- На выезд. Срочно. В отеле "Церебральный" обнаружен труп, - трубил в телефонную трубку голос дежурного, любителя импровизировать с надоевшими за голы службы названиями.
Майор Васильчиков, человек утончённой психики, очень любил выезд на труп. В молодости он работал в МУРе - вот была настоящая жизнь! Труп за трупом, кража за разбоем, а там ещё грабёж, рэкет и коррупция - здорово. Правда, последнее из перечисленного не очень касалось майора, но он всегда был рад в таком деле поучаствовать, жаль редко удавалось. Приходилось экономить. Друзья и начальники в один голос говорили: с твоими-то мозгами, Васильчиков, поневоле станешь честным. Дела... Зато всегда находилось, что сказать жене, когда приглашал практикантку с юридического на рандеву. А сейчас... эх, хорошо не на зоне, после одного прискорбного случая, кончившегося потерей чести в специализированном клубе... и вроде бы сослали довольно удачно, ведь городок не деревня и звёздочку навесили, наверное, извинялись за беспорочность...
Но не будем о грустном - впереди труп.
Гостиниц, а тем более каких-то отелей-мотелей в маленьком городишке наперечёт. Отлично знал майор дорогу. Переехать через мост, постоять на вечно красном светофоре, хорошо что единственном в городке, а там уж рукой подать. Но машину здесь придётся бросить - слева овраг-свалка, а справа забор (за него и держись), а рукой необходимо в обязательном порядке подавать предупреждающие знаки, особенно минуя калитки, а то выплеснут на мундир помои.
Вот он - отель с преступлением.
Преступление майора совершенно не интересовало, он всегда охотился за преступником, а что он натворил - неважно. В одном твёрдо уверен майор, чем хуже поступил альтернативщик порядку, тем лучше - любое начальство довольно, когда население ведёт себя из рук в руки вон. В таких тяжёлых случаях всегда расширяли штаты, не вели речь об урезании финансирования, наращивали фонды и так далее. Одни плюсы. Но, если жители лоботрясничают, никого не убивают, даже не нарочно, а лишь морды бьют и валяются где попало - жди беды. Понаедут проверяющие, начнёт приставать прокурор, в смысле законности того-то и того-то и даже этого - ужас грядёт, а не служба. Две трети страны станут недовольными в ряд.
--
Показывай! - Майор не имел привычки здороваться с подозреваемыми.
Подозревал он всех, поэтому лучше уж ни с кем и никогда. Трясущимися руками дежурный в очках с бронированными на вид стёклами протянул Васильчикову спичку.
- Ага, - сказал майор понимающе, и китайским ножом с пассатижами, заменявшими ему пинцет, вложил спичку в целлофановый пакетик из-под встречи с юной юридической практиканткой.
- Теперь труп, - скомандовал майор, распахивая на всякий случай кобуру.
Это не было тщетной предосторожностью, а скорее превентивной мерой - трупы в городишке имели подлую привычку неожиданно вскакивать и, шатаясь, прятаться в ближайших кустах. И это прекрасно, когда в кустах, так сказать, штатного городского озеленения - тощих. А в прошлый труп Васильчиков получил убийственный нагоняй от благоверной. Бог бы с ней, не обидно, но и от старшей дочери (растёт смена!), за то, что мундир был весь в неординарных, никем не облагороженных репьях.
Пневматический пистолет майора, переделанный в оружие из мирного велосипедного насоса, теперь всегда наготове и заряжен крепчайшим наркотическим средством, выменянным у местных цыган за конфискованную у них же дурь. Когда в городишко приезжал в прошлом квартале бродячий зоопарк, Васильчиков не удержался и проверил теоретические цыганские расчёты (народ они ненадёжный в обещаниях). Слон упал как подкошенный и проспал все гастроли.
Майора потом вызывали в район и пригрозили, что вычтут весь гонорар слона, исчисленный в бухгалтерии РУВД по заявлению импресарио. Ерунда - слоновый гонорар. Не велика потеря. На трупах Васильчиков зарабатывал гораздо больше, - но вот мормышку, которую он привязал к жениной заколке, было действительно жалко. На неё до слона здорово брал окунь. Жаль. Импресарио вместе с подлым подельником ветеринаром стрелу из слона не вернули.
Ничего, мормышек у соседа инвалида наделано много, он же лечится мелким трудом от суровых запоев, а вместо заколки жены, Васильчиков ныне использовал более эффективную шпильку дознавателя Веры - она до осени своих новых сапог из сейфа вынимать не станет. Если дело обернётся серьёзным соприкосновением, то можно будет вернуться в отдел и выдрать шпильку из второго ботфорта (запасную мормышку майор приберёг, наколов в подкладку фуражки, а собрать пулю дело плёвое - одноразовых шприцов в любом подъезде, как грязи). Всегда полезно прокачать ситуацию заранее - так думал Васильчиков, пока поднимался по шаткой лестнице в номер.
Завершения его подъёма терпеливо ожидал внизу дежурный - ступить на лестницу вдвоём было рискованно. Наконец майор и дежурный остановились у люкса и принялись совещаться, кто будет открывать дверь, а кто держать пистолет. К предстоящему делу это не имело никакого отношения, вопрос был чисто технический. Дверь открывалась только при условии нахождения в коридоре одной персоны и открытая занимала всё пространство от выхода на лестницу до фикуса - на то он и люкс. Немного (на счёт три) убрав животы, оба ввалились в комнату, по инерции миновав душ и туалет, служившие в люксе прихожей или холлом - кому как нравится.
Глазам открылась невиданная в городишке без музея изобразительных искусств, хотя бы имени Пушкина, картина. Широкая кровавая полоса пересекала выгоревшие обои, изображавшие ржаную несжатую ниву на мелко распаханном суглинке, усыпанную широко распространёнными на Руси сорняками, не однажды воспетыми в народных страданиях. "Эх, не забыть бы, напомнить жене: как поспеют во ржи на агрономической станции бывшей Сельхозхимии васильки - нарвать, насушить и сделать отвар для выгонки камней. От нашего чешского пива почки уже почти развалились, а на рентгене выглядят заброшенной бетономешалкой", - подумал Васильчиков и широко улыбнулся, обнажив весь рабочий комплекс ротовой полости: два пластиковых моста, один позолоченный металлический зуб и обложенный от худых почек язык.
Улыбку, сходную по производимому впечатлению, породило, однако, не исчезновение почечных колик в светлом будущем, а вид свежей крови мгновенно запёкшейся на стене под воздействием плановой проверки поставленного на вечный ремонт отопления. Давно майор не чувствовал себя таким нужным обществу. Но появились и сомнения...
- Так, где труп? Показывай!
- Ах, вы об ентом - таки вот! - Жалкие останки трупика клопа, в конце кровавой дорожки (с великолепнейшим отпечатком пальца постояльца), явно недотягивал до криминального понятия "труп", звучавшего гордо.
- Издеваешься? Где остальное?
- Так вы ж убрали... на спичке крылышки...
- Я тебе покажу крылышки! Ты кого вызывал, упырь? - Взревел майор.
- Как кого? Вас - Сан Эдем Пиз Данцию. Кровососы напали!
"Ещё один косноязычник", - думал майор, когда садился в уазик в полнейшем бешенстве. Мало того, что в морду дать дежурному он не смог, раз у того оказалось алиби: телефоны всех городских служб, в целях экономии номеров АТС, по указанию генерала Шойгу аннулировали и объединили в одном усталом дежурном (911), - так ещё и облили помоями по дороге (с расстройства майор забыл подавать рукой знаки, когда проходил вдоль забора).
- Будет тебе отвар из васильков, - грустно думал, заводя в принципе незаводящийся уазик, майор.
И надо сказать основания думать именно так и никак иначе у него имелись веские...