Зима Лера. Безвременье страсти

Ознакомительный фрагмент

Друзья вернулись в Митрофаново Поле, распределили людей: кто останется охранять форпост, кто направится дальше, в Дор. И снова Никколо заводит паровую машину, и гул паровоза отзывается эхом на лесной дороге.

Нигде Сольдбис не видела таких высоких сосен. Навстречу шли несколько поездов, ведомые паровозами. Те даже не чадили. Призраки? Нет, ощущение оказалось обманчивым. Это друзья приблизились к кладбищу поездов. Паровозы, все-таки имели какую-то ценность: со стороны старого вагона, переоборудованного в сторожку, доносился злобный лай собак.

За кладбищем локомотивов показались башня из красного кирпича, поселок, двускатные крыши под толстым слоем снега. Широкая улица уходила между домами. Но состав остановился лишь, чтобы перевести стрелку.

- Нижний Дор, - пояснил Никколо. - Мы едем дальше, в Верхний Дор.

Промчались мимо забытого хутора.

- Прямо как мой! - подумала Сольдбис. - Как там отец?

Еще одна стрелка, ответвление которой вело в никуда у дубравы. И снова лес с вековыми соснами, дорога теперь одиночной колеей тянулась по насыпи. Насыпь пролегала по болоту, а затем железная дорога по арочному мосту пересекла быстротекущий ручей, что не замерзал даже в холод. Стремительные воды потока мчались куда-то вглубь чащи леса.

И снова домики, улочки, уходящие в глубь поселка. В Верхнем Доре преобладали приземистые, одноэтажные избы. Мозаика оленя во всю поверхность украшала стену промелькнувшего домика. Поезд промчался мимо станции не останавливаясь, завернул за поворот и обогнул поселок, который лишь ненадолго скрылся за дубравой, и снова показался, отделяемый от полотна дороги бугристыми холмами, небольшими полями и огородами. Виднелись длинные бараки свинарни, из труб высоко в небо поднимался дым. После того, как медленно проехали остатки заброшенной платформы, Валентин сошел с поезда, и когда состав полностью прошел развилку, повернул стрелки. Никколо переключил рычаг, и поезд задним ходом зашел на боковой путь, заброшенный и почти неприметный. Состав полностью прошел развилку, Валентин вернул стрелочный переключатель в исходное положение и присоединился к штабной вагонетке. А поезд шел по забытой ветке, отделяемой лишь узкой полосой лещины от поселка: бараков, свинарни, лесопилки.

Над зданиями, рядом с двумя аккуратными елочками возвышалась великолепная четырехгранная башня из клееного бруса, окрашенного в зеленый цвет. Пригодится потом, чтобы оборонять лагерь.

У могучего дуба с чернеющими коряжистыми ветками состав въехал в лес и тут же попал на опушку. Никколо затормозил, и состав едва не столкнулся с огромной кучей утиля. Дальше высились стога сена и заготовка чурок на дрова.

- Приехали! - провозгласил Никколо. - Верхний Дор.

Друзья собрали вещи и отправились в поселок. Ну углу был ангар, за которым скрывался домик, а за ним - еще один, побольше.

- В ангар нужно будет провести ветку пути. Пригодится аппарат, что подарил нам Савелий. - говорил Никколо. - А в этих домах можно разместиться.

И началась работа. Соорудили наблюдательные вышки, принесли дрова. В домах было холодно и пыльно. Растопили печи, сделали влажную уборку.

Никколо и Наталия в сопровождении двух охранников направились в Нижний Дор.

- Там мои старые мастерские. Может, много чего пригодится. - сказал мастер, и Натали вызвалась вместе с ним. Вечерело. Друзья прошли мимо старых сельскохозяйственных локомобилей, старой телеги, присыпанной снегом и, судя по всему, давно уже не используемой. У белого здания старинной кладки появилась фигура человека в военном мундире. Он был вооружен саблей и готов был напасть на путников. Охранники уже приготовились отбиваться, но человек исчез, растворился в сумерках.

- Это еще что? - удивилась Наталия.

- Призрак? - предположил Никколо. - Это очень старое здание, сложенное еще во времена царя.

У следующего здания снова возник гусар. Он целился из револьвера. Флудик и Клокус уже хотели потянуть Никколо и Наталию на снег, укрыв от пуль, но призрак снова растворился.

- Похоже, это предупреждение. - Задумчиво произнесла Натали. - Кажется, кто-то не хочет, чтобы мы здесь поселились.

Прошли мимо площади с елями, мимо старого здание из желтого кирпича. Царская кузница, - пояснил Никколо, - говорят, сам Царь ковал там гвозди для своих кораблей.

А когда показалось еще одно старинное здание, дорогу перегородил ряд уланов, все в красных мундирах. Они целились из ружей. И попали бы друзья под расстрел, если бы призраки вновь не растворились.

- Кто это? - думала вслух Наталия. Новое оружие Темного Пастыря?

- Я видел в гвардии Темного Пастыря таких же, - сказал Флудик.

- Похоже, на призраков тех, кто обитал в старинных домах. Только у царских построек появляются они. - Заметил Никколо.

- Я думаю, Темный Пастырь опробует новое оружие, - высказал Флудик еще одну мысль.

- И в один прекрасный момент, это будут уже не призраки, а целая расстрельная команда из плоти и крови. - добавил Клокус. - И вот тогда держись!

А дорога уходила в низину. Высоко в небе взошел Орбус. Старый колодец-журавль одиноко стоял на краю селения, потому что дальше начиналось болото. Но там и лежала тропа. Друзья пересекли речку по мосту.

- Это и есть Лесная. - пояснил Никколо. Вдали виднелась арка, в которую уходил поток. По ней промчался поезд.

- А не такое уж здесь и глухое место. - заметила Натали.

- Что поделать. Вся надежда на наших предков. Что и от Орбуса укроют и силы дадут бороться дальше.

- Бабушка говорила, что какая-то беда распространяется над Безвременьем.

- В чертово логово течет - показал Никколо в сторону железнодорожного моста. - Там стекаются три реки. Лесная, Чистая и Студеная. Злая сила захватила самое святое место для нас.

- Жаль, наверное, там красиво. - сказала Натали.

- Болота там. - Ответил Никколо. - И пять лесных бездонных озер на болоте есть. Весь Дорский лес - множество лесных рек, ручьев, и озер-блюдец. - добавил он.

Друзья прошли еще несколько ручейков, быстротечных, словно весенние потоки воды.

- Странное место. Холод, все замерзает. А здесь, будто, весна.

- Просто по ту сторону - пруд. Из-под плотины вытекают. И все утекут в Чертово логово.

Снова показался поселок. Дома, ангары, сараи проглядывались в междурядья высоких сосен. Таких высоких, которые Натали не видела никогда.

Подошли к огромному ангару.

- И сюда надо провести ветку путей. - Пояснил Никколо. - А дальше - мастерские.

Обогнули сарам и длинный, со множеством дверей, ряд погребов. А вверху высились все те же высокие мачты сосен, в прорехах меж которых мерцали далекие звезды. Из-за ветвей выглядывал и зеленеющий Орбус, вокруг которого и затеялась вся эта история.

Это был старый поселок, видавший виды, древний поселок под еще более древними звездами. Под величественным небом, которому безразличны наши устремления, цели, взлеты и падения, которые вечно парят в своем безразличии и равнодушии во вселенском пространстве.

- Добро пожаловать в мое скромное жилище! - пригласил Никколо в дом из красного кирпича.

- Вы можете разместиться здесь, - показал он охранникам маленькую комнату на две кровати.

- А тебе, Наталия, вот спальня. - Он открыл дверь, и Натали ахнула. Огромная комната, со шкафом, кроватью и просторным окном во всю стену.

Никколо ушел на кухню, а Наталия переоделась, достала из шкафа постельный комплект, застелила кровать. Подошла к окну, открыла шторку. Темный силуэт соснового леса и звезды над ним - открылись ей.

Когда Натали вышла в зал, Никколо перебирал книги в огромном книжном шкафу.

- Была книга, - сказал он, - по навигационным и маятниковым механизмам. Понадобится, как будем устанавливать механизм в башне.

Затем он отвлекся и раскрыл картонную коробку, на которой красными иероглифами были нанесены непонятные тибетские письмена.

Шары, ягоды, часы, шишки - все из замысловатого стекла, старой выделки.

- Вот закончим все наши дела, будем украшать Йултадскую ель. - Улыбнулся Никколо. И пригласил к столу. Оказалось, что он успел спуститься в погреб, вскипятить самовар. Охранники уже перекусили и отдыхали в комнате.

Наталия прошла в небольшую, уютную кухню.

В красном углу была закреплена статуэтка Богини, перед которой уже горела лампада.

Натали пригубила чай.

- Здесь везде Дорский лес, - сказал Никколо. - Он повсюду.

- Таинственный этот лес?

- Много легенд ходит о нем. Какие-то ты уже слышала. Говорят, ночами огненные шары летают над лесными полянами. Ходят слухи и о Митрофановом кладе.

- Кто такой Митрофан?

- Внебрачный сын Царя. Стал разбойником и грабил жестокосердных дворян. В здешних местах он разбил свое городище, и под озером спрятал клад.

- А давно здесь обитал наш народ? - спросила Натали.

- Дорский народ - потомки Митрофана. За это их и не взлюбили.

- Как же это мерзко! Всегда боролись за власть, не жалея ни судьбы, ни людей, ни даже богов!

Наталия посмотрела на красный угол. Она догадалась: образ Богини и лампада, - тоже дело рук Никколо.

Раньше в красный угол ставили фигуру домового, духа дома. Потом стали вешать иконы. А когда пришел Темный Пастырь, стал заставлять помещать в красный угол его портрет. Но что для Ордена Чистого Сердца его указания?

И теперь, в истоках дорского народа, лампада горела перед обликом Богини.

Хозяйка Дорского Леса - Богиня Корана. Богиня Печали и мудрости, королева времени и благодеяния. Она укрыла этот лес от темного влияния Темного Пастыря. Ее почитали местные крестьяне испокон веков. Ей соорудили алтарь.

Когда заговорщики прокляли деревню, стоящую у озера Тувия, все думали, что проклятие сработало. Но на самом деле Корана покровом своим укрыла селение и дала людям сделать выбор. Уйти оттуда или остаться там, но не в Эфроте, а в Безвременье. Многие ушли. Остался только хутор, со стариком и старухой

- Мне кажется, они сделали правильный выбор. - Думала Наталия. - Им много лет. Они намного старше нас. Живут в мире и покое. И даже нам помогают.

- А ведь механизм там, в Безвременье. - сказала Наталия.

- Да. Но он в надежном месте и у хороших людей.

- Столько сложностей с этим механизмом, словно живой.

- Он и есть живой. И Орбус живой. Посмотри, как он пульсирует, как бьется его сердце. - Никколо погасил свет, и Натали глянула в окно. Действительно, шар зеленого цвета дьявольски пульсировал.

- А Элина до сих пор там. И Флорентина в пути. - Вздохнула Наталия.

- Не переживай, все будет хорошо. - Ответил мастер.

- Но пока еще кристалл цел, и Орбус наблюдает. Мы в надежном месте, но полностью укрыться от Орбуса можно разве что в Безвременье, или при сильном сосредоточении всех сил наших братьев и сестер, как было в лагере ордена.

- Мы снова соберемся и объединим нашу силу и силу Кораны.

Орбус зловеще сиял.

Огонь лампады колыхнулся перед образом Кораны.

- Пусть она услышит наши мольбы - сказал Никколо и, пожелав приятных снов, удалился в свою спальню.

Натали умылась и отправилась в комнату.

- Лампада будет гореть всю ночь, перед Кораной, охраняя наш путь и наш сон от темных помыслов и вражеских вторжений в наши мысли. - Думала она. - Точно так же, как мы молились, сохраняя покров. Теперь нас охраняет Богиня.

Натали вернулась в спальню. В окно лился нежный лунный свет, не отравленный бледным заревом Орбуса, который высился по другую сторону дома и здесь не был виден. Наталия укрылась одеялом и закрыла глаза. Постель оказалась мягкой и уютной. Безмятежность быстро наполнила тело, и Натали погрузилась в сон.

А вот Сольдбис не спалось. То ли место пришлось не по душе, то ли любовные терзания не давали покоя.

Она любила его. А он всеми силами искал способ вернуть на землю ее - ее соперницу. Ну и пусть. Соль хотя бы посмотрит, стоит ли эта соперница ее слез? Послышались шаги. Кому-то не спалось.

- Ты все же пришел ко мне, Валентин? - Сольдбис улыбнулась. Она гладила его шелковистые волосы, его могучие плечи, впилась в страстном поцелуе ему в губы, так, что от невоздержания даже слегка прикусила - почувствовала вкус крови.

- Прости, дорогой! - простонала она.

- Ничего, продолжай, малышка, - сказал он и, зарычав, как зверь, овладел ею грубо и нежно. И любил Валентин ее жарко, страстно, так, как не любил он ее в ту грустную ночь на одиноком хуторе, где она спасла и выходила его.

Когда Сольдбис проснулась, рядом Валентина не было. В восторге Соль нашла его, и только и хватило ей сил сказать: Какой же ты потрясающий был, милый.

- Когда? - удивился он.

- Сегодня ночью.

- А что я делал?

- Ты так яростно и сладко любил меня, Валентин!

- Я ночью спал. Наверное, тебе тоже приснилось? - еще больше удивился предмет ее воздыхания.

Сказка, что началась так неожиданно, так же внезапно обрушилась.

А быть может, он - подумала Сольдбис - страдает лунатизмом? Но это тоже хорошо. Значит, в глубине души, где-то там, внутри, самый чистый и непорочный, еще не знавший Элину, там, подспудно и тайно он все же любит ее!

А где-то в глухом лесу, в чертовом логове, творилось невообразимое. Как в Безвременье, облака бежали над болотом, сменялись сезоны и времена года. Снег таял, деревья покрывались листвой и сбрасывали ее в желтеющие бездонные ямы-озера.

Вода бурлила, вспениваясь огромными пузырями, которые с шумом лопались. При бледном свете луны из воды выбрался он. Он не помнил, кем он был и как его звали. Только чувствовал, что должен идти, туда, где вновь загорелось тепло человеческой жизни, где его ждут. По длинным волосам его стекали крупные капли воды, и неровной походкой нащупал он сушу в этом болотистом месте.

Он брел по лесу, и вокруг выла вьюга. Но ничто не могло сбить его с пути. Он знал, куда шел. Меховая шуба укрывала его тело, а вокруг была зима. Огненные глаза смотрели на него с ветвей. Но никто ему не мог помешать. По просеке он прошел к хутору, мимо квадратной дозорной башни, с которой никто не наблюдал. А там из трубы дома поднимался дым. Неизвестный зашел в дом, снял шубу и зашел в комнату.

- Нижний Дор, - пояснил Никколо. - Мы едем дальше, в Верхний Дор. Промчались мимо забытого хутора.