Лантер Оливер : другие произведения.

Кредиторы богов. Часть 2. Владыка.

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


  
  
  
  
   Два мира, божественный и человеческий, можно изобразить лишь как отличные друг от друга - разнящиеся как жизнь и смерть или же день и ночь. Герой отваживается отправиться из мира, нам известного, во тьму; там он либо успешно завершает свое смелое предприятие, либо, опять же, оказывается просто потерянным для нас, лишаясь свободы...
   Дж. Кэмпбэлл "Тысячеликий герой"

Часть II

ВЛАДЫКА

  
   Когда вода всемирного потопа
   Вернулась вновь в границы берегов,
   Из пены уходящего потока
   На сушу тихо выбралась любовь...
   В. Высоцкий.
  
   РЕМАРКА
   ... известны истории про эльфов-соблазнителей,
   чья власть над смертными женщинами была сильна...
   таким обитателем волшебного мира был рыцарь-эльф,
   известный как демон любви ... иногда рыцари просто
   соблазняли девушек, но потеря женской чести - серь-
   езный проступок. Но чаще эльфы убивали смертных...
   "Феи и эльфы"
  
   Глава I
  
   Все прахом рассыпалось, всюду обломки.
   И ноги опоры не могут найти.
   И ниточки рвутся, и тонут соломки...
   Уже ничего, никого не спасти.
  
   Тали стояла у подножия гигантского леса. Перед нею снова был Траэтр. Она не знала, то ли это было место, где им пришлось оставить Ромео. Стена огромных деревьев везде выглядела совершенно одинаково. Ничем не отличались и сплошные заросли кустарника. В густой, высокой траве невозможно было найти никаких следов. Ей хотелось еще раз увидеть брата, возможно, в последний раз. Она пошла вдоль границы, отыскивая проход. Идти пришлось долго. Примерно через полчаса она, наконец, заметила разрыв в зарослях. Там начиналась узкая тропа, ведущая вглубь Траэтра. Тропа была пуста. Тали подняла к глазам кристалл и посмотрела сквозь него. Слабо фосфорицирующий полупрозрачный столб находился в нескольких шагах впереди. Ромео в нем не было.
   Девушка подумала, что это не тот проход, и пошла дальше. На этот раз ее поиски длились около часа. Новый проход, и опять пусто. Она решила сделать еще одну попытку, может быть, ей все же повезет, и следующий столб окажется тем, что стал ловушкой для брата. Еще час пути. Тали почувствовала усталость. Вот и третья тропа. И вновь - никого. Она тяжело опустилась на траву. Солнце поднялось высоко и палило не по-весеннему немилосердно. От долгой ходьбы по жаре во рту пересохло и нестерпимо хотелось пить.
   "Бесполезно. Я не найду его. Так можно ходить не одни сутки. Все равно я не смогу помочь ему. Надо войти внутрь", - уговаривала она себя. Тали понимала, что не решается сделать это не только потому, что хочет увидеть брата. Она боялась того, что ждало ее в глубине этого мрачного леса. Сейчас решение добровольно отдаться во власть безжалостного хозяина этих мест казалось ей безумием. Но к страху примешивалось любопытство, некий исследовательский зуд, что с детства не давал им с Ромео спокойно сидеть в замке отца. Встретиться лицом к лицу с неизвестным, познакомиться с существами, выходящими за рамки обыденного представления об этом мире, не стоило ли это того, чтобы рискнуть? В действительности этот мир совсем не такой, каким кажется людям, считающим себя хозяевами жизни. Другие Формы оспаривают здесь право на власть, а люди - лишь жалкие обитатели закрытой от внешней жизни резервации, вид, путем искусственной изоляции сбереженный от гибели, которая была почти неминуема для человека, если бы он продолжал конкурировать с остальными Формами в открытой борьбе за существование. Эта истина, поведанная девушке старым волшебником, глубоко уязвила ее гордость, чувство достоинства как представителя человеческого рода. Но Тали не желала признавать себя ничтожной козявкой:
   "И у нас должны быть свои сильные стороны. Неужели принцип гармонии не относится к людям? Мы тоже - Форма, да еще и "благородная". Не может быть, чтобы наша жизнь не имела никакого значения в этом мире. Не такие уж они и недосягаемые, эти сильные мира сего. Колорно - со своей вечной печалью давно ушедшей любви, Элькирия - с трагедией матери и даже Танаэль - со страхом потерять титул и власть. Ничего особенного. Они горюют и страдают так же, как мы. Они боятся и ненавидят. И все же они - другие. Наши чувства и наша логика не всегда понятны им, а их - нам. Ничего хорошего ожидать от Владыки Тьмы не приходиться, но что именно подстерегает меня за этими гигантами? Остается только броситься как в омут с закрытыми глазами. И лучше сделать это побыстрее, а то не хватит мужества".
   Девушка быстро встала и шагнула к началу тропы. Глядя через кристалл, она осторожно приблизилась к столбу. Тот стоял точно посередине тропинки. Справа и слева между столбом и кустами оставалось совсем немного места. Тали ничего не оставалось, как протиснуться в одну из этих щелей, прижимаясь к колючим кустам. Ей удалось сделать это, не задев столба, но костюму сильно досталось, к тому же она оцарапала руки. "Не ядовиты ли шипы? - подумалось ей, - буду надеяться, что нет". Тали еще не понимала, что в царстве все изменчиво, как настроение хозяина. Ядовитые сегодня шипы завтра будут безвредными, а тропа, по которой идешь сейчас, через несколько часов исчезнет навсегда. А может быть и наоборот: то, что медленно и неуклонно сменяется в нормальном мире, здесь может оставаться постоянным, как пятисотлетняя поздняя осень в Эффире. Ей еще предстояло узнать, что нереальное может быть реальным, а действительное - иллюзорным. Она, не оглядываясь, шла вперед на встречу своей Судьбе.
   Вскоре у тропы Тали заметила родник и остановилась, раздумывая, стоит ли пить из него. "В конце концов, если я буду бояться каждого шага, зачем я вообще отправилась сюда? Могла бы спокойно отсиживаться в Эффире", - девушка решительно нагнулась к воде и опустила руки в ее манящую прохладу. Она умылась, напилась и, не задерживаясь, двинулась дальше. Вокруг было почти темно, густые кроны уходящих в небо деревьев практически не пропускали света. Высокий кустарник давно закончился, как видно, он рос только у границы. Стояла гнетущая тишина. Ни щебета птиц, ни жужжания насекомых. Ни единого живого существа вокруг. И все же принцессе казалось, что за ней следят. Это ощущение появилось не сразу, оно усиливалось по мере ее продвижения вглубь Траэтра. Ступни начали ныть, Тали привыкла путешествовать больше верхом, чем пешком, хотя они с Ромео нередко пробирались своим ходом туда, куда не могли довезти их лошади. "Вдвоем дорога всегда короче и легче",- грустно подумала девушка. Она присела на край тропинки и вытянула ноги.
   "Надо было позаботиться о провизии. Кто знал, что в этом лесу нет никакой дичи? Да и неудобно было просить Хранителя. Как далеко может находиться дворец Владыки Тьмы или что там у него? Эти тишина и пустота просто невыносимы. Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Хотела бы я уже добраться до чего-нибудь".
   Посидев немного, Тали заставила себя подняться и идти дальше. Вскоре тропа резко свернула влево и вывела путешественницу к поляне. Вид этой аккуратно круглой поляны заставил девушку насторожиться. Она остановилась у самого края и стала рассматривать покрытое яркой зеленью и цветами пространство. При этом она, скрестив руки, постукивала себя пальцами правой руки чуть выше левого локтя. Подумав, Тали решила взглянуть на поляну через магический кристалл. По окружности пробивалось слабое свечение.
   - Ловушка. Или вход, - сказала она себе. - В самом деле, что мне терять? Танаэль наверняка знает, что я здесь. Тогда пусть откроет дверь.
   Тали подумала, что самое простое решение может быть самым верным. Когда стоишь у закрытой двери и хочешь войти, нужно постучать и попросить, чтобы тебя впустили. Стучать по лужайке ей показалось смешным, и она громко сказала:
   - Откройте, у меня дело к Владыке Тьмы.
   Была ли она удивлена тем, что край поляны начал медленно подниматься, девушка и сама не знала. С одной стороны, она ждала этого, а с другой, то, что ее слова возымели мгновенное действие, застало ее врасплох. Никакого света под "дверью" не оказалось, провал зиял чернотой, из него пахнуло затхлой плесенью и могильным холодом. Осклизлые каменные ступени круто уходили вниз.
   - Здесь и шею недолго свернуть, - проговорила Эталия вслух, стараясь избавиться от холодка, сосущего под ложечкой. Она осторожно нащупала ногой ступеньку и встала на нее. Затем медленно начала спуск. Когда ее голова оказалась ниже уровня поверхности, дверь опустилась и Тали осталась в полной темноте. Она стояла на скользкой лестнице без перил, уходящей, кто знает, в какую бездну. "Что же теперь? Ползти на четвереньках? Этого вы от меня не дождетесь", - Тали стиснула зубы и продолжала спускаться, двигаясь еще осторожнее и балансируя руками. Через каждые две-три ступеньки она останавливалась и переводила дух. Глаза постепенно привыкли к темноте, и далеко внизу девушка различила слабый свет. Она уже притерпелась к запаху сырости и плесени и перестала обращать на них внимание, сосредоточившись на ступеньках. Чем ниже она спускалась, тем свет становился ярче. Сначала она подумала, что это горит факел, но свет приобретал все более красный оттенок. С каждым шагом становилось теплее, потом жарче: то ли в подземелье повышалась температура, то ли давало знать о себе напряжение. Когда Тали, наконец, преодолела эту кошмарную лестницу, она увидела, что стоит в огромной пещере, посередине которой прямо из земли вырываются языки багрового пламени.
   Отдышавшись и стерев пот со лба, Тали оглянулась вокруг. Ничего, кроме черных сводов и бушующего огня тут не было.
   - Очень впечатляет, - громко произнесла она вслух, и, стараясь говорить твердо, чтобы не выдать своего страха, продолжала. - Я хочу поговорить с Танаэлем. Слышит меня кто-нибудь?
   - Я прекрасно вас слышу, принцесса, - раздался спокойный красивый голос. - Очень рад приветствовать вас в Траэтре. Вы избавили меня от лишних хлопот.
   В последних словах Эталии послышалась издевка, ее пробрала дрожь. Усилием воли она подавила слабость:
   - У меня предложение к Владыке Тьмы. Я буду говорить только с ним.
   Девушка стояла, запрокинув голову, так как голос исходил сверху. Ее рука непроизвольно сжимала кулон Колорно.
   - Содержание вашего предложения мне известно, - ответил прежний голос. - Вы хотите обменять себя на брата.
   - Да, - подтвердила Тали.
   - Очень благородно с вашей стороны, принцесса, - невидимый собеседник, похоже, усмехнулся, - но я не ценю благородства и жертвенности.
   - Кто вы? - прищурила глаза Тали.
   - Я - Танаэль, - просто, без помпы ответил голос.
   - Я вам не верю, - коротко качнула головой в знак отрицания девушка.
   - Почему же? - в голосе прозвучали нотки наигранного удивления. - Впрочем, понимаю. По вашим представлениям злой волшебник, тем более чудовище, не может разговаривать нормальным голосом, а обязан хрипеть или рычать. Я мог бы доставить вам такое удовольствие, но не вижу в этом смысла.
   Речь Танаэля смутила Тали. Она не думала об этом раньше, но подсознательно готова была услышать нечто громогласно рокочущее или свистяще-шипящее, словом, все, что угодно, только не такой человеческий и очень приятный голос. Ей стало стыдно за свою глупость, она только надеялась, что в свете багрового пламени румянец будет незаметен.
   - Допустим, вы и есть Владыка Тьмы, и вам известна суть моего предложения. Вы согласны отпустить моего брата, если я добровольно останусь здесь?
   - Но, принцесса, вы уже добровольно пришли сюда. Неужели, вы полагаете, что сможете так же легко уйти? Зачем мне кого-то отпускать? Вы в моей власти.
   - Здесь останется только один из нас: я или Ромео. Выбирайте.
   - Не надейтесь на ваш кулон, принцесса. Он вам не поможет. Вы - моя пленница. Или, если хотите, гостья, раз уж вы явились ко мне добровольно. Только это ничего не меняет. И гости не покидают Траэтр без моего позволения.
   Тали почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног:
   - Это невозможно. Колорно заверил меня, что, если вы откажетесь принять условия, кулон перенесет меня в Эффир.
   - Но я отказался принять их, а вы все еще в Траэтре. Великий Хранитель переоценил силу своей магии.
   Надменный ответ Владыки привел девушку в еще большее замешательство. Ей не удалось вызволить брата, она рискнула и проиграла. Растерянная и подавленная, она попыталась ухватиться за последний довод:
   - Но Ромео не нужен вам, он не представляет для вас угрозы и не имеет отношения к пророчеству. Пусть вам смешна жертвенность и не знакомо милосердие, но здравый смысл! Зачем вам удерживать моего брата?
   - Зачем? - переспросил голос. - Зачем вы, люди, держите соловья в клетке или медведя на цепи? Для развлечения, я полагаю.
   Внутри у Тали похолодело, она на миг прикрыла глаза и сглотнула застрявший в горле ком:
   - Нет, вы не можете...
   - Я все могу. Разве вы не слышали, что я - всемогущий, принцесса?
   Девушка находилась в полном смятении и не заметила иронии в голосе Танаэля.
   - Это чудовищно. Ромео - не дрессированный медведь, он - разумное существо, - ее глаза сверкнули гневом.
   - Тем лучше. А чего вы собственно ожидали от чудовища?
   "Он издевается надо мной, - поняла Тали. - Нет, умолять я не буду. Низкая тварь! Я не позволю глумиться над нами. Если я попала к нему в лапы, это еще не значит, что я сдалась. Я докажу, что мы разумны. Я заставлю его считаться с нами. Всемогущий! Какое самодовольство, какая надменность!" Мысли пронеслись в ее голове в мгновение ока, уязвленная гордость заглушила страх; гнев и желание посчитаться испарили растерянность и неуверенность.
   - Чего бы я ни ожидала, теперь я понимаю: вам нужны развлечения. Просидеть вечность в этой затхлой омерзительной норе, прячась от всего белого света, копя на него злобу, да еще и трясясь от страха в ожидании потери власти. Какая жалкая участь! Пусть у нас нет силы, но есть разум и чувства. И наша короткая жизнь гораздо прекраснее вашего бесконечного прозябания. Вам может быть доступна только одна радость: глумиться над беззащитной жертвой, да упиваться сознанием своего всесилия. Я не доставлю вам ее. Я не боюсь вас. Мне жаль вас, Танаэль. Вы достойны презрения.
   Собственные слова воодушевили девушку, она понимала, что может поплатиться за них жизнью или обречь себя на что-нибудь более страшное, чем смерть. В эту речь она вложила всю боль и весь гнев, накопившиеся в душе с момента похищения Эрлины, всю обиду за человечество. Сначала ее голос звучал спокойно, но чем дальше, тем больше страсти и внутренней силы слышалось в нем. Тали не могла и представить, какое впечатление в действительности произвела своим выступлением на Танаэля.
   - Какая отповедь! Вы бросаете мне вызов? Мне это нравится. Не будем говорить о том, кого из нас следовало бы пожалеть. Я вижу, вы сильно заблуждаетесь на мой счет, но это поправимо. У нас будет возможность лучше узнать друг друга. А сейчас, поскольку вы - моя гостья, вам окажут подобающее гостеприимство, - голос звучал почти бесстрастно, и Тали не могла понять, попал ли ее выпад в цель или она промахнулась. Она почувствовала, что Владыка Тьмы собирается прервать разговор, и быстро спросила:
   - Что будет с моим братом?
   - Вы слишком рано задаете вопросы. Опасно танцевать на лезвии меча.
   При этих словах в одной из стен пещеры образовался проход, на пороге показалась человеческая фигура.
   - Фьёрно, прими, как следует, нашу долгожданную гостью. До свидания, принцесса. Продолжим беседу позже.
   Как только смолкли последние слова хозяина, пламя в центре пещеры стало угасать. Стены погружались во мрак, отчетливо был виден только ярко освещенный проем, на фоне которого чернел силуэт Фьёрно. Девушке ничего не оставалось, как подойти к ожидающему ее человеку. Если, конечно, это был человек. Когда Тали приблизилась, фигура отвесила легкий поклон и заговорила:
   - Прошу вас пожаловать в ваши покои, Ваше Высочество. Меня зовут Фьёрно. Я в вашем распоряжении и готов сделать все, что в моих силах.
   Они вошли в зал, ничем не напоминающий черную пещеру. Воздух здесь был свежий, наполненный нежным неопределимым ароматом. Стены и потолок цвета слоновой кости были покрыты изящной резьбой, пол выложен бежевыми, светло- и темно-коричневыми плитами. В зале ничего не было, кроме статуй, стоящих в стенных нишах. На противоположной стороне находилась двустворчатая дверь.
   Тали бегло взглянула на Фьёрно. Он выглядел высоким молодым человеком с милой застенчивой улыбкой. "Во всяком случае, это не фибиид и не драконид, - подумала девушка, заметив голубой цвет его глаз. - А также не ложник. Кто же он? Волшебник? Человек? Стихиид? Голубые глаза у стихиидов воды, хотя они моноформны, но могут превращаться в другие Формы. Впрочем, люди и волшебники тоже бывают голубоглазы. Как говорил Колорно, определить наверняка можно красноглазых фибиидов, желтоглазых драконидов и дракофибий, у которых глаза оранжевые. По какой-то причине, цвет глаз не меняется при любых превращениях". Они подошли к двери. Следующая комната была меньше и обставлена ореховой мебелью как гостиная. Здесь присутствовали те же тона, что и в зале, с добавлением розового оттенка в обивке и занавесях. Далее шел будуар, соединяющийся со спальней. Они были выдержаны в сочетаниях белого, бирюзового и розового цветов. Элегантность и красота обстановки явились приятной неожиданностью для гостьи. В голубой комнате за спальней находился небольшой искусственный водоем, который Фьерно назвал бассейном. Еще одна дверь из гостиной вела в столовую, отделанную и обставленную темным дубом.
   - Вам нравится, Ваше Высочество? - поинтересовался провожатый.
   - Да, очень красиво и удобно, - не стала отрицать принцесса.
   - Вот ваши служанки, - представил Фьерно вошедших ложниц. Три лилии склонили головки-цветы. Они были около метра ростом, странные создания, сочетающие в себе признаки растения с человекоподобными чертами.
   - Это лилии, они исполнят все ваши приказания, как бы вы отдавали своим камеристкам и горничным.
   - Скажите, могу ли я увидеться с сестрой? - попросила девушка.
   - Нет, Владыка не дал такого распоряжения. Когда вы отдохнете, то сможете поговорить с ним. Достаточно произнести вслух его имя. Теперь я вас оставлю, - откланялся Фьёрно.
  
  
   Глава II
  
   Меня ты морочишь и с толку сбиваешь.
   Но я докопаюсь - где правда, где ложь.
   Пускай без конца я в тебе заблуждаюсь,
   Соврать ты не можешь, коль слово даешь.
   После всего, что с ней произошло, Тали чувствовала себя уставшей и опустошенной. Надо было восстановить силы. Она искупалась в бассейне, переоделась в легкое кисейное платье, предложенное ей одной из ложниц. Потом немного поела. Эталия никогда не страдала отсутствием аппетита, но на этот раз кусок с трудом шел в горло. Вернувшись в спальню, она без сил упала на мягкую постель. Несмотря на усталость, сон не приходил.
   Она думала о разговоре с Танаэлем, вспоминая каждое слово и интонацию, старалась разобраться в своих впечатлениях. Все оказалось не так, как представлялось ей в Эффире. Владыка Тьмы все знал о ней и ждал ее появления. Ромео остался в его руках. "Что же делать?" Тали вспомнила слова Колорно: "Вы можете предложить Танаэлю сделку". В нее можно включить и Ромео. Вот и ей пара найдется. Меченая и чудовище. И не верь после этого жрецам. Он, конечно, не совсем Идитос, и царство не то, чтоб мертвых. И нет никаких богов. Тьфу ты, гадость какая! Нет, не стоит с этим торопиться. Что, если Владыка Тьмы откажется? Все они и так в его власти. Нет, это так ужасно и унизительно. Он снова посмеется над ней, как сделал это сегодня. Самое скверное - его непредсказуемость. Она ожидала, что ее речь, полная негодования, уязвит это гнусное чудовище, лопающееся от самодовольства. Лопающееся ли? Она вспомнила, как прозвучало: "Я - Танаэль". Не так даже среди людей произносилось: "Я - король". Теперь она поняла, что напомнил ей тон Владыки. "Я - мэтр Таро", - много лет назад услышали они с Ромео эту фразу от будущего наставника. Интонация была та же. Ее слова о жалости и презрении как будто совсем не задели его. "Вы сильно заблуждаетесь на мой счет". Очень может быть. Танаэль стремился дезориентировать ее, сбить с толку. И ему это удалось. Он действительно развлекался. Он хочет сыграть в кошки-мышки. Поэтому предложил ей эти роскошные комнаты, хотя мог бы запереть ее в какой-нибудь смрадной дыре. Ну, играть, так играть. Придется принимать его правила. Он будет держать ее в изоляции, в неведении о судьбе Эрли, Ромео и других пленников. Но она не станет умолять о встрече с ними. Узнать бы только, живы ли они. Не спрашивать об этом у него. Возможно, что-либо удастся вытащить из ложниц или узнать у Фьёрно. Кто он такой? Что здесь делает? Надо познакомиться с ним поближе. Он симпатичный, даже красивый, если это его настоящий облик. А вдруг он и есть сын королевы Элькирии? Нет, не стоит на это надеяться. Это было бы слишком хорошо. И все-таки... Еще не все потеряно, нельзя так сразу сдаваться. Нельзя смириться и опустить руки. Надо искать выход, лазейку, любую возможность выбраться отсюда. Или, по крайней мере, освободить хоть кого-нибудь. Она слишком мало знает о Законах, но преимущества должны уравновешиваться недостатками. Только боги обладали максимальным уровнем всех показателей, за что, кстати, расплачиваются их потомки. У Танаэля должно быть слабое место! "У нас будет возможность лучше узнать друг друга", - если он хотел напугать ее этим, то ошибся. Больше страха не испугаешься. Она не намерена избегать знакомства, даже будь он ужасней самого ужаса. Это единственный путь к спасению.
   Веки отяжелели, и мысли начали ускользать. Тали заснула. В полумраке освещенной слабым огоньком ночника спальни мелькнул темный силуэт. Он остановился у ложа и наклонился над спящей. С минуту посетитель вглядывался в ее лицо. Темные круги под глазами казались еще темнее от тени, отбрасываемой длинными ресницами. Тонкая рука, свешивающаяся с края кровати, подчеркивала беззащитность девушки. Но даже во сне выражение лица оставалось твердым. Несколько минут ночная тень простояла над принцессой, затем растворилась во мраке.
   Когда Тали проснулась, то не могла понять, как долго проспала. Она чувствовала себя отдохнувшей, но как определить время суток в подземелье? Может быть ей больше не суждено увидеть солнца. Она села, комната сразу осветилась. Здесь, как и в Эффире, девушка не нашла источника света, создававшего иллюзию пасмурного утра. Искупавшись, Тали обнаружила ярко-изумрудное платье из незнакомой мягкой, переливающейся материи. Оно прекрасно шло к ее глазам и великолепно сидело на стройной фигуре. В столовой ее ждал завтрак, одна из ложниц стояла у стола, готовая прислуживать принцессе. Тали решила не терять времени и расспросить лилию о пленниках Траэтра.
   - Скажи, другие принцессы тоже живут в таких покоях?
   - Я не могу ответить вам, госпожа. Владыка Тьмы прогневается на меня.
   - Ты очень его боишься?
   - Если он рассердится, то может уничтожить меня, как уничтожил пни и глыбы.
   - Он уничтожил пни? Почему?
   К Тали вернулся аппетит, и она с удовольствием отдавала должное завтраку.
   - Только потому, что они выполнили приказ королевы Гарлиты, который не понравился Повелителю, - ответила ложница, наливая в бокал принцессе прозрачный синий напиток.
   - Так всегда: наказывают того, кто исполнял приказание, а не отдавал его, - согласилась девушка.
   - Владыка наказал и саму королеву, он заключил ее в кристалл на триста лет, - шепотом сказала лилия, закатывая глаза.
   - Не может быть, свою собственную мать! Что же такого она сделала? - поразилась принцесса.
   - Не спрашивайте меня, пожалуйста, госпожа. А то Владыка испепелит меня или превратит в каменную статую.
   - Что? В статую? - бокал едва не выпал из рук Тали. Она вспомнила о статуях в светлом зале, ближайшем к черной пещере. Вчера она не обратила на них особого внимания. Но слова лилии навели ее на мысль, додумать которую она даже не решалась. Вскочив из-за стола, она почти бегом бросилась в зал со статуями. Их было семь. Сердце бешено колотилось в груди, когда она подошла к ближайшей мраморной фигуре, чтобы лучше рассмотреть ее.
   - Католина, - прошептала Тали побелевшими губами. Она медленно переходила от статуи к статуе, узнавая черты и называя имена:
   - Тинерия, Лолия, Юлия, Ванетта. Эрли. Нет! Эрли! Эрли, малышка! Ты слышишь меня? - В отчаянии она звала холодное изваяние, слезы катились из глаз тонкими струйками. Затем Тали взглянула на седьмую фигуру.
   - Белана.
   Все фигуры были женские. Девушка закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, потом отерла слезы ладонью. "Я должна выдержать этот удар, надо быть сильной", - уговаривала она себя. Почувствовав, что немного успокоилась, Тали открыла глаза, стараясь не смотреть на мраморные скульптуры, особенно, на Эрли и Белану.
   - Танаэль, - громко произнесла она имя мучителя.
   - Да, принцесса, - тут же послышался ответ.
   "Он все время наблюдает за мной", - мелькнуло у девушки:
   - Скажите, почему здесь только семь фигур? Остальные пленники служат украшением в других залах? - ей удалось изгнать дрожь из голоса, но внутри трепетала каждая жилка.
   - Это те, кого вы хорошо знаете. Я подумал, что вам будет приятно видеть вокруг скульптурные портреты ваших подруг и сестры.
   - Портреты? - Тали даже задохнулась от слов Владыки.
   - Разумеется. Неужели, вы решили, что эти статуи - заколдованные люди? Я думал, вы больше знаете о Формах и не верите в сказки, - в голосе хозяина вновь послышалась усмешка.
   "Опять он посмеялся надо мной, или это - ложь", - подумала Тали.
   - Вы лжете. Сказки тут ни при чем, - возразила она.
   - Не верите? Смотрите.
   Посреди зала появился постамент с мраморной глыбой на нем. От нее стали откалываться кусочки, со стуком падая на пол. Словно искусная рука скульптора с невероятной скоростью извлекала из мрамора женский образ. Через несколько минут Тали в изумлении узнала в новой скульптуре саму себя. Сходство было абсолютным, статуя стояла как живая, вот-вот готовая шагнуть с постамента.
   - Вам не нравится ваш портрет, принцесса? - спросил ее Танаэль.
   Она не знала, что ответить. Такого она просто не ожидала.
   - Вас что-то смущает? - снова спросил голос.
   - Вы хотите, чтобы я вам поверила. Зачем?
   - Просто так, потому что это - правда.
   - Правда, что эти статуи - не заколдованные люди? - переспросила девушка.
   - Да. Будь это так, они были бы не заколдованными, а убитыми. Может существовать мнимо-реальная жизнь, но мнимо-реальной смерти нет в нашем мире. Это достояние Иного мира, о котором вам лучше не знать. То, что живое существо, превращенное во что-то мертвое можно расколдовать и снова сделать живым, это выдумки, сказки, как говорите вы, люди. Мы, маги, можем принимать видимость неживой материи, но только сами.
   Танаэль говорил серьезно, Тали казалось, что на этот раз он искренен, но она боялась поверить хоть единому слову.
   - Мы выдумываем сказки потому, что не знаем истины. Я хотела бы понять, что за существа - представители других Форм. Ваш мир отделен от нашего Законами ваших бессмертных богов...
   - Для вашего же блага, смею заметить, - вставил маг.
   - Пусть так. Наши легенды и верования, как оказалось, мало соответствуют действительности. Уж если я попала в этот мир, то не вижу смысла прятаться от него. Вам смешны мои слова? - лицо девушки пылало от волнения. Если Танаэль снова повеселится за ее счет, снова заставит чувствовать себя глупой ничтожной козявкой, ей может не хватить мужества продолжать бесполезное сопротивление.
   - Нисколько, - Владыка вовсе не собирался перегибать палку. - Но вы не боитесь, что действительность окажется вам не по силам, принцесса?
   - Боюсь, - честно призналась Тали, - но заранее этого нельзя предвидеть.
   - Согласен. Что же вы хотите узнать о мире магов в первую очередь?
   - Я хочу знать, можно ли верить хоть одному вашему слову, Танаэль. Это не дерзость, без доверия нет понимания.
   - Значит, вы хотите понять меня? Такого еще никому не приходило в голову. Меня боятся, ненавидят, проклинают, пресмыкаются передо мной, льстят мне или молятся на меня. Но понять никто не пытался. Зачем вам? Хотите найти мои слабости. Не отрицайте, я знаю это. Вы правы, как у всякого живого существа, у меня есть струны, которые можно задеть. Ищите, если сможете.
   Слушая Танаэля, Тали пережила целую гамму смешанных чувств: надежду, разочарование, смущение, досаду, интерес, сомнение и неуверенность.
   - Вы более странное существо, чем я могла предполагать, или более коварное, чем само коварство, - ответила она.
   - Возможно. Иначе я не был бы тем, кто есть.
   - И все же, я хочу знать: это только портреты или окаменелые трупы? - с замирающим сердцем вымолвила Тали.
   - Это только скульптуры, - ответил голос.
   - Тогда пусть стихии подтвердят ваши слова, - попросила девушка.
   - Вы знаете о власти стихий над моими словами? - в голосе прозвучало легкое удивление. - Впрочем, я должен был догадаться, что Колорно предупредил вас. Это только скульптуры. Слово Танаэля да подтвердят стихии.
   Земля содрогнулась под ногами у Тали, порыв ветра взметнул ее волосы и заполоскал подол платья.
   - Благодарю вас. Вы действительно странный, Танаэль.
   - А вы отчаянная, Эталия, - послышалось откуда-то издалека, и наступила тишина.
   Тали прошла в будуар, села в кресло. Ей нужно было подумать.
  
   Глава III
  
   Бывают очень разнозначны
   Оценки важности вещей.
   Что для одних - смысл жизни всей,
   То для других - лишь пункт в задаче.
  
   Изображение на стене кабинета показывало будуар новой пленницы. Она ходила по комнате, рассматривая ее убранство: гобелены на стенах; изящные безделушки на каминной полке; гребни, расчески, пудреницы, пуховки на столике у трюмо. Время от времени она присаживалась на край глубокого кресла, брала бокал с напитком с низкого инкрустированного столика и сидела, задумчиво глядя перед собой и делая медленные глотки. Потом снова поднималась, выходила в другие комнаты, пристально рассматривала там детали обстановки, качала головой и в раздумье возвращалась обратно.
   Танаэль оторвал взгляд от стены и позвал:
   - Фьёрно, - на пороге возник помощник. - Когда наша гостья соскучится, ты составишь ей компанию. Покажешь верхние этажи подземелья, исключая крыло с принцессами, библиотеку и лабораторию, разумеется. Если Эталия будет расспрашивать тебя о пленниках, можешь сказать, что они живы, больше ничего. Что касается других вопросов, ты сам решишь, какую информацию следует скрыть.
   - Слушаюсь, Повелитель. Значит, я должен показать принцессе и Залы?
   - Да, она изъявила желание познакомиться с миром. Я предоставлю ей эту возможность.
   - Это займет много времени.
   - Мы с тобой временем не ограничены, а нашей гостье некуда спешить.
   - Я готов выполнить любой ваш приказ, Владыка. Но осилит ли человеческий разум бездну познания?
   - Это я и хочу узнать. Если Эталия не отступит и сможет понять Истину Видимого, я проведу ее по нижним Залам и открою ей Истину Сущего, насколько мы сами владеем ей.
   Танаэль не шутил. Фьёрно хорошо знал господина, помощнику не требовалось подтверждения слов хозяина, с ним Владыка всегда был откровенен. Во время работы в лаборатории они вступали в прямой телепатический контакт, что являлось редчайшим свидетельством полного доверия между обладателями магической силы. Глаза Фьёрно округлились:
   - Вы убьете ее, Повелитель. Существа, не имеющие 5-го уровня интеллектуальности, не в состоянии вынести откровения Истины Сущего.
   - Люди достигают этого уровня, иначе они не были бы благородной Формой. И хотя большинство из них живет во мраке невежества, некоторые испытывают стремление к свету познания. Будь у этих людей наши возможности, они бы заняли достойное место среди нас - представителей других благородных Форм. Люди гораздо ближе нам, чем обособленные и грубые формы. Кстати, она сама жаждет доказать это. Я ущемил ее гордость и самолюбие, сказав, что люди - низшие существа, годящиеся только для развлечения моей особы. Не смотри на меня таким взглядом, - Танаэль прищурил глаза, - это пошло ей лишь на пользу: она взбодрилась и бросилась в бой. И, конечно же, я не хочу убить ее. Уверен, если вести ее постепенно, ее сознание справится даже с откровениями Истины Сущего, хотя бы с некоторыми из них. Не веди ее сразу в Залы, сначала покажи другие помещения. Склад, например, - лукаво улыбнулся краешком рта Владыка.
   - Хорошо, Повелитель, я начну со склада.
   Тем временем гостья ломала голову над загадкой, какой ей предстал Владыка Тьмы. Вся эта история со статуями имела как минимум двойной смысл. Тали не сомневалась, что все было подстроено. Он предвидел ее реакцию. Хуже того, он знал или догадался о том, что она рассчитывала найти его слабое место. И он не отрицал, что имеет слабости. Этого Тали не могла понять. Все вместе не увязывалось в одну картину: надменность, насмешки, пренебрежение, самоуверенность и в то же время - отсутствие помпезности, спокойная рассудительность. Ей ни разу не удалось уловить в его голосе ни признака гнева, ни оттенка злобы. Наверное, он относится к тем стихиидам, кого Колорно назвал бесчувственными. Зло без эмоций, без повода, без смысла. Нет, здесь что-то не так. Ложница говорила о гневе, похищение имело причину. А статуи? Существо без чувств, способно ли оно творить нечто прекрасное? Действительно, ее собственный портрет открыл ей то, чего она никогда не замечала, по возможности избегая смотреть на себя в зеркало. Мраморная Тали ни одной черточкой не отличалась от Тали настоящей, но белый камень не имел "печати Алагора", и статуя вполне могла сойти за изваяние самой богини Аэтили - воплощения справедливости и высшей гармонии. Более того, она и правда походила на Аэтили Триберского святилища. Зачем он показал ей это?
   Часы шли, а Тали никак не могла прийти к определенному выводу. Ей предлагали обед, затем ужин. От первого она отказалась, но поужинать согласилась. После чего, решив, что у нее недостаточно сведений для разгадки тайны хозяина Траэтра, девушка отправилась спать, с твердым намерением завтра снова напроситься на разговор.
   Но разговора не получилось. На этот раз Танаэль не отозвался. Вскоре появился Фьёрно. Он сообщил, что Владыка занят и поручил ему показать гостье кое-что из своих владений. Такой вариант вполне устроил Тали, и она с удовольствием приняла предложение осмотреть подземелье в обществе Фьёрно.
   Они вышли в Черную пещеру, прошли немного вглубь. Тали обратила внимание, что никакого запаха затхлости здесь больше нет. В стене открылась другая дверь, за которой оказался длинный коридор.
   - Могу ли я спросить вас, Фьёрно, как давно вы живете в Траэтре?
   - Около трехсот лет, Ваше Высочество, - ответил спутник.
   - Называйте меня просто Тали, - предложила она.
   - Хорошо, как пожелаете, - согласился Фьёрно.
   - Вы находитесь здесь добровольно или Владыка Тьмы удерживает вас силой? - продолжала она расспросы.
   - Теперь добровольно. Почему вас это интересует?
   - Так. Просто я подумала, как можно по своей воле отказаться от солнца, ветра, всего того, что осталось там, наверху, - схитрила девушка.
   - Ну, почему же отказаться? Траэтр не ограничивается этим подземельем, вы сами видели это.
   - Так вы бываете на поверхности? - заинтересовалась она.
   - Конечно, я выполняю обязанности управляющего и бываю везде в пределах царства.
   - Вот как. Вы сказали, что теперь находитесь здесь добровольно. А как вы сюда попали, если не секрет? - Тали стремилась выяснить, не верна ли ее догадка.
   - Это малоприятная история, - помрачнел Фьёрно.
   - О, простите, я не хотела огорчать вас. Неделикатно с моей стороны было спрашивать об этом, - извинилась принцесса.
   - Ничего. Просто о некоторых вещах бывает больно вспоминать. Больно и унизительно. Я достался Танаэлю в качестве трофея, когда он отнял титул Владыки Тьмы у Катаранга.
   Тали заметила, что при упоминании имени прежнего носителя титула в глазах Фьёрно мелькнула жгучая ненависть.
   - Я был его пленником и рабом почти четыреста лет, - лицо управляющего передернула судорога. - Я столько раз проклинал свое бессмертие, не позволяющее мне освободиться от мук, которым подвергало меня это чудовище, мстя за свою смертность.
   - Вам не нужно было рассказывать мне об этом. Извините меня. Я не предполагала, что причиняю вам боль.
   Тали раскаивалась, что завела этот разговор. Конечно, ей удалось узнать, что Фьёрно - не сын королевы Эффира: триста плюс четыреста - это уже семьсот. Но ей было жаль, что так получилось.
   - Боль мне причиняете не вы, а моя память, которая всегда со мной, - грустно покачал головой спутник.
   - Вы - стихиид? - осторожно спросила она, боясь опять задеть чувства собеседника.
   - Нет, я из тех, кого называют потомками богов. Незавидная участь - иметь бессмертие и очень мало силы. Такие, как я, легко попадают в зависимость от более сильных существ. Нас особенно ненавидят фибииды воды и земли. Они не могут простить нам, что законы наших предков отнимают у них бессмертие стихий. У меня только второй уровень силы, защищаться от Мастеров Большой магии подобным мне очень трудно даже при помощи магии Предметной.
   - Я больше не буду задавать вам вопросы, я как слепец наступаю на больные места, не желая того.
   - Не беспокойтесь, ваше неведение является вашим оправданием. Если вы хотите понять наш мир, вам следует знать и об этой его стороне. Так что спрашивайте, я не обижусь.
   - Этот коридор тянется бесконечно? - сменила тему девушка.
   - Скоро будем на месте. Я хочу показать вам склад.
   - Склад? - удивилась она.
   - Да. Так мы это называем. Но мне кажется, вы хотели спросить о чем-то другом, Тали.
   - Я не решаюсь. Мои вопросы ранят вас, - отнекивалась она.
   - И все же, говорите, - он посмотрел ей в глаза, в его взоре уже не было прежней горечи.
   - Ну, хорошо. Я хотела спросить о Танаэле. Вы служите ему добровольно. Почему? Он менее жесток, нежели его предшественник?
   - Он - другой. Другая Форма - другое отношение. У него нет причины ненавидеть потомков богов, он сам бессмертен. Вот мы и пришли.
   Фьёрно остановился. Коридор тянулся дальше, и это место ничем не отличалось от других. Потомок богов дважды повернул перстень на безымянном пальце левой руки и вполголоса произнес какую-то непонятную фразу. Часть стены вдавилась внутрь скрытого за ней помещения и отошла в сторону.
   - Прошу вас, - пригласил он гостью войти.
   Склад представлял собой довольно обширную пещеру, буквально заваленную грудами драгоценных камней и металлов.
   - Это же сокровищница, - изумилась Тали.
   - Это как смотреть на вещи, - возразил Фьёрно. - Для Владыки это склад. Склад материалов, используемых в Большой магии. Разумеется, все это имеет немалую ценность, но не в том смысле, как вы привыкли. Часть всего этого создана самим Танаэлем, другая - приношения подданных. Искусственное выращивание камней и преобразование металлов требует больших затрат силы, мало кто способен на это. Но без этих компонентов обойтись нельзя.
   - Согласно нашим представлениям, волшебники копят богатства из жажды обогащения. Значит, это не так? - спросила девушка.
   - Не совсем так. Это зависит от характера волшебника или другого существа. Дело в том, что Мастера Большой магии используют камни, которые обычно называют драгоценными, в основном для двух целей: создания магических предметов или преобразования их в другие кристаллы, не встречающиеся в природе. Эти кристаллы и используются собственно в Большой магии. Их бывает несколько разновидностей, - объяснял Фьёрно. - Для тех, кому не доступна эта ступень магии, драгоценные камни и металлы имеют меновую ценность - на них можно приобрести магические предметы. А такие Формы, как драконы и дракониды испытывают патологическую страсть к этим камням. Для драконидов, имеющих 7-ой или 8-ой уровень силы, эта страсть вступает в противоречие с необходимостью использовать драгоценные камни в магических целях. Говорят, для них это настоящая мука, так как преобразованный сапфир, рубин или алмаз утрачивает свою притягательность.
   - в каком-то смысле их можно понять, ведь камни действительно красивы, - посочувствовала Тали.
   - Здесь дело не в красоте. Для драконов этого понятия не существует, ее восприятие драконидами довольно специфично. Просто в камнях есть определенная гипнотическая сила, а эти существа очень чувствительны к гипнозу и сами обладают им в значительной степени.
   - Я не совсем понимаю. Я полагала, что тот, кто обладает большими способностями в этой области, менее подвержен гипнотическому воздействию сам.
   - Как правило, так оно и есть. Но драконы и дракониды - исключение. Для них важно применить эту способность первыми, если противник позволит, иначе они сами могут попасть под гипновоздействие. Однако не все так просто, нужно учитывать магическую силу и искусство владения ей, а также массу других нюансов. Поединки драконидов с другими Формами часто бывают непредсказуемы.
   Слушая Фьёрно, Тали осматривала сокровищницу. Такого ей еще не приходилось видеть. Она переходила от одних груд камней к другим. Ее внимание привлек крупный, изумительной красоты изумруд, выделявшийся не только размером, но и более темным оттенком и необыкновенной чистотой. Она взяла его в руки и долго рассматривала, любуясь искорками, загадочно перемигивавшимися в его глубине, затем положила изумруд на место.
   - Очень интересно. А во что преобразуют эти камни Мастера Большой магии? - повернулась она к собеседнику. - Здесь нет этих самых кристаллов, верно?
   - Действительно, нет. Они хранятся в другом месте. Хотите взглянуть?
   - Если можно.
   Они снова вышли в коридор и прошли дальше. Фьёрно открыл другую дверь. Это помещение было меньше, все стены сплошь заняты стеллажами. На них аккуратно разложенные по размеру и цвету хранились магические кристаллы. Одни были маленькие, с горошину, другие больше, некоторые достигали полуметра в длину. Прозрачные, голубоватые, зеленоватые, желтоватые, розоватые, сиреневые, серые и черные - они ничем не напоминали драгоценные камни, по сравнению с которыми выглядели весьма невзрачно.
   - Для чего они служат? - показала Эталия на прозрачные кристаллы.
   - Это кристаллы успокоения. В такой кристалл более сильный маг может заключить менее сильного. Если противник желает избавиться от бессмертного соперника, то заточение в кристалл является наиболее распространенным способом достичь цели. Ведь убить нас нельзя, - пояснил потомок богов.
   - Понятно, а другие?
   - У каждой разновидности свое назначение. Например, голубые - хранят информацию. Вообще, кристаллы многофункциональны.
   - Что значит: хранят информацию? - не поняла гостья.
   - Как вам объяснить... Вы записываете знания в книги. Секреты Малой и Предметной магии тоже хранятся в книгах. Тайны Большой магии кодируют в кристаллах. Теоретически я представляю, как это происходит, но сам делать этого не могу. Вы не устали, Тали? - заботливо осведомился проводник. - Может быть, вернемся?
   - Да, пожалуй, - согласилась она: "Не стоит проявлять чрезмерное любопытство и торопиться", - решила девушка.
  
  
   Глава IV
  
   Обмана мастер беспримерный,
   Чем движим ты в тумане лет?
   Какая цель, какой обет
   Ведут тебя стезею скверной
   Коварства, лжи и преступленья?
   Иль это видимость явленья?
   Где сущность кроется твоя?
   "Секрет души глаза таят!"
  
   Проснувшись на следующее утро, Тали обнаружила новое платье; черное, бархатное, с глубоким фигурным вырезом. С тех пор как исчез ее изорванный мужской костюм, это было уже четвертое платье - после молочно-кисейного, изумрудного и розового, которое ей пришлось надеть накануне. Она посчитала благоразумным принять эту смену нарядов как неизбежность и не задавать лишних вопросов по поводу навязываемого ей гардероба. Одевшись, она прошла в будуар за гребнем, который оставила вчера на столике у зеркала. Рядом с гребнем оказался тончайшей работы кулон с изумрудом. Тали узнала камень, привлекший ее внимание во время осмотра сокровищницы Владыки Тьмы. Ей никогда не приходилось видеть столь совершенного ювелирного изделия. Страсть к драгоценным украшениям была присуща не только дамам, но и рыцарям. И хотя Тали никогда не стремилась увешать себя с головы до пят блестящими безделушками, как это делали девушки ее круга, она неплохо разбиралась в драгоценностях и умела ценить их красоту. Она подержала кулон в руках, разглядывая замысловатое плетение золотой цепочки и узор с платиновыми вставками, обрамляющий камень. Затем приложила украшение к груди и посмотрела в зеркало, повернув к нему лицо левой стороной. Черный бархат подчеркивал молочную белизну ее кожи, а изумрудный кулон гармонировал с цветом глаз. Девушка тихонько вздохнула и решительно положила драгоценность на прежнее место.
   - Почему вы не надели его? - раздался голос, заставивший Тали вздрогнуть от неожиданности. Девушка рассердилась от мысли, что Танаэль видел, как она смотрелась в зеркало, словно бы сделала что-то предосудительное.
   - Если я - пленница, то заточите меня в темницу, если гостья - не появляйтесь столь бесцеремонно. Или вы постоянно следите за мной? - ее щеки зарделись как утренняя заря.
   - Что поделаешь, принцесса, разве дух лесных трав или Великий Хранитель не говорили вам, что я столь же вездесущ, всеведущ, сколь и всемогущ? - в голосе Танаэля послышалась легкая насмешка, которую Тали приняла на свой счет.
   - Ну, да, как дерборские Ат и Мат, только скорее вы - их Банал.
   - Пожалуй, это ближе, я ведь не выдаю себя за всеблагого. Но люди исказили изначальный смысл фигуры Банала, он также всемогущ, как Ат.
   - Вы так часто бравируете своим всемогуществом, что мне начинает казаться, будто вы стремитесь убедить в этом не столько меня, сколько самого себя, - Эталия чувствовала себя как на поединке с той разницей, что сейчас она пыталась сделать выпад не мечом, а словами.
   - Не стремлюсь. Самообман - глупейшее занятие.
   Воображаемый меч вылетел из рук воительницы:
   - Что? Я, кажется, ослышалась.
   - Понятие всемогущества в данном случае относительно. Между вашей и моей Формами лежит огромная пропасть. Если сравнивать ваши возможности с моими, можно сказать, что я всесилен. Но объективно я знаю, что это не так. Более того, даже бессмертные боги, настоящие, а не вымышленные, не были существами всемогущими в полном смысле слова.
   - Для вас и боги - не авторитет. Пожалуй, вы ненавидите их, потому что мучительно осознаете свою слабость, ведь боги сильнее, могущественней вас, Танаэль, - Тали хотелось сбить спесь, которая чудилась ей в этом существе.
   - Были сильнее. Боги пожертвовали своим бессмертием ради спасения мира. Иначе здесь не было бы ни вас, ни меня, ни одного живого существа. Какой бы жалкой, как вы сказали, ни была моя участь, какие бы злоба, зависть, жажда власти ни снедали мою душу, я благодарен богам за то, что живу.
   Он снова, в который уже раз поверг собеседницу в замешательство. Все время разговора она стояла спиной к зеркалу, у которого застал ее Владыка. Чтобы как-то скрыть свою растерянность, девушка направилась в противоположный угол комнаты, где стояло одно из кресел. Эти несколько шагов дали ей возможность собраться с мыслями. Опустившись в кресло, она сказала:
   - Благодарность. Неужели вам знакомо это чувство?
   - Почему бы нет? Я все же не дракон, чтобы жить одной лишь злобой. И не Ат, которому не положено испытывать такие неподходящие для вечноживущего Создателя чувства.
   - А вы разве не бессмертны? - слегка удивилась Тали.
   - Бессмертен, но, скажем так, не безначален. Единобожие атаматтов - одно из самых диковинных созданий фантазии бессмертных богов. Кажется, эту разновидность религии придумали Юрд и Артан и заложили в информационное поле Резервации. Ваши соседи выудили ее спустя пять тысяч лет после их ухода. Трабагорский пророк Исаилт обладал аномальным для человека четвертым уровнем гипно-телепатии, вот на него и "снизошло" озарение.
   - Значит, любой из вас как хочет, так нас и дурачит, весело же вам.
   - Отнюдь не любой, с локальными информационными полями работали только боги. Не думаю, чтобы это делалось ради развлечения, так просто всего не объяснить. Не бывает ничего однозначного. Понимаете, Эталия, вы знаете человеческую историю так, как она видится людям. Причем, в зависимости от взглядов на мир историю вашу по-разному расскажут дуалисты, то есть разделенцы, атаматты, многобожники. Следует еще учесть, что подлинное многобожие осталось только на юге, вы же - "сиенцы" - недавно изгнали чуждое вам атаматтство, но часть его идей уже въелась в сам культ Алагора. Совсем иначе расскажут историю безбожники. Представляете теперь, насколько взгляд извне должен отличаться от взгляда изнутри.
   - Куда вы заманиваете меня, Танаэль? Смысл ваших слов не ясен мне и на половину, я чувствую за ними бездну знаний, она влечет. Мне хочется узнать так много интересного. Но ваша в чем корысть? - Тали овладело легкое возбуждение, "головокружение тайны", как говорил мэтр Таро.
   - Ну, если бы вы были атаматткой, а я - Баналом, можно было бы сказать, что я задумал погубить вашу душу, - пошутил Владыка Тьмы. - А если серьезно, я буду открывать вам мои коварные планы частями, постепенно вы узнаете почему, зачем и куда хотел бы я вас увести, и что получить взамен.
   - Я что-то не уверена, в каком случае вы шутили.
   - Должно быть, в обоих.
   - С вами невозможно разговаривать, вы шокируете откровенностью и в то же время не говорите ничего определенного. С ума сойти можно! - возмутилась Тали.
   - Не стоит. Лучше заключим перемирие, - предложил хозяин Траэтра.
   - Перемирие? На каких условиях? В чем оно будет заключаться? - насторожилась Тали.
   - Условия ваши собственные. Вы жаждете знаний, чтобы понять и победить. Представьте, я не против. И не важно пока в силу каких причин. Немного доверия, маленький акт доброй воли, вот все, что требуется.
   При этих словах кулон с изумрудом поднялся со столика, перелетел через комнату и остановился в воздухе прямо перед девушкой.
   - Примите его, - продолжал Танаэль.
   Тали охватил ужас. Ее заставляют совершить какой-то символический акт, смысл и последствия которого ей не ясны.
   - Я не стану принимать от вас подарки, - тихо, через силу ответила пленница.
   - В данном случае в вас говорит даже не гордость, а страх. Мы оба знаем, что кулон не подарок, а символ. Где же ваша смелость, принцесса? Решайтесь, - настаивал насмешливый и одновременно странно манящий голос.
   - Я слишком мало знаю о правилах и законах мира магов и слишком много слышала о вашем коварстве, Танаэль, - честно призналась Тали.
   - А что собственно вы еще боитесь потерять? И ради чего вы жертвовали собой? Вам не известны правила игры. Но я открою вам секрет: в ней могут быть приятные сюрпризы и неожиданные призы. Слово Танаэля да подтвердят стихии. Не скрою, риск велик, я как никак - Владыка Тьмы. Так что же вы решили?
   Земля еще слегка содрогалась после подтверждения его слов, не в силах сопротивляться столь бурному натиску, Эталия протянула руку, сжала кулон и дернула, срывая с невидимого "гвоздя".
   - Браво!
   В коротком возгласе Повелителя темных магов девушка услышала торжество, смешанное со странным оттенком радости и смутной тенью угрозы.
   - И что же теперь? - обреченно спросила она.
   - Как что? Вы отреклись от ненависти, с которой пришли сюда. Теперь я открою вам один из парадоксов бытия: пока мы движемся к цели, горе и радость кажутся противоположностями, но в точке достижения они сольются. Пусть же бессмертные боги пошлют вам силы вынести боль осуществленного желания.
   Одна из стен будуара словно подтаяла и стала прозрачной. Эталия увидела небо с бегущими облачками, колышущиеся травы и на фоне далеких холмов одинокого всадника, скачущего по равнине.
   - Ромео, - шепнули ее губы.
   - Вы узнаете место? - спросил голос.
   - Да, это дорога в Траэтр. Он едет в обратную сторону, он... Вы отпустили его? Почему? - Тали не верила своим глазам.
   - Потому что, как вы справедливо заметили при нашем первом знакомстве, ваш брат мне совершенно не нужен. Он свободен, ваша жертва оправдана, но вы больше никогда его не увидите, - медленно и торжественно возвестил Владыка Тьмы.
   - Я хочу остаться одна, - попросила она.
   - Да, конечно.
   Хотя Тали не могла видеть, действительно ли собеседник покинул ее, что-то подсказывало ей, что его здесь нет. Изображение также исчезло.
   О, хитроумный Враг, как безоговорочно ты прав, и как безжалостна твоя правда! Тали сидела оглушенная сознанием потери, мысль о которой прежде не приходила ей в голову. Она никогда не увидит того, кто был для нее больше, чем братом, больше, чем другом, того, кто с рождения и даже до него был почти всегда рядом с ней, как часть ее собственного существа. Более того, никого из тех, кто остался там, в нормальном человеческом мире, она уже не увидит никогда в жизни. Никогда. Какое страшное слово. Впервые его смысл поразил ее пять лет назад, когда умерла их с Ромео кормилица Дала. Они почти не помнили матери, скончавшейся сразу после появления на свет Эрлины. Дала подарила сиротам материнскую любовь и нежность. Теперь же для Тали одновременно все равно, что умерли брат и отец. Но и пленницы Траэтра тоже умерли для близких, все.
   "Танаэль может оказаться заинтересованным в вас больше, чем вы думаете. Если вы готовы к самопожертвованию, используйте этот шанс для спасения других", - кажется, так говорил ей Колорно. Перед тем, как покинуть Эффир, Тали попросила подробнее посвятить ее в технику брака между представителями различных Форм. Великий Хранитель отвел ее к Хранительнице Ратине, полагая, что с ней девушке будет удобнее обсуждать этот вопрос. Ратина объяснила, что, согласно Законам, представители всех смешиваемых Форм могут совершать супружеский акт только в своем подлинном, естественном виде. Все, кроме волшебников, они способны в этот момент превратиться в подобие своего партнера. Правда, существуют некоторые ограничения в отношении стихий, здесь важен уровень силы. Волшебники - связующее звено, минуя которое не могут сочетаться между собой другие основные Формы. При вступлении в брачный союз хотя бы одна из сторон должна быть смешанной формой. "Я - стихиида воздуха, - говорила светловолосая, сероглазая, с коротковатым носиком, что придавало ее лицу совсем детский вид, Ратина. - У меня два естественных обличия, одно - то, что ты видишь, другое - я могу быть воздухом. Для таких как я, супружеский акт возможен в любом из этих видов. А моноформные существа вынуждены довольствоваться своей единственной формой, кроме волшебников, разумеется". Тали никогда не приходилось видеть ни фибиидов, ни драконидов, ни моноформных стихиидов земли и воды. В любом случае, для человека все они, без сомнения, были ужасны. "Нет, это немыслимо", - содрогнулась принцесса. С другой стороны Колорно не скрывал, что добровольное согласие на близость от человека требуется только тогда, когда другая Форма заинтересована в потомстве, "плодах" или "интересах". В принципе, Владыка Тьмы вполне может сделать своих пленниц наложницами, то есть принудить к близости насильно. Возможно, это уже произошло с другими жертвами. Нет, для него это слишком примитивно. Тали уже убедилась, что Танаэль легко просчитывает ее (а, следовательно, и любого другого человека) реакцию и поведение на несколько ходов вперед. Он все равно навяжет свою волю. Очень ненавязчиво навяжет... дурной каламбур... На Эталию навалилось чувство такой глубокой безысходности, что второй раз в жизни ей захотелось умереть...
   Когда Тали заметила ложницу, по-видимому, уже давно стоявшую на пороге комнаты, она, наконец, вспомнила, что с утра еще не сделала и глотка воды, а с тех пор, как она встала, прошло уже несколько часов. "Умереть от голода и жажды - не лучший способ самоубийства. Удар кинжала в этом случае гораздо предпочтительнее", - подумалось ей. За поздним завтраком Тали обдумывала свои дальнейшие шаги. Теперь, под знаком перемирия, пожалуй, следует спросить о судьбе пленниц у самого Танаэля, прямо, без обиняков. А уже потом будет видно, какую линию поведения лучше избрать среди нескольких вариантов, возникших в ее мозгу. Закончив трапезу, принцесса была готова продолжить поединок с Владыкой Тьмы. Она расположилась в гостиной.
   - Танаэль.
   - Вы хотите поговорить со мной, принцесса? - к ее удивлению звук голоса донесся из вставленного в кулон изумруда, который висел теперь у нее на шее.
   На секунду она опешила, но тут же вспомнила кулон Колорно и поняла, что и этот является магическим предметом.
   - Да, если вы не заняты.
   Тали не имела ни малейшего представления о том, чем бы мог быть занят Владыка Тьмы. Но, поскольку Фьёрно однажды объявил ей, что Танаэль не может беседовать с ней по причине занятости, девушка сочла возможным использовать эту вежливую фразу для начала важного разговора.
   - Буду рад провести время в беседе с вами, - раздался голос Владыки уже в гостиной. Как видно, и он решил придерживаться любезной формы общения.
   - Не знаю, для чего вам понадобилось предлагать своей пленнице перемирие, - начала Тали, - но раз уж мы его заключили, ответьте мне хотя бы, живы ли другие девушки.
   - Да, живы. И чтобы вас не терзали беспочвенные сомнения: слово Танаэля да подтвердят стихии.
   Пришло подтверждение.
   - Благодарю вас. Чтобы больше не возвращаться к этой теме, могу ли я надеяться когда-нибудь встретиться с ними? - решилась сразу прояснить этот вопрос Тали.
   - Когда-нибудь, но не сейчас, - получила она короткий ответ.
   - Пусть так. Поговорим о другом. Возможно, для вас и таких как вы, Танаэль, я говорю о представителях других Форм, нет особой необходимости в обществе, но для человека одиночество - тяжелое бремя, - старалась ввести разговор в намеченное русло девушка.
   - В той или иной мере стремление к общению свойственно всем разумным существам, даже стихиям, хотя принято считать эту Форму склонной к самоизоляции. Поэтому заключение в кристалл, о котором вы уже слышали, является одним из самых суровых форм наказания для смертных и бессмертных. Хуже всего бессмертным, заключенным туда навечно.
   Сейчас манера речи Танаэля напомнила Тали эффирского Хранителя, когда тот отвечал на ее многочисленные вопросы. Ни тени насмешки, высокомерия, скрытой угрозы...
   - Тогда, возможно, вы поймете меня. Мне не хотелось бы провести остаток дней в изоляции. Ваши ложницы боятся разговаривать со мной, чтобы не вызвать вашего гнева. Ваш управляющий так же существо подневольное, хоть и потомок богов. Если вы все же считаете меня гостьей, может быть, вы согласитесь общаться со мною лично, - высказала принцесса заготовленную просьбу.
   - Разве сейчас мы не разговариваем с вами? - слегка удивился Танаэль.
   - Наверное, магам не требуется видеть друг друга, но человеку так разговаривать трудно. Я чувствую себя слепой, - пояснила Тали.
   - Уж не хитрите ли вы со мной, принцесса? - в голосе прозвучала... насмешка? ... нет, что-то другое. Будь ее собеседником человек, она решила бы, что он лукаво улыбнулся. - Хотите узнать страшную тайну Владыки Тьмы? Вам известно, что меня никто никогда не видел, в подлинном обличии, разумеется.
   - Я все равно не смогу когда-либо выдать ваш секрет, Танаэль. А потом, вас не угнетает необходимость целую вечность прятаться от всего света? Я понимаю, что тайна дает преимущества и сдерживает ваших возможных соперников. Но я только человек и в любом случае бессильна перед вами, - настаивала гостья. Она решила во что бы то ни стало узнать, какое порождение бредовых кошмаров скрывается за его приятным голосом.
   - Не могу не признать справедливость ваших слов: вряд ли мне может навредить то, что вам станет известна моя маленькая тайна. Но вы не думаете, что ваше любопытство может обернуться против вас? - в свою очередь задал вопрос Владыка.
   - Вы хотите сказать, что меня испугает ваш вид. Возможно. Из всех Форм, внешне отличных от людей, мне приходилось видеть только сельнов. Но раз уж я знаю, что мир населен и другими существами, то почему бы мне ни принять их такими, какие они есть, - не отступала Тали.
   - Вы не понимаете, чего добиваетесь. Что, если потрясение окажется слишком сильным и убьет вас?
   - Надеюсь, у меня крепкие нервы, - возразила упрямица, - Неужели вы так безобразны? Я ведь тоже Меченая, с этим нелегко жить среди людей.
   - Понятия прекрасного и безобразного так же относительны, как и все в мире явлений. Ваша "печать" на самом деле лишь досадная случайность, красота же ваша совершенна, она выше случайностей. Но и эта красота является таковой с точки зрения определенных Форм. Вам приходилось слышать о дракофибиях?
   Девушка кивнула:
   - Немного.
   В ее душе взметнулся вихрь смятения, впервые в жизни ее назвали красивой, так легко отметая то, что было для нее роковым проклятием со дня появления на свет. И главное, теперь она знала, что он ничуть не льстил, просто смотрел и видел.
   - Так вот, дракофибии весьма тщеславны и полагают себя самыми очаровательными существами на свете, - он продолжал говорить, как будто не замечая ее волнения, - но с точки зрения волшебников или людей они выглядят не слишком привлекательно, смею вас заверить. Что касается меня, то я никогда особенно не задавался вопросом собственной красоты или безобразия. К тому же, мы привыкаем к себе, и мало кто судит о себе объективно. Зато моя мать всегда утверждала, что в мире нет чудовища отвратительнее и безобразнее меня. По ее словам, я настолько страшен, что увидевший меня в подлинном обличии мгновенно умрет.
   Что-то в тоне Танаэля заставило Тали усомниться в правдивости его последних слов:
   - Вы запугиваете меня. Не понимаю, зачем? Я все же кое-что знаю о Формах. Впервые мне приходится слышать, что вид представителя одной Формы может сам по себе убивать других. И потом, я не могу поверить, чтобы мать говорила такое о своем сыне, это противоестественно. Или вы даже ей ненавистны? - почему-то на этот раз гостья чувствовала себя более уверенно, и впервые диалог с хозяином занимал ее больше, чем пугал.
   - Вы не поняли меня. Гарлита гордится тем, что у нее такой сын. Мне кажется, стать матерью Владыки Тьмы, самого ужасного чудовища на земле было мечтой ее жизни. Вы действительно знаете о Формах кое-что, но далеко не все. При определенных условиях естественный вид существа одной Формы может убить существо другой Формы, хотя это случается крайне редко, - на этот раз Танаэль похоже, не лгал.
   - И вы действительно такой? Вы можете убить одним видом? - она снова была сбита с толку.
   - Теоретически, да. Правда, на практике я этого до сих пор не проверял. Хотите быть первой? - усмехнулся он.
   - Нет, - сдалась Тали, - но, по крайней мере, вы могли бы превратиться во что-нибудь менее опасное. Для Мастера Большой магии это не трудно. Мы, люди, не привыкли разговаривать с пустотой. Конечно, я не могу ничего требовать. Вы здесь хозяин...
   Она все еще надеялась, что ей удастся хоть что-нибудь узнать о нем. Его мог выдать цвет глаз, а если глаза окажутся какого-нибудь неэкзотического цвета, она будет знать, кем он не является наверняка.
   - Ну, что ж. Я сам предложил вам считаться гостьей в моем царстве. Как правило, хозяин не стремится создавать гостям неудобства. Тем более, что вам, Эталия, придется гостить у меня всю жизнь. Полагаю, человеческий облик собеседника устроил бы вас больше, чем какой-либо иной? - поинтересовался Танаэль.
   - Пожалуй, да. Это бы меньше нервировало меня. Мне интересно узнавать новое о мире, в котором я оказалась. Это единственное, что спасает меня от отчаяния. Вы не поймете меня, или мое откровение доставит вам удовольствие. Я потеряла всех, кто был мне дорог. Я потеряла то, что любила: свет солнца, шелест ветра в листве, журчание ручьев, благоухание трав и цветов, радугу после дождя, синеву неба, весеннюю грозу и зимнюю метель - всю красоту мира. Я потеряла веселье и шум карнавальных площадей и волнующие душу песни менестрелей, рыцарские турниры и бальные танцы, тайные занятия запретными науками и полные приключений путешествия, которые мы совершали вдвоем с братом в поисках неведомого. Теперь неведомое само нашло нас, и то, что было моей жизнью, исчезло навсегда. Нет смысла притворяться: мне больно и горько. Я должна была выговориться. Наверное, я доставила вам большую радость. Впредь я не стану жаловаться и жалеть себя, я не собираюсь лить слезы до конца моих дней. Я постараюсь понять и принять другой мир, другую жизнь. Однако... мне будет легче общаться с тем, кто выглядит как человек, пусть я знаю, что это не так.
   Тали не хотела говорить всего этого. Слова вырывались сами, как будто даже против ее воли. Но все же она не договорила. Ей показалось, что она любила мир, который за редким исключением не любил ее, но этого выразить уже не умела. В волнении она встала и теперь стояла посреди комнаты, ожидая не то хохота, не то появления видимого собеседника.
   - Я могу вернуть вам кое-что из утраченного. Мне нет необходимости отнимать у вас красоту мира. Солнце, небо, ветер, деревья - все это есть в Траэтре. Ваш мир, наш мир - это условность. В сущности, это один мир, он даже более един, чем вы можете себе представить. И красота его одна для всех. Другое дело, кто как способен ее воспринимать.
   Он появился, словно пройдя сквозь стену. И Тали пожалела, что согласилась на человеческий облик. В первое мгновение он показался ей ужасным, в следующее - она ясно увидела, что принятый Танаэлем облик отличается исключительной, почти пугающей красотой и обладает выраженной индивидуальностью. Лучше бы он превратился в сельна, гнома или, к примеру, в медведя. Она вновь ощутила себя ущербной. Теперь ей постоянно придется напоминать себе, что перед ней Владыка Тьмы - чудовище, опасное и непостижимое существо. То, каким он явился, еще больше убедило Тали в справедливости предположений Колорно, который объяснил девушке, что получение "добровольного" согласия с помощью гипнотического внушения невозможно. Танаэль знает это и действует иначе. Тали решила доказать ему, что воплощение в писаного красавца не введет ее в заблуждение:
   - Говоря о восприятии красоты, хочу сказать вам: вы тщеславны, как дракофибия, Танаэль. Могли бы так и не стараться.
   Он улыбнулся и пожал плечами:
   - Не привык что-либо делать по усеченным формулам или, как говорите вы, спустя рукава. Что же теперь: мне отрастить горб или нос длиннее подбородка? Растолстеть, облысеть, стать ниже ростом? Я могу измениться, как пожелаете, если вам не приятна такая внешность. Только не думайте, что в человеческом облике я могу впасть в людские предрассудки.
   От его улыбки у девушки захолонуло сердце. Тали опустила глаза:
   - Я и не думала ничего такого. Вообще не стоит беспокоиться. Мне это совершенно безразлично. Просто я удивлена тем, что вам известно, что мы, люди, считаем красивым, а что - безобразным. Ведь, насколько я поняла, каждая Форма имеет свои представления об этом.
   - Не каждая. Это зависит от строения органов чувств, диапазона эмоциональности и в некоторой степени от уровня интеллектуальности Формы. Драконы и дракониды видят мир черно-белым, фибииды и дракофибии - в красно-коричневых тонах, только золото выглядит для них, как и для нас. Потомки богов, волшебники и стихииды видят также как люди, но обладают большей остротой зрения и способностью четко различать предметы в полной темноте.
   "Все-таки стихиид, не фибиид земли, не драконид огня, и глаза темно-карие, все верно", - мелькнуло в голове у Тали.
   Танаэль сделал несколько быстрых шагов, легкий черный плащ развивался за его спиной словно орлиные крылья. Он резко остановился в двух шагах от Эталии. Высокая для девушки Тали оказалась немного выше его плеча. Отчего-то ей в голову пришла посторонняя, почти нелепая мысль, как странно они выглядят, оба в черном, в этой бежево-розовой комнате.
   - Я, например, прекрасно вижу, Эталия, - продолжал он, - что подземелье вам вредит. Вы бледны. Хотите подняться наверх, к солнцу, ветру, тому, что вы так любите?
   Тали подняла голову и твердо посмотрела в его спокойные, красивые глаза:
   - Что вы потребуете от меня за это, Танаэль?
   Два изумруда на лице девушки светились тревожными огнями.
   - Ничего. Просто положите свои ладони на мои, и мы окажемся там, - он поднял руки и протянул к ней ладонями вверх, - не бойтесь, это ни к чему вас не обяжет: слово Танаэля да подтвердят стихии.
   Они ощутили толчок под ногами, и вихрь разметал их волосы. Ее - темно-каштановые и его - черные до плеч. Все так же глядя ему в глаза, боясь упустить в них недобрую тень, Тали медленно протянула руки и положила свои ладони на его.
  
  
   Глава V
  
   Трепетные струны задеваешь
   Не перстами - голосом своим,
   Не на лютне, на душе играешь,
   Дар бесценный твой неповторим.
   Стыдно, право: на моих ресницах
   Задрожала чистая слеза.
   А в твоих невидящих глазах
   Полыхали яркие зарницы.
  
   Атмосфера безысходной тоски и печали царила в подземелье пленниц. Они бродили словно тени, натыкаясь на стены, предметы и друг на друга. То и дело слышались всхлипывания и вздохи. Тихий шепот прерывался рыданием и мольбой. Новые глаза жертв ненависти Гарлиты еще не были в состоянии различать что-либо, кроме сильных источников света на близком расстоянии. Легче других это несчастье переносила сабрийская принцесса Белана. Еще за два года до похищения бедная девушка ослепла из-за неудачного падения с лошади во время королевской охоты. С тех пор она успела свыкнуться со своей бедой и теперь лучше остальных ориентировалась в пространстве, пользуясь слухом и осязанием. С детства Белана обладала музыкальным слухом и прекрасным голосом. После потери зрения слух ее еще больше обострился, а пение стало единственной радостью и смыслом ее жизни. Ее нельзя было назвать красивой: рыжеватые волосы, немного резкие и не совсем правильные, хотя и тонкие черты лица. Но в ее серо-зеленых не видящих глазах светилась внутренняя красота нежной возвышенной души. Она исполняла сказания менестрелей, и сама сочиняла наполненные любовью и радостью песни о прекрасных девичьих мечтах, о бесконечной красоте мира, увидеть которую уже не могла. Белана была ровесницей сиенских двойняшек. Казалось, что могло бы быть общего между динамичной, бойкой, независимой Тали и беззащитной, ограниченной в возможности передвижения, тихой калекой Беланой. И, тем не менее, если несклонная к пустой девичьей болтовне Тали и считала кого-то из знакомых принцесс подругой, то именно Белану. Хотя Сабрия не граничила с Сиеной, старшая сиенская принцесса часто навещала сабрийскую подругу в годы после несчастья, благо, что между их королевствами лежали только дружественные страны. Слепой певице поверяла Тали секреты девичьей души, те, которыми не могла поделиться с братом. Она искренне восхищалась стихотворным и музыкальным талантами подруги и очень любила слушать волшебный голос Бели. Их связывали задушевные беседы, в которых каждая черпала необходимое тепло и понимание.
   Визиты Тали были отдушиной в невеселой жизни сабрийской принцессы. Брат Беланы, король Сабрии Натило, мало интересовался сестрой-калекой. Этот мрачный жестокий человек не был старшим сыном покойных короля Даварона и королевы Палитии. Натило с детства ненавидел старшего брата Вариотта, наследника короны. Вскоре после смерти Даварона Вариотт, недавно ставший королем, погиб на охоте. Королевская охота превратилась в проклятие этой семьи. После несчастного случая с Беланой гибель Вариотта казалась следствием злого рока, как будто тяготевшего над королевской фамилией. Натило запретил впредь устраивать традиционные охотничьи выезды. Белана, одна из немногих, была убеждена, что дело здесь не в проклятии: смерть Вариотта была подстроена младшим братом. Вариотт всегда относился с большой любовью к "маленькой певунье", как называл сестру, особенно после того, как девушка лишилась зрения. Его гибель стала чудовищным ударом для несчастной. Только дружба Эталии помогла Белане перенести это горе. С той поры сестра братоубийцы была убеждена, что ничего худшего случиться уже не может.
   Белана спокойнее других перенесла похищение и более мужественно выдержала страдания, выпавшие на долю пленниц. Она была рада тому, что Тали, единственная, избежала этой страшной судьбы. Если другие принцессы лелеяли надежду на то, что их возлюбленные или братья однажды спасут их из этого ада, Белана знала, что Натило ради нее не пошевелит и пальцем. Возлюбленного же у ставшей в семнадцать лет калекой девушки просто не было, и она давно потеряла надежду когда-нибудь обрести любовь. Теперь Бели как могла, помогала подругам по несчастью приспособиться к существованию во мраке. Она не испытывала такого панического страха перед Владыкой Тьмы, как остальные пленницы. Обостренный слух и привычка воспринимать окружающее по преимуществу с помощью этого органа чувств подсказали Белане то, чего не могли различить другие. Многие пленницы считали, что угодили в лапы к дракону. Сабрийская принцесса могла бы поклясться, что шаги, дыхание и шелест одежды скорее указывают на существо очень похожее на человека. Но, не желая спорить с другими, Белана держала свои впечатления при себе. Привыкшая находить утешение в пении, девушка стала негромко напевать сначала в своей комнате, потом у фонтана. Звуки ее голоса поддерживали и успокаивали пленниц.
   Однажды ее услышал Фьёрно, зашедший проверить, как справляются ложницы с возложенными на них обязанностями. Заслышав непривычные шаги, Белана замолчала.
   - Отчего вы прервали пение? - раздался мягкий баритон. Этот голос принадлежал не Танаэлю, а кому-то другому. Девушкам уже приходилось несколько раз слышать, как он отдавал распоряжения ложницам.
   - Я опасаюсь вызвать гнев Владыки Тьмы, - ответила певица.
   - Я только управляющий Великого Владыки, меня зовут Фьёрно, - представился баритон. - Ваши жалобы, слезы или пение не интересуют Повелителя. Вы можете делать, что угодно, Владыке Тьмы это совершенно безразлично.
   - Тогда могу я попросить, чтобы мне дали лютню? - воспользовалась случаем Белана.
   - Что такое лютня? - спросил потомок богов.
   - Музыкальный инструмент. Я подумала, что если пение не вызывает гнева Владыки, то и музыка его не побеспокоит, - ответила рыжеволосая принцесса.
   - Как выглядит этот инструмент? Представьте себе его, как будто он перед вами, - подсказал Фьёрно.
   Белана представила свою любимую лютню.
   - Если Великий и Всемогущий Танаэль позволит, вы получите инструмент.
   Голос смолк, и шаги удалились.
   - Зачем ты сделала это, Белана? - накинулась на певицу Эрли, - Пока нас не трогают, лучше не напоминать о себе. Из-за твоей глупой просьбы мы все можем пострадать. Или тебе не терпеться стать наложницей чудовища?
   - Перестань, Эрли, - приструнила подругу Католина. - Как ты можешь серьезно думать, что чудовище забыло о нас? А вот если у нас будет лютня, сразу станет веселее. Никто не сравнится с Беланой в игре и пении, но кто захочет, может присоединиться к ней.
   - У меня нет желания веселиться, - вступила в разговор Тинерия, она всегда была склонна видеть во всем самые темные стороны.
   - Мы выплакали уже все новые глаза. Слезы дают облегчение, но невозможно плакать всю жизнь, - заговорила Белана. - Мы будем вспоминать баллады менестрелей о храбрых рыцарях, спасающих своих возлюбленных. Это нас поддержит.
   - Или раздразнит чудовище, - вставила замечание до сих пор молчавшая Ванетта.
   - Вы же слышали, ему безразлично, что мы тут делаем, - защищалась Бели.
   - Тогда почему мы вообще здесь? - задумчиво спросила Эберта.
   - Тише, я слышу шаги, - предупредила девушка с обостренным слухом.
   Вернулся Фьёрно. Он подошел к Белане:
   - Возьмите. И спойте что-нибудь.
   Девушка протянула руки, Фьёрно вложил в них инструмент. Белана проверила натяжение струн и попробовала их звучание. Затем стала наигрывать грустную, протяжную мелодию, постепенно ритм немного убыстрился, и она запела:
  
   За синею далью, у снежных гор
   В холодной башне своей,
   За синею далью, у снежных гор
   Коварный живет чародей.
  
   Его ненавидят и стар, и млад,
   Для всех он - жестокий рок.
   Пугают им матери юных чад.
   Но, боги, как он одинок!
  
   За синею далью, у снежных гор
   В пустынной башне своей,
   За синею далью, у снежных гор
   Всесильный живет чародей.
  
   Покорны ему и пламень, и лед,
   Подвластны скала и металл.
   А в сердце разбитом его живет
   Любовь, что давно потерял.
  
   За синею далью, у снежных гор
   В замшелой башне своей,
   За синею далью, у снежных гор
   Жестокий живет чародей.
  
   Кто знает, как это было давно,
   Когда он мечтал и любил,
   Когда они двое были - одно.
   Он сам уж почти позабыл.
  
   За синею далью, у снежных гор
   В высокой башне своей,
   За синею далью, у снежных гор
   Надменный живет чародей.
  
   С тех пор пролетели века и века,
   Любовь не вернуть назад.
   И ночи чернее его тоска,
   И страшен потухший взгляд.
  
   За синею далью, у снежных гор
   В волшебной башне своей,
   За синею далью, у снежных гор
   Несчастный живет чародей.
  
   Со смешанным чувством изумления и восторга слушал балладу слепой певицы бессмертный потомок богов. Такого чудного голоса и вдохновенного исполнения ему никогда не приходилось слышать. Говоря откровенно, людское пение ему повезло услышать всего пару раз в жизни, большую часть которой он провел в царствах Владык Тьмы. Но он хорошо помнил, как пела Дильесса, дочь Хранителя Колорно. В мире магов все признавали, что ее голос гораздо лучше многих людских голосов, и это было справедливо. Но, по мнению Фьёрно, дар Дильессы не шел ни в какое сравнение с даром Беланы Сабрийской. Сейчас потомок богов как никогда понимал волшебника Колорно, отдавшего свою любовь представительнице этой краткоживущей Формы - человеку. Фьёрно поразило и само содержание баллады.
   Откуда эта девушка могла узнать одну из самых печальных реалий мира обладателей магической силы? В какой-то степени эта история напоминала судьбу Колорно и других эффирских Хранителей, но еще больше соответствовала судьбе старого волшебника Ифарго, доживающего пятое тысячелетие в своем горном царстве Готаре. Ифарго был одним из сильнейших среди темных владык, 11-ый уровень силы позволял ему претендовать на титул Владыки Тьмы. Однако старый колдун предпочитал затворничество, и когда после смерти волшебника Марлора между темными владыками началась борьба за титул, Ифарго остался в стороне. Тогда, около полутора тысяч лет назад, этот титул оспаривали два стихиида - воздуха и земли, драконид огня, фибиид земли и дракофибия. Победителем вышел фибиид земли Катаранг. Но даже он, став Владыкой Тьмы, не посмел потребовать от Ифарго принесения формулы подчинения. Танаэль также не стал трогать старого волшебника, в неприступном одиночестве оплакивавшего свою умершую любовь. Дошел ли до людей отголосок истории жизни Ифарго в виде легенды, или же Белана чувствительной душой поэтессы угадала трагедию неравной любви, Фьёрно не знал. Скорее всего, и то, и другое вместе. Певица смолкла и только перебирала струны, продолжая извлекать из лютни щемящие душу звуки. В ее невидящих глазах отражалась чужая печаль. Белана исполнила балладу с такой силой душевного сопереживания, что вызвала слезы на глазах забывших о своих несчастьях принцесс. Эта некрасивая, рыжеволосая, с бесцветными бровями и ресницами, давно потерявшая надежду на счастье любить и быть любимой, привыкшая к жизни во мраке слепоты девушка не могла даже догадываться, какой пожар загорелся в сердце потомка богов.
  
  
   Глава VI
  
   Ах, замки воздушные, речи обманные!
   Улыбка открытая, ласковый взгляд.
   Прозрачные воды с брегами туманными:
   "Ты верь ему, верь!" - сговорившись, твердят.
  
   Они стояли под лазурным куполом неба. Солнце нестерпимым блеском отсвечивало от глади прозрачного озера. Зелень деревьев, щебет птиц, аромат леса, тепло и нега весеннего дня - все разом нахлынуло на Тали. Вдруг она осознала, что все еще держит свои ладони лежащими на его. Она отдернула руки, словно от раскаленного металла. Танаэль слегка развел руками и качнул головой, показывая, что не собирается держать ее.
   - Где мы? - оглядываясь, спросила Тали.
   Плакучие левы склонились над водами озера. Мягкие травы стелились под легкими порывами теплого ветра на открытом пространстве от озера до отдаленной стены лесных гигантов. То тут, то там виднелись живописные рощи, состоящие из деревьев, как обычных, так и диковинных, невиданной красоты, пород. Цветочные россыпи всех мыслимых оттенков палитры купались в лучах майского солнца.
   - В сердце Траэтра, и оно - ваше, - ответил его хозяин. - Идемте, я покажу вам.
   Они пошли по траве и вскоре оказались в небольшой рощице голубых алиатров. Тали протянула руку и погладила нежную листву, как будто хотела убедиться, что она настоящая. Девушка почувствовала, что улыбка против ее воли заиграла на губах. Она была опьянена резкой переменой обстановки и боялась совершить какой-нибудь промах. Они медленно шли рядом, Танаэль отводил рукой слишком низко склонявшиеся ветви, оба хранили молчание. Неожиданно шлейф ее платья зацепился за колючий сучок, Тали споткнулась и едва не упала. Мгновение, и девушка оказалась в объятиях спутника, который, ловко подхватив ее, предупредил падение. Как только Тали обрела равновесие, он сразу отпустил ее и отступил в сторону. Произошедшее заставило принцессу смешаться:
   - Я не привыкла ходить по лесу в такой одежде.
   - Это легко исправить, - Танаэль окинул ее взглядом, и Тали увидела, что на ней уже не черное платье, а светло-зеленный мужской костюм.
   - Благодарю, теперь я не упаду.
   - Я бы ни за что не допустил этого.
   - Куда мы идем? - сменила она направление разговора.
   - Никуда. Просто наслаждайтесь тем, по чему вы соскучились: красотой природы, воздухом, светом.
   - Вас это не тяготит, Танаэль?
   - Напротив. Иначе ничего этого, - он обвел рукой вокруг, - здесь бы не было, ведь это мое царство.
   - Мне трудно поверить: Владыка Тьмы не прячется от света, - дерзко глядя ему в глаза, сказала Тали.
   - Света не выносят фибииды. А титул, он не влияет на природу носителя. Так что здесь нет ничего удивительного. Не всем чудовищам заказана красота, как и не всем людям она доступна. Разве нет?
   - Вынуждена согласиться с вами. Я знаю многих людей, не замечающих красоты окружающего. Нажива, власть, амбиции или просто тяжелый ежедневный труд заставляют их забыть о ее существовании. Но красота, прекрасное вообще есть в нас самих, это гораздо важнее, чем внешняя красивость, - Тали не могла удержаться, чтобы не взглянуть в его лицо.
   Они вышли из рощицы и остановились на краю. Танаэль поднял голову и посмотрел вверх, как бы обдумывая ее слова, затем повернулся и заглянул ей в глаза:
   - Внешнюю красоту можно понимать как гармонию, и основания ее ведь тоже не лежат на поверхности. А что вы понимаете под внутренней красотой, Эталия?
   - Красоту души, возвышенность чувств, благородство, чистоту помыслов и справедливость деяний, - отводя взгляд, не сразу ответила слегка озадаченная девушка.
   - Стремление к Благу или Добру, хотите вы сказать, - обобщил Танаэль. - А что вы скажете о творении красоты, о музыке, о поэзии, например? Почему вы, люди, создаете их?
   - Это потребность души. Но почему вас это занимает?
   - Наверное, потому, что я так же хочу понять вашу Форму, как вы - другие. Вот вам и первая корысть.
   - Так вас интересуют люди? Зачем мы вам? Впрочем... если однажды вы вторглись в нашу жизнь, то почему бы вам ни сделать этого снова. Вам мало власти, которой вы располагаете среди себе подобных. Она не так уж безгранична. Здесь есть другие, способные противостоять вам. Люди же беззащитны перед вами, вы хотите понять нас, чтобы знать, как лучше причинить нам страдания, - Тали боялась поддаться обаянию его обманчивого облика, за каждым словом ей чудилось скрытое коварство.
   - Напрасно вы пытаетесь уязвить меня, Эталия. Чем больше власть, тем тяжелее бремя. Насколько я знаю, это справедливо и в вашем мире. Мне вполне хватает забот со своими подданными. На ваше счастье, вам не приходилось сталкиваться с такими Формами, как дракониды, фибииды или дракофибии. Когда вы узнаете их, то поймете, как нелегко удерживать эти результаты неудачного эксперимента от всеобщей бойни, - Танаэль нахмурился, и небольшая вертикальная морщинка пролегла меж черных бровей.
   - Вы - миротворец?! - всем видом она пыталась продемонстрировать свое недоверие.
   - Вы постоянно подозреваете меня в каком-нибудь обмане, принцесса. Посудите сами, зачем мне лгать вам в том, что касается других Форм? И потом, ваши подозрения от незнания, вы еще слабо представляете себе силу Законов, - слова звучали убедительно, и Тали немного смутилась от его открытого взгляда.
   - Возможно, вы правы, я веду себя глупо, - признала она.
   - Я этого не говорил. Мы ведь заключили перемирие, так доверяйте мне хотя бы немного. Вас может убить то напряжение, в котором вы все время пытаетесь держать себя. Если же я буду просить стихии подтверждать каждое мое слово, то это, в конце концов, может вызвать землетрясение, наводнение, ураган - то, что вы называете стихийными бедствиями. От них может рухнуть даже этот дворец.
   За разговором они подошли к берегу озера. Озеро представляло собой вытянутый овал, они вышли к нему где-то у середины более длинной его стороны. Сейчас хозяин указывал на одну из коротких сторон, где в нескольких десятках шагов от воды высился базальтовый монолит дворца Владыки Тьмы.
   - Я думала, что ваш дворец - пещеры, - сказала гостья.
   - Он уходит глубоко под землю, но, как видите, часть его расположена на поверхности, - пояснил Танаэль.
   - Вам доставляет удовольствие удивлять меня, не отрицайте.
   - Доставляет. Считайте меня тщеславным, более того, впервые я с радостью пользуюсь случаем похвастаться своими владениями. Посмотрите туда, - он слегка отступил, чтобы не загораживать девушке вид на противоположный дворцу конец озера.
   Тали показалось, что там парит воздушный замок сказочной мечты.
   - Это ваш замок? - поразилась она.
   - Мой, ваш, если пожелаете. Не принимайте враждебно каждое мое слово, - попросил он, почувствовав, что она внутренне сжалась, - я только приглашаю вас пообедать там со мной. Солнце уже садится, вы голодны.
   - Нет, я не..., - хотела отказаться Тали, но передумала, - хотя, зачем отрицать, я действительно проголодалась. Но вы...
   Она не знала, как это высказать. Ей никогда не приходило в голову, что стихииды могут есть как люди. Танаэль на мгновение прикрыл улыбающиеся глаза:
   - Все живые существа в этом мире чем-нибудь питаются. И не только Формы, но и животные, растения. Мы же способны есть так же и то же, что и те существа, подобие которых принимаем. Здесь нет притворства. Говорю это, чтобы вы не испытывали неловкости. Считайте, что вы сидите за столом с обычным человеком. Договорились?
   Она кивнула.
   - Тогда дайте мне руки как в прошлый раз.
   Он снова протянул ей ладони. Девушка без колебаний сделала, что он просил. Тут же они оказались внутри воздушного замка. Его красота еще менее поддавалась описанию, чем дворец королевы Элькирии. Если эффирское чудо напоминало переливающийся всеми цветами радуги хрусталь, то замок Танаэля, казалось, весь состоит из одних цвето-световых переливов самых нежных оттенков. Протянув руку к прозрачно-струящейся стене, Тали не обнаружила твердой поверхности, однако какое-то сопротивление присутствовало, пол же под ногами был вполне надежен, хотя у гостьи создавалось впечатление, что, сделав шаг, она провалится в пустоту.
   - Не бойтесь. Вы скоро привыкните, - успокаивал хозяин.
   - У меня закружилась голова. Это просто невероятно.
   - Тогда обопритесь на мою руку.
   Танаэль протянул ей руку так, как сделал бы это рыцарь по отношению к даме. Принцессе ничего не оставалось, как принять его помощь. Про себя она отметила, что прикосновение к его руке уже не вызывает такого ужаса, как в первый раз. Рука как рука. Ей часто приходилось видеть руки более грубой формы: натруженные руки крестьян, искалеченные руки воинов. Такие же руки, как та, на которую она сейчас опиралась, с крупной, но красивой формы кистью и длинными, тонкими пальцами, как правило, бывали у бродячих музыкантов. "Интересно, на что похожи его настоящие руки?" - подумала Тали, и эта мысль вызвала в ней не страх или отвращение, а какое-то неопределенное чувство сожаления. Танаэль вывел спутницу на открытую террасу, парящую прямо над озером. Там их уже ждал накрытый стол. Владыка предложил гостье стул с высокой спинкой как самый галантный кавалер из придворной свиты, а сам сел напротив.
   За столом Владыка не пользовался услугами ложников: блюда сменялись, а бокалы наполнялись сами собой по мере необходимости. Тали даже не успевала заметить, как это происходит. Графины и тарелки отнюдь не летали вокруг сотрапезников. Изменения происходили мгновенно и с точностью до секунды, при этом маг как будто не уделял процессу подачи блюд ни толики своего внимания. Казалось, Танаэль был непритворно увлечен беседой, которую они продолжили, не забывая отдавать должное и обеду.
   - Что значит неудачный... как вы это назвали? экс... ну, с вашими подданными? - вспомнила Тали привлекшую ее внимание фразу.
   - Неудачный эксперимент? Опыт. Вы ведь занимались алхимией, принцесса?
   - Откуда вы знаете? - в очередной раз удивилась она.
   - Неважно, знаю. Ваш учитель, конечно, производил некоторые опыты с металлами, серой, кислотами и прочими веществами, верно?
   - Да.
   - Эксперимент, по сути, то же, что и опыт. Только наши опыты несколько сложнее. Видите ли, те, кого называют богами в мире магов, не только развлекались сочинением религиозных культов для людей. Когда-то этот мир был другим. Боги преобразовали его, установив Формы и Законы, регулирующие их взаимоотношения. По-видимому, они полагали, что в результате определенных генетических смешений будет достигнута всеобщая гармония, и установится равновесие. Равновесие между прекрасным и безобразным, низменным и возвышенным. Своего рода паритет между добром и злом на нашей Грани. Такова уж природа этого мира, что одно не может существовать без другого. Вернее, Ат и Банал - два лика одного сущего. Их равновесие и есть упорядоченная Вселенная. Боги стремились укрепить единство противоположных начал, тем самым, предотвращая возможность хаоса. Вы не поверите, но в основе бытия этого мира заложена любовь, как принцип примирения полярностей, соединяющий несоединимое, спасающий мир от развала и гибели. Вот только любовь даже в качестве принципа можно понимать по-разному. Пока боги были здесь и контролировали пропорциональное соотношение различных формообразований, эксперимент казался удачным. Но когда боги и дети богов пожертвовали собой, спасая этот мир от Дыхания Иного, произошел какой-то сбой, нарушивший баланс равновесия. Потомки грубых Форм начали превалировать над благородными. Появилась новая смешанная Форма - дракофибии, которой не было при богах. Вы, люди, по некоторым причинам, о которых мы как-нибудь еще поговорим, фактически были выведены за пределы контактного поля. Стихии - очень специфическая Форма - и в расстановке сил участия не принимают. Из благородных Форм активны волшебники и стихииды. Все это означает падение общего уровня разумности и накопление большого потенциала отрицательной эмоциональности. Обособленные Формы мало что меняют в этой картине и то не в лучшую сторону, они действительно уравновешивают друг друга по эмоциональной направленности, но количественно гномов гораздо больше, чем ваших друзей - сельнов.
   Тали молча слушала не совсем понятную ей речь Владыки Тьмы, постепенно ее зрачки расширялись все больше от удивления и беспокойства. Она начисто забыла о недоверии и страхе перед ним. Все ее потери и переживания показались ей мелкими, почти не стоящими внимания по сравнению с призраком грозящей катастрофы.
   - К чему это может привести, Танаэль? - с тревогой спросила она.
   - К тому, что на руинах нашего единого мира останутся одни бессмертные, те, кто не окажется в кристаллах. Горстка одиноких существ на обугленной земле, залитой потоками крови, - помрачневший взор Владыки ясно выражал его отношение к описанной картине. Но в этом Тали не хотела сомневаться.
   - Вас не радует такая возможность?
   - Обрадовать она может только безумца, однако в погоне за властью многие просто не захотят брать ее в расчет. Да и никто не застрахован от ошибок. Я не хочу быть персонажем той картины, которую нарисовал вам, но может быть в ее реальном воплощении окажется немалая доля и моей вины. А может быть напротив, мне удастся предотвратить это.
   Тали показалось, что перед ней совсем не тот монстр, каким все считают Владыку Тьмы, и посмотрела на него уже другими глазами.
   - Мне странно слышать это от вас, - призналась она.
   - Просто я - разумный эгоист. Ну, кто же в здравом уме пожелает себе лишиться того, что любит, - Танаэль жестом указал на окружающую их панораму, и было ясно, что он имеет в виду не только Траэтр.
   - Из ваших слов, я заключаю, что не все маги придерживаются подобного взгляда. Как скоро может это случиться?
   - Надеюсь, никогда. Но существует вероятность, что бойня начнется в любой момент, если произойдет что-либо из ряда вон выходящее. Впрочем, я - не оркулл и могу ошибаться.
   Стемнело. Звезды стали загораться на ночном небосклоне, тонкий серп молодого месяца показался у горизонта. Тали некоторое время наблюдала, как зажигаются небесные огни.
   - Скажите, Танаэль, оркуллы действительно не ошибаются? - наконец спросила она.
   - Вы подумали о пророчестве, которое привело вас в Траэтр, - не то утвердительно, не то вопросительно отозвался Танаэль, он тоже смотрел на звезды, и, казалось, его глаза впитывают их далекий свет.
   - Да. Колорно сказал, что они всегда сбываются. Зачем тогда мы здесь?
   - Колорно говорил вам, что слова оркулла допускают неоднозначное толкование, Эталия?
   - Да.
   - А то, что свои прорицания оркуллы вычитывают из Книги Судеб, запись в которой до совершения события иллюзорна и может измениться? В любом подобном пророчестве есть условный момент "если", - пояснил Танаэль.
   - Вот как? Хранитель не говорил мне об этом, он полагал похищение бессмысленной жестокостью, - Тали оторвала взор от созерцания небесных сфер и перевела его на собеседника, в ее сердце снова шевельнулось недоверие.
   - Колорно, по-видимому, не знает о Книге Судеб того, что известно мне. Я не пытаюсь оправдаться. Жестокость бессмысленная или осмысленная для вас и других пленниц все равно остается жестокостью, вне зависимости от того, что я понимаю, какое зло причинил вам, и сделал это не из прихоти. Мне еще предстоит расплатиться за это, безнаказанно вред людям может причинять только тот, кто хотя бы на половину является человеком, как Дильесса. Над ними защищающие вас Законы силы не имеют. Поверьте, я не горел желанием нарушить их, но у меня, согласитесь, был небольшой выбор.
   Они уже поднялись из-за стола. Владыка стоял, выпрямившись, заложив руки за спину, и, запрокинув назад голову, смотрел на яркую голубую звезду.
   - И какова же будет расплата? - спросила Тали.
   - Не знаю. Для нас это четко не определено, не то, что для драконьего племени. Здесь действует фактор неизвестности.
   - Что было бы с людьми, не позаботься боги о нашей безопасности, - с укором вздохнула Тали.
   - Трудно сказать. Не каждому по вкусу лишние хлопоты, но желающих воспользоваться вашей слабостью нашлось бы достаточно.
   Теперь он смотрел ей в глаза, и так хотелось верить, что он не стал бы беспричинно делать то, что сделал под давлением обстоятельств, даже если бы его не останавливал Закон.
   - Я должен покинуть вас. Заботы правителя, - извинился он. - Хотите остаться здесь или вернуться в свои покои?
   - Я смогу еще когда-нибудь выйти оттуда? - при мысли, что подземелье может снова стать ее тюрьмой, Тали почувствовала себя неуверенно.
   - Безусловно. Обещаю. Хотите подтверждение? - улыбнулся он.
   - Нет. Вдруг потоп смоет этот замок, - она сама не знала, почему поверила ему просто так. - Я устала и хочу вернуться.
   Танаэль протянул ей руки.
  
  
   Глава VII
  
   Кого, вам мнится, провели вы?
   Насквозь я вижу козни ваши.
   Но честь велит испить из чаши
   Измены горького разлива.
  
   В тронном зале базальтового дворца Владыку Тьмы дожидался проситель. Фьёрно несколько раз пытался мысленно связаться с Повелителем, но тот не отвечал.
   - Я выгляжу просто ужасно, - жаловалась потомку богов чудовищная дракофибия, - без крайней необходимости я никогда бы не посмела явиться в таком виде к подножию трона Великого Владыки.
   Фьёрно находил, что дракофибия действительно выглядит ужасно сейчас, как и всегда, но хранил свое мнение при себе. Ее колышущееся матово-светлозеленое тело занимало шестую часть всего помещения, достаточно большого, чтобы вместить две-три сотни людей, волшебников или потомков богов. Драконоподобная чешуйчатая с гребнем голова соединялась с антропоморфными чертами лица, обезображенными выступающими клыками. Драконий хвост, сливающиеся и разделяющиеся тумбы трех пар ног и почти человеческие руки: предплечья, локти, кисти, пальцы. Под оранжевыми глазами залегли черные круги.
   - Всемогущий Владыка занят, - в который раз объявил управляющий и поспешил выйти. Наконец ему удалось достучаться до сознания Танаэля. Он передал, что дракофибия Баррейта умоляет об аудиенции: среди подданных Владыки опять затеялась свара.
   Черный смерч завихрился в тронном зале. В отличие от сказок, принять облик неживой материи было гораздо труднее, чем превратиться в любое живое существо. Маска Черного смерча или Облака черной пыли была не случайно выбрана Танаэлем. Во-первых, она демонстрировала его мастерство в Большой магии, во-вторых, соответствовала носимому им титулу, в-третьих, не позволяла определить его природу по глазам.
   - К подножию трона твоего припадаю, Великий Всемогущий Владыка Тьмы, - проскрипела обычную формулу приветствия дракофибия.
   - Тебя изрядно потрепал Дзроор, Баррейта. Говори, - раздалось повеление Владыки.
   Антропоморфное лицо чудовища исказилось животной злобой:
   - Он выманил меня из Барра и чуть не испепелил...
   - Что посулил тебе Дзроор?
   - Пощади, Всемогущий! Он обещал мне золото, твое золото, о, Владыка. Дзроор передал, что драконидам и дракофибиям нужно объединиться и выступить против тебя.
   - Бунт? Ваша глупость не имеет предела. Никто из вас ни по одиночке, ни все вместе не сможете войти в Траэтр без моего позволения. Как же вы хотели добраться до моего золота? - Черный смерч содрогался от жуткого хохота.
   - Пощади, Всеведущий Владыка. Дзроор обманул меня. Когда я слышу о золоте, то не могу уже думать ни о чем другом, - дракофибия буквально распласталась по полу.
   - Впредь будешь умнее. Убирайся и не высовывайся из своего Барра. Я разберусь с Дзроором. И помни: ничто не спасет тебя, если узнаю о твоей причастности к заговору.
   Смерч прошел сквозь стену, аудиенция была окончена.
  

* * *

   - Ну вот, они и зашевелились, Фьёрно, - говорил Танаэль помощнику у себя в кабинете. - Давно собирались.
   - Вы считаете, Повелитель, за ними стоит Катаранг?
   - Ты знаешь, он связан формулой подчинения побежденного и не может бросить мне вызов, если я сам не развяжу схватку. Это Адорно рвется к власти, ему надоело быть нейтралом.
   - Волшебник Адорно, внук Марлора. Он - маг искусный, - констатировал Фьёрно.
   - Если бы речь шла о Черном каньоне..., - Танаэль замолчал, не закончив фразу.
   По тону Владыки трудно было понять, как именно она должна была бы продолжиться.
   - Вы хотели сказать, что ваши силы были бы равны? - предположил Фьёрно.
   - Нет. Это не суть важно. Битва по правилам не грозит неожиданностями, кто бы ни стал победителем. Но если ситуация выйдет из-под контроля, одному оркуллу известно, что здесь может начаться. Я сам подал пример неподчинения, нарушив Законы богов в отношении неприкосновенности человека. Гарлита думала, я отказываюсь похищать принцесс, потому что уверен в непреодолимости пророчеств. Мне не слишком хотелось создавать прецедент неповиновения Законам.
   - И все же вы согласились, Повелитель.
   - Я на непогрешимость не претендую, и титул мне пока не надоел, - Владыка Тьмы откинулся на спинку кресла, его лицо отнюдь не выражало раскаяния.
   - Что же теперь? Бунт? Передел власти? - забеспокоился бывший раб Катаранга.
   - Это нужно пресечь в корне, чтобы знали: что позволено Владыке - не позволено грязи у его ног. Назад уже не повернешь. Их может удержать только жестокая расправа над зачинщиками.
   - Дзроор всегда был опасен, - согласился Фьёрно, - он, кажется, претендовал на титул Владыки Тьмы еще одновременно с Катарангом. Но Адорно не принимал участия в том состязании.
   - Тогда он был молод и неуверен в себе, не посмел оспорить титул деда у более опытных соперников. Он отошел в нейтралы и ждал удобного случая. Думаю, Адорно был уже готов потягаться с Катарангом, когда я спутал ему все планы. Ему пришлось переориентироваться на другого противника, - Танаэль взял со стола короткий жезл, увенчанный черным кристаллом величиной с кулак - символ своей власти.
   - Адорно, Эфаль, Дзроор, Катаранг, может быть, кто-то еще - все они спят и видят себя обладателями этого жезла. Удержать его не легче, чем получить, - Владыка крепко сжал символ власти в руке. - Мне придется доказывать, что я по праву владею им.
   - Как вы поступите, Повелитель? Пусть я могу немного, но все мои способности и возможности в вашем распоряжении, - поддержал хозяина Фьёрно.
   - Я оставлю Траэтр на тебя. Урсуса нет, да я и не доверил бы ему царство, особенно теперь.
   По тону, каким это было сказано, Фьёрно понял, что Танаэль уже принял решение. Однако управляющий попытался мягко возразить, ненавязчиво, в форме вполне оправданных сомнений в собственных силах.
   - Я слишком слабый маг, Владыка. Не лучше ли освободить королеву?
   - Нет. Мать неисправима в своей ненависти. До возвращения я могу передать свою власть над силой места кому пожелаю, как сделала в свое время Элькирия, это даст тебе 4-ый уровень. В твоем распоряжении будут все имеющиеся у меня средства Предметной магии и первого и второго рода. Пока никто не знает о заключении Гарлиты, даже Адорно не рискнет напасть на Траэтр.
   Он многое позволял помощнику, частенько делая вид, что не замечает замаскированных попыток влиять на свои решения. Иногда хозяин Траэтра даже поддавался этому влиянию, всегда, впрочем, четко осознавая, когда и до какой степени это происходит.
   - Может быть, Владыка, вы попытаетесь вызвать Дзроора сюда? - предложил Фьерно.
   - Разумеется, я вызову его. Но девяносто девять шансов против одного, что он не явится. Он забьется в свой вулкан и будет ждать там. Дзроор знает, что на нейтральной территории ему не совладать со мной, в Траэтре же он будет просто бессилен. Нет, он не высунется из Элтара. Мне самому придется отправиться туда, - взор Танаэля был мрачен и решителен.
   - Но это же ловушка, Повелитель!
   Пальцы Фьерно нервно теребили украшенный тонким кружевом манжет рукава рубашки, заметив это, он оперся обеими руками на высокую спинку кресла, стоявшего напротив кресла Владыки по другую сторону массивного стола черного дерева. Как будто это могло скрыть степень его нервозности от Мастера Большой магии. Да он и не пытался, просто следовало взять себя в руки. Получалось плохо: костяшки пальцев побелели, а спинка едва не треснула, с такой силой он вцепился в прочнейшую древесину черного двуара, которую "брал" не каждый топор.
   - Знаю. Очень может быть, что это даже более коварная ловушка, чем ты думаешь, Фьёрно.
   - Оправдан ли такой риск? Сила места сделает вас слабее хозяина. Вы рискуете оказаться в кристалле, - старался разубедить Танаэля верный помощник.
   - Я не могу допустить сомнений в моем праве на власть. Это - право сильного. И потом я, как дракофибия, - результат сбоя в системе. Ты же помнишь, кто из ныне живущих магов читает черные кристаллы.
   - Высшие стихииды и вы.
   Фьёрно все же удалось обуздать расходившиеся нервишки, он разогнул мгновенно одеревеневшие пальцы и отпустил ни в чем не повинный предмет обстановки кабинета.
   - Отчаиваться пока рано, друг мой: кристалл нам только снится, - пошутил маг. - Пленницы спят?
   - Полагаю, да, Повелитель.
   - Хорошо, я проведу третий сеанс сейчас. Если я не вернусь, отпустишь их, когда зрение полностью восстановится.
   - А как быть с помешанными? Их тоже отпустить, Владыка?
   - Да, придется. Следовало бы заняться ими раньше. Но я вернусь, Фьёрно, не будь я Всемогущим Владыкой Тьмы, - Танаэль ободряюще кивнул помощнику и исчез.
   Фьёрно остался один. Невеселые мысли роились в его мозгу. Что будет с ним в случае поражения его могучего покровителя? Печальный опыт ужасного рабства оставил неизгладимый след в его памяти. До сих пор он старался не думать, что однажды могут вернуться те страшные времена, когда безжалостное чудовище ежедневно терзало его бессмертное тело, буквально раздирая его на части и наслаждаясь видом нестерпимых страданий. Бессмертие не притупляет болевой чувствительности, а только делает пытку бесконечной. Он вспомнил, как попал к Танаэлю, не ожидая ничего хорошего и не надеясь на какие-либо изменения. "Потомок богов. Какая горькая насмешка. О боги, боги! Как жестоко мы, ваши потомки, платим за ваше всесилие. Да, Танаэль - результат сбоя в системе созданного вами мироздания. И я готов вечность благодарить судьбу за то, что он оказался способен стать Владыкой Тьмы. Зачем он так рискует? Он прав, бунт следует пресечь немедленно. Но если он не вернется..." Фьёрно с тоской подумал о сладкой надежде, впервые озарившей его душу. Белана. Как может он мечтать о счастье, когда, возможно ему придется забиться в самую глухую нору, после того, как сила места перестанет защищать Траэтр. Катаранг не простит ему покровительства Танаэля. Заключение в кристалл навечно сродни смерти, через неделю сила места возрастет, нейтрализующая планка поднимется до 11-го уровня, а спустя тысячу лет она полностью исчезнет. Тогда Траэтр станет легкой добычей любого Мастера. Тысяча лет - один миг в сравнении с вечностью. Вечность самобичевания за неспособность помочь единственному другу. Впервые Фьёрно четко осознал, что в действительности Танаэль для него не только господин. "Я не должен отпускать его одного, - подумал он и понял, что все равно останется. - По крайней мере, я исполню все, как он хочет". Но это было слабое утешение.
  
  
   Глава VIII
  
   Страх забыт. Полна восторга
   Детски чистая душа.
   И на чудо, не дыша,
   Ты взираешь.
   Замираешь
   Неподвижно, не колышется оборка
   На груди.
   Стук сердечка еле слышен.
   Впереди
   То ли будет. Светом брызжет
   Огонек,
   На ладони распустившийся цветок.
   Вдруг как холодом из склепа
   Потянуло. На тебя
   Череп скалится, шутя
   Злую шутку.
   На минутку
   Побледнела. Как нелепо!
   Взмах руки, и призрак сгинул без следа.
   Смотрит маг печально
   Карими очами
   С нежностью и болью,
   И с ... любовью,
   Будто бы прощаясь навсегда.
  
  
   За последний месяц на Эталию обрушилось так много невероятных событий, такой поток новой информации, что вся ее прежняя жизнь вдруг стала далекой и тусклой. Но этот последний день, казалось, вместил в себя целый год. Все его события, впечатления, переживания смешались в голове Тали. Картины и фразы крутились в памяти, сменяя друг друга как в калейдоскопе. Сегодня для нее многое изменилось. Она в который раз напоминала себе, что не должна обращать внимания на обманчиво красивый облик, принятый Танаэлем, не должна верить его речам, его коварной любезности и притворной доброжелательности. Но, заглянув в себя, с удивлением поняла, что действительно больше не испытывает ненависти к нему, а только желание снова встретиться и говорить, говорить... "Я сошла с ума, он затуманил мне разум. Что со мной? Как ему удалось так легко перевернуть все в моей душе? Что из того, что Владыку Тьмы заботит спасение мира. Он сам сказал, что не желает лишиться того, что любит. Любит? Он способен любить?" Тали снова и снова прокручивала в голове весь этот долгий день, пытаясь обнаружить в поведении хозяина Траэтра фальшь, ложь, затаенную злобу. Нет, она не могла вспомнить ни единого слова, интонации, взгляда, выдававших его неискренность. Порой он подшучивал над ней, да и над собой тоже, порой заставлял ее кровь приливать к щекам. Но разве этого она могла ожидать от него. Или же все это было невероятно изощренным притворством? Как в первый день своего пребывания в его царстве, она долго крутилась в постели, так же переживая заново каждую минуту встречи.
   Проснувшись, Тали подумала, что должно быть уже поздно. Рядом со вчерашним мужским костюмом лежали ярко-фиолетовое с кружевной отделкой платье и алмазная диадема. Ей предоставлялся выбор. Она немного подумала и решила надеть платье. Закончив утренние сборы, девушка не знала, как поступить: позвать ли Танаэля самой или подождать, когда он обратится к ней. Его голос, раздавшийся из камня, разрешил ее сомнения:
   - Эталия, вы готовы продолжить нашу беседу?
   - Да, - она посмотрела на дверь гостиной, выходящую в зал со статуями, ожидая его появления оттуда. Что-то заставило ее обернуться. Танаэль стоял у дверного проема, ведущего в столовую, опираясь рукой на косяк. Когда Тали увидела его, он быстро опустил глаза; ей показалось, что в них сквозила печаль.
   - Вы всегда появляетесь оттуда, откуда вас не ждут? - стараясь скрыть смущение, излишне резко спросила она.
   - Как правило, да.
   Тали не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
   - Вчера вы видели то, что находится наверху. Вам понравилась эта часть Траэтра? - Танаэль оставил косяк и подошел к собеседнице.
   - Она вполне соответствует моим представлениям о волшебном царстве, только не Владыки Тьмы.
   - Понимаю. Но я хотел поговорить о другом. Заинтересует ли вас предложение осмотреть другую часть моих владений, более соответствующую этому титулу?
   - Вы хотите показать мне подземелье? - догадалась она.
   - Не совсем. Подземелье велико, чтобы обойти его понадобится не один день. Пока я приглашаю вас посетить мою сокровищницу, - пояснил свои намерения хозяин.
   - Фьёрно уже показывал мне ее, - немного удивилась Тали.
   - Он показывал вам склад магического сырья, моя сокровищница - это другое. Так вы согласны идти туда?
   - Ну, разумеется, согласна. Я устала любоваться этими стенами. Мы пойдем пешком или..., - она замолчала, вспомнив другой способ передвижения, используемый Танаэлем.
   - Или, - ответил он, протягивая руки.
   Тали огляделась вокруг. Помещение напоминало большую библиотеку. Это и в самом деле была библиотека, стены которой были уставлены до потолка стеллажами, содержащими тысячи внушительного вида фолиантов.
   - Это и есть ваша сокровищница?
   - Да, здесь собраны сокровища магического знания. Предметная магия, Малая магия, Большая магия.
   Танаэль показывал называемые разделы. В отделении Большой магии на полках хранились не столько книги, сколько ряды голубых кристаллов.
   - А здесь что? - спросила Тали, остановившись перед полками, занятыми черными кристаллами.
   - Это кристаллы богов, в них хранится тайное знание. Не стоит говорить об этом, - слегка нахмурился маг.
   - Если не стоит, то и не будем, - согласилась девушка. - А чем отличается Малая магия от Большой? Об этом говорить можно?
   - С людьми, как правило, не рекомендуется. Но я уже нарушил так много правил, что одним больше, одним меньше - не имеет значения. Нужно же вам чем-то занять ваш ум. Итак, вы интересовались тем, что люди называют знаниями о природе. Полагаю, это не совсем обычное занятие для принцессы, - улыбнулся он.
   - Да уж, познание тайн природы у нас не в почете. Но магия - это что-то противоречащее законам природы, она сродни божественным чудесам, вы делаете то, что невозможно.
   - Это не так, - возразил Танаэль. - Магия основана на более глубоком познании той же природы, плюс на возможности пользоваться этим знанием без применения технических средств, то есть всевозможных орудий и сложных изобретений, к которым вынуждены прибегать ваши мудрецы и мастера. Они затрачивают массу усилий для достижения достаточно простых целей, отчасти, поэтому уровень развития науки у вас так низок. Это не ваша вина. То, что называется магической силой - это врожденная способность контролировать энергию, проникать в структуру вещей и связей, перераспределять и преобразовывать элементы и многое другое. Малая магия отличается от Большой прежде всего возможностями, затем уровнем сложности. Малая магия конечна, она представляет собой довольно ограниченный набор манипуляций элементами мира. Большая магия неисчерпаема, никто еще не нашел предела ее развитию. Прошу вас, - хозяин пригласил гостью сесть в возникшее в пустой комнате кресло, а сам занял другое.
   - Это Малая магия, - продолжал он, - это тоже.
   На его раскрытой ладони задрожал язычок пламени, который все увеличивался и вскоре разросся в целый костер. Затем снова уменьшился и стал похож на пламя свечи, вытянутое в длину раз в десять.
   - А это - Большая.
   Огонь в его руке изменил форму и превратился в огненный цветок, мгновение, и маг подал девушке живую алую розу.
   - Подобный фокус можно показать и при помощи Малой магии, но тогда это будет только фокус, когда один предмет так быстро заменяется другим, что глаз не в состоянии этого заметить. И ваши божественные чудеса так же всего лишь фокусы на уровне Малой магии, не больше. Я покажу вам медленно, как происходит преобразование элементов в Большой магии.
   Тали во все глаза смотрела на маленькие чудеса, демонстрируемые Владыкой Тьмы. До сих пор она слышала много разговоров о магии, но мало что видела своими глазами. На ладони Танаэля снова возник удлиненный огонек. Он медлено-медлено менял форму, затем стало видно, как свет изменяет структуру на плотную материю и становится живым цветком. Владыка коснулся розы второй рукой, и она раздвоилась, он протянул обе Тали. Она вдохнула аромат, погладила нежные лепестки и даже потрогала шипы:
   - Они совсем как настоящие.
   - Они и есть настоящие. Единственное их отличие - они никогда не завянут.
   - Не может быть, - не поверила принцесса.
   - Поставьте их в своем будуаре и убедитесь, - еле уловимый след грусти промелькнул в легкой полуулыбке его губ. Сегодня он был еще более странным, чем вчера.
   - Еще одно отличие Малой магии от Большой, - вернулся он к прежней теме, это то, что ее возможности дублируются Предметной магией. Все, что входит в арсенал Малой магии может быть совершено без применения собственно магической силы с помощью магических предметов и заклинаний. Единственное, что необходимо - это изучить формулы и правильно пользоваться предметами. Это большой труд, требующий настойчивости, внимания и хорошей памяти. Использовать магическую силу значительно легче, поэтому те, у кого ее достаточно, обычно не пользуются предметами и заклинаниями. Те же, чей уровень силы ниже 6-го, дополняют свои возможности с их помощью.
   - А эти предметы создаете вы - Мастера Большой магии, - дополнила лекцию Тали. - А для чего, если вам они не нужны?
   - Это практика, необходимая для нашего совершенствования как магов, тренировка мастерства, ну и вопрос престижа. Кроме того, Предметная магия не только дублирует Малую. Кристаллы, которые вам показывал Фьерно, тоже являются разновидностью магических предметов, но используются в Большой магии. С некоторыми из них работать могут только маги, обладающие не менее, чем 7-м уровнем силы, например, это относится к голубым информационным кристаллам.
   - А другими предметами можно пользоваться, и вовсе не обладая силой. Я правильно поняла? - заинтересовалась девушка.
   - Совершенно верно. С магическими предметами и знанием заклинаний даже вы можете стать колдуньей, Эталия, - подтвердил Танаэль. - Хотите попробовать?
   - Это возможно? Я думала, что в Траэтре действует только ваше волшебство.
   - Не только мое, но и то, которое я допущу, к тому же Предметная магия 2-го рода не подчиняется ограничениям силы места, но это уже отдельный вопрос.
   - Тогда я воспользуюсь вашим предложением. Это так интересно. Можете смеяться надо мной, но я с детства мечтала стать волшебницей, - призналась гостья Траэтра.
   - Рад предоставить вам эту возможность, - любезно улыбнулся хозяин.
   Сегодня Тали почему-то не хотелось выискивать в каждом его слове и поступке скрытый враждебный смысл. Она подумала, что стремление Владыки Тьмы расположить ее к себе вполне очевидно, поэтому все его уловки, в конце концов, не обманут ее. Зачем же портить постоянным недоверием и напряженной осторожностью такое увлекательное занятие, как знакомство с магией.
   - И что я должна делать? - ее изумрудные глаза заблестели от предвкушения чуда.
   Танаэль оглянулся на раздел, содержащий книги по Предметной магии, один фолиант покинул свое место и перелетел ему в руки.
   - Это сборник простейших формул, частично соответствующий действиям обладателя 2-го уровня силы, - он подал книгу девушке, - откройте наугад и прочтите любое заклинание.
   Тали послушно развернула толстый том:
   - Я не понимаю написанного. Что это за язык?
   - Это язык древних магов. Его использовали еще до эпохи бессмертных богов, все магическое знание излагается на этом языке, - объяснил он.
   - А это не будет опасно? Я ведь не представляю, для чего служат эти заклинания. Еще наколдую что-нибудь не то, - засомневалась она.
   - Пока я рядом, что бы вы ни вызвали, это не причинит вам вреда, - успокоил ее Танаэль.
   - Ну, хорошо: бартоло столо дафис, - четко проговорила Тали, делая ударение на каждом слове.
   На полу между ними очутилась пушистая лесная белка, она сжимала в лапках гриб. Зверек испугано косил глазами по сторонам.
   - Я наколдовала белку, - засмеялась девушка.
   - Вы перенесли ее сюда из леса, - поправил Танаэль.
   - А как вернуть ее назад?
   - Просто прочтите заклинание наоборот, - подсказал он.
   - Слова в обратном порядке или буквы тоже? - уточнила она.
   - Читайте буквы справа налево.
   - Сифад олотс олотраб, - прочитала Тали.
   Зверек исчез.
   - Как забавно. Можно попробовать еще?
   - Конечно, - разрешил маг.
   Танаэль откровенно наслаждался незатейливым сеансом магии для младенцев. Она и была сущим младенцем, донельзя очаровательным в своей беззащитной наивности. Но как ни парадоксально, именно ее непонимание того, кто же на самом деле находится рядом с ней, защищало ее прочнее 14-го уровня силы. Игра в соблазн порой гораздо увлекательнее, чем то, что этим соблазном достигается. И ставка - "сегодня или никогда" - лишь увеличивала волнующую остроту игры. То, что без применения какого-либо типа силы, сегодня ничего не выйдет, он знал наверняка. Значит, у него есть лишнее основание вернуться.
   Девушка полистала книгу и остановилась на странице где-то в ее середине:
   - Карбра таккара рала.
   На нее обрушился ушат холодной воды.
   - Ой! - вскочила вся мокрая начинающая колдунья.
   Танаэль расхохотался.
   - Вам смешно, вы это подстроили, - возмутилась она.
   - Нет, - силясь сдержать смех, ответил он, - вы сами выбрали это заклинание.
   Он тоже встал, чуть шевельнул рукой: ее одежда, волосы и кресло, где она прежде сидела, стали сухими.
   - Не расстраивайтесь, Эталия. Со всеми начинающими случается нечто подобное. Надеюсь, этот душ не остудит вашего желания научиться Предметной магии. Я не хотел вас обидеть своим смехом, правда.
   Он стоял так близко и так ласково смотрел на нее. Она опустила глаза и тихо сказала:
   - Я вам верю.
   - В следующий раз, когда будете читать формулу, пытайтесь одновременно представить место, где должно появиться то, что вы можете вызвать. Например, угол комнаты. Я не предупредил вас раньше не из злого умысла, просто, когда что-то делаешь по привычке, то перестаешь обращать на это внимание.
   Маг умолчал о том, что "прочел" заклинание, на которое пал ее выбор, до того, как она произнесла слова вслух, хотя ему был виден только переплет книги. Соседняя формула вызывала кипяток, а это было уже небезопасно.
   Танаэль выглядел искренне раскаивающимся в своей оплошности. У Тали пропало желание сердиться, она улыбнулась:
   - Тогда продолжим.
   Они сели. Девушка открыла фолиант почти в самом конце:
   - Алка карис дзерронот.
   Одновременно она думала об одном из углов комнаты, как посоветовал маг. В углу появилась черная тень, Тали разглядела, что это ни более, ни менее, как сама смерть: череп с пустыми глазницами скалился из-под черного капюшона, под ним колыхался черный балахон. Зрачки девушки расширились, она побледнела.
   - Не обращайте внимания на это пугало, принцесса. Это только фантом. Безвредная проекция воображаемого символа смерти. Он абсолютно безопасен сам по себе, если только не вызовет остановки сердца, - услышала она голос Танаэля.
   Он сделал жест, перечеркивая фантом рукой, и тот пропал.
   - Уф, - выдохнула Тали, - убедительное пугало, ничего не скажешь! Если я и дальше буду так колдовать, то однажды умру от страха.
   - Я сделаю для вас книгу с комментариями, которые вы сможете прочесть и узнать, что именно получится при произнесении той или иной формулы. Не возражаете?
   - Буду признательна. Надо же чем-то заниматься остаток жизни, - ответила Тали.
   - Завтра вы найдете ее у себя, и еще один маленький сюрприз, - пообещал Владыка Тьмы. - На сегодня, пожалуй, урок можно закончить. Хотите к озеру?
   - С удовольствием.
   Они одновременно покинули кресла и, уже привычно соединив руки, оказались на поверхности. Он сразу сменил ее платье на синий мужской костюм, и они пошли вдоль берега по направлению к переливающемуся замку. Тали наклонилась и опустила руку в прохладную, чистую воду озера:
   - Оно глубокое?
   - Да, достаточно глубокое.
   - Оно здесь было раньше, когда еще не существовало вашего царства? - спросила она.
   - Нет, здесь была такая же равнина, как сейчас за пределами Траэтра, - ответил он.
   - Это результат Большой магии?
   - Да, но не очень уж Большой.
   - Я считала, что все, создаваемое волшебством Владыки Тьмы должно быть безобразным и злым. Но теперь вижу: ваша магия не злая. Это удивляет меня.
   - Магия не бывает ни доброй, ни злой. Все зависит от того, как ее использовать. Можно желать зла кому-нибудь и с этой целью применять магию. Но сама она не делится на черную и белую. Это ошибочное толкование, почерпнутое из легенд.
   Они замолчали. Или продолжали говорить, но без слов, и предыдущий диалог (был или не был?) произошел как-то сам по себе, как нечто постороннее, сказанное не ими. Может быть, это шептались сребролистые левы.
   "Ты молчишь так искренне, что я начинаю верить твоей лжи", - молчала Тали, уходя немного вперед, чтобы не видеть его пронзительных и бездонных глаз.
   "Молчаливая ложь не может быть опровергнута", - молчал Танаэль, бредя в трех шагах позади.
   "Молчаливая ложь не может быть", - молчала Тали, всей кожей ощущая, каким насыщенным (чем?) и плотным становится вокруг воздух.
   "Не может, но есть. Вопрос только в том, что она есть", - молчал Танаэль, а воздух вибрировал в такт биению его сердца.
   "Умолчание об истине?" - молчала Тали, и от пульсации кисельно тягучего воздуха вдоль ее позвоночника побежали мурашки.
   "Возможно. Но разве о ней говорят?" - молчал Танаэль, и его ладони вбирали в себя легкую дрожь кончиков ее пальцев, в которых Тали вертела отломленную тонкую ветку левы.
   "А разве нет?" - молчала Тали, а губы ее улыбались будущему безмолвному ответу на невысказанный вопрос.
   "Скорее, о ней молчат", - молчал, улыбаясь, Танаэль, а теплый густой воздух чуть приобнял принцессу за плечи.
   "Но умолчание об истине есть ложь", - промолчала Тали, качнув головой, отчего ощущение прикосновения отступило.
   "Возможно. Возможно, истина и есть ложь", - загадочно промолчал Владыка Тьмы, а погорячевший воздух дрогнул от резонанса, рожденного совпавшим ритмом их сердец.
   "А ложь есть истина?" - замедляя шаг, молчала Тали.
   "А ты как считаешь?" - остановившись на расстоянии вытянутой руки, промолчал Танаэль.
   "Все ты врешь", - молчала Тали, на мгновение впадая в сладкое оцепенение, когда волна теплой нежности накрыла ее затылок и откатилась по тонкой шее.
   "Все вру", - утвердительно молчал Танаэль, обгоняя девушку, чтобы помочь ей перепрыгнуть через упавший поперек тропинки ствол.
   "Значит, сейчас ты молчишь правду, а я ее ... понимаю", - молчала Тали, протягивая спутнику руку, а марево вокруг них невидимо полыхнуло и рассеялось.
   Танаэль помог девушке преодолеть маленькую преграду. Их глаза на мгновение встретились: "Мне почудилось?" - сверкнули прозрачные изумруды.
   "Конечно", - лукавый чертик вынырнул из темно-карего омута и, перепрыгнув в соседний, скрылся.
   "Значит, не почудилось", - подумала Тали, отводя взгляд. Изредка перебрасываясь незначительными фразами, они, наконец, дошли до замка. Он снова пригласил ее разделить трапезу. Было далеко за полночь, когда Танаэль перенес принцессу обратно в ее покои.
   - Спокойной ночи, Эталия, - впервые пожелал он ей на прощанье.
   - До свидания, Танаэль, - ответила она.
   Он обернулся у порога, и на этот раз в его глазах за нежностью ей почудилась боль.
  
  
   Глава IX
  
   Два яда смешаем, усилив друг друга,
   Две злобы сольются в единое жало.
   Надменную силу всегда побеждало
   Коварство. Мы выиграем. Жизнь - вам порука!
  
   Черный смерч, пробив защитные поля, спустился в жерло потухшего вулкана.
   Хозяин Элтара - драконид огня Дзроор был, пожалуй, сильнейшим и опаснейшим среди драконидов. 8-ой уровень силы, 5-ый уровень интеллектуальности в соединении с фактором бессмертия и 2-х природной формой позволяли ему играть заметную роль в стане темных владык. Как потомок стихиида света он имел две естественные формы, только первая из них представляла собой не поток света, а шквал огня. Второй истинный облик Дзроора был гораздо более антропоморфен, чем у драконидов других разновидностей. Ростом Дзроор был немного выше двух метров, его почти человеческая фигура имела только два физиологических отличия - короткий, мощный хвост, не достигающий земли, который даже трудно было назвать драконьим, и чешую, покрывающую все его тело зеленовато-коричневым отливом. При этом голова и лицо драконида были совершенно человеческими: длинные, черные волосы, светлая гладкая кожа, несколько резкие очертания носа, подбородка и скул. Это лицо можно было бы даже назвать красивым, если бы не желтые глаза, в глубине которых угадывалась бездна черной злобы и ледяной жестокости.
   Дзроор встретил появление Черного смерча с гордо поднятой головой и коварным прищуром глаз:
   - Я ждал тебя, Великий Владыка, - презрительно-насмешливо приветствовал он Владыку Тьмы.
   - Разумеется, ждал и, полагаю, не один. Пусть выйдет твой гость. Не пристало внуку Великого Марлора прятаться за чужим хвостом, - усмехнулся в ответ Танаэль.
   Адорно вышел из боковой расщелины, на его лице была написана досада, которую он не успел скрыть. Это был высокий, длинноносый, сероглазый шатен с тонкими губами и заостренным подбородком. Ему было около двух тысяч лет. Когда умер Марлор, он - пятисотлетний юнец - не посмел вмешаться в борьбу за титул. То, что столетний щенок Танаэль сумел отнять Черный жезл власти у Катаранга, буквально сразило Адорно. С тех пор он ненавидел этого малолетнего выскочку едва ли не больше, чем сам Катаранг. Ненавидел и боялся. Боялся вызвать Танаэля на честный поединок в Черном каньоне. А как хотелось успеть насладиться властью, властью над более, чем третьей частью мира, властью над этими отвратительными тупыми чудовищами! Он, обладающий 11-м уровнем силы и 6-м уровнем интеллектуальности, был вынужден отсиживаться в своем царстве, лишенный того почета, уважения, преклонения и страха перед ним, на которые имел все права как внук Великого Марлора. Адорно был готов на все, чтобы добиться своей цели. Он понимал, что союз с Дзроором, как и с любым другим из сильнейших подданных Владыки Тьмы, представляет большой риск. Но Адорно был уверен, что это единственный способ убрать с дороги бессмертного выскочку неизвестного происхождения. Он надеялся, что больший уровень интеллектуальности и естественной магической силы позволят ему справиться с союзником, когда проблема с Танаэлем будет решена. Ведь Эффект силы места повышал уровень силы хозяина только в период присутствия в царстве посторонних магов. А значит, в собственно искусстве магии, в изощренности в нем Дзроор не мог перепрыгнуть свой 8-ой уровень. Они вместе задумали эту ловушку для Танаэля и надеялись, что тщеславие и глупость толкнут в нее Владыку Тьмы. Адорно очень рассчитывал на фактор неожиданности, считая, что его присутствие в Элтаре застигнет Танаэля врасплох. Но он ошибся. Как видно, проклятый выскочка ожидал встретить его, Адорно, здесь. И если, зная это, он все же явился в Элтар, то либо он безумен, либо уверен в своих силах настолько, что не боится схлестнуться с двумя противниками. В любом случае, сюрприза не получилось. Досада клокотала в груди, он терял контроль:
   - Я не прячусь от наглых выскочек, почитающих себя всесильными и скрывающих свою природу за помпезной, дурацкой маской, - заявил Адорно.
   Надеясь, что оскорбительная реплика союзника отвлечет противника, Дзроор решил нанести ментальный удар, используя одно из своих главных преимуществ - 7-ой уровень гипно-телепатического воздействия. Но он просчитался. Танаэль не обратил ни малейшего внимания на слова Адорно и, зная тактику драконидов, сосредоточился на мозговом блоке. Напротив, волшебник был выведен из себя собственной злобой, и упустил возможность усилить атаку Дзроора при помощи своего 5-го уровня гипно-телепатии. Эта первая ошибка еще больше расстроила планы союзников. Драконид использовал максимальный заряд воздействия, надеясь сходу взломать защитные барьеры противника и овладеть его разумом. Ментальный удар расшибся о непробиваемую стену защиты: "8-ой уровень", - мелькнуло в мозгу Дзроора. И тут же тьма, нестерпимая боль и дикий ужас затопили его сознание. Драконид покатился по полу, вопя и корчась в жутких судорогах. Воздействие Танаэля длилось долю секунды, но возымело должный результат: оно отбило у Дзроора всякое желание вести борьбу в плоскости гипно-телепатии, а Адорно в одиночку в этом отношении не представлял большой опасности. Тем не менее, Владыка Тьмы не стал увеличивать продолжительность воздействия, чтобы не дать возможности волшебнику вторгнуться в свой мозг через ослабленный ответным ударом барьер.
   Поняв, какую глупость он совершил, оставив союзника без помощи, Адорно заскрежетал зубами. Теперь ему было необходимо прикрыть Дзроора, пока тот не восстановит ясность мысли. Будь драконид один, он бы уже навечно успокоился в кристалле. Задача Адорно заключалась в выигрыше времени, он тут же применил средство, которым владел в совершенстве: создал вокруг Черного смерча область повышенного давления, продолжая быстро увеличивать его. Волшебник знал, что даже разреженные частицы твердой материи будут испытывать сильнейшую нагрузку и подвергнутся сжатию. Сжатия не произошло, Черный смерч удерживал область увеличенного в десятки раз давления и, похоже, даже отодвигал ее от себя. Адорно напряг все свои силы, как ему не хватало сейчас двух уровней, гасимых силой места Элтара. Он чувствовал, как приближается область давления, еще немного и его расплющит. Дзроор, пошатываясь и шаря вокруг блуждающим взглядом, поднялся на ноги. В его мозгу стоял туман, и он не сразу сообразил, что происходит. Со стороны все выглядело так, как будто волшебник просто стоял и смотрел налившимися кровью глазами на вихрящийся столб черной пыли. В голове драконида слегка прояснилось, и он все же успел понять, какая опасность надвигается на них. Дзроор был опытным магом, но эти штучки с давлением плохо ему удавались, не хватало уровня силы. Теперь же, когда уровень поднялся на две планки, ему не доставало изощренности настоящего мага 10-го уровня. Тем не менее, он тут же подключился к усилиям Адорно, вместе им удалось замедлить приближение опасности. По мере того, как Дзроор приходил в норму, их общее сопротивление усиливалось. Область давления остановилась. Пока они не пытались сдвинуть ее в сторону Владыки Тьмы, ожидая, чтобы драконид полностью оправился от мозговой атаки, одновременно это противостояние должно было изматывать силы противника. Прошло двое суток, а в жерле вулкана ничто не изменилось. Наконец, Дзроор подал союзнику знак, что готов перейти в наступление. Не сразу, но им удалось передвинуть область давления на несколько метров в сторону Черного смерча, на это ушли еще сутки. Союзники знали, что чем больше пройдет времени, тем скорее иссякнут силы их противника, в одиночку противостоящего двоим. Но Адорно начал опасаться, что, если борьба затянется, он сам может остаться истощенным перед лицом опасного союзника, тогда как у драконида в любом случае будут два преимущества: бессмертие и вторая естественная форма - огонь. Волшебник пытался придумать способ побыстрее разделаться с Танаэлем.
   Весь курьез положения заключался в том, что Адорно сам выбрал средством борьбы увеличение давления, и теперь они все были вынуждены держать эту проклятую область. Чтобы убрать ее и испробовать другое средство требовалось отвлечь внимание противника, однако это противостояние поглощало много сил. Волшебник хотел применить жесткое излучение, но понял, что оно не будет достаточно мощным, чтобы причинить серьезный урон бессмертному. Заканчивались четвертые сутки. Союзники продвинули область давления еще на десяток метров. Тогда Адорно решился ослабить контроль Танаэля, создав простой эмоциональный дисбаланс. Владыка Тьмы так же понимал, что не сможет бесконечно удерживать этот барьер давления под напором двух сильных соперников. Необходимо найти возможность разрушить их тандем. Стремление Адорно быстрее завершить борьбу, неожиданно дало Танаэлю шанс.
   - Ты переоценил свои возможности и попал в ловушку, Танаэль. Глупость погубила тебя, - начал Адорно, стремясь разбудить в противнике гнев и нарушить сосредоточенность. - Такому, как ты, место в кристалле, тупица не имеет права владеть Черным жезлом власти.
   "Черный жезл. Они оба претендуют на него. Хороший повод для раздора", - подумал Танаэль.
   - Положим, я - тупица. Но как ты, такой умный, Адорно, мог загнать себя в ту же ловушку. Неужели, ты веришь, что Дзроор выпустит тебя из Элтара?
   По выражению лица волшебника, а также по метнувшемуся взгляду драконида Владыка Тьмы понял, что попал в самое больное место. Он решил не останавливаться и посеять еще большую смуту в рядах противника:
   - Что касается Черного жезла власти, то никому из вас он не достанется еще, по крайней мере, тысячу лет. Жезл в Траэтре. Видишь ли, Адорно, я настолько глуп, что не совершаю очевидных поступков. Куда как просто призвать к ответу зарвавшегося подданного при помощи Жезла власти, но ведь ничто и не обязывало меня брать его сюда. Не так ли? Здесь не ристалище Черного каньона, и я явился не на поединок с соперником, имеющим право оспорить мою власть в честном бою. Если ты, внук Великого Марлора, хочешь получить этот символ власти и мой титул, я готов встретиться с тобой на ристалище с соблюдением всех правил. А сейчас лучше не мешай мне наказать моего слугу. В противном случае, даже если вам удастся заключить меня в кристалл, и ты благополучно выйдешь из Элтара, никто не признает твою власть. Эфаль, Катаранг, даже Дзроор - каждый будет стремиться утвердить свое превосходство. И это будет игра без правил, ты всем развяжешь руки и получишь хаос вместо власти. Власти требуется легитимность, без жезла ее не достичь. Только он заставляет побежденного произнести формулу подчинения.
   Адорно знал, что Танаэль прав. Тупицей оказался он сам, поскольку понадеялся на чужую глупость. Владыка действовал рискованно и неординарно. Волшебник понял, что мало что выиграет, если Танаэль окажется в кристалле, и он останется один на один с Дзроором. Только он один из троих может потерять жизнь, а власть так и не достанется ему. Слишком высокая ставка за сомнительное удовольствие увидеть выскочку в заточении. Он, смертный, оказался между двумя бессмертными, и оба они в данный момент были сильнее его. Адорно не мог понять, как Танаэлю до сих пор хватало сил противостоять их с Дзроором общему натиску. Теперь он еще меньше жаждал встретиться с Владыкой Тьмы в Черном каньоне. Решение было простым и гениальным: пусть эти двое измотают друг друга окончательно, один из них непременно окажется в кристалле. Другой же ... другой будет обессилен, а он, Адорно, пока отдохнет и восстановит свой запас силы.
   - Я согласен не мешать тебе, Владыка. Наш спор уладим в Черном каньоне.
   - Подлый предатель, - глаза Дзроора метнули молнию в коварного союзника. Адорно поднял руку, молния отразилась и ударила в драконида, она прожгла дырку в его чешуйчатой шкуре. Драконид взвыл, впрочем, это была лишь царапина. Тем временем Адорно с согласия Владыки Тьмы спокойно убрал область повышенного давления и отступил в сторону. Теперь Дзроору было не до него.
   Танаэль не был склонен слишком доверять Адорно: кто с легкостью предает союзников, не станет играть в благородство по отношению к злейшему врагу. Однако он предпочитал иметь дело с каждым противником в отдельности. Владыка Тьмы понимал, что не должен выкладываться в борьбе со своим взбунтовавшимся подданным, так как Адорно рассчитывает именно на это. Танаэль не собирался позволить Дзроору втянуть себя в длительное магическое состязание, какими решаются споры о власти на ристалище. Он истратил много сил и не желал распылять оставшиеся на дешевые эффекты. Выбранная им тактика боя сразу же поставила Дзроора в позицию защиты. Зная одновременно сильнейшее и слабейшее место всех драконидов - их повышенные способности и чувствительность к гипно-телепатии и, особенно, гипнозу, Танаэль прибег к способу псевдо-ментального поединка. В отличие от прямой ментальной атаки, данный способ не предполагал непосредственного воздействия на мозг противника, а носил подготовительный характер, ослабляя защитную блокировку путем внешнего воздействия на органы чувств. При этом дракониду огня становилось невыгодным менять форму, так как в стихиеподобном виде ему пришлось бы снять часть мозгового блока, дабы компенсировать отсутствие иных органов восприятия окружающего.
   Ритмичные вспышки света озарили жерло вулкана, низкочастотные звуковые волны негромко и размеренно застучали о стены Элтара. То и другое настойчиво диктовало мозгу драконида формулу подчинения. Дзроор никогда не предполагал, что может найтись некто, желающий сыграть с ним, обладающим 7-м уровнем гипно-телепатических способностей, в эту обоюдоопасную игру. Памятуя о плачевном результате своей ментальной атаки на мозг Танаэля, драконид понял, что сломается первым. Адорно переключился на инфракрасное зрение и заблокировал свое аудиовосприятие. Легкие, ритмичные сотрясения почвы слегка беспокоили его, но не оказывали на волшебника такого влияния, как на драконида. Наблюдатель вполне мог позволить себе ограничить свои сенсорные возможности, но только не участник поединка. Единственный выход, который видел Дзроор - разорвать ритм, перебить гипнотическую монотонность свето-звуковых волн. Он стал посылать аритмичные сигналы, создавая невообразимую какофонию. Танаэль быстро настроился на посылаемые драконидом частоты и стал глушить их, одновременно продолжая свою атаку. Дзроор сменил частоты, и все повторилось по кругу. "Это надолго", - подумал Адорно и оказался прав.
   Прошли пятые и шестые сутки с момента появления Владыки Тьмы в Элтаре. Драконид чувствовал, что еще немного, и он не сможет противостоять настойчиво долбящейся в его разум формуле подчинения. Сознание начинало мутиться, вот-вот противник прекратит псевдо-ментальную подготовку и вломится в его разум, прорвав ослабшую защиту. Тогда он окажется в кристалле навечно. Мысли метались в мозгу Дзроора: "Спрятаться, спрятаться. Избежать заточения любым путем. Пожертвовать всем достоянием Элтара: магическими записями и инструментами, даже грудами драгоценных камней". Дзроор вложил все силы в усиление громкости звука. Страшный грохот сотряс жерло вулкана, земля заколебалась. Неожиданный толчок повалил с ног Адорно: "Что они делают? - ужаснулся смертный. - Такие колебания спровоцируют извержение". Он понимал, что ни дракониду огня, ни стихииду земли, кем он был склонен считать Танаэля, извержение вулкана гибелью не грозит. Правда, моноформному стихииду придется испытать малоприятные ощущения, но это мелочи по сравнению с тем, что ожидает волшебника.
   Танаэль понял, чего добивается Дзроор: слиться с расплавленной магмой, с подземным огнем, из которого извлечь драконида будет совсем не просто. Понадобятся дополнительные затраты сил. Собрав всю мощь, Владыка Тьмы загасил звуковые волны, сотрясение почвы заглохло, кора не дала трещины, как надеялся хозяин Элтара. В следующую секунду Танаэль нанес прямой ментальный удар и утопил сознание драконида в бездне беспамятства. Противник был повержен. Кристалл успокоения с заключенным внутри Дзроором исчез где-то в эпицентре вращающегося столба черной пыли.
   Адорно решил, что настал его звездный час. Владыка Тьмы вел непрерывную схватку почти семь суток, это был предел выносливости, который в свое время перекрыли только бессмертные боги в битве с демонами Инобытия.
   - Великолепно, восхитительно! - рассыпался в притворных поздравлениях волшебник. - Признаюсь, ты был достойным носителем титула Владыки Тьмы, Танаэль. Как жаль, что время твоей власти прошло.
   - Ты так считаешь? - устало отозвался Танаэль.
   - Большое счастье, что бедняга Дзроор бессмертен, иначе нас завалило бы в этой дыре, а так мы спокойно закончим наш спор, не выходя отсюда, - растянув тонкие губы в циничной ухмылке, ответил внук Марлора.
   - Ты все же решил обойтись без Жезла власти, - констатировал Владыка Тьмы.
   - Я сделаю себе другой и на его концах укреплю два кристалла успокоения с Дзроором и тобой, Танаэль. Полагаю, он убедит признать мои права не хуже, чем этот черный фетиш.
   - Очень может быть, - согласился стихиид, - только одна деталь - этих кристаллов у тебя еще нет.
   - Они у меня будут, можешь быть уверен, - осклабился волшебник.
   - Тогда попробуй. Только помни: твоя задача - упрятать меня в кристалл, моя - стереть тебя с лица земли.
   Черный смерч, уплотнившись, сжался и, уменьшившись до двухметровой высоты, стал обретать четкие очертания. Адорно понял, что Танаэль концентрирует силы, считая нецелесообразным отвлекать их часть на поддержание неестественной формы. Впервые увидев истинный облик Владыки Тьмы, волшебник злобно выругался:
   - Проклятье! - он, как и Колорно, ошибался. Танаэль не был стихиидом земли. Упрятать в кристалл такого противника всегда было одной из самых сложных задач в истории сражений между магами.
  
  
   Глава X
  
   Досада. Обида. Тревога, Сомненье.
   Уже не вернется?... Чужая тоска.
   Да, гибель его - ваших мук завершенье.
   Что ж сердце не радо, а словно в тисках?
  
  
   На следующее утро после посещения библиотеки Тали нашла на столике в будуаре обещанное Танаэлем руководство по Предметной магии с комментариями. Она не забыла и об упомянутом им вскользь сюрпризе, но ничего нового ей больше обнаружить не удалось. Ее охватило чувство разочарования, граничащего с детской обидой. Так мелко надуть ее, тоже Мастер Большой магии называется! Никто за язык его не тянул. Девушка непроизвольно пожала плечами, как бы говоря про себя: "Глор их разберет, этих магов!" Ведь книгу он все-таки сделал.
   Решив махнуть рукой на несбывшийся сюрприз, Тали наскоро плеснула водой в лицо, потом нырнула под волшебную теплую струю, льющуюся из стены в комнате с бассейном (к своему стыду принцесса частенько ленилась или торопилась по утрам, чтобы уделять этой процедуре больше десяти минут). Затем скользнула в очередное платье, даже не обратив внимания на его цвет и покрой, и машинально провела гребнем по пышным волосам, смотря не столько на свое отражение, сколько на зазеркальный интерьер будуара. Вдруг гребень повис, запутавшись в локонах и начал медленно соскальзывать вниз, руки Тали потянулись к лицу, задрожавшие пальцы коснулись правой щеки. Сумасшедшая радость брызнула теплыми слезами, которые она стирала с идеально гладкой и чистой кожи, в том месте, где вчера еще красовалась бурая и отвратительно бархатистая на ощупь (отчего Тали в тайне терпеть не могла бархат) "печать Алагора". Она не сразу смогла успокоиться, столько противоречивых чувств принесло с собой ее открытие. Как глупо было обижаться на якобы не выполненное обещание. Но еще большей глупостью было так откровенно радоваться этому щекотливому подарку. Нет, она была совершенно неспособна подавить в себе нелепое чувство благодарности, хотя умом прекрасно понимала, что Владыка Тьмы со свойственным ему коварством и проницательностью попал в едва ли не самую уязвимую точку ее души. Так просто, мимоходом избавить ее от проклятого Проклятья! Ах, боги, боги! Как же она красива и как беззащитна! Наверное, он может вернуть "печать" также легко, как снял. Какие дурацкие страхи. Как теперь быть? Благодарить? Игнорировать? Невозможно. А будь, что будет!
   Ее глаза просохли, и сердце перестало бухать с силой кузнечного молота. Тали взяла в руку кулон с изумрудом, оставленный на ночь на столике перед зеркалом, и позвала:
   - Танаэль!
   Ответа не последовало. Тали повторила вызов, кулон хранил молчание. Это привело ее в некоторое замешательство. Облагодетельствовал, так сказать, а теперь не желает видеть? С другой стороны, это было даже хорошо: пусть улетучится эйфория чуда, мало ли каких несуразных ошибок можно наделать в подобном состоянии.
   Целый день принцесса провела, углубившись в изучение магического фолианта, лишь изредка позволяя себе коснуться щеки или бросить мимолетный взгляд в зеркало. Первый, самый большой раздел книги содержал несчетное количество заклинаний, позволяющих получить массу самых разнообразных бытовых предметов. Второй - вызывать в единственном экземпляре множество мелких и средних по размерам животных, птиц, насекомых, тут же говорилось и о растениях. В третьей части она нашла формулы зажигания и тушения огня: они были разные в зависимости от того, что именно требовалось зажечь: свечу, костер, факел или вызвать лесной пожар. Другие заклинания этого раздела позволяли получить воду в количестве от стакана до большой бочки. Еще три формулы позволяли использовать силу давления воздуха (Тали удивило это странное словосочетание) для отталкивания предметов весом и величиной не превосходящих взрослого жмора (знать бы еще, что это за существо, в числе форм вроде бы таких не значилось) соответственно на 1, 3 и 10 метров. О воздухе говорилось еще на двух страницах, они содержали формулы, с помощью которых можно было получить определенный его объем от 1-го до 100 кб.м. "Это на случай, если тебя где-нибудь замуруют. Очень полезные заклинания", - подумала девушка. Также можно было вызвать появление некоторого количества земли. "Зачем это может понадобиться?" - недоумевала Тали. Последний, совсем маленький раздел посвящался созданию и уничтожению ряда простейших визуальных фантомов: белого приведения, символа смерти и других. Ничего о манипуляции предметами, прохождении сквозь стены, полетах по воздуху она не нашла. Видимо, это было сложнее. Наконец, основательно ознакомившись с возможностями книги теоретически, Тали решила попробовать кое-что на практике. Ее заинтересовали заклинания, при помощи которых отталкиваются предметы. Она хотела сбросить со столика гребень, но отлетел весь столик. Он грохнулся с такой силой, что отскочила одна из ножек.
   - Вот наказание! - расстроилась начинающая колдунья, - без учителя можно наломать дров, причем в прямом смысле слова.
   Тали полистала первый раздел и остановилась на подсвечнике. Затем, представляя каминную полку, прочла:
   - Тула афор.
   Девушка глянула на мраморную полку, на ней стоял трехрогий подсвечник. Ободренная успехом, она произнесла следующую формулу и получила три свечи, однако зажигать их не рискнула.
   Вошла ложница и доложила, что стол накрыт к ужину. За ужином Тали вдруг ощутила смутное беспокойство. Должно быть, общение с ней просто наскучило Всемогущему и Всеведущему Владыке. И как тогда быть? Ее и без того зыбкий план отыскать спасительную лазейку станет попросту неосуществимым. А, может быть, он занят? Откуда ей знать о делах Владыки Тьмы? "Что ж, подожду, в конце концов, мне есть, чем заняться", - решила она.
   Следующий день прошел, как и предыдущий. Хозяин Траэтра не появился и не позвал ее. Тали продолжала экспериментировать с заклинаниями, не все получалось, как следовало бы. Она постаралась выучить несколько формул, давших удачные результаты, наизусть. На третий день одиночество стало тяготить ее, подземелье давило. Тали с ужасом подумала, что никогда больше не выйдет отсюда. На следующее утро она обратилась к одной из лилий с просьбой позвать Фьёрно. Вскоре помощник Владыки появился на пороге гостиной. Он любезно приветствовал гостью и осведомился, чем может быть ей полезен. Тали ответила, что у нее возникли некоторые трудности в занятиях Предметной магией. Потомок богов заверил, что будет рад помочь гостье, пока Повелитель занят и не может разрешить ее трудности сам. Фьёрно объяснил девушке, как концентрировать внимание на определенном предмете, как безопасно пользоваться заклинаниями огня. Тали хотелось выяснить, насколько большие предметы можно отбрасывать при помощи формул отталкивания, поэтому она решилась спросить:
   - А что такое жмор, Фьёрно?
   - Ну, это такой ящер, в полтора-два человеческих роста, - немного замялся управляющий. Зная о шуточках Владыки, когда тот подставлял вместо себя маленького Тинко, Фьёрно не мог решить, стоит ли подробно описывать девушке домашних любимцев магов.
   - Они тяжелые? В книге говорится: "...предметы, не тяжелее жмора". Если я, конечно, не путаю.
   - Ну, в общем, почти так. А весят взрослые жморы до 4-х анкеров, - сообщил потомок богов.
   - Это сколько же? - ни о каких анкерах Тали никогда слышать не приходилось.
   - Приблизительно столько, сколько весит жеребц-трехлеток.
   - А-а-а, - протянула, прикидывая про себя, Тали, - благодарю вас за разъяснения.
   - Не за что, всегда к вашим услугам.
   Управляющий был предельно вежлив, но по его тону девушка догадалась, что Фьёрно чем-то озабочен и куда-то торопится.
   - Простите, я вас задерживаю. Нет, не отрицайте. Не могли бы вы зайти завтра? - Тали надеялась, что, возможно, завтра появится сам Танаэль.
   - Да, конечно, я приду завтра, - ответил потомок богов и, попрощавшись, ушел.
   Он приходил к ней последующие три дня и учил простейшим приемам работы с заклинаниями. С каждым днем Тали замечала в нем все более растущее беспокойство и нервозность. Помощник ни разу не упомянул о Владыке, а девушка не решалась спросить о нем. Тали чувствовала, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Может быть, случилось нападение на Траэтр? Прошла неделя с их последней встречи с Танаэлем, и Тали поймала себя на том, что почти болезненно ощущает его отсутствие. Именно "почти", поскольку действительно острую боль ей причиняла мысль о вечной разлуке с братом. Но ей не хотелось задумываться над этими взаимоисключающими видами тоски, и она еще усерднее погружалась в свои занятия. Вечером восьмого дня появился Фьёрно. Он очевидно был в подавленном настроении, его глаза выдавали такое горе, что Тали не на шутку встревожилась.
   - Я должен все рассказать вам, Тали. И хотя мои слова скорее обрадуют вас, чем огорчат, мне не с кем больше поделиться этим, - начал он. - Давайте сядем, разговор будет долгим.
   - В чем дело, Фьёрно?
   - Как вы, возможно, догадались, Эталия, Повелителя нет в Траэтре вот уже восемь дней. Это означает только одно: он не вернется.
   - Разве Танаэль не бессмертен? - вскинулась гостья.
   - Вам бессмертие кажется благом? Побежденного бессмертного навечно заключают в кристалл, если он не согласен произнести формулу подчинения. Я знаю Владыку, он горд. Даже слишком горд. Он скорее предпочтет то, что равносильно смерти, если не хуже нее, - такое выражение лица, какое было сейчас у потомка богов, Тали приходилось видеть только у людей, хоронящих своих близких.
   - Скоро я отпущу вас и других пленниц, так распорядился Танаэль, - продолжал Фьёрно.
   Принцесса уже не надеялась когда-нибудь покинуть царство Владыки Тьмы и вернуться в мир обычных людей. Но сейчас слова Фьёрно словно прошли мимо ее сознания, она не испытала при этом известии той радости, какую должна была бы.
   - Подождите. Кто-то вызвал его на состязание в Черном каньоне, да?
   - Нет, Тали, это было не состязание, - потомок богов сделал короткую паузу, - это была ловушка.
   - Ловушка? Мне говорили, что подданные называют его всеведущим. Разве может существовать ловушка, о которой бы он не знал? Или всеведение столь же бесполезно, вернее двояко, что ли, как и бессмертие? - поражаясь собственной парадоксальной догадке, проговорила Тали.
   - Вы правы, по крайней мере, в отношении Танаэля это так. Конечно, он знал. Но не мог не отправиться туда именно потому, что, как я теперь подозреваю, знал слишком много.
   Фьёрно рассказал ей все, что было ему известно и что могло иметь отношение к заговору.
   - Ваш Владыка Тьмы просто какой-то Рыцарь Зарока. Это же безумие: до такой степени придерживаться правил и кодекса чести, чтобы сознательно полезть в заранее известную западню! - Тали разволновалась, сама не зная почему.
   - Он надеялся предотвратить бунт и массовое побоище. Конечно, он мог бы отсидеться здесь, Траэтр неприступен...
   - Ради бессмертных богов, перестаньте, Фьёрно! - она просто была не в силах слушать слугу, как видно, боготворившего своего пропавшего господина. В ее собственной душе что-то переворачивалось, ныло и подсасывало, и канонизаторские потуги управляющего, только усугубляли эту щемящую муку. - Лучше скажите, что теперь будет?
   - Честно сказать... я не знаю. Вам, людям, лучше скорее покинуть эти места, хотя я не уверен, что возможная катастрофа обойдет стороной Резервацию.
   Ответ Фьёрно не показался девушке слишком утешительным.
   - Может быть, все не так плохо. Вдруг он еще вернется? В конце концов, один день - это не много. Кто знает, какие обстоятельства могли задержать Танаэля, - Тали словно забыла, что речь идет о том, кого бы ей следовало считать врагом.
   - Спасибо, Эталия, что вы пытаетесь поддержать меня. Я не мог надеяться на ваше сочувствие. Ведь для вас исчезновение Танаэля - путь к свободе.
   - Да, верно, - на мгновение она даже растерялась. - Но если весь мир рухнет в бездну хаоса, то кому будет нужна свобода? Однако вы правы, нам нужно выбраться отсюда. Где остальные пленницы?
   - Сначала я должен подготовить вас к этой встрече, выслушайте меня по возможности спокойно.
   Фьёрно поднял глаза на остановившуюся перед его креслом Тали. Кровь отхлынула от ее лица к заколотившемуся в бешеном ритме сердцу. Последнее время она бессознательно гнала прочь одну навязчивую мысль: почему Танаэль скрывает от нее судьбу пленниц. Конечно, это было неспроста.
   - Что он сделал с ними? - вопрос прозвучал неестественно спокойно.
   - Не он, Тали, Гарлита. Поверьте, я не пытаюсь обелить его только потому, что Танаэль был для меня не только господином, но и освободителем и другом. Это сделала его мать, хотя он и запретил ей. Я говорю правду.
   - Допустим. Так что же? - только внезапно расширившиеся зрачки выдавали ее волнение.
   - Она приказала ослепить их, им выжгли глаза, - потупившись, ответил потомок богов. Он чувствовал себя так, как будто сам был виновен в этой чудовищной жестокости.
   - Нет, - словно когтистая лапа зверя полоснула по сердцу. - Их изувечили! Зачем, Фьёрно? За что?
   - Успокойтесь. Владыка вернул им глаза, но зрение еще не совсем восстановилось. Поэтому пока вы не можете покинуть Траэтр, только сила магии Танаэля, присутствующая здесь, может излечить их окончательно.
   Тали медленно опустилась в кресло. До ее сознания дошел смысл фразы: "Он запретил ей". В памяти всплыл обрывок разговора с одной из ложниц. "Неужели за это Танаэль наказал мать?" - подумала она.
   - Как это было, Фьёрно? Мне надо знать, - Тали непроизвольно облизнула пересохшие губы. Потомок богов подал ей бокал с водой, появившийся у него в руке.
   - Выпейте, Тали.
   - Благодарю, - она отпила половину и вопросительно посмотрела на собеседника.
   Фьёрно стал рассказывать о событиях, связанных с появлением принцесс в Траэтре:
   - Гарлита жаждала мщения, и объектом ее злобы стали несчастные девушки. Повелитель запретил ей причинять пленницам физические увечья, но пока мы с Владыкой заканчивали в лаборатории одно исследование, королева выполнила то, что хотела. Ее ненависть была превыше благоразумия.
   - О какой мести и ненависти вы говорите, Фьёрно? Я не понимаю. Ни одна из этих девушек не могла прежде встречаться с волшебниками.
   - Та, кому мечтала отомстить Гарлита, умерла полторы тысячи лет назад. Она обладала, как говорят, неповторимо прекрасным голосом, который покорил сердце волшебника. Его любила Гарлита. С тех пор она возненавидела женскую половину человеческого рода. Такая вот простая история, - поведал потомок богов.
   - И очень знакомая. Уж, не о Великом ли Хранителе и матери волшебницы Дильессы идет речь?
   - Да, о них, - подтвердил собеседник, слегка удивленный осведомленностью Тали.
   - Я не знала, что Колорно и Гарлита любили друг друга. Полторы тысячи лет, это было так давно. За что же нам мстить?
   - Об этом следовало бы спросить саму королеву. Мне кажется, в ней есть нечто общее с Катарангом - Гарлита получает удовольствие от измывательства над беззащитными, - взгляд Фьёрно стал жестким.
   - А ее сын? - спросила Тали.
   - Я никогда не видел его за подобным занятием. Вы можете мне не верить, но Танаэль пришел в бешенство от поступка матери. Он заключил ее в кристалл за ослушание, так он сказал. Но я думаю, он пожалел несчастных. Если бы не его вмешательство некоторых из них уже не было бы в живых. Я еще не сказал вам вот что: кое-кто из девушек повредился рассудком. Танаэль надеялся излечить их, но не успел.
   - Сошли с ума. Кто? - брови девушки тревожно сдвинулись.
   - Не ваша сестра. Она в порядке. И эта девушка, которая так чудесно поет, Белана, она тоже в здравом рассудке, - успокаивал принцессу Фьёрно.
   - Белана, - повторила Тали. - Могу я теперь увидеть их?
   - Не уверен, следует ли всем знать о вашем присутствии здесь. Владыка хотел сохранить этот факт в секрете до того, как зрение вернется к пленницам. Сейчас они различают лишь очертания крупных предметов, и до полного выздоровления придется ждать не меньше месяца, - засомневался помощник.
   - Но почему? - удивилась она.
   - Возможно, из-за вашего особого положения не пленницы, а гостьи. Или потому, что вы избегли их общего несчастья, - предположил Фьёрно. - Мне не хотелось бы нарушать волю Повелителя, поймите меня правильно, Эталия.
   - Значит, вы не разрешите мне их увидеть, - огорчилась Тали.
   - Увидеть вам их, я могу позволить, но только если вы пообещаете не заговаривать с ними и не выдавать своего присутствия.
   - Я постараюсь сдержаться. Но вы не представляете, как мне бы хотелось поцеловать сестру. Эрли еще совсем девочка. Как она смогла вынести все это! И потом, среди пленниц есть одна, кто уже свыклась с подобным несчастьем, она и раньше была слепая. Поверьте, моя лучшая подруга - не болтунья. Позвольте мне поговорить хотя бы с ней одной, Белана никому не скажет обо мне, и воля Владыки будет соблюдена, - уговаривала Тали потомка богов.
   - Хорошо. Вы меня убедили, - согласился он. - Идемте, но помните - ни слова. Вашу подругу приведем сюда. Уже ночь, вы сможете поцеловать сестру во сне.
  
  
   Глава XI
  
   Случай слеп и нелеп,
   Хоть кричи.
   Ждет покойницу склеп.
   - Не молчи,
   Помоги! Ты же маг.
   - Выше сил.
   Если б был здесь другой - воскресил.
  
  
   Тали стояла у изголовья ложа крепко спящей Эрлины. Она осторожно провела рукой по золотистым кудрям и внимательно вгляделась в дорогие черты. Лицо спящей показалось ей повзрослевшим, оно немного осунулось, исчезла детская округлость щек, уголки рта слегка опустились. Раньше Эрли часто улыбалась во сне. "Она изменилась", - с горечью подумала Тали, наклоняясь, чтобы поцеловать сестру в лоб. Глядя на Эрли, она не могла не вспоминать об отце и брате, о родном замке. Ей захотелось скорее вернуться туда, она уже представляла себе счастливую встречу, когда все они снова будут вместе, и все будет по-прежнему... "Нет, уже не будет. Мы все изменились, в каждом из нас знакомство с миром магов оставит свой неизгладимый след. Они никогда не забудут Гарлиту, а я ... я не смогу забыть его". Перед мысленным взором Тали возникла сцена их последнего расставания. Вот он обернулся на пороге, его глаза... Теперь она понимала, что Танаэль прощался с ней навсегда. И избавил ее от проклятья, с рождения отравлявшего ей жизнь. Как взвоют теперь жрецы не существующего и никогда не существовавшего бога! Как посмотрят на нее, преобразившуюся, бывшие товарищи по охотничьим и ратным забавам? Все изменится для нее, да и она сама изменилась не только внешне... На этот раз при мысли, что скоро она покинет Траэтр и вернется в нормальный человеческий мир, Тали охватили смешанные чувства. К радости добавилась горечь сожаления: она узнала так много и так мало. Тали еще раз поцеловала спящую и тихо вышла в зал с фонтаном, где ее ждал Фьёрно.
   - Хотите поговорить с подругой? Лучше сделать это сейчас, чтобы не заметили остальные, - посоветовал он.
   - Да.
   - Тогда ложницы разбудят ее и приведут в ваши покои. Идемте, я провожу вас.
   Тали вернулась к себе, через несколько минут две лилии ввели в будуар Белану и усадили ее в кресло. Девушка не казалась испуганной, а только немного удивленной. Тали подошла к ней и вполголоса сказала:
   - Здравствуй, Бели.
   Она взяла подругу за руку.
   - Эталия? Мне это не снится? - встрепенулась сабрийка. - Твой голос, твоя рука. Тали, дорогая! - она вскочила, девушки обнялись.
   - Это я, я, Белана. Я так рада, наконец, увидеть тебя!
   Подруги смеялись и плакали одновременно, бессвязные восклицания и вздохи перемежались звуками дружеских поцелуев. Понемногу они успокоились, и Тали посадила Белану рядом с собой на софу.
   - Значит, ты тоже здесь, Тали. А я надеялась, что хотя бы тебе удалось избежать нашей участи, - вслед за радостью встречи пришло огорчение. - Почему тебя держат отдельно? Как давно ты попала сюда?
   Они проговорили всю ночь. Эталия рассказала подруге историю своих странствий, и о том, что мир людей намеренно отделен от мира магов, а также многое другое из реалий мира Законов и Форм. Тали сообщила Белане о пророчестве оркулла и предупредила о необходимости сохранить их встречу в секрете. В свою очередь Белана подтвердила слова Фьёрно: их мучительницей была Гарлита. Тали была приятно удивлена спокойным отношением подруги к Владыке Тьмы.
   - Знаешь, Тали, я... я начала снова видеть... не слишком хорошо, но.., - сабрийка немного разволновалась. - Если я обрету нормальное зрение, то в душе буду благодарна нашему похитителю до конца жизни, чтобы ни говорили о нем другие. Мне лично он причинил не так уж много вреда, наоборот. Ты помнишь, какой мукой была моя жизнь рядом с братом - убийцей. За годы слепоты я научилась определять характер по интонациям голоса, намерения - по звуку шагов. По-моему, Гарлита наврала больше половины: не такой уж ее сын жестокий и ужасный, как она уверяла. А тебе приходилось разговаривать с ним?
   - Да, и довольно много. Право слово, я ни в чем не уверена. Меня предупреждали о его коварстве. Но все, что я узнала о Танаэле из личного опыта, от тебя, от Фьёрно, заставляет меня скорее согласиться с твоим мнением, Белана.
   - А что ты знаешь о Фьёрно? Кто он? - этот вопрос давно крутился на языке у рыжеволосой певицы.
   С тех пор, как обладатель приятного баритона принес ей лютню, он время от времени появлялся у фонтана и тихо, чтобы не слышали другие, просил ее что-нибудь спеть. Однажды он подошел к ней, когда певица сидела в стороне одна. Помощник Владыки наговорил ей столько комплиментов о ее голосе и таланте, что привел девушку в полное смятение. Тали подметила особый интерес подруги при упоминании имени потомка богов, она не стала подтрунивать над ней и просто рассказала все, что ей было известно о Фьёрно.
   Она ничего не сказала Белане об исчезновении Танаэля и о том, что скоро они покинут Траэтр. Умолчала и о прощальном даре Владыки. Для этого еще будет время. А пока они договорились встречаться каждую ночь. Когда ложницы уже собирались проводить Белану, в комнату быстро вошел Фьёрно. По его лицу Тали догадалась, что случилось нечто ужасное.
   - Одна из принцесс только что найдена мертвой, - без обиняков сообщил он.
   - Кто? - в один голос спросили подруги.
   - Не знаю, эта девушка из тех, что помутились рассудком. Возможно, вы были с ней знакомы, Эталия. Прошу вас, пойдемте со мной.
   Все трое они направились в крыло пленниц. Белана держалась за руку Тали и шла вполне уверенно.
   - Она умерла в своей комнате? - обратилась к Фьёрно сабрийка.
   - Нет. Это несчастный случай. Ее нашли в бассейне у фонтана. Видимо, она встала с кровати и вышла в общий зал, а там наткнулась на бордюр. Наверное, хотела перебраться через него, поскользнулась и ударилась головой, - рассказывал по дороге потомок богов.
   Они дошли. На полу у фонтана в мокрой одежде лежало безжизненное хрупкое тело, слипшиеся волосы почти закрывали лицо. Несколько мгновений Тали всматривалась в распростертое тело девушки, и вдруг тихонько ахнула, прикрывая рот ладонью.
   - Кто это, Тали? - спросила Белана.
   - Юлия. Это Юлия Атрейская.
   Девушки наклонились над юной покойницей. Теперь Тали увидела зияющую рану на виске, полуприкрытую прядью мокрых волос. В остальном лицо Юлии не носило каких-либо признаков смерти, должно быть несчастье случилось совсем недавно, и тело недолго пробыло в воде.
   - Юлия ударилась виском, - вслух сказала Тали для Беланы.
   - Она была самой младшей среди "сиенок", совсем ребенок, - вздохнула та.
   - Фьёрно, вы ничего не можете сделать? Вы говорили: магия может даже воскрешать! Пожалуйста, попытайтесь!
   Тали с мольбой в глазах смотрела на потомка богов, ей было невыразимо больно чувствовать, как остывает тело девочки. Особенно теперь, когда она надеялась, что скоро все смогут вернуться домой. И тут такая нелепая, случайная смерть. Хотя атрейские принцессы были дружны с Эрлиной, а не с двойняшками, Тали знала обеих чуть не с колыбели.
   - Это не в моих силах, Эталия, - покачал головой Фьёрно, - только Большая магия могла бы спасти ее, и то, я не могу утверждать этого наверняка.
   - Как глупо, глупо, бессмысленно! Ну почему это должно было случиться сейчас, когда здесь нет Танаэля! - Тали в отчаянии бессилия сжала кулаки и, отвернувшись от погибшей, несколько раз ударила ими по мраморному бордюру. Это привело ее в чувство:
   - Белана, как нам сказать об этом Лолии?
   - Никак. Лолия тоже ни разу не появлялась у фонтана, значит, и она не в себе. Ты не сказала мне, что Танаэля нет в Траэтре, Тали. Это правда, что он способен воскрешать умерших? - Белана держала холодеющую руку Юлии, она скорбела всем сердцем, но сохраняла спокойствие.
   - Не всех и не всегда. Все зависит от причины и обстоятельств смерти. Но как бы там ни было, Владыки действительно сейчас здесь нет. Нам нужно что-то сделать с телом, я не знаю, как это принято у вашей Формы. Мне нужен ваш совет, - потомок богов попал в затруднительное положение. Ему, бессмертному, смерть разумного существа была почти незнакома.
   - Прежде всего, нужно перенести ее в комнату, - предложила Белана. Это было разумно, так как вот-вот могли проснуться другие пленницы. Учитывая их и без того подавленное состояние, не стоило расстраивать их еще больше известием о гибели подруги по несчастью.
   В комнате Юлии девушки остались вдвоем. Ни Тали, ни Белана не были знатоками обрядов погребения. Они были еще слишком молоды, к тому же их общественный статус очень ограничивал их участие в такого рода церемониях. Как правило, дамы из благородных семейств присутствовали только на похоронах кровных родственников. Белана плохо помнила похороны родителей, горе затмило ее восприятие окружающего. Когда же погребальный костер поглотил тело Вариотта, она уже была слепа и думала больше о преступлении Натило, чем об обряде.
   - Что же нам с ней делать, Тали?
   - Не знаю. Атрейцы до сих пор не вернулись полностью к сожжению. В этом отношении у них еще сильны обычаи, оставшиеся от атаматтства.
   - Разве в Атрейе покойников зарывают в мешках, как в Дерборе? - удивилась сабрийка.
   - Ну, это уж слишком. У них, как и у нас, все еще преобладают склепы, членов королевской семьи помещают в саданные саркофаги, знать - в каменные, а простолюдинов сжигают с тех пор, как жрецы Идитоса наложили Заклятие на души закапываемых в землю, - уточнила вопрос сиенская принцесса.
   - Ясно. Но где мы возьмем саданный саркофаг? И потом до обряда умерших одевают в белое, самое роскошное платье, укладывают волосы, надевают драгоценности, усыпают ложе цветами... Согласись, Тали, ваши склепы - жуткая вещь. Живучий, однако, обычай. В Истеклии от него тоже никак не откажутся.
   - Давно бы следовало отказаться от кладбищ и склепов. Но папа считает, что это может усилить позиции жрецов, другие правители тоже так думают. О чем это мы, право? - спохватилась Тали. - Ты не волнуйся о платье и цветах, об этом я позабочусь. Вот саркофаг из цельного садана - это сложнее... Садись сюда, в кресло, и побудь с ней. Я скоро, - Тали решительно вышла из комнаты. Вернувшись к себе, она взяла магическую книгу и алмазную диадему, которая прилагалась к одному из ее платьев. Дело в том, что среди множества формул, вызывающих появление всевозможных предметов, не было ни одной, с помощью которой можно было бы получить драгоценные камни или металлы. По дороге назад Эталия едва не столкнулась с Католиной, неожиданно вышедшей из своей комнаты.
   - Кто это? - спросила Лина, разглядев смутные очертания фигуры. Никто не ответил. Силуэт молча растворился во мраке.
   - Показалось, - решила латрийская принцесса.
   Тали бесшумно проскользнула в комнату покойницы. По пути она успела махнуть двум ложницам, те вошли вслед за ней и в ожидании встали у двери.
   - Сейчас я достану все необходимое, - заверила подругу начинающая колдунья.
   - Что ты собираешься делать, Тали? - недоумевала Белана.
   - Подожди минутку. Не отвлекай меня.
   - Ну, хорошо, - пожала плечами сабрийка.
   Тали полистала подарок Танаэля. Вот и нужное место:
   - Барка тола серра, - негромко прочла она, и рядом с усопшей появилось великолепное платье из белого атласа с набивным рисунком и тончайшим кружевом отделки.
   - Переоденьте покойную, уложите ей волосы в прическу с этой диадемой, - распорядилась Эталия, обращаясь к лилиям.
   Поскольку она появилась здесь в сопровождении Фьёрно, относившегося к ней не как к пленнице, а как к равной, да еще и занялась магией, ложницы, обслуживающие пленниц, приняли Тали за волшебницу. Они без возражений выполнили все ее приказы. Тем временем колдунья разыскала заклинания о цветах. Вскоре Юлия лежала на засыпанном белыми розами ложе, прекрасная как невеста за пять минут до начала брачной церемонии.
   - Как жаль, что ты не видишь, как она хороша. Бедная девочка, - слезы навернулись на глаза Тали.
   - Я вижу: все белое-белое, но не могу разобрать черт лица. А ты стала волшебницей, Тали?
   - Так, учусь кое-каким мелочам. Пригодилось вот. Владыка Тьмы подарил мне книгу магических заклинаний, - смущенно ответила сиенская принцесса. - Знаешь, я падаю с ног. Нам обеим нужно поспать. Большего мы для Юлии уже не сделаем.
   - Ты иди, я еще ненадолго останусь, - отозвалась Белана.
   - Как хочешь.
   Тали ушла к себе, разделась и рухнула на кровать. Перевозбужденный мозг не хотел засыпать. Теперь, когда первый шок от гибели самой юной из "сиенок" прошел, мысли Тали вернулись к Танаэлю. В ее памяти он так и останется неразрешенной загадкой: коварный и бескорыстный, непостижимый Повелитель Темных магов.
   Странная тоска сдавила грудь девушки, словно чужое страдание, непонятное и невыразимое накатило волной и отхлынуло, оставив горький осадок внутри ее существа. Это было нечеловеческое ощущение, и названия ему Тали не знала и понять его не могла. Кому-то было отчаянно плохо, вот все, что могла сказать девушка, о неизвестном, чей эмоциональный поток случайно зацепил ее подсознание. Она разрыдалась, поскольку никак не могла совладать с ужасом, вызванным в ней прикосновением посторонней запредельной боли, или чего-то еще худшего, и так и заснула в слезах.
   Несколько часов спустя она очнулась от сна, больше напоминавшего забытье. Тали поднялась с тяжелой головой и ощущением пустоты в сердце. Чуть позже она вошла во временное святилище скорби, там никого не было, только тело Юлии покоилось на убранном цветами ложе. Две розы упали на пол, должно быть, случайно задетые полуслепой певицей. Тали нагнулась поднять цветы. Они напомнили ей другие, те, что по сей день стояли на столике в ее будуаре. Розы, которые она подняла, уже немного поникли, скоро они совсем завянут. Подаренные же магом алые цветы были так же свежи как девять дней назад. Внутренняя дрожь сотрясла Тали, вызвав слабый призрак той, нечеловеческой муки. "Неужели Танаэль..." Тихонько скрипнула дверь.
   - Ты уже здесь, Тали? - заметив ее силуэт, спросила Белана.
   - Наверное, завтра нужно будет замуровать тело в какой-нибудь маленькой пещерке, Бели, - вместо ответа удрученно сказала Тали.
   - О чем ты думаешь?- Белана подошла ближе и встала рядом с подругой.
   - О том, как я скажу об этом королеве Ванерии и королю Ралену, когда привезу им безумную старшую дочь. Я чувствую себя в ответе за всех "сиенок" и, честно говоря, не знаю, как выбираться отсюда. Та безумная погоня завела нас на край света в человеческом смысле. Здесь нет людей, совсем. Одному оркуллу известно, каких существ можно встретить в этих землях.
   Белана изумленно заморгала:
   - О чем это ты, Тали? Разве Танаэль собирается нас отпустить?
   - Ах, да. Ты же не знаешь. Ну, теперь уже все равно.
   Тали пересказала подруге то, что накануне узнала от Фьёрно.
   - Что-то я не ощущаю подъема, - отреагировала Белана. - Как бы не попасть из огня да в полымя. Может быть, Фьёрно проводит нас?
   - Не думаю. Вряд ли он оставит Траэтр. Теперь он вроде Хранителя, - засомневалась зеленоглазая красавица.
   - А ваш с Ромео друг, который привел вас сюда?
   - Я не знаю, как и где искать его, - покачала головой Тали.
   Они отошли от Юлии и сели поодаль.
   - Как же быть? - волновалась Белана.
   - У нас еще есть время. Мало ли что может произойти, пока вы окончательно прозреете. Возможно, Фьёрно даст нам проводника.
   - Да уж. Как бы ты повела толпу слепых и помешанных? Как мы посмотрим в глаза родным лишившихся рассудка? Словно мы виноваты, что сохранили ясность ума, - окончательно расстроилась сабрийка.
   - Перестань, Бели. Нашей вины здесь точно нет. Владыка Тьмы и Гарлита уже заплатили за причиненное людям зло. Законы богов еще действуют в этом мире. Только случай наказать невозможно. Дурацкий, нелепый случай, который называют несчастным, - Тали бросила печальный взгляд в сторону покойницы.
   - Ты, правда, считаешь, что Танаэль заслужил вечное заточение, а его мать - только триста лет? Мне это не кажется справедливым. Гарлита сделала нам гораздо больше зла, чем сам Владыка Тьмы. Зная о пророчестве, я даже понимаю его. Скажи, какой король, получив известие об опасности, грозящей его трону, будет сидеть, сложа руки, и ждать, пока у него отнимут власть и корону?
   Белана всегда слыла правдоискательницей и поборницей справедливости.
   - Вот уж не думала, что ты будешь так страстно защищать его, Бели, - улыбнулась Эталия, - может быть, ты и права.
   Они замолчали, каждая погрузилась в свои мысли. Девушки провели ночь у тела умершей, изредка перебрасываясь короткими фразами. Под утро они расстались. Тали пообещала поговорить с Фьёрно о погребении. Она позвала управляющего после полудня.
   - Здесь есть место, где бы мы могли похоронить Юлию? - спросила она у потомка богов.
   - Да, разумеется. Вы желаете замуровать тело, Тали? - осведомился он.
   - Думаю, это будет правильно, - вздохнула девушка.
   Она хотела расспросить потомка богов, причиняет ли заточение в кристалл боль или что-то вроде того, но не успела.
   - Что здесь происходит? Кого вы собираетесь хоронить? - раздался знакомый голос.
   Собеседники разом обернулись:
   - Танаэль!
   - Повелитель!
   Он стоял у стены, как ни в чем не бывало:
   - Ну, что вы смотрите на меня так, как будто я демон и пришел из мира Иного? Что творится в моем Траэтре, Фьёрно? - нахмурился Владыка.
  
  
   Глава XII
  
   Странный враг дарует утешенье,
   Но поверить чувству не спеши -
   Может быть замешано на лжи
   Якобы благое намеренье.
  
  
   - Нет, принцесса. Я уже ничего не могу сделать. Ткани затронуты необратимыми изменениями. Слишком поздно даже для меня. Я говорил вам, что не всесилен.
   Они втроем стояли в комнате Юлии.
   - Я понимаю, реальность и сказка - разные вещи. В легендах о богах и даже в книге атаматтского пророка Исаилта часто говорится о воскрешении умерших, и я подумала, что вам это подвластно.
   - При определенных обстоятельствах воскрешение возможно. Но не тогда, когда труп начал разлагаться. Такими экспериментами занималась Некромагия и, поверьте, ничего хорошего из этого не получилось. Со смертью нельзя играть.
   Танаэль еще говорил, когда вошла Белана. Тонкий музыкальный слух никогда не подводил ее, она сразу поняла, кому принадлежит этот голос, хотя слышала его только два раза, всего несколько фраз. Владыка Тьмы вскользь глянул на вошедшую.
   - Ваша подруга в курсе происходящего, - утвердительно сказал он.
   - Да, одной мне было бы слишком тяжело перенести это, - пыталась оправдаться и одновременно защитить Фьёрно Тали.
   - Хорошо. Я не буду возражать против вашего общения с принцессой Беланой, Эталия. Только теперь ее придется поместить отдельно от остальных пленниц. Фьёрно устроит апартаменты для нее рядом с вашими, - решил Танаэль. - А сейчас сделаем то, что необходимо. Жизнь и смерть почти всегда рядом, но они не должны встречаться, у каждой свои владения и свои права.
   При этих словах материализовавшийся из пустоты саданный саркофаг словно вобрал в себя тело покойной и, покинув ложе, завис в пространстве над полом. Торцовая стена комнаты разошлась, за ней открылся коридор. Саркофаг медленно двинулся по нему, его сопровождала странная похоронная процессия: бессмертные стихиид и потомок богов вели под руки двух смертных девушек - не родственниц, не подруг и не подданных усопшей. Эталия и Белана были своего рода отверженными в кругу принцесс-"сиенок". Кроме того, Юлия была на четыре года моложе их, немалый срок для человеческой юности. Кто бы мог подумать, что именно им доведется провожать ее в последний путь.
   Коридор увел их довольно далеко от крыла пленниц и закончился маленькой пещерой, достаточной только для того, чтобы в нее свободно поместился саркофаг принцессы Юлии. Девушки простились с младшей атрейской принцессой, и медленно опустившаяся сверху плита загородила вход в ее последнее пристанище. В молчании они вернулись назад, торцовая стена бывшей комнаты Юлии сдвинулась за ними. Танаэль вгляделся в лицо своей спутницы: усталые изумрудные глаза казались не такими яркими как обычно, под ними снова залегли тени, и даже губы стали бледны.
   - Вы измучены, Эталия. Фьёрно проводит вас к себе и позаботится о вашей подруге.
   Его нежный взгляд придал девушке смелость:
   - Смею ли я спросить вас? - Танаэль ответил легким кивком, потупившись, Тали продолжала:
   - Что случилось в Элтаре? Фьёрно был уверен, что вы уже не вернетесь.
   - Я понимаю, что для вас и вашей подруги мое возвращение - удар почти такой же тяжелый, как смерть этой девочки. Но лучше поговорим об этом завтра. Наверху, если вы не возражаете. Договорились? - Владыка все еще держал ее за руку, и на этот раз его прикосновение успокаивало ее душевную скорбь.
   Тали кивнула в знак согласия, понимая, что им с Беланой сейчас действительно нужен отдых. Она настолько выдохлась, что даже мысль, что теперь им не удастся покинуть Траэтр, не слишком взволновала ее. Танаэль слегка сжал ее ладонь на прощанье и, больше не говоря ни слова, исчез.
   Его помощник исполнил все распоряжения хозяина и предстал пред грозные очи Повелителя.
   - Куда ты смотрел, Фьёрно? Демон тебя побери! Чем занимались эти безмозглые украшения чащоб? Преждевременная смерть человека по нашей вине! Мщение застлало глаза Гарлите, но ты. Ты - потомок богов. Кому, как ни тебе следует знать и соблюдать их Законы?!
   Танаэль говорил сквозь зубы. Это был признак крайнего недовольства. Фьёрно хорошо знал характер Танаэля, он не был вздорным или злобным, как у Гарлиты; нынешнему Владыке Тьмы не были свойственны беспричинная ненависть и кровожадная жестокость Катаранга, но гнев его был страшен. Владыка редко бывал несправедлив, верша суд и расправу над подданными, однако тяжесть его карающей десницы была известна помощнику лучше, чем кому бы то ни было. К счастью, ярость никогда не застилала разума Повелителя, как это часто бывало с Катарангом. Вообще, довести Танаэля до настоящего бешенства было очень нелегко. Сейчас он действительно был рассержен оплошностью слуг, по недосмотру которых произошло непоправимое. Но и себя он считал виновным в случившемся, поэтому ограничился жестким выговором управляющему:
   - Глаз не спускать с пленниц ни днем, ни ночью. Такого больше не должно повториться. Я доверил тебе все, что имею, кроме того, что есть я сам, и главное, я доверил тебе жизнь представителей изолированной Формы. Мне не хотелось бы думать, что после стольких лет я не могу положиться на тебя, - взор Владыки был холоден.
   - Я виноват, Повелитель, - Фьёрно опустил голову, избегая его укоряющего взгляда. - Я не справился с ролью Хранителя, и вы в праве наказать меня, как сочтете нужным. У меня есть только одно не оправдание, а объяснение. Я потерял контроль над собой и окружающим, когда вы не вернулись на восьмой день, Владыка. Я испугался ... за себя.
   Потомок богов еще больше поник. Теперь ему казалось, что все его переживания сводились к одному эгоистическому страху. Но и Танаэль прекрасно знал своего помощника, знал, что ужас перед бывшим хозяином не убил в нем благородства души. Владыка Тьмы был уверен, что Фьёрно переживал не только за себя, но промолчал об этом.
   - Я все сказал. Иди и выполняй свои обязанности.
   Он повернулся спиной к управляющему и отошел к окну. Фьёрно ничего не оставалось, как подчиниться, хотя ему безумно хотелось узнать подробности схватки в Элтаре. Главное было очевидно - Танаэль вышел победителем. Но как могло случиться, что битва длилась больше недели? Этого Фьерно понять не мог.
   О том же думала и Эталия, раздеваясь перед сном. Но на этот раз, как только ее голова коснулась подушки, девушка тут же погрузилась в сон.
   Проснувшись утром, она сразу подумала о предстоящем свидании и разволновалась. Она долго умывалась попеременно холодной и горячей водой, дабы уничтожить следы, оставленные на ее лице бессонными ночами и печальными заботами последних дней. Затем она тщательно занялась костюмом. Теперь она сама могла выбирать себе гардероб. Девушка провела около часа за книгой магических заклинаний, подбирая цвета и покрой одежды. Поскольку Владыка Тьмы пригласил ее прогуляться наверху, она выбрала более привычное ей мужское платье. Перестав отворачиваться от собственного отражения, Тали заметила, что ей идут почти все оттенки зеленого, поэтому она настойчиво добивалась, чтобы костюм получился двухцветным - черным с изумрудными вставками. Осуществить эту затею оказалось сложнее, чем в случае с однотонным платьем, но, в конце концов, ей удалось составить нужную формулу.
   Тали уже хотела позвать Танаэля, но в последний момент ей не хватило смелости. Владыка Тьмы объявился сам. Они поднялись наверх, на этот раз хозяин Траэтра перенес их туда, где обрывалась стена гигантских деревьев, и они углубились в полумрак волшебного леса.
   - Мне жаль, что Фьёрно поспешил обрадовать вас. Всегда тяжело отказываться от появившейся надежды, - начал он. - Но я не могу отпустить вас.
   - Знаете, Танаэль, я как-то не успела обрадоваться. Слишком много совпало событий и известий совсем не веселых. Теперь мне кажется, что призрачная наша свобода - лишь порождение моего сна, - ответила Тали, избегая смотреть в его сторону.
   Она не знала, как выразить свою благодарность за избавление от "печати Алагора" при том, что множество других происшествий сбивали ее с толку. За каждым поступком был свой этический смысл, но каждый поворот событий менял ракурс этих смыслов.
   - Может быть, ведь сны отражают наши заветные мечты и самые глубокие страхи, - секунду помолчав, он добавил нарочито насмешливым и резким тоном, - я бы извинился за свое возвращение, но это мое царство, и у меня нет желания лезть в кристалл ради блага кучки никчемных существ.
   - Извиняться вам, Владыка и благодетель, помилуй Алагор! А, впрочем, ведь его не существует, какая жалость, - выпалила возмущенная Тали.
   - Хвала существовавшим, но ушедшим богам, я вижу прежнюю Эталию Сиенскую, - лукаво, но не обидно улыбнулся маг. - Что с вами, милая моя гостья? Я ведь телепат и не могу не чувствовать бурю ваших эмоций. Подозреваю, вас смущает одно незначительное обстоятельство, не стоит придавать ему большого значения. Благодарность - вещь обременительная для обеих сторон. Забудьте.
   - Я все же скажу одно слово: спасибо.
   - Как хотите. Я ведь ничуть не изменился. Откуда вам знать, какие черные мысли подвигли меня исправить оплошность природы, - Владыка Тьмы заговорил в своей любимой манере, когда так трудно было определить, шутит он или говорит серьезно.
   - Например?
   - Ну, - Танаэль немного склонил голову набок, уперся взглядом в кроны гигантов и сдвинул брови, затем слегка нагнулся к собеседнице, - можно было бы ежечасно пугать вас, угрожая вернуть "печать" на место. Глупо, жестоко и бессмысленно.
   Его мимика и интонации постоянно менялись, конец фразы прозвучал уже совсем в иной тональности.
   - Мне это приходило в голову, пока Фьёрно не рассказал мне кое-что о вашем всеведении, - Тали перестала смущаться, хотя поведение мага заставило ее сердце несколько раз сжаться со странным щемящим чувством, которое она не знала, как назвать.
   - Тогда так: было бы забавным щелкнуть по носу ваших служителей Алагора. И, может быть, среди людей расцвела бы еще одна легенда или маленький культ новой небожительницы, и где-то на окраине зацепилось бы крошечное воспоминание о злобном демоне, которого она заставила стереть со своего лица свидетельство зависти старых богов к ее уму и красоте. Осталась бы хоть какая-то память о вечном узнике кристалла.
   - Ужасно коварный план. Ради него вы и снабдили меня магической книгой? - улыбнулась несостоявшаяся небожительница.
   - Ну, разумеется. Кстати, я вижу, вы продвинулись в магии. Пожалуй, скоро вы сможете потягаться с Фьёрно, Эталия.
   Тень набежала на лицо начинающей колдуньи:
   - Ваш подарок очень пригодился мне, но я бы хотела, чтобы мне больше никогда не пришлось использовать его для такой цели.
   Танаэль понял, что она имела в виду:
   - Смерть этой девочки, увы, необратима.
   - Вам, бессмертным, трудно понять тот трепет, который мы испытываем перед смертью. И потом, смерть носит разные обличия: война, болезнь, старость. Трудно смириться с любой потерей, но когда умирает кто-то настолько юный, у кого впереди еще целая жизнь, это особенно горько. Правда, для тех, кто живет тысячелетия, наверное, нет разницы между пятнадцатью и шестидесятью годами, для нас же это - вся наша жизнь.
   Дорогу им перегородила верхушка упавшего гиганта, другой конец ствола терялся в сумраке леса. Тали присела на ствол, Танаэль опустился на колени лицом к ней.
   - Дайте мне руки. Я помогу вам преодолеть эту боль, она станет светлой печалью в вашем разуме и освободит ваше сердце.
   Он взял ее ладони и заключил в свои, сомкнув их вместе. Тали почувствовала, как по рукам заструилось тепло, оно поднималось все выше, пока не достигло сердца. Девушку охватило ощущение легкости, горький осадок скорби растворился в этом потоке.
   - Какой-то вы неправильный Повелитель Зла. Вместо того, чтобы причинять боль, облегчаете страдания, - покачала головой Тали, когда Танаэль отпустил ее руки.
   - Ну, за этим дело не станет, - пошутил он, - у меня еще хватит времени помучить вас всласть.
   - Говоря о муках, - посерьезнела Тали, - почему вы не позволяете поговорить с сестрой? Теперь, когда я все знаю о случившемся с другими пленницами, разрешите мне быть рядом с ними.
   - Видите ли, Эталия, тот, кто знает обо мне так много как вы и ваша подруга, никогда не покинет Траэтр. Я могу заблокировать память, но сильный телепат сумеет снять блок в незащищенном мозгу. Через три года критический срок, указанный оркуллом истечет. И, если вы согласитесь оказать мне некоторые услуги, я отпущу кое-кого из пленниц. Например, вашу сестру, возлюбленную вашего брата или еще кого-нибудь, кого вы выберете, - Танаэль развернулся и теперь сидел на земле спиной к девушке.
   - Возлюбленную Ромео? - удивилась Тали.
   - Для вас это новость? Возлюбленную или влюбленную. Я имею в виду эту черноглазую красавицу, рядом с которой держится ваша сестра.
   - Католина? - в ее голосе прорвалось недовольство.
   - Ревнуете брата? - оглянулся он через плечо.
   - Нет... просто она мне кажется не совсем подходящей парой для Ромео.
   Тали не хотелось сознаваться, что ее действительно кольнула иголка ревности. Ей всегда было неприятно думать, что когда-нибудь брат женится и заживет другой жизнью, а она уйдет на второй, потом на третий план. Поэтому она естественно недолюбливала девушек, бросавших нежные взгляды в сторону красавца Ромео.
   - А о каких услугах идет речь?
   "Глор, нельзя ему верить. Колорно был прав. Ну, и пусть, может быть, удастся вытащить отсюда Эрли", - подумала принцесса.
   - Собственно об этом я и собирался поговорить. Мой словоохотливый управляющий уже посвятил вас в маленькие проблемы большой власти. Вы знаете о сговоре одного из моих подданных с нейтралом Адорно, который никак не мог успокоиться последние триста лет.
   - Да, Фьёрно говорил мне, что внук Марлора спал и видел себя Владыкой Тьмы.
   - Больше сны не будут его беспокоить.
   - Вы убили его?
   - Он не оставил мне выбора. Перспектива встречи в Черном каньоне его не устраивала. Так что, Адорно не на что жаловаться: предпочитающих игру без правил не принято оставлять в живых в случае поражения.
   - А Дзроор? - Тали не понимала, какое отношение к ней может иметь битва в Элтаре, но раз уж он заговорил об этом, посчитала возможным удовлетворить свое любопытство.
   Танаэль встал и протянул раскрытую ладонь, на ней лежал с кулак величиной прозрачный кристалл, внутри что-то было:
   - Вот он.
   Сквозь одну из граней Тали попыталась разглядеть существо, заключенное там.
   - Нагнитесь ближе, картинка увеличится, - подсказал маг.
   Принцесса приблизила глаза к самому кристаллу. Дзроор сидел, скрестив руки и ноги, его невидящий взгляд был устремлен в одну точку перед собой.
   - Это и есть драконид? - Тали была не в силах скрыть свое изумление. - Он больше похож на человека, чем на дракона.
   - Драконид огня, он самый человекообразный, если можно так выразиться, из всех драконидов, другие выглядят гораздо страшнее. И, тем не менее, Дзроор - самый опасный из ныне живущих драконидов - объяснил Танаэль. - Вы не хотели бы полюбоваться на прочих моих подданных: драконидов, фибиидов, дракофибий, стихиидов и просто волшебников?
   - Вы, что же, всех подданных засадили в кристаллы?
   - Ну, зачем. Ни один властитель не держит всех подданных в тюрьме. Это нелепо. Услуга, о которой я хочу вас попросить, заключается в том, чтобы вы присутствовали на церемонии приношения дани и подтверждения формулы подчинения. Она проводится раз в сто лет, срок еще не совсем подошел, но в свете последних событий, я считаю необходимым провести ее. Этот кристалл, - кивнул он на тюрьму Дзроора, - вразумит тех, кого грызет червь неудовлетворенных амбиций.
   - Понимаю. Своего рода демонстрация силы. Только зачем вам понадобилось мое присутствие? - Тали все еще не понимала, чего он от нее собирается потребовать за обещание освободить Эрли.
   Она не заметила, куда делся кристалл. Когда Танаэль сел рядом с ней на древесный ствол, в его руках уже ничего не было.
   - До сих пор церемония играла почти формальную роль, за исключением того, что пополняла склады Траэтра магическим сырьем. Поэтому обычно ее принимала моя мать, это льстило ей и удовлетворяло ее самолюбие. Сейчас, вы знаете, Гарлита не может присутствовать на ней. Этой услуги я прошу от вас - принять дань и присягу от подданных Владыки Тьмы, - Танаэль вопросительно посмотрел на девушку, ожидая ответа.
   - Я? Вы полагаете, я справлюсь? Почему вы сами не хотите сделать этого? - Тали даже растерялась от неожиданности.
   - С одной стороны, справиться с этим не трудно. Вы будете просто восседать на троне и выслушивать ритуальные фразы, если пожелаете, можете что-нибудь ответить, а можете хранить молчание. С другой стороны, вид моих подданных может напугать вас, вам потребуется определенное мужество. Поэтому я предлагаю вам это в обмен на свободу части пленниц, такое испытание заслуживает награды. Мое же личное участие в церемонии кое-кто может счесть за проявление неуверенности, поскольку прежде я не удостаивал подданных подобной чести.
   Предложение было заманчивым. В конце концов, от нее не убудет. Однако Тали казалось, что Владыка чего-то не договаривает. И потом, оказаться одной лицом к лицу с толпой чудовищ... Эта мысль заставила ее внутренне содрогнуться.
   - Признаюсь, мне становится не по себе, когда я думаю, что окажусь одна перед вашими подданными, Танаэль.
   - Ну, не совсем одна. Церемонией будет, как обычно, распоряжаться Фьёрно. Уверяю вас, никто из них не посмеет даже косо взглянуть на вас. И я буду рядом, вот так, - он взял Тали за руку и стал невидим. Она ощущала его ладонь, но видела только пустоту. Через пару секунд он появился, где и был.
   - В целом, я не вижу причин отказываться. Но у меня есть одно сомнение. Ведь я - не ваша мать. В качестве кого я буду присутствовать на этом действе? - ей все же удалось сформулировать беспокоившую ее мысль.
   - Вы будете объявлены моей невестой, Эталия, - ответил Танаэль.
   Она вырвала руку, которую он продолжал держать, и вскочила, словно собиралась броситься бежать.
   - Подождите, - удержал он ее взглядом, - я не сказал, что требую от вас согласия действительно стать моей невестой. Так будет объявлено моим подданным. Это необходимо. На вас же это не наложит никаких обязательств по отношению ко мне. Слово Танаэля да подтвердят стихии.
   - У меня есть время на размышление? - осведомилась она, решив про себя отказать, если он потребует немедленного ответа.
   - Да, я буду ждать вашего решения через неделю, еще неделя потребуется на подготовку.
   - Хорошо, я подумаю.
   Тали почувствовала облегчение, узнав, что у нее будет возможность спокойно взвесить все "за" и "против".
  
  
   Глава XIII
  
   Сквозь пелену забытого прорваться,
   Взломав печати тайны сокровенной,
   Вновь уловить единый план Вселенной
   И устоять, когда миры крушатся.
   По силам ли тебе такое бремя:
   Взглянуть в лицо грядущего утратам,
   Взвалить ответ за бога и за брата
   На плечи, что согнуть не властно время?
   О, человек - проблема мирозданья,
   Души твоей мятущейся и страстной
   И в нас частица есть, она опасна,
   Но без нее не жизнь - существованье.
   Когда б не искра чувства всеблагого,
   Что все соединяет равновесно,
   Я был бы хуже твари бессловесной,
   Которой разуменье незнакомо.
   Родству с тобой любовью я обязан,
   Причастностью к Гармонии закону,
   Они ценнее власти, славы, трона,
   Они - опора, ими путь указан.
  
  
   Время - одна из самых непостижимых, непостоянных и одновременно стабильных вещей в этом мире. Что бы ни происходило во Вселенной, оно течет размеренно и неумолимо. И вместе с тем оно тянется невыносимо медленно и летит с безумной скоростью ускользающего бытия. Оно - предел и беспределье, миг и вечность, колыбель и палач. Его так много впереди, и можно, не торопясь, обдумать решение. Но вдруг ты неожиданно понимаешь, что оно уже кончилось, и пора держать ответ.
   Неделя испарилась, словно капелька росы на солнцепеке. Тали знала, что сегодня он придет за ответом, но все еще не чувствовала уверенности в том, что должна сказать. В эти дни они почти не встречались. Танаэль дал ей перстень, позволяющий перемещаться в пределах Траэтра, нужно было только точно знать место, в которое требовалось попасть. Пожизненные гостьи царства Владыки Тьмы, Эталия и Белана, получили большую свободу, возможность в любое время покинуть подземелье и подняться на поверхность, в любое время вернуться назад. Тали отказалась переселиться в надземные этажи базальтового дворца, чтобы быть ближе к сестре, Белана поддержала решение подруги. По ночам Эталия навещала крепко спящую Эрли. Всякий раз, находясь рядом с ней, Тали понимала, что обязана освободить ее любой ценой, дать ей возможность вернуться в мир людей: к отцу, к брату, к возлюбленному. Тем более, что условие было гораздо легче, чем она могла бы надеяться. Но именно эта легкость более всего смущала девушку. Слова в этом мире не пустые звуки, не только речевой сигнал, оформляющий мысль. Они связаны с таинственными силами, управляющими Вселенной. На том стоит Предметная магия: слова древнего языка магов - это коды, заставляющие подчиняться элементы мироздания действию невидимых, не воспринимаемых чувствами и, тем не менее, реально существующих энергетических потоков. Об этом Тали сказал сам Владыка Тьмы. Но и обычные слова могут играть роль неуничтожимых печатей. Сомнения не оставляли Тали. Пусть у нее не будет обязательств по отношению к Танаэлю, ее статус все равно изменится. Это обязательно дойдет до Колорно и вероятно станет известно Аахму. Меньше всего ей хотелось, чтобы сельн когда-нибудь довел эту новость до сведения Ромео. Если она позволит объявить себя невестой Владыки Тьмы, то окончательно закроет за собой дверь в прежнюю жизнь. Но в то же время перед ней откроется другая дверь, дверь в мир обладателей магической силы, куда до сих пор она заглядывала в замочную скважину. Так ли уж это плохо? Имеет ли смысл всю жизнь провести в Траэтре, внутренне оставаясь на грани меж двух миров? Белана считала, что раз уж так сложилось, лучше захлопнуть ту дверь, в которую невозможно протиснуться. Решительный отказ от прошлого принесет успокоение и душевное равновесие. Как ни странно, сабрийская принцесса быстрее адаптировалась к новому представлению о мире и легче приняла как данность необходимость интегрироваться в мир магов, чем Эталия. Впрочем, это имело свои причины. В мире людей у Беланы было еще меньше привязанностей, чем у Меченой. Своего единственного живого родственника - брата Натило, Бели презирала как братоубийцу и беспринципного циника. Единственная настоящая подруга, не оставившая ее в беде, была здесь же, в Траэтре. Кроме того, бывшая слепая принцесса нашла здесь то, чего, скорее всего, никогда бы не обрела в прежней жизни, Любовь. С тех пор как Белана из пленницы стала гостьей, потомок богов использовал любую возможность, чтобы быть рядом с ней. Принцесса нашла в нем самого пылкого почитателя ее таланта, она не уставала петь для Фьёрно, он же слушал ее с неизменным благоговением и восторгом. Когда Владыка позволил подруге Эталии покидать подземелье, эта пара пристрастилась к прогулкам на свежем воздухе. И каждому, кто видел их со стороны, было ясно - это влюбленные. А со стороны их могли увидеть только двое: Эталия и Танаэль. Тали - во время своих одиноких прогулок, а от хозяина в царстве не может укрыться ничто.
   - Уж ни к тебе ли и твоей возлюбленной относится пророчество оркулла, мой верный Фьёрно? - поверг в смущение помощника Владыка.
   - Но, Повелитель, кто я такой, чтобы представлять угрозу вашей власти. Если судьба наградит меня потомком, он будет служить вам также преданно, как ваш покорный слуга.
   - Ну, хватит самоуничижения: "слуга", "покорный". Самому не противно?
   - Противно, Танаэль. Наедине, по крайней мере. Но я виновен...
   - Я чист перед Законами, не так ли? Оставим самобичевание, поговорим о деле. Ты можешь стать отцом моего преемника.
   - Вздор, Владыка. Это не пройдет ни по одному графику показателей, - отбросив условности, Фьёрно заспорил с хозяином на равных.
   - Ты рассуждаешь, исходя из реалий сегодняшнего дня. Но кто знает, какие сюрпризы готовит нам день грядущий? Все может измениться, и сильнейшие станут слабыми, а слабые обретут силу и власть. Этот мир проходил через такие метаморфозы, когда изгои становились властителями.
   Последние дни Танаэль почти не выходил из лаборатории и кабинета, на сей раз он отказался от помощи Фьёрно, который таким образом получил возможность быть рядом с Беланой. Потомок богов видел, что Владыка не шутит, он был серьезен и выглядел озабоченным.
   - Так и что же? То было в прошлом. Готов поклясться, мой союз с этой девушкой не затронет твоих интересов, - не совсем уверенно возразил потомок богов.
   - Это не так уж важно. Я не собираюсь препятствовать вашему счастью. Боюсь только, оно будет недолгим.
   - Я дам ей бессмертие. Ты знаешь, я не относился к этому дару предков с особым восторгом, но теперь все изменилось. Я люблю и хочу, чтобы наша любовь была вечной, - Фьёрно был несколько удивлен тем, что ему приходится говорить такие очевидные вещи.
   - Я говорил о другом. Последнее время я меня все чаще беспокоит вопрос: уж не иллюзия ли наше бессмертие? Как долго живут самые старшие из нас? Я не имею в виду стихии, но тех, в ком бьется сердце, кого одолевают страсти, кто способен любить и ненавидеть.
   - Старше всех, пожалуй, внуки богов и высшие стихииды, им больше двенадцати тысяч лет - тринадцать, четырнадцать или около того. Да и многие стихииды появились на свет еще при бессмертных богах, не менее девяти тысяч лет тому назад. Но что ты хочешь этим сказать, Владыка?
   - Именно то, что десять или пятнадцать тысяч лет - это еще далеко не вечность, это ничтожно мало по сравнению с вечностью. Не кажется ли тебе что все мы - просто самонадеянные глупцы, уверовавшие в собственное бессмертие? Мы не называем вещи своими именами. Бессмертные боги на самом деле умерли, по крайней мере, для нашей Грани. Мы смотрим в будущее и ничего в нем не видим, потому что утратили память о нашем прошлом. Частично прошлое от нас постарались скрыть сами боги, во всяком случае, они очень ограничили доступ к знанию о нем. Ключ к вероятностям будущего лежит не только в самом будущем, но и за гранью эпохи богов. Мы слишком увлеклись теорией, одним из выводов которой является определение настоящего будущим. Именно это и делают оркуллы, все верно. Но как-то само собой забылось маленькое дополнение "и прошлым".
   - Мы увлеклись? Ты льстишь нашим современникам. Кто помнит сейчас этот аспект теории Разветвления? Высшие стихииды, может быть, десяток из потомков богов, да ты. Ты слышал, даже Колорно недоумевает, зачем оркуллы объявляют пророчества, - напомнил потомок богов.
   - Знаю, мы деградируем вот уже пять тысяч лет, и никто не смеет признать это во всеуслышание и даже про себя. Согласись, наш Вечный Поиск превратился в пустую декларацию, даже большинство Мастеров стараются жить по принципу "меньше знаешь - крепче спишь". После пресловутого Большого Спора ряд направлений был закрыт для новых разработок, часть материалов изъята из обращения, а остальное стало забываться.
   Танаэль заговорил в режиме монолога, он несколько минут назад покинул кресло и отошел к окну. Теперь Владыка Тьмы стоял спиной к собеседнику, как будто разговаривал сам с собой. Фьёрно хорошо знал эту его манеру подавать ошеломляющие выводы и парадоксальные догадки, и весь превратился в слух.
   - Мы живем в ложной уверенности, что наличествующие законы окружающей нас реальности неизменны. Нам кажется, что впредь все будет так же, как и теперь. Но однажды наш мир претерпел коренное изменение и, возможно, не в первый раз. Это дает основание предполагать, что в будущем он может стать совсем другим. И, согласно моим расчетам и наблюдениям, это будущее уже стоит у нашего порога. Мы сами призываем катастрофу своим разложением и отупением мозгов. Через какие-нибудь пару сотен лет ни мой титул, ни нынешние взаимоотношения Форм, ни прежнее соотношение сил не будут иметь никакого значения. Эксперимент, поставленный пятнадцать тысяч лет назад богами, исчерпал себя. Вопрос только в том, с чем мы войдем в новую эпоху и как будем подготовлены к новому преобразованию Грани.
   Танаэль замолчал, ожидая реакции слушателя.
   - Скорее всего, ты прав. Просто я, как все, не давал себе труда свести все факты воедино, и, кроме того, у меня нет твоих возможностей, как и у большинства ныне живущих. Считай, что я порядком испугался, - попытался криво улыбнуться Фьёрно, его лицо приобрело сероватый оттенок.
   - Ну, да. Напугать тебя - моя единственная цель, - съязвил стихиид. - Я говорю, что нужно быть готовыми различить первые признаки трансформации и постараться использовать их во благо, а не во вред этому миру. Так поступили в свое время боги, они сделали попытку, пользуясь открывшимися перспективами, превратить этот мир в лучший из возможных. Похоже, в конце концов, это не слишком удалось. А жаль. Теперь кому-то из нас придется расхлебывать эту кашу, пока последствия их благих намерений не привели весь этот мир в ад, - Танаэль отошел от окна и остановился напротив потомка богов.
   - Но они были боги! И если у них что-то не получилось, то кто такие мы, чтобы надеяться исправить их ошибки, - мрачно заметил помощник Владыки.
   - Ты - их потомок, это не так уж мало. Ты унаследовал не только их бессмертие, но и их разум. Вот только лени у тебя, как у дракофибии. И нечего отнекиваться слабостью уровня силы. Ты должен быть умнее меня. Я - результат непонятной игры случая, мутации или чего-то еще в этом роде. Ты же обладаешь 7-м уровнем интеллектуальности, а для решения данной задачи это важнее моей силы.
   - Только не надо уверять меня, что после Элтара, ты еще веришь в сказку о мутации, Повелитель. Или ты плохо знаешь свой разум?
   - Я вообще плохо знаю разум, друг мой. Кто скажет, что знает его хорошо, тот не маг, а шарлатан. И верю я или не верю в сказки, к делу не относится, - отрезал Танаэль.
   - Ладно, только не надо самоустраняться. Сам сформулировал Проблему, а решать мне? Так не пойдет, я не потяну: и силы не те и характер. Моя роль вторая. И вообще, куда нам тягаться с богами. Молчу, молчу, не надо метать молнии! Так что же делать, Всеведущий?
   - Твое кривляние иногда раздражает не меньше твоей лести, - слегка сдвинув брови, осадил Танаэль поежившегося под его взглядом управляющего. - Я тебе скажу, что делать. Надо искать Малый черный кристалл. В конце концов, и боги не всегда были богами.
   Танаэль обошел стол и, наконец, вернулся в сидячее положение.
   - Как это? - брови Фьёрно непроизвольно поползли вверх. Поистине, сегодня был день неожиданных открытий.
   - Ты никогда не задумывался, откуда они взялись?
   - Боги - особая Форма, - пробормотал их потомок, уже чувствуя несостоятельность ответа.
   - Не совсем так, - заявил Владыка и процитировал: "Тогда мы, не согласные с ограничениями, налагаемыми "Словом магов", и не приемлющие беспринципности Отпавших, создали тайный союз, именуемый Орденом Рыцарей Черного Кристалла. В него вошли только Магистры-Взыскующие, обладающие всей полнотой возможностей Пронзающих взглядом и овладевшие всем известным Знанием. Число членов Ордена составило трижды тройственный союз", - так гласит одна из записей кристалла богов, которую мне удалось расшифровать, - пояснил Владыка Тьмы.
   - Значит, это была более многочисленная Форма? - Фьерно терялся в догадках, было неприятно думать, что боги уничтожили всех своих одноформцев.
   - Сколько наименований содержит таблица основных Форм нашего мира? - задал детский (то есть на первый взгляд простейший) вопрос Танаэль.
   - Восемь: боги, стихии, волшебники, люди, сельны, гномы, драконы и фибии, - перечислил потомок богов. - Здесь что-то не так?
   - Да. В действительности их шесть. Я понял это не так давно. Большая разница по ряду параметров и слепая вера в установленные богами разграничения мешала нам увидеть очевидную истину. Мы принимали одну Форму за три разные. Только близкое знакомство с людьми раскрыло мне глаза. Не знаю, как правильно будет назвать эту Форму, пожалуй, лучше исходить из начала. А изначально волшебники, боги и люди - все вместе звались просто людьми.
   Владыка сидел, опершись локтями на столешницу и соединив ладони - любимый жест во время размышлений и наставлений.
   - Волшебники и боги были людьми? Так-так. И что же мы имеем? - Фьёрно озадаченно потер лоб кончиками пальцев.
   - То, что они были не совсем обычными людьми, дорогой мой. Они обладали тем, что мы называем магической силой и гипно-телепатическими способностями. Поэтому их называли Пронзающими взглядом и, как мне кажется, недолюбливали остальные. Ни сила, ни телепатия не передавались по наследству, а проявлялись спонтанно у совершенно разных людей. Я расшифровал только часть записей, относящихся ко времени начала эпохи богов, и не знаю, как произошло разделение внутри Формы. Но Форма эта одна, тут сомнений быть не может. Однако главное - название Ордена. Речь, видимо, идет о Большом черном кристалле.
   - Гениально.
   - Не ёрничай, я тебе сегодня десять раз доказал: то, что кажется очевидным, не всегда является таковым. Подумай об этом в свободное от вздохов и любовных признаний время, - посоветовал сочувственным тоном Владыка Тьмы.
   - Я уже думаю, мой Повелитель. И вот о чем: если твои выводы верны (а это, скорее всего, так), то получается, что я - человек, - констатировал потомок богов, - просто бессмертный человек. К этому еще надо привыкнуть.
   - Подожди. Разовьем эту мысль еще немного. Из нее следует, что все мы - представители смешанных Форм в той или иной степени тоже люди: стихииды, дракониды, фибииды и даже дракофибии, хотя последние в наименьшей мере. И, как я догадываюсь, этого и пытались добиться своим экспериментом боги - объединить мир путем его максимально возможного очеловечивания. Именно люди обладают наибольшим диапазоном эмоциональности и интеллек-туальности, поскольку в эту Форму справедливо включить как волшебников, так и богов со всеми их потомками. Только эта Форма имеет эмоцию, отражающую космический принцип единства и гармонии - чувство любви. Ни стихиям, ни обособленным, ни, тем более, грубым формам любовь не ведома. Зато она стала доступна всем смешанным Формам, за исключением дракофибий, у которых приняла ненормальную Форму самолюбования. И все же всеобщей гармонии и благоденствия не получилось, а причину этого нужно так же искать в том человеческом, что в нас есть. Даже драконы сами по себе не бывают настолько опасны, чтобы угрожать гибелью миру, хотя они - исключительно злобные существа. Только эта необыкновенная Форма способна на всепоглощающую любовь и на столь же всеобъемлющую ненависть, на крайнюю жестокость и высшее милосердие. Вот тебе и ничтожные, никчемные создания, как называет людей моя мать, - закончил, вставая, Владыка Тьмы.
   - Любопытное заключение. А что бы сказала Гарлита, узнай она, что сама, в сущности, является человеком? Но ведь и вы, Повелитель, должно быть, на две трети - человек, - понимая, что разговор окончен, управляющий снова перешел на "вы".
   - На две трети или на три четверти, какое это имеет значение? Главное, мы способны на любовь в самом широком смысле этого слова.
   Танаэль коротко кивнул потомку богов, отпуская его, и перенесся в дубовую рощу, где рассчитывал найти Эталию.
  
  
   Глава XIV
  
   В гладь души ее швырнули камень,
   Волны боли разошлись кругами,
   Горечь через край перехлестнула,
   В ней другая радость утонула.
   Снежным комом, нарастая, мчится
   Зло кому-то причиненное однажды.
   Как заставлю я его остановиться?
   Мне Любовь всесильная подскажет.
  
   Шелест серебристой листвы и тихое журчание ручейка навевали легкую грусть. Тали не могла избавиться от тревожного ощущения пограничности своего состояния. Сознание необходимости сделать окончательный выбор между двумя мирами, выбор внутренний, а не внешний, как было в случае ее решения добровольно явиться в Траэтр, заставляло ее чувствовать себя как бы подвешенной между небом и землей. Сомнения, доводы, прогнозы - все вместе держало ее в крайнем напряжении. Тали понимала, что нужно как можно скорее сделать этот выбор, дать ответ и избавиться от изматывающей душу напряженности. Ах, если б можно было доверять не только цвету глаз, но и их выражению... Она уже решила: условия сделки будут другими, или она не состоится. Но где же он? Почему не зовет ее? Давно минул полдень. Тали подняла глаза от струящегося ручья, чтобы по солнцу определить время, и увидела Танаэля. Он стоял, прислонившись спиной к стволу дуба в трех шагах от нее. Улыбка озарила его лицо, и у девушки сразу пропало, возникшее было, желание возмутиться его внезапным появлением. И все же она посчитала необходимым изобразить недовольство:
   - Вы наблюдали за мной, Танаэль?
   - Нет, только любовался и всего несколько секунд, - он подошел и сел рядом с ней на траву.
   - Вам следовало предупредить меня о встрече, - Тали не хотелось отступать.
   - Не относитесь ко мне так предвзято. Полагаю, вы бы не стали так реагировать, если бы, гуляя в обычном лесу, встретили знакомого, скажем, рыцаря.
   - От человека я всегда могла бы защититься, - девушка уже жалела, что начала разговор таким образом.
   - Разве я пытался напасть на вас, Эталия? Мне казалось, вы уже начинаете привыкать к моему обществу.
   - Я никогда не смогу относиться к вам как к человеку, Танаэль. Вы - существо слишком отличное от нас.
   Тали сказала это скорее для того, чтобы напомнить самой себе. Когда он был рядом, она все чаще забывала, кто он на самом деле.
   - Вы имеете в виду внутреннее или внешнее отличие? - Танаэль смотрел ей прямо в глаза, вопрос смутил принцессу, и она отвела взгляд.
   - И то, и другое.
   - Вы сами неоднократно замечали близость наших миров. Я прав? И именно в силу внутреннего сходства: мотивов поведения, эмоций, представлений о добре и зле. Не такие уж мы и разные. Вы имели личный опыт общения с эффирскими хранителями и знаете, что им не чуждо даже такое человеческое чувство как любовь.
   - Да, но волшебники вообще очень похожи на людей, - возразила Тали.
   - В Эффире есть и стихииды, вам не пришлось встречаться с ними?
   - Почему же. Я разговаривала с Ратиной, стихиидой воздуха.
   - Она показалась вам чуждым существом?
   - Нет, я бы так не сказала, - вынуждена была признать девушка.
   - Это потому, что стихииды по своему внутреннему миру мало чем отличаются от волшебников. Ведь стихии эмоционально нейтральны. У драконидов и фибиидов спектр эмоциональности волшебников накладывается на собственный фон драконов и фибий, поэтому происходит смещение в сторону отрицательной эмоциональности, я уже как-то говорил вам об этом.
   - Однако я слышала, что стихииды часто бывают бесчувственны, - не сдавалась Тали.
   - Часто? - удивился Танаэль. - Кто вам это сказал?
   - Великий Хранитель. Он упоминал о высшем стихииде воздуха Тафале и выразился в том смысле, что стихииды первого поколения, как правило, не слишком эмоциональны.
   - Старик из сельна делает дракона. Нашел великий секрет. Колорно, видно, постеснялся сказать, как есть, дабы не развенчать в ваших глазах обладателей магической силы, - усмехнулся Владыка.
   - Я не совсем понимаю вас, Танаэль. Какой секрет хотел скрыть Великий Хранитель? - ей было неприятно узнать и не хотелось верить, что Колорно мог в чем-то обмануть ее.
   - Я не хочу сказать, что Хранитель солгал вам, Эталия. Вас, кажется, расстроила эта мысль. Просто он немного не договорил. Как вам это объяснить?.. Высший стихиид Тафаль и еще некоторые вроде него - это не правило, а отклонение от нормы. Дефект. Я знаю, что среди вас иногда встречаются люди с врожденными недостатками: глухие, слепые, словом, с ограниченными возможностями восприятия окружающего. Как вы их называете?
   - Их называют по-разному: калеками, убогими, или мечеными. Но при чем здесь они? - девушка почувствовала себя уязвленной.
   - Подождите обижаться. Поймите, случай Тафаля в чем-то сходен со слепотой или глухотой у людей (только не с родимым пятном). Полное отсутствие эмоций у стихиида - это врожденный, но личный недостаток. Было бы нелепо утверждать, например, что все сабрийцы слепые, а все дерборцы глухие. Если хотите, Тафаль - эмоциональный калека. Хранитель хотел представить вам дефект одного высшего стихиида как достоинство целой группы смешанных Форм: этакие недоступные, невозмутимые и совершенные полубоги, стоящие выше всех радостей и печалей.
   Тали охватило настроение первых дней ее пребывания в Траэтре, ее так и подмывало сказать что-нибудь такое, что бы задело Танаэля. Этим она подсознательно стремилась оттянуть момент обсуждения его предложения.
   - По вашему, Тафаль - урод, а вы - совершенство, - Тали дерзко взглянула ему в глаза.
   Танаэль чувствовал ее нервозность, но все же не ожидал столь странного выпада.
   - Ну, снова за побитого приношенье, - развел он руками. - У меня хватает своих отклонений и странностей. Но отсутствием эмоций я не страдаю. Отчего вновь такие обвинения, Эталия?
   В его темно-карих глазах появилась горечь, девушке стало стыдно за свою неоправданную резкость.
   - Глупо, конечно. Просто мне не по себе из-за вашего предложения.
   - Тогда давайте решим этот вопрос. Вы согласны?
   - Я готова принять ваше предложение, но у меня есть условие. Пусть слыть и быть - не одно и то же, но мне это не легко, - она замолчала, не зная, как он прореагирует на ее требование.
   - Говорите. Каково ваше условие, Эталия?
   - Дайте подтвержденное слово, что по истечении срока, указанного оркуллом, вы отпустите всех пленниц, не знающих ничего, что могло бы повредить вам. Это мое условие: в Траэтре останемся только я и Белана.
   Тали боялась посмотреть ему в лицо, чтобы не видеть, как упадет маска любезности, которую заменит циничная усмешка или... Она с замирающим сердцем ожидала ответа Владыки Тьмы.
   - Хорошо. Я согласен на ваше условие. Только впредь вы должны быть осторожнее в своих посещениях сестры. Зрение пленниц почти восстановилось. Если кто-то увидит вас, начнутся нежелательные расспросы.
   "Это невероятно. Он согласился. Так просто. Но пусть все будет доведено до конца. Тогда я поверю, что весь свет ошибается в нем", - она подняла глаза:
   - Дайте это слово, Танаэль, и я исполню то, о чем вы меня просите: буду присутствовать на церемонии в качестве вашей невесты. Но только на церемонии, - последнюю фразу девушка произнесла скороговоркой, опустив взгляд.
   - Я не стану удерживать в Траэтре пленниц, не покидавших пределы подземелья, дольше указанного оркуллом срока, если никто из них не будет обладать сведениями, задевающими мои интересы. Уточняю, будем считать, что в настоящий момент, за исключением Беланы и вас, такого рода информации у них нет. Слово Танаэля да подтвердят стихии.
   Пришло подтверждение.
   - Давайте пройдемся, мне надоело сидеть здесь, - предложила Тали.
   Танаэль встал и протянул девушке руку, ей не пришло в голову отказываться. Все было решено, и Тали испытала облегчение. "И ничего страшного не произошло. Пусть меня называют, как хотят, хоть Повелительницей Зла, но я добилась, чего хотела. Чем плох мой фиктивный жених, пока он фиктивный? Он даже не страдает мрачностью характера, приписываемой сказаниями Идитосу". Они, не торопясь, шли в тени деревьев, мысли Тали обратились к предстоящей церемонии:
   - Вы говорили о подготовке. Мне нужно будет что-то сделать? - спросила она.
   - Всем, как обычно, займется Фьёрно. Вам же необходимо заранее ознакомиться с Формами. Завтра я провожу вас в Зал Форм. Вы увидите, как выглядят незнакомые вам существа, чтобы на приеме для вас не было неожиданностей. Это будут голограммы, нечто вроде фантомов.
   - Я не считаю себя слабонервной, но благодарю вас за заботу. Откровенно говоря, драконид огня не привел меня в ужас.
   - Однажды вы сами сказали вашей сестре, что внешность обманчива, - напомнил Владыка.
   - Откуда вы знаете? - удивилась Тали. - Эрли рассказала вам о нашем последнем разговоре или вы?..
   Тали осеклась.
   - Да, я просто увидел вас в ее памяти, - подтвердил он ее догадку.
   - И мои мысли вы тоже постоянно читаете! - Тали почувствовала себя голой, ей захотелось провалиться сквозь землю.
   - Ваши - никогда. Успокойтесь. Я не копаюсь в вашем мозгу, правда. Слово Танаэля да подтвердят стихии.
   Девушка вздохнула, тяжелый груз свалился с души.
   - А мысли других пленниц читали, - полувопросительно полуутвердительно сказала она.
   - Поверьте, это было не слишком интересно, но кое в чем полезно.
   - Это отвратительно! - возмутилась Тали.
   - Но лучше, чем пытки, которые используете вы, люди, когда хотите узнать то, что скрывают другие, - возразил он.
   - Пожалуй, да, - согласилась она. - Почему же вы не поступаете так со мной?
   - Потому, что люблю вас.
   Она отшатнулась, как будто он ударил ее. Спиной принцесса наткнулась на древесный ствол, ее глаза расширились. Однажды ей пришлось слышать подобную фразу в свой адрес, то были неискренние слова, за которыми последовала грубая попытка насильного поцелуя, до сих пор вызывающая в ней чувство омерзения...
   Тали лихорадочно пыталась вспомнить формулу отталкивания, хотя понимала всю ее бесполезность перед могуществом Владыки Тьмы. Впрочем, реакция принцессы была обусловлена не столько собственным неприятным воспоминанием и даже не тем, что о любви с ней заговорил стихиид, сейчас она воспринимала его скорее как человека. Горькие откровения кузины Офелии когда-то потрясли воображение пятнадцатилетней Эталии. Супружеская любовь была для герцогини только болью, насилием, унижением, физическим и моральным страданием, за которыми следовали тяготы беременностей и родовые муки. И хотя, повзрослев, разумом Тали стала понимать, что настоящая любовь, та, что светится в глазах счастливых возлюбленных пар, та, о которой поют менестрели - это нечто совсем иное, она не могла выбросить из памяти отвратительные подробности, в которые ее посвящала безутешная кузина.
   Ужас в глазах Эталии, ее смертельная бледность, остановившееся дыхание потрясли Танаэля, он не ожидал, что она воспримет его слова настолько болезненно.
   - Я сказал что-то ужасное? Разве люди не говорят об этом? - он непроизвольно сделал шаг в ее сторону.
   - Не приближайтесь ко мне! - почти выкрикнула девушка.
   - Ах, вот в чем дело, - понял Владыка и отступил назад. Он полностью принял реакцию Тали на свой счет, не догадываясь, что будь на его месте кто угодно другой, это вряд ли изменило бы ее.
   - Вам нечего так пугаться. Моя любовь - моя беда, не ваша. Вам абсолютно ничего не грозит. Поймите, я люблю вас. Люблю и никогда не дотронусь ни до вашего разума, ни до вашего тела против вашей воли. Слово Танаэля да подтвердят стихии.
   "Боги, до чего же я глупа, - подумала Тали, глубокий вздох немного привел ее в чувство. - Как я могла забыть, что он - не человек? Ради достижения своих интересов Владыке Тьмы необходимо воздержаться от насилия". Пелена ужаса, застлавшая ее взгляд, распалась. Она вдруг увидела боль и горечь в его глазах.
   - Ваша беда? - оторопело вполголоса повторила Тали, ей показалось, что внутри у нее все перевернулось. - Почему?
   - Я никогда не смогу разлюбить вас, и смерть не придет мне на помощь, как это однажды случится с Колорно. Мне не следовало говорить вам о своей любви. Я лишь причинил напрасную боль нам обоим. Забудьте об этом.
   На мгновение Танаэль отвернулся, а когда снова посмотрел на девушку, его лицо было спокойно, взгляд холоден:
  -- Завтра, когда вы будете готовы спуститься в Зал Форм, позовите меня, - Владыка чопорно поклонился и растворился в воздухе.
  
  
   Глава XV
  
   Тошно. Горько. Голова пылает,
   Мысли разбегаются вразброд.
   Я сама себя не понимаю:
   Что же от него я ожидаю?
   Вероломством искренность считая,
   Мучаю себя и убиваю.
   Только хуже, если он не лжет.
  
   Зал Форм - огромная пещера, расположенная во втором подземном уровне, встретила посетителей таинственным полумраком.
   - Начнем знакомство с основными Формами. Хотя среди моих подданных они представлены только Формой волшебников, вам будет небезынтересно посмотреть на них.
   Танаэль жестом указал, в какую часть Зала им следует пройти. Он держал себя подчеркнуто сухо и официально, показывая, что их встреча носит сугубо деловой характер. Не было прежней теплоты в его взгляде, он не предложил девушке перенестись в неизвестное ей место, взявшись за руки. А поскольку, не зная пункта назначения, Тали не могла воспользоваться кольцом, они долго спускались по длинной винтовой лестнице, затем шли запутанным подземным лабиринтом. Ей не хотелось сознаваться себе в том, что перемена в его отношении действует на нее удручающе. Но чувствовала она именно так.
   Танаэль двигался немного впереди гостьи. Неожиданно он остановился, хотя перед ним была пустота. Так, по крайней мере, казалось Тали, едва не налетевшей на него сзади. Неизвестно откуда исходящий столб голубого света выхватил из темноты круг диаметром метров пять. В его пределах оказалась площадка, похожая на комнату-кабинет в разрезе. За письменным столом сидел человек, чем-то напоминающий мэтра Таро. Вглядевшись, девушка поняла, что это не настоящий человек, он был полупрозрачный и зыбкий, как и окружающая его обстановка.
   - Это голограмма, - утвердительно сказала она, - она изображает человека.
   - Человека, волшебника или бога. Внешне они неотличимы, - добавил Владыка. - Представлять вам стихии, я полагаю, не стоит, с ними вы, как и любое другое существо на земле, знакомы не хуже меня. Перейдем сразу к обособленным Формам.
   Изображение погасло, Танаэль сделал десятка два шагов в сторону, девушка последовала за ним. На следующей обозначившейся голубоватым свечением площадке оказалась знакомая Тали фигурка сельна в окружении трав, деревьев, цветов и кустарника.
   - Насколько я знаю, с духами вам приходилось встречаться, Ваше Высочество.
   Прежде он никогда не обращался к ней так, эта нарочитая официальность резанула слух Тали, она не преминула ответить ему той же монетой:
   - Да, среди них у нас с братом есть друзья, Владыка Тьмы.
   - В таком случае ничего особенно интересного я вам о них сообщить не смогу.
   Сухость его сегодняшней манеры поведения вызывала у девушки ощущение дискомфорта. Не сознавая, чего она действительно хочет, Тали попыталась разговорить Танаэля, заставить его поднять невидимое забрало, которым он словно отгородился от нее.
   - Какова продолжительность жизни у сельнов? Нам было не совсем удобно спрашивать об этом друзей, - задала она первый пришедший на ум вопрос.
   - Духи трав и цветов живут около двух тысяч лет, кустарников - около двух с половиной, а деревьев - до трех тысяч лет, - ответил он. - Задавать вопросы о возрасте у вашей Формы не принято?
   - Только женщинам старше двадцати. Среди магов нет таких секретов?
   - Иногда. Чем старше маг, тем больше у него может быть опыта, если он не тратит времени впустую. Порой такой маленький секрет позволяет преподнести сюрприз соперникам.
   Тали показалось, что в словах Владыки имеется какой-то скрытый смысл. Ей вспомнилось недоумение Колорно: "Не понимаю, как столетний юнец мог вырвать формулу подчинения у Катаранга".
   - Уж не вы ли ввели, таким образом, в заблуждение прежнего Владыку Тьмы?
   - Это была неплохая идея, но принадлежала она не мне, а моей матери. Она некоторое время скрывала факт моего появления на свет, - усмехнулся Танаэль ее догадливости.
   - Раз уж мне никогда не покинуть Траэтр, могу я узнать, каков действительный возраст моего номинального жениха?
   - Пятьсот двадцать три года. Вы вряд ли предполагали, что в женихи вам достанется такой древний старец с человеческой точки зрения. Для долгоживущих Форм разницы между двадцатью тремя и пятьюстами двадцатью тремя годами почти нет, волшебники, например, начинают стареть после того, как перешагнут трехтысячелетний рубеж, бессмертные же не меняются уже после пятисот, так что я не такой уж и дряхлый для моей юной невесты, - его юмор отдавал легкой горечью.
   - А давно ли существует Траэтр? - спросила девушка.
   - Я создал его триста шестьдесят лет назад. Почему вы спрашиваете?
   - Так просто, любопытно знать, как давно построен дом, в котором предстоит прожить всю оставшуюся жизнь, - на самом деле Тали подумала не о возрасте царства, а о краткости собственной жизни. Траэтр появился задолго до ее рождения и будет существовать вечно, как и его непобедимый хозяин, бессмертный и нестареющий. Она же совсем скоро превратится в старуху... Неужели и тогда он будет любить ее?
   Тали тряхнула головой, отгоняя непозволительные мысли:
   - Кажется, мы немного отвлеклись. Следующей Формой должны быть гномы?
   - Совершенно верно. Прошу вас.
   Следующая площадка представляла собой миниатюрный горный утес, на котором стоял гном. Единственное, что соответствовало в нем человеческому представлению о гномах, был его небольшой рост, чуть выше, чем у сельна. Существо походило на очаровательного, златокудрого, розовощекого ребенка лет семи. Одетый в причудливый красный костюмчик гном мило улыбался.
   - Это и есть гном? - изумилась Тали. - Судя по тому, что я о них слышала, я представляла гномов иначе. В наших легендах их описывают как маленьких сморщенных старичков с длинными бородами и на кривых ножках. Или это совсем молодой гномик?
   - Нет. Внешность гномов не меняется, такие они от рождения до смерти. Вернее, появление нового гнома нельзя назвать рождением в обычном смысле слова. Гномы бесполы и воспроизводят себя путем клонирования. Как видите, внешность бывает весьма обманчива. Такому милому на вид существу доверять небезопасно, - объяснил Танаэль.
   - Что значит клонирование?
   - Отделение собственной копии. Хотите посмотреть?
   - Пожалуй, - не слишком уверенно ответила Тали.
   Изображение обманчиво безобидного существа начало деформироваться. Лицо растянулось, на нем появились вторая пара глаз, еще один нос и рот. Форма головы стала напоминать уродливо сдвоенный плод. Очертания туловища заколебались, руки и ноги раздвоились. Все тело маленького монстра затрясло, конечности судорожно дергались. Сдвоенная голова начала медленно разделяться. Девушка не выдержала и отвернулась, ее передернуло от отвращения:
   - Неприятное зрелище.
   - Не забывайте, рождение любого существа выглядит не очень красиво, - напомнил Владыка. - Клонирование шокировало вас своей непривычностью, только и всего.
   - Возможно, вы правы. Все равно мне бы не хотелось увидеть такое еще раз.
   - Может быть, на сегодня достаточно впечатлений? Мы можем продолжить осмотр завтра, - предложил Танаэль.
   - Нет, я хочу закончить знакомство с основными Формами.
   - Как пожелаете, принцесса.
   Они прошли дальше. Еще одна освещенная площадка, перед которой они остановились, была достаточно велика, ее диаметр составлял около ста метров. Выглядела она как каменистая пустошь. На дальней стороне возвышался средних размеров холм, в нем зияла черная дыра, видимо, вход в пещеру. Из нее, не торопясь, выполз дракон. Как ни странно его вид произвел на девушку гораздо меньшее впечатление, чем облик гнома. Дракон он и был дракон. Таких Эталии приходилось видеть на рисунках в старинных книгах, похожие изображения нередко попадались на гобеленах, украшавших стены замков. Однако размеры и жуткий, леденящий кровь взгляд огромных желтых глаз, заставили ее инстинктивно подвинуться ближе к спутнику. Длинный, толстый хвост, не менее двадцати метров, составляющий две трети туловища дракона, угрожающе бил по земле. Три пары когтистых лап совершали одновременные движения с каждой стороны. Из пасти, утыканной полуметровыми, острыми зубами, расположенными по три ряда на верхней и нижней челюстях, высовывался раздвоенный красный язык. Костяной гребень метра полтора высоты топорщился над верхней частью головы. Перепончатые крылья выглядели недостаточно внушительными для такой туши. Все туловище, голова и морда чудовища были покрыты переливающейся чешуей коричнево-зелено-фиолетовых оттенков. Тали пришлось напомнить себе, что это всего лишь голограмма, ноги так и рвались пуститься в бегство. Чтобы отвлечься от завораживающего зрелища, она обратилась к хозяину с вопросом:
   - Они могут летать?
   - Не слишком хорошо и не очень долго. Масса их тела чересчур велика для небольших крыльев.
   - Я так и подумала. А насколько многочисленна эта Форма?
   - Сейчас насчитывается четыре-пять десятков драконов, живут они долго, но их потомство невелико. В среднем у пары бывает один-три дракончика за всю жизнь. Грубые Формы не имеют органов речи, не могут пользоваться Предметной магией, общаются при помощи телепатии, причем уровень гипноза у них на порядок выше, чем уровень телепатии. Гипноз - основное оружие дракона. Никогда не смотрите ему в глаза, это облегчает возможность внушения. Вот, собственно, все основные сведения о драконах, об их уровне силы и интеллектуальности вы, наверное, уже слышали.
   - Не достаточно четко, - возразила Тали.
   - Уровень магической силы драконов колеблется в пределах от 2-го до 6-го, а уровень интеллектуальности - от 2-го до 3-го, - дал справку Владыка Тьмы. - Вряд ли вам пригодятся эти сведения, думаю, сталкиваться с драконами вам не придется.
   Драконья площадка погрузилась во мрак.
   - Вы готовы познакомиться с фибией, принцесса?
   - Да, разумеется.
   - Настоящую фибию вы совершенно точно никогда не встретите. Они не переносят даже света звезд, привычный для нас состав воздуха для фибий является ядовитым. Образно говоря, люди и фибии не могут дышать рядом. Выглядят они так.
   Это место напоминало трехэтажный лабиринт, каждый этаж был метра в четыре высотой. В одном из проходов второго этажа шевелилась молочно-белая, шарообразная, дрожащая как желе, масса. Одна ее часть снизу как будто подтекла, и фибия переместилась. Существо заполняло собой коридор от пола до потолка, ее движения были едва заметны по сравнению с размерами, и все же она перемещалась. Когда фибия сдвинулась в сторону на полметра, стало видно, что на месте ее первоначального нахождения остался какой-то маленький ошметок. Этот кусочек желе также задвигался и чуть-чуть увеличился.
   - Фибии тоже клонируются? - догадалась о смысле увиденного Тали.
   - Скорее отпочковываются. Новая фибия - не точная копия старой, а только ее часть. Иначе существование фибиидов не было бы возможным. К клону нельзя присоединить что-либо постороннее, а вот в фибиеныша можно добавить зародыш другой Формы. Наверное, вам это кажется неприятным, но такова истина бытия.
   - Да, у меня это вызывает чувство отвращения, - поморщилась девушка.
   - Вы изъявили желание познакомиться с жизнью других Форм, так что будьте терпимы. Но на сегодня достаточно. Теперь вы можете отправиться к себе или подняться наверх, как пожелаете.
   У Тали сложилось впечатление, что Танаэль гонит ее. Она коротко кивнула и, воспользовавшись кольцом, перенеслась к озеру. На душе у нее было откровенно скверно. Она не могла понять, что именно ее так расстроило: то ли картина клонирования гнома, то ли полуосознанная мысль о том, что стихиид земли может сочетаться с такой гадостью как фибия. Сквозь шелест листвы Тали расслышала негромкие голоса. Пройдя несколько шагов вдоль берега, она раздвинула низко наклонившиеся ветви левы. Там были Белана и Фьёрно. Тали, было, хотела окликнуть их, но, заметив, что они поглощены друг другом, передумала.
   Потомок богов и сабрийская принцесса стояли лицом к лицу совсем близко. Девушка положила руки ему на плечи, он обнимал ее за талию. Они неотрывно смотрели друг на друга сияющими от счастья глазами. Они что-то тихо говорили, и ветерок доносил до случайной свидетельницы этой сцены отдельные обрывки фраз: "... люблю ... вечно ... жизнь моя ... любимый ... навсегда...". Тали приказывала себе уйти, но не могла сдвинуться с места. Фьёрно наклонился к Белане, их губы слились в долгом, страстном поцелуе. Тали почти физически ощутила волну блаженства, исходящую от влюбленной пары. Она опустила ветку и, стараясь не шуметь, отступила назад, потом повернулась и бросилась прочь. Она мчалась со всех ног, не разбирая дороги, как будто ее преследовал дракон. Ноги сами принесли ее в дубовую рощу, к ручью. Девушка упала ничком и, уткнувшись лицом в тыльную сторону ладоней, разрыдалась.
   - Почему? Почему? - всхлипывала она, но вряд ли могла бы сказать, какой смысл она вкладывала в эти "почему". Этих смыслов было так много, и все они сплетались в один клубок отчаяния и горя. Выплакавшись, Тали умылась водой из ручья и хотела спуститься в свои покои, так как начало смеркаться, но тут услышала, что ее зовет Белана.
   - Я здесь, - откликнулась Тали.
   - Что с тобой, дорогая? Ты плакала? Владыка обидел тебя? - допытывалась сабрийка.
   - Нет, нет. Мне нужно поговорить с тобой, Бели. Со мной что-то происходит, я сама себя не понимаю. А где Фьёрно? - оглянулась Эталия.
   - Его вызвал Повелитель. Фьёрно должен заниматься подготовкой этого приема. Теперь нам почти не придется видеться, пока все не закончится, - вздохнула влюбленная.
   - Извини, Бели, я видела вас, когда вы целовались. Ты не будешь сердиться, если я спрошу, что ты чувствовала в этот момент?
   - Что чувствовала?.. - щеки рыжеволосой принцессы порозовели. - Ну, как тебе сказать ... как в песне: "Неги поток растворяет меня, я душою ввысь уношусь...". Это так сладко-сладко и чуть-чуть щемит сердце. Я так счастлива.
   - А тебе не страшно?
   - Не знаю. Все неизведанное немного пугает, Тали. Я иногда думаю, как бы сложилась наша жизнь, если бы Владыка Тьмы все же не вернулся. Ты представляешь, сколько бы у тебя появилось поклонников! Ведь ты теперь - живое воплощение Аэтили, той, что стоит в Триберте. Все бы так и падали: мужчины от восторга, дамы от зависти, - пыталась вызвать улыбку на заплаканном лице подруги певица.
   - Поверишь ли? Больше всего меня пугает именно это: стать объектом вожделения. Наверное, мне давно надо было бы поделиться с тобой. Я обещала никому не рассказывать, это не мой секрет, но он отравляет мою жизнь. Теперь, мне кажется, я могу все сказать тебе, мы уже не вернемся в тот мир, - Тали говорила сбивчиво, останавливаясь, иногда повторяясь.
   - Не волнуйся так. Я готова слушать тебя, как ты выслушивала меня в мои самые тяжелые дни.
   Девушки сели на скамейку, обнаружившуюся ниже по течению ручья, на днях ее наколдовал Фьёрно, чтобы Белане было удобно исполнять свои баллады. От воды тянуло прохладой, первые звезды зажигались над головой.
   - Может быть, я поступаю дурно по отношению к тебе, с другой стороны, сейчас мы уже достаточно взрослые. Помоги мне, Бели, мне так плохо, - девушка наклонилась и сорвала пучок травы, она теребила травинки, разрывая их на мелкие части, даже не замечая этого.
   - О чем ты говоришь? Я тебя не понимаю, Тали, - не на шутку встревожилась подруга.
   - Ты знаешь мою кузину Офелию, она замужем за герцогом Багрийским, - начала Эталия.
   - Ну, разумеется. После гибели Вариотта, Натило очень сдружился с Вернтом, если, конечно, это можно назвать дружбой. Они несколько раз приезжали к нам в Сабрию.
   - Так вот, Офелию выдали за него в пятнадцать лет по воле отчима. Через год они побывали у нас, у герцога было дело к моему отцу. Кузина старше нас всего на год, она решилась поделиться со мной своим несчастьем, ей больше некому было выплакаться. Офелия рассказала мне, как "любит" ее муж, как он избивает ее до крови треххвостой плеткой с металлическими шариками на концах. Как приковывает обнаженную посреди пиршественного зала, а потом берет прямо на глазах у своих приближенных. Как прижигает кожу свечой. Я видела ее грудь, на ней были отчетливо видны следы ожогов, хотя бедняжка недавно разрешилась от бремени. Она говорила еще много такого, чего я просто не в силах повторить. Герцог заставлял жену совершать такие отвратительные вещи, ты представить себе не можешь. Года два после этого я едва ли не благодарила судьбу за свое уродство, надеясь, что оно надежно оградит меня от замужества. Со временем я поняла, что то, что происходит с Офелией - это не правило, а гнусное исключение. Но мне трудно выкинуть ее историю из головы.
   - Какая гадость! Герцог Вернт хуже зверя, мне рассказывали, как он пытал пленников, захваченных в войне с Беонией. Мерзкая тварь, такого я даже от него не ожидала. Но ты должна понимать: с любовью это ничего общего не имеет. Любовь - это, прежде всего, состояние души, это нежность, радость, все самое светлое и прекрасное. Забудь эту гнусность, - убеждала Белана подругу.
   - Умом я осознаю это. Но внутри у меня сидит ужас, как заноза, которую невозможно вытащить.
   - Ты поэтому чуть не убила Карлота?
   - Не совсем. Меня взбесили его цинизм и наглость. Ну, и рассказы Офелии тоже не прошли даром, - признала новоявленная красавица.
   - Он повел себя опрометчиво и нагло, потому что глупец. Я не думаю, что Карлот - такая же скотина и насильник как герцог Багрийский, Вернта он терпеть не может. Просто он уверен в своей неотразимости, и на то у него есть достаточные основания: слава героя, красота, успех у женщин. Должно быть, он думал, что ты без ума от него, не мог же он знать о твоем предвзятом отношении к роду мужскому, - здраво рассудила Бели.
   - Конечно, ты права. Знаешь, мне стало легче. Трудно такое держать в себе. Спасибо, что выслушала, - Тали вздохнула.
   - А почему вдруг все это стало мучить тебя сейчас? Лучше скажи мне сразу, что случилось, - настаивала сабрийка. - Впрочем, догадаться не трудно: дело в Танаэле, да?
   Названная невеста Владыки кивнула:
   - Я объясню все по порядку.
   Эталия посвятила подругу в то, что знала сама о смешанных Формах, о правилах и Законах, регулирующих брачные отношения между ними, упомянула и об эффекте стабилизации.
   - Мы, люди, можем вступать в такой союз только добровольно, иначе он не даст результатов, - закончила Тали.
   - В смысле потомства? - уточнила Белана.
   - Да, и еще каких-то "интересов".
   - Ну, и что у нас из этого следует? То, что делать нас насильно наложницами Танаэлю не выгодно, вопреки заверениям его матери, - обрадовалась сабрийка.
   - По-моему, для добровольного союза достаточно одной, а с остальными он может делать, что угодно, - возразила Тали.
   - Во всяком случае, сам он никогда не говорил, что собирается сделать нас наложницами, - заметила бывшая пленница. - Ты говоришь, что предложить себя ему в жены в обмен на свободу остальных могла бы только ты сама. Если бы предложение исходило от него в качестве требования, союз не был бы добровольным. Я верно поняла?
   - Да, все так.
   - Но этого не понадобилось. У тебя уже есть его слово освободить их. Чего же ты боишься?
   - Вчера Танаэль сказал, что любит меня, - призналась сиенская красавица.
   - Любит? А почему бы и нет?
   - Как ты не понимаешь, все это ложь, одно лишь коварство! Ему нужно добровольное согласие. Он даже поклялся, что не прикоснется ко мне без моего позволения... Подожди, я знаю, в чем здесь западня, - Тали так побледнела, что это стало заметно даже в лунном свете.
   - Западня? О чем ты? - удивилась подруга.
   - Он обещал не трогать меня, но ведь Эрли и остальные будут в его власти еще почти три года. Владыка Тьмы дал слово отпустить их, но до того он вполне может делать с ними, что пожелает. Их безопасность - еще не разыгранная карта.
   - Брось, Тали, это просто бред. У него было время разделаться с нами по своему усмотрению, если он не сделал этого, значит, не хотел. Вернул нам глаза и возможность видеть. И разве он издевался над тобой, унижал, мучил по настоящему? Подшучивал, морочил - и только, да и то в самом начале. Он снял "печать Алагора" без всяких условий. Потом подарил магическую книгу, кольцо для свободного перемещения. Со стороны виднее даже тому, у кого не слишком хорошее зрение: никто из нас, кроме тебя, его не интересует. Он был бы еще глупее Карлота, если бы вздумал добиваться тебя такими низкими средствами. Танаэль никогда так не поступит. Неужели тебе были неприятны его внимание и обходительность?
   - Это больше всего и беспокоит меня, - удрученно вздохнула Тали.
   - Вот в чем дело, - Белана как-то неловко, что было ей совершенно несвойственно, всплеснула руками. - Он тебе нравится, ты влюблена, подруга, и боишься признаться себе самой.
   - Это ужасно, Бели, ты не представляешь себе насколько. Я боюсь его, боюсь его любви, боюсь, что эта любовь - притворство, а если нет, то это еще хуже, потому что он - чудовище. Я боюсь всего этого и в то же время хочу, чтобы он любил меня. Что мне делать? Посоветуй, я схожу с ума.
   - Что мучает тебя больше всего, так это неопределенность и воспоминание об откровениях Офелии. Ты боишься не только Танаэля, но и себя, своих чувств. Между прочим, именно он мог бы излечить тебя от этого кошмара. Ты сама говорила, он может уничтожить воспоминания. Не возражай, пожалуйста, дай мне договорить. На самом деле он не причинил тебе и сотой доли того зла, какое должен бы был причинить, будь он таким чудовищем в душе, как тебе о нем наговорили. Избавиться от сомнений не так уж и сложно. Логика всегда была достоинством твоего мышления, а не моего. Страхи затуманили твой мозг, другого объяснения я не вижу. А теперь оставь эмоции в стороне и скажи, что ты должна делать, только ты можешь знать это.
   Проповедь Беланы подействовала на Тали как холодный душ:
   - Да, я знаю. Я покончу со всеми секретами, и будь, что будет. Лучше смерть, чем безумие. Но сначала я должна исполнить данное слово, чтобы и он ни при каких обстоятельствах не мог нарушить своего.
  
  
   Глава XVI
  
   Смотри внимательно и глаз не опускай,
   Один из них - Он, помни ежечасно.
   Сама Любовь над Формами не властна:
   Что есть, то есть. И точка. Так и знай!
  
   - Итак, сегодня мы перейдем к смешанным Формам и их разновидностям. Именно эти существа составляют девяносто процентов от общего числа моих подданных. Начнем со стихиидов. Поскольку вы знакомы с Ратиной, то должны знать о двухприродности стихиидов так называемых легких стихий.
   - Я слышала об этом неоднократно, - подтвердила девушка.
   - Тем лучше. Показывать их вам не имеет смысла. Вы согласны, принцесса?
   Тали кивнула.
   - Поэтому сразу перейдем к тяжелым моноформам, те есть стихиидам воды и земли, - Танаэль намеренно говорил тоном и языком мэтра, читающего лекцию ученикам.
   Возникшая перед ними голограмма представляла собой водяного великана метров семи ростом. Пожалуй, он был не совсем водяной, но жидкий и прозрачный. Он был полностью антропоморфен, но весь ужас его внешнего вида для человеческих глаз заключался в том, что все внутренние органы: сердце, легкие, печень, желудок, мозг - более плотные, чем внешняя оболочка - были отчетливо видны сквозь нее. Тали сглотнула комок и попросила:
   - Давайте продолжим.
   - Пожалуйста, - согласился хозяин, жестом приглашая девушку продолжить экскурсию, - это стихиид земли.
   Существо было крупнее и выше предыдущего, громоздкое и неуклюжее. Оно вполне подходило под описание, данное Тали Ааахххммом. Стихиид земли показался ей менее отталкивающим, чем стихиид воды, хотя бы потому, что у него не были видны внутренности. И вообще, несмотря на угрожающие размеры, он выглядел каким-то добродушным. "Не настолько страшно это существо, чтобы падать замертво от одного его вида, это не может быть он",- подумала она про себя.
   - Достаточно, - Тали резко обернулась и встретила прежний, нежный и любящий, взгляд темно-карих глаз. Владыка быстро моргнул, взгляд стал отчужденным.
   - Тогда перейдем к драконидам, - предложил он. - Сначала я покажу вам обычных драконидов.
   Обычные выглядели куда более отталкивающе, чем сами драконы. От последних им достался более короткий хвост - метров десять-двенадцать, зеленоватая чешуя, покрывающая все туловище за исключением лица и две пары драконьих лап. Верхние конечности были руками, которые располагались на человеческом торсе. Голова также была вполне человеческой, но абсолютно безволосой, и только желтые драконьи глаза казались излишне большими для размеров лица. Крыльев у драконида не было, вместо них на спине выступало костяное образование около метра в высоту и трех метров длины.
   - Ну и монстр, - выразила свое впечатление девушка, - даже не знаю, что сказать.
   - Это еще не самый безобразный монстр, - заверил ее Танаэль. - Драконида огня вы видели в его первой естественной форме, вторая, разумеется, - огонь. Теперь посмотрите драконида воды.
   Это было самое невообразимое создание из тех, что до сих пор довелось увидеть Тали. По сравнению со стихиидом воды и простым драконидом оно было не велико по размерам, не больше трех метров в высоту и пяти в длину. Драконид воды имел пару лап, одну пару рук и две пары плавников, хвост также заканчивался большим плавником. Полупрозрачный, водянистый, антропоморфный торс переходил в покрытый зеленовато-фиолетовой чешуей хвост, на человекоподобной непрозрачной голове росли белые волосы, падавшие на плечи чудовища. Двухцветные, наполовину желтые, наполовину голубые глаза с черными зрачками, казалось, смотрели одновременно во все стороны. Существо плавно извивалось всем туловищем, отчего создавалась иллюзия, будто оно плывет в воздухе, вернее в воде, так как голограмма вокруг него изображала воду.
   - Он может перемещаться по суше? - поинтересовалась Тали. Она уже начала привыкать к этим фантастическим существам, и любопытство и удивление стали вытеснять ужас и отвращение.
   - В естественном виде практически нет. Все разновидности потомков стихии воды привязаны к своей праматери. Они не могут находиться вне ее более суток, даже приняв подобие других существ. Вообще, у потомков воды своя иерархия, во главе нее стоит высший стихиид Нелатль. Под мою власть подпадают только несколько фибиидов воды, обитающие в подземных озерах. Так что ни стихиидов, ни драконидов воды вы на приеме не встретите, - успокоил девушку хозяин Траэтра.
   Она поправила упавший на глаза локон:
   - Откровенно говоря, я этому рада. По мне драконы выглядят гораздо приятнее.
   - Увы, драконов там тоже не будет. А вот знакомство с драконидами земли я вам гарантирую, принцесса.
   Драконид земли был не намного меньше обычного драконида, отличался он, прежде всего, тем, что имел только две пары конечностей: одну пару лап и одну пару рук. Поэтому положение туловища у него было полностью вертикальным. Чешуя всех оттенков коричневого цвета покрывало туловище замысловатым рисунком, кожа лица также была коричневой, но без признаков чешуйчатости. Никаких наростов на спине не было. Короткий, черный волосяной покров на голове стоял торчком. Желтые глаза, человекоподобный торс и более короткий, чем у простого драконида, хвост завершали картину.
   - И много таких существ среди ваших подданных?
   - Дюжина. Самый сильный из них Катилл, у него 8-ой уровень силы и 4-ый уровень интеллектуальности. Он менее опасен, чем Дзроор, так как такого сочетания не достаточно для претензий на титул Владыки Тьмы. Это обстоятельство отравляет ему жизнь, однако пытаться укусить собственный локоть Катилл не рискует, - посвятил Владыка гостью еще в одну подробность расстановки сил в мире магов. Голограмма драконида земли растаяла в темноте.
   - Не понимаю, почему уже завладев титулом, вы продолжаете хранить в тайне свой уровень силы, Танаэль, - как бы между прочим сказала Тали.
   - Надеюсь, вы не выдадите меня, Эталия. Дело в том, что эту страшную тайну не знаю даже я сам, - неожиданно признался Владыка Тьмы.
   - Как это? - не поверила девушка.
   - Это одна из моих странностей или дефектов, назовите, как хотите. То, чего не должно быть, не может быть по Законам этого мира. Но как видно на примере дракофибий, Законы иногда имеют исключения. Мой уровень силы и есть исключение, - серьезно ответил он.
   - Клянусь, я не скажу даже Белане о вашей страшной тайне. Вы меня заинтриговали, Танаэль. Теперь нет смысла не договаривать, - глаза Тали загорелись от любопытства.
   - Вы правы, нет смысла, - согласился он, - мой уровень силы не ниже 12-го.
   - Вы - высший стихиид? - задохнулась от изумления принцесса.
   - Я не могу быть высшим стихиидом. И потом, скорее мой уровень 13-ый, он не вписывается ни в какие правила и Законы. Вы были правы, Эталия, когда сказали, что я более странное существо, чем можно предположить.
   На миг Тали испугалась, что в полумраке Зала Форм Танаэль вдруг превратится во что-нибудь эдакое, не имеющее названия, чего даже обладатели магической силы никогда не видели. Однако ровным счетом ничего не произошло.
   - Давайте поднимемся наверх, - попросила она, - я больше не в силах смотреть сегодня на ваших подданных.
   - Вы хотите продолжить разговор? Теперь на вашем месте логичнее было бы избегать меня еще больше, - какая-то немыслимая смесь разочарования, укора, надежды, удивления и чего-то еще прозвучала в голосе Танаэля.
   "Боги, ему тоже не по себе".
   - Не думаю, что смогу до конца моих дней сторониться вашего присутствия.
   - Где я вас найду?
   - У поваленного ствола, где вы показывали мне кристалл с Дзроором, - ответила Тали и повернула кольцо.
   Собственно искать ее Владыке не пришлось, они одновременно переместились в указанное место. Девушка взобралась на толстый ствол и пошла по нему, глядя себе под ноги, чтобы не упасть. Танаэль последовал за ней, идя рядом с деревом.
   - Вы сказали о себе правду? - Тали остановилась и посмотрела на спутника.
   - То, что я - ненормальный? Это так. Хотите подтверждение?
   - Пожалуй. Только теперь я не знаю, можно ли ему верить.
   - Ну, в конце концов, не могу же я быть исключением из всех правил, я все же принадлежу этому миру, - развел руками Танаэль.
   - Принимаю на веру, что мне еще остается, - согласилась она.
   - Лучшее доказательство моего несоответствия норме то, что я вернулся из Элтара.
   - Не понимаю, как в таком случае могло бы осуществиться это пресловутое пророчество? - Тали продолжила свой путь по стволу.
   - Очень просто: если есть я, то может появиться и другой такой же дефективный.
   - Кстати, о дефективности, вам не нужно притворяться еще и эмоциональным калекой, Танаэль. Я повела себя глупо, у меня не было реальных причин реагировать таким образом на ваше признание. Не стоит осложнять нашу жизнь бесполезным лицемерием, от этого будет только хуже.
   Она снова остановилась. Ствол в этом месте был уже таким толстым, что голова собеседника оказалась на уровне ее сапожек. Тали развернулась, чтобы вернуться назад.
   - Вы уверены в том, что говорите? Особенно теперь, - Танаэль поднял голову и заглянул снизу ей в глаза. Она не стала избегать его взгляда.
   - Помогите мне спуститься отсюда, - вместо ответа попросила красавица.
   Что-то дрогнуло в глубине глаз Владыки. Тали села, спустила ноги и вытянула руки вперед. Он снял ее с дерева как пушинку и осторожно опустил на землю.
   - Мне тоже иногда хочется доверять вам, - смущенно улыбнулась она. Только теперь она поняла, как не хватало ей в эти дни его лучезарной улыбки, такой светлой и искренней, как сейчас. - Иначе можно сойти с ума, - продолжала Тали.
   - Если такое произойдет, я не смогу вернуть вам ясность рассудка, Эталия. Ведь я поклялся не касаться вашего разума без вашего разрешения, - полусерьезно, полушутя сказал Владыка Тьмы.
   - А что будет, если вы нарушите подтвержденное слово? Это чем-то грозит вам?
   - Нарушивший подтвержденное слово потомок стихии утрачивает ее поддержку, - объяснил он.
   - Поддержку? - переспросила Тали.
   - Стихии действуют как катализатор, в два раза ускоряя процесс восстановления растраченных сил, например, после или во время поединка. Если нарушишь слово, этот эффект исчезнет. Мало кто решится по злобе расстаться с таким преимуществом. Это может стоить свободы, а для фибиида даже жизни.
   Они углубились дальше в "великанский" лес по направлению к границе Траэтра. Тали думала, как перевести разговор на ту тему, ради обсуждения которой она попросила Танаэля подняться с ней.
   - К счастью, я еще не сошла с ума, на этот случай я передаю право решения Белане, - начала она в шутку. - Я хотела поговорить о тех несчастных, с кем это действительно случилось. Вы в состоянии вернуть им рассудок? - перешла Тали на серьезный тон.
   - Да, я уже исследовал характер расстройства, это поправимо. Трех-четырех сеансов воздействия с интервалом в одну-две недели будет достаточно для восстановления нормальной работы мозга. Не беспокойтесь, все принцессы вернутся домой в полном здравии, те, кто вернутся, разумеется.
   Они оба подумали об умершей Юлии, но не стали ворошить воспоминания об этом печальном событии.
   - Вы говорили, что способны заблокировать память. Что это значит: будет полная ее потеря или отдельные провалы в воспоминаниях? - продолжала развивать интересующую ее тему девушка.
   - В принципе возможно и то и другое, зависит от желаемого результата, - ответил Танаэль, пытаясь просчитать цель ее расспросов.
   - А возможно ли сделать так, чтобы какое-то определенное воспоминание не исчезло полностью, а как бы утратило свою остроту, болезненность, воспринималось более спокойно? - задавая этот вопрос, Тали отвела взгляд в сторону, боясь, что глаза выдадут ее волнение. Она все еще не понимала до конца, с каким существом столкнула ее судьба. Танаэлю не нужно было ни смотреть на нее, ни проникать в ее мозг, чтобы почувствовать дисгармонию ее эмоционального фона.
   - Вас что-то мучит? Какое-то событие из вашего прошлого? Я могу сделать то, о чем вы спросили, но для этого мне нужно знать, что именно вас тревожит. Поверьте, это не любопытство. Нельзя работать с мозгом вслепую, можно случайно нанести непоправимую травму.
   - Я понимаю, - вздохнула Тали, - но хотя это случилось и не со мной, я не могу позволить вам прочесть это в моей памяти, это слишком .., - она не могла подобрать слова, - впрочем, неважно.
   - Мне жаль. Я хотел бы избавить вас от того, что причиняет вам боль, но не могу оспаривать ваше решение. Единственное, что я могу сделать в данной ситуации, это снять эмоциональное напряжение, для этого мне не потребуется знать ваши мысли. Если вы, конечно, позволите, - предложил он.
   - Это так же, как после похорон Юлии?
   - Да.
   - Тогда я не возражаю, мне нужна ваша помощь, Танаэль.
   Тали протянула ему сложенные ладони, он осторожно заключил их в свои. Она снова ощутила поток тепла и покоя, проникающий в самое сердце, дрожь внутри ее существа исчезла, на душе стало светло и даже радостно. На этот раз они держали руки соединенными гораздо дольше, чем это было необходимо. Наконец Танаэль разжал ладони, чтобы не вызвать у нее каких-либо подозрений, он не хотел разрушить то хрупкое взаимопонимание, которое начало восстанавливаться после его неудачной попытки объясниться в любви.
   - Благодарю вас. В чем я могу признаться, так это в том, что подготовка к приему и ожидание этого события нервируют меня. Теперь я чувствую себя гораздо лучше.
   Тали не подозревала, что ее сверкающие изумрудные глаза говорят ему куда больше, чем слова и дарят сокровенную надежду.
   - Вы были бы не против превратить выполнение этого тяжкого обязательства в развлечение, Эталия? - взгляд Владыки стал заговорщицким.
   - Каким образом?
   - Все зависит от отношения. Воспринимайте все это под другим углом зрения. В действительности подготовка к приему может быть очень даже веселым занятием. Ведь, в сущности, это - спектакль. Давайте вместе разрабатывать декорации, костюмы и роли. Ваша роль - главная. Представьте, как вы должны сыграть ее. Не думайте о страхе. Вы - не беззащитная девушка, которая вдруг окажется перед толпой магов и чудовищ. Вы - Повелительница, невеста Владыки Тьмы. Не вы должны бояться их, а они обязаны трепетать перед вами. Вы в праве карать и миловать, вы можете осчастливить малейшим знаком внимания любого подданного, точно также как если бы вы были обычной королевой в вашем мире.
   - Мне как-то не приходило в голову посмотреть на это с такой точки зрения. А что вы имели в виду под декорациями? - Тали почувствовала живой интерес к тому, что совсем недавно пугало ее.
   - О, декорации - это самое замечательное в предстоящей постановке. Посмотрите вокруг, - он сделал широкий жест рукой, словно показывая весь Траэтр, - все это абсолютно никуда не годится. Я - Владыка Тьмы. Этого титула не добивается тот, кто не желает вершить судьбы мира, и, чтобы удержать его, необходимы жестокость и даже деспотичность. Поэтому следует поддерживать определенный имидж. Как бы вы представили себе царство Повелителя Зла?
   Говоря "Я - Владыка Тьмы", Танаэль сдвинул брови, от чего их крутой разлет придал его красивому лицу несколько демонический вид, но глаза смеялись. Тали подхватила игру:
   - Да, здесь следовало бы добавить какие-нибудь непроходимые колючие заросли, каменистые осыпи...
   - Болотные трясины, зыбучие пески, - с долей иронии продолжил перечень Владыка.
   - Не то? Наверное, у меня не хватает фантазии, я ориентируюсь на человеческое представление об опасном и зловещем, - огорчилась принцесса.
   - Не расстраивайтесь, это естественно, что вы примеряете впечатления на себя. Но нужно ориентироваться на драконидов, стихиидов, фибиидов и не забывать, что чести предстать перед троном Владыки Тьмы удостаиваются только Создатели царств, Мастера Большой магии. Мелкая сошка в Траэтр не допускается.
   - И какие же декорации подходят для приглашенных?
   - Во-первых, на этот раз их ждет один маленький сюрприз: Эффект силы места Траэтра нейтрализует силу попавшего в него по 10-ый, а не по 9-ый уровень включительно. А как он будет выглядеть для переступивших границу, пока они не попадут внутрь базальтового дворца, я могу вам продемонстрировать. Только не пугайтесь.
   - Я постараюсь, - Тали почувствовала робость, - но, если это рассчитано на то, чтобы напугать драконидов, я не знаю...
   - Не напугать, а только показать, что титул принадлежит мне по праву. Никто не может оценить высоту магического искусства лучше тех, кто понимает сложность достижения определенного результата.
   Танаэль ободряюще кивнул девушке. Она подала ему руку. Тут же наступила полная темнота, абсолютный, непроглядный мрак.
   - Что это, я ослепла? - голос Тали дрогнул.
   - Нет, это эффект полного поглощения света. Что вы чувствуете теперь?
   Земля ушла из-под ног Тали, она повисла где-то в пустоте, не в силах определить, где верх, где низ, и даже почти не ощущая собственного тела. Принцесса отчаянно вцепилась в единственную опору - его сильные руки.
   - Что происходит? Где мы? В какую пропасть мы летим, Танаэль?
   - Ничего не бойтесь, Эталия, - повторил он, - мы там же где и были. Это ощущение пустоты и невесомости называется мнимой антигравитацией. Вот и все.
   Снова вокруг зеленела трава, гигантские стволы деревьев уходили в самое небо. Тали едва не упала от внезапно вернувшийся силы тяжести, на миг она очутилась в объятиях Танаэля.
   - У меня подкосились ноги, - прошептала девушка, стараясь восстановить сбившееся дыхание.
   - Сейчас пройдет. Мне не следовало подвергать вас такому испытанию, - лукавый Владыка спрятал улыбку в глубине глаз, он был счастлив этим мгновением ее доверчивой близости.
   - Ничего, это от неожиданности, - смущенно сказала принцесса, отпуская его руки.
   - Вы достойны роли повелительницы Траэтра. Вы не сердитесь на меня?
   - Нет. Не знаю только, можно ли это назвать декорациями, скорее это полное отсутствие таковых, - Тали уже совершенно успокоилась и приняла озабоченно деловой вид.
   - Основное действие состоится в базальтовом дворце, там следует создать соответствующий интерьер. Существуют определенные правила, церемониал. Вся эта атрибутика немного наивна, но что поделаешь - традиция.
   - Надо же, и мир магов не свободен от условностей. Я думала, это наша людская слабость.
   - Да, и в этом мы похожи. Условности упорядочивают взаимоотношения разнообразных существ, помогают сохранять установленную иерархию. Но, пожалуй, нам пора вернуться, вы устали от впечатлений. Я прав? - переменил тему Владыка.
   Девушка действительно чувствовала себя утомленной.
   - Да, я что-то выдохлась сегодня.
   - Впереди еще большая подготовительная программа, наберитесь сил. И привыкайте к роли, у вас получится, Эталия.
   Они простились как хорошие друзья, как соратники, объединенные общими задачами и имеющие общие секреты.
   Вечером за ужином подруги делились впечатлениями дня. Белана пребывала в настроении легкой лирической грусти. Сегодня ей лишь на минутку удалось повидаться с Фьёрно, все остальное время она посвятила сочинению любовной баллады.
   - Я покажу тебе, что получилось, Тали. После ужина поднимемся наверх, при свете луны баллада прозвучит нежнее. Ты не против?
   - Нет, конечно. Ты всегда была сама романтичность, Бели, - улыбнулась в ответ сиенка.
   - А ты сегодня совсем другая. Куда девались твои страхи? - поинтересовалась певица.
   - Не могу сказать, что они исчезли. Но я начинаю верить, что его любовь искренняя. Что за несчастье знать, что тебя любит лучшее на свете чудовище! Тебе повезло, что Фьёрно - потомок богов, они такие же, как мы. Какие глупые сказки выдумывают люди, - сокрушенно вздохнула Тали.
   - Те, где доброе чудовище превращается в прекрасного принца, когда его полюбит красавица?
   - Именно, Бели. На самом деле все наоборот. Не бывает никаких заколдованных принцев, зато чудовищ - сколько угодно. Я сегодня такого насмотрелась, б-р-р, - слегка поморщилась Эталия.
   - А стихиида земли ты видела? - Белана даже наклонилась вперед.
   - Видела. По-моему, здесь что-то не так. Конечно, он не слишком симпатичен, но чтобы умирать от одного его вида, это чересчур. По мне потомки стихии воды выглядят куда ужаснее, при встрече с такими монстрами может и сердце разорваться, у кого нервы не очень крепкие.
   - Я думаю, что Гарлита просто запугивала нас и глаза выжгла по злобе, а не потому, что мы бы поумирали при виде Танаэля, - рассудила сабрийка.
   - То, что наговорила вам эта ведьма, я в расчет не принимаю. Однажды он сам сказал мне, что естественный вид представителя одной Формы может убить существо другой. И что именно он - такой, который убивает. Я никак не могу понять, что же он такое на самом деле. Стихиид земли - человекоподобная гора, только и всего. Боюсь, Танаэль - какая-нибудь невозможная смесь, выходящая за рамки известных Форм. Любопытство сильнее страха, я хочу знать, кто он, - изумрудные глаза Тали зажглись мрачным огнем решимости.
   - А ты уверена, что ничего не упустила? Может, все же есть такая обычная Форма. Ты еще не все видела своими глазами, - возразила Белана.
   - Не думаю. Дракофибии не связаны со стихиями, если только он не что-то вроде стиходракофибии. Правда, Колорно утверждал, что стихииды несовместимы с дракофибиями. Но кто знает, в чем можно быть уверенным, когда речь идет об исключениях? Фибиидом Танаэль никак быть не может, они не выносят солнца, - строила логическую цепь Тали. - Пару раз мы с ним прогуливались под таким палящим полуденным солнцем, что его свет убил бы любого фибиида.
   Внезапно глаза девушки округлились, взгляд замер, она словно окаменела на мгновение от вспыхнувшей сумасшедшей догадки:
   - Где была моя голова? Нет, быть не может. Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой... И все же ... Это очевидно. Нет, абсурдно...
   - Что ты бормочешь, Тали? Я ничего не понимаю, - удивленно воззрилась на подругу Белана.
   - Мне такое пришло на ум. Я боюсь ошибиться, Бели. Но если это так.., - безумная радость прыгала в огромных изумрудных глазах.
   - Да говори ты толком, - почти рассердилась сабрийка.
   - Ты поняла, что я только что сказала? Солнечный свет убивает фибиидов, - повторила Тали.
   - Ну, да: Танаэль - не фибиид, ясно как день. Ну и что же? - Белана никак не могла понять, что именно так разволновало и обрадовало подругу.
   - Не в этом дело. Это ответ на загадку, который я никак не могла найти. "При определенных условиях естественный вид существа одной Формы может убить существо другой". Солнечный свет - вторая естественная форма стихиидов света, конечно, она убивает фибиидов. Если б только это было правдой! - Тали больше не в силах была усидеть за столом, она вскочила и стала расхаживать вокруг ошарашенной Беланы.
   - Владыка Тьмы - стихиид света? Даже как-то странно звучит. А впрочем, в этом есть смысл, по крайней мере, никто не догадается, - новая мысль уже улеглась в мозгу сабрийки. - Послушай, я могла бы попытаться выяснить это у Фьёрно. Нет, вряд ли он раскроет секрет Повелителя, - засомневалась она. - Знаешь, он относится к Танаэлю с большим благоговением, чем к собственным предкам. Владыка для него - живой бог.
   - Извини, Бели. Мне нужно подумать, побыть одной. Не сердись, я не смогу сегодня составить тебе компанию в прогулке под луной. Ты не обидишься?
   Лихорадочный блеск глаз и порывистые движения свидетельствовали, что мысли в голове у Тали несутся вскачь, натыкаясь на невидимые преграды, сталкиваются и опрокидывают друг друга. Внимательно посмотрев на подругу, Белана решила, что лучше оставить ее в покое, не смотря на то, что ей очень хотелось исполнить Эталии свою новую песню:
   - Конечно, если тебе необходимо обдумать твои догадки, я не буду мешать. Не беспокойся. Мы всегда понимали друг друга. До завтра.
  
  
   Глава XVII
  
   Побеждена. Ты овладел
   Моей душой, как ни боролась.
   А этот взгляд и этот голос,
   Ужель, как маску ты надел?
  
   Она покоилась на высоком раззолоченном, отделанном тысячами алмазов ложе, стоящем в центре зала со статуями. Воздух благоухал ароматом роз, лепестками которых была усыпана ее странная постель. Роскошное белое платье из легкой переливающейся, словно струящейся материи мягкими, пышными складками спадало с постамента до самого пола. Алмазное колье на мраморной шее, кольца с алмазами, унизавшие тонкие белые пальцы, алмазная корона в великолепной прическе - все перемигивалось таинственными, волшебными огоньками.
   "Я умерла. Закончились все страхи и терзания, - подумала Тали. Нет, как же так? Я думаю, значит - я живу, - возразила она самой себе. Но что же тогда я делаю на этом смертном одре?"
   Тут она поняла, что вокруг нее лежат не целые белые розы с шипами и листьями, какие украшают постаменты с усопшими, а алые лепестки, какими посыпают брачное ложе в первую ночь. Ну, конечно же, это именно брачное ложе, такое просторное, широкое. А она - вовсе не покойница, а невеста. Значит, отец заткнул жрецам рты, и она благополучно взойдет на трон полуразоренной Атрейи. Однако король Рудольфо не считал этот брак невыгодным, так как Атрейя словно щит прикрывала Сиену от воинственного Дербора.
   "Все-таки отец пошел на это, вопреки всем обещаниям дождаться моего согласия, - в отчаянии подумала принцесса. Она села на огромной кровати и осмотрелась. - Где это я? Бессмертные боги, что с моей памятью! Ведь я же в Траэтре, здесь нет ни отца, ни Карлота. Здесь только Владыка Тьмы и его помощник. Я же дала согласие стать невестой Танаэля, - с ужасом вспомнила Тали".
   Она, как всегда, не уловила момента его появления. Танаэль стоял у самой кровати. Нежный взгляд, лучезарная улыбка. Тали была не в силах устоять перед ними. Он молча присел на край ложа, протянул руки. Ее всем существом потянуло к нему. Он наклонился над ней... В памяти Тали всплыли слова Ратины: "Поцелуй считается первым актом супружеской близости. Он срывает любые личины". Выражение глаз Владыки внезапно изменилось, они загорелись необузданной жаждой обладания и торжествующей злобой. Лицо перекосила жуткая гримаса. Он заскрипел зубами и с силой повалил девушку на спину, больно выкручивая руки и одновременно разрывая белое платье на ее груди. Его лицо вплотную приблизилось к ее. Тали почувствовала, что задыхается от боли и ужаса, ей не хватало воздуха и сил, чтобы закричать. Танаэль грубо прильнул к ее губам. Нечто огромное, отвратительно скользкое и холодное навалилось на Тали чудовищной массой. Перед глазами мелькнула клыкастая пасть, безобразная морда, покрытая колючей чешуей. Тали испустила пронзительный вопль, рванулась изо всех сил и упала с кровати.
   Она упала и теперь сидела на полу своей спальни, оглушенная падением и почти реальным правдоподобием сна. Постель была смята и перевернута, видимо она металась в объятиях ночного кошмара. В голове, наконец, прояснилось. Конечно же, она заснула с мыслями о нем, перебирая в памяти все, что могло бы подтвердить или опровергнуть правильность ее догадки. Этот кошмар приснился ей потому, что она боится отдаться своему чувству к нему. Если наяву повторится нечто подобное тому, что ей довелось пережить во сне, ее сердце не выдержит и разорвется. Девушка вернулась в постель, ей еще долго не удавалось заснуть, но, в конце концов, она погрузилась в сон без сновидений.
   Утром Эталия спустилась в Зал Форм вместе с хозяином Траэтра, чтобы завершить знакомство с представителями смешанных Форм.
   - Хочу предупредить вас, Эталия. Сегодняшнее зрелище, пожалуй, будет самым тягостным и неприятным. Потомки фибий менее живописны и более схожи друг с другом, нежели дракониды. Поскольку фибиидам как форме свойственен эффект утраты, их потомки имеют слабовыраженную антропоморфность. Поэтому запаситесь мужеством. К облику фибиидов надо привыкнуть; когда острота восприятия немного сотрется, лучше убедить себя обращать на них как можно меньше внимания.
   После этой вступительной речи Владыка представил спутнице голограмму простого фибиида.
   Бело-молочное трехметровое существо имело две ноги, две руки, торс, голову - все какой-то обтекаемой, смазанной, расплывчатой формы. На почти лишенном черт лице выделялись красные круглые глаза, торчащие на тоненьких стебельках и вращающиеся во все стороны. Две черные точки между глаз, вероятно, были ноздрями, большая щель под ними - ртом. Фибиид передвигался, держа туловище в вертикальном положении, при этом все его желеподобное тело сотрясалось от малейшего движения.
   - Он просто омерзителен, похож на гигантского слизня, - Тали брезгливо передернула плечами. - Давайте поскорее покончим с этим.
   - Теперь, для разнообразия, посмотрим дракофибию, - предложил Танаэль.
   Дракофибия была огромна и очень причудлива. Нечто матово-светлозеленое, хвостатое, колышущееся на трех парах тумбообразных ног, каждая из которых попеременно сливалась в одну ногу, а затем разделялась на две. От драконидов ей достался еще и человекоподобный торс с руками, а также покрытая чешуей с гребнем голова. В отличие от фибиида у дракофибии были вполне антропоморфные черты лица: нос, губы, подбородок, скулы, ярко-оранжевые глаза не торчали на ниточках, а располагались как обычно по обе стороны носа на самом лице.
   - Какое удивительное создание. Такое невообразимо ужасное и в то же время смешное. Знаете, Танаэль, после фибиида она мне даже нравится. А стиходракофибий не бывает?
   - Мне о таких слышать не приходилось. Почему вам вдруг пришло это на ум? - удивился он.
   - Так, фантазия разыгралась. Наверное, это было бы слишком даже для вашего мира. Кто у нас следующий?
   - Вам будет небезынтересно увидеть существо, подобное которому тысячу лет носило титул Владыки Тьмы. Это фибиид земли, самая антропоморфная разновидность фибиидов.
   Рост фибиида земли доходил до пяти метров, в целом он больше напоминал стихиида земли, чем первого потомка фибии. Однако его тело было менее плотным и более аморфным. Фибиид земли двигался плавно и не сотрясался так, как обычный фибиид, его туловище выглядело упругим. Цвет его тела был светло-коричневым, черты лица, хотя и размытые, все же присутствовали, красные глаза злобно светились в глазницах.
   - По рассказам Фьёрно я представляла Катаранга чем-то еще более ужасным, впрочем, и этот достаточно хорош, - заметила Тали. - Почему именно это существо оказалось способным завоевать титул, а не дракофибия, например?
   - У дракофибий, как и у простых фибиидов, низок уровень интеллектуальности. А вот фибииды земли и воды встречаются с 4-м и даже 5-м уровнем, но последнее - явное исключение, - Владыка Тьмы сделал небольшую паузу. - И еще одна разновидность смешанных форм - фибиид воды. Соберитесь, подобные существа вам наиболее неприятны.
   Он оказался прав, вид этого монстра вывел девушку из равновесия. Фибиид воды был даже не желеобразным, а просто жидким, бесформенным, беловато-прозрачным пузырем слизи, по которому перетекало то, что условно можно было назвать лицом: красные глаза и щель рта. Эти плавающие по телу глаза переполнили пределы психической выносливости Тали, она почувствовала приступ тошноты и отвернулась.
   - Я не могу больше этого видеть, - прошептала она, покрываясь зеленоватой бледностью, - помогите мне, Танаэль.
   Ноги Эталии подкосились и она, теряя сознание, буквально упала на руки Владыки, успевшего вовремя подхватить девушку. В следующий миг они уже были в роще магнолий. Ветерок обдувал лицо и играл рассыпавшимися локонами Тали. Танаэль опустил принцессу на траву, одной рукой поддерживая ее в полусидячем положении, другую руку приблизил к ее лбу, не касаясь его ладонью. Эталия глубоко вздохнула и вышла из обморока.
   - Не думала, что окажусь такой слабонервной, это выше моих сил. Я не могу заставить себя встретиться с этой мерзостью, - тихо заговорила она. - Я считала себя сильной и думала, что ради свободы и счастья Эрлины могу пожертвовать и большим. Но мне легче умереть, чем изображать Повелительницу подобных тварей.
   Она чуть не расплакалась от сознания своей неспособности сделать то, на что согласилась ради сестры.
   - Не терзайте себя мыслью о сестре, Эталия. Мое слово остается в силе, даже если вы не исполните своей части нашего договора. Я отпущу пленниц по истечении срока: слово Танаэля да подтвердят стихии. Вам лучше? Я не рассчитал, что вид этого существа способен вызвать у вас такой нервный срыв.
   Ее состояние тревожило Танаэля, он лучше нее самой понимал силу психологического шока, перенесенного девушкой.
   - Небольшая слабость, головокружение, сейчас пройдет, - ответила Тали, - Это неважно. Скажите, что вы потребуете за свободу пленниц взамен моего участия в церемонии?
   - Забудьте об этом. Я ничего не собираюсь требовать. Если вы не верите даже подтвержденному слову, то прислушайтесь хотя бы к голосу разума. Мне незачем держать их здесь дольше, чем требуют соображения безопасности моего положения, пусть я - само исчадие Зла, но не безумец же, чтобы усугублять свою вину перед Законами бессмертных богов ради сомнительного удовольствия причинять страдания невинным. Мои слова не успокаивают вас? Что я должен сделать, чтобы вы поверили в их искренность?
   - Ничего. Если все ложь, дайте мне умереть. Вы как Банал украли мою душу. Зачем? - взмолилась Тали.
   - Чтобы отдать свою.
   Танаэль держал девушку за руку и смотрел прямо в глаза. "Чего еще ждать, - подумала она, - сейчас или никогда".
   - Кто вы, Танаэль?
   Он наклонился к ней совсем близко, она, повинуясь голосу сердца, положила руки ему на плечи. Сон повторялся наяву, или это снова был только сон. Тали потеряла ощущение реальности и уже не могла отличить грезу от действительности. Он обнял ее, их губы слились. Тали казалось, что она тает как льдинка под лучами весеннего солнца, ее охватило невыразимое ощущение блаженства. Все тело наполнилось теплом, а холодок в спине придавал особую остроту наслаждения.
   - Ах, - она чуть не задохнулась не столько от нехватки воздуха, сколько от волнения. Танаэль выпустил Тали из объятий и поднес к губам ее руку. Поцелуи, которыми Владыка Тьмы покрывал тонкую кисть и длинные пальцы принцессы, пьянили ее почти так же, как первый поцелуй в губы. Она не могла устоять перед неодолимым желанием коснуться его черных, густых кудрей. Тали робко подняла дрожащую руку и нежно провела по его волосам. Не отрывая губ от ее руки, Танаэль заглянул ей в глаза. Они утонули в глазах друг друга, взаимное проникновение душ унесло их в заоблачную высь, недоступную не познавшим истинной любви.
   - Вы околдовали меня, Танаэль. Я знаю, но мне все равно. Я люблю вас, - прошептала Тали.
   - Любовь - самое великое волшебство во Вселенной. Я вас люблю, как только может любить человека бессмертный, безгранично, пока существует вечность, - ответил Великий Всемогущий Повелитель чудовищ - прекрасный принц мира магов.
   Его поцелуй снова увлек Эталию в неземные сферы бескрайнего блаженства.
   Тали очнулась ...
  
  
  
  
  
  
  
   140
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"