Утром Лускье чувствовал себя намного лучше. Не то, чтобы готов был бегать и прыгать, но поднялся с кровати самостоятельно и даже прошелся по комнате. Именно тут его и застигла Мати. Причитания и горестные вопли загнали его обратно в кровать. После очередной лечебной процедуры Мати принесла завтрак и попыталась накормить Лускье. Тот отбивался, как мог, и, в конце концов, выгнал служанку, заявив, что он не малый ребенок и может всё сделать сам.
Позавтракав, Лускье почувствовал себя еще лучше, спина уже не ныла и лишь при резких движениях выдавала себя прострелами боли. Бодро посвистывая, он вышел на задний двор, посидеть в тени яблонь. Хофран, трудившийся на дальней стороне, кивнул, как он это обычно делал. Пегас, зависший над округлым искусственным озерком, печально смотрел на дом.
Лускье прошел через двор, провел рукой по стволу старой яблони и присел на скамейку, сделанную еще при его деде. Думалось тут хорошо. А подумать было о чем. И дело даже не в странном вчерашнем событии. Случайность. Затронуло по касательной. А вот дела более давние...
Во-первых, Катрин. Веселая, красивая, немного легкомысленная. Вторая дочь Пауля ди Шагаля. По знатности ее семья уступала дэ Монам, но вот по богатствам намного превосходила. Но дело было не в знатности или деньгах. Лускье с трепетной нежностью относился к этой особе. Не мог сказать даже себе любит ли. Его грызли постоянные сомнения. Он боялся, что однажды поймет, что Катрин не его судьба, но будет поздно, потому не торопился. Зато дочь ди Шагаля всячески намекала, что их отношения весьма серьезны и пора бы о свадьбе подумать. Одной из причин бегство Лускье в провинцию были именно эти намеки, становившиеся всё менее прозрачными.
Во-вторых, Луидор. Весьма хмурый и замкнутый товарищ с учебной скамьи, после университета подавшийся в подпольный мир политических течений. Его суждения о царящих в стране порядках частенько граничили с откровенно революционными. Луидор был добрым другом во время учебы, и лишь это не позволяло Лускье просто не сдать его полиции. Они спорили, часто и жарко. Луидор не мытьем, так катаньем пытался навязать свою точку видения мира. Часто звал на всякие подозрительные собрания. Но Лускье каждый раз удавалось отвертеться. Это стало второй причиной для поездки к дяде.
И если вчера никто из них, ни Катрин, ни Луидор, не посетил его дом, что до конца недели точно следует ждать гостей. Единственным кто посетил его, кроме полиции, была тетка Луиза. Но у нее были свои причины. Тетка Луиза жила и ждала, что с "бедным мальчиком" что-нибудь случится, и тогда состояние дэ Мон благополучно отойдет ей.
Как не прискорбно было признаваться себе, но поездка не дала ровным счетом ничего. Лускье сумел немного развеется, отдохнуть, но ответов на вопросы не нашел. А значит, их придется искать здесь и видимо сейчас. Скучал ли он по Катрин? Да. Но умирал ли он без неё? Нет. Её образ навевал некую светлую грусть. Казалось, что он оставил в столице нечто теплое, к чему хотелось вернуться, но не обязательно сейчас же. Про Луидора и вовсе речь не шла. Тут лишь надо было найти нужные слова, но, конечно же, и этого не удалось сделать. Хотя в глубине души дэ Мон прекрасно понимал, что никакие слова не помогут.
Лускье задумчиво склонил голову набок. Спина немного ныла. Мазь доктора Грегоруа все-таки сотворила чудо, не имея при этом никакого отношения к магии. Тут Лускье вспомнил, что ростовщик Донжон пригласил его в дуэльный клуб, намекая на некое новшество. Лускье не был любителем острых впечатлений, которыми манило это заведение, но куда-нибудь сходить надо было. Но оставался вопрос с больной спиной. Кряхтеть и скрипеть зубы в обществе дэ Мону не хотелось. И он решился-таки отправиться в магическую лавку. Тем более чары на плаще испортились, да и надо было что-нибудь присмотреть для собственной защиты.
Торсон застал Бруно за чтением. Сыщик углубился в изучение какого-то справочника по истории. Судя по иллюстрациям, его интересовал период правления основателей рода Варлуа.
- Хм... Собрались к нам в университет? - хмыкнул Торсон. - На исторический факультет?
- Боюсь, мне там точно ничего нового не расскажут, - буркнул в ответ Бруно, не отрываясь от книги. - Просто картина, которую мы видели вчера у графини Дэ Ровуа, меня сильно заинтересовала. Любопытно кто мог быть автором.
- Есть успехи?
- Странно, но это полотно не числится ни в одном справочнике. Более того, Рубле, видный историк того времени, утверждает, что братья-близнецы перестали общаться лет за пять до коронации. Масель жил на севере в Рауне, будущий же король Людо обосновался в Бодо. Никто не желал посещать столицу. Историк справедливо отмечал, что подобное привело бы к немедленной стычке сторонников. И как один из вероятных вариантов развития событий примело бы к пожару гражданской войны, - пояснил Бруно.
- Но неизвестный автор все равно изобразил их вместе, - подытожил Торсон.
- Да и это весьма странно, как и то, что эта картина, которая нигде не значится, висит в гостиной такой именитой личности, как наша уважаемая Жанна дэ Ровуа. И знаете, что еще более странно, мой дорогой друг? - Хорн оторвался от книги и пронзительно посмотрел на помощника. - Это платок.
- Платок?
- Ну да, платок. Тот самый, который графиня так торопливо спрятала. Словно вещь эта была настолько важна и тайна, что мир не должен о ней знать, - Бруно снова задумался.
- Возможно это подарок одного из любовников. Знаете ли, слухи о любвеобильности графине ходят весьма красноречивые, - Торсон вспомнил, какие на него взгляды бросала маам Ровуа, и покраснел.
- Сомнительно, - отмахнулся Хорн. - Если слухами наполнено всё высшее общество, чего же графине скрыть какой-то платок? Это что-то другое. Однозначно. У неё был более веский мотив, черт побери. Более того, я уверен, что нас наняли именно для того, чтобы вернуть именно этот платок.
- Тридцать экю за платок?- рассмеялся Торсон. - Можно было купить с три сотни таких же.
- Значит, важен именно этот, - Бруно с раздражением захлопнул книги. - Но у нас есть более важные и насущные дела.
- Вот как?
- Да. Надо немедленно ехать к одному, точнее единственному, свидетелю нападения Тихушника.
- Но этим делом занимается полиция, - напомнил Торсон. - К нам никто еще не обращался.
- Вот в том-то дело, что "еще". Не сомневайтесь - обратятся, - усмехнулся Хорн. - Но ждать пока это произойдет не зачем, надо заранее собирать факты.
Торсон только собрался что-то возразить, как в комнату ворвалась маам Лилинда. Лицо хозяйки свободных квартир заливал гневный румянец. Она чуть ли не швырнула корзинку с завтраком на стол и уперла руки в бока.
- Да что же это такое?
- Что случилось, маам? - Торсон даже спрятался за спину невысокого сыщика.
- Что? Ах, что? - обычно симпатичное лицо женщины сейчас грозило всеми муками ада. - И вы еще спрашиваете что?
- Ну, собственно говоря, конечно, спрашиваем, - невозмутимо ответил Бруно. - Мы же не знаем, что произвело на вас такую реакцию.
- Ах, так? Тогда посмотрите в окно!
Бруно не пошевелился, а Торсон, подхватив со стола пачку сигарет, выглянул на улицу.
- Хм... - протянул он.
- Что там, друг мой? - спросил Бруно, скрестив руки на груди.
- Да ничего особенного, - пожал плечами маг-студиоз.
- Как ничего особенного? - задохнулась от негодования. - Там! Там!
- Ну, мамругу там, - помог ей Торсон. - Весьма обычный. Видимо к вам, уважаемый Бруно.
- А вы, дорогая маам Лилинда, весьма очаровательны в гневе, - выдал Бруно.
Хозяйка дома пришла в замешательство. На лице пробовала пробиться смущенная улыбка, но брови продолжали хмуриться.
- Правда, мамругу с кошкой, - продолжал докладывать Торсон с передовой. - И вроде даже как дохлой кошкой в руках.
- Ага! - торжествующе воскликнула Лилинда, снова переходя в наступление. - Вы мне всех клиентов распугиваете подобными знакомыми. Вы...
- А ведь действительно, весьма очаровательны, - поддержал Торсон сыщика, оборачиваясь.
Маам Лилинда покраснела и выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Торсон рассмеялся, Бруно лишь улыбнулся.
Лускье прошел по дому, отдал Мати распоряжения насчет обеда, хотя она лучше него знала, что нужно "больному хозяину". Но выйти на улицу не успел. Служанка отговаривала его от прогулки, как только могла. Но Лускье остался непреклонен, уверяя, что свежий воздух пойдет ему на пользу. В итоге он вынужден был потратить полчаса времени на пререкания Мати.
У входной двери из старого доброго дуба стоял Огран. Желтая кожа, лысый череп, полоски татуировок вокруг черных глаз, признак принадлежности какому-то клану. Типичный орк. И не скажешь, что полукровка. Его взгляд недвусмысленно указал на двух господ топтавшихся у ажурной калитки.
- Кто это? - нахмурился Лускье, не хватало еще, чтобы Мати увидела их, точно примет за наемных убийц и опять поднимет ор.
Огран лишь пожал плечами.
- Только приехали. Вроде ничего опасного в них не вижу, но лучше, если я сам узнаю, что им нужно, - сказал он.
Лускье кивнул и стал натягивать темно-коричневые перчатки. Охранник вернулся быстро.
- Ну что? - дэ Мон как-то неожиданно для себя насторожился.
- Моссиры к вам по делу. Тому же, что и полиция, - доложил Огран, подумав немного, добавил: - Сыщики вроде.
Лускье кивнул и направился к калитке. Откладывать свою прогулку в магическую лавку ему не хотелось, тем более никаких законных прав на допрос у пришедших не было.
- Моссир дэ Мон?
Прозвучавший вопрос больше походил на утверждение, но Лускье кивнул.
- А вы?
- Бруно Хорн, - представился кругленький, затем указал на второго. - Мальколь Торсон.
- У вас ко мне какое-то дело?
- Да, и весьма важное.
- Вот как? Для кого важное?
- Ну, в первую очередь для нас, - честно сознался Хорн. - Но так же для всех тех, кому вы, возможно, спасет свою жизнь.
- Даже так, - невольно усмехнулся Лускье. - Но вы же не из полиции?
- Нет, - твердо ответил Бруно и заглянул через плечо Лускье на Ограна. - У вашего охранника очень наметанный взгляд. Впрочем, как и должно быть у шикир-юра .
- Я передам ему вашу похвалу, - улыбнулся Лускье, пропуская мимо ушей звание, которым сыщик наградил орка. - Моссиры, видите ли, я очень тороплюсь и...
- Мы можем прогуляться с вами, - тут же перебил его Бруно и добавил, заметив нерешительность на лице дэ Мона: - Если вас это не поставит в неловкое положение.
- Ну что вы, - запротестовал Лускье, ему начинал нравиться этот круглый коротышка. - Я просто думал, подобное вам доставит неудобство.
- Потерпим, - решительно улыбнулся Бруно и махнул рукой. - Так куда вы направлялись?
- К фонтану Жакомо Бонтаре. Знаете, где это? - туманно ответил Лускье.
- Там есть отличное кафе "Мантруле", - глаза Бруно загорелись. - Бывал там несколько раз. Весь достойное заведение. Но думаю, ваш путь лежит не туда.
- К сожалению, не бывал в этом кафе, хотя и проходил мимо, - согласился Лускье. - Теперь придется посетить его, что удостоверится, так ли он хорош, как вы о нем говорите.
За легким непринужденным разговором о том о сем они двинулись в путь. Многолюдные улицы безразлично поглотили троицу.
Лускье даже не заметил, как их разговор от обсуждения достоинств конюшен Атуа Габже перешел на некий допрос. Дэ Мон вкратце пересказал события того вечера. Бруно слушал молча, изредка кивал. Торсон молчаливо следовал за ними в двух шагах, беззаботно рассматривая встречавшихся по дороге дам. Парочка даже улыбнулась в ответ на его взгляд.
- Значит, оборотник появился со стороны Пиньюма? - переспросил Бруно. - И на нем не было ошейника?
- Совершенно точно, - подтвердил Лускье. - Тогда я не придал этому значения. Знаете ли, не до этого было. Но сейчас... Ведь как может оборотник быть без ошейника? Лишь сей предмет держит его в повиновении. Через него хозяин может управлять этой бестией.
- Верно подмечено, - согласился Бруно. - Интересный факт. Еще вопрос, не могли бы описать оборотника?
- Описать? Зачем?
- Что бы точно знать, что за тварь вам повстречалась. Видите ли, оборотников выращивают всего три магических двора. И у каждого свой набор ипостасей, - пояснил Бруно. - Зная, где вырастили тварь можно пробовать проследить, кому продали. Ну, вы понимаете. Ниточка, хоть и смутная.
- Ну... - задумал Дэ Мон. - Вначале он выглядел, как собака или волк. Достаточно большая. По грудь мне, наверное. Шерсть черная. А потом он обернулся ящерицей или гавиалом. Чешуя, не уверен, но кажется, была зеленой.
- Отлично. И еще один момент, - наставил указательный палец Бруно. - Вы упоминали, что прежде чем напасть, оборотник обернулся в проулок, откуда пришел. Верно?
- Да.
- Вы в этом уверены?
- Безусловно.
- Отлично, - Бруно улыбнулся. - Вы мне очень помогли.
- А вот полиция была иного мнения, - усмехнулся Лускье. - Вернее их лица не выразили никакой радости от моего рассказа.
- Вот как? Не удивительно, - лицо Хорн скривилось в выразительной гримасе, по которой сразу становилось ясно, что он думает о департаменте полиции в целом. - Эти моссиры и пчелу с цветком связать не смогут. Зачастую. А кто конкретно к вам приходил?
- Имена я уже и запамятовал, думал без надобности. Но один был из серых плащей, - без раздумий выдал Лускье.
- Даже так? Занимательно, - задумался Бруно.
Какое-то время они шли молча. Торсон отпустил какую-то сальную шутка и разговор снова заглох. Чувствовалось, что диалог полностью себя исчерпал. Так и оказалось. Возле фонтана Бонтаре Бруно и Торсон раскланялись с Лускье. Хорн еще раз сердечно поблагодарил за столь ценные сведения. Через минуту они умчались на конном экипаже. Лускье проводил их взглядом и продолжил путь.
Через площадь Лускье пришлось пробираться, работая локтями. Толпа с ажиотажем наблюдала за выступлением бродячих актеров, продавцы навязывали свой товар, наваленный на лотки, а карманники старались обчистить и тех и других.
Цель прогулки дэ Мона магическая лавка "Удивительное рядом" располагалась прямо за углом направо от фонтана. Над дверью широкой, словно для прохода полулегендарных огролоков , висела вывеска с цветастыми брызгами, которые светились и ночью. С фантазией у хозяина лавка мэтра Хавжи МакГриди было слабовато. Зато имелся патент от Парламента на право продажи артефактов, магических снадобий, чар и ингредиентов второго уложения .
В самой лавке царил вечный полумрак. Жалюзи прикрывали окна. По широкой просторной комнате витал аромат каких-то трав. Сами источники запаха были бережно развешаны над длинным прилавком цвета морской волны. Каждая стена была исчерчена ребрами полок, а практически всё пространство лавки занимали старые стеллажи.
Мэтр Хавжи вынырнул откуда-то из-под прилавка и привычно подслеповато уставился на посетителя. Лускье спокойно подошел поближе, зная, что проблемы со зрением являлись лишь уловкой.
- А-а-а, моссир дэ Мон, - прокряхтел мэтр, возраст которого перевалил через седьмой десяток. - Приветствую вас в моей скромной лавке.
- Здравствуйте, моссир МакГриди, - отозвался на приветствие приветствием Лускье.
- Неужели проданные мною вам товары оказались недейственными? - скорее для проформы заикнулся Хавжи.
- Ну что вы, - успокоил его дэ Мон. - Ваши товары именно того качества, что вы о них и говорили. "Зонт Марога" даже спас мне жизнь.
- Вот как? Вам случилось попасть в потоп? - прошуршал мэтр, перебирая накладные.
- Не совсем. Но уверяю, что чары меня здорово выручили, - не стал вдаваться в подробности Лускье. - Но как раз вследствие вышесказанного, заклинание пришло в негодность.
- И вы хотели бы купить ему замену? - упредил его радивый продавец.
- Не только его, - кивнул дэ Мон.
- Замечательно, - скрипнул мэтр и сбросил маску трухлявого старика. - Итак, посмотрим. Что же вам необходимо. Ах, да. "Зонт Марога". Само собой разумеющееся. Где-то он у меня... - Хавжи полез на верхнюю полку позади прилавка, надо сказать весьма ловко. - Ага, вот оно.
На сине-зеленое сукно лег свиток. Применение готовых заклинаний сводилось к примитивным действиям. Например, "Зонт Марога" защищал от непогоды, и соответственно сопоставлять его следовало с тем предметом, что служит именно для подобных же целей. Например, плащ или шляпа. Специальным мелом, который прилагался к свитку, рисовался круг, внутрь которого помещался предмет и свиток. Читалось простенькое заклинание, начертанное сверху на свитке, которое служило активатором. И всё. Забирай готовую зачарованную вещь. Получалось некое подобие артефакта. Однако последние были не только залиты силой и снабженные узлами заклинания, но и сами по себе являли наиболее приемлемую форму для функционирования вложенных чар.
- Что дальше, молодой человек? - Хавжи почувствовал неплохую наживу и был готов выложиться по полной. - Может амулеты очарования? Хотя это скорее вам не нужно, дамы должны быть итак в восторге от такого кавалера. "Тевронский клевер" для удачи в игре? "Длань великана", чтобы непосильный груз казался легче пушинки? "Сапоги-скороходы", чтобы навсегда забыть про общественный транспорт? Тоже нет?
Лускье лишь открывал и закрывал рот, пытаясь вставить хоть слово. Но говорливый торговец не давал ему этого сделать. Он сыпал всевозможными предложениями заклинаний, амулетов, заговоров, чар для дома, для друзей, для дороги, для пирушки, для забвения, для бодрости, для любви и от любви. И когда уже совсем выдохся, Лускье выдал то, за чем пришел.
- Уважаемый мэтр, список имеющихся у вас заклинаний действительно весьма широк, но меня интересует узкий круг чар, - туманно начал дэ Мон. - Нечто из того, что смогло бы защитить меня в случае нападения, как обычного человека, гнома ли или еще кого, так и от магии. А так же что-нибудь из разрешенного боевого волшебства.
Мэтр вышел из-за прилавка, обошел Лускье по кругу, словно диковинное растение, затем решительно направился к входной двери. Дэ Мон решил, что Хавжи сейчас выставит его прочь, но продавец "Удивительного рядом" лишь осмотрел пространство снаружи, и удовлетворенный вернулся на место.
- Боевые атакующие заклинания доступны лишь в третьем уложение, к сожалению, тут ничем помочь не могу, а вот защитные... - как ни в чем не бывало, продолжил торговлю он. - Есть некоторые чары, которые при умелом обращении можно использовать в защиту своей жизни.
- Как оказалось даже "Зонт Марога" может спасти жизнь в прямо смысле, - смущенно улыбнулся Лускье.
- Именно, но думаю, вам просто повезло, а здесь... - Хавжи полез под прилавок. - Здесь у меня припасено кое-что, что можно использовать целенаправленно, как защитные чары.
Лускье заинтересовано подался вперед. На сукно прилавка со стуком рухнул небольшой кованый сундучок, который Хавжи, пыхтя, наконец-то извлек на свет.
- Так, так, так... - бормотал Хавжи, перебирая свитки. - Ага, думаю, вам точно подойдет вот это. Вы человек не импульсивный и явно не склонный к пустому кровопролитию. "Шантайская ночь" то, что вам нужно.
- И как оно работает?
- Это заклинания было разработано для страдающих бессонницей. После активации тот на кого оно было направлено, моментально отправляется в короткий, но глубокий сон, - заверил Хавжи. - Принудительно заклинание работает не в полную силу. Вот если вам самому захочется спать, и вы используете на себе "Шантайскую ночь", то здоровый сон вам обеспечен часов на восемь. А вот в качестве усыпления минут двадцать, но это вполне хватит, покинуть место боя. Разве нет?
- Вполне, - неуверенно согласился Лускье. - А оно действует только на людей?
- На любое существо способное спать и не защищенное магически, - МакГриди явно знал не понаслышке о действии этого заклинания. - Нравится?
- Полагаю, оно действительно мне подойдет, - согласился Лускье.
- Советую вам зачаровать им монетку, - усмехнулся Хавжи. - Если метнуть в противника серебряк, вряд ли он станет от богатства убегать. Всегда срабатывает. Есть еще "Покрывало тьмы", но оно может дезориентировать и вас самого. Лучше не стоит с ним связываться. Ах да, вот еще... - мэтр извлек из сундучка совсем ветхий свиток. - "Крыло Стимфали". Очень древние заклинание. Боюсь, что во втором уложении оно затесалось по недоразумению. И в скором времени его переведут в третье. Но пока что... Это заклинание можно использовать и для защиты и для нападения. Оно делает обычную ткань тверже железа, но оставляет ей естественную гибкость.
- Это я точно возьму, - слишком поторопился Лускье и тут же отметил, как алчно блеснули глаза продавца. Обругав себя беззвучно самыми последними словами, которые знал, дэ Мон попросил: - Упакуйте, возьму оба. И да... "Зонт Марога" не забудьте.
Хавжи угодливо кивнул и улыбнулся, чертя на бумаге сумму покупки.
Леклер склонился над столом, читая очередной донос некоего очередного анонима о том, что его сосед является знаменитым Тихушником, так как, дескать, просто ненавидит людей. Под кляузой, естественно, не было подписи, не было адреса, и даже если гипотетически этот некто указывал на реального убийцу, найти его было так же легко, как и без данного доноса.
- Идиоты, - глухо выдавил уже обессиленный инспектор.
Подобных доносов за день ему приходилось читать по двадцать-тридцать штук. Секретари инспектору не положены, и потому свою почту Леклер изучал сам.
- Ты домой собираешься? - подошел к нему младший инспектор Гавро Мунари, смуглокожий великан с золотой серьгой в левом ухе и вечной улыбкой во всё лицо.
- Посижу еще немного, подумаю. Из-за этих доносов даже факты обмозговать некогда, - пожаловался Леклер. - Совсем народ ополоумел. Словно наступило очередное время ведьм.
- Сам знаешь, народ глуп, а глупость порождает страх, особенно перед неизвестным, - глубокомысленно изрек Гавро. - Ладно, не скучай.
- И тебе приятно отдохнуть, - попрощался Леклер.
В департаменте полиции Паиса не было ни одного человека из благородного сословия, потому отношения между сотрудниками были более простыми. Контора быстро пустела. Два младших инспектора еще что-то разбирали на своих столах. Лейтенант-дознаватель провожал заключенного в соседнее здание, где располагались камеры для подследственных. Секретарь начальника департамента симпатичная дамочка быстро раскладывала корреспонденцию для курьеров на отправку.
Леклер вздохнул и откинулся на спинку удобного кресла. Ему, как и еще трем инспекторам, были предоставлены отдельные полукабинки кабинетов. То есть вместо передней стены имелось лишь пустое пространство.
Многие завидовали Леклеру. Считали, что Тихушник это отличный трамплин для карьеры. Но совершено не хотели понимать, что раскрыть это дело невероятно трудно. Как ни странно, но фактов по убийствам практически не было. Не было никаких ниточек. Только трупы, больше ничего в отчетах инспектор не находил. Вчера он получил карт-бланш от Парламента на применении в своем расследовании любых средств и ресурсов. Формально это поднимало его даже выше лятета . Фактически пока что это не принесло ему никакого результата. После третьей жертвы к расследованию подключились серые плащи, но никакой информацией они делиться не спешили, не смотря на "круглый вензель ". Даже наоборот, стали требовать ежедневных отчетов о продвижении дела. Такой же отчет требовал лятет департамента полиции.
А что докладывать? Во всех четырех случаях одно и тоже. Никаких свидетелей. Один труп. Некий Лускье дэ Мон не в счет. Самого убийства он не видел. Да и в то, что убийца - это оборотник Леклер не верил.
Инспектор уныло заглянул в недописанный отчет. Хватит. Он устал. Это дело ему не по зубам. Но даже если отказаться, его никто слушать уже не будет. Надо сделать так, как ему приписывает пресса. Обратится к лучшему сыщику. Все же карт-бланш должен что-то стоить. Леклер решительно кивнул сам себе и принялся дописывать никому ненужную бумажку.
Лускье, покинув лавку "Удивительное рядом", решил домой не возвращаться. Мати наверняка не выпустила бы его снова. Хавжи содрал с дэ Мона весьма приличную сумму, но помог зачаровать монетку и шляпу, которую Лускье решил использовать как пристанище чар "Зонта Марога". " Крыло Стимфали" дэ Мон оставил на потом. Оставалась маленькая проблема в виде потихоньку ноющей спины. Благо практикующий лекарь-маг немного знакомый дэ Мону обитал неподалеку.
Процесс лечения занял полчаса и стоил Лускье еще пять экю. Но за эти деньги ему было обещано неделю не помнить, даже о том, что у него есть спина, защиту от всех известных болезней, опьянения, лысения и расстройств желудка. За еще пару золотых лекарь-маг предлагал некое средство, дававшее возможность переваривать хоть камни. Но Лускье вежливо отказался.
День стремительно угасал. Солнце уверено колесило на закат, даря последнее тепло перед ночной прохладой. Улицы столицы неуверенно пустели.
Лускье знал, что в Дуэльный клуб раньше восьми вечера ехать просто не зачем. Потому немного прогулялся по городу. Побывал на восточной стороне, поглазел на башню Жули, главную достопримечательность столицы. Она нисколько не изменилась за его отсутствие. Поужинал в небольшом кафе на площади Карнавала и даже, позволил какой-то цыганке погадать ему за три медяка. Немолодая девица, весело сверкая золотыми зубами, напророчила ему долгую счастливую жизнь. Лускье скептически промолчал в ответ.
В четверть девятого он поймал свободную коляску и отправился-таки в Дуэльный клуб. Находилось сие заведение на севере города. Совсем рядом с Дырой. На границе кварталов славящихся дурной репутацией и честных торговцев, последние от первых отличались лишь внешним лоском и связями, позволяющими им называться "честными".
Коляска остановилась перед скромным трехэтажным домом из серого камня. Окна нижнего этажа были занавешены, и лишь в трех горел свет. Зато и второй и третий были залиты огнем.
Лускье расплатился и прошел в дом. На входе его встретили двое весьма внушительных размеров орка. Лускье показал свой мальсон , без которого проход дальше был закрыт. Первые три раза посещение этого закрытого заведения возможно лишь по приглашению одного из участников. Далее ты сам становишься законным постояльцем. Орки без вопросов посторонились.
В гигантском фойе жарко горел камин. В комнате находилось пятеро человек. Никого из них Лускье не знал, потому поздоровался сухими кивками головы. Дуэльный клуб был заведением сугубо мужским. То есть никто не запрещал приводить с собой дам, или предписывал вступать в клуб только мужчинам. Но как-то само сложилось, что дамы были скорее исключением на этом балу острых впечатлений, нежели правилом. Поэтому Лускье малость был обескуражен, повстречав на лестнице на второй этаж юную особу в элегантном вечернем платье, светлыми с завитушками кудрей волосами, убранными под модную шляпку, и озорной улыбкой на слегка пухлых губках.
Она была одна, что вообще было неестественно. Лускье не помнил случая, чтобы в дуэльном клубе появившуюся даму не сопровождал кавалер, частенько за ними увивались целые толпы скучающих мужчин.
- Мое почтение, мазель, - не зная, что ему еще сказать, произнес Лускье, приподнимая шляпу.
Юная особа, стрельнув насмешливым взглядом оливковых глаз, присела в легком реверансе. Пока Лускье пытался придумать что-то еще, дама проскользнула мимо него и скрылась внизу.
Дэ Мон в задумчивости, разглаживая на плоском животе черный жилет, поднялся на второй этаж и тут же наткнулся на веселую шумную компанию.
Лускье молча продрался сквозь них дальше, наверняка молодые офицеры из кавалерийского полка. Горячие парни. Еще обидятся, что не выпил с ними и можно сразу к барьеру готовиться. Прямо здесь и сейчас. Они потому и крутятся тут, чтобы было, куда спустить пар.
В центральной зале, довольно просторной, находилось общество постарше. Пара полковников драгунского полка. Судя по мундирам, висевшим на них как влитые, офицеры побывали ни в одном сражении. Нашивки выдавали в них подчиненных генерала Муншо, с которым Лускье даже пересекался пару раз в прошлом. Так же тут присутствовали несколько представителей купеческого сословия, разряженные словно павлины. Старый граф дэ Варто скучал у дальней портьеры, рядом с ним кружился некий молодой субъект с бокалом в руке. Он всячески надоедал графу, пытаясь навязать разговор.
Лускье прошелся до ближайшего столика, уставленного бокалами с игристым вином. Пара человек принялась лениво изучать его взглядами. Совсем тоскливо, подумалось дэ Мону. Что-то не пахло тут чем-то новым и необычным.
Лускье пригубил вино. Слишком сладкое.
- Ну, надо же! - над самым ухом раздался чей-то знакомый громкий голос.
Лускье неторопливо обернулся. Прямо на него смотрели серо-стальные глаза высокого статного мужчины. Широкая шляпа скрывала весь лоб с бровями, но Лускье отлично знал, что там имеется тонкий шрам. А выдающийся нос и вовсе с потрохами выдавал Артуа Монсе школьного приятеля дэ Мона. Надо отметить, что шрам и нос были неразрывно связаны друг с другом. Именно нанесенное оскорбление по поводу длины и формы носа и привело Артуа в Дуэльный клуб, и, конечно же, здесь он и получил в тот вечер тонкую багровую полоску на лоб. Молоденький хлыщ виконт ди Ри, посмевший вслух заявить, что его задница краше физиономии Монсе, получил хорошую трепку и вынужден был забрать свои слова обратно, рискуя истечь кровью из трех сквозных ранений, оставленных шпагой Артуа.
- Дружище! - Лускье действительно был рад его видеть.
Они обнялись, как в юности. Артуа некоторое время держал Лускье за плечи, с жаром рассматривая друга.
- Год тебя не видел, - наконец отступил он.
- Надо же, представь себе, я тоже тебя ровно столько же, - подколол Лускье.
Монсе улыбнулся. Как раз с год назад ему пришлось уехать. И снова из-за носа. Победа на дуэли с очередным задирой, отозвалась большими проблемами. Связи семейства публично наказанного за дерзость оказались очень высоки. Дяде Артуа удалось пристроить вспыльчивого племянника к посольскому двору в Керрании. И Артуа отбыл на полгода. А когда он должен был вернуться, Лускье сначала отправился с проверкой по принадлежащим ему предприятиям на востоке страны, а после отбыл уже к своему дядюшке в добровольную ссылку.
- Ну, рассказывай, как там, за границей, - потребовал Лускье, когда первые эмоции схлынули.
Друзья присели на один из десятка диванов, разбросанных по комнате в хаосе. Это новое веяние в дизайне комнат появилось недавно и требовало, чтобы предметы интерьера не подчинялись какому-то порядку. Шкаф посредине комнаты, кресло в самом углу, стол рядом с окном и стул в пяти шагах от него за спинкой еще одного кресла. Это самое убогое, что можно было встретить у любителей моды.
- Да что там интересного, - отмахнулся Артуа. - Скукотища. Таскал дни напролет документы из одного кабинета посольства в другой.
- Врешь ведь, - усмехнулся. - Что бы ты и не нашел чем развлечься. Ни за что не поверю.
- Ну... - неопределенно протянул Монсе. - Ночная жизнь Дерлина ничуть не хуже, чем у нас. Люди, правда, более прямолинейны, но это даже плюс. Не приходиться просчитывать, что же конкретно хотел сказать твой собеседник. Если чванливый барон хочешь назвать тебя свиньей, он так и делает.
- Значит, опять дуэли, - тут же догадался Лускье.
- Ну... - снова затянул Артуа, это "ну" было с ним всю жизнь. - Было дело, да. Ничего серьезного. Три схватки до первой крови. Одно "до изнеможения" . Ну и разок пришлось отбиваться от наемников, которые каким-то образом разыскали меня в "Под юбкой Хильды". То еще заведение, надо отметить.
Лускье улыбнулся, посматривая по сторонам. К ним прислушивались торгаши. Дэ Варто продолжал бороться со скукой и назойливым молодым франтом. Полковники травили друг другу анекдоты.
- Сам-то как? - Артуа почесал кончик длинного носа. - Я ж, когда приехал, первым делом к тебе, а ты куда-то отбыл.
- Да, ездил по делам, - отмахнулся Лускье. - Проверил капиталовложения, потом дядю навестил. Да подзадержался в гостях.
- Крепко тебя зацепил дядя, - заметил Артуа, прихлебывая вино, словно кофе. - Что ты там забыл, в глуши? Ни общества, ни веселья, ни девиц. Хотя ты же не свободен. Как кстати там Катрин?
- Изгрызла меня намеками о свадьбе, - вздохнул тяжело Лускье. - Не терпится ей.
- Ууу, - протянул Артуа. - Бежать тебе надо. Хотя бы от нее. Хотя лучше... А черт... Ты сам что думаешь? А то может, надумал жениться, а я тебе советы буду сыпать, как отбиться от девицы.
- Пока не тянет, - признался Лускье. - Она хорошая, но...
- Ясно, - твердо заявил Монсе так, словно ему и, правда, было что-то ясно. - Развеяться надо тебе, а потом уж поговорить с ней. Так, мол, и так. Либо подожди, либо ищи другого.
Лускье уныло кивнул, мол, всё понимаю, но...
- А развлечься ты сюда, видимо, и пришел?
- Да, Донжон, помнишь такого ростовщика? - Артуа изобразил на лице напряженную работу мозга, но лишь развел руками. - Ну не важно, - продолжил Лускье. - Так вот, этот ростовщик посоветовал мне побывать сегодня тут. Сказал, что будет что-то необычно. Пока что-то скучно совсем. Если бы не ты, я б уснул бы тут.
- Да ты что? Нельзя тут спать, - запротестовал Артуа и заговорщески наклонился к уху друга. - Вон видишь субъекта у старикана Варто? Так вот, это Мануэ ди Шансо. Стоит ему отметить, что ты не способен оказать активное сопротивление - заговорит до смерти. Зануда еще тот. Ему и прозвище тут дали "Зануда".
- Это и есть то необычное? - усмехнулся Лускье. - Лучше сразу застрелится тогда.
- Нет, конечно, - запротестовал Артуа. - Просто ты рановато пришел. Интересное будет через часок где-то.
- И что же? - поинтересовался Дэ Мон.
- Сюрприз, - улыбнулся друг. - Назвали "Зрак истины".
Лускье скептически скривился. Помпезное название на деле могло оказаться полным пшиком. Какое время они провели, то, вспоминая дни учебы, то, рассказывая друг другу забавные истории из той жизни, что протекла врозь.
После третье бокала легкого вина Артуа предложил размять ноги. Они побродили по второму этажу, обошли третий и снова спустились на первый, где и должно было произойти нечто под названием "зрак истины".
Лускье встретил несколько знакомых, парочку из тех с кем бы не хотелось встречаться. Например, Юволя двоюродного брата Луидора. Это означало, что на следующий день можно смело ожидать друга-революционера в гости и готовится к новым попыткам перетянуть Лускье под свои знамена.
Пока они бродили по дому, первый этаж наполнился людьми. Всюду горели огни. По больше части газовые светильники работы гномов. В центрально зале собралось около полусотни мужчин. Они что-то горячо обсуждали, некоторые яростно размахивали руками.
- Разве его надо планировать? - ехидно заметил Артуа. - Потасовка всегда возникает сама. Но тут не то. Просто осталось пять минут до начала. Открылся тотализатор.
- Какой кошмар. Люди делают деньги на смерти других людей, - поморщился Дэ Мон.
- А на чем их еще делают? - совсем без улыбки спросил Артуа и внимательно поглядел в глаза друга. - Деньги - это кровь. Кровь - это жизнь. Как не крути, деньги и жизнь не разделимы. Как смерть и жизнь. Ладно, не будем об этом. Возможно, никто не умрет.
- Так в чем суть этой новой... забавы? - Лускье смотрел по сторонам, пытаясь понять, что же сейчас будет.
- Минуту, - Артуа быстро прошелся до высокого незнакомого дэ Мону человеку, которого осаждали четверо молодых офицеров, сунул ему что-то и сказал пару слов, после чего вернулся обратно.
- И как это понимать?
- Мне тоже хочется нагреть руки на горячем, - с грустью бросил Артуа.
- И на кого ты поставил?
- Ни на кого, - отрезал Монсе. - Поставил на то, что никого не убьют. Идем, сейчас начнется.
Центральная зала начала пустеть, все направлялись по лестницам вниз. И это озадачило Лускье еще больше. Он спустился за другом детства в подвал, где раньше никогда не бывал. Оказалось, что это огромное помещение, высотой не меньше четырех метров. Два десятка каменных столбов упирались в потолок, служивший полом первого этажа. Посредине подвала располагалась некая полусфера с двумя дверьми и десятком широких окон. Стены же были сделаны из какого-то металла.
Возле каждой из дверей стояло по мужчине. Одного Лускье даже знал. Виконт Шарль дэ Варнариш, сын известного банкира. Второй же был в форме южного полка гренадеров, погоны говорили о капитанском чине. Они оба зашли в таинственную полусферу. Собравшиеся тут же облепили конструкцию с разных сторон.
Лускье удалось пробраться к одному из окон достаточно близко. Артуа потерялся где-то в толпе. И расспросить было уже некого, хотя дэ Мон уже начинал понимать всё сам.
Внутри полусферы было два круглых подиума. Один из участников дуэли становился на один круг, другой на второй. Помощники завязали им глаза заранее приготовленными полосками черной ткани. В правую руку дуэлянтов вложили по бесфитильному пистолету. После чего помощники покинули полусферы, а круги, на которых стояли дуэлянты, завращались в разные стороны.
Все замерли, вглядываясь внутрь конструкции. Где-то внизу скрипели механизмы, приводящие в движение подиумы. И больше ничего не было слышно. В подвале повисло напряжение. Лускье видел, как молодой капитан судорожно сжимает рукоять пистолета. Они с противником стояли на расстоянии не более двух метров, но не видели ничего. Действительно, "Зрак истины". Хотя Лускье назвал бы это скорее "Маам удача". Всё пущено на волю случая. Доверить жить случайности...
Шарль дэ Варнариш резко поднял руку с пистолетом и выстрелил. Пороховые дымы окутали его тело, заставив кашлянуть. Как ни странно, снаружи всё было прекрасно слышно. Выстрел оказался неудачным. Его соперник находился под углом в сорок пять градусов к траектории полета пули. Последняя бессильно вгрызлась в стену.
Капитан обернулся на звук выстрела и навскидку разрядил свое оружие. Но виконт уже успел сместиться с линии огня. Движение круга унесли его в сторону. Снова повисло напряжение.
Прошло долгих тягучих три минуты, прежде чем на выстрел решился капитан. И снова мимо. Оба дуэлянта в это время "смотрели" в противоположные стороны. Виконт отправил свою пулю в полет. Но промахнулся на считанные сантиметры.
Лускье услышал рядом с собой чей-то испуганный возглас. Совсем не похожий на мужской. С трудом оторвав взгляд от слепых дуэлянтов, он с удивлением обнаружил подле себя ту самую девушку, что встретил на лестнице час назад. Щеки ее раскраснелись от волнения, из-под шляпки выбился волнистый локон светлых волос, а взгляд горел неподдельным интересом. Лускье теперь уже с трудом сумел вернуться к созерцанию "моссиру случаю".
Оба дуэлянта порядком вспотели. По лицам уже текли ручейки влаги. Капитан тяжело дышал. Руки его дрожали. Виконт же заложил свободную левую руку за спину, словно собирался фехтовать на шпагах. Правая же выцеливала противника, тыча в пустоту дуло с готовой сорваться в любой момент смертью.
Казалось, воздух уже готов был зазвенеть от напряжения. Наконец, у виконта сдали нервы, и он выстрелил. Пуля ранила капитана в левую руку, пройдя навылет. Ответный выстрел ушел в пол, так как соперник Шарля не справился с нервами и нажал на спусковой крючок, не поднимая руки.
- Дуэль окончена! - провозгласил высокий голос откуда-то сверху.
И все дружно выдохнули. Кто-то зааплодировал. Завязались разговоры. Лускье же, едва зрелище отпустило его, поискал глазами девушку, но та таинственно пропала. Зато объявился Артуа, довольно улыбаясь.
-Да уж, - протянул Лускье.
- А то, - Артуа похлопал себя по карману, где тихонько звякнули монеты.
- И часто сейчас забавляются подобным?
- Не больше раза в неделю. Адреналину много, смертей мало. Хотя не обходится без трупов, - вздохнул Монсе. - Но тотализатор и самое действо сглаживают всё.
- Хлеба и зрелищ? - горько усмехнулся Лускье.
- Почему нет? - пожал плечами школьный друг. - Люди устроены просто. И потому хотят простых вещей.
- Что хоть не поделили эти двое? Виконта я знаю, как человека невспыльчивого и спокойного, - отошел от философии Лускье.
- Ты не поверишь, - Артуа заговорщески склонился над ухом дэ Мона. - Девушку.
- Да ну? Какая банальность, - даже расстроился Лускье.
- Ну, сам знаешь, дуэли почти всегда случаются из-за женщин, - с грустью вздохнул Монсе, словно ему это было хорошо знакомо. Хотя, кто знает. Возможно, не все его собственные поединки были из-за носа. - Кстати, девушку ты возможно видел. Она здесь была. Я сам, правда, так и не встретил ее.
- Вот как? - поразился Лускье, разом подумав о светловолосой незнакомке. - Видел. Она даже стояла рядом со мной.
- Тебе повезло, - улыбнулся Артуа. - Хотя дэ Варнариш может приревновать её и к тебе.
- Пф... - фыркнул дэ Мон. - Я не дуэлянт. Да и... Да ну тебя! - поняв, что друг просто издевается над ним, он притворно обиделся.
- Да ладно тебе.
Друзья меж тем поднялись на первый этаж в окружении перешептывающейся толпы. Лускье отметил довольные лица вокруг. Если его зрелище потрясло, то большинство оно видимо все-таки развлекло. Да еще и таинственная девушка почему-то упорно не выходила из головы. Она, конечно же, сейчас рядом с виконтом. Или же... Да какая разница.
- С тобой всё в порядке? - обеспокоился Артуа, наблюдая за другом.
- А? Да нет. Всё нормально, - откликнулся Лускье. - Просто задумался.
Монсе недоверчиво покосился, но лишь кивнул. Нос его смешно клюнул воздух, и дэ Мон, не выдержав, улыбнулся.
- Что? - недоуменно нахмурился Артуа.
- Ничего, - отмахнулся. - Это видимо последствие нервного напряжения.
Друзья покружили по дому еще некоторое время. Дуэльный клуб пустел. Главное блюдо было подано и принято на ура. Десерта не предвиделось. Лускье, не отдавая себе отчета, всюду искал взглядом девушку, ставшую причиной дуэли. Но она словно испарилась. Виконта дэ Варнариша, как и молодого капитана дэ Мон и Монсе встретили несколько раз. Но девушки ни с кем из них рядом не было.
Артуа попрощался не задолго до полуночи. Обещал на неделе зайти в гости и соответственно звал к себе. Лускье торжественно пообещал навестить друга.
Сам Лускье распрощался с Дуэльным клубом через полчаса. В зале на первом этаже оставались лишь заядлые завсегдатаи, которые горячо обсуждали поединок. Кто-то даже пытался доказать, что вполне можно сориентироваться на вращающемся подиуме и иметь преимущество перед противником. Лускье не стал дослушивать, а, надев шляпу, вышел на улицу.
Три тусклых газовых фонаря боролись с темнотой, глупо и безнадежно проигрывая. Лускье зябко поежился, вспоминая события позавчерашнего дня. Шансов поймать коляску в такое время не было никаких. Дэ Мону ничего не оставалось, как прогуляться до дома пешком. Благо, что паровые повозки гномов ходили от площади Карнавала до вокзала. Поезда отправлялись и ночью. Но ближайшей остановки было не меньше пяти кварталов.
Погода стояла на редкость хорошая. Чистое небо, засеянное огоньками звезд. Луна уже успела зайти. И улицы города тонули в чернильной темноте ночи разбавленной серебром звезд и голубыми бликами газовых фонарей.
Лускье успел преодолеть три из пяти кварталов, когда, как ему показалось, что-то мелькнуло в тени подворотни. Дэ Мон на мгновение замер, вгляделся в темноту. Ничего. Невольно поежился от пробравшей дрожи. Пока еще не страх, но волнение заполнило его с ног до головы.
Дэ Мон решительно зашагал дальше. Было там что-то или нет, главное добраться до остановки. Там обычно бывает патруль жандармерии. Легкий шорох принес с собой ветер теперь уже с другой стороны. Лускье бросил короткий настороженный взгляд, не сбавляя скорости. Снова ничего. Возможно крыса, а может просто ветер гоняет мусор на соседней улице.
До остановки оставалось не больше квартала, когда подозрения Лускье подтвердились. Кто-то преследовал его. Легкая тень мелькала то справа, то слева. Вдали уже можно было рассмотреть темнеющую у дороги массу небольшого здания парковки паровых повозок. Но...
На крытую булыжником мостовую в двадцати метрах перед дэ Моном легко спрыгнула откуда сверху массивная фигура. Торчащие треугольники ушей, горящие алых бусины глаз, вытянутая пасть с частоколом зубов, серебристая шерсть, густо поросшая на мощном теле, присевшем перед прыжком на четыре коротких лапы. Сомнений не оставалось. Оборотник.
- Вы издеваетесь... - невольно вырвалось у Лускье.
Была ли эта тварь той же самой или нет, дэ Мон не знал. Да и какое это имело значения. Оборотник коротко рыкнул и прыгнул. Расстояние между зверем и человеком стремительно сокращалось. Лускье лихорадочно зашарил по карманам. И когда оборотник, раззявив пасть, взметнулся в последнем прыжке, готовясь впиться в горло жертве, наконец, выудил на свет заветную монету. Думать, что и как, времени не оставалось. Лускье просто швырнул блестящий кругляш в летящего зверя. Тварь дернула головой, монета угодила ей прямо в пасть.
Туша оборотника рухнула на Лускье, подмяв его. Но тварь не шевелилась. Лускье осторожно тронул безвольную лапу. Зверь безмятежно спал. Дэ Мон едва не расхохотался. Нервное напряжение грозило вылиться в глупую истерику. С трудом столкнув тушу в сторону, Лускье поднялся на ноги. Руки его дрожали, взгляд растеряно блуждал по сторонам и потому натолкнулся на...
Фигура в темном длинном плаще с накинутым на лицо капюшоном стояла совсем недалеко, в тени соседнего дома. Заметив, что ее присутствие обнаружено, фигура медленно вышла на мостовую.
- Вот дурень, что ж с тобой столько проблем, - послышался глухой голос из-под капюшона. - Чего б тебе не сдохнуть? Ну? Зачем создавать лишние трудности занятым людям? Подставь горло зверю и не тяни время. От смерти не убежать. А ты что сделал?
Лускье пораженный молчал. А что на такое ответишь? Какой-то сумасшедший.
- Зачем оттягивать неизбежное? - продолжал меж тем неизвестный, медленно приближаясь. - Придется марать об тебя руки. А ведь так не хотелось. Хотя... Может хоть развлекусь.
Дэ Мон отметил, что на правой ладони незнакомца разгорается алое пламя. Это привело его в себя. Нападавший явно был магом. Он управлял оборотником. Значит, тварь выбрала его не как случайную жертву. Фигура вскинула руку и пламя, приняв форуму шара, метнулось к дэ Мону.
В это же время сверху упал водяной бич, разрубая сферу огня. Лускье даже испугаться не успел. В мага-убийцу ударила ветвь молнии. Тот покачнулся, но и всего лишь. Даже плащ не задымился.
- Кто ты? - крикнул он, задрав голову вверх.
Лускье посмотрел туда же. Прямо на стене на уровне второго этажа справа от него сидела в позе застывшего перед прыжком хищника еще одно черная фигура. В свободной правой руке сверкала еще одна молния. Неожиданный противник хажеламы проигнорировал вопрос. Молния сорвалась с руки и ударила в грудь мага. Тот зло отмахнулся, и рой золотых ос осветил улицу. Насекомые, яростно жужжа, атаковали защитника Лускье. Серебристый щит вспыхнул. Юркая фигура ловко запрыгала по стене. Несколько ос нагнали её, но бессильно разбились о серебро щита.
Хажелама напряжено следил за передвижениями неожиданного противника. Про застывшего Лускье, казалось, оба забыли. Маг метнул копье льда и следом тут же какой-то сгусток тьмы. Защитник дэ Мона ответил водяным бичом и вспышкой света.
- Недурно, - пробурчал хажелама.
Фигура второго мага так и не покинула стену дома, продолжая постоянно ловко передвигаться, по пути крутя сальто и фляки. И выйдя из курбета в стойку, звонко хлопнул в ладоши. Волна воздуха, словно лезвие секиры, понеслась к хажеламе. Тот едва успел в последний момент увернуться, не рискнув плести контрзаклинания. Тут же ему пришлось уходить с линии двух фаерболов, стрелы льда и под конец трех подряд плетей молний. Стихийная магия озарила темную улицу во все цвета радуги.
Хажелама запустил в противника с десяток огненных колец и бросился бежать к той стене, на которой нашел прибежище защитник Дэ Мона. Лускье лихорадочно думал, чем может сам помочь в данной ситуации, но не находил ни одного варианта. Хажелама меж тем добежал до стены дома и с размаху ударил кулаком прямо по серой кладке. Маг-защитник заканчивал рондад, когда над ним вынырнула гигантская каменная рука. Лишь ловкость позволила уйти от удара. И даже метнуть вниз обычные ножи. Такой подлости хажелама не ожидал. Один клинок достал его. Лезвие пронзило правое плечо.