Аннотация: Данное исследование, выходя за рамки єхристианской политкорректности", получит много отрицательных и просто враждебных оценок. Тем не менее, мы не считаем правильным, хранить его втуне, ввиду противоречия преданиям православных єстарцев".
Был ли Бог евреем? Великая ложь Н.Э.
Данное исследование, далеко выходя за рамки "христианской политкорректности", получит много отрицательных и просто враждебных оценок. Тем не менее, мы не считаем правильным, хранить его втуне, ввиду противоречия преданиям православных "старцев". В этом нас убеждает отеческая литература. Творение Романа Сладкопевца в церковнославянском переводе, в звательном падеже славит Богоматерь - "...Звезду [Астрон], являющую Солнце". Иными словами, "утреннюю звезду" (aster, нем. stern, польск. юстро) - Денницу, утреннюю Венеру - никогда не отходящую далеко от Солнца, здесь восходящую прежде него, в его рассветных лучах, и некогда понятийно соединявшуюся с временем суток, часами Солнечного восхода (я не касаюсь Ап. 22,16, ввиду неслужебности этой книги, разного к ней отношения в прошлом). Поэтому так много церквей на Руси освящалось во имя "Параскевы" - Пятницы, носившей языческое имя, до перехода на иудео-христианскую семидневную неделю, обозначавшее день планеты Венера, а саму св.Параскеву ваяли в объемной скульптуре, подобно Николе Угоднику, как вошедшую в "русскую троицу". Напротив, славянский перевод Торы и Пророков - и вся свято-отеческая традиция, следуя оному, православное ваяние осуждает, а Денницей именует падшего ангела (Ис. 14, 12-13). И что, теперь говорить о святом, крайне (до трусости) осторожном в своей речи, цитируя Пушкина ("...не по чести волочился он за Матушкой Христа")? Доверять оной традиции, по сему, ввиду возраста акафиста Богоматери, оснований не вижу!
...Смысл даров храму Ягве раскрывала палестинская находка, упомянутая западнонемецким популяризатором археологической науки: "На полу одного разрушенного дома середины 2-го тысячелетия до н.э. - следовательно, относившегося ко времени Авраама и Моисея - венский профессор Эрнст Зеллин обнаружил нечто совершенно загадочное. Тесно прижавшись друг к другу, на полу лежали скелеты пяти детей и одной женщины. Очевидно, смерть настигла их в одно и то же время. Как странно? Ведь совершенно ясно, что здесь не было никакого нападения или убийства во время военных действий. У остатков трупов лежали богатые украшения: золотая налобная повязка, восемь золотых, два серебряных и три бронзовых кольца, пять голубых жемчужин...
Магическое число ...встречается также и в древнейших эпических песнях Эдды: ...Тогда сказала Гиафлаг, сестра Гьюки: восемь для меня самое несчастливое число на свете. Я потеряла не менее пяти мужей, двух дочерей, трех сестер и восемь братьев; я живу теперь одна
" [Э.Церен "Библейские холмы", М., 1986, с.263]. 8 золотых колец, 3 бронзовых, 2 серебряных, 5 жемчужин (+ начельник, державший волосы, носимый самой героиней). Это сцена оплакивания Кудруной спасителя мира Зигфрида [см. Ф.Зелинский "Из жизни идей", 1995, т. 1, с.132], убитого Гьюкунгами, исчадиями Аида. Восемь - в ближневосточной нумерологии полагались цифрой Богоматери (Ее звезда в православной иконописи восьмиконечна). Число украшений (как и строки песни) запечатлело магическую последовательность открытого в ХIII веке, в эпоху мессира Леонарда Винчанского математического ряда Фибоначчи 1, 2, 3, 5, 8... (индийские математики его знали и прежде) - чей коэффициент отражает закономерности строения человеческого (мужского) тела.
Песни "Старшей Эдды" были записаны, когда грамотным в Скандинавии было лишь латинское духовенство. И, как видим, латинский книжник эпохи Крестовых походов, записывавший эпос народов Земли, разбирался в вопросах подлинного ветхозаветного культа - не того, что изображается лубочным "святоотеческим преданием". Он самостоятельно мог читать (в цитатах их раннехристианских противников) обличения Цельса и Апиона, но он не мог самостоятельно "сконструировать" из них саму последовательность - не зная аутентичных свидетельств, безупречных юридически улик, в 1901 г. открытых раскопками Э.Зеллина.
"Мнение ряда ученых по этому вопросу - так, по крайней мере, констатировал Г.Риготи - совпали. Речь здесь, безусловно, шла о священных жертвах. Новейшие находки, кстати, подтверждают классический пример гор.Гезера" [Церен, 1986, с.261]. Там найдены были ритуальные захоронения в горшках младенцев - не старше восьми дней от роду, видимо первенцев, принесенных в жертву хтоническому божеству. "Ни у одного из них на теле не обнаружили следов какой-либо травмы или насильственной смерти. Только на останках двух младенцев были заметны следы обугливания. ...Скорей всего, это были первенцы, которых принесли в жертву господу. Еще в священном писании времен Моисея говорилось: Ибо мои все первенцы у сынов Израилевых, от человека до скота.
...Поэтому остается неясным, справедливы ли обвинения пророков Иеремии и Иезекииля, предъявленные лишь одному Ваалу, которому приносили в жертву детей Израиля. Неужели пророки не читали 2-й и 4-й книг Моисея [Исх., 13, 2; Числа, 8, 17]
" [там же (также см. Исх., 2; 2-я Цар., 21, 9; 3-я Цар., 16, 34 и т.д.)]?
Христианские богословы, предтечи создательницы стрелочного осциллографа Юлии Латыниной (оная: 'Утверждение что холокост был истинно, рассказы о жертвоприношениях детей ложны'), толкуют передачу Марьи Акимовны в храм Ягве как посвящение Ее еврейскому б-гу. Им отвечает русский националист, в прошлом доцент истфака СПбГУ: "Иисус Христос считается урожденным евреем-иудеем, посланный Богом к евреям, и которого они отвергли. Именно на этом христианская теология строит свою космогонию и небесную иерархию нуминозной силы, воздействующей на человека.
...Христианской теологией предполагается, что иудаизм был единственной формой общения с истинным Богом (христианская догматика не отрицала существование этнических божеств, национальной силы, однако определяла ее как отрицательную, демоническую, ложную, от которой каждый христианин должен отречься).
Однако почему еврейские первосвященники отвергли Христа? ...Согласно установленной традиции (христианской, но не иудейской), Христос - потомок рода Давида. Исходная национальность Иисуса имеет принципиальное значение: таким образом Бог исполняет Завет евреям, сделав своего посланника представителем их народа. Поэтому Ветхий Завет считается органической частью христианского учения, я бы сказал даже, его основной частью. ...Однако всё это имеет смысл, если Иисус действительно родился евреем, а иудеи отвергли его, нарушив завет Бога; но в том то и дело, что именно в этом вопросе есть очень и очень серьезные сомнения и возражения. Для христианской доктрины они оказываются настолько фатальными, что в корне ломают всю ее логику, разрушают всю конструкцию, превращая в пыль глобальный культ.
...Для начала обратимся к Евангельским источникам. Первый вопрос, на который, что удивительно, до сих пор нет внятного ответа: кто были родители Иисуса? ...Казалось бы, известно: Иосиф и Мария, евреи-иудеи. Однако на поверку это оказывается просто устоявшимся штампом, не имеющим ничего общего с известными фактами. ...Апостол приводит длинную родословную в 42 поколения, восходящую от Авраама через Давида к самому Иосифу. ...Да, но причем здесь Иисус? Как мы знаем, Иосиф не был отцом его, а значит и приведенная Матфеем подробная родословная Иосифа не имеет никакого отношения к Христу.
...Однако из Евангелия мы ничего не узнаем о происхождении матери Иисуса, хотя почему-то принято считать, что она еврейка. Неужели евангелистам - соратникам и апостолам Иисуса - не была известна не только родословная его матери, но и имена ее родителей? Они видели её, общались, Иоанн, любимый ученик Христа, повествует: "При кресте Иисуса стояли Матерь его, и сестра матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина" (Ин, 19, 25).
...Сведения о родителях Марии у древних евангелистов были, и дошли до нас, но почему то в форме т.наз. "предания", которое, по неким веским причинам, не вошло в канон. ...Почему долгожданного ребенка родители почти сразу отдали на попечение в храм? Даже если они не могли воспитывать ребенка по немощи, почему не передали родственникам, которых наверняка было много у богатого скотовладельца Иакима? Наконец, почему богатый Иаким не оставил своей дочери наследства? Разумное объяснение здесь м.б. только одно: Мария была приемной дочерью Иакима и Анны
" [В.Карабанов "Священные основы Нации", 2005, с. 105-108].
Умолчания - являются точно таким же источником Клио, как и словеса. Евангелисты и Отцы Церкви, обременяя читателя родословиями Иосифа, соперника Св.Духа, старательно умалчивают о внешности Христа и Богоматери. Хотя в те века не практиковалось иконописание, и это было интересно адепту, повышая доверие к миссионерскому источнику, следующему римскому жанру биографического повествования [С.Лезов "О непроисхождении...", 1999]. Кажется, проговаривается лишь неведомый автор Откровения, упоминая о белокурых волосах Бога - цвета снега или вспененной волны (по синодальному переводу) или спелой яровой пшеницы (по переводу славянскому): "И обратихся видети гласъ, иже глаше со мною, и обратився, видехъ седмь светилникъ златыхъ, и, посреде седми светилноковъ, подОбна Сыну Человечу, облечена въ подиръ и препоясАна при сосце поясомъ златымъ. Глава же Его и власы - белы, аки ярина белая, якоже снегъ, и очи Его яко пламень огненъ, и нозе Его подобне халколивану, якоже въ пещи разжженне, и гласъ Его, яко гласъ водъ многъ. И держя въ руце Своей десней седмъ звездъ, и из оустъ Его мечь обоюдуостръ изостренъ исходяй, и лице Его якоже Солнце сияетъ въ силе своей" [Ап., 1, 12-16].
Туринская плащаница, вкупе с ранним иконописным каноном (напр. Спас Нерукотворный), выдает причины умолчаний: внешность не только Бога, но и Самой Марьям, была не то, чтобы далека, но прямо противоположна семитической.
В извлечениях из "Церковной истории" Филиппа Сидета - антиохийского ученика Златоуста (что показывает безусловную авторитетность текста у древних христиан), писанной в века когда еще не было сформировано иконографического и литургического канона, сохранилась "Повесть о событиях в Персиде" ("Религиозный спор при Сасанидском дворе"), - написанный по-гречески памятник II - III века (датировка эпохой Юлиана Отступника гиперкритически завышена), открывший искомое. Древнерусский перевод издается как "Сказание Афродитиана". До ХVI века, когда его, благодаря усилиям обскуранта и мракобеса [см.: И.Фроянов "На путях к Опричнине", СПбГУ, 2007, гл. "Муж зело мудрый..."] Максима Грека, с какого-то припёку числящегося "гуманистом", здесь - не стеснявшегося прямо фальсифицировать текст [А.Г.Бобров "Апокрифическое "Сказание Афродитиана...", 1994, с.140 и дал.], начинают вносить в "отреченные" Индексы, он стоял в минейном чтении под 25 декабря.
В "Повести..." зачитывается - не концентрируемся на том, насколько подлинный (хотя фабрикатор-христианин не вменил бы Христу смеха) - отчет магов, посещавших Богомладенца. Это происходит не в дни Его рождества в Вифлееме (при неведомой историкам римской переписи) - как баснословит иконография эпохи Схизмы, но на родине, в Назарете, на 2-й год - вполне сообразно тому, что рассказывается первоисточником - гл. 2-й Ев. от Мф.
Богородица-Дева, по этому рассказу , обладала внешностью, которой позавидуют теперешние модели! Она была очень высокого роста: в 15 лет сверху вниз смотрела на персидских магов - людей нордической расы. При этом Марья сохраняла "младую" - подростковую фигуру (выдавая сим не только истоки поздней православной идеи экстранатуральности родов Богомладенца, но и Свое нееврейское происхождение: еврейки после родов резко полнеют), имела лицо округлое и румяное (цвета огня, смаги), красивые золотисто-пепельные волосы (увядшего цвета). Черты передавались Сыну, сфотографированному на Туринской плащанице! "Отроча же седеше на земли, яко второе лето Ему, якоже Самъ глаголаше, малъ прикладъ имыи образъ родившия. Сама же бяше высока теломь, смаглъ блескъ имущи, кругловатомъ лицемъ и власы увясты имущи" [Бобров, 1994, с. 126]. По второму, выверенному древнерусскому переводу: "Отроче же на земли седеше, второе лето, яко же глаголаше Таа, без малаи иметы. И отчести нечто мало рождьшую Его вьображение имее. Беше бо Та вьзрастомъ отчести дльжаиша, тело же младо имущи, лице бело, прости власи и красныи имее, и благовидни украшением" [там же, с. 131]. Разночтение невелико: в первом переводе отвечает магам Боженька, "уменьшенная копия" длинной Родительницы, во втором - Она сама, назвав возраст Сына (с непривычным ныне женским родом сравнительного "без малого").
Евангелисты промолчали о родителях Марьи-Царевны "честно": Иаким и Анна не имели к Ней генетического отношения. Сочинителям "христианской истории" пришлось восполнять их молчание "преданиями старцев"!.. Ближневосточный же создатель текста, в IV веке введенного в "Церковную историю" антиохийского священника Сидета, не был знаком со средневековым иконографическим каноном (еще не зародившимся), спиритуалистически вытягивавшим своих героев, сообразно фигурам Первообразов. Не видал он и плащаницы, запечатлевшей 185-сантиметровый рост худощавого Христа (о чем не упоминают ни Свщ.Писание, ни Предание!), хранившейся в Эфесе (Эдессе?)!
Он не мог изобрести - ни такую деталь, как "подиумный" рост Всецарицы Марьи, ни Ее белокурых волос, на иконах тщательно скрываемых мафорием, сообразно ближневосточным - еврейским и греческим нравам, по свидетельству магов, однако, носившихся открыто и украшено (иранский обычай). Именно так
изображали Деву-Богоматерь в римских катакомбах - т.е. до эпохи легализации христиан, до появления византийского иконописания. Тип иконы "Всецарица" явлен катакомбными фресками. Спроецируйте это изображение на указанный рост (тип сложения в античном рисунке "проявляют" удлиненные ладони и ступни) и оттенки цветов волос и кожи (профиль Лица младенца художник подает подчеркнуто материнским, следуя указанию "отчета").
Так Она изображена и на фреске в Греческой капелле катакомбы Присциллы - древнейшей христианской фреске [А.Немоевский "Бог Иисус", Пг., 1920, с.248].
Характерно, что письменное свидетельство искажается и доныне в электронной - общедоступной версии издания "Библиотека литературы Древней Руси", публикующего его за редакторской подписью того ж Боброва А.Г.(!..), вопреки уточнению второго древнерусского перевода, смяглый цвет румяного лица Девы переправляется на "смуглый" (хотя смуглая кожа не может гореть!). Печатная версия говорит точно [т. 3, с. 254-255].
В другом издании, публикуя перевод в разделе "Псевдоисторические документы", комментатор последнего издания, с милой еврейской непосредственностью, заявляет: "Здесь мы видим примечательную в апокрифической литературе попытку дать описание внешности Девы Марии. Автору "Сказания" [?] она представляется высокого роста, круглолицей, с пышными пшеничного цвета волосами. Конечно же, это греческий, а не еврейский тип женщины" ["Иисус Христос в документах истории", 2001, с. 425, прим. 45]. Интересные у него представления о внешности греков, своих, по выражению п-ха А.Ридигера, братьев во Моисее!..
Тенденциозность сего, как сказал бы я в раннем детстве, лгунишки, "брата" преп.грека Максима, выдается его собственными словами: "Хотя религиозные диспуты при персидских царях из династии Сасанидов (228 - 652 гг.) действительно происходили, упомянутые царь Арренат и верховный жрец Афродитиан - вымышленные лица. Введенный в рассказ персидский царь Кир, правда, вполне историчен, но правил задолго до Р.Х. и был указан автором "Сказания" взамен неизвестного ему персидского (точнее, парфянского) царя той эпохи" [там же, с. 419].
На самом деле Арренат это греческая передача распространенного среди Сасанидов имени Варахран (нов.-перс. Бахрам). Афродитиан - греческая же передача, как имени собственного, должности предков основателя династии Сасанидов, Арташира Папагана, семьи не кшатрийского происхождения, до II в. н.э. бывших в Истахре мобедами храма Ардвисуры Анахиты (греками "считывавшейся" как Афродита).
Изречение о Кире требует вспомнить афоризм генерала армии А.М.Макашова, о "ненужности нам мэров, пэров и хер-ров" (господ, по-немецки, как разъяснил сам генерал).
В славянских списках стоит не Кир, а Кюр [там же, с.421; Бобров, 1994, с.101], сообразно классическому (древнему) чтению этой греческой литеры (Кирилл = Чюрила), и означает это нарицательное слово "господин", передавая почтительное обращение, а не именование. Имя Кира-царя по-славянски передается иначе, через уменьшительную ижицу (см. 1-ю книгу Ездры, 1).
Автор-грек, написав фантастическую 1-ю часть (где оживали и благовествовали идолы), использовал во 2-й части персидский источник, созданный довольно рано: Сасаниды еще не успели навязать идей своей "богоизбранности", и сведения, как их предки, до того как они низвергли правившую в III в. до н.э. - II в. н.э. в Истахре кшатрийскую династию Базрангидов, были жрецами Анахиты, обращались. Мы знаем их от арабского историка IХ в. Табари (в мусульманское время эти сведения перестали быть запретными), подтверждаемого древней нумизматикой. В "Повести..." стоит указание, что действие происходит до II века! Отметим, что греческие авторы, начиная с Геродота, свидетельствовали об отсутствии у персов идолов и идолослужения. Исключением могла быть лишь ранняя история Парфянской династии, до эпохи шаха Валахша (середина I в.), когда Аршакидами сохранялась, как туземный довесок, унаследованная в завоеванных провинциях синкретическая культовая система эллинов-Селевкидов.
Манускрипты "Повести..." (как и большинства византийских книг, уничтожение обветшавших экземпляров коих не казалось кощунственным) сохранились лишь от Х века, как в отдельных списках, так и в извлеченных из сохранявшегося в Византии труда Сидета. За 800 лет прошло достаточно времени - для ветшания исторической терминологии, утраты ее точного понимания. Но именно опираясь на словесный портрет, названный в "Сказании...", Марьям писали иконописцы древности ["Всеобщая история искусств", 1956, т. 2, кн. 1, илл. 25, 77, 98], хоть это и противоречило 5-й графе титульных родителей.
В Талмуде Иисус "...не иначе как Иешуа Бен-Пантера, т.е. сын Пантеры. В других местах пояснение, что Пантера - римский солдат, грек по происхождению. Этим, в общем то, всё доказательство и исчерпывается, в полном соотв.с Торой: "нет для иудея пророка не из народа его". Однако указанием на Пантеру [такое греческое имя доталмудического времени неизвестно] иудейские священники давали свое заключение о нееврейском происхождении его отца, но ведь была и его мать Мария. С их точки зрения ее происхождение было ясно и не требовало доказательств. Если Мария не была еврейкой (а в этом почти нет сомнений, иначе все евангелисты подробно рассказали бы о ее родословной), тогда кем она была? Судя по тому, как быстро ее отдали в храм, она не была даже родственницей ее приемных родителей, и уж кто-кто, а раввины [левиты] из Храма [где хранились еврейские генеалогические списки], впоследствии вынесшие свой вердикт на Синедрионе, это прекрасно знали и поэтому не приняли мистическую силу новоявленного мессии. Отсюда и их вопросы к Иисусу, наполненные сарказмом: "Не от бесов ли сила твоя?". Скорее всего, в реальности все обстояло так, как принято было в древнем мире. Иоаким был вынужден перед лицом скорого отхода в мир иной как-то искупить свой грех перед еврейским б-гом. Одним из сп-бов м.б. покупка маленькой девочки на невольничьем рынке, с тем чтобы, удочерив ее, исполнить свой долг праведного иудея" [Карабанов, 2005, с. 110].
Отметим здесь, что по источнику, по крайней мере в молодости, Богоматерь носила Свои белокурые волосы открыто, украшая их (намекая на фиктивный статус храмового надсмотрщика Иосифа?). Накрытие волос, воспроизводимое иконами, следует не Прообразу - описанному источником, для Древней Церкви авторитетным, противореча ему, но норме ближневосточного ритуала заместительного заклания, открытого проф.Зеллином (жертва была в начельнике). Что купленная на рабском рынке Девочка передавалась в храм Ягве для кровавой жертвы, похоже, учредители христианского иконописного канона вполне сознавали!..
Так обнажаются корни вражды Христа к фарисеям, священникам и книжникам, "порождениям ехидны", хранителям еврейского Закона. Заклание Его было предпослано талмудистам, ныне совершающим символические распятия птиц, являющихся солярными символами - ястребов. Три таких, распятых на крестах ястреба, были найдены, брошенными в своей резиденции, поспешно бежавшим из Киева В.Януковичем, их снимки обошли Всемирную паутину (объяснение плененной охраны, что так сушили чучела, неубедительно: их число, по аппетитам герра Еноховича, неестественно малО, согласуясь, однако, с библейской нумерологией).
Мы увидели [http://www.zrd.spb.ru/letter/2014/letter_0007.htm] бытование инкорпорированных ветхозаветной религией тайных ханаанских учений - не только в Скандинавской Европе, но и в Советской России, а теперь и в РФ, "возрождающей православие". С грустью констатируем это, свидетельствуя возрождение Хазарского Каганата, вновь на землях нашей страны, превзошедшей те границы "толерантности и политкорректности", что были некогда установлены победителями в оккупированной ими Германии.
Улики, выдававшие знакомство с ними Христианской Европы, остались. Их знали, более того, им достаточно внятно оппонировали, оставаясь в границах того же, древне-поэтического античного образного аппарата!
О фреске, открытой И. Вильпертом в римских катакомбах, в так называемой Греческой капелле, в России упоминается крайне редко (хотя ее описывал такой корифей христианской археологии, как архм.Порфирий Успенский). Хотя это древнейшая христианская фреска (диапазон предлагаемых дат: от конца I до конца III века). Формальной "отмазкой" используется неловкое утверждение, будто фреска намекает на женское священство древней Церкви - намек, неудобный как для Православной, так и Католической церквей (обеспокоенных инсинуациями Дэна Брауна). Хотя речь, скорей, должна была бы возникать о женском Первосвященстве...
За столом мистериальной трапезы мужская(!) фигура простирает руки для преломления хлеба. Пред нею чаша для бескровной жертвы, две рыбки и пять хлебов. Вспомним сцену кормления 5 тысяч народу 5 хлебами и 2 рыбами [Мк 6; Лк 9; Мф 14; Ин 6], единодушно названную евангелистами (в отличье от кормления 4 тыс. семью хлебами и несколькими рыбами, добавленной в 8-ю главу Мк и в 15-ю Матфеем - редкий случай, где Мф. сходится с Мк., расходясь при этом с Лк.; в рукописи Луки ее не было).
Причастника сопровождают пять (именно пять!) мужских фигур и одна женская. Апостольскую и свято-семейскую принадлежность героев фрески удостоверяет гороскоп, украсивший стену позади стола, с восходящим Скорпионом (= Орел) - знаком евангелиста Иоанна, и заходящим Тельцом (знак Луки). Это - комментарий к решениям Поместного собора РПЦ 1994 года, объявившего астрологию бесовским действом, а также к бесовским действам депутатов ГД РФ, открывшим 2014 год!
Нижняя кульминация Небесной карты проецируется в лежащие на столе Рыбы; вверху кульминирует Астрея - созв. Девы [Немоевский, 1920, рис. 58]. Характерный острый подбородок широкого лица женской фигуры, наследуемый христианской иконографией Спаса (Ее Сына), действительно, напоминает тот, коим снабжал Богоматерь древний канон ["Всеобщая история искусств", 1956, т. 2, кн. 1, илл. 110].
Иосиф Вильперт отрицал евангельскую принадлежность сцены, поскольку полагал непременным атрибутом катакомбных изображений Девы Марии наличие Богомладенца. Сейчас известно, что это не так (Кондаковым приводятся соотв.изображения), тем более это ясно нам, знающим об Оранте в конхе Софии Киевской, читавшим рассказ И.Шмелева 'Неупиваемая Чаша'. Здесь эта проблема снимается автоматически, если полагать мага-священника взрослым Христом. Вильперту довлела церковная традиция, исключавшая Марью из среды спутников Христа (вопреки эпизоду в Кане Галилейской). В Нов.завете заметны две полемичных тенденции. В посланиях ап.Павла и Петра, числящихся наидревнейшими новозаветными книгами, Мария не упоминается вовсе. О Ней, однако, охотно упоминают Лука и Марк - секретари первоверховных апостолов, не только в евангелиях, но и в Деяниях, более повествовательном источнике. Это серьезное указание, поскольку фрагменты Мк и Деян., наряду с рядом посланий, по дешифровке И.Тантлевского [1994], присутствуют уже среди пергаментных фрагментов 7-й пещеры тайников Кумрана (где, вероятнее всего, прятали свои архивы беженцы из облагавшегося римлянами в 70 г. н.э. Иерусалима). Матфей и Лука (евангелия под их именами) имели общий источник - т.наз. Логию (сборник афоризмов Христа), как видно, присутствия на своих страницах Богоматери не стеснявшуюся. Охотно упоминает о ней и Ин.; как видно, традиция, утвердившаяся впоследствии, основанная на доктрине ап.Павла, аутентична не вполне. Мы же объясняем себе, почему в Акафисте Богоматери (V\VI век) используется описательный оборот (церковно-славянские перевод буквалистичен) '...Звезда [Астрон], являющая Солнце', вместо прямого греческого обозначения утренней Венеры - Фосфор (Денница; День, Дажь(-богъ) - древнее наименование Солнца) [В.В.Макушев 'Сказания иностранцев...', СПб., 1861, с. 72]. Астрея - это название созвездия Девы, христианская коннотация которого сохранялась, таким образом, даже в VI веке.
Русский и польский ученый, учитель А.Ф. Лосева, так говорит о путях преображения древней космологеммы: "...Формула добытая методами исторической мифологии на греческой почве и проверенная методами сравнительной мифологии на индоевропейской, гласит так. Царству богов грозит гибель от сынов Земли - гигантов. Чтоб отвратить эту гибель, Зевс создает, в соответствие с решением рока, человека божественного семени. Дочь Зевса, жертвуя своей божественностью, спускается на землю, чтобы стать подругой его сына и руководить им на его земном пути. Но и сыны Земли принимают свои меры: желая погубить намеченного роком спасителя, они приводят к нему прекрасную деву земного или подземного происхождения, в объятиях которой он забывает о своей небесной покровительнице и, изменив ей, падает жертвой её ревности. - Как видит читатель, это - тот же миф, который является центральным и в германской мифологии - миф о Сигурде-Зигфриде. В Греции, в силу ее племенного дробления, и спаситель расщепился на несколько мифологических образов: его называют то Гераклом, то Ахиллом, то Мелеагром, то Ясоном" [Зелинский, 1995, т. 1, с.133].
Как видим, Брауна и его вдохновителей - Ли, Линкольна и Бейджента, ново-иудейских фальсификаторов истории (раскручивавшихся в РФ широко, свидетельствую как газетный работник!), кроме незнакомства с фактом бытования русского перевода Сионских протоколов (вмененных одному из поздних републикаторов документа, С.Нилусу) уже в ХIХ в., также подвело и незнакомство с античной мифологической историософией. Будь они знакомы с нею чуть получше, им бы стало понятно, что писать нужно роман не о приключениях Марии Магдалеянки, а иной Марии, вменяя Ей знакомство с римским богатырем Пантерой; чему, кстати, и предавались некогда их предки - талмудисты, впрочем, не очень убедительно, легко разоблачаемые [см. Немоевский, 1920, с.60].
"Вследствие странствований и скитаний племен, а также и вследствие перемен, происшедших с исконной религией Зевса, и мифы об этих спасителях видоизменились: первая дева (германская Брунгильда) утратила свой характер небесной валькирии, вторая (германская Кудруна или Кримхильда) - своё родство с подземным царством. Остались, однако, следы и приметы того и другого; остался, затем, коренной мотив - сплетение героя с двумя женщинами и его гибель, как последствие этой измены. Так Геракл, супруг Даяниры, увлекается Иолой; так Ахилла, намеченного спасителя Елены, соблазняет Поликсена; так Мелеагр колеблется между Аталантой и Клеопатрой; так, наконец, Ясон изменяет своей великодушной спасительнице Медее ради Ипсипилы" [Зелинский, 1995, т. 1, с.134] - пишет Зелинский. Мы же напомним о важной черте, ускользнувшей его внимания, что Елена и Клитемнестра родные сестры, подобно тому, как сестрами были литовские королевишны, могучая поляница Настасья и Апракса (провоцирующая роковой спор сестры с богатырем Дунаем) ["Древние российские стихотворения...", 1977, с.61]. "Имя вождя похода, Агамемнона, было у спартанцев лишь эпитетом Зевса" [Зелинский, 1995, т. 3, с.157], - сообщено Зелинским. "Земля, "Задумавшая Славное Дело" (по-гречески: Клитемнестра), живет усмиренной, но в душе мятежной супругой Зевса Обреченного (по-гречески Агамемнон). Задумала она своё дело при помощи Змея-Эгисфа; придет время, когда Агамемнон под их ударами погибнет, и Клитемнестра с Эгисфом будут царствовать над людьми. Но и этому царству наступит конец; придет сын Агамемнона, Солнце-богатырь, мститель за убитого; от его руки падут и Эгисф и Клитемнестра, и он унаследует царство своего отца" [там же, т. 1, с.8].
Так представляла себе происходившие события нордическая община первохристиан - чье мировоззрение было загнано в подполье карательными акциями православных константинопольских императоров.
В примечаниях редактор русского издания Анджея Немоевского Д.О. Святский сообщил: "Было обращено внимание автора (см. письмо Д. Святского в "Незав. Мысли" 1913 г., ? 232: "Традиции астрологии христианской" ) на один старинный рисунок из Гевелия, где изображена вечеря шести астрономов под предводительством богини Урании, держащей в правой руке Солнце в виде чаши, а в левой Месяц в виде хлеба. Неведомыми путями в этом изображении сказываются традиции сакраментальной вечери рыбаков" [Немоевский, 1920, с. 147, прим.]. Улугбек и сопутствующие ему астрономы из издания астрономических таблиц Улугбека, выполненного великим польским ученым Яном Гевелием (видевшим себя продолжателем Улугбека, а свою панну, сопутствовавшую ему, Афродитой Уранией?), засвидетельствовали знакомство Римскому миру этого ориентального канона (Солнце и Луна были одной из эмблем почитателей Митры), в первоисточнике открытого лишь в ХIХ в..
Мы заходим в область тех гипотез, что ортодоксами квалифицируются, как кощунственные (да, пожалуй, с их позиций таковыми и являются). Но сформулировать их словесно полагаем должным. Средневековый ексиколог и знаток поэзии ас-Са'алиби характеризовал арабского путешественника, географа и стихотворца Абу Дулафа изящным, необычайно остроумным и язвительным поэтом, знаменитостью эпохи. Абу дулаф, слуга династии Саманидов (им же служил в молодости Фирдоуси), странствовавший с посольскими караванами, посетив в нач. Х в. город аш-Шиз, описал храм одного из трех священных огней, стоявший здесь, по слову аборигенов, нерушимо пламенея семь веков, не оставляя золы. 'Многие эмиры пытались разрушить его, но ничего у них не получалось!' - воскликнул путник. Здание венчал серебряный месяц, геральдическая эмблема Западного Ирана, перенятая бедуинами [В.Бартольд 'К вопросу о полумесяце как символе ислама', Известия РАН, 1918, ?6]. Впрочем, '...какой же это <был> Младенец, родившийся в пути, завернутый в пеленки и положенный в звездные Ясли, ночью приветствуемый пастухами звездного стада? Это - нарождающаяся Луна. Теперь это представляется нам странным...' [Немоевский, с.171] - ехидно восклицал век назад, рассказывая об античной символике, польский ученый... Абу Дулаф пересказывает предание парсов об этом святилище, воздвигнутом неким царем Хормуздом ибн Хосровширом ибн Бахрамом, его переводы, выполненные по рукописи Мешхедского сборника XIII века, делались В.Ф.Минорским и акад.И.Ю.Крачковским:
...Шаха достигает весть, что '...благословенное Дитя родилось в Палестине ('Иерусалиме'), в селении Вифлеем. И должны быть подарены Ему 'золото <разночтение: мирра>, масло и ладан'. Направил он посланца с ладаном и деньгами, - а масло приказано ему было приобрести на месте, - с заданием разузнать в Иерусалиме о Младенце, передав драгоценные дары Его Матери, возвестив о деяниях, славе и почестях Сына, и испросить Ее благословения шаху, подданным и стране его. Маг вручил дары Марьям, а пред обратной дорогой, Хозяйка передала посланнику мешок земли, сказав: 'Сообщи господину, на этой земле воздвигнется здание'. Слова были истолкованы буквально, однако, мы знаем речение, используя эту же символику, изреченное в том же самом роду, запечатленное совсем иным источником: 'И отвещавъ Ийсусъ, рече ему: Блаженъ еси, Симоне-баръ-Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отець Мой, иже на небесехъ, и Азъ же тебе глаголю, яко ты еси Петръ <Камень>, и на семъ камени созижду церковь Мою, и врата Адова не одолеютъ ей' {Мф 16. 17-18}. Что за камень помянут здесь? Это можно сказать определенно, ибо престол Симона Ионовича, апостола Рима, хранится в Ватикане. Осмотрев его, проф. А.Древс писал: '...он ведет свое начало от культа Митры. Ибо зодиак и подвиги солнечного бога, представленные на лицевой стороне, показывают, что без всякого сомнения первый священник, восседавший на нем в момент его установления, не был 'христианином', а Pater partum культа Митры или Pater patratus, как называли персидского первосвященника...' [Немоевский, с.258].
Маг, шедший с даром через Мидию Атропатену, погиб на берегах озера Шиз, в месте, бывшем тогда пустынным, и, умирая, рассыпал землю - по переводу Абу Дулафа Минорским, а по акад.Крачковскому - сокрыл в земле мешок с даром.
Персидский шах - по контексту не ясно, тот же, или, вероятнее, будущий - зная о характере дара, послал слугу к месту гибели мага, с приказанием выстроить над той землей здание храма огня. 'Как я узнаю то место?' - вопросил слуга. Господин ответил: 'Ступай, и от тебя оно не скроется!'. Слуга прибыл на брега озера, и был в недоумении, но, когда осенила его ночь, увидел он большой свет, исходящий из земли. Он понял, где нужно искать. Придя, посланец очертил вокруг видимого света линию, и с рассветом, приказал строить здание на черте. Так появился Адур Гушнасп - храм огня Кави Виштаспы, огня кшатрийской варны - о котором, невзирая на высоту имени Виштаспы в парсийский сочинениях (в 'Шахнаме', напротив, он изображается изрядным подлецом), молчат ранние источники Сасанидов, и который, судя находкам археологов, основался в эпоху Бахрама Гура (Варахран V) - 'скрытого монарха' арийских преданий. Мэри Бойз пишет: '...Так же как Аршакиды одаривали святилище Адур Бурзэн-Михр, Сасаниды посвящали огню Адур Гушнасп щедрые дары, первым монархом, упоминающимся в связи с этими дарениями, был Вахрам V. Са'алиби рассказывает, как Вахрам, вернувшись после успешного похода против 'тюрок' (хионитов), пожертвовал Адур Гушнаспу корону побежденного царя, а также его царицу и ее рабов для служения в храме. По сообщению 'Шахнаме', этот царь поручил верховному жрецу свою невесту, индийскую царевну, для того чтобы совершить над ней обряд очищения и посвящения в веру ('Шахнаме', VII, 138-139). В этой же эпической поэме упоминается о том, что Вахрам V посещал святилище в праздники Саде <= Рождество> и Ноуруз <= Благовещение>'.
Огонь храма, говорит Абу Дулаф - не знавший о таком явлении как радиоактивность - горел, не оставляя золы. Сторонникам материалистической картины мира, толкуя это известие, мы напоминаем - рассказ Ивана Ефремова 'Обсерватория Нур-и-Дешт [т.е. Светящая степь]'. ...Хроника Продолжателя Феофана и армянский еп.Себеос (ХI век) утверждают, правда, что Адур Гушнасп был потушен византийским императором Ираклием - в походе 628 г. предпринявшим рейд к озеру в целях уничтожения капища парсов. Но арабский путешественник Х века застал храм целостным, а Шиз занят мусульманскими завоевателями вскоре после битвы при Кадиссии - уже в 639 г., и времени на восстановление святилища, в охваченном смутой Иране 630-х годов, не было (воздвигать новые храмы при магометанах запрещалось). Полагаем, огонь был связан с распадом радиоактивных элементов: его нельзя было 'погасить'. Естественно, свидетельство 'истинности религии' врага было в православных анналах сокрыто! Изображение, запечатленное на Туринской плащанице, получено, по ряду высказанных в ХХ веке предположений, в результате облучения радиационным источником, находившимся внутри ткани. Рассказ путешественника Х в. косвенно их подтверждает, пополняя копилку улик, в такой парадоксальной области, как научное описание 'божественных свойств'.
В итоге, мы можем предположить следующее. Бездетным священником храма Ягве была приобретена "маленькая девочка на невольничьем рынке" [Карабанов, 2005, с. 110], как приемыш не будившая никаких чувств, после ритуала удочерения переданная Иерусалимскому храму, вероятно, обреченная неведомому нам, но засвидетельствованному археологически, кровавому заместительному ритуалу.
Она была опознана кем-то из священства, как ребенок знатного происхождения, игрой судьбы утративший положение при одном из могущественных дворов (Парфянском, Сакастанском, Кушанском?..), оказавшись на невольничьем базаре вместе с сестрой, проданной в другую семью (нареченную тем же, популярным иудейским именем Марьям). Это спасло высокородных сестер от заклания, сделав разменной монетой в руках еврейского жречества. Поэтому сводные братья с такой иронией внимали поучениям Христа, поэтому старец Иосиф, приставленный к Деве как "обручник", так равнодушно отнесся к самому известию о беременности Ее. Но оно распространилось, и волхвы, посланцы Ее отечества, пришли с дарами к Наследнику. Назначение даров, возможно, тогда заключалось не столько в прославлении, сколько в даровании средств бедняцкому семейству, для спасения от грозившей волею римского резидента Ирода опасности, для бегства в соседнюю страну.
Существует гипотеза Херцфельда, впрочем, достаточно умозрительная, о том, что родовой замок князя-волхва Каспара это Кух-и Хваджа, ныне оплывший островной холм в центре озера Хамун, в области Сакастан (Систан) [Р.Фрай "Наследие Ирана", М., 1972, с.253, прим. 34] - стране саков (среднеазиатских скифов), родине Рустема.