Жукова Юлианна Витальевна : другие произведения.

Дикая охота. Глава 1-3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что может быть хуже, чем проснуться утром с ужасным похмельем? Как вам тогда такой вариант: проснуться утром с ужасным похмельем и обнаружить труп обнаженного парня "на одну ночь" в своей постели. Именно так подшутила судьба над Милиндой Хилл после празднования её двадцатипятилетия. За одну ночь она стала не просто подозреваемой в убийстве, которого не совершала, но и главной фигурой на доске древней войны фейрийских кланов, развернувшейся в нашем мире.
[]
  За несколько десятилетий до нашего времени.
  Люди часто ведают друг другу сказки и прочие сказания, чтобы правильно развивать в детях понимание плохого и хорошего, научить различать ложь от правды и злой умысел в сладких словно мёд словах. Подобные сказки есть и в другом мире, параллельном нашему, сплетающимся с нашим. В этом мире Темный и Белый эльфийские дворы, как заговоренные, ведают друг другу сказку о том, как однажды приняла власть Темная Королева и как объединила она оба двора под силой своей, какую впредь видели эльфийские создания лишь в Богине, что их породила. Предание гласит, что Королева убивала одного за другим наследников королевской крови, навеки избавляя себя от соперников за престол. Все боялись Темную леди и, когда оба мира осознали, что каждую минуту, что она живет, она лишь набирается сил, поняли, что действовать нужно немедленно. Отобрав у Королевы священный меч, единственное орудие, способное навеки убить бессмертную душу эльфийского существа, а не просто переродить её, они заманили в ловушку и проткнули им Королеву, отправив её в забытье. Однако у всякого выбора должно быть последствие. Этим последствием стало то, что с тех самых пор древняя магия покинула фейри, словно ушла вслед за своей хозяйкой. Оба двора ослабли и теперь единственным выходом спасти себя и свою магию будет вывести на престол последнего принца, в чьих жилах течет королевская кровь эльфов.
  
  
  Глава 1
   Эта ночь ничем не отличалась от предыдущей в Кингмане, штат Аризона. И позапрошлой. И даже той, что была в прошлый четверг. На самом деле я порой серьезно задумываюсь над тем, что все двадцать семь тысяч человек, проживающих в этом городе, просто роботы, запрограммированные выполнять одни и те же функции изо дня в день. Встал, выполнил утреннюю пробежку по центральному парку, затем завтрак и на работу. Восемь часов труда, быстрый забег в супермаркет за продуктами к ужину и снова в родные четыре стены. Где уже ждет просмотр полюбившихся сериалов в компании домашнего любимца и чашка черного кофе с молоком. Ближе к полуночи - 'марафонская' перебежка в кровать, набираться сил для нового дня. Я практически уверенна, что не у меня одной такая жизнь, ведь если это не так... Что ж, тогда у и впрямь серьезные проблемы. Правда иногда, как, например, сегодня, одинокий ужин и просмотр телевизора заменяется походом в клуб с друзьями. Подобное происходит со мной нечасто, и редко - в середине недели. Но сегодняшний четверг отличается от остальных. Двадцать пять лет назад я впервые вдохнула этого воздуха и сегодня моя лучшая подруга Корри Лейн решила это отпраздновать. Я прекрасно знаю, что в "Отвертке" - нашем любимом клубе, меня ждет вечеринка-сюрприз, о которой вовсе знать не должна. Однако, правда заключается в том, что я бы ни за что не пошла, если бы она профессионально не сыграла на моем чувстве долга перед уймой знакомых, собравшихся там, чтобы меня поздравить. Я ведь не люблю праздновать дни рожденья. Всегда старюсь избегать шумных компаний и подарков в эти дни, поскольку чувствую, что праздновать мне нечего. В день, когда я сделала свой первый вдох, сердце моей матери остановилось. Хреново звучит, а ещё хуже переживать это из года в год. Мне всегда было безумно обидно, что я так и не смогла познакомиться с женщиной, приведший меня в этот мир. На самом деле я даже не знаю, кем она была. У меня не осталось ничего от неё, или от отца. Словно их вообще никогда не было. Но Корри было наплевать на все мои "личный трудности", как она изволила выразиться. Она считала, что дни рожденья - это "самые крутые праздники во всем мире" и жестко потребовала, чтобы я перестала распускать сопли. Поэтому я и не могла не прийти, особенно если учесть, как много она сделала, чтобы все организовать. Именно ради неё я добросовестно заехала домой, переоделась в свое любимое изумрудное платье с золотыми лямками на талии, заколола светлые волосы в высокий конский хвост и сейчас двигалась в сторону клуба на пятнадцатисантиметровых шпильках золотистых босоножек. Нет, не подумайте, что я маленькая домашняя девочка, которая носа на улицу не высовывает. Это не так. Я люблю этот город и людей, которые меня окружают, хоть и живу тут немногим больше трех лет. Люблю воскресные гаражные распродажи и походы в супермаркет во время скидок, летние солнечные дни за городом в компании друзей и танцы по пятницам. На самом деле, я абсолютно нормальная молодая женщина, которая знает, чего хочет от жизни и пытается этого добиться. У меня есть цели, которые я рьяно преследую, например, получить повышение и занять место старшего оценщика в местном музее живописи и искусства, купить машину и выйти замуж за самого красивого и умного мужчину, какого только смогу найти. И, если по первому пункту всё гладко, а до покупки машины оставалось всего несколько тысяч, то с последним пунктом как-то не ладится. Обычно, мои отношения заканчиваются на этапе четвертого свидания, и я не понимаю почему. Мое холеное самолюбие требует не думать об этом и пустить ситуацию на самотек, веря, что очень скоро все образуется, и я искренне пытаюсь ему подчиниться. По крайней мере, делаю вид, что меня все устраивает похлеще оскароностный актрис с красных дорожек. Хотя, если в реальной жизни у меня на "личном фронте" не особо ладится, то в воображаемой - все идет как по маслу. Не знаю нормально ли это, но в последнее время мне и глаз не удается прикрыть, чтобы не погрузится в сны, что буквально преследуют меня. Некоторые страшные, наполненные кровью и криками. А некоторые... Что ж, христианка во мне стыдливо заливается румянцем после феерического пробуждения. Должно быть, это все гормоны и женские романы, но клянусь Богом, что ничего из увиденного я ни за что не воплощу в реальную жизнь! Особенно после того, что было сегодня. Я так разнежилась на черных атласных простынях, смеясь от души и отдаваясь в самых развратных позах красивому незнакомому брюнету в своем сне, что впервые в жизни проспала и опоздала на работу. Даже сейчас, когда вспоминаю о своих ощущениях, моя грудь напрягается, а руки предательски вздрагивают и сжимаются в кулаки так, словно между пальцами до сих пор чувствуется атлас и мех. 'Нет, нужно кончать с этими снами!' - решительно думаю я, открывая тяжелую дверь клуба. - С днём рожденья, Милинда! - взрывается зал, стоит мне переступить порог клуба. Я делаю удивленное лицо, улыбаюсь и разжимаю сцепленные в замок пальцы, чтобы обнять подбежавшую Корри. Подруга, как всегда шикарна, в черном коротком платье, элегантно обтянувшим её мягкие женственные изгибы, которых грех не показать всем, у кого есть глаза. Корр всегда была красоткой, способной выглядеть как Мадонна Ботичелли даже в старом вязаном свитере. Мне же, для того, чтобы не теряться на её фоне, был необходим как минимум килограмм яркой косметики, шпильки и короткое платье. И, пока я в который раз пытаюсь засунуть подальше свой комплекс неполноценности и расправить плечи, красивая брюнетка сжимает меня в своих объятьях. В этот момент я забываю обо всем. Мы с ней знакомы с самого детства. Должно быть, с самих ещё пеленок, поскольку я не помню ни одного дня, чтобы эта бесстыжая девчонка меня не подначивала. Мое первое воспоминание о ней ещё со времен приюта, когда я, поспорив с одним мальчиком, залезла на самую последнюю ветку огромного дуба и не могла слезть. Тогда Корр заставила меня поверить, что если я отпущу руки и спрыгну, она обязательно меня поймает. Конечно, все закончилось для меня переломом ноги и вывихом левой руки, но и Корри получила сильный ушиб ключицы, отчаянно пытаясь помочь мне не разбиться. А потом эта новомодная на тот момент система усыновления определила нас в одну семью и с тех пор мы неразлучны. Несмотря на то, что жизнь у нас была непростая, и нам часто приходилось переезжать с места на место, мы вполне успешно окончили школу, а потом и университет. Немного поскитавшись по штатам, мы переехали в этот прекрасный маленький город, где и начали новую жизнь. - Милинда Маршал, тебе двадцать пять! - щебечет она, оглядывая меня с ног до головы. - Ты шикарна, конфетка. А теперь сделай то, что ты мне обещала. Оторвись по полной программе! Чисто по-женски хихикнув, я беру поданный мне бокал шампанского, и полностью его осушаю. Зная характер Корри, программа на сегодня действительно обещает быть чертовски насыщенной, а я определенно не готова участвовать в этом на трезвую голову. Стоит признать, что сегодня в клубе шумно, как никогда. Я знаю здесь практически всех. Люди подходят, обнимают меня, поздравляют и желают всего наилучшего. Уже в середине праздника я делаю то, что поклялась себе не делать в семь лет: отпускаю тоску по родителям и просто расслабляюсь. Разлив игристую жидкость третьей бутылки шампанского по бокалам, я полностью забываю об огорчающих мыслях и окончательно расслабляюсь. А потом мы направляемся на танцпол и долго, очень долго не показываемся за барной стойкой. Я уже и забыла, как это весело: медленно вилять бедрами под лирические композиции и отрываться, дико прыгая, под быструю музыку. Распускаю волосы, позволяя волнам кудрей рассыпаться по моей спине, расправляю плечи. Ещё несколько лет назад я решила отрастить их длиннее, чем обычно носила и пока ни разу не пожалела об этом. Мужчинам нравятся симпатичные блондинки с длинными волосами. После ещё одного танцевального марафона, я решаю сделать перерыв и подхожу к барной стойке, жестом руки показывая официанту, что мне нужно ещё шампанское. Сегодня я ощущаю себя иначе. Кроме того, что моя кожа горит от быстрых диких танцев, глаза пылают искрами от выпитого шампанского, а язык все пытается перекрутить слова, которые я хочу произнести, есть что-то ещё. То, что я ощутила, проснувшись утром. Ко мне пришло некое понимание. Словно я очень долго спала, а сегодня открыла глаза и поняла, что вот оно: мое время пришло. Я больше не была угловатым подростком и молодой девушкой. Я стала женщиной. Конечно, если судить физически, женщиной я стала ещё в семнадцать на заднем сидении седана моего тогдашнего парня, но только сегодня смогла нащупать в себе какой-то новый всплеск энергии. Страсть - лучшее слово, характеризующее мое состояние. Когда Корри позвонила и попросила дать ей обещание, что сегодня я сниму все свои ограничения и вырвусь за собственноручно выстроенные рамки - я дала ей то, что мы обе хотели: свое слово. Это ведь обычный день, такой же, как и вчера. Завтра об этом все забудут. Так почему бы не наплевать на все рамки приличия и не повеселиться от души? Я повторно убеждаюсь в этом, когда Корр с хохотом наваливается на меня сзади, прижимая к стойке. - Там парень сидит за третьим столиком. Он глаз с тебя не сводит, - шепчет она мне на ухо. Сперва я решаю, что ослышалась, но поворачиваюсь в сторону вышеупомянутого столика и замираю. Тётушка Анна, наша третья приемная матушка, всегда говорила, что мужчина не должен быть писанным красавцем - ему хватит быть немного симпатичнее обезьяны. Мы с Корр вечно подсмеивались над этой шуткой, убеждая друг друга, что у нас никогда не будет некрасивых парней, но тот, кто сидел за вышеупомянутым столиком, какой угодно, но не просто симпатичный. Он чудовищно, нечестно прекрасен. Его смуглая загоревшая кожа буквально сияет золотом, словно у модели мужского белья, что часто красуются на обложках журналов. Глаза карие, мягкие, как растопленный молочный шоколад, а губы чувственные и даже с расстояния, разделяющее нас, я могу поклясться, что они мягче шелка. Он одет в черные джинсы и красную футболку, обычный наряд для подобного места, но этот красивый незнакомец сидит на том стуле и абсолютно не вписывается в окружающую его обстановку. Словно пространство вокруг него вибрирует под натиском его совершенства, а это именно так. Он мягко улыбается, когда замечает мой заинтересованный взгляд и слегка приподнимает бокал в мою сторону, прежде чем поднести его к своим губам. Он плавно расцепляет губы и проводит языком по кромке бокала, а я стою, глазею на него, как малолетка, не в силах отвернуться. Представляю, словно он касается вовсе не стекла, а моего тела. А потом предательски вздрагиваю, когда он перекидывает бокал и позволяет янтарной жидкости стекать в его рот. Медленно, лениво. Его кадык делает глотательное движения, а я хватаюсь руками за барную стойку, чтобы удержаться на ногах и не свалиться на негнущихся коленях. Не могу сказать наверняка, но то, что я чувствую, очень похоже на оргазм. Или же, я настолько пьяна, что все это мне кажется, но когда я вспоминаю об этом позже, то понимаю, что в тот момент готова была идти за ним куда угодно и заниматься чем угодно, лишь бы испытать подобное вновь. - Ничего себе, какой красавчик, - выдыхает Корр, беря наполненные для нас бокалы. Наверное, она следила за ним так же внимательно, как и я. - Только потому, что я тебя люблю и у тебя сегодня день рожденья, уступаю его тебе. Мы молча смотрим в сторону парня, просто любуясь совершенством, что создала природа. - Блин, Милинда, прости, но мое последнее обещание аннулируется, - раздраженно признает Корри, словно злится сама на себя за подобные слова. - У тебя есть час, а после я беру дело в свои руки. Я резко вздыхаю и разворачиваюсь к красавчику спиной, продолжая поглядывать на него через плечо. Его взгляд все ещё прикован ко мне, и эти карие глаза обещают все земные грехи, что только может таить в себе его тело. - Брось, Корр, я его не знаю, - уговариваю я. Да, не спорю, что я пьяная, однако отнюдь не глупая. Нельзя просто подойти к парню и сказать, что ты хочешь его, даже не зная, как его зовут. Правда ведь? Конечно, я видела подобное в фильмах, но это ведь реальная жизнь. В реальности подобного не происходит. По крайней мере, в моей реальности такого не происходит. - Я тоже его не знаю, но кого это волнует? - пьяным голосом провозглашает подруга, подняв бокал. - Это твой день, Милинда! Единственный день в году, когда у тебя нет рамок и глупых правил! Отрывайся, веселись, делай то, что ты хочешь! Загляни в себя подруга, в ту самую дикую животную сущность, что есть в каждом из нас. Что ты хочешь, глядя на этого парня? Роз и сердечек? Я прикусываю нижнюю губу в нервном жесте, вновь поглядывая на незнакомца, который откинулся на спинку стула и теперь уже не скрывая интереса наблюдает за мной, словно взглядом уже давно раздел меня, повалил в свою постель и как раз сейчас решал, с какой стороны в меня войти. Я вздрагиваю. Картинка в моей голове слишком реальная, но помогает понять, что я не хочу сердечек и шоколадных конфет, глядя на него. Я не хочу идти с ним в кино или в ресторан, не хочу знакомить его с друзьями и готовить для него яичницу на завтрак. Не хочу держать его за руку. Впервые я позволяю себе честно признаться, чего действительно хочу. Я откидываю все предрассудки, все правила вежливых маленьких леди и отвечаю, поглядывая на бронзового незнакомца через плечо. - Его. Я хочу его. Корр хихикает и, развернув меня на сто восемьдесят градусов, подталкивает в сторону незнакомца, шлепнув по заднице. - С днем рожденья Мэл, - подбадривает она. - Иди, задуй свою свечку! Моей уверенности и решительности хватает на два шага, затем, когда он видит, что я следую в его сторону и наклонят голову в бок, понимая, что я собираюсь сделать, решительности заметно убавляется. Я останавливаюсь, оглядываюсь назад, чтобы найти одобрение и молчаливый приказ следовать дальше в синих глазах подруги, но она уже ушла на танцпол, оставляя меня один на один со своими страхами и комплексами. "Не будь дурой, Милинда. Да, ты хорошенькая пьяная блондинка, но с чего ты взяла, что он захочет пойти с тобой?" И, именно в тот момент, когда я начинаю понимать абсурдность своих действий, ощущаю присутствие кого-то рядом и рефлекторно оборачиваюсь. Мой бронзовый красавец стоит прямо передо мной, улыбаясь так дико и развязно, что у меня вновь перехватывает дух. - Такая нерешительная, скромная, - мурлычет он, глядя на мое лицо так, словно боится упустить какую-либо реакцию. - Ты же шла ко мне, твердо зная, чего хочешь. Что же остановило тебя? Его голос слаще меда. Он окружает, ласкает меня так, словно состоит из сладкого хмеля и теплых объятий. От вынужденной близости с его телом из горла вырывается тихий всхлип, словно он слишком восхитителен, чтобы я могла даже просто стоять с ним рядом. Слишком хорош, слишком сексуален. Слишком много слишком, чтобы найти слов для описания подобного божества. Я молчу, поскольку часть меня понимает, что как только раскрою рот, буду молить его заняться со мной сексом прямо на этом гребанном месте. - Скажи мне, маленькая блондиночка, чего ты от меня хочешь? - пролепетали его губы прямо у моих губ, заставляя расплавиться мой мозг. Мое тело дрожит, его дыхание кружит голову. Я цепляюсь в его руки, чтобы не упасть и не начать извиваться прямо на полу клуба. - Секс, - шепчут мои губы, словно они никоим образом не связаны с мозгом. На самом деле я начитанная и образованная девочка, но сейчас мой разум словно высох. Я не могу связно мыслить, составлять слова в предложения и все значительно ухудшается, когда этот парень прижимается ближе и целует меня. Это не один из тех поцелуев, когда ты понимаешь, что он хорош и тебе хочется продолжения. Этот поцелуй не хорош - он всё. Это как взрыв фейерверка на четвертое июля, как рождественское утро и первая любовь на моем языке. Он заполняет мой рот так, словно рожден для этого. Ласкает мои неба, терзает язык. Я содрогаюсь и растворяюсь в нем, отдаю всю себя, а он просит и просит больше. Не знаю, как мы добрались до моей квартиры, но все, что я помню, это разметающаяся по углам мебель и сорванная одежда. Я полностью отдаюсь страсти, что поглощает меня, давит на меня, окутывает. И, черт побери, я готова поклясться на крови, что он вошел в меня ещё до того, как моя спина коснулась кровати. Его движения безудержные, резкие, дикие. Ещё ни разу в жизни я не занималась сексом так примитивно, однако без оглядки, не задумываясь о последствиях, я убираю барьеры, выкидываю из головы все понятия о 'плохом и хорошем' и просто отдаюсь этому чувству. Мы комкает простыни, терзаем матрас и сбиваем подушки и, когда я думаю, что лучше уже быть уже просто не может, он прижимается к моим губам и с силой втягивает в себя мой язык. Что-то поднимается внутри меня при этом поцелуе. Это нечто заставляет меня задрожать, зажмуриться, впиться ногтями в его спину и ворваться в его рот, выкрикивая о своем наслаждении. Я раньше не испытывала подобные чувства в постели с мужчиной и это полностью захватывает меня. Поглощает. Оргазм настолько сильный, что в какой-то момент мне кажется, что мое тело просто не выдержит таких эмоций. Будто я просто схожу с ума, ведь разве может быть ТАК хорошо? Но потом давление спадает, а я погружаюсь в спокойное забытье сна, все ещё пропуская в памяти картинки этого замечательного момента. Я уставшая, измученная и удовлетворенная, не в силах произнести ни слова, отворачиваюсь от него, натягивая на себя тонкое одеяло. Впервые испытываю облегчение, что завтра избегу неловкости, просыпаясь рядом с мужчиной и терзаясь выбором: должна ли отправиться на кухню, чтобы приготовить завтрак? Я ничего ему не должна. Я даже не знаю его чертового имени! Завтра я собираюсь попрощаться навсегда с бронзовым красавцем и оставить от него лишь воспоминания об этой ночи. Смешно, но тогда я ещё даже не подозревала, что судьба - та ещё шлюха, а за все в этой жизни нам приходится платить. Теперь я это знаю. Глава 2. Этой ночью, как и предыдущей, мне снова снятся эти странные сны. Они преследуют меня уже несколько недель, дурманят сознание и путают мысли. Иногда я даже не могу понять: сплю я или нет, настолько реальными они кажутся. Сегодня меня мучил один из самых страшных кошмаров, что мне снился. Я шла по белому коридору в белоснежном легком платье, развевающимся при ходьбе, держа в руках длинный извилистый клинок. Странная улыбка не покидала моих губ, а в душе было так здорово и легко, словно всю свою жизнь я была в цепях, а теперь, наконец, смогла вырваться. Я ступала удивительно тихо, а каждый шаг был легким и плавным, словно я плыла над поверхностью мрамора, а не шла по нему. Шелковая ткань ласкала тело, теплый ветер развевал волосы и я была абсолютно счастлива, но потом меня что-то остановило. Какой-то странный шипящий звук заставил меня замереть и оглянуться. Я опустила взгляд на свои руки, чтобы убедиться, что клинок плотно зажат между пальцами. Это казалось важным - крепко держать его между тонких пальцев. И в тот самый момент, я ощутила свой собственный разум. Я больше не была помещена в чье-то тело и не смотрела на все со стороны. Просто в один миг именно я оказалась в том коридоре. Мне сделалось не по себе. Я вздрогнула и опустила взгляд на ладони, резко выдыхая в попытке осознать, почему они алые и липкие. Я опускала глаза вниз, рассматривая абсолютно красный подол пышного платья, пропитанный насквозь чей-то кровью. Мне не нужно пояснять, я знала, что это не просто случайно попавшая на пол грязь - это кровь моих жертв. Тех, кого я только что жестоко убила. Я вынырнула из сна, резко садясь в постели и со свистом втягивая в себя воздух. Мои легкие горят, руки и грудь вздрагивают, словно после нескольких часов непрерывного плача. Отлично, не хватало только разбудить моего ночного гостя подобным пробуждением. Хмурюсь от этой мысли, я бездумно уставилась в потолок, ожигая, что скоро окажусь одна в постели. Обычно, пугаясь моих криков, парни сбегали ещё до моего пробуждения, а тут вдруг попался крепкий орешек. Неужели я проговорилась? В общем, помните, что я говорила о четвертом свидании? Вот вам и реальная причина. А этот молчит. Возможно, собирается поглумиться, прежде чем уйти? А что я? Мне плевать. Я даже имени его не знаю, поэтому успокаиваюсь и расслабляюсь. Мышцы саднят. Их сводит, словно этой ночью я преодолела марафон к которому физически была не готова. Хорошая боль, приятная истома. Мне нравится ощущать себя настолько измотанной. В подростковом возрасте я специально долго бегала вечером во всю скорость, поскольку лишь физическая нагрузка и усталость заглушали эмоциональное напряжение. Я часто ощущала себя по утрам так, словно вместо сна разгружала вагоны ночами, хоть подобные сны меня и не мучили. Или мучили, но я их не запоминала. Какое-то время я даже думала, что хожу во сне, но потом узнала, что лунатики никогда самостоятельно не возвращаются в свою постель, а я каждое утро просыпалась на том самом месте, где засыпала. Вновь заставляю себя выбросить все мысли из головы. Их слишком много для одного наполненного похмельем утра. Обычно для этого мне приходится слишком усердно концентрироваться, поскольку в голове мыслей больше, чем тараканов на этой чертовой кухне дешевой съемной квартиры, в которой живу. Я закрываю глаза, глубже притягивая к себе одеяло. Парень не просто не проснулся от моих криков, но и преспокойненько спит и сейчас, когда я бодрствую. Обычно люди спят удивительно чутко. Стоит проснуться одному, как запускается цепная реакция, и сосед по подушке просыпается. Но этот симпатяга даже не двигается. Он спит на животе, поэтому я удостаиваюсь возможности бесстрашно пускать слюнки на его оголенную спину и линию бедер, вспоминая прекрасные мгновенья вчерашней ночи. Хотя, кого я обманываю? Я столько выпила вчера, что память решила сыграть со мной злую шутку, скрывая некоторые воспоминания о самой прекрасной ночи в моей жизни. Я ревниво пыхчу, стараясь пробраться в глубины своего сознания и с боем заполучить все, до чего смогу дотянуться, но получаю лишь обрывки. Вот он смотрит на меня, сидя за своим столиком, заставляя забывать алфавит, потом я подхожу, а он оказывается рядом. Должно быть, мы вызвали такси или доехали с попутчиком, поскольку следующее мое воспоминание появляется уже на пороге моей квартиры. Черт, какое это воспоминание!!! Он на коленях передо мной, заставляет меня царапать пальцами обои в прихожей, выгибая спину. Потом мы на диване, ковре, кровати... Его губы на моем теле, зубы кусают и царапают кожу, заставляя меня кричать и сжимать кулаки, больно впиваясь в ладони ногтями. Мне все равно, плевать на боль, я хочу продолжения. Все, что мне нужно от жизни, заключается в нем и том, что у него в штанах. А потом... Пытаюсь сконцентрироваться, но ничего не выходит. Хмурюсь, стараясь пробиться глубже. Не люблю чего-то не знать, обычно со мной такое редко случается. У меня отличная память, как зрительная, так и слуховая - я ничего не забываю, а тут не могу вспомнить того, что было пять часов назад. Поворачиваю голову, смотрю на часы на тумбе. А может и меньше. Совершенно не помню, сколько продолжался наш марафон и кто первый уснул. Помню лишь как расстегнула молнию на его брюках, улыбаясь, не найдя под ними белья, а потом все. Аут. Брошен занавес и пустота. Переворачиваюсь на бок, обдумывая планы на сегодняшний день и то, как можно обыграть ситуацию с лежащим в моей постели обнаженным парнем. Решаю, будь что будет, и мягко прикасаюсь к его спине кончиками пальцев. Ласкаю его подушечками и ногтями. Жду, когда он проснется и даст мне то, что я безмолвно прошу. Утренний стояк практически так же радует женщин, как и елка на рождество. Улыбаюсь этой мысли, делая отметку в голове, обязательно поделиться ею с Корри - она любит подобные пошлые высказывания. Даже тетрадку завела, куда их записывает. Усиливаю нажатие ногтей и жду его реакцию. Еще немного жду. Ну, разве можно так крепко спать? Подползаю ближе, прикасаясь губами к гладкой спине, провожу языком вдоль позвоночника, ощущая твердость мышц под моими ласками. Замираю, поражаясь температурой его тела. Почему он такой холодный? Я что, всю ночь лишала его одеяла? Хмурюсь, вновь не получая никакой реакции. Это начинает злить, поэтому решаю проявить немного жесткости и переворачиваю его на спину, второй раз в жизни собираясь произнести именно то, чего хочу от него глядя прямо в глаза. А почему нет? Возможно, это все наши женские заморочки - скрывать истинные мотивы своих поступков, боясь показаться пошлой и глупой. У мужчин таких проблем обычно нет. Отчего же я должна стесняться? Кто он мне? И вот, я все такая настроенная на утренние игры разворачиваю его на спину и одним рывком отскакиваю, да так, что падаю с кровати вместе с одеялом, тем самым полностью обнажая мужчину. Секунду или две мне кажется, что просто почудилось - глупая игра сознания и такого в реальной жизни просто не может быть, поэтому заставляю себя встать на колени и взглянуть на то, что лежит на моем матрасе. Именно на то, поскольку на моего вчерашнего знакомого это мало похоже. По крайней мере, его лицо точно. Какой-то странный звук выскальзывает из моего горла и проходит сквозь крепко сжатые зубы. Не знаю что это, никогда прежде не видела ничего подобного. Интуитивно хочется отвернуться, но я заставляю себя смотреть прямо на него. Его руки, ноги, туловище остались такими же, какими я их и помнила, но его лицо... Я пытаюсь вспомнить внешность вчерашнего красавца и не могу. Обычно, рассказывая о ком-то, можно описать линию его скул, форму носа и полноту губ, разрез и цвет глаз, но о нем я помнила лишь то, что он был очень красивым. Он светился и завораживал, но то, что лежало на моей кровати, было абсолютно низменным. Нет, это был симпатичный молодой человек с темными волосами и правильными чертами лица, но он не был завораживающим. Хотя возможно это потому, что он был чертовски мертв? И, к тому же, что-то было с его кожей. Заставляю себя присмотреться, потирая глаза. Или я сошла с ума, или ровно между глаз у него огромная кровавая дыра? Желудок сворачивается узлом, а тошнота подходит к самому горлу. Я резко падаю задницей на пол и отползаю ещё на несколько метров, пока не упираюсь спиной в стену. Я понимаю, что дрожу и всхлипываю, когда пытаюсь оплести себя руками за плечи. Мое лицо влажное от слез, но я не слышу своих рыданий. Или это был шок, властно выключивший мой слух, или у меня проблемы со здоровьем. Страх подчинят меня. Я резко дергаюсь, ударяясь головой о стену. Секунда просветления, прежде чем темнота и холод вновь заполняют каждую клетку моего тела. Затем снова и снова бьюсь головой, пока не ощущаю боль в затылке. Все в порядке, я не свихнулась. Я должна избавиться от окоченелости, а боль - самый эффективный способ прийти в себя. Мне приходится удариться головой ещё раз, чтобы заставить себя раскрыть глаза. В душе все ещё горит надежда, что мне все это приснилось и никого здесь не будет, когда я раскрою глаза, но неподвижное тело на моем матрасе упорно убеждает в обратном. Не знаю, сколько я неподвижно сидела на полу, глядя на труп неизвестного мужчины, когда трель телефона привлекла мое внимание. Долго ли он звонил? Я перемещаю взгляд на звук, видя валяющуюся в коридоре сумочку. Ползу к ней и отвечаю на вызов, даже не смотря, кто звонит. Все движения необдуманные, машинальные. - Эй, подруга, я сгораю от нетерпения услышать обо всех подробностях! - заговорщицки шепчет Корр, стоит мне поднести телефон к уху. - Вы вчера так эффектно удалились с тем красавцем, упираясь во все поверхности, что попадались на вашем пути! Мурашки сковывают мое тело. Не знаю, о чем я думала прежде, но теперь слезы градом катятся по моим щекам, а с губ срывается ещё один жалобный писк, который не остается незамеченным для моей собеседницы. - Корр, - шепчу я, между всхлипами. - Ох, Корри... Должно быть, девушка не на шутку заволновалась, поскольку из трубки слышится резкий звук тормозов и несколько сигналов автомобилей. - Ты дома? - кричит она уже ни в первый раз. Я пропускаю её слова, словно не понимая их смысла. - Мэл, черт тебя дери, отвечай же мне! Ты дома? Этот мудак что-то сделал с тобой? Ты в безопасности? Я не могу ответить ничего, поскольку мое горло сжало спазмом от подступивших слез. Она обещает приехать и отключается, понимая, что я не отвечу. По крайней мере, точно не сейчас. Мне всегда казалось, что я не из тех девушек, что отключаются, когда не в силах справиться с ситуацией. Вероятно, ошиблась. Через несколько минут дверь в мою квартиру с грохотом ударяется о стену и в комнату влетает растрепанная испуганная брюнетка. Её зрачки резко расширяются, когда взгляд проходится по телу на кровати, а потом она видит меня, притиснувшуюся к стене так крепко, что от силы, с которой я себя сдавливаю, давно болят мышцы на руках и ногах. Я вижу, как на её лице беспокойство сменяется шоком. Она в панике, взгляд мечется. Затем ему на смену приходит непонимание, как такая маленькая девочка, как я, могла убить мужчину вдвое больше себя и, наконец, когда взгляд подруги прирастает ко мне, на меня смотрит сама решимость. Корри всегда жестче и смелее меня. Не удивительно, порой мне кажется, что любой житель этой планеты жестче и смелее меня. Я не героиня приключенческих романов, где девушки хватают меч и дерутся плечо к плечу со свом мужчиной. Я - принцесса в башне, которую вечно необходимо спасать. А Корри всегда была той, кто срывал подорожник и прикладывал к моей ушибленной коленке. Именно она учила меня отшивать парней в барах и высказывать свое мнение громко и четко. Поэтому, когда она возвращается, чтобы захлопнуть и закрыть на засов входную дверь, а затем проходит в комнату с бутылкой виски, взятой из бара, протягивая мне стакан, я хватаю его и дрожащей рукой послушно выплескиваю всю янтарную жидкость в пищевод. Я не могу говорить, но она ничего и не спрашивает, словно ощущает все то, что я держу в себе. Она снова наливает, я снова пью. Просто переворачиваю стаканы, даже не чувствую вкуса напитка. Горло не жжет, виски не лезет обратно, как это обычно бывает без закуски. Со мной точно не все в порядке. Она опускается на пол рядом со мной и продолжает мне наливать. Я продолжаю пить. Мы сидим так ещё какое-то время, прежде чем мои всхлипы начинают затихать, а вскоре и вовсе пропадают, оставляя меня дрожащей на полу собственной квартиры. Она переплетает со мной пальцы и гладит по голове, давая понять, что рядом и никуда не уйдет. В жизни каждого должен быть такой человек, которого вы позовете помочь спрятать труп, если ненароком кого-то убьете. Я всегда считала, что со мной подобное не произойдет, но я до конца своих дней буду благодарить Бога, что у меня есть такой человек. Говорю об этом вслух, а Корр тихо невесело смеётся. Нервно, словно, как и я, не представляет, что нам теперь делать. Мы не обсуждаем труп на моих простынях - пока для нас обоих это слишком. В голове все затуманивается от количества выпитого, не пойми откуда появляются силы и здравые мысли. - Нужно позвонить в полицию, - то ли спрашиваю, то ли просто утверждаю я. Она молчит, но я точно знаю, что в голове брюнетки сейчас выстраивается целая логическая цепочка, определяющая меня прямо с этого пола в самое сердце тюрьмы строгого режима штата. Я не хочу в тюрьму, не такой я представляла свою жизнь. Секс вне брака - зло, говорила наша вторая мачеха и теперь я абсолютно с ней согласна. - Ты не отправишься в тюрьму, - заявляет Корри, разворачиваясь ко мне и вынимая пустой бокал из моих пальцев. - Мы никому ничего не скажем. Мы ведь его даже не знаем! Я усмехаюсь, поражаясь тому, как низко и хрипло звучит мой голос. - Его будут искать, - шепчу я, оглядываясь по сторонам, словно кто-то сидит на кухне и подслушивает наш разговор. - Дырка между глаз совсем не подходит под самооборону, правда? Заставляю себя замолчать, чтобы успокоится и не говорить, как свихнувшаяся шизофреничка. - Я не знаю, что случилось, - шепчу я. - Вчера было все хорошо, а сегодня я проснулась с трупом в одной постели. Кто поверит в то, что я понятия не имею, что произошло, но свершено точно ничего не делала! Брюнетка тоже понижает тональность своего голоса. - Конечно, ты его убивала! - выдыхает она. - У тебя цепочка не была закрыта на двери, а судя по тому, как вы вчера покидали клуб, я бы не удивилась, если бы вы вообще забыли закрыть дверь. Я слушаю её молча, позволяя алкоголю подействовать и успокоить меня. - К тому же, ты его знаешь? Этого парня? - поясняет Корр и продолжает, не дождавшись ответа. - Нет. Вот и я не знаю. Никто его не знает, я спрашивала вчера. С силой сжимаю пальцы в кулаки, пытаясь прийти в себя. Алкоголь туманит сознание. - Ну, он же взялся откуда-то... - отрицательно машу головой. - У всех есть родственники. Его точно будут искать. - У нас же нет, - фыркает Кор. - Мы есть друг у друга, - тут же напоминаю я, обхватывая себя ладонями за плечи. - Если бы ты пропала, я бы перевернула мир, но нашла тебя. Настает её черед усмехнуться, подбадривая меня нервной улыбкой. - Будем надеяться, что у него нет таких друзей, - заключает она. - В противном случае всегда можно сказать, что он ушел до твоего пробуждения. Я смотрю на неё, не веря тому, что мы собираемся сделать. Я никогда не нарушала закон. Я даже штрафы оплачивала в библиотеке, когда просрочивала с возвратом книг. Как я могу спрятать тело мертвого человека? - Тебя посадят, Мэл, если мы вызовем копов, - спокойным, рассудительным тоном заявляет подруга, видя, что я в замешательстве. - А теперь поднимайся и найди что-то, во что можно его завернуть. Нужно вытащить его отсюда. Киваю, озадаченно крутя головой вокруг. Натыкаюсь на часы - десять утра. Через пятнадцать минут я должна быть в музее. Не смотря на всю скукотищу и однообразие моей работы, думаю, мистер Фреч все же заметит, если я прийду пьяная в хлам. Особенно, если придется говорить с ним лицом к лицу. Его огромные очки с толстыми линзами всегда потеют, выдавая с потрохами состояние собеседника. Решаю поберечь его нервы и отпроситься с работы. Сегодня у оценщицы древних побрякушек другая работа - она будет прятать труп. Я всегда считала, что в моем городе никому ни до кого нет дела. Люди проходят мимо, видя валяющихся на обочине дороги людей и не обращая внимания на странные запахи из мусорных баков, ссылаясь на то, что это не их дело. Сегодня, когда мы с Корр выносили спрятанное в широкий ковер тело мертвого парня, мне казалось, что в моей спине просто дыру прожгли настороженные взгляды соседей. Конечно, я могла понять людей. Какой ещё нормальный человек будет куда-то выносить старый ковер на ночь глядя? Но я просто не смогла заставить себя сделать это до захода солнца. - Давай, закидывай его, - приказывает Кор, открывая одной рукой заднюю дверцу своего "жука". Я послушно подчиняюсь. Никогда не думала, что это может быть так сложно. В фильмах все значительно проще. Там мертвые тела помещаются во все ковры. В реальности же нам пришлось укутывать его в два ковра. Вот так просто из-за одной ночи "без обязательств" я лишилась всех ковров в своем доме. Или это мне везет как утопленнице или, как я и говорила, понятия "без обязательств" просто не существует. Люди всегда кому-то что-то должны, когда решают "обменяться телесными жидкостями", будь то несбывшиеся мечты о любви с первого взгляда или неразделенная любовь. Я справляюсь с поставленной задачей. Нам приходится высунуть часть ковра в окно, но этому парню ведь все равно, что его ноги торчат, правда? Мы садимся вперед, Корр зажимает газ и давит его до тех пор, пока мы не покидаем город. Она решает, что нет лучше места, чтобы спрятать тело, чем похоронить его на дне озера, а я и вовсе не спорю. Мне плевать на все, кроме надежды, что завтра начнется новый день, и я попробую забыть обо всем этом кошмаре. К озеру мы добираемся глубокой ночью. Привязав к ковру несколько булыжников, что были на берегу, мы скидываем беднягу с пирса, надеясь, что он не всплывет. Ведь все слышали эти россказни, что тело утонет только в том случае, если человек захлебнется и его легкие наполняться водой? Оказывается, это ерунда - он медленно, но верно идет ко дну. С пузырьками. Интересно, смогу ли я ещё когда-нибудь заставить себя искупаться в этом озере? Поднимаю взгляд на Корр, понимая, что она думает о том же. Нет, это место теперь навеки закрыто для нас. - Думаю, нам стоит уехать из города, - шепчет она, когда мы возвращаемся в машину. Я осторожно вздыхаю. Меня тошнит, в воздухе все ещё слышен запах мужского тела, а в моей памяти ещё слишком ярко вспыхивают картинки, как яро я вдыхала этот аромат, наслаждаясь прошлой ночью. - Как скажешь, - шепчу я в ответ. - Нужно выждать несколько дней, иначе это покажется подозрительным. Она кивает, понимая, к чему я веду. - Завтра я скажу всем, что мне предложили неплохую работу в Нью-Йорке, - решительно объявляет она. - Ты поедешь со мной. Тебе нечего здесь оставлять. Я молчаливо киваю. Она заводит машину, не упоминая о трупе и не спрашивая о том, что случилось. Обычно по пятницам у меня сложный распорядок дня, но никогда ещё я не занималась тем, что прятала трупы по озёрам. Этот мир странный. Этот мир не тот, в котором я живу. В моем мире самое отвратительное в том, что люди плохо относятся друг к другу. Они не убивают. Это неправильно. Я не хочу жить в мире, где люди погибают, тем более, если это будет происходить по моей вине, в чем бы она ни была. Позволяю себе быстрый взгляд на водную гладь. Могла ли я сделать что-то, чтобы помочь этому парню? И от чего, спрашивается, он вообще коньки отбросил? Скучно. Чертовая скукотища преследует меня уже вечность. Вокруг лишь ночь и кровь, а ещё вой моих последователей и клич, что вырывается из моего горла, когда приходит время. А время приходит, и чем дальше, тем чаще. Чертовые бессмертные существа, неспособные убить друг друга навек, заставляют вечные тела вновь и вновь перерождаться. А мне расхлебывать кашу, что они варят. Или не так? Как там говорят эти людишки? Чем больше об этом думаю, тем сильнее день ото дня хочется все бросить. Хочется свалить с плеч эту нелепую нескончаемую миссию, какой наградила меня Богиня-прародительница, создавшая расу этих безмозглых феечек. Как вообще можно было создать нечто похожее на этих коварных, глупых, разрушающих все вокруг тварей? Должно быть, она уже несколько раз прокляла себя в том мире, куда ушла, когда её же дети восстали против неё, потребовав позволить им править над родом людским. Нужно отдать ей должное, хоть капля здравого смысла была в её голове, когда перед уходом она оградила мир смертных от их вмешательства, заключив их правилами невмешательства и нерушимой печатью, иначе работенки у меня бы значительно прибавилось. Одно дело раз в десятилетие выпускать Дикую Охоту на поимку нарушивших обет фейри, посягнувших на перерождение без царского приказа и совсем иное позволить одному из этих сверкающих мошенников беспрепятственно гулять по улицам смертных, распространяя свой глумор. Видит Богиня, выходных у меня бы не было. Мой череп пронзает адская боль - ещё один чертовый груз моего бытия. Я падаю на колени, хватаясь за голову, пытаясь осилить боль, что преобладает надо мной. Принять её, поскольку лишь так все в этом мире можно контролировать. Я привык к боли - она моя единственная верная спутница, за исключением серого крылатого коня, которого зову Дым. Он ржет, поднимаясь на дыбы, поскольку знает, что значит эта боль в моей голове. Я не верю в случившееся - в последний раз я чувствовал нечто подобное, когда фейрийские дворы восстали и пролилась бессмертная кровь. Лишь две вещи в мире способны по-настоящему лишить фейри существования, а не просто переродить х в новую жизнь, и они обе считались утерянными. Однако, я не могу врать самому себе - эта боль значит лишь одно - священный клинок найден и кто-то убит. Беру себя в руки, заглушаю все посторонние звуки, прислушиваюсь. Скольжу в сознании, пока не оказываюсь на том древнем уровне самопознания, что давно утерян в этом мире. Прислушиваюсь к своей сущности, пытаясь определить, чья жизнь оборвалась. - Этого не может быть, - шепчу я, распахивая глаза. Не верю тому, что вижу. Глаза могут врать, но моя сущность мне не врет. Я знаю, кто убит - светлый принц, последний прямой наследник обоих королевских дворов. Последний, кто нес в себе священную сущность Богини. Больше не осталось никого, кто мог бы перенять престол. Видит Богиня, Королева Энилин позаботилась об этом до того, как ей всадили священный клинок в сердце несколько десятилетий назад. Мечусь в агонии, ощущая, как древняя магия сковывает меня клятвой, что я дал Богини. Я не могу больше оставаться на месте. Встаю на ноги и вскакиваю на коня, размахивающего огромными серо-черными крыльями. Моя кожа горит от силы, а из горла вырывается древний клич, призывающий Дикую Охоту. Я Дерок Кровавый, первый всадник и повелитель Дикой Охоты. Я тот, кто чтит порядок и закон. Я тот, кто пронзает небеса своей темной армией, кто неустанно следует за нарушителем порядка, что установила для нас Богиня, пока не настигает его. Меня не зря называют карой небесной даже те, кто не верит в силу небес. Я отдаю приказ своему адскому войску и открываю портал. Светлый принц мертв и я найду того, кто сделал это, а потом, видит Богиня, я заставлю его предстать перед советом старейшин, где и решиться его судьба. Глава 3. Я знаю, что сплю. Знаю, что мне снится сон, но эта странная тяга к существу, что сжимает мои руки над головой, неподвижно приковывая их силой своего тела к меху и черному шелку покрывал огромной кровати, ощущается сильнее всех потребностей, что когда-либо испытывало мое тело. Я знаю, чего хочу. Знаю, что получу это, стоит мне лишь попросить, но я не делаю этого. Он вжимается в меня бедрами, вырисовывая ими круг. Он дразниться, но в эту игру можно играть вдвоем. Громко смеюсь, запрокидывая голову. Движение, словно я двигаюсь быстрее света, вырываю руки и путаю ладони в его черных жестких волосах. Мне нравится ощущать их между пальцами, но ещё сильнее мне нравится ощущать его губы на своей коже, его язык, дразнящий мою плоть. Не в силах больше противиться наслаждению, тяну его голову вниз, показывая, чего именно хочу, и он подчиняется. Вскакиваю в кровати. Мое сердце бешено колотиться, словно я только что оббежала стадион. Это нечестно! Этот чертов сон был глубже и сильнее, чем остальные. Я с силой впиваюсь ногтями в собственные плечи, чтобы заглушить вопль, что так и рвется из моего горла. Понятия не имею, что происходит с моим телом, но я на грани того, чтобы провалиться в наслаждение, что сжимает низ моего живота. Часть меня, холодная и отстраненная, вежливо напоминает, что скоро все закончится. В любом случае ещё никто не умирал от оргазма. Слишком часто в последнее время в моей жизни наступает ситуация, когда мне просто нужно выждать немного времени. Переждать спазмы мышц, переждать несколько дней, чтобы никто не заподозрил, что мы сбегаем из города... Спустя несколько дней мы исчезнем из этого города навсегда. Все будет так, как прежде. Заставляю себя верить в это. Притворяюсь, что верю, понимая, что на самом деле просто не могу этого сделать. Только не сейчас. С ужасом понимаю, что мое сердце все ещё колотится, а трусики стали предательски влажными. И какой я человек после этого? Возможно все дело именно в этом? Я привыкла думать, что я хороший человек, но что, если это не так. Что, если все случившееся - это моя вина? Как я буду жить, зная, что убила человека? Я так долго не могла заставить себя подойти к кровати вчера вечером, когда Корри привезла меня. Конечно, мы могли поехать к ней, но подруга рассудила, что это могло показаться слишком подозрительно. Стыдно признаться, но я включила все светильники и лампы, что были в квартире, поскольку впервые со дня моего переезда мне было страшно засыпать одной. Я сменила постельное белье и через два стакана виски я, наверное, просто вырубилась. Учитывая головную боль и похмелье, что скручивает мой желудок, именно алкоголю я должна быть признательна за полноценных восемь часов сна. Кошусь на ту сторону кровати, где ещё вчера лежало тело. Нет, с этой квартиры определенно нужно съезжать. Мы с Корри долго обсуждали, сидя в её машине перед моим домом, что могло случиться ночью в мой день рожденья. После нескольких часов споров сошлись на том, что, должно быть, он перешел кому-то дорогу и его убили прямо в моей квартире, пока я спала. Корр предположила, что меня могли подпоить - это бы объяснило, почему я ничего не слышала и не проснулась. Мы обе не знали, отчего между глаз у человека могла образоваться такая рана, но поскольку никто из нас не был экспертом, мы решили даже не смешить друг друга догадками. Совесть просыпается вместе со мной и душит меня предположениями, что это именно я тот плохой человек, что натворил все те ужасы. Мне нужно сдаться властям и ожидать справедливой кары. Так бы сделал хороший человек, каким я себя считала ранее. Прикусываю губу, обдумывая это. Смогу ли я? Просто пойти в полицию и сказать, что, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, убила мужчину, занимаясь с ним сексом. И да, имени его я не знаю. Кому я вру? Даже я себе не верю! Отталкиваюсь из всех сил, падая спиной на влажные от моих метаний простыни. Так не должно было быть. Мне только исполнилось двадцать пять. У меня, черт возьми, вся жизнь впереди. Я не могла такое сделать. Я же хорошая девочка. Я даже косметику никогда не воровала и всегда возвращала в библиотеку книги. Как я могла убить того парня? Вопрос плотно засел в моих мыслях. Прикрываю глаза, вновь пытаясь вспомнить все, что произошло той роковой ночью, но вижу лишь нечеткие силуэты. Ощущаю его дыхание на своей коже и слышу этот странный всхлипывающий звук, что сама же извергаю. Мое тело мечется, дрожит в его руках и, когда я уже начинаю думать, что не выдержу большего, он ускоряет темп. Резко распахиваю глаза. Да, этот момент я чертовски хорошо запомнила, но после него наступает кромешная тьма, словно кто-то просто вырубил меня. Хмурюсь, оглядываясь по сторонам, впервые задумываясь о том, что же могло убить того парня. Вчера мы с Корр пребывали не в том состоянии, чтобы хладнокровно заметать следы. А если мы что-то пропустили? Выпустили из виду? Я чувствую, что мы совершили ошибку и совсем скоро нам обеим придется дорого за это заплатить. Нужно было вызвать скорую помощь и позвонить в полицию! С силой бью себя ладонями по щекам. Сейчас не время задаваться вопросами. Уже поздно играть в игру: "Что было бы, если...". Мы уже скинули его чертовое тело в чертовое озеро. Зажмуриваю глаза, пытаясь выкинуть из памяти момент, когда последний клочок ковра спрятался под гладью воды. Это было ошибкой. Люди переживают ошибки. Они встают и идут дальше. Я тоже должна идти дальше. Мне всего двадцать пять, я не могу расклеиться! Заставляю себя подняться с кровати, принять скорый душ, одеться и выйти на улицу. Если мы планируем бежать, нужно замести следы. Нужно уволиться с работы, сдать ключи арендатору и вернуть кассеты в видео-прокат. Должно быть, я единственный человек во всем городе, кто брал там кассеты, но для меня это как виниловые пластинки для любителей музыки - ну и что, что звук скачет, зато какое глубокое звучание! Отвлекаю себя осмотром витрин магазинов, здороваюсь с горожанами. Ничего не должно внешне волновать меня. Нужно просто пережить этот день. Покупаю стаканчик черного кофе и решаю сегодня оставить себя без круасана на завтрак. Наказываю себя. - Милинда Маршал, после вечеринки, которую вы закатили в четверг, я не был уверен, что увижу Вас сегодня на работе! - мистер Тревер Хилл был седеющим старикашкой, уверенным, что он шутит просто гениально. Я инстинктивно улыбаюсь, а как иначе, он ведь директор музея в котором я собиралась работать до глубокой старости! Улыбка пропадает с моего лица, хмурюсь. Теперь можно не подыгрывать ему и в лицо сказать, что его шутки глупые и порой пошлые. Мне нечего терять здесь, я больше не завишу от него и зарплаты, что он мне платит. - Все в порядке, - задумчиво лепечу я. - Худшее пришлось на вчера. Он заливисто хохочет, словно я тоже очень смешно пошутила. Словно мы два клоуна на арене цирка, развлекающие толпу. Глядите на нас, мы очень веселые ребята! - Мне нужно с вами поговорить, - сразу перехожу делу, поскольку скулы уже сводит от наигранный улыбки. - Корри получила хорошую должность в Нью-Йорке. Мы переезжаем. Сегодня. Он смотрит на меня, я смотрю на него. Моргаем по очереди, не в силах заставить себя заполнить образовавшуюся тишину между нами. Хилл в шоке, вряд ли он предполагал, что пройдя отбор среди шести конкурентов, я откажусь от этого места спустя пять неделя с тех пор, как получила его. Держу пари, он сейчас вспоминает, как я вдохновленно убеждала его, что я карьеристка до глубины костей и не собираюсь беременеть и уходить в декретный отпуск ещё как минимум лет пятнадцать. Это Корр посоветовала мне так сказать. Говорила, что все женщины нагло врут на собеседованиях о личной жизни. "Нет, у меня дети никогда не болеют, а если что, моя мама с удовольствием посидит с ними!', "Что вы, мой муж обожает, когда я задерживаюсь на работе и даю ему время побыть одному", "Что? Свидания? Да вы в своем уме? Я вообще не собираюсь выходить замуж!". Пожимаю плечами, чтобы скрасить впечатление от столь резкого заявления. - Такой шанс нельзя упускать, - снова пытаюсь я. Даже мне самой кажется, что мой голос срывается и хрипит. - Мне очень жаль, но они закроют вакансию через два дня. Или мы выдвигаемся сегодня же, или... Договаривать нет смысла. Хилл хмурится. 'По крайней мере, не шутит снова, - радуюсь я. - Прости, старик, но думать ещё и о твоих чувствах я сейчас не могу' Ещё раз извиняюсь за столь скоропалительное решение и ретируюсь в служебный коридор, чтобы забрать свои вещи. Кружка с перекрещенными костями и черепом, которую мне подарила Корри в мой первый рабочий день, посчитав это очень уместным и гениально-остроумным, три блокнота и черная шариковая ручка. Оглядываюсь по сторонам, боясь что-то забыть, но правда в том, что кроме этих мелочей здесь больше ничего моего нет. Разрешаю себе принять тот факт, что все эти вещи выкинули бы спустя неделю, если бы я их не забрала, а сюда я зашла, чтобы попрощаться. Мне действительно нравился этот музей, я хотела здесь работать. Поджимаю губы. Если бы хотела здесь работать, не убивала бы бедного парня. Грозно киваю, словно подтверждаю свои мысли. Говорят, что если куда-то очень сильно хочешь вернуться, нужно что-то там оставить. Забыть. Недолго думая, втыкаю ручку в стаканчик с канцелярскими принадлежностями и выходу из кабинета. Останавливаюсь в шаге от двери. Возвращаюсь и забираю ручку. Плевать, единственная возможность для меня вернуться в этот город - только в наручниках, а этого не будет. Обратный путь домой проделываю в два раза быстрее, чем путь в музей. Ни с кем не здороваюсь, ни на кого не смотрю. Иду молча, опустив голову, вроде как меня волнует возможность перецепиться и упасть с коробкой в руках. Даже смешно. Видит Бог, это сейчас волнует меня меньше всего. Обдумываю возможные города, рисую в голове план побега. Обычно я была бы на седьмом небе от возможности сменить пейзаж за окном. Например, отправиться в путешествие автостопом и нечто подобное, но я никогда не ожидала, что моя жизнь может так кардинально поменяться. Я никому и никогда этого не скажу, но я в тайне мечтала о приключениях, словно ощущала, что это место и эта жизнь не для меня. Я просила об этом, когда молилась перед сном и загадывала желания, задувая свечи на своем именном торте в день рожденья. Смотрела в темное ночное небо и эти мысли не покидали меня, пока падали звезды. Правильно говорят, что нельзя бояться страхов - нужно бояться желаний. Мое вот исполнилось. Носком туфли открываю для себя дверь и просовываюсь в образовавшуюся щелку прохода. Вызываю лифт, вспоминая, куда записала номер, что дал мне арендодатель на случай, если что-то произойдет, пока он гостюет у дочери в Англии. Я вообще не собиралась записывать, пребывая в полной уверенности, что за две недели ничего не произойдет и мне не понадобится звонить неизвестной женщине. Локтем нажимаю необходимую кнопку этажа и опираюсь спиной о стенку, глядя на свое отражение в зеркале. Правда жизни заключается в том, что внутри у меня наступил ледниковый период, сковавший все эмоции, чтобы не дать мне взорваться истерикой, а внешне на щеках играет здоровый румянец. Миру всё равно на то, в какой ты заднице. Солнце будет вставать и садиться даже если тебя не станет. Соглашаюсь с последней мыслью, делая в голове пометку, что не буду тревожить женщину и оставлю все объяснения для арендодателя, деньги за два месяца вперед и ключи в его почтовом ящике. Я не глупая, не хватало ещё, чтобы он обратился в полицию и меня арестовали за мошенничество из-за трех сотен баксов. Конечно, возможно меня и не арестуют за неисполнение условий разрыва договора аренды, но зачем рисковать? Лифт звенит, предупреждая, что я на нужном этаже. Отталкиваюсь спиной от стены и выхожу в коридор. Замираю. Не знаю почему, просто в один миг я молча иду к своей двери, а уже в следующий замираю, как кошка, ослепленная светом фар автомобиля, что летит прямо на неё. Закрываю глаза, ощущая что-то дикое и опасное рядом с собой. Что-то наподобие того, что возникает в животе, когда видите компанию пьяных мужчин в темном переулке глубокой ночью. Это странное чувство сковывает мои внутренности, срывает голос. Не могу позвать на помощь, жмурюсь и не могу заставить себя раскрыть глаза. Словно если я не буду видеть это, оно не придет за мной. Искренне надеюсь, что я просто сошла с ума, но часть меня уверенна в том, что это мой мертвый дружок превратился в привидение и пришел мстить. Это глупость. Этого не может быть. Заставляю себя сделать глубокий вдох и раскрыть глаза. Прошло не больше десяти секунд с того момента, как я вышла из лифта, но для меня время просто остановилось. Тогда я ещё не знала, даже не догадывалась, что труп на моей кровати - это ещё цветочки, которые ни коим образом не меняли мою жизнь. Если говорить о резких поворотах, когда ты точно знаешь, что не удержишь управление и вылетишь в кювет, но продолжаешь двигаться вперед, поскольку затормозить уже не можешь - то это был момент моего поворота. Я должна была просто открыть глаза. Прислушиваюсь к своим чувствам, выравниваю дыхание. Мне незачем паниковать. Машин полиции на улице не было, бояться нечего. Никто меня не ищет. Раскрываю глаза. Поправка. Никто меня не ищет - меня уже нашли.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"