Пасмурная, как небо за окном, фея вздохнула и подошла к дверному косяку, на который был приклеен бумажный ростомер. Прислонилась, встала на цыпочки и приложила руку над головой к планке так, чтобы не примять копну волос. Выглянула посмотреть - большая чёрточка проходила точно над её пальцами и оканчивалась цифрой "150". Фея ещё больше посмурнела и вернулась на пуфик.
В те несколько минут, за которые она пыталась подрасти, на небесный луг вышел пастух ветер и разогнал отару посветлевших облачных овец. Обрадовавшееся солнце поглядело вниз и с удовольствием позолотило ещё одно тонкое руно - грустившая у окна фея была фантастически кудрявой и почти невообразимо рыжей. Солнце её очень любило и при каждой встрече щедро осыпало веснушками, чему фея всякий раз огорчалась. А солнце в ответ весело заявляло, что фея ещё просто маленькая и в красоте ничего не понимает.
Ну, вот. Теперь она выросла. Школу закончила. Фея снова вздохнула и повернулась к стоявшему в углу трюмо. Из зеркала на неё смотрела одетая в майку и шорты толстенькая коротышка.
Фея закрыла зеркало, задёрнула штору и пошла на кухню пить чай. С абрикосовым вареньем.
Весёлое солнце глядело сверху вниз часто и подолгу и было совершенно право в том, что в красоте разбиралось куда лучше юной феи. Уж оно-то точно знало: красота женщины - в её очаровании, а не длине ног и объёме талии, и выражение лица несравнимо важнее нарисованных на нём оттенков.
А фея была очаровательна.
Солнце искренне не понимало, чем густые барашки червонного золота, тяжело спускавшиеся на плечи его любимицы, хуже полупрозрачного полотна какой-нибудь модельной блондинки. Да, фея была невысокой. И пухленькой - отражение, кстати, обиделось, и куда больше, чем расстроилась фея. И ноги у неё росли не от зубов, но это вовсе не мешало им очень быстро и неутомимо носить свою хозяйку везде, где хозяйке вздумается, а по части "и куда это меня занесло" рыжей фее просто равных не было. И если у людей за любопытство отвечает нос, то у феи воплощением любопытства были глаза - круглые глаза цвета охры, которые всё замечали и на всё обращали внимание, чем немедленно задавали работу голове, рукам, ногам и были главным поставщиком приключений пресловутой пятой точке, хотя, надо признать, точке этой неприятности доставались значительно реже, чем ожидалось.
Всё-таки, фея была очаровательной.
А что касается одежды, то если целыми днями носиться туда-сюда, во что-нибудь встревать и откуда-то выбираться, кринолин носить не станешь, даже если люди всех фей только по кринолинам отличать и соберутся.
В общем, солнце утверждало, что рыжей фее идёт быть такой, какая она есть. Но юная фея всё ещё думала, что на самом деле она должна быть какой-нибудь другой; только никак не могла определиться - внешностью, характером или всем вместе сразу.
 Сейчас фея была вполне сама собой: сидела на кухне, пила чай с абрикосовым вареньем, слушала воробьёв за окном, следила за котёнком, охотившимся на пучок пырея во дворе.
И думала, феей чего ей всё-таки хочется стать.
Это и было настоящей причиной её сегодняшнего хмурого настроения: фея, действительно, только что окончила школу, и ей нужно было определиться с дальнейшей специализацией. А специализация не определялась, хоть ты тресни.
Фея уже перебрала все, которые смогла вспомнить. Перечитала по диагонали толстенный справочник профессий. И ничего не нашла. Любопытство её взгляду изменило - на какое бы описание он ни падал, ни одно не вызывало в фее ни малейшего интереса.
Что не удивительно. Специальность феи - её суть: чтобы найти свою профессию, упрямой фее нужно было не обижаться на зеркало, а согласиться с солнцем; а этого она никак не хотела.
Фея впала в полнейшее смятение - что было ей совсем не свойственно, съела целую банку варенья - что было ей как раз вполне свойственно, и тут вернулись с работы родители.
Мама посмотрела на пустую банку, папа посмотрел на грустную дочку, оба подумали - и решили, что раз теоретически ни с чем определиться не получается, придётся определяться практически. То есть отправляться к людям и на месте выяснять, к чему такому фейному у ребёнка душа лежит.
И фея очень обрадовалась - в конце концов, гулять среди людей намного интереснее, чем изучать даже самый наиважнейший толстый справочник.
Фея не слишком задумывалась, куда именно хочет попасть - вернее, не задумывалась совсем: следующим утром она просто прыгнула куда-то, уверенная, что ничего плохого с нею не случится. И оказалась в луже. Обыкновенной летней луже, разлёгшейся на просёлочной дороге между зарослями исполинских лопухов и высоким деревянным забором. Очертаниями лужа удивительно напоминала континент Австралию, а фея стояла примерно в центре Нового Южного Уэльса. Юг водной Австралии оказался обращён к лопухам, и фея отступила в них, чтобы получше рассмотреть эту географию наоборот. Но заниматься исследованиями ей помешали: на дорогу выбежал шпиц. Ухоженный оранжевый шпиц.
 Который ни при каких нормальных обстоятельствах в лужу бы не полез. Но красивый пушистый пёсик одним своим видом немедленно улучшил фее настроение, отчего её мокрые ноги просохли сами собой. А разулыбавшаяся рыжая фея, которую, как любую фею при исполнении служебных обязанностей, никто не замечал, в категорию "нормальные обстоятельства" не входила.
Поэтому шпиц осторожно ступил в воду, оценил удовольствие, развеселился, вприпрыжку пересёк Австралию от одного побережья до другого и обратно, протопал в центр, развернулся в сторону, откуда прибежал, и сообщил: "Гав". Сам себе удивился и остался стоять посреди лужи, слегка помахивая хвостом.
Следующей на дороге появилась девушка. Можно сказать - воплощение вчерашней феиной мечты: длинноволосая блондинка, худая, высокая, в босоножках на высоченных каблуках, короткой юбке, топике и тёмных очках, превращавших её в двуногую бескрылую стрекозу.
Фея примерила всё это на себя, представила, как торчит, словно жердь, в лопухах, и рассмеялась.
В это время девушка только открыла рот, чтобы возмутиться поведением своего четвероногого компаньона. Закрыла. Подняла очки - оказалась вполне симпатичной, сбросила босоножки и побрела по луже к шпицу. Осмотрелась. Удивилась, впервые заметив доисторический лопуховый лес. Вернулась за оставшимися на сухом Индийском океане босоножками и отправилась к океану Тихому. Шпиц, ничего не понимавший в географии, но хорошо разбиравшийся в играх, тоже выбрался на сушу, улыбнулся хозяйке и поскакал по дороге вперёд. Девушка задумчиво помахала босоножками, засмеялась и побежала следом.
Фея ничего не поняла и решила побывать где-нибудь ещё.
На этот раз она была более осторожной, и "где-нибудь" оказалось большим парком в не слишком крупном, но и не маленьком, городе, по совместительству - административном центре.
В парке каталось на всевозможных качелях, бегало, кричало и играло во всякие игры множество детей. От большинства из них незаметностью спрятаться не удаётся - дети просто не знают, что фей не существует, поэтому незаметность не работает; а рыжая фея находилась в том возрасте, когда с малышнёй не играются ни ещё, ни уже, поэтому вышла на окружавшую парк пешеходную дорожку.
И тут мимо неё по проезжей части не торопясь проехала машина. Фея не очень понимала, как это получается, но машина всем своим видом изображала, какая она важная. Чем фею очень позабавила. Машина вдруг притормозила, остановилась, и из неё вылез человек. Который тоже всем видом изображал важность. И всё это было так смешно. А когда смешно, нужно смеяться, правильно?
И если до того, как фее стало совсем смешно, человек ещё стоял возле машины, словно раздумывая, зачем это он вылез, то после - уже не задумывался. Он сказал кому-то в машине, чтобы ждал, захлопнул дверцу и пошёл в парк. И почему-то, пока шёл, становился всё менее и менее важным. А машина так важной и осталась - наверное, потому, что осталась стоять на дороге. Хотя водитель тоже остался - отстегнул ремень безопасности, открыл окно и включил какую-то не слишком складную, зато весёлую музыку. И сам оказался весёлым, очень довольным и совершенно не важным.
Вылезший из машины бывший важный человек в парке занимался тем, чем в парках заниматься и положено. Покачался на качели. Выпил лимонаду. Накупил и пораздавал малышам воздушные шарики. Приобрёл себе наполненный гелием шарик в виде страшной акулы и посидел на лавочке, время от времени дёргая акулу за привязанную ленту. Посмотрел на часы, завязал ленту в петлицу пиджака и пошёл назад к машине. Акула ехать не особенно хотела, но устроилась над задним сидением рядом со снова ставшим немножко важным человеком.
Фея удивилась и решила отправиться вместе с ними. Человек вышел из машины на большой площади возле большого здания, поднялся в большой кабинет, уселся в большое кресло и привязал акулу к креслу позади себя. Таким человек понравился фее гораздо больше, чем его неизменно важная машина, и рыжая фея в прекрасном настроении отправилась путешествовать дальше по городу.
Примечание для совсем взрослых: очень важный человек был мэром; после посещения парка его рейтинг подскочил до недосягаемых высот, что позволило ему оставаться мэром ещё ближайшие два срока - его бы и дальше избирали, но законодательство не позволяло.
Центр города фее не понравился. В нём оказалось слишком много очень важных людей, очень важных машин и очень важных зданий. Очередное встреченное здание важничало настолько, что фее стало интересно: оно что - всё такое, кругом? Она как раз обходил здание с тыльной стороны, когда открылась дверь, и во двор вышли женщины. Они не выглядели важными, но были одеты так, что даже если бы фея не видела, откуда они вышли, всё равно бы поняла, что работают они в каком-то очень важном здании. Которое, впрочем, изо всех сил важничало только парадным фасадом. А сзади выглядело совершенно обыкновенно, и даже подкрасить его бы не помешало, и асфальт во дворе подлатать, и деревья вокруг были растыканы, как попало. Фея "Трёх мушкетёров" не читала, а то непременно вспомнила бы Портоса. Но она и так сравнила тот дом, который видела с улицы, с тем, на который смотрела со двора, и ей снова стало смешно.
А тут ещё двор осветило солнце. А женщин осталось всего пятеро - остальные разошлись по каким-то своим делам. И оставшиеся вдруг захихикали, замахали друг на друга руками, но потом одна подобрала в углу отвалившийся осколок кирпича и стала что-то рисовать на асфальте.
Дальше они проводили время весело - фее понравилось, пока во двор не зашёл очередной очень важный человек. Фея уже утомилась от обилия этих очень важных, их неиссякаемость начала её раздражать, а это случалось настолько редко, что почти никогда, и фея просто не представляла, что из этого может получиться; хотя подозревала, что ничего хорошего, для неё в том числе.
Очередному очень важному то, чем занимались женщины во дворе, почему-то не понравилось. Он почему-то рассердился, возмутился и начал говорить какие-то бессмысленные слова, вроде "репутация фирмы", "корпоративная этика" и прочие, такие же важные и пустые. Фея сама на него почти рассердилась, но тут одна из женщин - невысокая, не юная, в больших очках и с гладко подобранными в шарик тёмными волосами, обернулась к очень важному и такому громкому человеку - и вдруг стала тоже очень важной. Неопытная фея сначала даже испугалась. Но потом разобралась и захихикала: оказывается, с очень важным человеком можно бороться его же важностью - женщина в очках произнесла ещё больше разных слов, и если о том, что такое "законодательство о труде" фея ещё догадывалась, то о "производственной дисциплине" ни малейшего представления не имела. А очень важный человек - имел представление: он стал очень тихим, совсем маленьким и юркнул в как раз открытую кем-то изнутри дверь.
Женщина немедленно перестала быть важной - фее понравилось, как она эту важность надевала и снимала, как плащ от дождя - и обернулась к остальным:
- Так. Я не поняла. До конца перерыва десять минут, и сейчас моя очередь.
Она ловко бросила всё тот же осколок кирпича на цифру "9" и запрыгала по расчерченным клеткам.
Примечание для совсем взрослых: фее попался банк, очень важный человек занимал должность директора департамента персонала, женщина в больших очках была начальником отдела заработной платы - специалистом весьма квалифицированным и всеми уважаемым; после описанного случая она стала уважаемой буквально легендарно, а директор д.п. обходил отдел з/п, и особенно его начальницу, десятой дорогой и подписывал все их требования, даже не читая.
Фея решила, что от всех этих очень важных нужно отдохнуть. А лучше всего для этого, как ни удивительно, подошла скамейка в тени крошечного сквера перед очередным важным зданием. Фея поудобнее устроилась на скамейке, закрыла глаза и стала отдыхать. Тёплый ветер шуршал над головой, солнечные зайчики играли в салки на рыжих кужряшках - фея почувствовала себя почти дома и улыбнулась.
Рядом заурчал мотор машины. И по направлению к зданию потопали чьи-то ноги. Но до здания не дошли, потому что двери не открылись. Ноги постояли, подошли к скамейке, и рядом с феей кто-то сел. Фея подумала, что не помнит, замечают её сейчас или нет, но это не важно - она всё равно ничего не делает.
Кто-то немного посидел, поднялся и пошёл назад к машине. Но машина урчать не стала, а ноги пошли куда-то дальше, что для очень важных было странно. Когда ноги откуда-то вернулись, фея уже совсем отдохнула. И сообразила, что сидел кто-то один, а ног ходит две пары. Четвероногих людей фея ещё не видела и открыла глаза.
Ног оказалось всё-таки не четыре вместе, а две пары по отдельности, каждая со своим туловищем и головой. Шли гуськом. Впереди шёл невероятно важный человек. Это было прямо написано у него на лбу большими буквами. Правда он почему-то держал в руке леденцовую белочку на палочке и с видимым удовольствием её облизывал. А из наружного кармана его пиджака торчал завёрнутый в целлофан леденцовый петушок.
Второй человек был необычным, и фея его долго рассматривала. Она встретила сегодня много людей очень важных. Очень немного - весёлых. Довольно много - озабоченных. А этот был серьёзным. Потому что первого не только в машине возил, но и охранял. И фея подумала, что это - правильно: первый человек был немолод, а второй - напротив, молод и силён. Ей стало интересно, что будет дальше - она убедилась в том, что её нельзя заметить просто так, и отправилась за ними следом.
Второй нисколько не удивлялся, что очень важный человек собирается войти в очень важное здание с леденцом. А все внутри почему-то удивились, чем в свою очередь удивили фею - ну нравятся человеку леденцы, подумаешь. Фее тоже нравятся, и никого это не удивляет. Останавливать человека с леденцом, правда, никто не пытался, но фея за него слегка обиделась и решила провести до конца - куда он там направлялся.
Конференц-залов фея тоже раньше никогда не видела. Но зал ей понравился. А люди, которые в нём сидели - нет. Мало того, что они все были очень важными. Им очень не понравилось, что тот, первый важный, пришёл к ним с леденцом. Это фея поняла очень хорошо, хотя все они злились молча. И фея обиделась всерьёз - и за пожилого важного человека, и за его молодого сопровождающего, который, похоже, единственный из людей не находил в леденце ничего ужасного.
Рыжая фея был девушкой умной. И хорошо училась в школе. И уже больше, чем полдня, бродила среди людей. А её глаза цвета охры по-прежнему всё замечали и на всё обращали внимание. И она неплохо отдохнула в тенистом скверике. И даже подумать успела. А два и два у неё выходило пять, только если ей самой хотелось подурачиться.
А сейчас ей дурачиться совершенно не хотелось. Зато очень нужно было придти в правильное настроение.
Поэтому фея вспомнила оранжевого пёсика, человека с акулой на ленте, женщин, игравших в классики во дворе важного здания, ещё раз посмотрела на всех этих важных и недовольных людей - и, наконец, рассмеялась. Они были такими глупыми, в этих своих важности и недовольстве. И это было так смешно.
Дальше ей всё понравилось. И огромные пиццы, и бутылки вина, и фрукты, и пирожные, и какие-то нелепые реплики, после которых все смеялись, и распущенные галстуки - почему-то без затянутого галстука выглядеть очень важным никому не удавалось. И то, что все они, тем не менее, как-то ухитрились обсудить те дела, ради которых собрались, и подписать какие-то бумаги. А другие отложить, и даже с обоснованием.
Такими эти люди фее очень понравились. И, довольная, она собралась уходить, когда ещё раз посмотрела на того, самого первого важного, у которого был леденец. Первый смотрел прямо на неё и улыбался. Фея огляделась. Первый улыбнулся ещё шире, покачал головой и подмигнул. Фея помахала ему рукой - он кивнул и одними губами произнёс: "Я справлюсь". И фея согласилась - очень важный человек, который может её увидеть, справится даже с целой кучей всяких важных и глупых. Не хуже, чем та женщина в больших очках.
Собственно, фея могла возвращаться - она нашла своё призвание, хотя не помнила, есть оно в толстом справочнике или нет. Ну нет, так впишут, так всегда бывает. Единственно - возвращаться ей нужно было оттуда, куда она сразу попала. Не совсем из лужи, конечно, но приблизительно. Поэтому она приблизительно и переместилась. И снова встретила девушку с оранжевым шпицем. Только на этот раз с нею был ещё и молодой человек. Очень влюблённый. И очень стесняющийся - он страшно боялся признаться в своих чувствах такой красивой девушке. А фея подумала, что он хоть и не важный, но всё равно - глупый, потому что любой девушке нравится нравиться. И улыбнулась.
- Подожди. Я сейчас, - произнёс вдруг влюблённый молодой человек. И сбежал.
Фея ничего не поняла. Кроме того, что у неё хорошее настроение. И домой она пока что не отправится.
Девушка тоже ничего не поняла, хотела уже обидеться и идти дальше, но шпиц оказался солидарен с молодым человеком и одинаково отказался и куда-либо идти, и браться на руки. Так что девушке, хочешь не хочешь, пришлось остаться на месте.
Когда влюблённый вернулся, фея так смеялась, что в замечательное настроение пришли девушка, шпиц, все окрестные бабочки, стрекозы, лягушки, птицы, звери и, возможно, даже земляные червяки. Потому что по дороге шли ноги. Ноги несли руки. А руки тащили огромный цветущий подсолнух.
Фея всё-таки вернулась домой. И её призвание вписали в толстый важный справочник. А ещё - она помирилась со своим отражением и подружилась с солнцем. Потому что это всё-таки - здорово, когда люди перестают быть скучными и важными от одной твоей улыбки.
И если вам захочется вдруг сделать что-нибудь такое, что считается неприличным делать очень важным людям - оглянитесь на всякий случай вокруг. Она точно где-то рядом: вдруг вам повезёт, и получится её увидеть. Маленькую рыжую фею дурашливого настроения.
|
