Фернан Магеллан. 
 Переход ч-з Тихий океан (1520-21 гг.) 

                                 Дубровченко Владиславу 

 Полдень. Конец ноября. Итак, 
 одолев мной открытый пролив, мы вышли 
 в океан без названия. Полный бакштаг* 
 дует во все паруса! Наградишь ли 
 наши чаянья суши полоской, Отче? 
 Чем от Америки дальше, тем чётче 

 страх, проникающий в плоть. Так вот 
 что имеют в виду, прибавляя "липкий"! 
 В данном случае обволокло им живот. 
 Ну почему не сиделось под липкой 
 мне в родной Португалии? Что за сила 
 тело, под липкой сидящее, смыла 

 в воду?.. Тридцатого декабря. 
 Ни соринки в глазу у того, кто взглядом 
 даль пространства с грот-мачты** шершавит зазря, 
 ни указанья на то, что мы рядом 
 с обитаемой областью, будь то остров 
 или мираж. Зато шанс встретить монстров 

 тут первобытных, боюсь, велик. 
 Даже слишком! Кто знает, что там, в глубинах, 
 обретается? Солнце, похоже, балык 
 сделать решило из нас, не повинных 
 ровным счётом ни в чём. Жаль, что нет да Гамы. 
 Был бы - махнули бы с ним на Багамы!.. 

 Боцман в запое. Матросы "в хлам". 
 Кок не знает уже, из чего готовить. 
 Судовому врачу, по его же словам, 
 "Нечем, представьте, колоться! А то ведь 
 от рожденья подвержен морской болезни. 
 Да уж! Молитвы - и те бесполезны...". 

 Толком не дав поблевать врачу, 
 штурман с юнгой на пару "сыграли в ящик". 
 Солонина по самое всех "не хочу", 
 падла, достала, болтаясь в урчащих, 
 как оркестр, желудках. Вокруг на мили, 
 не позволяя "Ура! Мы приплыли!" 

 радостно крикнуть, сплошная гладь 
 океана, куда ни взгляни, простёрта. 
 Из "гнезда" на грот-мачте доносится: "Блядь! 
 Ни тебе бухты удобной, ни порта. 
 Ни каких бы то ни было пальм, вальяжно 
 кроны развесивших. Боже, как страшно!..". 

 Третьего. Месяц, кажись, февраль. 
 Удивительно, как не теряюсь в датах? 
 Ведь повсюду - в печёнках сидящая даль! 
 Соотношение трезвых и "датых" - 
 двадцать пять к одному, далеко не в пользу 
 первых. Лишь малая часть "встала в позу". 

 Звёзд в полушарии южном глаз 
 видит меньше, чем в северном. Как ни странно, 
 океан этот в "Море волнуется раз!.." 
 с нами играть не спешит. Скажем прямо: 
 коль утопну, пущай поминают лихом. 
 Если же нет - назову его Тихим. 

 Позже. По-прежнему гладь да тишь. 
 Сухари (или то, что когда-то ими 
 было) пахнут крысиной мочой. Стоит лишь 
 вдаль посмотреть, забывается имя. 
 А места-то какие! Таких на карте 
 нет (и не факт, что появятся)... В марте. 

 Целых три месяца на пути 
 к неизвестности. Боже! За что нам эти 
 злоключения? Тысячи лиг позади. 
 Четверть команды на том уже свете 
 пребывает, вотще упокоя души. 
 Месяцы! А обитаемой суши 

 так и не видно. Вчера кувшин 
 из-под рома блуждать по волнам пустили 
 с жалким воплем о помощи. Все как один 
 или по шару мы плаваем, или 
 океан так велик, что его кривое 
 зеркало шире как минимум вдвое 

 материка, где-то там вдали 
 с нетерпением ждущего нас. А мы-то! 
 Сами толком не знаем, когда до земли 
 смогут добраться три наших корыта 
 утлых и доберутся ли. Что ж, не густо. 
 На горизонте по-прежнему пусто 

 до безобразия. Нам хана! 
 Не сегодня, так завтра. По крайней мере, 
 всё, похоже, к тому и идёт. На хрена 
 пёрлись, открыв Магеллановы "двери"***, 
 по дороге лишений в такие дали, 
 где, между прочим, на дне нас "видали", 

 образно скажем, угри, ежи, 
 звёзды, ракообразные, осьминоги, 
 стерлядь, губки и прочие твари?! "Пиши, 
 братцы, пропало! Забудьте о Боге - 
 его нет! - причитает Второй помощник. - 
 Наша экспансия - из невозможных!.." 

 Позже. Ни капли осадков. Мозг, 
 забывая о главном - заветной цели, 
 на одно лишь горазд: растекаться, как воск. 
 Невыносимое пекло! Мы съели 
 все припасы. Взялись за воловьи кожи - 
 те, что крепились на реях. О, Боже!.. 

 "Мой адмирал, наше дело - дрянь! 
 Предлагаю всем за борт, на дно, и баста! - 
 хнычет Первый помощник. - Махнём "инь" на "янь". 
 Так мы избавим гальюн**** от балласта, 
 а себя от гнетущего страха перед 
 далью, не зная где зад, а где перед!.." 

 Может, и прав он. Судить не мне 
 в обстоятельствах данных. Лишь вера в случай 
 и опять-таки страх, как то встретят на дне, 
 плоти претит распластаться заблудшей. 
 Знаю только одно я: пока блуждаем, 
 мир - продолжается, передвигаем 

 гранью небес и воды. И так - 
 дальше. Как говорится, все карты в руки. 
 Вот возьмём, и "положим" на полный бакштаг, 
 полного вместо крутой на поруки 
 взявши, с целью смешной - одолеть пространство, 
 слишком далёкое от христианства! 

 Судно - игла. Океан же - стог 
 сена. Или точнее - вершина стога. 
 Океан, пусть и тих он, настолько жесток, 
 что не намерен кончаться, ей-богу, 
 в направлениях всех четырёх. Нет мочи 
 по амальгаме его дни и ночи 

 ползать!.. Апрель. Перед ним был май. 
 Как бы, Отче, там ни было, - всё приемлю. 
 Ткань одежды пропитана (хоть выжимай!) 
 солью... Но чу! Ибо крик "Вижу землю!" 
 разорвал тишину, поднимая пыли 
 облако. Слава ветрам! Мы доплыли... 

Февраль 2010 


 *Бакштаг - Курс парусного судна 
 **Грот-мачта - Наиболее высокая судовая мачта, обычно вторая, считая от носа судна 
 ***Магеллановы "двери" - Магелланов пролив, им же и открытый 
 ****Гальюн (от швед. galjon - нос корабля) - Отхожее место для экипажа