Жаков Арсений Львович : другие произведения.

Антиматриархат

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   А.Л.Жаков.
   АНТИМАТРИАРХАТ
   или
   ПОСЛЕДНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО
   _________
   СОДЕРЖАНИЕ
  
  
   Предисловие......................................................................................3
   Мужское и женское. Символ и реальность.................................... ............7
   Духовное и физиологическое.................................................................15
   Стервы и бляди..................................................................................19
   Что такое любовь. Заколдованный круг....................................................43
   Подсознательное подчинение. Родственные узы.........................................52
   Женская дружба. Форма и содержание.....................................................66
   Некоторое теоретичяеское обобщение................................................... 72
   Роль женского в историческом процессе................................................ 82
   Искусство и женское...........................................................................99
   С точностью до наоборот.................................................................. 108
   Личное и массовое. Война психологий....................................... ............116
   Пророк в своем отечестве................................................... ............ 136
   Несколько слов по специальности.........................................................152
   Теория эфира................................................................................. 176
   Один против всех..............................................................................197
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ПРЕДИСЛОВИЕ
  
  
  
   Сегодня мы живем в условиях махрового матриархата, такого, какого ни знала вся история человечества, начиная с самых первобытных своих времен. Женское сознание сегодня не только почти полностью подавило собой мужское, в массе своей, такое бывало и раньше, но и создало при этом свою культуру, свою систему ценностей и пытается даже создать свою науку, чего раньше никогда не бывало. Почему это произошло, в чем суть этого явления и чем оно, в конечном итоге, закончится, об этом-то, собственно и написано в настоящей книге.
   Определив некоторые противоположные стороны человеческой психики, я с помощью них даю объяснение многим явлениям в человеческой жизни, освещая так сказать, те деревья, за которым люди не видят леса.
   И первое что я делаю в этом плане это показываю принципиальное отличие женской психологии от мужской. Иногда я говорю женская сущность, женская природа, женское начало, а иногда и просто женское, в тех случаях, когда эта психология определяется не только сознанием. И каждый раз при этом, я мучаюсь от мысли, что современный язык весьма не совершенен для абсолютно точного определения того, о чем я хочу поведать.
   Почему-то все мыслители до меня, как-то не учитывали и недооценивали фактора женской психологии, за что очень многие из них дорого заплатили. Не учитывали же они его, по всей видимости, потому, что никогда еще в истории человечества эта психология не выступала с такой явной откровенностью, как нынче, на которую мыслящему человеку просто нельзя не обратить своего внимания.
   В древние времена, когда зарождалось человеческое сознание, женщинам вообще слова не давали, а потом они стали говорить словами, придуманными мужчинами, и те, естественно, не подозревали при этом, что они и воспринимают и осознают каждое слово по-своему. И в дальнейшем происходило все то же самое. Поскольку любое человеческое знание рождалось исключительно мужским сознанием, а женщины его только принимали к сведению, естественно, опять таки никому не приходило в голову, что они могут понимать все иначе.
   И только сейчас, когда женщины со своим сознанием проникли во все сферы человеческой деятельности, оттеснив мужское миропонимание на задний план, и стали откровенно вещать на весь мир о своей сущности, стало ясно, какую силу они из себя представляют.
   Меня иногда спрашивают, как надо расценивать мое произведение, как научное или как художественное. Если, говорят, как научное, то не достаточно ссылок на соответствующее, каждой заявленной теме, авторитетное научное мнение, а если, как художественное, то и вовсе не надо никаких ссылок, поскольку они несколько отвлекают от эмоционального восприятия.
   Я же при этом думаю: а какая вам разница, как это называется? Вы наоборот, думайте, вникайте, а потом или соглашайтесь со мной и принимайте все это к сведению, или не соглашайтесь и опровергайте. И вот тогда, когда вы захотите меня опровергнуть, тогда и приводите мне в пример те авторитетные мнения, которые явно противоречат моим выводам. В том-то все и дело, что вы их не найдете, а вот подтверждений моей теории вы найдете сколько угодно.
   Тем же, кто доверяет только ссылкам на сложившиеся авторитеты, я хочу заметить, что, если бы наука занималась только истолкованием великих предшественников, то ее бы и вовсе не было. И в свое время даже великие математики, основоположники всей современной науки, в первую очередь только формулировали свои теоремы, а доказывали их зачастую уже другие. Не говоря уже о философах, которые вообще никогда ничего не доказывали, а только формулировали.
   Однако, именно из философского осмысления жизни и родилось все человеческое знание вообще, в том числе и математика. И самые величайшие ученые, такие как Ньютон, Паскаль, Декарт, Лейбниц, и многие другие в первую очередь были философами, пытающимися постичь божественную сущность природы вещей, благодаря чему и совершили свои открытия в области физики и математики
   И на любом направлении человеческого знания, вообще, предположительное интуитивное открытие кем-то какой-то главной основополагающей сущности, всегда предвосхищало собой дальнейшее ее же доказательное подтверждение. Что говорит о том, что любое знание в принципе находится непосредственно где-то рядом, само по себе, но только единицы случайно на него натыкаются.
   Но именно этим единицам человечество и обязано своей судьбой, поскольку, если бы не их открытия, не было бы ни этой цивилизации, ни всего того, чем живут современные люди.
   В тоже время мне очень бы хотелось, чтобы мое произведение было признано и как художественное, во всяком случае, я старался в этом направлении и иной раз даже отказывался от некоторых высказываний с тем, чтобы соблюсти форму повествования. Поскольку по профессии я серьезный музыкант и вообще человек искусства. А способность анализировать видимо передалась мне по наследству, так как и отец мой и деды и прадеды все были учеными исследователями в разных областях науки.
   Школу я заканчивал художественную, институт Горный, затем, будучи уже солистом "Ленконцерта" закончил Музыкальное училище (В Консерватории тогда не было класса гитары). Но когда меня спрашивают, какое у меня образование, я всегда говорю, что знания, полученные мной в учебных заведениях - это в лучшем случае один процент от моих знаний вообще. Мыслящий человек учится всю свою жизнь, а творческий еще при этом и совершенствуется. И когда мне задают еще боле глупый вопрос, сколько лет необходимо, чтобы научиться играть на гитаре, я отвечаю, что не знаю, поскольку до сих пор учусь.
   Серьезная музыка, при соответствующем к ней подходу, а именно, при непрерывном совершенствовании себя, и познании при этом своей эмоциональной природы, является наилучшей школой изучения природы высших сфер. И поэтому не случайно, что до сравнительно недавних времен на протяжении тысячелетий она была обязательным предметом во всех учебных заведениях.
   Современное же материалистическое знание, создавшее эту цивилизацию с ее научно техническим прогрессом, вовсе не исчерпывает всех представлений об окружающем нас мире. И развиваясь в плане материалистического познания, человечество одновременно с этим на протяжении последних двух столетий явно деградировало в плане познания этой природы. И поэтому то, что для древних мыслителей было ясно, как дважды два, для нынешних умов является загадкой, на которую они, как только натыкаются, так, не смотря на все свои ученые степени, тут же и опускаются до уровня средневековой гадалки.
   Я же, соединив воедино главные основополагающие знания, к которым пришло человечество, как в области естествознания, так и в области осмысления чувственной своей природы, доказываю, что никакой принципиальной разницы между физиками и лириками нет. Что и те, и другие в равной степени познают противоположные составляющие одного и того же.
   Кроме того, сегодня самые новейшие физические и математические теории представляют из себя, уже куда большую философскую абстракцию, нежели изначальное определение древними понятия Бога и его сущности.
   У многих, прочитавших начало моей книги, может сложиться впечатление, что я женоненавистник. Но, уверяю вас, что это вовсе не так. Напротив, именно открыв, сущность женской психологии, я и оценил женщин по настоящему, а до этого так же, как и многие другие, явно недооценивал их, и на чисто не понимал их поступков. И поэтому теперь я глубоко раскаиваюсь в многочисленных своих невольных прегрешениях перед ними на протяжении всей своей жизни, а так же ужасаюсь тому, насколько часто я проходил мимо своего счастья только потому, что не знал ничего из того, о чем сейчас пишу.
   Отчасти это происходило еще и потому, что мои родители были в этом плане уникальными идеалистами, пронесшими свою детскую любовь через всю свою жизнь, и противопоставившими в какой-то степени, свое идеалистическое мировоззрение реальной жизни. И нас детей воспитавшими в некоторой изоляции от реального мира исключительно на этих идеалах, являя собой при этом достойный пример. *
  
  
   __________________
   * О моих замечательных родителях и о нашем необычном детстве режиссером А.Каневским в 1985 году был создан фильм "Во имя жизни и любви", который в свое время довольно часто показывали по ТВ.
  
  
  
  
   Но жизнь, к сожалению, представляет из себя отнюдь не идеал, а вполне определенные реалии. И, не смотря на то, что мне очень повезло в том плане, что я не переживал, как мои родители войны и блокады, все же я не могу сказать, чтобы я был счастливее их, поскольку никогда в моей жизни не было взаимной любви, как у них. Однако это вовсе не означает, что женщины меня вовсе не любили. Очень даже любили и очень многие, но не те, которых любил я, или не тогда, когда я их любил.
   Именно анализ этого парадокса, который преследовал меня всю мою жизнь, и натолкнул меня на открытие "заколдованного круга", о котором я пишу в четвертой главе, это же повлияло и на все последующие мои открытия. Так что не знаю, гений я или нет, но что парадоксов друг это точно.
   Ах, вот оно что! - подумает читатель, - ему просто не повезло в жизни, вот он озлобился и хочет навязать нам свое мнение, а на самом деле все не так.
   Нет, дорогие, все как раз таки так, и только для того мне так и не повезло, чтобы я открыл для вас все это. Поскольку другого способа постижения этой сферы не существует. И моя судьба в этом плане вовсе не уникальна, а скорее типична. И все великие мыслители во все времена проходили через все то же самое, так как именно эти чувства в первую очередь и обнажают сущность живого. Но для того, чтобы разглядеть и узнать, как оно устроено, необходимо резать по живому.
   Большинство же людей живет и не знает, кому и чему оно обязано своим мировоззрением, когда это мировоззрение само у него что-то решает, а когда за него решают, а оно об этом даже не догадывается. Когда оно определяет судьбу своих половых органов, а когда, наоборот, половые органы определяют его судьбу.
   Если же у читателя возникнет вопрос, зачем ему в таком случае все это знать, когда он счастлив в своем неведении, а я в своем ведении несчастлив, то я и на это отвечу.
   В природе, так же как и в юриспруденции существует положение, что незнание закона не освобождает от ответственности перед ним. Люди не знают, что над ними нависла смертельная опасность, не знают за что и почему, но это незнание отнюдь их не спасет. А вот знание причины этой опасности, так же как и знание закона, теоретически может спасти. Именно с этой целью я и пишу.
   И потом, одно дело открытие врачом вакцины от смертельной болезни, через мучительный эксперимент на себе, а другое, профилактика этой болезни через прививку ее другим. Именно такую "вакцину" и представляла во все времена мудрая мысль философа, за которую он сам дорого платил, с той только разницей, что прививается она не всем, а только тем, кто до нее дойдет, или хотя бы поверит в нее.
   И истинный мыслитель в этом плане не тот, кто кормит своих читателей слащавым враньем, распуская при этом сам мечтательные слюни, как это делают сегодня Жикаренцев, Мегре и многие другие, а тот, кто говорит людям правду, причиняя порой даже некоторое страдание. Подобно тому, как и истинный врач, не тот, кто дает больному сладкое лекарство, а тот, кто дает нужное, порою даже весьма горькое.
   В книге есть одна глава, которая уже самим своим заголовком и последующими подзаголовками может задеть чье-то ранимое восприятие. Если с кем-то это произойдет, то я посоветую ему тут же ее пролистнуть и читать следующие. На восприятие других моих рассуждений она вовсе не влияет и мыслящему человеку в принципе достаточно одного заголовка.
   Более того, глава эта по своему иллюстративному стилю несколько выпадает из общего содержания книги, но, как говорят "из песни слова не выкинешь" и определение и этих противоположностей так же необходимо для дальнейшего теоретического рассуждения. Кроме того, я знаю, что у подавляющего большинства читателей именно эта глава и вызовет самый большой интерес, тогда как, на интерес их ко всему остальному можно только надеяться.
   А вообще-то книгу можно читать отдельными главами, в любой последовательности, поскольку каждая глава заглядывает как бы в одно и тоже смысловое поле с разных сторон, и принятая мной терминология при этом повторяется и в какой-то мере разъясняется заново. Но при этом я все равно не знаю, кем и как все это будет понято. К сожалению, то, что мне кажется элементарным для многих просто не досягаемо. Один мой знакомый, которому я давал на просмотр, еще не завершенный вариант, сказал: "Ты знаешь, время от времени проскакивают потрясающие мысли, но в целом ничего не понятно".
   Однако то, что он усвоил несколько мыслей уже хорошо и на том ему большое спасибо, еще раз прочтет лет этак через десять - еще несколько мыслей до него дойдет, и так далее. Не все зерна, попадающие на почву, тут же прорастают, некоторые долго находятся в ней, прежде чем прорасти, а некоторые и вовсе не прорастают. Но мое дело посеять, а там уж как получится.
   Единственно, на что мне хочется надеяться при этом, так это на то, что если женщина прочтет мои рассуждения о себе и, поразмыслив сама с собой, согласится с ними, то это даст ей повод доверять и моим рассуждениям относительно противоположной мужской психологии. Тоже самое мужчина, если он, еще более внимательно заглянув в себя, согласится со мной относительно своей сущности, то уже рассуждения о противоположной женской будет принимать в какой-то степени на веру.
   А то ведь у нас как бывает, особенно это касается женщин, прочитает и подумает: "ну и чего он такого особенного открыл во мне, я и сама все это знаю. А вот тут я с ним не согласна. Я считаю, что так не должно быть".
   Может быть и не должно, но так есть. И вот об этом-то я и пишу.
  
  
  
  
  
  
  
   МУЖСКОЕ И ЖЕНСКОЕ. СИМВОЛ И РЕАЛЬНОСТЬ.
  
  
  
  
   В одной из своих песен А.Дольский обронил замечательную фразу: "Разделились беспощадно мы на женщин и мужчин". Эта фраза наиболее точно определяет сущность предлагаемого мною исследования, лишний раз, подтверждая мысль А.Пушкина о том, что искусство - это, тот вымысел, в котором больше правды, чем в самой правде. Разумеется, конечно, когда это искусство на уровне Пушкина или хотя бы Дольского.
   Но об искусстве и о том какую власть оно имеет над природой сознания, в том числе женского, и какую власть эта природа, в первую очередь женская, имеет над ним, мы поговорим потом, а сейчас предмет нашего разговора - сама женщина.
   Почему женщина, а не мужчина? - спросит меня читатель, и я отвечу: Только потому, что о современном мужчине, в общем, говорить по большому счету не приходится - настолько деградировало в нем собственно мужское, а вот о женщинах еще можно.
   Вполне может случиться, что после этой фразы разъяренный мужчина тотчас закроет мою книгу и никогда ничего не узнает, что мне хотелось ему поведать и мне будет очень досадно, поскольку книга-то эта предназначается в первую очередь мужчинам.
   Но ничего не могу с собой поделать, я говорю правду и только правду. И это весьма горькая правда, что у большинства современных мужчин конец как-то еще сохранился в полном порядке, а вот мужское начало уже явно деградировало.
   А вот почему так произошло, и что тому причина, об этом-то я и хотел поведать моему уважаемому читателю.
   Разделились беспощадно мы на женщин и мужчин... Женоненавистники утверждают, что во всем виноваты женщины - они средоточие глупости, подлости, ревности, разврата и прочего зла.
   Мужененавистницы утверждают обратное, что во всем виноваты мужчины - они по природе безответственные трутни, паразиты и воры. А мне, как и тому ребе из анекдота хочется сказать им: ты, дорогой, прав и ты, дорогая, тоже права. И поэтому главное, что в первую очередь должны осознавать и те и другие, "чтоб не было свары и смуты", что мужское и женское - это РАЗНОЕ по самой своей сути. Под сутью подразумевается естественно психология, а не кровообращение, пищеварение и двигательная система, которые, и у тех и у других примерно одинаковы.
   И для того чтобы попытаться объяснить эту суть, мне необходимо сформулировать два новых философских термина: СИМВОЛ И РЕАЛЬНОСТЬ.*
  
  
  
   * Я вовсе не изобретаю новых слов, и в данном случае только расширяю значение слова "символ", противопоставляя его реальности вообще. Более того, данное мной значение этого слова включает в себя и все остальные привычные значения его же.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Символ в этом плане есть некая символическая сущность предмета или представления, а реальность - конкретное понятие в реальном ее воплощении. Реальность при этом всегда определенна и конечна. Символ же определен, но в принципе бесконечен.
   Ну, например, вы говорите: мой дом. Это вполне определенная реальность. Уберем слово "мой" и вы говорите просто дом, какой, где, неизвестно. Реальности уже нет, но само понятие "дом" еще вполне конкретно в вашем сознании. Это некое строение, которое рисует вам ваше воображение.
   Теперь вам говорят: "наш дом - Россия". Кто-то так считает, кто-то нет, но никто при этом не возмущается абсурдностью фразы, хотя трудно даже вообразить себе такой дом, в котором бы уместилась вся Россия. Здесь слово "дом" уже имеет символический смысл. По аналогии можно сказать: наш дом - планета Земля, солнечная система, галактика, вселенная... В меру умственных способностей и амбиций.
   Символический смысл слова "дом" при этом не меняется. Это особенно интересно, если учесть что слово "дом" происходит от слова "дым", точнее у первобытных людей это было одно слово.
   Хотя они отнюдь не были такими дураками, чтобы путать одно с другим. И символический смысл слова "дом" был для них таким же, просто дым был виден издалека и, указывая на него, они указывали на дом.
   Если первобытные люди обходились одним словом то теперь у нас аналогичных слов много: дом, жилище, пристанище, строение, уют, очаг, тепло...
   Символический смысл каждого из этих понятий так же устремляется в бесконечность, как и слово "дом" их объединяющее. Что соответствует закону бесконечности - сколько бесконечностей ни складывай вместе, все равно получим бесконечность.
   И если принять за основу то, что конечное является частным случаем бесконечного, а не наоборот, то получается, что символ есть некое бесконечное понятие о чем-то, из которого мы выхватываем своими органами чувств определенное конечное о том же. И более того, любое понятие, нами сформулированное, пусть даже самое тривиальное, может иметь свое продолжение в область символики.
   Конечно, так сразу трудно понять, какой символический смысл заключен, например, в слове "бревно". Но когда мы говорим: "В чужом глазу соломину видим, а в своем бревна не замечаем", то символический смысл и этого слова приоткрывается.
   Вообще пословицы, нагляднее всего показывают нам символический смысл некоторых слов. Например: "Где тонко - там и рвется". Все понимают, о чем речь, хотя в каждом конкретном случае речь может идти о совершенно разных вещах.
   Трансформируя понятия в область символики можно хоть как-то объяснить то, что обычным информативным языком мы не в состоянии сделать. На этом изначальном устремлении сознания символизировать, обобщая тем самым сущность эмоционального восприятия чего бы-то ни было, он когда-то и возник. Потом из этого же устремления возникла поэзия, музыка, письменность, литература.
   Поэтому я и решил прибегнуть к определенным символическим терминам, чтобы с их помощью объяснить, что же такое мужское и женское по сути своей и в чем их принципиальное различие.
   Мужское - это МАКРО В МИКРО, а Женское - МИКРО В МАКРО. И в том, и в другом случае это именно символическая тенденция, определяющая принцип не только сознания, но и всей сущности.
   Поскольку именно эта символическая тенденция и находит свое воплощение в реальной физиологической жизнедеятельности.
   В мужском варианте это: создать в себе из вселенской жизненной субстанции код новой жизни, подобной своей - сперматозоид (Макро в микро).
   А в женском: найти этот код, взять его себе и из него в себе создать новую жизнь, подобную своей, по сравнению с ним (сперматозоидом), можно сказать, целую вселенную (Микро в макро).
  
  
  
  
   Вот отсюда-то, как от печки и пляшет девяносто процентов психологии, как, той, так и другой.
   Мужскому существу надо создать сперматозоид из внешней среды, из воздуха из духа. Поэтому оно весьма щепетильно к внешней среде, на изменения которой направлены его органы чувств. Оно постоянно ее изучает, думает о ней, сопоставляет.
   И мужскому сознанию, поэтому в принципе не свойственно понятие веры. Поверить оно может единожды, а далее проверять своим разумом правильность этой своей первоначальной веры. Ему свойственно более понятие знания, основанного на личном опыте, ошибках и постоянных сомнениях.
   А женскому существу надо получить сперматозоид от мужского. Поэтому оно весьма щепетильно в выборе именно этого мужского и все органы чувств, в первую очередь на него и настроены. А изучать окружающую среду вовсе не обязательно, достаточно поверить избранному мужскому и его опыту.
   Поэтому женскому сознанию свойственно именно понятие веры. И в женском варианте эта вера представляет собой уже довольно продолжительное во времени чувственное восприятие того или иного смысла.
   Мужскому, в принципе, все равно где посеять свои семена. У него их много и ему необходимо от них избавиться. Процесс семя образования идет непрерывно, независимо ни от чего, и скопившийся лишний груз только мешает.
   Мужское - это ветер. Ветру нужен простор и свобода. Чем больше простора, тем сильнее ветер, тем большее семя он может нести в себе. Хотя он не думает об этом, ему дела нет до семян, которые он несет. Он думает только о том, как ему приподняться еще выше, приобщиться к самому высокому, стать еще сильнее. Экстремальные порывы, бури и невзгоды его только укрепляют. И уж когда ветер становится ураганным, то он сметает и все преграды на пути к этой свободе.
   Женскому отнюдь не все равно, какое семя оно будет выращивать, поскольку оно у нее будет единственное и процесс его взращивания будет зависеть от многих причин.
   Женское - это почва. Бури и невзгоды ее морщинят и портят. Ей нужен покой и благодать. Сильный ветер она уважает и ценит, только тогда, когда жаждет получить от него семя. А потом он ей нужен теплый и ласковый и чтобы носил ей вовремя воду в тучах и кормил и поил ее.
   Да при этом, что бы еще не загораживал Солнца и не морочил ей голову своими завихрениями. Ей не нужны свобода и простор, она вовсе не знает что это такое. И ввысь она вовсе не стремится. Огороди ее сверху пленкой и создай под этой пленкой подходящий искусственный микроклимат - так ей еще и лучше будет.
   Мужскому же эта "пленка" - чистая смерть. Ну, сами посудите, какой ветер может разгуляться под пленкой - так, некоторое дуновение...
   Вот и получается, что в условиях цивилизованного общества, четырех стен на работе и дома уже на уровне изначальной символической сути женское процветает, а мужское деградирует.
   И получается, что с одной стороны, цивилизация - есть плод изучения окружающей среды исключительно мужским сознанием, а с другой... Как говорится: "За что боролись на то и напоролись".
   Однако, только ли мужскому сознанию обязана цивилизация своим появлением и так называемым прогрессом? Хотя история и не знает ни одного изобретения, сделанного женщиной, которое легло бы в основу ее развития, но я возьму на себя смелость утверждать, что цивилизация есть плод исключительно женской психологии. Только для того, чтобы это доказать мне необходимо еще многое поведать.
  
  
  
   ДУХОВНОЕ И ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ
  
  
  
   В предыдущей главе я не оговорился, сказав, что мужское создает свой сперматозоид из воздуха, точнее из духа. Это только дураки считают, что все живое создается из переваренной мертвой пищи, и поэтому придают ей такое большое значение, начисто не придавая никакого значения тому духу, которым они живут.
   Живое создается из живого, а пища это только строительный материал. Без пищи человек может прожить несколько недель. Без воды - несколько дней. Без воздуха - несколько минут, а без духа - несколько секунд, а может быть и того меньше.
   Правда, что такое этот дух, какова природа его - "Духа живаго", как весьма правильно говаривали древние мыслители, никто не знает.
   Знать никто ничего не знает, но, тем не менее, на протяжении всей истории идут бесконечные споры о том, что первично: дух или материя. И существует огромное количество философских концепций, основанных на той и на другой точке зрения.
   Самое удивительное при этом, что если определение материи еще как-то дадено было в свое время товарищем Лениным, то хотя бы аналогичного определения духа нет и в помине. Есть только описания его свойств, а именно то, что он "живой" "сущий", "причина причин" и т.п.
   Но факт тот, что он есть. И этого теперь, я думаю, уже никто не отрицает, даже материалисты. И то верно, ведь если бы его не было, так о нем бы и не говорили. Нельзя выдумать то, чего в принципе нет.
   Сознание наше весьма ограничено, и даже вооружившись новейшими приборами, оно способно выхватывать из бесконечного пространства вселенной даже материи-то и той только малую часть, к тому же в трехмерной проекции.
   А уж, какую часть, и в какой проекции, оно воспринимает своими, ничем не вооруженными, слепыми и бессознательными органами чувств этого "духа живаго" можно только вообразить. Особенно если учесть еще, что дух этот, как утверждают те же древние, есть "причина причин", в том числе и самого сознания и я с этим полностью согласен.
   Но если материалисты, опираясь на наши трехмерные ограниченные представления о мире, создали весьма стройную систему знаний о нем - материалистическую науку, в которой вывели огромный ряд закономерностей, позволяющих воздействовать на этот мир и несколько изменять его.
   То почему бы и мне не дать, хотя бы одного определения относительно этого "духа живаго", которое нисколько не противоречило бы всем предыдущим высказываниям великих умов на эту тему, с одной стороны, и позволило объяснить некоторые парадоксы психологии, как вполне естественные закономерности, с другой.
   Определение это заключается в следующем: то, что мы называем духом живым, то есть то, что определяет нашу жизнь, отличает живую материю от неживой, есть аккумуляция в каждом живом существе в виде единой субстанции (некоторые называют ее астралом) двух абсолютно противоположных по своим свойствам энергетических начал - ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО и ДУХОВНОГО.
   Наличие духовной сферы, так или иначе, признавалось всеми философами, начиная с древнейших времен. Только одни из них утверждали, что причина ее кроется в материи, и назывались материалистами, другие же, так называемые идеалисты, напротив, считали, что она есть причина всего, в том числе и материи.
   Я же предлагаю концепцию, примиряющую оба эти, ранее непримиримые на протяжении всей истории, философские направления. Которая заключается в том, что альтернативная этому духовному, высшая форма материи, которую я и называю физиологическим, так же источает из себя дух, воспринимаемый всеми человеческими органами чувств, так же, как и само духовное.
   То есть, что природа высших сфер так же полярна, как и восприятие ее нашим сознанием. И ничто ничего не определяет при этом, а существует совокупно, уравновешивая друг друга. Именно это равновесие основополагающих жизненных начал и придает жизни устойчивую форму, поскольку жизнь чего бы-то ни было представляет из себя в первую очередь постоянное само утверждение себя. И если бы это было само утверждение чего-то единого, не имеющего себе альтернативы, то не было бы в результате ничего.
   Подобно тому, как вся вселенная, предстающая перед нашим взором, в первую очередь представляет собой две, абсолютно противоположные по своим свойствам стихи. С одной стороны, это непроницаемое холодное пространство, с температурой близкой к абсолютному нулю, то есть максимально низкой, а с другой, проносящиеся по этому пространству на бешеных скоростях, светила с максимально высокой для этой материи температурой. Так и физиологическое, в этом плане, в чем-то аналогично огню, плазме и представляет собой как бы изначальную само утверждающуюся жизненную энергию безжалостную и амбициозную, по своей сути. Духовное же, напротив, подобно непроницаемому холоду, абсолютно аморфно, всеобъемлюще и всеумиротворяюще.
   А наша жизнеопределяющая субстанция (астрал) в сущности, аналогична в этом плане корке планеты, под которой бушует такая же плазма, как и у светила, от которого она когда-то оторвалась - физиологическое. А над которой, царит все остужающий "абсолютный Кельвин" - духовное.
   Правда, человек на уровне своих эмоций никогда точно не знает, что в нем продиктовано высшим осознанием низшего - физиологического, а что низшим осознанием высшего - духовного. И только в результате глубокого самоанализа он начинает различать свои противоборствующие устремления.
   Именно поэтому у древних мыслителей, так же задумывающихся над законами мироздания и так же сравнивающих свою чувственную природу с наблюдаемой жизнью природы вообще, одновременно с понятием Бога родилось и понятие дьявола.
   При этом, правда, почему-то все думали примерно следующим образом: открывали, все, что есть непреходяще хорошее в этой жизни и приписывали все это Богу, одновременно с этим списывая все плохое на дьявола.
   Но никто почему-то не задумывался над тем, что и Бог и дьявол есть, в сущности, такие же неотъемлемые друг от друга стихии природы высших сфер, как и все сжигающая плазма и всепоглощающий холод. Хотя у тех же древних мыслителей один и тот же огонь в принципе, символизировал и бога Ярило солнце и адскую "геенну огненную". И что на самом деле Бог - это как раз таки то, что и объединяет эти стихии в единую гармонию жизни.
   Это физиологическое и духовное в человеке совокупно образует подобную всему мирозданию, и воспринимаемую им, прежде всего, на чувственном уровне, единую субстанцию, которую и называют духом и которая, собственно, и является жизнью. Поскольку, когда живой организм "испускает из себя этот дух", он тотчас умирает, хотя тело и все жизнеобеспечивающие его органы с позиций голого материализма остаются еще сравнительно долгое время без особых изменений 
   То есть человек, впрочем, как и всякое животное тоже, в этом смысле подобен, надутому в определенном соотношении этим духовным и физиологическим шарик. Проткни этот шарик в уязвимом месте, и все это вылетает наружу. Но вокруг все так же живое, поскольку состоит из того же самого, и человек в этом плане отличается от всего остального только формой своего осознания этого, в первую очередь в себе самом.
   При этом и духовное, и физиологическое находятся в жизнеопределяющей субстанции человека примерно в равном соотношении, с ничтожным, по сравнению с величиной самой субстанции, перевесом в ту или иную сторону.
   У животных этот перевес всегда в сторону физиологического, причем, чем примитивнее класс и вид животного, тем этот перевес больше.
   А у растений, по всей видимости, он всегда в сторону духовного. Поскольку их форма жизни безо всякого напряжения и самоограничения соблюдает все основополагающие нормы морали, идущие как раз таки от познания этого духовного, и сформулированные давным-давно великими религиозными мыслителями.
   Растения, живя своей формой жизни, не убивают друг друга, не крадут и не противятся злу насилием. В то время как животные с целью выживания и самоутверждения только этим и занимаются.
   Что же касается человека, то здесь мы имеем дело, как с представителями духовного вида, когда этот перевес в сторону духовного, так и физиологического, когда он в сторону физиологического.
   В этом-то разделении на два противоположных по своей психологической сущности вида и заключается, то ли случайно возникший феномен, то ли заранее задуманный эксперимент, предопределивший столь беспокойную историю человечества, относительно соседствующих с ним форм жизни: более высокой - растительной и более низкой - животной.
   При этом я должен заострить внимание читателя на том, что духовный вид сам по себе, вовсе не является более высокоорганизованным по отношению к физиологическому, вообще. Поскольку, как я уже говорил, перевес в ту или иную сторону крайне мал, по сравнению с величиной самой субстанции, каковая же, напротив, у великого человека на много порядков выше, нежели у ничтожества.
   И, соответственно, субстанция великого человека физиологического вида имеет в своем составе намного больше духовного, нежели субстанция духовного ничтожества. Это так же очевидно, как и то, что жизнеопределяющая субстанция бактерии хоть и имеет перевес в сторону духовного, но отнюдь не является более совершенной по сравнению даже с субстанцией муравья.
   Если говорить о людях в плане развития и совершенства, то куда более важным и определяющим является деление их на ТВОРЦОВ и ПАРАЗИТОВ по изначальному принципу устройства их психологии.
   Правда, эту мысль я не единственный высказываю. Американский психолог Э.Шостром назвал их же АКТУАЛИЗАТОРАМИ и МАНИПУЛЯТОРАМИ и посвятил им целую книгу. (См.Э.Шостром "Анти-Карнеги")
   Но я считаю, что умному человеку, для того чтобы уловить суть дела - достаточно одного точного определения этой сути, в то время как другие не уловит ее, даже если и прочитают целую книгу.
   К этому хочется только добавить, что вся мировая педагогика до сих пор без конца спорит о том - что в первую очередь определяет психологию человека: ген или воспитание. Так вот творцы и паразиты - это продукт исключительно воспитания, не столько семейного, сколько общего, глобального, причем на самой ранней стадии развития и на подсознательном уровне.
   А вот физиологическое и духовное - это исключительно "ген". Правда, опять таки ген, на который не распространяются законы обычной генетики. И рождение человека с перевесом его жизни определяющей субстанции в область духовного или физиологического есть исключительно таинство высших сфер.
   Оба эти деления являются изначально определяющими дальнейшее развитие психологии, особенно мужской. И в первую очередь определяющим является деление на творцов и паразитов.
   Потому что мужское существо можно охарактеризовать, как БЛАГОПРИОБРЕТЕННОСТЬ. Мужчина может родиться с гениальным дарованием и умереть ничтожеством, на чисто не развив в себе, по тем или иным причинам, ничего из изначально полученного аванса. И наоборот, имея средние способности, он может достигнуть больших высот, упорным трудом приумножая весьма скудное в этом плане наследство.
   Хотя в тоже время, будучи изначально паразитом, он может дослужиться и до академика, так и не родив при этом ни одной собственной мысли. А, будучи изначально творцом, может быть вполне умным дворником и изобрести новую метлу.
   Что же касается деления на духовное и физиологическое, то опять таки все связанное с этим есть прерогатива высших сфер. И выявляет принадлежность к тому или иному виду только экстремальная ситуация, в которой человек действует раньше, нежели обдумает свои действия.
   В этой ситуации представитель духовного вида умрет, чтобы не убить, а представитель физиологического убьет, чтобы не умереть.
   Это вовсе не означает, что представитель духовного вида не способен убить обдуманно и преднамеренно. Способен, еще как способен, причем с гораздо большим хладнокровием, нежели представитель физиологического, который на чувственном уровне переживает гораздо острее все, что связано с жизнью и смертью.
   Более того, обдуманно и преднамеренно представитель физиологического вида способен, подчас, совершить даже большее великодушие и щедрость, нежели представитель духовного. Но в непредсказуемой ситуации они поведут себя изначально: физиологический будет защищать в себе жизнь, а духовный - дух.
   Физиологический герой умрет за идею жизни - за жену, за мать, за свой народ. Духовный герой - только за идею духа, за истину в области познания, за то, что земля круглая и к тому же вертится.
   Во всем остальном, как я уже говорил, мужское - это благоприобретенность, и в первую очередь это познание. Физиологическое тянется к материалистическому познанию, духовное - к духовному. Но это только теоретически, в реальной жизни бывает всякое. Кроме того, многое в психологии мужчины продиктовано женским влиянием и подсознательным подчинением женскому, но об этом пойдет разговор в другой главе.
   Женщина - это совсем другое дело. Женская сущность - это ДАННОСТЬ. Деление на творцов и паразитов для женщины совершенно не принципиально. Она по природе своей творец новой жизни. И поэтому гетеро женскому чуждо какое-либо познание, кроме познания того мужского, от которого зависит эта жизнь. Женское познание - это в первую очередь влечение. И голова у женщины в этом плане отнюдь не главный орган.
   В процессе полового общения, можно сказать вместе со спермой, на подсознательном уровне она получает гораздо больше информации в том числе и об устройстве внешнего мира, от так или иначе постигшего его мужчины, нежели из собственных размышлений. И естественно, что при этом срабатывает закон: "С кем поведешься - того и наберешься".
   И поэтому все, что мы имеем в женщине, помимо, в общем-то, самки - это то, чем наградило ее мужское познание за всю историю его существования. Причем это не столько плоды, плоды каждая конкретная женщина вынашивает свои, сколько своего рода перегной, который порядком изменил саму ее почву, поскольку процесс этот длился веками и тысячелетиями.
   В результате чего эта женская психологическая почва перестала быть однородной и по мере того, как духовное и физиологическое мужское сознание в единстве и борьбе своих противоположностей удобряли ее, стала рождать новые в плане психологии виды.
   И, прежде всего, еще в глубокой древности образовались два противоположные, по своей психологи, женских вида:
  
  
  
  
  
   СТЕРВЫ И БЛЯДИ.
  
  
  
  
   Заранее хочу попросить прощения у представительниц прекрасного пола и искренне заверить их, что в данном случае это ни в коем случае не ругательства, а исключительно научные термины.
   И выбрал я их только потому, что они наиболее точно выражают суть предмета. Скажи я к примеру: моногамный и полигамный виды - во-первых, не всякий поймет, а во-вторых, и с научной точки зрения это будет не совсем точно.
   Поскольку, блядь в данном определении может выйти девушкой замуж, нарожать кучу детей и до глубокой старости так и не познать ни одного мужчины, кроме своего мужа. В то время как стерва, может менять любовников каждый день, не выходить замуж и не иметь детей.
   Говоря: бляди и стервы, я имею в виду только изначальную психологическую сущность и природную предрасположенность.
   Предлагаемое мной деление несколько сродни Кречмеровскому на экстравертов и интровертов. В том плане, что абсолютно точной грани между блядями и стервами нет, она несколько условна, но если рассматривать ярких представительниц того и другого вида, то различительная грань между ними прослеживается весьма отчетливо.
   Эту грань с гениальной прозорливостью подметил великий немецкий писатель Э.М. Ремарк.
   "...-Как ты сказал?
   -Я сказал: бедняжка.
   Морозов улыбнулся.
   -Равик, - проговорил он отеческим тоном, и на его лице внезапно отразились степи, дали, луга и вся мудрость мира - Не говори глупостей. Она порядочная стерва.
   -Как-как? - переспросил Равик.
   -Стерва. Не блядь, а именно стерва. Был бы ты русским, понял бы..." (Э.М.Ремарк "Триумфальная арка")
   То, что немецкий писатель, подчеркиваю это - немецкий, прибегнул к русским словам, характеризуя определенную психологическую сущность женщины, уже говорит о многом.
   Так же оптимальность этих терминов может подтвердить еще и то, что любая женщина, если ее поставить перед необходимостью, сделать выбор своей психологической сути, исходя исключительно из этих двух определений, то она сделает его абсолютно верно и сразу. В то время как специалисту подчас потребуется длительное время на ее изучение, да и то он может ошибиться.
   В предыдущей главе я не случайно упомянул эволюцию человека, как основную причину формирования его психологии. И сейчас, для того чтобы объяснить, благодаря чему появилось разделение человека на противоположные по своей психологии виды, мне необходимо несколько напомнить историю.
   Историки утверждают, что в первобытном стаде царил матриархат. Как психолог могу только подтвердить эту гипотезу и, более того, добавить: везде, где мы имеем дело со стадом и стадной психологией - мы имеем дело с матриархатом.
   Далее историки утверждают, что с переходом к родовому строю матриархат сменился патриархатом. С точки зрения психологии опять таки все верно, правда, с одной маленькой оговоркой: в чуме по-прежнему царил матриархат, но вот за пределами чума уже полный патриархат
   Поскольку женское по изначальной своей природе, идущей от бесконечного символа, о котором я говорил в самом начале, преобладает в замкнутом пространстве и постоянном тесном контакте с мужчиной, в то время как мужское преобладает в условиях относительной свободы.
   Стадо в данном аспекте представляет собой единый замкнутый организм, в котором самцы и самки мигрируют совокупно, в то время как род - это уже структура, при которой женщины большую часть времени сидят в чуме и плетут снасти, а мужчины рыскает по окрестностям в поисках добычи.
   Относительно последующих эпох историки умалчивают половую тему и правильно делают, поскольку отношения между полами становятся все более сложными и разнообразными.
   Как известно уже на уровне первобытного племени (объединения нескольких родов) человечество вступает в эпоху войн, которые в дальнейшем становятся все более кровавыми и беспощадными и приводят к образованию государств.
   Все это является следствием больших перемен в области психологии, как мужской, так и женской.
   Если в период родового строя представители духовного и физиологического вида, не противопоставлялись друг другу. И все достижения и озарения, великих умов, будь то пророк, предсказывающий надвигающуюся катастрофу или изобретатель каменного топора, служили общему благу выживания данного рода и, соответственно, интуитивному поиску подходящей среды обитания, усовершенствованию орудий труда и воспитанию детей в духе великих предков. И родоначальник, способный отвечать за все это, думать на перспективу, а не идти на поводу у своих сиюминутных пристрастий, мог быть при этом не только самым сильным, но и самым умным, и соответственно представителем, не только физиологического, но и духовного вида.
   То уже на уровне первобытного племени, вождь был в первую очередь воином и, соответственно, в большинстве случаев представителем физиологического вида, а функции познания и воспитания ложились на шамана - преимущественно представителя духовного вида.
   Между духовным и физиологическим стало обнаруживаться противоречие. Сила, власть и, сподвигающая на них и подчиняющая их себе, женская любовь, с одной стороны (вождь), и некоторая изоляция, отрешенность и жажда доказать свое превосходство пусть на отрицательном опыте, например, предсказание болезни или гибели в бою (шаман), с другой.
   В дальнейшем, в эпоху первых государств это противоречие еще более обнажается. Власть предержащие воины оказываются с одной стороны, а религиозные мыслители, с другой.
   Все это указывает на то, что, начиная с эпохи первобытных племен, средние отклонения между духовным и физиологическим в психологической субстанции людей увеличились, по сравнению с предыдущими периодами и что образовались два противоположных вида: духовный и физиологический.
   Более того, именно с эпохой войн женщины и начинают делиться на стерв и блядей. Стервы - это те, кто отправляли мужей на войну, оставаясь сами при этом везти хозяйство и воспитывать детей, а бляди - это те, кто шли за солдатами.
   Поскольку история первобытного строя, формирующая психологию естественным эволюционным путем, насчитывает не один десяток тысяч лет, а история формирования психологии искусственным насаждением религиозных догм относительно взаимоотношений между полами, всего только одну тысячу, вполне можно представить себе, что в этой психологии является более определяющим в результате.
   Поэтому для того, чтобы точно уяснить себе два противоположных направления этой психологии - стервозность и блядство, необходимо абстрагироваться на первобытный уровень сознания, с присущей тому времени категоричностью и жестокой однозначностью во всем.
   В самых же общих чертах охарактеризовать эти две противоположности можно так: стервозность - это активное женское, само утверждающееся, диктующее свое женское начало, стремящееся подчинить себе мужское, во имя продолжения жизни. Поэтому в дальнейшем стерв мы будем называть доминантами.
   В то время как блядство - это отпочковавшееся от него пассивное женское, существующее само по себе, в первую очередь во имя существования самого себя. Поэтому блядей в дальнейшем мы будем называть субдоминантами.
   Женское начало по природе своей рассчитано на постоянное подавление и оплодотворение себя со стороны мужского, а так же на огромный расход своего ресурса при вынашивании плода. Поэтому в варианте неоплодотворенном и не занятом процессом созидания новой жизни, оно неизбежно становится экспансивным. При этом активное (стервозное) женское представляет собой большее зло, нежели пассивное (блядское).
   Но ни в коем случае не следует думать, что это экспансивное женское творит свое зло на уровне каких-то осознанных жестоких акций, отнюдь. А как великолепно подметил Б. Окуджава в своей песне:
  
   "...И руки свои королю положила на грудь,
   Сказала ему, обласкав его взором лучистым:
   По лучше их бей, а не то прослывешь пацифистом,
   И пряников сладких отнять у врага не забудь".
  
  
   Ласковый намек - это еще, так сказать, "надводная часть айсберга", а "подводная" имеет и еще большее воздействие. Поскольку область женского сознания это интуиция и подсознание. То на уровне этого подсознания христианское: "Хочешь быть господином - будь слугой", и есть самое верное средство достижения победы женского сознания над мужским. И в большинстве случаев умная женщина достигает своих целей, вообще обходясь без слов, а так сказать, многозначительным взглядом.
   И поэтому пассивное женское (блядское), уже начиная с первобытных времен, стало являться своеобразным умиротворяющим буфером между, все возрастающим в своей экспансии, активным женским (стервозным). И все более, идущим у него на поводу, физиологическим мужским, ввергнутым, начиная с этих самых времен, в эпоху войн, не столько ради куска насущного, сколько ради "пряника сладкого".
   Одновременно с возникновением ранних государств возникают институты религиозного отрешения, монашества, сектантства и т.п. которые охватывают своим влиянием не только мужскую, но и прекрасную половину.
   Если учесть при этом, что массовая вера, во что бы то ни было, является прерогативой женского по сути сознания, представляющего собой в этом плане "оплодотворенную" свою "данность". То можно смело предположить, что именно с этого исторического периода и начинают формироваться два альтернативных женских вида - физиологический и духовный.
   С появлением же воинствующих религиозных учений и массового религиозного фанатизма, связанного с приходом в эту сферу идеологов физиологического мужского вида, а так же паразитического духовного, опять таки для сдерживания при этом, все более возрастающие, амбиции со стороны активного духовного женского, от него отделяется духовное пассивное. И женский духовный вид так же разделяется на стерв и блядей.
   Поскольку религиозный фанатик, из самых благих, как ему кажется, побуждений, способен совершить, куда большее зло, нежели алчный стяжатель. И, соответственно, активное духовное женское в этих условиях представляет собой также, куда большее зло, нежели физиологическое.
   Подведя итог всему сказанному, можно смело утверждать, что причина эволюции - изначальное деление мужского на физиологический и духовный виды. Правда, в первобытной древности один представитель духовного вида появлялся, может быть, раз в сто лет. Но именно он и определял дальнейшее формирование сознания своих потомков.
   И эта эволюция привела в дальнейшем, как говорят биологи, и к внутривидовой изменчивости прекрасного пола.
   И уже к периоду ранних цивилизаций сформировались четыре основных вида женщин, имеющие не только принципиально разную психологию, но и внешность. Виды эти просуществовали без особых изменений до нынешних времен. И я постараюсь дать краткое описание их психологии с учетом реалий современности, а так же подразделить их на ряд наиболее характерных типов.
   Конечно же, типы эти несколько притянуты, но не больше, чем Павловские сангвиники и холерики.
  
  
  
  
  
  
   ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ СТЕРВЫ. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ.
  
   Это основной доминантный вид женщин, в котором наиболее ярко воплощено женское начало. Представители этого вида менее всего подвержены влиянию мужского начала и всегда остаются самими собою. У них своя логика, свои представления о добре и зле, о справедливости, чести и правде, которые не всегда совпадают с общечеловеческими.
   Что же касается общечеловеческих представлений и ценностей, то они их разделяют и отстаивают только в том случае, если им это в данный момент на руку. В этом плане они легко способны перестроиться с одних убеждений на другие - диаметрально противоположные, причем абсолютно искренне, в то время как своим женским убеждениям они никогда не изменяют. Так, например, они никогда не признают своей ошибки или неправоты.
   По жизни ими движет в первую очередь инстинкт не только выживания, но и так скажем максимально благополучного проживания. Это наиболее сильный вид, менее других подверженный воздействию внешней среды.
   По своей природе это самки, от которых зависит продолжение рода со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мужское воспринимается ими в первую очередь на уровне самца. Отсюда и секс играет для них немаловажную роль. Поэтому они и наделены наибольшей по сравнению со всеми другими видами сексуальной привлекательностью и манкой.
   Секс для них не столько источник наслаждения, сколько средство достижения своих целей. Говоря точнее, в сексе они всегда преследуют какую-то цель, помимо самого секса. Цели эти могут быть самыми разнообразными, подчас с общечеловеческой точки зрения абсолютно абсурдными. Например, наказать саму себя, отдавшись нелюбимому человеку за то, что не отдалась в свое время любимому.
   В сексе они никогда не теряют головы, в каком бы экстазе не были. В то время как в партнере их вдохновляет в первую очередь именно эта потеря самого себя. Поскольку именно это дает им надежду на достижение своих целей.
   К мужьям они относятся как к своей собственности. И единственные, кто имеют над ним власть - это дети. Поэтому представители этого вида - самые лучшие матери и хозяйки.
  
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА БАЛЬЗАКОВСКАЯ.
   Названа так потому, что достигает расцвета внешней привлекательности в возрасте после тридцати пяти лет и сохраняет ее до глубокой старости. А в молодости не так привлекательна и ее можно легко спутать с "Ломовой стервой" (см).
   Отличительной особенностью является пышный бюст, гармонирующий с пропорциональным телосложением и расцветающий по мере полноты с годами, которая в свою очередь никогда не переходит грань ожирения.
   Как правило, всегда замужем за представителем физиологического вида, (очень редко духовного), занимающим высокое положение и старше себя лет на десять. Это в свою очередь определяет ее манеру поведения всегда спокойную и уравновешенную. Она никогда не скрывает свои годы, а иногда даже преувеличивает их, и бравируют этим, заранее зная какое впечатление тем самым производит.
   Основная среда обитания Бальзаковских стерв - административно-чиновничий аппарат среднего звена, а так же военная - жены офицеров, (в основном не ниже полковника), реже педагогическая (в этом случае они являются директорами школ или завучами) и медицинская (Опять таки с параллельным администрированием).
   В половом отношении имеют, как правило, помимо мужа еще одну или даже несколько постоянных связей, о которых никто даже не подозревает благодаря их нарочито солидному и благопристойному поведению на людях.
  
  
  
  
   СТЕРВА БЛЯДОВИТАЯ ИЛИ НАХАЛЬНАЯ.
   Имеет весьма яркую классически пропорциональную сексапильную внешность средних или крупных форм, всегда ярко выраженных. Наиболее привлекательна до 35 лет. В основном это та, кого мы называем секс бомбой.
   Отличительной особенностью является порывистость в движениях, резкость и зачастую вульгарность в общении. Хотя в тоже время она может иногда быть весьма обаятельной, ласковой и даже покорной. Диапазон ее состояний и их проявлений крайне велик. Мимика, как правило, очень красивого лица весьма выразительна и подвижна.
   Основная среда обитания Блядовитых стерв - актерская и около актерская, а так же спортивная и около спортивная, и сфера обслуживания. А в последнее время все более преступная и около преступная.
   В основном они замужем. Часто меняют мужей, находясь некоторое время в одиночестве. При этом мужей они выбирают только из представителей физиологического вида, которых постоянно терроризируют, высасывая из них деньги и, швыряя их зачастую на ветер.
   Но те многое терпят, так как в сексуальном плане они для них неотразимы. Будучи замужем Блядовитые стервы не очень часто, но изменяют своим мужьям, каждый раз ища в этом романтики и самоутверждения, а иногда просто в пику им, распаляя тем самым в них ревность и привлекая к себе еще большее их внимание.
   Представители этого типа, в отличие от всех других типов физиологических стерв, являются плохими матерями и хозяйками. В доме их всегда беспорядок, а на детей (как правило, у них дочери) они постоянно кричат, держась с ними как бы на равных.
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ГЕРОИЧЕСКАЯ (ОНА ЖЕ ТРАГИЧЕСКАЯ)
   Имеет красивую в общечеловеческом смысле слова внешность, которой присуща не нарочитость, а скорее утонченность форм, в отличие от "Стервы блядовитой", а уж тем более "Бальзаковской" (см). Хотя иногда эти типы бывают и с ярко выраженными формами. Именно в этом случае мы и имеем дело со "Стервой трагической".
   Отличительной особенностью являются очень яркие выразительные глаза, всегда как бы широко раскрытые. А так же длинная шея. Гордая неприступность и претенциозность в их характере, зачастую является лишь защитным средством, за которым кроется весьма ранимое и восприимчивое сердце.
   Однако нельзя сказать, чтобы представители этого типа были существами добрыми и беззащитными. Они способны, как на крайнее самопожертвование, так и на крайнюю жестокость. По жизни их влечет одним им ведомое призвание. Отдаются они мужчине одинаково самоотверженно как по высокой любви, так и по некоторой выгоде, но никогда по другим причинам.
   Это довольно редкий тип женщин и не имеет основной среды обитания. Может обитать в любой среде, находясь при этом всегда в центре внимания, причем, не прилагая к тому никаких своих усилий. Зато постоянно испытывая по отношению к себе не только крайне восторженное, но и крайне негативное отношение, в первую очередь со стороны женщин. Они не всегда бывают замужем, а зачастую живут одни, заменяя недостаток мужа самоотверженной трудовой деятельностью.
   Это единственный тип физиологических стерв, испытывающих сильное влечение к духовному мужскому началу. Но браки на этой почве если и совершаются, то или в ранней молодости, или в глубокой старости.
  
  
   СТЕРВА ЖЕСТОКАЯ или КУРВА.
   Отличительной особенностью этой стервы является то, что у нее необычайно манкая и привлекательная в сексуальном плане фигура, с одной стороны, и абсолютно некрасивое плоское, зачастую рябое с тонкими невыразительными губами лицо, с другой.
   В поведении с окружающими представители этого типа наиболее претенциозны. В сексуальном плане ведут себя двояко. Мужчин, которые испытывают к их фигуре страсть, забывая при этом о лице, как правило, водят за нос, обдирая до нитки и ничего не давая взамен. В тоже время по своему собственному интересу могут отдаться сразу и кому угодно, причем с каким-то особым деловым цинизмом, присущим только им.
   Наиболее характерная среда обитания - всевозможные военизированные организации, а также органы внутренних дел. Часто сами носят погоны. Замуж, если выходят, то за кого попало, кто не побоится сделать им предложение. К мужу и даже детям относятся просто как к необходимому жизненному атрибуту, формально соблюдая по отношению к нему все обязанности.
   Внутри себя они вообще никого не считают за людей, кроме самих себя.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ЗЛОВРЕДНАЯ ИЛИ СТЕРВОЗИНА.
   По внешним признакам этот тип можно разделить на два подтипа: "козообразные" и "совообразные". Потому что в одном случае, если внимательно присмотреться, то мы уловим во внешности что-то от козы, а в другом от совы. Козообразные отличаются крайней худобой и почти полным отсутствием форм, а совообразные наоборот больше тяготеют к полноте.
   Среда обитания их тоже различна. Козообразные в подавляющем своем большинстве занимают самые нижние иерархические этажи в обществе, в то время как совообразные, достигают подчас чуть ли не самых верхних.
   Тем не менее, с психологической точки зрения это один и тот же тип, отличительной особенностью которого является неукротимая жажда всех учить, всеми управлять, всем указывать и т. п.
   Они находятся в состоянии постоянного неудовлетворения. Как верно подметил один психолог, говоря о феминистках (кстати, именно этот тип наиболее подвержен этой идее) это женщины, которые на подсознательном уровне жаждут, чтобы их изнасиловали.
   Они, как правило, если выходят замуж, то не иначе как за полных ничтожеств, или за отъявленных мерзавцев, которых самоотверженно терпят всю жизнь и пытаются перевоспитать, являясь в тоже время образцово показательными матерями своим детям.
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ИНФАНТИЛЬНАЯ (КОРОЛЕВСКАЯ).
   Это физиологическая стерва в чистом виде, своего рода алмаз. Отличается абсолютным совершенством форм, которые с одной стороны ярко выражены, как у "Стервы блядовитой", а с другой изысканно отточены, как у "Стервы героической". Нет ни полноты, ни худобы, точная середина во всем.
   В ее облике вы всегда уловите что-то от античной амазонки. В первую очередь это холодные правильные черты лица и классический прямой нос, лишенный или почти лишенный переносицы. Кожа ослепительно белая, напоминающая мрамор, начисто лишенная растительности и неподдающаяся загару.
   Представители этого типа сохраняют свою привлекательность чуть ли не до глубокой старости, не говоря уже о том, что до сорока пяти лет зачастую выглядят на двадцать.
   Это редкий тип, не имеющей постоянной среды обитания. Представителей его чаще всего можно найти среди жен крупных военачальников.
   На людях "Инфантильная стерва" всегда абсолютно уравновешена и спокойна. Высказывает только прописные истины и никогда не спорит.
   В сексуальном отношении довольно холодна, потому что для нее это не главное. Главное для нее - это внутреннее самолюбование и постоянное подтверждение собственной неотразимости. Ради этого она способна даже отдаться тому, кто, как она считает, готов заплатить за это жизнью. Отдаваясь, она, как бы всемилостивейше благодарит его за это. Обычно это происходит уже в солидном возрасте с молодыми восторженными юношами.
   Муж для нее всегда только источник существования и общественного положения. Но, в отличие от ст. Блядовитой она не терроризирует его, а напротив заботливо бережет, точно так же как рачительный хозяин бережет хорошую лошадь или дойную корову. Примерно так же она относится и ко всем окружающим.
   Исключение составляют только собственные дети, с которыми она может позволить себе иногда некоторую раскованность и непосредственность, каждый раз обнажая при этом абсолютную примитивность своего ума.
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ЛОМОВАЯ (ДЕРЕВЕНСКАЯ)
   Наиболее распространенный тип, имеющий самую разнообразную внешность и среду обитания. И "деревенская" в данном случае вовсе не означает, что среда эта исключительнго в деревне. Так же как и ласточки "деревенские" они могут быть повсюду. Но наиболее подходящей средой обитания для этих стерв конечно же является деревня с ее традиционным патриархальным укладом. Поскольку это как раз тот тип женщин, про которых говорят "настоящая русская баба".
   Представители этого типа привлекательны, как правило, только в молодости. А уже в зрелом возрасте теряют пропорциональность телосложения и весьма склонны к полноте, причем прямо пропорционально возрасту.
   Характер "Ломовой стервы" представляет собой удивительное сочетание с одной стороны, полной уверенности в себе и своей правоте, а с другой, абсолютной покорности относительно всего, чтобы не происходило вокруг, в том числе и по отношению к ней самой.
   Прежде чем отдаться мужчине по собственному желанию и намерению, "Ломовая стерва почему-то всегда долго колеблется и мучительно обдумывает: вправе ли она это совершить. Зачастую она так и не решается на этот "роковой" для нее шаг, о чем сама же потом будет мучительно переживать.
   Но если она все же отдается мужчине, то при этом как бы кидается с головой в омут и согласна уже на все. Но это вовсе не означает, что овладевший ею мужчина, получил над ней власть, и она к нему привязалась. Привязывается она только к тому, кто по ее расчету наилучшим образом ее устраивает.
   Это единственный тип физиологических стерв, наиболее уважительно относящийся к мужчине вообще.
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА МИНИАТЮРНАЯ ИЛИ СТЕРВОЧКА.
   Представители этого типа могут иметь самую разнообразную внешность, как бы повторяя в миниатюре другие типы стерв, но, не копируя их, а взяв от них как бы только некоторые оттенки. Одновременно с этим и характер их так же тяготеет к тем или иным типам.
   Индивидуальным же и присущим именно им являются в любом варианте абсолютная невозмутимость и деловитость. По отношению к мужчине представители этого типа более копируют те типы, к которым тяготеют внешне, причем в обратно пропорциональной, относительно собственной величины, зависимости.
   Так, например, "Миниатюрная стерва" с королевским уклоном будет еще более холодна и снисходительна ко всем, чем, собственно, королевская, а с блядовитым - еще, более, неотразима в сексуальном плане. Не смотря на свой малый рост, представители этого типа наиболее цепко держат "в когтях" свою добычу и, выйдя замуж, уже никогда не разводятся.
   Это сравнительно редкий тип женщин и тоже не имеет постоянной среды обитания.
  
  
  
   СТЕРВА РОМАНТИЧЕСКАЯ.
   Основным внешним признаком этого типа является весьма высокий рост и необычайно красивые ноги. Ноги во внешности "Романтической стервы" играют такую же роль, как бюст во внешности "Стервы бальзаковской". Все остальное является как бы приложением к ним.
   По характеру "Романтическая стерва" весьма схожа со "Стервой героической", с тою только разницей, что она не испытывает влечения к духовному мужскому виду.
   Представители этого типа способны очень долго, порой всю жизнь любить одного человека, даже после того, как потеряют всякую надежду на взаимность. Замуж они выходят, как правило, за крупных высоких мужчин романтических или героических профессий. В первую очередь за военных моряков.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ДУХОВНЫЕ СТЕРВЫ. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ.
  
  
  
   Это альтернативный "Физиологической стерве" доминантный вид женщин. Альтернатива эта заключается в том, что для представителей этого вида половые отношения, семья и даже дети не самое главное в жизни. Самое главное для них это утверждение на уровне собственной данности именно понятий добра, чести, правды и справедливости, которые в них более, чем у "стерв физиологических" совпадают с общечеловеческими представлениями на данную эпоху.
   Они - это как бы проекция основного жизненного опыта предыдущих времен на уровень женской данности. То есть, если "Физиологическая стерва" это как бы изначальная причина человеческой жизни, то "Стерва духовная" - как бы ее следствие.
   Однако не следует слишком идеализировать этот вид, и следовательно принижать противоположный, поскольку неожиданно пробудившийся в экстремальной ситуации инстинкт "Физиологической стервы" способен совершить большое добро, в то время как ортодоксальная убежденность "духовной" в этой же ситуации стать причиной непоправимого зла.
   А, как я уже упоминал, точную грань между добром и злом проводит только экстремальная ситуация, которая длится мгновение. Во всех остальных случаях эти понятия весьма относительны. Не говоря уже о том, что все эти особенности психологии является только самой верхушкой огромного айсберга точно такой же, как и у "Физиологической стервы" женской природы, правда, верхушкой многое определяющей.
   "Духовная стерва" - мать не столько новой жизни, сколько новой добродетели и поэтому нуждается как бы в оплодотворении и этого своего начала со стороны духовного мужского.
   Поэтому при плохом муже или в отсутствии его, в отличие от "Стервы физиологической" она будет и плохой матерью своим детям.
   "Духовная стерва", являясь альтернативой "Стервы физиологической" всегда была объектом изучения великих художников. Но писатели, создавая художественные образы этого вида, будучи сами наиболее яркими представителями "Духовного мужского" вида, весьма сильно идеализировали его, явно в пику "Стервам физиологическим", к которым их самих тянуло в половом отношении, но с принципиальной сущностью которых, они никак не могли примириться.
   И намного точнее, в этом плане были великие живописцы, поскольку создавали свои образы, опираясь на конкретную натуру. И если представление о "физиологической красоте" сегодня мы имеем в полном объеме со страниц всевозможных порнографических изданий, эстрадных клипов и рекламных роликов, то представление о красоте "Духовного вида женщин" мы можем получить только, внимательно проанализировав, античную скульптуру и живопись эпохи Возрождения.
  
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ВОЗВЫШЕННАЯ или МАДОННООБРАЗНАЯ.
   Это самый яркий представитель духовного женского вида, аналогично тому, как "Инфантильная стерва" (см) - физиологического. Очень редкий тип. В условиях современности на грани полного исчезновения.
   Внешне более всех других она похожа на "Сикстинскую мадонну" Рафаэля. Имеет классически пропорциональное телосложение, белую кожу мраморного оттенка и необычайно красивое благородное лицо.
   Долго сохраняет свою молодость. Начисто не подвержена вредным привычкам. (Курение алкоголизм и т.п.) Все внешние проявления сдержанны и в тоже время естественны, без того внутреннего напряжения и позы, которые мы имеем в варианте "Стервы инфантильной".
   Кроме того, в отличие от той, это весьма страстная натура, постоянно испытывающая сильные чувства, в том числе и сексуальные. Как правило, представители этого типа выходит замуж в раннем возрасте за таких же, как и сами чистых мальчиков и так и не расстаются с ними до глубокой старости. Если же этого не произошло, то зачастую становятся монахинями.
   Для представителей этого типа муж, дети, работа и сама жизнь - все окрашено в романтические тона идеи и призвания. Перед ними все преклоняются, и редко кто осмеливается их домогаться.
  
  
  
   СТЕРВА ДОБРОДУШНАЯ.
   Чаще всего бывает высокого роста и весьма крупных размеров. В молодости может быть по-своему очень красива и привлекательна. Но, в силу присущего ей эгоцентризма, она, как правило, сравнивает себя только исключительно с наиболее яркими ровесницами физиологического вида и поэтому несколько комплексует по поводу своей внешности и недооценивает ее.
   Отчасти по этой причине, а так же по причине необычайной природной доброты у нее отсутствует необходимая в некоторых случаях защитная система. И представители этого типа в ранней молодости являются, как правило, потенциальными жертвами непотребно-агрессивного физиологического мужского начала. Они чаще всего подвергаются изнасилованию. И вообще их чаще всего обманывают и предают.
   Это накладывает трагический отпечаток на их психику, и они потом не только не выходят долго замуж, но и зачастую не имеют связей с мужчинами вообще. Но при этом, в отличие от физиологических стерв, они не прощают только своих обидчиков, и никогда не мстят за них другим. Более того, представители этого типа самые лучшие подруги и товарищи по работе.
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА МУЖЕПОДОБНАЯ.
   Глядя на представителей этого типа, первое, что приходит на ум, так это то, что родители хотели сына, а получилась почему-то дочка. В первую очередь это находит свое отражение на ее лице, которое, как правило, почти полностью копирует лицо своего отца, причем в зрелом его возрасте.
   Отличительными чертами характера являются уверенность в себе, деловитость, и довольно трезвый мужской взгляд на все происходящее вокруг.
   Благодаря этим качествам, представители этого типа легко выходят замуж и даже имеют любовников, поскольку они в равной степени подходят, как слабым представителям духовного мужского вида, так и добропорядочным представителям физиологического.
   Основная среда обитания - научная (экспедиционная) или университетская (кафедральная). Представители этого типа даже делают самостоятельные открытия в области знания.
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ОБЛОМНАЯ.
   Отличается заметной худобой и полным отсутствием, какой бы то ни было, сексуальной привлекательности и манкости, хотя в тоже время невозможно назвать и конкретный отталкивающий в этом плане изъян внешности. Часто бывают с очень красивыми волосами.
   Характер спокойный уравновешенный. Отличительной особенностью является необычайная замкнутость в себе, хотя внешне это никак особенно не проявляется, но всегда чувствуется.
   Представители этого типа - потенциальные подруги других типов женщин. По жизни чаще всего одиноки. Все обычно им слегка сочувствуют и пытаются устроить их личную жизнь. Более того, у всех как правило создается впечатление, что это бедные несчастные существа, на чисто обделенные во всех отношениях. Но это далеко не так. Представители этого типа обладают самой большой внутренней силой и волей, которая в экстремальных условиях способна подчинить себе многих окружающих.
   До поры до времени они всегда как бы в резерве, но "звезда" их восходит в периоды бурь и потрясений. В эти периоды они даже внешне каким-то невероятным образом преображаются. Не говоря уже о том, что на склоне своих лет они являются самыми милыми и обаятельными старушками.
  
  
  
  
  
  
   СТЕРВА ОРТОДОКСАЛЬНАЯ.
   Наиболее распространенный тип духовного вида женщин, вообще, имеющий самую разнообразную внешность. Общим же для всех внешним признаком является только изысканный нос и всегда серьезные строгие глаза.
   Представители этого типа обладают удивительной способностью своим внешним видом и некоторыми проявлениями постоянно внушать всем, что они - это как бы живое воплощение всего самого прекрасного, что может быть в человеке. И распалять при этом в окружающих чувство вины и угрызений совести за свое несовершенство по сравнению с ними.
   В первую очередь это касается их собственных мужей, как правило, наиболее ярких представителей физиологического мужского вида. Которые со временем, либо не выдерживают всего этого и убегают от них, либо превращаются в абсолютно подавленных личностей, не имеющих почти никакого собственного мнения.
   Это наиболее жестокий по сравнению со всеми остальными духовными стервами тип, непримиримый в своих суждениях. Жестокость эта проявляется в них и по отношению к собственным детям, в первую очередь сыновьям, над которыми они имеют полную власть. Поскольку в любой конфликтной ситуации они никогда не идут на компромисс в отношениях с детьми, являясь в этом плане исключением из всех женщин вообще.
   В тоже время с окружающими они необычайно милы и добры, всегда готовы придти всем на помощь, и не злопамятны.
  
  
  
   СТЕРВА ЭКСТРАВАГАНТНАЯ.
   Самый привлекательный и манкий в сексуальном отношении тип духовной стервы. В этом плане ее легко спутать с представителями физиологического вида, в первую очередь "ст. романтической" и "героической" (см).
   Отличительным признаком являются всегда неповторимый индивидуализм внешности, проявляющийся в особой яркой выраженности, граничащей чуть ли не с уродством, некоторых отдельных деталей, но которые воспринимаются при этом исключительно как особый экстравагантный шарм. Чаще всего высокого роста и с очень тонкой талией.
   Представители этого типа постоянно тяготеют к всевозможного рода снобистским тусовкам, находясь вечно во власти новомодных течений и веяний.
   Наиболее блядовитый из всех духовных стерв тип. Они постоянно окружены кучей поклонников. По отношению к мужьям и мужчинам вообще ведут себя точно так же, как "стервы блядовитые" (см). Но в тоже время в отличие от них являются очень хорошими хозяйками и матерями своим детям.
  
  
  
  
  
  
   БЛЯДИ. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА.
  
  
  
   Главными и основными положительными качествами всех блядей являются, в первую очередь, доброта и ум. Кроме того, они так же лишены самоуверенной величественной позы, столь присущей стервам. И несколько более уважительно по сравнению с ними относятся к мужчинам. Правда, только до тех пор, пока не задето их самолюбие. В этом случае из них сразу же улетучивается, вообще какая бы-то ни было мораль.
   Блядь всегда сиюминутна в проявлении своих чувств. Ей неведомы расчет, ожидание, перспектива. Она никогда не задумывается о последствиях. В то же время в ее характере очень много мужского. В первую очередь это способность адаптироваться в непривычных для себя условиях, не пытаясь изменить эти условия под себя, как это часто бывает в варианте со стервой. Блядям не свойственен эгоцентризм, столь присущий стервам, они воспринимает мир как он есть и себя в нем.
   Втайне они презирают и ненавидят стерв и, вообще, больше любят мужчин, чем женщин. У них отсутствует, столь присущая стервам "женская честь", по тайному суду которой женщина всегда права, поскольку она женщина. В этом плане они придерживаются, более, общечеловеческих норм.
   Главными же отрицательными качествами являются неаккуратность, бесхозяйственность, а порой даже и нечистоплотность. Кроме того, бляди весьма эгоистичны (эгоизм и эгоцентризм - совершенно разные понятия) и редко кому приходят на помощь. Им вообще мало свойственны переживания за кого бы-то ни было, или по какому бы-то ни было поводу. Они больше норовят бездельничать и наслаждаться жизнью, а так же доставлять удовольствие другим.
   Секс в этом плане для них исключительно источник высшего наслаждения, а не какая-то цель, как это часто бывает в варианте со стервой. Блядь никогда не отдастся тому, кто ее не интересует именно в этом плане, какие бы перспективы это ей ни сулило. То есть проститутки - это исключительно стервы, но никак не бляди. Секс для бляди - призвание, а не профессия.
   В моменты кульминации блядь полностью теряет голову и превращается в рабыню любви, способную на все. Но тотчас с поразительной молниеносностью обретает здравый рассудок, как только все закончилось. В отличие от стервы, которая не теряет головы, с одной стороны, и долго приходит в себя, с другой.
   В то же время блядь гораздо более горда и ранима, чем стерва. И если мужчина, воспользовавшись минутой ее слабости, повел себя по отношению к ней цинично и нахально, то он, как правило, видел ее в последний раз.
   В общем, в целом, за редким исключением, бляди являются плохими матерями своим детям. Поскольку детей они рассматривают исключительно как свою собственность, в отличие от стерв, которые принадлежат детям.
  
  
  
   ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ БЛЯДИ.
  
   Говоря о физиологическом виде женщин, мы естественно более обращаем внимание на внешность и отношение к мужчине и сексу, в то время как, говоря о духовном виде, подчеркиваем особенности мировоззрения.
   Хотя и очень трудно в особенности в молодости отличить блядь от стервы, но отличительные внешние признаки все же существуют.
   В первую очередь - это наличие растительности на теле. У стерв, особенно у ярко выраженных, она почти полностью отсутствует, в то время как у блядей наоборот: чем больше в них блядства - тем больше присутствует.
   Кроме того, у блядей, даже у самых красивых особей, как правило, весьма некрасивые ноги, в первую очередь это короткие мускулистые голени и малый подъем стопы. В то время, как у стерв, порой даже отвратительной внешности, ноги, как правило, весьма привлекательны.
   Кожа у блядей, в отличие от стерв, более толстая и хорошо поддается загару.
   Короткая шея также является признаком блядства.
   И, наконец, соски грудей у блядей направлены в разные стороны: вправо и влево, в то время как у стерв они почти параллельны.
   Если говорить о лице, то оно у блядей всегда индивидуально и привлекательно в первую очередь благодаря гораздо более живой и выразительной мимике, нежели у стерв. Кроме того, у блядей, как правило, всегда очень красивые чувственные губы.
   Но более чем внешние признаки блядь выдают некоторые нюансы ее поведения. В первую очередь это походка. Несмотря на короткие, как правило, ноги, блядь, в отличие от стервы, передвигается быстро иногда даже стремительно, делая широкие мужские шаги.
   А так же посадка. Блядь не может долго усидеть на одном месте, не раздвинув непринужденно ноги, в то время как стерва, в какой бы короткой юбке она не была и как бы высоко не задирала ногу за ногу, будет всегда держать их прижатыми друг к другу в сокровенном месте.
   У себя дома в присутствии родных и мужа блядь довольно бесстыдна и может ходить по дому чуть ли не голой, раскидав по мебели свое исподнее. В то же время на улицу она одевается, как правило, довольно скромно, не выпячивая наружу свои телесные прелести. У стерв всё наоборот: на улице она бесстыдна в одежде, а у себя дома на редкость скромна.
   В гостях блядь с самого начала чувствует себя спокойно и уверенно и принимает окружающую ее обстановку, как она есть. Стерва же наоборот всегда поначалу несколько "принюхивается" к обстановке и усаживаясь за стол, обязательно несколько раз передвинет с места на место предназначенную ей посуду.
   Говоря о блядях не приходится говорить об основной среде обитания, присущей тому или иному типу, поскольку это существа более непредсказуемые и неподвластные иерархическим стереотипам.
  
  
  
  
   БЛЯДЬ АКТИВНАЯ (СУПЕР АКТИВНАЯ) ИЛИ ПРОБЛЯДЬ.
   Очень редкий тип. Это физиологическая блядь в чистом виде, субдоминанта "стерве инфантильной" (см). Имеет пропорциональное телосложение и весьма привлекательную во всех отношениях внешность, правда, с некоторым оттенком мужеподобности. В отличие от всех других блядей имеет вполне красивые ноги и сконцентрированную грудь. И единственное, что выдает в ней блядь, так это кожа, которая очень хорошо поддается загару.
   Но главное, что она обладает незаурядным во всех отношениях умом, способным на глубокие философские обобщения. И поэтому, как правило, это сверходаренная натура в области искусства или науки. В общении легка и необычайно остроумна.
   К мужчине относится с королевским снисхождением, ценя в нем только его половой орган. Практически это вообще единственное, чего ей не хватает по жизни. Все остальное ее, или не интересует, или она в состоянии приобрести это сама.
   В большинстве случаев ведет самостоятельный образ жизни, не нуждаясь ни в чьей поддержке и опеке. А также не имеет детей и не стремится их иметь, а если имеет, то абсолютно ими не занимается, они ее мало интересуют.
   В силу своей незаурядности и ненасытности представители этого типа никогда не бывают замужем, поскольку ни один мужчина, даже самый очарованный и заботливый поклонник, в конце концов, не может вынести ни того, ни другого. Исключение составляют только формальные браки.
   Более того, никто вообще не в состоянии их удовлетворить и обуздать. Что с годами накладывает отпечаток на их характере, в котором появляется все большая неуравновешенность. Этот тип более всех других подвержен алкоголизму, и даже наркомании. Но, несмотря на все это представители этого типа необычайно живучи и даже в состоянии хронического алкоголизма доживают до глубокой старости.
  
  
   БЛЯДЬ ВЗБАЛМАШНАЯ.
   Субдоминанта стерве Жестокой (см). Причем полная ей противоположность, так же как Супер активная блядь - полная противоположность стерве Инфантильной.
   Внешне, как правило, весьма привлекательна, причем в первую очередь лицом, абсолютно женственным без какого бы-то ни было мужеподобного оттенка, столь присущего блядям.
   По характеру это всегда ребенок. То она смеется каким-то особым заливающимся смехом, то тут же может заплакать, оттого что соринка попала ей в глаз. Вообще представителям этого типа характерны крайние состояния и проявления. Так, например, они идеально ведут себя в гостях и в присутствии гостей и совершенно нестерпимо со своими близкими родственниками, постоянно капризничая и требуя по отношению к себе, словно малые дети пристального внимания.
   В тоже время они менее всех других блядей эгоистичны и более всех подвержены влиянию извне, в первую очередь мужскому. В сексе не прихотливы и безотказны, но весьма разборчивы в выборе партнера. В отличие от других блядей необычайно ревнивы. Обладают особым в этом плане чутьем, еще более тонким, нежели у стерв.
   С годами характер их меняется. Они становятся весьма серьезными и глубокомысленными, уходят с головой в работу или религию. Но где-то в глубине души остаются по-прежнему детьми.
  
  
  
  
   БЛЯДЬ ВУЛЬГАРНАЯ ИЛИ БЛЯДИЩА.
   Субдоминанта стерве Героической (см). Имеет самую яркую в сексуальном плане внешность. Поэтому наряду с яркими представительницами физиологических стерв, единственная из всех блядей, которая часто бывает порнографической моделью. (Те случаи, когда модель улыбается наглой улыбкой, нарочито вульгарно выпятив свои телеса, точнее подперев обе груди ладонями, чтобы они не смотрели по сторонам). Эти модели, как правило, никогда не фотографируются во весь рост, поскольку ноги у них как правило не соответствуют общепринятому стандарту. А вот присущий блядям загар наоборот служит хорошим разнообразием доминирующей в порнографии бледнокожей стерве.
   Наглая улыбка вообще никогда не сходит с ее лица, и только иногда сменяется на усмешку. Но, несмотря на то, что сознание своей сексуальной неотразимости сквозит в каждом ее движении, представители этого типа редко бывают счастливы в этом плане, поскольку Гераклов в наше время немного и все они к тому же расхватываются куда более предприимчивыми и практичными стервами. Поэтому с годами в глазах их появляется все больше тоски и грусти.
   Замуж они выходят, как правило, или в ранней молодости за вполне сложившихся мужчин средних лет, а иногда даже и пожилых, или в преклонном возрасте за совсем еще юношей. А заканчивают свою жизнь довольно веселыми старушками, во всю потакающими мужским шалостям.
  
   БЛЯДЬ ДЕЛОВИТАЯ.
   Субдоминанта Ломовой стерве (см). Наиболее распространенный тип, имеющий самую разнообразную внешность, абсолютно не привлекательную в сексуальном плане.
   Однако, этот недостаток представители этого типа с лихвой компенсируют необычайно покладистым, отвечающий всем мужским запросам, характером.
   Поэтому успешнее, чем все другие бляди, если не сказать женщины вообще, представители этого типа выходят в наше время замуж, имеют помногу детей, ведут огромное хозяйство и до конца своих дней не отдают себе никакого отчета в том, кем, в сущности, являются.
  
   БЛЯДЬ ДОРОДНАЯ.
   Субдоминанта стерве Бальзаковской (см). Имеет весьма схожую с ней внешность - в первую очередь такой же огромный бюст. И отличить ее от стервы можно только по общим для всех блядей признакам, причем не внешним, а внутренним, а именно: отсутствию надменной позы, доброте беспринципности и неаккуратности.
   Тем не менее, несмотря на крайнюю мягкость и добродушие в общении с окружающими, представители этого типа характер имеют на редкость твердый и непреклонный. Более того, они - единственные из всех блядей, которые выходят замуж по расчету. Правда расчет этот касается не столько материального благополучия и общественного положения, сколько потакания всем своим капризам. В этом проявляется присущий им, еще более чем всем другим блядям, крайний эгоизм.
   Почему-то представители этого типа беременеют, чуть ли не от дуновения ветра и вынуждены постоянно делать аборты. Причем эта их способность сохраняется в них чуть ли не до самой старости.
   В молодости, а еще больше в зрелые годы они, как правило, имеют несметное количество любовников, а в преклонные годы спокойно "почивают на лаврах" философски размышляя о пройденном пути. Замуж выходят только единожды в жизни, или в ранней молодости - тогда мы имеем дело с многодетной матерью, или на склоне лет, тогда мы имеем дело с мужем-слугой.
  
  
   БЛЯДЬ СТЕРВОЗНАЯ или БЛЯДИНА.
   Субдоминанта стерве Блядовитой (см). Причем в этом случае соприкосновение и внешних и внутренних признаков наиболее тесное и различительная грань, как явствует из самого определения, весьма условна и сводится к различительной грани между физиологическими блядями и стервами вообще.
   И единственное что, пожалуй, может послужить отличием, так это то, что у бляди стервозной весьма широкий рот и при этом более узкие губы, нежели у стервы блядовитой, а в глазах всегда блестит лукавый огонек, столь присущий блядям вообще.
   Кроме того, в отношениях с мужчинами Стервозные бляди гораздо более уравновешены, спокойны, нежели стервы Блядовитые. И вообще, если стервы своим поведением несколько напоминают нам собак, то бляди исключительно кошек, которые "гуляют сами по себе". В данном случае это единственный способ провести отличительную грань - сравнить объект с собакой и кошкой.
   Но уж если эту кошку погладить против шерсти, то ни то, что кобелю, а и суке не поздоровится.
   Стервозная блядь, в отличие от стервы блядовитой, имеет, как правило, сыновей, для которых является весьма хорошей матерью. И это единственное в этом плане исключение в пользу блядей, по всей видимости, являющееся именно тем исключением, которое определяет само правило.
  
  
   БЛЯДЬ ОБВОРОЖИТЕЛЬНАЯ.
   Субдоминанта стерве Романтической. Имеет яркую, неотразимую в сексуальном плане внешность. Точнее только фигуру, которая контрастирует с довольно некрасивым лицом. Но будучи некрасивым, лицо это так же привлекательно в сексуальном плане. В первую очередь привлекают в нем высокие пухлые губы и огромные черные глаза, которые буквально пронизывают всех своим змеиным взглядом. Кроме того, кожа у нее кажется даже зимой загорелой.
   Характер на редкость спокойный и слегка инфантильный. Она, как правило, всегда сосредоточена на себе.
   Представители этого типа не обладают такими выдающимися способностями, как бляди супер активные, но, тем не менее, и они весьма одаренные в творческом плане натуры. И, благодаря своей сосредоточенности и спокойствию, они порой достигают даже большего, чем те, во многих областях.
   К мужчинам относятся снисходительно дружески. Они всегда в центре внимания самых респектабельных мужчин и поэтому это единственная, пожалуй, категория блядей, полностью удовлетворенных сексуально.
   Если же они вступают в брак - то это, как правило, всегда союз двух личностей, каждая из которых обладает большой степенью свободы. Своими детьми они абсолютно не занимаются. Но, как правило, у них всегда находятся те, кто с удовольствием занимается их детьми, предоставляя им заниматься самими собою.
   Это самый благополучный, везучий, счастливый тип женщин, вообще.
  
  
  
   БЛЯДЬ ПРОХИНДЕЙКА или ЛЯРВА
   Субдоминанта стерве Зловредной. По внешним признакам также разделяется на два подтипа: гиенообразный и свинообразный. Отличительной особенностью в обоих случаях являются зубы. У гиенообразных вообще все передние зубы разрежены промежутками, а у свинообразных один большой промежуток между центральными верхними резцами.
   Гиенообразные, как правило, отличаются заметной худобой, в то время как свинообразные наоборот какой-то особой только им присущей претенциозной полнотой. Кроме того, при разговоре свинообразные всегда как бы слегка подчавкивают.
   Гиенообразные по характеру довольно миролюбивы, спокойны и уравновешены. В то время как свинообразные претенциозны и вспыльчивы.
   Представители этого типа отличаются крайним цинизмом и бесстыдством, относительно всего, что их окружает. Но если у гиенообразных это ограничивается в основном только сплетнями и сводничеством, то у свинообразных это куда более изощренные наговоры, интриги и козни. В обоих случаях это своеобразное средство самоутверждения.
   Но что самое удивительное, так это то, что представители этого типа обладают необычайной притягательной силой для женщин, многие из которых долгие годы находятся под их влиянием и гипнозом. Причем в большинстве случаев это махровые стервы, которые по природе своей к блядям вообще-то относятся крайне неуважительно.
   Кроме того Прохиндейки, в отличие от всех остальных блядей, любят и уважают больше женщин, нежели мужчин. А также, им присуще еще постоянное искреннее желание всех осчастливить. И желание это выливается у них в основном в гадание всех мастей, составление гороскопов, заговоры от порчи, целительство и прочую средневековую "общественно-просветительскую деятельность".
  
  
  
   БЛЯДЬ-ТИХОНЯ.
   Субдоминанта стерве Миниатюрной. В общем, в целом несколько крупнее ее, но не превышает средних размеров. Внешне необычайно миловидна. Фигура, как правило, не столько красива, сколько привлекательна. Вот эта-то необычайная привлекательность, идущая вразрез со стереотипными представлениями о красоте, и есть главный отличительный ее признак. А во всем остальном ее очень легко принять за стерву. В первую очередь потому, что у представителей этого типа наиболее красивые, по сравнению с другими блядями ноги, лишенные к тому же растительности. А так же и кожа у них белая, плохо поддающаяся загару.
   Характер на редкость тихий, кроткий и покорный. Но это именно тот случай, про который говорят: "В тихом омуте черти водятся".
   В сексуальном плане это такой же ненасытный тип, как и блядь супер активная. С той только разницей, что если та ничего не скрывает, мол, мне - королеве все можно, то эта переходит из рук в руки, как бы невзначай, порой успевая лишь одернуть платье, но при этом всегда с выражением абсолютной невинности и ангельского целомудрия на своем лице.
   В принципе, если она попадает в сильные руки, то становится вполне приличной женой и даже матерью, но ей часто мешают это сделать "заботливые" завистливые подруги, распространяя о ней небезосновательные слухи. Но если же она выйдет замуж за слабого во всех отношениях мужчину, который женится на ней только потому, что она доступна, то горе ему - этому мужу.
  
  
  
   ДУХОВНЫЕ БЛЯДИ. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА.
  
   Как и прежде, говоря о духовном виде женщин, мы в первую очередь говорим о тех достижениях человеческого духа за всю историю его развития, которые, так или иначе, нашли свое воплощение на уровне женской природы.
   Но если этот дух у духовных стерв имеет четко выраженную позицию и направленность. И проявляется в религиозном фанатизме у стервы Возвышенной. В ортодоксальной доктрине у стервы Ортодоксальной. В практической трудовой деятельности у стервы Мужеподобной. Взрывается в экстремальной ситуации у стервы Обломной. Приносит себя в жертву у стервы Добродушной. И, гоняясь за модой, ищет чего-то нового у стервы Экстравагантной.
   То у духовных блядей он просто существует в них самих как в источнике, от которого каждый может утолить свою жажду, в меру своих возможностей и способностей. При этом источник не знает и не стремится узнать, что в нем есть и в каком количестве, он просто существует, сам по себе.
   И в первую очередь этот дух проявляется в них в совершенно феноменальной, по сравнению со всеми другими женщинами доброте. Они не только не способны сами совершить зло, но и не помнят долго зла, причиненного им, хотя в тоже время именно они наиболее восприимчивы и ранимы. Людей, причинивших им зло, они попросту обходят стороной и не более того. Эту доброту можно уничтожить в них, только уничтожив их самих.
   Так, например, если духовная блядь подверглась жестокому изнасилованию (А бляди переносят это куда более мучительно, нежели стервы), то они на долгое время теряют интерес к сексу, но не теряют интереса и доброго отношения к мужчинам вообще.
   В то же время духовные бляди в целом гораздо глупее физиологических. Не говоря уже о том, что им не свойственна самостоятельная жизненная позиция, присущая тем, и они находятся целиком и полностью во власти сиюминутных обстоятельств и намного более тех подвержены влиянию извне.
   Что же касается внешности то, в отличие от физиологических, кожа духовных блядей в большинстве случаев белая, как и у стерв и плохо поддается загару. И ноги у них, как правило, стройнее чем у тех. Но, не смотря на это, в целом, они менее привлекательны в сексуальном плане, чем те, но более привлекательны, чем духовные стервы.
  
  
  
   БЛЯДЬ БЕЗОБИДНАЯ или ДУШЕЧКА.
   Субдоминанта стерве Возвышенной. Так же как и та является практически вымирающим типом.
   Имеет восхитительную внешность, в первую очередь лицо, которым любуешься так же, как портретами Брюллова или Венецианова. Фигура тоже весьма стройная, в том числе и ноги, и отличить ее от стервы Возвышенной можно только по бюсту.
   Характер великолепно описан А.П.Чеховым в одноименной повести. Следует только заметить, что его "Душечка" вовсе не так уж глупа, как это покажется на первый взгляд. И то, что она так быстро перестраивается с интересов одного своего мужа, на совершенно другие интересы другого, говорит не столько о присущей всем блядям сиюминутности переживаний и проявлений, сколько о сильной подверженности именно духовных блядей мужскому влиянию. Что в свою очередь и определяет огромный диапазон ее умственных способностей. Ведь она не только переживает за все их дела, а практически вникает в саму суть каждого предмета и чуть ли не руководит всеми ими.
  
  
   БЛЯДЬ БЕССТЫЖАЯ.
   Субдоминанта стерве Ортодоксальной. Характерной особенностью ее является постоянная улыбка на довольно милом широком лице. Улыбка эта не наглая и вызывающая, как у бляди Вульгарной, а скорее приветливо-простодушная.
   "Бесстыжая" - так же не означает нахальная и бессовестная, а означает только: непосредственная во всех отношениях.
   Внутри себя она не делит людей на мужчин и женщин, а делит только на приятных себе и всех остальных. И вот со "своими" она может позволить себе все что угодно, не взирая ни на какие условности, в то время как со всеми остальными она ведет себя вполне благопристойно.
   Абсолютно неприхотлива в своих материальных запросах. Не любит, как все женщины, одеваться и делать покупки. Зато необычайно прихотлива в сексе. Ее не удовлетворяет, как всех других блядей сила, ей подавай всевозможные "изыски". Причем даже к явным извращениям она относится как к чему-то вполне естественному. Психолог Леви очень правильно заметил: "Все прекрасное - естественно, но не все естественное - прекрасно". Так вот блядь Бесстыжая считает наоборот, что все естественное - прекрасно.
   На редкость глупа, в отличие от всех других блядей. Но при этом часто, будучи фанатично приверженной, какому-либо одному из религиозных учений, считает себя самой умной, а это учение - самым верным.
  
  
   БЛЯДЬ ЗАДУМЧИВАЯ.
   Субдоминанта стерве Добродушной. Имеет характерную внешность. С одной стороны, это весьма полные ноги и крупные бедра, которые порой контрастируют с довольно пропорциональной верхней частью фигуры, а с другой, необычайно одухотворенное лицо с постоянным выражением какой-то просветленной тоски и грусти.
   Характер на редкость спокойный и ровный. Даже, более того, покорный ко всему, с чем бы ей не пришлось столкнуться. Может быть, поэтому этот тип блядей, аналогично блядям Деловитым (см), как правило, всегда замужем. Но если для тех это положение вполне естественно, то этих оно явно тяготит на подсознательном уровне. Выполняя формально все обязанности и будучи подчас примерными женами и матерями, они все время хотят вырваться на свободу. Но где она - эта свобода и в чем заключается, они на чисто не осознают и до конца своих дней продолжают покорно тянуть семейную лямку.
  
  
   БЛЯДЬ НЕЗАМЕТНАЯ.
   Субдоминанта стерве Обломной. Так же как и та обладает абсолютно анти сексуальной внешностью. "Ручки тоненькие, ножки тоненькие..." И при этом еще, полное или почти полное отсутствие бюста. Более того, сама грудная клетка, под хрупкостью и прозрачностью которой мы улавливаем строение скелета, вызывает весьма жалостливое чувство.
   Характер же, наоборот, во многом диаметрально противоположен той. Если стерва Обломная всегда замкнута и сосредоточена на себе, то эта наоборот необычайно открыта, приветлива и общительна, причем настолько, что хоть и обладает как и та отталкивающей внешностью, но отнюдь не вызывает со стороны женщин того сострадания и желания помочь.
   Более того, если та (до того как не взошла ее "звезда") за редким исключением, ходит незаметной тенью за очередной подругой и смотрит на ее мужчин с безнадежной тоской, то эта вообще больше дружит с мужчинами, а к женщинам относится, чуть ли не с философским снисхождением.
   Вследствие этого личная жизнь представителей этого типа намного более удачлива. Они легко выходят замуж в молодости и рожают, как правило, сыновей, которые с годами их буквально боготворят, а с мужьями, когда те приглядятся к их внешности, сохраняют, ничем тех не обременяющие, дружеские отношения или спокойно обходятся и вовсе без них. Этому типу присущ, не только ум, но и житейская мудрость.
  
  
   БЛЯДЬ-ПОПРЫГУНЬЯ.
   Субдоминанта стерве Экстравагантной. Внешне один из самых привлекательных типов блядей вообще. Причем настолько, что представителей этого типа легко спутать с некоторыми физиологическими стервами, а именно Блядовитой и Романтической.
   В первую очередь потому, что у представителей этого типа, как правило, безупречные ноги. И распознать в ней блядь можно только по груди, которая к тому же всегда небольшая, да по некоторой растительности на теле. Кроме того, кожа у них, в отличие от всех духовных блядей очень хорошо поддается загару.
   Но зато представителей этого типа ни с кем не перепутаешь, благодаря, присущему только им какому-то необычайно наивному, детскому, солнечному оптимизму, который сохраняется в них до самой старости и над которым не властны никакие жизненные невзгоды.
   Они всегда рады жизни и эта радость озаряет их лицо, которое только благодаря этому и становится красивым. Они никогда не сидят на месте и постоянно ищут новых знакомств, в среде творческой интеллигенции. Они никогда не отдают себе отчета в том, сколько им лет и это именно те, умиляющие всех, старушки, которые ведут себя словно девочки.
   Почему-то редко бывают замужем. К сексу относятся, как к приятной неожиданности, и, если идут на связь, то в любом случае остаются довольными и счастливыми.
  
  
   БЛЯДЬ УПОРНАЯ.
   Субдоминанта стерве Мужеподобной. Имеет несколько более женственную, по сравнению с той, внешность, но куда более невыносимый характер.
   В первую очередь представители этого типа отличаются крайним эгоизмом. Причем настолько, что не любят детей, в большинстве случаев не имеют их, не хотят иметь и не стесняются об этом говорить.
   Так же они отличаются абсолютно трезвым мужским складом ума, без тени женских "заморочек" и крайним цинизмом во всех своих суждениях. В отношениях с мужчинами необычайно стервозны, благодаря чему их практически всегда принимают за стерв. И только стремительная походка, широко расставленные ноги, когда они сидят, и едва уловимая явно ранимая грусть в глазах выдают в них блядей.
   С одной стороны, они всегда при деле и очень заняты, а с другой, как правило, ничего не делается при этом. Не говоря уже о том, что они не достигают ничего, чего зачастую достигают их доминанты.
   В них попросту бурлит та же самая энергия, но, к сожалению, без какого бы-то ни было результата.
  
  
  
  
  
  
  
   ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ. ЗАКОЛДОВАННЫЙ КРУГ.
  
  
  
   На этот вопрос: Что такое любовь? Пока что еще ни кому не удавалось дать однозначного ответа. С одной стороны, все, так или иначе, знают, что это такое, а с другой, никто не знает, что это такое с научной точки зрения.
   Поскольку все, кто пытались дать объяснение этому феномену, всегда описывали только сами эмоции, сопровождающие это явление, а в причине этих эмоций, видели только наличие противоположного пола, и не более того.
   Но в связи с этим следует заметить, что любовь к противоположному полу - это только частный случай любви вообще. И любовь к детям, к родителям, к Родине, к Сталину - в принципе такая же любовь. Просто любовь к противоположному полу - это единственный вариант любви, способный вызывать длительные экстатические состояния.
   Но на какое-то мгновение и боец, который в свое время кидался в бой с криком "За Родину! За Сталина!", испытывал точно такое же экстатическое чувство любви и к Родине и к Сталину.
   И то, что многие сейчас связывают любовь исключительно с сексом, исходит из примитивного и в первую очередь женского взгляда на этот предмет, и к тому же навязывается сегодня пропагандой, как средство подавления личного сознания. А на самом деле любовь, как высшее проявление человеческих чувств даже в женском своем варианте отнюдь не всегда сводится только к влечению. Не говоря уже о мужском, когда она иной раз и вовсе подавляет собой это влечение. Так, например, поэт А.Блок безумно любил свою жену, но не имел с ней никаких половых отношений, в то время как с другими женщинами имел, и еще как имел.
   Более того, я наблюдал очень многих девочек и мальчиков, которые испытывали чувство любви задолго до полового созревания. И у меня самого была детская любовь и не одна, а потом уже в солидном возрасте была и вполне взрослая. Так вот я на этот счет могу однозначно заявить, что любовь в шесть лет и в тридцать шесть - абсолютно одинакова и вовсе не определяется сексуальным влечением.
   Сексуальное влечение в процессе любви на подсознательном уровне есть ни что иное, как средство доказать свою любовь и проверить ее на взаимность. У детей, то же самое выяснение отношений может проявляться на уровне их ценностей, например: подарить любимой девочке свою самую любимую игрушку и потребовать за это с ее стороны ее самую любимую. И на уровне игрушек влюбленные дети так же обижаются, ревнуют друг к другу и ссорятся, как и люди вполне половозрелые на уровне секса.
   Что же касается секса, то он может быть и без всякой любви. Более того, можно ненавидеть и хотеть одновременно, а можно любить и не хотеть.
   Так что же такое любовь в таком случае?
   Прежде всего, конечно же, и с этим, я думаю, все согласятся, следует определить, что любовь - это состояние. Причем это состояние обостренного эмоционального восприятия своего предмета любви, по сравнению с обычным восприятием его же. Из чего вытекает, что любовь это не столько состояние, сколько степень этого состояния.
   А состояние это, представляет из себя ничто иное, как первичное эмоциональное осознание, как своей жизни определяющей субстанции, так и окружающего нас мира.
   При этом все эмоции мы разделяем как бы, на положительные и отрицательные. Хотя на самом деле, и положительные, и отрицательные эмоции представляют собой ничто иное, как единое осознание чего бы-то ни было с отклонениями в ту или иную стороны, относительно какой-то условной середины.
   Ну, например, светло - темно, холодно - жарко, громко - тихо, быстро - медленно, много - мало и т.п. Все это есть ничто иное, как единое осознание света, температуры, звучания, скорости передвижения, количества чего-то и т.д.
   По аналогии с этим можно сказать, что и более сложные эмоции, обобщающие в единое целое многие восприятия, такие как, красиво - некрасиво, приятно - неприятно, вкусно - невкусно и т.п. - так же представляют собой единые, по сути, осознания чего бы-то ни было. И не случайна в этом плане поговорка: "Что для русского радость, то немцу смерть".
   Поэтому и ненависть - есть ничто иное, как та же самая любовь, только как бы с отрицательным знаком, точнее то же самое состояние только в области отрицательных эмоций. Недаром говорят: "От любви до ненависти один шаг".
   И сегодня так рьяно ненавидят и поносят Сталина именно те, кто, будучи его современниками, также бы рьяно его почитали и любили.
   И более того, ненавидят по той же самой причине, по которой и влюбленный мужчина ненавидит любимую женщину, которая не отдалась ему, когда он ее захотел. И любящая женщина ненавидит любимого мужчину за то, что тот не осмелился вовремя взять ее. За то же, за что и влюбленный мальчик ненавидит любимую девочку, которая не отдала ему свою игрушку, а влюбленная девочка ненавидит этого мальчика, который дернул ее больно за косу. Все они ненавидят своих возлюбленных за то, что те не оправдали надежд на них возложенных, не выдержали тест на взаимность.
   В то же время и любовь, и ненависть представляют собой только превосходную степень первичного эмоционального осознания как себя, так и окружающего мира. И, следовательно, любовь в той или иной степени присутствует всегда и ко всему до тех пор, пока человек что-то чувствует, то есть осознает. И абсолютно точно об этом написал В.Высоцкий:
   "Я дышу, и значит - я люблю!
   Я люблю, и значит - я живу!"
   Но поскольку любое первичное эмоциональное осознание, чего бы-то ни было, в принципе сводится к осознанию противоположных начал природы живого - физиологического и духовного, то получается, что любовь и является тем, что объединяет эти непримиримые противоположности в единство. И, следовательно, она живет не только в каждом живом организме, но и в системе мироздания в целом, поскольку и все это мироздание представляет собой ничто иное, как систему единства и борьбы этих противоположностей.
   Но, если изначальная вселенская сущность любви, пронизывающая собой все живое и обеспечивающая тем самым единство всех его противоборствующих сил, представляет собой как бы одно единое целое, то осознание этой любви каждым отдельно взятым сознанием уже весьма индивидуально. А принципиально противоположными мужским и женским уже в чем-то и принципиально различно.
   И в первую очередь это различие проявляется в осознании и тем и другим сознанием своей главной жизненной цели, во имя которой, как им кажется эта любовь и возникла.
   У животных эта главная жизненная цель одна - выжить, а для того чтобы выжить, надо продолжить свой род. И поэтому осознание и осмысление любви у них и сводится, выражаясь современным языком, только к сексу.
   В то время, как по мере развития в человеке именно человеческого сознания, эти цели могут быть уже иными, связанными с совместной профессиональной или хозяйственной деятельностью. И осознавая эти свои перспективы, влюбленный человек начинает иначе относиться к предмету своей любви, порой создавая в своем воображении образ, не имеющий ничего общего с реальным. Правда, при этом следует заметить, что изначальное интуитивное осознание предмета своей любви бывает, как правило, абсолютно верным и продиктовано свыше, и не даром говорят: "первое слово лучше второго".
   Однако, именно последующее амбициозное личное осознание своей превосходной степени в состоянии любви и является причиной того, что та же самая любовь, которая существует в природе вещей, как объединяющее все противоборствующие силы, начало, тут же начинает превращаться в средство борьбы, с целью подчинения своему сознанию сознания своей противоположности.
   На практике это проявляется в том, что самое счастливое из всех своих состояний, какое только может испытывать человек, а именно состояние первоначальной влюбленности - "любви с первого взгляда" зачастую потом сменяется "муками любви", связанными с сомнениями и выяснениями разного рода отношений. Но каждый, кто испытывал это чувство, подтвердит, что отрекаться от любви при этом все равно не хочется. Что и говорит нам о ее объединяющем значении.
   Исходя из этого, можно сказать, что в любых формах своего проявления ЛЮБОВЬ - ЭТО СРЕДСТВО БОРЬБЫ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ ЗА СВОЕ ЕДИНСТВО.
   Поэтому-то в состоянии любви и происходит то, что мужское желает соединиться с женским, женское с мужским, взрослое с детским, детское со взрослым, масса с личностью, а личность с массой.
   Ведь и Сталин, посылая народ на бойню, и говоря ему напутственную пламенную речь, в какой-то момент времени так же горячо и экстатически любил его, как и сам этот народ, когда он кричал "За Родину, за Сталина!"
   Однако, в дальнейшем мы будем говорить об общепринятом понятии любви, а именно о частном ее случае любви мужского начала к женскому и женского к мужскому.
   Борясь за единство со своей противоположностью, состояние любви в этом случае в первую очередь выводит жизни определяющую эмоциональную субстанцию того или иного индивида, особенно в моменты его экстатического состояния, в превосходную степень, по сравнению с обычным ее состоянием относительного покоя. То есть в моменты любви человек возвышается над самим собой.
   Естественно, что при этом обнажается его сущность. И поэтому любовь физиологического вида во многом отличается своими проявлениями от любви духовного вида.
   Любовь в этом плане подобна экстремальной ситуации, с той только разницей, что на сей раз, независимо от внешних обстоятельств, сознание само по себе находится в экстремальном состоянии, зачастую изменяя при этом прежние свои представления и убеждения. При этом у духовного вида, духовное в нем становится агрессивным и подавляет тем самым собой физиологическое. А у физиологического, наоборот, духовное становится более покорным, а физиологическое агрессивным.
   И в мужском варианте происходит следующее: физиологический вид, в моменты экстатического состояния готов поступиться своими убеждениями взамен удовлетворения своего физиологического естества, точнее, достижения тем самым своего превосходства. А духовный, напротив, жертвует своим физиологическим удовлетворением, во имя утверждения своих убеждений.
   В женском же варианте все происходит совсем иначе. Поскольку женщина - это данность и целостность, то она ничем не жертвует и ничего не утверждает.
   Духовное и физиологическое в ней не противопоставляется одно другому и действует по обстоятельствам. И тем и другим женщина в состоянии любви способна легко поступиться. Первое, что начинает делать женщина в состоянии любви - это врать, причем врать не только окружающим, но и самой себе в какой-то степени и вообще вести себя крайне не адекватно. И делает она это абсолютно искренне, так что понять ее логику при этом можно только, осознав ту цель, которую она преследует своей любовью. А цель ее при этом одна - само утверждение. И поэтому любящая женщина расцветает, становится намного прекраснее самой себя в обычном своем состоянии и то, что она врет при этом, говорит только о том, что пробудившийся в ней порыв само утверждения сметает в ее сознании, существовавшие ранее границы.
   Если учесть, что и агрессивное физиологическое в состоянии любви у нее при этом может так же действовать по принципу "хочешь быть господином - будь слугой", то нетрудно представить себе какую огромную силу, направленную на подсознательное подчинение своему женскому избранного мужского, представляет собой любящая женщина.
   По всей видимости, именно поэтому природа и наделила мужчин, в общем, в целом, намного большей защитой от направленной на них агрессии женской любви, нежели женщин от агрессии любви мужской. (Женщины это знают и именно поэтому и называют мужчин "толстокожими")
   Так, например, если мужчине женщина вовсе не нравится, то какой бы силы любовь к нему не полыхала в ней - она его только раздражает, причем, чем дальше, тем больше.
   Женщина же, наоборот, всегда благосклонна к любой любви, направленной на нее, и любой, даже самый отвратительный для нее поначалу мужчина, может надеяться на некоторую взаимность, если будет продолжать искренне и самоотверженно любить ее достаточно длительное время.
   Образно говоря, в борьбе за единство со своей противоположностью у женщины мощнее снаряд, а у мужчины толще броня. Кстати, история гонки вооружений показала, что в состязании между броней и снарядом всегда опережал снаряд.
   Но оставим гонку вооружений в покое - это борьба за смерть, а любовь - это борьба за жизнь.
   И именно поэтому борьба за единство жизниопределяющих противоположностей и вызывает подчас столь экстатические состояния, почти полностью подчиняющие себе сознание.
   В этой борьбе женского с мужским, как во всякой борьбе, есть победители и побежденные. Но для того чтобы понять, кто в этой борьбе является побежденным, а кто победителем, надо, так сказать, для начала, представить себе: в каких случаях, кто на кого идет в наступление.
   Женское, в силу того, что оно данность и целостность, идет в атаку на себе подобное, с целью приумножить свою данность. Поэтому физиологический вид стремится к физиологическому, а духовный к духовному.
   Мужское же, напротив, в силу того, что оно благоприобретенность, в первую очередь, желает познать свою противоположность. И поэтому духовный вид стремится к физиологическому, а физиологический к духовному.
   И таким образом получается то, что я называю "Заколдованным кругом":
   ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ ЖЕНСКОЕ - К ФИЗИОЛОГИЧЕСКОМУ МУЖСКОМУ, ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ МУЖСКОЕ - К ДУХОВНОМУ ЖЕНСКОМУ, ДУХОВНОЕ ЖЕНСКОЕ - К ДУХОВНОМУ МУЖСКОМУ, ДУХОВНОЕ МУЖСКОЕ - К ФИЗИОЛОГИЧЕСКОМУ ЖЕНСКОМУ.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  


рис.2

  
  
  
  
  
  
   Из этого круга вытекает, что каждый вид имеет и тот, и другой вариант любви, только в одном случае это - любовь активная, само утверждающаяся, а в другом - пассивная, ответная. В одном случае борьба - наступление, в другом - оборона. Но поскольку и в том и в другом случае - это борьба, то само чувство любви в обоих случаях абсолютно одинаково.
   Ответная любовь может быть даже намного сильнее, нежели вызвавшая ее любовь активная в том случае, если мы имеем дело с неравными силами, то есть, если жизни определяющая субстанция наступающего начала намного сильнее обороняющегося.
   Более того, феномен любви и возникает только либо между равными субстанциями, что происходит, как правило, в юности, и один раз (между тридцатью и сорока годами и то не у всех). Либо, между заведомо не равными, в принципе, недосягаемыми друг для друга людьми.
   Например, подмигнула ласково голливудская секс бомба деревенскому пареньку - он и влюбился. Погладил любимец публики случайно подвернувшуюся прыщавую девочку - та и готова.
   В случаях же незначительного превосходства одной субстанции над другой мы имеем дело, как правило, только с увлечением, влечением или привязанностью.
   Женщина по природе своей больше предрасположена к любви ответной. Что особенно наглядно проявляется хотя бы в том, что мужчина сильнее любит до того, а женщина - после того.
   Отсюда следует, что вариант союза: духовное мужское - физиологическое женское, является самым оптимальным и жизнеутверждающим, исходя из самого определения мужского и женского. Но именно на уровне этих двух видов борьба за единство противоположностей приобретает наиболее ожесточенный характер.
   Именно это и нашло свое отражение в самых выдающихся произведениях художественной литературы. В которых любовь героя - яркого представителя духовного вида, несущего на себе печать самого автора, наталкивается на полную себе противоположность, в лице героини, как правило, яркой физиологической стервы. И результатом этой ожесточенной борьбы, как правило, бывает трагическая развязка.
   Буквально учебником психологии в этом плане можно считать пьесу Г.Фигейредо. "Лиса и виноград", в которой каждая реплика главного героя Эзопа, есть философская формула психологии духовного мужского вида, а каждая реплика Клеи (Типичная Героическая стерва) выражает позицию физиологического женского начала.
   То же самое у Ф.Достоевского в романе "Идиот". Иными средствами, но настолько же точно показано столкновение духовного мужского, в лице князя Мышкина, с физиологическим женским - Настасьей Филипповной, скорее уже стервой Трагической (разновидность той же Героической).
   Героическая стерва на то и героическая, чтобы быть главной героиней романа. Конкурировать с ней в этом плане может разве что стерва Романтическая, но в этом случае мы имеем дело с роковой любовью физиологического женского вида к физиологическому мужскому.
   И подобно тому, как Достоевский весьма красочно обозначил часть "заколдованного круга": духовное мужское (кн. Мышкин) - физиологическое женское (Настасья Филипповна) - физиологическое мужское (Парфен Рогожин).
   Так Ф.Стендаль в своем романе "Красное и черное" обозначил противоположную его часть: физиологическое женское (Матильда де ля Молль) - физиологическое мужское (Жюльен) - духовное женское (госпожа де Реналь).
   Если у Достоевского физиологическое женское (Настасья), не желая подчиняться духовному мужскому (Мышкин), предпочитает смерть, как избавление и свободу. (Рогожин в этом плане всего лишь исполнитель).
   То у Стендаля, разрываемое на части между активной и ответной любовью, физиологическое мужское (Жюльен) настолько уже идет подсознательно на поводу у физиологического женского (Матильда), что пытается даже убить предмет своей активной любви - г. де Реналь (духовное женское).
   Это говорит о том, что физиологическое женское сильнее физиологического мужского, так же как духовное мужское сильнее физиологического женского. (Что и показано на круге)
   Но все это, разумеется, только на уровне героев - наиболее ярких представителей, олицетворяющих собой явление в целом, которых может быть с этой целью, и создало вдохновение великих писателей. В реальной жизни, конечно же, все может быть и по иному.
   Трагедию полного подавления физиологическим женским физиологического мужского дает нам Ф.Мериме в своей новелле "Кармен".
   При этом Хозе у Мериме, в отличие от Жюльена у Стендаля, отнюдь не является героической личностью, и поэтому Кармен (стерва Блядовитая) берет его даже не любовью, а обычными, так сказать, женскими средствами.
   Часть круга: духовное женское - духовное мужское - физиологическое женское, не нашла столь яркого отражения в литературе. По всей видимости, потому, что для этого должна была родиться писательница-женщина, способная так же через конфликтные парадоксы со своих позиций представить женскую психологию.
   Но женщины на это не способны, поскольку они не в состоянии выйти за пределы своего эго и взглянуть на себя со стороны. Они больше способны открыть что-то в мужской психологии, нежели в своей собственной.
   Поэтому даже Э.Л.Войнич, которая пошла дальше всех не только писательниц, но и писателей в познании духовного мужского, показав, через конфликт, две его противоположные составляющие: отца (Монтанелли) и сына (Овод), не создала аналогичного яркого женского образа. Ее Джемма это только "зеркало", в которое смотрит любовь Овода.
   Духовное женское нашло наиболее точное отражение в романе Г.Мопассана "Жизнь" и в романе Д.Дидро "Монахиня".
   С гениальной философской прозорливостью и тот и другой создали рельефные психологические портреты своих героинь, не на конфликте с альтернативным мужским, а на конфликте со всем остальным окружением и в первую очередь женским.
   И Жанна - стерва Добродушная у Мопассана и сестра Сюзанна - стерва Возвышенная у Дидро - это именно проекция основополагающих духовных основ на уровень женской данности. И оба эти произведения написаны с позиции как бы ее.
   Толстой же Лев Николаевич, желая создать в образе Наташи Ростовой литературный портрет идеальной женщины, оторвался от реалий и вместо стервы Возвышенной, создал (если внимательно проанализировать с психологической точки зрения поведение этой героини во всех ситуациях), скорее портрет бляди - Попрыгуньи.
   Хотя там же ("Война и мир") он дал и абсолютно точные психологические портреты: стервы Инфантильной - Элен Курагина и стервы Мужеподобной - княжна Марья. А так же великолепно охарактеризовал отношение добропорядочного и в какой-то степени заурядного физиологического мужского - Н.Ростов к духовному женскому - Кн. Марья.
   Не только Толстой, но и многие другие русские писатели, пытаясь создать идеальный образ женщины, несколько путали между собой духовное и блядское.
   Потому что, в принципе, для России не характерно яркое духовное женское. В этом-то, видимо, и заключается некоторое отличие русских от остальных европейцев. Если у тех психологической доминантой является "духовное женское - физиологическое мужское", то у нас - "духовное мужское - физиологическое женское".
   Что особенно наглядно отобразилось в живописи. Европейские художники (в первую очередь эпохи Возрождения) создали непревзойденные образы Мадонны, а русские (Не только древние, но и Иванов, Репин, Ге) - образы Спасителя.
   Что же касается женских образов, вообще, то только древние, в первую очередь Н.Рублев были абсолютно точны, живописуя духовное женское, а вот монументалисты X1X века часто допускали ту же ошибку, что и писатели.
   Да и не мудрено, если, например, императрица Екатерина- вторая, про которую сам Г.Р. Державин писал "Богоподобная царевна" была, в общем-то, ни кем иным, как блядью супер активной.
   Кстати, раз уж мы помянули блядей, то хочется заметить, что в принципе они не предрасположены к активной любви вообще. Активная любовь прерогатива в основном стерв, причем в первую очередь физиологических, и особенно таких типов, как Героическая, Романтическая и Ломовая.
   Это происходит по той же причине, по какой и появилась на заре человечества блядская субдоминанта. Поскольку любовь, это всегда как бы борьба, а на уровне героических личностей, как явствует из художественных произведений, можно сказать, что уже и своего рода война. И поэтому блядская психология в этой войне опять таки является своего рода буфером, между амбициозными мужским и женским сознаниями.
   Я уже слышу возмущенные голоса: "Что он такое говорит?! Любовь - это счастье, радость, восторг". Правильно. Точно так же можно сказать: "Солнце - это тепло, свет, источник жизненной энергии". Но из физики мы знаем, что природа Солнца - это все сжигающая плазма.
   Так вот и я пишу о природе любви, а не о тех эмоциях, которые она в нас вызывает. И потом война войне рознь. Христос, который вслед за Моисеем провозгласил принцип "не убий", в то же время, сказал: "Не мир я вам принес, но меч". Что он имел при этом в виду, как не войну психологий, мечом которой, кстати, и является любовь.
   Описываемый мной "заколдованный круг" рассматривает любовь мужского и женского, так сказать, относительно друг друга. Это аналогично тому, как Земля вращается вокруг собственной оси. Но есть и другая сторона любви, той любви, которую мы называем взаимной.
   Почему-то любовь в тот начальный период, когда борьба еще не дала о себе знать, когда она действительно: счастье, радость, восторг - непременно наталкивается на какой-то фатализм извне. Не случайно Б.Окуджава так точно подметил: "Две верных подруги любовь и разлука не ходят одна без другой".
   И если, опять таки проанализировать литературу, предельно концентрирующую и тем самым четко обозначающую и эту проблему, то мы увидим, что и это тоже вполне определенная закономерность.
   Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Гамлет и Офелия, Орфей и Эвридика - самые древние сказания о любви, прототипами которых, конечно же, были вполне конкретные люди. Трагедия их любви, которая спустя много лет, легла в основу гениальных сюжетов великих авторов, как раз таки и говорит нам об этом.
   И даже в современной жизни нет, нет, да и проскользнет нечто подобное. И в печати и в средствах массовой информации появляются, время от времени, сюжеты о трагедии любви неких несовершеннолетних.
   Это дает основания предполагать, что существует и другой круг любви, аналогично тому, как Земля, вращаясь вокруг собственной оси, вращается при этом и вокруг Солнца. Этот круг, по всей видимости, основан на том, что существуют силы не только объединяющие, но и непременно разъединяющие все, что может объединиться. И любовь, как объединяющее начало, имеет свою альтернативу, которая так же находит свое отражение в человеческом сознании и выражается в не приятии кем-то взаимной любви.
   Что опять таки говорит нам о том, что природа высших сфер, отображенная в нашем сознании, в какой-то мере аналогична природе вообще и так же построена на единстве и борьбе противоположностей. И, так же как и все в природе от электрона до галактики, подчиняясь этому закону, вращается по орбитам близким по форме к кругам, так и тяготение противоположных символических начал образует своеобразные замкнутые круги.
   Заканчивая главу, хочется обратить внимание читателя на то, что подлинные художники, которые следуют зову небес, а не толпы, больше приоткрывают тайную завесу психологии, нежели, опирающиеся на статистический анализ, исследователи. И именно они в первую очередь и натолкнули меня на открытие "Заколдованного круга".
  
  
  
  
  
   ПОДСОЗНАТЕЛЬНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ. РОДСТВЕННЫЕ УЗЫ.
  
  
   Жил был молодой врач-стоматолог, заканчивал аспирантуру и готовился к защите кандидатской диссертации. В лаборатории, где он проводил свои опыты, готовила препараты незаметная девушка-лаборантка. Ни он, ни другие аспиранты, в силу своего служебного положения не обращали на нее никакого внимания.
   Однажды на традиционной производственной вечеринке в стенах этой лаборатории врач, охваченный неожиданным порывом, решил снизойти до лаборантки - пригласил ее на танец и даже поцеловал. После чего тут же забыл о случившемся, а вскоре, завершив свои исследования, покинул и лабораторию.
   Через год он заглянул в нее за чем-то снова и немало удивился, когда та лаборантка неожиданно радостно бросилась ему на шею и поздравила с успешной защитой. Такое внимание со стороны молодой особы на мгновение пробудило в новоиспеченном кандидате, какое-то неведомое им до селе, чувство не столько влечения, сколько благодарности. Поскольку он был еще не в том возрасте, когда все молодые кажутся красивыми, и больше увлекался экстравагантными дамами с ярко выраженными формами.
   Повинуясь этому чувству, он, как-то сам того не осознавая и потому весьма не настойчиво, все же пригласил ее к себе в гости. Неожиданно для него та с радостью согласилась, сказавши, что ей только надо как-то обмануть родителей, которые очень строго за ней следят и никуда одну не отпускают.
   Просидевши у него весь вечер, девушка не спешила домой. А когда он заботливо намекнул ей об этом, то она сказала что наврала родителям, будто поехала к подруге на дачу и поэтому возвращаться домой ей никак нельзя.
   Врач, который, как и подобает мужчине, все слова воспринимал в буквальном их смысле, был очень удивлен, но, тем не менее, предложил девушке остаться, что та и сделала. После чего не сразу, но все же сообразил, что можно лечь и в одну кровать тоже.
   Девушка, которая, кстати, оказалась уже не девушкой, не произвела на него особого впечатления и когда она на следующий день ушла от него, он нисколько о том не переживал.
   По тем временам (середина семидесятых) врач этот был, можно сказать, преуспевающим молодым человеком. У него была отдельная однокомнатная квартира и автомобиль "Москвич". Он уже успел развестись со своей первой женой, с которой не сошелся, как говорится, характером, и теперь наслаждался всеми прелестями холостяцкой жизни. Вечеринки, пикники, походы сменялись напряженной работой по специальности, за которую, кстати, даже в те времена хорошо платили.
   Девушка стала время от времени навещать врача и даже наводить в его квартире порядок, не расспрашивая его при этом, кто у него бывает еще, кроме нее.
   Это ему особенно нравилось, и он все чаще стал думать о ней. Поскольку она была так не похожа на всех остальных в этом плане. Правда, когда он думал о ней, она не показывалась, но стоило только ему забыть ее, как она тут же появлялась снова.
   Однажды она появилась вся в слезах и сказала, что подруга ее выдала и теперь мама все знает, и что, кроме того, она беременна и не знает что делать. Она плакала и рыдала, а доктор все более волновался и курил.
   Потом она ушла, заверив его, что он ни в чем не виноват, а виновата во всем только она сама. Что аборта она делать ни в коем случае не будет, но он пусть об этом не беспокоится.
   Однако, стоило только ему и в самом деле успокоиться, как она появилась снова и сказала, что родители настаивают на аборте, а ей во чтобы-то ни стало, хочется сохранить его ребенка и поэтому она вовсе не знает, что делать.
   Врач не видел у нее никаких признаков беременности, но почему-то верил слезам. И однажды, не взирая на то, что внутри его что-то шептало ему, мол, не надо этого делать, он все же надел костюм и галстук и оправился к ее родителям просить ее руки.
   Родители, как выяснилось из разговора, не только про беременность а и про то, что она вообще встречается с ним, вовсе ничего не знали. Потом выяснилось, что, и беременности никакой не было. Но свадьба все же состоялась.
   Вот вам реальная история, которая является весьма типичной в плане завоевывания женским началом, мужского. В данном случае духовным женским (стервой Ортодоксальной) - духовного мужского.
   Я хорошо знаком с этими людьми, а, кроме того, обратите внимание на то, что женщина в этом варианте больше воздействует всеми своими средствами на моральные устои мужчины, нежели пытается быть для него сексуально неотразимой. Что обычно бывает при аналогичном завоевании физиологическим женским видом физиологического же мужского.
   Характерным в данном случае является и то, что силы изначально были не равными. И не то, что не было любви, а и вообще женщина, хоть и была моложе врача на пятнадцать лет, но поначалу вовсе ему не нравилась.
   Более того, и у нее к нему тоже не было любви, поскольку если бы была любовь, она бы неизбежно, в случае полного отсутствия взаимности, гордо уединилась бы в своем эгоцентризме. Просто молодая женщина, выросшая к тому же в бедности и стесненных условиях, наметила в лице преуспевающего врача цель и одержала над ней победу.
   Это как раз и говорит о том, какой силой подсознательного подчинения себе, в принципе, обладают женщины. Но при этом природа, столь щедро наделившая женщин интуицией, с помощью которой они способны легко захватить мужчину, не предусмотрела столь же легкого длительного удержания его, связанного с многолетним совместным проживанием.
   Да и не мудрено, поскольку в природе этого нет. И моногамный брак - это исключительно порождение человеческой культуры. А коль скоро это так, то и опирается он в первую очередь на такие понятия, как мораль, этика и воспитание. И когда всего этого нет и в помине, то амбициозная женская интуиция начинает работать с точностью, до наоборот.
   Что опять таки замечательно иллюстрирует дальнейшая история нашего врача. Неожиданно умирает его отец. И мать, чтобы не оставаться одной и чтобы не пропала жилплощадь, предлагает им съехаться.
   Молодая жена, которая еще недавно жила в двухкомнатной квартире с родителями и сестрой и не имела даже своего угла, оказывается теперь в трехкомнатной, с одной только свекровью за стенкой.
   В этой ситуации, если все поведение и общение женщин не заперто в жесткие рамки ритуала, то неизбежно начинается конфронтация. Поскольку любая женщина на уровне интуитивного самосознания считает только себя хозяйкой всего, что находится в пределах ее стен.
   Для сына же мать - самое дорогое и святое понятие. Поэтому врач мучительно переживает непочтительное отношение жены по отношению к ней, но, тем не менее, жена одерживает вторую победу и мама заперта в своей комнате, без права появляться на кухне в ее присутствии.
   Далее, вдохновленная на подсознательном уровне этими победами, жена, вместо того чтобы способствовать карьере мужа, сама поступает в Медицинский институт, явно чтобы доказать ему, что и в этом плане она не хуже его.
   Он же из-за этого вынужден бросить начатую уже докторскую диссертацию, в случае защиты которой он мог бы заведовать кафедрой, и начинает заниматься исключительно практикой, с тем, чтобы одевать жену и вывозить ее летом на Юг.
   Несмотря на то, что врач начинает понемногу привязываться и в сексуальном плане к жене, "подрезанные крылья" все больше повергают его в сомнение относительно правильности своего выбора, и все чаще и чаще он начинает вспоминать свою беззаботную холостяцкую жизнь.
   Чтобы еще лучше привязать к себе мужа жена перестает предостерегаться и беременеет, и одновременно с окончанием Института она уходит в декрет. Врачу же приходится окончательно похоронить в себе мечту о докторской диссертации и заведовании кафедрой.
   Конечно, если бы он был одержимым фанатом, то мог бы и жену с сыном содержать и диссертацию писать, но в том-то все и дело, что подсознательное подчинение в первую очередь резко притупляет в мужском сознании личное амбициозное, повергая его в некоторую апатию.
   И если жена в этом случае сама не преследует подобную цель, то муж тоже не будет ее преследовать. Недальновидная жена эту цель вовсе не преследовала. И более того, на подсознательном уровне ей именно и не давала покоя та степень внутренней свободы, которую обеспечивала ее мужу его профессиональная незаурядность. Поэтому она весьма бездарно тратила деньги, а порой и просто теряла их, с тем, чтобы вынудить его заниматься одной практикой.
   Жене перевалило за тридцать, когда умерла его мама, и она стала полноправной хозяйкой в доме. И тогда она решила отдохнуть от своей борьбы и насладиться окончательной победой - спокойной семейной жизнью. Тем более что сама она работала уже участковым терапевтом, сын пошел в школу, и на дальнейшую борьбу просто не оставалось никаких внутренних сил.
   Тут-то все и началось. Неожиданно нагрянувшая буржуазно-криминальная революция под названием "перестройка" пробудила в муже новый творческий порыв. "Свою клинику - подумал он - это еще лучше, чем заведовать кафедрой". И он окунается в бесконечные "деловые тусовки", знакомства с новыми людьми и неизбежные в этих случаях посиделки и выпивки.
   Связанной теперь по рукам и ногам, жене ничего не остается делать, как молча терпеть все это. И в ней, естественно, зреет обида за свое неравное положение, которая усугубляется еще и тем, что муж не удосуживается делать вид, что все это делает только любя ее и ради нее. Вся беда порядочных мужчин заключается в том, что они не умеют красиво врать.
   От идеи клиники, правда, ему, столкнувшемуся сразу же с криминальными структурами, пришлось отказаться, но все же, кое какое оборудование в мутной воде начала девяностых ему удалось "прихватизировать".
   Теперь жена абсолютно не знала, сколько зарабатывает ее муж. А он не спешил ей докладывать, памятуя с какой бесхозяйственностью, она тратила деньги раньше. Он давал ей, как и прежде, на все необходимое для жизни и завел втайне от нее сберегательную книжку на имя сына.
   Теряясь в догадках, жена норовила теперь выудить из него деньги, отказывая ему под тем или иным предлогом в законном удовлетворении даром. Уважительное и почтительное отношения к женщине в ее лице, благодаря этому, все более начинает претерпевать в сознании нашего врача принципиальные изменения.
   И в один прекрасный день, натерпевшись с одной стороны, и посчитавши, что двадцатилетняя и к тому же незнакомая проститутка ему обойдется дешевле, чем знакомая с головы до ног тридцатипятилетняя жена, он направляет свои стопы в "Бюро добрых услуг".
   Жена, которая на подсознательном уровне, естественно, это чувствует, бесится внутри себя уже не на шутку, а ничего поделать не может, вернее не хочет спускаться с вершины, когда-то достигнутой победы. Бешенство это начинает выплескиваться из нее постоянными упреками и периодическими скандалами. Походы в "Бюро добрых услуг" приобретают у мужа уже периодический характер...
   И, наконец, чувствуя полную потерю своего когда-то полного превосходства над мужем, и не желая при этом менять своих взглядов и убеждений (характерная особенность стервы Ортодоксальной), в канун своего сорокалетия (возраст весьма критический для женщины) жена взрывается глупой отчаянной истерикой.
   "Я - заявляет она - молодая красивая женщина, а ты старый козел, который должен заплатить мне за все годы которые я тебя терпела и впредь платить за каждую минуту, что я буду тебя терпеть. А до тех пор, пока ты этого не сделаешь, чтобы ноги твоей не было в моем доме!"
   Вещи его летят из окна, посуда стопками разбивается об пол. Всякая попытка воспрепятствовать этому инсценируется ею перед сыном, как то, что папа поднял руку на маму.
   Тщетно пытается доктор восстановить правду и справедливость. У женщин вообще понятие о правде несколько иное, нежели у мужчин, не говоря уже о справедливости. Поэтому любая уступка с его стороны только разжигает аппетит. А все переговоры тут же переходят в истерические монологи со стороны жены.
   Естественно. Нужны же не уступки, а подсознательное подчинение, как это было раньше.
   В результате всего этого доктор, живя уже несколько лет у друзей, занят бесконечной тяжбой отвоевывания своей доли жилплощади через суд. Сын не общается с отцом. А бывшую жену его все чаще мучают приступы неожиданно открывшейся стенокардии...
   Печальная история эта поучительна со всех сторон. Прежде всего, тем, что столь бурный разрыв произошел, как говорится, на ровном месте. Не было, как это часто бывает, никакого третьего лица ни с той, ни с другой стороны. Поэтому я и привел этот случай в пример, как наиболее наглядный.
   Подсознательное подчинение достигается только, или искренней любовью или, принципом: "хочешь быть господином - будь слугой". Пока женщина следовала этому принципу, она одерживала одну победу за другой. Как только она пошла в открытое столкновение, так сразу же и стала терять одно за другим.
   Женщине требовать чего-то - значит расписываться в полной своей беспомощности. Если муж, желая помочь жене, не моет молча посуду, то бесполезно его заставлять. Он все равно ее мыть не будет, или вымоет так, что в другой раз она сама этого не попросит.
   Если муж забыл подарить цветы жене к празднику, то бесполезно его упрекать в этом и ставить в пример ему мужа Марии Ивановны, который никогда об этом не забывает. Упрек вызовет не столько угрызение совести, сколько раздражение. И в следующий раз он непременно забудет все снова.
   Иное дело намек, немой укор, слезинка в глазах. Они вызывают в мужчине раздумье, догадку и раскаяние, что может привести, в конечном счете, и к желаемому результату со стороны женщины.
   Однажды я наблюдал такую сцену. Абсолютно пьяный мужик сидел на скамейке железнодорожной платформы. К нему молча подошла довольно крупная женщина - кондовый вариант Бальзаковской стервы и встала перед ним в неподвижную позу.
   Срывающимся до хрипоты противным криком мужик этот стал посылать ее самыми омерзительными ругательствами, какие только можно себе представить.
   Женщина продолжала неподвижно стоять, не произнося ни звука.
   Электрички долго не было, и мужик, время от времени, наоравшись до изнеможения, ненадолго замолкал, но, собравшись с силами, начинал орать снова еще более отчаянно и противно.
   Женщина продолжала неподвижно стоять, не произнося ни звука.
   После очередной такой паузы он вдруг издал душераздирающий вопль, словно смертельно раненый зверь.
   Тогда женщина молча повернулась и пошла прочь, а он неожиданно поднялся и поплелся за нею следом.
   "Не спеши, сука, я же не могу так быстро" - подавленно ворчал он, с трудом поспевая за ней.
   Вот вам пример полного стопроцентного подсознательного подчинения. Кстати, в этом варианте алкоголизм практически неизбежен. Подавленная личность подсознательно требует допинга, с помощью которого надеется вырваться из подчинения, но, как видим, ей не удается дойти даже до ближайшей платформы.
   Однако не следует думать, что только разложившиеся алкоголики подсознательно подчинены своим женам.
   Мой дед А.В.Шнитников (не родной, правда, родные были репрессированы задолго до моего рождения), не пил и не курил всю свою жизнь. Кроме того, он был подлинной героической личностью, и о его мужском достоинстве до сих пор с восторгом вспоминают все, кто когда-либо его знал.
   Он закончил первую в стране летную школу в Севастополе. Летал на самых первых самолетах в Гражданскую войну. Был репрессирован. В тюрьме объявил голодовку и не подписал ни одного лжесвидетельства. Всю Великую отечественную войну пролетал на самолете-разведчике, хотя как ученый уже к этому времени имел "броню" от армии.
   Доктор наук, профессор он не был избран в Академию наук только потому, что был беспартийным и не скрывал своего дворянского происхождения.
   Незадолго до своей смерти, в свои 85 лет, находясь в экспедиции, он, с позволения пилота, сел за штурвал современного научно-исследовательского самолета и облетел на нем озеро Балхаш.
   И вот этакий человек был в полном подсознательном подчинении у своей жены - моей бабушки - наиярчайшей героической стервы, сравниться с которой в этом плане может, разве что вдова первого мэра С.Петербурга г-жа Нарусова.
   Не могу удержаться и не поведать читателю один эпизод из своей юности, который сильно запал мне в память.
  
   Бесконечная вереница пожилых людей направлялась в Никольский собор, где должно было состояться отпевание великого опального певца Народного артиста РСФСР Н.К.Печковского. Среди них была и моя бабушка - "старая печковистка", как они все себя называли. Она переступала короткими шажками грациозно и неторопливо, поддерживаемая с двух сторон под руки Большим Арсением и мной - Маленьким Арсенчиком.
   Неожиданно, как на голову снег, к деду подлетел какой-то невзрачный коренастый мужчина и громко затараторил картавой скороговоркой:
   -Арсений Владимирович! ну наконец-то я вас нашел! Ищу повсюду, сказали, что вы где-то впереди. Ну, слава богу, не обманули. Здравствуйте! Прочел вашу последнюю статью. Это же потрясающе все, что вы в ней пишете! Вы даже представить себе не можете, насколько важны для науки ваши открытия. Я исследую древние цивилизации и наталкиваюсь на многочисленные парадоксы, которых долго никак не мог объяснить. Но вы своими выводами даете ключ к их разгадке. Ведь теперь становится ясно, зачем монголам понадобилось...
   -Это сын Гумилева и Ахматовой...- Словно шорох осенних листьев раздался сзади почтительный шепот старых печковисток.
   - Арочка, кто это и почему не здоровается? - сухо процедила бабушка, сурово глядя перед собой.
   -Ой, Зинушенька - тотчас встрепенулся Большой Арсений - Да это же Лев Николаевич Гумилев. Лев Николаевич, - несколько назидательно обратился он к тому - моя жена Зинаида Захаровна.
   -Извините, Христа ради! - Расплылся в добродушной улыбке Лев Николаевич - Зинаида ... Я сразу не запомнил... Ах да, Захаровна. Дело в том, что я так рад был увидеть Арсения Владимировича, что вас как-то не заметил.
   Этого бабушка уже никак не могла простить. Она сжала губы и даже слегка покраснела.
   -Извините, Лев Николаевич, - устремила она на него свой пламенный взгляд: - Но сегодня мы все собрались здесь для того, чтобы проводить в последний путь выдающегося певца Николая Константиновича Печковского. И я считаю, что это не вполне подходящий повод, для того чтобы рассуждать о каких-то монголах.
   -Да, да, вы правы - Сразу же стушевался тот и, повернувшись к Никольскому собору, стал самозабвенно креститься и громко причитать:
   -Господи, помилуй мя и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением...
   После этой встречи я был частым свидетелем примерно такого разговора между моей бабушкой и Большим Арсением.
   -Зинушенька, - просительно наклонялся он над ней - ты знаешь, Лев Николаевич Гумилев напрашивается к нам в гости. Честно говоря, и мне очень бы хотелось познакомиться с ним поближе.
   -Арочка, ты же знаешь, как я плохо себя чувствую и как мне трудно принимать гостей - уклончиво отвечала та, хотя на самом деле она очень любила гостей, и они приходили в дом постоянно, особенно по выходным.
   -А вовсе и не надо принимать. - Успокаивал ее дед - Ты себе лежи спокойно в спальне, а Арсенчик подаст нам чаю, и мы просто поговорим, вот здесь, сидя за столом. Нам очень надо поговорить в спокойной обстановке, в "Обществе" (имелось в виду Географическое общество), к сожалению, нет такой возможности.
   - И о чем это тебе так необходимо с ним говорить, что ты даже не хочешь считаться с моим здоровьем? укоризненно вопрошала бабушка.
   -Ну, как тебе объяснить, Зинушенька, - после долгих уверений в том, что ее здоровье для него превыше всего, продолжал дед - Лев Николаевич талантливый ученый. Это такая редкость в наше время. Ведь ты себе представить не можешь, что нынче многие профессора... доктора наук...- при этих словах он почему-то переходил на многозначительный шепот - ничего же не делают в плане науки... а только сидят и карточки перекладывают! А Лев Николаевич можно сказать без году неделю у нас в обществе, а уже доклад сделал и, я бы сказал, блестящий доклад.
   Арочка, хоть я ничего не смыслю в вашей гляциологии, но в медицине, я полагаю, смыслю больше тебя - Тоном, не терпящим возражений, начинала бабушка. (Она была зав. сектором медицинской статистики)
   -Зинушенька, но при чем тут все это? - Раздраженно перебивал ее дед - Лев Николаевич не занимается медициной, он и гляциологией не занимается, да будет тебе известно.
   -А при том, Арочка, - настаивала на своем бабушка - что любому человеку, даже не столь искушенному в медицине как я, достаточно немного пообщаться со Львом Николаевичем, чтобы понять, что у него явно не все дома...
   После этих слов она делала некоторую паузу и вдохновенно продолжала:
   - Нет, мы не вправе судить его за это! Он столько пережил! Ты же по себе знаешь, что это такое, - при этих словах она также переходила на шепот - Что они делали с людьми... Но ты сильный, ты выдержал. А теперь вспомни: все ли тогда выдерживали?
   На сей раз, дед впадал в глубокое раздумье, и желваки начинали нервно передергивать его скулы.
   -Но, Зинушенька, даже если это и так, - как бы очнувшись ото сна - продолжал он - Какое отношение это имеет к науке?
   -А такое, что тебе не следует общаться с душевно больным человеком. - Резюмировала, в конце концов, бабушка.
   Мне же тогда было 16 лет. И я был этаким паинькой, досконально знавшим все правила высшего этикета, благодаря бабушке, которая без конца меня в этом плане муштровала.
   "Арсенчик, перестань зевать - не уставая, твердила она мне каждое утро - Ты не в теплушке и не в ночлежке. Запомни, никому нет никакого дела до того, выспался ты или нет. Людям должно быть приятно общение с тобой, поэтому изволь улыбаться".
   Однако, хоть я и выполнял все требования этого этикета, улыбался, кланялся, подавал старушенциям пальто, внутри меня было сильное раздражение против всего этого "нафталина", как я его называл про себя, и подобно одному герою я так же думал: "Все-то у вас не как у людей"...
   Кроме всего прочего у бабушки с Большим Арсением был своеобразный режим дня.
   После того, как они приходили с работы часов в шесть-семь вечера, все мы усаживались обедать. Я накрывал на стол старинный фарфор с приборами и салфетками в кольцах по неизменному распорядку, а бабушка подавала обед, который затягивался часов до восьми-девяти вечера, поскольку сопровождался чтением вслух писем и газетных заметок. После обеда они ложились спать и спали часов до одиннадцати, а потом вставали и снова бодрствовали часов до трех ночи. Укладываясь вечером спать, бабушка не забывала проинструктировать меня:
   "Если позвонят по телефону, сначала спроси: кто, а потом громко поздоровайся и назови по имени отчеству. Мы из спальни услышим и крикнем, если захотим подойти. А если ничего не крикнем, тогда попроси перезвонить попозже, а еще лучше спроси, что передать".
   Несмотря на то, что мне было глубоко наплевать на всех, кто им звонил, я весьма болезненно переживал, что меня заставляют, как я считал, лицемерить и становиться в позу перед людьми значительно старше меня, и имеющими значительно большие заслуги перед обществом, нежели мои.
   Тогда меня искренне возмущало, что звонящих сортируют на тех, к которым подходят, а иногда даже и подбегают, и на тех, к которым не очень-то хотят подходить. "Зачем они звонят в таком случае?"- думал я.
   И вот однажды раздался один из таких звонков.
   -Арсения Владимировича можно попросить? - раздалось в трубке.
   -А, простите, кто его спрашивает? - в очередной раз я сжался от соучастия в этом лицемерии.
   -Лев Николаевич Гумилев - мгновенно без проволочек отрекомендовался звонивший.
   -Здравствуйте, Лев Николаевич - отчеканил я и тут же прислушался к реакции в спальне. Реакции не последовало... И я продолжил выполнять инструкцию:
   -Извините, Лев Николаевич, но Арсений Владимирович не может сейчас подойти, перезвоните, пожалуйста, попозже, или скажите: что ему передать.
   -А с кем я разговариваю? - несколько раздраженно спросил он и я сжался еще больше: "Ну, сейчас начнется: Почему не может?.. Что, нет дома?.. Что-нибудь случилось?.." И безнадежно произнес:
   -Арсений, внук.
   -Вы внук Арсения Владимировича и тоже Арсением зовут? - неожиданно оживился он.
   -Да, я в честь него назван.
   -Здорово. Должен вам сказать, Арсений, что у вас замечательный дедушка, и вы должны гордиться тем, что носите его имя. А сколько вам лет?
   -Шестнадцать, скоро будет семнадцать - сказал я в надежде, что теперь он оставит, наконец, меня в покое, но не тут-то было...
   -Значит, семнадцать говорите. - Начал он несколько задумчиво, после чего полил как из ведра:
   - Ну что ж, Арсений, я помню себя в эти годы и могу сказать, что вы вполне уже взрослый человек. И я хотел бы с вами поговорить, как мужчина с мужчиной, если можно. Видите ли, ваш дедушка Арсений Владимирович великий ученый, я не боюсь этого слова. А ваша бабушка Зинаида Захаровна, я не знаю, честно говоря, кто она по профессии, но судя по ее поведению, я больше чем уверен, что она никто в сравнении с ним. Я, знаете ли, очень хорошо знаю породу этих женщин. У меня у самого мамаша такая была, царство ей небесное. Правда, моя мамаша, была не чета вашей бабушке, она была поэтессой и вокруг нее все вертелись ой-ой-ой... Но, при всем, при том, должен вам заметить, что даже она не вмешивалась в те дела, в которых ничего не смыслила. А ваша бабушка почему-то вмешивается. А кто она такая, ваша бабушка, позвольте вас спросить? Она что: член корреспондент, академик?!.
   Не дожидаясь ответа, Лев Николаевич стал распаляться все больше и больше.
   -Да я знаю всех академиков и членов корреспондентов тоже! Нет среди них вашей бабушки. Так по какому такому праву она препятствует моей встрече с вашим дедушкой?! Видите ли, Арсений, ваш дедушка пригласил, было, меня в гости, но потом извинился и сказал, что она, видите ли плохо себя чувствует. Я, естественно, посочувствовал и стал ждать, когда она поправится. Я бы с удовольствием пригласил Арсения Владимировича к себе, но он подавно откажется, поскольку я моложе его во всех отношениях. И вот я жду и вдруг замечаю, что он стал буквально избегать меня повсюду. Я теряюсь в догадках и тут от других людей узнаю, что оказывается причиной тому то, что Зинаида Захаровна, видите ли, меня невзлюбила. Да я вовсе не нуждаюсь в ее любви! Мне всего-то надо побеседовать с Арсением Владимировичем и это, если хотите, имеет большое значение для науки. Поэтому, Арсений, у меня к вам большая просьба: Передайте, пожалуйста, Арсению Владимировичу, что звонил Лев Николаевич Гумилев, и что я придумал как нам встретиться, никого не утруждая. Но только так, чтобы об этом не узнала Зинаида Захаровна. Обещаете?
   -Постараюсь. - На всякий случай тихо сказал я и еще внимательней прислушался к спальне: все было тихо...
   -Постарайтесь, пожалуйста, я очень на вас надеюсь - Сказал в заключение Лев Николаевич неожиданно таким тоном, что сердце мое затрепетало от искреннего желания, во чтобы-то ни стало, выполнить его просьбу. "Сегодня-то, пожалуй, не буду говорить, а завтра как-нибудь незаметно попробую" - подумал я, вешая трубку.
   Но не успел я ее повесить, как в спальне зажегся свет и оттуда раздался голос бабушки:
   - Арсенчик, подойди-ка к нам на минутку и скажи: с кем это ты сейчас так долго беседовал по телефону?
   -Да так, позвонили, попросили Большого Арсения...- нехотя промямлил я.
   -Нет, ты уточни, пожалуйста, кто звонил, мужчина, женщина? - подобно следователю издалека начала бабушка.
   -Мужчина - еще более нехотя буркнул я.
   -И что же за все то время, что ты с ним разговаривал, он так и не назвал тебе своего имени? - продолжала допытывать она.
   Я насупился и замолчал.
   - Арочка, ты спишь? - обратилась она к деду - Тут какие-то мужчины звонят тебе, и, не называя своего имени, полчаса о чем-то беседуют с Арсенчиком, а он почему-то даже не хочет говорить, о чем они с ним беседуют. Спроси хоть ты его. Или у вас с ним от меня есть какие-то секреты?
   -Ну, Зинушенька, какие у нас могут быть секреты? - проворчал дед, делая вид, что его это не касается.
   -Нет, Арочка, ты давай не отворачивайся - Не унималась бабушка
   -И скажи: могут ли тебе звонить люди, о которых не должна знать я или нет?
   -Ну, конечно же, нет, ты сама прекрасно об этом знаешь - болезненно проворчал дед.
   -В таком случае, Арсенчик, - обратилась она ко мне - Скажи нам наконец, кто звонил.
   -Тот, кто звонил, просил не называть тебе его имени - решительно заявил я и пронзительно посмотрел на Большого Арсения, мол: "поддержи ты меня, для тебя же стараюсь".
   -Вот видишь, Арочка, - Бабушка не менее выразительно посмотрела на него.
   -Выходит ты меня только что обманул, сказав что у тебя нет от меня секретов.
   Никогда не забуду этого беспомощного и глупого выражения лица, какое было тогда у моего деда. По всему было видно, что он догадывался, о ком шла речь. Но почему-то он заискивающе переводил свой взгляд то на меня, то на нее, как бы беззвучно прося: "Не мучьте вы меня, пожалуйста, дайте отдохнуть".
   Но бабушка не унималась:
   -Значит, я всеми силами стараюсь научить Арсенчика, говорить только правду и ничего не скрывать, а ты, наоборот, учишь его обманывать и скрывать. Нет, ты не отворачивайся и не делай вид, что тебя это не касается. А лучше подумай: кто мог просить его не называть мне своего имени.
   -Ну, я право не знаю... - мучительно выдавил дед.
   -В таком случае ты спроси у него, раз он мне не хочет говорить.
   Я продолжал пронзительно смотреть на него, мол: "Скажи ты ей, чтобы она отвязалась, и что ее это не касается". Но после некоторого мучительного раздумья дед, наконец, подавленно произнес:
   -Говори, Арсенчик.
   "Да что мне больше всех надо" - раздосадовано подумал я и выпалил:
   -Звонил Лев Николаевич Гумилев, хотел с тобой встретиться и что-то придумал на этот счет.
   -Вот видишь, Арочка, - скривив презрительную улыбку, саркастически резюмировала бабушка:
   -Теперь, я думаю, и тебе должно быть все ясно. Он постороннему юноше полчаса что-то там наговаривает на меня и при этом просит не называть своего имени. А ты мне все не верил, что он чокнутый. Ты только представь себе, что он незнакомого мальчика вмешивает в свои проблемы! И впредь, Арочка, пусть тебе это послужит уроком, почаще прислушивайся к моему мнению. Я ведь вам всем только добра желаю.
   После этого случая Большой Арсений и вовсе прервал всякие отношения со Львом Николаевичем Гумилевым. А когда я, спустя много лет прочел книгу того, то с горечью обратил внимание, что в ней практически нет ссылок на моего деда А.В.Шнитникова.
   Как видите уже с ранних лет мне было знакомо: и что такое стервозность, и что такое подсознательное подчинение.
   Более того, только теперь мне стало ясно, что и отца и деда я всю свою жизнь воспринимал не совсем такими, какими они были на самом деле, а скорее это были художественные портреты, созданные в моем сознании, матерью и бабушкой.
   Влияние женской психологии на мужское сознание в этом плане огромно. Но подавляющее большинство людей об этом даже не догадывается.
   В условиях цивилизованного общества женское сознание обладает огромным преимуществом в достижении подсознательного подчинения себе мужского, в то время как в первобытном обществе (то, что мы имеем сегодня разве что на Чукотке), преимущество имеет мужское. И поэтому женское подчинение мужскому - крайняя редкость и имеет место быть только тогда, когда мужчина имеет ту единственную степень свободы, которую ему предоставляет творческий подход в его профессиональной деятельности.
   Сильное женское тем больше достигает подсознательного подчинения себе слабого мужского, чем меньше действует с позиции силы. А сильное мужское тем больше достигает подсознательного подчинения слабого женского, чем больше, извините, его имеет. Поскольку для женщины это не столько удовлетворение ее потребности, сколько общение, в результате которого она получает огромное количество информации.
   При этом, подсознательно подчиненная женщина, ведет себя, как правило, по отношению к подчинившему себя, мужчине, весьма не адекватно. Она норовит его всячески унизить, осмеять, ущипнуть, или, как теперь говорят, "обобрать ему весь кайф", а иногда и просто из-за какого-то пустяка закатить истерику и оцапать его когтями. В первую очередь это характерно для блядей, которые более, нежели стервы, подвержены подсознательному подчинению мужскому.
   То есть в случае подсознательного подчинения, мы всегда имеем дело, с той или иной, степенью проявления протеста со стороны жертвы. В мужском варианте это еще, как правило, и амбициозная поза.
   Если вы приходите по делу в чью-то семью и хозяин с порога заявляет вам: "Только не вздумайте обсуждать это с моей женой. Она дура и ничего в этом не понимает. Все в доме решаю я".
   Это означает, что ничего он на самом деле не решает, а полностью подсознательно подчинен жене, и вам непременно надо договориться именно к ней. В противном случае сегодня он вам что-то пообещает, а завтра передумает.
   Если жена при этом добавит: "Да, да, он хозяин, с ним и решайте, а я никто, только мое мнение на этот счет такое...". Значит, как бы там ни было дальше, в конечном счете, он это мнение выдаст за свое, даже если отстаивал до этого противоположное.
   Вот если вы приходите в дом, и хозяин говорит вам: "Нет, нет, я этих вопросов не решаю. У меня есть хозяйка, вот к ней и обращайтесь. Я могу только высказать свое мнение по этому поводу..." Это означает, что он настоящий хозяин и жена примет решение, соответствующее его мнению.
   Если в доме сохранился унитаз старого образца, то вам еще проще определить, кто кому подчиняется. Если сиденье унитаза изначально поднято наверх - значит муж, если опущено вниз - значит жена.
   Природа подсознательного подчинения уходит своими корнями в животную природу вообще. Самка подсознательно подчиняет себе самца для того, чтобы он кормил ее в период беременности и вскармливания, а затем и потомство до тех пор, пока оно не научится кормиться самостоятельно.
   В свою очередь потомство, так же имеет подсознательную власть над мамой. Которое проявляется хотя бы в том, что самка любит того из своих детенышей, который, отпихивая всех остальных, сильнее всех ее сосет, причиняя при этом боль.
   Эта сторона природы так же трансформировалось в женское сознание. Подчиняя себе в той или иной степени мужское, оно так же пропорционально в той или иной степени подчиняется детскому. Наиболее наглядно это проявляется в варианте стервы "Инфантильной"(см) - наиярчайшего представителя именно женской природы.
   Поскольку вариантов подсознательного подчинения в человеческом обществе значительно больше, чем в любом животном сообществе, природа, которая всегда стремится, прежде всего, к равновесию, распределила это подсознательное подчинение между мужским, женским и детским следующим образом, определив основополагающие родственные узы: МАТЬ - СЫН, ОТЕЦ - ДОЧЬ.
   То есть дочь в психологическом отношении более привязана к отцу, а сын к матери. Благодаря чему женское начало познает мужское на примере отца, а мужское познает женское на примере матери.
   При этом степень подчинения детскому, обратно пропорциональна, степени подчинения противоположному. А именно, мать только в том случае подчиняется сыну, если подчиняет себе отца и, наоборот, подчиняясь отцу, она подчиняет себе сына. То же самое, отец, подчиняясь, матери, он подчиняет себе дочь, и наоборот, подчиняется дочери, если подчиняет себе мать.
   Как правило, поскольку природа стремится к равновесию, из этого вытекает, что девочка рождается, в той семье, где преобладает женское, а мальчик в той - где мужское.
   И поэтому, четко определив виды отца и матери (физиологический или духовный) с помощью "заколдованного круга", можно прогнозировать пол ребенка, но не со стопроцентной вероятностью. Поскольку бывают и исключения, связанные с более глобальными замыслами природы.
   Но в подавляющем большинстве случаев эта закономерность имеет место быть. А, следовательно, наиболее типичным является подсознательное подчинение дочери отцу и сына матери. Из чего вытекает, что отношения матери и дочери целиком и полностью лежат на совести отца, а отношения сына и отца на совести матери.
   Что касается отношений матери и дочери, учитывая то, что женщина - это данность, природа сама о них несколько позаботилась, точнее отреагировала, сделав так, что ДОЧЬ всегда АЛЬТЕРНАТИВА МАТЕРИ.
   Альтернатива эта может быть принципиальной, когда мать физиологического вида - дочь духовного и наоборот, и не столь принципиальной, зачастую весьма завуалированной, когда мать стерва, а дочь блядь в пределах одного вида, и наоборот.
   Эта закономерность, кстати, и позволяет, с достаточной степенью точности определить, к какому виду принадлежит женщина. Для этого надо сравнить ее психологию и внешность с психологией и внешностью ее матери и дочери.
   В случае принципиальной альтернативы у дочери с матерью непременно с годами возникают весьма напряженные отношения, вплоть до полного отчуждения. Однако в силу природы женских отношений между собой вообще, которые будут подробно рассмотрены в следующей главе, отношения эти никогда не приводят к особой трагедии, как самих матерей и дочерей, так и мироздания в целом, если рассмотреть альтернативу матери - дочери в глобальном аспекте.
   Чего нельзя сказать об отношениях отцов и сыновей, которые всецело находятся во власти постоянно само утверждающегося женского и природа не в состоянии однозначно на это отреагировать, поскольку мужское - это благоприобретенность.
   Зато передний край этой благоприобретенности - познание на уровне великих умов еще в самые древние времена весьма однозначно высказалось по этому вопросу:
   "Кто злословит отца своего или свою мать, того должно предать смерти" ("Исход" гл.21 - можно сказать, первый уголовный кодекс).
   "Злословит..." Для сравнения рядом: "Когда ссорятся (двое) и один человек ударит другого камнем или кулаком, и тот не умрет, но сляжет в постель, то если он встанет, и будет выходить из дома с помощью палки, ударивший его не будет повинен смерти; только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его".
   А еще раньше (книга "Бытия") праведный Ной проклинает и прогоняет сына Хама всего лишь за то, что тот посмеялся над ним. Хотя сам он при этом был пьян и лежал в неподобающей для отца позе.
   А еще раньше Авраам в порыве религиозного фанатизма решил принести любимого сына Исаака в жертву. Однако Бог, остановил его руку, но нисколько не осудил его за это, а, напротив, даже несколько возвысил в назидание другим.
   В тоже время во всей Библии вы не найдете ни одной строчки, в которой хоть как-то намекалось бы хоть на какие-то права сына по отношению к отцу.
   И как вы думаете, почему?
   Потому что сущность мужского это благоприобретенность, которая в свою очередь и устанавливает соответствующие прерогативы преемственности, первопричины и старшинства. Отсюда и такая однозначность решения этого вопроса, чтобы не было различных толкований. И люди, которые теперь так легко пренебрегают всеми этими законами, забывают, что в свое время за них было заплачено большой кровью, причем по большей части невинной.
   В то же время женское - данность в каждом конкретном случае сугубо индивидуально. Поэтому отношения матери - дочери не нуждаются в столь строгой регламентации. И именно поэтому в Библии, о них ничего подобного не сказано.
   Наличие этого высшего закона подтверждается еще хотя бы и тем, что война, как утверждает статистика, щадит стариков и безжалостна к молодым. Не говоря уже о том, что если сын идет войной на отца, то он погибает, а не отец.
   Что опять таки нашло свое отражение в величайших произведениях художественной литературы. Взять хотя бы, к примеру, Ш.Руставели "Витязь в тигровой шкуре" или Н.Гоголь "Тарас Бульба". И в том, и в другом произведении, отцы убивают своих сыновей, оставаясь при этом в глазах читателя героями, а не преступниками.
   Конечно же, литература является только квинтэссенцией высших законов мироздания, а в жизни бывает всякое. Но, в общем, в целом, молодое мужское - это самое слабое звено мироздания. В то время как пожилое мужское - самое сильное.
   А женское в системе границ располагается как раз посередине между ними. И именно поэтому оно, вырвавшись за допустимые рамки агрессией своего самоутверждения, и разделяет мужское как бы пополам, противопоставляя при этом отцов сыновьям.
   Именно потому православный церковный рефрен, присутствующий в каждой канонической молитве, и рассчитанный, прежде всего на женское сознание, и содержит столь важные слова: "Во имя Отца и Сына и Святаго духа...." Попридержи свои женские амбиции при себе.
  
  
  
  
  
  
  
   ЖЕНСКАЯ ДРУЖБА. ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ.
  
  
  
  
   В отличие от любви, дружба - это объединение не противоположных начал, а хотя бы чем-то себе подобных и поэтому, говоря здесь о дружбе, мы в первую очередь говорим о дружбе между мужчинами и между женщинами, определяя и через это, принципиальное различие одной психологии от другой.
   Дружба в основе своей опирается, прежде всего, на осознание той цели, во имя которой происходит это объединение. Цели же эти, естественно, как и формы их осознания могут быть самыми разнообразными, порождая тем самым и самые разнообразные варианты дружеских связей.
   И поэтому, в отличие от любви, представляющей собой единое, по своей сути, вселенское начало, объединяющее собой именно противоположности, дружба, сближающая в той или иной степени себе подобное, в любом случае противопоставляет это свое объединение какому-то другому. И в любых даже самых возвышенных своих проявлениях ее можно свести к формуле: "против кого дружим".
   Не случайно поэтому, что самая крепкая дружба, надолго объединяющая собой самых разных в психологическом отношении людей, возникает на войне, и даже на современной войне, стратегия которой зачастую построена на предательстве друг друга. Однако, несмотря на это, вернувшиеся после нее к мирной жизни сослуживцы, долгое время сохраняют друг по отношению к другу особую взаимную симпатию, опирающуюся только на одно: "Ну, как же, мы воевали, а они нет".
   Точно так же и дружба, основанная на "нашем детстве", "нашей школе", "нашем институте" всегда противопоставляет собой какое-то "наше" в сущности такому же, но другому. Это не то, что любовь, когда повстречал случайно совсем незнакомого тебе человека, и тотчас загорелось внутри: "Мое!".
   Конечно же, по большому счету и дружба, и любовь, своей объединяющей сущностью, представляют собой осознание одного и того же вселенского начала, однако принцип этого осознания изначально различен. Любовь представляет собой в первую очередь осознание себя, своей сути, и подчинение с позиций этого осознания противоположного начала, а дружба, наоборот, представляет собой в первую очередь осознание общей цели и подчинения себя во имя этой цели.
   Именно эта сущность дружбы и проявляется в том, что истинные друзья всегда готовы пожертвовать собой друг ради друга: "Только после вас"... "Нет уж, позвольте"... "Нет уж, позвольте вам этого не позволить"...
   Правда, все это относится исключительно к мужской дружбе, которая в принципе своем безгранична и представляет собой союз двух свобод. Но, совсем иное дело дружба женская.
   Сущность женского начала заключается в самоутверждении своей данности, и, следовательно, осознаваемая при этом цель ее, на любом направлении этого самоутверждения всегда, так или иначе, сводится к цели подчинения себе остального, в том числе и себе подобного. Но поскольку и это подобное преследует собой аналогичную цель, то для взаимного сближения и объединения они должны, прежде всего, установить границы своих претензий друг на друга.
   Поскольку абсолютного равенства в природе нет, то при определении этих границ тотчас обнаруживается неравенство, и большая данность при этом становится как бы диктатором меньшей, но только в определенной степени, границы которой опять-таки утверждаются, соответственно превосходству.
   И в отличие от мужской дружбы, основанной на едином осознании цели, главным условием возникновения которой, при этом является искренность, женская дружба, связанная исключительно с подчинением одной стороны, другой, в искренности вовсе не нуждается.
   Что мы и наблюдаем в жизни. Ведь, если один из друзей обманул или предал другого, а другой узнал об этом, то им никогда уже больше не бывать друзьями. В то время как подруги обманывают, друг друга порой на каждом шагу, оставаясь при этом подругами.
   Но это вовсе не означает, что они прощают друг другу предательство и обман. Просто у них другие представления и о том и о другом. Предательством и обманом у них считается грубое нарушение границ взаимоотношений, связанных именно с подчинением друг другу. А то, что у мужчин считается предательством и обманом, как-то использование друг друга в своих корыстных целях, спекулируя при этом на доверии, то для них это вовсе не является таким уж страшным преступлением. Они, можно сказать, только этим и живут на подсознательном уровне друг по отношению к другу.
   Кроме того, объединяющим и сближающим началом в женской дружбе является форма взаимоотношений, а не ее содержание. В отличие от мужской дружбы, которая строится исключительно на одинаковом восприятии содержания чего-то. И поэтому одно и то же действие, но совершенное в разной форме вызывает в женщине совершенно разное восприятие.
   Поэтому-то женское сознание, в отличие от мужского, всегда и находится во власти формы, если говорить о философских: Форме и Содержании. И эта форма является в какой-то степени "ахиллесовой пятой" женщины. Совершенно чуждое ей содержание, может одержать над ней победу, если прибегнет к неотразимой форме.
   Отсюда вытекает, что любая форма взаимоотношений, в основе которой лежит соподчинение друг другу, в том числе и иерархическая пирамида, на которой строится человеческое общество - это продукт исключительно женской, по сути, психологии.
   Проф. В.Дольник в своей книге "Непослушное дитя биосферы" подробно описывает эту пирамиду и все взаимоотношения внутри нее на примере различных видов животных, прекрасно проводя параллели с человеческим обществом.
   Но при этом он делает, на мой взгляд, не совсем обоснованный вывод, относительно того, что самки (в первую очередь у наземных обезьян, от которых, по мнению антропологов, люди и произошли) придавлены самцами и что внутривидовая агрессия, являющаяся основой взаимоотношений в стаде, исходит исключительно от самцов.
   Он же не исключал самок из стада и не смотрел, что в этом случае произойдет. А самцы, как он и сам это определяет, выстраиваются в иерархическую пирамиду исключительно за право обладания самками. Так кто кого выстраивает? Недаром говорится: "Не мы выбираем, нас выбирают"
   Так же мне часто возражают, приводя в пример тюрьму, в которой изолированное мужское безо всякого женского присутствия выстраивает аналогичную пирамиду. Но я говорю на это, что тюрьма представляет собой замкнутое пространство, то есть как раз те условия, в которых собственно мужское в сознании придавливается, а существующее в той или иной степени благоприобретенное женское, наоборот, обостряется.
   И потом, тюрьма - это вовсе не добровольное объединение, основанное на дружбе.
   Кроме того, я говорю о главных основополагающих принципах устройства как мужского, так и женского сознания, и на основе этого делаю вывод об изначальных мотивах объединения себе подобного, являющихся основой взаимоотношений, и только с помощью которых, и можно объяснить некоторые парадоксы женской психологии.
   Ну, например, пригласили двое мужчин с известной целью к себе на вечеринку двух женщин: одну, так сказать, любовницу одного из них и ее подругу. (Классический вариант).
   И вдруг выяснилось, что та, которая привела подругу, то ли передумала, то ли ей что-то не понравилось, и она решила не оставаться. А подруге, наоборот, неожиданно понравился друг того, кто их пригласил, и она хочет остаться с ним.
   Тем не менее, в этом варианте та, которая решила не оставаться непременно заберет с собой и подругу, которая при этом молча покорится ей, может быть даже и со слезой на глазах. Хотя, если ей самой не понравится предназначаемый ей друг, то она уйдет одна, в то время как подруга, которая ее пригласила, останется.
   Почему? Четкое соблюдение субординации. Подруга, которая идет в качестве подруги в незнакомый дом - всегда ведомая, "младшая". Она обязана подчиняться "старшей". Возраст и даже внешность при этом не имеют никакого значения.
   Причем это подчинение соблюдается между женщинами весьма строго, и в данном случае может так статься, что "младшая" подруга даже и потом не будет встречаться с тем, кто ей понравился, если "старшая" ей этого не позволит. Если же ее увлечение окажется настолько сильным, что она преступит этот запрет, то они, во всяком случае, на некоторое время перестанут быть подругами.
   В свою очередь "старшая", в большинстве случаев потому и уходит, что ей самой тоже больше понравился друг, нежели тот, кто ее с самого начала пригласил. (Мы не рассматриваем тот случай, когда изначально было запланировано "накрутить динаму") Обеим женщинам в варианте случайного знакомства всегда нравится кто-то один, именно потому, что другая в нем находит что-то особенное.
   Если же интерес "старшей" полностью удовлетворен, то она может даже приказать "младшей" не портить компанию и отдаться другу своего любовника. И "младшая" опять таки подчинится, если захочет и впредь продолжать дружеские отношения со "старшей". Но в этом случае "младшая", нехотя и формально отдавшись другу, будет потом, во чтобы-то ни стало, после этого, норовить составить компанию "старшей". И вполне может быть, что "старшая" так же не будет препятствовать этому, если не будет препятствий со стороны ее любовника.
   Что при всем этом происходит с точки зрения психологии? "Старшая" использовала свое превосходство и приказала "младшей" в рамках границ дружбы и обстоятельств, в противном случае "младшая" не подчинится, сделать определенное дело. А "младшая" за это потребовала своей доли у "старшей", опять таки в тех же рамках границ, той же дружбы и тех же обстоятельств, которую та ей и предоставила. Обе проверили друг друга на соблюдение границ, и их женская дружба от этого только укрепилась.
   Если же в другую аналогичную компанию "младшая" пригласит "старшую", и та по какому-то своему интересу согласится, то на этот раз она уже будет "младшей", а пригласившая ее "младшая - "старшей" со всеми вытекающими отсюда последствиями. То есть отношения "старшая" - "младшая" вполне могут меняться местами в зависимости от обстоятельств.
   На этом, кстати, основаны отношения жен в гареме между собой. Все они, ненавидя друг друга, весьма преданно дружат друг с другом, то есть соблюдают границы отношений. "Старшие" - в гареме это "любимые жены", которые постоянно сменяют друг друга по воле хозяина мужа, но дружеские отношения жен между собой при этом не прекращаются.
   Чего нельзя сказать о мужчинах. Например, если какой-то начальник дружил с кем-то из своих подчиненных, а потом этот подчиненный, как говорится, ловко подсидел его и занял его кресло, а самого его отправил на свое, или еще пониже, то, кем - кем, а друзьями они уже после этого никогда больше не будут.
   Однако, вернемся к женщинам.
   Если, пришедшая к любовнику в дом женщина наметила себе в нем какой-то дальнейший интерес (не обязательно сексуальный), и не против, зайти еще, то она обязательно что-нибудь забудет, уходя, шарфик, помаду, сережку,зонтик. Только это она вовсе не забывает, а сознательно помечает свое присутствие.
   Вернувшаяся из командировки жена (предположим, бардак был в ее отсутствие), первым делом заметит эту метку, которую муж не замечал. Женщина и метит так, что мужчина, как правило, эту вещь не видит. И приступит к мужу с вопросом: "Откуда эта сережка?" Если же это окажется зонтик или шарфик, то она уже не спросит "откуда", а прямо заявит: "Так, признавайся, что ты тут делал без меня?" и закатит истерику.
   То, что муж изменял ей в ее отсутствие, она и так почувствует. Метка в данном случае имеет для нее совсем другое значение: "кто-то преступил мою границу и на что-то претендует".
   Причем больше всего женщина будет мучиться вопросом "на что претендуют" и, закатывая сцены ревности, она будет пытаться получить от мужа ответ именно на этот вопрос.
   Закатывает сцены ревности, правда, только глупая жена. Умная жена будет действовать иначе. Увидев помаду, она сделает только небольшую заметку в своем сознании, поскольку незначительная метка означает и незначительную претензию.
   А вот на шарфик или зонтик она уже среагирует иначе. Для начала она небрежно и спокойно скажет мужу: "Кто-то из твоих гостей забыл шарфик, так ты узнай, пожалуйста, кто это и верни" и будет внимательно изучать при этом его реакцию.
   Если она удостоверится, что у мужа вполне серьезное увлечение (такая вещь, как шарфик говорит ей о значительном переходе ее границы и, следовательно, о большой претензии) то она, на время, усыпив бдительность мужа верой в его вранье, относительно того, откуда взялся шарфик, начнет вычислять свою соперницу.
   И когда определит - кто это, то с милой улыбкой скажет мужу: "Почему ты мне не рассказываешь, что ты дружишь с М.М? Пригласи-ка ее к нам в гости, я очень хочу с ней познакомиться".
   Глупый, ничего не понимающий муж (подобная ситуация может быть только с полностью или почти полностью подсознательно подчиненным мужчиной), считая свою необычайно умную жену при этом, абсолютной дурой, непременно передаст приглашение, предполагая, что если они подружатся, то ему это будет весьма на руку. Мужчина по сути своей полигамен и именно к таким отношениям между женой и любовницей стремится на подсознательном уровне.
   Соперница, вполне может быть, что тоже откликнется на это предложение, поскольку ей предлагают определиться в границах, то есть подружиться, и соответственно, испытываемое ею, при этом, чувство будет точно таким же, как и у любого мужчины, которому протянули руку дружбы. В том то все и дело, что чувства у нас одни, но вот мотивы и, последующие за ними действия по отношению друг к другу, совсем различные. И поэтому, испытывая то же самое благородное чувство дружеского расположения, соперница в азарте своего соперничества, подкрепленного к тому же верой в то, что "меня он любит больше чем ее, раз она меня приглашает", конечно же будет надеяться сделать определение границ в свою пользу.
   Тем не менее, умная жена, рассыпаясь перед соперницей в искренней дружбе и делая ей даже небольшие приятные подарки, очень быстро ее нейтрализует, показав ей свои законные границы, в которых той ну никак нет места.
   Обнимающиеся и целующиеся при этом, ненавидящие друг друга непримиримые враги, которые к тому же ведут себя друг перед другом так, как будто ничего не знают, а на самом деле знают все - это пик, звездный час женской психологии.
   По сравнению с которым, искренне удивленное этому, наивное мужское лицо, принимающее их гениальную артистическую игру за чистую правду, выглядит на редкость примитивно и глупо.
   Подобная ситуация великолепно показана в фильме П.Тодоровского "Военно-полевой роман". Сцена, когда жена героя (И.Чурикова) принимает у себя его возлюбленную.(Н.Андрейченко)
   ...-Люба, как ты мне нравишься!
   - И ты мне тоже.
   Очень редко, но, однако бывает, что соперница окажется сильнее умной жены и установит свои границы, по которым подсознательно подчиненный муж в дальнейшем перейдет с рук на руки. В этом случае они не обнимаются и не целуются, а сочувственно и скорбно говорят о женской доле.
   К сожалению, умные жены в наше время большая редкость, поскольку это продукт не столько природы, сколько воспитания, а вот установление границ в любом варианте сближения с себе подобной, идет от самой природы женщины.
   Женщина вообще всегда и во всем имеет свои границы, которые сама, так или иначе, отмечает. Она даже крадет в определенных границах. Если у вас украли не все деньги, а какую-то часть, когда с таким же успехом могли украсть и все, знайте, что это сделала женщина.
   В высших же проявлениях женского сознания эти границы выражаются у нее в вере в Бога. Мужскому сознанию трудно понять, что такое вера в этом смысле. Поверить, во что бы-то ни было, можно как бы единожды, а затем или пытаться понять, что это такое, или же просто принять к сведению.
   Однако, в женском сознании вера в Бога - это именно постоянное эмоциональное ощущение этой вечной главной границы, за которой находится то, что всегда и во всем сильнее ее, сильнее всех, что может казнить и миловать, с чем бесполезно спорить и что невозможно понять. Поэтому за эту границу она со своим всегда само утверждающимся сознанием никогда не переступит.
   И вроде бы одинаковое благоговейное чувство перед чем-то возвышенным в этом плане, в мужском сознании являет собой повышенный интерес к этому, а в женском покорность этому.
   То есть постоянно само утверждающаяся женская сущность сама же при этом и нуждается в таком же постоянном ограничении этого самоутверждения. Поэтому-то женщины в равной степени и ценят в мужчинах, как покорность себе, так и твердую руку, ставящую себя на место, и вовсе не ценят никакой, заранее оговоренной, середины во взаимоотношениях и никогда ее не соблюдают.
   Постоянное само утверждение и сдерживание этого самоутверждения и определяет в их сознании некую идеальную форму, как определяющую сущность их существования. С одной стороны, эта форма должна быть привлекательна для противоположного мужского - отсюда вечное и бесконечное стремление женского к красоте, а с другой, обеспечивать ей защиту от агрессии аналогичного женского, отсюда непременное установление в своем сознании границ, при сближении с себе подобной.
   Это постоянное балансирование женского сознания между двумя противоположными тенденциями и определяют сиюминутность их эмоционального восприятия, благодаря которому они и на самом деле не знают, когда они больше любят, а когда больше ненавидят друг друга.
   Все это, столь парадоксальное с точки зрения мужской логики и проявляется в варианте женской дружбы. Изначально-то женщина женщину хоть чуть-чуть, да ненавидит, как потенциальную соперницу, не обязательно по отношению к своему мужчине, а вообще по определению. Но с определением границ - то есть формы совместного существования друг с другом, женщины образуют весьма прочные и длительные союзы.
  
  
  
  
   НЕКОТОРОЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОБЩЕНИЕ.
  
  
  
  
   Я довольно часто упоминаю "агрессивное" женское, но при этом боюсь, что у не понимающих о чем идет речь, читательниц, это может вызвать некоторое раздражение и неприязнь.
   Поэтому хочу объяснить, в чем тут дело. Прежде всего, я хочу напомнить, что женское начало, по определенной мной ранее символической сути, есть "микро - в макро", то есть оно имеет изначальную тенденцию агрессировать в бесконечность.
   И поэтому для утверждения своей данности само же и стоит перед необходимостью в ограничении этой агрессии. При этом агрессивная сущность и необходимость в ограничении этой агрессии связаны между собой непосредственно и направлены в одну сторону - формирования данности.
   Вот почему женское, к тому же еще и - "целостность". Кроме того, в женщине агрессирует все и самое прекрасное в том числе.
   В отличие от мужского "макро - в микро". Изначальная тенденция которого, имеет самую надежную границу - точку, причем в самом своем начале. И соответственно мужское с самого начала по сути своей, не нуждается в ограничении, а напротив, нуждается в полной свободе, исходящей из необходимости познания бесконечного с целью благоприобретения.
   Определяющая тенденция и необходимость благоприобретения при этом не связаны между собой непосредственно и направлены в противоположные стороны. Поэтому мужское - это к тому же еще и - "полярность".
   Тогда получается, что все три основополагающие определения сущности, как женского, так и мужского начал, образуют при внимательном рассмотрении, вполне закономерную причинно-следственную связь между собой.
   И это "триединство" моих определений, применительно к сущности человеческой психологии не только не противоречит, а, напротив, существенно дополняет утверждения древних мыслителей о Триединстве мироздания вообще. Которое нашло свое отражение в их постулате относительно того, что Земля, точнее земная жизнь, покоится на "трех Китах" то есть трех основополагающих бесконечных глобальных понятиях. А поскольку бесконечность сама по себе так же состоит из множества бесконечностей, то весь смысл всех определений в этом плане как раз таки и сводится к понятию триединства.
   Сформулирован этот постулат, по всей вероятности, был в эпоху раннего средневековья, когда сердцевина будущей России была еще греческой колонией, и одержимые духовным познанием старцы-отшельники в своих размышлениях опирались только на две книги, написанные на древнегреческом языке "Библию" и "Логику" Аристотеля.
   Но поскольку это утверждение так же не противоречило, а скорее логически дополняло православную догму о Божественной троице - Отце, Сыне и Святом духе, то в последующую эпоху становления церкви и, связанного с этим, процесса постепенной подмены духовного познания отправлением культа, оно приобрело тоже своего рода статус догмы.
   К сожалению, всегда, когда паразиты фарисеи пусть даже с очень глубоким пафосом, но при этом, на чисто не осознавая его смысла, долго повторяют какое-то слово, то и слово это, к сожалению, постепенно теряет свой смысл.
   В наше время нечто подобное происходит со словом "духовность", которое подается ими уже как нечто, во что можно вложить деньги и получить от этого прибыль. У нормального человека, который хоть немного задумывался на эту тему, само слово при этом начинает вызывать некоторое омерзение.
   Нечто подобное, по всей вероятности, произошло когда-то и со словом "Кит", смысл которого, постепенно сводился лишь к понятию чего-то большого. Поэтому, когда первые путешественники увидели самую большую по тем временам страну, они назвали ее Китаем, (китайцы, кстати, называют свою страну совсем иначе), а первые мореплаватели самых больших морских животных - китами.
   Тем временем фарисеи-попы, продолжали по-прежнему утверждать, что Земля стоит на трех китах, не задумываясь над тем, что теперь уже означало это слово. И когда удивлённые прихожане, которые видели китов, подвергали это утверждение сомнению, служители культа, глубокомысленно помолчав, поясняли что, верно, те киты, на которых покоится Земля, намного больше тех, что сами по себе плавают.
   Вот до чего можно докатиться, если воспринимать слова только в буквальном их смысле, забыв при этом, что изначально все слова, которые легли в основу того или иного человеческого языка впоследствии, когда-то родились, исключительно, как символические обобщения некоей сущности явления или предмета.
   Животные, к сравнению, не знают никаких обобщающих понятий. Для них каждая дорога, каждое дерево, каждый дом - совершенно разная по своей сути информация. (Подробнее об этом см. В книге П.Д.Успенского "Tertium organum")
   И поэтому не случайно, что любое человеческое познание всегда начиналось с определения обобщающих основополагающих аксиом, относительно которых и развивалась вся дальнейшая теоретическая мысль.
   Следовательно, и познание человеческой психологии, не только невозможно без определения этих изначальных обобщающих понятий, но и все последующие рассуждения постоянно должны быть ориентированы именно на них, поскольку в противном случае очень легко заблудиться в недрах словоблудия.
   Что в наше время большой мастер делать г-н. Жикаренцев, который строчит уже десятую книгу на эту тему (благо бумага все терпит), в то время как я мучительно обдумываю каждую формулировку.
   Если мы будем идти на Север, ориентируясь на Полярную звезду, то теоретически можем попасть даже на сам Северный Полюс. В то время как, если мы изначально зададим пусть даже верное направление, но в дальнейшем будем идти, по принципу: "Ага, туда", как это делает г-н Жикаренцев, то заблудимся уже на десятом километре.
   И поэтому, в отличие от г-на Жикаренцева, который в любом своем рассуждении изначально постулирует так или иначе единство, равновесие, от которого затем и пляшет как от печки по всем направлениям, доколе не иссякнет его фантазия.
   Я, который обязался говорить только правду, подобно древним мыслителям, изначально постулирую противоположные полярные составляющие этого единства. Что позволяет мне не голословно утверждать какие-то абстрактные вещи, которые никто ни подтвердить, ни опровергнуть не может. Зачем их тогда, спрашивается, утверждать? А напротив, объяснить те вещи, с которыми люди так или иначе сталкиваются, но причину которых понять не могут.
   И даже критикуя г-на Жикаренцева, я не теряю из виду этих направлений, по одному из которых я определил мужское, как полярность, а по другому ("макро в микро"), как благоприобретенность, непреложным условием которой является познание. Познание и полярность при этом образуют опять таки вполне закономерную связь между собой.
   А именно, являясь непреложным условием благоприобретенности, познание, действуя в противоположном, относительно определяющей тенденции мужского "макро - в микро" направлении, и являет собой причину мужского сознания. В то время как в женском сознании оно же является следствием агрессирующей в бесконечность женской данности.
   Это говорит о том, что познание мужское и женское носят принципиально разный характер.
   В силу своей изначальной активной позиции, действующей, противоположно относительно, определяющей тенденции "макро в микро", мужское сознание, так или иначе, отображает в себе внешний мир.
   В то время как в женском сознании скорее он сам отображается. Опять-таки исходя из определяющей в данном случае тенденции "микро в макро".
   Отсюда уже вытекает многое. В первую очередь то, что женщина действительно не может до конца понять себя и, следовательно, своих поступков. В чем она нет, нет, да и признается. А так же ее эгоцентризм, выражающийся в видении мира с позиций своей данности.
   Обратите внимание, как очень красивая женщина (ярко выраженная стерва) идет по улице. Она же не идет, она же несет себя, являет себя миру!
   При этом она ни на кого не обращает внимания, даже на тех, кто не сводит с нее глаз. Переходя улицу, она не полезет под поток машин, но и не прибавит нисколько шагу, когда машины на бешеной скорости приблизятся к ней.
   Все это говорит о том, что в данный момент ничто не агрессирует на нее, в том смысле, что не производит на нее впечатления, и тогда она может агрессировать своей данностью на окружающий мир, то есть производить собой впечатление.
   Многим, в первую очередь тем, кто не сводит с нее глаз, может показаться при этом, что она как бы специально "работает на публику". Но это не так. И если она и работает, то только на женскую ее половину, а, в общем-то, это нормальное привычное ее состояние в данной обстановке.
   Теперь, если вам представится такая возможность, понаблюдайте поведение этой же женщины всего только в незнакомой компании и в незнакомом ей дремучем лесу.
   Вы ее не узнаете. От прежней самоуверенности не останется и следа. С одной стороны она будет выражать искренний восторг, относительно окружающего пейзажа, в первую очередь каких-то незначительных с вашей точки зрения деталей, а с другой, буквально чуть ли не страх перед неожиданно надвинувшейся тучей или треском, поломанного ветром, сучка. Она будет покорно цепляться за того, кто ее привел, как бы ища у него защиты.
   Правда, все это будет только до тех пор, пока она не свыкнется с обстановкой, как теперь говорят: не оклемается.
   Что происходит в этом случае? Новая непривычная обстановка совершает на ее сознание агрессию новыми впечатлениями, устанавливающими, пусть временные, но новые границы окружающей действительности, прекращая на время агрессию ее данности в окружающую среду.
   Может быть она довольно быстро привыкнет к этой новой обстановке и обретет свою прежнюю самоуверенность. Но это будет означать не то, что лес вообще перестал ее пугать, а только этот лес перестал. В новом таком же лесу она будет поначалу чувствовать себя так же неуверенно.
   Все это говорит о том, что если мужское сознание отображает внешний мир с позиций своего интереса, то в женском сознании он (внешний мир) отображается с позиций произведенного на себя впечатления.
   Женское познание в данном случае пассивно.
   При этом пассивное женское восприятие в чем-то более объективно, нежели мужское, поскольку воспринимает мир со всех сторон по степени воздействия на себя того или иного события.
   В то время как активное мужское неизбежно в чем-то будет субъективно, воспринимая мир преимущественно в каком-то одном направлении, к которому имеет свою индивидуальную предрасположенность. Предрасположенность же эта, определяется ничем иным как тем, что мужское сознание не отрезано от познания высших сфер границей, как женское, на уровне веры.
   В свою очередь, не только вера в Бога является в женском сознании границей, а вообще любая вера, во чтобы-то ни было, есть граница, за которой начинается покорность женского самоутверждения на данном направлении. Тогда как в мужском сознании вера - это как раз то, что и устремляет его на путь познания.
   Отсюда можно сказать, что женское сознание представляет собой систему границ, одни из которых возводятся им самим в целях сохранения своей, постоянно агрессирующей энергетической данности (духовное плюс физиологическое), а другие устанавливает в нем, агресссирующая на это сознание информация внешней среды.
   Причем все эти границы так или иначе временные и имеют разные характеры, как-то, покорность, вера, согласие, принятие к сведению, в зависимости от важности их в тех или иных конкретных условиях.
   Поэтому, когда условия меняются, и соблюдение некоторых границ становится не обязательным - они попросту вычеркиваются из женского сознания, как лишние.
   Этим объясняется тот факт, что женщина врет и не краснеет при этом. Врет она при этом абсолютно искренне, обладая к тому же еще и даром убеждения, за счет вырвавшейся на свободу агрессии на данном направлении самоутверждения.
   "Сеньор, она лгала. Она всегда лгала. Я не знаю, сеньор, сказала ли эта женщина за всю свою жизнь хоть одно слово правды. Но когда она говорила, я ей верил. Она коверкала баскские слова, а я верил, что она наваррка" (Ф.Мериме "Кармен")
   Самую большую агрессию на женское сознание оказывает, сконцентрированная в сперме мужская благоприобретенность.
   Поэтому отношение женщины к мужской сперме может быть самое различное: интерес, боязнь, желание, восторг, пренебрежение, в зависимости от того, какая сперма, причем даже тогда, когда эта сперма попадает не туда, куда ей положено попадать.
   Это ли не свидетельство того, что сперма для женщины - источник информации?! Она может ее пощупать, понюхать и даже попробовать. В то время как мужчина даже к своей собственной сперме относится примерно так же, как к моче или калу.
   Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что женщина вообще воспринимает всю информацию внешнего мира иначе, нежели мужчина.
   И если мужское сознание, устремляясь своим интересом в окружающую среду, фиксирует всю информацию в систему понятий, образов и представлений. То в женском сознании, когда оно отображает внешний мир непосредственно через те же органы чувств, эти же понятия, образы и представления отображаются в системе границ этих понятий образов и представлений.
   У кого-то напрашивается вопрос: А в чем, собственно, разница?
   Действительно. В какой-то момент времени "оптический аппарат" - глаз на "пленке" - сером веществе коры головного мозга фиксирует в мужском сознании трехмерную проекцию предмета, в определенном цветовом диапазоне.
   Точно так же, этот же предмет, в этот же момент времени, на такой же пленке - таком же сером веществе, таким же оптическим аппаратом - глазом фиксируется в женском сознании в систему границ этой же трехмерной проекции, в системе границ этого же цветового диапазона.
   Отображение при этом получается одинаковое.
   Одинаковое, да не совсем. В первом случае предмет фиксируется и запоминается с позиций изначального интереса к нему, а во втором с позиций произведенного им впечатления.
   В первом случае, если в дальнейшем меняется интерес к предмету, то представления о нем при этом не меняются. Во втором же случае меняется и само представление, поскольку система границ в женском сознании все время изменяется.
   Вся реклама рассчитана исключительно на это женское восприятие.
   Постоянное подавление женского сознания новыми впечатлениями, относительно рекламируемого товара, побуждает в нем повышенный интерес, обусловленный желанием, во чтобы-то ни стало, преодолеть эту границу. В то время, как в мужском сознании реклама только поддерживает память о предмете, не изменяя интереса к нему.
   Постоянное изменение системы границ в женском сознании частично разрушает, отображенную в нем изначально, хоть и в системе границ, но в принципе ту же самую, что и в мужском, логическую взаимосвязь представлений и образов.
   Чем объясняется в первую очередь тот факт, что женщины всегда либо преувеличивают значение чего-то, либо недооценивают. Всякий раз при этом, идя на поводу, у одного какого-то яркого впечатления, определившего какое-то одно представление в ее сознании, относительно чего-то и подчинившего при этом себе все остальные.
   И если изменение границ порвало в женском сознании логическую связь между какими-то понятиями, отобразившимися ранее, то оно уже не в состоянии ее восстановить собственными логическими размышлениями даже на самых простейших примерах.
   Сколько раз в детстве я был свидетелем такой сцены. Моя бабушка - зав. сектором статистики крупного государственного учреждения время от времени обращалась к своей сестре - ведущему инженеру одного из КБ с просьбой:
   -Лидинька, объясни ты мне, пожалуйста, что такое синус.
   -Ну, это же так просто, Зиночка - отвечала та - Отношение противолежащего катета к гипотенузе в прямоугольном треугольнике.
   -Ты меня за дурочку-то не считай - вскипала бабушка - Я это не хуже тебя знаю, но я не могу понять, что это такое и хочу, чтобы ты мне объяснила.
   После этого они уединялись в спальне, и оттуда время от времени доносилось:
   -Понимаю... Не понимаю...
   -Давай на круге...
   -Нет, это совсем не понятно, давай опять на треугольнике...
   Так они сидели, чуть ли не часами. После чего бабушка грустно констатировала:
   -А все-таки, я так ничего и не поняла, придется как-нибудь в следующий раз.
   А потом к ней приходили молодые диссертанты, и она им объясняла, что такое средне - квадратическая ошибка и коэффициент корреляции.
   Как видим, сознание в системе границ понятий вовсе не мешает женщине заниматься дисциплинами, основанными на логике.
   Но принципиальное отличие женского сознания от мужского при этом заключается в том, что оно не прогоняет цепочку логических выводов через свое личное логическое мышление, а, скорее, отображает их и запоминает.
   А в данном случае образовался разрыв, между сложными выкладками статистического анализа и простейшим понятием синуса, который отобразился в бабушкином сознании когда-то в детстве, и с тех пор она к нему не возвращалась, поскольку статистика никоем образом не опирается на геометрию.
   Женское сознание обладает даже одним бесспорным преимуществом по отношению к мужскому. Оно не знает что такое личное убеждение и способно, благодаря этому, очень быстро приспособиться к новым социальным условиям с новыми взаимоотношениями и ценностями.
   Что весьма наглядно и проявилось при сравнительно недавнем перевороте, не столько государственной системы, сколько системы этих основополагающих ценностей.
   Все о чем говорю, касается исключительно разницы сознания мужского и женского, связанного с осмыслением, как себя, так и окружающего мира. Подсознание же, которое ведает всеми жизни определяющими функциями организма, как мужского, так и женского, при этом абсолютно одинаково. Система отображения внешней среды не имеет в данном случае никакого принципиального значения. И пассивное мужское восприятие на уровне подсознания в этом плане аналогично женскому.
   Но если в отличие от женского, мужское сознание вырывается своим интересом из недр подсознания, во многом теряя при этом с ним связь, то женское сознание, напротив, есть продолжение - "передний край" того же подсознания. Тот слой, которым агрессия ее данности соприкасается с окружающим миром. И в этом опять таки проявляется целостность женского начала по определению.
   А теперь мы поговорим о самом, можно сказать, интересном, о влечении мужского начала к женскому, и женского к мужскому в свете всех этих основополагающих определений. И тут уже многие столь часто употребляемые термины приобретут диаметрально противоположную половую ориентацию.
   А именно, влечение мужского к женскому, исходящее из определяющей сути мужского - "макро в микро", являет собой прежде всего агрессию.
   Более того, если агрессия женского по отношению к окружающему миру носит всего только характер самоутверждения, то агрессия мужского по отношению к женскому куда более агрессивна, и носит характер навязывания женщине своей благоприобретенности.
   Не случайно поэтому, что мужчина (прежде всего физиологического вида) в моменты сильного влечения чуть ли не полностью теряет рассудок, превращаясь прямо-таки в кобеля.
   Что же касается женского влечения, то тут все иначе. Женское влечение во многом аналогично мужскому познанию.
   Оно так же, как мужское познание действует в противоположном, относительно определяющей тенденции женского ("микро - в макро") направлении. Так же воспринимает мужское в каком-то одном направлении, к которому имеет свою личную предрасположенность. И так же, вследствие этого, неизбежно субъективно в своем восприятии и оценке.
   Если мужское влечение, в общем-то, примитивно и примерно одинаково у всех мужчин, то женское влечение сугубо индивидуально и, напротив, раскрывает в женщине высшие стороны ее сознания.
   Не случайно поэтому, что на протяжении всей истории человечества наиболее ярко выраженное женское влечение так же подвергалось преследованиям и осмеянию, как и мужское познание на уровне гениев.
   "Нет войны более жестокой, чем бездарности против таланта" - как сказал В.И.Немирович-Данченко. А способность испытывать незаурядное влечение это тоже своего рода женский талант.
   Кроме того, подобно мужскому познанию, женское влечение активно, поскольку так же имеет своей целью благоприобретение. В то время как мужское влечение пассивно и спровоцировано исключительно наличием в природе женского, и имеет своей целью только избавление мужского от самой причины этого влечения.
   Неудовлетворенное женское влечение, в первую очередь ярко выраженное, будучи, так же как и мужское познание, полярно направлено, по отношению к определяющей тенденции женского "микро - в макро", является движущей силой женского познания мира, через попытку познания себя.
   Это особенно наглядно проявляется в женской поэзии, особенно наших великих А.Ахматовой и М.Цветаевой.
   С одной стороны, каждое стихотворение женщины поэтессы начинается, так или иначе, с местоимения "Я", а с другой, рассматривает через проблему этого "Я" как бы и проблему всего человечества.
   "... И стон стоит по всей Земле: Мой милый, что тебе я сделала?"
   И первое к чему пришло это женское познание в отношении миро устройства еще в глубокой древности, так это осознание необходимости жертвы во имя жизни.
   Все древние культы, связанные с жертвоприношением, а так же церковная догма, что Христос плотью и кровью своей искупил грехи человечества - вклад исключительно женской психологии в эту область знания.
   На чем же основана эта, столь чуждая мужскому здравомыслию гипотеза? А основана она исключительно на самой природе женского познания, основанного на влечении.
   Действуя в противоположном, относительно определяющей тенденции женского "микро в макро", направлении, это влечение приносит женскую данность в жертву агрессивному противоположному мужскому, во имя новой жизни. То есть самое свое возвышенное проявление души женщина, отдаваясь мужчине, приносит в жертву самому низменному его проявлению. И именно поэтому понятие жизни в женском сознании, неразрывно связано с понятием жертвы во имя ее.
   Аналогично, по такой же точно причине, исходящей из принципа мужского влечения, опирающегося на определяющую тенденцию мужского начала "макро - в микро" и носящую характер примитивной агрессии, противоречащую в принципе познанию, устремленному в бесконечность, мужское сознание и пришло к понятию грехопадения по отношению к женскому.
   И именно благодаря этому, Иисусу Христу когда-то и было приписано мужским вымыслом - непорочное зачатие, а женским - что он искупил своей жертвой грехи человечества. При этом надо заметить, что ни в одном "Евангелие" прямым текстом нет ничего ни про то, ни про другое.
   Все это только свидетельствует о том, насколько даже в древние времена, женское познание в этой области не отставало от мужского.
   Поэтому-то великие пророки, основоположники мужского познания в этой области и старались в первую очередь искоренить плоды псевдопознания, исходящие из половой сущности, как той, так и другой. И именно во имя этого сами отрекались от половых связей.
   Так, например, Рама еще пять тысяч лет тому назад запретил человеческие жертвоприношения в своей стране (см. Э.Шюре "Великие Посвященные").
   Христос две тысячи лет тому назад выступил против принесения в жертву и животных, сказав: "Дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников" (Ев. от Матфея гл.21 ст.13) Что, кстати, и было одним из серьезных разногласий Его с тогдашней официальной церковью.
   Основоположник Ислама яростно набросился на идею Бога-человека - такого же выдающегося произведения женского сознания, исходящего из определения целостности женского начала, благодаря которому она не в состоянии отделить содержание от формы.
   Например, когда женщина испытывает положительные эмоции от любимого произведения искусства, то обязательно отождествляет при этом творение с личностью автора или исполнителя. Чему тогда удивляться, что они создали бога из человека, принесшего им "Божественную весть", а потом еще заплатившего за это жизнью.
   Однако, основоположник Ислама, хоть так же не оставил после себя никаких подлинных записей своих мыслей, все же и его принципиальная позиция на этот счет до нас дошла:
   "Вот Бог скажет: Иисус сын Марии, говорил ли ты людям: кроме Бога почитайте еще Меня и Мою матерь двумя Богами? Он скажет: Хвала Тебе! Как мне говорить такое, чего я не должен говорить". (Коран. Гл.5 с.116)
   "Мессия сын Марии только посланник, как и те посланники, которые были прежде него и которых уже нет теперь" (Там же с.79)
   Однако идея жертвы во имя жизни в той или иной форме продолжала существовать. Что как раз и свидетельствует, как о самой причине ее возникновения, так и о том, какую огромную роль женское сознание через подсознательное подчинение оказывает на мужское.
   И уже сравнительно в недавние времена Л.Н.Толстой, посвятивший весь свой ум и талант последних лет жизни размышлению над Евангелие, в первую очередь, подверг жестокой критике церковный догмат относительно "плоти и крови". За что и был отлучен от церкви и предан анафеме.
   Одного не учел Лев Николаевич, что церковь и создана для женщин и рассчитана исключительно на их сознание. Не даром немцы говорят: "Kinder, Kuche und Kirche". И им она нужна именно такой, каковой она и является, и в первую очередь с ее прерогативой формы над содержанием во всем.
   Дальновиднее всех в этом плане был Кришна, который понимал, что женское сознание, в принципе, неодолимо и поэтому сам подгадал себе насильственную смерть, с тем, чтобы благодаря этому восторжествовали его идеи.
   Именно эта сторона женской психологии и является причиной мирового зла, и именно потому, что она очень прочно коренится в самой природе женского сознания. Доказательством чему служит хотя бы то, что природа эта, подчас имеет самые омерзительные и немыслимые, с точки зрения мужской психологии проявления.
   Так, например, многие женщины, в первую очередь ярко выраженные физиологические стервы, испытывают чувство полового влечения, а порой даже и состояние оргазма, будучи свидетелями публичных казней и пыток.
   Наблюдая при этом, превосходящую во много раз по сравнению с обычной, проявляемой в половых отношениях, мужскую агрессию, их женское сознание и испытывает свои самые сокровенные чувства. Поскольку на подсознательном уровне ярко выраженное физиологическое женское начало более всего нуждается в подавлении своего самоутверждения со стороны мужской агрессии. И один психолог (не помню кто) очень верно определил, что "феминистки - это как раз те женщины, которые на подсознательном уровне жаждут чтобы их изнасиловали".
   Именно поэтому женщины иногда в моменты кульминации с одной стороны, стонут и зовут на помощь маму, а с другой, царапаются и кусаются, с тем, чтобы возбудить в партнере еще большую агрессию.
   При этом активное (стервозное) женское, как правило, норовит возбудить как можно большую агрессию в партнере еще до того, для чего она часто под тем или иным предлогом оскорбляет в нем его личное достоинство. В то время как после того, напротив, пребывает в спокойном умиротворенном благодарном состоянии.
   А пассивное женское (блядское), наоборот, будучи изначально не в силах устоять перед превосходящей в силе мужской агрессией, потом начинает таким же точно образом мстить "благодетелю" за, причиненный себе этой агрессией, "моральный ущерб".
   Но в принципе степень влечения, а, следовательно, и желание ее подавления вовсе не определяются величиной женской данности и активности. Это своего рода женский талант, развитие которого помимо природной предрасположенности, зависит еще от многих причин, в первую очередь от воспитания в раннем детстве.
   И, если у девочки не было в детстве положительного примера мужского в лице отца, то мало вероятно, что она будет способна в будущем на сильное влечение к кому бы-то ни было.
   Более того, такое частое явление в наши дни, как отсутствие отца в семье первым делом отражается на ущербности именно женской психики, поскольку при этом разрывается основополагающая родственная уза отец - дочь, отмеченная в предыдущей главе.
   В то же время нельзя сказать, что бы вот эта идея жертвы во имя жизни, как результат женского осмысления природы вещей, вовсе не имела под собой никаких оснований. Как сказал Ф.Ламарк: "Жизнь одних - есть смерть других, а смерть одних - есть жизнь других".
   И поэтому вот тут-то и очень важно определить, что мы берем за основу познания. Интерполируем ли мы высшее на уровень низшего, или, наоборот, экстраполируем низшее на уровень высшего. То есть, пытаемся ли мы хоть как-то постичь природу высшего, или свою собственную природу превозносим все выше и выше.
   Именно эти два диаметрально противоположные направления познания и определяли во все времена две совершенно различные системы знаний. Одна из которых, исходила из интересов само утверждения, и привела в конечном счете к современному материалистическому познанию мира, а так же изобрела орудия труда и войны. А другая, напротив, во все времена пыталась обуздать это само утверждение и формулировала с этой целью основополагающие нормы морали и права.
   Систему знаний, в основе которой лежит само утверждение, я в дальнейшем так или иначе буду называть женской, по сути, хотя, естественно она вовсе не женщинами создавалась. В то время как мужской, по сути, считать исключительно систему знаний, сдерживающую эту агрессию само утверждения, исходя, и в том, и в другом случае из самого принципа познания.
   Мужская, по сути своей, система знаний изначально является первичной. Она определила когда-то человеческий язык (языки), систему исчисления, устройство вселенной и многое другое, от чего потом отталкивалась вторичная система знаний, в основе которой лежало то или иное само утверждение.
   Подобно тому, как мужское оплодотворяет женское, в результате чего на свет появляется новая жизнь, так и эта первичная система знаний, открывающая основополагающие закономерности мироздания, оплодотворяла собой природу человеческого сознания вообще, порождая тем самым систему знаний, в основе которой лежало само утверждение.
   А природа человеческого сознания вообще, представляла при этом собой во все времена, как бы, объединенное в систему границ единое женское, по сути, само утверждающееся сознание, на которое агрессировало по множеству направлений этого самоутверждения то или иное мужское осознание чего-то главного, постоянно изменяя его при этом. Что и определило собой весь путь развития человечества от обезьяны и до наших дней.
   Но подробнее об этом в следующих главах.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   РОЛЬ ЖЕНСКОГО В ИСТОРИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ.
  
  
  
  
   Многие, я думаю, знают легенду о Прометее, о том, как он похитил огонь с небес и дал его людям, и о том, как Боги его жестоко покарали за это, приковали цепями к скале, и орел прилетал клевать у него печень.
   Но никто при этом не задумывался над тем, почему это Боги оказались, столь жестокими, и почему это желание осчастливить людей огнем показалось им столь тяжким преступлением. Как-то это не вяжется со всеми остальными представлениями о Богах, которые хоть и бывали порой суровы, но всегда при этом оставались и справедливы и, кроме того, всегда заботились о счастье людей.
   А тут на тебе, и орел печень клевал, и лиса еще что-то там выгрызала, и молнии в глаза ему пускали. Чувствуется, что автор сказания изощрялся, как мог, в описании жестокости приговора.
   Венгерский писатель Л.Мештерхази занялся исследованием легенды о Прометее и вот до чего докопался в результате.
   Легенда о Прометее - самое древнее и вообще самое первое эпическое сказание, дошедшее до нас, которое возникло еще задолго до потопа у самых первобытных людей, едва они научились говорить, и имеет примерный возраст 50 тысяч лет.
   Сказание это под разными именами (Прометей - это уже более поздняя греческая транскрипция одного из них) было у всех народов, населявших когда-то Землю. Кроме того, Прометей по этим древним преданиям сам был Богом и сидел в сонме Богов.
   Остальные Боги были против того, чтобы давать людям огонь, а он их не послушал и дал, за что они его и наказали. А с особой жестокостью потому, что он дал людям огонь не столько, чтобы их осчастливить, сколько, назло остальным Богам, которые якобы его не достаточно уважали, а он был Богом очень гордым. И может быть, поэтому гордыня была признана самым тяжким грехом еще 50 тысяч лет тому назад.
   Цифра эта - 50 тысяч лет примерно совпадает с возрастом "человека разумного", который, в отличие от всех остальных полу обезьяньих предков, принципиально не отличался уже от современных людей, а если и отличался, то в основном в лучшую сторону.
   Он в совершенстве владел изощренными каменными орудиями, которых современный человек ни сделать, ни ими что-то сделать не в состоянии. Не только устно, но и письменно мог сформулировать мысль, создавал наскальные произведения искусства, четко следовал принципам дружбы и взаимовыручки со своими соплеменниками и имел представление о Боге.
   Занимаясь в основном охотой на крупных животных, уходил на огромные расстояния от родного очага, прекрасно ориентируясь во времени и в пространстве.
   Об исторических предках этого "разумного человека", по утверждению Дольника даже среди антропологов нет единого мнения. Но после всех новейших раскопок и исследований появилось такое мнение, что эти "разумные люди" произошли от одной самки, жившей примерно 200 тысяч лет тому назад. Этой же цифрой примерно 200 тысяч лет, определяется антропологами и возраст использования человеком огня.
   Почему-то между последователями Ч.Дарвина и философами, пытающимися постигнуть Бога, сложилась непримиримая вражда и полное непризнание аргументов друг друга.
   Все это связано с идеализацией Бога в сознании человека, который, по его мнению, только и живет тем, чтобы творить для него добро. А ведь аналогично Ламарку можно с такой же достоверностью сказать, что "Добро одним есть зло другим".
   И не правильней ли приписать Богу в первую очередь разум, благодаря которому и добро и зло во всей бесконечной вселенной находятся в равновесии.
   Кстати, первобытные люди были в этом плане намного умней будущих своих потомков, поскольку вовсе не идеализировали своих Богов. Не говоря уже о том, что именно они и определили само это понятие Бога.
   Кроме того, когда человеческий разум сам хочет создать что-то, то обязательно экспериментирует в этом направлении. Почему тогда мы не можем допустить, что Божественный разум так же экспериментирует, создавая ту или иную модель жизни? Ведь даже селекционер какой-нибудь сорт картошки, и тот выводит годами. А Бог, значит, создавая целую экосистему должен "дунуть, плюнуть" и все готово?
   Он так же, подобно селекционеру, отберет материал, создаст определенные условия, посмотрит, что из этого получилось, уничтожит не подходящее, отберет наиболее удачное, снова создаст определенные условия...
   Только для Него миллион наших лет, это все равно, что для нас один сельскохозяйственный сезон.
   Вот и получается, что теория эволюции вовсе не противоречит теории Божественного создания человека из обезьяны. Но до этого почему-то не додумались ни антропологи, ни их оппоненты.
   При этом оппоненты антропологов, не учитывают собственной же основополагающей аксиомы: "Бог создал человека по образу и подобию своему" Это что же Он туловище создал по образу и подобию своему, или, все-таки сознание?
   А антропологи не отдают себе отчета в том, что изучают лишь следствие процесса. Они потрясают вещественными доказательствами, Следствие именно тем и отличается от Причины, что оставляет после себя следы, но причину эволюции видят только, в одном - приспособлении вида к окружающей среде.
   И тут же сами себе и противоречат, замечая, что неразумные животные с этой задачей на том же отрезке времени справлялись куда лучше.
   Так что получается, что "без Бога не до порога". А порог этот, от которого начинает плясать "человек разумный" и есть освоение огня.
   Но для чего обезьяне понадобился огонь? Которого она, как говорится, боялась, как огня. Ответить на этот вопрос, если внимательно подумать и абстрагироваться на уровень этой самой обезьяны можно только с помощью замечательных открытий профессора Дольника, касающихся этологии взаимоотношений в среде человекообразных обезьян.
   Сущность которых, сводится к тому, что та или иная совокупная популяция этих обезьян представляет собой строгую иерархическую пирамиду по своим физическим данным и степени агрессивности. Самая агрессивная особь, она же самая большая и, как правило, самая старшая, является доминантом и иерархом над всеми остальными.
   "Три предмета постоянно заботят его: сохранение и приращение территории стада, удержание самок и власть". (В.Дольник "Непослушное дитя биосферы")
   В то же время власти и самок в стаде жаждут все, особенно так называемые субдоминанты, которые по тем же, определяющим иерархическое положение, качествам, мало, чем отличаются от самого доминанта.
   И тогда, мне думается, 200 тысяч лет тому назад дело обстояло примерно так.
   Обиженный доминантном, субдоминант, ненавидящий его и желающий с ним поквитаться, нес свою опасную службу по охране стада от внешнего врага. (По утверждению Дольника доминанты именно так и поступают с субдоминантами - отправляют их подальше от себя на самые опасные посты). А в это время начался пожар, и все стадо в ужасе побежало.
   И тут (Именно тот случай, который в ведении Бога), горящий сучок упал этому субдоминанту прямо под ноги и он увидел, что горит только верхняя половина сучка, а вторая половина не горит.
   Одержимый жаждой мести он схватил этот сучок и побежал с ним догонять стадо. В состоянии одержимости как раз и открывается канал связи с высшей субстанцией.
   Когда стадо отбежало на безопасное от пожара расстояние и успокоилось, он подошел к пахану-доминанту и придвинул горящую часть сучка прямо к его физиономии.
   Тут-то грозный доминант на глазах всего стада и рухнул пред ним в заискивающую позу. Что означало на языке обезьян, что он больше уже не пахан, а пахан тот, у кого в руках огонь, вселяющий, куда больший ужас, нежели могучая фигура доминанта и его клыки.
   То есть овладение огнем было изначально продиктовано, не желанием жарить пищу и обогревать тело. Ну, где это было обезьяне сразу до такого додуматься? А исключительно желанием, властвовать, которое всегда в ней сидело.
   Причем, владеющий огнем, мог уже не бояться хищников и соответственно жить в одиночестве, время от времени, совершая набеги с горящей палкой в руках на целые племена, и те в свою очередь разом падали перед ним ниц, умоляя: "Прометеюшка, не губи! Все, что пожелаешь..."
   Каста владеющих огнем, живших уединенно в какой-нибудь пещере, где удобно было хранить этот огонь, воспринималась другими обезьянами как сонм Богов. Желание других обезьян тоже стать Богами и толкнуло их сознание на путь развития, в первую очередь в плане достижения символа власти - огня.
   И в один прекрасный день, Прометей-второй снова похитил его у небес, подобрав сучок зажженного молнией дерева, причем уже осознанно, и объявил себя царем вселенной.
   Между приверженцами старой и новой власти началась война огнем (меча еще не изобрели). В результате которой, по всей видимости, обезьяны и поубивали друг друга.
   Уцелела одна самка, ну и еще несколько несовершеннолетних, которых она собрала под свое крыло и ушла с ними подальше от родного пепелища, не забыв, правда, при этом захватить и огонь.
   Началась эра матриархата. Огнем стали владеть самки и женское сознание, которое раньше пробуждалось только на короткий промежуток времени раз в году, теперь заговорило в них в полный рост, выстраивая, на сей раз самок в тоталитарную пирамиду вокруг огня.
   Первых, пришедших к ним на огонек самцов они, по всей видимости, съедали, предварительно разорвав их на части. Что в свою очередь и побудило самцов заняться охотой, с тем, чтобы вместо себя давать самкам кусок животного на растерзание.
   Ведь почему-то в эволюции других видов животных нет такого явления, чтобы оно, оставаясь тем же видом, сменило растительную пищу на животную, обитая при этом в местах, где эта пища была.
   Самцы, которые в массе своей оказались теперь на улице за пределами пещеры, в которой курился огонь, тоже вынуждены были развивать свое мужское сознание, альтернативное женскому, основанное на дружбе и взаимопонимании, а так же на ненависти к тому, что влечет их к женскому полу.
   Однако самкам надо было питаться, а пища сама к ним в пещеру не ходила. Это вынуждало женское сознание развиваться в плане изучения мужских слабостей с целью как можно большего подсознательного подчинения их себе.
   Тут-то и зародилась древнейшая женская профессия, которой способствовало еще и то обстоятельство, что самки, находясь все время у огня, постепенно теряли свою шкуру, обнажая при этом эрогенные зоны.
   Доказательством того, что самки значительно раньше самцов потеряли шкуру служат, дошедшие до нас в этом плане, рудименты: волосатых мужчин полно, а женщины - большая редкость, кроме того, бляди (которые ходили за мужчинами) более волосаты, нежели стервы (сидевшие у огня).
   То, что самки постепенно теряли шкуру, не могло не отразиться на потомстве вообще. И привело, в результате, к тому, что все поголовно потеряли естественную одежду и стали перед проблемой защиты тела от холода, усугубившуюся еще и тем, что как раз в это время на них и стал надвигаться ледник.
   Первобытные люди (без шкур это были уже именно люди) стали вынуждены теперь сдирать шкуры с животных, а, следовательно, осваивать ремесла, и самое главное регламентировать при этом взаимоотношения между, вполне сложившимися к этому времени, противоположными сознаниями, мужским и женским.
   Конечно на самом деле, процесс эволюции был намного сложнее и разнообразнее, но психологическая подоплека этого явления не могла быть иной, поскольку только желание превосходства может объяснить причину возникновения человеческого сознания.
   Вырвавшееся с помощью огня за пределы своих обычных границ, это желание превосходства получило, поначалу, беспредельную власть, владеющего огнем. Что, в свою очередь, не могло не привести к катастрофе. Вполне может быть, что таких опытов было много.
   И только самка, в силу инстинкта сохранения не только себя, но и потомства, могла одновременно, и сохранить огонь и не дать им пережечь или разогнать, под недремлющие пасти хищников свой род.
   Невозможность сохранения и поддержания огня в одиночку привело к необходимости объединения самок в более сложную систему иерархических взаимоотношений между собой. Манипулировать примитивными инстинктами самцов до этого было куда проще.
   Из всего этого следует, что женское сознание в системе границ было первично. Доказательством чего служит хотя бы то, что, во-первых, оно по своей интуитивной природе ближе к животному, а во вторых, на протяжении всей истории человечества, от гения до гения, почему-то одерживает верх над всем остальным посредственным мужским.
   Обладание беспредельной властью огня, с одной стороны, и невозможностью выноса его наружу, с другой, обусловленное генетическим кодом предыдущего опыта к чему это приводит, и послужило мощным толчком развития женского сознания.
   Огонь на протяжении огромного временного пространства, за которое из недр самки формировалась именно женщина, с одной стороны, давал ей ощущение беспредельной власти, а с другой, раздел ее до гола.
   Вот почему в женском сознании утверждение власти неразрывно связано с утверждением своего тела, а так же то, что при этом женское сознание весьма противоречиво и не последовательно в своем повышенном чувственном отношении, как к одежде, так и к наготе.
   Конечно опять таки, все это только основополагающие вехи формирования сознания, на самом деле все было гораздо сложнее и многообразнее. Шутка ли дело, процесс этот длился, как утверждают антропологи примерно 150 тысяч лет. Тут вон за тысячу лет документированной истории и то, сколько пертурбаций и в том и в другом сознании произошло.
   Тем не менее, когда сформировался-таки "человек разумный" (50 тысяч лет тому назад), который строго регламентировал по отношению друг к другу, оформившееся уже к этому времени, мужское и женское сознание, и создал, благодаря этому, наиболее устойчивую первобытнообщинную модель общества. А так же стал постигать своим этим сознанием высшие сферы, создавать на этой основе произведения искусства, и т.д.
   То тут-то и выяснилось, что отношение к огню, который давно уже стал для него чисто бытовым явлением, со стороны мужской и женской его половин, диаметрально противоположно.
   Что и нашло свое отражение в самом первом памятнике философской мысли этого первобытного человека - легенде о Прометее.
   В том, что Прометей благодетель человечества - Бог, похитивший для него огонь с небес - проявилось женское отношение к этому вопросу. А то, что Боги так жесточайше покарали его за это - мужское.
   Мужское сознание по сути своей преемственно и подытоживает, вполне может быть, что и на подсознательном уровне, в первую очередь предшествующий трагический опыт освоения огня. И, положив на одну чашу весов блага, которые дал людям этот огонь, а на другую, цену, заплаченную за это, на уровне философов своего времени осознает, что лучше бы этого огня не было. Что наиболее наглядно и проявилось в изощренном смаковании мучительной кары, которую Боги уготовали Прометею.
   Само утверждающееся же женское, напротив, в первую очередь сиюминутно. И в огне видит, прежде всего, символ власти и средство своего самоутверждения, что так же в веках запечатлелось в ее памяти, на том же можно сказать генном уровне.
   Как видим из пристального рассмотрения этой древнейшей легенды о Прометее, само утверждающемуся женскому сознанию в этом плане мужское познание, прежде всего, противопоставило понятие Божественной кары, которая в дальнейшем и пойдет красной строкой во всех пророчествах всех великих пророков.
   И войдет в самый первый свод законов пророка Моисея, который почему-то называется "Второзаконие". Причем в самых первых его заповедях:
   "...ибо Я, Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьяго и четвертого рода," (9)
   "...ибо не оставит Господь (Бог твой) без наказания того, кто употребляет имя Его напрасно" (11).
   Неизбежность наказания за чрезмерное само утверждение на протяжении всей истории человечества станет основным выводом, к которому, так или иначе, будет приходить осмысление жизни мужским, по сути, сознанием, так же как необходимость жертвы во имя жизни будет сидеть в женском. Именно здесь, как в фокусе, и сходятся друг с другом принципиальные их различия.
   И поэтому даже современные простые люди всегда, когда сталкиваются с тем или иным непредсказуемым трагическим фатализмом жизни, то мужское сознание при этом мучает вопрос: "Зачем?", а женское: "За что?"
  
   Как я уже говорил, мужское сознание воспринимает мир с позиций своего интереса, а женское с позиций производимого на себя впечатления.
   Поэтому, когда первобытные люди вынуждены были кочевать, мужчины высматривали по дороге кремни и обсидианы, из которых они делали наконечники для стрел, копья и каменные топоры, а женщины обращали внимание исключительно на красивые самоцветы из которых делали себе потом бусы и браслеты.
   И если мужчины, надевая ожерелья из клыков убитых ими опасных животных, выстраивались тем самым друг перед другом по ранжиру своих достижений, то женщины, надевая украшения из красивых камушков, исключительно по ранжиру красоты, точнее производимого ими друг на друга впечатления.
   Люди, может быть, так навсегда и остались бы в каменном веке, если бы однажды не попался одной из женщин на глаза желтый камушек, похожий на кусочек огня или даже Солнца. Кроме того, оказалось, что камушек этот не ломается и не крошится, как все остальные, и из него можно при умении (а первобытные женщины обладали к тому времени уже очень большим умением) слепить нечто необычное всем на зависть.
   Произведенное впечатление, а вместе с ним и зависть превзошли все ожидания, и интерес к желтому камню среди женщин стал постепенно возрастать.
   Женское сознание, запертое до этого в жесткие рамки традиционного первобытного уклада жизни, снова заявило о себе, выстраиваясь в более сложную иерархическую пирамиду по степени обладания желтым камнем - символическим олицетворением того огня, с помощью которого они властвовали в эпоху матриархата.
   Постепенно, через подсознательное подчинение, интерес к желтому камню стал затрагивать и мужское сознание, занятое до этого в основном изучением законов природы и поведения животных.
   Первым делом, по всей видимости, некий мужской ум решил проверить, действительно ли этот камень - застывший огонь, как утверждают женщины. А женщины вполне могли утверждать такое, поскольку опять таки, они воспринимают явление не с позиций своего интереса, а с позиций производимого на себя впечатления. И огонь в этом плане для них отнюдь не исчерпывался понятиями света и тепла.
   Он взял этот камушек и начал плавить его в огне. И когда камень этот, засияв как солнце, наконец, расплавился - то это уже произвело и на мужское сознание магическое воздействие.
   Началась первобытная золотая лихорадка. Отмывая и переплавляя между собой песчинки золота, "человек разумный" постепенно додумался и до металлургии вообще, которая и предопределила его дальнейшую судьбу.
  
   Я глубоко преклоняюсь перед историками, тщательно изучающими все факты, прежде чем представить нам картину прошедших эпох. Но, опираясь только на факты, они, опять таки показывают нам лишь следствие того или иного исторического процесса, а не его причину.
   Правда, Л.Н.Гумилев как бы докопался и до причины, открыв явление "пассионарности" (см.Л.Н.Гумилев "Этногенез и биосфера Земли"). Но, досконально поведав нам, что такое эта пассионарность и как она определяет ход истории, он в какой-то степени сам теряется в догадках относительно ее возникновения, приписывая все некоему изначальному "пассионарному толчку". А тогда, естественно, напрашивается вопрос: А что является причиной самого толчка?
   Невольно как бы и Л.Н.Гумилев наталкивается на мысль о Боге, как причине всего, совершая при этом традиционную ошибку относительно сверхъестественных методов Его божественного правления. Якобы Он берет и толкает сразу целые этносы в состояние пассионарности.
   Люди все время забывают о том, что они не одни у Бога и что эксперимент с ними и так стоит Ему больших затрат.
   И потом, зачем Ему это делать, когда пассионарность и так сидит в природе самой пассии. Достаточно ее только чем-то вооружить, точнее, нацелить на что-то и она тут же начинает раздвигать свои границы.
   В первобытном обществе все было просто: женское, в общем, в целом, если и подчиняло себе физиологическое мужское, в лице вождя, то одновременно с этим подчинялось и духовному мужскому, в лице шамана, поскольку тот общался с Богами.
   Шаман, благодаря этому, имел в какие-то моменты власть и над вождем, не имея, правда, при этом права на ошибку.
   Эта жесткая в психологическом аспекте схема наилучшим образом уравновешивала, противоположные мужское и женское начала, не мешая при этом раскрываться личным достоинствам как того, так и другого.
   О чем свидетельствует необычайная устойчивость этой формы общества, сохранившаяся и до наших дней в центральной Африке (пигмеи) и в дебрях Амазонки (индейцы Яноама) примерно в таком же виде, как и 50 тысяч лет тому назад. Кстати, на это обращает внимание и Л.Н.Гумилев.
   Последующее же развитие человечества и те формы, какие оно приобретало в определенные исторические эпохи, заключается в своего рода состязании, между женским само утверждением в направлении физиологического мужского познания, и сдерживанием этого самоутверждения со сторон духовного мужского познания.
   В любой системе, какую бы мы не взяли на рассмотрение: этнос, государство, империя, равновесие в ней сохранялось лишь до тех пор, пока сохранялся баланс между совокупным духовным и физиологическим в пользу духовного, как в первобытном племени. Но, к сожалению, он сохранялся не всегда, точнее, редко когда сохранялся.
   Для того чтобы понять психологическую подоплеку исторического процесса, необходимо обратиться к моему "заколдованному кругу", но рассмотреть его на этот раз, в общем, суммарном объеме той системы, историю которой мы рассматриваем.
   Как я уже говорил, когда над всей системой преобладает духовное мужское познание, то внутри ее сохраняется равновесие. За счет того, что это духовное мужское, через любовь, разумеется, подчиняет себе физиологическое женское и притягивает к себе духовное женское.
   Но физиологическое мужское при этом напрягается, разрываясь между духовным женским и женским физиологическим. Кстати, ему это только на пользу, так как способствует его развитию, поскольку природа мужского сознания в принципе полярна.
   Когда это духовное мужское подходит к своему пику и разрождается гениальным своим осознанием, наступает относительно короткий промежуток времени всеобщего благоденствия.
   Но как только это гениальное опочиет на лаврах, или, зарвавшись и вошедши тем самым в конфликт с физиологическим, геройски погибнет, уступив свое место более посредственному, общий духовный потенциал сразу же падает.
   Благодаря чему физиологическое женское выходит из подсознательного подчинения духовному мужскому, и начинает агрессировать, все более подчиняя себе физиологическое мужское.
   Одновременно с этим духовное женское подчиняет себе посредственное духовное мужское, заменяя при этом его познание, устремленное в будущее, на ортодоксальную идеологическую доктрину, устремленную в прошлое.
   При этом круг, как бы раскалывается на две части.
   Этот отрезок времени в истории системы всегда сопряжен, или с революционным беспределом, или с нашествием на нее извне, за счет ее ослабления, или же с постепенным ее вымиранием.
   Но как только физиологическое и духовное женское определятся между собой в границах, на основе какой-нибудь ортодоксальной идеологической доктрины, женское сознание почти полностью берет верх над мужским и начинается эпоха Гумилевской пассионарности.
   Утверждаясь все больше и больше, объединенное в систему границ совокупное женское - данность начинает при этом расширять и границы всей системы. Именно поэтому эпохи расширения территориальных границ того или иного государства, неизбежно сопряжены с массовым религиозным фанатизмом основной массы его народа.
   Расширение это идет, естественно, мужскими руками и головами, передовая часть которых, состоящая по меткому определению Л.Н.Гумилева из экстремальных личностей, постепенно выходит из подсознательного подчинения женскому.
   Кроме того, анализ революционных процессов при этом, а так же истерический их характер, являются наилучшей школой для, постепенно поднимающегося с колен, духовного познания, опять таки на уровне экстремальных личностей.
   Л.Н.Гумилев в результате своих раздумий над историей человечества определил, что экстремальные личности больше влияют на ее ход, нежели вся остальная масса. Я же не только с ним полностью согласен, но и пытаюсь внести свою лепту в доказательство этого его утверждения.
   И тогда получается, что объединяясь между собой, благодаря выходу из подсознательного подчинения, физиологическое и духовное мужское, на уровне все тех же экстремальных личностей, снова приводят систему в равновесие. Создавая тем самым благоприятные условия для рождения нового гениального.
  
   Наилучшим образом этот "круговорот" иллюстрирует история Европы, совокупно с Ближним Востоком, откуда и повеял ветер перемен последних двух тысячелетий.
   На окраине Римской империи в стране Иудее в канун Новой эры духовное познание явно переживало подъем. Появилось большое количество пророков, пророчествующих вне стен официальной церкви и толпы сочувствующих им. Такое вряд ли было возможно во времена Саула или Иисуса Навина.
   Сама империя в это время находилась как раз таки в состоянии равновесия, чему свидетельством является сравнительно мягкое правление наместников, которые сквозь пальцы смотрели на деятельность этих пророков, по всей видимости потому, что находились вдали от своих жен, и соответственно не были в состоянии подсознательного подчинения женскому. Ведь философские высказывания волнуют на отрицательном эмоциональном уровне только женское, по сути, сознание и в первую очередь пассивное блядское. Мужское к ним, или равнодушно, или видит в них пищу для собственных раздумий. Поэтому-то наместникам и было по большей части наплевать на них, мол, пусть говорят, лишь бы законам подчинялись.
   Волхвы из Индии спокойно разъезжали на своих верблюдах, обмениваясь с иудейскими учителями своим духовным опытом. Обряд крещения явно заимствован иудеями из аналогичного омовения в священном Ганге.
   Даже сам царь Ирод выслушивал вдохновенные проповеди Иоанна - крестителя, наматывая что-то себе на ум. И, опять таки, если бы не блядища Саломея, то ничего бы тому и не было.
   И наконец, этот подъем духовного познания разродился гением Иисуса Христа. Который, кстати, отнюдь не был таким уж неграмотным нищим, как многие считают, поскольку очень хорошо знал учения предшествующих пророков и постоянно на них ссылался.
   К примеру, "Он сказал им: не ужели вы не читали никогда, что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним" (Ев. от Марка ст.25)
   Значит, сам то Он читал. Вполне может быть, что Он и записывал свои мысли, да только, перетрусившие после Его смерти, апостолы уничтожили все это в ожидании обыска.
   Более того, если внимательно разобраться в сущности Его учения хотя бы по тем отголоскам, которые дошли до нас в виде "Евангелие", то нельзя не обратить внимания, что почти все мысли, какие Он отстаивал, высказывались, так или иначе, и предыдущими пророками.
   А Он просто отобрал из них все наиболее ценное, "освободив зерна от плевел" и придал этому, как теперь говорят, демократическую форму притчи, кстати, наиболее употребительную в этой стране. К ней прибегали еще самые первые после Моисея, пророки: Иосиф и Нафан.
   И все поначалу было очень хорошо, и проповедовал Он по большей части в синагогах, но...
   "Когда же народ стал сходиться во множестве, Он начал говорить: род сей лукав, он ищет знамения..." (Ев. от Луки гл.11 ст.29)
   То есть толпа всегда жаждет чего-то сверхъестественного и самое главное, что свято верит в возможность этого сверх естественного воздействия. Толпа, как никто, подвержена гипнозу. И, тогда на свой риск и страх, с тем чтобы, благодаря этому, прониклись и его учением, Он и занялся своими чудесными исцелениями.
   Особого чуда в этом нет, если вспомнить, как совсем недавно Кашпировский исцелял чуть ли не полстраны, вращая своими поросячьими глазками с экрана телевизора.
   Но если еще более внимательно прочитать дошедшие до нас свидетельства этого процесса, отраженные в "Евангелие", то явно улавливается то, что Он это делал, в отличие от Кашпировского, с большой неохотой.
   И каждый раз при этом акцентировал внимание на том, что все это делает Бог через Него, а не Он сам.
   "Возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог", или "Дерзай дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром", или "Он же, выслав всех вон и взяв ее за руку, возгласил: девица, встань! И возвратился дух ее; она тотчас встала; и Он велел дать ей есть. И удивились родители ее. Он же повелел не сказывать никому о происшедшем". (Там же Ев. от Луки)
   Тем не менее, выполняя возложенную на себя историческую миссию, но, идя при этом на поводу у толпы, гений все же тем самым начал невольно зарываться, все более и более становясь в сознании этой толпы сыном Божьим и царем Иудейским.
   Это и было началом конца. Поскольку Сын Божий, с точки зрения этой толпы, безусловно, был в состоянии постоять за себя. А будучи хорошим царем, еще и за свой народ. И прежде всего избавить этот народ от уплаты податей римскому кесарю.
   То есть, одержимое сепаратистскими и националистическими настроениями. угнетенное Римом, население Иудеи (типичная ситуация в моменты ослабления имперской власти), возложило на Него свои самые сокровенные надежды.
   А то, что Он говорил: "Кесарю кесарево, а Богу богово". Это они никак не могли понять. Поскольку для быдла, во все времена Бог и царь, в сущности, одно и тоже понятие. И на того, и на другого, оно смотрит только с одной мыслью: что Оно ему даст?
   Этим-то, приписываем Ему, "диссидентством" и воспользовались фарисеи, давно точившие на Него зубы, поскольку никак не могли простить Ему резких высказываний в свой адрес, типа:
   "Горе вам (фарисеям), что строите гробницы пророкам, которых избили отцы ваши: сим вы свидетельствуете о делах отцов ваших и соглашаетесь с ними, ибо они избили пророков, а вы строите им гробницы. Да ВЗЫЩЕТСЯ от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира". (Ев. от Пуки гл.11 ст.47,48,50)
   Кстати, если бы Он разделял точку зрения будущей церкви относительно собственной плоти и крови, вряд ли бы высказал нечто подобное.
   Что же касается: "Иисус взял хлеб и благословив переломил и, раздавая ученикам, сказал: примите, ядите: сие есть тело Мое. И взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нея все; ибо сие есть кровь моя новаго завета, за многих изливаемая во оставление грехов". (Ев. от Матфея гл.26.ст.26-28)
   То надо внимательно читать: кровь, пролитая за новый завет, во имя оставления грехов, а отнюдь не за сами грехи. И потом вполне может быть, что это была еще и горькая шутка в предвидении скорой гибели.
   Как из шутки может создаться нечто грандиозное, могу привести такой пример.
   Когда художник Н.Суриков выставил свою картину "Степан Разин", так сказать, на худсовет, критики задали ему вопрос: "А где же персидская княжна, которую он взял в плен?" На что Суриков ответил: "А он ее в воду выкинул, вон и круги еще остались".
   Шутка всем очень понравилась, и тут же облетела, чуть ли не весь Петербург, а вскоре появилась и песня "Из-за острова на стяжень", которая в позапрошлом веке считалась студенческой и полу блатной.
   Однако в двадцатом веке ее все чаще стали подавать, как героическую народную эпопею. Сам Е.Нестеренко пел ее с хором и оркестром Большого театра, да так, как будто это был священный гимн.
   Так что говорить о древних иудеях. Как только: "некоторые начали плевать на Него и, закрывая Ему лице, ударять Его и говорить Ему: прореки". (Кто ударил). Так сразу и выяснилось, что постоять Он за себя (своей чудодейственной силой) не в состоянии, а следовательно, никакой Он не сын Божий и не царь Иудейский, а самозванец.
   Такого разочарования толпа перенести никак не могла.
   Однако, надо отдать должное эпохе, обратив внимание на то, что совокупное мужское сознание (благодаря опять-таки пику Его духовного гения) явно до этого момента превалировало над совокупным женским и подсознательно ему подчиненным мужским.
   Сама постановка вопроса "... других спасал, пусть спасет самого себя, если Он Христос, избранный Божий" (от Луки гл.23) имеет мужскую сущность.
   А именно, отношение и к Богу и к происходящему с позиций личного интереса. И издевались над ним исключительно воины и начальники, в то время как женщины "плакали и рыдали о Нем" (там же)
   Более того, правящие вершины физиологического мужского, что Пилат, что Ирод, как только уяснили (опять таки своим личным разумением), что Он им ничем не угрожает, так и признали его невиновным.
   При этом: "Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему.
   Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату. И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом". (Ев. от Луки гл.23 ст.8-12).
   То есть прямым текстом говорится, что Ирод искренне интересовался чудесами, а как только разочаровался в чудотворце, так и отправил его с миром, надсмеявшись и уничижив Его с досады.
   И отправил к Пилату, расписавшись тем самым в признании законной власти того. А до этого, конечно же, он в свою очередь так же надеялся с помощью "чудотворца" и "народного любимца" избавиться от ненавистных римлян и стать единым властителем. Типичная политическая игра.
   После чего, естественно, Пилат и Ирод стали "друзьями".
   Учитывая весьма монолитную структуру тогдашнего общества, основанную на искреннем эмоциональном иерархическом соподчинении, все эти события можно свести в следующую принципиальную схему:
   Разрываемое до этого на части между духовным женским, в лице обращенного к нему Ирода, и доминирующим в масштабах империи физиологическим женским, в лице подсознательно подчиненного ему Пилата, физиологическое мужское почувствовало облегчение, в связи с окончанием (развенчанием) воздействия на него духовного мужского - гения Иисуса Христа.
   Доказательством того, что Пилат был своеобразной вершиной исключительно подсознательного подчинения физиологическому женскому (пока еще сидевшему смирно в подсознательном подчинении духовному мужскому), служит то, что он искренне хотел спасти Иисуса.
   И его при этом абсолютно не интересовало духовное мировоззрение того, кроме одного: говорил ли Он, что он царь Иудейский или нет? То есть, хотел стать во главе сепаратистов или нет?
   На что Иисус отвечал: "ты говорил". То есть, вы все приклеили мне этот ярлык, а не Я сам.
   Чего нельзя сказать об Ироде, явно, обращенному в сторону духовного женского, поскольку он, напротив, интересовался именно мировоззрением, точнее, находился под впечатлением оказываемого им воздействия на массу. В свое время он и Иоанна-крестителя слушал. А уж чудеса в этом плане его интересовали чуть ли не больше, чем собственный престол.
   Кроме того, Ирод, принадлежа к такому же, как и Пилат, физиологическому виду, обладал значительно большей по сравнению с тем степенью свободы мышления, поскольку следовал своему интересу, а не шел постоянно на поводу у толпы, как тот. Но с другой стороны, тот шел на поводу у толпы потому, что ему надо было ей править, а этому легче было в этом плане, он все же какой никакой, а был свой для нее, и поэтому мог позволить себе интересоваться ее кумирами.
   Своеобразной же вершиной подсознательного подчинения духовному женскому был первосвященник.
   Пока Христос был на вершине своей популярности, и совокупное духовное женское возлагало на Него свои сверхъестественные надежды, он, как и все фарисеи молча терпел Его выпады в свой адрес.
   Но как только, через провокационный вопрос о податях кесарю, надежды эти рухнули, так он и взорвался сильнее всех и "разодрав одежды свои, сказал: на что еще нам свидетелей? Вы слышали богохульство; как вам кажется?" (от Марка гл.14 ст.63,64)
   Это было сказано именно по-женски и апеллировало к чувству, а не к разуму. Не случайно через тысячелетия до нас дошла такая деталь: "разодрав одежды свои"...
   Тут-то все и заорали в исступлении: "Смерть Ему!"
   После того, как духовное мужское познание потеряло такого гения, а духовное женское сознание получило такую жертву, общее равновесие (см. "заколдованный круг") сразу же нарушилось.
   С головокружительной быстротой, относительно предыдущего спокойного протекания истории, фанатичное ортодоксальное женское христианство из какого-то там "подполья", с какой-то там окраины Иудеи, толпами распространились по всей империи, своим непротивлением оказывая полное гражданское неповиновение властям всех уровней.
   Одновременно с этим, вышедшее за все мыслимые границы подчинения духовному мужскому, само утверждающееся физиологическое женское (альтернативное духовному), стало учинять развратные кровавые оргии над этими христианами, подливая тем самым масла в огонь идеи жертвы во имя жизни, теперь уже вечной жизни.
   С каждой новой жертвой при этом и само оно попадалось на тот же самый "крючок" женского сознания, разделяясь при этом на два враждующих между собой лагеря.
   Что в свою очередь, через подсознательное подчинение разделило так же и совокупное физиологическое мужское, на подсознательно подчиненное физиологическому женскому, и обращенное к духовному женскому. И все это вместе взятое, в конечном счете, привело к гражданской войне.
   Одновременно с этим, духовное женское, все более, подчиняя себе духовное мужское, совсем сдвинуло у того мозги, и начались всевозможные измышления того относительно воскресения "Богочеловека" плотью. До такого могло додуматься только женское, по сути, сознание, поскольку оно целостность и не отделяет душу от тела.
   Измышления эти все дальше отодвигали на задний план собственно Учение, основатель которого, к сожалению, оставив свое тело на кресте, воскрес душой, слившись с бесконечным сознанием мироздания, и не мог уже оттуда ничего им возразить.
   Удивительно, что какой-то огонек духовного познания при этом, сохранялся лишь в среде фарисеев - именно тех на кого и обрушивался гнев Иисуса, и чьи отцы Его предали.
   Потеряв свое могущество и власть в эпоху "революционных христиан", они, будучи к тому же в отличие от тех весьма образованными людьми, как-то пытались осмыслить происходящее и связать порванную нить между прошлым и будущим.
   О роли фарисеев в эту эпоху так же неоднократно упоминал в своих лекциях Л.Н.Гумилев.
   Все эти "завихрения" в "заколдованном круге", вызванные отсутствием духовного познания, вследствие отрыва гениального от всего остального, конфликтом со всем остальным и смертью, и резким ослаблением, благодаря этому, духовной мужской составляющей, в целом, привели к такому ослаблению всей системы, что могущественная и непобедимая доселе Римская империя за сравнительно непродолжительный период времени превратилась в "разлагающийся труп" и легкую добычу, соседствующих с ней варваров.
   Вот уж воистину "Христос - Спаситель". Своим гением, можно сказать, Он один умудрился развалить самую великую по тем временам державу - передний край построения вожделенной мечты человечества - мировой цивилизации. Отбросив развитие, в этом направлении как минимум, на тысячу лет назад, и тем самым на этот же срок отодвинув вперед ту опасную черту, у которой стоит сегодняшний мир.
   То, что из себя представляли первые христиане в массе своей, и то, как благодаря им, разваливалась Римская империя замечательно показано в романе Д.С.Мережковского "Юлиан-отступник". Это как раз тот художественный вымысел, в котором больше правды, чем в самой правде.
  
   После того как Римская империя окончательно развалилась, раздробленное, в результате нашествия варваров, совокупное физиологическое женское и все что с ним связано, начинает постепенно определяться в своих границах на постримском пространстве.
   Одновременно с этим духовное женское определяется в границах с физиологическим посредством узаконенного церковного и монастырского противостояния.
   Хочу уточнить, все это вовсе не означает, что церкви и монастыри объединяли исключительно представителей духовного вида, в то время как светская жизнь - физиологического. Речь идет, только о принципиальном перевесе в ту или иную сторону и в первую очередь на уровне экстремальных личностей.
   Физиологическое мужское при этом начинает обретать большую степень свободы за счет обращения к духовному женскому, которое, в свою очередь, обращается к духовному мужскому, поскольку то, теперь постепенно выходит из подсознательного подчинения и встает на путь познания.
   Это находит свое отражение в том, что именно в лоне церкви зарождается и начинает свое развитие Великое Европейское искусство, познающее высшие сферы теперь уже с позиций гармонии и перспективы. Познание это во многом интуитивно, по своей сути, и аналогично в этом плане женскому влечению.
   Что, кстати, и определило европейские отношения между женщинами и мужчинами, которые сильно отличаются как от азиатских, так и от предшествующих им "варварских" на той же территории. А так же и само понятие Европа, которое было еще у древних греков, принцип мышления которых на сей раз и возрождался. Ведь если разобраться, никакой естественной границы между Европой и Азией нет. Откуда тогда появилось это понятие?
   Однако, в отличие от прописных логических истин ближневосточных пророков, выведенных в простейшие формулы притчи или псалма, произведения европейских художников, в том числе и самых великих, не только воспринимаемые, но и создаваемые более на эмоциональном уровне, нежели на логическом, отнюдь не все открывают духовную истину и оказывают тем самым влияние на исторический процесс. И поэтому здесь я воздержусь от конкретных имен и наименований.
   Тем не менее, когда процесс этого духовного познания разродился гениальным - эпохой Возрождения, произошло все то же самое, что и полторы тысячи лет тому назад.
   Прежде всего, возникло противоречие между этим гениальным и, следовательно, познающим, и посредственным, подсознательно подчиненным женскому, внутри самого духовного мужского познания. Что внешне проявилось в преследовании великих художников со стороны служителей церкви (ортодоксального догмата).
   А как только это гениальное уступило место, так скажем, менее гениальному, не столько познающему высшее, сколько просто работающему на заказ по канонам великих предшественников, совокупная мужская духовная благоприобретенность опять таки начинает падать, выпуская из подсознательного подчинения физиологическое женское.
   Всю Европу захлестывает волна междоусобных войн. Которые вскоре перерастают в глобальное противостояние сторонников Папы Римского - символической вершины духовного женского и подсознательно подчиненного ему мужского. И различных королей и герцогов - вершин физиологического женского и опять таки подчиненного им мужского.
   Когда же физиологическое и духовное женское вновь определяются между собой в границах, начинается расширение границ системы - колониальный захват в различных частях света, вызванный агрессией, вышедшего из подсознательного подчинения духовному мужскому, физиологического женского.
   Германия и Италия остаются в стороне от этого процесса, хотя имеют, в принципе, такие же возможности (географическое положение), как Англия и Франция. Происходит это опять таки потому, что в этих странах процесс духовного познания на уровне великих художников не прекращался.
   Когда же Франция в середине восемнадцатого века становится эпицентром духовного познания, разродившись гениальными "просветителями", агрессия ее в колониях несколько уменьшается, и она все больше начинает уступать Англии. А после того, как гениальных "просветителей" не стало, в самой Франции разразилась революция. И далее все пошло по той же схеме.
   Россия, духовное познание в которой начало развиваться по европейским принципам только, начиная с Петровских времен, когда церковь окончательно стала лишь отражением духовного женского (В Европе это произошло примерно в 11 веке), постепенно набирая силу, разродилась пиком гениального в конце прошлого века. В первую очередь Л.Н.Толстым, который как мыслитель в этом плане перерос себя же художника.
   Когда началось его противостояние церкви на таком же точно принципе, на каком и сам ее Создатель столкнулся с фарисеями, тут-то и грянула первая русская революция. Так что Лев Толстой отнюдь не "зеркало русской революции", как утверждал один батенька, а скорее наоборот: она (революция) - зеркало его духовного гения.
   К сожалению Д.С.Мережковский не перерос за себя же художника как мыслитель. А когда попробовал это сделать, написав свою "Религию Толстого и Достоевского", то попросту запутался своим завораживающим литературным языком в собственных эмоциях, запутав в них и Толстого с Достоевским.
   Зачем-то противопоставляя одного другому, тогда как с точки зрения духовного познания оба они - звенья одной цепи. Да и сам Дмитрий Степанович в своих художественных произведениях, я бы сказал, такой же великий философ. Вот что делают бабы с человеком. Не иначе, именно в это время он и подпадал под влияние стервы З.Гиппиус.
   Однако, хоть я и придаю в области духовного познания определяющую роль великим личностям, но должен заметить, что они в этом плане - это как бы наиболее высокие деревья, возвышающиеся над остальной растительностью, в то время как и любая травина, если она устремлена вверх, тоже вносит свой вклад в создаваемую этим познанием атмосферу.
   Да и сами деревья. Одни падают и умирают, другие наоборот подрастают, третьи стоят сухими столпами, уже не делая никакой атмосферы, но, оставляя при этом в тени те, которые делают. Одно дерево наверху - его со всех сторон видно, а другое внизу и его не видно, хотя оно и выше того которое наверху...
   Так что при рассмотрении истории духовного познания методом искусства очень трудно, за исключением наиболее очевидных примеров, взять на себя ответственность и сказать, кому же именно больше всего обязана история своими потрясениями.
   Кроме того, и сама эта духовная атмосфера не всегда стоит на месте, а чаще перемещается. Так, например, Христос был на Ближнем Востоке, а воздействие от Него испытала, прежде всего, Европа.
   Центр эпохи Возрождения - Италия, а воздействие от нее больше всего было в Испании и Франции.
   Но, все же, рассматривая большое временное пространство истории той или иной системы, нельзя не обратить внимания на то, что гениальное в ней не выдает себя равномерными порциями, а, напротив, появляется сравнительно непродолжительными периодами озарения, сменяющимися, как правило, затем периодами полного упадка. И эти периоды упадка духовной мысли неминуемо сопровождаются общественно-политическими потрясениями в самой системе.
   В подтверждение этой мысли теперь уже как живой свидетель и очевидец, я не могу не добавить, что конец пятидесятых, шестидесятые и начало семидесятых годов теперь уже прошлого века было ничем иным, как именно таким же озарением духовной мысли в нашей стране, да и не только в нашей.
   Может быть не столь масштабным, как эпоха Возрождения, но тем не менее. По количеству замечательных имен и произведений этот сравнительно короткий промежуток времени не сравним, не только с нынешней паразитической серостью, но и предшествующей ему, эпохой советского монументализма. Что в свою очередь и отразилось на общей духовной атмосфере того времени. Не я один говорю о феномене "шестидесятых".
   Сегодняшнему читателю трудно представить себе, как белыми ночами люди толпами ходили с гитарами по обоим берегам Невы, пели песни, запросто подходили друг к другу, знакомились и обменивались особенно полюбившимися, часто давая при этом адреса и телефоны и приглашая совершенно незнакомых людей к себе в гости.
   Милиция при этом как-то не мозолила глаза на каждом углу своей униформой, не говоря уже о том, что вооружена она была в большинстве случаев одним свистком.
   Можно было забыть сумку с вещами и даже с какими-то деньгами в магазине или на скамейке на улице, а потом вспомнить, придти и забрать ее. Все находились в состоянии какой-то эйфории и при общении друг с другом в основном пламенно спорили о прочитанных книгах и просмотренных спектаклях.
   Самый большой конкурс был в Театральный институт и на филологический факультет ЛГУ, а самый маленький в Экономический и Торговый. Хотя все знали, что работники торговли живут отнюдь не на одну зарплату, а на руководящие посты уже тогда стали выдвигать людей с экономическим образованием.
   Говорить о материальном благополучии, а уж тем более хвастаться им, считалось неприличным. И люди, которые им обладали, всегда как бы оправдывались за это в глазах окружающих, изо всех сил стараясь доказать им, что это исключительно дань их уму и таланту.
   Но как только, начиная с конца семидесятых, стало выясняться, что "Одних уж нет, а те далече..." атмосфера в стране стала резко меняться прямо на глазах, и, в конце концов, разразилась разгулом самых низменных страстей в начале девяностых. Чем можно объяснить все это?
   Чем можно объяснить то, что те же самые люди (имеются в виду конкретные люди, которых я хорошо знал, и в первую очередь женщины), которые вчера еще интересовались только высокими духовными идеалами, стали со слюноточивым восторгом обсуждать наряды героинь мыльных опер?!
   Чем можно объяснить то, что те же самые женщины, которые вчера еще сидели тише воды ниже травы, отдавая себе реальный отчет в том, что по большому счету собой представляют, вдруг без стыда и совести полезли наверх, пренебрежительно отпихивая по пути своих вчерашних кумиров?! И не в расцвете своей молодости, что самое удивительное, а прямо-таки скажем ближе к закату дней своих.
   Чем можно объяснить то, что те же самые мужчины, которые вчера еще сами расставались со своими постами, едва им намекали на некоторое несоответствие должности, стали, прилюдно вытирая плевки со своего лица, вновь лезть на них, делая при этом вид, что ничего не случилось?!
   И, наконец, чем можно объяснить то, что могущественная империя, державшая под своим контролем большую часть мира, за какие-то пять-десять лет безо всякого воздействия извне превратилась в такой же разлагающийся труп, как в свое время и Римская империя, все более погрязая в пучине гражданских войн?!
   Объяснить все это можно только через выше описанные изменения в глобальном "заколдованном круге", вызванные резким падением совокупной духовной мужской составляющей, в связи с отсутствием гениального в области познания и подменой его паразитическим и посредственным.
   В заключение приведу одну цитату.
   "...в Древнем Китае во время правления династии Младшей Хань (25 - 220 н.э.), даосские ученые (обратите внимание: "ученые", а наука в те времена занималась исключительно философией духа) оказались вытесненными со всех постов государственной службы конфуцианцами (фанатичными последователями Конфуция, примерно такими же, как и первые христиане) и вынуждены были добывать себе пропитание лечением болезней и предсказаниями погоды.
   Это нищенское существование их не устраивало, и в их среде создалась теория, согласно которой "синее небо насилия" будет заменено "желтым небом справедливости". На самом деле небо стало багровым от отблеском пролитой крови: за период смут последовавших за восстанием, население Китая сократилось с 50 млн. до 7,5 млн." (Л.Н.Гумилев "Этногенез и биосфера Земли")
   Отсюда следует, что к плодам духовного познания, помимо всего прочего, как и к воздуху должен быть еще и открытый доступ, который начисто отсутствует в нынешнюю эпоху агрессирующей посредственности и тотального оболванивания средствами массовой информации.
   Так что подумайте, уважаемые читатели, кем и чем вам следует интересоваться.
  
  
  
  
  
  
   ИСКУССТВО И ЖЕНСКОЕ
  
  
  
  
   Постулат коммунистов, относительно того, что искусство должно быть национальным по форме и социалистическим по содержанию, наверняка, содран из аналогичного постулата древних, который формулировался примерно так, что искусство должно быть национальным (народным) по форме и божественным по содержанию.
   Однако, надо отдать должное при этом и коммунистам, которые в отличие от нынешних деятелей культуры хотя бы не отрицали само наличие в искусстве содержания.
   В то время как нынешние деятели теперь уже не только отрицают наличие божественного содержания, а порой попросту не знают что это такое, и любое напоминание им о нем вызывает в них бурю негодования: "Семьдесят лет нас пичкали философией, и к чему это все привело?.." То есть, как говорится, они "осердясь на блох и шубу в печь".
   Правда, я не уверен, войдут ли нынешние деятели, в том числе и весьма заслуженные, когда-нибудь во всеобщую историю искусств, поскольку, с одной стороны, их очень много, а с другой, по сути своей они мало, чем отличаются друг от друга.
   Поэтому в своих рассуждениях я, до поры до времени, обойду стороной современное спекулятивное искусство, прежде всего то, которое опирается на электронные технологии и средства массовой пропаганды, и снова обращусь к истокам человеческого сознания, когда, собственно, и зародилось то, что на протяжении последующих тысячелетий будет считаться искусством.
   Прежде всего, я хочу акцентировать внимание читателя на том, что стремление к красоте, что, собственно, лежит в основе любого искусства, заложено в самой живой природе и наиболее наглядно проявляется у многих видов, как флоры, так и фауны в периоды предшествующие зарождению новой жизни. В эти периоды не только у животных, но и растений тоже, это стремление к красоте, имеет своей целью обратить на себя внимание противоположного пола.
   В этом плане красота является той идеальной формой само утверждения, к которой стремится все живое, как, каждый отдельно взятый индивид, так и все мироздание в целом.
   Но в тоже время красота мироздания в целом является и границей для любого индивидуального само утверждения в этом направлении. И то, что представления о красоте у различных видов весьма субъективно (что красиво для одних - уродливо для других), свидетельствует только о том, что само понятие красоты объективно, а субъективно только восприятие ее тем или иным видом или индивидом.
   Свидетельством чему является восприятие всеми видами окружающей живой природы в целом. Ведь, не смотря на то, что вся эта жизнь состоит из постоянного преследования и пожирания одних другими ("жизнь одних есть смерть других"), ощущение ее в целом, у каждого индивида, когда его не едят и не преследуют, вызывает в нем состояние эйфории и восторга, как и ощущение прекрасного.
   То есть красота это то, что объединяет, бесконечно враждующее между собой, живое в целом.
   Поэтому Ф.М.Достоевский не случайно сказал, что "мир спасет красота". Точнее, правда, было бы сказать: спасает, пока она еще есть. И в той степени, в какой она еще есть. И тот мир, в котором она еще имеет место быть.
   Попытка осознания красоты человеческим сознанием тотчас приводит к противоположным определениям: гласная - согласная, свет - тень, консонанс - диссонанс и т.п. Что говорит о том, что понятие красоты полярно по своей сути и в этом проявляется ее мужская составляющая.
   В тоже время понятие красоты и целостно по определению и по восприятию, в чем проявляется ее женская составляющая.
   Отсюда, естественно, можно сделать вывод, что красота уже тем объединяет враждующее между собой живое, что являет собой единство противоположного мужского и женского восприятия себя.
   Выражаясь языком математическим можно сказать, что красота есть предел, к которому стремится любовь, определенная нами ранее как борьба противоположностей за свое единство.
   Являясь в этом смысле пределом, красота в то же время, так же как и любовь, представляет собой и бесконечность, ибо только бесконечно прекрасное может объединить в себе бесконечно живое.
   Бесконечность и предел в данном определении красоты еще раз показывают нам и полярность и целостность (мужское и женское) в едином понятии красоты.
   Объединяя собой все живое, красота, можно сказать, является формой существования живого. В символическом плане - бесконечной формой существования бесконечно живого в первую очередь того самого "духа живаго", о котором я уже говорил в самом начале.
   А поскольку жизненная субстанция (астрал) любого живого существа представляет собой аккумуляцию этого самого "духа живаго", то можно смело сказать, что, во всяком случае, на подсознательном уровне то или иное представление о красоте есть в каждом живом индивиде.
   Искусством же тогда в самом широком смысле этого слова можно назвать превосходную степень выражения того или иного представления о красоте.
   Вот тут-то и следует провести четкую грань между искусством животным (неосознанным) и искусством человеческим (в какой-то степени осознанным) по принципу какое представление, о какой красоте, точнее красоте чего, с какой целью и в какой превосходной степени оно выражает.
   И грань эта может быть проведена не иначе, как через аналогичную грань в сознании вообще. А именно, где и в чем человеческое сознание принципиально отличается от животного, столь красочно описанного проф. Дольником.
   Первое, можно сказать, документированное в этом плане свидетельство человеческого мышления есть понятие Бога. Которое вполне можно считать и первым произведением искусства, поскольку понятие это - есть превосходная степень выражения не только величия, но и красоты мироздания. Более того, понятие это так же наилучшим образом объединяет между собой противоположные мужское и женское восприятие.
   Это первое человеческое слово ("Вначале было слово и это слово Бог") и привело к возникновению человеческого языка, основанного на обобщающих понятиях: дом, дерево, гора и т.п.
   П.Д.Успенский, опираясь на научные эксперименты, утверждает, что у животных сознание устроено иначе. Для них каждый дом, каждое дерево, каждая гора - совершенно разные понятия, ничем не связанные между собой.
   Вторым отличительным свойством именно человеческого сознания является трех мерность видения.
   Тот же П.Д.Успенский утверждает, что животные все видят по разному, но в основном двумерно.
   По всей видимости, человек тоже не сразу стал видеть трехмерно, свидетельством чему являются наиболее древние дошедшие до нас наскальные рисунки первобытных художников, которые умудрялись изображать движение через изменение пропорций, вне какой бы-то ни было перспективы. Хотя в то же время свои лодки и вигвамы они строили с точным соблюдением всех пропорций.
   И, наконец, третьим отличительным свойством человеческого сознания, является восприятие категории Время. Правда, П.Д.Успенский считает категорию Время четвертым измерением Пространства, вернее предлагает считать.
   Вот на этих-то трех "Китах" восприятия окружающего мира и базируется человеческое сознание.
   Непосредственно восприятие Пространства и Времени как мужским сознанием (в системе представлений), так и женским (в системе границ этих представлений) в общем-то, примерно одинаково. С той лишь разницей, что мужское сознание осознает эти категории тогда, когда о них задумывается, а женское тогда, когда они дают о себе знать. Но поскольку и то, и другое на подсознательном уровне происходит непрерывно, то вполне можно сказать, что восприятие это почти идентично.
   Чего нельзя сказать о языке, основанном на обобщающих понятиях, особенно, когда эти понятия выражают осознание высших сфер.
   Так, например, уже самое первое такое понятие - "Бог", которое так же можно считать и первым произведением человеческого искусства, воспринимается по-разному. В женском понимании - это властелин и благодетель, а в мужском - учитель и судья. (Вспомним опять таки легенду о Прометее).
   Поэтому-то человеческое искусство, начиная с древнейших времен, и стремится к постижению объединяющей обе противоположности красоты. Как через превосходную степень восприятия Пространства (изобразительное искусство и архитектура), так и Времени (музыка), а так же через превосходную степень восприятия самого языка и всего что с ним связано (литература и в первую очередь поэзия).
   Тем не менее, поскольку мужское и женское сознание все равно суть две противоборствующие противоположности, то и воплощенная художником красота, их объединяющая, все равно, в одном случае, идет на поводу у само утверждающегося женского, а в другом, напротив, устанавливает в этом женском границу мужского осознания чего-то высшего.
   Вот почему в предыдущей главе, говоря о духовном познании посредством искусства в эпоху Возрождения, я воздержался от конкретных имен и наименований. Иногда и гении в этом плане не являются исключением.
   Именно этот аспект, на поводу у чего идет продажная в этом смысле марионетка красота, необычайно важен при рассмотрении профессионального искусства - искусства воздействия на аудиторию с определенной целью. В отличие от искусства самостийного, имеющего своей целью только самовыражение.
   Искусство самовыражения было всегда у всех народов, более того, оно есть и у животных. В основном оно связано с брачным ритуалом. Но не обязательно. Волк воет на луну - это его волчья песня, медитация, молитва. Лебедь, прощаясь с жизнью, поет свою лебединую песню. Бабы плачут и причитают хором над усопшим - тоже одна из самых древних самостийных песен. Перо на шляпе, узор на сарафане, петушок на крыше... и т.д. и т.п. Искусство самовыражения не ставит перед собой цели познания и не скрывает средств своего воздействия.
   Иное дело искусство профессиональное - искусство воздействия. Оно возникло одновременно с познанием Бога и на протяжении тысячелетий первоначально служило только ему. И уже на уровне первобытного шамана требовало природного дарования и специальной подготовки. И на протяжении тысячелетий это искусство было тайной для не посвященных. И первобытный шаман под большим секретом передавал методы своего камлания своему преемнику.
   В дальнейшем, поскольку женское сознание в системе границ по самой своей природе гораздо более восприимчиво к форме, нежели к содержанию, камлания для него уже стало недостаточно. И развиваясь в ходе исторического процесса, профессиональное искусство требовало от деятелей, говорящих с его помощью от имени Бога, все более изощренных форм воздействия на свою аудиторию.
   Тогда-то и родилось второе основополагающее эпохальное произведение искусства - церковь, храм, красивый дом в котором живет Бог.
   Это была уже значительная уступка женскому со стороны мужского. Поскольку замкнутое помещение само по себе уже противоречит гетеро мужскому восприятию Бога - бесконечного и вездесущего. В то время как в само утверждающемся женском оно, напротив, именно этим своим олицетворением наилучшим образом и устанавливает в нем границы высшего.
   И именно с этой целью воздействия на физиологическое женское и подсознательно подчиненное ему физиологическое мужское и родилось это второе основополагающее произведение искусства - церковь.
   И далее, если внимательно рассмотреть всю историю профессионального искусства, то нельзя не признать, что церкви оно обязано буквально всем, за исключением разве что самой своей природы.
   Если верить Э.Шюре, красочно описывающему Храм Осириса в древнем Египте и Храм Аполлона в древней Греции, то первое что приходит на ум, так это то, что оба эти храма больше напоминают высшую школу театрального искусства, нежели церковь в современном ее понимании. (см.Э.Шюре "Великие Посвященные").
   Причем, если в Храме Аполлона преподавалось и представлялось, в общем-то, наше родное европейское искусство, в первую очередь мистерии (спектакли) и музыка (основоположником храма был пророк Орфей - он же первый упоминаемый историей музыкант), то в храме Осириса царила куда более таинственная атмосфера магии колдовства и гипноза.
   Тот же Э.Шюре не без оснований утверждает, что пророк Моисей был незаконным сыном фараона, и потому в младенчестве отдан был на послушание в храм Осириса и стал впоследствии жрецом, освободившим евреев из рабства.
   И вот как он их освобождал:
   "...Моисей и Аарон пришли к фараону (и к рабам его) и сделали так как повелел (им) Господь. И бросил Аарон жезл свой пред фараоном и пред рабами его, и он сделался змеем". ("Исход". гл.7 ст.10)
   Но вот что самое удивительное, и на что следует обратить особое внимание:
   "И призвал фараон мудрецов (Египетских) и чародеев; и эти волхвы Египетские сделали то же своими чарами: каждый из них бросил свой жезл, и они сделались змеями; но жезл Ааронов поглотил их жезлы". (Там же ст.11,12)
   То есть чары Моисея и его "ассистента", так скажем, Аарона оказались несколько сильнее. Правда и этого оказалось недостаточно. "Сердце фараона ожесточилось, и он не послушал их".
   Тогда:
   "И сделали Моисей и Аарон, как повелел (им) Господь. И поднял (Аарон) жезл (свой) и ударил по воде речной пред глазами фараона и пред глазами рабов его, и вся вода в реке превратилась в кровь". (ст.20)
   Опять-таки:
   "И волхвы Египетские чарами своими сделали то же. (ст.22) И оборотился фараон и пошел в дом свой; и сердце его не тронулось и сим". (ст.23)
   И тогда: "Аарон простер руку свою на воды Египетские и вывел жаб; и вышли жабы и покрыли землю Египетскую" (гл.8 ст.6)
   И опять-таки: "То же сделали и волхвы (Египетские) чарами своими и вывели жаб на землю Египетскую". (ст.7)
   Тут уже фараон дрогнул. "И призвал фараон Моисея и Аарона и сказал: помолитесь (обо мне) Господу, чтоб Он удалил жаб от меня и от народа моего, и я отпущу народ Израильский принести жертву Господу". (ст.8)
   Так вот чему учили в те времена в храме Осириса! Как с позиций познания Бога воздействовать на фараонов, с тем, чтобы убедить их принять богоугодное решение.
   Это ж какое искусство! Нынешним-то фараонам и их придворным шарлатанам такое и не снилось!
   Однако искусство это сохранялось в глубокой тайне от всех и преподавалось только посвященным, достойным, так сказать, пользоваться этим средством воздействия. Хотя "утечка информации", по всей видимости, все же была.
   И поэтому тот же Моисей, который так гениально владел этим искусством, после того как вывел народ Израильский в пустыню на перевоспитание, на всякий случай всех предупредил:
   "Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых". ("Второзаконие". гл.18 ст.10,11)
   Это он еще мягко сказал, "не должен", а в "Уголовном кодексе", который я упоминал ранее, там просто сказано: "Ворожей не оставляй в живых" ("Исход". гл.22 ст.18)
   Это почему же он проявил этакую строгость по отношению к "коллегам по ремеслу"?
   А потому, что пользоваться столь мощным средством воздействия мог только тот, кто имел на это божественное право.
   Право же это достигалось откровением, полученным в состоянии летаргии. И Моисей, так же как и Христос уединялся и постился в пустыне те же сорок дней (критический даже для подготовленного человеческого организма срок) прежде чем принять решение относительно народа Израильского. (См. Э.Шюре "Великие посвященные").
   А экстрасенсорное дарование, по всей видимости, в те времена было таким же обычным явлением, как до недавних времен у нас дарование музыкальное или поэтическое.
   Искусство магии, в общем-то, характерно более для Востока, где оно в какой-то степени сохраняется и поныне. И имеет место быть там, где все взаимоотношения между людьми носят жесткий тоталитарный характер. И в первую очередь жестко регламентированы взаимоотношения между полами, и все этические и правовые нормы для представителей разных полов различны.
   Что при этом происходит. Эти незыблемые правовые нормы наилучшим образом объединяют все женское в систему границ и, объединенное таким образом, оно почти полностью подчиняет себе совокупное физиологическое мужское, что наиболее наглядно проявляется на уровне вершины явления - фараона.
   Поэтому наивысший представитель духовного мужского, говорящий от имени Бога, имеет в лице фараона дело не столько с мужской психологией, на которую он мог бы воздействовать с позиций логики, опирающейся на его личное сознание, сколько с женской, над которой он обязан установить границу высшего, явив чудо якобы от Бога.
   Обратите внимание, что одни и те же чудеса делают поначалу "волхвы Египетские" - "чарами своими", в то время как Моисей - "как повелел ему Господь".
   Иное дело Европа и, определившее ее судьбу искусство Древней Греции.
   Ведь вот что удивительно, древние греки так же без конца воевали, убивали друг друга, обращали в рабство, но все это они делали, в отличие от всех остальных, как-то красиво. Да и Бог у них Аполлон сидел на небесах в окружении девяти муз. Такого Бога не было ни у одного другого народа.
   Если опять таки верить Э.Шюре, то первым пророком "Великим посвященным" в Греции был Орфей, который жил еще задолго до Моисея, примерно три тысячи лет до Новой эры. О нем, правда, как утверждает Шюре, сохранились весьма незначительные сведения. Но известно, что он основатель Дельфийского храма и автор "Орфических гимнов", долгое время являвшихся культовыми.
   Кроме того, один из самых древних струнных музыкальных инструментов - арфа по сей день носит его имя, хотя Он играл на инструменте, называвшемся кифара, в современной транскрипции это лира, не столько сам инструмент, сколько символ поэзии и музыки.
   Не Ему ли Европа обязана своим последующим феноменом - развитием науки и искусства, считавшимся до недавних времен мировым? И которые явились основой возникновения европейской цивилизации, опять таки до недавних времен подчинявшей себе весь мир?
   По всей видимости, Ему.
   Посудите сами: порох был изобретен в Китае, а пушка почему-то в Европе. Музыка, так, или иначе, была во всем мире, начиная с зарождения человечества, и Европа - не самая древняя ее родина, однако, классическая музыка, ставшая мировым критерием, возникла в Европе.
   Оно конечно: "когда говорят пушки - музы молчат". Но даже тут я так скажу: не было бы феномена европейской музыки, родоначальником которой был Орфей - не было бы и пушки. И попытаюсь это доказать.
   Прежде всего, Орфею принадлежит само открытие философии красоты, объединяющей собой, все противоположное и враждующее, и в первую очередь мужское и женское. И познание Бога в направлении познания этой красоты. Ни у Моисея, ни у Иисуса, ни у других библейских пророков о красоте ни слова. А все, так или иначе, только о том, что нужно, что можно и чего нельзя.
   Создав на этой основе религиозное учение, он тем самым породил новые, необычные для того времени, я бы даже сказал противоречащие природе, отношения между мужчинами и женщинами в Древней Греции. Именно там зародилось то, что в последующем и вовсе приведет к идее так называемого равноправия.
   Только в Греции наряду со всевозможными Богами-героями и олицетворениями природных начал появляется не меньшее число аналогичных Богинь. Да и форма вероисповедания древних греков, этакая "панибратская", почти начисто лишенная благоговейного страха, весьма сильно отличается от соседнего Востока, где все пророки только и делали веками, что стращали народ небесной карой.
   Кроме того, все древнегреческие пророки почему-то не гнушались женщин, начиная опять таки с основоположника Орфея и его возлюбленной Эвридики.
   Так же и Пифагор, как утверждает Шюре, в шестьдесят лет женился на своей студентке и нарожал с ней кучу детей. Сократ тоже был женат на сварливой Ксантиппе.
   Для сравнения загляните в Библию и поинтересуйтесь, кто из Библейских пророков (не царей, а пророков), начиная с Моисея и кончая Христом и его апостолами, имел хоть какие-то взаимоотношения с женщинами, помимо "служебных".
   Да что там пророки, когда у древних греков и Боги почти все были женаты. А самый главный Бог - Аполлон так прямо в целом гареме муз восседал.
   Опять таки, любовь. В древней Греции она была в первую очередь "платоническая", получившая свое название, опять таки, от Платона - величайшего философа. Во имя этой любви совершались бесконечные подвиги и самопожертвования.
   А в Библии слово любовь по отношению к представителю противоположного пола можно найти разве что в "Песни песней царя Соломона". Но там любовь скорее естественная, нежели платоническая. А то, что мы понимаем под словом "платоническая" любовь, по мнению библейских пророков, могло быть только по отношению к Богу, родителям, детям и ближнему своему, но никак не к женщине.
   Все это и свидетельствует о том, что отношения между полами в древней Греции были несколько иными (не столь полярными и соответственно регламентированными), как у других народов. И произошло это благодаря открытию и познанию объединяющей обе противоположности красоты. Начало которому положил Орфей, который:
   "...Просвечивал на протяжении веков лучом индивидуального творческого Гения, душа которого трепетала любовью к Вечно-Женственному, и на эту любовь отвечало любовью то вечное Начало, что живет и дрожит под тройным видом в природе, в человеке и в "Небесах". (Э.Шюре "Великие посвященные")
   В результате этого "просвечивания", весь "Заколдованный круг" приподнимается в направлении духовного мужского познания, в луче "индивидуального творческого Гения".
   Физиологическое и духовное женское при этом определяются между собой в границах по отношению к "Вечно - Женственному" идеалу, учрежденному опять-таки "индивидуальным творческим Гением".
   Вся античная скульптура пример этого утверждения. С одной стороны, любая женская фигура хотя бы одной своей деталью да похожа, к примеру, на "Венеру милосскую", а с другой, нет ни одной женской фигуры, которая бы в точности повторила все ее пропорции.
   "Индивидуальные творческие Гении" древности в этом плане потому и гении, что сумели найти такие пропорции, которые обостряют в мужском восприятии ощущение красоты женщины, не обостряя при этом влечения, а скорее наоборот. А женскому восприятию предлагают недосягаемый идеал, который служит высшей границей их амбиций на этом направлении.
   То же самое можно сказать и по отношению к мужской фигуре, пропорции которой так же были найдены "индивидуальными творческими Гениями" древней Греции. Для сравнения можно поинтересоваться у В.Дольника - какая мужская фигура более всего возбуждает женское влечение. (см.В.Дольник "Непослушное дитя биосферы") - там и иллюстрация и комментарий к ней весьма исчерпывающие.
   Благодаря этому все женское, и физиологическое, и духовное начинает само утверждаться в направлении этого обобщающего идеала. Каждое, разумеется, по-своему, высвобождая из подсознательного подчинения все мужское.
   Освободившееся из подсознательного подчинения мужское устремляется на путь познания. Опять таки каждое по-своему. И отношения между физиологическим и духовным мужским при этом приобретают не антагонистический, а скорее состязательный характер и не сводятся, в конечном счете, к двум вершинам пророк - фараон. И "кто - кого"? А порождают некоторую совокупную элиту не только воинственную, но и интеллектуальную.
   Только благодаря этому и могло появиться второе древнегреческое "чудо" - демократия. С точки зрения законов природы, и опирающихся на них общественно-политических систем древнего мира, это такое же чудо, как и равноправие в отношениях между мужским и женским.
   На этом-то древнегреческом фундаменте отношений между полами и возникла вся последующая европейская цивилизация с ее классическим искусством и техническим прогрессом. Потому что отношения эти давали большую степень свободы мужскому познанию, не только духовному, но теперь уже и физиологическому. К тому же познание это постепенно становилось все более всеобщим, а не исключительно кастовым, как это долгое время сохранялось в остальном древнем мире.
   Само утверждающееся физиологическое женское при этом, так же приобрело, значительно большую степень свободы, относительно духовного мужского. Что позволило ему через подсознательное подчинение преодолеть естественный нравственный барьер в физиологическом мужском, относительно некоторых открытий, точнее, практического применения этих открытий.
   Вполне может быть, что пушка и была изобретена намного раньше в том же Китае. Да только, стоявший тогда у власти император, под воздействием взглядов "духовной общественности", проповедующей регламентацию чрезмерных амбиций само утверждающегося сознания, как мужского, так и женского, а не объединяющую их красоту, уничтожил и изобретателя и его дьявольское, по тем понятиям, изобретение, а заодно и всех, кто были его свидетелями.
   Определившие весь этот научно-технический прогресс, европейские (древнегреческие) отношения между полами, не смотря на всю свою антиприродность, оказались весьма устойчивыми. И более того, до сравнительно недавних времен завоевывали, так или иначе, весь мир, исключительно потому, что женскому сознанию куда ближе Бог - символ объединяющей красоты, нежели Бог - нравоучитель и судья.
   Однако все это было только до тех пор, пока "индивидуальный творческий Гений", так сказать, "просвечивал"...
  
  
  
  
  
  
   С ТОЧНОСТЬЮ ДО НАОБОРОТ.
  
  
  
  
   -Вы знаете, Арсений Львович, что и Алиса и Кинчев и многие другие в жизни вовсе не такие, какими их все привыкли видеть. Это вполне приличные, можно даже сказать интеллигентные люди. - Как-то поведала мне за чашкой кофе одна очень милая дама - весьма подвинутый представитель шоу-бизнеса, сына которой я учу играть на гитаре.
   И кто бы мог подумать, что в стане врага своего я найду необычайно приятных знакомых и, в общем-то, неплохого ученика.
   -Ну почему же тогда они на сцене выдавливают из себя этаких животных? - искренне удивился я.
   -Так ведь за это деньги платят. - Ответила она.
   Правда, на вопрос: почему деньги платят за это, а не за то, что возвышается не только над животным, а и над заурядным человеческим, как это было до сравнительно недавних времен, она так и не смогла дать убедительного ответа. И поведала только, что выдвижение в этом направлении "художественного" выдавливания из себя животного начинается с раннего детства, и далее всячески подталкивается родителями и окружением.
   В начале девяностых я случайно посмотрел по телевизору передачу, посвященную тридцатилетию образования ансамбля "Битлз". В которой было подмечено, что наряду с этим тридцатилетием, отмечается так же еще и тридцатилетие нового необычного явления, не имеющего аналогов в прошлом, называемого "битломанией", которое в последующем и породило аналогичный фанатизм восприятия других подобных кумиров.
   Кроме того, в этой же передаче рассказывалось, что сами участники этой "группы" жаловались, что постепенно обстановка на их концертах становилась для них самих невыносимой. Поскольку публика бесновалась уже так, что они порой сами себя не слышали и потому плохо играли, но всем до этого не было никакого дела, а было достаточно только самого факта их присутствия. Это-то по их признанию и послужило основной причиной распада.
   Правда современные технические средства позволяют, уже их последователям, отгородится от любой беснующейся толпы и потому, основанные на принципе "битломании", взаимоотношения между исполнителями и их приверженцами прочно утвердились на сцене чуть ли не как единственно возможные.
   При этих взаимоотношениях уже не публика слушает, что ей вещают со сцены, а исполнители стараются угодить ее сиюминутному настрою, превращаясь в заложников и марионеток беснующейся толпы.
   Никогда не забуду выражения ужаса и страха на лице Х.Иглесиаса, случайно показанное крупным планом по телевидению, в первые секунды пребывания его на сцене перед этой ревущей толпой.
   Ну, с исполнителями все ясно: "За это деньги платят". А вот что подвигает публику платить именно за это откровенно животное, тогда когда бесноваться в принципе можно вокруг чего угодно, особенно если при этом еще ничего не слушать? Тем более, что нынче очень много и такого вполне человеческого, которое за гораздо меньшие деньги, с радостью постоит на сцене в качестве марионетки.
   Однажды в поезде я разговорился с одним молодым человеком - ярым поклонником то ли "панков", то ли "металлистов", то ли еще чего-то в этом роде и попросил припомнить самое первое его впечатление от этой так называемой музыки.
   Он долго не мог вспомнить, что и когда в этом плане он услышал впервые, и какого было при этом его самое первое чувство. И все время повторял: "Понимаете, приятная обстановка, красивая упаковка, что-то новое, всем нравится..."
   Но, в конце концов, ему удалось-таки припомнить, что самое первое впечатление было все же скорее омерзительным, нежели приятным и примерно таким же, как от самой первой затяжки сигаретой. Но, как и в случае с курением, потом все это вошло в привычку и теперь очень даже нравится.
   Часто я слышу, как за стенкой соседские подростки включают свое "техно". Надо отдать им должное, что из уважения ко мне они это делают не так часто и не очень громко. Однако, я в эти минуты готов их просто поубивать, уподобляясь при этом в какой-то мере австралийскому аборигену, который убил курящего европейца только за то, что тот курил. И когда его спросили: Зачем он это сделал? Тот ответил: "Затем, что он - дьявол, у него изо рта идет дым, значит внутри его огонь". (см.Л.Н.Гумилев "Этногенез и биосфера земли").
   Какого же бывает мое раскаяние потом, когда эти вполне милые молодые люди приветливо здороваются со мной при встрече и, более того, говорят комплименты моему музыкальному искусству, которое им так же, а может быть и намного сильнее доносится из-за стенки. Я то думал, что "рожденные ползать летать не могут", а они, оказывается, еще и летают, правда, "низенько"...
   Анализируя соседских детей с их "техной", я постепенно пришел к выводу, что они ее вовсе не слушают, как я понимаю слушание музыки, а скорее "подзаряжаются" от нее, как от электросети или от аккумулятора.
   Это же я наблюдаю и у большинства водителей. Как только они садятся за баранку, то непременно должны что-то повесить себе на уши. Но когда на волне радиоприемника случайно оказывается классика, они тут же переключают ее на другую, подчас долго выискивая, с моей точки зрения, самое мерзопакостное из всего предлагаемого. Значит, с одной стороны, что-то необходимо, а с другой не все равно что...
   Наблюдая водителей с их радиоприемниками и магнитофонами, я, как это ни покажется странным, все чаще провожу параллель между ними и ямщиками позапрошлого века. Которые по утверждению современников, так же беря в руки вожжи, и в силу тех же, по всей видимости, эмоциональных потребностей, затягивали свои песни.
   Правда, если потребность у них одна - стимуляция эмоционального тонуса, необходимого для поддержания внимания в условиях собственной неподвижности при постоянно меняющейся внешней обстановке, то средства ее достижения диаметрально противоположны.
   Ямщик в данном случае, когда затягивал "одну из своих бесконечных песен" поддерживал этот тонус за счет собственного внутреннего ресурса, в то время как водитель автотранспорта за счет целенаправленного воздействия на себя извне, то есть так же "подзаряжаясь", как и соседские дети.
   Да что говорить о соседских детях, когда собственный сын, которому элементарная техника игры на гитаре, равно как и некоторая способность анализировать передались по наследству (но дальше этого, к сожалению, дело не пошло), изображая мне на моей классической гитаре всю эту, с моей точки зрения мерзость, прямым текстом при этом говорит: "Батя, твоя музыка лишена агрессии и рассчитана на постоянное внимание, а современному человеку нужна в первую очередь агрессия, которая воздействует на него помимо его внимания".
   Но почему "современному человеку" необходима эмоциональная агрессия? Не потому ли, что внутреннего резерва в этом плане (как у ямщика и его современников) у него нет, или, во всяком случае, недостаточно?
   Не потому ли вся эта так называемая музыка есть ничто иное, как наркотик, только воздействующий не на физиологию, а непосредственно на сознание? И не случайно ли поэтому, что почти все эти, так называемые, музыканты в той или иной степени причастны к наркомании?
   Для того чтобы разобраться в этом вопросе необходимо, прежде всего, понять сущность этого нового так называемого искусства - искусства агрессии, которое в принципе старо как мир.
   "Обезьяны приходят в возбуждение, трясутся, подпрыгивают, сотрясают деревья. Цель такого демонстративного поведения (как называют его этологи) - показать соседним группам мощь и единство своей группы. После участия в демонстративном шуме каждый член группы чувствует себя увереннее, особенно если его группа перекричала соседние". (В.Дольник "Непослушное дитя биосферы")
   То есть агрессия - это в первую очередь само утверждение. Причем само утверждение за счет тех, кто, так или иначе, реагирует на эту агрессию. Расширяя представление об этом понятии можно сказать, что агрессия может быть самой разнообразной, например, агрессия жертвы, вызывающая чувство сострадания, агрессия благообразия, вызывающая чувство преклонения и даже агрессия духа, вызывающая, с одной стороны, интерес, а с другой раздражение и неприязнь.
   Короче, все живое, так или иначе, агрессирует. А "Неравноценность особей по агрессивности приводит к образованию между ними отношений соподчинения, так называемой иерархии" (Там же).
   Но если иерархическая пирамида, основанная на животной агрессии, в природе возникает сама собой и вполне объективна по своей сути (или ты сильнее или нет, третьего не дано).
   То иерархические пирамиды, основанные на агрессии ума, умения, святости, благородства и прочих человеческих ценностей не всегда объективны. "Чины, мой друг, людьми даются, а люди могут обмануться". И истинная иерархия в этом плане все равно остается, по большей части, таинством.
   Тем не менее, она есть. Эта мысль с гениальной философской прозорливостью нашла свое воплощение в фильме А.Тарковского "Жертвоприношение", когда в луче приоткрывшегося будущего, главный герой (Александр) узнает, что на самом деле друзья его - предатели, любимая жена - враг и потенциальная убийца собственного сына, а незаметная служанка - госпожа и спаситель.
   Тарковский рассмотрел так сказать парадоксальный вариант иерархии. На то он и художник, ведь как говорится, "гений парадоксов друг". И, кроме того, весьма обобщенный по принципу кто господин, кто слуга.
   В жизни же этот принцип в каждом конкретном случае может быть различен, поскольку над каждым случаем царит и другой принцип - "Хочешь быть господином - будь слугой". Тот же Александр Тарковского, когда осознает, кто есть кто, и падает в ноги перед своей служанкой, с этого момента вполне может быть становится уже ее господином, несмотря на то, что его увозят в психушку, лишая тем самым всех прежних прав.
   А для того чтобы разобраться во всех этих парадоксах, необходимо снова вспомнить основополагающие противоположные составляющие любой жизненной субстанции, а именно, физиологическое и духовное. И осознать, что иерархия физиологического и иерархия духовного строятся опять таки на двух диаметрально противоположных принципах.
   Если иерархия физиологического основывается на том, что более высокий уровень подчиняет себе более низкий. "Доминантная (самая агрессивная) особь подавляет других".
   То иерархия духовного, напротив, основывается на том, что более низкий уровень превозносит над собой более высокий.
   Но поскольку физиологическое и духовное находятся в любом живом существе примерно в пополаме, конечная иерархическая модель представляет собой совокупную иерархию того и другого.
   Этим-то и объясняется и наличие морали у животных (что неоднократно подмечено многими учеными) и ее уже почти полное отсутствие у людей в наше время, как раз именно потому, что в наше время не существует хотя бы примерной иерархии духовного.
   Точнее, иерархия-то все равно существует (куда она денется), только она на чисто не осознается, подавляющим большинством. Что и открыл для нас в самых общих чертах гений Тарковского.
   Даже у животных самая агрессивная особь не обязательно является самой крупной, не говоря уже о людях. Александр Македонский, Наполеон, Гитлер, Ленин, Сталин и многие другие великие диктаторы были людьми малорослыми и физически скорее слабыми, нежели сильными. ПетрI в этом плане является скорее исключением, подтверждающим правило, нежели правилом.
   Само утверждение физиологического начала довольно однозначно ощущается всеми индивидами. А в сфере познания - материалистической науке, открывает для нас вполне конкретные формулы, которые в дальнейшем не нуждаются в постоянной проверке.
   Иное дело само утверждение духовное, которое ничем и никак нельзя ни определить, ни измерить, а можно только или постичь собственным разумом, или принять на веру. Поэтому плоды духовного познания нуждаются в постоянном подтверждении и уточнении. Особенно если учесть при этом еще и принципиальное различие между мужским и женским сознанием. И восприятием женским сознанием в системе границ в первую очередь формы, а не содержания.
   Если плоды материалистического познания всегда имеют одну и ту же форму, так сказать, констатации факта, то различия в восприятии их как мужским, так и женским сознанием весьма незначительны. Взять, к примеру, закон Ома. Какими буквами его не пиши, с каким выражением не высказывай, он все равно законом Ома останется.
   Иное дело плоды познания духовного, которые подавляющим большинством воспринимаются исключительно на эмоциональном уровне, и форма высказывания при этом имеет для подавляющего большинства определяющее значение.
   Взять, к примеру, "Сказку о рыбаке и рыбке" Пушкина. Являющуюся, кроме всего прочего, так же и формулировкой такого же объективного закона, который по аналогии с законом Ома можно сформулировать так: в замкнутой цепи агрессия женского начала прямо пропорциональна мужской благоприобретенности и обратно пропорциональна духовному сопротивлению.
   Однако подавляющее большинство вовсе не видит в этой сказке никакой научной формулы, поскольку проверить эту сказку на практике практически невозможно. То же самое, и в такой же степени, можно сказать по отношению ко всем произведениям искусства и философской мысли вообще.
   Поэтому-то постижение духовного на протяжении веков и тысячелетий искало, и до недавних времен находило-таки новые формы воздействия на человеческое сознание. С тем чтобы если не просветить, то хотя бы сдержать на эмоциональном уровне, все возрастающую агрессию женского само утверждения
   Ведь, к сожалению, логическому анализу в области духовного познания поддается только форма, а не содержание. А понять смысл того или иного открытия в этой сфере можно не иначе, как только самому, поднявшись примерно на ту же высоту, что и первооткрыватель.
   По этой причине духовное познание всегда порождало огромную армию паразитов (манипуляторов по Шострому) в лице всевозможных служителей культа и всякого рода истолкователей открытий Великих. Которые своим словоблудием на протяжении веков в основном только нейтрализовали эмоциональное воздействие этих открытий на заурядное сознание, ни в малой мере не способствуя при этом пониманию их.
   И, наконец, к нашим дням, сложилась такая ситуация, что все формы эмоционального воздействия, открытые великими мыслителями прошлого, стали достоянием этих паразитов. И они создали бесконечные школы и институты, в которых все классическое наследие подается исключительно с позиций формы, размножая тем самым год от года все большее количество себе подобных паразитов.
   В результате чего появилось на свет огромное количество псевдохудожников, выступающих в разнообразных стилях и жанрах и не имеющих при этом ни малейшего представления о том, для чего эти стили и жанры в свое время создавались.
   Все это привело к тому, что духовное познание, вернее воздействие с позиций него на заурядное сознание (в первую очередь женское) практически прекратило свое существование.
   Как говорится, "свято место пусто не бывает". И, отвоеванную тысячелетиями и ставшую уже традиционной, область этого эмоционального воздействия захватило амбициозное женское и, подсознательно подчиненное ему, заурядное мужское.
   Причем теперь уже с совсем иных позиций, а именно с позиций утверждения женской данности. И "заколдованный круг" при этом развернулся с точностью до наоборот.
   Физиологическое женское теперь уже не только почти полностью подчинило себе физиологическое мужское (это бывало и в прежние матриархальные эпохи). Но, благодаря отсутствию воздействия на себя со стороны духовного мужского на уровне авторитетов познания, стало утверждать себя в глобальном масштабе на уровне своих авторитетов, как собственно женского, так и полностью подсознательно подчиненного себе физиологического мужского. Поставив, таким образом, себя во главу угла на место духовного мужского, и полностью противопоставив тем самым человеческое сознание, а, следовательно, и человечество в целом, природе мирового сознания и соответственно всему остальному мирозданию.
   Вместо мужского познания от имени искусства, используя простейшие его формы, стало теперь вещать женское влечение.
   Правда, оно всегда являло собой суть женского искусства. Но женское искусство при этом всегда составляло весьма незначительную часть от искусства вообще и выступало на передний край только в эпохи больших потрясений. Ярчайшим примером тому является опять таки поэзия наших великих А.Ахматовой и М.Цветаевой.
   Более того, все это, так называемое, искусство, в основе которого лежит не познание, а влечение мало того, что вышло на передний край и так на нем и сидит, но еще и стало оказывать воздействие на другие институты человеческого сознания, в первую очередь на образование.
   Стала-таки пушкинская старуха жить в окияне море, а золотая рыбка служить ей на посылках!
   И не случайно, что все это, так называемое, искусство вращается вокруг да около женского тела и его эмоционального воздействия.
   Как я уже говорил, женское влечение более сродни мужскому познанию, нежели противоположному мужскому влечению и поэтому декларация тела со стороны деятелей женского по сути своей искусства, с их точки зрения есть то же, что и декларация ума и духа со стороны мужского.
   Доказательством тому является хотя бы то, что духовное женское в этом плане вовсе не является альтернативой физиологическому, и декларирует свое тело с еще большей агрессией. Так, например, известная всем Алла Борисовна (физиологическая "блядь-прохиндейка" см.) гораздо скромнее в этом плане собственной дочери Кристины А. (духовной стервы, скорее всего "экстравагантной" см.).
   Объединившись на уровне лидеров, физиологическое и духовное женское в своей безудержной экспансии довольно быстро сметают, тысячелетиями возводимую гениями духового мужского познания, систему ценностей. Заменяя ее на диаметрально противоположную систему ценностей, опять-таки с точностью до наоборот.
   Тут надо еще вспомнить, что грань между обезьяной и человеком определилась когда-то тремя фиговым листками, прикрывающими женские эрогенные зоны.
   И если прежняя система ценностей основывалась в первую очередь на критерии личного мужского достоинства, будь то физиологического или духовного и степени воздействия этого личного на остальную посредственность, что в свою очередь определялось, естественно, прежде всего, степенью свободы этого личного от женского.
   То новая, идущая от природы женского начала, система ценностей основополагающим критерием в отношении мужского начала выдвигает, наоборот, степень подсознательного подчинения себе, а, следовательно, обезличивание.
   И получается, что мужское ничтожество в этой новой системе ценностей становится, в принципе, идеалом и критерием. Что мы и наблюдаем на уровне представителей современного так называемого искусства.
   Парадоксальным в нем относительно предыдущих эпох является и то, что физиологический вид в нем проявляет, в общем, в целом больше ума и таланта, нежели духовный. Так, например, уже ставшие общепризнанными "классиками" А.Розенбаум и А.Градский (физиологический вид) с моей точки зрения намного талантливее и умнее своих не менее почитаемых современников А.Макаревича и Ю.Шевчука (духовный вид).
   Происходит это потому, что совокупное физиологическое женское сильнее духовного (см. "заколдованный круг") и, следовательно, подсознательно подчиненное ему физиологическое мужское сильнее аналогичного духовного.
   Так же, между осознанием физиологического и духовного на уровне этих современных безмозглых светил теперь в принципе не существует никакого противостояния, как это было на протяжении всей предыдущей истории искусства. Вспомним хотя бы А.С.Пушкина, и как он задирал в этом плане всех своих современников и даже преданных друзей.
   И если от вышеупомянутых имен опуститься до подоспевших им на смену уже полных бездарностей, которым несть числа, то мы увидим, что представители духовного вида выдавливают из себя подчас даже больших животных, нежели представители физиологического. Подобно тому, как духовное женское еще более яростно декларирует свое тело, нежели физиологическое.
   Естественно, ведь законодателем моды всего этого нового, так называемого искусства, является физиологическое женское на поводу у которого и пляшет все остальное. С точностью до наоборот...
   В предыдущие же эпохи все искусство (музыкально-литературное) опиралось не столько на сиюминутное эмоциональное воздействие, сколько на память о нем, которая в свою очередь устроена так, что сохраняет в себе только то, что в дальнейшем подтверждается личным приятием этого воздействия.
   Подобно желудку, который всасывает в себя наиболее нужное из съеденной пищи, а все остальное выбрасывает. Память в этом плане гораздо более объективна и мудра, нежели сердце с его сиюминутными пристрастиями, так же, кстати, как и желудок мудрее языка с его вкусовыми ощущениями.
   Благодаря этой памяти еще в глубокой древности и определились главные прерогативы эмоционального воздействия на уровне искусства, а именно, прерогатива духовного над физиологическим и мужского над женским.
   Образ "прекрасной дамы" придумали не женщины. Женщины придумали "Тату" и им подобных.
   И воспевая в веках этот образ, великие художники прошлого отнюдь не шли на поводу у женского, а напротив, утверждали над ним прерогативу мужского, все по тому же вечному принципу: "хочешь быть господином - будь слугой". Поскольку, преклоняясь перед прекрасным в женщине, мы и становимся над ней господином как раз таки тем, что женщина начинает, благодаря этому, само утверждаться в том направлении прекрасного, какое мы ей указали.
   В противном случае она нам указывает, что она считает прекрасным в себе, на чисто не понимая при этом, какие чувства по отношению себе тем самым возбуждает.
   Критерию же личного служила раньше сама запись языка искусства, будь то буквенная или нотная. Поскольку производителя она обязывала быть в любом случае незаурядной личностью, способной сконцентрировать в немых значках нечто общее, интересное не только ему самому. А у потребителя, который воспринимал информацию через эти значки, воспитывало личное воображение и личное отношение к этой информации.
   Нынешние же производители, благодаря электронным технологиям и средствам массовой информации, воздействуют исключительно напрямую на потребителя, и уже этим начисто подавляют в нем личное. Причем не только мужское, но и женское тоже.
   Стремительная деградация и того и другого приводит к тому, что вскоре на авансцену этого так называемого искусства выходят уже представители, не столько женского и подсознательно подчиненного ему мужского, сколько детского, я бы даже сказал ультра детского.
   "В маленьких детях потребность в пошумелках, попрыгушках очень сильна. Уже в доречевом возрасте они знают, как это делать, и делают точно так же, как все детеныши приматов: топают, кричат, подпрыгивают, стучат предметами". (В.Дольник "Непослушное дитя биосферы").
   Если учесть превосходную степень, которую предоставляют им при этом электронные технологии и средства массовой информации, можно смело сказать, что яйца вовсю уже начинают учить кур. Благодаря чему женское и подсознательно подчиненное ему мужское все более идет на поводу у детского. Как педагог я постоянно это наблюдаю.
   Почему все это стало возможно?
   "Этологи очень любят изучать иерархию на молодых петухах, которые очень агрессивны и быстро образуют иерархию. В одном эксперименте ловили самого жалкого, забитого петушка из группы, приклеивали на голову огромный красный гребень из поролона - символ исключительности - и пускали обратно в загон. Петушок не знает, что у него на голове, и поначалу ведет себя по-прежнему забито. Но подбегающие клюнуть его другие петухи видят на нем огромный красный гребень и пасуют. Раз за разом, обнаруживая их неуверенность, петушок надувается, поднимает голову, выпячивает грудь и таким образом, без сопротивления, шаг за шагом восходит на вершину иерархической лестницы" (В.Дольник "Непослушное дитя биосферы")
   А электронные технологии и средства массовой информации это не какой-то там гребешок из поролона...
   Таким образом, и получилось так, что подобно тому, как на протяжении двух тысячелетий европейское искусство, с его вышеупомянутыми основополагающими принципами, формировало европейское сознание, бывшее до недавних времен доминирующим в мире, современное псевдоискусство, основанное на диаметрально противоположных принципах, за какие-то пятьдесят лет привело это сознание в массе своей не только к почти полной его деградации, но и к некоторым принципиальным нарушениям в нем, отражающимися уже и на физиологической деятельности.
   Ведь то, что многие современные люди нуждаются в постоянном психологическом допинге, а так же идут в плане своего психологического само утверждения на поводу у детей, а некоторые даже на поводу у домашних животных, говорит ни о чем ином, как о их психофизической слабости. Что в свою очередь отражается и на ослаблении всей системы в целом, и на постепенном отмирании Европы, как предводителя современного человечества.
   Все с точностью до наоборот, относительно предыдущего двухтысячелетнего хода истории.
  
  
  
  
   ЛИЧНОЕ И МАССОВОЕ. ВОЙНА ПСИХОЛОГИЙ.
  
  
  
  
   Теперь только и слышишь вокруг: "Надо быть таким, как все. Не надо считать себя каким-то особенным, это гордыня, грех. Все вокруг вас довольны жизнью, следовательно, и вам надо быть довольным. Вы не лучше других, поверьте, вы такой же, как все".
   Причем, говорится все это в благородно назидательной форме, что свидетельствует о глубокой убежденности, выражающих эту точку зрения, в абсолютной своей правоте, поскольку именно эта массовая психология, опирающаяся на саму природу посредственности, и лежит сегодня в основе всей идеологической системы, которая в свою очередь сама ее и порождает.
   -Простите, что это такое?
   -Да, так, ерунда какая-то.
   -А зачем вы ее купили?
   -Ну, как, все покупали, и я купил...
   -А куда вы идете?
   -Куда все, туда и я.
   -А зачем?
   -Ну, раз все туда идут, значит, есть за чем...
   Послушайте, как вы можете слушать такую гадость?
   -А что, вам не нравится?
   -Нет.
   -Ну, вы какой-то особенный. Всем почему-то нравится, а вам нет.
   -А вот вам лично, почему это нравится?
   -Ну, раз всем нравится, значит и мне тоже. И т.д. и т. п.
   Однако это только одна сторона человеческой психологии в этом плане, а есть еще и другая. И та же самая посредственность в другой ситуации ведет себя совершенно по иному.
   -Так, а вы, пожалуйста, отойдите в сторону, вам этого не положено.
   -Это почему же, всем положено, а мне нет?
   -Видите ли, все так решили, что вам этого не надо.
   -Да кто они все такие, чтобы за меня решать?!
   -Что вы кричите, вам что, плохо?
   -Конечно.
   -Всем тоже плохо, однако они не кричат.
   -Да насрал я на всех, я их знать-то не знаю и т.д. и т. п.
   И более того, именно эта же самая посредственность, которая всегда подсознательно идет за всеми, рьяно проповедует идеологию этих всех, именно она-то в другой ситуации, когда у нее появится возможность обмануть этих всех и взять все себе, не минуты не задумываясь, это и сделает. Личный амбиционизм и ведомость за массой - это сиамские близнецы сознания посредственности.
   Так же как осознание других, в том числе и всех, возможно только через личное осознание себя, своих поступков и убеждений. И понять другого можно только, поставив себя на его место.
   Все это говорит нам о том, что и личное и массовое в сознании человека сидят так же, как и физиологическое и духовное. Но являются при этом, не единым осознанием противоположных начал, как в случае с физиологическим и духовным, а, наоборот, противоположными осознаниями одного и того же. Но выявляет и обостряет одно, относительно другого при этом, так же какая-то ситуация, только в отличие от аналогичного выявления физиологического и духовного, не обязательно экстремальная.
   В крайних же своих проявлениях, как раз таки связанных с экстремальным восприятием действительности, и личное и массовое являют собой психоз. В одном случае, мы имеем дело с той или иной степенью маниакальности, а в другом, с той или иной разновидностью массового психоза, например, паникой.
   Кстати, за так называемое нормальное сознание человека считается, если внимательно задуматься над этим вопросом, скорее некое осредненное сознание, с допустимыми отклонениями от него по разным направлениям умственной деятельности. И при этом любой посредственностью гений, конечно же, воспринимается, как ненормальный, так же как и для гения, убежденная в своей правоте, посредственность кажется такой же ненормальной.
   Но, если гениальность и посредственность, являются не противоположными осознаниями, а лишь степенями осознания одного и того же, по сути, и, кроме того, нельзя быть гением во всем. И любая посредственность в чем-то может быть вовсе даже не посредственностью. То личное и массовое в сознании человека являются альтернативными, по сути, осознаниями, и перевес в ту, или иную сторону, определяет в этом сознании степень авторитарности или внутренней свободы человека.
   При этом личное сознание первично и представляет собой, прежде всего, осознание себя, как живого организма, свои интересы и устремления, а так же личное осмысление окружающего мира. Массовое же вторично, и продиктовано необходимостью приспосабливаться, не столько к окружающей среде, сколько к себе подобным. И в живой природе проявляется поэтому в первую очередь в условиях совместного стадного проживания какого бы-то ни было вида. Однако в человеке, за счет таких чисто человеческих свойств его сознания, как способность абстрагироваться от реалий и мыслить обобщающими понятиями, оно уже сидит в нем всегда.
   Но, если взять живую природу, то она своими условиями даже в стадных своих "согражданах" животных воспитывает, начиная с самого их зарождения, исключительно только личное сознание. Более того, "согражданами" животными в живой природе ценится и уважается друг в друге опять таки только личное. Оно же и лежит в основе любого иерархического построения.
   Поскольку, как я уже говорил, живая природа в целом воспринимается каждым живущим в ней существом, как ощущение прекрасного. Хотя, в то же время, на каждом шагу это живущее существо так же подстерегает и опасность. Но при этом, и то и другое, воспитывает в этом живущем существе, прежде всего, повышенный личный интерес к жизни, то есть личное сознание.
   Чего нельзя сказать, о современном человеческом обществе, в котором все теперь построено на навязывании, всеми возможными средствами, каждому живому существу, всяческого предложения. Например, не успел я открыть свой личный почтовый адрес в интернете, который сообщил только своим знакомым, как и туда каким-то образом пролезла куча всякой рекламы. А уж, сколько ее сваливается, вообще, на голову каждого ежеминутно, невозможно даже точно определить.
   И поэтому сознание каждого живого существа в развитом цивилизованном обществе вынуждено, прежде всего, загораживаться от бесконечного потока, ненужной по большей части информации, теряя при этом, естественно, свой личный интерес к чему бы-то ни было. Не говоря уже о том, что и современный город с его воздухом и шумом не может вызывать в нем того чувства ощущения прекрасного, каковое вызывает живая природа.
   Тем не менее, явление массового психоза случается и в живой природе. Это и демонстративное поведение, приведенное мной в пример ранее, и паника, вызванная тем или иным стихийным бедствием. Но все эти всплески массового сознания в живой природе всегда носят эпизодический характер, и продиктованы, как правило, страхом перед опасностью, или чем-то неведомым, воспринимаемым как опасность.
   Однако то, что массовое сознание в принципе есть и у животных говорит нам о том, что, по всей видимости, и в природе сознания вообще, оно так же имеет место быть, как и личное. И если абстрагироваться в определении этих двух форм сознания на уровень глобального философского обобщения, то личное сознание следует определить как основополагающую жизненную ЦЕЛЬ любого живого существа, а массовое, как СРЕДСТВО достижения этой цели, проявляющееся в первую очередь в осознании средств приспособляемости.
   И если цель при этом определении непременно предполагает и какую-то перспективу, то средство, напротив, являет собой сиюминутность. И поэтому, если осознание цели - это прежде всего осознание этой перспективы, то осознание средства - это осознание отсутствия какой бы-то ни было перспективы. Осознание цели, кроме того, является и причиной того или иного эмоционального состояния, в то время как осознание средства является следствием такого же, может быть, состояния.
   Правда, Платон, который сформулировал эти и другие основополагающие философские категории не мог в те времена даже предположить, что средство может существовать само по себе без всякой цели, являясь таким же источником осознания, как и любая цель, поскольку он мыслил логически, а не анализировал психозы и их причины. Ему бы в наше время пожить, Децила и Тату послушать, посмотреть, как их слушают другие... Потом сходить на выставку каких-нибудь авангардистов... И узнать, что обо всем этом думают кандидаты и доктора искусствоведения.
   Тогда бы он сразу понял, что сущность любого психоза как раз таки и сводится к осознанию средства, помимо осознания цели, которой оно предназначено. Или, во всяком случае, когда осознание средства опережает осознание цели и превалирует над ним. И именно поэтому психоз, преследуя как бы и сам определенную цель, в конечном счете, достигает ее с точностью до наоборот. Массовое демонстративное поведение животных, основанное на страхе, не только не отпугивает от себя хищников, а, наоборот, обнаруживает им себя и привлекает к себе их внимание. Любая паника, не только не спасает от неожиданного бедствия, а, напротив, усугубляет его последствия.
   Так же именно за счет того, что осознание средства в нынешних деятелях массового искусства превалирует в них над осознанием цели, форма декларации ими своего, так называемого искусства, и носит характер откровенного психоза. И, более того, степень этого психоза как раз таки и определяется степенью превалирования осознания средства над осознанием цели.
   Тем не менее, это массовое сознание, основанное на осознании средства помимо цели, с одной стороны, исходит из недр женской психологии (Обратите внимание, что женщины всегда первые начинают паниковать), а с другой, именно в ней и находит благодатную почву для своего дальнейшего развития. Поскольку женское сознание развивается на принципе само утверждения, и, следовательно, это массовое в нем не вступает ни в какое противоречие со своим личным, тем самым опять таки подтверждая целостность женской сущности, по определению.
   И женщина с массовым, по сути, сознанием только меняет ориентацию своего влечения, к примеру, с выдающейся личности на откровенную посредственность, но сама при этом остается по-прежнему личностью.
   Чего нельзя сказать, о мужском сознании, которое развивается на принципе познания. А поскольку истинное познание может быть только личным, которому массовое так же противоречит по определению, то, соответственно, перевес в мужском сознании массового над личным, неминуемо приводит и к деградации самой личности.
   Этим-то и объясняется то, что превалирование массового сознания над личным, в какой бы-то ни было системе, тут же приводит и к превалированию в этой системе женского сознания над мужским, то есть к матриархату.
   Более того, смена ориентации женского влечения с выдающейся личности (ряду личностей) на откровенную посредственность или ряд посредственностей, в условиях превалирования массового сознания над личным, еще более соединяет все женское в системе границ между собой. Поскольку посредственностей в природе гораздо больше, чем личностей, с одной стороны, а с другой, при этом резко стираются противоречия внутри самого женского, связанные с иерархическим соподчинением друг другу по отношению к выдающейся личности.
   Однако, сама система при этом резко ослабевает и именно потому, что совокупное женское самоутверждение в ней, лишившись при этом иерархической организованности и целенаправленности, начинает сводиться в основном лишь к личному амбиционизму.
   Сегодня это проявляется хотя бы в том, что теперь у нас чуть ли не каждая вторая женщина, сообразившая срифмовать цветок и горшок, считает себя поэтессой, и не жалея сил и средств, норовит, во чтобы-то ни стало, поведать миру свое поэтическое мировоззрение.
   Которое в основном сводится лишь к декларации своего сиюминутного эмоционального восприятия жизни, а никак не к осмыслению ее. Более того, любое напоминание современным женщинам о какой бы-то ни было перспективе, и о вероятных последствиях некоторых нынешних действий, не только не вызывает в них никакого интереса, но и искренне их раздражает.
   Однако, во все предыдущие времена людей и объединяла между собой именно общность осознания какой-то перспективы, и вера в нее. Она-то и определяла личное сознание подавляющего большинства. И поэтому, нагнетаемое сегодня изо всех дыр массовое сознание, с одной стороны, порождает в этом подавляющем большинстве до омерзения одинаковую психологию, а с другой, разъединяет людей между собой как никогда.
   И именно тем, что объединяет людей между собой теперь только полное их обезличивание, с помощью которого они и подлаживаются друг под друга, в то время как личному в них теперь предоставляется возможность только лично амбиционировать. И вот это их личное амбиционирование и порождает сегодня всю эту несметную армию бездарностей, которая лезет наперебой во все дыры, с тем, чтобы сказать, по сути, одно и то же.
   Но это еще что... Это происходит в среде, какой никакой, а все же интеллигенции с ее уровнем сознания, от которой теперь, правда, как сказал Высоцкий "толку было как с козла молока, но и вреда, однако, тоже никакого".
   А вот уже в среде, так скажем, типичного порождения нынешней психологической атмосферы по тем же самым причинам происходят вещи, куда по страшней. Когда там такое же, по сути, амбициозное личное объединяется между собой на принципе осознания цели и перспективы, доступной сознанию этого порождения, то приобретает уже гораздо более зловещие и уродливые формы своего проявления, такие как, религиозный сектантизм и терроризм.
   Религиозный сектантизм представляет собой, по сути, локализованную часть нынешнего массового психоза, узурпированную тем или иным маниакальным личным. Это своего рода микро империя, подобная сталинской или гитлеровской, основной закон которой так же сводится к формуле: "кто не с нами, тот против нас".
   Однако, надо признать, что даже в самой уродливой своей форме, узурпация массового психоза самой, что ни на есть, маниакальной личностью все же меньше придавливает оставшееся в ее членах личное, нежели свободное пребывание их же в условиях тотального нагнетания этого массового психоза. И именно тем, что узурпируется, и таким образом несколько ограничивается и направляется сам этот психоз. Этим-то секты и привлекают к себе членов, поэтому и образуются.
   А уж то, какие цели они затем преследуют, и какими средствами при этом пользуются, то это определяется ничем иным, как уровнем сознания, как самих членов секты, так и узурпирующей в ней власть, маниакальной личности. Это, так сказать, результат предшествующего "культурного" воспитания той среды, в которой эта секта возникла.
   Конечно, в аналогичном варианте Гитлера или Сталина трудно провести абсолютно точную грань, когда закончилось нагнетание массового психоза, и началась его узурпация маниакальным личным, поскольку и то, и другое, исходило от одних и тех же личностей. Тем не менее, эта грань имела место быть, и пролегла как раз тогда, когда началось преследование, и там, и там, инакомыслящих. Это преследование как раз таки и свидетельствует о некотором повышении личного сознания, над массовым, в суммарном сознании узурпированной массы, относительно предшествующего свободного пребывания ее в своем этом состоянии.
   И само преследование это явилось таким же результатом такого же, по сути, идеологического воспитания, и объяснялось только уровнем сознания той среды, которой коснулась и та, и другая идеология. А именно, повышением в ней амбициозного личного сознания, решившегося от истерического разглагольствования перейти к конкретным действиям, и изобличить конкретных врагов в своей среде. Ничтожества, своим пробудившимся личным сознанием почувствовали власть, над вышестоящими по уровню этого же сознания товарищами, которую им предоставляла при этом массовая идеология.
   В свою очередь и жертвы этого преследования, тоже, как только оказались за решеткой, так сразу и стали лично анализировать, что к чему, а до этого так же верили в правду и справедливость и той, и другой, идеологии, как и те, которые их посадили, а некоторые и того больше.
   Все это, конечно же, касается не отдельных выдающихся личностей, изначально занявших свою личную позицию, и преследуемых, поэтому, непосредственно самими узурпаторами, а именно тех "сталинских щепок" и "врагов нации", исчисляемых миллионами, на которых лично донесли свои же соседи, сослуживцы и родственники.
   И не надо закрывать на это глаза и сваливать все это былое мракобесие на одних узурпаторов, снимая тем самым с остальных всякую ответственность. Узурпаторы потому и появляются, что почва для них подходящая созрела в недрах психологии подавляющего большинства. А они, сами того не ведая, своими злодеяниями, прежде всего, выполняют, возложенную на себя, тяжкую миссию по разоблачению в сознании этого большинства собственной же идеологии, точнее, истреблению веры в нее.
   И за всеми этими страшными явлениями кроется только одна принципиальная сущность - достижение равновесия между всеми формами осознания, а именно, между физиологическим и духовным, мужским и женским, личным и массовым. Но поскольку осознание чего бы-то ни было, неминуемо приводит к какому-то самоутверждению в направлении этого осознания, то и за альтернативным этому самоутверждению, противодействием, так же следует усматривать альтернативное сознание.
   Поэтому и сегодняшние уродливые "сатанистские" секты всех мастей, которые плодятся как грибы, и многочисленные террористические организации, представляют из себя, по сути, ничто иное, как вполне естественную альтернативную реакцию природы человеческого сознания, на, нагнетаемую всеми возможными средствами, атмосферу массового психоза. На, порождаемую этим нагнетанием, обезличенную психологию подавляющего большинства, на систему ценностей с точностью до наоборот, а так же на формы взаимоотношений между людьми, определяемые этой системой.
   Ничем другим это явление в целом объяснить нельзя.
   А этим вполне можно, причем, с учетом реалий времени.
   И реалии эти, прежде всего, сводятся к тому, что сегодня нет ни одного такого принципиального познания, за которым могло бы устремиться массовое самоутверждение, как это было во все предыдущие времена. Когда европейцы открывали новые земли, и начиналась их колонизация, а ученые открывали свойства материи, благодаря которым развивалась именно такая цивилизация, сделавшая возможной и эту колонизацию.
   Более того, нет такой религиозной идеи, которая могла бы поднять огромную массу на вооруженную борьбу за передел существующих границ. И нет такой маниакальной личности, которая смогла бы узурпировать нынешний уровень массового психоза, хотя бы в одной отдельно взятой стране.
   Да и сами государственные границы в современном мире приобретают все более формальный характер. Истинные границы, на которых и идет противостояние, а порой даже война, располагаются совсем иначе, причем их несколько и все они разные.
   Международные структуры, живущие за счет продажи наркотиков, имеют свои границы между собой, а те которые живут за счет продажи оружия - свои, за счет нефти - так же свои, и т.д. Все они, по сути, представляют собой систему границ совокупного женского самоутверждения, и постоянно меняются. А нынешние государственные системы в основном только паразитируют на этих структурах, и посредничают между ними и основной массой населения в пределах своих официальных границ.
   И поэтому нынешние политиканы являются, по сути своей психологии, не просто марионетками массы, а уже марионетками в квадрате. Что, конечно же, отнюдь не исключает в их сознании личного амбиционизма, проявляющегося в первую очередь в личном стяжательстве.
   Весьма характерно в этом плане выражение "наши амбиции", которое часто любит употреблять наш президент. В слове "наши" сквозит, как раз таки, доминирующее в его сознании, массовое сознание, в то время, как в слове "амбиции" заключается принцип личного мышления современного политика.
   На самом же деле "амбиция" по определению понятие сугубо личное. "Он впал в амбицию", в то время как "Они" уже преследуют какие-то цели, отстаивают свои интересы, совершают ту или иную агрессию и т.п. И если личная амбиция может являть собой какой-то протест или само утверждение, то массовая являет собой уже только психоз.
   То, что истинные границы того или иного совокупного самоутверждения в современном мире, с его политическим устройством, постоянно меняются, приводит к тому, что и официальные границы так же пришли в движение, безо всякой, можно сказать, вооруженной борьбы, как это бывало раньше. Европа у нас нынче объединяется, а Россия, напротив, разъединяется. И разъединяется опять таки потому, что личный амбиционизм, ее, и правителей, и граждан, не объединен теперь никаким осознанием какой бы-то ни было единой цели.
   Причиной же этому явилось ничто иное, как, навязывание средствами массовой информации, с конца восьмидесятых годов прошлого, теперь уже, века матриархальной массовой идеологии, чуждой в принципе природе русского человека, да еще в самом примитивном ее порнографическом виде.
   Кстати, по такой же точно причине и древняя Киевская Русь с началом насильственного ее крещения и обращения ее народа "в истинную веру" так же стала распадаться на ряд враждующих между собой удельных княжеств. Формы этого явления меняются, а сущность остается той же.
   Навязываемая насильно извне, массовая идеология изначально всегда противопоставляет в сознании буквально каждого, это массовое, его же личному, ставя при этом буквально каждого перед выбором, или изменить себе, или быть вне системы. Что и приводит, как к тотальному обезличиванию подавляющего большинства, так и к ослаблению в результате этого всей системы в целом.
   Ведь, как мы знаем из истории, за насильственным крещением Киевской Руси последовала не только ее феодальная раздробленность, но и нашествие на нее извне, как с Запада (крестоносцы), так и с Востока (татаро-монголы). Нечто подобное происходит и теперь.
   И тогда в XI веке христианство в этом плане для русского народа, являло собой такую же чуждую ему массовую идеологию, поскольку не идеи насаждались ему, а культовые обряды. До идей, извините, за всю двухтысячелетнюю историю христианства единицы разве что доходили. И крещение это совершалось вовсе не святыми отцами, а такими же опричниками и бандитами, как и вся эта нынешняя, намозолившая уже всем глаза, популярная братва. И так же при этом, с такой же вандалистской жестокостью и непримиримостью, попиралась и преследовалась вся предыдущая многовековая культура этого народа, "варварские" обряды которой, хоть и не несли в себе глубокой идеи, но, во всяком случае, хотя бы не истребляли в нем личного сознания и достоинства.
   В то же время и коммунистическая и фашистская массовые идеологии, не были навязаны в свое время, ни тому, ни другому народу извне, а взросли сами в недрах массовой психологии и того и другого народа, из одних и тех же, можно сказать, идейных корней. И поэтому, когда массовый психоз и того и другого народа был узурпирован маниакальными личностями, системы эти, не только не ослабли, а наоборот, стали бурно само утверждаться, за счет объединения в себе совокупного амбициозного личного.
   За кровавым столкновением этих двух систем, и за Великой Победой, с учетом всех, определивших эту победу, парадоксов и случайностей, которые теперь приоткрывают нам историки, стоят, конечно же, вышестоящие силы, точнее глобальные законы равновесия.
   Которые и проявились в том, что при всей одинаковости и там, и там, характера массового психоза, а так же узурпации его маниакальным личным, идеологическая и государственная система в СССР имела одно принципиальное преимущество, по сравнению с аналогичной нацистской. Которое заключалось, не в образе жизни, как думают некоторые, а в образе мышления нашего народа. У которого, через все завихрения его массового сознания, выше обозначенная мной, психологическая доминанта "духовное мужское - физиологическое женское" (см. "Заколдованный круг"), в какой-то момент всегда оказывала свое решающее действие.*
  
  
   ______________________
   * В семидесятые годы прошлого века до меня как-то дошел такой слушок, что индийские махатмы, собравшись где-то у себя на Шамбале (как раз когда у нас отмечалось 30-летие Великой Победы), заявили, что неизвестно кому Мир больше обязан победой над фашизмом, советскому народу, или им, которые из двух зол, в этом противостоянии, выбрали наименьшее и поддержали его своим духом.
   И вот сейчас уже я предполагаю, что вполне может быть, что они были правы. И именно в том, что поддержали, прерогативу духовного над физиологическим в глобальном масштабе. Но, может быть, они просто предвидели неминуемость нашей победы по тем же самым законам мироздания.
  
  
  
  
   В то время как нацистская идеология и, порожденная ей государственная система, опиралась на психологическую доминанту "физиологическое мужское - духовное женское". Которая, по самому принципу устройства мироздания несколько слабее. Поскольку в экстремальных условиях, духовное женское слабее физиологического, а физиологическое мужское слабее духовного.
   Именно поэтому Запад и не может на протяжении всей нашей истории победить Россию, а Восток теоретически может, и один раз уже побеждал в XII веке.
   Эта изначальная психологическая доминанта самой природы человеческого сознания и определяла собой, и всю парадоксальность, и весь трагизм нашей истории.
   Который, по сути своей, сводился к тому, что у нас все то же самое, в общем-то, что и везде, приобретало подчас крайние, немыслимые для сознания других европейских народов формы. В том числе и степень массового психоза и полного обезличивания при этом подавляющего большинства, и соответствующая ей степень маниакальности, узурпирующей эту массу, личности. Так же, как и сам характер русского человека, более других, способный на крайние свои проявления. И то, что Россия всегда была "страной рабов и страной господ" и то, что она, вспахивая землю на лошадях и быках, первая взлетела в космос, а самое главное, то, что в душе каждого русского человека истинный закон - это закон идущий от сердца, а писаный закон - это так, вынужденная мера.
   Все это объясняется именно крайним напряжением психологического противостояния между, наиболее сильными в этом плане, физиологическим женским и духовным мужским сознаниями. И тем, что одно из них периодически берет верх над другим, в суммарном объеме всей системы, определяя тем самым и крайние формы перехода в противоположное, относительно предыдущего идеологическое само утверждение.
   И в России эта психологическая доминанта сформировалась в первую очередь потому, что русские мыслители, определявшие направления того или иного само утверждения, беря на вооружение передовые европейские знания, и пополняя их своими, не теряли при этом связь с изначальной природой человеческого сознания, идущей от самых первобытных своих корней.
   Поскольку русская деревня, в отличие от европейской, и по характеру отношения ее жителей к природе, и по форме взаимоотношений их между собой, мало чем отличается от древней неолитической стоянки первобытных людей, располагавшейся по большей части на том же самом месте. И при этом, не только раньше, но даже и сейчас, практически каждый русский человек, так или иначе, связан с этой деревней, а, следовательно, и с первобытной природой сознания.
   Именно этим в сознании русского человека объясняется еще и то, что в эпоху колонизации он, в отличие от англичанина или француза, был понятен любому туземцу, и поэтому русские колонизаторы легко ассимилировались среди местного населения, не отгораживаясь от него полностью, и не противопоставляя тем самым ему, себя.
   Европейская же доминанта "физиологическое мужское - духовное женское" определилась, с одной стороны, той же европейской культурой на уровне великих мыслителей, а с другой, большей, нежели в России, плотностью населения, при которой суммарное женское сознание уже в средние века, взяло верх над суммарным мужским и так его и удерживало впоследствии.
   Эта психологическая доминанта, с ортодоксальным духовным женским во главе угла и определяла во все времена в душе западного европейца прерогативу писанного закона над не писанным, исходящим от сердца. И поэтому даже в нацисткой идеологической доктрине было четко прописано, кого и как следует уничтожать во имя избранной нации. В то время как коммунистическая идеология на бумаге желала только всех осчастливить. А что уничтожили сколько-то там миллионов, так это так, само получилось...
   Это же ортодоксальное духовное женское, определяющее психологию западного европейца, еще на заре новой эры наглядно проявилось уже в том, что по их церковным догматам Мадонна почитается наравне со Спасителем, а то и того больше. В то время как в православном догмате в первую очередь почитается Отец, Сын и Святой дух, а потом уже Богородица.
   Правда, все эти церковные догматы, являются так же ничем иным, как самой первой в истории человечества массовой идеологией, придуманной не мыслителями, а именно идеологами, которые в свое время преследовали такие же, в сущности, политические цели, как и все идеологи вообще. Поскольку ни в одном Евангелие нет, не только ни каких принципиальных расхождений насчет того, кому больше подобает молиться, но и вообще ничего о том, какими перстами и как надо креститься.
   И вся история этого христианства, как массовой идеологии - это прежде всего история массовых религиозных психозов, в результате которых происходил развал империй (Так развалилась, не только Римская империя, но и империя Карла Великого), и религиозных войн, в результате которых, происходил очередной передел мира. А так же история постоянного подавления личного сознания большинства верующих.
   И если это догматическое христианство и объединяло собой кого-то, то только не за счет самой своей идеологической сущности, а исключительно за счет тех личностей, которые мыслили и творили, находясь формально в лоне церкви. Которая к тому времени представляла уже сложившийся государственный идеологический аппарат, примерно такой же, как и КПСС, в сравнительно недавние времена, членами которой, кстати, также являлись почти все наши великие мыслители прошлого века.
   В то же время, сущность любой массовой идеологии, которая сводится к осознанию средства помимо цели, формы помимо содержания и следствия помимо причины, объединяет людей только по мере их полного обезличивания. И более того, это обезличивание и является причиной любой идеологии, содержание же ее - это перевернутое с ног на голову учение того или иного пророка, а цель, которую она собой преследует, всегда, так или иначе, спекулятивная.
   Ехал я как-то в конце восьмидесятых годов прошлого века в электричке. Напротив меня сидела мамаша с двумя детьми, девочкой постарше, и мальчиком помладше, а на окне электрички красовался, приклеенный кем-то, несмываемый плакат, на котором была изображена довольно миловидная женщина в монашеском облачении с большим крестом в руках, а по обе стороны от нее, стояли коленопреклоненные иноки. И, стилизованная под старославянский устав, красивая надпись, гласила: "Мария Деви Христос - Посланница и дочь Господа нашего, отпускает ваши грехи".
   Подобные плакаты тогда висели повсеместно, и время от времени по тем же электричкам ходили ряженые монахи с кружками и собирали с, верующих во все это, некоторую мзду.
   -Мам, мам, а кто она такая? - допытывались дети у мамаши.
   -А вот, дети, был когда-то такой бог Иисус Христос, он отпускал людям грехи. - Нехотя отвечала мамаша.
   -А он был мужчина?- спросил мальчик помладше, глядя на плакат.
   -Мужчина, конечно - уверенно ответила ему девочка постарше.
   -Вообще-то он был Бог, причем здесь мужчина или женщина - Назидательно поправила их мамаша и почему-то внимательно при этом посмотрела на плакат.
   -А женщина может быть Богом? - Спросила девочка постарше.
   -Кто его знает, может быть и может. - Неуверенно произнесла мамаша и еще более внимательно посмотрела на плакат.
   -И тоже может отпускать грехи?
   -Не знаю, может быть и может...- совсем уже неуверенным голосом сказала мамаша - Спросите вон у дяденьки, может он больше чего об этом знает.
   По всему было видно, что мамаша после долгих и мучительных раздумий явно склонялась к тому, чтобы поверить в действительность этой Марии Деви Христос.
   -А вы, дети, в каком классе учитесь? - В свою очередь поинтересовался я
   -Я в девятый перешла, а он в седьмой - Бойко затараторила девочка.
   -Историю средних веков проходили?
   -Проходили в прошлом году - уверенно сказал мальчик, и посмотрел при этом на девочку - Она-то, наверное, уже забыла, а я еще помню.
   -А случайно не помните такой параграф "Торговля индульгенциями" в средние века? - спросил я - Это когда средневековые монахи ездили по разным деревням и городам и продавали жителям их такие бумаги, за покупку которых, якобы Бог отпускал им грехи. Причем тем, кто платил дороже, тому, как бы и больше грехов отпускалось.
   Я внимательно посмотрел на своих собеседников.
   -Что-то такое было...- задумчиво протянули они друг за другом.
   -Там еще иллюстрация есть в учебнике, монах в колпаке размахивает этими индульгенциями, стоя на телеге, а кругом него крестьяне с вилами и косами. - При этом я еще внимательней посмотрел на них.
   -Точно, вспомнили, было такое! - тотчас оживились они.
   -Ну, вот - я лукаво прищурился - А теперь признайтесь, ведь думали, небось, про себя, когда все это проходили: "Надо же, какими дураками были люди в средние века, в какую чушь они тогда верили, и какими мошенниками были тогда монахи".
   Дети заулыбались и тут же признались:
   -Да, если честно, то думали.
   -Так, вот - медленно и назидательно протянул я - А теперь, когда в вагон придут даже не монахи, а ряженые под них, такие же мошенники со своими кружками, обратите внимание, как цивилизованные люди XX века, которые вовсе не считают себя дураками, начнут кидать в них свои трудовые рубли...
   Вот оно сознание подавляющего большинства. Оно не мыслит, оно только запоминает или верит. У него всегда кто-то должен знать за него все, а если что не так, значит, кто-то будет виноват во всем, а само оно при этом всегда как бы не при чем. "Нас этому не учили, или наоборот, "а что поделать, нас так учили". А вы то сами чему изволили научиться? Вам объяснили сложение на яблоках, но апельсины сложить по этим же правилам вы уже не в состоянии.
   В то же время повсюду слышны гордые возгласы: "Мы, мы, мы"
   Да кто вы такие?
   "Мы - великая нация".
   А с чего это вы решили?
   "А вот у нас были Пушкин и Достоевский"
   Так вот, Пушкин и Достоевский - это Пушкин и Достоевский, а вы - это вы. И не надо смешивать эти понятия воедино, они совершенно разные, по сути своей.
   А вот Сталин - это как раз то зеркало, в которое смотрело тогда ваше средневековое мурло. А нынешнее зеркало, в которое смотрит ваше нынешнее мурло - оно еще более кривое. Точнее, это уже целое королевство кривых зеркал.
   Тогда, буквально через несколько лет пирамида Марии Деви Христос была разоблачена, так же как и многие другие, аналогичные. Но люди при этом ни чуть не поумнели, а скорее наоборот.
   Изменились только формы такого же точно надувательства ими друг друга, но сам пирамидоидальный принцип организации коммерческой структуры, так наглядно проявившийся тогда, не только ни куда не исчез, а, напротив, проник буквально во все сферы современной человеческой деятельности, и не только коммерческой. Поскольку он оказался выгоден этому подавляющему большинству, и именно тем, что стал хоть как-то организовывать по-новому его деятельность, не меняя при этом его сознания.
   Оказалось, что Запад давно уже живет по этим принципам, с той только разницей, что там этот переход осуществлялся постепенно и не имел таких диких форм своего проявления. Тем не менее, переход этот от превалирования совокупного личного сознания над массовым, к обратному превалированию массового над личным произошел и на Западе. И произошел по той же самой причине такого же нагнетания, такой же массовой культуры, формирующей такое же сознание.
   И сегодня можно смело сказать, что "простой советский человек" середины прошлого века, воспитанный при махровом социализме, меньше отличался сущностью своей психологии от своего капиталистического современника, нежели, нынешнее типичное порождение этой атмосферы глобального массового психоза отличается от них обоих.
   И это принципиальное отличие заключается в том, что при всей противоположности своих тогдашних идеологических убеждений, и тот, и другой, в те времена в равной степени бы сбесились, если бы им на уши повесили то, что сегодня с таким удовольствием слушает через свои наушники это типичное порождение, называя все это музыкой. И также бы и тот, и другой, в равной степени почувствовали омерзение, если бы им показали, то виртуальное смакование кровавого беспредела, которое с не меньшим удовольствием смотрит сегодня это порождение.
   В свою очередь эта потребность в виртуальной агрессии на свое сознание, у этого современного порождения объясняется только тем, что его личное сознание, не только уже, не способно сознательно противостоять, нынешней психологической атмосфере, но и просто существовать в ней, без своего рода "заслонки", отгораживающей его от нее. И на подсознательном уровне это "выбивание клина клином" есть своего рода защитная реакция, позволяющая спрятаться от самого себя, периодически подавляя в себе свое личное сознание, и приспосабливаясь тем самым к окружающей жуткой реальности.
   И вот этот-то самообман, который имеет еще и другие формы своего проявления, основанные на разного рода вере, и лежит в основе всей этой системы взаимообманов, каковую представляет из себя сегодня вся мировая общественно-политическая система.
   Но обмануть можно кого угодно, только не саму природу мироздания в целом, у которой свои законы.
   И поэтому то, что сегодня весь, так называемый, цивилизованный Западный мир объединяется в единую глобальную систему, вовсе не означает, что он тем самым становится сильней и могущественней, а, скорее наоборот, говорит о его слабости и беззащитности перед, все более дающей о себе знать, агрессией Востока. Точно такой же, по сути, каковой на протяжении предыдущих веков была и его агрессия на этот Восток.
   И в первую очередь это уже, видимая не вооруженным глазом, постепенная колонизация Запада Востоком, при которой восточные люди так же, как и русские в свое время в Азии, ассимилируются в Европе и Америке, оставаясь психологически людьми восточными. И точно так же, как и белые колонизаторы в свое время спаивали везде местное туземное население, оставаясь при этом сами всего лишь любителями выпить, так и эти восточные люди теперь закачивают в так называемые цивилизованные страны тонны наркотиков, оставаясь сами такими же любителями. И так же, как и европейцы воевали при этом с туземным населением более подкупами разных вождей да князьков, и отдельными карательными операциями, так и они "воюют" в основном подкупами должностных лиц и терактами.
   Разница заключается только в том, что если, предшествующая этому, многовековая экспансия Запада на Восток была результатом уровня развития тогдашнего Запада, по отношению к тогдашнему Востоку, то нынешняя экспансия Востока на Запад определяется исключительно уровнем деградации этого нынешнего Запада даже по отношению к нынешнему Востоку. И напоминает она собой при этом более всего нашествие варваров на так же, разлагающуюся в свое время, Римскую империю. И, разлагающуюся по такой же точно причине, подавления личного сознания в большинстве своих граждан массовым психозом, нагнетаемым тогда первыми христианскими идеологами.
   И то, что сегодня творит на Востоке в ответ на все это Запад, в лице его главного идеолога и жандарма - Соединенных Штатов Америки, является таким же жестоким бессмысленным и бессильным беснованием, как и аналогичные действия Рима, в свое время, направленные против стран, в которых якобы укрывались эти христиане.
   На самом же деле идет глобальный, неуправляемый никакими политическими усилиями, не зависимый ни от какой воли, процесс, который я называю войной психологий. Сущность, которой, в конечном счете, сводится к глобальному противостоянию совокупного личного сознания совокупному массовому. И на самом своем переднем крае это противостояние и проявляется в актах терроризма всех уровней.
   Никакой другой теоретической подоплекой нельзя определить это явление в целом. Пресловутый международный терроризм во главе с Беном Ладеном только часть этого явления. Тот же американский школьник стреляет в своих одноклассников, а европейский семьянин залезает на крышу и начинает стрелять по толпе. Они что не террористы? Или их Бен Ладен купил? Нет, это их личный подсознательный протест. А так же осознание того, что другим образом в наше время его бессмысленно выражать.
   Сравнительно недавно (60 - 70-е годы прошлого века) представители такой же точно экстремальной личностной психологии совершали в знак своего протеста только акты самосожжения. Но сегодня, если кто и совершит подобное, то никакого особого резонанса за этим не последует. Туда, скажут ему и дорога. Главное, чтоб никто из рядом стоящих, не пострадал.
   В то же время не случайно то, что, локализованный в организованную систему, так называемый международный терроризм гнездится в странах, имеющих наиболее древнее происхождение, таких как Афганистан - предполагаемая историческая родина первобытных людей, научившихся пользоваться огнем, Кавказ - куда по библейскому преданию причалил Ноев ковчег, Ближний Восток - родина господствующих ныне религиозных систем. Кроме того, баски, ирландцы и курды опять таки, по мнению некоторых ученых, являются потомками древнейших ("допотопных") цивилизаций.
   Как не случайно и то, что главным пропагандистским монстром нынешней массовой идеологии, являются Соединенные Штаты Америки - самое молодое государство, не имеющее глубоких исторических корней в психологии своих граждан.
   Создав систему ценностей с точностью до наоборот, деятели современной так называемой культуры прервали ту самую "связь времен", о которой говорил В.Шекспир, причем говорил, как о самой величайшей трагедии, какая только может случиться. И прервали они ее именно тем, что противопоставили эту систему ценностей всему предыдущему опыту человеческого познания. Забыв при этом, что прежняя истинная система ценностей, заключающаяся в прерогативе духовного над физиологическим, мужского над женским, старшего над младшим и личного над массовым, родилась на заре человечества, как самый первый результат осмысления самой сути мироздания.
   И поэтому нынешней системой ценностей с ее массовой идеологией, и, приводимым при этом всем в пример, европейским и особенно американским "раем", построенным на этой системе, не все довольны в этом мире. Даже из тех, кто живет в этом "рае" и пользуется всеми его благами. Хоть иной из них и живет и пользуется, а какую-то часть при этом откладывает, и отдает своим братьям на исторической родине, которые ведут "священную войну" с этим раем.
   -Вот уж действительно - скажете вы - живет за счет нас, пользуется нами, а сам при этом нас же и ненавидит, гад, одним словом, гнать их всех надо обратно к себе на родину.
   Ну, кто, за счет кого, теперь живет в этом мире, это вопрос вопросов. А вот то, что он живет здесь и ненавидит все здешнее при этом, вроде как действительно не порядочно. Раньше-то такой же, в сущности, восточный человек, или не жил на Западе, или принимал эту жизнь, как она есть, становясь и сам постепенно таким же западным человеком. А теперь он почему-то не хочет таким становиться. Вот и подумайте, почему...
   В то же время надо внимательно присмотреться к нему, и понять, кого и за что он ненавидит. Вас, уверяю, он вовсе даже не ненавидит, а если и ненавидит, то только конкретно того из вас, кто оскорбил в нем чувство его личного достоинства. А ко всем остальным он относится куда более лояльно, нежели вы к нему за его не такой вид.
   -Почему же тогда, - спросите вы - он поддерживает войну против нас?
   А он вовсе не против вас войну поддерживает, а против тех, кто ведет эту войну с его исторической родиной, как олицетворением его образа мышления и только. В этой войне психологий он делает свой выбор, только в отличие от вас, он его делает в какой-то степени осознанно. В то время как вы абсолютно бессознательно ведете ту же самую войну.
   Но тогда, когда вы сознательно нападаете на него, только за то, что он не такой, как вы, он тотчас вас же и подводит под букву вашего же закона, и в глазах вашего же большинства оказывается прав. И вы беситесь по этому поводу, но ничего не можете поделать, поскольку в сердце у вас одно, а в законе совсем другое. Однако прописать в законе то, что у вас в сердце, вы боитесь, поскольку в сравнительно недавней истории это уже было, и вы знаете, к чему это привело.
   Вот вам примерная, осредненная схема психологического противостояния некоего символического Востока с неким символическим Западом. На самом же деле, и на Востоке, и на Западе есть и такая психология, и этакая, и все перемешано между собой сотни раз и, более того, перемешивается постоянно. Но в результате всего этого мы все равно имеем на сегодня явное психологическое противостояние, которое в дальнейшем будет только усиливаться.
   Теперь я предлагаю каждому задуматься над следующим тестом. Представьте себе, что вас связали, оставив свободной одну руку, в которой вы держите гранату, которую можете в любой момент взорвать. А рядом с вами находится человек, который всячески вас оскорбляет, и предлагает вам стать его рабом и полностью ему подчиниться на всю оставшуюся жизнь. Человек этот сам привязан к потолку, так что далеко от вас уйти не может, и в любом случае погибнет вместе с вами, если вы решитесь взорвать гранату. Но руки у него свободны и он ими вас истязает, в то время как вы ему ничего сделать не можете. И вот что вы, в конце концов, решите в этой ситуации, стать его рабом или убить его, умерев при этом самому.
   Не спешите с ответом, я, в общем-то, догадываюсь, что вы на это хотите ответить. Однако анализ аналогичного рода опытов показывает, что большинство в подобной ситуации опускается, примерно эдак, девять из десяти, а может быть даже девяносто девять из ста, и никто не может заранее знать, как он поведет себя в подобной ситуации. Но тот один, который не опускается и взрывает себя и своего мучителя, стоит их всех, точнее в плане закона глобального равновесия он один противостоит своим сознанием им всем.
   Более того, сознательно принеся себя в жертву, он тем самым устанавливает и прерогативу этого своего личного сознания, являясь при этом для мужского сознания личным примером, а в женском, утверждая дальнейшую его жизнь, идеей своей жертвы. В отличие от своего мучителя, который при этом остается всего только жертвой и, не более того. Маленькая доля секунды, их разделяющая, имеет огромное принципиальное значение.
   А теперь, представьте себе, что связанный с гранатой в руке, человек - отъявленный преступник и злодей, а истязающий его, привязанный к потолку - его идейный враг, решивший, во что бы то ни стало, доказать ему, что он не прав, но сам по себе он не такой преступник и злодей, как тот. Между ними происходит, своего рода дуэль, поэтому и условия игры такие. А на безопасном от вероятного взрыва расстоянии, находятся зеваки - "болельщики", которые, естественно, ожидают, что преступник покается и подчинится, и даже подсказывают "правдоборцу", что для этого следует еще совершить над ним.
   Так вот, если этот преступник все же взорвет свою гранату. То, каким бы преступником он не был, какую бы гнусную идею не нес своим личным сознанием, в дальнейшем он все равно останется в сознании этих зевак героем, а добивающийся у него признания мучитель, всего только его жертвой. Это закон природы человеческого сознания.
   Именно поэтому в сознании таких же зевак, в общем-то, во все времена Сократ оставался Сократом, Джордано Бруно - Джордано Бруно, Жанна Д. Арк - Жанной Д. Арк. А их идейные противники, соответственно, убийцами Сократа, убийцами Джордано Бруно, убийцами Жанны Д.Арк.
   Правда, сегодня у нас кончилось время великих идей, поскольку ничего хорошего они собой, в конечном итоге, не принесли. И поэтому сегодня любой мыслитель, даже, считающий себя Сократом, или Джордано Бруно с удовольствием продаст за чечевичную похлебку свое первородство.
   Сегодня мы живем в эпоху тотального нагнетания массового психоза и неосознанного стихийного маниакального, организованного и неорганизованного ему противостояния. Поскольку единое информационное поле человеческого сознания - это своего рода котел, который перегревают в одном месте, а взрывается он совсем в другом.
   Но в отличие от обычного котла, этот "котел человеческого сознания" взрывается постоянно, оставаясь при этом все тем же "кипящим котлом". И взрывается именно проявлением альтернативного сознания тому, которым его перегревают.
   Но за любым, даже бессознательным действием, все равно стоит какое-то сознание, поскольку именно сознание и является причиной любого действия. И при этом, не только массовая зависимость, но и личная убежденность, не исчерпывают до конца всех причин этого действия. И любая экстремальная личность всегда на подсознательном уровне принадлежит не только себе самому.
   Сегодня у нас террористов принято считать за моральных уродов мутантов и нелюдей. Конечно же, они нелюди, если убивают ни в чем, не повинных детей. Но, расположенные на противоположном полюсе этого стихийного противостояния идеологи массового психоза, всякие там Секс-Пистолсы, Продиджи, Рамштайны и многие другие, которых всех не только не перечислить, но и до Москвы раком не переставить, они что, люди?!
   Террористы убивают десятки, максимум сотни и то не каждый день. И, кроме того, сами гибнут при этом. А эти не убивают, но оболванивают десятки и сотни миллионов, и каждый день, оставаясь сами при этом неприкосновенными наглыми зажравшимися свиньями.
   Одна женщина, уцелевшая в бесланской трагедии, поведала миру, что когда она спросила у одного смертника: Что же вы делаете? Вы же детей убиваете. То тот ответил: Все равно из них только наркоманы и проститутки вырастут.
   Это говорит о том, что террористы хотя бы задумывались над своими действиями и придумали себе какое-то оправдание. В то время, как эти свиньи никогда даже не задумывались над тем, что они творят, а уж тем более не собирались ни перед кем оправдываться. Так кто из них большие нелюди?!
  
  
   Есть в Библии такой герой Самсон. И у нас в Петергофе ему стоит золоченый памятник. Богатырь Самсон раздирает пасть льва и оттуда вырывается самый высокий в парке фонтан.
   А чем занимался, и за что так прославился в веках этот Самсон, кто-нибудь интересовался?
   Прославился он своей небывалой силой, а занимался он с ее помощью исключительно тем, что убивал филистимлян, причем пачками.
   "Нашел он свежую ослиную челюсть и, протянув руку свою, взял ее, и убил ею тысячу человек". Не террорист ли был? А!
   "И сказал Самсон: челюстью ослиною толпу, две толпы, челюстью ослиною убил я тысячу человек. Сказав это, бросил челюсть из руки своей и назвал то место: Рамао-Лехи" (Брошенная челюсть) (Книга Судей Израилевых гл.15 ст.15-17)
   "Рамао-Лехи"...
   Название-то больно знакомое... Рамаллах или Рамалла, по нашему теперь - самая горячая точка нынешнего терроризма на ближнем Востоке. Вон оно, как "связь времен" - то аукается...
   И что самое интересное, что противоборствующие стороны в этой горящей точке - суть потомки одного и того же древнего народа (на физиономии их посмотрите). Но только в одном случае, мы имеем дело с прерванной "связью времен" (современные Израильтяне), а в другом, с ее продолжением (Палестинцы).
   При внимательном прочтении "Книги судей Израилевых" привлекает внимание то, что Самсон первый стал терроризировать филистимлян, а они филистимляне, хоть и господствовали над Израилем, но ни его самого, ни его родню до этого ничем не обижали.
   Однажды: "Он (Самсон) пошел и объявил отцу своему и матери своей и сказал: я видел в Фимнафе женщину из дочерей филистимских; возьмите ее мне в жену. Отец и мать сказали ему: разве нет женщин между дочерями братьев твоих и во всем народе моем, что ты идешь взять жену у Филистимлян необрезанных? И сказал Самсон отцу своему: ее возьми мне, потому что она мне понравилась. Отец его и мать его не знали, что это от Господа, и что он ищет случая отмстить Филистимлянам". (Там же гл.14 ст.2-4)
   "Ищет случая"...
   Эта тема повторяется не единожды: "Но Самсон сказал им: теперь я буду прав перед Филистимлянами, если сделаю им зло" (Гл.15 ст.3) "...Но я отмщу вам самим и тогда только успокоюсь" (Там же ст.7).
   Все это явно свидетельствует о некоторой маниакальности его сознания на этот счет. В то же время особой объективной причины к такому непримиримому отношению не прослеживается, разве что коварство по отношению к нему его первой жены. Но ведь одно дело жена, а другое, все Филистимляне поголовно.
   Кстати, если внимательно проанализировать отношение Самсона к женщинам, в котором не было и тени подсознательного подчинения, то его скорее следует причислить к духовному виду, нежели к физиологическому, несмотря на всю его огромную физическую силу.
   С одной стороны, отношение это было добродушно снисходительным, а с другой его явно больше тянуло к физиологии, нежели к духу.
   "Пришел однажды Самсон в Газу...
   То же знакомое название... Сектор Газа, по-нашему.
   ... и, увидев там блудницу, вошел к ней". (Гл. 16 ст.1) После того полюбил он одну женщину, жившую на долине Сорек, имя ей Далила" (Там же ст.4).
   Он полюбил... А о том, чтобы она его любила в Библии ни слова. Кроме того, стерва эта Далила была махровая, причем явно физиологическая.
   "К ней пришли владельцы Филистимские и говорят ей: уговори его и выведай, в чем великая сила его, и как нам одолеть его, чтобы связать его и усмирить его; а мы дадим тебе каждый тысячу сто сиклей серебра" (Там же, ст.5).
   Продажная была, значит, стерва, бляди-то не продаются. А духовная стерва, если бы была замужем за "физиологом", то была бы подсознательно ему подчинена (физиологическое мужское сильнее духовного женского) и, следовательно, не предала бы его.
   Так что если Самсон любил стерву физиологическую, следовательно, сам был представителем духовного вида, что и требовалось доказать. И к тому же, как он ее любил...
   "И сказала ему (Далила): как же ты говоришь: "люблю тебя", а сердце твое не со мною? вот ты трижды обманул меня и не сказал мне, в чем великая сила твоя. И так она словами тяготила его всякий день и мучила его, то душе его тяжело стало до смерти. И он открыл ей все сердце свое и сказал ей: бритва не касалась головы моей, ибо я назарей Божий..." (Там же ст.15-17)
   С каким тщанием некоторые нынешние террористы отпускают себе неестественно длинные бороды!.. Хотя Библии они, по всей видимости, не читали, ибо перепутали верх головы с низом. А может это "Связь времен" еще и иронизирует в адрес нашего времени...
   "И усыпила его (Далила) на коленах своих, и позвала человека, и велела ему остричь семь кос головы его. И начал он ослабевать, и отступила от него сила его. Филистимляне взяли его и выкололи ему глаза". (Там же ст.19,21)
   Не такая уж и жестокая кара за тысячу-то трупов, особенно по тем временам. И вообще Филистимляне на протяжении всех глав не производят впечатления жестоких варваров, льющих потоки крови, а скорее наоборот. Их "акции возмездия" на злодеяния Самсона куда менее адекватны.
   И вот "Владельцы Филистимские собрались чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему и повеселиться..." (Там же. ст.23)
   Тут-то и зарыта философская собака. "У филистимлян в конце 2го - начале 1-го тыс. до н.э. Дагон - верховное божество, бог войны... Д. связан с Астартой". (Мифологический словарь)
   Вот оно, оказывается, за что судили Израиль. За то, что "оставили Господа и стали служить Ваалу и Астартам". (Кн. Судей Израильских гл.2 ст.13)
   "И сделали сыны Израилевы злое пред очами Господа, и забыли Господа Бога своего, и служили Ваалам и Астартам. И воспылал гнев Господен на Израиля" (Там же. гл.3 ст.7,8).
   "Сыны Израилевы продолжали делать злое пред очами Господа и служили Ваалам и Астартам... И воспылал гнев Господа на Израиля" (Там же. гл.10 ст.6,7)
   И это далеко не полный перечень цитат в адрес Ваала и Астарты. И каких только бед и испытаний не посылал Господь сынам Израиля за то, что они им поклонялись. "И жили сыны Израилевы среди Хананеев, Хеттеев, Аммореев, Ферезеев, Евеев (Гергесеев) и Евусеев" (Там же. гл.3 ст.5)
   Снова обратимся к Мифологическому словарю: "Ваал, он же Баал, Балу - хозяин, владыка, бог бури грома и молний, дождя и плодородия... Б. именуется богатырем, сильнейшим из героев, скачущим на облаке... (Он же Вельзевул - возвышенный). Астарта, в западно-семитской мифологии олицетворение планеты Венера, богиня любви и плодородия, богиня воительница".
   Одним словом все они - боги физиологического, а не духовного начала. И не случайно Дагон (тот же Ваал, в общем-то) связан с Астартой. Физиологическое мужское подчиняется физиологическому женскому. И оба они как раз и есть те боги, которых придумало осознание физиологического естества, а не осознание высших сфер. Точнее, это даже символы, олицетворяющие собой, амбициозную декларацию этого естества. И характер эмоционального восприятия этих богов, в сущности, такой же, что и восприятие нынешних эстрадных идолов.
   Видимо служение этим богам еще в те далекие матриархальные эпохи неминуемо приводило к непристойным массовым оргиям, сродни нынешним, что, по всей видимости, так и возмущало Господа. Поскольку, в конечном счете, как показал нам сегодняшний "развитый" цивилизованный матриархат, все это может породить уже и полное вырождение человечества, тотальную наркоманию, эмоциональную апатию и психологическую ничтожность.
   В то время как в первобытные и патриархальные эпохи служение этим богам носило эпизодический, ритуальный и строго регламентированный характер, и не возмущало Господа.
   Но Филистимляне - современники Самсона, по всему видно, жили в эпоху махрового матриархата. Почему-то у них даже нет царя (узурпирующего личного), во всяком случае, о нем нигде не упоминается, а упоминаются только "владельцы Филистимские".
   Ну прямо как нынче - капиталисты Американские...
   Более того: "...собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему и повеселиться..."
   Даже в наши дни и то, только американцы позволяют себе в Храме пляски и веселье.
   "И когда развеселилось сердце их, сказали: позовите Самсона (из дома темничного), пусть он позабавит нас" (Гл.16 ст.25).
   Так и нынче массу забавляет созерцание по телевизору или в кино "героев" самых омерзительных злодеяний.
   Однажды я спросил одного молодого человека - представителя типичного порождения нынешней массовой психологии: "Почему ты с таким наслаждением смотришь по телевизору эти кровавые сцены? Уверяю тебя, что если бы ты оказался живым свидетелем подобного, то тебя бы потом месяц надо было в психушке реабилитировать".
   "Да, но тут-то не опасно" - весело ответил он.
   Самсон так же, как казалось Филистимлянам, не представлял теперь для них никакой угрозы, и, следовательно, воспринимался ими как такой же точно "сказочный герой".
   И то, что это был человек, который недавно убил тысячу их сограждан и "зажег факелы, и пустил их на жатву Филистимскую, и выжег и копны и нежатый хлеб, и виноградные сады и масличные" (Гл.15 ст.5) они в этот момент почему-то никак не переживали.
   Вот вам психология массового, она не пропускает воспринимаемое через свое личное осмысление.
   "И сказал Самсон отроку, который водил его за руку: подведи меня, чтоб ощупать мне столбы, на которых учрежден дом, и прислониться к ним. (Отрок так и сделал.)" ... (Гл.16 ст.26)
   " ... отроку, который водил его за руку"... Ну самое настоящее эстрадное шоу, с отроком в роли ведущего!
   "Между тем волосы на голове его начали расти, где они были острижены. И сдвинул Самсон с места два средних столба, на которых учрежден был дом, упершись в них, в один правою рукою своею, в другой левою. И сказал Самсон: умри душа моя с Филистимлянами! И уперся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил (Самсон) при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей". (Там же ст.22,29,30)
   Ну, в общем, зрелище было примерно такое же, как и обвал "Международного торгового центра" в Нью-Йорке, после того как в него врезался самолет с террористами.
   "Дом же был полон мужчин и женщин; там были все владельцы Филистимские, и на кровле было до трех тысяч мужчин и женщин, смотревших на забавляющего их Самсона"... (Там же ст.27)
   Так не террористом ли был Библейский герой Самсон - "судья над Израилем", "назарей Божий"?!.
   Махровым террористом.
   Но только золоченый памятник в Петергофе почему-то стоит ему, а не Филистимлянам - жертвам терроризма.
  
  
  
  
  
  
  
   ПРОРОК В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ
  
  
  
   "Только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.
   И сказал змей жене: нет, не умрете; но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло.
   И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плод его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания"... ("Бытие" гл.3 ст.3-7)
   Теперь я попробую дать объяснение этой, дошедшей до нас через тысячелетия в высшей степени художественной аллегории.
   "Рай" - это животное сиюминутное мироощущение, не обремененное переживаниями прошлых своих ошибок и постоянными мыслями об удовлетворении в будущем своих все возрастающих потребностей.
   Одежда у животного своя, подаренная ему природой, а на пропитание оно тратит от силы два часа в день. (Имеется в виду животное дикое). И то, смотрел тут как-то "В мире животных", так, голодная львица нацелилась было на жертву, а львенок предложил ей поиграть с ним. Тогда она оставила свою жертву в покое и стала играть с детенышем. Предпочла пищу состоянию сиюминутной радости.
   Большую часть времени животное и находится в состоянии этой эйфории, созерцая гармонию мироздания, но это состояние его время от времени сменяется, правда, кратковременными стрессами, вызванными различного рода опасностями.
   Смерть настигает животное всегда неожиданно и, как правило, мгновенна. Животное не знает, что такое ждать ее приближения годами, находясь в парализованном состоянии, быть инвалидом, просить милостыню и т.п. Это-Ли не рай?..
   Плоды "Древа познания добра и зла" - это как раз те плоды, которые стало приносить человеку именно его человеческое осознание действительности.
   Еще одна немаловажная деталь, относительно древа познания,
   "...которое среди рая". Как раз таки человекообразная обезьяна и занимала срединное положение в иерархии видов.
   Первейшим же плодом этого осознания и явилось противоположное женское и мужское сознание. "И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги"...
   Животные на чисто не знают, что это такое, поскольку всегда и наги и одеты одновременно. А половые различия между ними обостряются только в кратковременные периоды брачных игр и выращивания потомства не без помощи отцов. Здесь как раз мы и имеем дело с подсознательным подчинением.
   "Змей искуситель" - это как раз то искушение, которое преследовало человечество на всем протяжении его развития, когда дело касалось плодов познания, последствия которых оно не знало.
   Опять таки: "...и увидела жена, что дерево хорошо для пищи, что оно приятно для глаз и вожделенно..." Само утверждающееся женское сознание испытывает влечение к плодам познания. При этом им (женским и подсознательно подчиненным ему мужским) руководит нерушимая вера в правильность этого само утверждения.
   Бог же почему-то приказывал не прикасаться и не есть этих плодов, а за ослушание изгнал из рая, то есть взял и наградил "первого человека" именно человеческим сознанием, взамен животного "райского". "За что боролись на то и напоролись".
   Тут надо еще заметить, что никто никогда живого Бога не видел, и что Он на самом деле думает, никто знать не может. Просто, от имени Бога во все времена говорили великие мыслители - пророки. В данном случае Моисей.
   И первое, и главное, к чему они приходили в результате глубокого анализа всех последствий всяческой борьбы этих противоположностей, что Бог, как создатель всего и распорядитель всем, и является, прежде всего, тем, что и объединяет между собой вообще все противоположности.
   И поэтому, когда: "Один из книжников спросил Его: какая первая из всех заповедей? Иисус отвечал ему: слушай Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый". (От Марка гл.12 ст.29).
   Правда, тут, я считаю, имела место быть уже тогда некоторая неточность перевода. А на самом деле имелось в виду "Бог единства".
   То же находим и в Коране: "Бог наш - Бог единый: нет другого Бога, кроме Его, милостивого, милосердного". (Гл.2 ст.158).
   Ну, насчет "милостивого, милосердного", правда, даже в том же Коране "бабушка надвое сказала", а вот на счет единства абсолютно верно.
   И с этой точки зрения возможна любая трактовка Бога, как-то: Бог-источник жизни и плодородия (Древнеегипетская), Бог красоты и гармонии (Древнегреческая) Бог - учитель и судья (Древневосточная). Все зависит от эпохи, ее уровня развития и того, что нарушает это единство.
   Не случайно, что первая после всех заповедей, касающихся понятия Бога, посвящена родителям:
   "Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь". ("Второзаконие" гл.5 ст.16)
   Естественное природное чувство к родителям носит внеполовой характер. И именно этим как раз таки и объединяет противоположное мужское и женское сознание, являясь в этом плане наилучшим примером отношения к Богу.
   Меня могут упрекнуть за то, что, говоря о науке, я очень часто цитирую Библию, не имеющую по общему мнению, к науке никакого отношения.
   Так вот позвольте вам возразить. Я говорю о той науке, о которой древние имели гораздо большее представление, нежели нынешние ученые. И я преклоняюсь перед этими великими древними Умами хотя бы еще и за то, что Они так сумели высказать свои мысли, что даже бесчисленные переводы и неизбежные при этом искажения на протяжении веков не истребили полностью их содержания.
   Но вот что говорит по этому же поводу современная уже вполне "атеистическая" наука:
   "По современным данным 98% вещества сосредоточена в звездах и планетах, но и пространство между ними заполнено космической пылью и пронизано потоками элементарных частиц. Но все они движутся в пустоте и благодаря самому наличию пустоты-вакуума.
   В каждом малом объеме пространства непрерывно рождаются пары "частица-античастица", но тут же они самоуничтожаются, аннигилируются, испуская кванты света, которые в свою очередь "проваливаются в никуда". В результате ничего нет, хотя в каждый момент в любом микрообъеме существует многообразие частиц и квантов излучения.
   Однако основа двуединого мира именно "пустота", а вещество, поля, излучения - только легкая рябь на ее поверхности. Разделение субстанции и пустоты - конец мира, по крайней мере, такого, в котором мы живем и который изучаем". (Л.Н.Гумилев "Этногенез и биосфера земли")
   То есть и отсюда вытекает, что основополагающее начало этого мира - Единство. Точнее даже триединство: "частица - античастица - пустота".
   Но физика, как впрочем, и все естествознание, вообще, не может постигнуть природу мыслей и чувств. Она природу гравитации-то до конца постигнуть не может. Существуют, насколько мне известно, несколько различных теорий по этому поводу, хотя само явление гравитации было сформулировано И.Ньютоном еще 300 лет тому назад. А на практике с ним сталкивается каждый живой организм с самого своего рождения.
   Точно так же, как с самого рождения и до самой смерти, каждый живой организм что-то чувствует, а некоторые при этом еще и мыслят.
   Я не знаю, что управляет природными процессами, но человеком на протяжении всей его жизни, однозначно управляют эти самые мысли и чувства, и определяющим является то, в какую сторону они направлены.
   К этому же выводу приходит и Л.Н.Гумилев. С необычайной тщательностью, проанализировав историю человечества не за одну тысячу лет, он не обошел вниманием "людские чувства, являющиеся частью природы внутри человеческих тел" и то, что: "Существует самопожертвование ради других, ради отечества - патриотизм, необъяснимое никакой выгодой и расчетом, и бессмысленное губительство предметов искусства или природных ландшафтов. Это факты, зафиксированные историей. И свершение их возможно лишь при наличии пассионарности как энергии. Но направление, в котором совершаются события, определяется чем-то другим". (Там же)
   Более того, ища ответа на вопрос, что же является причиной пассионарности в ту или иную сторону, может быть неожиданно для самого себя, Л.Н.Гумилев наталкивается на мысль, что:
   "Начальные фазы этногенеза всегда крайне своеобразны, так как формируются в специфических ландшафтных и климатических условиях при неповторимом сочетании этнических субстратов и наличии различных традиций, преображаемых новым этносом. А при акматической фазе рефлексия метущейся персоны, негодующей на устоявшийся быт, неизбежно единообразна. Поэтому-то и есть элемент сходства у Сократа, Заратуштры, Будды (Шакья Муни) и Конфуция: все они стремились упорядочить живую, кипучую деятельность внесением того или иного рассудочного начала. Все эти негативные философии выросли на почве отвергаемой ими жизни. Значит они - ее порождение, не благодарное и в пределе убийственное". (Там же)
   "Философская вера", точнее - негативная идеология, съедает этнос, в котором она нашла приют, так же как бледная спирохета съедает организм человека и гибнет вместе с ним. Появление "философской веры" в плане этногенеза означает переход от фазы подъема к акматической фазе; торжество ее - переход к фазе надлома, а исчезновение - наступление обструкции". (Там же)
   К этим высказываниям Л.Н.Гумилева в данном контексте необычайно подходит фраза, записанная в своем дневнике А.С.Пушкиным со слов П.И.Пестеля: "Я сердцем материалист, но протестует разум".
   Вся эта глава "Этногенез и культура" из которой приведены данные цитаты, написана не столь уверенным языком, как предыдущие, в которых автор подводит доказательную базу под главное свое открытие - пассионарность. А языком скорее той самой "негодующей мятущейся персоны", не желающей согласиться с тем, к чему он же все равно и приходит после долгих и мучительнейших, я бы сказал, размышлений в самом конце:
   "Все философские системы и пророческие речения - только биосферные импульсы, отраженные какой-либо гранью великого вакуума, подстерегающего Жизнь на каждом шагу. И ради этого из Бездны в Мир пробиты черные дыры, каждая из которых называется "личное сознание". Хорошо бы поставить на них заслонки, именуемые "совесть".
   Это кому же, по вашему надо поставить заслонкой совесть, Лев Николаевич, Сократу, Конфуцию, Будде?! Может быть и И.Христу, за компанию?! Все они как раз таки и были именно гениями личного сознания. А идеологам массового беспредела, значит, по-вашему, заслонки не надо.
   А я так наоборот считаю, что в первую очередь им надо поставить заслонку. Но поскольку, что такое совесть они и понятия не имеют, заслонкой им может служить только летальный исход.
   Тем не менее, я хочу заострить внимание читателя на том, что, не соглашаясь, как видим из приведенной цитаты, сердцем, умом своим выдающийся ученый-материалист Л.Н.Гумилев, все же пришел к тому, что не материя определяет сознание, а скорее сознание определяет, если не материю, то, во всяком случае, судьбу целого этноса. Причем сознание Личное, на уровне великих мыслителей-пророков.
   Говоря о негативной роли, которую сыграло в судьбе этноса деятельность вышеупомянутых пророков, Л.Н.Гумилев, как ученый-материалист опять таки имеет дело со следствием. Которое, как я уже говорил, "наследило" в истории настолько, что его как-то можно "пощупать", а не с причиной.
   Поскольку, если говорить о причине, то первое с чего надо бы начать - это поставить вопрос: А зачем тогда эти гении "личного сознания" появляются? Ужели только для того, чтобы уничтожить свой этнос? Они, которые всеми своими творениями проповедовали исключительно добро, а некоторые из них даже не противление злу.
   Лев Николаевич почему-то не включил в вышеупомянутую компанию И.Христа, хотя, если посчитать, сколько крови пролито и сколько актов вандализма совершено Его именем, то получится куда больше, чем именами всех остальных языческих Богов, вместе взятых.
   Да и сам-то он Лев Николаевич Гумилев, является никем иным, как наиярчайшим представителем такого же "личного сознания" и в какой-то степени пророком, как нельзя лучше иллюстрирующим свою же собственную теорию.
   Когда в сталинскую эпоху новый "социалистический" этнос явно находился в состоянии пассионарного подъема, создавая гигантские стройки пятилеток и изменяя при этом ландшафты, и выигрывал Вторую мировую войну, распространяя свое влияние на половину Земного шара, он Лев Николаевич ни за что, ни про что, сидел в лагере. Не может быть, чтобы при этом он не "негодовал на устоявшийся быт", единообразно с другими, невинно осужденными мыслителями.
   Когда же после освобождения он стал выдвигать свою теорию, можно сказать "философскую веру", поскольку его пассионарность ни в какие приборы никто не видел, в стране как раз и наметился "переход от фазы подъема к акматической фазе".
   Торжество же его "философской веры", признание ее в научном мире совпадает с надломом - началом так называемой "перестройки", а смерть его (1989) предопределила начало "обструкции" - полного беспредела девяностых и определение России, в конечном итоге, в границах примерно середины XV11 века. При этом надо заметить, что именно в этот период "обструкции" очень многие политические деятели в стране находились под влиянием его теории.
   Но совесть у Льва Николаевича с моей точки зрения абсолютно чиста, поскольку он открыл только явление, которое тут же и стало наглядным. Кроме того, одновременно с обструкцией "социалистического" этноса начался явный пассионарный подъем разных восточных этносов радикального "исламского" вероисповедания.
   Причины же всех этих явлений несколько в другом.
   Не только ученые, но и некоторые пророки (Сократ, например) не учитывали противоположного женского сознания в системе границ представлений и недооценивали его значения. Им казалось, что женщины или понимают все, также как и они, сами, или не понимают вовсе. Поэтому пытаясь доказать людям свои знания, исключительно с целью просветить их и тем "осчастливить", многие великие мыслители никак не могли предположить, что как раз за это их и может ожидать несправедливая и жестокая кара.
   А происходило это исключительно потому, что женское сознание все понимает, но только по-своему. Представления о материальном мире, как я уже говорил, оно воспринимает примерно так же, как и мужское. И поэтому в недавнюю эпоху бурного материалистического познания (XIX-XXв.) женское сознание шло, можно сказать, нога в ногу с мужским.
   Но совсем иное дело "философская абстракция".
   Женское сознание воспринимает ее, или как границу покорности, или как средство самоутверждения. Но только не как саму идею, формирующую свое личное мировоззрение, на что единственное и рассчитывает любой мыслитель.
   Кроме того, если мужское сознание воспринимает все, как я уже говорил, с позиций своего интереса, то женское - с позиций производимого на себя впечатления. И, следовательно, воспринимает любую философскую абстракцию исключительно по степени авторитета ее автора, отождествляя при этом учение с самой личностью.
   Даже в животном мире с его сиюминутным сознанием это проявляется в том, что в стаде почти все самки хотят одного самца - вожака. Именно потому и хотят, что он авторитет.
   А вожак, в свою очередь, оплодотворяет всех самок не потому, что всех их хочет, а, исключительно, для того чтобы быть этим авторитетом.
   В человеческом же обществе авторитет - дело наживное. Иногда на это уходят целые столетия.
   "Надо помнить, что при жизни концепции Демокрита, Платона, Горгия, Аристотеля были достоянием немногих их собеседников". (Там же Л.Н.Гумилев)
   И поэтому не случайно, что даже в истории естествознания самые величайшие открытия при жизни их авторов не имели должного признания, а подчас и подвергались преследованиям. Что говорить тогда о "пророческих речениях"...
   Здесь, конечно же, многое зависит от того, с каким авторитетом родился пророк. Родился царем, как царь Соломон - значит, все будет в порядке, и мудрость проявит, и этноса не уничтожит.
   А родился в народе, как Иоанн Креститель, так и у самого голова с плеч полетит, и для этноса будут плачевные последствия. Недаром вскоре после его гибели его последователь скажет: "Взыщется с рода сего кровь всех пророков пролитых от сотворения мира". И она таки начнет взыскиваться...
   Вот это-то таинство, откуда и с чем является народу очередной Мессия, а он всегда является не оттуда, откуда его ожидают, и не с тем чего от него ждут, вот оно-то и наводит на мысль о Высшем Разуме и о его сущности.
   Сама же по себе жизнь есть женщина в бесконечном символическом смысле этого слова. Русский язык в этом плане необычайно точен: жизнь, земля, звезда, вселенная - все слова женского рода. В то время как: воздух, дух, разум, Бог - слова мужского рода.
   И, как всякая женщина, эта жизнь стремится в первую очередь к само утверждению себя на любом направлении своего осознания чего бы-то ни было. Но при этом, естественно, должно сохраняться равновесие между всеми этими направлениями. И до тех пор, до которых оно сохраняется, получаемое в результате этого равновесия, осредненное совокупное само утверждение и приобретает ту или иную жизненную форму.
   И наоборот, нарушение этого равновесия приводит к обратному жизни утверждению, процессу, а порой даже к взрыву. Астрономы наблюдают взрывы целых галактик, причиной которых является какое-то нарушение какого-то равновесия, но уже в космическом масштабе.
   И точно так же, как и материальный мир стоит на триединстве: частица, античастица, вакуум (опять таки "три кита"), так и мир сознания тоже основан на триединстве: мужского, женского и высшего.
   Недаром душа Орфея "трепетала любовью к Вечно-Женственному". Значит, есть оно: Вечно-Женственное, Вечно-Мужественное и что-то над ними, их объединяющее. Можно сказать, что это: Вечно-Разумное, Вечно-Прекрасное, Вечно-Всесильное и я бы еще сказал Вечно Творчески экспериментирующее, чему доказательством и служит вся эволюция и история человечества.
   Эти-то эксперименты и осуществляются посредством того или иного "личного сознания", которое своей "черной дырой", как окрестил его Л.Н.Гумилев, а я бы сказал, что она вовсе не черная, а скорее наоборот, проникает в область этого Вечного сознания.
   Ведь вся история человечества - это в принципе история открытий великих людей, имена которых мы почему-то только и помним впоследствии, или, во всяком случае, помнили до недавних времен, хотя при жизни их мало кто знал.
   И получается, что отдельные личности что-то открывают, а все остальные только используют эти открытия или расхлебывают. При этом, точно так же как и в уголовном праве "незнание закона не освобождает от ответственности" так и тут, если эта "женщина-жизнь" использует для своего самоутверждения открытия какого-то личного человеческого разума, то одновременно с этим, она и несет ответственность за все ошибки связанные с использованием этих открытий.
   А Вечное, "вакуум", "бездна" - называйте, как хотите, только обеспечивает единство всего и вся. Но при этом, если личное сознание выхватывает из него что-то, значит, Оно позволяет это сделать.
   И если за этим личным осознанием чего-то в последующем тянется какое-то остальное, то данная система начинает расширяться (само утверждаться) в направлении этого личного осознания. Чем больше таких незаурядных личностей, тем лучше для системы, поскольку каждое личное сознание выхватывает из этого Вечного что-то свое, отличное, а зачастую и диаметрально противоположное другому личному. И вероятность сохранения системы в равновесии при этом намного выше.
   И наоборот, если чье-то одно незаурядное личное сознание окажется противовесом всему остальному заурядному и войдет с ним в конфликт, то это весьма дурной признак для системы. Это значит, что равновесие нарушено.
   И вот это-то единственное незаурядное личное сознание на фоне всего остального невежества в области миропонимания и является пророком.
   Характерной чертой именно пророка, помимо одаренности, является крайний идеализм по отношению к миропорядку, и полное не желание не только подчиняться, но даже идти на компромисс со всем, что противоречит его убеждениям. А так же разносторонность знаний, иногда поверхностных, но всегда верных, по сути, и несколько фанатичная заостренность внимания при этом на какой-то одной главной проблеме.
   Именно это и говорит нам о том, что пророк, предвидя задолго опасность, нависшую над системой, нарушившей равновесие, пытается прежде всего доказать свою правоту с тем, чтобы предостеречь в дальнейшем от ошибок, являющихся причиной этого нарушения, а отнюдь не уничтожить саму систему, как думает Л.Н.Гумилев.
   Очень хорошо о роли пророка сказано опять таки в Библии в книге "Пророка Ионы".
   Господь возложил на Иону высокую миссию объявить народу Ниневии, что за их прегрешения перед Господом, им грозит кара. Иона пророк испугался столь высокой миссии и побежал, куда глаза глядят. Однако сколько он ни пытался спастись бегством, Господь его настигал различными стечениями обстоятельств, и направлял назад в Ниневию исполнить Его волю и поведать всем о грядущем гневе своем.
   Иона с горя даже решил утопиться, но опять-таки попал во чрево кита, и кит, доплыв с ним до земли, изрыгнул его на сушу. Тут Иона понял, что сопротивляться далее бесполезно, пошел и объявил всем в Ниневии о грядущей каре Господней.
   К великому его изумлению жители Ниневии не побили его камнями, как это частенько бывало в те времена с пророками, проповедывающими подобные вещи, и чего, естественно, опасался Иона, спасаясь бегством, а, напротив, услышав его слова, пали на колени и стали все поголовно, включая самого царя молить Господа о прощении.
   И Господь внял их мольбам и отвел гнев свой от Ниневии.
   Однако: "Иона сильно огорчился этим и был раздражен. И молился он Господу и сказал: "о, Господи, не это ли говорил я, когда еще был в стране моей. Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты - Бог Благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый, и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить" (кн. "Прока Ионы" гл.4 ст.1-3)
   Вот вам еще одно особенное качество пророка - абсолютный эгоцентризм и полная ответственность за свои слова и действия - лучше умереть, чем оказаться обманщиком (гордыня, как некоторые считают).
   Однако Господь ему на это сказал: "Неужели это огорчило тебя так сильно? Ты сожалеешь даже о растении, над которым ты не трудился и которого не растил. Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота". (там же ст.4,10,11)
   Опять таки это же не Господь непосредственно говорил обо всем этом Ионе, а, скорее, сам он Иона, размышляя о цели божественного провидения, и, в конце концов, сделал свой выбор между собственной гордыней и судьбой целого города. Не сам же Господь с небес водил по бумаге пером, описывая нам эту притчу, а конечно же, какой-то ее автор, может быть, его звали вовсе и не Иона. Это как раз таки к вопросу о совести "личного сознания".
   Мораль же сей басни такова. Если пророческая личность не вступает в конфликт с остальной массой, точнее, если эта остальная масса благоговейно прислушивается к пророческой личности, хотя сама при этом "не может отличить правой руки от левой", то заслуженная кара все же минует эту массу хотя бы еще на время.
   Что подтверждается и историей. В те эпохи, когда великое в области духовного познания владело на эмоциональном уровне массами, в системе царила самая лучшая атмосфера и сама система переживала вершину своего подъема.
   Не могу не вспомнить в этой связи еще раз атмосферу "шестидесятых" прошлого века, которую создали, в общем-то, несколько десятков человек, и как только их не стало, так и атмосфера эта изменилась. Хотя должен вам заметить при этом, что за всю свою жизнь я так и не встретил ни одного человека, который понимал бы философский смысл песен Б.Окуджавы или В.Высоцкого. "Не отличают они левой руки от правой", думают только о том, какая им выгоднее в данный момент.
   К сожалению, такие периоды в истории, крайняя редкость. А чаще всего пророческая правда наталкивается не только на полное непонимание, со стороны этой массы, но и на преследование себя по принципу: "цены не зная ей, невежда про нее свой толк все к худу клонит; а ежели невежда по знатней, то он ее еще и гонит".
   Однако, что самое интересное, придавленное со всех сторон и никому не известное при жизни незаурядное личное сознание, может оказать со временем намного большее воздействие на всю систему, нежели благополучное, почивающее на лаврах, точно так же как сжатый воздух способен совершить гораздо большую работу, нежели свободно парящий.
   Это-то и подметил Л.Н.Гумилев в своем исследовании. Правда он черпает свои доказательства все более в истории древнего мира, которая от нас очень далека. А я хочу привести в пример воздействие на систему нашего отечественного пророка в истории сравнительно недавней и, в общем-то, хрестоматийной.
  
   Я полагаю, что все знают А.Н.Радищева, который написал "Путешествие из Петербурга в Москву". Так же все знают, что Екатерина II, прочитав эту книгу, объявила автора ее "Бунтовщиком хуже Пугачева" и приказала, заковав в кандалы, отправить его в Сибирь.
   И все, конечно же, считают А.Н.Радищева, если не революционером, то, во всяком случае, ярым ее сторонником, о чем на протяжении многих лет старательно учили всех в школе.
   Но кто внимательно читал А.Н.Радищева? Кто тщательно вникал в смысл всех философских глубин, на которых он заострял свое внимание? Кстати, вот что у него написано о революции:
   "Но к вящему сожалению о жребии человеческого умствования скажем, что мысль великая рождала иногда невежество. Книгопечатание родило цензуру; разум философский в XV111 столетии произвел иллюминатов (революционеров)".
   И еще: "Ныне, когда во Франции все твердят о вольности, когда необузданность и безначалие дошли до края возможного... Мы недавно читали, - да восплачут французы и с ними все человечество! - мы читали недавно, что народное собрание, толико же поступая самодержавно, как доселе их государь, насильственно взяли печатную книгу и сочинителя оной отдали под суд за то, что дерзнул писать против народного собрания. О Франция! ты еще хождаешь близ Бастильских пропастей". (Гл. "Торжок")
   И более о революции во всей книге ни строчки.
   А вот, что он говорит о Пугачеве:
   "Даже обольщение колико яростных сотворило рабов на погубление господ своих! Прельщенные грубым самозванцем, текут ему во след и ничего толико не желают, как освободиться от ига своих властителей; в невежестве своем другого средства к тому не умыслили, как их умерщвление. Не щадили они ни пола, ни возраста. Они искали паче веселия мщения, нежели пользу сотрясения уз". (Гл. "Хотилов") И опять-таки более об этом ни гу, гу...
   Так о чем же писал Радищев?
   Лично я перечитывал его книгу много раз, каждый раз, отдавая себе отчет в том, что в предыдущем прочтении я не уловил почти ничего из того, что открывалось мне в последующем.
   А писал он о правде, правде обо всем, в том числе и о положении крестьян в России. Но это только в том числе, а, в общем, в целом нет такой морально - этической стороны психологии человека, о которой бы не сказал правду Радищев, осветив ее со всех сторон в блистательном философском и художественном обобщении.
   "Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвленная стала. Обратил взоры мои во внутренность мою - и узрел, что бедствия человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы". (Предисловие)
   Однако, философская правда - это такое понятие, которое понятно лишь тому, кто сам до нее дошел или, точнее, сам принял ее за основу своего мировоззрения. Во всех остальных, особенно в женщинах и подсознательно им подчиненных мужчинах, она вызывает лишь раздражение, как раз таки прямо пропорционально степени воздействия на себя. "Ишь, чего захотел, правды!" - Скажет Расплюев в пьесе Н.Сухово-Кобылина.
   Когда-то П.И.Чайковский сказал, что "Вся наша русская симфоническая музыка, как дуб из желудя, выросла из "Камаринской" М.И. Глинки". Я же возьму на себя смелость сказать, что вся наша русская проза девятнадцатого века, ставшая впоследствии классикой, выросла из "Путешествия" Радищева.
   Прозы-то на самом деле было гораздо больше. У меня дома стоит энциклопедический словарь: "Русские писатели X1X века", так целых четыре тома фамилий...
   Но вернемся к Радищеву.
   "Лошади меня мчат; извозчик мой затянул песню, по обыкновению заунывную. Кто знает голоса русских народных песен, тот признается что есть в них нечто, скорбь душевную означающее. Все почти голоса таковых песен суть тону мягкого. На сем музыкальном расположении народного уха умей учреждать бразды правления. В них найдешь образование души нашего народа... Бурлак, идущий в кабак повеся голову и возвращающийся обагренный кровию от оплеух, многое может решить доселе гадательное в истории российской". (гл. "София")
   Опять-таки история. Сам метод исторического анализа, к которому Радищев прибегает неоднократно, очень напоминает по сути своей Л.Н.Гумилева. А вот и один из выводов, который автор делает в главе "Подберезье":
   "Но в мире сем все приходит на прежнюю степень, ибо все в разрушении свое имеет начало. Животное, прозябаемое, родится, растет, дабы произвести себе подобных, потом умереть и уступить им свое место. Бродящие народы собираются во грады, основывают царства, мужают, славятся, слабеют, изнемогают, разрушаются".
   Не только Л.Н.Гумилева, но покорного слугу вашего с его нынешними рассуждениями и выводами А.Н.Радищев в чем-то предвосхитил:
   "Кто мир нравственный уподобил колесу, тот сказав великую истину, не иное что, может быть, сделал, как взглянул на круглый образ земли и других в пространстве носящихся тел, изрек только то, что зрел. Поступая в познании естества, откроют может быть, смертные тайную связь веществ духовных или нравственных с веществами телесными или естественными; что причина всех перемен, превращений, превратностей мира нравственного или духовного зависит, может быть, от кругообразного вида нашего обиталища..." (Там же)
   Конечно же, основной темой произведения является проблема крепостничества и самодержавия, но ее Радищев рассматривает вовсе не так ортодоксально, как на протяжении многих лет подавали нам всевозможные его истолкователи. Для Радищева это, прежде всего проблема власти вообще, соподчинения, иерархии, необходимость которой в принципе он вовсе не пытается оспорить, но только:
   "... если власть не на тумане мнений восседает, если престол ее на искренности и истинной любви общего блага возник... Правительство да будет истинно, вожди его нелицемерны; тогда все плевелы, тогда все изблевания смрадность свою возвратят на извергателя их" (Гл. "Торжок").
   И именно с этих позиций, описывая и анализируя жизнь того времени (Вот уж воистину "энциклопедия русской жизни"!), Радищев все время задает себе и читателю вопрос: "Возможно ли, говорил я сам себе, чтобы в толь мягкосердое правление, какого ныне у нас толикие производилися жестокости?" (Гл. "Спасская полесть")
   На этом я на время перестану цитировать А.Н.Радищева. И, кроме того, признаюсь, что мне вообще очень тяжело это делать, поскольку, если в Библии каждый стих имеет самостоятельное смысловое значение, не столь зависимое от сюжетной последовательности, то в данном художественном произведении аналогичное предложение или даже абзац, конечно же, более связан смыслово с предыдущим и последующим рассуждением.
   И каждый раз, выбирая цитату, я постоянно ловлю себя на мысли, что мне хочется процитировать вообще всю книгу. Но лучше, наверное, будет, если "умеющий читать, да прочтет".
   Знал ли А.Н.Радищев или не знал, какова будет реакция на его книгу со стороны Екатерины II, которая, как утверждает история, открыв книгу, не могла от нее оторваться всю ночь напролет и после перечитывала еще много раз, так и останется для нас загадкой.
   Я, думаю, что он и предположить не мог, что сама императрица будет его читать, да еще с таким пристальным вниманием. А поскольку книга была издана им "с дозволения управы благочиния" (цензуры), то и уголовного преследования в отношении себя он никак не мог ожидать.
   Кроме всего прочего, он был еще и профессиональным юристом и поэтому хорошо знал законы.
   Однако уголовная палата, долго и тщательно обрабатываемая Екатериной, применила к Радищеву статьи о покушении на государево здоровье, о заговорах и измене и приговорила его к смертной казни "за издание книги наполненной самыми вредными умыслами, разрушающими покой общественный, умаляющими должное ко властям уважение, стремящимися к тому, чтобы произвести в народе негодования противу начальников и начальства и, наконец, неистовыми изражениями противу сана и власти царской" (Подлинные слова Екатерины)
   Кроме вышеприведенной цитаты: "толь мягкосердое правление, каково ныне у нас" конкретно в адрес Екатерины в книге Радищева нет ни строчки. А что касается царей вообще, как персонажей, олицетворяющих власть, то любимый Екатериной, Вольтер, позволял себе в этом плане куда больше.
   Произвести "негодования в народе" своей книгой он опять-таки никак не мог, поскольку народ, чуть ли не весь поголовно в те времена был неграмотен и об этом все знали.
   Но вот в ком Радищев и мог, а может быть даже надеялся произвести негодование, так это в своих читателях из среды дворянах, чиновников и мещан. Так, по всему видно, что сразу он его вовсе не произвел. Поскольку в этом случае вначале-то Екатерине, точнее даже не ей, а соответствующим органам, доложили бы об этом негодовании, а уж потом принесли саму книгу. Кто же посмел бы в те времена, преподносить Императрице, помимо ее воли на это, то, что, по его мнению, могло ее взбесить? А тут ей вначале принесли именно книгу...
   Так что, вполне может быть даже, что и со словами: "Ваше величество, извольте лично удостовериться в том, что в нашем славном отечестве, благодаря духу просвещения, посеянному Вами, появился литератор, силой ума своего и таланта не уступающий столь уважаемому Вами Вольтеру".
   Так что же в таком случае так возмутило Екатерину, которая, как утверждают современники, видела в Радищеве "личного врага" и лично составляла "вопросные пункты", которые известный своей жестокостью Шешковский должен был задавать ему на допросе в крепости?
   Ведь все, кто знал Радищева и его произведение, ахнули и не поверили, узнав о приговоре.
   По всему видно, что Радищев настолько задел в ней что-то живое, что ей изменило даже государственное мышление, ибо, обвиняя Радищева, она должна была первым делом привлечь к ответственности и цензуру, пропустившую крамолу в печать. И ей об этом намекали придворные советники. Но она цензуру и книгопродавца не тронула, а обрушила свой гнев исключительно на самого Радищева.
   А ведь Екатерина была отнюдь не дура и прекрасно знала, что вынося этакий приговор всего только за издание книги, пропущенной к тому же цензурой, она очень многое теряет в глазах своих подданных.
   Ей по логике-то надо было привлечь к ответственности цензуру, запретить книгу и отправить автора ее в ссылку в свое имение и не более того. Поскольку, как женщина она, не могла не предчувствовать - какую славу она тем самым готовит ее автору и себе в будущем. Но она ничего не могла с собой поделать...
   Почему женщины так не любят правду? Почему именно правда вызывает в них такое ожесточение? Ведь в принципе они способны на великодушие и самопожертвование куда большее, нежели мужчины. Но правды они не в состоянии простить. Почему?
   Как я уже говорил, женское сознание в системе границ воспринимает любое философское понятие или как средство самоутверждения, или как границу веры. Уживаясь в одной единой целостности женского сознания, обе эти противоборствующие составляющие и рождают феномен женского влечения, аналогичного мужскому познанию.
   Поэтому-то женщины и не любят правду. Поскольку чем больше правды, тем жестче границы, в которых находится женщина, тем меньше у нее возможности само утверждаться. И поэтому одно дело, когда эта правда касается вещей обыденных житейских, а другое, когда она затрагивает само мировосприятие женщины.
   И при этом, кроме всего прочего, воздействие правды на активное стервозное женское сознание и на пассивное блядское не одинакого. На активное стервозное сознание она оказывает, скорее, косвенное воздействие, воспринимаемое с позиций его само утверждения, и поэтому стерва может, перевернув смысл этой правды, запросто использовать ее же в этих своих интересах, а на пассивное блядское сознание она оказывает самое прямое воздействие и, следовательно, мучительное.
   Если бы Екатерина была стервой, то испытывала бы влечение как своего рода познание исключительно к тому, что могло являться средством к ее самоутверждению и, следовательно, преследовала бы только то, что могло помещать этому ее самоутверждению. Так же, будучи стервой, если бы она самолично и прочитала "Путешествие", что в общем-то маловероятно, то скорее всего возмутилась бы "героями" Радищева, а не им самим.
   Но Екатерина была блядью и не просто блядью, а "блядью суперактивной" (см) и, следовательно, испытывала влечение и к тому, что оказывало на нее наибольшее воздействие. Она искренне считала себя "матушкой" всем своим подданным и поэтому с такой остротой восприняла правду о них.
   Пассивное женское сознание, вообще, более уязвимо по части воздействия на себя извне.
   Этим только и можно объяснить то пристальное внимание кое императрица оказала Радищеву. Ведь прежде чем дойти до тех мест, которые можно было истолковать как "неистовые изражения противу сана и власти царской", Екатерине надо было прочесть более половины книги глубочайших философских рассуждений на самые разные темы.
   То, что она рассматривала Радищева как своего "личного врага", как раз таки говорит о незаурядности и независимости ее собственного личного сознания. Стерве-то должны были придворные советники указать, показать да посоветовать, что делать, прежде чем та приняла бы решение по столь далекому от женского и царского сознания вопросу. Ведь Радищев не нарушил ни одного закона.
   А тут придворные советники, напротив, пытались урезонить императрицу, мол, не надо бы так строго, ничего такого особенного человек не сделал. Но Екатерина стояла на своем.
   Сильное воздействие правды на незаурядную женскую личность, крайне ущемило в ней, кроме всего прочего, эгоизм, весьма присущий блядям вообще, а суперактивным, и к тому же императорского величества, в особенности (В данном случае это желание покоя и умиротворения). Об этом свидетельствует пункт обвинения Радищева в "покушении на государево здоровье". Хорошо сказано, по-женски! Прочла, значит, правду в книге и плохо себя почувствовала, аж здоровье пошатнулось.
   В то время как эгоцентризм, присущий стервам, при аналогичной ситуации ни в коей мере не был бы ущемлен. Стерва с такой же непримиримостью (а, может быть, еще и большей) восприняла бы "изражения" только конкретно в свой адрес. А что касается правды вообще, то она, возможно, переживала бы ее так же остро, но никак не принимала бы при этом на свой счет. Не говоря уже о том, что стервы даже любят немного пострадать внутри себя и любят тех, кто вызывает в них это страдание. Объяснить это легко: само утверждающееся активное женское, время от времени, нуждается в резком ограничивающем воздействии на себя извне.
   Поэтому случай столкновения системы в лице ее царственной вершины - "матушки императрицы" Екатерины с пророком в лице Радищева в чем-то уникален, поскольку изначально это было столкновение двух личностей.
   В свою очередь правление Екатерины потому и было "столь мягкосердое", что она - блядь суперактивная не само утверждалась, аки стерва, и тем самым давала большие возможности само утверждаться другим, в том числе и "чудищу обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй", на которое, единственно, и обрушивал свой гнев Радищев.
   Но, тем не менее, именно благодаря столь радикальной реакции Екатерины на "Путешествие" Радищева, в последующем система начинает делиться на ее сторонников и сторонников Радищева, причем чем дальше тем больше. "Черная дыра" его личного сознания начинает совершать свое действие.
   Сначала появляются декабристы, которые первыми намереваются истребить царей вообще, и выходят на сенатскую площадь, требуя свободы народу, забыв почему-то при этом освободить своих собственных крестьян для начала. Потом террористы народовольцы, потом эсеры...
   Для всех для них Радищев - это своего рода идеологическая святыня. Первый, кто поднял руку на самодержавие, пожертвовав при этом собой. При этом, если все они и читали "Путешествие" то в основном те места, которые взбесили Екатерину, а именно главы: "Хотилов", "Торжок", "Медное", "Завидово", "Пешки".*** А остальные двадцать глав разве что, "до кучи"... Но эмоции, которые они испытывали при этом, были диаметрально противоположны эмоциям Екатерины. Из оды "Вольность" душу согревали им строки типа:
   13
   "Возникнет рать повсюду бранна,
   Надежда всех вооружит;
   В крови мучителя венчанна
   Омыть свой стыд уж всяк спешит.
   Меч остр, я зрю, везде сверкает;
   В различных видах смерть летает,
   Над гордою главой царя.
   Ликуйте склепанны народы;
   Се право мщенное природы
   На плаху возвело царя".
   Но почему-то вовсе не обращалось внимания на тот вывод, который автор сделал в конце этой же оды
  
  
  
  
   34 "Но страсти, изощряя злобу...
   Превращают спокойствие граждан в пагубу...
   Отца на сына воздвигают,
   Союзы брачны раздирают,
   И все следствия безмерного желания властвовати...
   Следствие того - порабощение...
   Таков есть закон природы: из мучительства
   рождается вольность,
   из вольности рабство..."
   Не говоря, уже о том, что и в предыдущей строфе содержится замечательная фраза: "омыть свой стыд уж всяк спешит"
   _____________________
  
   *** Первое издание Радищева было уничтожено отчасти самим автором перед арестом, отчасти властями. Уцелело несколько экземпляров. А.С.Пушкин (Который, может быть каким-то чудом, читал один из них) на опыте убедился, что вспоминать об авторе "Путешествия" не так легко: его статья о Радищеве не была пропущена цензурой и появилась в печать только через 20 лет по смерти поэта.
   В 1870г.П.А.Ефремов предпринял издание полного собрания сочинений Радищева. Издание было напечатано, но в свет не вышло: оно было задержано и уничтожено.
   В 1888г. А.С.Сувориным было издано "Путешествие" но всего в 99 экземплярах. (из ст. В.Якушкина)
   Нетрудно догадаться какое количество читателей вообще в XIX веке читали Радищева в подлиннике. По некоторым сведениям его переписывали от руки. Полагаю, что вряд ли кто-нибудь переписывал целиком книгу примерно в 300 печатных страниц. Переписывали отдельные главы, а вернее всего выдержки из глав, нетрудно догадаться какие.
  
   Эта-то идеологизированная эмоциональная трактовка философского произведения (Радищева в данном случае) и есть ни что иное, как "философская вера", о которой говорил Л.Н.Гумилев и которая подобно "бледной спирохете", как только появляется, сразу же начинает разъедать сознание этноса.
   А появляется она исключительно благодаря природе женского сознания, доминирующей во все времена над посредственным мужским. Которое уже рассматривает эту правду с позиций собственного само утверждения, выбирая из нее только то, что этому само утверждению на руку, полностью порой переиначивая при этом весь ее смысл.
   Эта-то природа женского сознания и лежит в основе любой идеологии, целью которой является воздействие на окружающий мир с позиций себя, в отличие от познания, принимающего на себя, воздействие окружающего мира, и осмысливая его, а так же совершенствуя себя на любом направлении любой деятельности.
   И поэтому желание кого-то осчастливить, что-то исправить и переделать в плане миро устройства исходит в принципе от доминирующей женской составляющей в сознании любого человека, в том числе и мужчины.
   Что и произошло с правдой Радищева, которую, благодаря именно этой природе сознания подавляющего большинства, и стали рассматривать исключительно как протест против существующего строя. В мое время то же самое произошло с правдой Окуджавы, Высоцкого, Галича, которых так же почему-то все считали ярыми "антисоветчиками", хотя они вовсе таковыми не были, а скорее наоборот. Поскольку, одно дело обличать пороки, а другое, призывать к свержению устоявшегося строя.
   Тем не менее, в XIX веке, в отличие от нынешнего времени, и сама философская правда Радищева имела своих последователей. Это были наши великие писатели классики, которые, как я уже говорил, все, так или иначе, выросли из его "Путешествия".
   Точнее сказать, они потому и стали великими классиками, что отстаивали в своих произведениях ту же самую правду, что и он. Писателей же вообще, как я уже говорил, было гораздо больше. И писатель Крестовский, к примеру, вполне мог бы быть сегодня на месте Достоевского, если бы в классики записывали только по форме литературного мышления, а не по содержанию.
   Но, отстаивая эту правду, ни один из классиков XIX века, так же как и их родоначальник не призывал к вооруженной борьбе со злом и неправдой.
   Нет, был один, который призывал - это Т.Г.Шевченко со своим "Заповiтом". Но лично я считаю его не таким уж большим классиком в литературе, и потом, это опять-таки то исключение, которое определяет правило, а не само правило.
   Однако интересно другое, что "Заповiт" этот переведен на все языки мира и именно, благодаря нему, Т.Г.Шевченка и знают как поэта.
   И произошло это только потому, что "Заповiт" этот появился как раз тогда, когда "бледная спирохета философской веры", в основании которой лежало пророчество Радищева, уже вовсю разъедала сознание этноса, и оно (это стихотворение), наилучшим образом отвечало эмоциям, доминирующего уже тогда, женского и массового сознания, принявшего эту веру на вооружение.
   Грань между философией и "философской верой", когда речь идет о художественном произведении, практически неуловима. И поэтому только гениальная интуиция отводит великих художников, у которых так же эмоции превалируют над разумом, от заступления за эту грань.
   Так, например, тот же Высоцкий первоначально написал "Я не люблю насилье и бессилье, и мне не жаль распятого Христа", но потом все же переправил: "Я не люблю насилье и бессилье, вот только жаль распятого Христа".
   Но если великие художники при всей своей эмоциональности не заступают за эту грань, то доминирующее женское и массовое сознание только за ней и существуют. Поэтому все произведения классиков XIX века, отстаивающих правду Радищева только подливали масла в огонь этой самой "философской веры".
   В результате чего великий и могучий этнос век спустя и разродился сначала первой русской революцией, а затем второй и третьей "Великой октябрьской социалистической"...
   Вот уж воистину когда все пророчества Радищева сбылись в полной мере! И как он писал: "Я зрю сквозь целое столетье", так оно и вышло...
   При этом уже те, кто непосредственно совершали эти революции, из "Путешествия" Радищева читали разве что обложку и то не все.
   Тем не менее, как пишет некто А.Горелов: "Когда свершилась Октябрьская социалистическая революция, в Петрограде над обломками ограды Зимнего дворца, бывшей резиденции царей, рабоче-крестьянская власть поставила свой первый памятник. В невские дали, смотрело высеченное из камня лицо пророка революции Александра Радищева".
   Вот ведь как, самый первый памятник, не кому-нибудь вождю из пролетарской среды, а ему...
   Рад тому был бы сам Радищев или не рад, опять таки мы знать не можем. Но я полагаю, что вряд ли бы он обрадовался узнав, что памятник ему поставлен именно теми, кем он стращал своих современников. И за то, что он, как оказалось в результате, породил их, а не предостерег от них.
   "О Богочеловек! Почто писал ты закон твой для варваров? Они, крестяся во имя твое, кровавые приносят жертвы злобе. Почто ты для них мягкосерд был? Вместо обещания будущия казни, усугубил бы казнь настоящую и, совесть возжигая по мере злодеяния, не дал бы им покоя денно-ночно, доколь страданием своим не загладят все злое, еже сотворили". (А.Н.Радищев гл. "Спасская полесть")
   Однако и история с ее "будущия казни" ничему не учит, как выясняется. И человечество, входя в столкновение с личностями пророков, во все времена выбирало почему-то эти "будущия казни", нежели следование их заветам. Это ли не говорит нам о том, что женское сознание, по мере развития человеческого сознания вообще, всегда, к сожалению, превалировало над мужским?
   И, к сожалению, любая система, в том числе и цивилизация в целом, представляет собой в этом плане совокупное женское сознание, которое время от времени только приносит себя в жертву гениальному мужскому. Но почему-то оно, это гениальное мужское и личное зачем-то время от времени появляется. И, рискуя, а то и жертвуя жизнью, оно восклицает: "А все-таки она вертится!" Значит это кому-то нужно...
  
   "И сегодня другой без страховки идет.
   Тонкий шнур под ногой - упадет, пропадет!..
   Вправо, влево наклон - и его не спасти!
   Но зачем-то ему тоже нужно пройти
   Четыре четверти пути..." (В.Высоцкий)
  
  
  
  
  
  
   НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ
  
  
  
   Вообще-то эта глава рассчитана на читателя, имеющего хотя бы начальное музыкальное образование. Впрочем, и вовсе не образованный читатель, по мере своего интереса может прочитать ее и заодно познакомится с элементарной теорией музыки.
   Однако хочу заметить, что все, о чем я пишу, взывает к разуму, а не к эмоциональному восприятию. Это же относится и к музыке, хотя она и воспринимается и создается, более на эмоциональном уровне, нежели на логическом. Тем не менее судить о ее достоинствах и недостатках мы имеем право, только на основе осмысленного анализа, потому что в противном случае легко скатиться к формуле: нравится - хорошо, не нравится - плохо.
   На что я могу заметить, что мне, например, не нравится Д.Шостакович, а цыгане нравятся. Однако это вовсе не означает, что я цыган в художественном отношении ставлю выше Шостаковича. И поэтому все мои высказывания, некоторые из которых, могут удивить или даже шокировать читателя, основываются не на эмоциях, а на знании.
   В своей книге "Мир Тропы" наш современник публицист и этнограф А.Андреев, якобы со слов потомков древних скоморохов, пронесших через века дохристианскую отечественную культуру, проливает свет на возникновение всем хорошо известной десятичной системы чисел с позиций этих древних философских знаний.
   Ведь в действительности, и это скажет любой математик, система могла быть любой и двоичная, на которой построена вся нынешняя технотронная культура, является самой оптимальной для ее утилитарных целей. Однако древние думали иначе.
   А я возьму на себя смелость поведать своими словами философский смысл этих понятий, называемых теперь натуральными числами, ни в коем случае не входя в прямое противоречие с концепцией А.Андреева, а только лишь конкретизируя те из них, в которых он не беря на себя мою смелость, не дает нам точного определения, а несколько плавает в дебрях языковедения и этнографии.
   Итак, "один" - это "един" то есть единство - первое и главное основополагающее понятие того, что мир в принципе представляет собой единство всего своего многообразия.
   Два - "дево" - дева (Ева) дает нам представление о том, что мир в своем единстве состоит из бесчисленного множества противоборствующих противоположностей и в качестве наглядного понятия противоположности используется именно противоположное женское.
   Три - "Тео - Ири" - Бог над миром. Вообще-то, как теперь стало ясно, всю информацию о существующем мире можно зафиксировать и изложить в двоичной системе, используя только два противоположных понятия. Однако древние смотрели намного глубже и шире.
   Четыре - "Чет- Ирей" (Вырей - Рай) Можно рассматривать, как символ жизни, заключающийся в том, что все живое в своем стремлении к вечной жизни, постоянно перерождается в себе подобное, также как живая клетка делится на две такие же. При этом, как видим из этимологии слова: четыре в этом своем символическом смысле рассматривается именно как дважды два
   Пять - "Пята" - дает нам аналогичное понятие смерти. Отсюда, "Ахиллесова пята" - уязвимое место в принципе непобедимого, а так же, такие выражения как "чуть не умер со страху, душа в пятки ушла" и "повернуть все вспять", то есть в противоположную относительно жизнеутверждающего процесса, сторону.
   Шесть - "Шествие" - Понятие того, что череда, так скажем, жизни определяющих и смерти определяющих процессов представляет собой некое шествие во времени и пространстве. Правда, здесь мы несколько расходимся с определением А.Андреева, который считает, что слово "шесть" происходит от "шеста" - древнего шаманского символа, с помощью которого они попадали в тридесятое царство. Я же в свою очередь полагаю, что и шест тот происходит от шествия, а не наоборот.
   Семь - "Семя" - Дает нам представление о том, что жизнь, не только отдельно взятого организма, но и вообще в глобальном своем проявлении, так или иначе, кодирует свой опыт в некий символ-семя, который применительно к более сложным жизненным системам, можно трактовать еще и как смысл.
   Восемь (Осьмь - по старославянски) - "Ось мира" - Дает нам представление о том, что это шествие жизни и смерти определяющих процессов, а так же их осмысление вращается вокруг некоей оси мироздания. И отсюда совершенно правильно утверждение К.Маркса о том, что развитие человечества происходит по спирали. Да и не только человечества и не только он один это подметил. Свидетелем тому хотя бы ставшее уже народным выражение "возвращение на круги своя".
   Девять - "Девята (Божата)" - Дает нам представление о том, что высший мир - мир божественного разума так же живой и так же родит себе подобный. И так же как и понятие Четыре (жизнь), трактуемое в этом смысле прежде всего как дважды два, так же и Девять (жизнь божественная) трактуется прежде всего как трижды три. Осознание божественного порождает аналогичное осознание.
   Вот здесь я хочу сделать очень важное замечание и заострить внимание читателя на том, что и само понятие Бог и все представления о Нем - есть ничто иное, как попытка нашего ограниченного человеческого сознания осознать то, что в принципе, по определению, находится за его границами. Никто никогда Бога в человеческом обличье не видел и не увидит и все великие умы, даже такие как Кришна, Моисей, Иисус, Будда, Конфуций, Зороастр и Мохаммед, говоря от Его имени, акцентировали на этом внимание.
   А то, что их всех потом посмертно обожествили - так это только свидетельство полного невежества основной массы человечества, а также неистребимая вера его в божественное чудо, которая нет, нет да и способна сотворить чудо.
   Но все эти чудеса суть только воздействия одного сознания на другое. И экстрасенс, передвигая стакан по столу, не стакан передвигает, а мозги сдвигает у тех, кто наблюдает этот стакан. А о том, что на самом деле, представляет из себя этот стакан и передвигается ли вообще, мы имеем примерно такие же представления, как и о Боге, поскольку сознание наше трехмерно, а пространство, в котором все существует, куда более многомерно.
   Исходя из этого, вполне ясным становится смысл слова "Божата" (Девята, девять, по-нашему). Это никто иные как пророки - те, кто создают и отстаивают представления о Боге и о Его прерогативах. Путем приумножения представлений о триединстве определяющих составляющих смысла мироздания.
   И тогда вполне ясно понятие Десять - "Десница" - Правота, дающее представление о том, что и пророки не всегда и не совсем могут быть правы и над всеми их пророчествами существует понятие абсолютной правоты, относительно которой вся мысль вообще и вращается и к которой стремится, как к пределу.
   Вообще-то древняя философская система чисел, автором которой как утверждает Э.Шюре. является Великий посвященный Пифагор - система двенадцатичная. И, конечно же, к древним скоморохам она попала не иначе как из Греции, поскольку обитали они как раз в тех местах, через которые пролегали пути из варягов в греки и потомки их до сих пор называют себя "офенями" то есть афинянами.
   Я же привожу ее исходя из концепции А.Андреева исключительно потому, что в данном случае само русское слово и его происхождение уже само по себе прекрасно раскрывают смысл значения, в то время как Э.Шюре (гл. Пифагор) своим, еще более захлебывающимся нежели А.Андреев, эмоциональным азартом перед величием древности, не дает столь конкретного и ясного представления.
   Если десятичная система наглядно проявляет себя в десяти пальцах на руках и ногах, или же в десяти когтях на лапах зверей. То двенадцатичная система проявляет себя во временных соотношениях движений околоземных небесных тел и посекундном биении человеческого сердца (соотношение секунд, минут, часов, как двенадцатых частей дня или ночи).
   Десятичная же система определилась, по всей видимости, не из десяти пальцев, как некоторые считают, а из понятия Правоты (правды). Умножая на понятие правды (десять - "Десница") любое философское понятие из девяти предыдущих, мы лишь приумножаем его значение, не изменяя при этом смыслового содержания.
   Что же касается всей двенадцатичной системы, то философский смысл последних двух ее значений заключается в том, что неведомый человеческому сознанию Высший мир или даже Миры так же представляют собой Единство всего и над всем - одиннадцать. Хотя в тоже время включает в себя и систему противоположностей - двенадцать.
   Если, с учетом, всего вышесказанного рассмотреть понятие числа как делимого или неделимого, то получится, что такие понятия как: Единство (один), Противоположность (два), Бог (три), Смерть (пять), Смысл (семь) и Единство над всеми этими понятиями (одиннадцать) - суть понятия неделимые. То есть они имеют место быть однозначно и все тут.
   В то время как понятие Жизнь (четыре) - уже делимое понятие. И делимо оно на два, то есть на противоположность. В первую очередь на жизнь противоположных начал - духовного и физиологического. А также на осознание этой жизни противоположными мужским и женским сознанием.
   Так же делимо и понятие Шествие (шесть). Причем, делимо оно на противоположность (два). Из чего вытекает, что шествие может совершаться как в одну, так и в диаметрально противоположную стороны. И на понятие Бога (три). Из чего вытекает, что какому Богу служим, туда и двигаемся. А если учесть что Шествие - это шествие жизни и смерти определяющих процессов, то, соответственно, разделяя это понятие на противоположность и служа тому или иному Богу, мы движемся с преобладанием либо в сторону жизни, либо в сторону смерти.
   Делимо так же и понятие Ось мира (восемь). Делимо на противоположность (два), в данном случае на противоположные о себе представления, так скажем, и на Жизнь (четыре) того Мира осью которого она является.
   Делимо и понятие Пророк (девять), причем делимо только на понятие Бога (три), то есть на те представления о Боге, которые он разделяет.
   Так же делимо и понятие Правота (десять). Делимо опять таки на противоположность (два), то есть на понятие противоположной правоты и на Смерть (пять). Что говорит нам о том, что разделение понятия правоты на две противоположные правды приводит к борьбе насмерть. Недаром поговорка "Не на жизнь, а насмерть". То есть за жизнь дерутся не насмерть, а вот за правду насмерть. И это на всех уровнях мироздания.
   И, наконец, последнее из делимых в этом смысле чисел - двенадцать делится и на Противоположность (два), и на Бога (три) и на Жизнь (Четыре), и даже на Шествие (шесть). Из чего следует, прежде всего, то, что двенадцать это понятие Вечности. "Бесконечное кольцо разворачивания и сворачивания Устройства Вселенной защищается Силой Дюжины, откуда и название - "Спас Дюжий" (А.Андреев "Мир Тропы"). И Вечность эта естественно состоит из бесконечных противоположностей, бесконечных проявлений и представлениях об этих проявлениях Божественного, бесконечной Вечной жизни и бесконечного ее движения.
   Как видим, даже из самого беглого рассмотрения, древняя Пифагорейская система чисел представляет собой смысловое обобщение основополагающих философских знаний. И, конечно же, современниками она воспринималась более на эмоциональном уровне, нежели, на логическом. Причем настолько, что родилась, как это и до того и после того случалось, лженаука о магических числах, с помощью которых предприимчивые шарлатаны стали дурачить вечно доверчивых невежд.
   Точно так же как из древней астрономии родилась астрология, из пророческого чародейства Моисея цирковой иллюзион, из философии Ницше фашистская политическая доктрина, а об учение И.Христа и вовсе говорить не приходится. С самого начала оно было перевернуто "с ног на голову" и так до сих пор в этом положении и находится...
   И все это по одной и той же причине. По причине личного непонимания, с одной стороны, и возможности самоутверждаться, спекулируя на эмоциях невежд, понятиями, открытыми великими умами, с другой. Причем до тех пор, пока эмоции этих невежд почти полностью не притупятся и не перестанут реагировать на эти понятия.
   И тогда появится новый Пророк, новый первооткрыватель, который по новому скажет, в сущности все то же самое и достигнет, к сожалению, того же результата...
   По неофициальному мнению одного очень умного и образованного в этой области человека вся философия закончилась на Платоне и даже Аристотель ничего принципиально нового в нее не внес. Однако философы время от времени появляются и некоторые из них, как потом выясняется, оказываются даже пророками.
   В то же время постижение высших сфер не одними философами совершалось. И европейская музыка в лице ее основоположников и корифеев на протяжении почти тысячелетия до сравнительно недавних времен была ничем иным как этим постижением. Правда в отличие от философии, апеллирующей, прежде всего, к логическому осмыслению, музыка эта изначально апеллировала к эмоциональной сфере, оставляя логическое осмысление прерогативой ее создателей.
   Как и вся наша европейская культура, про которую я говорю, что она так же стоит на "трех китах" - Эвклидовом пространстве, Аристотелевой логике и Эзопову языку, музыка эта то же родилась в древней Греции, и тот же Пифагор был одним из ее основоположников.
   И родилась она из анализа существующего уже к тому времени мелодического материала, в результате которого выяснилось, что весь этот мелодический материал имеет в основе своей тот или иной семиступенный звукоряд, называемый еще ладом.
   Более того, как потом выяснилось, музыка других народов китайская, к примеру или ближневосточная, только тогда начинает переходить от самостийного самовыражения на путь развития по принципу преемственности, когда она в своей мелодической основе также приходит к понятию семиступенного звукоряда.
   Что это такое. В результате удвоения частоты колебаний того или иного звука, достигаемое укорачиванием вдвое звучащего тела (струны) или столба воздуха в духовых инструментах получается звучание, воспринимаемое нашими эмоциями, как аналогичное только на большей высоте. Четвертая часть струны или столба так же дает нам аналогичное звучание, но на еще большей высоте и так, в принципе, до бесконечности. И все смысловые звуковые взаимосвязи в каждом, полученном таким образом, частотном диапазоне сохраняются как аналогичные.
   Исходя из этого весь воспринимаемый человеческим ухом диапазон колебаний был разделен на последовательность удвоений частот, называемых впоследствии октавами (контр-октава, большая, малая, первая, вторая и т.д.). И получилось, что внутри этих октав мелодические построения тяготеют в основном к семи звукам, в то время как саму октаву можно разделить на сколько угодно частей и в индийской музыке, например, используются 24 звука, в пределах октавы, в ближневосточной 22. Но, опять-таки мелодические построения и там, тяготеют только к тем или иным, семи из них.
   В европейской же музыке октава делится только на 12 частей, называемых полутонами. Получаемый таким образом звукоряд называется хроматическим.
   С помощью этого звукоряда нельзя однозначно записать и воспроизвести по этой записи какую-нибудь первобытную африканскую или новозеландскую музыку, так же как русскими или латинскими буквами нельзя записать и воспроизвести их язык.
   Но именно этот звукоряд и породил европейскую музыку, которая до сравнительно недавних времен оказывала доминирующее и определяющее влияние на всю остальную мировую музыкальную культуру.
   Правда, к лежащим в основе всей музыкальной классики мажору и минору, европейская музыка пришла не сразу, а только к началу шестнадцатого века (опять-таки Эпоха возрождения). И то, только передовым своим итальянским и немецким авангардом, а в России этот процесс завершился только к началу семнадцатого века.
   Об этом есть замечательное исследование моего хорошего приятеля Л.Н.Романова, который, зная мои философские поползновения, как-то заметил: "Только не вздумай писать о ладе. Съедят, поскольку эта область подвержена самому пристальному изучению и в ней даже на уровне непререкаемых авторитетов нет единого мнения".
   Ни коим образом, не пытаясь подвергать сомнению, --> [Author:U] все исследования в этой области, я, как везде и во всем, лишь хочу заострить внимание читателя на конечном их результате и апеллировать при этом, так сказать, к хрестоматийным знаниям и в этой области.
   Итак, с одной стороны, европейский звукоряд, на котором основана вся классическая музыка, семиступенный, исходя из принципа мелодизма. К примеру: до, ре, ми, фа, соль, ля, си и далее опять до (восьмая ступень - она же первая). А с другой, двенадцатизвучный по равномерному распределению всех используемых звуков в пределах октавы.
   То есть, с учетом рассмотренного в начале главы философского смысла чисел, семиступенный звукоряд представляет собой восьмеричную систему этих чисел, как основополагающих понятий, внутри которой помещается и двенадцатичная, поскольку всего употребляемых звуков двенадцать. И основана эта система на чувственном восприятии этих понятий.
   И в первую очередь это появляется в том, что восьмая ступень звукоряда - она же первая в следующей октаве, олицетворяющая собой понятие восемь - Ось мира, воспринимается нашими эмоциями как аналогичное звучание только более высокое.
   Теперь рассмотрим с этих же позиций все интервалы семиступенного звукоряда.
   Первый интервал между первой и первой же ступенью называется - чистая прима и так же вполне соответствует понятию "Единство", поскольку воспринимается нашими эмоциями как самый совершенный консонанс (от лат. consonantia - слитное, согласное звучание). И на скольких бы инструментах мы ни играли, и сколькими бы голосами ни пели один и тот же звук, он все равно в плане высоты останется одним и тем же - единым звуком.
   Второй интервал между первой и второй ступенями звукоряда называется секундой. Секунда, напротив, воспринимается нашим слухом, как диссонанс (от лат. dissono - нестройно звучу), что на языке эмоций вполне соответствует понятию "Противоположность" (дево - женское).
   Секунда может быть большой и малой, причем малая секунда (малая противоположность) воспринимается нашим слухом как более резкий диссонанс, нежели большая секунда (большая противоположность). Что опять-таки соответствует природе мироздания. В которой все малое, настроено гораздо более агрессивно по отношению к противоположному большому, нежели, большие противоположности, друг по отношению к другу. И не случайна в этом плане поговорка: "глупый друг хуже умного врага"
   Интервал между первой и третьей ступенями называется терцией. Терция так же может быть большой и малой, как и наши представления о Боге (три - "Тео - ири" - Бог над миром) .
   Надо заметить, что в музыке есть еще такое понятие, как, уменьшенный и увеличенный интервал. Так вот, уменьшенная терция в плане восприятия звучания совпадает с большой секундой, аналогично тому как "уменьшенные" представления о Боге порождают богов противоположного мужского и женского (Ваала и Астарту).
   В то время как "увеличенные" представления о Боге теоретически дают нам разгадку природы жизни, подобно тому как увеличенная терция звучит так же как и чистая кварта - четвертый интервал между первой и четвертой ступенями.
   Чистая кварта воспринимается человеческим слухом, как совершенный консонанс. И более того, гимн только тогда звучит гимнически, когда мелодия его опирается на кварту.
   С чистой кварты начинаются, и "Боже царя храни" и нынешний гимн России, а французская "Марсельеза" - так аж две кварты подряд. И если русский человек радостно и громко крикнет "Э - гей!", то в мелодическом плане это будет скачек наверх на чистую кварту. Чистая кварта выражает радость жизни утверждения, что давно уже было подмечено композиторами и вполне совпадает в этом плане с филорсофским понятием Чет - Ирей (четыре) - Жизнь.
   Пятый интервал между первой и пятой ступенями, называемый чистой квинтой, являясь также совершенным консонансом, напротив, выражает состояние скорби. И когда я учился в музыкальной школе, то мы определяли этот интервал по началу песни "Вы жертвою пали в борьбе роковой". И причитающая над гробом женщина непроизвольно и бессознательно выкрикивает в мелодическом плане скачек на чистую квинту.
   Что так же в свое время было подмечено композиторами, в первую очередь П.Бородиным при написании его "Плача Ярославны" .И таким образом пятый интервал - чистая квинта также вполне соответствует философскому понятию Пять - Пята - Смерть.
   Тут я хочу заострить внимание читателя еще и на том, что интервалы, воспринимаемые на эмоциональном уровне как совершенные консонансы, и являющиеся в мелодическом плане устойчивыми ступенями лада, к которым тяготеют все остальные звуки, и соответствующие смысловым значениям понятий: Единства (чистая прима), Жизни (чистая кварта), Смерти (чистая квинта) и Оси мира (чистая октава)- получили название чистых, а не больших и малых как все остальные. Что опять-таки соответствует и восприятию и осмыслению самих этих понятий.
   Однако кварты и квинты не всегда бывают чистыми и интервал, заключенный между ними и воспринимаемый нашими эмоциями, как диссонанс, в зависимости от ступени лада, на которой он возникает, называется, в одном случае, увеличенной квартой, а в другом, уменьшенной квинтой.
   Пока что мы рассматривали интервалы от первой ступени, а они таким же точно образом могут быть построены от любого звука вообще.
   Так вот в натуральном мажоре увеличенная кварта возникает на четвертой ступени, а уменьшенная квинта - на седьмой. То есть интервал: четвертая - седьмая (фа - си в до мажоре)- есть увеличенная кварта, а интервал: седьмая - четвертая (си - фа) - уменьшенная квинта. Эмоционально они воспринимаются как идентичные и называются еще тритонами, являясь точной серединой звукоряда в пределах октавы. Таким образом октава делится, или, на два равных тритона, или, на неравные: чистую кварту плюс чистую квинту.
   Что опять-таки соответствует смыслу всех философских понятий, лежащих в основе семиступенного лада. И точно так же, как понятие Ось мира (восемь) является понятием череды жизни и смерти определяющих процессов, так и октава и весь звукоряд вообще, поделенный на октавы, является последовательностью прежде всего кварто - квинтовых обращений.
   И все лады траспонируются, то есть повышаются или понижаются, сохраняя свое внутреннее строение по, так называемому, кварто-квинтовому кругу, исходя из степени изменений относительно ступеней лада, принятого за исходный.
   Увеличенная же искусственно жизнь обреченного, к примеру, больного (увеличенная кварта) и уменьшенная тем самым неизбежная смерть (уменьшенная квинта) и продленные таким образом бессмысленные мучения, воспринимаются человеческими чувствами как явный диссонанс, по отношению к чистому восприятию, как жизни, так и смерти.
   Точно так же как чистая квинта в пределах октавы является обращением чистой кварты, так же и следующий шестой интервал, называемый секстой в философском плане удобнее всего рассматривать, как обращение терции.
   Как и терция, секста может быть большой и малой. И в обоих случаях, так же как и терция, воспринимается нашим слухом как несовершенный консонанс. При этом, большая секста является обращением малой терции, а малая - большой.
   В философском плане, исходя из смыслового определения чисел, можно сказать так, что, малые представления о Боге оборачиваются большим Шествием жизненного опыта, подтверждающим или опровергающим их, в то время как большие - малым. В любом случае эти понятия являются взаимосвязанными, с одной стороны, и неточными, с другой. Потому-то и консонансы восприятия их несовершенные.
   А совершенными являются только понятия единства, жизни и смерти, смысл которых так и останется для человеческого сознания тайной.
   И, наконец, последний интервал, не рассмотренный нами в пределах октавы, септима, так же может быть большой и малой и так же является обращением соответственно малой и большой секунды. И так же, как и секунда, на чувственном уровне воспринимается как диссонанс, с той только разницей, что на сей раз, большая септима представляет собой более резкий диссонанс, нежели малая.
   И если опять-таки рассмотреть эти интервалы с позиций философского смысла чисел, то получится, что и эти понятия взаимосвязаны. Семь - семя обращено к противоположному женскому. Именно в этом смысле, прежде всего, следует рассматривать обращение большая секунда - малая септима - менее резкие диссонансы, нежели аналогичное обращение малая секунда - большая септима, которое, скорее всего, символизирует обращение личного Смысла к противоположному массовому невежеству. Это противоречие так же намного острей, нежели противоречие между противоположным мужским и женским.
   Должен заметить, что при всем при том в системе семиступенного звукоряда не выражаются понятия Пророка (девять), Правоты (десять), Единства всего и вся (одиннадцать) и Вечности (двенадцать). Поскольку, если бы эти понятия хоть как-то воспринимались человеком на чувственном уровне, то жизнь была бы другой и вся философия и музыка в ней так же. И хотя существуют интервалы, называемые нона, децима, ундецима, дуодецима - они в смысловом отношении повторяют те же секунду, терцию, кварту и квинту через октаву.
   Тем не менее семиступенный звукоряд, на котором построена вся европейская музыка и благодаря которому возник феномен ее корифеев, (результат многовекового интуитивного поиска и логического осмысления результатов этого поиска) представляет собой стройную философскую систему, воспринимаемой на чувственном уровне человеком природы высших сфер, через основополагающие представления об этой природе и логические взаимосвязи внутри нее.
   Ту же мысль, только с другой стороны высказал и один из "непререкаемых авторитетов" в этой области акад. Б.В.Асафьев: "Лад как определенная звуковая система складывается на основе использования физических (акустических) свойств звукового материала, прежде всего заложенных в нем отношений звукового родства, выявляемых через интервалику. Однако интервальные, мелодико-звукорядные и другие отношения функционируют не как чисто математические или физические данности, а как "квинтэссенция" обобщаемых ими "звуковысказываний" человека". (Б.В.Асафьев "Музыкальная форма как процесс")
   Необходимо отметить, что Б.В.Асафьев писал свои труды в те времена, когда высказываться на тему: природы высших сфер было не только не принято, но и опасно. Однако, постановка вопроса о том, чем в принципе является музыка - результатом "звуковысказываний" человеческой природы, или результатом постижения на эмоциональном уровне природы высшей, является весьма важной и принципиальной, а так же проясняет некоторые неясные доселе моменты.
   С этой целью я беру на себя смелость ввести два новых определения, разделяющих любую в принципе музыку на противоположные движущие эмоциональные силы, ее создающие - "Медитативное" и "Концептуальное".
   Медитативное - это как раз то "звуковысказывание" человеческой природы, о котором говорит Асафьев. Причем, не только человеческой. Волк воет на луну, птицы поют, лягушки квакают - все это суть медитация - самовыражение в звуке. Музыка, основанная исключительно на медитации была во все времена и у всех народов. Наиболее ярким примером ее является, дошедшая до наших дней, первобытная музыка народов центральной Азии, которые каким-то особенным образом загоняют звук в головной резонатор и так и держат его в нем часами. (Кстати, они, по мнению некоторых ученых, являются самыми древними народами на планете).
   Концептуальное же, заключается в выстраивании этой медитации в определенную концепцию - форму самовыражения. У волка концептуальным, по сути, является только начало воя и его завершение. В то время как любое мелодическое построение даже в самой простейшей звуковысотной системе - суть концепция более сложная.
   Медитативное исходит от физиологического в эмоциональной субстанции живого существа, концептуальное от духовного.
   Подобно тому, как и Солнце (олицетворение физиологического) и всякое другое светило, являясь по сути своей непрерывным термоядерным взрывом, гремит так, как никто не в силах даже себе вообразить. В то время как космос (олицетворение духовного), напротив, являет собой непроницаемую тишину.
   Но поскольку, как я определил это в самом начале книги, обе эти составляющие энергетической субстанции всего живого находятся в неразрывном единстве, то и любое самовыражение в звуке в принципе включает в себя и концептуальное.
   Все это: и медитативное, и концептуальное - есть ничто иное, как, первичное эмоциональное осознание, соответствующих физиологического и духовного начал.
   Концептуальное в музыке начинает проявлять себя тогда, когда самовыражение в звуке переходит от стихийного к осознанному, и ставит перед собой определенную цель. Цель эта может быть самой различной, как-то, привлечение внимания, достижение определенного состояния (эйфории) и, наконец, постижение природы высших сфер через свою собственную постоянным поиском того, что на эмоциональном уровне возвышает чувственную субстанцию над самой собой.
   Именно эта наивысшая цель и привела европейскую музыку к созданию семиступенных ладов, вычленения из всего их многообразия двух основополагающих мажора и минора и создания на их основе, так называемой мировой классики.
   То есть вся история развития европейской музыки - это история развития концептуального в музыке, в то время как в тех регионах планеты, где музыка носила преимущественно медитативный характер, она не достигла европейских высот, хотя в мелодическом и интонационном многообразии часто бывала намного богаче.
   Вершиной этого опять-таки многовекового процесса является музыка в первую очередь И.С.Баха и некоторых его современников Г.Генделя, А.Вивальди, А.Скарлатти, Д.Скарлатти и др. Конечно это мое личное мнение, но полагаю что большинство серьезных музыкантов согласится с тем, что последующая за их эпохой, эпоха классицизма (Й.Гайдн, В.Моцарт, Л.Бетховен и их современники)- это уже некоторая уступка медитативному, не говоря уже о романтизме.
   Именно на основе анализа их музыки, опять-таки в первую очередь И.С.Баха, родилась наука Гармония - наука об объединении звуков в созвучия, и связная последовательность таких созвучий, главные принципы которой соблюдались всеми классиками вообще.
   Основными гармоническими созвучиями являются аккорды - созвучия расположенные по терциям и их октавным перемещениям. То есть созвучия, олицетворяющие на чувственном уровне представления о Боге и их перемещения по Оси мира. Естественно, что в результате этих перемещений и соединений одного аккорда с другим, затрагиваются и все остальные созвучия и, следовательно, олицетворяемые ими понятия.
   Если мелодический опыт человечества, на основе которого возник в конце концов семиступенный звукоряд, есть результат концептуального поиска и анализа этого поиска именно "звуковысказываний", как сказал Асафьев, человеческой души, ее медитативного устремления, то уже гармонизация этого мелодизма есть ничто иное, как концептуальное "обожествление" той или иной мелодической линии. Внесение божественного начала в ее медитативное самовыражение.
   Именно с таких позиций искали и находили свои гармонии великие корифеи музыки, и в первую очередь И.С.Бах.
   И в результате этого "богоискательства", точнее, анализа его результатов и в первую очередь тех произведений- литургических хоралов, в которых оно непременно имело место быть, выяснилось, что не допустимо параллельное ведение голосов в чистую квинту и чистую приму или октаву, а так же, движение от унисона (примы) к октаве, и наоборот - так называемые противоположные октавы.
   Однако, и когда я сам в свое время изучал гармонию, никто из педагогов не объяснял: почему недопустимо, и в учебнике этого не было. Недопустимо, мол, и все. Классики не допускали.
   И это особенно может показаться странным, если учесть, что все вышеназванные интервалы являются самими совершенными консонансами. В то время как параллельные диссонансы допустимы, хоть и режут слух.
   Объяснить это можно опять-таки только, приняв во внимание, философский смысл чисел, лежащих в основе этих интервалов. Недопустимы параллельные Единства, параллельные Смерти и параллельные, а так же противоположные Оси мира.
   И недопустимы именно потому, что все эти понятия не допускают, так скажем, "разночтения" в своей трактовке и восприятии на эмоциональном уровне. Они суть основополагающие, к ним все сходится и от них все исходит. И поэтому-то они и являются совершенными консонансами.
   Кое у кого тут же может возникнуть вопрос: Почему в таком случае параллельные кварты (Жизни) допустимы, а квинты (Смерти) нет?
   На это надо заметить, что не все специалисты считают чистую кварту совершенным консонансом. Мненияна этот счет расходятся. И, кроме того, параллельная жизнь, по всей видимости, существует. Во всяком случае, параллельно с нами живет огромное количество других видов. А вот существует ли параллельная смерть, не знает никто. Никто оттуда не возвращался, и что это такое никто не знает. Смерть есть таинство.
   И в свете всего вышесказанного понятно что, только выполняя именно эти правила, в поиске эмоциональной истины, музыкант можем найти то концептуальное решение, которое возвысит его над самим собой и приблизит на какое-то время к Вечности.
   Вечность же понятие бесконечное, отсюда и множество самых разнообразных концептуальных решений, которые оставили нам после себя великие корифеи музыки.
   Но еще раз хочу подчеркнуть, что все эти положения возникли из анализа "квинтэссенции", как сказал Асафьев, самых величайших творений мировой музыки и в первую очередь ее вершины - музыки И.С.Баха.
   Нынешние-то электро-гитарасты только и делают, что квинтой по грифу рыскают. Не иначе, как смерть накликают....
   Но вернемся к серьезной музыке. Область ее огромна. И отдавая должное высочайшим именам, о бессмертных творениях которых мы имеем достаточные представления, благодаря нотной или хотя бы табулатурной записи, нельзя не отдать должное и тысячам интуитивных гениев, оставшихся по тем или иным причинам в неизвестности. Кто знает, кому и чем в этой области мы обязаны более всего?
   И, прежде всего, кто знает, что пел и как играл на своей кифаре легендарный Орфей?
   Да, может быть, он играл те же три аккорда, что и Б.Окуджава. И примерно на такие же простейшие мелодии, как и у него, высказывал такие же великие мысли. И современное ему, еще не вставшее на путь трех тысячелетнего культурного развития, древнегреческое быдло, с таким же интересом и на таком же чисто эмоциональном уровне, так же все это и воспринимало. Как и нынешнее весьма образованное быдло, так же воспринимающее все на эмоциональном уровне, и которое за сорок лет так и не смогло понять: а что же это, собственно, такое было...
   А было вот что. Самые первые формы, к которым пришло концептуальное в музыке еще в глубокой древности и от которых вся музыка и произошла, сводятся к двум основополагающим: песня и танец.
   Правда, Д.Б.Кабалевский считает, что к трем, выделяя еще и марш. Но я позволю себе несколько с ним не согласиться и определить марш, как разновидность танца, принципиально же различными считать песню и танец.
   И принципиальное различие этих двух форм заключается в том, что в танце изначально заложена прерогатива массового над личным, в то время как в песне прерогатива личного над массовым в сознании человека.
   Разумеется, мы сейчас не говорим о менуэтах Й.Гайдна или вальсах Ф.Шопена. Которые, (как, впрочем, и все аналогичные классические произведения, написанные в форме танцев), вовсе не предназначались для того чтобы под них танцевали. И потом, одно дело профессиональная музыка, написанная в форме танца, а другое, сама эта форма, самостийно возникшая из недр первобытной медитации.
   Так, вот даже тогда, когда первобытный шаман танцевал свой "огненный танец" один, он обязательно танцевал его перед какой-то "аудиторией". И целью этого танца было ни что иное, как подчинение личного массовому. И если этот танец призывал на борьбу с другим племенем, то непременно выливался в агрессивное массовое шествие "в ногу" вокруг этого огня. Откуда и берет свое начало марш.
   Иное дело песня. Изначально это было личное, я бы даже сказал: интимное самовыражение в звуке.
   Думаю, что песня, как первобытная концептуальная форма, появилась до членораздельной речи. То есть "вначале была музыка", поскольку ее аналог есть и у животных. Но песня ниандертальца, конечно, более походила на волчий вой, нежели на песню даже в нынешнем ее варианте. Тем не менее, благодаря развитию в ней медитативного, постепенно обозначались различные гласные звуки, в то время как из концептуального возникали согласные.
   В дальнейшем же песне мы обязаны возникновением мелоса и вытекающим из него определением звукоряда. В то время как танцу мы обязаны такими понятиями, как темп, ритм и размер.
   Но поскольку, обе эти изначальные формы развивались в тесном взаимодействии друг с другом, то в последующем, любой мелос в них стал оформляться не только как звуковысотная система, но и как темпоритмическая.
   Музыка, наверное, так бы и ограничилась в своем развитии двумя этими изначальными формами, если бы не появилось такое явление, как профессиональная музыка. Когда оно появилось - никто точно сказать не может. По всей видимости, тогда же когда и церковь. Во всяком случае, в Библии в книге "Псалтирь" уже есть свидетельство ее наличия: псалмы Давида предваряются ремаркой "Начальнику хора", а некоторые из них еще и "На музыкальном орудии Шошан" (44) или "Аламоф" (45).
   Каковой была эта музыка, опять-таки, никто сказать ничего не может, поскольку записи ее, подобно нотной, по которой можно было бы однозначно ее воспроизвести, в те времена не велось.
   Между профессиональной музыкой и самостийным народным музицированием, благодаря этому, началось тесное взаимодействие. Хочу при этом заметить, что весьма наивно считать будто бы так называемые народные песни народ и сочинял. Сочиняли их отдельные личности, интуитивные гении, безымянные авторы, а потом уже они становились народными. И на них-то как на мелодическую основу и опиралась во все времена профессиональная музыка.
   Правда, непосредственно на народный мелос опиралась не всегда. И как только отдельные гениальные основоположники на песенной основе своей эпохи создавали (в первую очередь по заказу церкви) свои более сложные концептуальные формы и каноны, которые поначалу являлись примером совершенства (для своей эпохи), так на смену им приходили все более бездарные последователи, которые рассматривали эти формы и каноны исключительно как пример для подражания.
   А на территории нашей многострадальной Родины этот пример для подражания, бывало что, еще и узаконивался, как единственно правильный путь развития и всякое отклонение от него считалось, чуть ли не преступлением. Что в определенные времена приводило к тому, что так называемое "храмовое пение", обязанное по определению быть высшим достижением музыки своей эпохи, постепенно становилось самым худшим ее вариантом. И об этом-то как раз и пишет в своем исследовании Л.Н.Романов.
   То есть паразитическое во все времена преследовало творческое. И форма, изначально рожденная как оптимальная, в которой, по замыслу ее создателей, можно было воплотить наибольшее содержание, постепенно раздуваясь, потугами этих паразитов, как мыльный пузырь, в конце концов, и вовсе испражняла из себя то содержание, во имя которого когда-то создавалась.
   И вот именно в эти времена, по всей видимости, на всем протяжении истории музыки наступали кратковременные эпохи самостийного "синтеза". Когда менялась сама мелодическая основа музыки. И появлялись безымянные авторы, типа наших: Окуджавы, Высоцкого, Визбора, (которые, в свою очередь, также бы остались безымянными, если бы к этому времени не изобрели магнитофонов), создававшие народные песни своей эпохи, то есть такие, мелодика которых легко усваивалась и передавалась из уст в уста этим самым народом.
   После этого наступала гораздо более длительная эпоха "анализа" этого нового мелодического материала, рождались новые гении-основоположники, создающие новые формы. Все более бездарное и паразитическое начинало "дуть" в эти формы - постепенно выдувая из них содержание и т.д.
   Конечно же, это утрированная схема, на самом деле процесс анализа и синтеза протекал непрерывно и совокупно. Но сам факт принципиального изменения в процессе исторического развития форм профессиональной музыки, а так же их мелодической основы, тому яркое доказательство.
   Барокко, классицизм, романтизм - для каждого музыкально образованного человека - три разные ярко вырисовывающиеся эпохи профессиональной музыки, каждая из которых отмечена выдающимися гениями-основоположниками. И между ними малюсенькие этакие временные промежутки переходных стилей и форм, созданных не столь выдающимися гениями.
   Особенно это заметно при взгляде на переход от барокко к классицизму. В этом случае меняется и мелодическая основа и формы ее анализа. В то время как при переходе от классицизма к романтизму меняется только мелодическая основа, а формы остаются теми же.
   Тут надо еще заметить, что романтики знали музыку классиков, в то время как, классики, в первую очередь Й.Гайдн, В.Моцарт, Л.Бетховен (вершины классицизма) о музыке И.С.Баха и его современников (вершин музыки эпохи барокко) имели весьма смутные представления.
   Следует отметить еще и то, что музыка, считающаяся на сегодня непревзойденной вершиной гармонического совершенства (эпоха барокко), существовала примерно в таком вот режиме: сегодня композитор ее пишет, завтра исполняют, а послезавтра забывают и заказывают новую. Величайший И.С.Бах писал по большей части "в стол" и при жизни так и не услыхал большинства своих произведений в должном исполнении.
   Но, при этом нельзя сказать, чтобы сами они при жизни были никому не известны. Народная молва распространяла легенды о выдающихся музыкантах. К ним стекались со всех сторон любители и сами они много общались друг с другом, порой пускаясь в длительные путешествия, с одной лишь целью - послушать легендарного NN...
   Жизнь выдающихся музыкантов того времени и их музыки более напоминала жизнь вышеупомянутых: Окуджавы, Высоцкого, Визбора и их песен в 60-е годы, нежели тот "этнографический филармонический музей", который сделали из их музыки сегодня.
   И официальная церковная или придворная деятельность составляла в их творчестве такую же часть и играла в их судьбах такую же роль, как и официальная театральная или кинематографическая деятельность в судьбах этих авторов.
   Все это говорит о том, что процесс музыкального развития, до прихода в эту сферу электронных технологий и средств массовой информации, был в первую очередь живым процессом. И, как все живое, он постоянно перерождался через анализ - синтез в новую жизнь. Подобно тому как семя попадая в почву, прорастает новым растением.
   Все музыкознание исследует в основном историю профессиональной музыки, создаваемой на принципе анализа мелодической основы своей эпохи и проявившуюся в первую очередь в, так называемых, крупных формах. И совершенно упускает из виду обратный процесс - синтеза - периодического возвращения к первичным формам песни и танцу.
   Но откуда в таком случае появился первый вальс, первый полонез, первая мазурка? Кто впервым сконцептировал их мелодико-ритмическую сущность? Кто-то же ведь это сделал.
   А еще раньше кто-то точно так же сконцептировал первый менуэт, первый гавот, первую сарабанду. А еще раньше первую аллеманду, первую куранту, первую жигу... На мелодическом анализе этих и других аналогичных танцевальных формул зиждется почти вся инструментальная музыка эпохи барокко (XVI - XVIIв.)
   У Моцарта же (эпоха классицизма) вы не найдет ни одной аллеманды, куранты или жиги, а менуэт и гавот будут совершенно иными нежели в музыке композиторов эпохи барокко. У Шопена (эпоха романтизма) не найдется уже ни одного менуэта или гавота, не говоря уже о предшествующей им "архаике". Зато в изобилии вальсы, мазурки и полонезы. Но ведь и Моцарт и Шопен только использовали форму, так называемого, народного танца, а кто-то же ее родил...
   Но если даже простейшие танцевальные формы самовыражения, опирающиеся на консервативное массовое, менялись в процессе исторического развития музыки, то, что говорить о песенных, опирающихся на свободное личное?..
   Естественно, что в той или иной мере процесс синтеза - обращения к простейшим формам присутствовал и в эпохи преобладания аналитических тенденций в музыке. Но принципиально он начинает проявлять себя именно на стыке, двух различных стилистических эпох.
   Так например, в России во второй половине XVIII века, так называемая, "русская протяжная песня", носившая до того спонтанный импровизационный и безразмерный характер, неожиданно и самостийно начинает оформляться в законченные концептуальные, дощедшие аж до наших дней формы, типа: "Ой да ты калинушка" "Ах ты ноченька" "Вниз по матушке по Волге" и многие, многие другие.
   Причем этот "песенный феномен" в XVIII в. был настолько феноменален, что приковал к себе внимание чуть ли не всей аристократической музыкальной общественности того времени. Появились энтузиасты, такие как В.Трутовский, Н.Львов, И.Прач, которые собрали, записали и издали некоторые из этих песен. На мелодической основе которых, воздвигнется впоследствии все здание русского романтизма XIX в., начиная с М.И.Глинки.
   Нечто подобное происходило и во всей музыкальной Европе того времени. "Почти все немецкие композиторы 2-й половины XVIII в. отдали значительную дань песне, опираясь на переживавшую расцвет немецкую поэзию" (БСЭ). И в это же самое время в Германии появляются такие же энтузиасты "народности" в искусстве, как К.Краузе и И.Гердер, которые так же собирают и опубликовывают сборники этих песен.
   Появившиеся вскоре после этого вокальные циклы К.Вебера и Ф.Шуберта (основоположники немецкого романтизма) в мелодическом плане представляют собой в первую очередь обработки этих немецких "Lied" безвестных авторов конца XVIII в.
   Гитарная хрестоматия М.Каркасси для начинающих представляет собой ничто иное, как простейшее инструментальное изложение итальянских и других народных песен той же самой поры. И музыка итальянких романтиков, в первую очередь Н.Паганини, строится на тех же самых темах, только в ином изложении.
   Кстати, классическая гитарная музыка, начисто обойденная доселе серьезным теоретическим изучением, вспыхивающая в короткие временные промежутки между различными стилистическими эпохами плеядой блестящих виртуозов-композиторов, представляет собой ничто иное, как аналогичный синтез основных музыкальных идей, выдвинутых предшествующими композиторами - аналитиками.
   Музыковед А.Ямпольский когда-то подметил, что Н.Паганини в своем "Романсе" из Большой сонаты для гитары предвосхищает знаменитую "Вечернюю серенаду" Ф.Шуберта. На самом же деле в свете всего вышесказанного видно, что и тот и другой независимо друг от друга просто использовали один и тот же песенный оригинал. То же самое можно сказать, если сравнить романс А.Гурилева "На заре туманной юности" и главную партию из I-го фортепианного концерта Ф.Шопена.
   Из всего этого видно, что эпохе так называемого романтизма в музыке, предшествовала эпоха "бурного" синтеза - возвращения к простейшим формам: песни и танцу, которые и явились новой мелодической основой этого самого романтизма.
   Основоположники которого не создали ни одной новой аналитической формы, принципиально отличной от форм предшествующего классицизма. Формы остались теми же, как-то: трехчастная, вариационная, рондо, соната и производные от них: опера, балет, интрументальный концерт, симфония и др.
   Кому же конкретно последующее развитие музыки, эпохи так называемого романтизма, являющегося до сей поры хрестоматийной основой музыкального образования, обязано своей мелодической основой, так и останется для нас тайной.
   Я же возьму на себя смелость заявить, что в этом плане период конца XVIII - начала XIXв. представлял из себя такой же феномен, что и 60 годы теперь уже прошлого века. И что, оставшиеся безвестными авторы тогдашних песен, были такими же интуитивными гениями, как и наши "шестидесятники" Б.Окуджава, В.Высоцкий, Ю.Визбор, Ю.Ким и некоторые другие.
   Хочу заметить, что целью всего этого рассуждения об анализе - синтезе, как принципиальной основе развития живой музыки, является только показать образованным специалистам наличие этого самого синтеза, как явления. И для этой цели с моей точки зрения уже достаточно приведенных примеров. В то время как образованным, не имеющим никакого представления даже об этих хрестоматийных примерах, тем более, достаточно.
   Но главное, и это касается, как специалистов, так и не образованных, так это то, что есть огромное принципиальное различие между простейшей мелодией песни, являющейся интуитивным синтезом целого пласта предшествующей музыкальной культуры. И такой же, в общем, простейшей и внешне схожей с ней мелодией, не представляющей из себя ничего, кроме примитивного опевания того или иного гармонического квадрата.
   И поэтому, если у кого-то возникает вопрос: А чем в принципе мелодии Окуджавы отличаются от мелодий Макаревича или Гребенщикова? Так вот именно этим и отличаются.
   И если в одном случае простейший гармонический квадрат ("три аккорда") есть конечное следствие большого интуитивного явления, то в другом - причина и вовсе даже не явления. Это же касается и вообще всех песен, кем-либо и когда-либо сочиненных.
   Правда, критерий этот выявляется только благодаря, или народной памяти (какие песни остаются в ней, а какие нет), или выбору основоположников последующего музыкального анализа (какие из них станут мелодической основой их новой музыки, а какие нет).
   Если бы кто-то из специалистов, вместо того чтобы описывать вызываемые в себе личные эмоции или ворошить личную жизнь автора, удосужился внимательно проанализировать мелодическую сущность песен того же самого Окуджавы, то он бы заметил явное мелодическое родство некоторых из них с песнями конца XVIII в.(Аналогичной элохи синтеза)
   К примеру, приведу такие параллели: "Если ворон в вышине" (Окуджава) - "Черный ворон" (т.н. народная), "По смоленской дороге" (Окуджава) - "Не одна во поле дороженька" (т.н. народная) "Он наконец явился в дом" (Окуджава) - "Ой да ты калинушка" (т.н.народная) и т.п.
   Не могу удержаться и не заметить, что образ "калинушки" в русской песне - это образ девушки и поэтому все песни про нее - это в иносказательной форме песни о женской доле. А так называемая русская народная песня "Калинка, калинка, калинка моя" потому и столь популярна на западе, что сочинил ее когда-то явно иностранец, по всей видимости, француз. Поскольку написана она в форме западноевропейского рондо и начинается с припева (рефрена). В то время как в аналогичной русской форме (песня с припевом) припев всегда следует после запева.
   Опять-таки этот характерный момент русской души, проявляющийся в подсознательном формообразовании, объясним лишь посылкой, сделанной мной в главе "Искусство и женское", когда я сравнивал западноевропейскую живопись на религиозные сюжеты, и прерогативу в ней образа Мадонны, с русской и прерогативу в ней образа Спасителя.
   Суть которой заключается в том, что на западе Европы преобладает психологическая доминанта физиологическое мужское - духовное женское, в то время как на востоке, то есть у нас: духовное мужское - физиологическое женское (см. "Заколдованный круг"). И, как видим, это проявляется не только в живописи, но и в музыке.
   Припев в песне всегда более ритмичен, нежели запев и не меняет своего содержания, на протяжении всей песни, выявляя тем самым в ней более медитативное, идущее от физиологического начала. В то время как запев (в западноевропейском рондо - эпизод) более выявляет концептуальное начало в этой же песне, идущее соответственно, от духовного.
   Кроме того, для западноевропейской культуры характерна культура народного танца, что мы видим хотя бы из многочисленных названий этих танцев, ставших основой музыки эпохи барокко. В то время как в России танцевальной культуры никогда не было и названий исконных наших танцев всего два: "Барыня" - это, собственно, когда барыня в деревне проплывала павой перед своими крепостными, и ухарская русская пляска, частенько заканчивающаяся в народе мордобоем.
   В то же время культура народного пения в России, и мелодическое богатство самих песен в старые добрые времена, всегда приковывало к себе внимание не только отечественных, но и зарубежных музыкантов.
   А так, конечно же, русская культура это часть общеевропейской культуры, поскольку и граница-то между Европой и Азией, как я уже говорил, носит культурологический характер, а не естественно природный.
   Но вернемся к Окуджаве, точнее к его песням. Не все из них в мелодическом плане тяготеют к русской песне XVIII века. В некоторых из них прослеживается мелодическое родство с немецкой lied ("Песня о Моцарте", "Музыкант играл на скрипке" и др.) и французским chanson ("Вот какая-то лошадка" "А юный тот гусар" и др.). Но это мелодическое родство опять-таки является не осознанной стилизацией, а интуитивным синтезом "квинтэссенции" немецкой или французской мелодической сущности.
   То же самое можно сказать и о других уважаемых авторах. Так, например, песня Ю.Визбора "Наполним музыкой сердца" является таким же синтезом характерной европейской формы песни-арии "Ave Maria". А ставшая уже народной "Милая моя" имеет явное мелодическое родство с той "Милой", которую цитирует П.Сарасате в своих "Цыганских напевах".
   Мелодика песен В.Высоцкого, в первую очередь серьезных его баллад, является синтезом оперно-вокальной музыки эпохи романтизма, опять-таки ее "квинтэссенции". Это проявляется в том, что в каждой его мелодии есть некое ее зерно и элемент его разработки. Кроме того, мелодическая фактура часто меняется от куплета к куплету. И кроме того, эти постоянные ферматы, типа: "...толь возрадовался то ли осерчал - л - л - л..." ("Песня о петровской Руси"), которые автор, не имея вокального голоса, тянет на согласных.
   Конечно же, все это - тема специального разговора, а так же все о чем я пишу, можно понять только в том случае, если отрешиться от всех эмоций вызываемых личностью автора и его весьма несовершенного исполнения своих произведений, и взглянуть на предмет глазами специалиста.
   К сожалению ни одного способного на это кроме меня так и не нашлось вот уже за сорок лет, как существует этот феномен, называемый "авторской песней". Название совершенно абсурдное, хоть и принадлежит самому Высоцкому. Как будто у всех остальных песен не было авторов.
   Но одно очевидно, что феномен этой так называемой "авторской песни" 60 - 70 годов прошлого столетия в лице наиярчайших его основоположников Б.Окуджавы, В Высоцкого, Ю.Визбора, Ю.Кима представляет собой явление общеевропейского масштаба. Поскольку является синтезом - "квинтэссенцией" огромного периода развития не только отечественной, но и общеевропейской культуры.
   И возникает это явление как раз тогда, когда монументальные аналитические формы в музыке, доставшиеся композиторам XX века в наследство от предыдущих стилистических эпох, окончательно исчерпывают все свои возможности.
   Вообще, если говорить в самых общих чертах о серьезной музыке XX века (эпохи "постромантизма), то в отличие от предыдущих стилистических эпох, на передний край в ней выходит не столько композиторская, сколько исполнительская интерпретаторская деятельность.
   То есть как раз в то самое время, когда некоторые выдающиеся композиторы начала XX века заговорили, и не без оснований, о кризисе форм, появляются блестящие виртуозы - интерпретаторы во всех направлениях исполнительской деятельности, создающие принципы, образцы и школы исполнительства, которые, кстати, функционируют и по сей день.
   В свою очередь, аналитическая фантазия композиторов XX века начинает ориентироваться исключительно на сферу профессионального исполнительства, а не на любительский уровень своей эпохи. Тем самым все, более и более отрываясь от реалий восприятия своих музыкальных идей основной массой слушателей.
   Уровень же любительского музицирования в XX в., напротив, начинает резко падать, а с появлением граммофонов и магнитофонов практически и вовсе сходить на нет. Между серьезными профессиональными музыкантами и их слушателями начинают складываться совсем иные отношения, нежели в предыдущие, знавшие только нотную запись музыки, эпохи.
   Если раньше вся музыка и создавалась и опиралась своими достижениями исключительно на личное в сознании человека. И соответственно выстраивала иерархию ценностей, в основе которой была прерогатива духовного над физиологическим, поскольку к этому приходит любое личное, как только начинает возвышаться над самим собой.
   То теперь, создавалась-то она на уровне великих, конечно же по прежнему, опираясь на их личное, но вот уже массе невежд спускалась сверху, как заранее утвержденный авторитет, минуя самостийно складывающуюся ранее "народной молвой" иерархию, опирающуюся на личное признание всех уровней того или иного музыкального гения.
   Если раньше даже простой мужик-ямщик, когда пел одну из своих "заунывных песен", то запросто интонировал сложнейшую музыкальную фактуру, такую, какую сегодня не всякий студент консерватории чисто споет, и находился при этом как минимум полчаса в состоянии полного медитативного сосредоточения. И естественно тогда, что его более образованные современники, могли так же запросто пропустить через свое личное восприятие, аналогичную по продолжительности симфонию.
   И если раньше профессиональный уровень немногим отличался от подвинутого любительского. К примеру, квартеты в те времена, в том числе и П.Бородина, и С.Танеева, сочинялись в первую очередь для любительского домашнего музицирования (что было тогда весьма распространенным явлением), а вовсе не для того чтобы их именами потом были названы государственные ансамбли профессионалов.
   То в XX веке, с появлением средств звукозаписи, между профессиональным уровнем и уровнем любительского музицирования постепенно разверзается пропасть. И естественная иерархия ценностей, с прерогативами личного и духовного начинает трещать по швам.
   Тут-то и выходит из тени на свет так называемая "коммерческая музыка", цель которой, не открытие законов личного возвышения над самим собой, а всего лишь использование некоторых из них, наиболее доступных широкой массе, с целью приятного воздействия на физиологическое и получение от этого коммерческой выгоды.
   Музыка эта по определению вторична и за все время своего существования не совершила ни одного открытия. Она не родила ни одной новой звуковысотной системы (лада), ни одной новой гармонии и ни одной принципиально новой концептуальной аналитической формы. Она всегда только использовала то, что было открыто до нее.
   И единственно во что она внесла свою лепту, так это в ритмику, как в ритмизацию самой музыкальной ткани (свинг, регтайм и т.п.), так и в непрерывное ритмическое (остинатное) ее сопровождение. Причем по мере своего развития (если это можно назвать развитием), роль этого ритмического сопровождения в коммерческой музыке все более возрастала, постепенно вытесняя собой все остальное.
   Если при этом вспомнить, что само понятие ритм возникло из недр первобытной медитативной агрессии, идущей от физиологического в энергетической субстанции человека. Более того, являющейся к тому же средством подавления личного и, напротив, обострением массового в осознании этой субстанции (первобытный марш). То можно смело утверждать, что эта коммерческая музыка, по мере своего доминирования над музыкой серьезной, стала постепенно учреждать альтернативную иерархию ценностей, с прерогативами физиологического и массового.
   Особенно в этом плане преуспела молодая заокеанская страна, не обремененная тысячелетними духовными корнями, страна, так скажем, одного музыкального классика и то европейца по происхождению.*
   Конечно, в общем-то, балаган в музыке существовал всегда. И не Америка его открыла. Так же как всегда существовал ритм даже в самых возвышенных музыкальных образцах. Поскольку, как я уже неоднократно повторял: и физиологическое, и духовное находятся в природе живого в неразрывной связи, и не бывает света без тени. (Может быть, он и бывает, но мы его в таком случае не видим).
   Но, для того чтобы разобраться в природе вещей, необходимо отделить теоретически одно от другого и обозначить четкие прерогативы. Что бы немного отличать, для начала, черный цвет от белого.
   Так вот, если раньше и ритм (прерогатива физиологического), и балаган (прерогатива массового) - все четко знали свою роль и место. И музыка, использующая ритм в качестве основного выразительного средства, с целью обострения массового в сознании слушателя, была уделом либо музыкантов второго сорта, либо и вовсе дилетантов.
   То в XX веке к балаганной по своей сути и задачам музыке приходит все больше и больше талантливых и квалифицированных профессионалов. Особенно это проявляется в стране одного музыкального классика, в которой и вовсе вся основная профессиональная композиторская деятельность, за исключением, пожалуй, музыки самого этого классика, развивается на этих прерогативах, достигая при этом больших высот и подлинного совершенства.
   Так, например, даже их литургическая, обращенная к Богу музыка во главе с Д.Эллингтоном, у которого "Бог танцует"** строится на этих прерогативах.
   Тем не менее, не имея должной альтернативы со стороны музыкальных деятелей, опирающихся на противоположные прерогативы, эта молодая заокеанская страна в лице своих весьма одаренных музыкантов начинает давить своим авторитетом матушку Европу, постепенно и вовсе сводя на нет, возводимую тысячелетиями иерархию ценностей в музыке.
   Однако, этот процесс противостояния двух различных систем ценностей в музыке, создаваемый и воспринимаемый по большей части на эмоциональном уровне, до середины XX века все же находился, так скажем, в рамках человеческого достоинства.
   Теперь, в свете всех этих высказываний, особенно заметна роль русских "шестидесятников", во главе с Б.Окуджавой, умудрившихся в простейшей песенной форме сконцентрировать "квинтэссенцию" европейского мелоса и поэтической философской мысли. Что и являет собой ничто иное, как синтез огромного предшествующего периода общеевропейской культуры в целом.
   Распространяясь в народном напеве, через оставшийся к тому времени в живых любительский "трехаккордный" уровень, этот синтез, пусть на весьма короткое время, но устанавливал в подсознании значительной части нашего народа прерогативы духовного и личного.
   По идее, за этим синтезом должна была последовать эпоха анализа. Эпоха осмысления этого феномена. Хотя бы в сфере исполнительской интерпретации, для начала. Но вместо этого произошло совсем другое...
   "...У нас кроликов так: мы идем вперед только тогда, когда бежим вперед, а когда мы только идем вперед, мы стоим на месте. Когда же мы просто стоим на месте, мы катимся назад" (Л.Кэролл "Алиса в Стране чудес").
   Одновременно с русскими "шестидесятниками" на противоположной стороне Европы в Англии появляется знаменитая "Ливерпульская четверка". Феномен которой, представляет собой аналогичный синтез, но только на сей раз музыки коммерческой (огромного уже к тому времени пласта), в основе, которой, как я уже говорил, стоят противоположные прерогативы: физиологического и массового.
   Как и в случае с "русскими шестидесятниками", взорвавшимися в свое время непредсказуемой популярностью, феномен синтеза, как предельной концентрации основополагающих моментов, и в этом случае так же взорвался, причем уже, несравненно большей популярностью.
   С той лишь принципиальной разницей, что на сей раз, это был взрыв не личностного интереса, а именно массового психоза, который сопровождал все выступления "Ливерпульской четверки". И чего никогда не было на концертах "шестидесятников".
   В моей юности словом "The Beatles" почему-то были исписаны все парты, подоконники и стены школьной уборной, как, впрочем, и сейчас на них пишут имена их последователей. Наравне со словами и выражениями, касающимися так или иначе половой сферы.
   Это и является наилучшим доказательством того, что и они, и их последователи опираются на прерогативу не только массового, но и физиологического. До "Ливерпульской четверки" (и в этом так же заключается феномен их синтеза) слова и выражения, касающиеся, так или иначе, половой сферы на стенах и заборах писали, но имена любимых кумиров никогда. И я ни разу не видел аналогичных надписей "Высоцкий" или "Окуджава", хотя популярность их в те времена в нашей стране была не меньшей.
   Однако, весь этот невиданный до селе, массовый психоз, был определен в дальнейшем, как основополагающая цель "новой" музыки и мерило ее художественной ценности. Благодаря чему реальные представления о художественной ценности, как основоположников явления (там, где она еще имела место быть), так и их последователей (где ее уже и вовсе не было), начинают все больше и больше преувеличиваться.
   Как и в случае с "русскими шестидесятниками", породившими своим синтезом лишь последующую армию все более и более бездарных подражателей, так и в случае с "Ливерпульской четверкой": ансамбли "а ля Битлы" стали плодиться по всему миру как грибы, в общем-то перепевая в мелодическом плане своих предшественников. Подобно тому, как Шевчук, сам того не ведая, перепевает Высоцкого, а Шафутинский Шевчука.
   Говоря об этом, не могу не вспомнить анекдот еще советских времен, когда иностранец заказал в ресторане икру, а ему подали кабачковую. Он долго смотрел на нее, а потом подозвал к себе официанта и сказал: "Сэр, а вам не кажется, что эта икра уже была в употреблении?"
   В результате этого процесса, не аналитического осмысления результатов эпохи синтеза, а вторичной подсознательной их переработки, возводимое великими корифеями прошлого на протяжении более чем тысячелетия, здание европейской музыки за какие-то сорок лет рушится, можно сказать, до полного основания.
   И сегодняшние визжащие "Тату" или гавкающий "Децил" по сути своей представляют собой уже ничто иное, как тех же самых первобытных обезьян, от аналогичных медитативных самовыражений которых, начала когда-то развиваться человеческая музыка.
   Но, при всем, при том не могу не заметить, что не только многотысячелетнее восхождение музыки к ее вершинам, но и стремительное ее падение к изначальной отправной точке, все же представляют собой живой самостийный процесс. И в том и в другом случае, во многом определяющий психологию современников, именно тем, что он живой. Поскольку, как все живое, он развивается по тем же законам.
   Синтез, как предельная концентрация предшествующего анализа, оплодотворяет подобно сперматозоиду ту самую "Вечно Женственную" природу, перед которой "трепетала душа" легендарного Орфея, порождая направление и плоды нового анализа.
   И, так же как и в обычной жизни, тут очень важно чем, так сказать, оплодотворяют эту природу.
   Если синтез, преимущественно концептуального в музыке, концентрирующий в себе познание духовного начала с позиций личного интереса, в лице "русских шестидесятников", по причине неравенства сил в эпоху электронных технологий и средств массовой информации, не оплодотворил это Вечно Женственное и дальнейшего анализа не последовало.
   То, альтернативный ему синтез, преимущественно медитативного, концентрирующий в себе самоутверждение физиологического с позиций воздействия на массовое (электронные технологии пришлись здесь как нельзя кстати), в лице "Ливерпульской четверки", напротив, оплодотворил это Вечно Женственное наилучшим образом и анализ таки последовал.
   Разгадкой феномена воздействия "Ливерпульской четверки" уже тогда стали заниматься целые институты, не столько музыкантов, сколько инженеров и психологов. Причем, не иначе как на финансовые вливания наркобаронов (неофициальные, естественно), поскольку, порождаемая этим новым "искусством" тотального истребления личного в сознании, массовая наркомания, как нельзя лучше, соответствовала их интересам.
   Если анализ, с целью познания природы высших сфер, привел когда-то музыку к открытию семиступенного лада - стройной философской системы основополагающих понятий об этой природе, а позднее и к открытию гармонии - возможности эмоционального постижения этой природы.
   То, альтернативный ему анализ, целью которого является только воздействия на физиологическое и массовое, поначалу как-то еще использует, но в дальнейшем начинает постепенно отметать все эти открытия. И сегодняшние "Тату" и "Децил" поют, если это можно назвать пением, уже не в системе семиступенного лада, и их фоновое сопровождение нельзя назвать гармоническим.
   Зато остинатное ритмическое сопровождение всей этой "музыки" сегодня, по степени воздействия сравнимо разве что с вакуумной бомбой. И уже совершенно не сравнимо с тем, как стучал когда-то на своей ударной установке, маэстро Р.Стар.
   Более того, если сегодня с фотографической точностью воспроизвести выступление "Ливерпульской четверки", такой, какой она появилась в начале шестидесятых, то современными слушателями он будет воспринят, скорее, как филармонический концерт, нежели как нынешняя "рокбесновка".
   Честно признаться, я и тогда удивлялся и не мог понять, почему вокруг них разразился такой истерический бум и чем таким особенным, в принципе, "The Beatles" отличается, к примеру, от "Los Mexikanos". Их "Yesterday", "Mishel", "Girl", такие же прекрасные в мелодическом плане песни, как и "Malaguenja", "Besa me muche", "Maria Helena", но не более того.
   Но в том то все и дело, что объяснить этот феномен можно только моей теорией анализа - синтеза, как непременного условия жизни некоего совокупного человеческого сознания, направленного либо в сторону восхождения к высшим ее формам, либо падения в изначальную его фазу.
   К сожалению "музей классической музыки", каковой мы имеем сегодня в лице наших замечательных исполнителей-виртуозов, не может оказывать на этот процесс никакого существенного влияния. Поскольку все они с недавних пор только повторяют достижения своих учителей, после чего сами уходят на педагогическую деятельность с тем, чтобы воспитать достойных, способных повторить себя.
   Не смотря на все их феноменальные технические достижения по "закону кроликов" они, стоя на месте, постепенно скатываются назад. Медитативное в их исполнении все больше начинает превалировать над концептуальным.
   Если в инструментальной музыке это еще не так заметно, в силу того, что великие классики постарались, и их музыка ставит перед исполнителями такие задачи, выполнение которых немыслимо без концептуального мышления. То в вокальной музыке, более рассчитанной на личностное осмысление, это скатывание в медитативное уже явно бросается в глаза.
   Если раньше только по выражению лица вокалиста было видно, что он плохо представляет смысл слов, которые поет, то теперь у многих вокалистов и просто их не слышно.
   Да что там говорить?! Великий Шаляпин когда-то в шутку спел "Вдоль по Питерской" и вот уже на протяжении века все басы, начиная с Е.Нестеренко самозабвенно "а ля Шаляпин" поют эту песню.
   И не одной вокалистке, точнее, певице фольклорного плана не пришло в голову, что песня эта женская, и по замыслу автора ее должна петь разухабистая баба в сарафане: ",,,Во пиру я была, во беседушке. Я пила молода сладку водочку..."
   А в середине прошлого века мальчик Р.Лоретти спел "Ave Maria" Ф.Шуберта по-итальянски, просто потому, что другого языка не знал.
   И вот уже не под Шаляпина, а под мальчика взрослые дяди и тети с мировыми именами и во главе с самим Л.Паваротти поют это произведение так же по-итальянски. И ни один из них не удосужился задуматься, что написано оно Шубертом на стихи В.Скотта, в подлиннике по-английски.
   А зачем им это? Когда они не о смысле произведения думают, а о том какие слова меньше мешают медитативно самовыражаться в гениальной мелодии. "Не искусство в себе, а я в искустве", как замечательно подметил когда-то К.Станиславский.
   Так уж, если даже такие корифеи как Е.Нестеренко и Л.Паваротти способны только на это, так что говорить об остальных...
   Все это говорит опять-таки только о том, что музыка, как и все, что связано с культурой, отделяющей человеческую психологию от животной, определяется деятельностью отдельных великих личностей, задающих направление в той или иной сфере этой культуры на длительную перспективу.
   И к этому выводу, независимо друг от друга, постепенно приходят все великие умы планеты.
   Но если между выдающейся личностью своей эпохи, воплотившейся в философское осмысление действительности, и основной массой современников с их невежеством создается непреодолимое противоречие, то это означает, что в дальнейшем мысль выдающейся личности останется, а вот этой массы, этого мироустройства, этой идеологии и этой цивилизации не будет.
   Музыка, как изначальная отправная точка человеческой культуры, от которой произошла когда-то членораздельная речь - основа человеческого сознания, волею судеб, точнее, с подачи легендарного Орфея (см. гл. "Искусство и женское") достигла в Европе своего наивысшего расцвета. И до сравнительно недавних времен в первую очередь и определяла культурный облик этого европейца.
   Что, в свою очередь, помогло этому европейцу опять-таки до сравнительно недавних времен, несколько доминировать в Мире, в какой-то степени подчиняя своим интересам, интересы других народов.
   Сегодня явно наметился обратный процесс, процесс пересмотра этого положения. И наметился он не иначе как потому, что сегодняшний европеец потерял всю свою былую привлекательность. И сегодня первобытные африканцы, сидя на пальмах в своих банановых республиках и глядя на современную европейскую "порно-техножопую" культуру, не могут не подумать: "Да не известно, кто из нас больше похож на обезьян мы или они".
   Не говоря уже о том, что Азия со своим религиозным фанатизмом настроена весьма воинственно. А материк у нас один и граница носит чисто культурологический характер. Не будет европейской культуры, не будет и Европы!
  
  
  
  
  
  
   ТЕОРИЯ "ЭФИРА"
  
  
   Издавна между философами ведется спор, относительно того, что первично: материя или сознание. И какая из этих, основополагающих философских категорий, в конечном итоге определяет другую.
   Мне же кажется, что бессмысленна сама постановка подобного вопроса, поскольку какое бы-то ни было осознание всего вообще, в том числе и галлюцинация - есть продукт исключительно сознания, по определению. Которое, в свою очередь обо всем, в том числе, и о материи имеет весьма относительные представления, поскольку является всего лишь человеческим сознанием, в первую очередь трехмерным и временным.
   Кроме того, все представления об окружающем мире оно формирует в систему противоположных представлений: "тезу - антитезу", в том числе и представление о материи, которое, в конце концов, пришло к такому понятию, как антиматерия.
   Но если физики пришли к этому сравнительно недавно, то философы давным-давно. Рассуждения древних о духовном мире, альтернативном материальному - есть ничто иное, как интуитивное открытие того же. Точно так же, как "корпускулярная" теория строения вещества, выдвинутая Платоном еще до Новой эры, предвосхищает современную физику.
   При этом надо еще заметить, что ни атома с его строением ни тем более струны (имеется в виду "теория струн") никто своими глазами ни в один микроскоп не видел. И в принципе не только эти, но вообще все понятия, к которым пришло естествознание, являются такими же "абстрактными", как и те, которые выдвигают различные философы, в том числе и ваш покорный слуга.
   Не говоря уже о том, что все основоположники естествознания, начиная с Евклида и Пифагора и кончая Лейбницем и Ньютоном, были в первую очередь философами, а потом уже физиками и математиками, в современном понимании этих наук.
   Кроме того, наука в современном ее виде, вооруженная всевозможными приборами, расширяющими границы видения и позволяющими в какой-то мере манипулировать отображенной в сознании материей, имеет на сегодня от силы трехсотлетнюю историю, что является ничтожной частью многотысячелетней истории человеческого познания, вообще.
   И эта наука, весьма сомнительным достижением которой, является все возрастающее воздействие на окружающую среду, оказывается абсолютно бессильной в области воздействия окружающей среды на "вооруженных" ею современных людей с их нынешней психологией...
   За примером далеко ходить не надо. Обрушившееся на юго-восточную Азию 26 декабря 2004 года мощное цунами, за какие-то секунды погребло под собой по самым скромным подсчетам 200 тысяч "гомосапиенсов", у которых по всему миру натыканы сотни сейсмостанций с самой современной аппаратурой. А в то же самое время неразумные животные, у которых всего этого нет, практически не пострадали, почувствовав опасность и отбежав в безопасное место.
   Тем не менее, материя, конечно же существует, поскольку если бы ее не было, то наше сознание не определило бы и такое понятие. В этом смысле она первична, а наше сознание вторично, и не только наше, но и наших "братьев меньших". И все что открыла так или иначе материалистическая наука на сей день - конечно же правда, с одной только маленькой поправкой: в проекции на наше человеческое сознание.
   Которое, кстати, весьма изменчиво и во многом индивидуально. Не говоря уже о том, что изначально делится на принципиально противоположные: мужское и женское. Но, несмотря на это, именно оно определяет человеческую жизнь, как каждого отдельного индивида, так и всей популяции в целом. Оно является и причиной этой жизни и следствием, поскольку жизнь это и есть сознание. И в этом смысле оно первично.
   Из той же физики на сегодня известно, что если мы будем рассматривать материю на уровне атомов, то получится примерно такая же картина, как если мы будем рассматривать вселенную в телескоп. Атом от атома, по сравнению с величиной самого атома, будет находиться на таком же примерно расстоянии, как и светило от светила во вселенной, по сравнению с величиной самого светила. Это ли не доказательство того, что все, что мы видим и знаем, есть продукт исключительно сознания?
   И поэтому не случайно, что философия, точнее даже, древняя теософия, изучавшая природу сознания и ставящая его во главу угла, является изначальным основополагающим человеческим знанием, сформировавшим именно человеческое сознание. В то время как, материалистическая наука, во многом определяющая сознание современного человека, является сравнительно недавно образовавшимся наростом на этом сознании. Так же как и порожденная этим сознанием нынешняя цивилизация - это всего лишь некая пена на огромной волне истории "человека разумного".
   Причем, как показали недавние события в юго-восточной Азии, пена в принципе сдуваемая. В отличие от формы жизни "братьев наших меньших" с их первобытным сознанием и столь притесняемых по этой причине нашей цивилизацией.
   Как я уже заметил сознание наше в первую очередь трехмерное и временное. Правда, многие выдающиеся ученые и в первую очередь В.И. Вернадский приходят к мнению, что время есть четвертое измерение пространства. И в наши дни А.В Мартынов с помощью этой концепции пытается объяснить некоторые аномальные и экстрасенсорные явления.
   Может оно и так, а может и не так... Мне представляется, опять-таки исходя из положения, что нельзя вообразить ничего, чего бы в принципе не было, что понятие время существует независимо от понятия пространства. Другое дело, что человеческим сознанием оно воспринимается определенным образом, а на самом деле оно может быть совсем иным и в свою очередь, подобно пространству, иметь одновременно несколько направлений своего протекания, так скажем.
   Почему-то никто из серьезных исследователей не задумывался над природой сновидений. Нет, тех, кто пытались объяснить причину самого явления, было очень много. Еще больше было тех, кто, так или иначе, истолковывали сны. Спекулировали на вере, так скажем. Но почему-то никто из серьезных умов не поставил, как говорится, вопрос ребром, не поразился тому, что одно и тоже человеческое сознание, и не только человеческое, живет, так скажем, двумя параллельными жизнями, в чем-то похожими друг на друга, а в чем-то совершенно различными.
   И что в той жизни, которую мы тут же забываем, проснувшись, есть свой событийный видеоряд, свои действующие лица, своя обстановка и, самое главное, свои периодически напоминающие о себе и логически развивающиеся при этом сюжеты, не имеющие, подчас, ничего общего с реальной жизнью.
   Просыпаясь, мы обычно говорим себе: "фу ты, черт, и приснится же"... и забываем ту жизнь. И наоборот, засыпая и погружаясь в сновидения, мы на время забываем об этой жизни и живем в той.
   Кто-то скажет, что ему, мол, сны вовсе не снятся. На самом деле снятся, но такие которые он не может "ухватить за хвост" пробуждающимся сознанием. Чем глубже сон, тем сны абстрактнее и непонятнее дневному сознанию,
   Но самое главное, что в обоих случаях, эмоциональное восприятие, как той жизни, так и этой абсолютно одинаково. Но, если в реальной жизни это эмоциональное состояние больше зависит от событийного ряда. То во сне, скорее наоборот: событийный видеоряд больше зависит от эмоционального состояния. Правда, как сказал Станиславский "в предлагаемых обстоятельствах". А вот откуда берутся эти обстоятельства - вопрос вопросов...
   Нечто подобное происходит и с людьми, которых мы считаем душевно больными. Их сознание частенько пытается убедить нас в наличие видеоряда, которого мы не видим и в логике, которую мы считаем абсурдной. Но при этом, и это подтвердит любой серьезный психиатр, им нельзя не отдать должное в убежденности и последовательности отстаивания своего видения.
   А теперь, представьте себе, что вы, вполне здравомыслящий человек, какое-то свое сновидение перенесете в эту жизнь, и станете отстаивать его, как реальное видение... Уверяю вас, что вы тут же будете признаны психом. Поэтому все, что нас с вами здравомыслящих отличает от психов, так это переключатель сознания с одного видения на другое и не больше.
   Но что самое интересное, что и у психов и у каждого из нас во сне и видеоряд, и персонажи в нем, и "предлагаемые обстоятельства" - сугубо индивидуальные и вовсе не похожие на аналогичные у других . В то время, как видение этой жизни у всех нас примерно одинаково. Так же как и примерно одинаковы те эмоции, с какими наше сознание воспринимает как, то, так и это видение.
   Все это пока что наводит на мысль только о том, что жизнь-то по всей видимости у всех нас одна, а вот восприятие ее сознанием уже на уровне каждого индивида двояко. Причем во сне или в состоянии психоза оно более индивидуально, нежели в так называемом нормальном состоянии и, соответственно, восприятии, в первую очередь, трехмерном и временном.
   Это говорит о том, что эмоциональное восприятие жизни является первичной формой сознания, менее зависимой от влияния извне, нежели осознанное мышление сложившимися категориями и понятиями, которые, в общем-то, каждый все равно понимает по-своему.
   Однако, та жизнь остается для нас завуалированной и не поддается логическому осмыслению, не имеет своей истории, науки, искусства и т.п. Точнее, может быть и имеет, но все это остается для нас тайной. И только факт, что одно и тоже сознание ведет двойную жизнь, наводит на мысль о параллельной форме жизни нашего сознания. В которой, кроме всего прочего оживают давно умершие, присутствуют как знакомые совершенно незнакомые, привычные действия оказываются невозможными, а невозможные привычными и, самое главное, что и пространство и время воспринимаются иначе, нежели в так называемой реальной жизни.
   Из этого следует, что жизнь вовсе не исчерпывается всеми открытыми на сегодня о ней представлениями. Но для того чтобы хоть как-то свести в единую систему парадоксальную сущность человеческого сознания мне хочется предложить читателю концепцию, которую можно назвать так - "Теория эфира"
   Сущность ее заключается в том, что наше сознание работает точно по такому же принципу, как и наша живая плоть, постоянно обогащаемая через кровообращение воздухом и питательными веществами. Еще ближе в этом смысле аналогия с дыханием.
   Точно так же, как мы непрерывно дышим, и вдыхаемый и выдыхаемый воздух при этом совершает в каждой клетке нашего организма свою работу. Так же и наше сознание постоянно общается с "эфиром человеческого сознания вообще", непрерывно осознавая при этом все, что делается в каждой клетке организма и за его пределами на какое-то расстояние и перспективу. "Эфир" же этот окружает и наполняет все живое, так же как и воздух, которым мы дышим.
   С той лишь только разницей, что воздух-то примерно одинаков для всех, а вот эфир сознания в этом смысле более напоминает радио эфир, только несравнимо более переполненный всяческой информацией, касающейся человеческого сознания. И, кроме того, у каждого человека при этом еще как бы и свой приемник, свой передатчик, свой диапазон волн и какая-то своя авто настройка на них. И все это вместе непрерывно работает: и принимает и вещает одновременно.
   Психолог В.Леви очень верно заметил: "Думать ни о чем и ни о чем не думать - это совершенно разные вещи". Мы, так сказать, постоянно думаем ни о чем, подобно тому, как и дышим, общаясь тем самым с эфиром сознания. В то время как способность ни о чем не думать требует большого умения и не каждому дана. Так же как и способность отключать, как это делают йоги, дыхание.
   Во многом этот эфир нами же и создается, так же как, впрочем, и любой другой биологический вид создает свой эфир сознания, благодаря чему и существует как вид. Причем этот эфир постоянно меняется. пополняясь новой информацией, обусловленной жизненным опытом этого вида.
   Иначе чем можно объяснить тот факт, что сегодня здоровенный медведь, унюхав запах ничтожного по сравнению с ним человеческого ребенка, поспешит на всякий случай ретироваться подальше в лес? Что рыба, которая еще недавно попадалась в сеть из нитки, сегодня и в сеть из лески не идет?..
   Только тем, что и пострадавшие в свое время медведи на протяжении многотысячелетнего совместного проживания с человеком зарядили свой эфир информацией, что, мол, с ним лучше не связываться. И попадавшаяся в сеть рыба так же посылала в свой эфир отчаянные сигналы относительно сетей, которые потом ее потомки благодаря именно этому и научились отличать от водорослей и т.д. и т. п.
   Кроме того, эфир этот имеет свои границы и особенности, в каждом лесу и в каждом водоеме он свой. И в тех местах, где аналогичные виды никогда не видели людей и их сетей, там они их не так и боятся или боятся, но не так.
   Злодейски убиенный первобытными людьми с рогатинами и копьями, медведь или попавшаяся в сеть рыба на какое-то мгновение выходит в борьбе и отчаянии за пределы своего обычного сознания и в какой-то степени постигает, что это такое. То есть, тут тоже срабатывает закон "великое знание - великая скорбь".
   Конечно вовсе не только великая скорбь, но и великая радость и даже мечта и вообще любая эмоция пополняют эфир информацией, но именно великие переживания привносят в него что-то принципиально новое. И привносят именно сталкиваясь с новыми, относительно привычных, предлагаемыми обстоятельствами.
   И как правило эти привнесения касаются информации об опасностях и в принципе сводятся к формуле "чего нельзя", а ни чего хочется и что надо бы... Несмотря на то, что изначальное самоутверждение сознания направлено именно в сторону "хочется".
   То есть, даже воспринимаемый на уровне эмоций эфир сознания того или иного вида создается двумя противоположными тенденциями: самоутверждения в направлении "хочется" и познания, результатом которого является то или иное "нельзя".
   Отсюда ясно, почему среди любого вида животных самые старые и крупные особи являются самими внимательными и осторожными, в то время как детеныши, напротив, невнимательными и неосторожными.
   Современные ученые открыли, что каждая клетка живой материи имеет свой генетический код, и если, как говорится, умело запустить этот код в действие, то можно из одной клетки нарастить в короткий срок сколько угодно таких же, и выращивать таким образом любую живую ткань. Конечно же, как всегда они при этом высказывают опасения, что, мол, неизвестно как поведет себя эта новая живая материя, но опыты в этом направлении продолжаются.
   А, между прочим, вполне может получиться картина, похожая на ту, что описал Г.Уэлс в своем фантастическом романе "Пища богов". Запустят механизм, а потом не будут знать: куда от него деваться... Философы в этом плане всегда предвосхищают открытия материалистов.
   Но сам-то по себе этот код и есть ничто иное, как первичный "приемопередатчик" связывающий материальную субстанцию с эфиром сознания, нижних, так сказать, слоев, ведающих исключительно самоутверждением.
   Раздвигая предлагаемую теорию эфира до границ человеческой фантазии, можно сказать так, что вообще, каждая частичка материи в той или иной форме осознает себя, именно как частичка материи, точно так же как и то или иное сознание, осознает материю вплоть до бесконечно малой частички ее. В пределе эти понятия сходятся.
   Эту концепцию положил в основу своей философии мой прадед К.Ф.Жаков и назвал ее "Основы лимитизма" (см.)
   При всем особенном уважении к прадеду, не могу не заметить, что в пределе вообще все сводится к понятию единства: параллельные прямые пересекаются в бесконечности, предельные скорости, сколько их не складывай, представляют собой одну предельную скорость... И все это опять-таки древние умы давным-давно предвосхитили и определили как единство всего и над всем ("одиннадцать" см. пред. главу). И пошли в этом смысле еще дальше, определив понятие вечности ("двенадцать"), в которой, по всей видимости, сходятся воедино и пространство и время и материя и сознание.
   Поскольку все эти понятия и есть ничто иное, как основополагающие пределы человеческого осознания природы вещей, на которых оно и строится, и к осмыслению которых стремится.
   Правда, каждый человек, и на логическом, и на эмоциональном уровне воспринимает их по своему, что еще раз свидетельствует о существовании некоего эфира сознания и этакого индивидуального к нему подключения.
   Но не только эти основополагающие понятия, а вообще любое слово и любой звук, в которые мы вкладываем определенную свою мысль или эмоциональный заряд, воспринимается даже нашим непосредственным собеседником уже по иному, по-своему. Что в свою очередь так же наводит на мысль об эфире, через который мы общаемся. Ведь даже сами себя своим внутренним взором и слухом мы видим и слышим иначе, нежели со стороны.
   Диапазон и характер эмоционального восприятия мира у всех людей примерно одинаков. К примеру, все одинаково воспринимают боль причем разную: колющую, режущую, жгучую, а так же холод, тепло, страх, голод, азарт, радость и т.п. Но степень подверженности тому или иному эмоциональному восприятию уже у всех разная, не говоря уже о восприятии всеми понятий, выведенных человеческим разумом. Тут, как раз-таки понятия, связанные с осознанием этой эмоциональной сферы такие, как: бог, душа, добро, зло, красота, любовь, величие и т.п. воспринимаются почему-то всеми самым различным образом.
   Тем не менее, первоначальный эфир именно человеческого сознания, возник из системы кодов, обобщающих эмоциональное восприятие мироздания. Причем в двоичной системе: "теза - антитеза". Например, светло - темно, горячо - холодно, сухо - сыро, приятно - неприятно, вкусно - невкусно и т.п.
   За ними следовали более сложные обобщающие понятия, такие как: дом, дерево, дорога, река, туча, солнце, луна и т.п. Затем уже сформировались понятия, связанные с осмыслением реальности, причем более сложные понятия являлись как бы обобщением предшествующих простых и т. д.
   Эти новые коды - символы, как только кем-то обобщаются и формулируются тут же и начинают свое самостоятельное существование в эфире. Кто-то обязательно в этом плане является первым. Потом к тому же приходит второй, третий и т.д. При этом количество этих "приходов" зависит от того, что в данный исторический момент больше всего интересует данную популяцию и особенно ее избранных представителей, способных осознать и сформулировать.
   Если учесть, что познание с позиций интереса - прерогатива мужского сознания. То можно смело утверждать, что эфир именно человеческого сознания создавался исключительно мужским сознанием, обобщающим безграничное в общем-то, то, или иное эмоциональное восприятие, в тот или иной, код-символ по такому же принципу "макро в микро", как и создание в своей плоти кода новой жизни - сперматозоида из безграничной в принципе окружающей жизненной субстанции.
   Между прочим, и у животных, во всяком случае, у млекопитающих превосходная степень познания - прерогатива мужского сознания. Вожак в стаде всегда самец. Несмотря на то, что первичное эмоциональное осознание самоутверждения жизненной субстанции - прерогатива женского по своей сути сознания.
   Недаром душа Орфея "трепетала перед Вечно-Женственным", а о "Вечно-Мужественном" как-то ни гу-гу... По всей видимости потому, что и нет его этого "Вечно-Мужественного". Есть Вечность, в которой есть все, и нет ничего. И есть то или иное мужественное, которое "оплодотворяет" это "Вечно-Женственное" на какую-то перспективу, но не на вечную. Потому что в Вечности, как в пределе нашего сознания, и эти понятия сходятся воедино.
   Поэтому Вечность можно считать и границей самоутверждения Вечно- Женственного, и пределом познания к которому стремится то или иное мужественное, устанавливающее те или иные границы в этом безграничном по своей сути женственном.
   И поэтому все, о чем я писал относительно мужского и женского сознания нуждается теперь в некотором уточнении. А именно в том, что женское сознание в системе границ не есть осознание "Вечно-Женственного", поскольку именно система границ в нем как раз и обусловлена проникновением в него того или иного "мужественного". Так же как и мужское сознание, каким бы гениальным оно ни было, тем более не есть осознание Вечности. И, кроме того, само устремление его на путь познания продиктовано в нем самоутверждением этого же "Вечно-Женственного". Вот почему душа Орфея так к нему и трепетала.
   Если взглянуть на тоже самое с диаметрально противоположной стороны, а именно со стороны: "частица, античастица, вакуум", то тут, напротив, и частица и античастица, как полагают ученые, появляются, точнее, фиксируются нашим сознанием, на какое-то бесконечно малое мгновение и тотчас поглощаются вакуумом. То есть, имея в принципе тенденцию безграничного самоутверждения, и частица и античастица ограничиваются в своем этом стремлении каким-то мгновением.
   Из всего этого напрашивается вывод, что сознание вообще по природе своей, вещь крайне неустойчивая и изменчивая. И что держит его в состоянии какого-то относительного равновесия не что иное, как наличие более или менее устойчивого эфира. И эту его относительную устойчивость определяет не что иное, как постоянное подтверждение правильности существующих в нем кодов со стороны огромного количества потребителей.
   На уровне частиц и античастиц и их мгновенного осознания природой сознания вообще, эту устойчивость можно считать абсолютной. Чего никак нельзя сказать о человеческом сознании, особенно когда дело касается кодов в эфире, выведенных именно природой его сознания.
   Уже оставшись наедине с самим собой, отключивши на время "антенны" восприятия внешнего мира - глаза и уши, оно начинает самопроизвольно воспринимать этот эфир и рисовать себе совсем иную его картину, как пространственную, так и временную. Эмоциональное восприятие берет верх над осознанным.
   Причем это эмоциональное восприятие человека концентрируется относительно чего-то главного, определяющего его личную судьбу. Ему снятся люди, с которыми он может быть подсознательно связан, но которых никогда не видел или видел, но не обратил на них внимания, а так же персонажи из его прошлой жизни и сам он в ней. Человеку с ампутированной ногой снится его отрезанная нога и болит еще при этом. Снятся какие-то дороги и перекрестки, которых в этом восприятии жизни нет, но снятся, постоянно напоминая о себе, каждый раз как бы одни и те же и каждый раз разные.
   Все это говорит ни о чем ином, как о разном восприятии одного и того же эфира, то есть об изменчивости сознания в принципе.
   То же самое происходит под воздействием наркотиков. Сознание начинает "глючить", рисуя эйфорическую картину мира, продиктованную не чем иным, как обостренным эмоциональным восприятием того же самого эфира. Обострение это происходит за счет того, что временно снимаются границы эмоционального самоутверждения в направлении "хочется". А затем начинается ломка - каждая частичка живой плоти с той же остротой воспринимает альтернативное "нельзя" опять-таки из эфира сознания. Только тут уже срабатывает связь не с человеческим, а с первичным эфиром природы живого.
   То есть ошибки неверного устремления сознания караются не сверху, а скорее снизу уже на уровне бесконечно малой частички и ее связи с эфиром сознания природы живого. Что, в конечном счете, проявляется в том, что стоит только той или иной системе сознания, обеспечивающей жизнедеятельность того или иного организма ослабнуть, как тут же в ее недрах начинает быстро самоутверждаться более низкая по уровню система сознания микробов и вирусов, например.
   Так же и революции совершаются, точно на той же принципиальной основе природы сознания. Которая заключается в следующем, что по мере ослабления более высокой системы активизируется более низкая.(см. гл. "Роль женского в историческом процессе")
   То есть высшие формы сознания ограничивают амбиции низших по мере собственного самоутверждения в область высшего.
   И эфир сознания вообще, таким образом, представляет собой, с одной стороны, единство высшего и низшего, а с другой, четкую иерархию уровней мышления, от мгновенного осознания самоутверждения бесконечно малой частички материи, до бесконечной и во времени и в пространстве Вечности.
   И где-то посередине этого эфира находится наш человеческий диапазон понятий и кодов, которым наше сознание по мере своего развития и чувствует и мыслит. И который в какой-то степени есть ничто иное, как переведенный на наш пространственный и временной уровень восприятия, более высший уровень осознания, соответственно и более высших жизненных форм, по сравнению с предшествующими нам более низшими животными.
   Я считаю, что эти более высшие формы находятся не где-то в далеком космосе, а непосредственно рядом с нами в виде высоких представителей растительного мира. И живем мы не только благодаря кислороду, которым они обогатили воздух, а прежде всего благодаря тому высшему эфиру сознания, который они создали и благодаря которому мы имеем свой.
   Животный мир, вообще, вторичен по отношению к растительному и развивался по мере его развития. А поскольку жизнь в нашем понимании есть в первую очередь форма сознания, то думаю, что моя столь неожиданная гипотеза вовсе не лишена оснований.
   Конечно, все, что мы называем жизнью и что мы и воспринимаем и выражаем на эмоциональном уровне, можно сформулировать одним словом - движение. И все изначальные знания об окружающем нас мире возникли из анализа наблюдений, в результате перемещений в пространстве, которого вроде бы лишены растения и в первую очередь высшие их представители, стоящие на месте.
   Но, если подумать, то это в нашем трехмерном и временном видении они стоят на месте, а в каком-то другом, может быть, именно они и двигаются, а мы стоим на месте. А, кроме того, даже в нашем трехмерном и временном видении мы ощущаем на эмоциональном уровне и соответственно осознаем только определенный набор движений из всех существующих как внутри нас, так и снаружи.
   Так, например, когда мы едем на поезде, то ощущаем его движение, равно как и собственное перемещение по вагону. И абсолютно не ощущаем при этом, что одновременно с этим мы перемещаемся примерно со скоростью звука вокруг земной оси, со скоростью в сотни раз ее превышающую по солнечной орбите, и со скоростью близкой к скорости света по так называемому "Млечному пути".
   А кто знает, может быть, растения, в первую очередь высшие их представители, ощущают на эмоциональном уровне именно эти движения и соответственно из них черпают свои первичные знания. По сравнению с которыми ощущения наших перемещений, в нашем видении пространства, им кажутся ничтожно малыми.
   Кроме того, любое животное сознание, в том числе и человеческое на первичном эмоциональном уровне боится смерти и всячески избегает всего, что может угрожать его жизни и осознает этот страх как в себе, так и в других себя окружающих, поскольку все так или иначе проявляют этот страх опять-таки не иначе как через эфир сознания. И это проявление улавливается и осознается этими другими, в том числе и нижестоящими по уровню.
   Эта боязнь смерти, во всяком случае, у людей с их сознанием, продиктована ни чем иным как тем, что никто не знает что это такое. Если бы знали так, может быть, и не боялись. Многие животные, например кошки, по той же причине панически боятся воды и часто сгорают в пожаре, не рискуя прыгнуть в нее, хотя по природе своей являются прекрасными пловцами.
   А вот растения по всему видно не боятся смерти, поскольку никаких, мало-мальски улавливаемых нижестоящим сознанием проявлений этого страха, не посылают в свой эфир. И не боятся, по всей видимости, именно потому, что знают, что это такое.
   И еще, высшие представители растительного мира - деревья, уходя корнями в матушку землю, вершиной своей стремятся ввысь, во многом превосходя в этом своем стремлении даже самых крупных животных, которые кроме всего прочего располагаются своими габаритами, более горизонтально, нежели вертикально.
   Кто знает, может быть, появление в результате эволюции прямостоящего "гомосапиенса" и было продиктовано частичным подключением его сознания к эфиру высшей растительной формы жизни. Ведь все антропологи сходятся во мнении, что с точки зрения приспособляемости к окружающей среде и работы внутренних органов, эта форма стояния и передвижения на двух ногах весьма несовершенна по сравнению с четвероногой животной.
   И это частичное подключение к эфиру растительной формы жизни в первую очередь и определило трехмерное видение, прогрессивное по отношению к двумерному животному, и осознание категории время, которое вышло за рамки сиюминутного восприятия.
   Я уже обращал внимание читателя на то, что все растения строго соблюдают столь непонятную животному сознанию, норму морали относительно непротивления злу насилием. А в то же время, если внимательно присмотреться к растительному миру, нельзя не обратить внимания на то, что борьба за место под солнцем на всех уровнях в этом мире идет жесточайшая, как среди представителей каждого вида в отдельности, так и межвидовая.
   И в местах совокупного проживания - лесных массивах царит строгая иерархия, и высшие представители флоры, такие как кедры, секвойи, эвкалипты, сосны и ели занимают самые привилегированные, с позиций удобства проживания места, оттесняя на второй план менее высокие.
   В то же время, когда человек варварски вырубает эти массивы, то они поначалу на долгие времена зарастают всякой всячиной, которая долго сохраняет свои позиции, не давая и вовсе, расти исконным высшим представителям. Однако, по прошествии значительного времени, пережив несколько поколений этой всячины, исконные высшие представители все же возродятся и все равно возьмут верх.
   Что опять-таки подтверждает мою посылку относительно самоутверждения низшего, при ослаблении позиций высшего. Как видим и на уровне этого самого высшего, происходит все то же самое.
   Почему же тогда это высшее не противится злу и не предостерегает низшее? Да может быть оно и предостерегает, да мы этого не осознаем. А может быть оно настолько стремится к новому своему высшему, что ему наплевать на наше низшее.
   Но главное, что уже напрашивается из всего этого как вывод, так это, то что низшее в принципе более заинтересовано в наличии высшего, чем высшее в наличии паразитирующего на нем низшего. Поскольку если не будет первого, не будет и последнего.
   Из физики мы знаем, что все элементы материи имеют период распада, и нет даже такого определения, как период создания. Благодаря чему они создавались, ни один физик дать точного ответа не может. Полагают, что за счет "большого взрыва", которые эти взрывы аж целых галактик они иногда наблюдают в свои сверхмощные телескопы. Тогда непонятно откуда берется изначальная энергия этого взрыва. Впрочем, опять-таки, все это только отображение действительности на уровень человеческого сознания, а не сама действительность.
   Когда-то, когда я учился в институте, профессор математики в полу шутку очень точно заметил: "Почему физики считают, что нет скорости больше скорости света? Есть такие скорости. Скорость мысли, например. Мы можем мгновенно вообразить себя на планете, удаленной на сотни световых лет..."
   В этой фразе, пожалуй, заключается весь смысл противопоставления философского и материалистического мышления. И почему философы всегда предвосхищали материалистов. Точнее сказать, они определяли те направления человеческого познания, по которым потом следовало естествознание.
   И мышление это, не у всех конечно, а только у одаренных людей, одержимых идеей философского осмысления действительности, всегда было устремлено в сторону высших сфер, эфир которых можно только эмоционально ощутить в себе, но никак нельзя ни пощупать, ни измерить.
   К примеру, недавно я делал очередную аранжировку песни В.Высоцкого. И когда прослушал автора в магнитофонной записи, то не знал с чего и начать, ни мелодии, ни гармонии толком. Но, слушая внимательно еще и еще, я уловил эмоционально то, к чему стремился автор, и развивая в себе это же направление, наконец, родил и гармонию и мелодию, которые формально не имеет ничего общего с авторской. А тем не менее слушатель, достаточно знающий автора, воспринимает все это как и самого автора, даже не замечая принципиальных изменений.
   Собственно, таким же образом я делал и все остальные свои аранжировки. Но тут, именно уже с учетом своих же гипотез, относительно устройства человеческого сознания, я непосредственно ощутил в себе эмоционально тот узкий "проход" в область высшего, куда стремился автор и я за ним, расширяя этот проход более детальным осмыслением его сущности.
   Мы все философы стремимся к одной цели, подобно тому, как альпинисты лезут на гору. Главное в этом стремлении - достижение высоты, а пути могут быть совершенно разные. Каждый философ, достигший высоты, по-своему прав. Но не правы те, кто, не достигая никакой высоты, начинают противопоставлять путь одного достигнувшего ее пути другого, причисляя себя, всего лишь в формальные приверженцы того или другого.
   Конечно же, я своей "теорией эфира" в чем-то повторяю учение В.И.Вернадского о "ноосфере". Точнее устремляюсь в ту же область с той же целью. С одной стороны, я не знаю и десятой доли, того, что знал Вернадский, но с другой, и он не знал многого из того, что знаю я, поскольку был в первую очередь ученым, а не художником, с присущей тому творческой фантазией.
   И Вернадский, насколько мне известно, концепцию связи "ноосферы" с аналогичной "сферой" растительного мира не выдвигал. Я же в своей этой творческой фантазии уду еще дальше и предполагаю, что и сама планета Земля, представляющая собой единый живой организм, так же имеет свое сознание, равно как и другие планеты.
   Движение себя вокруг собственной оси, а так же вокруг Солнца и по "Млечному пути" она на своем эмоциональном уровне ощущает примерно так же, как мы свое каждодневное привычное состояние. Но совокупно с другими планетами, размышляя о судьбе галактики, она вносит свой вклад уже в некий планетарный эфир сознания, являющийся высшим и для собственного растительного мира, к которому она относится примерно так же, как мы к волосам на голове. А к нам, людям, как ко вшам в этих волосах. Почувствовала, что где-то что-то чешется, слегка передернулась, и двести тысяч улетели в океан...
   Галактики в свою очередь имеют свой галактический эфир, являющийся высшим для планетарного и т.д.
   И все это вместе образует некий совокупный эфир сознания, который и является тем "духом живым", о котором я говорил в самом начале, и наличие которого определили еще древние мыслители. И который на эмоциональном уровне воспринимается любой формой сознания.
   И более того, он находится во всем своем многообразии от осознания бесконечно малой частички, до осознания бесконечной Вечности в каждой точке пространства, как и воздух в пределах нашей земной жизни.
   И то, что физики определили как вакуум, вполне может быть, и является этим совокупным эфиром. А так называемые "черные дыры" - это сгустки этого эфира сознания, которые тем и уничтожают все материальное, попавшееся в них, что не желают его осознавать.
   В этой связи хочется обратить внимание читателя на то, что не случайно, может быть, и Л.Н.Гумилев сравнил сознание великих гениев прошлого, таких как Будда, Конфуций, Зороастр с этими "черными дырами", войдя в противоречие с которыми впоследствии гибнут целые этносы, со своим нижестоящим по уровню самоутверждающимся сознанием.
   Иногда выбор слов и сравнений в порыве эмоционального вдохновения имеет не меньше смысла, чем сам смысл, который хочет поведать автор. Именно "черные дыры" и есть только несравненно меньшего масштаба. А еще точнее сказать, что и те и эти "дыры" есть прорыв человеческого сознания в одно и тоже смысловое поле.
   И то, что сегодня удается человеку увидеть его уже, весьма вооруженным взглядом, и дается ему не иначе как для того, что бы на уровне сегодняшнего своего сознания определить границы "чего нельзя". А ни коим образом не безумствовать дальше в направлении "хочется".
   В свою очередь древним философам, для того чтобы придти к тем же выводам, к которым сегодня весьма робко подползают некоторые передовые ученые, не надо было смотреть в сверхмощные телескопы. Они, как говорится, сердцем чувствовали тот же по сути своей эфир сознания вообще.
   А поскольку сущность его заключается в том, что в одной и той же точке содержится, как бесконечно малое - мгновенное, так и бесконечно большое - вечное осознание, то можно представить себе какой созидательной силой оно в принципе является.
   Потому-то эта сила и распределяется на множество форм и уровней сознания, одним из которых и является наше человеческое. Которое, как я уже говорил, постоянно меняется, за счет постоянного привнесения в наш эфир чего-то нового.
   Если бы древнеегипетскому жрецу современный ученый показал в свой телескоп луну, дал бы ему поговорить по видеотелефону с индийским коллегой и поиграть на компьютере, то он вполне мог ему показаться Богом.
   Однако, и если бы древнеегипетский жрец, пустил по стенам кабинета современного ученого кровавые потоки, на полу бы развел жаб, а из трости сделал змея, который бы на его глазах поглотил этих жаб, то и он современному ученому мог показаться Богом.
   В том-то и дело, что древнеегипетского жреца от современного ученого отделяют тысячелетия, за которые изменения в эфире человеческого сознания происходили более или менее постепенно. И определяющий эти изменения передний край первооткрывателей, имел определенную направленность своих интересов, отличных от интересов жрецов.
   Но свидетельством того, что первооткрыватели в том или ином направлении именно выхватывают свои "эврики" из эфира вышестоящего уровня сознания, является частая параллельность тех или иных открытий. К примеру: Ломоносов - Лавуазье, Бойль - Мариотт, Коши - Буняковский и т.п.
   Поскольку в каждой точке условного пространства эфира сознания вообще, содержится как бесконечно малое - мгновенное, так и бесконечно большое - вечное осознание, то направлений, по которым устремляется человеческое сознание, может быть великое множество.
   Но при всем при том все эти направления можно свести к двум основополагающим: самоутверждению и осмыслению этого самоутверждения. Что в свою очередь и порождает как эмоциональную "систему хочется", само утверждающуюся по множеству направлений, так и альтернативную ей осмысленную (не обязательно логически) "систему нельзя".
   И эти две системы образуют первичное женское по сути своей сознание, нашей биологической формы жизни.
   Мужское же сознание, вторично хотя бы потому, что наглядно проявляет себя уже на определенной стадии развития биологической формы жизни. Одноклеточные, как известно, обходятся без полового разделения. И проявляет оно себя именно в развитии, поскольку является по сути своей кодирующим, существовавший уже до него, тот или иной опыт самоутверждения. На уровне бесконечно малой частички - мгновенный.
   Но именно поэтому мужское по сути своей сознание и является эфирообразущим. И, кроме того, подразумевает в принципе изначально превосходную степень себя, поскольку, чем выше эта превосходная степень сознания, тем больший опыт она способна осознать и закодировать.
   Что и проявляет себя наглядно в том, что среди развитых форм животной жизни, один самец он же самый большой, он же самый сильный, самый взрослый и самый умный всех самок своего стада и окучивает, а не кто с кем попало спаривается.
   Правда, дельфины, как и люди, занимаются "любовью" для собственного удовольствия, кто с кем захотел, а детей воспитывают сообща всей стаей и не ссорятся при этом друг с другом. Что вообще наводит на мысль, что половые отношения играют незначительную роль в их психологии, и в этом плане они намного совершеннее нас. И более того, то, что у людей всегда являлось мечтой общественного устройства и что они, проделав жуткий кровавый путь ошибок, так и не осуществили, у дельфинов просто норма общественного устройства.
   Растения же и вовсе не заботятся о детях, а в основном только разбрасывают семена по ветру. Что дает основания предполагать, что и половые отношения, и общественное сознание у них вовсе отсутствуют. Каждому изначально предоставляется личная его судьба и все. Хотя живут они подчас в таком тесном приближении друг к другу, в каком не живет ни один вид животных. Потому, по всей видимости, и уживаются, что не на словах, а на деле чтут Бога Единства.
   Итак, все то, что мы называем жизнью, есть в первую очередь жизнь нашего сознания, которое, с одной стороны, находится внутри нас, а с другой, постоянно общается с внешним эфиром. Мы в этом плане напоминаем, надутый эфиром сознания, шарик. Который при этом, еще и "дышит", что-то извлекая из этого эфира, и что-то привнося в него обратно. Если же проткнуть этот шарик в уязвимое место, то внутреннее сознание покинет материальную оболочку и вылетит наружу.
   Наши "приемники" внешнего эфира - органы чувств устроены так, что не видят покинувшего тело сознания, и соответственно в нормальном своем состоянии мы ее и не ощущаем. Однако во сне мы частенько общаемся с нашими покойниками, что опять-таки наводит на мысль, что никто никуда не девается, а существует параллельно.
   Параллель же эта, по всей вероятности, временная. Мы живем, то есть осознаем внешний эфир, в одном временном пространстве, а они в другом. А вот во сне у нас осознание времени сбивается, чем и объясняется то, что мы их там иногда встречаем. И это в свою очередь подтверждает мою точку зрения, относительно того, что время не есть четвертое измерение пространства, а представляет собой самостоятельную категорию, имеющую свое пространство.
   Дважды за свою жизнь мне делали операции под общим наркозом, и каждый раз, просыпаясь, я ловил себя на мысли, что под наркозом теряется ощущение времени. Кажется, что еще не начинали ничего делать, а оказывается, что уже закончили, и прошло несколько часов с момента начала операции. Я сверил свои ощущения на этот счет с ощущениями других людей. Большинство не занимается самоанализом, но многие кому удалось заострить на этом внимание, говорят то же самое.
   Поскольку сущность наркоза в данном случае заключается в полном отключении восприятия внешнего мира (эфира сознания), то напрашивается вывод, что наше восприятие мира во времени вообще, происходит извне, а не изнутри. Ведь и в обычном сне, когда частично потеряна связь с внешним миром, нам зачастую снится не то время, которое сегодня на дворе, а примерно то из прожитого ранее, которое соответствует нашему внутреннему состоянию на данный момент .
   А если человек проспит под наркозом несколько суток, то первое что он спросит, проснувшись: какое сегодня число? И будет удивляться, и говорить "не может быть".
   Значит восприятие нашим сознанием времени из внешнего эфира сознания и из внутреннего различно. Внутренний эфир, как я уже говорил, более индивидуален, в то время как внешний, особенно, что касается утилитарных понятий, связанных с восприятием конкретных предметов, в общем-то, един, поскольку и создавался, обобщая все эти индивидуальные восприятия в первую очередь как единое пространственно временное поле.
   Это индивидуальное восприятие времени (не осознание, а именно восприятие) из внутреннего эфира сознания и является ключом к разгадке всех открытий, как в области науки и искусства, так и в области чувственного экстрасенсорного предвидения.
   Именно попадая, ценой большого внутреннего напряжения, а так же волею таланта и случая на какое-то мгновение в иное временное пространство, сознание и ученого и экстрасенса выхватывает из него ту или иную информацию. Правда, при этом не всегда осуществляется связь с эфиром более высокого уровня сознания, а может быть осуществлена связь и с эфиром более низкого. Как сейчас вижу Кашпировского, и тот психоз, который он нагонял на отечественное быдло. Все в точности, как и в средние века, когда его коллеги изгоняли бесов из толпы таких же ничтожеств.
   Не только восприятие времени из внешнего и из внутреннего эфира различно, но и взор, устремленный внутрь себя, так же индивидуален и вполне может быть, что и не трехмерен. Именно этим и объясняется то или иное нетрадиционное видение мира тем или иным художником, воплотившееся в их картины. Разумеется, когда это видение было искренним, как у Ван Гога, например, а не спекулятивным, как у многих нынче.
   Когда я в юности учился в художественной школе, то та же замечательная преподавательница по истории искусств, которая поведала мне историю про Сурикова, его "Степана Разина" и персидскую княжну (см. гл. "Роль женского в историческом процессе") сумела на свой риск и страх поведать нам в те времена, что великие русские иконописцы XII - XVI в. писали такие непохожие на реальные человеческие лица, лики святых не потому, что не могли написать реальные. А потому, что мыслили обратной перспективой от Бога к человеку.
   Эта перспектива по сути своей экстраполирует, перенося на полотно, опять таки то же, что и у ученого или экстрасенса обращение сознания в пространственно временное поле своего внутреннего эфира с той же целью приобщения к вышестоящему по уровню сознанию, на внешнее восприятие образа.
   Тут надо еще добавить, что художники в те времена на Руси, прежде чем приступить к написанию иконы, неделями постились и молились, именно для того, что бы максимально отрешиться от восприятия внешнего мира то есть внешнего эфира сознания и сосредоточения на эфире внутреннем.
   Видимо, самопознание является единственным путем к познанию высшего. Вся Хатха-Йога опять-таки построена на этом, система Станиславского а так же виртуозная техника игры на любом музыкальном инструменте. Хотя, определяющий все формы, изначальный эфир сознания вообще, как бесконечно малого-мгновенного, так и бесконечно большого - вечного находится в каждой условной точке одновременно, как внутри нас, так и вне нас. Но, устремляя свой взор именно внутрь себя, сознание хотя бы частично ограждает себя от себя же, давая при этом себе же возможность воспринять что-то новое.
   Так вот в перспективе великих наших древних иконописцев, это самопознание находит уже не временное, а пространственное свое воплощение. И здесь художник переходит своим сознанием не временные границы восприятия, как ученый или экстрасенс, а показывает нам наше пространство с позиций вышестоящего по уровню сознания. *
   Эта форма осознания пространства как перспективы из бесконечности в точку расположенную внутри каждого из нас является к тому же по сути своей кодирующей, и олицетворяет собой мужское сознание, в принципе. В отличие от западноевропейской перспективы, в основе которой лежит линия горизонта, олицетворяющая собой единство высшего и земного. Это олицетворение единства не является кодирующим, а следовательно мужским по сути, и не устанавливает прерогативу осознания высшего над самоутверждением низшего в плане восприятия пространства.
   Не эта ли перспектива наших величайших художников прошлого, имевшая на протяжении нескольких веков огромное влияние на формирование сознания русского человека и определила психологическую доминанту "духовное мужское - физиологическое женское", о которой я упоминал в главе "Искусство и женское"? Отличную от западноевропейской "физиологическое мужское - духовное женское".
   Вполне может быть, что именно она. И, кстати, таким же точно образом, как и взгляды Радищева в свою очередь определили философскую направленность последующей полутора вековой отечественной литературной мысли.
   Это ли не свидетельствует, как, о наличии эфира, на сей раз уже именно человеческого сознания, так и того, что сознание великих мыслителей "оплодотворяет" этот эфир на длительную перспективу, по мере того, насколько оно является кодирующим предшествующий опыт самоутверждения, с позиций вышестоящего уровня сознания?
   Ведь еще раз хочу напомнить, что и Радищева в свое время толком никто не читал, даже, великие последователи его идей, а уж тем более, средневековые отечественные богомольцы понятия не имели, что такое художественная перспектива.
   А если при этом еще и вспомнить, освещенный в предыдущей главе основной принцип развития европейской классической музыки, так же являвшейся средством познания этого вышестоящего уровня сознания, через анализ-синтез. И то, как этот синтез так же "оплодотворял" на длительную перспективу этот эфир, в результате чего возникал новый анализ.
   То по всему становится видно, что эфир человеческого сознания живет какой-то своей самостоятельной жизнью. И может быть именно эта его самостоятельная жизнь и определяет, в конечном счете, все Судьбы, как отдельно взятых личностей, так и целых народов.
   Теперь, в свете всех этих рассуждений относительно принципиального устройства нашего сознания, хочется вернуться и по новому осветить понятия: "физиологическое" и "духовное", определенные мной в самом начале этой книги.
   Вроде бы тогда я их определил, как две диаметрально противоположные сущности "духа живаго", а в этой главе этим же по сути термином окрестил и изначальную природу сознания, как совокупность мгновенного и вечного в каждой условной точке.
   Однако никакого принципиального расхождения в этом нет. Поскольку опять-таки по философской концепции моего прадеда К.Ф.Жакова в пределе, как бесконечно малом, так и бесконечно большом понятия материи и сознания сходятся воедино и являются "первопотенциалом". Я не столько разделяю эту точку зрения, сколько сам к ней пришел путем самостоятельного логического осмысления.
   Но любое осознание даже бесконечно малое - это в первую очередь осознание материи. Изучение которой, через все улавливаемые человеческим сознанием проявляемые ей свойства, привело в конечном счете к открытию антиматерии.
   Является ли эта, открытая физиками, антиматерия именно тем духовным, о котором я пишу, точно сказать не могу, поскольку и духовное и физиологическое в моем понимании - это символическая философская сущность материи, и не более того.
   Но осознание этой материи природой нашего сознания можно свести именно к осознанию этих двух противоположностей.
   Чем дальше заглядывают астрономы в бесконечность вселенной и чем глубже изучают физики природу вещества, тем большие противоборствующие энергии, вызывающие бешеные скорости коловращений они открывают. Тем больше они убеждаются в наличии какой-то непонятной грани, которая чудом удерживает все это в состоянии равновесия.
   Если на уровне атома это равновесие по расчетам физиков удерживается на достаточно солидном вероятностном уровне, то в необозримых просторах вселенной то или иное нарушение этого равновесия астрономы наблюдают постоянно. От Солнца отскакивают протуберанцы, по всей вселенной летит космическая пыль, бушуют магнитные бури...
   Что стоит за всем этим? А именно то, что между двумя этими стихиями в конечном счете: физиологическим и духовным, идет постоянное непрерывное противостояние. И если физиологическое при этом можно определить как сущность всего материального во всех его состояниях и проявлениях, то духовное - это ничто иное, как причина всех этих состояний и проявлений.
   Философами давным-давно были определены категории: причина и следствие. Но при этом как бы всегда между причиной и следствием предполагалось наличие какого-то промежутка времени, и таким образом причина как бы всегда определяла следствие.
   Однако, если посмотреть на это с другой стороны, то причина всегда является причиной чего-то. И соответственно это что-то, вне времени является такой же самостоятельной категорией, как и причина и так же может определять причину, как причину следствия. То есть при нулевом промежутке времени, а так же при бесконечно протяженном, причина и следствие теоретически существуют сами по себе. (Опять я невольно пришел к "лимитизму" моего прадеда).
   Тем не менее, наше человеческое сознание постигает все процессы в определенной временной последовательности. И на уровне этого осознания, любое следствие всегда имеет свою причину.
   Все естествознание, начиная, от первичного эмоционального восприятия, и кончая, новейшими гипотезами о природе вещества и энергетического поля, так или иначе изучает не столько саму материю во всех ее формах и проявлениях, сколько следствие, оставляемое проявлениями и состояниями этой материи в нашем сознании.
   И изучая это, в общем-то, следствие все естествознание пришло к выводу, что в принципе все материальное в природе стремится к разрушению. Этому разрушению в процессе времени подвержены не только все живые существа и неодушевленные предметы, но и все атомы всех элементов, составляющие их, и даже само Солнце, по мнению физиков, рано или поздно должно погаснуть.
   Однако, вселенная во всем ее многообразии так или иначе предстает перед нашим взором, и изучая ее те же физики приходят к выводу, что раз она существует явно уже на сегодня бесконечно продолжительное время, то теоретически есть на то причина.
   В свою очередь именно эта причина и являлась во все времена предметом изучения философов. Которых, правда, не только современные физики, но и все остальные деятели современной науки вообще за ученых не считают, а если и считают, то никак не связывают их предмет с предметами своих исследований. Явно забывая при этом, что все их науки выросли, так или иначе, из первичного философского осмысления мироздания.
   А началось это осмысление с определения древними понятия Бога, а затем и "святаго духа", который от Него нисходит, и который, в конечном счете, все и определяет. А затем эти древние мыслители пришли к выводу, что Бог этот триедин, то есть понятие это содержит в себе три принципиально различные категории, которые они назвали "тремя Китами", на которых, по их мнению, Мир и стоит.
   И самое главное, что они были в этом абсолютно правы. И эти "три Кита" есть ничто иное, как изначальное духовное - причина, изначальное физиологическое - материя, она же изначальное следствие и изначальный эфир сознания вне времени и пространства.
   Все остальное, есть ничто иное, как, то или иное осознание той или иной формой сознания этого триединства. В том числе и нашей человеческой формой, начиная с чувственного восприятия мира, и кончая всеми научными направлениями, всеми формами искусства и литературы и всеми философскими теориями, а так же всеми интуитивными верованиями, во что бы то ни было.
   А рядом с нами, точнее в том же пространственно-временном поле, соседствует множество параллельных форм сознания, которые воспринимают и осознают тот же по сути своей мир совершенно по иному. И каждая из этих форм, в чем-то уступая нашей, в чем-то ее и превосходит.
   Самое интересное, что способы получения информации об этом мире, являющиеся для человека последними достижениями технического прогресса, такие как приборы ночного видения, радиолокация, пеленгация и т.п., в живой природе присущи гораздо более низшим по уровню сознания видам, в первую очередь насекомым.
   Давая несравненно большие возможности для самоутверждения своего примитивного сознания, эти способы извлечения информации в то же время почти полностью лишают эти виды возможности чувственного восприятия более высоких форм сознания. И современный человек, променявший остроту этого чувственного восприятия на насекомоподобное рациональное или же виртуальное информирование себя, явно недооценивает, что ему было изначально подарено природой, и что он всячески стремится потерять...
   Правда, когда дело касается опасности, исходящей от более высокого уровня сознания, то тут и насекомые имеют достаточное чувственное восприятие. И опять-таки интересно, что при большом скоплении это чувственное восприятие опасности у них пропадает, в то время как в одиночестве обостряется.
   Например, в тайге комары, (где их много, а людей мало) ведут себя крайне бесцеремонно: тут же на тебя кидаются и впиваются. И их можно легко убивать на себе десятками. Иное дело комар в городе, попробуй-ка его найди, поймай и убей...
   То же самое происходит и на уровне человеческого сознания. Так называемое массовое сознание (с моей точки зрения психоз по определению) - это в первую очередь "заслонка" от восприятия высших сфер.
   И я больше чем уверен, что если бы по пляжам юго-восточной Азии 26 декабря 2004 года прогуливались в раздумье отдельные личности, то они, увидав надвигающуюся гигантскую волну, они тотчас бы очнулись и побежали, а не смотрели на нее как завороженные.
   Точно так же, как и если бы животные в этой прибрежной зоне кишели бы кишмя в своем первозданном экологическом изобилии, то их это цунами, так же бы и смело в море, как и наших отдыхающих.
   Доказательством этого предположения служит хотя бы то, что аналогичная волна (поменьше, правда) прокатывается по реке Амазонке каждый день, и каждый день сметает со своих берегов много всякой живности. Причем, какая-нибудь одна корова, как правило, чует ее приближение и убегает, а стадо, если пастух его вовремя не отогнал, тонет.
   В том-то все и дело, что так блестяще среагировавшие на эту катастрофу животные, подобно городским комарам находились в тех местах, с одной стороны, в неестественной для себя обстановке (окружением большого количества людей), а с другой, в весьма небольшом количестве. Следовательно, восприятие внешнего мира, обусловленное в первую очередь вниманием на окружающих себя людей, у них превалировало над состоянием самоутверждения, относительно собственных собратьев.
   То есть массовый психоз представляет собой, объединенное в системе границ женского по сути сознания, совокупное самоутверждение, которое и подавляет собой личное восприятие внешнего мира.
   Правда, это совокупное самоутверждение может быть и совокупным страхом, и истерикой, именно тогда возникает паника, и даже совокупной подавленностью - наступлением системы границ на, собственно, самоутверждение.
   Так, например, когда акулы окружают с разных сторон косяк селедки, та сбивается в сплошной кишащий комок, который они просто бьют своими хвостами. И, оглушенные таким образом, селедки всплывают наверх, являясь добычей.
   Так же и когда наземные хищники вспугивают стадо копытных, то оно бежит в панике "ноздря в ноздрю" прямо на их засады.
   И заключенные по этой же причине никогда не совершают побегов на марше, когда идут большим строем. Хотя возможности такие иной раз представляются и степень риска при этом у них не больше, чем тогда, когда они бегут по заранее спланированному сценарию. И уж во всяком случае, меньше, чем когда бежит кто-то один, а его ловит целая орава вохровцев с собаками.
   И объясняется все это опять-таки наличием эфира сознания, через который происходит это объединение в системе границ. И тем, что в условиях массового скопления себе подобных, этот эфир сознания временно переполняется однородной эмоциональной информацией, идущей от каждого.
  
   Подавляющее большинство людей верит в Бога - спасителя и чудотворца, который якобы приидет, защитит и даже накормит. На этой наивной вере спекулируют тысячи проходимцев, от основоположников той или иной "философской веры" до жалостных и убогих "свидетелей Иеговы", которые бродят по квартирам и ни к селу, ни к городу выдергивают наугад перед такими же, как сами, невеждами цитаты из Библии.
   На самом деле, если рассмотреть Бога реального, Бога Единого, который одинаково находится как в любой бесконечно малой точке, так и в бесконечно большой вселенной, объединяющего в себе изначально все виды материи, все ее состояния. А так же все формы осознания, как причины, так и следствия всего этого, Бога, на которого опирается вся жизнь во всем ее многообразии, то станет ясно, что подобными вещами Он вовсе не занимается.
   Он только гарант глобального равновесия всех этих состояний материи и причин побуждающих ее быть в этих состояниях, а так же источник всех форм осознания, как этих причин, так и их следствий.
   А все чему мы обязаны своей жизнью, со всеми ее случайностями, определяющими наши судьбы, с глобальными общественными потрясениями или, напротив, с периодами покоя и процветания - это уже жизнедеятельность нашего человеческого эфира сознания, через который осуществляется как эмоциональное восприятие мира, так и то или иное его осмысление.
   И этот эфир на протяжении всей истории человечества менялся. И менялся в первую очередь благодаря деятельности выдающихся личностей, определявших не только границы "нельзя", но и направления "хочется".
   Так, например, идею коммунизма придумал английский лорд сэр Т.Моор. (Ни одному древнему философу подобная "Утопия" в голову не приходила). И эта идея на протяжении почти пятисот лет, с момента ее зарождения, так или иначе, вдохновляла многие эмоционально одаренные натуры. Пока, наконец, не разродилась реальным своим воплощением...
   Так же еще раньше кто-то из таких же эмоционально одаренных натур первым возмечтал летать в небе "аки птица". И не смотря на то, что за это "хочется" многие заплатили своими отчаянными головами, мечта эта продолжала существовать. До тех пор пока не нашла свое реальное воплощение. С помощью которого стали не только летать, но и бомбить...
   Алхимики хотели сделать золото из менее дорогостоящего материала и создали науку химию и т.д. и т.п.
   Тем не менее, именно благодаря познанию в направлении "хочется", человечество и разрослось, с 20 миллионов (при первобытном строе), до 5 миллиардов в настоящее время.
   Сложнее дело обстояло во все времена с альтернативным "нельзя". Что касается простейших форм этого "нельзя", как-то: нельзя стучаться лбом об камень или нельзя рубить сук, на котором сидишь, то тут опять-таки все было просто. Чего нельзя сказать по отношению к более сложным формам человеческого сознания.
   Причина и следствие между, противоборствующими "нельзя" и "хочется", тут расходились во времени на еще более длительную перспективу, чем в случае с мечтателями и реальным воплощением этих мечтаний.
   Так, например, евреи, уничтожаемые фашистами в годы второй мировой войны миллионами, и малейшего понятия не имели о том, что причиной тому то, что когда-то три тысячи лет тому назад их исторические предки выдвинули идею "избранного народа". Которую и взял на вооружение Гитлер. И как всякий самозванец в этом плане, стал уничтожать потенциально возможных законных властителей мира в случае победы самой идеи.
   Так же мало кто догадывается, что причиной самой этой войны, как, впрочем, и всех религиозных войн во все времена, являлось ничто иное, как нарушение заповеди "Не сотвори себе кумира", высказанной пророком Моисеем более трех тысяч лет тому назад. И которая по важности, заключенного в ней смысла, является второй, после "Бога Единого", поскольку в философском смысле обозначает прерогативу личного осознания над общественным. "Кумир" в том числе и "Богочеловек" - это всегда продукт общественного сознания.
   К сожалению, жизнедеятельность в эфире человеческого сознания альтернативного "нельзя" невозможно проследить хотя бы с той точностью, с какой прослеживается, то или иное, "хочется", воплотившееся в системные знания. Именно по причине большого расхождения во времени между причиной и следствием.
   Борьба же между этими альтернативами происходит непрерывно на всех уровнях осознания и, собственно, она и определяет наши судьбы.
   Вера, как форма женского по сути своей осознания, это всегда вера в то, что открыли и определили как реальное понятие когда-то отдельные выдающиеся личности и не, более того. По степени этой веры, по ее направлению и характеру, а так же по направлениям мыслей этих отдельных выдающихся личностей и по характеру их открытий этот эфир и живет своей жизнью.
   В то же время эфир человеческого сознания имеет преемственную связь с эфирами нижестоящих по уровню сознаний животного мира (в первую очередь по характеру эмоционального восприятия) и некоторую возможность познания эфира вышестоящего по уровню сознания, предположительно из представителей растительного мира.
   И этот вышестоящий по уровню эфир не противится злу, совершаемому по отношению к его представителям, только в нашем понимании понятия противления, а на самом деле вполне может быть, что очень даже противится. В первую очередь тем, что не сдерживает наши амбиции в естественных пределах и лишает тем самым защиты от глобальных потрясений.
   Что опять таки древние давным-давно определили, как причинно следственную связь и назвали эти потрясения "Гневом Господним"
   И самое беззащитное, как видим теперь, перед этим "Гневом", так это однородная масса, со своим сиюминутным, не управляемым сознанием, заслоненным от, какого бы-то ни было, восприятия вышестоящего эфира.
   И если этот вышестоящий разум настроен альтернативно по отношению к нижестоящему, то именно масса и является для него самой удобной мишенью.
   Разгреб медведь муравейник и сожрал разом кучу. Это ему не то, что за каждым муравьем гоняться. Подплыл кит к своей "китовой каше" и всосал ее всю.
   Так же и потрясения человечества, уберегая каким-то чудом отдельные личности, начисто не считаются с массой. Не говоря уже о том, что и возникают они как следствие массовых психозов.
   Но что самое интересное, так это то, что в сознании каждого человека этот принцип мироустройства находит свое отражение как должный, и проявляется в характере переживаний по поводу чьей-то гибели, непосредственно его не касающейся.
   В свое время все кричали "Слава победителю!" А сколько этот победитель положил на полях сражений лишних миллионов никто не считал... Зато, когда сам он умер, всех охватила такая скорбь, что еще три тысячи в суматохе передавили, скорбя...
   Так и сейчас. За какую-нибудь принцессу Диану переживаний со стороны независимых сочувствующих явно больше, чем за 200 тысяч, разом погребенных в пучине.
   Между прочим, буквально на следующий день после этой трагедии, астрономы определили, что Земля в очередной раз находилась на грани катастрофы. Что на нее летела космическая волна от, взорвавшейся сравнительно недалеко во вселенной, звезды, которая и вовсе могла взорвать всю атмосферу.
   Если посмотреть на эти, вроде бы не связанные между собой события, с позиций моей "теории эфира", то они окажутся вполне связанными. И являются ничем иным, как проекцией на наше человеческое сознание вышестоящего эфира с предупреждением о "Гневе господнем".
   Который, по всему видно, навис над Землей как домоклов меч, но прежде чем обрушиться, он сгоняет людей в огромные скопления, полностью лишая их сознание защиты от себя.
   А в общем-то этот "Гнев" есть ничто иное, как средство восстановления равновесия причинно следственных процессов, нарушенное чрезмерным самоутверждением одной из форм сознания, в данном случае человеческой, по отношению к параллельно существующим в том же пространственно - временном поле.
   Но в переводе на наше восприятие мира - это реальные потрясения, личные трагедии, пролитая кровь, мучения и все такое прочее.
  
  
  
   ОДИН ПРОТИВ ВСЕХ
  
  
   "О Богочеловек! Почто писал ты закон твой для варваров? Они, крестяся во имя твое, кровавые приносят жертвы злобе"...
   Второй раз привожу эту цитату из Радищева. Уж больно точно она формулирует всю ужасность психологии основной массы человечества.
   А мне-то, каково... Мало того, что уже знаю, что пишу для варваров, так еще и гадаю: для каких?
   С одной стороны, я не верю, что меня будут читать при жизни, слишком уж хорошо я эту жизнь изучил, а с другой, верю в то, что доживу до глобальной катастрофы, которая вот-вот обрушится на Землю и перевернет эту жизнь обратно с головы на ноги.
   Но какие варвары уцелеют и останутся в живых после нее, будет ли кто-то из них знать русский язык и удастся ли спастись мне или кому-то из "наследников" моего творчества, точно знать не могу. Почему же тогда я все-таки пишу?.. Только потому, что как сказал опять таки Радищев: "Надежда преследует человека до крайности"...
   Хотя, если это человечество, пролив за последние две тысячи лет моря крови, так и не сделало для себя из этого никаких выводов, надеяться на то, что оно сделает их за оставшиеся 7 - 10 лет, в высшей степени безумие.
   Откуда такой пессимистический взгляд?
   Не помню кто, но кто-то на эту тему очень мудро сказал: "Нет ничего более не естественного, чем молодой пессимист. Впрочем, есть, это старый оптимист".
   К этому я хочу еще добавить, что стареют все, а вот взрослеют, к сожалению, далеко не все. А в наши дни я и вовсе не вижу взрослых людей, способных к личному логическому осмыслению действительности и к ответственности за свои убеждения. Все только на что-то надеяться. А надеяться-то уже не на что.
   Л.Н.Толстой в своем романе "Война и мир" очень точно определил причину пожара в Москве 1812года, сказав, что: "Москва сгорела вследствие того, что была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того имеются или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. ...Как должна загореться куча стружек, на которую в продолжении нескольких дней будут сыпаться искры огня. ... От трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат".
   Точно так же не может не взорваться и огромный, заранее нацеленный друг на друга "ядерный погреб", находясь под ногами постепенно морально и умственно разлагающихся людей. Особенно, если для начала этот погреб встряхнуть извне, или изнутри, как недавно Юго-восточную Азию, только посильнее. Жизнь - это тот же спектакль. И если ружье в нем висит на сцене, значит, оно рано или поздно выстрелит.
   Цифру же эту, 7 -10 лет я взял не с потолка.
   Году эдак в 1985 - 87 м., когда наше телевидение еще не находилось в руках аллигархов и не преследовало только их интересы, и когда появилась возможность высказаться бывшим тогда еще на нем порядочным людям, которым до этого были заткнуты рты, кто-то из них и устроил пресс-конференцию с некими слепоглухонемыми.
   И эти слепоглухонемые вследствие какого-то несчастного случая, в результате которого они некоторое время находились в состоянии клинической смерти, через подключенные к ним специальные аппараты, поведали миру о том, что над ним нависла катастрофа, уже седьмая по счету, за всю историю планеты. Что точной даты ее они назвать не могут, а произойдет это примерно в интервале между 2012 - 20017годом.
   И что человечеству дан последний шанс одуматься, за оставшееся у него время. Что у такой державы как Россия, которая встала теперь на новый путь развития, есть некоторая возможность, не только самой исправиться, но и повлиять на положительную судьбу мира в целом. Чего, в свою очередь, никоим образом не следует ожидать от США, в политическом менталитете которых, на чисто отсутствуют моральные приоритеты. Что другой информации об этом больше не будет. И что их собственная дальнейшая судьба неизвестна, поскольку они итак очень сильно рисковали, выдавая, в общем-то, секретную информацию.
   Не знаю, кто, кроме меня, обратил тогда на это выступление внимание, и уж тем более поверил в него, как в пророчество. Было это почти 20 лет тому назад. И за все это время подобная информация нигде больше не появлялась и не обсуждалась.
   Одно могу сказать, что это было не шоу. Тогда еще далеко не все передачи на телевидении строились по принципу шоу.
   Вполне может быть, что эту информацию на всякий случай секретило КГБ, приберегая ее "тильки для себе" и убрало впоследствии, так или иначе, и несчастных инвалидов и всех, кто допустил их до эфира. Так же может быть, что кто-то, из власть предержащих и обладающих большей на этот счет информацией, уже вовсю роют себе бункеры.
   Но, во-первых, я свою книгу пишу не для них, а, во- вторых, хоть они и власть предержащие и владеют несколько большей информацией, но это вовсе не означает, что они в нее поверили. Поскольку для того чтобы поверить в неизбежность катастрофы, надо, прежде всего, осознать необходимость ее, с позиций вышестоящего разума.
   У меня же есть все основания верить в то, что слепоглухонемые сказали правду. Прежде всего, как раз потому, что в дальнейшем эта информация нигде больше не всплывала, а, кроме того, согласно моей "теории эфира", именно они, отрешенные волею судеб от восприятия внешнего эфира, и, погруженные в свой внутренний, могли получить ее оттуда.
   Правда, они явно ошиблись в своих надеждах на бывшую сверхдержаву с ее грядущим тогда новым путем развития. Первое, с чего и начался в те годы этот новый путь развития, так это с истребления моральных и нравственных основ в психологии своих граждан.
   В этом плане современное человечество, вообще, превзошло все совершаемые до него нравственные преступления в аналогичные матриархальные эпохи. Поскольку преступило уже не одну и не две основополагающие заповеди, а сразу все.
   Ну, про преступление заповеди номер один "Чти Бога Единства" и не смей чтить богов разделяющих это единство: Ваала и Астарту, мною было уже достаточно сказано на протяжении всей книги.
   Заповедь же номер два гласит: "Не сотвори себе кумира". Так современное человечество умудрилось вместо какого-то одного кумира типа: Ленина, Сталина, Гитлера, Наполеона, сотворить себе сотни и тысячи кумиров массового психоза. Благодаря чему, оно совершает уже преступления не по отношению к какому-то одному народу, а по отношению к той психологической атмосфере, которой дышат, в конечном счете, все народы без исключения.
   Пусть говорят что угодно на этот счет, но я скажу, что любой человек религиозен, независимо от того верит он в Бога или нет. До тех пор пока в нем живы такие, даже не понятия, а скорее ощущения, как вера, надежда, любовь, он в принципе религиозен. И испытывая в той или иной степени по отношению к кому бы-то ни было или даже к чему бы-то ни было эти эмоции, он некоторым образом и исповедует ту или иную религию.
   И именно эту природу человеческого сознания и эксплуатируют сегодня идеологи общества потребления всех мастей. Представляющие собой так же весьма давнюю религию, знакомую нам еще по библейским временам, а именно религию "золотого тельца".
   Теперь уже она опирается на интересы монстров, заправляющих мировыми деньгами, в первую очередь деньгами от торговли оружием и наркотиками, которые и создают эту глобальную индустрию массового психоза и его кумиров.
   Вся нынешняя массовая культура и в первую очередь "техножопая", как я ее называю, музыка во всех ее вариантах есть ничто иное, как наркоидеология. Только дураки не догадываются об этом. Но заинтересованы в этой идеологии не только производители наркотиков и наркоторговцы всех уровней, а и многие, многие другие. При этом все они, естественно, вовсе не заинтересованы в талантливой альтернативе, способной конкурировать с этой идеологией.
   Вот я, к примеру, всю свою молодость увлекался классической гитарой и, в конце концов, стал профессионалом. Кто, от этого что поимел? Раз в полгода я куплю себе новые струны. На всех гитаристов во всем мире хватает нескольких десятков малых предприятий, выпускающих эти струны. Раз в 5 - 10 лет закажу инструмент мастеру и то, не обязательно. Мастер получит с меня примерно половину цены инструмента. Вторую половину разделят между собой заготовители и торговцы специальной древесиной. Вот и все.
   А на "техножопых" работает целая индустрия, сотни больших и тысячи малых предприятий электронной звукоаппаратуры. Десятки тысяч изобретателей и усовершенствователей ее и сотни тысяч, а может быть даже и миллионы всяких там правайдеров, дилеров, шмилеров и т.д.
   Вот придем мы, этакие интеллигенты, в какое-нибудь кафе, закажем себе по чашке кофе или даже по стакану вина, и начнем вести серьезный диспут о принципах развития музыки. Кому от нас, какой навар?
   А тут десятки, сотни миллионов, сходят с ума на всех этих дискотеках, рокбесновках, парадах планет.
   Пиво им там не продадут и водку тоже. Зато дозу - пожалуйста. Для того эти предприятия и существуют. Потому и пиво с водкой не продают, чтобы дозы покупали. Только дураки об этом не догадываются.
   Я уж не говорю, о всех борцах с наркоманией, начиная с правоохранительных органов и кончая всевозможными колдунами, и целителями. Наркоидеология и их работой обеспечивает. Она тоже своего рода дышло: куда повернул - туда и вышло.
   И таким образом, если всю эту братию собрать воедино, то бешеная цифра рабочих мест получается. Какая им всем культура нужна? Ясно какая - наркокультура. Давайте называть вещи своими именами.
   Я предполагаю, какую бурю негодования тотчас вызвал у читателя: "Это что же, по-вашему, все, кто причастен к этой культуре - наркоманы?"
   Нет, конечно. Так же как в сталинскую эпоху не все были непосредственно палачами, даже из тех, кто служил в органах НКВД. И при Гитлере не все были фашистами в современном понимании этого слова, даже из тех, кто служил в органах СС.
   Работает система, в которой подавляющее большинство - просто служащие, самозабвенно выполняющие свою работу и искренне верящие в то, что система правильная, поскольку их деятельность подкрепляется к тому же собственной востребованностью и даже некоторой любовью по отношению к себе.
   А наркоманы - это так, издержки, жертвы системы. Такие же в сущности, как и погибшие и покалеченные солдатики Второй мировой войны с той, и с другой, стороны. В том-то все и дело, что расплачиваются за грешную сущность идеологической системы не те, кто цинично ее запускают и раскручивают, а именно те, кто в нее искренне верят. Ну, а когда уже лес рубят, то еще и щепки летят, естественно.
   "Не поминай имя Господа всуе" - заповедь номер три. Помимо интимного смысла, который лежит на поверхности и который все походя нарушают, имеет еще и более глубокий смысл. А именно, тот, что суета, то есть жизнь со всеми ее законами, справедливостью и несправедливостью - это одно. А Господь - это совсем другое. И нельзя их путать между собой, а уж тем более подгребать под свои жизненные интересы, как основополагающие представления о божественной сущности, так и веру в них. Именно это свое время и обозначил И.Христос, сказав: "Кесарю - кесарево, а Богу - Богово".
   Но куда там! Нынешняя религия "золотого тельца" со стяжательством в качестве главной своей идеи и тут не растерялась. Как только человек выходит из того возраста, на который рассчитана наркоидеология, спекулирующая на первозданной детской чувственной природе сознания, так тут же ей на смену приходит идеология бесчисленных религиозных общин и сект, точно так же спекулирующих на его примитивной вере в Бога. Причем с не меньшей остервенелостью, я бы сказал, нежели идеологи нарко.
   Четвертая заповедь, которая гласит: "Соблюдай день субботы, чтобы свято хранить его", поверхностным своим смыслом относится более к тому времени, когда ее Моисей впервые провозгласил, являясь в некотором роде для тогдашнего общества конституционным правом на отдых. "Чтобы отдохнул раб твой и раба твоя и осел твой, как и ты".
   Но, с другой стороны, в символическом плане - это день поминовения тех, кому человечество обязано чем-то главным в своей жизни. "Помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой вывел тебя оттуда". Для современного человека по аналогии с этим это, прежде всего, память о великих учителях прошлого и о героях, отдавших свои жизни за саму эту жизнь.
   Однако и эта память, которая по идее должна носить интимный характер (не случайно в Библии все заповеди обращены лично к каждому через местоимение "ты"), сегодня, напротив, как и все святое, является лишь поводом для спекулятивного самоутверждения многих предпринимателей от культуры. Которые, красноречиво разглагольствуя о ней, исключительно через местоимение "мы", стяжают при этом, не столько деньги, сколько свой имидж.
   Пятая заповедь гласит: "Почитай отца и мать свою, как повелел тебе Господь".
   Сегодня она трактуется примерно так: "Если отец твой хороший - почитай, плохой - не почитай". То же самое мать. Тогда, естественно, возникает вопрос: что такое хорошо и что такое плохо? И кто это определяет?
   В Библии четко сказано: "как повелел тебе Господь". Но если у сегодняшних детей в роли Господа - господа кумиры от наркоидеологии, то о каком почитании может идти речь?
   Нарушая в принципе первые две заповеди, современное человечество автоматически приходит к нарушению и этой в глобальном символическом масштабе.
   И тогда, в связи с этим, возникает и еще один вопрос: А, действительно, как можно почитать отцов и матерей, если они теперь по основополагающей сути религии "золотого тельца" в массе своей живут тем, что дурачат этих детей и, благодаря этому, наживаются на них? И, самое главное, вынуждены еще при этом заискивать перед ними, по принципу формы взаимоотношений. И методам этого заискивания учат теперь в учебных заведениях. И при этом все они еще и смеют надеяться на то, что дети не совершат их ошибок, и будут жить правильней и лучше!
   Чувствую возмущение читателя, мол, сгущает, обобщает, валит все в одну кучу. Нет, господа, я просто точно обозначаю сущность нынешнего образа мышления, его движущие силы, от кого и от чего они исходят.
   И, наконец, шестая заповедь - "не убий".
   Я часто люблю задавать людям вопрос, своего рода тест: Скажите, пожалуйста, какая самая первая библейская заповедь? При этом подавляющее большинство отвечает: "не убий". Остальные, как правило, не знают. "Нет, - говорю я - в христианской трактовке это заповедь номер шесть, а в моисеевском первоисточнике - номер одиннадцать".
   И даже в христианской трактовке, состоящей всего из десяти заповедей, обозначающих самые главные принципы человеческой морали, и то, четыре первые касаются принципов осознания божественной сущности. В моисеевском же первоисточнике ("Второзаконие" гл.5.) этой теме посвящены все первые 9 заповедей.
   А следующая за ними десятая, так же как и пятая в христианской трактовке, посвящена родителям, как посредникам, как связующей нити между Богом и человеком. И конечно же в первую очередь по характеру изначального чувственного отношения к ним, а именно по внеполовому его принципу.
   Что же касается заповеди "не убий", то она носит пожелательный характер. Это, выражаясь юридическим языком, скорее "презумпция милосердия", нежели запрет на убийство вообще. Запрет на убийство вообще - это абсурд, поскольку нет на земле ни одного живого организма, который бы хоть кого-то да не убил за свою жизнь. "Жизнь одних, есть смерть других".
   Иное дело прерогатива. Она-то в принципе и определена заповедью. И именно эту прерогативу, нынешнее человечество самым наглым образом и преступает, своей изощренной пропагандой насилия изо всех дыр массовой информации.
   И потом многие начинают удивляются, откуда это берутся в таком количестве циничные маньяки и убийцы?
   Честно говоря, я удивляюсь другому, почему при такой оголтелой пропаганде убийства, они не составляют сегодня подавляющего большинства молодого населения. И отношу это только к тому, что подавляющее большинство, так же выросшее на этой пропаганде, отличается в этом плане от маньяков и убийц только тем, что не обладает той же остротой эмоционального восприятия.
   И иногда, когда я смотрю "Цену любви", я искренне сочувствую "героям" - преступникам. Они в принципе от природы незаурядные люди, способные, в отличие от других, на экстремальные чувства. И я не считаю их такими уж преступниками. И для меня они, скорее, несчастные мутанты, отравленные нынешней психологической атмосферой (эфиром сознания), нежели преступники. А настоящие преступники для меня как раз те, кто эту атмосферу отравляют.
   Все то же самое можно сказать и по отношению к последующим заповедям: "не прелюбодействуй", "не кради", "не возжелай..." Все они так же являются такими же прерогативами по сути своей. И все они так же и преступаются пропагандой нынешней системы ценностей (С точностью до наоборот).
   Особое внимание при этом хочется заострить на заповеди, которая гласит: "Не произноси ложного свидетельства" То есть, попросту, "не ври".
   Первобытным людям эта заповедь вообще была ни к чему, поскольку они, что такое врать, и вовсе не знали. Но уже во времена пророка Моисея, по сему видно, что врать научились.
   Нынешнее же человечество и вовсе возвело вранье, если не в ранг святыни, то, во всяком случае, в целое научное направление.
   Нынешние войны - это прежде всего войны информационные. Кто, кого, переврет. А конкретные боевые действия, которые теперь сводятся в основном к актам диверсий и терроризма силами спец подразделений, для того и осуществляются, чтобы подогревать пропагандистскую шумиху вокруг всего этого.
   И представители второй древнейшей профессии сегодня больше определяют результат той или иной кампании, нежели сами военные. Я уж не говорю о бесконечных предвыборных делах, о подкупах, пиарах, грязных технологиях...
   Успех, чего бы-то ни было, сегодня определяется, вовсе не достижением высокого уровня в этом, а всего лишь возможностью навязать это посредством рекламы или пропаганды (что, собственно, одно и то же). И искусство врать при этом, естественно, является самой важной наукой. По мере, овладения которой, человек и занимает свою нишу в нынешней иерархической системе.
   Все это произошло, конечно же, потому, что совокупное женское самоутверждающееся сознание, вооруженное сегодня до зубов новейшими технологиями, на чисто вышло из-под, какого бы-то ни было, контроля со стороны незаурядного мужского. И представляет тем самым собой абсолютно не управляемый процесс.
   Ни церковь, ни филармония, ни робкие высказывания живущих еще на свете великих мужей, ни тем более наивные идиллические слюни нынешней бездари не могут оказать на него сегодня никакого существенного влияния. Однако, если этот процесс не управляется изнутри, значит, он обязательно натолкнется на противодействие извне. Это закон природы. Так же как, потерявшая управление машина, обязательно наедет на что-нибудь.
   "Еще Будда учил, что замысленное, но не совершенное физически в психической сфере активнее того, что физически завершено" (Махабхарата). Примерно так же как камень, которому есть куда падать, активнее этого же камня, когда он уже упал.
   Поэтому-то преступления в сфере сознания и является более страшными преступлениями по сути, нежели реальные преступления того же самого? То есть пропагандировать убийство - более тяжкое преступление, чем, собственно, убивать. Учить врать других - преступнее, нежели врать самому и т.п.
   Хорошо изучать материю и доказывать открытые в ней законы. Поскольку сознание при этом - это как бы всегда одно, а изучаемая им материя, это совсем другое. И действие, и противодействие, и причина и следствие при этом не расходятся между собой во времени, и, следовательно, любым человеческим сознанием фиксируются одинаково, как объективная реальность.
   И между противоположными, по сути, мужским и женским сознаниями в восприятии материи и всех ее закономерностей не возникает никаких принципиальных противоречий. Что, конечно же, и определило развитие человечества именно в этом направлении познания, стоило только ему открыть законы, относительно свойств этой материи.
   Иное дело изучать само сознание и доказывать его законы. Здесь мы имеем дело с живой и постоянно видоизменяющейся сущностью. Действие одного сознания на другое, и ответное противодействие этого другого, равно как и причину и следствие, и того, и другого, могут разделять между собой значительные временные промежутки, намного большей иной раз продолжительности, нежели сама жизнь. .
   Тем не менее, в определенных аспектах сознание одного человека оказывает на сознание другого гораздо большее воздействие и влияние, чем даже материя. А, следовательно, и причина и следствие, и действие и противодействие в принципе имеют место быть при этом.
   Но их нельзя однозначно связать между собой, как нельзя связать, перемещающиеся в разных направлениях воздушные потоки в разных слоях атмосферы, и заставить их тем самым, или стоять на месте, или двигаться в одном направлении.
   Тем не менее, то, что является причиной некоторых завихрений в человеческом сознании, определить в принципе можно. Так же можно предсказать и примерные последствия их, как можно предсказать последствия завихрений атмосферы и причины их возникновения.
   Поскольку, так же как и атмосферные явления, так и завихрения массового человеческого сознания, остаются сегодня, по сути, теми же, что и были тысячелетия тому назад. Потому что эмоциональная сущность человеческого сознания в принципе не изменилась, и, кроме того, мало, чем отличается от животной.
   Разница заключается только в личностном осознании ее, и, прежде всего, в определении того, что можно в плане всех этих эмоциональных устремлений, а чего нельзя. Поскольку, в отличие от атмосферных явлений, как сказал Радищев: "Бедствия человеков от человеков и происходят".
   При этом если человек обезумел и побежал куда-то, не глядя, и налетел с разбегу на дерево, то он расшибется, но не насмерть. А вот если он поедет на машине, да наедет на то же дерево, то может разбиться и насмерть. Все зависит от скорости, с которой он едет, насколько она больше, настолько больше и расшибется.
   Так же и безумие человечества в целом. Когда у него на вооружении были одни средства массового воздействия на окружающую среду, то оно в результате этого имело одни последствия, трагические, но не смертельные. Когда же теперь оно использует куда более мощные другие - то и последствия от этого будут другими, не сравнимыми с теми по степени потрясения.
   Десять же заповедей в этом плане, с одной стороны определяют главное направление этого эмоционального устремления - Бога Единства, куда, единственно, оно и может безгранично устремляться, а с другой, жестко регламентируют все остальные направления этого эмоциональные устремления, прежде всего, выделяя те, по которым заведомо нельзя устремляться.
   И вся Библия и все Евангелие, в общем-то, это отстаивание именно этих прерогатив, через исторический анализ последствий, к которым приводило их преступление. Поскольку и вся история, вообще, с ее гумилевской пассионарностью и обструкцией - это история преступления этих десяти заповедей и наказания за это.
   Именно потому, что Бог, как это было определено в предыдущей главе, есть, с одной стороны источник любого осознания, а с другой, гарант равновесия всех его форм.
   Мы и наши соседи по разуму осознаем этот мир в определенной временной последовательности. И если осознание причины (духовного) любой формой сознания при этом опережает следствие (физиологическое), то теоретически оно его избегает. И, наоборот, осознавая только следствие (физиологическое), то же самое сознание самым неожиданным образом наталкивается на его причину (духовное)
   Поскольку между изначальными, причиной и следствием (физиологическим и духовным), вне времени царит равновесие.
   Изучая, часто повторяющееся в древности следствие - бессмысленное истребление себе подобных, отдельные выдающиеся мыслители, такие как Моисей и определили основные причины, из-за которых они происходят. И, кроме того, они же первые и предположили, что и природные катаклизмы, так же, вполне может быть, что связаны с неразумной деятельностью людей. И вывели основополагающие правила и в этом плане "чего нельзя".
   Которые по сути своей являются техникой безопасности, нарушение которой не обязательно влечет за собой последствия. Может быть и так, что один нарушил, второй, третий, сто лет нарушали, двести... И ничего не произошло. А может и так, что ничего не нарушали, а оно все-таки произошло.
   Тем не менее, эта техника безопасности уменьшает вероятность подобных происшествий, поскольку и весь мир, в общем-то, зиждется на вероятностных законах. Но вот устанавливать правила техники безопасности, в этом плане, с точностью до наоборот, это все равно, что лезть головой в печку.
   Почему-то, сегодня чуть ли не все политиканы и общественные деятели, а так же многие, многие другие одержимы идеей "Что же нам надо делать?" Создаются вороха программ, проектов и даже законов, в основе которых лежит эта бессмысленная, наивная, спекулятивная пожелательная доктрина.
   На самом же деле, какое бы-то ни было законодательство, только тогда имеет свой смысл, когда оно мудро определяет чего "нельзя" и следит за тем, чтобы это "нельзя" не преступалось. Потому что только "нельзя" можно и определить однозначно и проконтролировать
   А любое "надо" может существовать только на уровне идеала и ориентира. И этот идеал в свою очередь может устанавливаться только личным примером, базируясь на личном осмыслении или достижении чего-то. И который каждый все равно будет воспринимать и осознавать по-своему.
   Даже сам Господь Бог не может однозначно определить и указать "как надо", чему свидетельством является вся история человечества. Вот уничтожить то, что заведомо "не надо" - это Он может, а указать как "надо" не может.
   И гениально на эту тему сказал когда-то А.Галич:
   "...Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы,
   Не бойтесь мора и глада,
   А бойтесь единственно только того,
   Кто скажет: "Я знаю, как надо".
   Кто скажет: "Идите, люди, за мной
   Я вас научу как надо..."
   Гоните его, не верьте ему.
   Он врет! Он не знает - как надо!
  
   Если преступления против основополагающих "нельзя", определенных моисеевскими заповедями (Он в отличие от христианской трактовки каждую пожелательную заповедь снабдил еще и соответствующим запретительным комментарием), совершаются массово. Более того, именно массовое сознание и является циничным прикрытием этих преступлений, мол, так-то я чувствую, что это нельзя, но все так делают.
   То выход из порочного круга возможен только личный.
   К сожалению, между нагнетенным массовым и задушенным тем самым личным, в сознании подавляющего большинства современных людей лежит непреодолимая пропасть. И если на какое-то мгновение обнажить эту пропасть умелым вмешательством в их психику, столкнуть это массовое и личное в ней между собой, то это вызывает, к сожалению, только порыв искреннего душевного смятения и страдания.
   Когда-то, году эдак в 1982м, сидел я как-то в компании с заведующим кафедрой научного коммунизма (был такой предмет) одного из ленинградских вузов.
   -Как я люблю Высоцкого! - Восторженно воскликнул он, после того как я спел одну из его песен.
   -После смерти многие полюбили его... - с горечью заметил я, весьма удивившись, что человек такого рода деятельности любит Высоцкого.
   -Нет, я любил его и при жизни, - еще более удивляя меня, продолжил он: - И я всегда говорил даже высшему партийному руководству, что многие у нас просто не понимают того, что Высоцкий такой же народный поэт, как скажем, Есенин.
   Сегодня мало кто знает, что, несмотря на всенародную любовь, отношение к В.С.Высоцкому при жизни было абсолютно несерьезное в массе своей, и откровенно враждебное со стороны старшего поколения парт номенклатуры, к коей и принадлежал мой собеседник. Поэтому такое неожиданное заявление с его стороны крайне меня к нему расположило, и я спросил:
   -А скажите, пожалуйста, Степан Иванович, вот вы, как философ, какой придерживаетесь точки зрения, что искусство, в том числе и народное, имеет под собой какую-то философскую позицию или оно ставит своей целью только эмоциональное воздействие?
   -Конечно же, Арсений, подлинное искусство и в первую очередь народное, безусловно, несет в себе философию - уверенно изрек он: -И не только Ленин, наиболее точно подвергший критике буржуазную точку зрения на этот счет, но и все прогрессивные философы, вообще, придерживались того же мнения.
   -В таком случае, какая философия, по-вашему, заложена в песнях Высоцкого? - Поинтересовался я.
   -Ну, Арсений, не надо понимать все это так буквально... - сразу же потерял он свою уверенность: - Уже прошли те времена с этой сталинской "партийностью" в искусстве. И теперь многие понимают, что вопрос этот гораздо сложнее и глубже...
   На некоторое время он замолчал, явно не зная, что еще сказать, но, в конце концов, с облегчением выдохнул: - Высоцкий народен вот в чем, пожалуй, и заключается его философия. А, впрочем, что ты сам думаешь по этому поводу?
   -Ну, если вам интересно... - Как бы, заручаясь его поддержкой, начал я: - Видите ли, песенное наследие Высоцкого огромно и не все в нем равноценно, как впрочем, и в творчестве любого художника. Тем не менее, почти в каждой его песне, так или иначе, находит свое отражение философия личного взгляда на мир, и прерогатива этого личного над общепринятым массовым.
   С особой же силой эта тема звучит в целом ряде, я бы сказал, центральных его песен, в которых герои выходят из какого-то порочного круга или обреченной ситуации исключительно, потому что они не такие, как все:
   "...Бег мой назван иноходью, значит, по иному то есть не как все..."
   "...Колея это только моя..."
   "...Я из повиновения вышел: за флажки, жажда жизни сильней..."
   "...Но был один, который не стрелял..." И многие другие.
   Вот эта философия личного в противовес массовому и есть вечная, я бы сказал, христианская философия. - сделал, наконец, я свой вывод.
   После этих моих слов со Степаном, заведующим кафедрой научного коммунизма, произошло нечто невероятное. Я стал свидетелем эмоциональной бури, которая мгновенно охватила все его существо. Он вскочил, схватил меня за грудки и стал истерически орать:
   -Арсений, немедленно возьми свои слова обратно, скажи что ты не прав! Нет, это проклятая западная пропаганда приписывает Высоцкому все это поповство! А он наш, народный! Я приказываю тебе, я тебя умоляю, возьми свои слова обратно. Ты же так понравился мне с самого начала, ты же такой парень!.. Сам не возьмешь, я заставлю тебя взять их обратно!..
   При этом лицо его выражало такое искреннее страдание, а глаза пылали такой злобой, что мне стало не по себе. И первое, что помню, пришло тогда на ум, что вот так они и Христа распяли. Так же вот, тогдашний главный фарисей, такой же в сущности Степан и орал, раздирая на себе рубаху...
   Не знаю, что было бы со мной, если бы женщины тотчас не обхватили этого Степана с обеих сторон, со словами: "Ну, ребята, ну, зачем, ну, мы же не для того здесь собрались", и не налили ему стакан водки.
   Однако, и после этого он долго еще не мог успокоиться.
   Кому-то сегодня эта история покажется не актуальной. Мол, это раньше была вся эта лжесистема и эта лженаука - научный коммунизм. Теперь-то мы знаем, что по чем.
   Нет, господа, дело тут вовсе не в системе, а в психологии. Системы меняются, а она остается той же. И по сравнению с наркоидеологией, идеология построения коммунизма вовсе не такая уж и глупая. Другое дело, что она в принципе недостижима. И как раз таки потому, что устанавливает прерогативу массового сознания над личным ("кто не с нами - тот против нас"), в то время как, наркоидеология, используя массовое сознание, только как средство раскрутки своих идолов, апеллирует к личному желанию каждого словить свой кайф.
   И Степан Иванович зав. кафедрой научного коммунизма был вовсе не такой уж дурак, как это некоторым может показаться. Особенно если сравнить его с нынешними идеологами массового психоза, которые и вовсе не знают, какой идее они служат. И, кроме того, он хоть на мгновение и с моей подачи, но все же понял смысл некоторых песен Высоцкого, которые к тому же искренне любил.
   А теперь вот с тех пор прошло уже более двадцати лет, но за все это время я так и не встретил ни одного человека, который бы хоть что-то понял из творчества наших великих "шестидесятников" прошлого века. И подавляющему большинству нынешней интеллигенции и вовсе наплевать на какую-то бы ни было философию творчества, кроме той, с которой они могут что-то поиметь.
   И если бы сегодняшние идеологи массового, многие из которых по-прежнему ценят и любят Высоцкого, поняли содержание его песни "Охота с вертолетов", где в конце есть такие слова: "...Волки мы! Хороша наша волчая жизнь. А вы - собаки, и смерть вам собачья". То с ними была бы такая же истерика, как и со Степаном, а может быть еще и большая.
   Совсем недавно я был в компании молодых людей. Зашел как всегда спор о том, о сем. И одна женщина на что-то мне с укоризной заметила, что есть интимные вещи, и что далеко не все подлежит обнародованию.
   С чем я конечно сразу же согласился, но при этом добавил, что одного только не могу понять, как может быть интимным то, что только что было всеобщим достоянием. Это, говорю, так же, как когда стриптизёрша танцевала полчаса на сцене, бюстгальтер с себя красочно снимала и трусы, а потом стала платье переодевать за кулисами и говорит случайным свидетелям: "Отвернитесь, пожалуйста, я вас стесняюсь".
   Эта, с импровизированная мной по ходу спора притча, по всему было видно, что больно задела моих собеседников. Они покраснели и надулись, а некоторые из них даже сказали, что после этого они и вовсе не желают со мной общаться.
   И произошло, по сути, все то же самое. Одним, удачно найденным, сравнением я столкнул в их сознании пробудившийся личный и устоявшийся массовый взгляд на одно и то же.
   Поэтому пишу вот и думаю о "варварах", которые будут меня читать. Если они что-нибудь поймут, то тут же возненавидят меня, а если не поймут, то скажут что все это не интересно.
   Между нашими сознаниями пролегает в этом плане не одна бездна. То, что для меня изначально являлось полом, отправной точкой мышления, для большинства с их сознанием сегодня является потолком, до которого они в лучшем случае дотягиваются, в одном и том же доме, называемом жизнью.
   Конечно же, меня при этом мучает вопрос: А надо ли все это? Но ведь для чего-то и такие, как я, рождаются...
   Именно эту философскую проблему "А надо ли было из животных делать людей?" впервые поднял Г.Уэлс в своем якобы фантастическом романе "Остров доктора Моро". (Сам он себя, между прочим, везде и всегда называл философом, а не фантастом).
   Ее же, только в другом ракурсе преподнес и М.Булгаков в своей повести "Собачье сердце".
   Оба они, конечно же, насмотрелись на безпредел человеческого сознания, вырвавшийся наружу в начале пошлого века, потому-то так и задумались над этим.
   Вот и я смотрю на какого-нибудь мордатого байкера, на то выражение лица, с которым он, устрашающе рыкая мотором, срывается с места в карьер на своей "тойоте", и думаю:
   Вот также бы он и на коне скакал в каком-нибудь X веке, размахивая саблей, и грозно улюлюкая. А в X веке до Новой эры, он также бы резво на своих двоих бежал с копьем в руках за зверем. С тем же выражением лица, мол, смотрите, вот он я - хозяин жизни!
   Через века, через тысячелетия он пронес в целости и сохранности абсолютно нетронутой свою эту единственную извилину!
   Зачем ему в таком случае эта "тойота"? Он даже представить себе не может, насколько счастливее он чувствовал бы себя в те времена, насколько жизнь его тогда была бы полней. Там бы он был герой, защитник, кормилец, глава рода, вождь, наконец. А здесь он кто? Так, чучело в заклепках...
   Здесь его никто не любит, кроме разве что матери да любовницы. А уважают только за то, что боятся и то, только те, кто боится.
   Если я разобью сам себе лицо, а потом подойду незаметно к нему, и оглушу его сзади дубиной, а в милиции начну красочно врать, как он на меня напал, а я вынужден был обороняться, то, посмотрев на наши лица, мне поверят, а ему нет. И с удовольствием посадят его ни за что в тюрьму.
   Потому что меня все же чуточку больше любят в этом мире, чем его. Но не уважают и вовсе, поскольку ни чуть не боятся. А в первобытные времена и его бы любили и меня уважали. И друг к другу мы бы относились совсем иначе. Я бы уважал его за силу и отвагу, а он меня за ум и мастерство.
   Так кому же из нас, эта цивилизация с ее "тойотами" и асфальтом больше наступила на горло - мне, который ее ненавидит за ее "техножопую" наркокультуру, или ему, который только ею и живет?..
   Самое грустное и омерзительное зрелище для меня - это наблюдать, как они веселятся. Знаете, когда пятилетние дети прыгают, визжат и истерически хохочут в порыве неудержимой радости, то это, хоть и чревато последствиями, но вполне естественно. Но когда я вижу, как двадцати пяти, тридцати пяти, сорока пяти летние тети и дяди так же визжат и скачут, меня охватывает отчаяние и ужас от сознания того, что они так и остались на том же уровне развития.
   Подавляющее большинство людей сегодня, судя по их интересам, ничем не отличается от людей каменного века. Просто условия жизни меняются, и они к ним довольно быстро приспосабливаются. Но ничего удивительного в этом нет. Уверяю вас, что научиться пользоваться компьютером, намного легче, чем изготовить каменным топором лодку. И научиться водить машину легче, чем приручить и объездить скакуна.
   Конечно же, каждый имеет право быть самим собой. И они не виноваты в том, что родились в это время, а не в другое, более подходящее для них. Но все же они должны осознать, что с таким сознанием (животным в принципе) по закону земной экосистемы люди могут жить на этой Земле в количестве от силы 20 миллионов, а не 5,5 миллиардов. Думаю, что в нынешней истощенной этими миллиардами экосистеме и в еще меньшем.
   И что процесс демографического коллапса - снижения численности населения уже наметился. И все сегодняшние беды человечества - это как раз и есть наглядное свидетельство этого процесса. От передозировки наркотиков, от некоторых неизлечимых болезней и под колесами машин сегодня погибает примерно такое же количество людей, что и в годы Второй мировой войны. И все это ничто иное, как следствие безответственного пребывания современных людей на первобытном чисто эмоциональном уровне сознания.
   Но до тех пор, пока все это не коснулось лично каждого, никто не будет об этом задумываться, и все вольно или невольно будут раскручивать эту дьявольскую машину. Как говорится, "гром не грянет - мужик не перекрестится". Но гром скоро грянет.
   И не следует считать, как В.Дольник, который в конце своей книги "Непослушное дитя биосферы", прогнозирует различные варианты этого коллапса, как этакие плавные снижения демографической кривой, на тех же "тормозах", на каких она ползет уже сегодня. Настанет момент, когда все обрушится разом.
   И настанет он именно потому, что вся система человеческого самоутверждения стала слабеть.
   В природе есть такой неписанный закон - "или все, или ничего". Он проявляет себя в том, что деньги идут к деньгам, успех к успеху, слава к славе, а беды к бедам. Взять к примеру, те же Филиппины, одна политическая заваруха, другая, громкий теракт, и, наконец, одно землетрясение, второе...
   Многие скажут, что эти события не связаны между собой. А я скажу, что связаны и очень даже связаны. Хорошо бы еще выяснить: А не совершалось ли на протяжении всего этого времени там у них на Филиппинах, какого-нибудь явного преступления по отношению к какой-нибудь незаурядной личности или личностям?
   Поскольку по аналогии с известной поговоркой: " в каждом преступлении ищите женщину", во имя которой оно совершалось, с той же степенью точности так же можно сказать, что и в качестве причины любого общественного потрясения, следует искать личность, которой за все хорошее наступили на горло.
   Сущность этого явления, как и самого закона "или все или ничего" заключается в самом определении изначального эфира сознания, являющегося, как источником любой его формы, так и гарантом равновесия всех его форм.
   До тех пор пока действие какого-либо самоутверждающегося сознания преодолевает все возможные на него противодействия, все, естественно, и идет одно, к одному. И наоборот, если противодействие по какой-то причине одержало верх, над действием, то и все пошло в обратную сторону.
   Это касается и конкретно каждой личности и любой системы в целом. Именно этим и объясняется то, на чем так часто заостряет внимание Э.Радзинский, анализируя историю, а именно, что возмездие настигает не тех тиранов, которые безудержно творят свои преступления, а тех несчастных наследников, которые, как раз таки пытаются их исправить.
   Когда во главе системы стоит незаурядное личное, то она и самоутверждается в направлении этого личного, будь то первооткрыватель, ученый, религиозный фанат или тиран. Причем по скольким направлениям мы имеем это личное, к которому обращено то или иное массовое, по стольким и происходит это действие, которое преодолевает обратное противодействие, накапливая тем самым его потенциальную энергию.
   Но как только действие этого незаурядного личного ослабевает, так обратное противодействие, или со стороны заурядного массового, или со стороны природных сил, начинает брать над ним верх, опять таки на том направлении, на каком оно ослабело, увлекая за собой и все остальное.
   То есть, хотим мы того или не хотим, но миром правят отдельные личности, а не масса. Каковы они эти личности, и какие у них складываются отношения с массой, от этого все и зависит.
   Сегодня массовое самоутверждение уже и вовсе не следует ни за каким личным осознанием вообще, а носит характер неуправляемого процесса и подавляет тем самым собой все личное, вообще, накапливая при этом энергию противодействия этого личного, так же направленную против, массового, вообще.
   Как только это "сдавливание" личного, вообще, достигнет своей критической точки, так и произойдет взрыв. Выдающаяся личность в данном случае будет играть роль своего рода последней капли, переполнившей эту чашу терпения.
   Но не только выдающиеся личности испытывают прессинг со стороны, нагнетаемого сегодня, массового. На подсознательном уровне это сидит в каждом, и особенно в том, в ком по тем или иным причинам не заслуженно задето его личное достоинство.
   Ехал я недавно в маршрутке, и мужчина, сидевший напротив меня, стал красочно изливать мне душу, рассказами о том, как он еще в советские времена в качестве бойца спецназа выполнял особо важные задания Родины во Вьетнаме. И что он за все свои ранения и контузии получил в результате от этой Родины.
   Пытаясь как-то его утешить, я стал, как всегда, развивать свою философию, приговаривая, что никто не знает, насколько счастлив другой человек, кем бы он ни был, поскольку внутрь его никто, кроме него самого, залезть не может.
   А потом - Смотри, говорю, что творится на Филиппинах. Природа явно протестует против человечества, и ей уже все равно кого, взяла и, не разбирая, разом двести тысяч опрокинула в море...
   - Так им и надо! - неожиданно для меня, не задумываясь, выпалил он.
   И тогда я подумал: "Это ж, до какой степени обиды надо было дойти, чтобы сказать такое!?" Особенно если учесть, что человек он, по всему видно, был вполне достойный. И что вы думаете, один он такой на свете? Таких много, потому-то мир и висит сегодня на волоске.
   В свою очередь сама природа, на которую со стороны человеческого самоутверждения долгое время оказывалось негативное действие, по мере ослабления этого совокупного действия, начинает оказывать ответное противодействие.
   Если взять, собственно, планету, то у нее, как и у человека, свои двигательные органы и свои привычные движения. И так же как человек отмахивается от мух руками, а не спиной, так и она двигает своими плитами в определенных местах. Но теоретически, так же как и человек в припадке может покататься на спине, так и она может пошевелиться и другими своими местами.
   В то же время, растительный мир, хоть и терпит притеснения со стороны человечества, но вовсе не хочет вместе с ним подпасть под массовое уничтожение себя планетарным катаклизмом. И является, таким образом, для человечества буфером и защитой от него, как и сама атмосфера, создаваемая им миллионы лет так же является защитой от бесчисленного количества космических тел летящих на землю.
   В тоже время эфир его сознания, являющийся для человеческого источником познания духовного начала, по отношению к планетарному эфиру, является таким же самоутверждающимся действием, как и человеческий по отношению к нему. И, следовательно, он так же накапливает со стороны планетарного эфира энергию противодействия.
   Следовательно, ослабление его самоутверждения - это и есть начало ответного противодействия со стороны этого планетарного эфира, выражающегося в сейсмической активности.
   Не могу не заметить, что событиям на Филиппинах предшествовало варварское истребление лесов в этом регионе, которое, по всей видимости, продолжается и поныне, о чем была информация в СМИ. Так же была информация об одном герое, который пытался воспрепятствовать этому разбою, в результате чего чудом остался жив, и весь с головы до ног перекалеченный, продолжал бороться. Дальнейшая судьба этого героя неизвестна. Если его все-таки эти варвары добили, то вот вам и ответ на все вопросы: Зачем, за что и почему?
  
   В природе живого все взаимосвязано и в самых общих чертах она представляет собой систему противоборствующих противоположностей. Вне времени между всеми противоположностями, по всей видимости, царит равновесие, но наше сознание воспринимает и осознает все во времени и, соответственно, вне этого глобального равновесия.
   И любое личное осознание при этом, в свете вообще всего вышесказанного, конечно же, и является именно той "черной дырой", как вдохновенно определил его Л.Н.Гумилев, через которую та или иная потенциальная энергия мирового сознания и проявляется на ту или иную перспективу во времени.
   Опять таки, именно по закону глобального равновесия, тогда, когда вследствие какого-то самоутверждения, это равновесие явно нарушается, то появляется альтернативное ему личное осознание, такая же "черная дыра", через которую так же на перспективу во времени, проявляется, соответственно, уже альтернативная ей потенциальная энергия этого же мирового сознания.
   Эти-то альтернативные "черные дыры" личного осознания, приводящие к обструкции целые этносы, в лице всем известных пророков: Сократа, Будды, Зороастра, Конфуция и засек Л.Н.Гумилев, анализируя историю, представляющую собой ничто иное, как эту самую временную перспективу. Но при этом он не учел, что предшествующая этой обструкции его же пассионарность - тоже результат таких же "черных дыр" личного сознания только в направлении матриархального самоутверждения.
   К сожалению, я не знаю, кто еще сегодня на Земле разделяет мою точку зрения на современное миро устройство и так же остро, как и я, ненавидит саму эту систему, как основополагающих ценностей, так и взаимоотношений между людьми "с точностью до наоборот". Весь этот примитивный матриархат, самоутверждающийся уже не за счет открытий выдающихся личностей, и даже не за счет, узурпирующего власть, тирана, а исключительно за счет массового подавления личного сознания вообще. И представляющий собой тем самым уже не самоутверждение, а непредсказуемый психоз и тотальное разложение.
   За всю свою жизнь я так и не встретил ни одного такого человека. Так же я с грустью констатирую, что за последние вот уже двадцать лет не появилось ни одной книги, ни одного спектакля или кинофильма, об идейной подоплеке которых велись бы какие-то споры и обсуждения. Нет, вокруг чего бы-то ни было теперь только, или льются слащавые конъюнктурные слюни, или на заранее замешанных кем-то скандальных дрожжах подогревается нездоровый интерес к какой-нибудь откровенной гадости.
   Оглядываясь назад, я начинаю отдавать себе отчет в том, что, в общем-то, основная масса людей и раньше была такой же, но только раньше были великие писатели, великие режиссеры, великие артисты, и ими интересовались. А теперь, или их нет, или о них никто ничего не знает, но самое главное, что и знать ничего не хочет.
   Анализируя прошлое, я с горечью осознаю, что к чему бы-то ни было, высокому люди, в массе своей, обращаются только в периоды всеобщего горя и в первую очередь под воздействием страха перед днем грядущим. Но стоит только им успокоиться и как-то разжиться, как искренний интерес к высокому у них тотчас начинает ослабевать, а по мере ожирения и вовсе сменяться на диаметрально противоположный.
   В блокаду они шли под бомбами в филармонию слушать седьмую симфонию Шостаковича, а уже в семидесятые годы кричали на целине Ростроповичу: "Заткнись, лысый, дай хоть гармонь послушать".
   Тем не менее, в масштабе той или иной общественной системы, это высокое по инерции некоторое время продолжает оставаться идеологической конъюнктурой, но, в конце концов, когда большинство в обществе достаточно разжиреет, то и эта конъюнктура меняется. Что мы и наблюдаем сегодня.
   Радищев, живя в XVIII веке, когда почта из Москвы в Петербург скакала недели две на лошадях, был в курсе передовых идей, возникающих не только в Европе, но и в Америке. А тут вот живешь с радио, с телевизором и даже и с интернетом, и не знаешь, есть ли еще кроме тебя на свете хотя бы одна ярко выраженная личность, которая также бы не равнодушна была к происходящему вокруг мракобесию. Поскольку и радио, и телевидение, и даже интернет переполнены информацией одного сорта.
   И выходит, что раньше при лошадях и парусах по слухам через знакомых знакомых можно было больше узнать о чем-то незаурядном, нежели теперь при самолетах и спутниках.
   С одной стороны, все недовольны жизнью, и те, которых обокрали, и даже те которые обокрали, а с другой, ни те, ни другие, не желают смотреть правде в глаза. Те, которые обокрали, сочиняют в свое оправдание утопические бредовые прожекты, а те, которых обокрали, наивно в эти прожекты верят.
   При этом и те, и другие, вовсе не хотят ставить под сомнение саму систему ценностей "с точностью до наоборот" и продолжают ее раскручивать. Поскольку она их всех очень даже устраивает и именно тем, что бездарное большинство в ней диктует свои условия талантливому меньшинству, а не наоборот. И поэтому все они сегодня не только коня в сенате потерпят, но и свинье в рясе копыто целовать будут и благоговейно хрюкать при этом.
   Всю свою жизнь я считал, что задача человека заключается в том, что бы быть кем-то, то есть что-то уметь и что-то знать. И при этом стремиться, соответственно, уметь лучше, а знать больше.
   Но теперь достаточно уметь только одно - пролезать, а знать что-то и вовсе не обязательно, компьютер за всех все знает. А вот, в зависимости от того, насколько и куда ты пролез, настолько и за столько, ты и можешь преподносить остальным свое незнание и неумение, как знание и умение.
   Поскольку остальным не важно, что ты им преподносишь, а важно, как, и откуда. Любая чушь, сказанная сверху, воспринимается ими, как гениальное откровение. А любое генитальное откровение, сказанное снизу или сбоку, как чушь собачья.
   Конечно же, все это касается в первую очередь моей родной области - культуры. Но ведь культура - это голова человечества, а все остальное - это все остальное.
   Хотя и в других областях человеческой деятельности все то же самое так же имеет место быть, только в меньшей степени. Поскольку и все это остальное, так же как и рыба гниет с головы.
   По идее, если кто-то на твоих глазах делает то, что тебя в принципе интересует, но при этом на недосягаемо высоком по отношению к твоему, уровне, то у нормального человека это должно вызывать, если не восторг, то хотя бы интерес и уважение. Теперь же все наоборот, стоит только что-то в этом плане продемонстрировать, как начинается реакция пушкинской сватьи бабы бабарихи: Ну и что?.. А вот, такой-то...
   То есть массовое сознание сегодня, не только давит личное своей массой, но и норовит при удобном случае натолкнуть его одно на другое, по принципу "разделяй и властвуй". Будучи само никем, начинает многозначительно потрясать перед твоим носом незыблемыми авторитетами.
   Все это мне пришлось так остро пережить, и открыть причины, по которым все это происходит, только, благодаря уникальной в своем роде судьбе, которая, может быть, для того и была мне уготована свыше.
   И началось все как раз таки с того момента, когда я из ремесленника и ученика стал перерастать в художника и мыслителя. До этого я, можно сказать, был счастливчиком и любимчиком, только в отличие от нынешних баловней судьбы, я не пользовался этим, а напряженно работал над собой, ориентируясь во всем исключительно на классиков.
   Но по мере этого перерастания, моя личная позиция "быть" стала входить в противоречие с, диктуемой массовым сознанием, взявшим окончательно верх, необходимостью приспосабливаться под вышестоящее ничтожество. А так же навязывать себя тем, кому, может быть, ты вовсе и не нужен.
   Руководимый надеждой, которая "преследует человека до крайности", что правда все же победит, я продолжал подниматься в направлении "быть". Но правда так и не победила, а произошло все с точностью до наоборот.
   И тогда, когда я, наконец, я в своей области научился что-то делать так, как никто не в состоянии этого сделать и узнал то, чего никто не знает, именно тогда, как сказал Р.Бах: "Все чайки величественно разом заткнули уши и повернулись к нему спинами". И я со своим этим: "Разве мы живем не для того, чтобы познавать, открывать что-то новое!?.." (Р.Бах "Чайка по имени Джонатан Ливингстон") остался ни с чем.
   Все мои коллеги, не обремененные в своем творчестве идеями и критериями, успели занять, так или иначе, свои ниши в искусстве и поэтому не видят проблему во всей ее наготе. Мне же, оставшись наедине с чувством собственного достоинства, пришлось столкнуться с ней, как говорится, нос, к носу. И вот тогда-то передо мной особо остро и встал вопрос "или, или" непримиримо и насмерть.
   Если не прав я, в том, что и как я делал, что считал возможным, а что невозможным, то тогда не правы все мы, начиная с Моисея и кончая нашими великими "шестидесятниками". Тогда не правы все древние пророки, все великие философы, великие поэты, писатели и композиторы. Не правы все, кто теоретически отстаивали, не использовали, подчеркиваю, а именно отстаивали, человеческие принципы мышления в противовес естественным животным.
   С животным же сознанием человеческие организмы могут жить на этой земле в количестве 20 миллионов, а не пяти миллиардов, как нынче. И если они теперь категорически не хотят даже слушать тех, кто на языке сегодняшнего времени, отстаивает эти человеческие принципы, то они подлежат уничтожению, как это уже не раз бывало в истории.
   Но неужели только глобальная катастрофа может нас рассудить!? Неужели за элементарную правду необходимо заплатить такую цену? Подумать только, мы могли быть друзьями! Мы же и созданы по идее друг для друга...
   В отличие от филиппинского героя и, вообще, от какого бы-то ни было героя, постоянно рискующего своей жизнью в борьбе со своими противниками, я по своей психологии вовсе не герой и жизнью своей на подсознательном уровне очень даже дорожу.
   Подстать этому и жизнь не преподносила мне в этом плане никаких особых испытаний, а скорее баловала и тщательно оберегала от них. Все мои испытания - это испытания, происходившие внутри меня, вся моя борьба - это, в сущности, борьба с самим собой. Но если положить на одну чашу весов мои страдания, а на другую страдания того же филиппинского героя, то неизвестно чья чаша перевесит. "Великое знание - великая скорбь"...
   Может быть именно поэтому, сколько я не встречался по жизни с людьми подлинно героическими, столько раз отдавал себе отчет в том, что при всей противоположности наших взглядов и убеждений, при непреодолимой бездне уровней мышления, на подсознательном чувственном уровне между нами всегда возникала глубокая взаимная симпатия.
   При этом они, как правило, первые при случае проявляли интерес к моей персоне и открывали мне свою душу. Не говоря уже о том, что только они, при всей их музыкальной необразованности и философской ограниченности и, слушали меня по настоящему, так что я чувствовал, что не зря делал свое дело.
   Мы, стоящие на противоположных полюсах человеческого сознания, оказываемся теперь ближе друг другу, чем рядом стоящие с нами приверженцы, как их, так и моего образа мышления. И ближе именно тем, что, являясь экстремальными личностями, мы в какой-то степени одинаково угнетены сегодня, объединенными в единую систему, бездарностями и ничтожествами.
   Но если героическая экстремальная личность имеет всегда перед собой как бы одного противника, побеждая которого, она наживает себе врагов, с одной стороны, но при этом кем-то и оценивается по заслугам, с другой. То у мыслителя, обличающего саму систему, противники все, а сторонников никого, поскольку понять его никто не в состоянии.
   Когда я годами добиваюсь определенной техники игры на гитаре и, наконец, ее достигаю, или, когда мучительно ищу нужное гармоническое решение и, в конце концов, нахожу его, то тотчас ощущаю, что это весьма естественно и органично, и странно, как это я сразу-то до этого не додумался.
   Так же и философское осмысление действительности. Как только я поднимаюсь в нем на новую ступень, так тут же оно становится моим новым я, привычным и естественным, а прежний взгляд на мир тотчас забывается. В этом смысле я прожил уже не одну человеческую жизнь, а как минимум три.
   И если меня сейчас свести со мной же тридцатилетним, и завести разговор на все эти темы, то во многом мы будем придерживаться диаметральных точек зрения. Хотя и тридцатилетний своим личным сознанием я уже тогда сильно отличался от всех, с кем приходилось общаться. Тогда мне все испуганно затыкали рот, думая, что я, или провокатор, или меня скоро посадят за мои высказывания, а теперь те же, в сущности, люди все чаще обзывают меня прокоммунистическим ретроградом.
   Поскольку подавляющее большинство, в отличие от меня, не имеет своей личной точки зрения. Вчера они отстаивали одно, а сегодня совсем другое. Их всегда ортодоксальная точка зрения на порядок вещей меняется не в результате личного осмысления, как у меня, а вследствие изменения общепринятой массовой, которая в свою очередь меняется по принципу: "раньше был человек человеку волк, а теперь наоборот". В плане же личного осмысления действительности они до самой своей смерти остаются детьми, примерно такими же, каким был я до шестнадцати лет.
   Да и не мудрено, поскольку это личное осмысление, уверяю вас, очень мучительный процесс, при котором вы время от времени душите в себе то, чем, собственно живете: веру, надежду, любовь. Потом эти чувства воскресают в вас, но уже в другом качестве. После чего, в результате очередного столкновения и разочарования, вы их снова душите в себе и т. д.
   Мучительно изменяя себя, но, следуя своим курсом, вы не изменяете тем самым себе. В то время как, следуя всегда "по течению" за кем-то, вы, не изменяя себя, изменяете при этом себе на каждом изгибе и повороте. И изменяете именно тем, что не осознаете себя как личность.
   Не осознаете того, что многие ваши желания - это не ваши желания, а навязанные вам кем-то на подсознательном уровне желания. Многие ваши мысли - это не ваши мысли, а ваша авторитарная вера в тех, кто вам их навязал. И, постоянно навязывая что-то другим, вы не замечаете, что и другие навязывают вам то же, по сути. И вы крутитесь с утра и до ночи, как белки в колесах, думая не своими мыслями о том, как вам удовлетворить не свои желания.
   Я же, мучительно осознавая свою судьбу, в которой ни одна любовь, почему-то не была взаимной и ни одна добродетель не осталась безнаказанной, постепенно прихожу к выводу, что она и была мне дана исключительно для того, чтобы придти к открытиям, изложенным в настоящей книге. Так что, поверьте, за все, о чем я пишу, заплачено очень дорого.
   И что в этом смысле, я как раз и есть такой же "раб божий", как и библейский Иов многострадальный, который имел изначально все, а затем всего этого лишился, да еще и проказу подцепил. Но, и он, и я вовсе не "рабы" - пресмыкающиеся, как теперь воспринимается это слово, а скорее "рабы" - работники, так следует воспринимать это слово в данном контексте, выполняющие через свои страдания, необходимую внутреннюю работу по осознанию божественной сущности.
   Праведный Иоф, также, не заслуженно перенося свои страдания, на протяжении всей книги, отстаивает свою точку зрения на божественную сущность, которая, в конечном счете, сводится к формуле, что, то, что так есть - это вовсе не означает, что так и должно быть. В то время как, навещающие его, друзья, точнее, оппоненты пытаются убедить его в обратном, в том что если так есть, значит, так и должно быть.
   Сам же Бог, доведя этого Иова до крайности терпения, возвратил ему и здоровье и все что он потерял в десятикратном размере, а оппонентов его осудил словами: "горит гнев Мой на тебя (Элифаза Феманитянина) и на двух друзей твоих за то, что говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иоф". (Книга Иова. гл.42)
   Такая вот философская сказка с happy endом, автор которой великий древний мыслитель, может быть его звали вовсе и не Иов, противопоставляет два мировоззрения, одно из которых возводит в принцип саму реальность (Элифаз и его друзья), а другое (Иов), отстаивает принцип, исходя исключительно из идеала, а реальность, противоречащую этому идеалу, напротив, подвергает сомнению и осуждает.
   И от имени Бога, как тогда было принято, автор устанавливает прерогативу идеала над реальностью. А так же прерогативу перспективы над сиюминутностью, и, следовательно, прерогативу мужского сознания над женским и личного над массовым. Все то же самое...
   Поскольку относительно именно этой системы координат, все человеческое сознание и болтается. И нарушение именно этих прерогатив и приводит человечество к фатальным бедам.
   Философские же категории "действие - противодействие" дословно с древне греческого переводятся, как "действие - страдание". И это определение намного точнее, применительно не к материи, а именно к сознанию.
   Любое альтернативное воздействие одного сознания на другое вызывает в этом сознании страдание. Выходов же из этого состояния страдания только два, или полное подчинение одного сознания другому, или осознание причины этого страдания, а, следовательно, и причины самого воздействия. В свою очередь осознание причины дает возможность, или избежать этого воздействия, или перейти к альтернативному воздействию, вызывая тем самым и альтернативное страдание.
   Эти альтернативные воздействия одних сознаний на другие и образуют систему "хочется - нельзя". Систему постоянного самоутверждения и постоянного осознания границ этого самоутверждения, то есть ту систему, на которой весь мир и стоит.
   Самоутверждающееся воздействие массового сознания сегодня, направленное против личного вообще, естественно, заставляет его страдать. Но как только одна выдающаяся личность познает причину этого страдания, откроет, так сказать, "черную дыру" своего личного сознания, так и начнется ответное противодействие, выражающееся так же в страдании, только на сей раз в массовом. С целью "убеждения" этой массы, то есть создания ей такой беды, благодаря которой она тоже осознает на своем уровне чего ей заведомо "нельзя".
   Пишу вот все это, заканчивая свою книгу, а сам с ужасом думаю: А ну, как и на самом деле, все это так! И я, открывая эти основополагающие причины, подписываю, тем самым, приговор всему человечеству!
   И почему в таком случае те, которые никого в жизни, кроме себя, не любили бездарно разглагольствуют с высокой трибуны об этой любви, а я, который посвятил этой любви всю свою сознательную жизнь, должен говорить столь страшные вещи?
   Ведь воспитание личного сознания в человеке, то чему я посвятил всю свою жизнь, это поддержание и стимуляция в нем жизнеутверждающих процессов. В то время как спекуляция на его массовом сознании - это подталкивание его к смерти.
   Вот уж воистину "Презренным Бог дает корыто сытости, любимым же страдания дает".
   Пишу вот, а сорока приносит мне на хвосте все новые и новые факты из самой новейшей истории, и все они лишний раз только подтверждают мою теорию и ни один из них ей не противоречит.
   Так, например, только я написал, что ядерный погреб непременно рано или поздно взорвется, исключительно потому, что сознание, сидящих на кнопках, разлагается, как СМИ преподносит мне информацию об одном прапорщике, который продавал марихуану военнослужащим, несущим боевое дежурство непосредственно на пульте ракет стратегического назначения. Там же они ее все вместе и курили...
   Только сделал свой вывод, насколько наркоидеология многим на руку, как показывают мне фильм про тайского генерала, который со своей армией курирует производство наркотиков, их транспортировку и реализацию все в том же, кстати, злополучном регионе, имея с этого 60% общего дохода.
   Остальные же 40% от продажи тех же самых наркотиков делят между собой коммунисты, желающие "освободить" крестьян, изготовляющих их, и Миссия ООН, специально созданная для того, чтобы не допустить их распространения.
   И те, и другие так же имеют свои войска, и время от времени совершают свои рейды, стараясь при этом не попасться на глаза ни тому генералу, ни друг другу. И в результате этих своих рейдов они только и делают, что демонстративно уничтожают солому на тех плантациях, с которых давно уже был собран и обработан урожай...
   А в довершение всего принесли еще статью доктора ф.м. наук Вселенского, который стращает в ней нависшей катастрофой так, что в сравнении с его прогнозами "Откровение Иоанна Богослова" - это просто детский лепет.
   Может быть, в математике он и много чего понимает, но в гносеологии с моей точки зрения ничего. Поскольку, подобно дитяти верит в "волшебную силу", с помощью которой Земля улетит в созвездие Водолея, а сознание более или менее достойных людей тотчас перейдет на четырехмерное видение, и питаться они будут солнечной энергией.
   Тут вот считай три жизни прожил, три бездны в этом сознании пролегли по отношению к средне заурядному, понял благодаря этому, что из себя представляли все великие люди, которым человечество обязано своей историей, но к четырехмерному видению не приблизился ни на йоту и к фотосинтезу тоже. И мое незаурядное в этом плане сознание ничем не отличается от остального заурядного, равно как и сознание всех моих великих предшественников.
   Теоретически конечно все может быть, но для того чтобы Земля улетела в созвездие Водолея, необходимо не только все живое на ней уничтожить, но и всю галактику взорвать. А кому это надо? Когда у человечества и так достаточно средств, чтобы сократить свою численность населения до размеров не представляющих ни какой угрозы всему остальному, живущему на этой Земле. Надо только еще немного сдвинуть у него мозги и пошло, поехало...
   И откуда это в сознании современных людей, и профессоров в том числе, столько наивной веры в сверхъестественную силу? Тогда когда они и естественной-то толком осознать не могут.
   Еще две тысячи лет тому назад И.Христос сказал: "Род сей лукав, он ищет знамения. Но не будет ему знамения, кроме знамения Ионы пророка".
   Так вот я как раз тот самый Иона и есть.
   Ведь что представляют из себя все сказочные злоключения Ионы? Ничто иное, как художественную аллегорию превратностей судьбы личности, на которую возложена такая же тяжкая миссия - обьявить о Гневе Господнем.
   Естественно, Иона не хотел такой судьбы и бежал от нее.
   И я не вовсе не хотел все это открывать, поверьте. Не хотел противопоставлять свое личное сознание всему остальному. Но точно так же как и Иону, такая же тяжкая судьба так же и тащила меня, и именно в этом направлении.
   Ведь если бы в юности я попал в руки квалифицированного педагога, то достиг бы того уровня игры на гитаре, которого достиг сравнительно недавно уже годам к 25. Вся жизнь была бы иной, и я сейчас уже почивал бы на лаврах каким-нибудь профессором консерватории. Но тогда бы я не сочинил ни одной своей аранжировки, и не понял бы, что являют собой наши великие "шестидесятники".
   Потом, если бы в свое время нашлась в этом мире еще хотя бы одна творческая личность, владеющая голосом, которая бы так же, как и я, воспринимала исполнительское искусство как идею, а не как средство существования, то я бы осуществил свою мечту - соединил в единый синтез самое прекрасное, сказанное музыкой и самое умное, сказанное словами.
   Но второй такой личности не нашлось, и все мои достижения в этом плане так и остались на бумаге. Зато нашлись те, кто нагло использовали мою мечтательную натуру и мой профессионализм в своих целях, и которых я по простоте душевной зачем-то поднимал этими своими достижениями в глазах всеобщего невежества, опускаясь при этом сам все ниже и ниже.
   Я уж не говорю обо всех других превратностях своей судьбы, вполне сравнимых по своей трагической парадоксальности со сказочными приключениями Ионы пророка. Но именно благодаря им, я и узнал то, что узнал.
   И вот теперь перед вами, соответственно, так же стоит выбор: Послушать Иону и покаяться, то есть перестать делать то, что заведомо нельзя. И тогда, может быть, Господь отведет свой Гнев и от вашей Ниневии. Или продолжать все в том же духе. Но в любом случае вы должны осознать, что наши судьбы взаимосвязаны. Об этом-то Он, которого вы считаете Богом, не двусмысленно и сказал.
   Чувствую реакцию читателя: Это надо же, куда его уже заносит! То он у нас, понимаете, Иоф многострадальный, то теперь Иона, а до этого и вообще сравнивал себя со всеми от Моисея и до Окуджавы с Высоцким...
   Да!
   Вот у Гумилева Льва Николаевича, когда он интуитивно подходит к тому же, громкое "Нет" с восклицательным знаком, а у меня "Да" и тоже с восклицательным знаком. Ибо все это и есть ничто иное, как проникновение личного сознания в единое смысловое поле мирового сознания вообще.
   И не магнитное поле Земли и не "частота Шумана" определяют это сознание, как утверждает вышеупомянутый доктор ф.м. наук. А наше сознание в одном из вариантов своего восприятия, воспринимает изменения в этом смысловом поле, как изменение магнитного поля и "частоты Шумана". Вариантов же этого восприятия бесчисленное множество, и с кем бы я еще себя не сравнил в этом плане, я не исчерпаю их всех.
   При этом все мы и философы, и художники, изучающие причину - вышестоящее сознание и воздействие его на наше - низшее, приходим к одним и тем же, по сути, выводам. Что говорит о единстве и преемственности нашего сознания, мужского, по сути.
   В то время как физики, и даже доктора наук, изучающие следствие, как только наталкиваются на ту же самую причину - вышестоящее сознание, так тут же и ударяются в средневековую мистику и наивную фантастику, обнажая при этом женский, по сути, взгляд на миро устройство.
   В то же время надо признать, что и женское, по сути, экстрасенсорное осознание этой причины, на уровне выдающихся личностей, проявляющееся в конкретном предвидении чего-то, время от времени имеет место быть. Лишний раз доказывая, что любое наше сознание есть ничто иное, как проекция выше стоящего сознания на наше пространственно-временное восприятие.
   А выдающаяся личность будь то художник, философ, ученый-первооткрыватель или экстрасенс, так или иначе, преодолевает эти временные рамки. И одна из них при этом определяет, ту или иную, совершенную форму этого восприятия, другая - причину тех или иных явлений, третья - средство достижения определенной цели, а четвертая одно какое-то неминуемое событие.
   При этом любая выдающаяся личность может и ошибиться, и из каждого правила на каком-то вероятностном уровне есть исключение. Поскольку сознание каждого из нас, с одной стороны, отталкивается от информации уже находящейся в едином для всех эфире сознания, а с другой, вносит свой вклад в него, частично изменяя его при этом, и определяя тем самым, сознания других, черпающих из него свою информацию.
   И если при этом сознание одной выдающейся личности направлено против всего доминирующего остального вообще, и если в своей этой позиции она к тому же выдвигает единую систему знаний, не противоречащую предшествующим, то это весьма опасный симптом для всего этого доминирующего остального.
   И я бы на его месте, на всякий случай, подстраховался, и к словам бы этого "Ионы" прислушался, и в ноги бы ему поклонился. На всякий случай...
   Конечно, трудно современному человеку поверить в выдающуюся личность, когда та никто и звать ее никак, но надо, если жить, конечно, хочется...
   И потом, мессия всегда являлся человечеству не оттуда, откуда его ждали, и был вовсе не таким, каким его воображали.
   В заключение скажу, что стаканов я по столу не передвигаю и авиакатастрофы не предсказываю. Отчасти потому, что меня это по жизни мало интересовало, каждому, как говорится, свое.
   Но вот, описал я красочно в главе "Роль женского в историческом процессе" то, как нашла одна первобытная женщина желтый камушек и сказала всем, что это кусочек солнца и что в результате этого произошло. А сам подумал: а ну, как археологи прочтут и скажут: "Это что же он такое пишет? Все золотые изделия, нами найденные, имеют более поздний возраст, нежели бронзовые и железные". И вся моя психологическая теория на этот счет летит к чертям...
   И вот, год спустя, после написания той главы, оказался я случайно в геологическом музее у стенда макетов золотых самородков и спросил весьма любезного пожилого экскурсовода, в прошлом металлурга:
   -Скажите, пожалуйста, а при какой температуре плавится золото?
   -Самородное - уточнил он - При очень низкой, порядка тысячи градусов.
   -Значит, в первобытном костре его можно было расплавить? - на всякий случай спросил я.
   -Вполне - ответил он - и удивленно на меня посмотрел.
   -Видите ли, - сказал я - на основе некоторых своих открытиях в области психологии я взял на себя смелость предположить, что до металлургии люди додумались благодаря золоту и женскому отношению к нему. И поведал ему вкратце свою теорию.
   -Вы абсолютно правы - сказал он - Об этом как-то умалчивают, у нас, знаете, как принято считать, каменный век, потом бронзовый, потом железный. А на самом деле самые первые металлические изделия это были как раз изделия из самородного золота. Причем, вот как вы и говорите, женские украшения, а вся эта бронза была уже потом...
   Так что одно мое попадание в суть происходившего, а, следовательно, и имеющего быть вообще, уже получило свое подтверждение. Думаю, что подтвердятся и все остальные. Все зависит от того, как будут складываться наши дальнейшие взаимоотношения: параллельно или вразрез...
   И поэтому мой долг попытаться на всякий случай всех вас предупредить.
  
   Для того чтобы дать теоретическое обьяснение явлению гравитации, с которым каждый живой организм сталкивается на практике ежесекундно, передний край теоретической физики выдвинул концепцию, так называемой, струны. По которой выходит, что все в мире состоит уже не из атомов, а из этих струн, (поскольку в основе атома так же лежит гравитация) и которые эти струны, в свою очередь, меньше атомов примерно настолько же, насколько сам атом меньше среднего светила во вселенной. Кроме того, струна эта проявляет столько свойств, что трехмерным пространством все их определить не возможно, а можно определить их все только, как минимум, одиннадцати мерным.
   По аналогии могу сказать, что для определения природы живого нам необходимо, как минимум двенадцати мерное пространство. Посудите сами, представление о природе живого идет в наше сознание через четыре органа чувств: трехмерное видение, трехмерное слышание (по высоте, продолжительности и громкости), обоняние и осязание, по аналогии можно предположить, что тоже трехмерные (у живоиных эти чувства более развиты, чем видение и слышание), в сумме уже дают эти двенадцать измерений. Но то, что и первичное эмоциональное воспроиятие как себя, так и окружающего нас мира во всем его многообразии, и осознание этого восприятия разделяется нашим сознанием на множество диаметрально противоположных: восприятий и осознанных понятий ("теза-антитеза") как раз и говорит о том, что изначальная природа всего полярна.
  
  
  
  
  
  
  
   178
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Дух
  
   Физ.
  
   Физ.
  
   Дух
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"