Еще только начало светать, когда мы вышли из дома к станции. До нее было каких-то полтора квартала, которые дались бы мне с трудом, если бы я тащила сумки. Но, к счастью, сию почетную обязанность Элайра приказала взять на себя троллям, и теперь они, угрюмо пыхтя, топали впереди всех. Немая наложила в сумки столько провизии, что ее хватило бы на месяц; только вот, чувствовала я, троллям этой еды кое-как хватит до конца пути. Ехать нам предстояло четыре дня.
Элайра вытирала передником слезы, будто провожала меня на смерть. Я успокаивала ее и чуть не плакала сама. Говорят, не бывает такой скоропалительной дружбы, но мы с ней по-настоящему подружились. Я не знала, когда увижусь с ней вновь, и на всякий случай взяла адрес, чтобы написать уже из Тардонии. Уезжая, я искренне надеялась, что когда встречу ее в следующий раз, она уже будет говорить: немой Элайра стала в результате заболевания голосовых связок, и Эмис обещал, что найдет лекаря, который ее вылечит.
Сам Эмис тоже отправился нас провожать, как всегда, спокойный и невозмутимый. Чувствую, если бы он вел меня на эшафот, лицо его все равно оставалось бы таким же. Непонятно почему, но я была на него немного зла. Скорее оттого, что не могла определиться в его и своих чувствах. Да и были ли они, эти чувства? Подумаешь, поцелуй на пьяную голову. Но я чувствовала, что дело было не только в нем. Украдкой я наблюдала за выражением его лица, но ничего нового не увидела. Только невозмутимость и спокойствие - всю дорогу, пока мы шли по спящим улицам Тантарона.
У ворот станции уже стояли люди. Пассажирские кареты вмещали в себя до двенадцати человек, и билеты стоили солидную сумму денег. В Левве стоимость проезда доходила до десяти золотых, но здесь, в провинции, расценки должны быть пониже. Билеты для меня и троллей покупал Эмис, и как за завтраком я не пыталась выведать у него стоимость, он мне ее не говорил.
Мы остановились недалеко от толпы и стали ждать, когда карета выедет из ворот. По неизвестной причине выезд запаздывал, и маг пошел узнавать, что случилось. Было прохладно, я скрестила руки на руки и пыталась не дрожать. Элайра уже не плакала, а лишь изредка вздыхала, смотря на меня полными грусти глазами. Тролли меланхолично переругивались, поглядывая в сторону бара через дорогу. За завтраком они съели по две огромные порции тушеной баранины, поэтому я недоумевала - неужели они снова хотят есть?
Почувствовав взгляд, тролли дружно воззрились на меня. Я отвернулась. Уж не знаю, как выдержу с ним целых четыре дня пути. Непонятно каким образом, но Элайра заставила-таки их сходить в баню и соскрести с себя верхний слой грязи (чтобы соскрести всю грязь, думается, и трех банных дней не хватит). Не выразить словами, как я была ей за это благодарна. По крайней мере, теперь от них не так паршиво пахло.
- Сейчас карета будет подана, - громко сообщил прибежавший запыхавшийся Эмис.
Слева захихикали какие-то молодые госпожи в кокетливых шляпках и начали строить магу бесстыжие глазки. Я некстати вспомнила про дочь баронессы из любовного романа и покраснела, поджав губы, чтобы не рассмеяться.
Ворота открылись, и из них выехала давно ожидаемая карета. Конечно, по сравнению со столичными, на которых я ездила ни один раз и не два, эта казалось очень скромной. Темно-синего цвета, с простеньким гербом Тантарона на дверях - осиновый лист на фоне треугольника, она не произвела должного впечатления. Я задумалась над стоимостью билета. Наверняка не больше пяти золотых.
Мы сели в карету самыми последними, пропустив всех вперед. Несмотря на вроде бы небольшую цену, карета была заполнена не полностью. Большинство людей были сопровождающими, также как Эмис и Элайра. Молодые барышни, что строили глазки магу, как назло, сидели напротив меня. От них веяло самыми модными духами с запахом корицы, от которых свербело в носу. Вместе с девушками ехала хмурая пожилая госпожа, по-видимому, гувернантка. Как только она села на свое место, то сразу же задремала.
Изнутри карета была такой же невзрачной, как и снаружи, но очень просторной. Сиденья, обитые синим бархатом, были продавлены и пыльны, ковер под ногами вытерся. Я задумчиво оглядела салон и вздохнула.
- Тебе что-то не нравится? - тут же отреагировал на мой вздох Эмис.
- Нет-нет, все хорошо, - уверила его я.
Душой я и вправду не кривила. Какая разница, позолочена карета или нет, лишь бы довезла до места. А вот моя мать отказалась бы ехать в подобной карете. Увидев пыльные сиденья, она вообще закатила бы такой скандал, что весь Тантарон сбежался. И, разумеется, обязательно добилась бы своего: в Приогон ее везли бы на лучшей карете, пусть даже она принадлежала самому градоправителю.
- Итиль, если тебе что-то не нравится, лучше сказать сейчас, - не успокаивался маг.
Конечно, он был наслышан о характере леди Амии и наверняка ожидал от меня того же.
- Меня все устраивает, - заглянув в его глаза, доходчиво сказала я.
Молодые госпожи напротив снова гадко захихикали. Я зло скосила на них глаза и нахмурилась. Они не обратили на меня внимания. Синхронно накручивая на пальчики выбившиеся из пучков пряди волос, барышни усиленно строили намазюканные подводкой от леди Крафт глаза Эмису.
- Ну хорошо, - проследив за моим взглядом, маг безразлично глянул на девушек и тут же от них отвернулся. У меня отлегло о души. - Я выдал Кару и Ранзилу денег в дорогу, на комнаты в постоялых дворах и питание. Можешь ни в чем себе не отказывать.
- Вообще-то у меня остались деньги, - стала сопротивляться я. - Я вполне могу заплатить за себя сама.
- Я знаю сколько у тебя денег, тебе не хватит, - отмахнулся он. - И еще кое-что...
- Эмис, - перебила его я, - зачем ты все это делаешь?
Пару мгновений он смотрел на меня странным взглядом, потом улыбнулся.
- Я всегда рад помочь прекрасной леди, - наклонившись, маг взял мою руку и поцеловал.
- И все же?
Я понимала, что сейчас явно не то время и место, и выпытывать у Эмиса причины надо было раньше, но не могла остановиться.
Барышни напротив моментально замолкли, прислушиваясь. Их гувернантка довольно всхрапнула во сне. Один из троллей, чьи места были сзади, тихо ляпнул что-то явно очень пошлое - я не отличила, Кар или Ранзил. Да и, честно говоря, занята была немного другим.
- Я объясню тебе. Позже, хорошо?
Я недовольно кивнула. Маг улыбнулся, ласково погладил меня по щеке (она тут же предательски вспыхнула) и глянул на кучера - тот оповещал всех, что карета тронется через несколько минут.
Девушки уже не молчали и не накручивали прядки волос на пальчики. Они сверлили меня взглядами, будто пытаясь проделать в моей голове дыру. Одна из них нервно трогала себя за волосы, поправляя разлохматившийся пучок. Я не понимала, как гувернантка могла выпустить их из дому в подобном виде. Последние года полтора в Левве, конечно, была модна легкая растрепанность в прическе, но барышни явно с ней переборщили и растрепанность превратилась в невежественную лохматость. У одной я заметила браслет с еще более модной, чем та же растрепанность, надписью 'Я люблю Юни-Нирьол'. Голову даю на отсечение, что сами девушки в эльфийском городе-центре мировой модной индустрии никогда не были. Это, впрочем, не мешало им любить ни разу не виданные края - все в дань моде! Не удивлюсь, если ко всему девушки любят сидеть на подоконниках и наблюдать за дождями, читают псевдоинтеллектуальную литературу (или делают вид, что читают), любят нюхательные травы с нежным запахом лимонника (втайне от родителей и чтобы гувернантка не заметила), пьют горький тонизирующий напиток из обжаренных зерен тарагоса и предпочитают завешивать стены в своих комнатах картинами в кремовых тонах (как правило, изображающие одно и тоже: сладости, нелепо вырисованные части женского тела и модные детали нарядов).
Пока я разглядывала барышень и задумывалась над их внешним видом, Эмис давал троллям последние наставления перед отъездом. Я не вслушивалась - маг с утра нервно втолковывал нам одно и то же, а именно 'страже глаза не мозолить' и 'вести себя тихо'. Судя по ехидным взглядам троллей, они тоже не относились к словам Эмиса с должным, как полагается подчиненным, вниманием.
- Прошу провожающих покинуть салон! - дребезжащим голосом напомнил один из охранников кареты.
Элайра, все это время тихо сидящая на свободном месте около троллей, подошла ко мне и, крепко обняв, расплакалась. Глядя на нее, я тоже не смогла сдержать слез.
- Ну все, разреве-е-елись, - протянул один из троллей.
Эмис в последний раз пожал руку троллям, поцеловал меня в щеку и повел Элайру к выходу из кареты. Я проводила их взглядом, промокая платком глаза. Едва за ними захлопнулась дверь, карета тронулась в путь.
Быстро пролетали в окне каменные дома центральной части города, потом, после крепостной стены, потянулись унылые хибары окраин, после зажелтели длинные полосы полей. Вперившись глазами в окно, я размышляла над тем, когда снова увижу Эмиса. Вряд ли это будет скоро.
Переправляться в Тардонию не хотелось, также как и ехать в Приогон. Но других вариантов я не видела, а может, просто мало думала по этому поводу. Меня подмывало взять в руки давно не доставаемую колоду карт и посмотреть, что она мне скажет.
Когда я с грехом пополам наклонилась, чтобы достать из-под сиденья мешок и вытащить колоду, со мной неожиданно начали разговор девушки напротив.
- А Вы магичка, да? - спросила более размалеванная, чем ее товарка, блондиночка.
- Ага, - растерянно подтвердила я, развязывая мешок. Колода, как назло, была на самом дне.
- И Ваш жених тоже маг, да? - не отставала барышня.
- Ага, только он мне не жених, - снова ответила я и напряглась. - А почему Вы спрашиваете?
- Ну... - замялась блондинка. - Это правда, что маги женятся только на магах?
- И что если маг женится на простой девушке, то она становится магичкой? - поддержала ее вторая девушка, тоже блондинка, но более темная.
Я оторопело захлопала глазами. А потом, не выдержав, рассмеялась.
- Что смешного? - надули губки девушки.
Вытащив колоду, я задвинула мешок на место и выпрямилась.
- Маги, конечно, чаще всего женятся на магичках, но это не правило. Простая девушка, если выйдет замуж за мага или колдуна, никакого дара не приобретет.
Барышни хором вздохнули.
- Что, совсем-совсем никакого дара? - переспросила первая блондинка.
- Совсем-совсем, - покачала головой я и попыталась снова не рассмеяться. Если бы магический дар передавался половым путем, то все люди давно бы стали магами.
- Ну и ладно, не очень-то мы и надеялись, - упрямо заявила вторая. - Меня, кстати, Ясколка зовут, а это Астильба.
- Делиша, - сказала я имя, которым для надежности велел мне представляться Эмис.
- Правда? - недоверчиво спросила Ясколка. - А мы слышали, что твой жених называл тебя Итиль!
Я почувствовала, как у меня покраснели щеки.
- Нет, Вам показалось, - как можно жизнерадостнее улыбнулась я. - Это у меня такая фамилия, Италь. И он мне не жених.
Девушки странно на меня покосились, но вранье вроде бы проглотили.
- А что это у тебя? - полюбопытствовала Астильба, указав на колоду. - Ты гадаешь?
- Я профессиональная гадалка, - еще шире растянула губы в улыбке я, почуяв наживу. - Есть диплом Академии об окончании факультета прорицателей. Хотите погадать?
Барышни тут же попались на крючок: у каждой имелся объект тайного воздыхания, о чувствах которого было ну просто необходимо узнать.
Боги мне сегодня благоволили. Приспособив под карточный стол одну большую подушку, я делала один расклад за другим. Всполошенные девушки, явно не стесненные в средствах, желали узнать как можно больше и обо всем сразу. Разбуженная ими гувернантка присоединилась к общему веселью. Заинтригованная донельзя, я гадала ей на некоего тайного поклонника, что писал ей любовные письма. Карты указали, что поклонник имел работу, связанную с лошадьми и гувернантка обрадовано заявила, что письма писал кучер. Причем она пребывала в такой твердой уверенности, что даже доводы девушек о том, что тот кучер не владеет грамотой, ее не убедили.
Тролли, которые по идее должны были меня охранять, спокойно проспали аж до самого обеда. Разбудить их не могли даже писки-визги Ясколки, слишком бурно реагирующей на любую выпавшую карту. Я особо не старалась, почти не всматриваясь в нить судьбы и во всем потакая девушкам. В какой-то степени я их понимала. Им было всего по шестнадцать лет, и как никогда хотелось романтики, приключений и дальних странствий. О том, что скоро обе они выйдут замуж и разъедутся по разным частям Лефии я вскользь упомянула, но они не предали этому никакого значения.
К обеденной остановке энтузиазм девушек наконец иссяк, и гувернантка, отдав мне приличную сумму за расклады, недовольно поджала губы. Я же, наоборот, повеселела. Заказав в харчевне при станции большую порцию каши с мясом, я за обе щеки ее уминала, когда за стол ко мне сели тролли.
- Что, развела девок на деньги? - прогрохотал Ранзил, отличавшийся от собрата лишь серьгой в левом ухе.
Я помотала головой.
- Я честно работала. А вот вы - нет. Вы здесь для того, чтобы спать или чтобы меня охранять?
- Одно другому не мешает!
- Ну ничего себе! Хотя бы спали по очереди, - возмутилась я. - А если бы на карету напали бандиты?
- Тогда бы мы проснулись и надавали бы им по шеям, - зевнул Кар. - Итиль, не дури. Эмис не зря послал нас с тобой.
- Но здесь-то Эмиса нет. И я уверена, что поэтому вы решили не исполнять свои обязанности.
Положив ложку на стол, я встала из-за стола и гордо пошла к выходу. За еду пусть платят за меня сами.
- Вылитая Амия, - донеслись до меня слова Ранзила.
Я тут же сникла и побыстрее выскочила за дверь. Неужели я на нее похожа?!
И правда, что это я взъелась на троллей? Ну, поспали, подумаешь. Все равно же опасность мне не грозила, да и они скорее мешали бы мне в работе своими вечными подколками и глумливым смехом.
- Делиша! - помахали мне руками девушки откуда-то из-за угла. - Идем к нам!
Немного потоптавшись на крыльце, я все-таки пошла к девушкам. К тому же сейчас выйдут из таверны тролли, а встречаться с ними сейчас мне бы не хотелось. До отправления кареты оставалось еще с полчаса.
Ясколка и Астильба за углом нюхали травы. Я чуть не засмеялась от своей проницательности: у нюхательных трав был нежный аромат лимонника.
- Ваша гувернантка знает о том, чем вы тут занимаетесь? - строго нахмурив брови, спросила я.
- Нет, - ответила Ясколка. - Но ты же нас не выдашь, правда?
Я вздохнула.
- Конечно, не выдам.
- А ты сама попробуй, - протянула мне жестяную баночку Астильба. - Очень бодрит!
Посмотрев на темно-коричневого цвета, истертые в пыль сухие листья, я фыркнула.
- Это не очень хорошо для здоровья. Нет, спасибо.
- Да ладно, от одного раза ничего не будет, - легкомысленно сказала Ясколка. - Ты же не постоянно будешь его нюхать.
Помню, мать всегда негативно относилась к курительным, нюхательным и жевательным травам. В последние годы они стали очень модны, особенно с добавлением каких-либо ароматов типа того же лимонника или лаванды, мяты, цветов апельсина, вишни, шиповника. Леди Амия считала это издевательством над легкими, тем более что у нее самой была тяжелая форма астмы. Отец любил скурить вечерами у камина парочку-другую сигар, но после его смерти все курительные травы в нашем доме попали под строгий запрет. Естественно, это коснулось в первую очередь и меня.
'Итиль', говорила мама. 'Если я увижу тебя жующей, нюхающей или, не дай боги, курящей сухие травы, я лишу тебя наследства!'
Главного наследства, сильного магического дара, я и так уже с рождения была лишена, поэтому перспектива оказаться еще и бедной раньше меня пугала. А сейчас? Я еще раз посмотрела на девушек и, поддавшись любопытству, решила попробовать.
Посмотрев на Астильбу, я, как и она, свернула трубочкой кусок бумаги (кстати, гербовой и с водяными знаками) и вдохнула через нее смесь. Нос сразу же защипало, из глаз полились слезы. Сочно чихнув, я пихнула банку обратно Ясколке и злобно выругалась.
- Ты чего? - недоумевали девушки.
Я еще раз чихнула и прислонилась к стене таверны. Голова кружилась, наступила ожидаемая 'бодрость'.
- Ничего ты не понимаешь, - надула губки Астильба.
Вытерев нос, я побрела к карете. С языка снова готовы были сорваться слова, которые не пристало произносить леди, и я еле сдерживалась. Сзади мне что-то кричали девушки, но я их не слушала.
Уже были запряжены свежие лошади, и я влезла в поданную к таверне карету. Она пока была пуста. Тролли, по всей видимости, еще не закончили обед, остальные пассажиры где-то гуляли. Не побоявшись, что кто-нибудь слышит, я чихнула и громко высморкалась. Вот дура, и зачем надо было пробовать всякую дрянь? Девушки - оно и понятно, шестнадцать лет. Но ты-то давно не подросток, чтобы ради протеста совать в нос неизвестную гадость!
Дверь распахнулась, в карету влезли тролли. Утренний сон пошел им на пользу - оба были свеженькие, как огурчики, и в прекрасном расположении духа. Увидев меня, тролли притихли.
- Ты что, плакала? - удивленно спросил Кар.
Шмыгнув, я отвернулась к окну. Пусть думают, что хотят.
- Что случилось? - не отставал тролль.
Я не отвечала и усиленно делала вид, что вообще их не знаю. Немного потоптавшись около меня, тролли сели сзади, на свои места. Понемногу начали приходить и другие пассажиры. Последними в карету влезли Астильба и Ясколка. От них сильно пахло нюхательными травами. Гувернантка, сидевшая рядом, уже спала. Хотя, думаю, она бы барышням все равно ничего не сказала.
- Ты как? - любопытно спросила Ясколка.
- Нормально, - буркнула я.
Девушки молча переглянулись и уставились в окно.
Я непонятно почему злилась на себя. Вытирая платком нос, исподлобья смотрела в окно. Мы выехали из селения и как раз проезжали чьи-то поля. Урожай уже давно был убран. Оголенная земля оставляла гнетущее впечатление, под стать моему теперешнему состоянию. Где-то за деревьями мелькнула желтая крыша господского дома, на проселочной дороге появилась груженная дровами телега. Я проводила ее взглядом и шмыгнула носом.
Точно также, как не хотелось ехать в общину оборотней, мне теперь не хотелось ехать в Приогон. И я бы тотчас сошла с кареты, если бы не тролли. Может, поэтому Эмис и послал их вместе со мной? Хотя ерунда, он не мог заранее знать.
Меня все еще мучил вопрос, зачем маг мне помогает. Со временем, взвесив все 'за' и 'против', я пришла к выводу, что он не может быть послан матерью. Значит, он преследует какие-то свои личные цели. Но что это за цели, я понятия не имела. Странный он, этот Эмис. Жаль, я плохо помню, каким он был в детстве. Может, это дало бы ключ к разгадке?
Поля за окном сменились березовым лесом, совсем молодым и низким. Гувернантка девушек всхрапнула в последний раз и проснулась. Поправив чепчик, она шумно вдохнула и недовольно покачала головой.
- Я вам, мерзавки! - погрозила она девушкам кулаком. - Опять нюхали?
- Это не мы, - пискляво сказала Ясколка и тыкнула в меня пальцем. - Это она!
- Не показывай пальцем, это неприлично! - одернула ее гувернантка и обратилась ко мне: - Так это от Вас пахнет нюхательными травами?
Я кивнула и снова отвернулась к окну. Но березы за окном были столь унылы, что вскоре я снова повернулась к девушкам и гувернантке. Последняя отчитывала подопечных, перечисляя последствия употребления нюхательных трав. Причем делала она это столь упоительно и эмоционально, жестикулируя и закатывая глаза, что я не на шутку испугалась - а вдруг от одного раза что-нибудь будет?
Тролли, до которых тоже долетал ее монолог (а говорила гувернантка очень громко), лишь похохатывали. У девушек, видимо, выработался иммунитет - они сидели со столь безучастными лицами, что я бы на месте гувернантки проверила у них пульс - живые ли?
Через некоторое время к монологу присоединился мужчина лет пятидесяти с седыми бакенбардами и противным низким голосом. Слушать их дискуссию быстро надоело. Всматриваясь в темноту за стеклом - осенью темнеет рано, я задремала под неумолкающий треп пассажиров - кажется, к гувернантке и мужчине с бакенбардами еще кто-то присоединился.
Обычно пассажирские кареты не останавливаются на ночь. Кучера меняются местами, лошади, как обычно, заменяются свежими, а пассажиры так и спят в креслах, к которым прилагается масса удобных подушек, а если позволяют размеры кареты, то и пуфики. Но здесь, в Приогонье, этому правилу почему-то изменяли. Должно быть, причиной служила повышенная преступность - даже при усиленной охране отбиться карете будет очень непросто.
Мы остановились на ночь в небольшом селе Ошбита, когда уже давно стемнело. Лично я не видела смысла вставать на постой всего на пять-шесть часов, тем более что хозяин постоялого двора взял с нас плату за сутки. Тролли, ехидно усмехаясь, пошли вместе со мной в номер, причем отнюдь не для того, чтобы помочь донести сумки.
- Спасибо, можете идти, - церемонно сказала я, когда Ранзил положил сумки на кушетку.
- Если что, я в соседнем номере, - зевнув во весь рот, сказан Кар и хлопнул дверью.
- А ты чего встал? - спросила я.
- Ну как же, госпожа Трэт Квиз, - раболепно проворковал тролль. - Я буду хранить Ваш сон. Вам же не нравится, когда мы оба спим!
- Не нравится, - подтвердила я. - А давай ты будешь хранить мой сон в комнате по соседству?
- Как же? - театрально округлил глаза он. - Я буду сидеть здесь, на кушетке, и смотреть, как бы кто не покусился на Вашу жизнь, госпожа!
- Не называй меня госпожой, - поморщилась я. - Все равно выйди - я переоденусь.
- А ты закроешь дверь на щеколду, да? - разгромил мои планы Ранзил.
- Слушай, тролль, - закипятилась я. - Выметайся отсюда! Это мой номер!
- А кто ты такая, чтобы мне приказывать?
- А кто ты такой, чтобы здесь сидеть?
- Я твой охранник.
- Никаких охранников не нанимала! И вообще, - сдула я упавшую на глаза прядь волос, - ни о чем таком Эмис вам не приказывал, я помню! Так что вон!
Тролль усмехнулся и пошел к двери. Я облегченно вздохнула. Неужели действительно выметается?
- Вылитая Амия, - буркнул Ранзил и открыл дверь.
- Вон!!! - заорала я.
Он загоготал и вышел. Я подбежала к двери и быстро задвинула щеколду. Наверняка чертов тролль и не думал оставаться, просто пришел меня позлить и показать, кто здесь командует.
Я чуть не плакала от бешенства. Зачем я только согласилась ехать в Приогон, неизвестно зачем и черт знает с кем? Исхитрилась бы и вернулась в Янек, к оборотням. Конечно, небезопасно так долго находиться на одном месте, но там я хотя бы чувствовала поддержку друзей. Да и не Тенла, ни Тон наверняка не знают, что со мной произошло. Еще в доме Эмиса я несколько раз думала над тем, чтобы написать им письмо, но каждый раз меня останавливало то, что маг сочтет это рискованным. Передавать Элайре тоже было глупо - она наверняка бы предварительно передала письмо Эмису.
Успокоившись, я умылась водой из кувшина и без сил повалилась на кровать.
Последующие три дня путь проходил ужасно. Гувернантка нашла в лице мужчины с бакенбардами единомышленника, и они часами трепались о распущенности современной молодежи. Обсуждали и осуждали они и девушек, и меня, и даже троллей (шепотом, пока те по обыкновению спали), а когда объекты заканчивались, переходили на вредность тех или иных продуктов.
Романы, что я взяла в дорогу, быстро кончились. Один из них, особо понравившийся, я даже перечитала два раза. У Ясколки был томик Тауро Каньело, по ее словам 'жутко обожаемого автора', однако пересказать содержимое книги она мне так и не смогла. Я прочитала томик за полдня и снова вернулась к своим романам. Особого впечатления модный интеллектуал Каньело совсем не произвел.
Барышни уже на второй день были так утомлены дорогой, что даже не убегали от гувернантки нюхать за углом травы.
С троллями я почти не разговаривала. Избегать их никак было нельзя - они сидели сзади, иногда на удивление тихо переговариваясь между собой. Я обратилась к ним с вопросом лишь на третий день, когда мы въехали в небольшой городок Шоглит.
Шоглит по размерам был примерно сопоставим с Тантароном. Наша карета остановилась сразу за воротами, и кучер пошел в будку к стражникам. Половина пассажиров спали - стояло раннее утро, мы двинулись в путь всего часа два назад. Я сидела и, по обыкновению, смотрела в окно. Неожиданно меня привлек стенд рядом с будкой стражников: доска позора. На ней ровным рядом были приклеены плакаты с изображениями преступников. Я вся сжалась, высматривая на доске свое лицо. Но его не было. Только уже намоченный дождями, старый плакат с изображением некромантки висел в самом углу. На меня некромантка походила, как веник на ведро. Даже особые приметы, три родинки треугольником на левой щеке, были больше похожи на три огромных родимых пятна.
Стражники внутрь пассажирской кареты не заглядывали. Кучер обычно выдавал страже список пассажиров, где я числилась как госпожа Делиша Диграм. Поэтому ни я, ни тролли на проверках обычно не нервничали. Вообще халатность по отношению к пассажирским каретам, элитному виду транспорта, поражала. Как будто преступники не могут купить билет на карету!.
Я еще раз обследовала взглядом доску позора и снова себя не нашла. Поерзав, я решилась выйти и посмотреть на плакаты поближе. Стараясь никого не разбудить, я осторожно открыла дверь и выбралась наружу.
На улице было холодно, чуть-чуть накрапывал мелкий дождик. Я поежилась и, обогнув карету, подошла к доске позора. При повторном осмотре плаката с моим изображением не нашлось.
- Увидели кого-то знакомого, госпожа? - подошел ко мне немолодой стражник.
- Нет... То есть да... - замялась я.
- Так нет или да?
- Здесь должен был плакат с Итиль Трэт, она обвиняется в пособничестве некромантам, - расхрабрившись, быстро проговорила я. - За нее еще должна быть назначена награда.
Стражник несколько мгновений молча смотрел мне в лицо, а потом произнес:
- Итиль Трэт снята с розыска где-то три дня назад.
- Благодарю за ответ, - моргнула я и пошла обратно к карете.
В карете было тепло, но я все не могла отогреться. Стражник, посмотрев мне в след, зашел обратно в будку.
Кучер возвратился и карета тронулась в путь. Отогревшись и немного поразмыслив, я повернулась назад. Ранзил спал, совсем по-детски подрагивая ресницами во сне, а вот Кар бодрствовал. Я тут же обратилась к нему:
- Вы знали, что я больше не в розыске?
Тролль поднял на меня нахальный взгляд и пробурчал:
- Ну, знали.
- Тогда зачем мне отправляться в Приогон?
- Эмис сказал, что так нужно. Твою схожесть с некроманткой еще никто не отменял.
- Бред, - запротестовала я. - Если бы я действительно была некроманткой, меня бы давно задержали. Темную ауру некромантки ни с чем не спутаешь!
- А сжечь тебя тогда просто так хотели?
- Ты говоришь, как Эмис, - разозлилась я. - Это были перепуганные крестьяне! Любой мало-мальски образованный маг сумел бы почувствовать, некромант человек или послушный законам маг...
- Любой сильный некромант, который способен создать армию зомби, чтобы сожрать целую деревню, может выглядеть как законопослушный маг, - отрезал Кар. - У них свой целый ряд заклинаний для сокрытия сущности.
А ведь эти тролли не так глупы, как кажется.
- Так как же... - начала я, но меня перебили.
- Итиль, до Приогона рукой подать, уже к вечеру приедем, если дождь не разразится. Мы передадим тебя людям твой мамки и отчаливаем назад. Твои умозаключения нас не волнуют. Сиди тихо и не умничай.
- Будут еще какие-то тролли указывать, что мне делать! - разозлилась я. - Захочу, прямо сейчас с кареты сойду!
- Посреди поля? - саркастически спросил Кар.
- Да, посреди поля!
- Так выходи, сейчас постучу кучеру, - тролль поднялся, чтобы встать со своего места, но я его остановила.
- Не надо, подожду до остановки, - занервничала я, посмотрев в окно. Дождя не было, но ветер в поле поднялся нешуточный.
- Ну, как знаешь, - оскалился тролль и сел обратно.
Я скорчила рожу и отвернулась.
В общем-то Кар был прав, бежать уже поздно. Захотела бы - убежала еще на первой остановке. Но у меня было такое впечатление, будто меня обманули. Эмис казался таким искренним, добрым, надежным... Я, наверное, зря ему доверилась.
Поля за окном сменились девственной степью, дожелта выжженной осенью, а потом и редким сосновым лесом. Дождь так и не начался, и мы все ближе подъезжали к Приогону. Девушки снова упросили меня погадать им, вспомнив еще по паре перспективных ухажеров. Гувернантка, глядя на них, тоже решилась на еще один расклад - как я сразу поняла, на того мужчину-единомышленника с бакенбардами. Мужчина во время расклада спал, так что мне ничего не помешало выложить гувернантке все, что было с ним связано - а именно, ничего. Единомышленник был женат.
Гувернантка расстроилась, а барышни наконец вспомнили про родителей и решили погадать, как будут идти дела у отца. К моему изумлению, девушки оказались сводными сестрами, хотя я была твердо уверена, что они просто подруги.
- У нашего папеньки несколько лавок, - поведала мне Ясколка, когда я начала расклад.
Ничего интересного этот расклад на папеньку мне не принес. Кроме денег, конечно. Гувернантка на второй раз расщедрилась и благодарила меня 'за предупреждение' - оказываться, мужчина с бакенбардами приглашал ее погостить. Я кисло ей улыбнулась и принялась тасовать колоду. Хотелось погадать себе, еще чуть-чуть - и я бы нарушила собственные принципы. Но из колоды неожиданно выпали две карты.
- Ой, что ж Вы на пол роняете, - покачала головой гувернантка и нагнулась за картами. - Вот, первую держите, вторая за сиденье улетела.
Я взяла протянутую рубашкой вверх карту и, затаив дыхание, перевернула. На карте было изображено спокойное синее море и кораблик, бегущий по волнам. Лишь на горизонте темнели клоки туч. Это был 'арсаим', в переводе с эльфийского - 'затишье перед бурей'.
- А вот и вторая, - подала мне гувернантка вторую карту.
Черная, затянутая в бесформенный плащ фигура с синим цветком в руке была мне уже хорошо знакома. Карта смерти вновь меня предупреждала.
Но я ничего не могла поделать. Пассажирская карета быстро несла меня к городу Приогону, который сулил мне новые проблемы.