После нашей беседы в галерее Лэй ничего не попросил взамен. Как и любая неизвестность, это пугало больше всего. Я придумала кучу вариантов, из которых денежная компенсация была самой маловероятной и самой желаемой, потому что все остальные заканчивались для меня не лучшим образом. Любые мои попытки пролить свет на сгущающуюся мистику обламываливались о его вечные "потом", "посмотрим", "узнаешь" и т.д., которые скоро будут вызывать у меня настоящий нервный тик! Устав от моей настойчивости и устав отмазываться, Антон избрал другую тактику. На уроках он блестяще изображал заинтересованность предметом, а на переменах проводил время c двумя-тремя одноклассниками, забросив электронную книжку в рюкзак. Очевидно, он просто лишал меня возможности продолжить разговор. Я же, как ревнивая жена, следила за каждым его шагом, но так и не смогла подловить. Несмотря на обещанную помощь, его слова о драконе свербели в мозгу похуже реальной боли.
После уроков мне и Паше надо было остаться, чтобы убрать кабинет. Дежурили через неделю, график не поменялся с прошлого учебного года: от нас только одна девочка ушла в колледж, и её место занял Антон. Мы с Орловым встали в пару в середине прошлой зимы, когда впервые стали искать поводы провести время вместе. С тех пор наш энтузиазм поугас, остановившись на определённом уровне ни к чему не обязывающего флирта. Мила никак не могла понять, почему мы, два олуха, топчемся на одном месте, но мне было комфортно, и кажется, Пашке тоже.
Нашими с Орловым были первая и третья пятница месяца. Обязанности распределились естественным образом: я мыла доску и поливала цветы, Пашка поднимал безхозные стулья на парты и сметал основной мусор. Когда я вернулась с лотком влажных тряпок и губок, в кабинете уже никого, кроме нас двоих не осталось. Орлов сидел сверху на моей парте, хотя я точно помню, что переворачивала стул, и резался в какую-то аркаду на смартфоне. Он ушёл в процесс с головой: сначала поставил ноги на край стола через проход, а потом и вовсе улёгся спиной на парту, держа телефон высоко над головой. Мне не хотелось его окликать: стирая мел с зелёной доски, я вполглаза присматривала за ним. Я пофантазировала, представляя его рыцарем в сияющих доспехах, храбро сражающимся с коварным драконом. Впрочем, было совершенно понятно, что речь шла о метафоре: я думаю, на горизонте какое-то неоднозначное (плохое или хорошее) событие, которое изменит его радикально и не в лучшую сторону. Жаль, что у меня нет команды знатоков, чтобы обсудить эту загадку! Ну и ещё парочку странных вопросов...
Наконец, Пашка проиграл. Он уронил вытянутые вверх руки, прикрывая ими лицо. Пришло время возвращаться в реальность:
-- Эй, ты собираешься подметать?
В ответ он протестующе постучал ботинком по столешнице, и, не отнимая рук, спросил:
-- Что вы все в нём нашли?
Уточнять, о ком речь, было глупо, хотя, наверно, -- правильно. Но Орлов продолжил сам:
-- Я понимаю ещё -- эти курицы. Да, он любопытный парень, экзотика, все дела. Они всегда на такое клюют, не особо разбираясь, что к чему. Но почему ты-то всё время смотришь ему в рот?!
Звучит гонг, дамы и господа! Это всё-таки ревность! Я последний раз провела губкой по периметру доски и замерла. Надо что-то сказать. Он же всё неправильно понял! Но тогда придётся объяснять, что на самом деле происходит... Всё равно придётся, а это сложно.
-- Слушай, ты ошибаешься.
Я взяла пластиковую бутылку с отстоявшейся водой и пошла в обход подоконников. Пока я не готова втягивать друзей в свою параноидальную шизофрению, буду отпираться до последнего:
-- Мы просто сидим за одной партой, вот и всё. Ну... Может быть, я уделяла ему чуть больше внимания, потому что он ещё не адаптировался, и мне как старосте надо было помочь ему в формальными вопросами типа библиотеки, регистрации на сайте и...
-- Не мели чепухи! -- Паша резко подорвался и сел, развернувшись ко мне всем корпусом. -- И без тебя было достаточно желающих помочь ему с чем угодно. Но он почему-то всегда выбирает тебя, а ты и рада!
-- Нет, ты всё преувеличиваешь, -- здесь можно было бы перейти в контратаку и спросить, с чего бы такой пристальный интерес к означенному вопросу, но я не рискнула расшатывать лодку, хотя и так было уже поздно.
Поливая цветы, я практически всё время стояла к собеседнику спиной. Это невежливо, но так врать удобнее. Вдруг я услышала скрип парты и приближающиеся шаги. Подойдя вплотную, Орлов схватил меня за плечи и развернул к себе, впечатав тем самым в простенок.
-- А теперь скажи это мне в лицо.
Он говорил так медленно и чётко, что я почти увидела жёлтый огонь в его глазах. Его пальцы на моих плечах подрагивали, балансируя между желанием сдавить до боли и здравым смыслом. Мысли перепутались и заскакали в голове испуганными кроликами: "Надо спасать ситуацию! Слова, слова, какие тут нужны слова?!" Ложь он почувствует, правда слишком похожа на ложь. Я не хотела этой ссоры. Обычно Пашка другой: весёлый и жизнерадостный, и я ценю его. Решение пришло внезапно. Возможно, оно было не лучшим, но в тот момент показалось единственным. Я потянулась вперёд и быстро поцеловала его в губы. Если Орлов и удивился, то это заняло меньше секунды, потому что он тут же горячо ответил мне, снова вжимая в стену, будто бы я могла передумать и сбежать... Чёрт! Внутри всё резко сжалось, бабочки в животе переполошились и бросились врассыпную, а сердце, кажется, остановилось...
Первый поцелуй для девушки -- это всегда особенное событие. О нём мечтают, его предвкушают, для него придумывают идеальные условия и парня, конечно. Я же разменяла его на победу в споре. Можете считать меня бесчувственной и ненормальной... Скажу только , что всему есть свои причины. В целом, я не жалела. Разве что удивилась, что меня так захлестнули ощущения, это было неожиданно.
Но ещё более неожиданной была реакция Пашки на произошедшее. Стоило нашим губам разъединиться, он шумно втянул воздух и выглядел при этом довольно растерянным. Его ладонь сама собой легла на мою пылающую щёку, и пальцы очертили контур от виска к подбородку. Я тоже ещё не вернула контроль над дыханием, но Орлов казался абсолютно отсутствующим. И вдруг, он отступил от меня в испуге, загрохотала за его спиной парта со стульями, а он вцепился в неё, как утопающий. Пашка согнулся в плечах и тихо сказал:
-- Прости. И... лучше уйди. Я закончу здесь сам. Прости.
-- Всё хорошо... -- я хотела в ответ погладить его по щеке, но он с гримасой омерзения увернулся. Что ж...
Трудно себе представить, что простой поцелуй может так странно повлиять на человека. Вряд ли я целуюсь прямо так обескураживающе плохо. Или обескураживающе великолепно. Кто знает. Всё это заставило меня ещё раз задуматься над словами о драконе. Согласно легендам, они прекрасных (и не очень) дев употребляют в пищу, но мало ли, как оно в переходной-то стадии выглядит. Может быть, Паша так борется со своими плотоядными инстинктами в отношении меня? Нет, драконов в нашем мире не существует. Но я решила не испытывать судьбу и подчинилась дружескому пожеланию. Оставив полупустую бутылку на ближайшей парте, я подобрала свою сумку и вышла из класса.
Я медленно спускалась по лестнице. Ноги шагали сами собой, внутренний голос абстрагировался и считал ступени: "Девятнадцать, двадцать, поворот..." Мои эмоции плавно сошли на нет, уступили место чувству опустошенности с лёгким оттенком обиды. Обиды? Я лгу себе, когда думаю, что для меня первый поцелуй ничего не значит. Если быть совсем честной, то мне обидно, что Пашка сразу же отшатнулся от меня. Ведь нам было так горячо, а потом будто облили холодной водой. Стоило вспомнить тот момент, когда наши губы встретились, как волна адреналина с новой силой накрыла меня. Мнимое затишье обернулось бурей, кровь опять закипела. Не понимая, как иначе справиться с этим состоянием, я бросилась бежать, и второй раз за неделю пулей вылетела из школы. Автобуса на остановке не было, я сбросила скорость до быстрого шага и решила, что это прекрасный повод пройтись пешком -- не хочу показываться дома, пока не приду в себя. Внутренний голос принялся иронизировать: "Не школа, а сафари-парк -- второй раз за неделю убегаешь из неё, как от смерти"
Я готова была смеяться над собственной глупостью. Ведь я всегда гордилась своим хладнокровием, но с появлением Лэя всё пошло наперекосяк. В его присутствии я веду себя неадекватно, в голове плодятся странные идеи о потерянной памяти, сказочных мирах и драконах... А что в результате? А в результате я просчиталась в поведении с ни в чем не повинным Орловым! И что самое противное - до сих пор не понимаю, почему ошиблась. Чем всё обернётся -- даже не хочу гадать. Мне страшно подумать, что сегодня я безвозвратно разрушила наши добрые отношения. Если он злится -- я буду просить прощения, даже переступив через гордость. В конце концов, у меня не так уж много близких друзей, чтобы я могла ими разбрасываться. А таких, как Пашка -- вообще больше нет...
На середине пути к дому у меня зазвонил телефон. Чего и следовало ожидать -- стоило мне оказаться в расстроенных чувствах, как нарисовался сбежавший Лэй. Вот уж точно не вовремя объявился!
-- Алло, -- ответила я как можно более равнодушно.
-- Где ты?
-- Ты что, думаешь, что пропускать приветствие в телефонном разговоре -- это круто? -- одно его фамильярное обращение заставило меня ответить грубостью.
-- Я спросил: где ты? -- но и он не придерживался норм вежливости.
-- Отлично, ещё и игнор прямых вопросов -- плюс одна фишечка понтового парня! Да какая тебе разница, где я?! Ты же целый день не хотел со мной разговаривать!
Пауза. Вероятно -- драматическая. Лэй зашёл с другой стороны:
-- Орлов с тобой?
-- Нет, в школе остался, я раньше ушла. К чему вопрос?
-- Я же просил тебя быть с ним осторожней... Что ты наделала?
Чёртов телепат! Или просто подсмотревший всё сталкер? Или... Да мне плевать!
-- То, что захотела, -- процедила я, ведь только связывающий нас договор не давал мне разругаться с ним окончательно: терпеть не могу, когда указывают на мои ошибки.
-- И? Что же ты такое захотела?
-- Иронизируешь?
-- Просто пытаюсь выяснить, что произошло.
-- То есть ты не в курсе?
-- С чего бы? -- выдох на том конце линии был таким усталым, что я не поверила ему до конца. -- Слушай, если ты просишь меня о чём-то, то потом не надо вставлять палки в колёса, да? Просто ответь мне, что произошло.
Что бы там не было между нами в прошлом, я не уверена, что говорить о таких интимных вещах -- это нормально. Но кажется, ситуация действительно требует полной откровенности. Я собрала в кулак всё своё хладнокровие и максимально спокойно произнесла:
-- Я его поцеловала.
Трубка ответила мне чередой смущенных "Кхм". Затем, видимо, не придумав ничего лучше, произнесла:
-- Ну и как?
-- Отвратительно, -- честно призналась я. -- Меня быстро отшили, а я даже не успела понять - почему?
Лэй ожидал какого-то другого развития событий, так что к решению проблем сердечных был явно не готов:
-- Ты... не расстраивайся! Мы это выясним!
-- Чтооо?! -- я живо представила, как Антон по-дружески обсуждает с Пашкой мой неудачный первый поцелуй. -- Ни в коем случае!
-- Э... Я не совсем то имел в виду... То есть - не парься, всё будет хорошо!
-- Антон! Ты не мог бы в это не лезть?
-- Ну... Я постараюсь.
Блин, дурацкая договоренность. Сейчас ни один из нас не понимает масштабов происходящего, так что и гарантий никто дать не может.
-- Ладно, -- мне стало ещё более паршиво.
-- Ладно, -- посочувствовала трубка.
-- До завтра.
-- Да, до завтра.
Стоит ли говорить, что до дома я добралась уже унылой тучкой?
Приглашение в боулинг передали через Милу. Она, будучи порядочной растеряшкой в том, что касается окружающих, сказала, что не замечала, что меня нет в чате, пока её прямым текстом не попросили позвать подругу. Понятно, что это случилось уже вечером, с надеждой на то, что я не приду - конкуренция за Антона набирала обороты, и попугайчики сочли меня достойным противником. Что ж, я всё равно буду, благо их отношение меня всегда забавляло - не более того, а вот приглядеть за Орловым и Лэем я по-настоящему должна.
Намечался непростой денёк.