Злости уже не было. Злость кончилась примерно час назад. Сейчас я молча лежала на колючем соломенном матрасе, слушала боль во всем теле, шум в ушах и думала, что вляпалась в очередную грязь. Никто, конечно, ничего определенного мне не сказал, но и сказанного было достаточно, чтобы сообразить: я опять влипла. И опять по-крупному.
Впрочем, по-другому я и не умею.
Я яркана. Первоназванная. Мне открыта магия Знаков и рун, а из лука я стреляю так, как никто. Мои стрелы - порождение моей магии, так же как и я сама.
Я Высшая Яркана.
И вот тут под ноги бросается одно "но". Это же "но" бросается в глаза и руки.
Я Высшая, отлученная от Знака Az. По сути своей - изгой. И мне нет места во всех трех землях. Ярканы меня ненавидят и, я надеюсь, боятся. Мадры меня боятся и, я полагаю, ненавидят. Эльфов ненавижу я.
Мне сто двадцать лет. Для Первоназванной смешной еще возраст. Я родилась, когда пришел срок, и магия была мне и отцом, и матерью. Высшую Яркану, которая выносила меня и произвела в мир, я называю мамой только из чувства уважения. Она умерла, когда мне было 84 года. Регентский Совет, эти твари, которые называли себя моей семьей, подстроили появление какого-то пророчества и через год после маминой смерти отправили меня на Мертвые Тропы искать Пустой Знак. Я была юной и доверчивой, я пошла без тени сомнения, уверенная, что все будет хорошо.
Дура.
В сотый день моего рождения, то есть в день совершеннолетия, Регентский Совет признал Пустой Знак запрещенным, а меня, следовательно, вне закона. И эти... родственницы... быстренько отлучили меня от Знака, посадив на трон Авилер, 70-летнюю яркану, дочь лучшей подруги моей матери.
Ненавижу.
***
Конечно, когда меня приволокли во дворец и оставили лицом к лицу с Латмейл Трумиаль, одной из самых влиятельных яркан Регентского Совета, я молчала. Очень ненавидяще, очень презрительно, очень вызывающе молчала. Потому что говорить f) не хотелось, u) было больно.
- Здравствуй, Алсана Каун-Хагалль, отлученная от Знака, - Латмейл поднялась с кресла и медленно подошла ко мне. Здоровья она желает, как же!
- Ты ведь спишь и видишь, чтобы я сдохла, - огрызаться было тоже больно. И вид у меня был, наверное, как у загнанной хищницы. Голос, по крайней мере, самое то.
- Как грубо... - яркана осуждающе покачала головой. - Видела бы тебя матушка, да прибудет дух ее в Нарволахейо...
- А она видит, не сомневайся. И не только меня, - я от души приправила эту фразу ядом. Удивительно, что яркана не свалилась замертво.
- Ну-ну... - Латмейл потянулась рукой к моей щеке, я резко отдернула голову и тут же рухнула на колени, закусывая губу, чтобы не взвыть от боли. Цепь Наудра, раздери ее Бездна! А Латмейл все-таки дотронулась ладонью до моего лица. Потрепала "ласково". - Бедная девочка... Тропы совсем испортили тебе характер.
- Я бы сказала, улучшили, - прохрипела я, после чего боль выкрутила еще и запястья. - Там игры были... честными.
- В первую очередь, - Латмейл присела на корточки, подцепила пальцами мой подбородок, и ошейник начал медленное удушение, - там были всего лишь игры.
И мне уже нечем было дышать.
- Ну, ничего, - яркана выпрямилась, расслабив захват на моем горле. - Если ты хочешь считать все игрой - считай. Но скоро ты будешь играть здесь.
На самом деле, не было никакого "здесь" и не будет. Ярканы Совета установили без меня в Ярдоле свои порядки, и мне, если честно, было совсем неинтересно, какие именно.
А еще я не хочу, чтобы меня использовали. Тем более, Регентский Совет. Даже если они очень ласково и вежливо попросят.
- Ты нашла Пустой Знак? - в голосе Латмейл звучали сталь и лед. В воздухе пахнуло травами - она использовала Ethel, Знак, заставляющий говорить правду. Топорная работа. Если магия оставляет запаховый след, то это всегда топорная работа. И подчиняться я не собиралась.
Тропы научили меня сопротивляться Знакам на ментальном уровне, без использования магии, основываясь только на силовых резервах собственного организма. Цепи, конечно, особо не посопротивляешься, слишком уж велика ее сила, да и физическое воплощение, раздери его Бездна! А уж Цепи, созданной Торной, не посопротивляешься и подавно. Но Ethel - Знак на порядок более слабый. Полностью его не нейтрализовать, конечно. И откровенную ложь протолкнуть тоже не удастся. Но я не буду врать совсем уж открыто.
- Нет.
В висках закололо. Но это было терпимо, горло и то досаждало сильнее. Работай Знак в полную силу, я бы уже с воем по полу каталась. Латмейл, кажется, очень удивилась.
- Что ты имеешь в виду?
- Как ты спрашиваешь, так я и отвечаю!
Говорили, она в детстве истязала беспомощных детенышей пушистых летучих мышей. Бедные мышки! Пока ошейник сжимался на моем многострадальном горле, я почти прониклась симпатией к этим премерзкого вида тварям.
- Ты узнала, существует ли то, что мы называем Пустым Знаком?
- Да.
Сказать "нет" было заманчиво, но слишком рискованно. Потому что я действительно узнала. И то, что ярканы называют Пустым Знаком, действительно существует. Знак Абсолютной Смерти, идеальное орудие убийства, использовать которое можно только однажды. Остальное я не могу сформулировать и разложить по полочкам даже в собственной голове, не то, что объяснить кому-то еще. Наверное, он для каждого свой, этот Знак, и чтобы узнать его, необходимо помотаться по Тропам Мертвых лет эдак тридцать.
- Существует ли то, что мы называем Пустым Знаком?
Я уже было порывалась сказать "нет", но тут Латмейл подлатала Ethel Знаком мощи - Ur-ом. Все мои труды пошли болотами.
- Да.
- Ты можешь его использовать?
Бездна! Латмейл куда умнее, чем я рассчитывала! Хотя, может это и не ее ум-смекалка... Совет бы ни за что не начал действовать, не имея четкого плана.
- Да... но только... один раз.
Яркана довольно потерла руки.
- Может быть, ты все-таки не так бесполезна.
Она ослабила хватку Цепи, и я едва сдержалась, чтобы не рухнуть лицом в пол. Пересиливая себя, поднялась на ноги, волевым же усилием запретила коленям трястись, а руке тянуться к горлу.
Судорожный кашель удалось выдать за смех. Ага, чудо природы, я знаю!
- Я не собираюсь быть полезной! Мне плевать, что еще придумали или какое новое пророчество вытащили на свет дня эти многовековые курицы из Совета! Я в любом случае и слышать ничего не желаю!
Is, Eoh и Daeg, качественно замешанные на Ur-е и от всего сердца приправленные сжатием пояса Наудра. Бедные мышки! Бедная я! Световая вспышка ослепила, смесь льда и ветра подбросила вверх и ой как приложила о стену между окнами. Оглушенная болью, я повисла там, аки геральдический символ.
Ну, Латмейл! Ну, тварь! Вот только доберусь я до тебя... Бездна, как же больно!
- Надеюсь, ты поняла, Алсана, что твое мнение никого не волнует? - яркана нейтрализовала Знаки, и я рухнула по стене на пол. - Заберите ее!
Две высоченные, мускулистые ярканы с кирпично-красной кожей и желтыми глазами, чьи волосы (цвета спелой вишни) были собраны в узел на затылке, а ногти являлись скорее оружием, чем просто наростами на пальцах... в общем, две каро утащили меня, лягающуюся и вопящую, прочь, поволокли по коридорам дворца и зашвырнули в ту самую комнату с малюсеньким зарешеченным окном в северной стене, соломенным матрасом на полу и паутиной по углам, где я сначала около часа валялась у порога без сил, потом часа три бесилась, тупо колотя руками и ногами в дверь и стены и пытаясь выломать решетку окна, а теперь вот молча лежала, закинув руки за голову и понимая, что я опять влипла. И опять по-крупному.
***
Дверь скрипнула. Я демонстративно не обратила не это никакого внимания. Даже постаралась не думать о том, что кто-то сейчас стоит, скрестив руки на груди, и пристально разглядывает мое лежащее тело.
- Ну, здравствуй...
Голос заставил меня вздрогнуть. Винилира? Что она делает здесь?
- Ну, здравствуй.
Я села, повернулась к ней лицом. Все-таки она была моей лучшей подругой. Когда-то.
Винилира Онтари, мэджи. Клан, занимающийся разработкой новых заклинаний. Мэджи не Высшие, и их имена имеют в составе тот Знак, на котором они специализируются. Например, Лир - специалист по Wynn, то есть Знаку забвения.
Сколько лет прошло... Между нами теперь стояли Тропы и... страх. Лир меня боялась, и я это чувствовала. Я не могу уважать тех, кто меня боится, а потому Лир вызывала во мне жалость. И она это чувствовала. И это тоже стояло между нами. В первую очередь это.
- Я принесла тебе одежду. И рон. Не думай, что это моя доброта. Совет приказал.
Она бросила одежду на матрас. Сверху лег кожаный ремешок с серебряной подвеской в виде пятилистника. Мой рон! Значит, Совет сейчас держит у себя и остальные мои вещи: руны и оружие. Отличная новость!
- В кои-то веки Совет принял мудрое решение, - я ласково погладила пальцами пятилистник. Соскучиться по нему успела, честное слово! - Ну? Ты сделала то, что тебе приказали. Почему не бежишь прочь, чтобы руки вымыть? А, Лир? Или хочешь поглядеть, что с ярканами Мертвые Тропы делают? Ничего особенного. У меня ни единого седого волоса нет. А то, что похудела, так это в каменном мешке. Хлеб, вода и баланда - отличная диета! Может, тебе тоже стоит попробовать?
Это был запрещенный удар. Лир всегда была чуть полновата и всегда жутко комплексовала по этому поводу. Я знала. И все же ударила. Потому что ненавидела ее. И их всех тоже.
Естественно, от сказанного Лир перекосило, да так, что я почувствовала: она бы придушила меня прямо сейчас, если бы не запрет Совета.
- Стерва! - выдавила она из себя. - Зато меня не отлучали от Знака, не вышвыривали вон из рода и клана!
- Мимо. Меня давно уже перестал волновать вопрос вашего предательства. Ну... В смысле, я давно перестала ощущать по этому поводу что-либо кроме жгучего желания отправить вас всех в Бездну.
- В таком случае ты просто дура! И Совет зря решил тебя использовать!
Я напряглась. Надеюсь, Лир этого не заметила.
- Конечно зря. Но причина как раз обратная. Я НЕ дура. И я не позволю себя использовать. И нет такой силы, которая бы удержала меня в Ярдоле. Рано или поздно, я отсюда сбегу. Пока не знаю точно, как, но...
- Да кто тебя тут оставит?! - Лир закатила глаза, без всякого сопротивления проглотив наживку. - Тебя вышвырнут отсюда завтра! Максимум, послезавтра!
Что ж, уже хоть что-то. Новость, что мне не придется оставаться в Ярдоле надолго, радовала. Серьезно! Но тут Лир спохватилась, и вид у нее стал, как у нашкодившей кошки. За то, что сболтнула лишнего, ее по головке не погладят. Но по мне, так Лир давно уже напрашивалась на хорошую трепку.
Яркана развернулась и толкнула дверь.
- И знаешь, Сан, - мое имя она выплюнула, - я тебя ненавижу.
- И знаешь, Лир, - я улыбнулась самой холодной улыбкой из моего обширного арсенала, - я не боюсь ответить тебе взаимностью. Хотя тебе бы очень этого хотелось, правда?
Она вспыхнула и выскочила за дверь. Мое "До свиданья, Лир!" полетело ей вслед хорошим последним словом.
И все-таки, чего же хочет от меня Совет?
***
На следующий день мне все объяснили. И чего хотят. И от кого.
Доходчиво объяснили.
Только больно.
К тому моменту, когда две ярканы-воина пришли за мной, я имела в голове четко продуманный план. Я не буду орать или заявлять о собственном нежелании участвовать в новых затеях Совета, по крайней мере, до тех пор, пока они не откроют все свои карты. Целее буду. Болью меня, конечно, не испугаешь, но организм может не выдержать. Да и голод давал о себе знать - последний раз меня кормили еще в Шалхаторне, два дня назад.
Поэтому каро, знакомые с моим буйным нравом, были очень удивлены, когда я легко согласилась проследовать в Зал Совета. И не только они: я готова была спорить на что угодно - у трансляционного зеркала собрался если не весь Совет, то две трети его точно.
Что ж, отлично. Их растерянность играет на моей стороне.
По дороге я с любопытством разглядывала дворец. За 35 лет здесь мало что изменилось, разве что только стекла в некоторых окнах заменили дорогущим хрусталем, от чего красноватый свет Ярдоля бросали в коридоры странные, удивительные блики.
У двери в Зал Совета конвоиры остановились. Явно получали телепатический приказ или запрашивали разрешение войти. Я любезно согласилась подождать, пока они освободятся.
Наконец, двери распахнулись и меня втолкнули внутрь. Я оказалась лицом к лицу с Советом. Вернее лицом к тридцати девяти лицам - Совет заседал в расширенном составе.
Повод ли это нервничать? Безусловно.
Регентский совет состоит из девятнадцати наиболее влиятельных в Ярдоле яркан. Плюс Высшая Яркана, находящаяся у власти. Плюс (если заседание расширенное) ученицы и будущие преемницы регенток. Итого тридцать девять. Ну, и я еще.
Стол, за которым сидели регентки, по форме образовывал обруч. Круг, полый внутри и с небольшим разрывом напротив двери. В центре, на круглом же помосте, обычно стояла трибуна из белого мрамора. Сегодня ее сняли. Значит, никаких речей.
Множество стрельчатых окон и прозрачный купол потолка заливали весь зал ярким, красноватым светом. Захватывающее и чарующее зрелище.
- Твое место в центре, Алсана Каун-Хагалль, отлученная от Знака, - сказала Эохэль Вайлу, председательствующая в Совете. Как не трудно догадаться, мэджи. Кто была ее ученицей, говорить, думаю, тоже нет смысла. - Займи его, и да начнется Совет.
Как интересно. Меня собираются судить? Или возводить на престол? Вряд ли. Суд не стали бы откладывать на целых 5 лет. (И не надо про то, что меня тяжело было найти! Я не пряталась! Ну... почти не пряталась, если быть честной) А на трон... Ой, ну не смешите!
Опять, небось, отправят "не знаю куда за не знаю чем". На Мертвых Тропах я была, значит, теперь только на обратную сторону мира. Если она есть, конечно. Но я на то и нужна, чтобы эмпирическим путем проверять всяческие мифы и легенды.
Я повиновалась. От того, что я не буду противиться старой грымзе Эохэль (которая, кстати, жутко комплексует по поводу того, что ее имя заканчивается так же, как начинается слово "эльф"), корона с головы не свалится. Хотя бы потому, что нет ее, короны-то.
- Вчера нам стало известно, что ты узнала секрет Пустого Знака (тут я злобно глянула в сторону Латмейл. Позвоночник до сих пор усиленно напоминал о знакомстве со стенкой) и можешь его использовать, - Эохэль сложила пальцы домиком, поставив локти на стол. Это означало, что яркана готова к длительной и упорной борьбе за суть вопроса. Плохо дело. - Так ли это?
Я не заметила, как она или кто-то другой накинули на меня Ethel. Сработано было на несколько порядков лучше, чем вчера. О том, чтобы выкарабкаться, не стоит и мечтать.
- Да, - хмуро буркнула я, не тратя сил на отрицание того, что им и так известно. - Но только один раз.
- А больше тебе и не понадобится, - заверила Эохэль. - Мы, Регентский Совет, повелеваем тебе...
- Что?! - во мне вскипела ненависть. Если "яркана", может, и не произошло от "яростная", то уж "яркана Алсана Каун-Хагалль" - точно произошло от слова "ярость". - Вы?! Мне?! Повелеваете?! (я отчеканила каждое слово). Мне?! Алсане Каун-Хагалль?! Высшей Яркане?! Вы?! Отвернувшиеся?! Предавшие меня?! В...
Боль скрутила мгновенно. Я рухнула на колени (в который раз уже за последнее время!), уперевшись ладонями в белый камень, и даже кричать не могла.
- Мы, Регентский Совет, повелеваем тебе, Алсана Каун-Хагалль, Высшая, отлученная от Знака, стоящая сейчас на колени, подчиняться нашей воле и замыслам нашим! - напряженно произнесла председательствующая. Насколько я могла разобраться в какофонии болевых ощущений, вихревые жгуты были ее работой.
Я не думала о собственной смерти. Только о том, как перестреляю их всех. Стрелу за стрелой всажу в надменные лица регенток. И первая достанется Авилер. Ничего личного. Просто месть.
Из носа фонтаном хлынула кровь, заливая лиф платья. Мне очень хотелось потерять сознание.
- Достаточно, - это была Латмейл, кажется. - Мы ведь не хотим ее убить.
- Действительно, - как будто очнулась Эохэль.
Ушло чужое воздействие, но боль осталась, хоть и ослабла. Я не в силах была подняться, не чувствовала ни рук, ни ног, ни остального тела. Только боль. Зато какую!
Они что-то говорили о "дерзких девчонках", о моей матери, о неуважении... Я не слушала. Я пыталась поднести руку к лицу, чтобы утереть кровь. Удалось далеко не сразу.
- Ну? - спросила Авилер, когда я шмыгнула носом и подняла глаза. - Ты готова к конструктивному диалогу?
- Катитесь в Бездну!
И снова боль. На этот раз одиночная пощечина, смесью Eoh и Is по лицу. Голова безвольно мотнулась в сторону.
- Мне повторить вопрос?
Главное - не зажмурить глаза в предвкушении нового удара.
- Мне повторить ответ?
Новая пощечина в кровь разбила нижнюю губу. Да, Авилер несомненно получит первую стрелу. И не только ее.
- Хватит, Авилер. Не расходуй силы понапрасну, - Эохэль знаком приказала Высшей прекратить. - Думаю, всем ясно, что без Клятвы тут не обойтись. Дает ли Совет согласие?
Ярканы слаженно закивали. Я не верила ни глазам, ни ушам. Они настолько боялись меня, что решили использовать Клятву?! Оставить без силы на ближайшие три дня добрую половину Совета?!
- Я думала, вы придумаете что-нибудь поумнее.
Эохэль подавилась заготовленной уже фразой. В ее взгляде проскользнула такая злость, что мне впервые стало страшно.
Яркана взмахнула рукой, и меня опрокинуло на спину. "Эльфийская тишина", так вот как она работает. Если бы я так не ненавидела эльфов, я бы им даже посочувствовала.
"Послушайте, болью вы ничего не добьетесь! Болью не воспитаешь послушного и ласкового ребенка, только дракона, ненавидящего и жизнь, и воспитателей. Боль порождает страх, страх порождает ненависть, а ненависть - терпение. Ненависть всегда найдет выход, пусть поиск и будет скрыт под маской смирения.
Болью можно запугать слабого. Сильный только утвердится в желании отомстить...
Хватит пытаться спрятать собственный страх при помощи моей боли. Посмели бы вы так измываться, имей я возможность ответить?"
Конечно же, я им ничего этого не сказала. Хотя очень хотела. Лежала, закрыв глаза, и мечтала о двух вещах: о том, чтобы потерять, наконец, сознание, и о том, как перестреляю их всех, пусть не сейчас, пусть нескоро, но непременно перестреляю.
Эохэль и Латмейл вышли из-за стола и подошли ко мне. Остальные ярканы погрузились в медитацию, готовясь отдать свою энергию.
Я не слушала. Мне, если честно, было все равно, что они поручат. Найти что-нибудь на обратной стороне мира? Отыскать Аделаиду? Спуститься в Бездну? Пересчитать одалисок в Нарволахейо? Все что угодно!
А потом я вернусь. И...
Латмейл разрезала на мне платье, оголив кожу на груди. Я не чувствовала уже ничего, даже боли, но почему-то так и не потеряла сознание.
Под монотонный речитатив (три ученицы уже без сил откинулись на спинки кресел) Латмейл с силой надавила на основание солнечного сплетения.
Я закашлялась. Что-то рвало легкие, рвало нещадно, когтями. Кашель душил и не приносил облегчения.
Вдруг я почувствовала толчок, словно что-то вскрыло грудную клетку изнутри. Это моя клятва птицей выбиралась наружу. Через несколько минут (а по-моему, вечностей) мокрый и взъерошенный ворон встряхнулся, взмахнул крыльями и вылетел в окно.
Теперь у меня было два выхода: либо исполнить клятву, либо найти "моего" ворона, убить его и кровью начертить на груди символ, объединяющий в себе Man, Yr и Eihwaz. Однако есть одно условие: это должна быть первая капля вороньей крови, коснувшаяся моей кожи после клятвы. Я знала об этом.
И Латмейл, конечно, знала тоже.
Откуда-то появилась клетка с сидящей в ней большой черной птицей. Яркана открыла дверцы и, ухватив ворона за горло, чтобы не мог клеваться, вытащила его оттуда. Блеснул нож, раздалось судорожное карканье, предсмертное биение крыльев, и горячая кровь потекла по пальцам Латмейл мне на грудь.
Вот мне и перекрыли выход номер два.
И все равно я никогда не убивала воронов. Вдруг, от моей руки погибнет чья-то клятва?
Организм, наконец, сжалился, и я потеряла сознание.