Аннотация: Черновик, который, как я надеюсь, станет чем-то бОльшим. Мнения и комментарии приветствуются. Загляните за страничку соавтора - http://samlib.ru/s/shumilowa_o_a/
Башня Хейма, столица Кимеры
Сажа, первое кольцо
Врыса приподнялась на задних лапах, жадно втягивая воздух подвижным носом и поводя пушистыми круглыми ушами. Повертела головой, стараясь точно определить, откуда послышался звук, выманивший ее из убежища - груды ржавых бочек, валявшихся в узком проулке. Врыса жила здесь уже давно, деля грязные, вечно покрытые копотью улочки Сажи с тысячами товарок и сотнями других, более опасных конкурентов. Мародеры, попрошайки, работяги и их бесчисленные дети - каждый обитатель этих трущоб был не прочь подстрелить на ужин упитанную тварь размером почти с собаку. Но врыса не боялась людей, она привыкла быть осторожной.
Звук повторился. Серые уши разом повернулись влево, голый раздвоенный хвост нетерпеливо мазнул по земле. Теперь она не могла ошибиться - звук шел из соседней лачуги, отличавшейся от всех прочих только тем, что на ее залатанной крыше, указывая направление ветра, вертелся покореженный флюгер в виде летящей птицы. В остальном лачуга как две капли воды походила на другие жилища, сваренные из разномастных металлических пластин, изнутри обшитых дешевым термоизолятором. От крыши к крыше над узкими переулками тянулось хаотическое переплетение проводов и колючей проволоки, изредка на этих гирляндах попадались тусклые лампы. Света они практически не давали - он тонул в густом желтовато-сером смоге, который ветер приносил с заводов.
Но даже скрытая в тени, врыса не торопилась. Чутье безошибочно подсказывало ей, что пробираться в дом пока рано, а кричавшая внутри женщина еще недостаточно ослабела. Поэтому серая тварь быстро пересекла проулок и легко вспрыгнула на груду разномастного лома, доходившую до самого окна. Чуть слышно царапнув когтями надтреснутый стеклопластик, врыса оперлась на раму лапой и осторожно заглянула внутрь.
Изнутри жилище было еще более потрепанным, чем снаружи. Видимо, у его обитателей не хватало ни сил, ни времени следить за чистотой, а бороться со ржавчиной и трещинами, расползавшимися по потолку, было и вовсе некому. Из мебели в лачуге были только тяжелый станок, невесть как притащенный из заводского цеха, и видимо, служивший в качестве стола, да пара перекошенных стульев, подозрительно смахивающих на древние самолетные кресла. Прямо на полу из вороха тряпок и штопаных одеял было устроено что-то вроде большого гнезда. На этой импровизированной кровати, держась за огромный живот, корчилась измученная женщина. Это ее приглушенные стоны привлекли врысу, прекрасно знавшую, что в этом доме нет ни одного мужчины - если, конечно, не считать за такового тощего мальчишку лет десяти. Такому "врагу" врыса могла разорвать горло одним укусом. А уж рожающая обессиленная женщина и вовсе не была хоть сколько-нибудь достойным соперником.
Опыт говорил, что проще всего дождаться, пока родится ребенок, и когда измученные обитатели дома уснут, пробраться внутрь. Сначала прокусить шею женщине, потом мальчишке, ну а младенца оставить напоследок... Но она уже изрядно проголодалась, и когда комнату наполнил тонкий писк новорожденного, не смогла сдержать нетерпение при виде столь лакомой добычи. Тварь уже собиралась соскочить со своего насеста и пролезть внутрь через чердак, как шаги тяжелых ботинок заставили ее замереть и скосить черные глаза на незваных гостей.
Трое мужчин в одинаковых защитных костюмах и масках-респираторах протиснулись в узкий дворик, на мгновение задержавшись перед крыльцом. Один из них, со спутанными рыжими волосами до плеч, был так высок, что чуть не задевал головой слишком низко висящие гирлянды проводов, на носу второго красовались круглые очки с толстыми линзами, третий обладал абсолютно непримечательной внешностью, не считая того, что был слишком бледен. Впрочем, затаившейся врысе все трое казались одинаково неприятными - крепкие, хорошо вооруженные мужчины были ей не по зубам.
Рыжий кинул взгляд на флюгер, убеждаясь, что они пришли по адресу, поудобнее перехватил ствол и ударом ноги вышиб дверь. Она оказалась не заперта, и мужчина, не рассчитавший, что она распахнется так резко, буквально ввалился внутрь, не стесняясь в выражениях. Его приятели, посмеиваясь, шагнули за ним.
Женщина в углу вскрикнула, глядя на вошедших расширенными от ужаса глазами, и крепче прижала к себе ребенка. Ее старший сын глядел на мужчин из-под спутанной челки с бессильной яростью: он не хуже матери понимал, кто это и зачем они пришли, но что он может сделать! Если бы отец был жив... Но его нет, он умер, он бросил их с матерью на растерзание этим стервятникам! Взмокшая ладонь в кармане сжимала единственное оружие - остро отточенный кусок проволоки, которую он обычно использовал, чтобы отпугнуть слишком наглых врыс. Но разве это поможет против троих вооруженных мужчин?
- Мелкий сгодится, - сразу приценился очкарик, по-хозяйски окидывая взглядом комнату. - Из него еще можно воспитать хорошего слугу. C младенцем слишком много возни, даже если выживет.
- А с ней что? - бледный указал на женщину. Она не плакала, а только тихонько скулила от страха.
Очкарик быстро глянул на ее дрожащие руки, окровавленный подол длинной рубашки, искаженное страхом некрасивое лицо и поморщился, всем своим видом выражая крайнюю степень отвращения - он слыл чистюлей и не намерен был возиться с такой грязной добычей.
- Она не работник для шахт. А для большего не годится. Добить.
Бледный пожал плечами, равнодушно приставил ствол к виску жертвы и спокойно нажал на курок. От резкого щелчка младенец будто проснулся и зашелся визгливым криком, от которого закладывало уши. Очкарик задумчиво наклонился над ребенком, заложив руки за спину.
- Хм, это интересно. Пожалуй, я знаю, кому можно продать...
- Черт, заткни его! У меня сейчас голова взорвется! - прорычал рыжий, обшаривая хижину в поисках хоть чего-то ценного. Не найдя ничего, кроме простенького самодельного арбалета, он со злостью пнул распростертое на полу женское тело. - Проклятые нищеброды! Ютятся в этих вонючих сараях, всю жизнь пашут на сталелитейке, а тол...
Рыжий не успел договорить - мальчишка, воспользовавшись тем, что про него все забыли, молча бросился вперед. Он ловко вспрыгнул мародеру на спину, одной рукой вцепившись ему в плечо, а второй вгоняя проволоку в левый глаз врага.
Гигант завопил, пытаясь отодрать от себя мальчишку, но тот держался будто приклеенный. Дружки рыжего направили оружие в его сторону, но стрелять не решались. Бледный сунулся было ближе, чтобы оттащить мальчика за ногу, но откуда-то из-под его одежды выметнулась длинная черная плеть с раздвоенным концом, хлеставшая во все стороны с такой силой, что подойти близко, не опасаясь за глаза, было невозможно.
- Что за хрень?! - взвизгнул бледный, отпрянув прочь. - Хвост у него, что ли?!
Очкарик расхохотался.
- Ты угадал, Сель. Это именно хвост! Наша добыча оказалась с секретом, и младенчик тоже не прост... - он довольно оскалился. Побледневший еще сильнее Сель с отвращением глянул на младенца, которого главарь завернул в одеяло и теперь держал на руках.
Наконец рыжему удалось оторвать от себя детские руки, сжимавшие его горло, и пнуть мальчишку ногой, отпихивая прочь. Тот отлетел к противоположной стене, с силой впечатавшись в нее затылком, изо рта, носа и ушей у него хлынула кровь.
- С-сука, - задыхаясь, медленно выговорил рыжий, закрывая окровавленную глазницу ладонью. - Он мне глаз выколол.
Он подошел к бесчувственному мальчику и опустился перед ним на корточки, вынимая нож. Очкарик нахмурился:
- Полегче, Рыж. Не попорть добычу. Ты и так ему череп раскроил.
- Да мне плевать! - вспылил гигант, - Этот паршивый врысёныш должен мне глаз! Не мешай, а то я выколю твои гляделки!
Очкарик примирительно поднял свободную руку и пожал плечами: он хоть и считался негласным лидером, связываться с рыжим не жаждал - его бешеный темперамент был хорошо известен, а угрозы следовало понимать отнюдь не фигурально. Рыж мягко, почти бережно приподнял голову мальчика, примеряясь лезвием к его лицу, откинул неровную пепельную челку. Он действовал медленно, но руки его подрагивали от сдерживаемой ярости. Но не успел нож коснуться серовато-бледной кожи, как мальчишка распахнул глаза, по-змеиному вывернулся из рук мародера и, с оттяжкой хлестнув его хвостом по лицу, выскочил за порог.
Меньше чем через пять минут врыса решилась войти в опустевший дом. Ей нужно как следует насытиться до того, как стемнеет и запах привлечет сюда конкурентов. Тварь облизнулась, встопорщив пышные усы, и уже не таясь, скользнула внутрь через приоткрытую дверь.
Драго еще никогда не бегал так быстро. Даже в тот день, когда лазал по свалке один и нос к носу столкнулся со стаей кайто. В ужасе петляя по темным подворотням, он думал только об одном - прочь! Прочь отсюда! Но через четверть часа бешеной гонки он понял, что преследователи, даже если они и были, потеряли его след. Он обессилено опустился на землю. Адреналин уходил из крови, оставляя вместо себя мучительную боль и тошноту, подступающую к саднящему горлу. Драго провел рукой по лицу - кровь из носа уже не шла, но рот все еще был полон железного вкуса, а уши закладывало, как будто он спустился глубоко под землю. При каждом вздохе в груди клокотало, как в кипящем котле, и было так же обжигающе больно. Вдобавок мальчик осознал, что совершенно не представляет себе, где находится, и главное - не знает, где найти укрытие на ночь. Он кинул быстрый взгляд на стремительно темнеющее небо, как всегда, затянутое желто-серыми облаками. Нужно срочно отыскать укрытие. Заставить себя подняться, превозмогая головокружение и слабость в ногах. Встать прямо. Сделать шаг, и еще один. И еще...
В другое время неизвестная дыра в какой-то ржавой стене не показалась бы ему подходящим убежищем, но сейчас, когда голова раскалывалась от боли, а вокруг стало совсем темно, Драго счел это укрытие бесценным даром судьбы. Он заполз внутрь и скорчился на жесткой земле, дрожа, прижав колени к животу. После того, как рыжий ударил его, болело все тело. Казалось, внутренности превратились в месиво из острых осколков, причинявших боль при каждом движении. Но острее и навязчивее всего была игла, засевшая где-то в затылке. Сознание затуманивалось, и Драго закрыл глаза, более не противясь спасительному забытью. Прежде, чем потерять сознание, он вдруг с отчетливой ясностью подумал о том, что не хочет умирать.
Драго не слышал, как в дыру заглянула любопытная морда крохотной ящерки, не видел, как по ее спине пробежали зеленовато-желтые узорные сполохи, когда она приблизилась, не чувствовал, как прохладный язычок слизывает кровь с его лица. Прислушавшись к прерывистому дыханию мальчика, ящерка недовольно встопорщила спинной гребень. Чутье твердило о том, что человечек не доживет до утра, но властная сила, приказавшая ей явиться сюда, не желала, чтобы он умер. Ведомая чужой волей, тварь ловко пробежала по шее мальчика, и через секунду кончик тонкого хвоста уже скрылся в его левом ухе.
Как только первый луч восходящего солнца разогнал мрак, Тверен подобрал добычу и не спеша побрел к "своему" заброшенному складу, прихрамывая и матерясь сквозь зубы. До того, как чиновники протектората Сажи соизволят проснуться и выйти на работу, можно успеть добраться до убежища и вздремнуть. Вообще-то, принадлежать ему оно стало совсем недавно - всего пару дней назад, когда неразлучная троица мародеров под предводительством очкастого Профессора пропала невесть куда.
Охотник, уже давно точивший зубы на безопасное и выгодно расположенное местечко, от души надеялся, что трое ублюдков наконец получили по заслугам и завершили свое земное существование. Желательно, каким-нибудь особо паскудным способом. Ночная беготня по бесконечным лестницам литейки разбередила больное колено, и Тверен с удовольствием представил себе, как патрульные ловят ганзу Профессора с поличным и ставят к стенке. Здесь, на нижнем кольце, законники особо не церемонились с мародерами. Да и со всеми остальными, по правде говоря, тоже.
Сажа уже просыпалась, стряхивая с себя оковы ночи - здесь привыкли вставать с рассветом, когда ночные твари разбегались по своим логовам, и тусклый солнечный свет сулил безопасность. Тверен равнодушно скользил взглядом по грязным улицам, которые лениво подметали не менее грязные уборщики, в основном - элья. К громаде завода, возвышающимся над облепившими его домишками на добрых семь этажей, спешили рабочие - смена вот-вот начнется, а получить минус к содержанию не хотел никто. Тверен знал на собственной шкуре, чего могла стоить пара опозданий.
Теперь, когда улицы наполнились людьми, он старался хромать не так сильно, но все равно замечал жадные взгляды, которые бросали некоторые прохожие на его добротную одежду, перевязь с оружием за спиной и крюк у бедра с нанизанными на него раздвоенными языками. Доказательство того, что он убил девять вранов - желанная добыча; за один такой язык лорд-протектор платит пятьдесят кредитов. Достаточно, чтобы безбедно прожить месяц, даже если купить новый ствол, сети и расходники...
Вдруг оборванная тень дернулась к нему слева, будто зная уязвимую точку, и из наруча охотника мгновенно выдвинулся короткий клинок, устремившийся к горлу врага... Тверен успел остановить руку в последнюю секунду, витиевато выругавшись. Совсем нервы ни к черту. Это был всего лишь старик-разносчик.
Тверен поморщился, скользнув взглядом по заголовкам - "Факты против лжи: неполадки на третьем реакторе", "Через 36 часов котлы загудели", "Нихонские власти обостряют углы" и прочая пропагандистская чушь, имеющая мало общего с действительностью. Впрочем, один заголовок представлял определенный интерес, и в протянутую руку старика упала монетка.
- Сдачу оставь, - буркнул охотник, пропуская мимо ушей благодарности торговца и движением кисти убирая лезвие на место. Как раз вовремя - из-за поворота, печатая шаг, появилась пара киборгов-законников. А доставать оружие - любое - разрешалось только после захода солнца. Впрочем, охотничья экипировка Тверена и добыча у бедра, увы, не ускользнули от внимания патрульных и не оставили их равнодушными. Этим наплевать даже на то, что у него есть лицензия, подписанная не кем-то, а самим лордом-протектором - лишь бы найти к чему придраться и отхватить кусок пожирнее.
Мужчине не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть их тяжелые взгляды, которые уперлись в спину ощутимее электродубинок. Но охотник все же не подал виду, что заметил внимание к своей особе, не спеша складывая купленный желтоватый листок. В конце концов, ничего противозаконного он не сделал, но тревога неприятно колола сознание. Законникам не нужен весомый повод, чтобы привязаться - было бы желание.
Тяжелые шаги грохнули за спиной, и Тверен окончательно распрощался с надеждой, что киборги пройдут мимо. Не дожидаясь, когда железная рука ляжет ему на плечо, заставляя обернуться, охотник, постаравшись стереть с лица все неподобающие эмоции, повернулся сам. Уличный продавец газет исчез со скоростью врысы, спешащей в свою нору. По правде говоря, Тверен жалел, что не может поступить так же. Патрульных он не боялся, но неприятностей не хотелось. К тому же кто-кто, а Тверен был по горло сыт военными, законниками и иже с ними.
Патрульные попадают на нижнее кольцо не просто так и уж точно не по своей воле, а в наказание за серьезные проступки, а то и преступления. А те, кому не посчастливилось задержаться здесь, очень быстро окончательно теряют человеческого лицо. Даже если ты ни в чем не виновен, это не значит, что при встрече с законниками можно расслабиться.
- Здравствуйте, гражданин, - один из киборгов произнес стандартное приветствие, чеканя каждое слово. Голос у него был таким же металлическим, как и он сам. Глаза в прорези шлема тускло светились зеленым. - Пожалуйста, предъявите идентификационный чип.
- Какие-то проблемы, офицер? - мрачно поинтересовался Тверен, предпринимая последнюю попытку отвратить неприятности. Но киборг ничем не показал, что поддержит разговор вне рамок протокола.
- Предъявите идентификационный чип, - настойчиво повторил он, и Тверен, подметив отсутствие положенного "пожалуйста", предпочел не перечить. Возможно, они ищут кого-то похожего, благо все табло пестрят голографиями разыскиваемых преступников. Он равнодушно пожал плечами и протянул законнику левую руку. Тот словно тисками сжал ее, уставившись на штрих-код, чернеющий на запястье охотника.
Прошло полминуты, рука в металлической хватке уже начала неметь, а киборг все еще не двигался с места и не сводил с метки сканирующего взгляда. Почему так долго? Неужели полез в базу проверять подлинность лицензии? Проверяй-проверяй, жестянка. Документы, купленные у Могильщика, могли пройти проверку даже у службы безопасности Небес, не говоря уж о проржавевших законниках нижнего кольца - не даром же Тверен отвалил за них чуть ли не годовой заработок.
Наконец киборг с видимой неохотой разжал пальцы. Как и следовало ожидать, все было в порядке.
- Благодарим за сотрудничество, охотник Тверен, - отчеканил металлический голос, в котором мужчине почему-то послышалась издевка, и законники отправились своей дорогой. Смутное беспокойство, отступившее было, когда киборг отпустил его руку, стало сильнее. Пробираясь к своему складу, Тверен все никак не мог понять, что было не так. И только когда охотник услышал электронный голос информационного табло, он сообразил, в чем дело. Патрульный не только лазил в базу, но и удосужился записать в память его имя! Теперь не забудет, зараза, даже если прострелить его электронные мозги. Ну да и черт с ним... Тверен зверски устал, и теперь никакие законники не помешают быстрее добраться до убежища и проспать до полудня.