Из серых облаков нудно моросило. Редкие автомобили с коротким шлейфом брызг мчались по Маросейке, которой унылый вид придавали приглушенные ненастьем цвета фасадов невысоких зданий.
Поежившись от сырой прохлады, Кирилл сунул руки в глубокие карманы черного плаща и торопливо двинулся к Покровке, где в старом доме жила его бабушка. Сегодня утром из приемного покоя больницы она позвонила Кириллу и попросила его пожить в ее квартире и позаботиться о карликовом пуделе по кличке Кокш. Кирилл охотно согласился. У него был ключ от бабушкиной квартиры, где он часто отдыхал от назойливых наставлений родителей: женись и найди более престижную работу, чем охранник офисного здания. Он же в свои двадцать пять лет ничего менять в своей жизни не хотел.
Возле церкви "Николы в Клейниках" Кирилл обогнал стройную девушку в синих джинсах, в синей короткой куртке. Густые темно-русые волосы покрывали ее плечи. Он оглянулся, увидел ее симпатичное лицо, огромные печальные синие глаза, остановился и сказал приветливо:
- Меня зовут Кирилл.
- Света, - вскинув округлый подбородок, назвалась девушка и ладошкой убрала со лба прямую челку и замерла. Печальный взгляд ее стал приветливым.
- Куда путь держишь? Если не секрет, конечно.
- Домой. На Чистые пруды.
"Таким нежным голосом невозможно ругаться, невозможно говорить гадости и поучать жизни", - мысленно отметил Кирилл и зашагал рядом с девушкой, чувствуя к ней - невысокой, худенькой, синеглазой - необъяснимую симпатию.
Перед перекрестком Покровки с переулком Кирилл остановился и попрощался:
- Пока-пока.
- Ждут важные дела? - огорчилась Светлана, предчувствуя безрадостное одиночество под дождем.
- Моя бабушка в больнице и просила меня погулять с ее собачкой, - пояснил Кирилл. - Дай мне свой номер телефона, я тебе вечером позвоню, поболтаем.
- Жаль, что я не собачка твоей бабушки, - тихо сказала Светлана, назвала номер своего мобильного телефона и носовым платочком вытерла вздернутый носик.
- Света, пойдем со мной. Я выведу собачонку. Потом посидим, попьем чай, - предложил Кирилл, посматривая на девушку дружелюбным взглядом.
- Пойдем, - согласилась Светлана. В свои почти девятнадцать лет, она еще не умела стойко переносить одиночество и не утратила доверие и интерес к людям.
2
По безлюдному переулку Кирилл и Светлана быстро прошагали мимо трехэтажного выселенного дома, от которого остро пахло затхлостью, рождавшей мрачные мысли; свернули в проулок, пересекли, перескакивая через лужицы, квадратный дворик и исчезли в подъезде желтого двухэтажного дома. Окна первого этажа защищали витиеватые железные решетки. Этот дом укорял своей ухоженностью выселенный соседний дом, у которого до уровня второго этажа оштукатуренные стены были крупно исписаны нецензурными словами, окна выбиты, с дырявой крыши свисали обломки водосточных труб.
Кирилл на первом этаже открыл ключом и толкнул коленом одну из двух квартирных дверей. Тут же через расширяющуюся щель маленький белый пудель бросился к нему и, жалобно скуля и тявкая, затанцевал на задних лапках.
- Тихо, Кокш, тихо, тихо, - попросил Кирилл, взял песика на руки, погладил по спинке, по мелким кудряшкам. - Проходи. Располагайся. Я скоро, - и вышел на улицу.
Светлана повесила куртку на вешалку в тесной прихожей, сняла кроссовки и вошла осторожно в комнату. Кожаный диван, узкий книжный шкаф с резными дверцами, круглый стол. Высокие потолки. Бордовые обои с золотистыми вензелями. Задернутая темно-малиновая портьера. Дремотный сумрак придавал таинственность предметам и пространству.
Светлана внимательно рассмотрела резьбу на дверце книжного шкафа, осторожно трогая пальцами деревянные трилистники и бутоны роз. Она уже видела подобный узор на комоде своей бабушки, когда приезжала летом в деревню! Может Кирилл был тем мальчишкой - сыном дачников, которые снимали дом в той же деревне? С тем мальчишкой она купалась в пруду, наблюдала в поле за стадом коров, собирала в лесу землянику.
Светлана подошла к окну и отодвинула портьеру. Она захотела позвать Кирилла и поведать ему свои воспоминания, в которых присутствовал он, но во дворике не было ни души, лужицы рябились от дождя, а выселенный дом навевал мрачные мысли о заброшенном кладбище.
Светлана резко отвернулась от окна. На полу, у дивана она заметила черный телефон с диском, на которого рядом с дырочками для пальца имелись буквы. Не снимая трубки, она покрутила диск. Позвонить родителям? Но им не до нее - они давно только озабочены процветанием своей туристической фирмы.
Светлана вернулась к книжному шкафу и открыла дверцу с искусной резьбой. Оказалось, полки заполняли толстые фотоальбомы, в коричневых кожаных переплетах. Один альбом она взяла, присела на диван и раскрыла на коленях. Медленно листая толстые страницы, она захотела что-нибудь узнать о людях, которые выглядели счастливыми на старых фотографиях.
3
Прохаживаясь у подъезда бабушкиного дома и наблюдая, как маленький пудель часто метит мочой стену выселенного дома, Кирилл решил, что за чаем обязательно расскажет Свете о своей бабушке, о Галине Петровне. До пенсии она работала машинисткой во многих редакциях газет и журналов. Отзывчивая, веселая, начитанная, неутомимая - она зналась со многими писателями, с артистами театра и кино и даже снялась в эпизодической роли в фильме на производственную тему. Все значимые в своей жизни события и встречи она фотографировала или кто-то фотографировал по ее просьбе. Полсотни альбомов с теми фотоснимками хранились в ее книжном шкафу.
- Кокш, домой! Быстро домой! - скомандовал Кирилл пуделю, который прыгал под окном первого этажа выселенного дома, но не мог достать и укусить сизого голубя, примостившегося на торчавшем наружу обломке оконной рамы.
Звонко тявкнув на невозмутимого сизаря, пудель рванул в подъезд выселенного дома и сгинул в темной его глубине.
- Кокш, домой! Быстро домой! - требовательно прокричал Кирилл.
Но пудель на площадке первого этажа бросился на грызшую старый башмак крысу. Пискнув, она понеслась вприпрыжку по лестнице вверх. Пудель в охотничьем азарте припустился за крысой, но она проворно забежала в квартиру на втором этаже и затерялась среди трех десятков своих сородичей, которые шныряли по старым газетам и кучкам тряпья на полу. Пудель испугался множества крыс и прыгнул на грудь старика, который в черном драповом пальто, в черных валенках лежал на грязном полосатом матраце. Седая крупная голова его покоилась на черной сумке, в которой хранилась коллекция из пяти тысяч иностранных и отечественных значков на спортивную тему. Правой рукой в черной перчатке старик махал палкой, отгоняя крыс, осмеливавшихся грызть матрац, валенки, полы пальто.
- Не бойся, малыш, - прошептал он и сбил палкой крысу с носка валенка. Пудель опять тявкнул, чувствуя, что скоро защитник его умрет.
4
Кирилл перебежал двор, влетел в подъезд выселенного дома и услышал из квартиры без входной двери тихий стук. Хрустя ботинками по осколкам стекла, он ринулся к источнику стука и обнаружил в захламленной комнате мужчину, который топтал пустую пивную банку. Неподалеку стоял мешок, наполовину наполненный сплюснутыми банками.
- Эй, дядя, не видел маленькую белую собачку?! - громко спросил Кирилл.
- Нет, - ответил мужчина. Дыра на одном рукаве его затасканной красной куртки была заклеена крест-накрест белым пластырем. Облезлый кроличий треух грел его крупную голову от осенней прохлады. Из-под треуха торчали немытые черные космы. Под правым глазом его темнел синяк.
Кирилл выскочил из квартиры и взбежал на второй этаж по щербатым ступеням лестницы без перил. Тишина. Постоял чуточку и услышал знакомый лай.
Это Кокш затявкал на груди старика, который витал в сумбурных фантазиях, воспринимая их как реальность. Вот старик увидел, что исчезло коричневое пятно протечки на потолке; вот пропал потолок и появился сын и его жена - оба с сердитыми лицами замахали, задергали руками и потребовали: "Выброси на помойку свои дурацкие значки!". Старик, защищая свою коллекцию, которую собирал с детства, ударил кулаком по лбу невестки. Невестка плюхнулась и растянулась на полу. Потом сын вытолкал старика из квартиры и бросил ему вслед сумку со значками. Полет сумки сменил калейдоскоп видов улиц, по которым старик скитался, пока не забрел в выселенный дом. Спасаясь от холода, он нашел среди хлама и надел на костюм черное пальто, валенки на ботинки и улегся на грязный матрац, головой на сумку со значками.
Видение вчерашних событий исчезло.
Старик отвел взгляд от коричневого пятна на потолке, пощупал левой рукой сумку под головой и пожаловался пуделю:
- Я ничего для Паши не жалел. Стихи о любви бросил писать, на рынке шмотками торговал, весь навар тратил на Пашу - у него все было, как у других детей. А он - неблагодарный сын - меня, знаменитого поэта-лирика, из дома выгнал.
Пудель выслушал старика, склоняя голову то в одну, то в другую сторону, и отрывисто залаял на крыс, все ближе и ближе подбиравшихся к матрацу.
- Кокш! Ко мне! - вбежав в комнату, приказал Кирилл.
- Не подходи! Не отдам! - воскликнул испуганно старик. - Только у меня мертвого возьмешь коллекцию значков! Только у мертвого! Так и передай Паше!
- Я не знаю никакого Паши! Кокш, ко мне!
Пудель прыгнул с груди старика на вытянутые вперед руки Кирилла и лизнул его в щеку. Старик же закряхтел, дернул рукой с палкой, шевельнул ногой и скупо заплакал о своей жизни, которой больше никогда, никогда не будет.
Кирилл, держа пуделя под мышкой, выбежал на лестницу.
5
Галина Петровна толкнула рукой дверь своей квартиры, удивилась, что не заперто, и вошла в прихожую.
- Кокш! Кирилл! Кокш! - громко позвала она, сняла с себя и повесила демисезонное пальто на вешалку рядом с синей курткой и увидела сидевшую на диване девушку с раскрытым фотоальбомом на коленях.
- Ты кто? Ты зачем взяла альбом? - недовольно спросила Галина Петровна.
- Я? Я жду Кирилла, - отозвалась Светлана и захлопнула фотоальбом.
Через распахнутую входную дверь белый пудель со звонким лаем вбежал в квартиру и бросился к хозяйке. Она присела, схватила и поцеловала пуделька в мокрый холодный носик.
- Бабушка, ты сбежала из больницы?! - появившись в прихожей, воскликнул Кирилл.
- Не сбежала, а ушла. Меня положили в палату со злобными болтливыми старухами. Я сама - не девочка, но про свои болячки другим на уши не жужжу. На маленькую пенсию, на плохие лекарства, на врачей не жалуюсь, - ласково тиская пуделя, объяснила Галина Петровна.
- Это Света, - сказал Кирилл и прибавил свой черный плащ к пальто и куртке на вешалке.
Светлана на приветливую улыбку старушки ответила кроткой улыбкой.
- Давайте пить чай. Но сначала я покормлю Кокша, - объявила Галина Петровна. - Кирилл, помоги мне, - и, сюсюкая с пуделем, ушла за внуком на кухню.
Светлана опустилась на стул рядом с круглым столом и положила фотоальбом на колени. Дома она уже давно обедала, завтракала и ужинала в одиночестве. Ее родители уходили на работу рано, а возвращались домой поздно и очень усталыми.
- Вот! - Кирилл на огромном подносе принес в комнату и поставил на стол сахарницу, стопку из трех чашек, электрический чайник с кипятком и фарфоровый чайник с заваркой.
Светлана переложила фотоальбом с колен на диван и расставила чашки на блюдца.
- Хорошо покушал, мой маленький мальчик, теперь спит, маленький, - появившись в комнате, сообщила Галина Петровна, взяла с дивана и раскрыла фотоальбом на свободной от посуды половине стола.
- Вот здесь я в ресторане ЦДЛ ... Здесь печатаю на машинке в редакции журнала ... Вот я среди авторов журнала ... Здесь я среди бардов ... Вот опять я среди авторов журнала. Их книги выходили стотысячными тиражами. Их лица часто мелькали на телеэкранах, - листая страницы, пояснила Галина Петровна снимки и спросила у внука и гостьи: - Узнали кого-нибудь из них?
- Кроме Вас - никого, - смущенно призналась Светлана.
- Бабушка, давай пить чай, - наполнив чашки кипятком и поставив электрочайник на поднос, предложил Кирилл и опустился на стул.
- Пусть остынет. Не люблю горячий, - отозвалась Галина Петровна и перевернула страницу фотоальбома. - Вот поэты на даче в Переделкино.
- Скажите, пожалуйста: кто он - бородатый мужчина, который рядом с вами на многих фотографиях? - спросила Светлана.
Глядя на чай в чашке, Галина Петровна задумалась. От этого бородача она родила дочь - мать Кирилла - а бородач испугался отцовства и исчез. Лишь стихи его о любви и верности она читала в журналах, но не встречалась с ним никогда и вырастила одна дочку.
- Бабушка, действительно, кто бородач, с которым ты на нескольких снимках обнимаешься? - тоже поинтересовался Кирилл.
Помешивая ложечкой чай в чашке, Галина Петровна с пренебрежением сказала:
- Один поэт. Стихи сочинял душевные. Коллекционировал значки спортивные.
Кирилл и Светлана пристально посмотрели друг другу в глаза.
Заметив их затуманенные нежностью взгляды, Галина Петровна решила оставить внука наедине с девушкой. Такой же взгляд был у поэта-бородача, когда она в бытность машинисткой перепечатала его рукописные стихи. Потом у нее с поэтом-бородачом были свидания, цветы, поцелуи, ночные прогулки по городу. Да, они любили, действительно любили друг друга, - пусть недолго, но любили. И память о той любви помогла ей пережить невзгоды.
Галина Петровна встала из-за стола и шагнула к двери.
- Бабушка, ты куда? - общаясь взглядом со Светланой, спросил Кирилл.
- В больницу, - ответила Галина Петровна, снимая с вешалки демисезонное пальто. - Меня же будут искать. Я же - больная. Я не хочу доставлять неприятности ни врачам, ни медсестрам.
- Я провожу тебя, - предложил Кирилл и накрыл ладонью ладонь Светланы.
- Не надо, - застегивая пуговицы пальто, запретила Галина Петровна, отворила входную дверь, перешагнула порог и распорядилась: - Гуляй с Кокшем хоть раз в день. Не забывай кормить утром и вечером. Пакет с кормом найдешь на кухне, - и бесшумно прикрыла за собой дверь.
6
Кирилл и Светлана вышли из-за стола, отдернули портьеру и увидели, как Галина Петровна пересекла двор, оглянулась и исчезла за углом выселенного дома.
Светлана доверительно положила руку на плечо Кирилла.
Из подъезда выселенного дома вышел мужик в треухе. В одной руке он нес мешок с мятыми банками, в другой черную сумку со значками.
Кирилл и Светлана отступили от окна и присели на диван...
Только через час после ухода хозяйки пудель проснулся на кухне, на коврике у батареи отопления. Утоляя жажду после съеденного сухого корма, он полакал из миски воду и растянулся на коврике. Слыша возню, скрип диванных пружин, горячий шепот, долетавший из комнаты, он опять крепко заснул. Правда, иногда он скулил и дергал лапками - ему снилось, как в выселенном доме он гоняет крыс от старика.