Можский Центральный парк - вещь странная. Когда путешествуешь по поселениям Кроадтии и слышишь от знакомых фразу "А вы были в нашем парке?", то тогда понимаете, что город имеет хорошее управление, у которого хватило денег и совести возвести подобное общественное место. Но Мож не имел правителя уже несколько веков. Он рос, как большая опухоль, разрастаясь на отвесных берегах речки Чорнобродки, выпуская из себя ядовитые пары и соки. И если увидите на можских улицах дворника, то не обольщайтесь - он машет метлой, потому что его дед махал метлой и за свою жизнь узнал, как из мусора можно делать деньги. И даже фонари, которые светят по ночам, имеют свою профессиональную родословную и секреты работы. Каждый род в городе знает свое место и каждый хватает свой кусок сена от Великого Воза Жизни. Каждый сам за себя, и за других, прада в меру возможности и прибыльности.
Но парк в Може был. Но он был построен не по приказанию начальства, которого уже несколько веков не было. Если верить легендам, парк был возведен друидом Харуфкхом из рода Ручейных Лосей. Зачем он это сделал неизвестно. Может хотел сделать город чистее и красивее, или наоборот, хотел погубить его силой первозданной природы. Здесь легенды стараются переврать одна другую, рассказывая о неведомых планах мастера природы. Но конец у всех одинаков - население города сожгло половину парка, а самого друида прибили ржавыми гвоздями к акации. Целое столетие дерево с засохшим трупом было украшением парка, пока оно не отрастило крылья и не улетело в неизвестном направлении. Сейчас же парк представлял собой типичный дикий сад, напичканный мелким, но кусачим зверьем, в котором непроходимые заросли шли вперемешку с дорожками, выложенными из старого кирпича. Вместе это рождало зеленый лабиринт, днем пустынный, но ночью полный своей, загадочной жизнью.
Если не брать во внимание зверей, птиц и насекомых, то в темном парке посетители были трех видов: фонари, скамейки и случайные прохожие. Фонари - создания, схожие на вампиров. Днем они неподвижны. Они стоят в своей сгорбленной позе, с закрытыми глазами и ртами, и ничто, даже помет летающих тварей не сможет их разбудить. Был случай, когда одного фонаря хотели разрезать пилами, но тот дал сдачи, притом очень кровавой. С тех пор спящих фонарей не трогают. Но подобный сон держится только при свете огромной дневной звезды. При наступлении сумерек фонари начинают бродить по городу в поисках новых мест для "свечения". Когда темнота на улицах становится совсем густой, они замирают в своих извечно согнутых позах и открывают рты и глаза, выпуская на свободу внутренний свет. Известно точно, что фонари питаются комарами, ночными бабочками и прочей мошкарой. Про другие способы добычи пропитания этими странными созданиями не известно. Ходят слухи о разбойных нападениях на бессонных прохожих (ведь у каждого фонаря под железным плащом всегда хранится острая шпага и дюжина метательных ножичков), но постоянно и серьезно они такими делам вряд ли занимаются, особенно в городе, где за такое могут выгнать всем населением.
Скамейки были не менее таинственны. Точно известно, что каждая из них была членом Среднекроадской Багровой Ложи Тайного Сообщества шуршавчиков (любители несносных названий нарекли её СеБеЛТеСоШур). Вот и все. А так скамейки как скамейки. Со спинкой, местом для сидения, ножками. Правда путешественники из других городов, ранее не бывавшие в Може, принимают их за ужасных тварей из ада либо творение чокнутых монстров, сделавших себе мебель из костей жертв и собственных соков. Но скамейки - существа смирные, как овцы. Вы будете их пинать, топтать грязными сапогами, красить прошлогодней краской, но они буду молчать, спокойно жевать пыль и раздумывать о трансцендентных мирах нижнего Хаоса. Но будьте осторожны - они члены СеБеЛТеСоШура, а значит информаторы довольно таки влиятельного ордена убийц. Любое лишнее слово - и ваша теща лежит мертвой под скамейкой, случайно упавшей с крыши дряхлой многоетажки.
В сознании фонарей и скамеек парк был тем местом, где они могли почувствовать себя тем, чем были по природе своей. Фонари могли спокойно светить, не думая о хлебе насущном и борьбе за выживание, а скамейки могли предлагать свои услуги именно как мебель, а не орудие убийства. Они как слуги ждут тех, кому должны служить - случайных прохожих. Никто не знает их имен, ни их происхождение, ни вкусовых пристрастий - они просто приходят и гуляют по парку. На них нападают парковый твари, кусают комары, городские птички-подмусорки требуют от них крошек и зерна. Множество приключений способны пережить случайные посетители в парковых чащах, но они всегда могут рассчитывать на три вещи - крепкую спинку скамейки, загаженный мошкарой свет фонаря и несколько минут свободы от городского бытия.
И вот по дорожке из старого кирпича испуганной походкой идет существо, которое ищет свой уголок тишины. Нет, не тишины - уголок безопасности, где можно было скрыться от преследователей. Виден свет, видна скамейка - существо садится на неё и оглядывается по сторонам. Никого. Она вздохнула. Да, с виду это была она - тонкая фигура, округлые бедра, груди, готовые в любой момент самостоятельно вырваться из оков одежды. Милая мордочка, не слишком детская, но и не слишком по-старчески коровья. На вид это была дама средних лет, не лишенная малолетней приятности. Одежда на ней выдавало лицо если не зажиточное, то вполне обеспеченное. Платье сшитое из одного куска ткани, по последней моде похожее на каменные тоги древних статуй, которые недавно начали находить в руинах южных земель. Но ткань дорогая, сбитая хитроумной машинкой в чудеса драпировки, которые были забыты еще многие века назад. Одежда не скрывала, но наоборот, подчеркивали и выделяла роскошные формы. На талии - пояс, сделанный в виде морды разгневанной мантикоры, чья медная, сделанная из колец борода свисала до колен. В руках дамочка сжимала сумочку, белесый цвет которой выдавал материал - человеческая кожа. Подобные вещи не были слишком неординарным, и во многих областях Кроадтии вполне законные, но здесь было видно, что к коже и самой сумочке касалась рука мастера, что изрядно поднимало цену.
Дамочка в испуге подняла вверх свои полосатые рожки. Цокот. Кто-то идет. Цок. Цок. Медленный шаг. Медленный, но уверенный. Из-за зеленой рощи вышел незнакомец. Его фигура напоминала треугольник. Широкие плечи под коротким плащом, узкая талия и виляющая походка осторожной кошки. Сутулая шея опускала голову вниз, но огненные глазки смотрели на свою жертву. Цок. Цок. Это не был звук шагов. Большие кожаные сапоги не издавали ни одного скрипа. Сложенные, словно в молитве, лапы незнакомца заканчивались длинными железными когтями. Цок. Цок. Он стучал когтями в такт шагу.
Дамочка прижала к себе сумочку. Она замерла, как замирает лань в высокой траве при приближении голодного льва. Цок. Цок. Он уже возле скамейки. Тишина. Они внимательно изучают друг друга. Её взгляд прыгает по незнакомцу, как испуганный заяц. Его взгляд спокойно скользит по объемным формам жертвы. Молчание. Вдруг он бросается на испуганное тело. Вопль, на который никто не обратил внимая. Фонарь все также светил, скамейка поглощена в думы. Рвется ткань. Тихое женское всхлипывание, громкое мужское дыхание, переходящее в извращенный хрип. Плечи исцарапаны. Груди испуганно покачиваются на возмогшем теле. Сумочка отброшена в сторону, на холодную кожу старых кирпичей. Порван дорогой пояс.
Охотник отскочил в сторону. Платье разорвано, обнажив не только грудь, но также мокрый от пота животик, а также... Маньяк довольно улыбнулся, постукивая металлическими когтями по собственным зубам. Дама оказалась с секретом. Или не совсем дама. Между испуганно сведенными ножками был маленький сюрприз. Как и у всех дземонов, он был полосат. Маньяк перевел взгляд на лицо жертвы. Та молча сидела и смотрела прямо в глаза. Ни испуга, ни стыда. Только напряжение.
Охотник зубами потянул за шнурок на запястье, и лапа с когтями упала на кирпичную дорожку. Под перчаткой скрывалась рука, измазанная чернилами. Он лизнул указательный палец и аккуратно коснулся им дамского секрета. Полосатый сюрприз задрожал и потом поднялся. Теперь он был похож не на маленький отросток, как на голове у каждого уважающего себя дземона, а на мелкую женскую фигурку. Она проснулась, зевнула, растопырив лапки-культяпки в стороны, и по привычке посмотрела верх. Увидав там похотливый взгляд, полосатая облизалась. Из личного опыта она знала, что с ней будут делать. Игры - это хорошо. Игры - это весело. Полосатая погладила свое тело, которое стало тверже и больше.
Послышалось цоканье. Расстегивать ремень и снимать штаны, когда у тебя на одной руке когтистая перчатка - дело хлопотное. Маньяк напряженно засопел. Вот уже штаны, а вместе с ним и нижнее белье упали на кирпичную кладку. Две дамы - одна на скамейке, а вторая между аппетитных ножек, - удивленно смотрели на новый сюрприз. Между ног маньяка, в том месте, где находится "великая мужская хозяйственность", виднелась бородатая голова и две маленькие ручонки. Ряд волос, произраставший на животе маньяка, плавно переходил в кучерявую шевелюру бородача. На маленькой голове была синяя шапочка-колпак с кисточкой. Бородач как мог улыбнулся, снял шапку мелкой ручкой и промямлил: "Прюветь!". Правда, его слюнявый беззубый рот был вертикального положения, отчего улыбка была довольно зловещей.
Полосатая, ставшая еще больше и тверже, радостно захлопала культяпками. Она, членодевка, наконец-то встретила свою мечту - дыркомужыка. Её радостный визг уже начал перерастать бульканье. Охотник понял, что пара действовать.
Внезапно дама почувствовала на своем лице холодный металл. Когтистой лапой маньяк держал голову, рукой же вставлял в рот своего бородатого друга полосатую красавицу. Фонарь, стаявший рядом, наклонил в сторону голову, как ворона, желающая посмотреть вниз. Основной поток света ушел в сторону, и на парочку странных созданий падал только малый лучик из фонарного глаза. Скамейка заскрипела. Лучик сначала побродил по спине охотника, которая покачивалась в такт мебельного скрипа. Потом осветилась голова дамы. Крик. Лицо отделялось от черепушки. Кровь стекала по скамеечному телу, которое от внешней нагрузки начало философствовать о локальных землетрясениях на пятом круге Ада. Когтистая лапа потянула на себя кожу. Оголенная шея. Не отрываясь от процесса чистки беззубого рта полосатой зубочисткой, охотник профессиональным движением сдела разрез на животе. Оголились кишки. Крик. Он прижал разрезанное тело к себе. Вот два существа вышли на пятачок основного света, крутясь в адском танце. Крики. Вздохи. Кровь на кирпичи. Эта кошмарная музыка звучала по всему парку. Из дальних кустов послышались похожие стоны... Или это было эхо... Боль и похоть летали в воздухе.
Вот уже парочка сделала последний круг и приземлилась на скамейку. Основной поток света последовал за ними. Маньяк лежал на скамейке, пребывая в экстазе. Его тело было измазано смесью из багровых и белесых телесных соков. Дама стояла над ним. Тело было изрезано, мышцы лица и шеи оголены. Одной рукой она поддерживала кишки в чреве, второй взяла с хвоста сумку, подобранную с земли и успевшую окрасится кровью. Дама потрясла сумкой над охотником, высыпая на него золотые монеты. Его труд оплачен. Она развернулась и ушла. Завтра доктор её заштопает, и через месяц ран не будет видно. А пока неспешная походка, грязный расчленитель дрыхнет на скамейке под грязным светом фонаря, полосатая членодевка уже заснула, мелким отростком покачиваясь между ног, а оголенная дама шла спокойной походкой, улыбаясь в душе, так как на лице не было кожи...
Дорога "Бублик". Она спокойно огибала город Мож, уходя в лесные чащи. На опушке, под доложным указателем "Гурков 100 верст" стояло четверо. Двое были в темных плащах, скрывая свои тела от лунного света. Третий, толстяк, смотрел в небо и с улыбкой слушал, как его коллеги нюхают крепкий табак. Четвертый, прозванный Половинчиком, поглядывал на дорогу. На нем были одеты половина плаща, половина рубахи, одна штанина и одна перчатка. Его сапоги были наполовину срезаны, обнажая когтистые пальцы. На голове был цилиндр, срезанный наполовину. Из отверстия половинчатой шляпы мелкие полосатые щупальца ниспадали на поля цилиндра. Вдали послышался шум. По дороге ехала черная карета, запряженная четверкой хитрожопцев-мутантов, тоже черных как ночь. Половинчик вышел на край дороги. Карета остановилась. Из окошка рука в черной перчатке поманила к себе. Половинчик подошел ближе. Рука схватила его и наполовину затащила в карету. Из окошка торчал хвост и ноги, на которых оголенные пальцы начали мелко дрожать. Послышался шепот и смех. Через секунду Половинчик полностью исчез в карете, а через минуту его довольная мордочка показалась в окне:
- Братцы, не поминайте лихом! Завтра встретимся!
Карета тронулась и скрылась в лесу. Толстяк закашлял от пили:
- Кхе-кхе! И почему он всегда первый? Я всегда с вами двумя как хвостик бегаю?
- Потому что он настоящий охотник. Красивый в теле и слаб в душе,- ответили ему хором.
- А я что, в душе гигант?
- Нет. Ты просто неопытный. Разрезать еще толково не научился...