Кисть прошла снизу вверх, потом вернулась обратно, оставляя на плотнее желтый след. Еще мазок и еще один. Флабио отошел на пару шагов назад и сравнил свое творение с оригиналом. Скептически поморщился, тряхнулся головой и левой рукой с раздражением отбросил упавшую на лицо прядь длинную черных волос. Что-то в картине казалось Флабио недоработанным. Но что именно он никак не мог уловить. Это его и злило.
Бросив со злостью кисть на палитру, художник подошел к трюмо, являвшемуся единственной мебелью в комнате, если конечно не считать специального подиума, служившего постаментам для оригиналов. Флабио посмотрелся в зеркало трюмо. Оттуда на него глядело изнуренное лицо талийца с длинными давно немытыми волосами, что падали вдоль худого скуластого овала головы. Глаз горели лихорадочным блеском. Но это была не болезнь. Действие алхимических энергетиков. Флабио крепко подсел на них.
Восемнадцати часов в день уже не хватало на все дела. Куча заказов, с которым он старался справиться во время, кутежи в кабаках с мнимыми друзьями, бесконечные сомнительные знакомства, незнакомые девушки по утрам в чужих постелях. Все это жутко утомляло. А еще был орден... Флабио даже запретил думать себе о нем. Пора возвращаться к работе. Клиент придет за заказом утром. А маелома никак не хотела выглядеть на картине так, как хотелось Флабио.
Брызнув из кувшина в лицо себе воды, художник отправился к мольберту, оставив разбросанный по трюмо беспорядок до лучших времен. Фон картины давно был готов, и Флабио возил кистью лишь для того, чтобы поймать музу. Вот здесь немного подправить, вот тут затереть мнимую ошибку. Но нарекания вызывала лишь сама маелома. Оригинал одиноко торчал в широкой вазе фроцийских мастеров, которую на время ему презентовала одна из служанок. Длинный толстый стебель с тремя широкими плоскими листьями, тянущимися вверх, и крупнее ладони цветок. Желтые лепестки отдавали краснотой, словно червонное золото, а один был небесно голубого цвета. Довольно редкая окраска. Флабио не являлся флористом, и даже не особенно разбирался в цветах, но восторженный взгляд моссира Рено, хозяина дома, и слова клиента о том, что за этот цветок пришлось выложить десять экю, заставляли полагать, что маелома действительно редкая.
Флабио так и не успел понять, где он допустил ошибку, и что же так не устраивает его в картине, когда в дверь мастерской постучали. Художник лишь сморщился, раздраженно махнул кистью, орошая стену желтой краской, но от работы не отвлекся. Стук повторился уже более настойчиво.
- Какого черта? - раздражено швырнул кисть в сторону художник, когда уже забарабанили в третий раз.
Он зло распахнул дверь и уставился на невысокую служанку, имя которой не помнил, прожигая ее взглядом.
- Что? Я же приказал меня не беспокоить! - рявкнул талиец.
- К вам заказчик, - робко промямлила служанка, сцепив руки на груди.
- Не беспокоить! - проорал снова Флабио. - Не понятно? Это значит никаких клиентов, никаких обслуживаний. Никаких завтраков, обедов, ужинов. Ничего! К черту всё!
- Вы примете клиента, - спокойно сказал Вальсо Рено, высокий стройный, не смотря на седину в пышных усах, хозяин дома, который незаметно подошел следом.
- С какой стати? - сбавил тон Флабио.
- С такой, что вас терпят здесь, лишь пока вы платите за апартаменты, - все также спокойно ответил Рено. - Но вы изволили просрочить оплату уже за два месяца. И если вы не заплатите до конца ноября, я без зазрения совести вышвырну вас вон. При таком раскладе любой клиент - это лишнее экю, котором вы благополучно расплатитесь со своими кредиторами, коих, как я слышал, превеликое множество.
Какое-то время они сверлили друг друга взглядами. Но первым сдался талиец. И дело даже было не столько в долге за квартиру, сколько в том, что снять в центре столицы комнаты под мастерскую практически невозможно, тем более за такую плату, которую брал Рено. Художник скрипнул зубами, но согласился принять нового клиента.
- Но чтобы после никого! Слышите, никого!!! - выставил ультиматум он. - Мне, в конце концов, надо работать.
Рено согласился до утра не беспокоить постояльца. Соответствующие указания были даны прислуге в присутствии художника. Флабио посчитал себя удовлетворенным и скрылся в мастерской.
- Зовите уже... клиента, - раздраженно прикрикнул Рено на служанку. - Пусть эта талийская скотина расстарается.
Утро запаздывало, как это часто случалось в ноябре. Косматые тучи оккупировали небо, задерживая и без того поздний рассвет.
Внизу у дверей столкнулись доставщики хлеба и молока. Теперь они пытались выяснить, кто прибыл раньше и имеет право пройти первым. Селене было все равно, потому она обложила их далеко не первыми словами и затолкала обоих на кухню.
- Луиза! - позвала она подругу-служанку. - Луиза!
- А? - та нарисовалась в дверях кухни, вытирая руки об серый фартук.
- Хватит ворон считать, принимай продукты, - приказала Селена. - Я пробегусь по жильцам. Узнаю, что на завтрак готовить.
Луиза пожелала ей удачи, а сама принялась за расцветших в сладострастных улыбках при виде пышной фигуры служанки доставщиков.
На первом этаже Селена встретила удивительное единение во вкусах. Хотя чего и ожидать от людей не щепетильных, что обычно снимали комнаты внизу. Яичница на разный лад, сок, кофе, молоко, в зависимости о пристрастий да еще что-нибудь к напитку. Лишь один угрюмый писарь от какой-то конторы ростовщиков потребовал с утра отбивную, вино и сигарет. В последнем ему в который раз было отказано.
На втором этаже селились люди уже более широких взглядов на питание, поведение и прочее. Последним к кому заглядывали служанки, всегда был эксцентричный художник, что мнил себя чуть ли не богом. Вот и сегодня Селена не спешила навестить Флабио.
- Моссир, - постучала она в дверь талийца, когда заказы остальных жильцов были собраны. - Моссир, откройте.
В ответ её была лишь тишина. Селена постучала снова. Результат тот же. Пожав плечами, служанка решила, что художник, как уже бывало ранее, спит после ночи, проведенной в "трудах праведных". Значит, обойдется без завтрака.
Однако в обед она снова не смогла достучаться до слуха постояльца. Это уже начинало раздражать. Мало того, что не платит вовремя, так еще и мешает работе прислуги. Через час должна начаться уборка в комнатах.
- Что случилось? - подошел мрачный Вальсо.
- Моссир Рено, весь день постоялец не откликается, - пожаловалась Селена.
- Дай догадаюсь, - скривился хозяин дома. - Опять этот талиец, что мнит себя лучшим марателем полотен во всей Ропе. Надо же. К нему клиент за заказом, а он дрыхнет себе. Что за беспечная наглость.
Служанка сочла за лучшее просто молча кивнуть.
- Что ж, он дождался. Зови Лубьена. Пусть взламывает дверь, моссир Кьялини съезжает, - распорядился Рено.
Глава 1.
Город за окном бурлил. Его не останавливали ни холод, ни дождь, ни бушевавшая на востоке страны эпидемия холеры. Ни даже свадьба крон-принца Жирар на принцессе Тиане. И уж тем более не мирная демонстрация гномов перед особняком графа дэ Нуша. Карлики возбужденно гудели себе в бороды, требуя отменить пошлины на уголь.
Бруно Хорн, известный сыщик, сидел у окна и смотрел вниз на улицу, с высоты второго этажа. Он медленно попивал из красивой чашки с серебряным ободком полюбившийся ему в последнее время чай.
После большого дела о заговоре в столице, которое благополучно разрешилось в сентябре, сыщику ничего достойного не попадалось. Лишь гоблины заглядывали пару недель назад с просьбой разыскать украденный у них артефакт. Дело не принесло ни удовлетворения, ни денег. И Бруно скучал.
Книги ради самих книг сыщика никогда не интересовали. В свет Хорн был не вхож, не смотря на имевшийся титул. Скачки, подпольные бои, разрешенные дуэли и прочие прелести азарта не привлекали. Пару раз в неделю Бруно посещал заведение под названием "Шепот востока". Там он как раз и узнал о чае. А самым любимым занятием сыщика были шахматы. Именно за интересными партиями Бруно и прогуливался в "Шепот востока". Иногда соперники действительно попадались весьма умелые, и Хорн на часок погружался в стихию игры.
Сейчас же сыщик просто наслаждался чаем. Больше ничего не оставалось. На послезавтра он запланировал поход в прим-театр. Полезно знать не только сухую информацию. Маам Лилинда, хозяйка съемных квартир, одну из которых и снимал Хорн, любезно согласился составить ему компанию. Ее кавалер отбыл на какое-то время из столицы.
В дверь застенчиво постучали. Бруно нахмурился и оторвался от созерцания послеобеденного города. Маам Лилинда имела привычку врываться в комнату без стука. А значит... Это не она.
- Войдите, - сказал Бруно, ставя практически пустую чашку на стол.
Это действительно была не маам Лилинда. Более того, даже не женщина. Вошедший был высок, худощав, с черными вьющимися волосами до плеч. Серые глаза глядели на сыщика с неким хитрым интересом. Тонкие пальцы нервно теребили узкополую шляпу зеленого покроя. На правой руке виднелся браслет из червленого золота в виде венка оливы.
- Прошу, - Бруно гостеприимно махнул рукой. - Чем могу быть полезен?
Вошедший растянул узкие губы в дежурной улыбке и затворил за собой дверь.
- Позвольте представиться, Венченцо Растони, - последовал короткий кивок головой.
Бруно указал на кресло у окна рядом с собой.
- Мне думается, нет нужды представляться, - сказал он задумчиво. - Раз вы пришли сюда, значит, вы знали к кому направляетесь.
- Хм... Тонкое замечание, - снова дежурная улыбка.
- Позвольте мос... Хотя нет, сюниор, - прервал его жестом сыщик. - Давайте я попробую догадаться. Вы работаете в посольстве Талии, или же состоите в Наполитанском кабачке. Скорее второе. И сейчас вы пришли по делам своей службы. И... видимо весьма щекотливым делам.
- Ааа, - только и выдохнул Венченцо.
- Очень легко, - понял его не высказанный вопрос Бруно. - То что вы талиец, видно сразу. Насчет службы... Подобные шляпы в основном носят клерки. К тому же у вас на пальцах характерные мозоли от пера. Работу талийцы в столице клерком могут получить лишь в двух службах: посольство собственной страны и Наполитанском кабачке. Почему я склонился ко второму... Дела посольства, скорее всего, велись бы собственной службой расследования. В крайнем случае, обратились бы к ордену Солнца. А то, что дело щекотливое, это понятно итак, раз вы пришли ко мне, а не обратились в полицию. Прошу заметить, это просто размышления и выводы из кратковременных наблюдений.
- Блестяще, - улыбнулся Венченцо. - Ваша репутация... Блестяще. Вижу, что мы правильно сделали, что обратились к вам.
- Мы? Обратились? - Бруно выгнул бровь дугой.
- Вкратце, - на лице талийца появился налет деловитости. - Да вы правы. Я работаю в Наполитанском кабачке. Случилось несчастье с одним из наших клиентов. И теперь нам требуется помощь специалиста вашего плана. Полиция... Они не могут вести это дело. Точнее они не смогут его довести до конца. Сами понимаете, смерть иностранца будет расследоваться не столь тщательно. Да и... в общем на месте вы сразу поймете всё.
- На месте? - оживился Бруно. - То есть, место преступление еще можно осмотреть?
- Конечно, меня послали за вами сразу же после обнаружения тела, - заверил Растони. - Даже полиция еще не успела прибыть. Так вы беретесь за дело?
Бруно задумчиво посмотрел в окно. Дождь никак не прекращался. Обед минул не так давно, но на улице было пасмурно.
- На месте определимся, - решил, наконец, сыщик. - Если дело будет действительно интересным - возьмусь.
Добрались до места они быстро. На улице их дожидался экипаж. Кони переминались, цокая по брусчатки, кучер хлопал себя по плечам и тихо матерился в седые усы. Ехать пришлось всего ничего три квартала.
Бруно выскочил из экипажа первым, и Венченцо едва успел дать сыщику нужно направление. Хорн стремительно зашагал к входной двери, оставляя на совести Растони оплату услуг кучера. Талиец догнал сыщика в холле, где его задержал наряд полиции.
- Моссиры, в чем дело? - вмешался Растони, видя, что сыщик не слишком любезен со стражами порядка.
- Здесь место преступления, - холодно заявил пожилой сержант, с пренебрежением поглядывая на Бруно. - Ведется расследование.
- Пффф, - фыркнул Хорн. - А мы тут зачем?
Второй представитель закона открыл было рот, но Растони успел сказать первым:
- Моссиры, уверяю вас, это недоразумение. У нас есть вполне законное основание...
- Да? И какое, например? - перебил сержант.
Он явно видел перед собой двух иммигрантов и не торопился следовать уставу. Венченцо растеряно заморгал, потеряв нить доводов. В это время по лестнице со второго этажа спустился какой-то мужчина, и Растони, заметив его, приободрился.
- Сюниор Патуни! - позвал он.
Мужчина, оказавшийся невысоким чернявым представителем Талии с хмурым смуглым лицом, обернулся на голос. Полицейские тоже посмотрели на него.
- В чем тут дело? - сюниор Патуни деловито шагнул к застывшей сцене.
- Нас не хотят пускать, - проканючил Растони.
- Это тот самый... - начал было Патуни, глядя на сыщика, но тот перебил его.
- Да, я тот самый.
- Моссиры, - обратился уже к стражам порядка Патуни. - Не стоит чинить препятствия следствию нашей внутренней службы.
- У нас приказ... - возмутился было сержант.
- Моссир Хорн под него не подпадает, - заверил талиец и Растони горячо закивал.
Бруно молча смотрел на этот спектакль, в который раз уже в своей жизни. Всюду и везде к иностранцам относились с презрением и пренебрежением, словно они были не людьми вовсе, а чем-то более низким по развитию. Хорн был уверен, что в Талии к фронцийцам отнеслись бы с теми же чувствами.
Патуни еще некоторое время спорил с представителями закона. Те упрямились, но было видно, что скорее для проформы. Вскоре конфликт был улажен, и сыщика с Растони пропустили.
- Кто, кроме этих бедолаг внизу, прибыл? - спросил Хорн, когда они начали поднимать по лестнице.
- Пока только они и капитан Журо, но следственная бригада на подъезде, - понял о чем сыщик Патуни.
Его горбатый нос хищно смотрел вперед, лишь изредка оборачиваясь на идущего следом Хорна. Этот талиец вел себя довольно надменно. И чувствовалось в нем что-то... самоуверенное. Явно Патуни привык отдавать приказы. И привык к тому, что эти приказы исполнялись всегда и вовремя.
Лестница скрипела, хотя было видно, что доски на ступенях новые, а перила и вовсе представляли собой кованную ажурную сеть искусного мастера.
Троица, не торопясь, поднялась на второй этаж. Здесь сыщик наткнулся на растерянных служанок. Некоторые из них утирали фартуками заплаканные лица, большинство просто пребывали в состоянии шока. Тут же суетился высокий пышноусый мужчина, довольно благообразной наружности в элегантном пиджаке и брюках последней моды.
- Нам сюда, - махнул рукой Патуни.
Они прошли мимо служанок и пышноусого, который, впрочем, тут же увязался следом. Растони семенил следом за сыщиком, растерянно стреляя глазами по сторонам.
- Венченцо, - Патуни остановился. - Твоя работа выполнена. Обожди нас снаружи.
Растони мигнул, но внял приказу. Хорн, не дожидаясь дальнейшего приглашения, зашел в комнату.
- Итак, - протянул он, внимательно осматриваясь. - Что же тут у нас?
Высокий кряжистый мужчина в форме капитана с удивлением воззрился на них. Его простое светлое лицо являло собой яркий пример отображения глубокой мысленной деятельности. Тонкие губы с налетом щетины шевелились, словно что-то жевали, глаза бегали от сыщика к талийцу и обратно. Даже нос странный образом двигался, дополняя картину.
Бруно тем временем спокойно осматривался по сторонам. То, что он попал не совсем в обычную квартиру, было ясно сразу. Практическое отсутствие мебели, разбросанные мольберты и полотна, залапанные краской стены и тюбики с краской сиротливо лежавшие на полу. Все это громко кричало о том, что здесь расположена мастерская художника. Даже распростертое тело идеально вписывалось в хаос творческого беспорядка.
- Капитан? - сыщик обратился к пришедшему к какому-то умозаключению полицейскому. - Вы ничего здесь не трогали?
- А? - кряжистый мужчина задумчиво почесал затылок. - Так следователь еще не прибыл. Чего мне трогать-то?
- Действительно, - вздохнул Бруно.
- А вы собственно кто? - сподобился на разумный вопрос капитан.
- Это наш следователь, - тут же включился Патуни. - Вы же не будете чинить препятствия? Согласно "Уложению о представительствах других государств на территории Фроции" глава семь, пункт восемнадцать...
- Бррр, - замотал головой капитан. - Только не надо вот этого. Ничего я не чиню. Это... это... простая любознательность.
Хорн в который раз убедился, что схема раздачи чинов в структуре полиции остается для него самой страшной загадкой. Он не стал углубляться в эту тему. Ему предстояло немного поработать.
Бруно подошел к лежащему телу. Мужчина. Молодой, худощавый. Талиец. С первого взгляда никаких ран. Мужчина лежал на левом боку, потому большую площадь тела сыщик мог видеть. Ни крови, ни синяков на открытых участках, а гол парень был по пояс.
- Кто его обнаружил? - спросил Бруно, отходя от тела.
Здесь нужен был специалист-медик, а он прибудет со следователем. И это в лучшем случае. Трогать на месте преступления до прихода полиции лучше ничего не следовало.
- Хозяин дома, - отозвался капитан Журо. - Это вон тот тип, что снаружи в коридоре мечется, как зверюга в клетке.
Бруно еще раз осмотрелся.
- Я так понял, что Венченцо смог убедить вас взяться за дело? - меж тем подошел вплотную Патуни.
- Он убедил лишь в том, что стоит сюда придти, - уточнил Хорн. - Не больше. Пока я склоняюсь к мысли, что дело стоит моего внимания. Но еще не полностью убежден в этом.
Талиец задумчиво смотрел на сыщика, словно решая, что стоит посулить ему для пущей острастки.
- Я хочу поговорить с хозяином дома, - продолжил меж тем Бруно. - Узнать об этом человек. Хотя мне думается, что вы могли бы рассказать о нем гораздо больше. Но все по порядку.
Патуни промолчал, но его взгляд говорил красноречиво.
- Итак, - Бруно поднял руку и шагнул в коридор. - Моссир, - обратился он к метавшемуся хозяину дома.
- Вальсо Рено, - кивнул тот. - К вашим услугам.
- Отлично, - улыбнулся Бруно. - Можем мы с вами поговорить?
- Да, конечно, - согласился Рено. - Я законопослушный гражданин, готовый оказать содействие закону.
Бруно не стал уточнять, что представляет не закон, а всего лишь свое любопытство и в какой-то мере чьи-то личные интересы.
- Мы будем говорить здесь? - спросил Рено, видя, что Хорн никуда не собирается.
- А чем здесь хуже, чем где-то еще? - Бруно возмущено фыркнул.
- Ну, как вам будет угодно, - заторопился согласиться Вальсо. - Так что вы хотите услышать?
- В идеальном варианте - правду, - сурово начал сыщик. - А конкретно кое-что о вашем... хм... постояльце. Вы же догадывались, что не о ценах на недвижимость я собирался поговорить?
Рено выглядел смущенным и сбитым с толку.
- Ладно, забудьте, - махнул рукой Бруно. - Итак, ваш постоялец. Что вы можете о нем рассказать? Как он жил? Пил? Водил кого-то? Гуляка? Ну и прочее.
- Ну, - задумался Вальсо. - Он не был идеальный постояльцем. Ну, вы понимаете. Занимал большую площадь. Платил не всегда вовремя. Как раз сейчас у него образовалась задолженность за два... месяца. Как человек моссир Кьялини... - Рено замялся, подыскивая мягкие выражения своих чувств. - Он был довольно резок, раздражителен и груб. При этом заносчив и высокомерен.
- Угу, - кивнул Бруно. - Понятно. Что можете сказать о его жизни? Куда любил он ходить? С кем общаться?
- Откуда мне знать? - возмутился Рено. - Мы не следим за своими постояльцами. Их личная жизнь нас не касается.
- Ладно, - согласился Хорн. - Немного не так поставлен вопрос. Какие люди приходили к... - сыщик обернулся через плечо, посмотрев на комнату. - К жертве?
- Ну... клиенты, кто ж еще, - пожал плечами Рено.
Бруно задумчиво кивнул, хотя в том, что хозяин дом знает много больше, чем говорит, не сомневался ни на секунду. В коридор вышел Патуни. И от сыщика не ускользнуло, как они с Рено переглянулись между собой. Дело было совсем не чисто.
- Хм... эти клиенты, они были определенного круга? - уточнил Бруно.
- Моссир Кьялини был художником не из дешевых, - впервые позволил себе улыбку Вальсо. - Да, к нему обращались в основном состоятельные люди.
- А вчера? Были посетители?
Снова обмен взглядами с Патуни.
- Да, - неохотно протянул Вальсо в итоге. - Четверо.
- Вот как? А наша жертва определено отличалась популярностью, - усмехнулся сыщик. - Можете их описать? Или, может быть, вы знаете их имена?
Вальсо зачем-то принялся изучать потолок. Из комнаты выглянул капитан. Патуни обернулся к нему.
- Прибыли наши, - коротко пояснил Журо.
Как он об этом узнал, оставалось загадкой. Хотя возможно капитану хватило ума одернуть шторы и выглянуть в окно. Оно имелось в комнате в единственном экземпляре. Художнику отчего-то не нравился свет. Хорну всегда казалось, что для творчества живописцев требуется хороший свет, но видимо сюниор Кьялини был из другой породы.
- Так что с посетителями? - напомнил Бруно.
Вальсо вздрогнул, словно от удара, и сделал вид, что не понимает о чем речь.
- Вы знаете кого-нибудь, что навещали вчера усопшего? - терпеливо повторил вопрос сыщик, подчеркивая своей спокойствием, что приезд следственной группы полиции его нисколько не заботит.
- Да... - выдавил Рено. - Двоих. Утром приходил моссир Уно Нольсо. Весьма уважаемый человек, работает при кабинете министра дэ Армо. А вечером... Нет, скорее уже ночью, с заказом прибыл Николя Кажемир. Это...
- Я знаю, кто это, - оборвал его Хорн.
Николя Кажемир бы известной личностью в столице. Являясь помощником посла Бугарии, он часто посещал всевозможные увеселительные мероприятия. Вел разгульный образ жизни. Швырялся деньгами и слыл весьма азартным человеком. Еще он часто дрался на дуэлях, и пока оставался при этом в живых.
- А двое других? - сыщик уже слышал топот ног, поднимающихся представителей закона.
- Увы, - пожал плечами Рено, облегченно вздыхая. - Я их даже не видел. Днем мне пришлось отъехать по срочным делам.
- Хорошо, - кивнул Бруно. - И последний вопрос, тот цветок, что в комнате... Видимо покойный работал... с ним. Не можете сказать, кто из этих четырех сделал заказ на эту картину? Или это был более ранний заказ?
- О делах... эээ... Кьялини я ничего не знаю, - с деланным огорчением покачал головой Рено.
Возможно, у Бруно и были еще вопросы, но в это время в коридоре показалась процессия. Впереди шел высокий мужчина с напыщенным выражением лица и в мундире капитана полиции. Следом шли два сержантов, оба в возрасте. В шаге от них семенил невзрачный человек в круглой шляпе, с серебристой бородкой и острым, колючим взглядом. Замыкали процессию представитель медиум-отдела, медик и парочка в штатском.
- О, моссир Хорн, - капитан с сержантами прошли мимо, а вот невзрачный человечек в круглой шляпе остановился напротив сыщика. - Рад вас видеть. Надеюсь, вы не затоптали все улики?
- Моссир Блюжо, приветствую вас, - пропустив сарказм мимо ушей, любезно кивнул Бруно. - Ну, как вы могли такое подумать? Оставил это занятие для вас.
Прим-инспектор натянуто улыбнулся. Колкость сыщика попала в цель. Их отношения с сыщиком уже давно стали притчей. Блюжо полагал, что незаурядный ум, прозорливость и умение работать с фактами - все это всецело принадлежит только ему. Но в паре дел, где они пересекались с Хорном, последний легко утер ему нос. Естественно, прим-инспектору это показалось оскорбительным. Теперь скрытые оскорбления и едкие колкости стали постоянными атрибутами их с Бруно встреч.
Блюжо хотел что-то еще сказать, но его под локоть подхватил представитель медиум-отдела и потащил за собой. Медик вежливо поздоровался и Хорн с удовольствием узнал доктора Мино, который довольно часто попадал в бригаду прим-инспектора. Хоть кто-то разумный.
Прим-инспектор очень быстро развил бурную деятельность, всем видом показывая, как надо работать. Он метался из угла в угол, чуть ли не обнюхивая, что попадалось на пути. Доктор приступил к осмотру тела, а маг принялся изучать пространства на предмет запрещенных чар. Остальные члены следственной бригады осматривали комнату, беседовали с капитаном Журо и владельцем комнат Рено.
Хорн некоторое время понаблюдал за ними, а затем перевел свой взгляд на выстроившихся вдоль стены служанок. Это выглядело довольно забавно. Словно солдаты элитного полка на смотре. У одной подозрительно бегали глаза, ее взгляд метался от сыщика к Рено, потом медленно полз по полу, чтобы снова устремиться к Хорну. Она явно что-то знала. Но не решалась в присутствии хозяина проявить инициативу. Или же... просто боялась хозяина.
Поговорить сейчас? Но что это даст, если страх перед хозяином слишком велик? Ничего не даст, только подставит девушку под вероятное наказание. Можно и после провести опрос. В не рабочей обстановке. Выяснить, как зовут и где живет, довольно просто.
Сделав такие выводы, Бруно обернулся. Рено и Патуни стояли рядом. И Хорн готов был поклясться, что о чем-то тихонько беседовали. Заметив, что за нами наблюдают, они делано отвернулись друг от друга. Пффф, сыщик лишь усмехнулся про себя. Какая секретность. Да еще так подозрительно на виду.
- Доктор, что можете сказать о вашем подопечном? - Блюжо закончил осмотр комнаты и теперь со скучающим видом нависал над склонившимся над трупом Мино.
Хорн прошел в комнату и направился к этим двоим. Сейчас ему самому было интересно, что же именно послужило причиной смерти. Пожалуй, это единственный вопрос, который удерживал его на месте преступления.
- Да ничего, - пожал плечами доктор. - Могу лишь с твердой уверенностью сказать, что это человек, мужчина и он определенно мертв.
- Вот как? - на показ всплеснул руками прим-инспектор. - Просветили нас. А то ведь и не ясно это было.
- А что вы от меня хотели? - Мино ничуть не стушевался. - Внешних признаков насильственной смерти никаких. Ни ран, ни ссадин, ничего. Если его отравили, это я смогу выявить лишь после вскрытия. Может тут задействовали магию. Но это уже не ко мне.
Блюжо посмотрел на сосредоточенно зевавшего мага. Тот прошептал что-то, поводил рукой над распростертым телом и отрицательно покачал головой.
- Отлично, - подытожил Блюжо и, сердито сопя себе под нос, направился к хозяину дома.
Бруно подошел поближе к доктору и, удостоверившись, что Блюжо покинул комнату, присел на корточки, склонившись над телом погибшего.
- Вы что-то отметили? - оживился Мино.
- Что вы думаете о его глазах? - вопросом на вопрос ответил Хорн.
Доктор оттянул веко, задумчиво посмотрел на лопнувшие сосуды в глазных яблоках.
- Подобное могло быть следствием переутомления, - пробурчал Мино. - Может быть влиянием какого-то стимулятора. Но слишком непоказательный признак.
- Хорошо, - кивнул Бруно. - А носовые пазухи? Вы их осмотрели?
- Пока нет, - тут полез изучать нос покойного Мино. - Как интересно. Похоже, он баловался экси.
- Возможно, - не стал соглашаться Бруно. - А может это следы действие другого вещества.
- Думаете? - посмотрел на сыщика доктор. - Но мне кажется, тут ярко выражено разрушительные последствия наркотика. Причем прием его, судя по состоянию ноздрей, велся уже приличное время. Я бы сказал год не менее.
Бруно критично оглядел пожелтевшие пазухи носа и с сомнением поджал губы. Что-то ему не нравилось в складывавшейся картине. Чего-то явно не хватало. Что-то слишком ярко бросались в глаза следы экси. А ведь если бы художник принимал его действительно на протяжении столь длительного срока, но это несомненно отразилось бы на его поведении.
- Вы сможете определить присутствие наркотика в теле жертвы? - Бруно кинул быстрый взгляд через плечо, Блюжо по-прежнему трепался с Рено.
- Только в лаборатории, - покачал головой Мино.
- А если последний прием был, скажем месяц назад?
- Ну что вы, он бы уже умер от ломки, - отмахнулся доктор. - Экси весьма сильный препарат и вызывает стойкое и быстрое привыкание. Неделя - это максимум, сколько он продержался бы без приема. Но даже через месяц следы остаются в крови. Так что ответ на ваш вопрос - да. Несомненно.
- Вы же не возражаете, если мы с вами завтра встретимся за обедом и побеседуем? Ведь мы с вами давно не общались, не так ли?
Мино лишь улыбнулся в ответ.
- Отлично, - Хорн энергично поднялся на ноги. - Жду вас завтра в "Копченой ноге". Знаете где это?