Аннотация: Иногда дар может стать наказанием для тех, кому предназначен и тех, кто рядом с ними. Как распорядиться им во благо? Как найти правильный путь во тьме? Только любовь может стать путеводной звездой. Или нет?
*****************
Тонкие пальцы заскользили по грубой морщинистой коре. Дара улыбнулась, и в ее глазах вспыхнули яркие искорки.
- Дотронься, Мирка, почувствуй его силу. Какие мощные потоки струятся в нем.... Снизу вверх белый поток, бурный, бушующий. А сверху вниз золотистый ток, спокойный, но во сто крат могущественнее. Он силу дает и радость. Прижмешься, бывало, всем телом к стволу, будто в объятиях друга. Будто вот-вот ветки как руки сомкнуться на твоих плечах, пожалеют и защитят от всех невзгод. К березе прислонишься - как к матери, к дубу - как к дедушке, к клену - как братцу старшему...
- Так ты и меня забудешь, все к деревьям жмешься... Аль не я тебе старший брат? Аль не защитник тебе, не опора?
- Не хмурься, Мирка! То ж другое совсем. Ты теплый, мягкий, родной и близкий. А Лес-Батюшка... Эх, тяжело слова подобрать... Он такой силой обладает неведомой! Он все знает, все чувствует. И подсказать может в трудную минуту как поступить и наказать может за проступок какой. И пожалеет и приютит. Но не как человек, а как ...Мир!
- Так то ж я 'Мир'...
- Да, но ты 'мой Мир', Ратмирушка, а Лес общий Мир: и твой и мой и для всех людей что под Солнцем ходят!
Дара засмеялась и протянула к нему руку. Что-то вдруг засветилось в ней изнутри будто. Ратмир как завороженный наблюдал за девочкой. Куда делся Серый Воробышек? Вечно взлохмаченный, непоседливый товарищ его детских проказ? Может просто свет так падает? Может, каким воздухом лесным надышался, устал, набегался? Словно Дух лесной улыбался ему теперь. В глазах синь ясного Неба. Как летом на лугу, когда взглянешь в эту высь и растворяешься в ней. Да и волосы не серые, растрепанные, а золотистые и ровные, как спелые ржаные стебли на солнечном ветру. А ветка березы за ухом, что давеча случайно прицепилась, когда в роще гуляли, как родная, будто всегда там была, просто он ее никогда не замечал раньше. И такая сила от нее, словно перед ним дочь самой матушки Лады, великой богини любви и красоты.
- Что ты так смотришь на меня, Мирушка? - весело чирикнул его прежний Воробышек. Минутное видение улетело. Солнышко вновь спряталось в раскидистой кроне. И перед ним опять его Дара: нескладная, маленькая, беззащитная. И так захотелось ее прижать к себе и не отпускать, как мгновение назад преклониться перед божеством.
- Откуда ты все это знаешь, про Лес? - еле выговаривая слова, спросил Ратмир.
- Вижу, чувствую. И не только про Лес. И про Поле. И про Реку. Про каждую живую травиночку и козявушку чувствую. А еще ко мне во сне старушка стала приходить. У нее лицо доброе, морщинистое как кора этого дерева. А глаза все время смеются. Она мне про травы разные рассказывает. Какие хорошие, а какие плохие. Только я плохо помню про них. Она говорит, чтобы я все равно слушала. А вспомню я потом, когда время придет.
- И давно ты все это чувствовать и видеть стала? - не на шутку испугался Ратмир.
- С этой весны. Когда болела сильно. Помнишь? Вот тогда ко мне эта старушка первый раз пришла. Сказала, что б я не боялась ее, но и никому не рассказывала.
Ратмир хорошо помнил тот долгий месяц, когда Дара то в жарком бреду звала его, то затихала так, что даже ее дыхание еле чувствовалось. Бабка-ведунья все повторяла, что на гране она. Что боги никак не решаться забирать ее к себе или оставлять здесь. Ратмир как щенок потерянный жался к детской ручке и все просил ее вернуться, не бросать его. Упрашивал великих Богов смилостивиться и не забирать сестру.
- Почему же тогда мне говоришь об этом?
- Глупый Мирка! Ты же часть меня, как я не скажу тебе? Просто чтобы понять все мне время нужно было. Может, это после болезни остаток, а может правда. Вот сейчас я уверена, что правда. Поэтому говорю тебе. Засмеешь меня?
- Что ты, Воробышек, как я могу над тобой смеяться? Если идешь за сердцем - это всегда правильный путь. Если для того, чтобы ты осталась жить, Боги даровали тебе это знание, что ж, пусть так. Главное ты со мной здесь сейчас.
- Мирушка, а ты меня никогда не бросишь?
- Никогда.
- Обещаешь?
- Клянусь своей душой. А ты меня?
- Никогда. Пока дышу.
*****************
Ветер играл в волосах, резвясь и спутывая непослушные и без того пряди. После душной станции автовокзала место у окна пригородного автобуса казалось просто сказочно удобным. В салоне громко переговаривались, шуршали сумками и пакетами. Украинский говор перемежался цокающим турецким и лишь изредка доносился почти чистый звук русской речи. Но, несмотря на множество различий, складывалось ощущение, что собралась одна большая семья. Этот отпечаток единения накладывает на людей продолжительное совместное проживание: все либо родственники, либо соседи. Радости, горести, обыденные жизненные обстоятельства сплачивают и объединяют людей в маленьких поселениях. Город отбирает у нас чувство общности и родства, делает более эгоистичными, глухими к другим.
А за окном мелькали улочки маленького городка. Катя плохо ориентировалась здесь. Как и везде, наверное, самым торжественным и запоминающимся местом в любом населенном пункте является центральная улица или площадь. И этот город не исключение. Самое величественное здание - железнодорожный вокзал. Некогда небольшая узловая станция растет и развивается и теперь очень быстрыми темпами. А причиной этому она, кормилица - железная дорога. И красочный локомотив позапрошлого уже столетия недалеко от центрального входа в современное в стекле и бетоне здание вокзала служил ярким напоминанием горожанам и гостям города о совсем еще недавнем прошлом. Здесь же справа и автовокзал. Ветхое, низкое здание ни шло ни в какое, конечно, сравнение с железнодорожным, но все же тоже немаловажная достопримечательность. А главное удобно - вышел с электрички и сразу в пригородный автобус! Пузатые потрепанные 'ПАЗики' и новенькие 'ЛиАзы' как морские котики на лежбище лениво расположились по краям небольшой площадки и неохотно подползали после объявления диспетчером посадки. Ну и конечно, как же без рынка? Все рядом, точнее напротив. Живой водоворот бурлил многоголосьем покупателей и торговцев, пестрел разнообразием товаров. И как бы грубо и глупо сейчас это не прозвучало, но пища материальная не заменит никогда духовную. Уже горят золотом купола строящегося храма в маленьком скверике, что напротив площади. Но больше всего Катю всегда восхищал огромный монумент в центре всей этой пестрой застройки - величественный Ангел с крестом в руках будто провожал и встречал проезжающих мимо, благословляя их в пути. Он, казалось, грустил и молился за нас грешных в этом суетном мире, куда-то спешащих все время и не осознающих всей тщетности своих усилий в мире ином.
А шум в салоне все не стихал. Но Катя к нему уже больше не прислушивалась. Она знала, что петляющий по узким тихим улочкам автобус скоро уже должен повернуть на широкую дорогу. И как только он начнет набирать скорость по пригородному шоссе, откроется потрясающий вид на реку. Катя очень любила эту дорогу. Особенно, если смотреть в лобовое, а не боковое окно. Величие труда человеческого и природного в который раз уже захватило у нее дух, когда автобус выскочил на высокий автомобильный мост. На огромных сваях он возвышался над руслом узкой, но достаточно глубокой живописнейшей реки, бегущей меж зеленых холмов. Мост несколько раз поворачивал и изгибался, будто уклоняясь от спин гигантских животных, поросших мягким ковром. Маленький паром, кряхтя и чихая, суетился внизу, мутя чистейшую воду. Сверху было видно полотнище темно зеленых и бурых знамен пушистых водорослей, изгибающихся под напором сильного течения. Коряжистые старые ивы развесили по берегам свои косы. И яркие блики утреннего солнца теплом и светом отражались от мелких барашек на темной воде. А вдаль, сколько хватало глаз, лежали холмы. И если вблизи, то тут, то там на них появлялись небольшие домишки с маленькими огородиками, то вдали ничего не нарушало природной гармонии. Казалось, что на горизонте у их подножий прячутся небольшие озерки, окруженные лесом, или, может быть, это утренняя дымка покрывает их своей нежной пеленой.
Как же Катя скучала по ним! Она и представить не могла, что так привязалась к этим местам. Как же хорошо, что она все же выбралась из душного города! Сашка давно звала ее в гости. А она все отговаривалась делами и проблемами, решение которых было важно и срочно. Но что скрывать, совсем не это было причиной отказов. Та скорлупа, в которую она сама себя спрятала от мира, была тверда и неприступна. А сейчас? Что сейчас изменилось? Она не могла до конца понять себя.
Сколько раз Катя всматривалась в лица окружавших её людей, но тщетно: все были чужими. Не то, чтобы она не замечала их, совсем даже нет. За каждым стояла целая жизнь, мелкие каждодневные заботы и трудности, радости и горести. Любой человек - это огромный мир, как внутренний, так и внешний. Космос не только вокруг нас, но и внутри. Миллиарды клеточных живых структур в постоянной работе. Сложнейшие взаимосвязи во внутреннем и внешнем мире формируют живое существо как часть мирозданья. Каждый уникален и неповторим перед лицом Вселенной. Даже самый последний пьяница и бродяга - человек, живая материя со своими мыслями и чувствами, как бы далеко в пропасть он не скатился.
Совсем другое тревожило её. Катя глубоко верила в то, что на Свете есть Любовь. Это самое мощное созидающее чувство. Это Путеводная звезда, смысл жизни. Любовь огромна. Она является связующим звеном в огромном мире живых микросистем. Любовь многогранна. Мы можем любить Мир целиком и каждую его частицу. Любить море и всех его обитателей. Любить лес и каждую травинку в отдельности. Любить свою кошку и всех живых существ вообще. Любить Рассвет и тонкий лучик солнца в утреннем окне. Любить всех людей и каждого или только избранных. Мы любим свою семью: это основа существования и выживания человеческого рода. Раздоры в семьях очень пагубно влияют на всех его членов, причиняя не только боль и разочарования, но принося с собой более тяжелые последствия. Любовь есть Жизнь. Через Любовь приходим мы в этот мир - любовь родителей друг к другу и к своему чаду. Любовь должны пронести через все трудности и тяготы, чтобы дарить ее другим, иногда заблудшим в этом Мире с Пустотой в Душе. Любовь вытесняет Темноту и Сомнения, она дарит Свет, Радость и Надежду.
И в этом всеобъемлющем чувстве Катя всегда выделяла для себя Любовь между мужчиной и женщиной. Она верила в то, что в этом мире каждый имеет свою половинку. Как бы много людей нас не окружало, мы одиноки по природе своей. Очень редко можно встретить единомышленников, чувствующих как ты, переживающих те же горести и радости. И, несмотря на великое чувство Любви, много еще тех, кто может, как ножом ударить в самое больное место, когда ты раскроешь ему Душу. Эта рана кровоточит очень долго. Ведь когда перед тобой Враг, ты стойко воспринимаешь удар, знаешь, что от него можно ждать беды. А если ударит Друг? Как жить с этим предательством? И только половинка тебя не придаст. Ведь это часть тебя, часть твоего существа. Вы думаете смешно? Сколько случаев, когда плоть от плоти предавала и убивала подобных себе? Сколько видел этот Свет моментов, когда даже дети и родители кровью решали споры, жизнью платили за жизнь. А мужья и жены, решавшие вопросы плотской любви кровавым мечом? Ведь все они когда-то любили друг друга... И все же Катя верила в Любовь, которая выше всех соблазнов и невзгод. Когда другой Мир сливается с твоим, становиться частью тебя на клеточном, духовном уровне, когда сама Жизнь является неразделимым целым на двоих, и нет уже границ меж их сердец.
Катя верила и искала её. А она все не приходила. Она искала свою половину, заглядывая людям в глаза. Иногда ей казалось, что вот Она, частичка ее души. Но нет. Жизнь жестоко отводила ее в сторону. Влюбленность - это тоже грань великой Любви. И даже через боль неразделенного чувства проносила она частицу великого таинства. Нет жизни без любви: темно, сыро, пусто. Кругом серость и тоска. И подкрадывается злая старуха Зависть. Зависть к тем, кто счастлив. Мы счастливы каждый по-своему. Вот он извечный вопрос: что такое Счастье? И каждый самостоятельно находит на него ответ. Счастье может быть в самой простой мелочи житейской: глоток холодной воды в жаркий летний полдень - чем не Счастье? Ласковые руки матери и свет ее улыбки... А для кого-то счастье новая шуба или крутая машина. Счастье мимолетно и неуловимо. Им можно наслаждаться только сейчас, в это мгновение. Вдыхать его полной грудью и постараться запечатлеть на память. Ведь еще через миг оно может растаять. И жизнь потечет своим чередом до новой встречи со Счастьем или Несчастьем. А еще важнее увидеть его, не пропустить, чтобы не остаться в серости и пустоте надолго. Ведь Счастье можно найти во всем: в легком весеннем ветерке, золотистых солнечных искорках на снегу, теплом объятии друга, веселом детском смехе.
И Катя гнала от себя плохие мысли. Но они все чаще приходили к ней. Были в ее жизни робкие попытки поймать Судьбу за хвост. Только не совпадали никак симпатии, не переплетались жизненные пути в одну дорогу. И смеялась она уже над своими детскими мечтами о принце на белом коне, одном единственном и неповторимом человеке на свете. Совсем недавно казалось ей, что все трудности она может преодолеть. Стоит только быть с ним рядом. Так она убеждала себя, когда появился в ее жизни он. Но не тот, кто был ее половинкой. Просто он, человек и все. И даже не с большой буквы 'Ч'. С самого начала Катя знала, что будет трудно. Но она очень надеялась обрести Счастье. Проще всего, оказалось, надеть розовые очки и стараться не замечать того, что не совпадает с твоим пониманием мира. Главное он рядом, держит твою руку в своей. 'Ну не одна же я такая', - думала Катя. Все же как-то притираются друг к другу, находят себя в глазах близкого человека. 'Ведь мой Мир огромен. Моего Чувства хватит на двоих. Я научу его видеть Красоту', - мечтала она. А в результате в попытках переделать его чуть не потеряла саму себя. И когда его объятия перестали приносить покой, когда чаша терпения вдруг окончательно переполнилась - снова осталась она в пустоте. Боль, растерянность, безысходность захватили ее разум. Но ничего не бывает вечного. Постепенно боль разрыва и краха надежд прошла. А ведь совсем недавно ей на мгновение показалось, что нашла она свой путь. Но нет, попытка не удалась. И когда окончательно прервалась ее связь с этим кусочком прошлой жизни, Катя вспоминала только самые ее счастливые моменты, старалась вычеркнуть плохие.
И снова стала всматриваться в лица прохожих, ища в них частицу себя. И отчаяние все чаще навещало ее. Ведь столько Любви нерастраченной хранила в себе Катя. А больше всего ее пугала возможность того, что не нужна никому будет ее Любовь. Ведь не семи пядей она во лбу, ни красавица, ни богата. Самая обычная, самая простая. Кто обратит на нее внимание? Кто увидит ее душу? Кто разглядит в газах Тоску? Только Он - ее половинка. А вдруг он уже давно прошел мимо, и не судьба ей взглянуть ему в лицо на этом жизненном пути? А песок времени все быстрее и быстрее бежит сквозь пальцы и уходит в никуда... Как не пропустить его, разглядеть в толпе чужих лиц?
Автобус резко притормозил на повороте. Стайками разлетелись грустные мысли. Солнце ударило в глаза. Свежий ветер мягко обволакивал и ласкал. Полной грудью вдохнула Катя и улыбнулась знакомой дороге. Сейчас она чувствовала себя лет на десять моложе.
Она очень ясно помнила тот первый раз, когда еще студенткой ехала этим маршрутом к Саше в гости. Ощущение стало таким сильным, будто она на какое-то время провалилась в прошлое и повторяет его. А может и правильно: начать все сначала! Забыть, выкинуть из головы, перечеркнуть и исправить... Совсем забыть? Но ведь и хорошего было много в эти прошедшие десять лет. Жизнь многому научила. Вот и применять этот опыт, но без эмоций и сожалений. Жизнь сложная штука - никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Просто надо ее принять такой, какой она есть. А на самом деле просто ли?
Саша. Катя познакомилась с ней на первом курсе университета. Если честно, то она с первого взгляда ей не понравилась. Уж очень самоуверенной казалась. Александра всегда в центре внимания. Общительная, разговорчивая, улыбчивая. Может потому, что Катя хотела быть на нее похожей? В этом она призналась себе значительно позднее. А потом случай столкнул их вместе после лекции у кафедры анатомии. И Катя вдруг открыла в ней обычного человека. Нет, даже больше, Катя открыла для себя, что, несмотря на создаваемый для других образ, мы все (ну или почти все) обычные и земные. И в то же время, каждый из нас индивидуальность, неповторимая смесь различных качеств, чувств и мыслей. И Саша стала для нее лучшим другом. Их внутренние миры оказались близки друг другу. И каждая из них давала другой то, чего ей не хватало в ней самой. Катя училась быть такой же открытой, общительной и разговорчивой. А Сашка набиралась рассудительности, терпения и внимания. Они могли часами болтать о сложности жизни, философствовать на различные темы, рассуждать о любви, да и просто мечтать. Впереди огромный мир, и столько дорог открыты.
Саша жила тогда в общежитии. Катя была ее частым гостем. Именно благодаря их дружбе, она открыла для себя настоящую студенческую жизнь. Иногда она даже немного ревновала к огромному числу ее друзей и обожателей. Поэтому Кате было очень интересно увидеть тот мир, в котором Саша выросла, когда та пригласила ее как-то летом в гости в родное село. Вот так городская девчонка и познакомилась с этим удивительным миром. Чаще всего, мы не ценим того, что имеем. Саша очень рвалась в город, хотела остаться жить в его притягательной суете. Но жизнь распорядилась иначе. Она вышла замуж и родила двух замечательных дочек там же, где родилась сама. И, насколько Кате было известно, не жалеет сейчас об этом.
Кате не терпелось встретиться с Сашей. И в то же время она боялась своих чувств. Когда болтаешь по телефону - это одно, а увидеть своими глазами - совсем другое. Катя снова как тогда в студенческие годы ей немного завидовала, ее семейному счастью. Такой хорошей, белой завистью. Она понимала, что, как и у всех, в ее жизни все так же не безоблачно, много переживаний и трудностей. Но все же у нее был он - Сергей, ее муж, любимый, близкий человек со всеми достоинствами и недостатками, отец ее детей. Может быть, это даже самое важное, что отец. Катя гостила у них, когда родилась старшая - Алина. Потом много раз приезжала в гости. А вот младшую, Ульяну, видела совсем маленькой. Теперь и она уже, наверное, совсем взрослая. В последнее время Кате было сложнее всего принять себя и свою жизнь такой, какая она есть. И это мешало ей полноценно дышать, думать, существовать. Но она справилась. Во всяком случае, очень надеялась на это. А сейчас предстояла настоящая проверка.
Суета и движение в автобусе прервали Катины размышления. До пункта назначения оставалось совсем недалеко. Вдалеке уже стала видна старая водокачка. Вот и первые домки. Автобус здесь делал несколько остановок. Вот в окно показалось здание Клуба. А вот и Саша. Она улыбается и машет рукой. Катя выскочила в открытую дверь и обняла подругу.
-Привет! Очень рада, что ты все же приехала! Я уж и не надеялась, что ты решишься...
Казалось, совсем ничего не изменилось, и две подружки студентки снова весело щебечут о каких-то глупостях.
Саша теперь жила в новом доме. Она с семьей переехала от свекрови после рождения младшей дочери. Катя была в нем только раз, когда его только начинали перестраивать. Поэтому сейчас с большим любопытством рассматривала все вокруг. Это было Сашино гнездышко, которое она свила себе сама и очень им дорожила и гордилась. Во двор выбежала светловолосая Алина. Она узнала Катю. Они обе с интересом принялись изучать друг друга. Алина очень изменилась с тех пор, как Катя ее видела в последний раз: вытянулась, окрепла. В этом году она пойдет во второй класс. Совсем взрослый человечек! А из-за двери робко выглядывала темненькая Ульяна-Смугляна. Для нее Катя была незнакомкой. Саша потянула ее за руку, здороваться. Но она вырвалась и прижалась к маминым ногам, прячась в ее юбке от нового человека.
- Ничего. Скоро привыкнет. Потом сама будешь не рада. От нее не скрыться - маленький бесенок, - засмеялась Саша.
Дамская компания шумно проследовала в дом. Внутри было приятно прохладно и пахло очень вкусно. Сергей появился неожиданно, держа в руке ложку. Он весело поприветствовал Катю.
- Ну что, девчонки, проголодались? Руки мыть и за стол - сейчас будем обедать! Ну, может быть для кого-то это будет второй завтрак, если смотреть на часы... Мы летом рано встаем. Так что давайте бегом, не задерживаемся. У нас сегодня еще очень много планов!
Кате было легко и спокойно. Она и сама не ожидала, что все так гладко пройдет. Все весело смеялись, шутили. Катя чувствовала себя членом одной большой дружной семьи. Саша показала ей еще одну свою гордость - маленький огородик и цветник. Такой любовью и заботой дышали эти маленькие живые зеленые существа.
Саша очень радовалась искренним восхищениям Кати. А потом неожиданно сказала:
- У меня для тебя сюрприз: сейчас быстро собираемся и едим к Колену. Ты всегда говорила, что тебе там очень нравиться. Искупаемся, шашлык пожарим. Как ты к этому отнесешься?
- С удовольствием, - с восторгом и воодушевлением ответила ей Катя.
Колено. Так местные называют участок реки, где на повороте быстрое и сильное течение замедляется и образуется очень уютный небольшой пляж. А по берегам его удивительной красоты старый лиственный лес. В этом месте Катя чувствовала себя как-то по-особенному. Да, наверное, не только Катя. Каждое лето здесь всегда было много туристов с палатками из самой столицы. Очень тихое и красивое местечко вдали от мирской суеты.
Небесная синева слепила глаза, непривычные к яркому дневному свету после офисного полумрака. Мерно покачиваясь, медленно проплывали причудливой формы облака. Они были такими легкими и полупрозрачными, будто пуховые перья диковинной белой птицы, гонимые легким дуновением ветра. Высоко-высоко в этом небесном океане парил темный силуэт сокола сапсана, высматривающего своим зорким оком очередную жертву. Катя никак не могла оторвать восторженного взгляда от этой бездонной синевы. Душа ликовала, наслаждалась красотой мира и свободой.
Если в небе царили покой и величественность, то на земле кипела жизнь. Мелкие букашки в траве суетились, спешили куда-то. Даже неуклюжая гусеница все тужилась забраться на самый верх гибкого стебелька. Множество ярких цветов ковром покрывали небольшую прогалину у реки. Они протягивали свои руки-листья солнцу и подставляли легкому ветру красочные лепестки. Стрекозы и бабочки весело порхали от одного гостеприимного растения к другому, привлекаемые ароматной пыльцой и свежим нектаром. Катя никак не могла надышаться этим сладким цветочным духом. А еще пахло свежим сеном и теплой землей.
Катя робко взглянула на Сашу. Та ей весело подмигнула и продолжила вытаскивать вещи из машины. Девчонки суетились рядом с мамой. А Сергей уже занялся обустройством будущего очага.
- Ну, что, нравиться?
- Еще бы! Саш, ты представить себе не можешь, как мне сейчас хорошо!
- Для полноты картины не хватает купания, я думаю. А ну живо раздевайся! Мы сейчас к тебе присоединимся. Так что поторапливайся...
Вода казалась жутко холодной разогретому на жарком солнце телу. Дух захватывало, когда Катя, робко ступая, погружалась все больше. Потом она легла на воду и поплыла. И не следа не осталось от ощущения холода. Только невыразимое чувство блаженства. Мягкая пелена воды ласково обволакивала, баюкали размеренные движения.
Катя очень любила плавать. Но чем дальше от берега, тем опасней была река. За кажущимся спокойствием скрывались бурные глубинные потоки. Поэтому неумелому лучше не рисковать понапрасну. Катя развернулась и направилась с неохотой назад. Но выходить из воды не спешила. Она еще несколько раз повторила свой прежний маршрут, прежде чем лениво расположилась у самой кромки воды. Саша и девчонки плескались неподалеку. И Катя принялась их разглядывать. Как только ее заметили в таком близком расположении, так сразу вся дружная компания направилась к ней. Она еле выбралась из шумного потока брызг и смеха.
Солнце уже не обжигало как днем, но мягко окутывало своим теплом. Капельки на коже быстро подсыхали. Но Катя все же накинула полотенце на плечи и уселась на разостланное, на берегу покрывало. Костер уже начал весело потрескивать, обгладывая сухие веточки. А Сергей на время присоединился к своим красавицам. Катя осталась на берегу одна. Она подобрала коленки, обхватила их руками и положила на них голову. В душе был такой покой и умиротворение. Блуждающим взглядом она окидывала окружающую ее красоту. Катя вытянула руку и сорвала первый попавший колосок в траве около нее. Он был твердый, но гибкий. 'Петушок или курочка?' - вспыхнуло детское воспоминание. 'Петушок',- ответила она сама себе и потянула от основания колоска к его верхушке. Недозрелые еще семянки собрались в неровный пучок, торчащий и, правда, как хохолок у настоящего петушка. Катя весело улыбнулась и протянула снова руку за следующим стебельком. Но вместо колоска в руке красовался яркий цветочек. Катя внимательно стала рассматривать его. Яркое кистевидное соцветие, с жёлтыми трубчатыми цветками и сине-фиолетовыми пленочками - прицветниками.
- Иван-да-марья, марьянник дубравный или Melampyrum nemorosum, - услышала Катя голос приближающейся Саши. - Однолетнее травянистое растение семейства норичниковых, полупаразит, - продолжала она.
- Всегда удивлялась твоей памяти. Неужели до сих пор все помнишь? - поразилась Катя.
- Ага. Сама себе завидую, - засмеялась Саша.
- Помнишь, как мы гербарий на практике по ботанике собирали, кажется на втором курсе. Я тогда так боялась опозориться. Никак мне эта латынь не давалась. А у тебя так легко все получалось, как будто всю жизнь знала...
Саша подошла ближе и взяла цветок в руки. С нее посыпались холодные капли, и Катя протянула ей свое полотенце.
- Ну что, будем букеты собирать для папы и плести венки? - обратилась она к дочерям. Те дружно заверещали 'Да' и бросились к ним.
- И по воде пускать будем? - заинтересовалась Алина.
- По воде... А почему бы и нет. Кстати, Саш, а ведь сегодня самая короткая ночь в году! - вдруг пришло в голову Кате. - Когда-то на Руси этот день Ивана Купалы называли.
Алина замерла и заворожено посмотрела на маму.
- Мам, а мы ведь с тобой весной про этот праздник доклад писали?
- Да. Катя, странно, что ты именно этот цветок сегодня нашла. Я раньше их здесь не встречала. А ведь он наравне с папоротником считается символом праздника летнего солнцестояния!
Катя очень удивилась. Про цветущий папоротник знают все, но вот что бы про марьянник дубравный так говорили, она слышала впервые.
- Мам, а правда, что если венок дальше всех уплывет, то в этом году жениха встретишь?
- Жениха? - удивился подошедший Сергей. - Это кто тут про женихов думает, букашки мои, таракашки? - он схватил в охапку обоих дочек и начал щекотать. Те весело засмеялись и попытались вырваться из крепких папиных объятий.
- Как подумаю, что когда-то их кому-то отдавать придется, страх берет просто жуть, - уже серьезно сказал он и отпустил девчат.
- Ну, мам, - не унималась Алина - а через костер прыгать будем?
- Костер? Ух, а про него то я и забыл... - Сережа вскочил и поспешил к дымящимся углям.
Саша протянула руки и обняла Алину с Ульяной.
- Конечно, будем. Только давай вспомним, что мы там с тобой в докладе писали про этот праздник? - она лукаво улыбнулась и подмигнула Кате. Сразу видно, мама учительница спуску просто так не даст.
- Мам, ну я плохо помню! Подсказывать будешь?
- Посмотрим. Давай, начинай.
- Если сегодня найти цветущий папоротник, то можно клад увидеть под землей или с животными научится разговаривать... Вот бы класс было бы нашего мохнатика Василия про мышек, которые в старом сарае живут, поспрашивать! - засмеялась маленькая ученица.
- Алин, а цветок этот на что похож?
- Мам, ты что, глупая! Папоротник не цветет никогда! Это ж сказки. У него не семена, а споры. Ты же сама мне рассказывала. Ну, клеточки такие, маленькие...
- Браво! - Катя наградила смущенную девчушку восторженным взглядом. - Вот что значит расти в семье одержимой своей работой скромной сельской учительницы биологии.
- Так, тише. Смотри не перехвали - зазнаемся! - веселилась от души Саша. - Что еще помнишь, дочь?
Алина задумалась. Осмотрелась по сторонам.
- А, знаю. В купальскую ночь деревья переходят с места на место и разговаривают друг с другом: листьями шуршат. И травы поют друг другу. А еще они волшебными становятся. Мам, давай останемся подольше, послушаем. Интересно же, о чем они могут болтать...
- Ну, например, о том, как ты их топчешь, ветки ломаешь, слоник мой маленький. Не боишься, ругаться будут? Затопчут тебя своими корнями, листьями защекочут?
- Пап! - заверещала Алина и бросилась бежать к отцу. - Меня мама пугает!
- Ябида-корябида, соленый огурец! - притворно обидевшись, резко отвернулась от них Саша и уткнулась лицом в охапку полевых цветов. Ее держала в руках маленькая Ульяна. Здесь было много не только цветущих растений, но разных колосков и веточек. В разные стороны торчали корешки с остатками почвы. Девочка восторженно смотрела на маму.
- Ай-я-яй! Сколько раз я говорила своей маленькой дочурке, что корешки в земле надо оставлять? Растеньица живые, им больно, когда их срывают. Но дождик пройдет, и от корешка еще появятся почки и листочки вырастут. Может быть, даже цветочек распуститься... Эх, а перепачкалась то как, замарашечка моя!
Саша стряхивала с голого и немого влажного детского животика крошки земли, не замечая слезы в глазах дочери. Катя подхватила выпавший из рук Ульяны букет и стала внимательно его рассматривать.
- Сто лет не плела венков. Помню, бабушка меня учила. Как распустятся одуванчики, мы с сестрой все вымазанные клейким молочком ходили. Но удовольствия - море! Попробую, получиться ли сейчас...
Катя подмигнула маленькой горемыке и принялась за работу. Как не странно, руки быстро вспомнили бабушкину науку. Цветочные головки ловко укладывались в рядок, а стебельки прочно опоясывали друг друга, накрепко скрепляя красочную цепочку. Пока Саша мыла в реке дочку, первый венок уже был готов. Он стал лучшим утешением и украшением мокрой красавице. Ульяна осторожно потрогала его, прижала к лицу, будто нюхает, и надела на голову. Счастливая улыбка осветила девчушку.
И Алина тут как тут.
- И мне... Я тоже такой хочу!
Как только всех, включая папу Сережу, нарядили к празднику, в коллективе созрела запоздалая мысль запечатлеть плоды трудов не только в памяти, а еще на каком-либо другом носителе. Катя ахнула и помчалась к машине: она напрочь забыла про припасенный для таких случаев фотоаппарат.
Солнце уже готовилось к приближающейся ночи. Оно давно уже спустилось ближе к линии горизонта и расстелило на ней ажурное желто-розовое покрывало. Ветерок стал прохладным. Поэтому Саша натянула на маленьких фотомоделей теплые штанишки и кофточки. Вся дружная компания после активной фотосессии на фоне природы собралась вокруг костра: подальше от появившихся жужжащих насекомых-кровопийц, поближе к уже почти готовому ароматному мясу на решетках. Только Катя все пыталась поймать заходящее солнце в самом выгодном ракурсе и легкую дымку на воде. Она знала, что с такой оптикой это ей не светит, но надежда все же оставалась.
- Катя, закругляйся. Мы тебя ждать долго не сможем! В большой семье ушами не хлопают! - смеялась Саша. - Первая партия коронного блюда скоро закончиться. А до следующей уже тебя комары слопают... Иди сюда быстрее - кремом намажу! Может, поможет продержаться. Штаны натяни, хотя бы...
Почесывая укушенные места, Катя приблизилась к огню.
- Не, штаны рано. Сейчас вода - парное молоко! Окунусь и вернусь, как раз ко второму успею.
- Не страшно? Сейчас совсем стемнеет...
- Страшно. Но в этом и вся прелесть такого купания. Сейчас еще не так боязно заходить в незнакомую воду. Как только солнце совсем спрячется, теряется представление о разделении стихий: вода и воздух сливаются воедино. Мне особенно нравиться это время на море. Там даже линии горизонта становиться почти не видно. И звезды отражаются в воде, как в зеркале. Плывешь, будто в небе паришь. Со мной пойдешь?
- Ты что, я трусиха, ты же знаешь.
- А у меня мясо сгорит без присмотра. Я попозже, - буркнул Сергей.
- Я с тобой! - начала раздеваться Алина.
- Маленьким нельзя. Кто кремом от комариков намазан - в воде рыбки подплывают и кусаются, - схитрила мама. - В следующий раз, хорошо?
- Ну ладно, - успокоилась девочка. Но все же с завистью смотрела вслед удаляющейся Кати.
Вода и правда была подобна парному молоку. За день она хорошо прогрелась и не успела еще остыть без недавно погасшего светила, в отличие от воздуха. Поэтому второй раз сегодня Катя входила в воду совсем по-другому. Дух не захватывало, и блаженное состояние растеклось по телу сразу, как только она погрузилась. На самом деле было очень страшно. Когда ты видишь опасность своими глазами - легче принять решение для того, чтобы ее избежать, либо выйти из ситуации с наименьшими последствиями. Если плывешь в слепую - времени на реакцию почти нет. А испуганный мозг сам заранее рисует фантастические картины. Любая водоросль или всплеск рыбешки недалеко кажутся речным чудищем, русалкой, которая вот-вот протянет к тебе руки и утащит на дно. Но все же пропустить такую возможность принять очищение водной стихией в купальскую ночь Катя никак не могла. И рискнула.
Она плыла легко. Быстро приблизилась почти к середине. Все, нужно возвращаться обратно. Уже совсем стемнело. Она повернула к берегу. Помахала сидящим у костра рукой. В этот момент Катя поймала себя на мысли, что как-то неожиданно далеко оказалась. Возможно, течение отнесло ее немного в сторону. Катя начала усилено грести, но берег приближался очень медленно. Она начала выбиваться из сил.
Вдруг ее резко потянуло против течения влево и вниз. От испуга Катя шумно стала хватать ртом воздух и забила руками по воде. В одно мгновение река поглотила ее всю. Страх сковал движение. Катя погружалась все глубже. В ушах стоял гул. В нос попала вода: нестерпимо пахло тиной и обдирало, словно нождачкой все внутри. Водоворот ее закрутил или речные духи за что-то рассердились. Теперь было уже все равно. Катя пыталась сопротивляться, старалась вынырнуть, но вместо этого проваливалась в бездну. В голове все помутилось. Смертельный ужас и паника объяла все ее существо. 'Все, конец...', - промелькнуло в угасающем сознании, и тьма окутала ее.
А потом яркая вспышка. Белый свет струился и переливался, успокаивая и убаюкивая. Или это не свет. Катя четко видела длинные волнистые лучи, сверкающие и шелковистые. Но световая волна не может быть извилистой... 'Тогда что же это?' - пронеслось в голове. Катя чувствовала, что снова тонет. Теперь вода была ярко голубой с бирюзовыми переливами, солнечной. Она очаровывала и защищала, будто объятия близкого человека. Кате даже показалось, что она четко различает руки, поддерживающие ее. Потом она ясно увидела удивительные глаза, губы, мягкий овал лица, длинные светлые струящиеся в воде волосы. Это явно была девушка, очень красивая, светящаяся мягкой и доброй улыбкой. Волшебное речное существо подхватило Катю и потянуло вверх.
От ощущения движения стало как-то нехорошо. Закружилась голова. Очень не хотелось покидать этот притягательный, чудесный свет. Катя даже попробовала робко сопротивляться. Но девушка остановила ее попытки. Она легонько покачала головой и нахмурила брови. Потом посмотрела восторженно вверх. Катя инстинктивно повторила это движение.
И в это мгновение яркий свет померк. Будто небо разверзлось и провалилось в пустоту. Резко спало напряжение с барабанных перепонок. Сразу возникло множество звуков: громкий всплеск воды вокруг, отдаленные тревожные крики, клокочущие и булькающие. Прохладный воздух с шумом входил в напряженные легкие, и все внутренности будто обжигало. Душил мучительный глубокий кашель, выворачивающий наизнанку. После волшебного света Катя с трудом различала окружающие ее реальные предметы.
Она почувствовала, как кто-то крепко схватил ее за руку и снова потащил. Было очень неудобно. В нос и в рот затекала вода. Мешало собственным движениям чужое тело. Катя захлебываясь начала протестовать. Было странно слышать свой совсем незнакомый голос. В полумраке она, наконец, различила лицо. Сергей. Но он не отпустил ее, несмотря на сопротивление, до тех пор, пока дрожащие колени не коснулись земли.
Рыжие языки пламени лениво облизывали древесные угольки в глубоких перетяжках, словно гигантские тела серых гусениц. Мелкие искорки отлетали в сторону вместе с дуновениями легкого ветерка, как живые кружили вокруг, а потом медленно оседали. Катя с большим удовольствием дожевывала ароматный, немного подгоревший кусок мяса. Саша все еще заметно нервничала, но глупых вопросов уже не задавала. Общее возбуждение по поводу произошедшего потихоньку спадало.
- Ты как? - все же не выдержала подруга.
- Мясо просто класс! - весело ответила Катя.
- Издеваешься? Сама виновата. Вот и грызи теперь угольки, - сердито буркнул Сергей.
- Совсем даже нет. У тебя классно получилось! - парировала Катя. - Я имею ввиду мясо, а не способ спасения утопающих. Еще чуть-чуть и вывих, а может быть, даже перелом мне был бы обеспечен.
- В такой момент не задумываешься, за что хватать. Главное вытащить из воды. При искусственном дыхании ребра ломаются очень часто, но шанс спасти человеческую жизнь того стоит!
- Прости, я не так сказала. Я очень благодарна тебе. Не знаю, где бы сейчас была, если бы ты меня вовремя не выловил...
- Глупости, ты сама выплыла бы. Когда Саша закричала, не увидев тебя на воде, я кинулся к берегу. Нырнул, думал искать придется. Боялся, как бы течением далеко не отнесло. Но ты очень быстро показалась совсем рядом от меня. Я просто от испуга растерялся немного, поэтому и поволок тебя как мешок.
- Хорошо хоть искусственного дыхания делать не пришлось... - попыталась пошутить Катя, - все равно, огромное тебе спасибо!
- Не за что, но больше так не надо делать, хорошо?
- Я буду очень стараться! - засмеялась Катя. - Как все-таки хорошо иметь в семье медика!
- Да уж, сапожник без сапог, - грустно вздохнула Саша. - Ну, правда, не всегда..., - поправилась она под гневным взглядом мужа.
Катя упивалась свежим вечерним воздухом. Сильное возбуждение сменилось сладкой усталостью. Но внутренне, она чувствовала себя бодро и свежо, будто заново рожденной. Только одна мысль не давала ей покоя.
- Сереж, а ты, правда, со мной рядом никого не видел?
- Когда?
- Когда вытаскивал?
- А кого я должен был увидеть? - удивился он.
- Ну, я не знаю...
- Чудище речное, тащившее тебя в пучину, я отпугнул громкими всплесками, а Саша истошными воплями! - засмеялся он. Саша на него шикнула и нахмурилась.
- Кать, не обращай на него внимание. Здесь могут быть водовороты, сильные подводные течения. Ты видимо, в одно из таких и попала. Вот тебе и показалось, будто тащит кто-то. - Саша взяла подругу за руку и взглянула ей в глаза. - Тебя что-то беспокоит? Расскажи.
- Ты права. Момент, когда меня потянуло ко дну, я хорошо помню, хоть и испугалась сильно. А вот когда выплыла - нет. Я уже с жизнью попрощалась. А потом яркий свет. И девушка, очень красивая. Это она меня вытолкнула.
Саша удивленно на нее смотрела. А Сережа снова рассмеялся.
- Есть очень много свидетельств, что люди, близкие к смерти или пережившие клиническую смерть видят тоннель и свет впереди. Это всплески активности мозга. Организм так устроен, что до последнего система поддерживает самые важные для выхода из кризиса органы в работоспособности. Мы подсознательно боремся за жизнь, срабатывает механизм самосохранения. Сердце не бьется или легкие отказали - шанс еще есть. А умрет мозг - возврата уже не будет. И никто уже ничего не увидит и не расскажет. А резкий выброс адреналина в кровь при страхе смерти может вызывать галлюцинации. Вот тебе и девушка в ярком свете... Чистая физиология...Ты ведь хвоста у нее, надеюсь, не видела?
- А почему ты спросил?
- Вы ведь днем о чем беседовали? Купалу вспоминали? Хотели через костер прыгать? Вот вам и окончание сказки. Мозг подобрал самое верное завершение. Русалка. Конечно. Кто еще мог привидеться в воде? Только волшебное существо может спасти. А как же гений самого организма, хватающегося за жизнь? Почему нельзя поверить в себя без всех этих психологических штук с потусторонними силами и другими мирами?
Катя хватала воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Слов не было. Сережа прав или не прав? Ведь она так отчетливо помнила ясные глаза и теплую улыбку? Но причем тут русалки в купальскую ночь?
- Мам, а почему папа смеется? - робко спросила все еще напуганная Алина. - Помнишь, мы с тобой читали, что у наших русалок хвостов не было. И еще их как-то странно, по-другому называли. Марфами, что ли...
- Мавками, - поправила Саша дочь.
- Хорошо, с хвостом я поторопился. Но в остальном-то все так?
Мужская логика и женская как небо и земля. Девчонки задумчиво смотрели на пытавшегося здраво рассуждать Сергея, верили ему, конечно. Но, что-то другое внутри, так ждало и по-детски жадно впитывало ощущение чуда. Может и правда русалка вырвала Катю из лап потревоженного в его день рождения водяного? Хотя бы здесь и сейчас сказка ожила. Пусть завтра вместе с утренними лучами рассеется как сон это ощущение, но в этот миг сердце бешено бьется, а глаза пытаются разглядеть в темной воде глубинный свет и блеск волос речной красавицы.
Девчонки переглянулись, поплотнее прижались друг другу и придвинулись ближе к огню.
- Так, конечно так, - Катя попробовала справиться с волнением. - Ты все правильно объяснил. И мы с тобой согласны. Только мне не совсем понятно, причем здесь русалки? Папоротник, костер, венки в воде, говорящие растения - все ясно. А марфы причем?
- Мавки, - снова поправила Саша. - Есть такая старая славянская сказка или легенда. Тогда еще не было на Руси христианства. Люди верили в природу и родственным ей божествам. Нам с Алиной она очень понравилась.
- Мам, расскажи. У тебя так красиво получается..., - Алина настойчиво дергала Сашу за рукав куртки.
Катя затаила дыхание, когда подруга начала рассказывать:
- История эта началась на берегах реки Ра. Некоторые историки считают, что наш Батюшка Дон, у кромки воды которого мы сейчас с Вами сидим, когда-то носил это имя. Случилось так, что однажды бог Луны и Домашнего Огня Семаргл, сын Сварога бога Неба, стоящий ночью в небесах на страже и охраняющий мир ото зла, встретил здесь богиню ночи - Купальницу. Они полюбили друг друга. Но бог Огня не мог покинуть свой пост. Купальница терпеливо ждала его и звала. Лишь раз в году в день Осеннего Равноденствия он решается откликнуться на зов Купальницы. И тогда Ночь становится длиннее дня и в мир черным облачком проникает зло. После одной такой встречи, через девять месяцев, в день Летнего Солнцестояния у Семаргла и Купальницы родились дети: мальчик Купала, названный в честь матери, и девочка Кострома.
- То есть, сегодня они родились? - с восторгом перебила ее Алина.
- Если верить преданию, то да, - подтвердила Саша и продолжила рассказ.
Прошло немного времени. Дети подрастали. Однажды к Ра реке прилетела птица смерти - Сирин. Она была очень красива и пела чудесные песни. Но кто слушал ее - тот забывал обо всем на свете и следовал за ней в царство Нави.
- Что за птица и царство какое-то чудное? - хмыкнул Сергей.
Саше понравилось, что и он прислушивается. Пусть и подтрунивает над ней и ее рассказом, но все же сразу не отрицает.
- Ну, про птицу знаю лишь то, что у нее по верованиям древних славян лицо очень красивой женщины, а тело покрыто перьями. А Навь - мир подземный, где обитают тени прошлого: предки, бестелесные духи. В древности прошедшее время было особо почитаемо: люди верили, что жизнь вершится по кругу и предки возвращаются в третьем поколении. По тем же верованиям есть еще Явь - мир земной, настоящий, сущий, явленный сейчас, вещественный. А так же Правь - всеобщий закон, установленный Богом, воплощение правды и мудрости. Всякое земное существо, пребывающее в Яви, выполняет волю Прави, само становясь ее частицей. Эти три силы олицетворяют Время в славянской мифологии, управляя мирозданием. Ну, как, понятно?
- Не очень. Ладно, продолжай свою сказку...
Саша улыбнулась мужу, задумалась.
- На чем я остановилась? Ах, да... Так вот, не послушались Купала и Кострома предостережений своей матери Купальницы, тайком от нее побежали послушать чудесную птицу, и от того приключилось несчастье. Судьба разлучила брата и сестру. Мальчика Купалу по велению Повелителя Тьмы гуси-лебеди и птица Сирин унесли за тридевять земель.
- Вот что значит не слушать родителей, - теперь уже укоризненно пробурчал Сергей и грозно посмотрел на дочерей. Те притихли, съежились и теснее прижались к маме. Саша ласково улыбнулась и обняла детей.
- После этого минуло много лет. Кострома росла одна и выросла она писаной красавицей. Однажды она, гуляя по берегу реки, сплела венок. Она хвалилась, что ветру не сорвать его с ее головы. По поверью, это означало, что она не выйдет замуж. За такую похвальбу боги ее наказали. Сильный Ветер поднялся как из ни откуда, сорвал венок и унес на воду. Там его подобрал Купала. Плыл он в ладье, увидел в реке венок, да и поднял его. А по обычаям того времени, если юноша брал в руки венок, сплетенный девушкой, то обязан был на ней жениться. Купала и не возражал - очень ему приглянулась незнакомка. И Кострома полюбила прекрасного юношу с первого взгляда. Сыграли они свадьбу. И лишь после этого боги сообщили Купале, что женился он на собственной сестре! Такой позор можно было смыть только смертью. Бросилась Кострома к темному лесному озеру, нырнула в него с головой, но не утонула, а превратилась в лесную русалку - Мавку. Погиб и ее брат, бросившись в костер.
Девочки вздрогнули. И даже Катя поежилась, глядя на пламя. А Саша продолжала:
- Месть богов удалась, но мало было в том для них радости: вышла она слишком жестокой. Небожители, раскаявшись, решили вернуть Купалу и Кострому к жизни. Но даровать им вновь человеческий облик было нельзя, а потому превратили их в цветок Иван-да-Марья, где желтым, огненным, цветом сияет Купала, сине-фиолетовым, как придонные воды лесного озера - Кострома. Раньше этот цветок так и назывался - Купала-да-Мавка. Лишь потом, в христианские времена его переименовали: на 24 июня выпадает праздник в честь Ивана Крестителя, и Купала стал Иваном, а несчастную его сестру нарекли в честь Богородицы - Марией. Так цветок обрел новое имя - Иван-да-Марья. Он самый главный на обоих праздниках, Купалы и Костромы. Да, и символы очищения от греха остались все те же: огонь, через который парами прыгают влюбленные, и вода, которой поутру умываются. Катя, теперь ты понимаешь, почему я так удивилась твоей находке именно сегодня? А потом этот твой неудачный заплыв?
Вместо ответа у костра повисла тишина. Было слышно слабое потрескивание догорающих поленьев и робкий голос одинокого сверчка.
- Все, девчонки, нагулялись, накупались - пора возвращаться, поздно уже, - первым нарушил тяжелое молчание Сергей. Его обычный, деловой тон вывел всех из забытья. Все, что произошло ранее, показалось вдруг смешным, будто померещилось что-то в темной комнате. Но вот включили свет - и страхи рассеялись. Все разом с облегчением вздохнули и очень быстро засобирались домой.
Машина медленно пробиралась по окутанным ночной тьмой холмам. Сережа молчал и внимательно смотрел на извилистую дорогу. Девчонки задремали, пристроившись маме под крылышком, как маленькие птенчики. Уткнулись носиками и мерно посапывали. Саша сидела тихо, не шевелясь, чтобы их не беспокоить. А Катя смотрела в окно. Возбуждение от всего произошедшего прошло, и навалилась усталость.
Приехали. Полусонных дочек Сергей занес в дом. Вещи разбирать не стали. Быстро приготовились ко сну и попадали по кроваткам. Саша постелила Кате на диване в гостиной.
- Ну что, спокойной ночи! Не забудь сказать: 'Засыпаю на новом месте - пусть присниться жених невесте'! - Саша улыбнулась и обняла Катю. - И забудь обо всех глупостях, что я тебе наговорила. Хорошо?
Катя кивнула ей и удобно расположилась на диване. Она просто валилась с ног, но на душе был спокойно, несмотря на полный самых разных событий день. Девушка сладко зевнула и потянулась. 'Как же все же хорошо, что я приехала снова сюда!' - подумала она засыпая.
Множество разных звуков наполняют деревенское утро. После шума города кажется, порой, будто оглох от тишины. Потом появляются голоса животных. Петух у Саши кричал совсем даже не громко, встречая рассвет. Кудахтали где-то рядом под окном куры, шелестели крыльями. Покряхтывали домашние утки, громко шлепая по двору своими перепончатыми лапами. Недовольный Дик катал пустую миску около своей будки и гремел цепью. Катя слышала и не слышала этот знакомый ей гомон. Она давно проснулась, но никак не могла выбраться из тягучей сладкой пелены. Не хотелось двигаться. Она блаженно закуталась в одеяло и пыталась снова погрузиться в сон. Все кругом казалось нереальным. Жизнь была там. И очень хотелось в нее вернуться.
Саша осторожно вошла в комнату. Она остановилась у двери и пыталась рассмотреть, спит ли еще подруга. Катя приоткрыла один глаз и тут же закрыла. Прятаться оказалось поздно. Конспирация была раскрыта. Откуда ни возьмись, появились Алина с Ульяной. Через мгновение они уже прыгали по постели и теребили так плохо притворявшуюся гостью. Девчонки весело смеялись. Катя пыталась отбиться, но все было безрезультатно. Она стала их щекотать и пощипывать. Радости не было конца. Саша не торопилась придти на помощь к подруге. Она лукаво наблюдала за веселой компанией.
- Вот оно утро в большой семье! Подумай еще хорошенько, прежде чем мечтать об этом! Ни секунды покоя от них! И главное теперь на веки вечные такое счастье! - смеялась она, глядя на безуспешные попытки Кати вырваться из объятий своих дочерей.
- Да уж, куда нам, привычным к тишине и покою! - хохотала Катя, уклоняясь от летящей в нее подушки.
- Может погостишь подольше? Буду тебе очень признательна за возможность хоть иногда переключать на тебя их бьющую ключом энергию. Я из сил выбиваюсь значительно раньше, чем их источник иссякнет...
- Вот она и пришла, старость...
- Что? - нахохлилась Саша. И в Катю полетел большой плюшевый медведь.
- Так не честно... Война на два фронта... Придется искать союзников...
Плюшевый медведь полетел обратно. А за ним и подушка. Девчонки с визгом кинулись к маме, и Кате наконец-то удалось улизнуть. Запыхавшиеся дочери повисли на Саше.
- Все, перекур, точнее переем. Успокаиваемся, идем умываться, убирать постели и завтракать. Тете Кате нужно одеться. Пойдем.
- Фу, Саш, ты опять... Я чувствую себя на двадцать лет старше. Никаких 'теть'. Катя, просто Катя.
- Ладно, ладно, больше не буду.
Саша подняла руки в знак капитуляции, а потом повела пленных на утренние процедуры.
Каша была невероятно вкусной. Душистый травяной чай наполнил кухню волшебным ароматом. Катя лениво потянулась к яркой кружке с горячей жидкостью. Шумная компания отправилась по важным делам во двор. Подруги наконец-то оказались наедине.
- Вот так. Нет времени толком поговорить. Еще чуть-чуть и тебе уже пора собираться, - грустно вздыхая, пробормотала Саша.
- Ничего, главное увиделись. Поговорить мы и по телефону успеем...
- Нет, так не интересно. Глаза в глаза. Тогда будто души на мгновение соединяются и рушатся преграды. Будто утопаешь в собеседнике, ты не замечала?
- Да, наверное, это так. Я постараюсь еще выбраться. Да и Вы приезжайте ко мне.
- Ты, выбраться? - усмехнулась Саша. - Обещанного три года ждут. Я вот тебя именно столько последний раз ждала.
- Да ладно тебе. Начало положено. Скоро буду. Лето только началось.
- Слово даешь?
- Зуб.
- Смотри, я передний заберу...
- С тебя станется.
- Ты хоть капельку отдохнула от своей бурной городской жизни? Мы тебя с девчонками совсем замотали?
- Что ты, я просто великолепно себя чувствую. Воздух здесь одурманивающий какой-то. Накупалась, выспалась...
- Ну, про накупалась, я промолчу. Ты нас вчера жутко напугала. Я такого натерпелась! Больше тебя в воду не пущу. На бережке позагорать и ножки помочить. Не знаю как тебе, а мне еще жить хочется!
- Глупости. Всякое бывает. Я, правда, тоже немного струсила. Или не немного...
- А жених приснился? - попыталась сменить тему Саша.
Катя задумалась. Она замолчала и как-то странно посмотрела на подругу.
- Приснился.
- Что, правда?
- Ага. Я всегда смеялась над этой шуточной присказкой, но в тайне надеялась. Я такой сон видела... Никак отойти не могу. Рассказать?
- Расскажи. Я заинтригована.
- Скорее всего, это последствия вчерашнего. Ночью во сне мы обрабатываем то, что увидели днем. Мозг трансформирует реальную картинку в подсознании и пытается либо сделать какие-то выводы, либо архивировать ненужную информацию. Возможно, при архивации данные искажаются или накладываются на уже существующие, вот и получается такая ерунда. Это я так себя успокаиваю, - пояснила Катя сбитой с толку подруге. - Просто Сережа твой на дежурстве. Кто еще сможет остановить бурный полет нашей с тобой фантазии...
- Не томи. Ты своими странными выводами потом поделишься. Рассказывай лучше сон.
- Хорошо. Я плохо помню, как я оказалась в лесу. Передо мной узкая тропинка. Высокие крепкие деревья нависают со всех сторон. Они шелестят кронами, будто переговариваются. Я смотрю вперед. Там брезжит яркий свет. Он манит меня к себе. Я иду. Деревья не пугают, нет. Они друзья, я чувствую это. Свет впереди становиться все сильнее. Потом проявляются очертания хрупкого силуэта. Я не могу различить деталей, но вижу, что это молодая девушка с длинными светлыми волосами. Они развеваются на ветру, как мягкие ветви березы. Девушка улыбается мне. Она машет рукой, будто зовет за собой. Я не вижу ее лица - свет мне в глаза бьет. Но чувствую, что она очень красивая и добрая. И свет льется, будто не от прогалины в лесу, а от нее. Я подхожу ближе, а она удаляется. Меня тянет магнитом к ней. Она смеется и идет все дальше и дальше. Я устала, выбилась из сил, но все равно иду за ней. Вдруг все резко меняется. Она исчезла. А я на большой открытой поляне. Я не знаю, куда идти и что делать. Я в растерянности. Несколько раз оборачиваюсь вокруг себя. Свет начинает гаснуть, будто вечереет. Мне страшно. Надо где-то укрыться. И тут я вижу невдалеке домик. Он похож на большую летнюю веранду с окнами, вместо стен. Подхожу ближе. Дверь приоткрыта. Я зашла внутрь. Пусто и гулко. Иду по коридору. Он оказался очень длинным. Будто я в корпусе какого-то дома отдыха или школы. Я касаюсь крашеных стен рукой. Холодные. Коридор петляет, поворачивает. С одной стороны тянуться огромные окна за тюлевыми занавесками. В них виден лес, и свет гаснущего светила. С другой стороны стена и множество дверей. Но я почему-то не хочу в них заглядывать. Меня влечет сам коридор. И чем дальше я иду, тем сильнее чувство, что я не одна иду по нему. Будто кто-то рядом со мной. Он наблюдает. Он так же касается осторожно холодной стены, так же задумчиво смотрит в окно. Его присутствие все более осязаемо. Я чувствую дыхание рядом. Но оно не пугает меня, наоборот, успокаивает. Кажется, еще мгновение и я увижу своего спутника. И я вижу. Только не его, а себя его глазами. Коридор, окна и растерянную себя. Я всматриваюсь в свое лицо. Оно размыто и нечетко, будто отражение в темном стекле. И тут я понимаю, что смотрю на себя в темное окно. Солнце совсем погасло. За окном темень и я как в зеркале вижу себя. Или не себя. Что-то движется за стеклом. Я подхожу ближе, что бы рассмотреть. Там кто-то есть, я чувствую. Дикий зверь? Внутри все съеживается от страха. Нет. Там такой же коридор. Я вижу отражение дверей с той стороны и отблеск от стекол. Кто-то стоит напротив меня. Я не могу различить его лица. Он высокий и сильный. Я понимаю, что это Он, тот, которого я всегда искала в толпе. Он моя половинка. Он видит меня. Он так же как я стремиться подойти ближе. Я чувствую грусть в его глазах. Я пытаюсь рассмотреть его и не могу. Я, кажется, всегда знала, как он выглядит, просто забыла. Я искала его, ждала. И он тоже. Мне невыносимо быть так далеко от него. Я так хочу коснуться его, почувствовать его тепло, что становиться физически больно от ощущения пустоты. Я тону в его глазах за стеклом, я растворяюсь в нем, растекаясь по всем клеточкам. Я чувствую, что проникновение взаимно. Он тоже часть меня. Мы очень близко, но стекло разделяет нас. Я тяну руку, чтобы прикоснуться к нему. И он протягивает свою. Я четко вижу его пальцы. Они все ближе к моим. Но огонь внутри нас наталкивается на холодное стекло. Я коснулась его руки и почувствовала только пустоту. А потом резко проснулась.
Катя выдохнула и замолчала. Саша как завороженная наблюдала за ней. В кухне повисла тишина. Они обе не знали, что сказать.
- Саш, знаешь, сон был такой яркий, что я не знаю до сих пор, это моя фантазия или кусочек другой реальности. Будто я на какой-то момент оказалась в параллельном измерении. И мне радостно, что я там побывала. Он есть, я жду его. И страшно одновременно. Вдруг наши пути так и не пересекутся?
- Пересекутся, вот увидишь, - попыталась успокоить подругу Саша. - Если ты видела его, значит все это непросто так. Это Дар тебе - знание того, что Он есть и тоже ждет тебя.
- Или Наказание. Наши Судьбы прописаны кем-то Великим и Мудрым. А я в своих попытках разглядеть свой путь могла потревожить его спокойствие. Нужно идти намеченной им дорогой, не оглядываясь назад и не пытаться свернуть или заглянуть за следующий поворот раньше времени. Если идешь - иди, не раздумывай. Вот он мне и показал. Он есть, ты права. Только пути ваши параллельны и никогда не пересекутся. Вы будете ждать, но все напрасно. Нужно жить сейчас, а не грезить о большем в неизвестном будущем. Теперь я буду еще больше терзаться, зная, что Он есть, но не со мной. Изменить ничего нельзя. И мне никогда не увидеть Его на яву, не прикоснуться...
*****************
В избе было тепло и уютно. В печи потрескивали поленья, и сладкий жар мягко обволакивал и баюкал. Рыжая кошка свернулась мягким клубочком на лавке и громко мурчала. Добронрава месила тесто. Его мягкие бока легко поддавались и принимали желаемую форму. Сильные руки ласково поглаживали благодатную массу. Сейчас самое время молитву прочесть, за хлеб спасибо сказать, ан нет. Мысли все там, за порогом теплого жилища. Где ж эти сорванцы? Великая Мать, защити их. Пронеслась уж давно золотая колесница, и угасло осеннее Светило. Холодные капли сыпались с осиротевшего и остывшего небесного свода. Куда они запропастились? Ох, не обидели б лихие люди...Что-то часто они стали встречаться рядом с селением.
Невестка мерно покачивала люльку и тихо напевала что-то. Да, прошло время, когда Добронрава могла оберечь своих деток, огородить их от всего мира, своим материнским крылом закрыть от всех невзгод. Один за другим оперяются и вылетают из гнезда. Вот и первый внук уже пришел в этот мир. Среднему сыну тоже уже невесту подобрали, избу всем родом построили. По первому снегу свадебный обряд проведем. Да и младший, Ратя, уж скоро совсем женихом станет. Только в голове у него ветер. Все о подвигах мечтает ратных. Какой из него воин? Говорила ж, не к добру отец дал ему имя - Ратмир. Наше дело хлеб и детей растить. Полно уж, деды навоевались в свое время. Старики рассказывают, почти никого из мужчин не осталось, когда род поднялся со старых своих земель и сюда перебрался. От вражды междоусобной и от жадных князей подале. Так Белые Журавли стали Черными. Вдовы да дети-сироты из лесных чащоб да топких болот на эти земли и перебрались. Мир всем нужен, спокойствие. Только песни да сказки о былых подвигах в общинной избе тревожат неспокойную молодую душу. Не поймет он никак, что сказители хорошее помнят, о плохом умалчивают. О слезах материнских, о загубленных душах, о злой темной силе, что кружит над ратным полем, даже если меч свой поднимаешь для доброго дела. Уберечь дитятко, огородить от печалей и скорбей - вот она, материнская любовь и забота.
Ничего, успокаивала себя Добронрава, перерастет. Позабудутся детские шалости. Всему свое время. Только Дарушку жалко. Как хвостик бегает за ним, ни на шаг не отстает. Иной раз и не поймешь - девочка она или мальчик. Никак не усадить ее за девичье занятие. Хотя первая пряжа ее тонкая да ловкая получилась. Хранит ее Добронрава, ждет все, что дикий зверек скоро в ласковую кошечку превратиться. Опытный взгляд бросит соседка иной раз на ее дочку и ну снова бранить, да укорять Добронраву. Говорит, что жестче с девочкой надо себя вести. Не к лицу ей ребячьи забавы. Мягкая она, робкая. За Ратькину спину от всего мира прячется, будто боится чего. Так ведь не обижал ее никто. Да и наказать не в силах. Вот и растет дичок.
Ох, как хотела Добронрава, чтобы у нее дочка была. Умирали ее детоньки, только народившись на этот свет. Откроют свои глазочки, взглянут на матушку, и снова забирают их силы небесные в свою обитель. Сколько слез выплакала Добронрава тогда. Как отмолить пыталась их еще нерожденных, жизнь им хотела дать. Трое мальчишек родились здоровенькими. Смирилась Добронрава. Радовалась успехам сыновей. Но затаенно мечтала о дочери-помощнице. Услышали ее мольбы силы небесные. Только справиться она никак не может с дарованным ей дитя.
Хорошо помнит она тот морозный вечер. За порогом холод и мрак. Свирепая Марана царственной рукой своей, бурей стучится в каждый дом. Снежные вьюги и метель кружат так, что любому путнику, случайно ли, нарочно ли оказавшемуся в их досягаемости скорая гибель грозит. А в доме тепло и уютно, как сейчас. Мерно потрескивает в очаге защитник и кормилец Огонь. Дядюшка Домовой недовольно посапывает за печкой, ворочается. Быстро вьется веретено в руках у Добронравы. Не спиться ей почему-то. Тревожно на душе. Ратька тоже вертится, в полудреме, постанывает. Открыл глаза. Посмотрел на нее так грустно и печально и сказал:
- Мам, там человек в снегу замерзает. Помочь ему надо.
- Тебе приснилось сынок. Ложись, спи спокойно. Все хорошо.
- Нет мам. Меня звал кто-то. Тихо-тихо так, по имени. Помочь просил, защитить. Я пойду, посмотрю.
- Куда ты, сынок? Никого там нет. Дым голос бы подал. Видишь, под лавкой спокойно спит. И ты ложись.
Ратька лег. Подложил свою маленькую ладошку под щеку. Зевнул. Закрыл глаза. Через мгновение снова открыл и встал.
- Нет, мам, пойду, посмотрю. У него глаза голубые такие. Добрые и грустные. Помощи ждут.
- Подожди, давай отца разбудим. Смотри как там жутко. Куда ты, маленький?
- Не надо, не буди. Он рядом где-то.
Дым и правда вылез из-под лавки и направился к двери. Засуетился, но не залаял как на непрошенного гостя. Заскулил тихо. Добронрава встала, отворила дверь. В натопленную избу ворвался снежный вихрь. На запорошенном пороге, в холодном мраке темнелся какой-то сверток. Добронрава вгляделась в окружающую тьму, но ничего больше не разглядела. Робко взяла сверток и быстро притворила дверь.
Небольшая корзина, закутанная в тряпье - вот что собой представлял этот сверток. Добронрава стряхнула снег и раскрыла лохмотья. Потрясенная она отпрянула от неожиданности.
- Что там, мама?
Ратя подошел ближе и тоже взглянул на сверток. Ясные голубые глаза внимательно рассматривали незнакомцев. Маленький ротик дрогнул на мгновение и растянулся в улыбке.
- Мам, такие глаза я видел во сне. Это малыш? Это он звал на помощь, да?
Добронрава удивленно переводила взгляд с сына на подкидыша. Видимо Боги даровали именно им это дитя. Она взяла кроху на руки. Малыш не заплакал. Он все еще улыбался. Добронрава развернула тряпицу, в которую было завернуто дитя. Лохмотья на корзине были грубыми и старыми, а пелена на малыше из дорогого тонкого и мягкого шерстяного сукна. Девочка. Сердце радостно забилось.
- Ратя, подержи кроху. Я разбужу все же отца. Будем держать совет.
Ратмир очень осторожно взял на руки малышку. Она заерзала, попыталась повернуться, а потом затихла. Снова подняла на него свои огромные голубые глаза, доверчиво взглянула и закрыла их. Через мгновение она стала тихо посапывать. Уснула. Держа этот сверток в руках, Ратмир вдруг сразу повзрослел, почувствовал себя старшим, сильным. Мать почувствовала, что именно тогда он решил защищать это крохотное существо. Всегда. Добронрава не могла отвести от детей взгляда.
Семейный совет постановил: оставить девочку. На утро собрался весь род в общинной избе. Все жалели кроху. Сетовали на злых людей, которые в такой мороз смогли оставить дитя без защиты. Но в род принять побаивались. Уж очень не похожа она была на Журавлей. Кожа белая, волосы светлые, глаза голубые. А Журавли все чернявые, кареглазые. Но Тихомир был непреклонен. Не ожидала от робкого мужа Добронрава такого упорства. Так и осталась она в их семье. Как божий дар голубоглазая Дарена. Принял ее и род. Воде, Солнцу, Ветру и Земле представил ее Тихомир. Получила она свое крещение.
С того самого дня Ратя и Дарушка неразлучны. Сначала он от колыбельки ее не отходил, потом она, как подросла, стала его вечным спутником. Смотришь, бежит стайка мальчишек по улице, а меж них серым Воробышком порхает маленькая светловолосая девчушка. И сколько не пыталась мать ее образумить да утихомирить, все без толку.
****************
Мирка крепко держал Дару за руку. Она дрожала всем телом и тихо всхлипывала. Он никак не мог понять ее беспокойство с самого утра. Сначала она смеялась по пустякам, пыталась шутить и веселиться. Но в ее огромных глазах все время таилась грусть. Потом резко замолчала и притихла. А теперь грусть сменилась отчаянием. Мирка неоднократно пытался расспросить ее о причине беспокойства. Но все было тщетно. Все, что удалось ему из нее вытащить, было лишь каким-то бредом. Дара доверчиво посмотрела ему в глаза и тихо прошептала тогда: 'Пришло время - летит птица Сирин, петь свои песни. Мирка, ты ведь не бросишь меня, не пойдешь за ним? Ты же обещал не бросать меня никогда?'. И сколько не убеждал он ее не тревожиться, ответом было лишь грустное молчание. А сейчас она вдруг успокоилась, улыбнулась и погладила его по руке, будто прощаясь, и тихо сказала:
- Ну что ж, значит судьба такая. По-другому, я все равно поступить не смогла бы.
- Да о чем ты все думаешь? Что случилось? Аль обидел тебя кто?
- Нет, меня никто не обижал. Только сон я видела. Проверить хочу. Поможешь мне?
- Опять сон. Что за глупости ты снова себе придумала?