Голые ветви рябины. И красные, почти багровые гроздья на темных нитях-ветвях паутины. Серое небо. Грязно-коричневая сморщенная листва и пронизывающий холод. Преддверие зимы.
Шарф срывается с шеи, и пытается улететь. Едва успевает поймать за бахрому... полы пальто хлопают по ногам и кончики, отросших. волос щекочут щеки.
Он сумрачно смотрит на рябину, трет щеки и отворачивается. Холодно. А подъезд он вот, рукой подать. Так какого черта он остановился, увидев рябину, которая растет на газоне перед его подъездом?
Он поднялся домой, поел яичницы с подгоревшими помидорами, потом выпил дрянного растворимого кофе из пакетиков. Нет ничего хуже этой пародии на кофе - пакетики три в одном. Только вот дойти до магазина, где есть нормальный кофе в зернах лень. Никак не выходила из головы картина рябины посреди пустого скучного газона, с голыми ветвями и яркими гроздьями ягод.
Утром выпал первый снег и он надел свитер под пальто, чтобы не замерзнуть. Вышел из подъезда и поднял взгляд на рябину.
Белый снег. Он всегда белый, когда первый.
Летящий снег. И рябина... Ветви кажутся ещё темнее, а багровые гроздья ещё ярче.
Он стоял и смотрел на рябину. Потом словно очнулся и зашагал прочь, но все же обернулся однажды.
Вернулся он уже в сумерках и свет лампы над крыльцом подъезда позволил ему снова взглянуть на рябину.
Темный ствол терялся где-то у самой земли в темноте, и лишь несколько веток дотягивались до света, так что видны были всплески красных ягод, на которых сверкала белая шапочка.
Он поднялся домой, в пустую квартиру. Долго курил на кухне, глядя куда-то в пространство, которое находилось за стеной. Выпил три кружки того же кофе, что и вчера. Налил четвертую, выматерился, поднялся из-за стола и прошел в комнату, где разместил свою мастерскую. Долго смотрел на начатый портрет заказчика и тер щетинистый подбородок.
Задумчиво смешал краски. И так всю неделю ленился, а за портретом придут завтра. Он работал почти до четырех утра, но портрет закончил. Симпатичная девушка у этого парня, лицо приятное, глаза большие наивные. Приятно было даже рисовать. Но все это отмечал с каким-то равнодушием рабочего, честно отпахавшего свою смену.
Вытер кисти, глянул на часы и усмехнулся. Глаза слипались.
Он завалился в кровать, скинув только тапочки. Натянул на себя край шерстяного одеяла и задремал. Ему снились темно-красные гроздья рябины под маленькими снежными шапочками снега на ветвях, покрытых инеем. И он сам с мольбертом на ступеньках подъезда.
Из сна вырвал настойчивый дребезжащий звонок. Он проснулся и поморщился. Там что-то разболталось, после того как кто-то саданул по звонку кулаком, с тех пор он и дребезжит. Надо бы разобрать и посмотреть, что там не так.
Парень бурно радовался и благодарил. Портрет ему понравился.
Он стоял и зевал. Обнаружилось, что портрет не в чем нести. Он окопал кипу газет, которые постоянно суют в качестве бесплатной почты в ящики, и парень заботливо упаковал свое сокровище, страшно скрипя прозрачным скотчем.
Когда заказчик ушел, он задумчиво пересчитал деньги и подумал, что надо сходить в магазин. Холодильник был полупустой. Месяц был удачен на заказы, и деньги были. Но все было как-то не по пути. Тем более, что на пути с работы, несколько ларьков, где он покупал что-нибудь перекусить по быстрому.
На глаза попалась стопка квитанций за квартиру, газ и телефон. Да до этого тоже надо сходить. А можно и не ходить, вдруг вспомнил он. На неделе должна зайти мать. Она всегда добегала до почты, где можно было оплатить счета. Надо будет позвонить и спросить, когда она собралась к нему в гости.
Он снова зевнул и пошел досыпать.
Вечером мать позвонила сама. Он слушал её щебетание и кивал в трубку. Потом вспомнил про квитанции и попросил занести их на почту. Денег он даст. На другом конце трубки заторопилась, конечно, она зайдет, ведь ему некогда.
Потом он сидел перед телевизором и медленно щелкал каналами телевизора. Наконец нашел какой-то боевичок и остановил. Подумал, что стоит выйти купить пивка. Заслужил. Но так и уснул перед телевизором.
Утром выключили горячую воду. Он мрачно выпил своего кофе, почесал отросшую щетину и плюнул. Бриться с ледяной водой не было никакого желания.
Оделся и отправился на работу. Настроение было поганое.
Железная дверь подъезда поддалась с трудом, и в лицо ударил ноябрьский ветер с колючими мелкими снежинками.
Рябина качнула ветками, словно приветствуя. Несколько алых бусин мелькнули в воздухе и упали на заледеневший асфальт.
Он поднял воротник пальто повыше и брезгливо окинул взглядом соседа с первого этажа, который привалился к стволу рябины, абсолютно не в состоянии держаться на своих собственных ногах
Рябина снова качнула ветвями и в этот момент алкаголика начало рвать. Он отвернулся, чувствуя неловкость пополам с брезгливостью. Рябину стало безумно жалко. Быстро спустился с крыльца и зашагал в сторону остановки.
День тянулся невыносимо медленно, но все же закончился. По пути домой, он вспомнил о вчерашнем желании и зашел в ларек, купить пару бутылок пива. Тем более один из коллег подкинул кассету с каким-то новым боевиком. Как раз на вечерний отдых. Плюс подкинули ещё один заказ. Надо было обмозговать, сколько стоило взять с заказчика, все-таки знакомый посоветовал.
Под рябиной сидел утренний сосед и его вечный собутыльник. Между ними на поребрике стояла бутылка водки, уже ополовиненная, а на газоне возле кустов валялась уже пустая бутылка.
Он поморщился, а в голове мелькнула мысль, что это неплохой сюжет для картины. Красные гроздья рябины над темным асфальтом и два алкоголика... В этот момент один из собутыльников с трудом поднялся и оборвал одну гроздь темных в сумерках ягод, грузно осел на прежнее место и протянул половину добычи второму.
- На рябинку любуе...тс? .. это прави..но, - он одним махом закинул в себя содержимое одноразового белого стаканчика и выдохом продолжил. - Вы б.. её.. красцавицу... нарисовали...
- Может, и нарисую, - буркнул он и нащупал в кармане ключи.
Дома он забросил в холодильник пиво, наскоро перекусил холодной картошкой, которая осталась ещё со вчерашнего дня. Разогревать было лень.
- Может и правда нарисовать? - пробормотал себе под нос. - Давно же хотел свою выставку.
Действительно давно, но все было некогда. Надо было на что-то жить, и свои художественные способности применял для портретной живописи под заказ. Ходил по квартире и в каком-то лихорадочном состоянии обдумывал, обсасывал мысль. Перед глазами вставала заснеженная рябина. Долго рассматривал холсты в мастерской. Потом вспомнил про заказ и решил, что сразу как выполнит его, начнет рисовать рябину. И тут же успокоился.
Достал из холодильника остывшее пиво и включил кассету, принесенную с работы.