Вальтер Хаузе сидел на веранде и, сжав зубы, смотрел на закат. Он ненавидел такой закат. Кроваво-красный оттенок приобретало все. Небо, деревья, трава. И руки. Его, Вальтера, сухие и все еще сильные руки рабочего.
Май 1945 года. Позен.
Снаряды рвались уже на второй линии обороны. Можно было расслабиться.
Ротный комиссар Вальтер Хаузе пытался раскурить трубку. Руки не слушались. "Черт с ней", - подумал он и убрал трубку в карман камуфлированной рубахи. Вальтер присел на патронный ящик и огляделся. "Да мало, нас мало", - глаза его скользнули по пятнадцатилетнему фольксштурмисту, сжимающему "СТЭН" и остановились на пожилом ефрейторе с университетской бородкой.
- Клемперер, сколько осталось от отделения?
- Только я и Йозеф, товарищ комиссар. Четверо тяжелораненых отправлены в тыл, Ади и Фрица срезало пулеметом, когда они возвращались от подбитых танков. Старого Генриха убили в рукопашной. Вилли не успел отбежать, после того, как закинул теллер-мину на мотор русского танка.
- Какие мины? "Фаусты" все вышли?
- Да, товарищ комиссар. У молодых не выдерживают нервы, стреляют метров с 50-ти. Не дожидаются.
- Ничего, в следующий раз будут расчетливей. Все приходит с опытом. Правда Йозеф?
- Так точно, товарищ комиссар!
Вальтер вновь достал трубку и демонстративно спокойно раскурил ее.
- За нами Германия. Миллионы героев, павших в бою за правое дело рабочего класса смотрят на нас сейчас и именно сейчас они ждут наивысшей самоотверженности. У нас нет выбора. Мы должны, даже мертвыми, вцепиться в горло русскому казаку, даже разорванными на куски, стать нерушимой стеной на пути грязных империалистических свиней. Они не пройдут.
Комиссар выпустил дым через нос и одел каску.
- Пожалуй, я побуду с вами до конца этой атаки. Йозеф, где заложены оставшиеся фугасы?
. . .Выглянув из окопа, Вальтер заметил приближение русской пехоты и танков.
Поставив переводчик огня своего "штурмгевера" на одиночные, он начал бить по приближающейся пехоте. Расчетливо и холодно. Мягко и точно. Он был слишком стар, чтобы впасть в боевой азарт. Ему было уже двадцать.
Рядом застрочил пулемет Клемперера. Русские пытались идти непосредственно за танками, но те развили чересчур высокую скорость и оторвались.
- РАТЧ-БУМ!!!!!!! - стукнуло в ушах, и один танк выпустил белый дымок, а затем взорвался, разлетевшись на куски.
"Надо же, с первого снаряда, да прямо в боекомплект", - подумал Вальтер.
Однако времени на мысли не было. Надо было не допустить того, чтобы пехота подтянулась. Оставшиеся два танка остановились, открыв огонь прямой наводкой по открывшейся позиции противотанковой пушки.
Она добилась еще двух попаданий, но снаряды срикошетировали от верхней лобовой детали бронированного монстра.
Подавив орудие, танки двинулись вперед.
- Ну же, левее, еще чуть-чуть, - русский танкист, будто услышав просьбы комиссара, свернул к кусту, который служил ориентиром.
- Жми!!! - что есть силы закричал Вальтер Йозефу, и в этот момент мощный фугас разворотил правую гусеницу русского танка, отбросив пару катков метров на тридцать.
Русская пехота не поднималась.
Пригнувшись, комиссар подбежал к Клемпереру.
- Молодец.
- Стараюсь, товарищ комиссар. К тому же евреев русские в плен все равно не берут.
Вальтер выглянул и решил подпустить третий танк ближе. Скинув ремень и подсумки, он выложил теллер-мину на бруствер и стал ждать. Когда танку оставалось метров сто, Вальтер выскочил и побежал. От воронки к воронке, к остову подбитого еще в прошлом году "Элефанта". Прижавшись к опаленной броне, он пропустил врага и кинул мину на МТО, дернув за шнур запала.
В этот момент русский механик водитель, будто почувствовав неладное, выжал газ. Танк рванулся, и мина, лишь царапнув его по кормовой броне, упала на землю.
Взрыв отбросил Вальтера метров на пять. В голове наступила полная тишина. Теплые струйки потекли из ушей и носа. С трудом приподнявшись на руках, комиссар увидел, как танк выпускает длинную струю огнесмеси прямо в амбразуру ДОТа.
- Виктор!!!! - закричал Хаузе и не услышал своего крика.
В это время коричневая тень метнулась к танку. Йозеф, прыгнул, как только поток огня прекратился. Обхватив ствол танка ногами и одной рукой, другой он резко и точно, как учили, сунул колотушку в дуло.
Струя огня тут же обволокла его. И тут Вальтер понял, что слышит. Это был не крик. Ни один человек или животное не могли ТАК кричать. Это был ужас, боль и смерть в одном звуке.
Через несколько мгновений, показавшихся Вальтеру вечностью, последовал глухой хлопок гранаты и последовал мощный взрыв. Башня танка, нелепо кувыркаясь, отлетела и упала наземь.
Ноги не слушались. Неловко подтягиваясь на руках, Вальтер подполз к ДОТу и заглянул внутрь. То, что еще две минуты назад было Клемперером лежало в углу. Черная куколка в непропорционально большой каске выставила перед собой руки, будто боксируя.
-Да профессор, видно не судьба тебе дописать "Литературный язык революционной Германии". . .
. . . Вальтер снял пулемет со станка и, перевалившись на бок, попытался передернуть затвор.
И тут он увидел его. Ярчайший шар расцвел над лесом. Кроваво-красным стало все. Небо, деревья, трава. И руки. Его, Вальтера, сухие и сильные руки рабочего.