Я, Матвей Бересклет, филолог из Нижнего Новгорода, выгнанный из университета за кражу трех учебников по "Теории стиха", изучая биографию известного французского автора XVII века, пришел к выводу, что перу его должен принадлежать следующий текст, содержание которого привожу в краткой форме:
"Некая благодетельная вдова тридцати шести лет имела прелестную четырнадцатилетнюю дочь, сварливую мать (проживающую в пригороде) и тайного молодого поклонника, который посещал ее только ночью. Денежная нужда и желание наверстать уходящую молодость толкнуло вдову на отвратительную затею. Зная, что мать ее имеет немалые сбережения, с которыми не желает расстаться, вдова решила прибегнуть к открытому вероломству, для чего вступила в сговор с любовником. План был примитивен и прост. Главной целью вдова считала проникновение в дом старухи, похожий на маленький укрепленный замок. Любовник легко согласился пойти на крайности, но после того, как окажется наедине с пожилой женщиной в ее комнатах. Однако сначала нужно открыть входную дверь. Для этого решили использовать малолетнюю дочь, которая была наивна и никогда не видела любовника своей матери. Выбрав удобное время, ее отправили к бабушке со скромными подарками и небольшим поручением. Следом за ней двинулся ослепленный наживой любовник, хорошо понимая, что девочка будет иметь проблемы на малознакомой дороге.
Так и произошло. К середине пути отроковицу стали терзать сомнении, и она расплакалась. Именно в этот момент на дороге появился статный мужчина, исполненный добрых намерений. Он успокоил девочку, спросил, куда она движется, и согласился проводить ее до ближайшего поворота. Мужчина признался, что идет в том же направлении, но сослался на неотложные дела и покинул юную спутницу, пообещав подождать ее в придорожном трактире, а потом довести до бабушкиного крыльца. Девочка поблагодарила попутчика, но как только он ушел вперед, необъяснимые сомнения потеснили ее радость. Ими она поделилась с двумя жандармами, которых очень кстати встретила через некоторое время все на той же дороге. "Меня напрашивается проводить странно-любезный мужчина", -- сказала она нежным голосом, и жандармы пообещали находиться поблизости. Еще через некоторое время, приятный мужчина встретил ее в условленном месте, и они двинулись к дому бабушки.
Взойдя на крыльцо и постучав в дверь, путники услышали недоверчивое: "Ответьте, кто вы?" Мужчина быстро сообщил, что привел заблудившуюся внучку, девочка тоже подала голос, после чего дверь медленно приоткрылась. Далее события замелькали, ибо коварный план тридцатишестилетней вдовы вступил в последнюю стадию. Мужчина ворвался в дом и втащил за собой ребенка. К горлу пожилой женщины был приставлен нож, вытащенный из сапога, а вопрос о том, где лежат деньги, поверг хозяйку в ужас, и она лишилась сознания.
Но злу не суждено было погулять по улицам французского предместья. В дом ворвались жандармы. Мужчина оказал яростное сопротивление, но был повержен и связан. Старушку привели в чувства, девочка не успела испугаться и только выронила корзинку со своими подарками.
Суд быстро прояснил дело. Сговор был установлен, любовников отправили в казематы городской крепости, а ребенка отдали на содержание бабушки".
На этом заканчивается история, которую французский писатель изложил в традиционном стиле своего времени... но не опубликовал. Я, Матвей Бересклет, утверждаю это, изучив семейные архивы автора. В них я нашел описание судебного дела, как две капли воды, похожего на приведенный мною рассказ. Фигурантами дела выступали близкие люди писателя, уточнять степень родства которых я считаю бестактным. Французский сочинитель превратил протоколы суда в литературный текст, но, испугавшись отстранения от наследства, не стал печатать написанное. Однако через некоторое время -- влекомый неведомой силой -- он вернулся к рукописи, чтобы сместить акценты и сгладить противоречия. Под его пером негодяйка вдова утратила свой истинный облик и ушла в тень других персонажей, негодяй-любовник парадоксальным образом превратился в зверя, маленькая девочка со своими слабыми подозрениями и догадками -- заняла верхнюю нишу. Про деньги бабушки забыли даже сами участники событий, и только люди с оружием безупречно выполнили свою миссию во второй раз. Скомкав сюжет и утаив истинные намерения героев, писатель очутился в другой литературной реальности. Этот жанр и обессмертил его имя.
Я знаю, что с середины моего рассказа стал очевиден его конец, но перед тем как поставить точку все же напомню, что французским сочинителем был Шарль Перро, а изложенную здесь историю каждый слышал под заголовком "Красная шапочка".