Аннотация: Царица стала собой. Но ее лучший друг в смятении. Глава вторая.
Глава 2
Одно дело принять свою судьбу. Другое - жить с ней.
- Я - Тамир!
Ки стоял рядом с ней в полуразрушенном и задымленном тронном зале Он видел, как его друг объявил себя женщиной и законной наследницей трона.
В доказательство этого Имонус, первосвященник Афры привез потерянную золотую стелу Герилейн. Она была величиной с дверь, и он видел в полированной поверхности отражение Тамир, коронованной древним пророчеством.
Пока дочь, наследница Фелатимоса
сражается и побеждает,
Скала никогда не будет покорена.
Она еще не очень напоминала царицу. Это была просто девчонка, оборванная, усталая, в грязной мужской одежде. В этот раз ей не пришлось раздеваться перед толпой, но он явственно видел ее маленькую грудь в вырезе льняной рубашки.
Ки отвел глаза. Мысль о ее разительно изменившемся теле еще мучила его.
Айя и Аркониэль, все еще грязные и оборванные стояли со священниками у ступеней трона. Они помогли в сражении, но Ки теперь знал правду. Эта ложь была их делом.
Ритуалы, речи, принесение присяги продолжались. Ки смотрел в толпу, пытаясь разделить радость окружающих, но все, о чем он мог думать, это юная, хрупкая, смелая, потрепанная в бою фигурка. Тобин. Нет. Тамир.
Он снова и снова прокручивал в уме это новое имя, пытаясь привыкнуть к нему. Он видел доказательства ее пола собственными глазами, но все еще не мог приучить к ним, ни ум, ни сердце.
Я просто устал.
Неужели прошла только неделя с того дня, как они поехали по поручению царя в Атийон? Только неделя, с тех пор как он узнал правду о Тобине, его самом дорогом друге, брате его сердца?
Он почувствовал в глазах резкое жжение и сморгнул невольную слезинку. Его друг не был больше Тобином. Она стояла рядом, так почему же у него такое чувство, что Тобин умер?
Он покосился на Фарина, надеясь, что тот не заметил его нервозности. Учитель, наставник, второй отец, он ударил Ки, когда он запаниковал той ночью на дороге к Атийону. Ки заслужил это, и был благодарен за урок. Он стоял вместе с Фарином и Лисичкой, когда Тобин, вместе с костью Брата, вырезал из своей груди волшебство ведьмы и вызвал на себя магический огонь, спаливший его мужское тело. Они в ужасе наблюдали, как окровавленный и охваченный огнем Тобин выжил, чтобы, как змея, сбросить свою старую кожу и оставить вместо себя эту бледную девушку с ввалившимися глазами.
Ритуалы, наконец, закончились. Фарин и недавно назначенные телохранители сомкнули перед ними ряды. Стоящий рядом с Тамир Ки увидел, что спускаясь с возвышения, она немного пошатнулась. Он осторожно придержал ее за локоть.
Тамир отняла свою руку, но по бледной угасшей улыбке Ки понял, что она держится из последних сил.
- Мы можем сопроводить тебя в твою старую комнату, принцесса? - спросил Фарин. - Там отдохнешь, пока тебе не приготовят другие покои.
Тамир бросила на него полный признательности взгляд.
- Да, спасибо.
Аркониэль приготовился последовать за ними, но Айя остановила его, а Тамир не оглянулась, чтобы позвать.
Коридоры дворца были полны раненых. В воздухе носились запахи крови. Повсюду работали целители, но нуждающихся в их помощи было гораздо больше. Когда они проходили мимо, Тамир печально смотрела по сторонам. Ки знал, о чем она думала. Эти солдаты бились под знаменами Эриуса и любили Эро. Сколько из них сражались бы за нее? И сколько перейдут к ней на службу?
Подойдя к двери старой комнаты, она сказала:
- Фарин, оставь охрану здесь, пожалуйста.
Ки заколебался, думая, что она хочет, чтобы он тоже остался за дверью, но она одним взглядом развеяла его сомнения, и он последовал за ней в ту комнату, которая когда-то была их домом.
Как только дверь закрылась, она резко села на постель и нервно рассмеялась.
- Наконец-то свободна! Пока, во всяком случае.
Этот голос все еще заставлял Ки вздрагивать. Тобину было почти шестнадцать, но его голос оставался по-детски высоким. Битва оставила легкую хрипотцу в голосе Тамир. В сгущающихся сумерках она была даже похожа на принца Тобина: в мужской одежде и с длинными темными волосами, падающими ей на лицо.
- Тоб? - старое имя слишком легко сорвалось с губ.
- Ты не должен больше так меня называть.
Никидес лежал без сознания там, где они его оставили. Его светлые волосы, мокрые от пота и крови, прилипли к его щекам, но дыхание было ровным. Балдус, маленький паж Тамир спал у его ног.
Она осторожно положила руку на лоб Никидесу.
- Как он? - спросил Ки.
- Его лихорадит, но он жив.
- Хорошо, это - кое-что.
Из девятнадцати компаньонов, пять были наверняка мертвы, а остальные пропали без вести, за исключением Ника и двух оруженосцев. Танилу повезло пережить зверские пытки пленимарцев, а Лисичка, несмотря на свою решимость последовать за своим павшим лордом Орнеусом, прошел через битву без единой царапины.
- Я надеюсь, Лута и Бариеус все еще живы, - пробормотал Ки, задаваясь вопросом, как их друзья будут жить без них. Он сел на пол и откинул волосы за спину. За зиму они стали очень длинными. Тонкие темные пряди обрамляли его лицо и падали на грудь, - как ты думаешь, куда пошел Корин?
Тамир села рядом с ним и покачала головой.
- Я все еще не могу поверить, что он оставил город!
- Все говорят, что это была идея Нирина.
- Я знаю, но как мог Корин послушаться его? Ведь Нирин нравился ему не больше, чем нам.
Ки промолчал, оставив свои мысли при себе. Со дня первой встречи Ки видел в наследнике слабость так же ясно, как Тобин предполагал в нем силу. Как полоса плохой стали в прекрасном клинке. Это уже дважды подвело его в битве. Наследник он или нет, Корин был принцем, а это непростительно для воина...и царя.
Тамир прижалась к его плечу.
- Как ты думаешь, что подумали Корин и остальные, услышав обо мне?
- Ник и Танил расскажут, когда проснутся.
- А что бы ты на них месте подумал? - она принялась счищать с пальцев запекшуюся кровь. - Как, по-твоему, это должно звучать для любого, кто не был там и не видел всего? Прежде, чем он успел ответить, в комнату вошел Аркониэль. Небритый, с перевязанной рукой, он был больше похож на нищего, чем на волшебника.
Ки едва взглянул на него. Аркониэль был их учителем и другом, во всяком случае, та кони думали. Но он лгал им. Даже зная причину, Ки еще не был уверен, что он сможет простить его.
Аркониэль, должно быть, прочитал его мысли, так как в его глазах затеплилась боль.
- Герцог Илларди предложил свой дворец как штаб. Он защищен высокими стенами, и там не было чумы. Там безопаснее, чем здесь. Огонь еще распространяется.
- Скажи ему, что я принимаю его предложение, - без колебаний ответила Тамир, - Ника я возьму с собой, и Танила тоже. Он в нашем лагере.
- Конечно.
- Мы должны спасти то, что осталось от царской библиотеки.
- Уже выполняется, - уверил ее Аркониэль, - Фарин поместил охрану у царской усыпальницы, но, кажется, ее успели немного ограбить.
- Видимо, мне суждено всегда заботиться о мертвых, - Тамир встала и вышла на широкий балкон, с которого открывался вид на дворцовые сады и город. Ки и Аркониэль пошли за ней.
Эта часть Старого Дворца была почти не тронута разрушением. Здесь безмятежно цвели подснежники и белые нарциссы, а за стенами поднимался дым от горящего города.
Тамир неотрывно смотрела на полыхающее небо.
- Перед отъездом в Атийон дядя сказал мне, что, если мы потеряем Эро, мы потеряем Скалу. Что скажешь, Аркониэль? Он был прав? Мы пришли слишком поздно?
- Нет. Это, конечно, ужасный удар, но Эро, всего лишь один город из многих. Скала там, где ты. Страна - это царица. Я знаю, что сейчас ты видишь все в мрачном свете, но рождение дело нелегкое и грязное. Отдохни немного прежде, чем мы поедем. О, Айя поговорила с некоторыми женщинами из твоей охраны. Уна и Ахра могут остаться с тобой сегодня вечером.
- Ки - все еще мой оруженосец.
Волшебник поколебался и спокойно сказал:
- Я не думаю, что это желательно.
Тамир развернулась к нему, а в глазах ее полыхнула ярость. Даже Ки невольно сделал шаг назад.
- Это желательно, потому что я так сказала! Считай, что это мой первый приказ, как вашей будущей царицы. Или я - только марионетка волшебников, как мой дядя?
Аркониэль почтительно приложил руку к сердцу.
- Нет, никогда. Я клянусь жизнью.
- Я запомню твои слова, - отрезала Тамир, - и ты запомни мои. Я принимаю свой долг по отношению к Скале, к богам, к моей династии и моим людям. Но предупреждаю, чтобы вы, - ее голос дрогнул, - не мешали мне. Ки остается со мной. Теперь уходи!
- Как желаешь, моя принцесса, - волшебник бросил на Ки печальный взгляд и вышел.
Ки сделал вид, что не заметил.
Ты оставишь ее в покое. Ты можешь осуждать это, но всем вам придется это терпеть.
- Принц Тобин? - Балдус стоял в дверях, протирая глаза. Слуга Тамир Молай, спрятал ребенка в шкафу во время нападения. Когда позже Тамир и Ки нашли его, он был слишком обессилен и испуган, чтобы заметить изменения в ней. Он тревожно озирался. - Где принцесса, о которой ты говорил, лорд Ки?
Тамир подошла к ребенку и взяла его за руку.
- Посмотри на меня, Балдус. Смотри внимательно.
Карие глаза мальчика расширились.
- Мой принц, ты заколдован?
- Я была заколдована. Теперь - нет.
Балдус рассеянно кивнул.
- Зачарованная принцесса, как в балладах?
Тамир печально улыбнулась.
- Вроде того. Я должна отослать тебя в безопасное место.
У мальчика задрожал подбородок и он, схватив ее за руку, упал на колени.
- Я всегда буду служить тебе, принцесса Тобин. Пожалуйста, не отсылай меня!
- Если ты хочешь остаться я не буду прогонять тебя, - Тамир помогла ему встать на ноги, и обняла его, - Мне нужны все преданные люди, каких я смогу найти. Но теперь ты должен называть меня принцесса Тамир.
- Да, принцесса Тамир, - мальчик вцепился в нее, - Где Молай?
- Я не знаю.
Ки сомневался, что они увидят его по эту сторону врат Билайри.
- Поспи немного, Тамир. Я посторожу.
К его удивлению, она не спорила. Растянувшись рядом с Никидесом на голом матраце, она, наконец, позволила себе заснуть.
Ки сел на стул, положив обнаженный меч на колени. Он был ее оруженосцем, и он выполнит свой долг.
Он с тяжелым сердцем смотрел на ее спокойное лицо.
Было уже темно, когда, с лампой в руках, вошел Фарин. Ки зажмурился от яркого света. Тамир, схватившись за меч, села на постели.
- Все готово, Тамир, - Фарин отступил, чтобы пропустить солдат с носилками для Никидеса.
Вошел Лисичка, внеся кольчугу ауренфэйской работы. Тамир покачала головой, отказываясь от доспехов.
- Я собрал эскорт для тебя, а Маниес привел ваших лошадей, - сказал Фарин, - И надень кольчугу. На улицах неспокойно.
Ки принял доспех у Лисички. Бывший оруженосец Орнеуса все понял. Это была забота Ки и честь для него.
Он помог Тамир надеть кольчужную рубашку и прикрепил пряжками нагрудник. Доспех Тамир, так же как кольчуги, взятые Ки, Лисичкой и Фарином в оружейной Атийона были уже поцарапаны и испачканы. Борясь с незнакомыми застежками, он задавался вопросом, что случилось с броней, которую они оставили в Эро той ночью.
- Потеряна, как и все остальное, - с сожалением подумал Ки.
Это был подарок от Тобина, по его собственному эскизу
Не Тобина. Тамир. Он стиснул зубы. Проклятие! Когда же он привыкнет к новому имени?!
Охрана ждала их во внутреннем дворе. Дворцовое Кольцо было освещено пожаром. По городу, швыряя пепел в лица людей, метался горячий ветер.
Их ожидали, по крайней мере, сто всадников, некоторые держали в руках факелы.
Гривы у лошадей были острижены. Ки опустил глаза. Траур по царю, или по погибшим товарищам? Немногие оставшиеся солдаты из алестунского гарнизона по-прежнему держались вместе. Аладар и Кадмен поприветствовали его, и он с тяжелым сердцем поднял руку.
Как много лиц недоставало в их рядах!
Там были леди Уна, Айя, Аркониэль и остальные волшебники. И солдаты, носившие цвета Атийона, в том числе Гранния и ее женщины.
Лорд Джорваи и лорд Каймен, первые союзники Тамир среди дворян вместе со своими отрядами тоже были здесь.
Маниес неуклюже поднял изодранное знамя Тамир. На нем все еще были смешанные гербы ее родителей. Эро и Атийон вместе. И черная лента - знак траура по царю.
- Теперь ты должна ездить под царским знаменем, - сказал Фарин.
- Я еще не коронована. Кроме того, Корин забрал его, - Она склонилась к нему и шепотом спросила, - Так много? До дома Илларди меньше трех миль.
- Я же говорю, на улицах опасно. Многие из солдат Эриуса отказались присоединиться к нам. Они могут быть где угодно и, кто знает, что они планируют.
Тамир поправила меч у бедра и спустилась по лестнице к огромной черной лошади, которую держал мужчина все еще одетый в цвета Эриуса.
- Не спускай с нее глаз и не отходи от нее, - пробормотал Фарин, когда он и Ки спускались вслед за ней.
- Хорошо! - Ки с трудом переводил дыхание.
О чем думал Фарин? Что он собирался сделать?
Ки украдкой покосился на него. Капитан шел с таким беспечным видом, будто они отправлялись на охоту.
Вскочив на лошадь, Ки увидел, что Тамир вынула из ножен кинжал. Гриву ее лошади не остригли. Она резким движением отрезала клок жестких волос и подпалила их на ближайшем факеле.
Жест символический, но достойный.
- За мою семью, - сказала она, громко, чтобы услышали все, - И за всех, кто геройски погиб за Скалу.
Краем глаза Ки увидел, что Айя улыбнулась и покачала головой.
Ки и Тамир ехали в центре отряда вооруженных всадников и волшебников. Джорваи ехал впереди, Каймен и его солдаты прикрывали тылы. Фарин ехал рядом с Тамир, и двое волшебников ехали по обеим сторонам от них. Балдус сидел в седле позади Аркониэля, судорожно вцепившись в узелок с вещами.
Большая часть Дворцового Кольца все еще горела, и проехать обычным путем было невозможно. Тамир и ее охрана пересекли изувеченный парк и подъехали к запасным воротам позади вырубленной рощи.
Их путь лежал мимо царской усыпальницы. Тамир покосилась на обугленные руины портика. Священники и солдаты охраняли их, но большинство статуй исчезли.
- Это пленимарцы сбивали статуи?
Айя хихикнула.
- Нет, это защитники сбросили их на головах врагов.
- Я никогда не возвращалась, - пробормотала Тамир.
- Принцесса?
Ки понял. В ночь, когда они впервые прибыли в Эро, Тамир оставила в склепе пепел отца и видела тело матери. Это был единственный раз, когда она спускалась в склеп, избегая его даже в Ночь Печали и других церковных праздниках. Ки полагал, что после всех лет жизни рядом с Братом, она устала от мертвых.
И где он теперь? Он нередко задумывался об этом.
Он не появлялся с тех пор, как связь была разорвана. Осколки костей, хранящихся в кукле, сгорели в волшебном огне. Возможно, Тамир освободилась наконец-то от него, как обещала Лхел.
И он тоже свободен. Ки помнил искаженное от боли лицо Брата в последний момент перед разрывом связи. Несмотря на весь страх и боль, который он причинял им все эти годы и попытку убить его, Ки надеялся, что к всеобщему счастью, Брат прошел, наконец, через врата Билайри.