Сегодня мне приснился высокий красивый мальчик с голубыми глазами, со светло-русыми волосами, зачесанными назад, черными, как будто тушью подкрученными наверх ресницами, прямым носом... Алый цвет его губ казался ярче, чем у других. Атлетическое телосложение. В общем, вокруг таких парней обычно вертится много девчонок. Красавчик, с отличным чувством юмора... Вадим - моя первая любовь.
И я вспомнила самую грустную историю в своей жизни.
* * *
Тогда мне было 15 лет. Я закончила 9 классов средней школы, и как ни уговаривала меня моя матушка остаться до 11-го, я решила поступить в театральное училище на актерское отделение.
Мы с подругой Натальей забрали документы из школы и махнули в соседний областной городок в 50-ти км от нашего Молодежного покорять вершины актерского мастерства. Но сразу потерпели неудачу. В училище, куда мы приехали, было режиссерское отделение, но поступить на него можно было лишь после того, как окончишь 11 классов общеобразовательной школы. И нам предложили пройти курс академического пения и стать дирижерами хора. Обратной дороги нет! И так как мы с Наташкой закончили 7-летнюю музыкальную школу, именно отделение хорового пения, решили остаться. Но дирижеров из нас не вышло. Бросили учебу и вернулись в свой Молодежный городок.
Куда дальше? В ПТУ? Стать поваром, швеей или маляром-штукатуром? Нет, - это не для меня! Я бредила сценой. И мы решили получить полное среднее образование в школе рабочей молодежи. Мы ее называли - вечерняя школа, потому что учились мы по вечерам. Я была твердо настроена вернуться в училище и поступить на режиссерское отделение, хотя там был жесткий отбор и большой конкурс. Я была уверена в себе. А Наталья - куда ветер подует, все одно за компанию.
Отдали документы. До 1-го сентября еще целое лето. Родителям вечно не до нас. Распорядок дня такой: утром - пляж, вечером - дискотека. Веселуха!
Моя семья тогда получила 2-комнатную квартиру в новом доме. И мы с подружками могли тусоваться в моей комнате: сплетничать, слушать музыку, а если удастся слить у отца из фляги немного бражки, даже немного выпивать.
Когда папа выходил из своей комнаты в коридор и видел, сколько пар туфель валяется на полу, слышал наш гогот и шумные беседы, всегда говорил: "Опять банда нагрянула! Ладно уж, сидите. Не курите и не хулиганите по подъездам - и то дело. Развлекайтесь, пока молодые; дома - это не на улице". Компания у нас была развеселая. Но порой, когда от меня все веселой толпой шли на дискотеку, я оставалась дома: выполнять обязанности сестры. Какие? Нянчиться с племянником. Вообще-то обычно это делала бабушка, то есть моя мама. Сережке было от роду один год.
Так как сестра моя Верка была постоянно в разъездах, заботиться о малыше должны были мы. Благодаря этому я рано научилась стирать пеленки, варить манную кашу. Но чего мы с Наткой боялись больше всего - это если вернемся с ночной дискотеки, а родителям на работу. Это значит: малыш останется с нами. А нам так хотелось спать! Но мы нашли выход из положения: ложились на пол валетом на расстоянии вытянутой руки, границы определяли пуховыми подушками. Получался прямоугольный такой манеж между нами - лучше не придумаешь! Усаживали в этот самодельный манеж из наших с Наташкой тел маленького Сережку с кучей игрушек, и это давало нам шанс хоть часок вздремнуть (а то и два!) Сережка, с большой резиновой соской, спокойно передвигался между нами, гремел погремушкой, чего-то лепетал, порой шлепал ладошкой по лицу и даже... писал. Но нам после столь бурной ночной веселухи, как говорят в народе, было "по барабану". Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало.
Потом приходило время его кормить и купать. Мы с Наташкой пели ему песни. Никогда не забуду эту получасовую колыбельную: "Придет серенький волчок и укусит за бочок...а-а-а-а-а..."
Мы читали ему стихи, танцевали, в общем, развлекали как могли.
Но когда домой приходила мама, мы с таким наслаждением вздыхали: "Все-о-о-о..."! Уходили в мою комнату, закрывались, ложились на кровать, смотрели в потолок и молчали. Тогда мне казалось, что мы спим с открытыми глазами.
А вообще Сережку все обожали. Он рос здоровым ребенком и не был плаксив. Вечно голопопый паренек в рубашонке белой. Хохотун. Страшно мне было однажды, когда он заболел. Кашлял очень сильно. Дышал тяжело. Хрипел.
Приходил врач, послушал, выписал пилюли. Матушка с отцом на работе в смене. Я возле его кроватки матрас расстелила, легла и слушаю, как он спит. "Хрип, хрип, хрип...", - и тишина. Я быстро вскакиваю среди ночи и слушаю: почему не дышит? Потрясу его тихонько пальцем. Слышу снова: "Хрип, хрип, хрип..." ну, живой, слава богу. Слушаю дальше - и так всю ночь, пока мать не сменит.
В то время я к такой жизни была не готова. Для меня это была такая ответственность, такой груз! Я была юна, и мне так хотелось погулять...
А сестра моя старшая Верка приезжала раз в полгода. Привозила немного денег, игрушки, подарки. И снова куда-то испарялась. Вечно у нее какие-то дела, проблемы. Если б не было меня, наша семья один в один напоминала б семейство из кинофильма "Маленькая Вера".
В общем, Верка уезжала. А у нас оставалось все, как прежде. Мать с отцом, вечно работающие: то в первую, то во вторую смену. Наташка моя, которую вечно выгоняли из дома. (А может, сама уходила, кто ее знает: проблемы у нее были в семье). Нам, конечно, и своих хватало, но мои ее очень любили, жалели: "Пусть остается, если некуда", - говорила мама. Она у меня очень добрая женщина, я таких людей больше в жизни не видела. Горе чужого человека и для нее всегда беда. В наше время быть таким человеком не модно. Хотя даже наше время ее ничуть не изменило.
Ну и мы с Сережкой мирно существовали в одной квартире. Помню, отвожу его в ясли, зимой, на санках, ветер, холодно, снег по лицу колкий, а нам в гору. Сережка лежит в шубе, теплой шапке, в шаль пуховую закутан. Семь часов утра. Не везу, не качу, а именно тащу! На улице еще темно. Вдруг чувствую: легко как-то стало везти. Оборачиваюсь - а он метрах в семи лежит в снегу как ни в чем не бывало. Потеряла парня! Я снова его гружу на санки и везу дальше. Везу с радостью великой, потому что знаю: сегодня до пяти часов я совершенно свободна, а вечером дома матушка. Побегу с подружками гулять!
В общем, это было предисловие, чтоб можно было понять, чем и как я жила в то время. Я продолжу. Так вот...
... В один прекрасный июньский вечер мы с подругами пошли на школьную дискотеку. При входе стояли преподаватели и пропускали исключительно учеников своей школы, но в потоке людей можно было просочиться незаметно. Поэтому у входа, как правило, стояло огромное количество молодежи. Все шумели, шутили, смеялись, чего-то выпивали. И среди толпы были мы - пять подружек. Бывших одноклассниц.
В этой веселой кутерьме можно было увидеть много интересного. Ребят, которые пытались попасть на дискотеку через окна второго этажа. Девчонок, выясняющих отношения. Молодежь, танцующую прямо под окнами танцзала, откуда доносилась громкая музыка. Шум, гам, бесконечное движение и вдруг...
Оно - одно лицо его. Очень красивое лицо. Это он. Я видела только его. Его одного. Мне казалось, кроме него сейчас никого не существует. Вокруг творилось что-то, напоминающее быструю перемотку фильма, и только его я видела четко, ясно на этом фоне. Его одного. Наверно, это и называется - любовь с первого взгляда!
Незнакомец что-то рассказывал своим друзьям, жестикулировал, громко смеялся. Я тоже улыбалась, хотя не слышала, о чем речь. Не знаю, сколько это продолжалось...но меня окликнули подруги, Наташка подхватила под руку, и мы уже шли по направлению к дому.
Наталья рассказывала что-то долго и увлеченно. Из ее рассказа я не уловила ни слова. Мне даже стало смешно. Просто мысли мои были заняты другим. И перед глазами все время было его лицо. "Кто он? Откуда? Как мне увидеть его снова?" - это все, о чем я могла думать в тот момент.
Какая-то развеселая компания знакомых звали нас в гости: у кого-то хата. Так называли квартиру, где можно остаться на ночь, пообщаться, поиграть в карты, пообниматься, если у тебя есть парень, выпить - ну, в общем, оттянуться. Если родители в командировке или работают в ночь. Утром все быстренько прибирались и расходились по домам. Дома, конечно, все должны быть предупреждены, что ты ночуешь, скажем, у подруги. У нас тогда не было сотовых телефонов, да и домашние были далеко не у всех.
Папа мой в отношении "не ночевать" был очень строг. "Вот принесешь в подоле, выгоню из дома", - часто запугивал меня отец.
Это сейчас в 16 лет переспать с парнем - нормальное явление. Еще лет 15 назад это было большим позором. Обнимались, целовались, но не больше. Постель только после свадьбы.
По этому поводу недавно слышала разговор одного молодого человека. Говорил он своему собеседнику примерно так: "Как после свадьбы? А вдруг нам не понравится? Я перчатки беру на один сезон, перед этим посмотрю со всех сторон: из чего сшиты, померяю, уютно ли мне в них? А жену беру на всю жизнь. Мне не нужен "кот в мешке".
Итак, вернемся к тому самому вечеру, когда я встретила свою первую любовь и тут же потеряла. В голове одни вопросы и ни одного ответа.
Девчонки побрели дальше гулять, а мне было велено сегодня явиться домой. Наверное, Сережку утром надо нянчить.
А на улице темно, страшно, тихо. Слышно только стук моих острых каблуков по асфальту. Провожатых нет. Мне тогда казалось, что какой-нибудь маньяк-насильник услышит тот самый стук моих каблучков и меня поймает. Я сняла туфли и беззвучно пошла по дороге. С левой стороны от меня находился детский сад, а с правой, чуть дальше, - пожарная часть. Туда я и думала бежать за помощью, если вдруг нападут хулиганы...
Бежать никуда не пришлось. Вот мой дом и я тихонько пробираюсь уже по подъезду на второй этаж до квартиры. С опаской взглядываю вверх, на лестничную площадку: а вдруг там кто притаился?! Не зря, наверное, родилась в Год кролика. Пугаюсь каждого шороха, а чуть что - со всей прыти в кусты. Сегодня "кустами" была моя собственная квартира. Раньше не было кодовых замков и домофонов. Поэтому я шустро открыла дверь своим ключом, не включая свет в коридоре, на цыпочках прошла в свою комнату, чтоб не разбудить отца, а то утром достанется за то, что поздно пришла. Раздеваюсь. Быстренько по туалетам. И самое прекрасное - забираюсь под белоснежное одеяло! Холодно сначала, потом согреешься - и кайф!
Я долго не могла уснуть. Уличный фонарь освещал мою комнату. К тому же как только я закрывала глаза, видела ту самую картину: крыльцо школы и этого мальчика. И когда я представляла его образ, у меня возникало странное чувство. Что-то похожее на ощущение, когда качаешься на качелях и дух захватывает. Со мной такое было впервые. Если б он заговорил со мной, я бы, наверное, не смогла произнести ни слова. А если бы даже осмелилась ответить, наверное, несла б такую чушь! Да и вряд ли он обратит внимание на такую серую мышку, как я.
Я никогда не была красавицей, хотя всегда имела очень интересных, красивых поклонников. Я дружила с парнями и даже целовалась несколько раз. Но я никогда не испытывала того, что творилось у меня на душе сейчас.
...Помню такой случай: нам с девчонками было по 14 лет и мы познакомились с компанией мальчиков, которые на 2-3 года были старше нас. Девочки быстро отыскали себе пару, а я ни в одном из них не увидела, как говорят, своей половины. Хотя один из молодых людей оказывал мне знаки внимания. Я это замечала. Он даже провожал меня домой, а жили мы тогда еще в старой хрущевке. Как греют душу воспоминания об этом месте! Наверное, всегда вспоминают с теплом и особым трепетом то место, где ты ходил в школу, играл во дворе с ребятами и прыгал с качели в огромную кучу листьев.
Так вот, наша большая компания собралась в поход. Дело было в середине лета. Мы переправились на другой берег нашей довольно широкой реки с хорошим течением. За весла сел Алексей, ему было нелегко. К тому же все не поместились в лодке, и пришлось возвращаться за остальными. Так как собрались очень быстро, все девчонки были одеты не по форме. Мало того, никто из нас не взял купальники. Договорились так: пока мальчишки ставят палатку, разжигают костер, мы купаемся в чем мать родила. А потом меняемся: мы к костру - они на воду.
И вот мы голышом в воде. Еще тогда я заметила, что Наташка совсем взрослая, у нее большая упругая грудь, тело взрослой женщины, каких порой увидишь обнаженными на старинных картинах. А мы со Светкой - миниатюрные девочки, с нулевым размером бюста. Я часто рассматривала свое тело в зеркале. Мне казалось, я неплохо сложена. Но вернемся на реку. Шум, визг, брызги! Что ни говори, а вели мы себя как дети. Вода казалась такой теплой, а когда вышли, затряслись от холода, как это обычно бывает, хотя на улице был прекрасный, теплый, летний вечерок.
Быстро надев нижнее белье, я почувствовала, что сзади меня кто-то стоит. Я оглянулась и увидела, что это Алексей. Он отвернулся и подал мне одеяло.
- Мила, тебе холодно? Позволь?
Не дождавшись ответа, он закутал меня.
- Вы что, за нами подглядывали? - улыбнулась я. Но тоже не дождалась ответа. Он взял мою одежду, обнял и повел к костру.
Девчонки не успевали одеваться. Они возмущались, визжали, потому что по берегу с криками бежали пацаны, раздевались на ходу и ныряли в воду. Только брызги летели в разные стороны!
Хочу заметить, Алексей был старше меня на три года. И вот костер, пение птиц, закат. Все это, конечно, здорово. Если б рядом со мной был любимый человек, то я была бы счастлива. В ту ночь все подружки разбились по парам - кто на стог сена, кто в палатку. Мы же с Алексеем остались сидеть у костра. Ночью стало совсем прохладно. Алексей надел на меня свою какую-то нелепую одежду, с длинными, как у Пьеро, рукавами. Закутал в одеяло. Было тепло и уютно. Романтика! Мы разговаривали до утра. Вернее, я что-то очень эмоционально рассказывала и не заметила, как он склонился к моему лицу и поцеловал меня. Да так крепко, что мне даже стало больно. Я чувствовала себя неловко, но не оттолкнула, пожалела. Закрыла глаза, и ждала, когда закончится этот горячий, влажный, страстный его поцелуй. После чего мы долго молчали. Я незаметно вытерла губы рукой. Я заглянула в его глаза и заметила, как они светятся от счастья. Он смотрел на меня совсем по-другому.
- Ты классно целуешься, Милька,- вдруг неожиданно произнес он. Я даже улыбнулась, потому что я его не целовала - я просто не сопротивлялась.
И тут, так как я ничего целый вечер не ела, у меня заныл желудок! Алексей пытался разогреть жирную свиную тушенку. Это, конечно, круто. Но без хлеба?! Никуда не годится! Килька в томатном соусе? Сейчас бы я с удовольствием, но тогда - хуже не придумаешь.
- Леша, отвези меня на тот берег, я домой хочу.
Уговаривать мне его не пришлось. Мы сели в лодку и отчалили. Было раннее утро, часов, наверное, пять. Рассвет, вода, двое в лодке - все так хорошо, красиво, но меня не радовало ничего. У меня жутко болел желудок и просил жидкой горячей пищи. К тому же я чертовски хотела спать. А тут на пути еще эти бревна! (По нашей реке сплавляли лес). Мы долго через них перескакивали, но все-таки добрались до берега. Алексею еще предстоял обратный путь. В знак благодарности я подарила ему легкий поцелуй. Он потянулся ко мне - видимо, хотел чего-то большего - но я увернулась и быстро побежала домой.
- Пока, Леша, спасибо за все! - я помахала ему рукой.
- Миль, я забегу к тебе как-нибудь? До встречи! - крикнул Алексей.
На что я еще раз обернулась и кивнула одобряюще головой.
Жила я недалеко от берега. Добралась быстро. Город еще спал.
Стоя перед дверью, я долго не решалась надавить на кнопку звонка. А если отец дома?! У нас была двухкомнатная квартира, со смежными ходами. В одной комнате родители, а в дальней, маленькой, - мы с Веркой. До сих пор помню обстановку нашей комнатушки: две тахты (так мы называли две мягкие кроватки без спинок), письменный стол, фортепиано.
И вот я все-таки решаюсь позвонить в дверь. Открыла Верка и недовольным голосом громко сказала: "Пап, вот твоя любимая доченька пришла. Примерная девочка, отличница - заявилась под утро!" Это было впервые, чтоб я не ночевала дома.
Я сняла босоножки, которые были все в речном песке, тихо заглянула в комнату родителей. Кровать была заправлена. А это значило, что родители на работе.
- Что, испугалась? - с иронией спросила Верка. - Радуйся! Мать - в ночь. Отец в командировке, - успокоила меня сестра и ушла досыпать.
"Вот уж действительно мне повезло. Все останется шито-крыто", - подумала я. Быстренько сбегала в душ, потом - на кухню. Готовой пищи дома не было, но я была рада и сырому яйцу. Наконец запрыгнула в кровать.
... Один мой знакомый рыбак говорит: "Знаешь, зачем я хожу на зимнюю рыбалку или в поход с ночевой? Чтоб потом, придя домой, ощутить, как же здесь хорошо и уютно." В то утро я чувствовала, как тепло мне в моей кроватке! Ни мух, ни комаров! Я обняла свою пуховую подушечку и крепко-крепко уснула.
С Алексеем мы не виделись пару дней. Он работал. Да мне и не хотелось его видеть. К чему бессмысленные ухаживания? Как говорится, сердцу не прикажешь.
К тому же моя подруга Света пригласила меня на день рождения. Мы прекрасно с девчонками проводили время, так что я и забыла о существовании Леши. После праздничного застолья мы вышли во двор и оказались в компании местных мальчишек. Один из них - Роман - нравился всем девчонкам. Это был блондин с ярко-голубыми глазами, с ровными белыми зубами и прямо-таки завораживающей улыбкой. У него, как тогда было модно, была длинная, до подбородка, прямая челка, которую он то и дело закидывал назад. Мы сидели на скамейках допоздна, рассказывали забавные истории, смеялись. Было так весело, что не хотелось идти домой. К тому же мне, как и всем, был, симпатичен Роман. Однако я встала и сказала: "Всем пока! С вами хорошо - дома лучше". Роман предложил (и это было так неожиданно!) стать сегодня моим провожатым, ведь нам почти по пути.
Мне стало неловко перед девчонками, точнее перед Светкой: она была в него влюблена. И мне пришлось отказаться: "Здесь близко, я добегу одна". Но Роман догнал меня, и несмотря ни на что, пошел рядом. Он был старше меня на пару лет, поэтому вел себя раскованно. К тому же он наверняка знал, что нравится девчонкам, и пользовался этим. Он даже смущал меня своим поведением. Я видела его раньше в компании то с одной, то с другой девушкой. Сегодня рядом с ним шла я.
И вот мы у подъезда. На улице стало почти темно и накропал дождик. Мы стояли под козырьком подъезда.
- Рома, я дома, тебе пора идти.
Вдруг он взял меня за руки, вернее, за самые кончики пальцев и притянул меня к себе. Провел губами по щеке - нежно так, осторожно - и шепотом сказал на ухо:
- Будешь со мной встречаться? Хочу видеть тебя каждый день.
Я слышала его учащенное дыхание.
Вдруг я увидела у своих ног букет цветов - огромный букет алых роз, в шуршащей упаковке. Казалось, он упал с неба. Оглянувшись, в паре метров от себя я увидела Алексея. Мне стало страшно. Это он бросил мне под ноги букет. Его глаза так блестели, что, казалось, вот-вот из них покатятся слезы. Роман же, увидев соперника, сжал мою руку и еще ближе придвинул к себе.
-Это что за тип? Поклонник? - спросил он тихо.
Я не знала, что делать. Мне хотелось убежать домой, спрятаться, настолько ситуация была неловкой! Но Роман крепко держал меня за руку, и был в отличие от Леши совершенно спокоен.
- Ты все испортила, ненавижу тебя! Дура! Почему не сказала, что у тебя есть друг?!
Алексей так кричал, что в окна даже стали выглядывать соседи.
"Я...так ты...",- я не могла произнести ничего вразумительного, да в общем, и сказать тут нечего. Я боялась, что начнется драка. Но Алексей перестал нас оскорблять и вдруг быстро ушел. Нет, он убежал. Хотя Роман начал заводиться, ничего страшного не произошло. Но мне хватило и этой словесной перепалки. Я ничего не стала объяснять и так же быстро ушла домой. А на лестнице остался лежать букет красивых роз...
Мама мне тогда сказала, что Леша ждал меня целый вечер. А папа, как всегда: "Добегаешь, башку оторвут!" Я долго не могла уснуть, все анализировала ситуацию, но так и не пришла ни к какому выводу. Будь что будет.
На следующий день пришел Роман. Мы провели вместе вечер. И так еще несколько вечеров. Однажды я была у него в гостях. Кроме нас не было никого. Играла хорошая музыка. Роман стал настаивать, чтоб я осталась ночевать. Вроде бы шуткой спрятал ключи от входной двери и мои туфли, чтоб не ушла. Потом серьезно стал уговаривать меня раздеться и переспать с ним. Но я была девственницей и всегда мечтала сохранить себя для того единственного и горячо любимого человека. Уже тогда я понимала, что этот человек - не Роман. Он пытался подпоить меня красным вином, но как только он на время удалился на кухню, я открыла окно - а жил он на первом этаже - и выскочила. Я шла босиком домой. Рома меня догнал, отдал туфли. Схватил за руку и начал объяснять, что он пошутил. Я очень серьезно сказала, что не хочу с ним иметь ничего общего, вырвала руку и гордо пошла домой.
- Если ты не вернешься, если не простишь, я буду стоять на этом месте всю ночь! Поняла? Буду всю ночь стоять! - крикнул он вслед.
- Стой хоть всю жизнь! Я не вернусь! Прощай!
Не знаю, долго ли он там еще стоял, но я не хотела его больше видеть. К тому же я опаздывала домой.
Вот такие у меня были ухажеры. К истории с Романом мы еще вернемся, а я продолжу начатый рассказ. Итак, школьная дискотека. Мальчик, прекрасней лица которого не видела никогда раньше. И моя бессонная ночь...
Но жизнь продолжалась. Третьего августа мне исполнилось 16 лет. Я готовилась пойти в десятый класс школы рабочей молодежи. Так как в день было всего по 4 урока, программа двух лет общеобразовательной школы была растянута в ШРМ на три года. Значит, мы с Натальей должны были закончить двенадцать классов, чтоб получить среднее образование! Я была готова ко всему, лишь бы поступить в театральное. Но мы теряли целых два года, и потому переживала, что в 19 лет поступить шансов меньше.
Был конец августа. Я гуляла по городу, заходила в магазины, делала покупки. И встретила своего бывшего одноклассника Толика, который остаток дня и шлялся со мной по улицам города. Он обожал носить мою сумку еще со школы, провожал меня домой и оказывал всяческие знаки внимания. В школе он был хулиганом, учился плохо. Его парта стояла перед моей. Он постоянно вертелся, передавал мне записки, просил шпаргалки и пытался подсказывать (!), когда я отвечала. Все это меня доставало, особенно на переменах, когда он меня щипал или оттягивал сзади через одежду резинку бюстгальтера и щелкал ею меня по спине.
Однажды, чтоб Толик не сорвал контрольную работу, меня попросили сесть к нему: меньше будет вертеться.
Я понимала, что он ко мне неравнодушен, но я к нему никаких симпатий не испытывала. А мама мне говорила:
- Мила, дружи с Толей, очень хороший, добрый мальчик.
- Мама, если хочешь, дружи с ним сама. Он не в моем вкусе, - отшучивалась я.
Дело в том, что и маме моей он тоже носил сумки из магазина, если была такая возможность, и всегда пытался расположить ее к себе.
И вот я встретила его на улице и мы гуляли вместе. Он вырос и возмужал. Я даже его сначала не узнала. Он стал выше меня на целую голову. А блеск в его глазах и отношение ко мне ничуть не изменились. Толик был очень рад, что я вернулась в Молодежный и остаюсь учиться здесь. Он даже пригласил меня в гости, но я, отшутившись, отказалась.
Мы шли по проспекту Мира, ярко светило солнце, дул теплый летний ветерок. С шумом пролетали машины. У центрального универмага играла музыка, люди с сумками куда-то спешили. Навстречу нам попалась парочка влюбленных, девушка и парень шли в обнимку и откровенно, на глазах у прохожих, целовались. Город жил, шумел, гудел.
И вдруг как будто выключили звук! Я ничего не слышу, я иду, не чувствуя своих ног. Я не вижу ничего, никого, кроме него. Да, того самого мальчишки, при виде которого внутри меня творится что-то невероятное и я даже теряю дар речи - я, такая общительная, веселая, любительница пошутить...
Он шел нам навстречу в белой спортивной майке, в бежевых свободных брюках, руки в карманах. Загорелый, подтянутый, легкой походкой двигался прямо нам навстречу. Он подходит к нам все ближе и ближе. Я думала, от волнения упаду в обморок.
- Здорово, Толян! - произнес он и протянул руку моему попутчику.
- Привет, Вадик! Гуляешь? - спросил Толик.
- Я в зал, железо покидать. Подруга твоя? - спросил незнакомец.
Он стоял так близко от меня! Это давало мне шанс еще раз убедиться, что его лицо - самое красивое в мире. Толик одобряюще кивнул головой, но на вопрос не ответил. Я поняла, что он не хотел меня с ним знакомить. Они попрощались, и мы снова шли по проспекту. Толик что-то говорил. Я снова ничего не слышала. В голове было только одно: "Значит, его зовут Вадим и он приятель моего одноклассника Толяна".
- Это твой друг? - неожиданно спросила я, перебивая речь провожатого.
- Кто? А Вадик! Так, знакомый пацан, тусуется у меня во дворе с компанией, - ответил Толик.
И тут я пожалела о том, что совсем недавно отказалась от предложения пойти к нему в гости. Сейчас у меня был реальный шанс увидеть Вадима и, возможно, познакомиться с ним.
Толик проводил меня до подъезда и еще долго не отпускал мою руку.
- Как насчет завтра встретиться? - спросил он.
- Завтра придет Наташка, мы хотели погулять по городу. А вообще, конкретных планов нет. И если ты не против, мы, наверное, могли бы заскочить к тебе, - с хитрой улыбкой на лице выпалила я.
Мне так хотелось увидеть Вадима, я была готова на все! Конечно, очень не хотелось давать Толе повод надеяться на дружбу между нами. Я вообще побаивалась оставаться с ним тет-а-тет, хотя он уже и не был похож на прежнего двоечника и хулигана. Повзрослел, возмужал, но я не воспринимала его всерьез, тем более не представляла его в роли своего парня.
- У меня 28-я квартира, а дом тот, в котором на первом этаже молочный магазин. Жду завтра,- сказал Толик и ушел, мне показалось, очень довольный.
На его лице сияла улыбка, такая, что глаза превратились в две полукруглые щелочки. У него в школе была кличка "Монгол", за смуглый, чуть желтоватый цвет лица и соответствующий разрез глаз. Хотя волосы его были русые и кучерявые. Однажды я спросила, кто его родители по национальности. Он ответил: "Я - русский, родители - русские. Наверное, мимо деревни моей прабабушки пробегало монголо-татарское иго".
В общем, Толик ушел домой. А я в этот вечер не могла найти себе места. Я решила во что бы то ни стало покорить сердце красавца Вадима. И думала, как это сделать. "Я хочу быть рядом с ним, он будет моим! Этот мальчик должен быть со мной!"- думала я. И даже мысленно представила наш первый поцелуй - и во мне вспыхнул огонь. Это как если поджечь целый коробок спичек.
Он вспыхнет, хотя и скоро потухнет. Сейчас я понимаю, что каждая мысль о нем меня просто возбуждала. Возбуждала так сильно, что по коже шли мурашки и грудь становилась тверже. Я хотела близости с ним, с человеком, которого совсем не знала, которого выбрала взглядом в толпе.
Эти вспышки после встречи с Вадимом посещали меня почти каждый день. Стоило мне только вспомнить его образ, как у меня сводило живот. У меня появилась какая-то зависимость. Я хотела видеть его.
А после того как узнала, что Вадик часто бывает с компанией друзей у Толика во дворе, я старалась каждый день - из магазина или с прогулки - пройти у дома, в котором находился молочный магазин, даже если было совсем не по пути. Но ни разу не встретила Вадима. Во дворе действительно часто сидели за деревянным столиком под огромными пышными тополями молодые люди. Они играли в карты, громко смеялись, что-то обсуждали. Но среди них не было человека, которого я мечтала увидеть. Мы с Наташкой не один раз были у Толи в гостях. Пили чай, даже познакомились с его мамой
Я же особенно не делилась переживаниями, по поводу своей влюбленности, даже с самой близкой подругой. Хотя сама сотню раз придумывала себе историю нашего первого с ним дня встречи, выстраивала планы. В общем, это была настоящая охота.
И вот пришел тот день, когда мне выпал шанс максимально приблизиться к своей мечте.
Мы с Натальей гуляли вечером, было достаточно поздно, где-то уже зажигались фонари. Они мигали и странно потрескивали - так загоралась обычно у меня дома лампа дневного света над письменным столом, длинная такая светящаяся палка, прикрепленная к стене в горизонтальном положении.
Я предложила Наталье посидеть на скамейке, рядом с домом Толика. А все потому, что я услышала веселый разговор молодых людей за редкими кустами акации у соседнего подъезда. Мне даже показалось, что я увидела фигуру Вадима среди этой дружной компании из четырех человек. Наташка достала сигареты. Она была большая любительница покурить, хотя в то время было большой проблемой купить сигареты. Одно время они были даже по талонам - несколько пачек на месяц в одни руки. Табак продавали на развес. Помню, отец где-то приобрел чудо-мешок, в нем была одна длинная сигарета длиной около трех метров, скрученная в рулон и, конечно, поломанная в нескольких местах. Он вытряхивал ее из мешка и стриг ножницами на равные отрезки. Они выглядели как обычные сигареты без фильтра, типа "Примы" или "Стрелы". Он набивал ими портсигар и брал с собой на работу.
Наташка часто вытаскивала у моего отца сигареты. Она даже крутила из газеты самокрутки. У нее был один хитрый прием, чтоб никто не заметил, что она курит. Как только мой отец (для нее - дядя Гена) накурит в туалете, она заходит следом за ним и смело дымит. Хорошо, если дядя Гена еще и пачку сигарет оставит почти полную: и сигарет вроде не убыло, и запах, если что, от него остался! Она была очень довольна своими уловками.
Мой отец на черный день "богатые" бычки, т.е. окурки, оставлял в туалете в глубоком алюминиевом детском совочке на полочке за шторкой. Однажды вечером папа был слегка навеселе и постучался в мою комнату. Наталья ночевала у меня. Мы нарядились с ней в старинные платья. У нас были такие развлечения: мы надевали какие-нибудь костюмы, красили лицо яркими тенями, помадой, делали невероятные прически с начесами и хвостами. Потом брали предметы, похожие на микрофон, включали музыку и представляли, что мы артисты. Пели, танцевали, скакали на кроватях. Нас это так развлекало, что порой мы смеялись до слез и катались по полу, хватаясь за животы. А соседи угрожающе стучали по батарее: "Очень шумно!"
И вот стук в дверь. Я выключила музыку и открыла. Это был папа.
- Здравствуйте, девочки! Можно к вам? - сказал папа и прошел в комнату.
Мы, с раскрашенными физиономиями, посмотрели друг на друга, улыбнулись и одновременно сели на мою кровать, сделав умные лица, в ожидании бессмысленного разговора, потому что заметили: папик выпил. Отец сел на металлическую кровать с кожаными спинками напротив нас. На таких кроватях мы в детстве прыгали, как на батуте: она пружинила и подбрасывала нас вверх. Такая забава, целый аттракцион! Эту кровать мать с отцом специально принесли с балкона, собрали, застелили, определили место для Наташки: она же была частым гостем с ночевкой.
- Мила, скажи мне честно, ты куришь? - очень серьезно спросил отец.
- Как можно, папа? Конечно, нет, - с иронией ответила я.
Хотя, честно сказать, я покуривала, нечасто, но бывало, так, за компанию, чтоб не казаться белой вороной. Но до сих пор в это дело втянуться не смогла. Я не курю.
- Мила, - продолжал отец, - это ты воруешь окурки из детского совка?
Он говорил строгим тоном, но мне стало так смешно! Я предупреждала Наташку, что когда-нибудь он заметит - и я ее сдам.
- Нет, дядь Ген, это я беру у вас бычки, - сказала Натка с виноватым лицом.
И мне стало еще смешней от этой нелепой ситуации. Я сжала губы и зубы, чтоб не рассмеяться вслух. Мне хотелось заржать, как лошадь, и я еле сдерживалась.
- Так, все, девоньки, - отец хлопнул рукой по кровати, встал и вышел из комнаты. Через минуту он вернулся с пачкой сигарет "Прима".
- На, Наташа, возьми. Бычки не кури, это вредно, и вообще не советую. Позор! Вы же будущие матери!
Вот такой была "лекция". Сейчас отношение отца ко мне, школьнице, напоминает анекдот:
- Ну, доченька, расскажи, как дела в школе? Как учеба?
- Пап, так я уже на третьем курсе института.
Я не помню случая, чтоб родители проверяли после школы мое домашнее задание. До пятого класса я училась на одни пятерки. Потом появилась одна четверка по самому любимому предмету - по русскому языку - за невнимательность. А в старших классах успеваемость стала хромать: дискотеки, молодежные тусовки... Стало как-то не до учебы, очень хотелось погулять. Мне с самого начала было трудно учиться, потому что Верка училась на четыре года старше меня и перебивалась с двойки на тройку, с поведением "неуд". Преподаватели удивлялись, какие мы с ней разные. Зато у Верки была всегда отличная прическа, крутой начес, как тогда было модно, мелирование. На уме - шмотки, косметика, побрякушки. Она обожала дискотеки и самых "авторитетных" парней. Я была под ее покровительством и защитой, поэтому меня в школе никто не обижал. А она носила свободную форму и значки с кричащими надписями типа: "Не буди во мне зверя". Ее даже в комсомол не приняли. Верка - это отдельная книга.
...Я хочу вернуться к своей судьбе, к тому вечеру, когда мы с Наташкой сидели у Толика во дворе и я была на шаг от знакомства с мальчиком моей мечты. Наталья закурила сигарету. Она умела делать это очень эффектно. У нее были очень красивые длинные, как говорят, "музыкальные" пальцы. А еще она умела выпускать кольчики дыма изо рта. Как маленькие бублики, они вылетали, меняли форму и растворялись в воздухе. Молодые люди тоже заметили нас и стали куражиться. Меняя интонацию и тембр голоса, кто-то из них произнес: "Дзевушки, а дзевушки! У вас сигарэтки на найдзется?" Наталья ответила в том же духе: "Ну, идзи сюда, красавэц, я тцебя угашчу". Она была немного старше, но намного смелее меня. И я увидела, как молодые люди легкой походкой направляются в нашу сторону. У меня так забилось сердце, я слышала только стук в груди! А вдруг среди них он, Вадим?! Я почувствовала, как загорелись мои щеки от волнения. Ребята подошли к нам. И сердце мое перестало выскакивать из груди, потому что среди них не было Вадима. Хотя, как я поняла, это были его хорошие друзья. Мы познакомились. И вот уже вместе сидим на скамейках, курим, говорим, уже не помню о чем, ребята шутят, громко смеются.
Но стало совсем темно, и все пошли по домам. Наталья нашла провожатого. Я тоже пошла не одна. Молодому человеку по имени Слава было со мной по пути. Все разбрелись.
Мне нужна была какая-то связующая нить, чтоб не оторваться от этой компании. И этой нитью по своей воле стал Слава. Это был высокий молодой человек, симпатичный, с уверенной походкой, весь очень правильный. Ему, наверное, была бы очень к лицу форма моряка. Мы тихонько плелись по дороге и разговаривали. Дом становился все ближе и ближе. Что делать? И вдруг я неожиданно для себя выпалила:
- А где сегодня Вадим?
- Ковальчук, что ли? - спокойно переспросил Славик.
- Ну да, который с вами во дворе постоянно тусуется, - продолжила я.
- Так у нас один Вадик, он же Чук, - улыбаясь ответил Слава.
Я заметила, что в их компании у всех есть прозвища, чаще связанные с фамилией или именем, в общем безобидные. И Чук, видимо, от Ковальчук. Хотя даже мы, девчонки, между собой тоже дали друг другу прозвища. Наташка моя Пыжикова была просто Пыжик. Светка Булавкина почему-то не Булавка, а Булка, еще со школы. А я Миронова, получается - Мирон. Мы ничуть друг на друга не обижались. Но звучали эти "имена" только внутри нашей компании.
Не знаю, что я делала, о чем думала, но язык продолжал говорить:
- Слав, а приходите завтра с Вадиком ко мне в гости, поближе познакомимся. Выпьем чего-нибудь. Я подругу приглашу.
- Завтра Чук хотел ко мне в десять зайти, мы в зал собираемся тренажерный. Если у него планов нет, я думаю, было бы неплохо после тренировки отдохнуть, - он улыбнулся и одобрительно кивнул головой.
- Ну что, до завтра? Жду с нетерпением, и друга не забудь!
- Мил, а ты его откуда знаешь?
- Ну все, пока, до завтра, - повторилась я, потому что не знала, что ответить, ведь мы с Вадимом были не знакомы. Сделала легкий реверанс и побежала домой. У самого подъезда остановилась и еще раз, окликнув попутчика, напомнила:
- Слава, я вас жду на обед! Пока, до завтра.
Когда я пришла домой, в голове была полная сумятица. Какую кашу я заварила! Как расхлебывать? Если он придет, что говорить, как себя вести? Что на себя надеть? Чем я их буду угощать: в холодильнике "мышь повесилась"?! А если он спросит, кто я такая и откуда его знаю? А вдруг он не поймет?
- Будь что будет, ничего уже не изменить! - с этой мыслью я и уснула.
Проснулась я очень рано. Первая мысль - предстоящая встреча. Родители уже ушли на работу. Сережка жил со своими родителями Верой и Сашей, которые в очередной раз пытались наладить семейные отношения. Они снимали однокомнатную квартиру. Вообще-то я могла бы утром поспать еще часок-другой. Но сегодня мне было не до сна. Я волновалась и суетилась. Быстренько прибрала постель, полила цветы. У меня было очень красивое растение с большими овальными листьями, которое всегда расцветало к моему дню рождения белыми крупными цветами. К сожалению, даже не знаю его название. Я его берегла и сплела из толстой шелковой нити для него кашпо. Это мягкая ваза для горшка с цветком, которая и украшала стену. В то время я увлекалась макраме.
Итак, сегодня у меня гости. И Наташка обещала показаться. На кухне я обнаружила огромное количество заготовок. Это были маринованные грибы, овощные закуски, лечо, аджика. Был сезон сбора урожая. В то время у нас за городом была дача, небольшой участок в 5 соток, на котором наработаться успевали все. Отец выстроил новенький домик с печью. Такая деревенская избушка. Мы, конечно, с мамой там часто работали. Я видела, какое удовольствие им это доставляет. Но меня это садоводство просто угнетало! Мало того - два километра пешком от остановки, но еще и все выходные полоть, окучивать, поливать... Я говорила в шутку: "Вы не садоводы, вы садисты".
Вернусь к ожиданию гостей. Потушить картофель - тоже дело. В общем, я поняла, что с голоду мы не помрем. У нас планировка новой квартиры была такой, что шестиметровая лоджия тянулась вдоль большой комнаты и кухни. И я с радостью заметила: за окном кухни в два ряда на леске, завернутая от мух в марлю, вялилась моя любимая рыбка! Я выбежала на лоджию, развернула марлю, потрогала рыбешку. И поняла: это то, что надо! Но к рыбе необходимо свежее холодное пиво. В общем-то, в наше время купить пиво не было проблемой. У каждого магазина стояла огромная желтая бочка на колесах, на которой жирными красными буквами было написано: "ПИВО". Но кто же мне его купит?! Не девичье это дело - стоять в очередь за пивом. Но в этот день мне необходимо было приобрести что-нибудь спиртное. Я думала: если немного "употребить", я буду раскованней и разговор как-нибудь сам завяжется. Я очень хотела, чтоб знакомство с Вадимом состоялось и все было хорошо. И я пошла за помощью к соседу. Я собрала все денежные средства - их у меня оказалось немного. Пришлось взять те, которые мама оставила у зеркала в коридоре с запиской: "Миля, купи хлеба и молока. Мама".
Мой сосед - молодой человек, с которым я вообще-то не общалась, скорее, была хорошо знакома с его молодой подружкой. Ее все звали Белка, наверное, за рыжий хвост, который она всегда завязывала на голове. Я часто слышала за стеной охи-вздохи, когда Белка навещала Олега (так звали моего соседа). Я понимала, что они занимаются любовью, и в душе осуждала его и его подружку, ведь Белка была даже младше меня. Кстати, в наше время не в ходу было слово "секс". Оно встречалось только в книжках по медицине. Интимные отношения не показывали по телевидению и о них не писали, как сейчас, в каждой газете.
Я подошла к двери Олега и нажала на кнопку звонка. К моему большому счастью, он был дома, и мне не пришлось его долго уговаривать. За небольшую компенсацию, (литр пива) он принес мне 3-х литровую банку холодного "Жигулевского".
Оставалось привести себя в порядок. Я надела свой любимый голубой сарафанчик и покрутилась перед зеркалом. Я смотрела на свои светло-русые блестящие волосы. Они были ниже плеч, но настолько тонкие, что стоило по ним провести расческой, как они намагничивались и поднимались вслед за ней. Я пыталась уложить их металлическими щипцами, но у меня, как назло, ничего не получалось. Я начинала волноваться. Стала наносить на лицо макияж. На глазах черным карандашом вывела стрелки, какие часто увидишь на фотографиях Мерилин Монро. На веки нанесла светло-голубые тени. Накрасила яркой помадой губы.
Время было уже обеденное. Наталья почему-то не шла и не шла, хотя обещала пораньше. Она не знала о запланированном мероприятии, иначе давно была бы уже здесь. Я подошла к зеркалу и еще раз взглянула на себя. И вдруг мне показалось, что я выгляжу по-дурацки и похожа на клоуна. От расстройства я вытерла помаду рукой, даже размазала по лицу. Затем я пошла в ванную и смыла весь грим. Время улетало незаметно. Каждый раз, взглянув на большие круглые "куранты" на стене в большой комнате, замечала, что стрелка передвинулась еще на час. Я нащипала на лоджии целое блюдо гладкой, тоненькой серебристой рыбешки. Я очень люблю вяленую рыбу, но в то время ни разу не совмещала ее с пивом. Хотя слышала, что это очень вкусно.
Было уже около трех дня и я перестала ждать гостей. Смело налила в стакан пиво и попробовала на вкус. Ничего хорошего! Мне показалось оно таким горьким! "Даже папина бражка слаще", - подумала я. Почистила одну рыбку, отделила тоненький янтарный кусочек филе, положила на язык и запила пивом. "Отвратительный вкус, ничего противней я не пробовала, - подумала я. - Только рыбу испортила". (Сейчас я с удовольствием совмещаю классическое пиво с жирной вяленой воблой!)
Я решила выпить сначала пиво, а потом приняться за рыбу. Так и сделала. На улице светило августовское солнце, окна были настежь открыты, дул приятный легкий ветерок. Я наслаждалась одиночеством. Я перебралась на диван в гостиную и стала "общаться" с телевизором. Он, как старый добрый друг, рассказывал мне интересные истории, а я внимательно слушала. Я продолжала пить пиво и, как семечки, щелкала вяленую мелочь. И вдруг звонок в дверь! Я чуть не подавилась. Отряхнув руки, побежала открывать. Пальцы были жирными от рыбы, я была уже во хмелю, но осторожно, не испачкав замка, я открыла двери. Сначала я увидела две пары мужских ног в кроссовках, почти одинаковых брюках, затем два сильных мужских торса в спортивных майках и наконец два знакомых лица: вечернего попутчика Славы и ... Вадима.
- Привет! Кто-то нас сегодня в гости звал, - сказал Славик.
- А-а...да...ну да, конечно... Привет, Славик! Здравствуй, Вадим! - быстро протараторила я.
Мои руки были согнуты в локтях, полусогнутые пальцы растопырены, они были в рыбной чешуе. Я нелепо улыбнулась и продолжила:
- Заходите, обувь снимайте здесь. Потом прямо, в гостиную. И закройте, пожалуйста, входную дверь. Мне нужно руки вымыть.
Они молча зашли, закрыли дверь. Вымыв на кухне руки, я вышла и увидела, что мои гости уже сидят на диване.
- Наташка где-то задерживается, а я даже не знаю, чем вас развлечь!
Я не знала, о чем нужно говорить с двумя почти незнакомыми людьми, но так сияла от счастья - наверное, это было написано на моем лице!
Вадик вел себя очень спокойно, уверенно, как дома. Он даже взял полистать папин любимый журнал "Изобретатель". Он смотрел на меня очень загадочно, видимо, думал, где мы могли раньше встречаться и откуда я его знаю. Но при этом молчал, и меня это радовало.
- Ну что, мальчики, может вас покормить? - предложила я.
Они переглянулись и засмеялись. Мне даже стало неловко.
- Честно сказать, Славик меня еле уговорил к тебе пойти. Я действительно хочу чего-нибудь съесть, я думал ехать домой пообедать. Накорми нас, пожалуйста, - сказал Вадим и мило улыбнулся.
Я быстренько стала собирать на стол все, что приготовила, а чтоб гостям было нескучно, предложила пиво и вяленую рыбу. Они были в восторге! Даже сказали, что, пожалуй, переедут жить ко мне. Я принесла табурет и села напротив них, как только управилась. Тихонько потягивала пиво и наблюдала за каждым движением Вадима. Мне нравилось в нем все: как он ест, что он говорит, я понимала все его шутки (для меня это очень важно!) Что тут говорить - я влюбилась по уши! А когда Слава ушел на кухню мыть руки, Вадик неожиданно тихо спросил: