Крышка люка, тяжело кувырнувшись, отвалилась в сторону. Он опасливо заглянул в зияющий проём, после чего степенно отошёл в сторону и замер, скрестив на груди руки. "Ни дать ни взять - профессор", - с раздражёнием подумал я, а вслух спросил:
- Что-то серьёзное? - и мысленно поморщился: мой голос был угодлив до отвращения.
Он, как и полагается, ответил не сразу. Сначала неспешно закурил, потом окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом, смачно сплюнул в сторону и только после этого пробасил:
- А черт его знает, серьёзно аль нет - залезем, посмотрим...
- А нельзя побыстрее? У меня вся линия стоит, - попытался надавить я на жалость. - Вы не беспокойтесь, за срочность добавлю!
- Разумеется, добавишь, - прицыкнул он, ковыряя спичкой в зубах. - И за срочность, и за риск...
- За какой такой риск? - опешил я. - Если насчёт газов, так у вас должна быть соответствующая аппаратура.
- Газы... - хмыкнул он пренебрежительно. - Если б только газы - я б с тебя копейки лишней не взял. Тут, брат, дело посерьёзней - опасность, можно сказать, высшей категории!
- Это что же такого сверхопасного в профессии сантехника? - я уже завёлся не на шутку. - Риск захлебнуться в нечистотах?
- Дурак, - беззлобно буркнул "профессор". - Хоть и грамотный, а всё одно - дурак! Если хочешь знать, в канализации такое водится, что тебе и в страшном сне не приснится.
"Цену набивает", - понял я и, вздохнув, вытащил бумажник. С каждой минутой простоя я терял столько, что был готов согласиться с любыми условиями.
- Понимаю, понимаю, мутанты там всякие, крысы исполинских размеров. Ну, и сколько нынче по прейскуранту мутанты?
Что вы думаете? Этот аварийный диггер даже не взглянул на деньги. Вместо этого он спокойно и без лишней суеты открыл свой баул, вынул оттуда несколько дюралевых трубок и стал методично скручивать между собой на манер профессионального бильярдного кия. Я хотел себе купить такой в Швеции, но пожадничал - уж больно цена кусалась. Этот же, в отличие от шведского, был длиной метра четыре, а то и больше. В какой-то момент я даже забыл о своих производственных проблемах и стал с интересом наблюдать за манипуляциями "профессора". Тем временем он подошёл к люку и с ожесточением начал шуровать там этим, с позволения сказать, кием.
"Трындец, - решил я. - Похоже, он и в самом деле верит в мутантов. Последствия белой горячки? Надо как-нибудь спровадить его, а то он мне тут наработает - по самое не могу!"
- Думаешь, я того? - не глядя на меня, спросил он. - А хочешь, я тут налажу тебе всё за двадцать минут, а потом ещё и денег не возьму? Хочешь?
- За двадцать? - с надеждой переспросил я. - А что взамен?
- Пиво поставишь, - совершенно серьёзно произнёс он. Скорее всего, челюсть у меня упала ниже уровня мирового океана, потому как он поспешно добавил: - И посидишь со мной - расскажу кой-чего. Ты мужик головастый, глядишь, и сможешь объяснить мне, что к чему. Только уговор: не ржать и пальцем у виска не крутить! Договорились?
- Замётано! - радостно кивнул я, а сам подумал: "О-хо-хо, как всё запущено! Раз он готов работать даром, только для того, чтобы потом кому-нибудь поведать о своих глюках, то могу себе представить, что мне придётся услышать".
Управился он и в самом деле быстро. Правда, не за двадцать, а за двадцать пять минут, но я и так готов был носить его на руках. Вода в цех пошла, линия заработала, бизнес закрутился. А поскольку теперь он вполне мог крутиться и без меня, я с чувством выполненного долга отправился вместе со своим спасителем в ближайшее кафе.
Он и на этот раз не торопился. Дождался, пока осядет пена, потом зачем-то приподнял кружку, придирчиво осмотрел пиво на просвет, затем хмыкнул - то ли удовлетворительно, то ли осуждающе, и лишь после этого сделал первый глоток. Я терпеливо ждал, а что мне ещё оставалось делать?
- Вот ты говоришь - никакого риска. Ты сам-то хоть раз в коллекторе бывал? Можешь не отвечать: сам вижу, что под землю ты только на эскалаторе спускался, да и то, наверно, давно - вона, какая у тебя тачка. Да ладно, не кривись - я из понятливых. Кто на что заработал, тот на том и ездит. Так вот, скажу тебе, как на духу: риску внизу много! Коммуникации изношены, наркоманы лазят, крыс расплодилось тьма-тьмущая, от военных много всякого добра бесхозного осталось. Короче, полный дерьмовый комплект. А последнее время ещё одна напасть появилась: новые русские начали из-за границы всяких зверей привозить. По мне, так вези кого хошь - хоть слона, хоть бегемота, раз деньги есть! Но уж коли привёз, изволь смотреть за скотиной, чтобы она по городу без присмотра не шлялась. А то ведь что получается: сбежала какая тварь, а хозяин и в ус не дует. Семёныч из третьей бригады один раз в коллекторе живого питона видел. Не веришь? Точно говорю! Он его подробно описал. Я потом дома у сына энциклопедию взял, так на картинке этот питон один в один, как Семёныч рассказывал. С тех пор я на каждый выезд с собой щуп начал брать. Ну, навроде грибника, который прежде чем в кусты лезть, сначала там палкой пошурует. Ещё пива поставишь? Ага, светлого! Спасибо. Так вот, значит...
Дело в пятницу было, аккурат под праздники. Выехали мы в промзону, что за рекой. Раньше-то она закрытая была, а потом всё развалилось, заводы позакрывались, цеха на распродажу в розницу выставили. Теперь там что ни цех - мини-завод, вроде твоего. А коллектор как был общий, так и остался. Если что где прорвёт, они, хозяева эти новые, сначала полдня друг с другом ругаются, кому платить за ремонт, а потом уж нас вызывают. Вот и в тот раз аварию мы ликвидировали только под вечер. Собрались, поехали на базу. А по дороге я вспомнил, что оставил в коллекторе свой баул. Жалко стало, веришь, нет? С инструментом-то, со своим, сживаешься, как с родным. Ты вот сможешь сейчас на пальцах показать, какой у твоей размер бюста? Не женат? Счастливый! А я не могу, хотя каждую ночь как штык! Вот размер любимого разводного ключа покажу с точностью до миллиметра, потому как двадцать лет с ним уже неразлучно. Да... Так вот, как вспомнил о пропаже, решил втихаря вернуться. Почему своим ничего не сказал? У нас, знаешь ли, народ такой, что лишний раз лучше не подставляться. Потом проходу не дадут: засмеют. Переоделся, значит, спецовку в пакет кинул и обратно в промзону на автобусе. Своей позвонил, наврал что-то про халтуру. Подъезжаю, а зона-то уже закрыта. Это раньше по ночам работали, а теперь ни-ни! Ну, я на пролом лезть не стал: с нынешними охранниками хрен сговоришься. Раньше бутылку им поставил - и всё, а теперь каждый, кто камуфляж надел, так и норовит себя начальником выставить да унизить кого другого. Отошёл я от забора метров триста, ковырнул люк и спустился в колодец. Люк за собой, конечно, обратно прикрыл: не ровён час, какой наркоман залезет, а мне потом отвечай. Минут через пятнадцать добрался до отвода, где мы аварию ликвидировали. Забрал свой баул родненький и взад потопал. Довольный иду, даже насвистываю. Дошёл уже почти, как вдруг впереди какие-то звуки послышались: словно кто-то железкой по полу скребёт. Честно говоря, струхнул я не на шутку. Развернулся и припустил со всей мочи. Бегу, а сзади слышу: клац, клац, клац. Догоняет сволочь. Я уже потом понял, что со страху не в тот коридор свернул, а тогда даже "ой" сказать не успел - так со всего разбегу в стену и впечатался. Тупик, мать твою! Из глаз искры, а я даже боли не чувствую, всё прислушиваюсь: что там сзади? И повернуться боюсь, и деваться некуда. Достал из баула "шведки" и не глядя швырнул за спину. Думаю: не попаду, так хоть напугаю. Что? Не знаешь, что такое "шведки"? Ну, ключ такой специальный. Только бросил, значит, как позади такой грохот раздался, будто я не "шведки" кинул, а гранату. Минуты через две пыль осела. Обернулся. Гляжу, мать честная, а выхода-то и нет! Там, где только что коридор был, - плита стальная. По бокам коридора швеллера, так эта плита по ним, словно по рельсам, с потолка съехала и выход перекрыла. Но самое страшное не это! Тварь, что за мною гналась, вместе со мной в мышеловку угодила! Сидит, гадюка, возле плиты и скалится. Что за зверюга? А бог её знает - тропическая какая-то. Ты по телику голых кошек видел? Так вот эта почти такая же, только побольше раза в два и светится вся, словно елочная гирлянда. Что ты лыбишься? Уговаривались же! Трезвый я был! А с тех пор вообще, кроме пива, ничего в рот не беру. Ну, будешь дальше слушать?
Так вот, первые десять часов мы так и сидели в разных углах. Я вооружился, чем мог: в правой руке ключ разводной, в левой отвёртка. Зверюга тоже времени зря не теряет: когти об пол точит. Сидим. Я ведь как думал поначалу: главное мне продержаться до того, как меня искать начнут. Но потом понял: никто меня здесь искать не будет. Да и плита такая толстая, что не достучишься, не дозовёшься. И решил я, что нужно как-то самому выбираться. Осмотрелся. Вокруг пыль лежит, будто здесь сто лет никто не хаживал. Я сразу понял - военный объект или что-то вроде того. Плита встала, как влитая. Ни щёлочки, ни единого зазора. Это я уже потом выяснил, когда рассмотрел её поближе. Как подошёл? Да как-как, ножками, конечно! Это уже на второй день было. К этому времени, мы со зверюгой уже подружились. А что? Тварь оказалась смирная, да и человечина в плане пищи её не интересовала. Она всё больше лампочки аварийного освещения жрала, пока я на неё не прицыкнул.
Так вот, о плите... Всё я перепробовал. И ножовку, и другие разные инструменты - ничего не берёт. Кабель электрический, что мотор питает, пытался найти - без толку. Нет выхода, и всё тут! Зверёныш тоже беспокойство стал проявлять: то на стену прыгнет, то вдруг по полу кататься начнёт. Так вот и сидели. Когда четвёртый день миновал, отчаялся я. Пить хочется - мочи нет! Никогда в жизни не молился, а тут прорвало: бью поклон один за другим - аж лоб расквасил. И вдруг зверюга говорит...
Эй, ты с пивом-то поосторожней! Чуть кружку не перевернул! Чего подпрыгнул-то?! Ах, да! Я ж забыл сказать: она на второй день болтать начала. Точнее, говорить-то она всё время говорила, а понимать я её начал только на вторые сутки. На каком языке говорила? Ха! В том то и дело, что она язык и не использовала! Она мигала! Я ж говорил, что она всё время цвет меняла. То красненькая станет, то синим моргнёт, а то такие спецэффекты изобразит, что в глазах рябит! А я, надо сказать, в молодости на флоте служил. Ну и, знамо дело, морзянке был обучен. Это, правда, не совсем морзянка была, точнее, даже совсем не морзянка, но ничего - вполне даже читабельно.
Ну, вот... Молюсь, значит, и вижу, как зверёныш мне семафорит: "Сел на рейде, вермишель стелить на три склянки!" И тут же к моему баулу подскакивает. Я даже моргнуть не успел, как он из баула пассатижи вытащил и схрямкал в один момент. Обидно мне стало, веришь, нет? Говорю ему: "Что же ты, паскуда заморская, делаешь? Хамелеон ты мой кошкодраный! Неужто я без тебя не знаю, что нам полные кранты, только инструмент-то здесь при чем?". Стыдно ему стало: в угол ушёл и прилёг. А через полчаса всё повторилось. Вскочил и как заорёт: "Мачту на три румба назад, кока плеснить короткими галсами!" Подцепил лапой разводной ключ - и в пасть. Нет, бить я его не стал. Разве ж я не понимаю: в такой ситуации у кого угодно крыша поедет. Решил я баул при себе держать. Да вот только силы-то уже на исходе были, и я время от времени уходил в аут. А сволочь эта сумасшедшая этим пользовалась: то отвертку сожрёт, то ключ на девятнадцать. В конце концов у меня из инструмента только те злосчастные "шведки" и остались...
Гляжу на них и думаю: "Скормить, что ли, на десерт? Ведь всё одно не пригодятся, а так хоть побалую животинку перед смертью". Подошёл к нему, прямо под нос сунул, а он, гад, морду воротит. Представляешь? То ли обожрался, то ли брезгует из моих рук. Вот тут я уже не сдержался. Ах ты, думаю, чистоплюй забугорный! Не хочешь - не надо! Сам, конечно, не съем, но и тебе не достанется! Осмотрелся по сторонам. Размышляю: куда бы их заныкать, чтобы он не достал? Смотрю, возле плиты той окаянной из стены раструб торчит. Взял да и бросил в него "шведки". И тут...
Я до того, наверно, кричал так только один раз в жизни: когда на свет родился. Плита дёрнулась и вверх поползла. Зверёныш-то быстро сообразил: мелькнул, и нет его. А я минут пять в это чудо поверить не мог - всё так и стоял, улыбаясь, словно идиот.
Психом меня считаешь, да? Ну и черт с тобой! Думай, что хочешь! Я ведь до сегодняшнего дня никому о том не рассказывал - тебе первому. Потому как вопрос у меня есть, который до сих пор мне покоя не даёт. Что? Почему плита поднялась? Это я и без твоей помощи дотумкал. Объект-то военный был, вот автоматика-то на железо и сработала, определила его как оружие. А когда железа в отсеке больше не стало, она же "карантин" и отменила. Ты мне о другом скажи. Как я со зверёнышем своим цветным разговаривал почти пятеро суток, когда у меня в медицинской карте черным по белому написано - "дальтоник"?