свою преданность! - воскликнул Андрей Кузьмич. - Но это очень необычно для хищника.
- Ему, как и тебе, тоже скоро в дорогу, а я опять бу-ду по вам скучать: ведь у меня больше никого нет! - с го-речью заметил Кузьма Петрович.
- Потерпи немного, отец. Вот перейду на научную работу, и будем видеться каждый день.
- Жениться бы тебе, Андрюша. Я хочу видеть и вну-ков, - с надеждой произнес Кузьма Петрович.
- Да, будут еще внуки, - как-то неопределенно от-ветил сын...
Андрей Сотников отправился с коллективом к месту работ через две недели после отъезда артистов цирка на гастроли. В пути, уже далеко за Уралом, читая одну из ме-стных газет, наткнулся на заметку об аварии на железной дороге и исчезновении из спецвагона уссурийского тигра. Сообщалось, что через двое суток хищника заметили жи-тели села, расположенного в сотне километров восточнее места катастрофы. На виду у людей тигр унес гуся, а затем пытался утащить теленка, но был отогнан лаем собак и ру-жейными выстрелами. Указывалась примета зверя - под-палина на правом боку.
"Странное совпадение. У Амбы тоже подпалина на правом боку", - подумал Андрей Кузьмич.
По прибытии в тайгу Сотников с головой ушел в ра-боту. Обустройство быта, строительство склада для приве-зенных с собой продовольствия, инвентаря, инструментов и приборов, разбивка обширной территории тайги, где ко-гда-то проживало племя древних людей, на участки - все имело к нему отношение, требовало внимания и забот. На-конец, после трех недель ненормированного труда, Андрей Кузьмич предоставил сотрудникам отдых, а сам, воспользовавшись ясной погодой, решил осмотреть окрестности.
По давней привычке он ушел в тайгу без напарника, надеясь на опыт охотника, карабин и немалую силу, унас-ледованную от отца. Археолог намеревался дойти до поло-сы предгорий, где, по его расчетам, уже царствовала весна. Здесь же, в низине, зима упорно сопротивлялась ее прихо-ду, и потому, несмотря на карабин и увесистый рюкзак, ему легко шагалось по крепкому насту лесной тропы.
Спустя семь часов, уже миновав лесистый остров среди болот и оставив позади покрытую льдом их аквато-рию, Андрей заметил, что погода стала портиться: подул ветер, набежали тучи, начал срываться снег. Это не вызва-ло у него, сильного и уверенного в себе мужчины, особого беспокойства. Только вдруг вспомнилась подруга Ирина и трудное расставание с ней у прицепного вагона пассажир-ского поезда.
Тогда она сказала: "Твоя работа, Андрей, опасна и трудна. В свои тридцать шесть лет ты провел раскопки во многих областях страны, а теперь стремишься в далекую тайгу. Может быть, лучше остановиться и заняться подго-товкой докторской диссертации? А полевую работу пусть продолжат твои молодые ученики. Подумай и обо мне. У нас с тобой неоформленные отношения, а подруги уже прозвали меня солдаткой".
Ласково сжимая маленькие теплые ладошки Ирины своими большими руками, он твердо заявил: "Я с друзьями и сотрудниками рассчитываю на важные находки и ценные научные открытия. Если нам повезет, эта экспедиция станет для меня последней". "Буду надеяться, и ждать, - грустно ответила она. - Только ты меня не забывай. Пусть обо мне тебе напоминает этот подарок". И она надела на руку Андрея электронные часы с календарем. Потом были объятия, поцелуи и горькие женские слезы. Досада на неустроенную личную жизнь не покидала его тогда до самого прибытия в тайгу...
За время, проведенное в пути, археолог проголодался и, собираясь подкрепиться, стал осматривать содержимое рюкзака. Андрей отметил, что спички, сухое горючее, ко-телок и крепкий капроновый шнур в случае ненастья ему обязательно пригодятся. Еды он взял слишком мало, а вот без походной палатки, по-видимому, можно было бы и обойтись.
Сразу за болотами начиналась окруженная густым хмурым ельником ведущая в гору прогалина. В ее начале, возвышаясь над тайгой, росло на просторе гигантское де-рево с дуплом. От земли до дупла было больше двух мет-ров, но лежащий рядом с деревом массивный плоский ва-лун позволял до него достать, и Андрей решил проверить, не оставила ли белка в этой кладовой что-нибудь из своих зимних запасов - орехов или грибов.
Но подойдя к дереву, археолог неожиданно подвергся нападению огромного кабана. Кем-то раненный старый секач, готовый излить свою злобу на любом живом существе, яростно и стремительно кинулся на него из чащи.
Защищаясь, Андрей успел вскочить на валун и со-рвать с плеча карабин, но выстрела не последовало: оружие дало осечку. Кабан прижал клыками ствол карабина, пытаясь вырвать его из рук археолога...
Появление тигра накалило обстановку до предела. Кабан бросился в сторону болот, а Андрей вновь вскинул карабин, но выстрелить не успел: отброшенный мощной тигриной лапой, он ударился затылком о ствол дерева и, теряя сознание, упал с валуна на землю...
Придя в себя, археолог обнаружил, что лежит в пе-щере бок о бок с тигром. Тупая боль в затылке и радужные круги перед глазами навели на мысль, что он бредит. Соз-нание уходило и возвращалось вновь, но ничего не меня-лось, и с этим Андрею пришлось смириться.
От других охотников он знал, что людоедами стано-вятся старые и дряхлые тигры. Лежащий рядом могучий зверь на людоеда не походил, но зачем он притащил его в свое логово и к тому же оставил живым?
"Наверное, как запас пищи", - мелькнула тоскливая мысль.
Сильно хотелось пить, и журчащая где-то вода лишь усиливала жажду. Андрей приподнял голову и тут же встретил немигающий взгляд тигра. В следующий момент хищник принюхался к нему и облизнулся.
"Наверное, представил, как будет меня жрать", - с ужасом решил археолог и застонал от безысходности.
Жажда стала невыносимой, и Андрей, ежесекундно ожидая удара могучей лапы, пополз на шум воды. С тру-дом добравшись до нее, он пил, пока не заныли зубы, затем сел и привалился к стене пещеры. Тигр ловил каждое его движение.
"От этого хищника трудно спастись, - с горечью по-думал археолог. - Он даже не спешит меня схватить". Андрей рассчитывал, что с наступлением темноты тигр отправится на охоту и тогда и ему удастся уйти, но зверь проголодался лишь к исходу следующего дня. Перед ухо-дом из пещеры он долго принюхивался к Андрею и все время ворчал. Затем щелкнул страшными челюстями и ис-чез в густых сумерках.
Спустя полчаса Андрей выбрался из пещеры. Каждое неловкое движение усиливало боль в затылке, и потому он полз медленно и осторожно. У первого попавшегося дерева попытался встать. Это удалось лишь наполовину. Сделав несколько мелких неуклюжих шагов в полусогнутом положении, археолог вновь свалился на землю. Прежде чем потерять сознание успел понять, что из-за травмы головы утрачена ориентировка в пространстве и он уже не способен ходить.
Реальность походила на дурной сон. Андрей вновь оказался в пещере рядом с тигром. Могучий зверь спал, не обращая внимания ни на рассвет, ни на многоголосый шум весенней тайги, ни на съежившегося у стены человека. Ря-дом лежала растерзанная туша оленя. Это говорило о том, что хищник сыт. Голодному археологу свою пищу еще на-до было где-то раздобыть. Напившись воды и вытащив на всякий случай из чехла охотничий нож, он пополз к выходу из пещеры. Тигр мгновенно повернул к нему голову и предупреждающе зарычал. Потерпев неудачу, Андрей привалился спиной к стене пещеры. От тоски и безысходности ему хотелось выть.
Хищник встал, сыто потянулся и зевнул. Затем быст-ро отгрыз заднюю ногу оленя и, словно желая поиграть с Андреем, мощной лапой подтолкнул ее к нему. Несмотря на смутное ощущение реальности, археолог сообразил, что тигр и не собирается его есть. Это удивило и очень обрадо-вало.
Запасы пищи вскоре иссякли, и хищник вновь со-брался на охоту. Перед уходом он долго ворчал и прохажи-вался по пещере. Немного окрепший археолог теперь вни-мательнее рассмотрел тигра, увидел на его правом боку подпалину и едва не вскрикнул от радости. Все стало Анд-рею понятно: перед ним был Амба!
Удача и дальше не изменяла тигру, и он каждый раз возвращался в пещеру с добычей. Наевшись вдоволь мяса и напившись воды, хищник с интересом наблюдал за Анд-реем, который то возился с палаткой и рюкзаком, то неук-люже ползал по пещере на четвереньках. Инстинкт подска-зывал зверю, что движение человеку теперь необходимо, и он уже не мешал ему выползать наружу.
Воспользовавшись этим, археолог однажды набрал дров и, несмотря на ворчание тигра, разложил костер и сварил на нем в котелке мясо. После сырой пищи оно показалось ему необыкновенно вкусным.
Утолив голод, Андрей задумался над тем, что после удара, полученного от Амбы, он, по воле случая, все-таки остался жив. Повезло и в том, что тигр узнал его и догадался притащить в свое логово. Родник же, бьющий из-под камней в глубине пещеры, оказался настоящим чудом -спасителем от верной гибели.
В дальнейшем археолог убедится, что этот родник значит для него еще больше. Вытекая сквозь узкий, промы-тый за века проход в стене пещеры, чистая вода родника быстрым игривым ручейком перебегала поляну, шумно струилась дальше между кустарников и камней и, пройдя сквозь цепь небольших озер в широколиственной роще, сливалась за ней с глубоким полноводным ручьем. Многие животные ходили туда на водопой, а Амба - на охоту. Именно там, под неумолчный и разноголосый шум воды и шелест листвы в кронах деревьев, тигру удавалось не-слышно подкрадываться к своим жертвам. А ведь само су-ществование Андрея полностью зависело от добычи хищ-ника.
С улучшением питания дела пошли на поправку, и вскоре археолог стал ходить, опираясь на костыли, которые смастерил из срезанных ножом веток и стянул их для прочности капроновым шнуром.
Смешно ковыляя по берегу ручейка, Андрей видел в воде отражение своего давно не бритого лица, и это вызы-вало тоску и злость. За два месяца невольного пребывания в предгорьях до него не донеслось ни одного человеческо-го голоса, ни, пусть даже отдаленного, ружейного выстре-ла. Археологу было невдомек, что пока он метался в бреду, его товарищи по работе усердно прочесывали тайгу, но находили только следы зверей. Лишь две недели спустя, когда угасли все надежды, поиски были прекращены.
Амба тогда знал о близком присутствии людей и был сильно напуган. Теперь же, наблюдая странные движения человека и принимая их за игру, молодой тигр угорело но-сился вокруг Андрея, катался по свежей, недавно появив-шейся траве и всячески выказывал ему дружеское распо-ложение.
Все это смешило, радовало и одновременно огорчало. И раньше очень похожий на отца археолог теперь был от него почти неотличим. Узкие модные усики превратились в большие усы, а бакенбарды закрывали половину лица. Тигру такие перемены в облике Андрея очень нравились, и он привязался к нему как домашняя кошка.
Археолог понимал, что после встречи здесь, в тайге, с Амбой их судьбы тесно переплелись, превратились в одну общую судьбу - суровую, опасную и непредсказуемую. По злой иронии этой общей судьбы, оказавшись в зависимости друг от друга, оба они - человек и зверь - попали в ее тугие безжалостные капканы.
В свой капкан археолог угодил случайно; в бедах зве-ря - повинны люди. Сперва они убили тигрицу-мать, ко-торая до конца защищала детенышей у входа в пещеру. За-тем эти злые люди отобрали у тигрят свободу, отправив Амбу, самого ловкого и шустрого из них, в цирк, а двух других - в зоопарк. Об этом Андрей знал от отца. Еже-дневно и многократно повторяя сложные цирковые приемы по командам дрессировщика и часто получая удары хлыстом, Амба постоянно находился в стрессовом состоянии, а спасение от всех бед искал у человека, который кормил его с первого дня знакомства. Отсюда и необычная привязанность хищного зверя к этому человеку - отцу Андрея. Едва уцелев при аварии поезда и потеряв хозяина, Амба с трудом приспособился к жизни в весенней тайге. Но впереди у него были новые беды: первая и страшная зима и опять разлука - теперь уже с Андреем.
В душе надеясь на скорое выздоровление, археолог думал: "Что будет с могучим зверем, когда я уйду из тай-ги? Сумеет ли тигр вновь одолеть тоску, пережить, не имея опыта, суровую зиму и, наконец, вырвавшись из капкана судьбы, увидеть свою вольную, без вмешательства людей, весну?" Ответов на эти вопросы у Андрея не было.
В следующие два месяца, июль и август, Андрей за-метно окреп, но былое здоровье возвращалось медленно. Еще нечетким оставалось зрение, а движения при ходьбе были неловкими и угловатыми; часто, особенно к смене погоды, мучила головная боль. Постоянно напоминала о себе и ступня правой ноги, которую он ушиб при тщетной попытке уйти из тигриного логова.
Усугубляли его трудности комары и мошкара. Днем таежный гнус, как и везде в предгорьях, донимал не осо-бенно. Зато ночью, словно наверстывая упущенное, сле-тался, казалось, со всей тайги и заставлял укутываться с головы до ног в так пригодившуюся палатку.
Собирая в дневное время у ближнего озерка грибы и кислую, не совсем зрелую клюкву и заготавливая дрова, археолог разводил по вечерам дымные костры и под злоб-ный писк комаров, пока Амба отлеживался в пещере, пре-давался размышлениям.
С тоской он вспоминал о самых дорогих ему людях - отце и Ирине. Андрей представлял, с каким ужасом они восприняли весть о его исчезновении. Заглушая душевную боль, археолог начинал думать о коллегах по работе и гря-дущей зиме, с приходом которой он надеялся возвратиться к ним через болота по льду - сейчас эта водная преграда казалась ему совершенно непреодолимой.
В первое утро сентября Андрей был разбужен стран-ным многоголосым шумом. Опередивший его Амба уже стоял у входа в пещеру и с рычанием звал за собой. Когда они миновали рощу, все стало ясно: холодолюбивая крас-ная рыба косяками шла по ручью на икромет.
Нагуляв жир в океане, а затем, войдя бесчисленными стаями в русла рек, рыба устремилась в верховья ручьев, образующих эти реки.
Большие и тяжелые рыбины, уже не питаясь в пути и даже не обращая внимания на подстерегающую их всюду опасность, упорно преодолевали пороги и быстрину, а пе-рекаты переползали на раздувшихся от икры животах. Они плыли в те места, где когда-то появились на свет сами и теперь готовились дать жизнь своему потомству.
Многочисленные таежные звери собрались на пир-шество у безымянного ручья, протекающего по владениям Амбы. Они облепили его берега; все птицы, способные клевать рыбу, слетелись сюда с обширной части тайги.
Археолог не знал, кормили ли Амбу рыбой в цирке, но здесь, на природе, он пожирал ее с необычайным аппе-титом и так объедался, что тут же, на берегу ручья, и засы-пал. В пещеру тигр возвращался все реже, а затем и вовсе перестал приходить.
Нерест рыбы продолжался почти три недели, одно-временно с быстрым похолоданием в тайге. Ветер, обычно дующий по ночам, злобно срывал с кленов и берез пеструю нарядную листву, уничтожал гнус и упорно гнал в теплые края стаи уток и косяки гусей. Гонцы и слуги зимы - заморозки спешно серебрили по утрам траву, валежник и хвою; стылый осенний туман все чаще заполнял низины, угрюмо клубился над водой, укутывал деревья и кусты вязкой непроглядной пеленой.
Пользуясь отсутствием тигра и сытостью других хищных зверей, археолог отправился на поиски карабина. Сориентировавшись по вершинам сопок, он, обойдя сторо-ной озера и ручей, миновал сосновый бор и через два часа вышел к пригорку, за которым начиналась ведущая к боло-там знакомая прогалина. Идти по тропе спускаясь вниз бы-ло неудобно, и потому захваченная с собой крепкая само-дельная трость ему очень пригодилась.
Карабин археолог нашел в промежутке между ство-лом дерева и валуном. Стоя у края уже покрытых тонким льдом болот, он, надеясь на чудо, сделал несколько вы-стрелов. Ответом, не считая эхо, была жуткая подвальная тишина. Вернувшись назад, Андрей развел костер и поду-мал: "Далеко же ты, Амба, утащил меня в тайгу!"
Тигр возвратился в пещеру лишь через три дня, зато с хорошей добычей. У входа насторожился и притих. Распо-знав запах пороха, сразу приуныл. Свежуя большого оленя и заготавливая мясо впрок, Андрей напрасно раскладывал перед Амбой лучшие куски: он даже не притронулся к ним. Зверя словно подменили. Уставившись в одну точку, он смотрел тоскливо и пришибленно, будто его ударили хлыстом и, если бы мог говорить, то, наверное, спросил бы: "Зачем же ты собираешься от меня уйти?"
Наступившая ночь была тяжкой и мучительной. Амба шумно вздыхал, то и дело поднимался, обреченно бродил по пещере, затем ложился вновь. Переживая за ставшего таким близким грозного хозяина тайги, Андрей долго не мог уснуть. А когда забылся к утру, то видел попеременно во сне Ирину и отца. Молодая женщина умоляюще простирала к нему руки и звала к себе; отец же смотрел долго и изучающе, а потом сказал: "Не забывай, сынок, что мужчины в нашем роду всегда были смелыми и сильными". Андрей проснулся в холодном поту и решил, что с усилением морозов нужно будет немедленно уходить.
Морозы не заставили себя ждать, и уже через неделю, к последнему дню сентября, ближнее озерко покрылось толстым надежным льдом, выдерживающим вес Андрея.
Андрей помнил, что отъезд экспедиции в город был намечен на конец первой недели октября, и потому решил уходить из предгорий утром следующего дня, но погода неожиданно испортилась: завыл ветер, повалил хлопьями снег, началась метель. Такой поворот событий осложнил задачу, и Андрей, несмотря на самообладание и опыт, встревожился.
Беспокойство овладело и тигром: ослабевший и очень исхудавший за последние дни, он стоял на выходе из пещеры, трогал лапами снег и, ощутив холод, тут же отдергивал их назад.
Археолог понимал, что не голод, а сильнейший стресс, подорвавший здоровье Амбы, - главная причина его слабости. Вспоминая былую силу, ловкость и велико-лепную выучку тигра, приобретенные за счет длительных тренировок и контактов с людьми, Андрей догадывался, что видит сейчас ужасные последствия этих контактов. Но чем он мог бы помочь тигру? Единственный вариант - остаться с Амбой в тайге до весны, был для него совер-шенно неприемлем. Становилось очевидным, что чем раньше они, собратья по несчастью, расстанутся друг с другом, тем больше шансов на спасение будет у каждого в отдельности.
Метель как началась, так и закончилась, тоже неожи-данно, в середине следующего дня. Несмотря на позднее время, археолог не стал менять план: через полчаса, хоро-шо подкрепившись и собрав рюкзак, он вышел из пещеры.
Было ясно, что, невзирая на выпавший снег, насту-пило только коварное скоротечное предзимье. Настоящая зима, с лютыми морозами и лихими затяжными метелями, обрушится на тайгу через несколько дней. Опасность мо-мента заключалась в том, что за эти оставшиеся до нее дни, с еще не полностью восстановленным здоровьем, он дол-жен проделать по рыхлому снегу большой путь и обяза-тельно успеть к отъезду экспедиции.
Опираясь на трость, археолог шел по уже знакомой тропе впереди; Амба с удрученным видом плелся за ним следом. Иногда он догонял Андрея, терся усатой мордой о его ноги и заглядывал в лицо, но затем вновь отставал. Ве-тер, сопровождавший их от пещеры, слабел с каждой ми-нутой и вскоре прекратился совсем. Вокруг повисла зло-вещая тишина.
Когда они подошли к пригорку, на тайгу уже ложи-лись сумерки. Тяжело дыша и поводя худыми впалыми бо-ками, некогда могучий зверь с трудом вскарабкался вслед за человеком на вершину пригорка. Амба тоскливо по-смотрел ему в лицо и лег на снег. Идти дальше он уже не мог!
Глядя на беспомощность больного тигра, археолог вдруг понял, что, как он и обещал Ирине, эта экспедиция - действительно последняя в его жизни. Последняя! Неза-висимо от результатов! А чтобы его личные результаты оказались хорошими, ему надо очень спешить, торопиться изо всех сил, если потребуется - катиться или ползти! Приложив всю силу и волю, он вырвется из цепких и страшных тисков тайги, спасет свою жизнь и вернется в мир людей! А его отец когда-нибудь увидит своих внуков!
Дальше пути человека и зверя должны были разой-тись. Дорога звала Андрея вперед к промежуточной цели - гигантскому дереву с дуплом: возвышаясь над тайгой, оно маячило у самого горизонта. Там археолог рассчиты-вал переночевать. Тигру же, для своего спасения, необхо-димо было вернуться в пещеру, где у него имелись и пища, и вода. Бережно погладив напоследок Амбу по большой усатой голове, Андрей горестно вздохнул и продолжил свой трудный и опасный путь.
Оказавшись у дерева около полуночи, археолог от-дохнул, согрелся у костра, а с зарей, не теряя ни минуты, отправился дальше к острову среди болот, где в случае второй ночевки нашлись бы дрова. Здесь, в низине, его встретили сугробы: сперва небольшие, но по мере продви-жения вперед становившиеся выше, круче и грозней. Эти созданные метелью препятствия, которые Андрей преодо-левал, утопая в снегу, отнимали силы и время, порождали тревогу и суету.
Небо на востоке застилали тучи - это грозило сме-ной погоды, и уставший археолог, наконец добравшись до острова, решил, что ночевать здесь слишком опасно. Если метель разыграется вновь, то без лыж отсюда не уйти. А потому, несмотря на усталость, надо было обязательно дойти до опушки начинающейся за болотами тайги. Рас-стояние до нее оставалось небольшим, но здесь, на беду Андрею, оказались самые высокие сугробы. В расчете на помощь он сделал с интервалом три выстрела и стал ждать. Через несколько минут издалека донеслись ответные вы-стрелы. Волна радости захлестнула Андрея: его услышали, теперь о нем знают!
Окрыленный, археолог вновь ринулся штурмовать сугробы. Сверяясь с часами и экономя патроны, он делал теперь одиночные выстрелы через каждые пятнадцать ми-нут. По участившимся ответным выстрелам, которые при-ближались и становились громче, Андрею было понятно, что ему навстречу движется отряд на охотничьих лыжах. Когда до опушки тайги осталось меньше трехсот метров, археолог, увязнув в снег до пояса на вершине огромного сугроба, использовал последний патрон. В ответ за ближ-ними елями раздался целый залп выстрелов, и к болотам подошла на лыжах группа людей. По форме одежды Анд-рей понял, что это сотрудники экспедиции. Он уже угады-вал своих надежных помощников и верных друзей, и улыбка озарила его лицо. И они, несмотря на необычный вид Андрея, тоже узнали его и с радостными криками спе-шили к нему на помощь!