Синее небо кружило облака. Остатки охотничьего отряда второй день удирали от крысогонов.
- Ещё час, и выйдем на границу, - хрипел Тильяк. - Там полегче будет.
Старший охотник бежал последним. Он боялся только атаки из-за белых облаков. Винтокрылые смерчи, какие он видел только в учебных фильмах, могли с грохотом рухнуть на головы и гремучими шестистволками порвать на кусочки всю его бригаду.
"А на такой жаре и протухнем сразу" - подумал он. На ходу старший охотник доставал из котомки жёлтые шарики и бросал их в сторону. Каждые сто шагов - один шарик. Крысогоны не должны потерять след. Жёлтые комочки падали в траву и мгновенно вспенивались под лучами солнца. Исчезая, они оставляли стойкий запах немытых охотничьих ног.
Долина заканчивалась небольшим обрывом. За ним метров триста тянулся каменистый берег пограничной речки. На камнях охотники остановились. Тильяк оглянулся. Крысогонов с их страшными псами ещё не было видно. Старший охотник выгреб из котомки все оставшиеся шарики и широким веером запустил их в сторону речки.
- Всё, пускай крысогоны ищут нас на границе, - он вытер лицо. - Уходим в лабиринт.
Три охотника помчались вдоль обрыва.
Вскоре они на четвереньках ползли по тёмным склизким ходам лабиринта. Старший охотник достал нюхач и пригляделся к мутному, исцарапанному экрану.
- Здесь давно никого не было, - он спрятал старинный прибор обратно. - Сейчас уйдём к центру. Отсидимся там неделю и выйдем. А может повезёт, и латунь здесь отыщется.
Тильяк усмехнулся, выдрал из стены немного чёрных, подгнивших щепок и быстро съел их.
Младший охотник жрал прямо с полу. Подкрепившись, они поползли дальше.
Через двадцать часов охотники вышли в центр лабиринта.
- А крысогоны нас не найдут? - младший опять стал подъедать опилчатый пол.
Старший и Тильяк переглянулись, и не сговариваясь, пнули обедавшего по рёбрам. Тот икнул и быстро отполз в сторону. Чувствуя себя виноватым, есть опилки он старался потише.
Старший сидел, опираясь на стенку и вертел в руках нюхач. Тильяк спал, младший всё ещё жрал.
Вдруг старший почувствовал лёгкую дрожь. Слежавшийся за сотни лет древесный мусор затрясся. Старший убрал нюхач и перекинул со спины на колени автомат Калашникова. Тильяк проснулся и вытащил пистолет Стечкина.
Потолок центральной полости лабиринта зашуршал, из него выскользнул ржавый штырь. Охотники молча смотрели на него. Штырь задёргался и быстро уполз обратно.
- А может, сдаться крысогонам? - младшего охотника со страху затошнило. Завоняло прелым опилом. Откинув свой карабин в сторону, бедняга схватился за живот.
Тильяк глянул на старшего. Тот кивнул. Два удара ножом - легендарным пуукко, и голова слабака откатилась к стенке. Из обрубка шеи выползали остатки недавно сожранных опилок, смоченные тёмной кровью.
Оба охотника поднялись, подхватили снаряжение, оружие и котомку покойника. Надо уходить. Ржавый штырь им не понравился. Явная приблуда крысогонов.
Они быстро ползли по скользкому гниющему опилу. Ход пошёл вверх. Пришлось остановиться.
- Нам ни к чему туда, - Тильяк жадно захватил ртом прохладный влажный перегнивающий опил. - Крысогоны там. Как думаешь?
Старший снова вытащил нюхач и внимательно глядел на стрелки, скачущие в овале экрана.
- Крысогонами вроде не пахнет, - он покрутил ручку настройки. - И псами ихними тоже не отдаёт. Опа-на!
Он аккуратно положил нюхача на пол и стал тихонько, буквально не дыша, настраивать прибор.
Тильяк глянул на метавшиеся стрелки и прислонился ухом к стене, надеясь хоть что-то услышать.
- Латунь, - старший дёрнул его за пояс. - Тильяк, латунь. Нюхач чётко определил залежь.
- Да откуда она здесь? - Тильяк крутнулся, лёг на живот и подполз ближе. - Тут же бывшая свалка от города осталась. Я помню, когда, лет двести назад валили сюда всякий хлам, и из города, и из этого, как его, целлюлозного завода. Сам здесь металлолом искал. Всё добро отсюда утащили. Эх, и времена были.
Старший подвинул нюхача к нему поближе.
- Прибор не ошибается, - он постучал чёрным пальцем по экрану. - Видишь, как стрелки стоят? Это настройка на латунь. Жёстко стоят. Значит, металл есть. Сейчас.
Старший охотник аккуратно уложил нюхача горизонтально, пихнув под него щепок.
- Вот, латунь от нас метрах в пятистах, прямо и вниз. Полезли?
Тильяк мотнул головой.
- Ну если вниз, то можно и попробовать, а то вдруг наверху крысогоны. Полезли.
Сзади, в темноте раздался шорох.
Охотники тут же развернулись и нацелили на звук оружие.
К ним подползал младший. Голова, отрубленная Тильяком, приросла немного кривовато и сев по привычке грудью вперёд, младшему пришлось развернуть корпус, чтобы глядеть прямо.
Старший покачал головой.
- Будешь ещё про сдачу в плен говорить? Ты сам вспомни, идиот, когда нам зимой крысогоны попались, что мы с ними сделали? Думаешь, они нас пожалеют? Дебил! Давай, ползи первым.
- Сейчас, я только перекушу, - младший надёргал из стенки щепок, ещё какой-то дряни и торопливо стал жевать. - Я есть хочу очень, а в кривую голову не очень удобно есть, - не очень внятно пояснил он.
- Жри быстрее, - Тильяк прополз немного вперёд. - Ладно, вернёмся домой, я тебе башку нормально приделаю. Карабин свой возьми, дебил.
Охотники ещё долго ползали вокруг своей цели. Латунь так просто в руки не давалась. Наконец, старший определил, где расстояние до вожделенного металла меньше всего и они начали прокапывать к нему нору.
Слежавшийся, мягкий и полусгнивший мусор вынимался легко. Через пятнадцать часов работы нюхач показал, что латунь совсем рядом.
Старший охотник остановил работу и долго, тщательно настраивал прибор на крысогонов и псов. Никого. Отлично. Стали рыть дальше. И наконец стенка провалилась вперёд. Полость. Не большая, но и не маленькая.
А в ней накиданы бруски латуни, слегка присыпанные мусором.
- Латунь! - заверещал младший, бросаясь к металлу. - Мы богачи! Здесь килограмм двадцать, не меньше.
Тильяк помог старшему выбраться из норы и огляделся.
- Такое ощущение, что это захоронка чья-то, - он поднял брусок и осмотрел его. - Латунь старая, вся в окислах. Да, кто-то спрятал, а потом сгинул видать.
Старший охотник, не разговаривая, начал грузить бруски в котомку. Тильяк и младший занялись тем же.
Вдруг что-то зашуршало. Из свода полости вновь высунулся ржавый штырь и дёрнулся вверх-вниз, ударив Тильяка по плечу.
Старший секунду стоял оцепенело, потом полез за нюхачом, но заваленный брусками прибор достать оказалось нелегко.
Штырь исчез. Раздался рокот, шум. Верх полости взлетел, осыпаясь мусором и на охотников упали лучи солнечного света.
- Привет уродам, - услышали они весёлый голос. - Повелись на латунь свою драгоценную, говнолазы! Оружие сами бросите или собачек к вам пустить?
Старший повернулся к вырытой норе. Бросить всё, нырнуть туда и бежать, ползти, бежать! Но выход уже закупорил младший. Прижимая к груди котомку с латунью, он вцепился в стенки вырытой норы и завывая, пытался в неё протиснуться. От его резких движений мусор обваливался, засыпая путь к спасению.
- На счёт три собачки пошли! - командовали наверху. - И раз, и два!
- Мы сдаёмся! - закричал старший охотник. Собачья слюна действовала на какие-то давно забытые нервные узлы и вызывала жгучую боль. Поэтому укусов от крысогоньих псов зомби боялись больше, чем расчленения или сожжения.
Охотники сложили оружие на пол, рядом свалили котомки с латунью. Сверху, по верёвкам, к ним спустились три крысогона.
- Ну что, охотнички, лихо мы вас развели на латунь? - засмеялся рыжий. - Обуянные жадностию, они не увидели капкана.
Его сотоварищи тем временем собрали трофейное оружие, связали все охотничье добро в один узел и привязали к верёвке. Оставшиеся наверху люди вытащили узел. Потом стали поднимать зомби.
- Всё парни, приплыли, - командир крысогонов махнул кому-то рукой. - Вечером вас спалим, чтоб ещё тремя зомби на земле меньше стало. Говорить будете? Или собаками вас покусать?
Старший охотник помотал головой.
- Не надо собак. А что вам надо узнать?
Командир хмыкнул.
- Зачем вы как психи, за латунью полезли? Два месяца уже границу нарушаете, покоя от вас нет. Людей губите. И кого мы не возьмём, все про латунь эту твердят.
Старший зомби исподлобья глянул на командира.
- Говорят, при помощи латуни можно снова человеком стать, таким же, как до заразы этой, - он задрал рукав у куртки, показывая язвы и гниль на руке.
- А зачем вам в людей? - командир не улыбался. - Вы и так живёте сколько надо, если через речку к нам не прыгаете. Жрёте, что под ногами валяется, зимой вам не холодно, летом не жарко, даже комары не кусают.
Тильяк вздохнул.
- Знаешь, как курить хочется, а толку нет, - он почесал голову. - Вот даже почесал затылок, а никаких ощущений, зомби, зомби и есть.
- Зараза от вас идёт, - стоявший рядом рыжий сплюнул. - Сидели бы там, у себя. И с чего вы взяли, что латунь поможет?
- Атаману нашему сам Вуду приснился, - старший глянул в сторону пограничной речки. - И сказал, что надо одежду из латуни сделать и год в ней проходить. Тогда снова в людей обратимся.
Все крысогоны дружно засмеялись.
На закате солнца, трёх зомби спалили на медленном костре. Золу выбросили в речку.
Атаман и командир сидели на берегу.
- Скучно мне так, - сказал атаман. - Давай сейчас ты посылай ко мне своих.
Командир усмехнулся.
- Да, хорошенько мы развеялись с этими охотниками за латунью. Ладно, скажу своим, видение мне было, кто голову зомби принесёт, тот никогда сам зомби не станет. А вы их половите там, в своих болотах. Дураков много найдётся, приключений поискать.
Атаман захрюкал, выражая одобрение.
- Ладно, пойдём по домам, - он поднялся с бревна. - Тогда ты завтра же объяви про это, а я своим потом скажу, когда пару-тройку моих гниляков утащат. Всё какое-то развлечение. Сейчас вот из латуни, что натащили, дураки одежду вяжут, в людей собрались обращаться. Скоро недосуг будет, бошки свои стеречь начнут.
Командир потянулся.
- А мне понравилось. Классно так горят твои зомбики. А моих можешь поджаривать. Эх, тоска какая. Ну, до свидания, атаман.