Аннотация: Уотсон с волнением ожидает каждого возвращения Холмса домой.
Холмс запропастился куда-то с самого утра. Перед тем, как уйти, он не сказал ничего, что могло бы навести меня хотя бы на приблизительную мысль, куда бы он мог отправиться и чем собирался заниматься. За несколько лет нашего соседства я успел к этому привыкнуть, поэтому не вспоминал о нем до самого вечера, благо, что и некогда мне было этим заниматься: помимо Холмса, у меня все-таки есть и другие пациенты.
К вечеру я начал ощущать первые слабые нотки тревоги, но каждый раз, когда это случалось, я осаживал себя, убеждая, что подобное поведение в обычаях Холмса, и волноваться тут не о чем. Ничего с ним не случится. Наверное, опять ошивается где-нибудь под видом бродяги или кого еще, собирает нужную ему информацию о новом деле, пустяковом, раз не обмолвился о нем ни единым словом и не поинтересовался, хочу ли я помочь ему в расследовании. Не о чем тут волноваться.
Все время до полуночи я просидел в кресле у камина, с бренди и томиком Диккенса в руках, но растущее беспокойство не давало мне сосредоточиться на чтении. В конце концов, бросив это бесполезное занятие, я поднялся из кресла и отправился спать.
Луна давно светила на небе, но сон ко мне не шел. Это уже выходило за всякие рамки. Где, черт побери, носит этого несносного во всех отношениях человека, и почему меня это так волнует?! Мы делим с ним квартиру, иногда вместе расследуем запутанные и загадочные преступления, я являюсь его биографом, но ведь это не повод предаваться панике только потому, что я не видел его целый день! Хотя, вдруг с ним что-то случилось...
Не выдержав, я спустил ноги на пол, готовый броситься к гардеробу и поспешить на поиски пропавшего друга, как в то же мгновение дверь моей комнаты с тихим скрипом отворилась, и на пороге возник Холмс, взлохмаченный, в каком-то тряпье, но, кажется, целый и невредимый. Я почувствовал, как у меня сразу же отлегло от сердца.
- Холмс? - произнес я, глядя, как он входит и претворяет за собой дверь, - Где вы были?
Он ничего мне не ответил, просто пересек комнату и, к моему вящему удивлению, не снимая ботинок, завалился на мою кровать, чуть потеснив меня.
На краткий миг я потерял дар речи, но быстро взял себя в руки.
- Холмс... Что это вы собираетесь делать? - я слегка встряхнул его за плечо, - Вам не стоит здесь спать. Это моя комната, и сейчас уже поздно.
Недовольно застонав, он приоткрыл один глаз, бросив на меня совершенно усталый взгляд.
- Уотсон... Я прошу вас, позвольте мне несколько минут отдохнуть, а после я уйду. Всего несколько минут... - голос Холмса звучал хрипло, как если бы ему пришлось весь день либо много говорить, либо много молчать. Скорее всего, опять сидел в засаде, изображая, насколько я смог рассмотреть в лунном свете из окна, попрошайку.
Я, конечно, был рад, что мое беспокойство окончилось, и теперь я мог бы заснуть без проблем, зная, что с моим другом все в порядке, но с ним же, лежащим на моей кровати, сделать это было несколько затруднительно.
Я снова потряс его за плечо.
- Холмс, ваша комната совсем рядом, идите спать к себе, вы слышите меня? Холмс!
Ответом мне было только нечленораздельное ворчание.
- Холмс! - я возмущенно ткнул его в бок, не добившись, впрочем, никакого эффекта. Его глаза оставались закрытыми, и через пару мгновений по выровнявшемуся дыханию я понял, что он заснул.
На меня самого неожиданно навалилось непреодолимое желание спать, но идти в комнату Холмса я не хотел из чистого упрямства. Поразмыслив, я тяжело вздохнул, встал с намерением снять со спящего друга ботинки, после чего лег обратно, вынужденно приобняв его, чтобы мы могли вдвоем уместиться на моей кровати.
Эту выходку я ему с рук не спущу, и утром же поговорю с ним на предмет того, что моя комната - это не то место, куда можно заявиться среди ночи и заснуть на чужой кровати, не спросив разрешения, даже учитывая, что этим он избавил меня от вполне явственно намечающейся бессонницы. Обязательно поговорю...