Аннотация: Нет, не ладятся у царицы отношения с оруженосцем. Найдут ли они общий язык? Глава девятая.
Глава 9
Несмотря на все усилия Тамир уже не надеялась на скорый отъезд в Атийон. В Эро было слишком много дел.
Весенние дожди не прекращались. Тропинки между рядами наскоро построенных лачуг и палаток представляли собой сплошное грязное месиво. На осушение не было времени. Разоренные дворяне жили бок о бок с семьями торговцев и толпами нищих. И все они надеялись на великодушие царицы.
Когда не было заседаний совета, Тамир с рассвета до сумерек не покидала седла, питаясь только маленькими порциями хлеба и мяса.
Впрочем, это избавляло ее от ношения платьев за пределами дома Илларди. Здесь могла носить любимые бриджи и сапоги.
Вскоре прибыл первый обоз из Атийона во главе с леди Сирой, которую Лития назначила заведовать продовольствием в военном лагере.
Тамир выехала встречать ее к границе лагеря.
- Принцесса! - Сира поклонилась и подала ей запечатанное послание. - Я привезла вам холст, одеяла, пиво, муку, вяленую баранину, сушеную рыбу, сыр, сухие бобы, дрова и целебные травы. Остальное находится в пути. Леди Лития договорилась о временных убежищах в городе и замке для тех, кого ты пошлешь туда.
- Спасибо. Я знала, что она все сделает как надо, - Тамир достала из рукава туники запечатанный приказ и подала ей, - Я выделяю сотню акров земли между северной стеной и морем для расширения города. Люди могут построить там дома и обосноваться там, заплатив арендную плату замку. Проследи, чтобы леди Лития получила это послание.
- Я так и сделаю, принцесса. Но это означает, что ты решила не восстановливать Эро?
- Целители говорят, что колодцы и земля слишком сильно испорчены. Потребуется больше года, чтобы все очистить. И священники уверяют, что это место проклято. Мне советуют не начинать очистку. У Скалы должна быть новая столица, более сильная. Пока, это будет Атийон.
- Да, если мы сможем заставить тебя уехать туда, - пробормотал Ки, а некоторые из компаньонов захихикали.
Весть о прибывшем обозе быстро собрала вокруг царицы толпу. На некоторых лицах светилась благодарность, но было слишком много и жадности, гнева, нетерпения. И отчаяния. На равнине собралось почти восемь тысяч человек, не считая солдат. И слабость порождала преступления. Ей ежедневно докладывали о случаях воровства, насилия, грабежах и мародерстве. Законы были все еще в силе, и равнину украсили виселицы. Их было даже слишком много. Но навести порядок, было слишком сложно.
Она постоянно напоминала себе, что это только временная отсрочка. Если не собрать урожай и не посеять новый, то их неминуемо ждал голод. К зиме еда и жилища должны быть готовы.
Несмотря на крайнюю усталость, Тамир была рада навалившимся на нее делам. Это давало ей возможность избегать волшебников и отвлекало от мучавших ее ночами мрачных мыслей.
Брат оставлял ее в покое днем, но в темноте сердитый дух вторгался в ее комнату или ее сны, требуя возмездия.
Вдобавок ко всему, после нескольких мучительных и бессонных ночей в одной кровати с ней, Ки начал спать в гардеробной, рядом с ее спальней. Он ничего не объяснял, просто перенес туда свою постель. Время от времени после ужина он отпрашивался для одиноких поездок. Раньше он никогда не ездил без нее. Она часто думала, нашел ли он девушку для своей постели.
Настоящую девушку, - с горечью поправляла она сама себя.
Ки смотрел на нее иначе, и многое в их отношениях изменилось безвозвратно. Когда он каждую ночь исчезал в небольшой комнате, оставляя дверь открытой, она вспоминала Атийон.
В этот вечер все было как всегда. Он казался достаточно счастливым, когда присоединился к ней и другим компаньонам для игры в бакши, но несколько часов спустя, он буркнул какое-то оправдание и уехал. Лисичка выскочил за ним, как он иногда делал. Тамир хотела расспросить его, куда ездит Ки, но ее держала гордость.
- Я веду себя, как ревнивая жена, - ворчала она, идя к своей комнате.
- Ты что-то сказала, принцесса? - спросила Уна, которая шла за ней и оказалась ближе, чем думала Тамир.
- Ничего, - Тамир смущенно замолкла.
Балдус уже приготовил в ее спальне все для сна. Когда Тамир вошла, он с надеждой заглянул ей за спину.
Ищет Ки, - подумала она.
Уна помогла Тамир снять венец и сапоги, а Балдус повесил ее меч рядом с кольчугой.
- Спасибо. С остальным я справлюсь сама.
Но Уна задержалась, всем своим видом показывая, что ей есть что сказать.
Тамир приподняла бровь.
- Итак? Что-то случилось?
Уна заколебалась, бросив взгляд на мальчика. Подойдя ближе, она пошептала.
- Ки? Ты знаешь, у него нет любовницы.
Тамир быстро отвернулась, чтобы скрыть пылающие щеки.
- Откуда ты знаешь?
- На днях я слышала, как Фарин поддразнивал его этим, и Ки был очень сердит.
- Неужели все так очевидно? Что, все мои компаньоны обсуждают меня за моей спиной? - с несчастным видом спросила Тамир.
- Нет. Я просто подумала, что у тебя на сердце будет легче, если ты будешь знать правду. Тамир упала на кровать и спрятала лицо в ладони.
- Я совершенно не умею быть девушкой!
- Конечно. Ты еще не привыкла к этому. Как только ты выйдешь замуж, и у тебя появятся дети...
- Дети? Потроха Билайри! - Тамир попыталась представить себя с большим животом и съежилась.
Уна рассмеялась.
- Царица не просто ведет войны и произносит речи. Тебе будет нужен наследник, или два, - она сделала паузу, - ты ведь знаешь, как...
В эту ночь Тамир была бы рада Брату. Лучше слушать его требования, чем сидеть одной с такими мыслями. Отпустив Балдуса спать, она завернулась в халат и села у огня с кубком в руках.
Конечно, у царицы должны быть дети. Если она умрет, не оставив потомства, то страна погрузится в хаос, когда влиятельные семьи попытаются установить новый порядок. Но когда она пыталась вообразить близость с Ки, или кем-то другим, - это оставляло очень странное чувство.
Конечно, она знала, откуда берутся дети. Ки объяснил ей когда-то, с помощью двух раздвоенных стеблей травы. Теперь это воспоминание вызывало горький смех. Она допила вино и почувствовала, как по телу распространяется тепло. Это, и шелестящие за окном волны убаюкивали ее, и она позволила мыслям плавно течь. Но воспоминание о сказанных когда-то словах Лхел вырвало ее из дремоты. Она говорила о власти женщины, о силе, таящейся в лунных кровотечениях.
Они начались вчера, и теперь Тамир в полной мере узнала то, от чего все эти годы была избавлена магией Лхел. Все, от окровавленных кусков ткани, до ноющей боли в животе. Еще одна жестокая шутка судьбы. Но в бесцеремонных словах Уны была правда. Все это вело к одной цели.
Но мысль о большом животе, выпирающем из-под туники, все еще тревожила ее.
Балдус пошевелился на своей постели и жалобно застонал во сне. Она поправила на нем одеяло и погладила по голове, пристально вглядываясь в его сонное и беззащитное личико.
Каково это, будет, смотреть на своего ребенка? У которого будут ее синие глаза?
Или карие?
-Проклятие! - пробормотала она, идя к столику за вином.
...Лошадь Ки неслась как ветер, разбрасывая копытами пепел, оставшийся от северных ворот. Лисичка, нервно оглядываясь, мчался рядом.
- Спокойно, спокойно, - Ки потрепан лошадь по шее, чтобы успокоить ее, и поправил пропитанный уксусом лоскуток ткани, закрывавший его нос и рот.
Все, кто приходил к руинам города, должны были принимать меры предосторожности, чтобы не допустить новых эпидемий. Ки знал, что идет на бессмысленный риск, приезжая сюда. Он утверждал, что помогает выслеживать мародеров, и даже убил нескольких, но он испытывал мучительное наслаждение, бродя по знакомым местам. Вид разрушенных и сожженных трактиров, театров и особняков, которые они когда-то посещали вместе с Корином, разрывал сердце.
Запах уксуса резал ноздри, но он был предпочтительнее вони, которая была разлита над улицами и переулками. Запахи гари и гниющей плоти смешивались с туманом и сплошной пеленой стояли над развалинами Эро.
Они ехали уже целый час, но не встретили ни одного живого человека. Лисичка не выпускал рукоять меча, настороженно поглядывая по сторонам.
Повсюду лежали тела. Немногие мусорщики уже уехали, увезя тела, которые успели собрать к погребальным кострам. Но трупов было слишком много. Раздутые и черные, истерзанные голодными собаками, свиньями, или воронами. Они были повсюду.
Лошадь Ки спугнула большую крысу. Та метнулась через переулок, сжимая в зубах нечто, похожее на руку ребенка.
Огонь все еще горе, даже две недели спустя после победы, оставаясь смертельной ловушкой для мародеров и неудачливых хозяев, пытавшихся спасти то, что можно. Обгорелые стены Дворцового Кольца темнели на фоне звездного неба. Повсюду мрачно догорали развалины прекрасных дворцов. Здесь было пусто и одиноко, но именно это и тянуло сюда Ки.
- Нам нужно возвращаться, - пробормотал Лисичка, поправляя тряпку на лице, - Не знаю, зачем ты продолжаешь ездить сюда. Все это слишком угнетает.
- Возвращайся. Я тебя не звал, - Ки пришпорил лошадь и медленно поехал по улице.
Лисичка поехал за ним.
- Ты не спал несколько дней, Ки.
- Я спал.
Он огляделся и узнал театральную площадь. Хотя эти развалины были больше похожи на дурной сон. Ки казалось, что здесь все наполнено призраками. Такое чувство посещало его в присутствии Брата.
Лучше это, чем бессонные ночи на одинокой постели, - горько подумал он.
Днем было легче. Тамир все еще неохотно носила женскую одежду, и в некоторые мгновения Ки почти видел Тобина. Когда он позволял себе уснуть, ему снились грустные глаза Тобина, потерянные на лице незнакомки.
Не в силах выносить это, он начал ездить сюда, довольствуясь легкой дремотой в пути. Он не просил Лисичку ездить с ним, и не знал, посылала его Тамир, или он взялся сопровождать его по собственному почину. Возможно, это была просто привычка оруженосца. Ки не мог заставить его отказаться от поездок. Не то, чтобы Лисичка мешал ему. Он мало говорил и предоставлял Ки упиваться собственными горькими мыслями.
Как я мог не знать все эти годы? Как мог Тобин скрывать от меня такую тайну?
Эти вопросы жгли его душу, но у него не хватало смелости задать их. Тобин пострадал больше всех. Она одна несла бремя этой тайны, чтобы защитить их всех. Аркониэль выразился достаточно ясно.
Все остальные, даже Фарин с готовностью приняли правду. Только Лисичка понял все. Ки видел это в печальных лазах своего молчаливого друга. В каком-то смысле, они оба потеряли своих лордов.
Когда Ки вернулся, Тамир еще не спала. Она лежала под стегаными одеялами так тихо, что он не понял, что она бодрствует. Она изучающее вгляделась в его лицо, озаренное светом вечерних ламп. Он выглядел усталым, и грустным. Днем она его таким не видела. Ей хотелось окликнуть его, пригласить в большую кровать. Он не должен страдать из-за своей верности! Но прежде, чем она успела набраться смелости и забыть о неудобстве, которое доставляла привязанная между бедер влажная тряпка, он уже ушел. Она слышала, как он разделся, и как заскрипели пружины кровати, когда он лег.
Она перевернулась на бок и долго смотрела на тень, которую отбрасывала на пол открытая дверь, задаваясь вопросом, спит ли он, или так же, как она смотрит на открытую дверь.
На следующее утро она выглядела бледной и усталой. На лице Ки тоже были следы явного недосыпания. После еды она набралась смелости и отвела его в сторону.
- Может быть, будет лучше, если по ночам твое место займет Уна? - спросила она.
Ки выглядел искренне удивленным.
- Нет, конечно, нет!
- Но ты не спишь! В таком состоянии ты не сможешь помогать мне! Что случилось?
Он только пожал плечами и улыбнулся.
- Дурные сны. Я буду счастлив, когда ты, наконец, отправишься в Атийон. Это все.
- Ты уверен?
Она ждала, давая ему шанс сказать больше. Она всем сердцем хотела этого, даже если он скажет то, что она так боялась услышать. Но он только улыбнулся и похлопал ее по плечу.
Они снова не осмелились высказать друг другу свои тайные мысли.