Окклюменция
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
По ГП, Севитус, НМП, Ау с середины пятого тома. Гарри больно приложился головой (в фигуральном смысле), и у него отшибло эмоции, зато включило мозги. В министерстве вместо него был кто-то другой. У Снейпа есть прекрасный компромат, но он не спешит им пользоваться. Сириуса в полнолуние кусает волк. И что делала книжка про матрикатов в общедоступной секции библиотеки?.. ЗАКОНЧЕН.
|
Окклюменция
Автор: Lampochka
Бета: Frema
Гамма: Lupa
Рейтинг: PG-13
Пейринг: СС, ГП, дубль Гарри
Жанр: AU, Action/ Adventure, Drama, Humor
Отказ: Были б они моими, были бы они умнее. А так приходится чужим довольствоваться 8))
Аннотация: Гарри больно приложился головой (в фигуральном смысле), и у него отшибло эмоции, зато включило мозги. В министерстве вместо него был кто-то другой. У Снейпа есть прекрасный компромат, но он не спешит им пользоваться. Сириуса в полнолуние кусает волк. И что делала книжка про матрикатов в общедоступной секции библиотеки?..
Комментарии: Северитус, АУ с середины пятой книги, но с учётом информации из всех семи.
Каталог: Мародеры, AU, Книги 1-7
Предупреждения: нет
Статус: Не закончен
Выложен: 2007-11-02 00:00:00 (последнее обновление: 2008.12.28)
Глава 1. Ангст
Гарри мрачно брёл по коридору, ведя пальцами по стене. Эх, попасть бы сейчас куда-нибудь, чтобы всё стало ясно. Как это может быть, чтобы его отец, про которого все без исключения говорили только хорошее, оказался таким... таким... И почему глашатаем правды стал именно Снейп?! И почему Сириус и Люпин вспоминают об этом, как о чём-то само собой разумеющемся?
Куда же обратиться? Куда пойти? К кому? Чтобы узнать правду... Дамблдор - в бегах. По его, Гарри, вине, между прочим. Так хочется и самому сбежать куда-нибудь, где бы всё стало очевидно и просто...
Пальцы наткнулись на дверной косяк. Не думая, Гарри повернул ручку и вошёл. Яркий свет ударил в глаза - летнее солнце слепило бесконечными бликами на изумрудной листве. Пахло цветущей липой, пылью и гарью.
Первые несколько секунд Гарри в упор не понимал, как он тут оказался. На дворе февраль, всего месяц, как они со Снейпом занимались окклюменцией, когда вчера он, Гарри, от большого ума заглянул в Думосбор. Потом дошло - Выручай-комната. Конечно. Он по привычке прогуливался около неё, подсознательно надеясь на очередное собрание Армии Дамблдора. Увы, после каникул все вернулись настолько расслабленные, что Амбридж ничего не стоило выяснить, чем и где они занимаются. Но что он подумал? Гарри принялся лихорадочно перебирать свои мысли и желания... Попасть куда-то, где всё станет ясно?..
Он огляделся. Он стоял посреди чужой библиотеки. Во всяком случае, больше всего эта комната напоминала библиотеку, потому что все стены целиком скрывались за плотным слоем книг. Дверей не было вообще, было только одно окно, из которого и лился этот сногсшибательный солнечный свет. Посреди помещения, прижавшись друг к другу, стояли протёртый до дыр диван, знавшее лучшие времена кресло и шаткий столик. Кроме Гарри, в комнате никого не было.
Он подошёл к окну и выглянул. На улице был июнь, цветущий шиповник и запах гари. За густыми кустами женщина развешивала бельё. Гарри попытался высунуться в окно, но не смог, хотя оно было открыто - и то сказать, Выручай-комната, всё-таки.
Женщина была молодая, рыжая, усталая, но вполне довольная жизнью, она негромко напевала что-то в меру задорное. Гарри не успел даже ахнуть, узнав её, когда сзади раздался шум - один из стеллажей с книгами отодвинулся, оказавшись дверью, и оттуда высунулся ещё один знакомый человек, и до омерзения, до головной боли и спазма в животе знакомый голос позвал: "Лили!"
- Щас, Киса! - откликнулась женщина, немного ускоряя темп развешивания.
- Я тебя просил последить за ребёнком пять минут, пока меня нет в лаборатории, тут уже...
Гарри в ужасе попятился, не желая слушать ничего больше. Зажимая уши, он ринулся прочь из проклятого места. Чёртова комната! Что она ему показывает?! Его мать и этот... этот...
Это теперь называется "Понять"?! Это называется "просто и очевидно?!"
Но вылетев за потайную дверь он оказался не в школьном коридоре, а в чужом кабинете, из окна которого открывался вид на мрачную узкую улочку - чудовищные выщербленные и облезлые кирпичные дома, выбитые окна, из которых торчат пучки бурьяна, пёстрый маггловский мусор...
Гарри метнулся к другой двери - и наконец-то оказался в родной школе.
Первым делом он рванул в гриффиндорскую гостиную, к Рону и Гермионе, рассказать им всё, вылить на них эти помои, выслушать, что это дурной сон и всё неправда...
Но добежав до комнаты и встретившись глазами с друзьями, Гарри вдруг понял, что не способен вымолвить ни слова. Просто не может открыть рот - от шока ли, от стыда ли... Не может, и всё тут.
Друзья, конечно, накинулись на него со своими "что случилось?!" и "почему ты такой бледный?!", но Гарри наконец вернулся в реальность в достаточной степени, чтобы начать соображать. По-хорошему, их это совершенно не касалось. Это его мать. И это он сам, по собственной наглости, залез в память Снейпа, о чём, кстати, Рон и Гермиона ничего не знали. Снейпа можно сколько угодно ненавидеть, но не трубить же об этом унижении по всей школе. А Рон не сможет о таком молчать. Да и признаваться Гермионе, что он сам, Гарри, настолько бесстыжий болван, тоже не хотелось. Но что делать со всем этим знанием? Как относиться к такой правде? А как относиться к такой неправде?
Всю ночь с пятницы на субботу он не сомкнул глаз. Какое уж там...
В конце концов ближе к утру он принял решение. Не дожидаясь рассвета, он встал, оделся, выбрался из-за портрета и кликнул Добби, которого пропросил свистнуть у Амбридж его метлу. Потом плащ-невидимку и отправился в Годрикову Лощину. К счастью, Гермиона его когда-то научила заклинанию указания пути.
На место он прибыл промозглым позднефевральским вечером. Мокрый снег, смешанный с сельской грязью, забивался в ботинки и между прутьями метлы, которую Гарри от усталости почти волок за собой. Часа через полтора блужданий он, уже в темноте, нашёл нужные развалины. Над калиткой проступила памятная табличка. Гарри прочёл её, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. По ком скорбеть? Кому верить?! Он угрюмо толкнул калитку и пошёл к остаткам дома.
Ему почудилось, что его внимательно рассматривают. Но потом он подумал, что это, вероятно, какие-то охранные чары, не пускающие внутрь чужаков, и расслабился. Уж он-то чужаком не был точно... Хотя... Теперь он, кажется, не был уверен даже в этом.
Весь трепеща, мальчик зажёг на конце палочки бледный шарик света и полез через горелые обломки, смутно различая контуры бывших комнат, пытаясь одновременно представить, как бы эти комнаты выглядели - и как они когда-то выглядели - в жёлтом домашнем освещении; и тут же стараясь отогнать эти мысли. Какой мог быть уют в одном доме с Джеймсом Поттером? Гарри с трудом представлял, чтобы смог сейчас спокойно сидеть за столом с этим человеком. Со своим отцом. О Мерлин.
Гарри использовал чуть ли не все вообще заклинания, какие знал, пока ковырялся в гнилых горелых останках жилища, поднимая брёвна и камни, заглядывая под завалы.... Наконец удача ему улыбнулась: под толстой балкой обнаружилось чудом уцелевшее исполинское бюро, напоминающее своей монументальностью и габаритами церковный орган. Ну что ж. Почему бы не начать отсюда? Гарри пробормотал заклинание, очищающее мебель от снега и копоти, сделал свет поярче и открыл самый крайний ящик.
Ночь пролетела незаметно, даже несмотря на то, что он и предыдущую не спал. Старые письма, открытки, фотокарточки... почерк матери, почерк отца, почерк отца, почерк матери... Сириус. Люпин. Петтигрю.
Время от времени Гарри сам удивлялся, до какой степени не чувствует абсолютно ничего. Как будто его выпотрошили, выхолостили, заставили забыть себя самого. Он был ревизором, он проводил опись чужого имущества, чужой памяти. Страшно. Но, наверное, если бы он чувствовал хоть что-нибудь, он бы и вовсе не смог этого проделать.
В девятом часу утра запахло жареным. Гарри нашёл в самой глубине бюро доисторический фотоальбом. С маггловскими пожелтевшими фотографиями.
Лили. Родители Лили. Лили и Петуния. Лили и... Северус. Однажды увидев Снейпа подростком, Гарри без труда опознал его и в девятилетнем ребёнке. Как зачарованный, Гарри перелистал альбом несколько раз. Сначала медленно, невидящим взглядом скользя по картинкам, потом быстро, как будто надеясь заставить мелькающие страницы превратиться в мультик. Потом снова, подолгу нависая над каждой карточкой, вглядываясь в лица, пытаясь считать выражение глаз. За последней обложкой альбома ему вдруг почудилось какое-то утолщение. Он лихорадочно сунул в щель между кожей и картонкой дрожащие пальцы - так и есть. Там была спрятана ещё одна карточка, на сей раз колдография. На ней Лили и Снейп, обоим лет по четырнадцать, качались на соседних качелях, очевидно, стараясь делать это синхронно, и улыбались друг другу, смеялись.
Едва дыша, Гарри перевернул колдографию. На обороте почерком его матери было написано "Лили + Сев = *сердечко*".
Глава 2. Гранит науки
Проспав всё воскресенье после своей вылазки, Гарри всю ночь просидел над домашними заданиями, стараясь забить голову учёбой так плотно, чтобы не думать больше ни о чём. Тем более что в понедельник предстояло выдержать очередные Зелья, а мальчик не чувствовал в себе уверенности, что, оправдываясь перед Снейпом за несделанную домашку, не ляпнет чего-нибудь не того. Предательская колдография почти физически ощущалась сквозь внутренний карман мантии, то нагревая до белого каления, то охлаждая до обморожения тот участок грудной клетки, на который проецировалась. Самый главный для гриффиндорца участок, между прочим.
В пятый раз за последние две минуты убедившись, что в гостиной никого нет, Гарри извлёк конверт и поспешно сунул в него злосчастную карточку, заколдовав конверт на неоткрывание и непрозрачность. Потом убрал обратно в карман. Стало немного легче.
- Гарри, ты когда-нибудь объяснишь, что случилось?! - надорванным шёпотом взывала Гермиона за завтраком. - Сначала исчезаешь неизвестно куда на целые сутки, потом спишь весь день, теперь ходишь, как неживой... Тебя что, Дементор поцеловал?
- Дементор? С чего ты взяла? - слабо удивился Гарри, для которого слова Гермионы звучали как сквозь толстый слой ваты.
- Просто ты какой-то... на себя не похож, - смутилась девушка. - Как робот. Как будто все чувства потерял.
Задетые случайным упоминанием, всплыли слова "очистите сознание, освободитесь от чувств... Тёмный Лорд не отдыхает..." - и перекошенное яростью лицо Снейпа, брызги керамики в футе от головы...
- Тренируюсь в окклюменции, - выдавил Гарри, мысленно улыбаясь неправдоподобности отмазки. Улыбнуться не мысленно он сейчас просто не мог.
- Ты помирился со Снейпом?! - ошарашенно прохрипел Рон.
- М-м... Нет, я сам пытаюсь...
- Да? Ну, знаешь, ты делаешь успехи, - нахмурилась Гермиона. - Хотя я бы на твоём месте всё-таки почитала что-нибудь по теме. Снейп, конечно, давал тебе теорию, но за ним водится пропускать по десять страниц промежуточных объяснений...
Рон перевёл ошарашенный взгляд с Гарри на Гермиону, осознавая, что она-то эти десять страниц каждый раз находила и выучивала, и только это позволяло ей, несмотря ни на что, успевать на Зельях.
- Ну давай сегодня зайдём в библиотеку, поищем что-нибудь, - неожиданно охотно согласился Гарри.
- Обязательно, если тот же Снейп не назначит тебе отработку за несделанную домашку, - вздохнула Гермиона.
- Какую несд... А, на сегодня, в смысле? Я всё сделал.
- Когда?!
- Ночью...
- Ты что, опять не спал?
- Гермиона, я спал вчера весь день. Сколько, по-твоему, человек может спать подряд?
Гарри изо всех сил старался поддерживать непринуждённый разговор с друзьями, но слой ваты, отделявший его от окружающего мира, и не думал никуда исчезать. Где-то на заднем дворе сознания болталась мысль, что сквозь ватную стенку есть дверь, и что дверь эта - колдография в запечатанном конверте, но вот уж показывать её кому бы то ни было сейчас было выше всяких человеческих сил.
На Зельях Гарри ловил каждое слово профессора так, как будто от этого зависела его жизнь. Даже пару раз цыкнул на Рона, пытавшегося поболтать, от чего бедняга выпал в осадок гораздо эффективнее гидроксида железа в пробирке. Задним умом Гарри, конечно, понимал, что ему глубоко наплевать, что там Снейп несёт про очередную смердящую отраву, а важно ему на самом деле было, что его мать могла найти в этом человеке. Что же там такое было, что заставило её продраться сквозь все отвратительные внешние проявления? Забить на уродскую внешность, помноженную на полное пренебрежение личной гигиеной, на резкий рявкающий голос, на пакостнический характер и не поддающуюся пониманию систему ценностей... Что-то должно было быть, чтобы перетянуть чашу весов. Может, оно с тех пор исчезло? Так что изменилось в Снейпе с тех пор?
Он получил Тёмную Метку. Потом (по идее) перешёл на светлую сторону. Стал шпионом. Обучился окклюменции... Стоп. Снова она. Всё вертится вокруг этой чёртовой окклюменции. Может, Снейп с помощью неё скрывает то, что так привлекало в нём Лили? Но зачем?
Гарри мельком глянул на Гермиону, сосредоточенно отсчитывающую капли кабаньей спермы. "В особых случаях можно заменить спермой домашнего хряка, но тогда пропорцию следует удвоить", - всплыла в голове фраза из ночного бдения. Вот что значит разок нехалтурно написать эссе. Так вот, Гермиона. Может быть, что-то есть в идее самостоятельно поучиться окклюменции. Уж если ЗОТС не дают... А заодно, кстати, и легилименции! Пригодится... Именно сейчас Гарри всем своим существом верил, что обе науки ему пригодятся, как ничто другое на свете. Неожиданно для себя он ощутил острое рвение что-нибудь сделать со своей головой, чтобы наконец контролировать, что в ней происходит. С другой стороны, если верить Снейпу (ха-ха!), то нынешнее состояние ватного кокона как нельзя лучше подходило для "очищения сознания" и "избавления от эмоций". На эмоциональном плане и так было гулко и чисто.
Глава 3. Шалость Бродяги
Весенние месяцы пронеслись со свистом, приближались СОВы. Гарри не вылезал из библиотеки. Окклюменция начала понемногу сдавать позиции, но занимался он не только ею, а вообще всем, что под руку подвернётся. Когда заканчивалось домашнее задание, Гарри принимался листать свежие номера научно-популярных журналов по тем же Зельям или Трансфигурации или просто с любого места читать Гермионины учебники по Рунам и Арифмантии. Гермиона же старательно изображала, что абсолютно счастлива, но на самом деле всё больше и больше волновалась, потому что такое поведение - последнее, чего можно было ожидать от Мальчика-Который-Выжил, когда Вольдеморт гуляет на свободе, а Дамблдор всё ещё в бегах. От Гарри её волнение, конечно, не укрывалось, поскольку в легилименции он тоже делал успехи (на днях даже выудил правильный ответ прямо из ничего не подозревающей Спраут), но он по-прежнему чувствовал себя в стороне от всего происходящего и как будто не понимал, что это он сам заставляет подругу переживать. А Рон, утративший поддержку в ничего-не-деланье и получив вместо друга ходячий учебник, ударился в Квиддич и проводил как можно больше времени на тренировках.
В преподавательских кругах продолжались волнения: два дня назад Фадж пригнал авроров забрать Хагрида, Макгонагал пошла выяснять отношения и получила такой единодушный отпор со стороны стражей порядка, что попала в Св. Мунго на неизвестный срок.
Самым обидным для Гарри было то, что, несмотря на все усилия, сны вольдемортного происхождения он видел всё равно. Правда теперь их стало намного легче переносить - он просто смотрел их, как кино, понимал, какие чувства испытывает его противник, но не переживал всё это своими нервами. Конечно, приятного всё равно было мало, но по крайней мере он больше не просыпался с воплями посреди ночи. И это единственное удерживало Гермиону от того, чтобы снова и снова допрашивать друга, куда он пропал тем утром на сутки...
Однако сегодня ночью всё было несколько более впечатляюще. Заснув, Гарри оказался в знакомом до боли коридоре Министерства, чувствуя при этом только лёгкое раздражение, что ему снова придётся полночи тыкаться в нафиг не нужную ему закрытую дверь. Но перед дверью оказался Сириус.
С трудом выдержав сцену издевательства, Гарри выкарабкался изо сна в явь. Тишину вокруг нарушало только его собственное сбитое дыхание, так что, видимо, ему-таки удалось смолчать. Уже хорошо. Правда, всё тело в холодном поту и руки дрожат, но это не так важно... Важно понять, какое отношение к реальности имеет то, что он только что видел.
Разум спокойно подсказывал: никакого. И дело было даже не в том, что его предупреждали о коварстве противника, что он знал - теперь, прочитав десяток монографий ведущих легилиментов - как легко подсунуть человеку сфабрикованный сон. Нет, он знал, что это видение было подделкой просто потому, что с нынешним уровнем подготовки он не мог перепутать, и всё же...
И всё же.
Ладно бы речь шла о ком-нибудь другом. Он знал, что это неправда. Но Сириус... Гарри не мог просто перевернуться на другой бок и заснуть здоровым детским сном, когда дело касалось Сириуса. Кого бы другого, но... нет. Гарри решительно встал с кровати. Надо было проверить.
Порывшись в чемодане, он извлёк на свет божий (а точнее, волшебный) подаренное Сириусом зеркало. Там было темно и тихо. Крёстный не отзывался. Гарри накинул мантию на пижаму и вышел в гостиную, чтобы никого не разбудить. Позвал погромче. Даже потыкал в зеркало волшебной палочкой, хотя понятия не имел, каким заклинанием можно заставить его привлечь внимание хозяина на том конце.
Внезапно он заметил движение и в зеркале появился Кричер.
- Привет! Где Сириус? - выпалил Гарри.
- Господин ушёл, Кричер не знает, куда, - равнодушно ответил эльф. - Господин вечно шляется неизвестно где, сидел бы лучше в тюрьме, не пользы, так и не вреда бы не было, - добавил домовик уже тише.
Гарри молча положил зеркало в карман. Ответ Кричера сам по себе тоже ничего не значил. Сириус ненавидел свой вынужденный домашний арест, и после того, как он провожал Гарри на вокзале, можно было предположить, что и сейчас крёстный именно что "шляется неизвестно где" в собачьем обличье. И всё же. Да-да. Ото всех этих соображений легче жить совершенно не становится. Чёрт, был бы Дамблдор тут... ну или хоть кто-нибудь из Ордена! Стоп... Гарри мрачно усмехнулся. Кое-кто из Ордена в замке был. И это был кое-кто, кого меньше всего на свете заботило благополучие Сириуса Блэка. Скорее уж наоборот. А ещё это был кое-кто, к кому Гарри в последнюю очередь бы пошёл за помощью. И в любом случае, это был кое-кто, кого подъём посреди ночи по такому поводу превратит из потенциального убийцы в фактического.
Всё это Гарри думал, пока возвращался в спальню за плащом-невидимкой. А потом он просто очистил сознание.
Глава 4. Недосып
Северус Снейп мрачно помешивал ложечкой в девятой чашке кофе. Нет, он, конечно, давно привык спать по три-четыре часа в сутки и считать шесть часов сна поводом выпить что-нибудь от простуды, но после того, как дорогой директор смотал удочки, а Минерва два дня назад загремела в Св. Мунго, спать не получалось вообще. Рапорт Дамблдору - рапорт Тёмному Лорду - занятия - проверка домашней работы - выяснение и выдумывание сведений для рапортов - собрание Упивающихся - рапорт Дамблдору - рапорт Тёмному Лорду... Кровать стояла нетронутая. На ручке спальни начала скапливаться пыль. На ручке ванной тоже...
Вот и сейчас надо связываться с директором. И снова выслушивать его "Как ты плохо выглядишь, Северус! Ты уверен, что выдержишь такую нагрузку?"
А куда он, нафиг, денется?! Если он не выдержит, то кто выдержит?! Ему, по крайней мере, нечего терять, кроме проклятого мелкого Поттера. И если этого гения современности удастся уберечь, и если получится с его помощью или без оной избавиться от Великого и Ужасного, то какая, в сущности, разница, умрёт ли Снейп после этого от рака мозга, инсульта, инфаркта или повесится в приступе паранойи?
Мысль о паранойе оказалась как нельзя более к месту - кто-то постучал в дверь. Снейп ощутимо вздрогнул и тут же обругал себя за несобранность. Надо быть всегда готовым к тому, что под дверью окажется кто угодно. Всё-таки хоть иногда надо спать, а то скоро сам с собой разговаривать начнёшь, и вот тогда уже нужно вешаться точно. Пока всё не выболтал. Глубоко вздохнув и очистив сознание, Снейп тихо подошёл к двери и рывком её открыл, сжимая в кармане палочку.
Никто не перегораживал взволнованным лицом вид на коридор. Снейп быстро опустил взгляд и обомлел. Перед ним стоял Гарри Поттер. На коленях.
На очках мальчика играли блики от свечей, так что глаз не было видно. В остальном выражение лица его было совершенно отсутствующим.
Первым делом профессор чуть не скончался от сердечного приступа прямо на месте, поскольку был твёрдо уверен, что Поттера на колени перед ним может поставить только нож в спине. Видимо, он издал какой-то звук на эту тему, поскольку Гарри слегка наклонил голову и ровным голос произнёс:
- Простите меня, профессор.
- Ч-что? - выдавил Снейп, соображая, не принял ли Поттер какой-нибудь яд замедленного действия, чтобы чисто по-гриффиндорски успеть извиниться перед врагами за считанные минуты до смерти. Дамблдор предупреждал, что за этим надо следить...
- Назначьте какое угодно наказание, я всё сделаю, только умоляю, помогите, - всё тем же ровным голосом продолжал проклятый очкарик.
Так, ну, по крайней мере, он уже одумался. Осталось понять, в чём именно надо помочь. Снейп нервно оглядел освещённый участок коридора. Вроде никого. Он быстро наклонился, ухватил мальчишку за плечо и вдёрнул внутрь, тут же захлопнув дверь. Чёртов Поттер даже не пискнул, хотя запросто мог заработать вывих.
- Что ещё ты натворил? - мрачно осведомился Снейп, справившись, наконец, с голосом. Поттер сидел на полу, уставившись на профессорские ботинки, и явно не собирался подниматься.
- Я видел очередной сон, - спокойным голосом приговорённого к смерти ответил парень. Снейп почувствовал, как его начало трясти от злости, ярость била фонтаном где-то в районе диафрагмы и волнами расходилась по всему телу. Прежде чем мозг успел хоть что-то ей противопоставить, Снейп со всей немаленькой силы влепил мальчишке подзатыльник, от которого Гарри тут же оказался на всех четырёх. Но снова не проронил ни звука.
Снейп перевёл дыхание. Разум наконец-то совладал с бешенством и теперь настойчиво подсказывал, что все убийственные колкости лучше оставить на потом, а пока выяснить, что сподвигло эту бестолочь приплестись сюда посреди ночи на верную смерть.
- Ну и?
- Мне нужно убедиться, что с Сириусом всё в порядке, - в голосе Поттера промелькнуло облегчение, но Снейп уже разозлился настолько, что не давал себе труда рефлексировать.
- И ты пришёл с этим КО МНЕ?!! - взвыл он, с трудом удерживаясь, чтобы не расплющить мелкую пакость стихийной магией или табуреткой.
- Мне больше не к кому было прийти, - резонно ответила мелкая пакость.
Разум снова временно одолел ярость и затрезвонил, что весь яд по поводу того, кто виноват, что в Хогвартсе больше нет ни одного члена Ордена, тоже можно оставить на потом. Профессор молча прошёл в кабинет и связался с домом Блэка. Но, кроме старого вредного эльфа, там и правда никого не было. Помолчав пару секунд, Снейп всё-таки сказал:
- Твоего блохастого крёстного нет дома.
- Знаю, - глухо ответил Поттер, по-прежнему сидя на полу.
- Это не значит, что ты имеешь право видеть свои проклятые сны! - уточнил Снейп.
- Да, сэр, - прежним ровным тоном откликнулся Поттер, и Снейп в очередной раз оценил всю точность формулировки "до белого каления".
Помедлив ещё несколько секунд и припомнив фазу луны, он связался с домом Люпина. Заспанный оборотень ответил по первому зову, хотя и не сразу понял, с кем говорит.
- Куда к Мерлиновым врагам девался Блэк?
- Сириус? А что, ты его ждёшь?
- Его. Нет. Дома, - прошипел Снейп почти на серпентарго.
- О Боже... Как нет?! Подожди, а что ты де... Откуда ты знаешь, Северус?!
- Я пытался с ним связаться только что, по настоянию его слабоумного крестника, который всё никак не усвоит прописные истины, - терпеливо пояснил Снейп, прикидывая, как бы это усовершенствовать Сектумсемпру, чтобы можно было пользоваться на большом расстоянии.
- Я сейчас там буду, - ответил Люпин.
- За каким... Зачем ты там нужен, - выдохнул Снейп, понимая, что на том конце его уже не слышат. Прекрасно. Если там что-то и правда случилось, то Люпин влипнет тоже. Ладно, главное, не пускать никуда мальчишку... Снейп оглянулся на скорчившуюся посреди гостиной тень - надежду магического мира. Такой расклад немного забавлял. - Люпин пошёл проверять, - бросил он, выходя из кабинета. Поттер кивнул, снял очки и потёр лицо ладонями. Кажется, никуда ломиться самостоятельно он на сей раз не собирался. Даже странно. Вообще, как-то не по-поттеровски он себя ведёт.
- Что-то я не вижу слёз бессильной ярости, - выразил Снейп заботу о подопечном. - До сих пор ты с таким хладнокровием разве что к контрольным по моему предмету относился. Не так уж важен тебе Блэк, как он хочет показать? - профессор прислонился к косяку и залпом выпил остывший кофе.
- Очень важен, - ровно ответил Поттер. - Но я почти уверен, что этот сон поддельный.
- Можно узнать, что заставляет тебя так думать? - Снейп не справился с интонацией. Этот молокосос, не способный даже на элементарный ментальный барьер, будет тут разбираться, какой сон настоящий, а какой поддельный!
- Вы действительно хотите знать? Или поглумиться? - неожиданно уточнил Поттер.
Снейп открыл было рот, чтобы ответить хамством на наглость, но тут его настиг зов. Это был Люпин из дома Блэка. Это был очень злой Люпин, который только что нашёл Блэка в соседнем дворе воющим на ущербную луну. И это мгновенно стал очень злой Снейп, который высказал подозванному к переговорнику Блэку всё, что думает о нём, до такого колена генеалогии, о котором не подозревал даже портрет покойной миссис Блэк. И это был, соответственно, очень злой Блэк, который начал было высказывать свои собственные генеалогические соображения, но был прерван внезапным появлением у переговорника Гарри, который спокойным и ровным голосом сказал всего одну фразу:
- Сириус, ты же понимаешь, что профессор Снейп не по собственной инициативе заботится о твоём благополучии.
На этом спор прекратился, ибо на том конце раздавались уже исключительно хрипы и бульканье. Снейп понадеялся, что представители семейства собачьих друг друга передушили.
За магическим окном начинало светать. Снейп налил себе огневиски. Потом подумал и налил Поттеру тоже. Сейчас ему было уже настолько наплевать на всё на свете... Он рухнул на диван и сделал несколько больших глотков. Гарри осторожно отхлебнул и поморщился. Потом отхлебнул ещё.
- Так как ты узнал, что это был сон, насланный Тёмным Лордом? - повторил свой вопрос Снейп. От выпитого согласные в его речи забавно акцентировались, став звонче.
- Потому что... то, что я видел, я уже видел раньше, - Гарри подошёл и присел на край дивана, крутя в ладонях стакан. - Это как бы были кусочки моих же воспоминаний, нарезанные и склеенные так, чтобы получился нужный сюжет.
Снейп кивнул. Этот приём он знал и любил. Но опознать обрезки памяти в такой демонстрации...
- Как ты понял? - продолжал недоумевать он, отхлёбывая ещё огневиски.
Гарри внезапно усмехнулся.
- Халтурит ваш Тёмный Лорд. Движения губ со словами не совпадают. Но я всё равно не мог это так оставить... Тем более, Сириус не отзывался, - гений современности одним глотком осушил стакан.
Снейп так и застыл с полным ртом алкоголя. Ему пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы проглотить и не закашляться.
- Ты хочешь сказать, что ты это ЗАМЕТИЛ?!
- Ну... Чему-то вы меня научили, - резонно ответил этот засранец. - С помощью окклюменции можно это смотреть и ничего не чувствовать, тогда замечаешь халтуру. Буду благодарен, если вы не расскажете об этом Вольдеморту... - добавил он и прежде чем Снейп успел прошипеть что-нибудь в ответ, спросил: - Кстати, что я должен сделать в качестве взыскания?
- Сдать Зелья с отличием, - помедлив процедил Снейп. Меньше всего на свете ему хотелось в ближайшее время видеть Поттера у себя на отработках. Он был сыт общением по самые гланды.
- И всё? - явно не веря своему счастью, выдавил Гарри.
- И до конца года проверять эссе первого и второго курса, - внезапно осенило Снейпа. Наворотил дел, пусть хоть пользу приносит. - Только не тут, а в классе. Я на тебя уже налюбовался за этот семестр.
Гарри, чьи очки по-прежнему лежали на полу посреди комнаты, уставился на Снейпа своими до безумия, до одури, до дрожи в поджилках зелёными глазами, такими похожими на... ну да, ну да...
- Спасибо, профессор!
И, видимо, решив не дожидаться, пока Снейп передумает, призвал очки и ломанул вон из подземелий. Снейп потёр лицо руками и глухо застонал. Этот сучонок просто издевается над ним, так же, как его отец. Так хочется в это верить...
Глава 5. Общественное мнение
- Гарри, ты уверен, что тебе не нужна помощь? - в сотый раз спросила Гермиона, невзначай подсаживаясь за его стол в библиотеке.
- Гермиона, лучшей помощью будет, если ты перестанешь отрывать меня каждые пять минут. - Гарри перелистнул страницу талмуда. - Как это ни странно прозвучит, я способен запомнить содержание двух тонких книжек.
- Ну мало ли что, а вдруг ты ошибёшься, а бедный первокурсник...
- Ах, это ты о первокурсниках заботишься? Так бы сразу и говорила. Ты что, серьёзно полагаешь, что Снейп так и раздаст работы, не перепроверив за мной? С каких это пор он так доверяет моим познаниям в его предмете?
- Доверяет, раз допустил тебя до такой ответственной работы...
- Допустил! Гермиона, не смеши меня. Это же отработка! Ему это нужно только чтобы поиздеваться лишний раз над тем, как я ни на что не способен. А теперь оставь меня, пожалуйста, в покое, у меня всего полчаса, а хотелось бы дочитать главу.
Гермиона вздёрнула брови, высокомерно пожала плечами и вышла из читального зала, не хлопнув дверью только и исключительно из-за ощущения мрачного взгляда мадам Пинс на спине.
Гарри снял очки и потёр глаза. Да, по идее, он должен был нервничать. По идее, с того самого момента, как Снейп обрадовал его перспективой проверки домашних заданий по Зельям, он должен был места себе не находить, особенно с учётом довольно плотного графика СОВ. "В нормальной жизни", думал Гарри, он бы метался от подготовки к ближайшему экзамену до усиленной подготовки к экзамену по Зельям и в ужасе рвал на себе волосы при мысли, что напортачит в детских сочинениях, доведя Снейпа до экстаза. Но "в нормальной жизни" Гарри не просидел бы полгода над книжками, не поднимая глаз. "В нормальной жизни" он не выучил бы наизусть учебники по зельеварению за первый и второй курс и не прочёл бы все талмуды, перечисленные в списках использованной литературы в этих учебниках. "В нормальной жизни" его отец не был быдлом и задирой, его мать никогда не была влюблена в своего немытого слизеринского однокурсника, а у самого Гарри были чувства и желания, которым сила разума не могла противостоять.
Ну а поскольку по всем признакам нынешняя ситуация от "нормальной жизни" была невыразимо далека, Гарри просто дочитал главу, захлопнул книжку, с трудом впихнул её в переполненный рюкзак и отправился в подземелья.
Снейп остановил взгляд на корешках книг, торчащих из-под незакрытого клапана.
- Поттер, вы серьёзно предполагаете, что я позволю вам пользоваться справочной литературой? - недоумённо поднял бровь профессор.
- Это зависит от того, что вас больше интересует: процесс или результат, - сухо откликнулся Гарри, водружая свою переносную библиотеку на переднюю парту.
Снейп на секунду завис, мучительно решая, чего ж ему всё-таки больше хочется - выкроить себе пару часов сна или превратить нахала в половую тряпку. В конце концов первое перетянуло хотя бы потому, что в нынешнем плачевном состоянии профессор не стал бы рисковать и производить такую сложную трансфигурацию. Изменения могли стать необратимыми. Конечно, это в чём-то упрощало задачу: в его представлении удушить Вольдеморта половой тряпкой было несравненно проще, чем заставить Поттера сделать что-то настолько ответственное, но... спать, в конце концов, хотелось.
- Делайте, что хотите, - процедил он, - только чтобы к пяти утра на моём столе лежали проверенные работы, а вашего духу тут и в помине не было.
Скосив глаза, он удостоверился, что Поттер кивнул, и покинул класс. Чем старше становился мальчишка, тем труднее Северусу было на него смотреть. Глаза Гарри становились всё больше похожи на глаза Лили, а теперь, когда он почему-то перестал срываться на сип или визг, разговаривая с профессором, его голос иногда на высоких нотах становился точной копией голоса его матери, и весь мир мерк перед глазами зельевара, оставляя только воспоминание о смеющейся Лили Эванс, посылающей ему воздушный поцелуй. Эдакий привет с того света. Хотя всё, что касается Лили, было отгорожено непроницаемым барьером от любого чёрного юмора и сарказма. Даже самая безобидная ирония в этой области давалась ему с трудом. Вероятно, именно поэтому он всегда так равнодушно относился ко мнению окружающих, что, дескать, "для Снейпа нет ничего святого". Твёрдое осознание собственного превосходства как ничто другое способствует великодушию. Именно поэтому он так хорошо понимал, до какой степени Риддл всегда был не уверен в себе. Жаль только, что понимание это стоило ему той самой неприкосновенной жизни...
Оставшись один, Гарри, как это ни парадоксально, обнаружил, что он не один. Затюканного вида малыш с символом Хаффлпаффа на мантии надраивал до дыр пол в проходе между партами, а рядом со снейповским столом девочка из Рэйвенкло сортировала личинок батры кюсюйской. Те мерзко скрежетали металлическими панцирями, несмотря на то, что постоянно выделяли свою ядовитую смазку, которой и были ценны. У обоих младшекурсников глаза были на мокром месте, а губы сжаты добела - очевидно, они совсем недавно плакали и еле сдерживаются, чтобы не начать снова. Гарри вяло прокомментировал про себя снейповы воспитательные методы и подошёл к столу, чтобы взять внушительного вида гору свитков - сидеть за профессорским столом ему как-то не хотелось. Вероятно, боялся заразиться... как там это было... Амбриджит? А тут, значит, должен быть Снейпит. Хотя нет, "Снейпит" - это ответ на вопрос "что делает?" типа как "знобит". Видимо, какая-то часть этих рассуждений отразилась на его отвыкшем от эмоций лице, потому что девочка в ужасе шарахнулась назад, загораживаясь личинкой.
- Ты чего? - удивился Гарри.
- Я-а... ашш.. ч..кхмы, - по щекам ребёнка покатились слёзы.
- Не трогайте её! - неожиданно рявкнул мальчик с другого конца класса, обеими руками вцепляясь в швабру.
- Никого я не трогаю, - пробормотрал Гарри, сгребая свитки. - Я тут так же, как вы, наказание отбываю.
- Э-э... да? - переспросила девочка. Удивление-таки пересилило рыдальные позывы.
- Да, и далеко не в первый раз, - вздохнул Гарри, усаживаясь за переднюю парту. Потом достал носовой платок и трансфигурировал его в пару маленьких перчаток, которые кинул девочке: - На, надень. А то эти твари ядовитые.
Девочка недоверчиво уставилась на внезапную поблажку:
- Но профессор Снейп сказал...
- Снейпа, к прискорбию, больше нет среди нас, - Гарри изо всех сил попытался улыбнуться, но, кажется, из этого ничего не вышло. Девочка неуверенно взяла перчатки, а потом вдумчиво посмотрела на старшекурсника:
- А я сначала подумала, что он вас за нами надзирать приставил. Вы ещё такое лицо сделали, когда к столу подошли, ну точно как профессор, - девочка немного оживилась и уже почти улыбалась с видимым облегчением. - Я думала, вы его родственник какой-то...
"В нормальной жизни" Гарри бы поперхнулся, а потом закатил скандал с истерикой и ещё две недели жаловался всем подряд - а может, наоборот, тихо страдал бы от такого сравнения. Но в этом, ненормальном варианте реальности существовало *сердечко*, и находилось оно чересчур близко к сердцу самого гриффиндорца, так что лицемерие ему сейчас было не под силу.
- Мог бы быть, - мрачно буркнул он, утыкаясь в детские каракули на пергаменте.
Глава 6. Воспаление хитрости
Экзамены потихоньку, один за другим, сдавались, и Гарри даже рассчитывал на неплохие отметки. Подготовка к Зельям тоже шла своим чередом, причём отскакивающие от зубов знания за первый и второй курс оказались как нельзя более кстати. Гарри раньше как-то не замечал, до какой степени программа по этому предмету хорошо систематизирована и продумана. Неудивительно, впрочем, если учиться по методу "сдал - забыл", то на следующий год большую часть основ приходится познавать заново, зубрить, вместо того чтобы догадываться на основе простейшей логики. Выяснилось, что, хотя в Хогвартсе никогда не преподавали теоретические основы магии, многие закономерности можно было вычислить чисто эмпирически, если иметь в голове достаточное количество материала.
Вот сейчас, например, Гарри сидел и с интересом наблюдал, как Гермиона старательно переписывает из книги список и последовательность добавления ингредиентов заоблачно сложного Зелья Бесконечной Стены. Эффект его заключался в том, что зелье увеличивало помещение за счёт отдаления стены, на которую было намазано. Рон рядом в пятый раз старался хотя бы без ошибок прочитать рецепт, но всё время запинался в каком-нибудь двенадцатисложном латинском слове, хватался за голову и принимался тихонько проникновенно выть - Сириус с Люпином умерли бы от зависти.
Гарри зевнул. Ему уже вовсю не терпелось попробовать сварить эту гадость и прихватить флакончик с собой к Дурслям - намазать дверь комнаты Дадли изнутри, чтобы он не смог выйти, например... Использовать зелья в присутствии магглов не запрещено, только варить!
- Рон, - решительно заговорил Мальчик-Который-Внезапно-Переквалифицировался. - Хватит бормотать. Я тебе сколько раз предлагал: возьми справочник, выпиши все ингредиенты с их классовой принадлежностью. Сразу станет легче!
- Да их тут штук пятьдесят!
- Ну ты же можешь большую часть и сам рассортировать! Ты же понимаешь, например, что планариевое масло - животного происхождения, а пыльца раффлезии - растительного?
- Ну и что с того? - безнадёжно протянул Рон.
- А то, что последовательность добавления ингредиентов напрямую связана с их происхождением. Сначала неорганические, потом растительные, грибные, животные, потом всё магическое... Остаётся только запомнить последовательность добавления внутри каждого класса.
Гермиона оторвалась от книжки:
- Где это ты такое вычитал, Гарри?
- Нигде, но это всегда так.
- Такого закона нет!
- Закона нет, но ты можешь привести пример зелья, в котором порядок другой?
- Экстракт абиссинской сжимофиги всегда добавляется после всех животных компонентов, - парировала Гермиона.
- Да, но сжимофига - магический фрукт, а магические растения и животные всегда идут позже немагических.
Гермиона прикусила губу. В таком раскладе в это правило укладывались все зелья, которые она могла вспомнить навскидку, то есть, проще говоря, все зелья.
- Но всё равно нам никто никогда не говорил о таком законе! - не сдавалась она.
- Ты думаешь, Снейп бы стал облегчать нам жизнь? - парировал Гарри.
- Ну ладно Снейп... ну, в конце концов та же Спраут уж наверняка бы обмолвилась. Она всегда указывает особенности употребления растений в зельях... К тому же, если бы такой закон был открыт, о нём бы упомянул Биннс на Истории Магии.
- А он много законов упоминает? - у Гарри внезапно мелькнула шальная идея.
- Гарри, ты же вместе со мной туда ходишь!
- Да, но, может, я что-то пропустил...
Гермиона раздражённо пожала плечами.
- Ну, он говорил о Пяти Законах Гампа, ограничивающих магическое сотворение, потом есть принципы возрастания и убывания магической силы ингредиентов в зависимости от фаз луны, для многих ритуалов требуется определённая фаза лунного и э-э-э... женского циклов...
- Это всё немного не о том.
- Так вот и я говорю, что "о том" ничего не было. Магия хаотична. Нельзя просто так взять и разложить всё по полочкам.
- Герми, но я же не говорю, что этот принцип обязан абсолютно всегда выполняться. Просто он выполняется во всех известных мне случаях. А значит, я могу облегчить себе жизнь, используя его в этих случаях. Если для какого-нибудь зелья порядок должен быть другим, уверяю тебя, я это очень хорошо запомню, - Гарри напрягся и всё-таки растянул губы в неловкой улыбке.
Рон снова тяжело вздохнул:
- Знаешь, мне, наверно, будет проще вызубрить всю эту баламуть, чем разбираться в ваших принципах, которые не принципы, и вообще...
Гарри внезапно почувствовал сильную обиду. Настолько сильную, насколько его нынешнее тусклое состояние позволяло. Он ведь всего лишь старался упростить всем жизнь! Неужели Рону и правда так трудно подумать хоть чуть-чуть?! Да и Гермиона тоже хороша: если в книжке не написали и на уроке не сказали, то своим умом дойти никак нельзя? А как, интересно, магическая наука вообще может развиваться при таком отношении?
В таком вот ещё более, чем обычно, подавленном настроении Гарри и отправился спать.
А Вольдеморт, естественно, не спал.
Вообще после истории с Сириусом Вольдеморт как будто посчитал делом чести перетаскать в пресловутый министерский коридорчик всех друзей и знакомых Поттера по очереди. Для начала там педантично отметилось всё семейство Уизли, потом вахту посменно несли Люпин, Хмури, Макгонагал и Дамблдор, затем все однокурсники и прочие школьные товарищи, и под конец дело дошло ажно до Дурслей, которых под заветную дверь поместили оптом, всех втроём.
Сейчас, едва положив голову на подушку, Гарри тут же почувствовал знакомое покалывание в шраме и с обречённым вздохом понял, что сегодня, видимо, предстоит любоваться на Добби... потому что кто ещё остался?
"И на кой чёрт ему это надо? - вяло размышлял Гарри, которому ещё совершенно не хотелось спать. - Хочет меня туда заманить? Но зачем? Может, сходить? Хотя Дамблдор меня тогда нашинкует к прощальному пиру. А Снейп... даже думать не хочу. Эх, жаль, я Вольдеморту снов насылать не могу, а то поразвлёкся бы в отместку. Можно было бы, например, приснить ему какое-нибудь моё воспоминание о том, как Дадли со своими дружками гоняли меня по саду. Авось запыхался бы так, что на утро воздуху на очередной Круциатус не хватило б... Интересно, а если ему туда иллюзию в виде меня послать, он отвяжется? Было бы здорово. Только вот иллюзия должна быть убедительная... пойти, что ли, пока книжку поискать на эту тему..."
Гарри накинул плащ-невидимку и отправился в библиотеку. К счастью, в Запретную Секцию ему было не надо, иллюзии дозволяются даже начинающим магам. Впрочем, почитав немного общей информации, Гарри понял, что иллюзия тут не поможет. Чтобы создать иллюзию себя в министерстве, надо сначала самому прийти в министерство. А тогда сама затея теряет смысл. Нет, надо что-нибудь, что доберётся туда самостоятельно, лучше всего - прямо из Хогвартса. Гарри порылся ещё немного и наконец нашёл подходящий вариант: матрикат.
Суть состояла в том, чтобы из подручных материалов (как-то: известь, вода, жир, соль, лимонная кислота и уголь) по заранее снятой с оригинала "матрице" создать копию себя, которая будет во всём послушна создателю, хотя и обладать некоторым количеством собственного интеллекта. Ровно таким, которое будет вложено в неё при создании. Сложность с матрикатами состояла в том, что для наделения их этим самым интеллектом нужно было шарить в окклюменции. Ну так за чем дело стало?
Прихватив книжку, Гарри спустился в подземелья. Он давно закончил проверять детские работы и оставил их на столе, как всегда. Кстати, правил Снейп за ним ещё раз или нет, так и осталось загадкой, потому что чёртов профессор так ни разу и не удосужился ничего сказать о качестве проверки. Варианта было два - либо он и правда за Поттером не перечитывал (что было оооочень сомнительно), либо придраться было уж вовсе не к чему, а хвалить Поттера Снейп себе позволить не мог, вот и отмалчивался. Гарри тешил себя надеждой на второе...
Так вот, сейчас, он точно знал, Снейпа в классе нет и быть не может, потому что предполагается, что он, Поттер, как раз сейчас и сидит там, засыпая над сочинениями. А Снейп и правда брезговал приходить и проверять, как продвигается работа, тем паче, что Гарри ни разу не опоздал с проверкой. Так что если Снейп даже и заглянет в класс, что довольно маловероятно, всегда можно прикинуться флоббер-червяком, прикрывшись стопкой эссе.
И вот Мальчик-Заболевший-Воспалением-Хитрости разложил книгу на передней парте, свалил рядом кучу свитков, чтобы от двери не было видно, и принялся за дело. Нацедить собственной крови было делом минутным, вот уж этого Поттер точно никогда не боялся. Единственное, что его обычно смущало во всякого рода порезах, была возможность что-нибудь подцепить, но у Снейпа все инструменты всегда содержались в баснословно-дотошной медицинской стерильности, контрастируя со своим хозяином просто как небо и земля.
Процедура создания матриката оказалась захватывающе интересной, поскольку включала в себя элементы по крайней мере всех основных Хогвартских дисциплин, требовала постоянного внимания и почти художественной аккуратности. Гарри не заметил, как провозился несколько часов, не оставив себе ни малейшего шанса выспаться. Но усталость с лихвой компенсировалась заметным энергетическим подъёмом, сопровождавшим, как утверждали учебники, любое созидательное действие, тем более такое масштабное.
И вот, когда Гарри уже изгрыз нижнюю губу вдоль и поперёк, наступил момент истины. С последним катреном длинного и стрёмного заклинания варево в котле сгустилось и приобрело человеческие очертания, и вскоре перед Гарри стоял матрикат.
Первым делом Гарри обругал себя за недальновидность: он не взял с собой никакой одежды. Пришлось срочно разыскать в шкафу в торце класса какую-то замызганую рабочую мантию, поскольку что-либо делать с абсолютно голым собой довольно неприятно, что ни говори...
Вторым делом Гарри очень удивился. Матрикат оказался на него не похож. То есть совсем не похож. Не то что приблизительно в пределах погрешности описания, а вовсе другой. Выше, более тонкокостный, бледный, с длинным лицом... Хотя волосы, как и полагалось, чёрные, а глаза, соответственно, зелёные, но на этом сходство и заканчивалось. Гарри порылся в книге, но объяснения такому феномену не нашёл. Никакая ошибка в процессе не могла привести именно к таким результатам. "Ну что ж, - подумал Гарри с мысленной усмешкой, - в крайнем случае дам ему выпить Полиморфного Зелья..."
Настала пора обозначения целей и методов. Поттер наклонил голову своего дубля слегка вперёд, чтобы без проблем смотреть ему в глаза, и очистил сознание. Потом начал диктовать: пробраться в министерство (раскрытие потенциала способностей на полную мощность), найти нужную дверь, открыть, осмотреться, понять, чего хочет Вольдеморт (раскрытие потенциала способностей на... ну, допустим, половинную мощность, нефига ему много про Риддла знать...), вернуться и рассказать (Р.П.С. на полную, опять же). Потом Гарри ещё немного подумал и добавил: будь метаморфмагом и притворись мной. Пуск!
- Я и так ты, - тут же сказал матрикат. Гарри аж подпрыгнул.
- Ну, ты на меня не похож, - пояснил Гарри. - А мне надо, чтоб был похож.
- Это ты сам на себя не похож... - протянул матрикат. Голос у него, насколько Гарри мог судить, был в точности как его собственный. Конечно, свой голос слышишь иначе, но в некоторых снах ему доводилось слышать себя со стороны. Однако что он несёт?
- Как это я могу быть на себя не похожим? - вытаращился Гарри, и тут вдруг ему стало смешно. Стоять и препираться с собственным дублем...