12.04
Наплевать, что не красная дата,
что потерян небесный мандат
и на краешке каждая хата,
а сознание - чёрный квадрат
и потёмки, и мыслей потёки
и мечты, как сосульки; плевать,
если в моде румяные щёки
и зашитые веки, кровать
или плаха, ослепшие норы
и сует ослепляющий свет;
если в моде намордники, шоры,
первозданный приземистый бред,
или вовсе подземный рассудок:
пятна Роршаха, бабочки зла,
протыканья дыхательных дудок,
причитанья теней у весла.
Наплевать, что зашившее небо
поколение, собственный взлёт
прокляло - обменяв на плацебо
одержимость движеньем вперёд;
обратившись в себя и увидя
пустоту - возвело суррогат
в идеал; в луже похоти сидя,
ныне каждый живущий - рогат,
каждый ныне живущий - калека.
В геометрии умерших звёзд
лишь одна только праздность - утеха,
лишь одно рукоблудство - всерьёз.
Что же нам остаётся? - круженье
над больными цветами? в лучах
заходящего солнца и жженье
слёз; в раскалённых печах
суетливые поиски смысла,
щётки памяти, метры квартир,
дни рождений и прочие числа,
обезумевших мельниц турнир,
да такой обслюнявленный праздник,..
но восторг оскоплённой толпы,
на цепи поцелуев заразных,
ничего не изменит. Увы.
Нам не нужно речей и парадов,
разноцветных флажков и петард.
Уберите детей от радаров!
Путь - открыт! И межзвёздный бастард,
без борьбы за наследство примата,
всех оставит в покое. Игра,
в бесконечной финальности пата
будет дальше тянуться: хандра,
вырождение, скука и зависть
к прежней юности - дому всех дней,
где стремлений забытая завязь
или плод, отрицаемый в ней
опрокинутой перспективой
трансфинитных путей всех икон,
перевёрнутой, чуточку лживой,..
но, с другой стороны, Рубикон
может быть перейдён лишь однажды
и напрасно ждать помощь извне:
выше - небо размазанной сажи,
дальше - дно бытия в каждом дне,
ближе - рай или ад потребленья,
ниже - психоанализ и сны,
снова - ноль,.. невозможность деленья,..
исключенье - один день весны.
* * *
в апреле есть нечто болезненное
по крайней мере в средней полосе и вдали от моря
скорее зима на последнем своём издыхании нежели предвестие лета
чем в большей степени всё таки является май
виной ли тому слишком яркое солнце
или сама топология пространства этих широт
гравитация слов языка
или реверберация звука в колодцах дворов
растягивай или сжимай эти слова
смысл всё равно не станет ни точкой ни прямой
между которыми все мы живы
и ровно в так же - все мертвы
нам хотелось молиться на гиперболу
но она превратилась в ноздреватую кучу чёрного снега
и каждому мечтающему о полёте
теперь отрезают ноги и вырывают сердце
* * *
В ежедневном зове заводских гудков,
В медленном стуке машинных сердец -
Опускались на дно. Всех возможных оков
Примеряли железо. Чёрствый хлебец -
Ломал наши зубы. Плескалась в глазах
Пустота. Контузящий катарсис станков,
Очищал наш разум. Жизнь - била в пах.
Мы чувствовали за лопатками тяжесть веков.
Назад в неоген, в триас, в карбон
Проваливаясь от усталости, прозревали вглубь
Времени и вещества, тараня лбом,
Выдавливая себя из забоя во вруб.
Опускались на дно и в тёмной глу'би каверн,
Под куполами базальта, километрами вод -
Иы вновь поднимали взгляд, обгладывали керн,
Прорастали обратно, прогрызали ход.
Что бы подняться - нам нужно было упасть,
Прыгнуть в пропасть - что бы взлететь,
Что бы видеть звёзды - влезть в звериную пасть,
Что бы измерить космос - под шкурами пропотеть.
Нам нужно было зарыть себя и себя откопать.
Очистить себя огнём. Залить в радиатор кровь,
Превратить в перевёрнутый стапель госпитальную кровать,
Продравшись сквозь бредовую навь - подняться вновь.
Каждый шаг есть падение, тем не менее - мы идём,
И разбитые колени только учат нас лучше ходить.
Время хрустнет мартовским настом. Светлым апрельским днём
Вновь протянется в небе сшившая нас с вечностью нить.
Двенадцатая космологическая декада
Слишком много огня. Здесь, на грани возможностей жизни,
Невесомость ваяет тела - превращая в шары.
И ни ночи, ни дня, ни стоп-крана навязчивой мысли.
В тесной банке - как рыбы, как жертвы, как чьи-то дары.
Слишком много пустот меж систем. Меж безмолвных галактик -
Ещё больше. Вокруг - только тьма. Сквозь слоёнки веков:
Мы летим, мы ползём, - в подтвержденье сомнительных практик
И бесспорных теорий, свободны в сплетеньях оков.
Слишком долго. Упали весы. Иступились все косы
Колесниц бытия. И сгнивают узлы изнутри.
Мы - теряем себя в матерьяле, глодаем вопросы,
Копошась меж отбросов кипящей во тьме пустоты.
Мы летим. Мы живём... Слишком быстро... В застывшее время,
С треском, рушатся звёзды. Настырно нейтрино жужжат.
Багровеет галактик листва и нагие деревья
Сверхструктур обращает в труху триумфатор-распад.
Zoaron
2013