Золотых Игорь Станиславович. Музейная охота (полный текст)

Глава 1

Судорожно вспоминая имя начальника охраны антропологического музея, который всего минуту назад мне представился, я пытался сохранять спокойствие. Первое мое собеседование в жизни и желание выглядеть как можно более презентабельно и уверенно, на самом деле создавало эффект с точностью до противоположности: выглядел я робко и глупо.

Начальник сел в свое кресло за массивным дубовым столом и пригласил меня присесть напротив. Он взял в руки мое резюме и стал его изучать. На самом деле, называть "резюме" ту бумажку, которую я ему дал, было большим преувеличением. Студент пятого курса без опыта работы, без дополнительных курсов или тренингов. Я едва сочинил три предложения в своем резюме, самое длинное из которых была строка "личные качества". Описывая свои личные качества, я не побрезговал позаимствовать некоторые характеристики из чужих резюме, которые нашел в Интернете. Сейчас я уже жалел об этом, так как был представлен идеальным человеком, у которого только нимба не хватало.

Я представил, как начальник, читая мое резюме, думает о том, почему вместо того человека, личные качества которого описаны в резюме, к нему пришел я. Эта мысль заставила меня еще больше смутиться. Я сидел, сгорбившись в большом кресле, не имея сил даже пошевелиться. Казалось, какая-то сила давила на меня со всех сторон пытаясь сплюснуть в бесконечно маленькую точку. В целом я не был против испариться и потому покорно подчинялся силе, которая на меня давила.

- Стало быть, опыт работы отсутствует? - спросил начальник, после десятисекундного изучения моего резюме, на составление которого я потратил более часа.

После первого же вопроса захотелось вскочить, убежать и забыть об этом позоре. Ну, какой опыт работы? Я студент, мне просто нужны деньги... Возникшая в моем воображении картина того, как я молча выбегаю из кабинета и направляюсь к выходу под громогласный хохот этого грузного начальника охраны, остановила меня. Ноги стали ватными, во рту пересохло и все, что я смог сделать, это покраснеть и тихо ответить:

- Отсутствует.

Мысленно я просил начальника сказать мне: "Спасибо, Вы нам не подходите!", и хотел как можно скорее покинуть "камеру пыток". Но допрос продолжался.

- Николас, назовите, пожалуйста, свои сильные качества?

Определенно, начальник захотел, что бы я устно подтвердил то, что я сочинил в резюме. Так и не успев собраться с мыслями, я выпалил первое, что пришло в голову.

- Я хорошо учусь.

Лицо начальника расплылось в улыбке. Вероятно, что такой ответ он получает впервые, и это был явно не лучший ответ, который он когда-либо слышал. Он встал, неспешно прошел по комнате в угол, где стоял кулер и наполнил два пластиковых стаканчика водой, после чего один из них поставил на стол передо мной.

- Угощайтесь.

Он присел на край стола рядом со мной и залпом выпил стакан воды. Глаза его все еще радостно блестели, и я понял, что паузу в "допросе" он взял не ради меня, а чтобы самому успокоиться и не рассмеяться мне в лицо.

- Первый раз на собеседовании?

- Да. Заметно?

- Немного.

Но я, конечно, отчетливо понимал, что это "немного" всего лишь проявление тактичности со стороны начальника охраны.

- Николас, Вам нужна работа? - спросил он, серьезно глядя мне в глаза.

- Да, конечно.

- Что ж, тогда представьте, пожалуйста, что я только что отказал Вам в рабочем месте, мотивируя это тем, что Вы закомплексованный, глупый молодой человек.

Услышав унизительную характеристику в свой адрес, я почувствовал обиду и злость. Хотя, пожалуй, его характеристика, как нельзя точно отражала мое поведение. Но, во-первых, на самом деле это не правда, а во-вторых, какое он имеет право меня оскорблять?

Увидев, что я, наконец-то, посмотрел ему в глаза и впервые не отвел их сразу же, он продолжил:

- Вижу, что представили. А теперь представьте, что у Вас появилась возможность вернуться и доказать, что это не так.

Он быстро сел в свое кресло за стол и деловым тоном, как будто и не вставал, продолжил:

- Спортом занимаетесь?

Разговор "ни о чем" явно меня взбодрил. К тому же, вопрос о спорте мне был уже гораздо ближе, так как уж что-что, а спорт я действительно любил и занимался им всю свою сознательную жизнь.

- В институте хожу в секцию борьбы. Регулярно упражняюсь на турнике. До пятнадцати лет, занимался легкой атлетикой: бег на средние дистанции.

Мой голос звучал бодро и даже немного резко но, похоже, именно это он и хотел услышать. Теперь его лицо отражало удовлетворенность. Полагаю, что в большей степени удовлетворенность самим собой. Я выпрямил свою осанку и впервые с момента нашей встречи почувствовал уверенность в себе.

- Разряд есть?

- "Первый взрослый", - бодро ответил я.

- Ну что ж, по крайней мере, догнать вора сможешь, - с нескрываемой улыбкой ответил он.

- Как Вы себе представляете совмещение работы и учебы?

- Меня полностью устраивает график сутки-трое. К недосыпанию мне не привыкать, а все зачеты и экзамены я сдам. У нас преподаватели с уважением и пониманием относятся к студентам, которые начинают свою трудовую деятельность, продолжая учебу на стационаре.

- Ну что ж, это уже совсем другой разговор. Как видите, все на самом деле не так страшно, как Вам казалось. Оклад Вас устраивает?

Для студента, живущего на стипендию, оклад охранника музея казался мне приличным состоянием. Конечно же, он меня устраивал, и я ответил утвердительно.

- В таком случае, попрошу Вас спуститься в отдел кадров для оформления документов: первый этаж, кабинет 104. После того, как закончите с бумажками, возвращайтесь ко мне, один из моих сотрудников проведет с Вами инструктаж и покажет территорию.

Я вышел из кабинета с ощущением, какое, обычно, бывало после сдачи очень трудного экзамена. Пожалуй, это, действительно, был один из экзаменов в жизни, и я был рад, что он уже закончился.

Кабинет отдела кадров, оказалось, найти не трудно - он был рядом с лестничной клеткой, и на дверях, как и полагается, висела табличка "Кабинет 104. Отдел Кадров".

Я постучал и вошел. В кабинете сидели две женщины лет сорока, и сосредоточенно работали за своими компьютерами. Одна из них повернула голову в мою сторону, и вопросительно посмотрела.

- Здравствуйте, меня направили к Вам оформляться на работу.

- Кто направил?

- Начальник охраны.

- Курт Сантен?

Точно! Именно так его и зовут. Я был рад, что она сама назвала его имя, и мне не пришлось самому задавать ей этот вопрос.

- Да, именно он.

- Стало быть, вы будете у нас охранником работать? - уточнила она у меня, посмотрев на меня с неким любопытством.

Я утвердительно кивнул головой. В этот же момент повернула голову и вторая женщина и с таким же интересом начала меня рассматривать.

Странно, мне казалось, что должность охранника, очень заурядна и появление нового сотрудника, не должно вызывать какой-то интерес, тем более у сотрудников отдела кадров.

Женщины, рассмотрев меня, переглянулись между собой и заулыбались. Мне стало не по себе. Появилось ощущение, что у меня что-то не так с костюмом, или пятно где-то, или может даже ширинка расстегнута... Но проверять ширинку в кабинете я не стал, так как побоялся, что если с ширинкой все в порядке, то мой жест женщины могут расценить неоднозначно.

- Присаживайтесь, пожалуйста, - одна из них, жестом указала мне на стул возле нее.

Она достала из папки несколько чистых бланков, протянула мне для заполнения.

За все время оформления, я еще несколько раз ловил взгляды женщин на себе, и не будь у меня с ними такая разница в возрасте, я бы подумал, что они ко мне заигрывают.

Оформив все документы, я вежливо с ними попрощался и направился обратно в кабинет Курта.

Некий осадок непонимания происходящего в кабинете отдела кадров у меня все же остался.

Заглянув в кабинет начальника, я увидел, что он там был не один, и хотел уже было вернуться в коридор, чтобы подождать пока он освободиться, но Курт, заметив меня, сразу махнул мне рукой, приглашая войти.

- Тебя-то мы и ждем. Знакомься, это один из старожилов нашего отдела - Берни Уотсон.

- Берни, это Николас Паркер, он будет работать в паре с Тори Беланским.

Мы пожали друг другу руки, и я смог рассмотреть своего коллегу. Берни был коренастым брюнетом невысокого роста, лет сорока пяти, с короткой стрижкой и крупными чертами лица.

- Берни, введи, пожалуйста, в курс дела Николаса и покажи ему территорию.

После чего Курт повернулся ко мне и сказал:

- Николас, завтра будет твой первый рабочий день, и ты познакомишься со своим напарником. Жду тебя завтра в 9:00.

- На всякий случай, обращаю твое внимание на то, что опоздания я не приветствую, но для тебя это не должно быть проблемой, ведь в твоем резюме написано, что ты пунктуальный, - с иронией добавил Курт.

Я кивнул в знак того, что понял его намек, после чего мы попрощались. Берни и я вышли из кабинета и направились осматривать территорию. Здание музея состояло из трёх этажей, на которых суммарно находилось порядка пятидесяти залов и кабинетов плюс еще прилегающая территория по периметру здания. Территория не слишком большая, что, в общем-то, меня как охранника вполне устраивало.

- Николас, сколько тебе лет? - первым заговорил со мной Берни.

- Двадцать один.

Берни задумчиво закатил глаза и вздохнул, вероятно, вспоминая себя в молодости.

- Перед тобой в паре с Тори работал тоже студент - твой ровесник. Правда, больше двух месяцев он не выдержал.

Мне стало интересно, чего же именно он не выдержал, и я решил расспросить Берни о трудностях в работе.

- Берни, а что самое трудное в работе охранника музея?

В этот момент я заметил, что он на меня так же оценивающе и с интересом смотрит, как всего двадцать минут назад меня рассматривали сотрудницы из отдела кадров.

- В твоем случае - это напарник.

Мысленно у меня встал образ асоциального, бородатого и грязного верзилы.

- Он такой страшный? - с опаской, спросил я, пытаясь по лицу Берни прочитать, что он имел в виду.

- Нет! Что ты! Милейший человек. Да что там говорить, завтра ты с ним познакомишься.

Берни хитро посмотрел мне в глаза. Он явно чего-то недоговаривал, и меня это уже начинало беспокоить. Мне хотелось разузнать как можно больше сейчас, а не ждать завтрашнего дня, но какого-то тактичного и вразумительного вопроса на ум не приходило.

Мы прошли по коридору к выставочным залам, и неспешно пошли по ним, так как это обычно делают посетители. По дороге Берни начал мне рассказывать о функциональных обязанностях, которые, в общем, сводились к одному: "следить за порядком на территории музея".

- Работаем мы всегда в паре. Особенно это важно для ночных дежурств, так как всегда должен быть кто-то рядом, на случай если самому станет плохо. Единственный, кто у нас иногда сам работает по ночам, это как раз и есть Тори.

- Ему никогда не бывает плохо? - Шутя, спросил я, в надежде получить еще немного информации о своем напарнике.

Берни отвел глаза и сухо ответил:

- Просто с ним в паре никто из нас работать не хочет.

- Если он так плох, то почему Курт его не уволит?

Берни резко повернулся ко мне и, повысив голос сказал, - Я не сказал, что он плох! Я сказал что, мы не хотим работать с ним в паре! А это, молодой человек, абсолютно разные вещи!

Продолжив движение и, сделав пару шагов, он добавил уже более спокойно, - Тори как раз любимчик начальства, Курт в нем души не чает...

- Почему тогда вы не желаете с ним работать?

- А это, Николас, уже не твое дело. Если сам не захочешь с ним работать, можешь уволиться. Где отдел кадров ты уже знаешь!

Резкая перемена в настроении Берни при разговоре о моем напарнике, свидетельствовала о том, что, вероятней всего, между ними "пробежала черная кошка" и, именно поэтому, они работать с ним не хотят. Что ж, если причина только в этом, то все еще не так страшно, как мне показалось вначале.

Переходя из зала в зал, Берни мне показывал, где расположены камеры видеонаблюдения, при этом почему-то называя их "роботами".

- А в этом зале работают полтора робота, - сказал Берни, зайдя в очередной большой зал.

- "Полтора" это как? - удивленно спросил я.

- А так, что в зале все равно остаются темные участки, которые не просматриваются этими роботами. Это тебе не человек, который может пройтись по залу.

- А какие именно участки не просматриваются?

- Это ты уже сам увидишь на базе, куда собственно мы сейчас и пойдем.

Мы спустились на первый этаж, и пошли по направлению к фасадному выходу. В холле с колонами, у самого выхода, мы через бронированную дверь зашли в комнату охраны. Это был достаточно просторный кабинет, и первое, что бросалось в глаза - это огромный пульт с большим количеством мониторов у стены прямо напротив входа. На каждом мониторе была приклеена бумажка с указанием местонахождения камеры наблюдения.

В кабинете было все необходимое: в углу стоял небольшой холодильник, на нем микроволновая печь, рядом с холодильником кулер с большим бутлем воды. Вдоль стены стояло два узких стола, и мягкими стульями возле них. Вдоль другой стены стоял длинный кожаный диван, на котором, развалившись, лежал такой же длинный охранник. Увидев, что Берни пришел с незнакомцем, охранник сел и повернулся в нашу сторону.

- Вот мы и на базе, - сказал Берни, обращаясь ко мне.

- Знакомься, это мой напарник Ален Таркинс. Ален, это Николас Паркер, он будет работать в паре с Тори.

Ален встал с дивана и молча пожал мне руку. По возрасту, он был как Берни, но отличался худощавой комплекцией и ростом под два метра. По его виду было видно, что он почти спал, когда мы зашли. А, может, и вовсе спал, но многолетний опыт работы в охране научил его очень быстро просыпаться и делать серьезное лицо.

- Как управлять пультом, тебе уже расскажет Тори. Рабочий день начинается здесь в 9:00. На сегодня все, завтра увидимся при передаче смены.

Я поблагодарил Берни за уделенное мне внимание, попрощался и вышел на улицу. Наконец-то, можно было вздохнуть облегченно и порадоваться совершенному важному шагу в своей жизни. Еще бы! Я ведь устроился на свою первую работу!

На часах было 16:15, и я с довольной физиономией направился домой, предвкушая перемены.

Глава 2

Опасаясь опоздать на работу в свой первый рабочий день, я вышел с большим запасом по времени. В итоге, у музея оказался на тридцать минут раньше, чем полагалось. Я решил использовать это время, чтобы пройтись по прилегающей территории музея и осмотреть его с внешней стороны.

Несмотря на то, что музей находился в центре города, вокруг здания было достаточно много зелени. Декоративные маленькие деревья, красивая бархатная трава, клумбы с цветами, все это создавало очень приятную и спокойную атмосферу. Пожалуй, единственного чего не хватало, так это скамеек для отдыха, но даже пройтись пешком вокруг здания было приятно.

Обойдя здание в прогулочном темпе, я решил, что, все же, пора идти на базу: не стоять же под дверями двадцать минут.

Музей открывался для посетителей в 10:00, и потому центральный вход был еще закрыт. Я подошел к двери и позвонил в звонок на домофоне. Тут же я услышал голос Берни "Проходи" и звук открывающегося электронного замка. Я прошел в холл и оттуда сразу в комнату охраны.

- Доброе утро, - поприветствовал я своих коллег.

- Доброе утро, Николас. Рано ты. Боялся опоздать? - с насмешкой спросил Берни, помня, что мне вчера напоследок сказал начальник.

- Да. Не хотелось опоздать в первый же день.

- Понравилась тебе территория музея? - спросил Ален, отхлебнув только что заваренного кофе.

Я понял, что все это время, пока я ходил под зданием, охранники меня рассматривали через камеры. Действительно, я должен был сам догадаться об этом - ведь это их работа следить, за тем, что происходит возле здания.

- Да. Красиво там, но мне показалось, что не хватает скамеек.

- Вот как раз скамеек там и не должно быть. Это тебе не парк. Если там еще скамейки поставить, то постоянно будет кто-то сидеть. Днем старушки и туристы, по ночам молодежь. Нам тогда придется постоянно следить за всеми.

Чтобы не скучать в ожидании начала своей смены, я решил рассмотреть охранный пульт. Мониторы исправно показывали свою картинку, где не было никакого движения за исключением одной уборщицы, которая мыла полы с помощью поломоечной машины. В общем-то, ничего трудного в управлении пультом я не увидел: стандартные функции приближения, отдаления, поворота камер и другие мелкие функции. Я попробовал покрутить камеру, которая снимала комнату, где как раз была уборщица. Угол поворота был небольшой, но все же лучше чем фиксированные камеры. Уборщица, видимо заметила движение камеры, улыбнулась и помахала рукой. Автоматически я помахал ей рукой в ответ, чем сильно потешил Берни и Алена.

На часах было уже 8:56, Берни и Ален по-очереди открывали замок входных дверей сотрудникам, которые приходили на работу. Моего напарника еще не было. Оставаться одному на базе не хотелось, потому что чувствовал себя тут пока еще, как в гостях.

- А Тори обычно, в какое время приходит? - обеспокоено спросил я.

- Переживаешь, что останешься тут один? - прочитал мои мысли Берни. - Не бойся, Тори приходит всегда вовремя. Будет с минуты на минуту.

Действительно, ровно в 8:59 в дверях появился Тори. На вид ему лет тридцать пять, крепкого телосложения, ростом чуть выше среднего и короткой стрижкой. Он быстро прошел в комнату, поздоровался с Берни и Аленом, потом подошел ко мне и крепко пожал руку.

- Тори Беланский.

- Николас Паркер.

Пожимая руку, он пристально посмотрел мне в глаза. О том, что передо мной стоял очень сильный человек, стало понятно в первое же мгновение. Я старался уверенно смотреть ему в глаза, но получалось так, что я всеми силами старался показать свою уверенность, а он снисходительно наблюдал за моими стараниями.

- Ты уже отметился в журнале? - спросил Тори.

- В каком журнале? - переспросил я.

- Ах да, я тебе забыл сказать, - вмешался в разговор Берни, - мы ведем журнал, в котором отмечаемся при приеме и сдаче смены.

Он подошел к столу, где лежал журнал, открыл его и начал записываться. Сразу за ним подошел Ален и тоже сделал запись. Я так же взял журнал, заполнил свое имя, фамилию, время прихода на базу и подпись. Я ожидал, что Тори тоже сейчас запишется в журнале, но он молча положил сумку на диван и вышел.

- Куда это он? - удивился я.

Берни сделал удивленное лицо и ответил:

- Как куда? Домой. Зачем ему работать, если теперь есть ты?

Я, действительно, на мгновение поверил словам Берни, но по дружному хохоту Алена и Берни понял, что это была шутка.

Взглянув на мониторы, я увидел, что Тори появился на экране и бодрым уверенным шагом шел по периметру комнаты и внимательно все осматривал, после чего перешел в другую комнату, потом в третью... Я понял, что он делает обход. Странно, неужели он настолько не доверяет своим коллегам, что каждый раз перед началом смены делает полный осмотр. Но, судя по спокойным выражениям лиц Берни и Алена, я понял, что так действительно происходит каждый раз.

Через пять минут, Тори вернулся и, обращаясь к охранникам, сказал:

- Я вас больше не задерживаю.

Он пожал им руки и пошел записываться в журнал. Берни и Ален попрощались со мной и вышли.

Тори записался в журнал, сел на диван и уставился на меня. Мне стало неловко, я все еще не мог сориентироваться как себя с ним вести. Первым нарушил тишину Тори:

- Читать-то умеешь?

Такой вопрос выбил у меня, и без того шаткую, почву из-под ног. Я абсолютно не мог понять, что у него на уме и к чему он задает этот вопрос. Пытаясь выиграть время, чтобы осознать истинную цель вопроса, я решил начать ответ с "Нуу...".

- Не мычать, а читать! - резко перебил он меня. - Должностную инструкцию подписывал в отделе кадров?

Я помнил, что подписывал там кучу документов, вероятно, что среди них была и должностная инструкция.

- Кажется да, - ответил я.

- Кажется? То есть ты даже не знаешь, что подписывал? А может ты там по документам, должен все свои внутренние органы передать в подарок музею?! Ладно, мозг тебе не нужен, ты все равно им не пользуешься, но без печени будет очень трудно!

Мне было абсолютно нечего возразить. По сути, он был прав, хотя можно было сказать это все гораздо более тактично.

- Ну что хлопаешь глазами? Доставай и читай должностную инструкцию! Лучше позже, чем никогда.

- А я ничего с собой не брал, я дома оставил все бумаги, - растерянно ответил я.

Он посмотрел на меня так, как строгий учитель на ученика, который только что сказал, что оставил дневник дома, и по его глазам читалось: "А голову ты дома не оставил?".

Тори подошел к столу, открыл ящик, достал оттуда папку, из которой вынул должностную инструкцию и протянул мне.

- Читай. Пункт 3.1.

Я начал читать вслух: "Пункт 3.1. Перед началом рабочей смены охранник должен удостовериться в сохранности всего материального имущества в музее. Охранник, отметившийся в дежурном журнале, принимает на себя материальную ответственность за имущество в музее".

- Так, что же получается? Если что-то пропадет, то я буду за это платить?

- А ты как хотел? Спать целыми днями, а если что пропадет, то "я здесь не при чем"?

- Нет, спать я не хотел. Ну а вдруг что-нибудь пропадет не по моей вине?

- Давай включим логику и подумаем. Ты человек, которому платят зарплату за то, чтобы ничего не пропало, и тут все же что-то пропадает. За что тогда тебе платили зарплату? Получается, что зря ты ее получал. Результата-то нет! Кому нужно, чтобы ты приходил на работу, но не гарантировал, что обеспечишь сохранность того, что тебе положено охранять согласно должностной инструкции?

- Ну а если землетрясение какое-нибудь разрушит все здание или метеорит на здание упадет? Тоже буду платить?

- Нет, с трупов деньги берут, - сказал Тори и хитро улыбнулся. - Ну а, если тебе все же удастся выжить, то считай, что тебе повезло, так как на этот счет в должностной инструкции учтены возможные форс-мажорные обстоятельства.

Я начал искать пункт про форс-мажорные обстоятельства.

- Не стоит выискивать отдельные пункты. Ты б хоть разок прочитал полностью. Читать оно вообще полезно!

В этот момент в кабинет зашел Курт Сантен.

- Доброе утро коллеги. Ты уже освоился? - обратился он ко мне.

- Осваиваюсь. Вот, читаю должностную инструкцию.

- Ааа, молодец, читай. Не зря же ее Беланский составлял, - он широко улыбнулся. - Я тебе электронный пропуск принес: дает доступ во все служебные помещения, но ты особо не шастай по кабинетам, пока не изучишь схему всего здания.

Он протянул мне карточку с электронным чипом, которую я сразу спрятал в карман.

- Скоро должны будут подвезти твою форму. Я позже еще зайду.

Курт вышел из кабинета так же быстро, как и вошел.

Меня немного удивил тот момент, что должностную инструкцию составлял Тори, а не сам Курт. Странно как-то, что человек сам себе описывает, свои права, обязанности, и что еще более странно - такую серьезную ответственность. Я сел читать должностную инструкцию, а Тори сел возле пульта и следил за происходящим на мониторах.

Инструкция была небольшая, все было изложено очень кратко, что мне даже показалось, что слишком кратко.

- Тори, а почему в инструкции не описано, когда и сколько раз за смену нужно делать обход, в какой последовательности и тому подобное?

Он повернулся ко мне на вертящемся кресле и занял такую позу, что я сразу понял, что ответ коротким не будет.

- Николас, я тебе уже говорил: никому не надо, чтобы охранник приходил на работу и имитировал деятельность. Сколько раз ты сделаешь обход никому не важно, можешь вообще его не делать, можешь спать на диване целыми днями. Все что от тебя требуется это результат, а результат твоей деятельности - это имущество музея в целости и сохранности, это вовремя открытые служебные двери, это отсутствие нарушения порядка посетителями, это вызов полиции в случае попытки ограбления. Как ты этого будешь достигать, это уже твое дело. Разрешено все, что не запрещено, а что запрещено - записано у тебя в инструкции. Если ты сможешь делать все перечисленное силой мысли, сидя при этом на диване - пожалуйста, можешь и так. Но если результата при этом не будет, то тогда мне будут искать нового напарника.

Я понял объяснения Тори. Все было действительно логично и казалось справедливым. Но, все же, у меня еще остались вопросы.

- А как определить, кто из нас не достиг результата, если мы с тобой работаем вместе и отвечаем за одно и то же? - спросил я.

- Я смотрю, ты уже прогрессируешь: задаешь умные вопросы. Молодец, - его лицо просияло, и он продолжил. - Мы делим весь музей на пять зон: первая зона - весь первый этаж, вторая зона - второй этаж залы с 201 по 214 и прилегающие к ним коридоры, третья зона - второй этаж залы с 215 по 230 и прилегающие к ним коридоры, четвертая зона - весь третий этаж, пятая зона - территория вокруг здания. Твои зоны третья и четвертая, мои первая и вторая. Пятая зона общая на двоих, тут ответственность в равной степени.

Я подошел к пульту, чтобы посмотреть какие мониторы показывают картинку с моих зон. Людей было не много, и все комнаты хорошо просматривались. Что ж, с зонами все было понятно.

У меня назрел один глупый, но все же, как мне казалось, логичный вопрос:

- Тори, а что если что-то произойдет в моей зоне, когда я буду обедать или, к примеру, в туалет отойду? Не могу же я двадцать четыре часа бегать по музею или смотреть в мониторы.

Глаза Тори заблестели, и я понял, что он сейчас скажет мне, что-то язвительное. Интуиция меня не подвела.

- Обедать ты можешь прямо на базе, а насчет туалета, так если хочешь, то я тебе горшок принесу, что б ты не отвлекался от мониторов.

Он хитро смотрел мне в глаза, ожидая, что же я ему на это отвечу. Но я понимал, что это он мне сказал, только для того, чтобы посмеяться над моей реакцией и поэтому просто молча ждал, когда он даст другой ответ. Увидев, что меня его реплика не задела, Тори смягчился в лице и добавил:

- Да ладно, не напрягайся ты так. Здравый смысл еще никто не отменял. Для этого мы и работаем в паре: чтобы друг друга страховать, естественно в разумных пределах. Все время работать я за тебя не собираюсь.

Только сейчас я понял, что передо мной стоит напарник, который должен быть готов подставить свое плечо в трудную минуту. Его внезапная "атака" сразу после знакомства, сбила меня с толку, и поэтому я не мог понять, можно ли ему доверять. Такое агрессивное поведение и язвительные шутки объясняли, почему Берни и другие охранники не хотят с ним работать в паре. Конечно, кому же понравятся постоянные насмешки?

Мне вспомнились слова Берни, что самое трудное в моей работе - это напарник. Осознание того, что каждый рабочий день мне придется терпеть его колкости и насмешки, сильно испортили мое настроение. Увольняться? Нет. Во-первых, мне нужны деньги, а, во-вторых, я считаю, что уволиться это, по сути, убежать, а значит проявить слабость. Оставалось искать подходы к Тори и найти оптимальную модель поведения, с точки зрения моего внутреннего комфорта.

При всей своей склонности к порядку, Тори был любитель посмеяться, но шутки его не отличались особой тактичностью. Напротив, казалось, что он хочет, как можно больнее задеть чувство собственного достоинства других людей. Хотя нельзя не признать, что говорил он всегда справедливо. И хотя, порой, его шутки или замечания были хамские, но возникало чувство, что он имеет право на такой тон.

Несмотря на его насмешки, чувствовалось, что это очень надежный человек. Пожалуй, было не так уж и плохо, что именно он был моим напарником, а не Берни или Ален которые, как мне показалось, очень равнодушно относятся к своей работе.

Просидев несколько часов, всматриваясь в мониторы и наблюдая за посетителями, я почувствовал, что голова начинает понемногу пухнуть. Провести целую смену за мониторами, было просто не реально. Больше всего утомляло то, что ничего не происходило и казалось, что все это наблюдение бессмысленно.

Я решил понаблюдать за Тори и понять, как ему удается тут работать и не сойти с ума. Работа его явно не напрягала. Он был бодр и свеж. Большую часть времени он сидел за своим ноутбуком, но что он там делал, мне видно не было. Время от времени он поглядывал на мониторы, иногда вставал и подходил к ним ближе и бегло просматривал. Пару раз, он выходил и через камеры наблюдения я видел, что он подходил к фасадному входу и просто стоял на улице около дверей.

Где-то около двенадцати часов, к нам в комнату снова пришел Курт. Принес мне форму и протянул мне документ для подписи о получении формы.

- Эта форма должна тебе подойти. Ее заказывали уволившемуся охраннику, а он был примерно твоей комплекции. Распишись в ведомости о получении.

Хорошо помня, как меня "построил" Тори, за то, что я подписывал документы, которые не прочитал, я решил прочитать ведомость, прежде чем подписать, тем самым показать Тори, что я быстро учусь.

Я начал читать ведомость, в которой отмечалось, что на время работы в музее, охраннику выдавалась форма, установленного руководством образца. В поле "получил" значилось мое имя, и пустое поле для подписи.

Курт увидев, что я не спешу расписываться, немного насупился и решил меня поторопить.

- Что ты там вычитываешь? Анекдотов там нет.

- А вдруг тут по документу я должен отдать все свои внутренние органы? - пошутил я, вспоминая насмешку Тори надо мной.

Я решил подчеркнуть для Тори, что прислушиваюсь к его замечаниям и тем самым больше расположить его к себе. Взглянув на Тори, по его довольному лицу я понял, что он сразу заметил мою попытку понравиться ему.

Возможно, что "угодить" Тори мне удалось, но вот Курт Сантен явно не оценил шутку и резко мне ответил:

- Будешь умничать, все твои внутренние органы - и внешние, кстати, тоже - окажутся без работы!

Тори, громко расхохотался после слов Курта. Я так и не понял, что его больше развеселило: ответная "подколка" Курта или та ситуация, что я пытаясь понравится ему, обрушил на себя гнев начальника.

Я быстро расписался в ведомости и протянул ее Курту. Он сердито забрал ведомость и сразу ушел.

- Перестарался ты с попыткой выслужиться передо мной, - сияя, сказал Тори, как только за Куртом хлопнулась дверь.

Я почувствовал себя очень глупо. Разговор явно не удался: Курт Сантен на меня разозлился, а Тори высмеял и одним своим предложением показал всю бессмысленность пытаться ему угодить. Что ж, буду искать другой подход к Тори, хотя, пожалуй, это будет еще труднее, чем показалось вначале.

Время подходило к обеду. Бутерброды я себе сделал утром перед работой, соответственно выходить что-то покупать, потребности не было. Хотя кушать еще особо не хотелось, на будущее я решил уточнить у Тори, что обедаем мы с ним по очереди дабы не оставлять музей вообще без внимания охраны.

- Тори, я так понимаю: обедаем мы с тобой в разное время?

- Правильно понимаешь. Предупреди меня, когда будешь выходить.

- У меня все с собой. Просто хотел узнать на какое время я могу рассчитывать.

- Перерывов для отдыха и питания у нас три по тридцать минут каждый. Один из нас обедает с 13:00, с 19:00 и с 2:00, второй соответственно сразу после него: то есть с 13:30, с 19:30 и с 2:30. Выбирай, когда удобней, мне не принципиально.

- Мне, в общем-то, тоже не принципиально.

Тори пристально посмотрел на меня. Я почувствовал, что опять сказал что-то не то.

- Николас, вот какой смысл твоего последнего предложения? Я отдал тебе приоритет в выборе времени, а ты вместо того, чтобы воспользоваться им, решил мне этот приоритет вернуть. Зачем? Показать мне, что ты не можешь самостоятельно принимать решения или показать, что ты ради меня готов пойти на уступки и так получить мое расположение? "Ради меня готов пойти на уступки" - не правда. Ты меня уже тихо ненавидишь, как и большинство, окружающих меня людей. Следовательно, либо ты не можешь принять решение, либо ты меня обманул. А зачем? Пытаешься найти ко мне подход? Я тебе подскажу что нужно: будь проще, не пытайся казаться лучше, чем ты есть, все равно у тебя на лбу все написано.

Когда я ему говорил, что "мне не принципиально", я не задумывался так глубоко над своими словами, но как оказалось, Тори понял истинную мою цель лучше, чем я сам. Действительно, я хотел его расположить к себе, и раньше это всегда с людьми работало. Еще с детства так было, хочешь получить друга - скажи ему комплимент или подари ему что-нибудь. В моем понимании дружественные или партнерские отношения строятся на взаимных уступках. Если человек в отношении с партнерами всегда ставит превыше всего свои интересы и делает только по-своему, то либо он покоряет своего партнера и делает его своим рабом, либо всякие взаимоотношения прекращаются.

Размышляя над тем, что мне сказал Тори, я понял, почему он мне предоставил право выбора времени. Ведь это и был его шаг мне навстречу! Это он сделал мне уступку, чтобы не "задавить" меня полностью! В таком случае мой ответ действительно был совершенно некстати. Я решил исправиться:

- Тори, я предпочел бы обедать первым.

- Договорились, - ответил он, не отводя взгляда от экрана своего ноутбука.

Несмотря на "тяжелый" характер Тори, было в нем что-то притягательное. Наверное, это его уверенность и логичность рассуждений. Мне было чему учиться у него, и благо, что Тори действительно учил, обосновывая свои замечания и разжевывая их мне. Хотя форма этих объяснений была грубоватой. Но, раз уж он мне все объясняет и тем более делает уступки, значит, действительно, считает, что я могу все правильно понять и сделать нужные выводы. Эта мысль меня порадовала. Ведь тогда получается, что Тори все же видит меня своим напарником. Иначе, зачем ему тратить свои силы на меня?

Пообедав за десять минут, я решил немного отдохнуть на диване. Присаживаясь на него, я не рассчитал расстояние и шумно на него упал, при этом послышался звон падающей пустой бутылки.

- Ты бы разбег от дверей взял. Было бы еще эффектней, - прокомментировал мое падение Тори.

Я резко вскочил и заглянул под диван, там лежала бутылка из-под коньяка. Достав ее оттуда, я посмотрел на Тори, ожидая его реакции. Но реакции не было, как раз наоборот - он ожидал моей реакции.

- Тори, как она там оказалась?

- Я, сегодня утром принес, пустую бутылку и спрятал за диван! - воскликнул Тори и почти без паузы продолжил. - Николас, ну ты же не маленький уже, догадайся сам, откуда берутся пустые бутылки.

Конечно, я понимал, что, вероятней всего, она осталась с прошлой смены, то есть от Берни и Алена. Но у меня в голове не укладывалось, что сотрудники охраны могут вот так просто пить спиртные напитки на работе.

- Берни и Ален оставили? У них какой-то праздник был вчера? - несмело спросил я.

- У них каждое дежурство какой-то праздник.

- То есть можно на работе вот так просто пить алкоголь?

- Чем занимаются во время дежурства Ален и Берни, меня не касается. Мне важно, чтобы утром при передаче смены, все было на месте. А ты пока работаешь со мной в паре, даже и не думай о том, чтобы пить. Мне не нужна тут пьяная рожа, неспособная адекватно реагировать.

- Так может нужно Курту рассказать о том, что я тут нашел?

Тори разочаровано посмотрел на меня.

- Николас, ты пробовал думать хотя бы на пару шагов вперед? Можешь не отвечать, я и так вижу. Неужели не понятно, что если ты побежишь с этим к начальнику то он, конечно, примет административные меры относительно Берни и Алена, но потом - во-первых, он тебя постарается уволить как можно быстрее - стукачи никому не нужны а, во-вторых, Берни и Ален тебе "всыпят по первое число".

Я задумался. Тори был прав: идти с этим к начальнику не лучшая идея.

- А что тогда делать? Неужели, это нормально, что в комнате хранятся пустые бутылки из-под алкоголя?

- Это не нормально. Я сам все скажу Берни и Алену, а бутылку ты не выбрасывай. Нечего их приучать, что ты будешь убирать за ними. Давай лучше ее мне, я лично верну хозяевам.

Я отдал бутылку Тори, а сам вернулся и сел на диван, стараясь в этот раз наделать как можно меньше шума. Было над чем задуматься. Чем больше я узнавал нюансов работы, тем больше понимал насколько это трудно с психологической стороны.

Время шло медленно, ничего интересного не происходило, приходили и уходили посетители, время от времени уборщица проходила по комнатам с моющим пылесосом. Несколько раз я делал полный обход музея, чтобы лучше знать, где что находиться и лучше ориентироваться по картинкам с камер наблюдения.

Единственное, что было забавно за все это время, это наблюдать как ровно 18:00 сотрудники, работающие по стандартному графику, все вместе направились к выходу. Создалось впечатление, что они целый день сидели под дверью с секундомером и дожидались окончания рабочего дня.

Когда основная часть сотрудников ушли из музея, здесь стало еще тише. Пожалуй, было даже что-то мистическое в этой тишине. Тори закрыл центральный вход на замок и попросил меня проверить, закрыты ли запасные выходы. После того, как проверил замки, я вернулся на базу. Перед входом в комнату охраны я встретился с Куртом Сантеном, который решил зайти попрощаться с Тори и со мной.

Если до этого, глядя на мониторы, можно было видеть вяло слоняющихся посетителей, то теперь картинка и вовсе была статичной. Смотреть в мониторы смысла не было.

Тори сидел за своим ноутбуком. Ему явно не было так скучно как мне. Я подумал, что надо будет с зарплаты купить тоже ноутбук, хотя бы в кредит.

Дабы как-то себя занять, я решил поговорить с Тори.

- Тори, а чем ты раньше обычно занимался в такие спокойные минуты, когда у тебя не было ноутбука?

- Читал книги, - коротко ответил Тори, не отрываясь от ноутбука.

Действительно, как я сразу не догадался. Я же могу брать конспекты и книги на работу. Учиться здесь было очень удобно и атмосфера ничем не уступала библиотечной. Я решил, что на следующую смену обязательно возьму пару конспектов, по самым объемным предметам. Коротким ответом Тори дал мне понять, что он не настроен развлекать меня и вести со мной длинные беседы.

Тори негромко включил классическую музыку. С одной стороны не было так угнетающе тихо, а с другой стороны под такую музыку сразу захотелось спать. Тори заметил что я зеваю, и предложил мне вздремнуть.

- Если хочешь, можешь пару часов поспать на диване. Только поставь себе будильник. Не люблю будить людей.

- А почему диван, на котором можно спать, только один? - спросил я.

- Ну, мы же с тобой напарники, значит должны спать вместе, - ответил Тори и стал наблюдать за моей реакцией. Вначале он заулыбался, но как только увидел мои огромные глаза, громко расхохотался.

- Если мы будем оба спать, то кто будет следить за музеем? - добавил он, после того как успокоился.

Как это я сразу об этом не подумал: логично, что вдвоем спать нельзя, а значит и два дивана, было бы ни к чему.

Я поставил себе на телефоне будильник на 00:00 и лег на диван. От монотонной работы в течение дня, чувствовалась усталость, и поэтому сон меня затянул очень быстро. Приснился очередной кошмар, о том, как я убегаю от бандитов, но ноги ватные, еле передвигаются - от этого еще страшнее, что меня догонят, и, в конце концов, я становлюсь почти парализован, падаю, начинаю кричать, но даже кричать нормально не получается, меня догоняют бандиты и в этот момент я просыпаюсь.

Проснувшись, я подумал о том, какой же глупый, что каждый раз убегаю от кого-то, каждый раз меня парализует, меня догоняют, а я никак не могу понять, что это сон. Ведь казалось бы: сюжет один и тот же, как тут не вспомнить что это сон и просто остановиться... Но в мыслях все как в тумане и понять, что я сплю не получается.

Я взглянул на часы: было 23:45. Тори сидел в своем кресле напротив мониторов и о чем-то задумался. По крайней мере, мне так показалось.

- Мучают кошмары? - спросил он.

Я понял что, наверное, когда кричал во сне, то получился крик по-настоящему.

Мне не очень хотелось рассказывать Тори про свои глупости с убеганием во сне, так как, скорее всего, он в очередной раз бы меня высмеял.

- Ну, не то чтобы кошмары. Так - просто неприятный сон.

- Неприятный? Ты так кричал, как будто тебя стадо носорогов раздирало на куски.

Лицо Тори было спокойным и серьезным. Не похоже было, что он собирается насмехаться надо мной. Он вообще сейчас, под приглушенным светом, был не похож сам на себя. Скорее он был похож на какого-то монаха, который предлагал мне исповедаться.

- Приснилось, что я убегаю и не могу бежать. Неприятное такое ощущение...

- Ааа, такие сны многим людям снятся.

- И тебе тоже?

- Мне тоже когда-то такие сны снились, - ответил он.

- А теперь не снятся?

- Теперь нет.

- Может, тогда и мне расскажешь, как избавиться от них?

- Я не избавился от них, просто я научился ими управлять, - серьезно ответил Тори.

- То есть, когда ты убегаешь, тебе удается понять что это сон? - радостно воскликнул я, в надежде, что сейчас он и мне расскажет, как этому научиться.

- Вроде того. Я могу осознать, что это сон и изменить сценарий, так как хочу.

Вместо того чтобы снять все вопросы, у меня появилось еще больше вопросов: "Как это отличать сон от реальности?", "Как во сне понять, что это сон?", "Как управлять сном?".

- А я могу этому научиться? - несмело спросил я.

- Можешь, если захочешь.

- И что для этого надо сделать?

- Николас, ты, наверное, ожидаешь от меня, что я сейчас тебе скажу что-то вроде: "закрой глаза, подумай о том, чтобы управлять сном, и все у тебя получиться". Нет, все не так просто. Есть, конечно, всякие методики, инструкции, но если нет внутренней силы, то они все бесполезны.

Мне было трудно понять, что он имеет в виду. Из его предложения мне вначале показалось, что смысл его слов сводился к тому, что я - слабак, и мне это просто не доступно. Но, потом я понял, что если бы Тори хотел посмеяться над моей слабостью то, скорее всего он бы сказал какую-то язвительную шутку и смеялся надо мной, но он был все так же спокоен и серьезен. Я решил промолчать и отложить разговор на потом.

Ночь была длинной и я успел перечитать все документы по работе, которые были у Тори, изучить схему здания, сделать пятьдесят отжиманий от пола и даже посчитать среднее количество прохожих по улице в час, - десять с половиной человек. Я представил себе как по ночам мимо музея ходит половина человека и обрадовался тому, что получилась ровно половина, а не какое-нибудь дробное число типа одна сто двадцатая, потому как пополам человека распилить гораздо проще.

Ближе к девяти утра, в музей начали сходиться работники музея. Так как я еще не всех знал в лицо, то замок двери открывал Тори, впуская сотрудников и кратко характеризуя каждого вновь прибывшего.

В 8:50 пришел Питер, охранник с которым я был еще не знаком. Он поздоровался с нами и вышел на улицу на перекур, где встретил своего напарника Карла.

В 9:00 Тори и я расписались в журнале о сдаче смены. Питер и Карл расписались о приеме смены, и я обратил внимание что, они не сделали утренний обход перед сменой, как это делает Тори. Не удивлюсь, если окажется, что такой обход делает только Тори. Но теперь еще я буду делать обход, потому как ответственность, прописанная в должностной инструкции, меня мотивировала проверять все ли на месте.

В транспорте по дороге домой удалось немного вздремнуть, но это меня не взбодрило, а наоборот только еще больше захотелось спать. Дома я отрубился, как только моя голова коснулась подушки.

Глава 3

- До каких пор я буду пользоваться этим бесполезным куском камня?!

Кира, проснулась в гневе. Она резким движением достала из-под своей подушки круглый амулет, высеченный из камня.

- Ты это называешь предметом силы?! - выкрикнула Кира Витольду, сжимая амулет с такой силой, что ее пальцы побелели.

Витольд принял сидячее положение на кровати, приходя в себя после сна. Кира, села на подушку, опершись на спинку кровати, и скрестила руки на груди.

- А ведь я давно тебе говорил, что надо искать настоящий предмет силы, - голос Витольда как обычно был спокойный и ровный.

Витольд был обладателем бархатного бас-баритона, который сводил с ума не только женщин, но и гипнотически действовал на мужчин. Его голос в сочетании с абсолютной уверенностью Витольда во всем, что он делал, создавали такой эффект, что все слова, которые он произносил, казались незыблемой истинной, даже если он говорил полную бессмыслицу.

- Что на этот раз случилось? Я не смог тебя найти, - после паузы продолжил Витольд.

- Не смог найти? Да ты стоял в двадцати шагах от меня и вертел головой как полоумный! - выкрикнула Кира. - Там было четверо сновидящих и мне нужна была твоя помощь, а тебя отстранили от меня, как ребенка!

- Ну, Кирочка, ты же знаешь что сновидения не самая сильная моя сторона, - Витольд сел рядом с Кирой и обнял ее за плечи.

- Да, знаю, - уже понемногу приходя в себя, ответила Кира. - Надо, что-то делать с амулетом. Этот никуда не годится. Я ничего не могла им противопоставить, и мне пришлось убегать. Я едва успела скрыться от погони. Еще немного и они бы меня достали...

- Я думаю, пришло время заняться этим вопросом всерьез, - ответил Витольд. - Есть одно место, в котором, я уверен, мы сможем найти то, что надо.

- О каком месте ты говоришь?

- Музей. Антропологический музей, - Витольд удовлетворенно улыбнулся, ожидая прилив энтузиазма у Киры.

Кира на мгновение задумалась над словами мужа, после чего уверенно ответила:

- Ты прав. Надо ехать в столицу.

Витольд и Кира жили в особняке, затерявшемся в лесу недалеко от одного из горных курортов. Великолепные по красоте места привлекали многих людей, но Кира и Витольд выбрали это место совсем по другой причине. Их основным промыслом была, как они сами называли, - охота на силу. И в этом они преуспели, во многом благодаря тому, что использовали все что, могло им помочь, в том числе и землю. Они не упускали возможность вытянуть силу из всех и каждого, кого они могли одолеть. А вместе они могли одолеть многих.

Их брак был больше чем союз мужчины и женщины. Это был альянс двух темных магов, которые дополняли сильные стороны друг друга и прикрывали слабые. Витольд был сильным магом, мастером перевоплощения и легко манипулировал людьми, добиваясь от них всего, чего хотел. Но при этом он был посредственным сновидящим. Кира же, напротив, была не столь сильна в манипуляции людьми, но была сильнейшим сновидящим, способным материализовать в сновидении предметы из реальности. Получив, таким образом, в сновидении предмет силы, Кира становилась сильнее. И чем большей силой обладал предмет, тем больше силы она приобретала в сновидении.

Последние три года, Кира использовала амулет, доставшийся ей после, совместной с Витольдом, победы над местным магом. Это был обработанный вручную округлый камень, с вытесанным на лицевой стороне изображением волка. Обратная же сторона амулета была без изображений и идеально гладкая. Очевидно, что для того, чтобы добиться такой идеально гладкой поверхности вручную, его создателю-магу пришлось приложить немало усилий. Но каждое его усилие, каждое движение, прибавляло силу амулету и именно благодаря этому, этот амулет и стал предметом силы.

Кира использовала лицевую сторону амулета для нападения, а обратную для защиты. Не часто, ей приходилось пользоваться обратной стороной амулета, но этой ночью он спас ей жизнь. Сегодняшний гнев Киры был обращен не на защитные свойства амулета, а на атакующие. Для нее убегать в сновидении было не достойно, но одолеть четверых сновидящих в одиночку ей не удалось.

Нажив себе огромное количество врагов среди сновидящих, Кира стала объектом охоты. Но так как, один и даже два мага в сновидении, мало, что могли ей противопоставить, то для того чтобы ее одолеть маги объединялись в группы.

Оказаться целой группе в нужном месте в нужное время, было задачей весьма незаурядной и трудно реализуемой. Потому неудача группы магов, которой удалось все же атаковать Киру, была катастрофична. Повторить аналогичную атаку теперь удастся только тогда, когда все снова наберутся достаточно силы.

Одолеть Киру можно было, только заманив ее в ловушку. Четверо магов разработали, как им казалось, идеальный план, используя как приманку одного из магов. Они знали, что слабое место Киры это излишняя самоуверенность и непреодолимая жажда силы. В погоне за силой, она теряла бдительность и именно этим и воспользовались маги. Им удалось обезвредить ее союзника Витольда и даже атаковать ее, но она сумела скрыться от них, перепрыгнув на более глубокий уровень сновидения, куда вся группа охотников не могла перейти синхронно. Четверо атакующих магов провалили операцию. Но, пожалуй, еще более прискорбно было то, что они открыли себя перед Кирой, которая никогда не щадит противников и обязательно будет искать способ отомстить. Одним из атакующих Киру был Тори Беланский.

Глава 4

К своей следующей рабочей смене я решил подготовиться основательно, взяв с собой конспекты на работу, чтобы было чем себя занять ночью. Небо в этот день было ясным и день обещал быть очень солнечным. Такая погода всегда воодушевляла меня, придавала сил и вселяла уверенность, что все будет хорошо.

Пришел я на базу чуть раньше девяти утра. Буквально следом за мной зашел Тори.

- Доброе утро господа, - поприветствовал нас всех Тори, и пожал руки.

Тори подошел к своей тумбе, достал оттуда пустую бутылку, найденную на прошлой смене, и подошел к Берни, держа ее в руке.

Берни испуганно посмотрел на Тори, который испепелял его взглядом.

- Берни, я жду твоих искренних извинений и обещаний, что больше такого не повторится.

- Прошу прощения, это была случайность, - смущенно проговорил Берни.

Берни выглядел очень нелепо. Взрослый мужчина стоял, потупив глаза, как маленький мальчик, который только, что сделал шкоду, и его ругали родители. Я еще раз восхитился внутренней силой Тори. Из него, наверное, получился бы хороший командир. Лидерские качества у него были просто потрясающие. При этом про себя я отметил тот странный факт, что при всей своей силе он работает простым охранником в музее.

- Весь гадюшник, который вы создаете в свою смену, прошу забирать с собой, - добавил Тори.

- Угу, - промычал в ответ Берни.

Тори отдал бутылку и направился к выходу делать утренний обход, сообщив мне, что сам проверит весь второй этаж. Я поспешил за ним.

После принятия смены, мы с Тори устроили утреннее чаепитие. По дороге на работу я успел купить пару булочек с малиновым джемом, и мы с Тори принялись их уничтожать. Как оказалось, джем в булочке пришлось еще поискать, но в целом это заменило мне завтрак, который остался нетронутым из-за отсутствия аппетита.

После того как Тори допил чай, он вышел на улицу у центрального входа насладиться отличной погодой. Я посматривал на мониторы, на которых было видно только пару посетителей, неспешно изучающих экспонаты.

- На нас надвигается орда варваров! - пафосно сказал Тори, вернувшись на базу минут через десять.

Вначале я не понял, о чем он говорит, но потом увидел через камеру у центрального входа, строящихся в ряды школьников. На вид им всем было лет по девять-десять. Их было порядка пятидесяти человек, в сопровождении четырех взрослых, которые строили их, делили на группы и видимо давали инструкции о поведении в музее.

- Думаешь, они могут что-то украсть? - усмехнулся я.

- Ну, украсть это вряд ли, а вот оставить руины после своего похода, это запросто. Единственный способ организованно провести экскурсию для таких сорванцов, это связать их всех тугой веревкой и водить на поводке.

Я вспомнил, как сам школьником ходил на экскурсии. Слушать нудные рассказы экскурсовода было скучно. Самым интересным для меня в таких походах было - тихонько сбежать с друзьями от основной группы и ходить самим все рассматривать. Трудность состояла не только в том, чтобы скрыться тихонько, а и в том, чтобы потом не попасться на глаза учителю с основной группой. Это добавляло особого азарта при обходе музея. Конечно, после того, как нас, все-таки, ловили нам сильно влетало за такие побеги, но это нас не останавливало.

К нам заглянул один из учителей сопровождавших детей и попросил следить за тем, чтобы ни один ребенок не вышел из музея сам. Я отметил про себя, что это как раз защита, от таких беглецов, каким был я.

Мы с Тори решили, что один из нас будет все время возле мониторов, а второй будет в это время ходить и посматривать за группами вживую.

В ожидании Тори с обхода, я сидел возле мониторов, следил за группой школьников и пил чай. Дети внимательно слушали экскурсовода, который им рассказывал про очередной экспонат, но вдруг один парень начал терять равновесие и через секунду рухнул на пол. Его едва успели поддержать те, кто стояли рядом, что не позволило ему сильно удариться об пол. В этот момент на базу зашел Тори.

- Тори, там, кажется, одному из парней стало плохо, - сказал я, всматриваясь в монитор.

Тори достаточно было взглянуть на монитор еще от дверей, чтобы среагировать на ситуацию. Я увидел только, закрывающиеся автодоводчиком двери. Буквально через мгновение, я увидел Тори на мониторе рядом со школьником, который потерял сознание. "Как быстро!" - все, что успел я подумать и в тот момент услышал хлопок закрывающихся дверей. Мой мозг отказывался понимать происходящее - дети находятся на втором этаже в дальнем крыле здания; двери закрываются автодоводчиком три-четыре секунды. Но как? Как он смог оказаться возле ребенка за три секунды?!

Наблюдая за тем, как Тори делает массаж сердца и искусственное дыхание мальчику, я был словно парализован. Вокруг стало настолько тихо, что я слышал, как бьется мое сердце. В этот момент, произошло то, что мне было трудно описать словами. Мир стал ярче и понятней, словно я стал ощущать окружающее меня пространство каждой клеткой своего тела. Продлилось это всего несколько секунд, после чего у меня появилось ощущение, что в это мгновение мир изменился. Как будто, еще секунду назад, в мире существовали одни законы физики, а уже через мгновение все перевернулось с ног на голову и теперь все стало иначе. У меня даже мелькнула мысль, что некий высший разум остановил мир и изменил правила. На самом же деле было очевидно, что мир остался таким, какой он и был ранее. Изменился я, а если быть точнее, то изменилось мое понимание мира и отношение к нему. Причиной было то, что я испытал новое чувство, которого ранее никогда не испытывал, хотя именно в тот момент я был уверен, что именно это состояние самое правильное, самое соответствующее человеческой сущности и мне в частности.

Вероятно, прошло не более минуты, как ребенок, которому стало плохо, пришел в сознание. Еще минут через десять, приехала скорая, и я проводил их к месту. Все это время Тори был с мальчиком, который был в сознании, но ему не разрешали вставать, а только подстелили под его голову чью-то кофту. Врачи быстро осмотрели мальчика, потом положили на носилки и забрали в карету скорой помощи, в сопровождении одного из учителей.

- Молодец, что быстро вызвал врачей, - сказал мне Тори, когда вернулся на базу.

- Это не я, - смущенно ответил я, в этот момент, осознавая, что действительно, именно это должен был сделать в первую очередь.

- Не ты? - удивился Тори. - А чем ты был занят?

Вопрос был задан прямо в лоб. У меня было желание рассказать Тори про свои переживания, в то время пока он спасал жизнь мальчика, но слова никак не могли сформироваться в предложения. И если бы я даже попытался озвучить свои мысли, то это, скорее всего, было бы похоже на шизофренический бред. В психушку я не хотел, и потому просто молча стоял при этом, глупо таращась на Тори.

- Ты десять минут тупил на базе? - с нескрываемым удивлением спросил Тори.

Находясь, все еще под влиянием пережитых изменений сознания, у меня не было сил отпираться и увиливать. Я ничего не сделал, из того, что должен был: скорую не вызвал, к Тори на помощь не подошел. Пожалуй, хуже этого могло, было быть только, если бы я еще начал оправдываться в своем бездействии.

- Извини, Я виноват. Я растерялся. Ты действовал настолько быстро и четко, что это загнало меня в какое-то такое состояние, что я превратился просто в стороннего наблюдателя, - подавленно ответил я.

Тори с каменным выражением лица смотрел на меня. Пауза показалась мне очень мучительной, но что-либо добавить я не мог. Он подошел к дивану и сел на него.

- Это хорошо, что ты осознаешь свою вину, - наконец нарушил он тишину, - но если ты будешь в каждой неординарной ситуации впадать в ступор, то я не вижу смысла твоего пребывания здесь. Твоя задача, как раз и состоит в том, чтобы правильно реагировать на нестандартные ситуации.

- Я понимаю.

- Мало понимать! Надо делать! - резко ответил Тори.

После этого мы надолго замолчали. Я прокручивал в голове, всю ситуацию раз за разом вспоминая все детали. Вспоминая, как быстро Тори оказался возле мальчика, у меня каждый раз появлялась одна и та же мысль, которая кричала и распирала меня изнутри "Этого не может быть! Этого быть не может, потому что этого не может быть!". Мой мозг требовал объяснений, но их попросту не было. Я пытался успокоить себя тем что, возможно, все дело в том, что тогда я был в ступоре и все заторможено воспринимал. Но двери! Я увидел Тори возле мальчика за мгновение до того, как автодоводчик закрыл двери. Сколько у него было секунд? Три? Четыре?

Я настолько был поглощен своими мыслями, что автоматически подошел к двери, распахнул их полностью и отпустил, отсчитывая про себя секунды до полного их закрытия. Один, два, три, четыре... хлопок. Дверь закрыта. Невероятно! Максимум пять секунд! Я вышел, пройтись до места, где упал мальчик. Метров тридцать до лестничной клетки. По ступенькам на второй этаж - еще двадцать метров. По коридору от лестничной клетки в зал, где был мальчик - не меньше пятидесяти метров! Я сам быстро бегал, но сто метров за пять секунд - это невозможно!

Я так увлекся поиском объяснения, что даже не подумал, что веду себя очень странно. Ведь Тори был на базе, когда я с задумчивым лицом открывал дверь и смотрел, как автодоводчик их закрывает. Странно, что он еще тогда ничего мне не сказал, но как только я вернулся на базу, он уже ждал меня у входа со стаканом воды.

- Выпей. Выглядишь ты не важно, - сказал Тори, протягивая мне стакан с водой.

Я залпом выпил воду и сразу же задал вопрос, который меня мучил.

- Тори, как?! Как ты так быстро оказался возле мальчика? Ты оказался возле него всего за пять секунд!

Я жадно всматривался в его глаза, ожидая, что сейчас он, наконец, все объяснит и положит конец моим мучениям. Но Тори не спешил отвечать. Он смотрел на меня с выражением лица полным удовлетворения, как будто он только что забросил баскетбольный мяч в кольцо с тридцати метров, а я восхищался тем, как он это сделал. Но попасть мячом в кольцо - есть шанс, пусть даже один из миллиона, а тут в моем понимании шансов не было. Лучшие спринтеры мира пробегают сто метров чуть менее чем за десять секунд, а тут всего за пять!

- Время не имеет значения, важна только жизнь, - пафосно ответил Тори.

Я понял, что он процитировал кого-то, но меня не устраивало такое объяснение, так как это было скорее похоже на попытку отшутиться. А мне было не до шуток.

- Я не понимаю. Это ведь невозможно! Как?

- Невозможно? Ой, я этого не знал...

Тори настолько театрально изобразил растерянность, что я рассмеялся, но желание получить объяснения было очень велико, потому я продолжал смотреть на него, ожидая серьезного ответа.

- Присядь, - Тори жестом мне указал на диван, а сам сел, напротив, в кресло. - Когда, от твоих действий зависит жизнь человека, то нет времени на то, чтобы думать, нет времени на то чтобы оценивать свои действия, нет времени на попытки и нет права на ошибку. Есть только одна цель - спасти жизнь. И тогда отринув все лишние мысли, скорость и точность начинает зависеть не от силы мышц или реакции, а только лишь от стального намерения спасти жизнь. - Тори пристально посмотрел на меня, подчеркивая своим взглядом серьезность своих слов.

Я помнил истории о том, как люди делали вещи, которые казалось, были выше их возможностей, например, убегали от стаи диких собак или залазили на отвесную скалу, спасаясь от хищных животных. Но это все воспринималось как красивая легенда, в которую хотелось верить. Хочется верить, что в человеке есть скрытые силы, которые используются, в крайнем случае, например при угрозе жизни.

Не то чтобы я не верил в это, и отрицал правдивость историй, но до тех пор, пока я не понимал как это возможно, все было как бы наполовину реально. Вот и сейчас, объяснение Тори было похоже на легенду, все красиво звучит, но не понятно как конкретно это возможно.

- Тори, предположим, это объясняет, благодаря чему появились силы, но мне не понятно как ты это сделал?

Выдержав паузу, Тори ответил:

- Николас, а ведь ты бы мог легко попасть на страницы Книги рекордов Гиннеса!

Резкое изменение темы разговора, было свойственно для Тори и, как правило это сбивало с толку, так как не понятно было как связать его слова с предыдущим диалогом.

- Какой еще книги, ты о чем? - удивленно спросил я, не понимая, что уже "попал на крючок".

- Да ты такой бронелобый, что мог бы легко забивать головой стальные гвозди в бетон! - по мере произнесения этой фразы, его улыбка становилась все шире и, закончив ее, он громко расхохотался.

Я был так зол на Тори, что готов был кинуться на него с кулаками, но чувство самосохранения меня остановило. Несмотря, на то, что я был достаточно крепким парнем, было очевидно, что шансов в драке с Тори у меня не было. И хотя я никогда не видел его в драке, его сила и ловкость чувствовалась на расстоянии. Я быстро встал и вышел на улицу к парадному входу музея, чтобы немного успокоиться.

До вечера мы с ним не разговаривали. Временами Тори насмешливо посматривал на меня. Видимо его забавляло насмехаться над людьми, а потом наблюдать за их реакцией. Когда музей уже был закрыт он, наконец, заговорил со мной.

- Николас, ты взрослый человек, а обижаешься как ребенок.

- Я не обижаюсь, - сухо ответил я.

- Именно так и отвечают люди, которые хотят подчеркнуть, тот факт, что они обижаются, - улыбаясь, сказал Тори.

- Ну, хорошо: я обижаюсь! Но ты, ведь этого и добивался, когда насмехался надо мной. Зачем тогда, ты сейчас хочешь, чтобы я не обижался?

- Ты слишком много значения придаешь, тому, что говорят люди. Скажи, а если, к примеру, тебя на улице облает дворняга, ты тоже будешь обижаться на нее? Будешь перед ней доказывать свое умственное превосходство и показывать кто из вас прав?

- Нет, на собаку я не буду обижаться, потому что она глупая и мне нет до нее никакого дела.

- Другими словами: ты не считаешь ее лай чем-то важным, так как считаешь ее, несравнимо глупой по сравнению с собой, и соответственно ее лай относительно тебя заведомо ложен и не может отражать оценку тебя в целом или твоих способностей в частности. А когда же на тебя "лают" люди, то ты понимаешь что люди в той или иной степени могут давать оценку о твоей личности и ты не можешь это игнорировать, так как хочется доказать свою важность и значимость.

- Правильно. И что плохого в том, что у меня есть желание защищать свою честь и достоинство?

- Плохо то, что честь и достоинство это выдуманные понятия. Стереотипы, которые придумали люди, чтобы как-нибудь дифференцировать важность людей, которая по своей сути является пустышкой. А ты пытаешься эти стереотипы соблюдать. Ты не станешь глупее или умнее, от того скажу ли я, что ты глуп, как баран или нет.

- Если ты говоришь, что я глуп как баран, то тут вопрос в уважении, а не в том стану я умнее или нет, - ответил я.

- А вот и нет! Вопрос не в уважении, а в желании или отсутствии желания, делать вид, что уважаешь человека. При этом отношение к человеку не меняется. Вот, например, мне ты не говоришь, что я хамло, но не потому, что уважаешь, а потому что боишься получить в дыню.

- Я не говорю, потому что мне не доставляет радости хамить людям!

- А врать людям, тебе доставляет радость?

- Нет. Но в данном случае я не вру, а просто не договариваю.

- Нет никакой разницы.

- Ну, хорошо, тогда ты наглое самоуверенное хамло, которое считает себя вправе оскорблять всех окружающих! - сказал я и как будто услышал эхо своих слов, при этом удивляясь своей смелости.

Тори лишь улыбнулся на мою попытку оскорбить его. Он встал и подошел к столику заварить себе чай.

- Николас, ты хотел объяснений тому, как я так быстро оказался возле мальчика. Я тебе их дам, а поймешь ты их или нет, это уже зависит от тебя, - спокойным голосом сказал Тори.

Я молчал в ожидании его объяснений.

- Будем рассуждать от противного. То есть, вопрос не в том, как это возможно, а в том, почему ты считаешь, что это невозможно?

- Потому что человеческие возможности ограничены. Невозможно укусить себя за локоть, невозможно перепрыгнуть пятиметровый забор, невозможно пробежать стометровку за пять секунд!

- Хорошо. Продолжаем. Ключевое слово в твоем предложении - "ограничены", но ограничены чем или кем? - Тори вопросительно посмотрел на меня и иронично добавил. - Кстати, как ты успел заметить сегодня утром, одно из твоих перечисленных "невозможностей" - возможно.

- Ну, это же очевидно, - ограничены физическими возможностями человеческого тела, - ответил я, проигнорировав иронию Тори.

- А откуда ты знаешь, физические возможности человеческого тела? - спросил он.

- Что значит "откуда"? Это всем известно, люди тысячелетиями изучают человеческое тело и то, что я перечислял настолько очевидно, что не требует доказательств! - я начал переходить на повышенные тона.

- Так вот Николас, - спокойно ответил Тори, - человеческие возможности ограничены в первую очередь в твоей голове. Ты прав: люди тысячелетиями изучают возможности человеческого тела, но точно так же тысячелетиями они навязывают из поколения в поколения ограничения, про то, что невозможно. Хотя на самом деле человек может многое из того, что считается невозможным...

- А может даже и все, - задумчиво добавил он.

Мне начало казаться, что Тори просто насмехается надо мной и пытается навязать мне какую-то сказочную теорию про безграничные возможности, при этом абсолютно ни на чем не основываясь. Но одно не давало покоя: он таки пробежал сто метров за пять секунд. Другого объяснения столь быстрому его перемещению я даже теоретически придумать не мог, хотя в голове уже перебирал и такие абсурдные варианты, что он на мотоцикле проехал по музею на второй этаж.

Нельзя было сказать, что объяснения Тори расставили все по своим местам, но все же мне стало немного спокойней. Была, по крайней мере, одна теория, которая объясняла то, что произошло, хотя и выглядела она скорее как гипотеза.

- Тори, если следовать твоей теории, то достаточно покопаться у себя в голове, поверить в свои силы и можно стать "сверхчеловеком"? - с иронией спросил я, после своих раздумий.

- Да, можно и так сказать, что нужно поверить в свои силы. А к чему ты иронизируешь?

- Да потому что, если бы было все так просто, то люди бы уже давно летали!

- А кто тебе сказал, что это просто? Это настолько трудно, что человек может всю жизнь пытаться поверить в свои силы, но так и не сделает этого. Поверь в то, что ты умеешь летать и летай себе на здоровье.

- Но я не умею летать!

- Вот ты и сам ответил на свой вопрос. В твоем мире люди не летают. Ты не веришь и всем своим существом будешь упираться, чтобы отстоять свою модель мира. Да, что далеко ходить: ты видел живыми глазами, как я сделал то, что ты считаешь невозможным, а внутри тебя все равно твердит голос "невозможно!". И ты не можешь игнорировать этот голос, это ведь, как ты думаешь, твой лучший советчик. Только на самом деле все совсем не так. Внутренний советчик хорош только когда ходишь по "протоптанной дорожке", а вот когда ищешь новую то, тут все с точностью до наоборот. Грубо говоря, твой внутренний советчик это ты в прошлом, но если ты хочешь двигаться в будущее, то он тебе ничем не может помочь, потому что все что у него есть - это прошлый опыт и подсказать он может только то, что было, проводя исключительно ретроспективный анализ.

- Вот тебе простой пример, - продолжал Тори, - если обезьяна однажды коснется горячего утюга, то больше она к нему не прикоснется, даже если его отключить от электричества. Она не знает, как это работает. Она только знает, что когда касалась утюга, то ей было больно. И она расскажет остальным обезьянам о том, что утюг горячий, и трогать его больно, а в доказательство покажет ожог на лапе. И тогда все обезьяны будут обходить его десятой дорогой, до тех пор, пока не придет, какая-нибудь несведущая обезьяна, которая про утюг ничего не знает и начнет его трогать, начав не с горячего основания, а с вилки штекера, которую вынет из розетки. А уж потом только коснется того, что раньше было горячим, которое уже будет теплым. И тогда осталось только дело техники: методом проб и ошибок, найти зависимость температуры утюга от включения вилки штекера в розетку и найти применение этому "чудо-прибору". А ведь основываясь на опыте той первой обезьяны, никогда бы так и не освоили утюг, потому что были несомненные доказательства того, что утюг горячий и единственное что от него можно получить это ожог.

Я не нашелся что ответить. В голове моей творилась каша: внутренний голос, протоптанные дорожки, обезьяны с утюгом... Я уже даже потерял нить рассуждений Тори. Но в чем он действительно был прав, так это в том, что внутри меня была убежденность, что это невозможно, и эта убежденность была не безосновательна. В ее основе лежали и знания, которые у меня были и жизненный опыт. Тори сделал то, что по моим понятиям было невозможно, и фактически это рушило мою целостную картину мира, которая, как мне казалось, была нерушима. Фактически, он вынул винтик из механизма, который по всем законам физики не мог работать без этого винтика. Но он работал...

Я пытался найти логическое объяснение тому, что произошло. Если все же продолжать рассматривать мировосприятие как сложный механизм, в котором работа одной детали зависит от другой, то единственный вариант, когда механизм начинает работать против всех законов физики - это то, что мы знаем не все законы физики.

И тут меня осенило: я вспомнил свои ощущения в то время, когда наблюдал за Тори через мониторы. Я действительно ощутил, как будто что-то изменилось, но что именно понять не мог. Выходит, что если сознательно я не понимал происходящее, то на подсознании каждое действие было воспринято и как результат изменилось мое восприятие мира. И теперь в моем мире, люди могут бегать так быстро, когда захотят.

Меня охватило чувство меланхолии и удовлетворенности. Мой мозг перестал сопротивляться и принял идею того, что невозможное возможно. Разговаривать больше не хотелось. Я лег на диван и, практически, моментально уснул.

Проснулся я около полуночи, мне захотелось размять ноги и сделать обход.

- Я пройдусь по этажам, - бросил я у выхода.

- Хорошо, только не выходи на улицу и не трогай внешние двери, - ответил Тори.

Бродить по ночному музею было как-то жутковато. Пустые комнаты, приглушенный свет, эхо от стука каблуков моих туфлей - все это создавало мрачную атмосферу. Временами мне казалось, что хожу по этажам не один и слышу эхо не от своих шагов, а от чьих-то других. Единственный кто бы мог тут ходить - это Тори, но он был на базе.

На втором этаже посторонние шаги мне послышались настолько отчетливо, что я решил спросить "Кто здесь?". Если никого кроме меня там не было, то можно было не переживать, что я буду выглядеть глупо из-за слуховых галлюцинаций, так как все равно никто бы не услышал. Если бы это был Тори, он бы отозвался, ну а если воры какие-нибудь, то пусть знают, что я слышал их шаги.

Никто не отозвался, и я поспешил вернуться на базу. Все-таки в кресле перед мониторами поспокойней.

На базе я просмотрел мониторы и убедился, что никого постороннего нет.

Время шло медленно и казалось, что эта ночь бесконечна. Но когда, наступило утро, я понял, что время пролетело как один миг.

Глава 5

Витольд к сорока годам успел сколотить немалое состояние, а последние семь лет жил исключительно на дивиденды от своих акций. Проживание в особняке обходилось им с Кирой недорого, потребности в материальной роскоши у них не было и потому сумма на его счету не быстро, но уверенно росла. Деньги их уже давно не интересовали, как цель. Их целью была сила, и именно эта цель и привела их в столицу.

Кира и Витольд сняли апартаменты в тихом районе столицы подальше от людской суеты. Уже более года они не были в столице и потому, прежде чем заняться выполнением основной своей задачи, по поиску нового предмета силы, они решили погулять по центру города и почувствовать его дух.

Кира специально решила немного отложить поход в музей, чтобы насладиться чувством предвкушения от находки нового предмета силы, который позволит стать ей еще сильнее. Вопрос того, как заполучить экспонат из музея у них не стоял, и они это даже не обсуждали. Они были уверены, что если они найдут то, что надо, то они обязательно найдут способ это получить.

- Хороший город. Единственный недостаток, это то, что тут кругом люди, - проговорила Кира, когда они уже подходили к музею, после двухчасовой пешей прогулки.

Витольд уже не первый раз слышал от нее эту фразу, и уже не первый раз в ответ промолчал. В отличие от Киры, он не испытывал ненависти к людям, он был к ним безразличен, они всегда для него были лишь инструментом. Кира же воспринимала его молчание, как согласие с ней.

Выглядели они, как самые обычные туристы. Собственно, именно этого они и добивались, когда подбирали себе одежду. Витольд был мастер перевоплощения, и всегда с удовольствием играл новую роль. Роль туриста для него не была нова, но всегда нравилась благодаря особой учтивости окружающих.

Добравшись до музея они начали обход, но пройдя весь первый этаж они не нашли ничего заслуживающего внимания. У Киры уже появилось легкое чувство беспокойства, что вся их затея окажется абсолютно безрезультатной, но Витольд знал, что они обязательно найдут то, что надо. Его интуиция уже много лет не давала сбоев, так что он сам уже называл это не интуицией, а знанием из космоса. Поднимаясь на второй этаж, Витольд заметил обеспокоенность Киры и негромко подбодрил ее:

- Найдем.

И они нашли. Второй этаж, почти у выхода из очередного зала глаза у Киры вспыхнули. Это были не огоньки в глазах, это был огненный ядерный гриб, который бывает при ядерном взрыве. По крайней мере, именно это увидел Витольд в ее глазах. Он опустил взгляд на стенд с экспонатом - "Жертвенный нож Майя. Найден в "Колодце жертв", в городе Чичен-Ица на полуострове Юкатан в 1886г". Одного взгляда для Витольда было достаточно, чтобы понять какой силой обладает этот предмет.

Пожалуй, это было даже больше чем то, на что они рассчитывали. Они вышли из зала, и пошли дальше смотреть экспонаты, но их цель была уже определена. Мысли Киры и Витольда были теперь лишь заняты тем, как его получить и они теперь больше обращали внимание на охранную систему, чем на все остальные экспонаты. До самого выхода из музея они не проронили ни слова. Они поняли друг друга с полу-взгляда.

Выйдя на улицу, они продолжили пешую прогулку по городу.

- У тебя есть план? - первой нарушила молчание Кира.

- И не один, - хитро улыбаясь, ответил Витольд. - Самый простой - купить одного из охранников.

- Я тоже так думаю, - согласилась Кира. - За хорошую сумму они нам полмузея вынесут.

- Скорее всего, работают они в паре посуточно. Нам необходимо присмотреться к ним и выбрать наиболее подходящего, для нашей работы.

- Сегодняшних я видела. Они подходят, - ответила Кира, которой не терпелось заполучить нож Майя.

- Кира, не стоит торопиться в таком деле. Посмотрим всех. Нож от нас никуда не убежит.

Ночью Кира спала плохо. Она не хотела даже выходить в сновидения без заветного ножа, который заполонил ее разум, вытесняя все остальные желания. Витольд же не выспался, потому что Кира постоянно крутилась, а утром чуть свет уже встала и потревожила его своей возней.

- Собирайся уже, надо смотреть на остальных охранников, - прошептала Кира, когда Витольд только приоткрыл один глаз. - Только давай, договоримся, что если и эти охранники нам подходят, то не будем больше тянуть время.

- Не спеши, Кира. Всему свое время. Я чувствую, что нам необходимо хорошо подготовится. Есть что-то такое, что может помешать. Не могу понять пока что именно, но стоит подготовиться основательно и быть уверенными во всем.

Кира недовольно сморщилась, но решила не спорить с Витольдом, так как понимала, что без повода, намеренно затягивать получение ножа он не будет. Она знала много лет Витольда и знала, что его предчувствие игнорировать нельзя.

Кира и Витольд, позавтракали и направились к музею. Что именно может ей помешать заполучить желанный нож, Кира поняла ровно за пятьдесят шагов до входа в музей. Перед фасадным входом в музей строились в ряды школьники, а на пороге здания у дверей стоял в форме один из тех на кого, они так спешили посмотреть. Она остановилась как вкопанная, силой удержав Витольда, который вел ее под руку.

Тори Беланский смотрел в их сторону, скрестив руки на груди. Нет, он смотрел не в их сторону - он смотрел точно на них. Кира не могла ошибиться. Это был один из тех, кто не так давно в сновидении хотел ее убить вместе с другими магами.

Витольд, увидел бледное лицо Киры и посмотрел в том направлении, куда смотрела она.

- Теперь все стало на свои места, - еле слышно проговорил Витольд. - Я понял, откуда у меня было предчувствие помехи.

- Нет времени ждать. Нож надо брать как можно скорее, - так же тихо ответила Кира. - И с этим тоже счеты свести.

Они развернулись и направились в отель продумывать новый план с учетом вновь открывшихся обстоятельств.

Глава 6

Собираясь на следующую смену через два дня, я захватил с собой конспект по "Основам теории связи", который мне показался самым объемным, так что его на всю ночь должно было хватить. Подходя к музею, почти у самого входа я встретился с Тори. Мы поздоровались и вместе зашли на базу.

Берни и Ален были очень вялые, похоже, что они только недавно проснулись. Причем оставалось загадкой, как они умудрились спать вдвоем, если диван был только один.

Мы с Тори вместе вышли на обход, и в дверях он сказал мне, чтобы я осмотрел только комнаты на третьем этаже, а первый и второй он осмотрит сам.

Я пошел на третий этаж. На часах было 8:55, сотрудники музея уже должны были вот-вот прийти. Уборщица заканчивала мытье полов. Быстро пройдя по третьему этажу, я убедился, что все на месте и направился обратно на базу. Прямо у входа я услышал крик Тори, который бежал со второго этажа.

- Включайте тревогу! - кричал он.

Я остановился у открытых дверей ожидая его и пытаясь понять что произошло. На молниеносной скорости он пронесся мимо меня, едва не сбив с ног. Влетев в наш кабинет, он громко крикнул:

- Никого не впускать в музей! У нас пропажа!

Тори нажал кнопку тревоги, пока мы все трое стояли как вкопанные и таращились на него. Я понял, что надо что-то делать, но как действовать в этой ситуации не понимал. Из головы вылетели все инструкции, которые я читал на прошлой смене ночью.

Видя наш шок, Тори понял, что сейчас помощи от нас мало.

- Хватить тупить! Включайте уже мозги! - закричал Тори.

- Кто уже пришел в музей?! - обратился он к Алену.

- Эээ... только Дори из отдела кадров и уборщица.

- Николас, бегом за уборщицей! Веди ее сюда! Ален, ты за Дори! У вас тридцать секунд!

Мы с Аленом рванули к выходу. Тори схватил телефон.

- Курт, у нас пропажа! Тревогу поднял минуту назад. В музее шесть сотрудников включая меня. Сейчас все будут у нас на базе. Я тебя встречу у входа.

Через три минуты приехала полиция. Еще через минуту Курт Сантен. Тори что-то им рассказывал и повел на второй этаж.

Мы все сидели на базе в гробовой тишине и смотрели друг на друга. Ален и Берни были очень мрачными, ведь получается, что это в их смену была пропажа, а значит их ответственность в первую очередь.

Через десять минут полиция Тори и Курт вернулись в комнату охраны.

Курт Сантен начал первым.

- Коллеги, у нас пропал жертвенный нож Майя, найденный на полуострове Юкатан в городе Чичен-Ица. Этот предмет представляет особую ценность и поэтому не удивительно, что пропал именно он. Вор явно знал что брать. Сейчас приедут кинологи с собаками. Прошу вас набраться терпения, некоторое время придется еще здесь побыть. Кроме того, всех вас необходимо будет обыскать.

У Дори округлились глаза.

- Вы в своем уме? Вы и меня обыскивать собираетесь? Я вообще на работу пришла, за две минуты, до того как включили тревогу!

- Такой порядок. Обыскать надо всех, - ответил один из полицейских.

- Никогда больше не приду на работу до девяти утра, - пробурчала Дори.

Как и я думал, обыск сотрудников ничего не дал, кроме самого факта, что ни у кого из присутствующих ножа не нашли.

После обыска полиция начала общаться с каждым сотрудником наедине. Меня попросили рассказать подробно сегодняшнее утро. Я рассказал все как было, и в душе радовался тому, что пропажа произошла не в мою смену.

На часах было 12:00. Музей был закрыт, сотрудников и посетителей не пропускали. Дори и уборщицу уже допросили и отпустили домой. Я заметил, что в музей приехали охранники Питер и Карл и прошли в кабинет, к Курту, где полиция опрашивала сотрудников. А через минут пятнадцать приехали еще два охранника, с которыми я еще не был знаком, так как их смена не пересекалась с нашей. Но по записям в журнале я знал, что их зовут Крис Гофман и Денис Карпен.

- Странно, а зачем пригласили остальных охранников? - спросил я Алена, который стоял рядом.

- При приеме смены мы не сделали обход. Никто точно не может сказать, был ли нож в течение всей нашей смены. А значит, этот жертвенный нож Майя мог пропасть еще до нашей смены, - вполголоса ответил Ален.

Меня бросило в жар. Былое спокойствие улетучилось в миг. Я вспомнил, что Питер и Карл обход тоже не делали! А значит большая вероятность того, что последний кто видел нож это Тори, в прошлую смену за утренним обходом. То есть вся охрана под подозрением, а я как человек новый - в первую очередь! Тем более что нож был как раз в той зоне, за которую отвечаю я.

Через пять минут Курт, и остальные охранники пришли на базу.

- Да вы что, засранцы, совсем страх потеряли?! - прокричал Курт.

- Вы, почему обходы не делаете?! Нож мог пропасть трое суток назад!

- Зря я, получается, бегал сегодня утром. Мог и чай попить, прежде чем полицию вызывать, - высказался Тори.

Курт зло посмотрел на него, но ничего не ответил и продолжал кричать.

- Последний раз его видел Тори три дня назад в 9:00! Вы какого хрена тут вообще делаете?!

Он был так зол, что все кроме Тори, боялись даже пошевелиться.

Курт кричал на своих подчиненных еще минут десять, особо не подбирая слова и выражения, после чего вышел из комнаты, громко стукнув ладонью в дверь.

Первым нарушил тишину Питер:

- Так я не понял. Я могу уже домой идти?

- Это ты у полиции спроси. Курт Сантен уже нам все сказал, - ответил Тори.

Собрав все показания и контакты, полиция больше никого не задерживала. К часу дня в музее остались только я, Тори, Курт, директор музея и полиция.

Я сидел в своем кресле и думал обо всем произошедшем: о том, чем мне это все грозит и чем бы я еще мог помочь. Пытаясь вспомнить, был ли жертвенный нож на прошлой моей смене или нет, я вспомнил, что последний раз обход делал ночью. Был ли нож на месте тогда? Единственное, что я помнил из того обхода, это жуткое ощущение от пустых комнат, приглушенного света и эха от стука каблуков моих туфлей. И еще эти мои слуховые галлюцинации... Галлюцинации?! А вдруг нет?! Вдруг действительно в ту ночь я слышал шаги постороннего?! Я снова запаниковал. Я вообще забыл об этом случае и поэтому даже полиции ничего не сказал. А что, если действительно там был посторонний? Мало того, что я его не обнаружил тогда, так к тому же еще я "скрыл" этот факт!

Я пытался себя успокоить тем, что я тогда вернулся на базу и сразу проверил мониторы: никого постороннего не было. К тому же Тори был на базе, и он бы заметил на мониторе вора, если бы тот был. Но успокоить себя не удавалось. Я помнил, что в тот момент мы с Тори поменялись, он лег на диван, а я пошел делать обход. Когда я вернулся, Тори не спал, но лежал с закрытыми глазами.

Я был в отчаянии и проклинал все вокруг. Я не мог понять за какие грехи мне такое наказание и вообще, как меня угораздило попасть в такую ситуацию. Я уже жалел, что устроился на эту работу. Хотелось свою жизнь отмотать на неделю назад и начать жить по-новому. У меня появилось жгучее желание напиться и забыться...

Вероятно, мой внешний вид отражал все, что у меня творилось внутри и мимо острого глаза Тори это не прошло мимо.

- А ты чего такой унылый то? - спросил Тори, сидя уже за своим ноутбуком.

- Да так... мне кажется, что я как человек новый в охране - подозреваемый N1.

- Если бы ты был подозреваемым N1, то ты бы уже сидел в камере. Не скрою: полицию очень заинтересовал тот факт, что за неделю до кражи на работу был принят новый охранник. Но я им объяснил, что у тебя не хватило бы мозгов провернуть такую операцию у меня под носом. Пообщавшись с тобой, они в этом убедились.

Меня немного смутила низкая оценка моих умственных способностей. Я действительно не мог бы провернуть такую операцию, но не потому что "мозгов бы не хватило", а потому что воровство противоречило моим жизненным принципам.

- Тори, скажи, кто будет нести ответственность за пропажу, если так и не выяснят в чью смену украли нож?

- Курт Сантен. Причем, он в любом случае будет нести ответственность, - Тори широко улыбнулся и посмотрел мне в глаза.

Заметив мой внутренний страх, Тори спросил:

- Николас, ты думаешь, что нож мог пропасть в нашу смену?

- Нет, но мало ли...

Тори уставился на меня.

- Так парень, мне кажется, что ты чего-то не договариваешь.

Я замялся. Мне было страшно рассказывать Тори о ночных посторонних шагах, тем более что очень вероятно все-таки, что те шаги мне показались, и никого на самом деле не было.

- Нечего особо-то и договаривать. Просто кое-что мне в прошлую смену показалось, а сейчас со всей этой ситуацией с пропажей ножа в голову всякие плохие мысли лезут.

- И что же тебе показалось в прошлую смену? - сухо спросил Тори, глядя мне в глаза.

- Помнишь, около полуночи я делал обход? Так вот, когда я ходил по этажам, мне показалось, что я слышу посторонние шаги. Я спросил "Кто здесь?", но мне никто не ответил, и я вернулся на базу.

У Тори округлись глаза.

- А что ты ожидал услышать в ответ? "Это я - вор, я тут в соседней комнате жертвенный нож Майя выношу"?!

Я покраснел. Признаться в том, что я испугался, - я не мог. Пусть лучше думает, что я глупый. Тем более что он и так, так думает.

- Как только я вернулся на базу, сразу посмотрел по всем мониторам. Никого не было!

Тори, молча погрузился на диван. После длительной паузы, которая казалась мне очень утомительной, он спросил:

- Я так понимаю, полиции ты ничего не сказал о своих приключениях ночью?

- Не сказал. Но я просто забыл! Я не придал этому особого значения...

- Ну и ладно. И теперь не говори, - перебил меня Тори.

- Почему не говорить?

- Если тебе посторонние шаги показались, то это только собьет их с пути расследования. Если же там действительно кто-то был, то получается, что в мою смену произошла кража. В мою! А это мог бы сделать только или полный глупец, так сказать, или шпана, мимо проходившая, или тот, кто очень и очень хорошо спланировал кражу. Настолько хорошо, что даже просчитал все мои действия...

- Может действительно шпана какая-то?

- Мало вероятно. Во-первых: вор знал что брать. Во-вторых: вор каким-то образом абсолютно незаметно обошел сигнализацию. И в-третьих: вор осуществил свой план именно в то время, когда я лежал на диване, а ты бродил по этажам. Слишком много совпадений.

- Но ведь еще очень вероятно, что мне это все показалось и украли нож вовсе не в нашу смену, а мы зря тут гадаем.

- Может быть, может быть... - задумчиво проговорил Тори.

- Если даже украли в нашу смену, почему не доверить расследование полиции?

- До этого момента я был уверен, что в нашу смену нож не мог пропасть... Но если его украли в нашу смену, то это уже мое дело! И я не буду доверять его полиции.

Минут тридцать мы сидели молча, пока на базу не пришел Курт Сантен. Он выглядел очень измотанным, видно было, что он с утра не присел ни на минуту.

- Я сделал копии записей с камер за последнюю неделю. Оригиналы у полиции. Начинайте просмотр, что не успеете - передадите по смене. Обращайте внимание на любые мелочи, на всех посетителей. Вор обязательно должен был приходить в музей "на разведку" перед кражей.

Он отдал нам внешний жесткий диск и ушел.

- Ну что ж давай, посмотрим, что там творилось ночью, когда ты обход делал, - сказал Тори, подключая диск к охранному пульту.

- В котором часу ты начал обход?

- Где-то около полуночи. Я помню, что когда проснулся, посмотрел на время, было 23:45. Потом мы с тобой немного поговорили и я пошел.

- Хорошо. Значит, с этого времени и начнем.

Мы нашли запись с камеры, в которой раньше находился нож Майя и включили просмотр, начиная с 23:45. Тори включил ускоренный режим просмотра. Мы пялились в монитор, стараясь даже не моргать, чтобы не пропустить никакого движения.

Примерно в 23:55, на экране появился силуэт, в котором легко можно было узнать меня. Тори, замедлил воспроизведение видео до реальной скорости. Видно было, как я зашел в комнату, дошел до центра, развернулся и вышел.

- А я смотрю, ты не особо рассматривал все ли на месте, - прокомментировал Тори.

- Ну, я смотрел, обстановку в общем, - смущенно ответил я.

- И как обстановка? Все в порядке? - язвительно спросил Тори, не ожидая от меня ответа.

В этот момент картинка, которую снимала камера, отодвинулась в сторону. Кто-то повернул камеру в сторону, и теперь она не захватывала то место, где находился нож!

- Это еще что такое? - спросил Тори.

Примерно через минуту картинка снова начала двигаться и камера вернулась примерно в то положение, в котором и была.

- Ну, все понятно! - воскликнул Тори. - Повернуть камеру можно двумя способами: первый - пультом управления с базы, но это исключено, так как на базе был я, а второй это каким-то предметом, непосредственно прикладывая усилие к камере. Но учитывая высоту, на которой находится камера то, вероятно это была какая-то телескопическая палка, которая могла вытягиваться метра на два.

Камера не захватывала всю комнату, если ее не поворачивать, и всегда была установлена по центру, так чтобы захватывать большую часть экспонатов. При этом стенд, где находился нож, был виден у самого края картинки и под большим углом. Соответственно самого ножа видно не было, а только сам стенд. Отвернутая до упора в сторону камера, снимала едва ли половину комнаты, и тогда не видно было даже этого стенда.

- Говорил Я Курту: "Не жлобись на камеры! Поставь больше! С запасом!", так нет же - "Бюджет не резиновый...", - эмоционально возмущался Тори.

- Снова совпадение, что самого ножа через камеру не видно и, следовательно определить время пропажи намного труднее, - с иронией подметил я.

- Верно Николас. А это еще одна зацепка для нас. Во-первых: не так-то много людей могут понять, что и в каком положении видно камере, а что нет. А во-вторых: вор знал, что наши камеры действительно поворачиваются, а это надо хоть что-то понимать в моделях подобных камер и к тому же хорошенько ее рассмотреть на расстоянии, минимум двух метров.

После небольшой паузы, Тори продолжал:

- Итак, украли нож как раз сразу после твоего обхода. В этом сомнений нет. Потрясающе! За тобой по пятам ходил вор, а ты как идиот ходил и спрашивал: "Кто здесь?". У тебя был единственный шанс разоблачить вора, тем, что он не смог бы сдержать свой хохот от твоего вопроса!

Я действительно чувствовал себя идиотом, которого одурачили и посмеялись.

- Ну ладно ты! - продолжал Тори. - Этот вор одурачил меня! У меня под носом украл экспонат. Неслыханная наглость!

Тори подошел к столу, чтобы заварить себе чай. Я, все это время, молча, сидел в своем кресле и гадал, что теперь со мной будет. Мелькнула мысль, прямо сейчас пойти написать заявление на увольнение, но сразу же понял, что тогда меня точно посадят в камеру по подозрению, а там того и гляди еще сделают и козлом отпущения, дабы у полиции не висело нераскрытое дело.

- Значит так, - сказал Тори, отхлебнув чая. - Никому о своем ночном приключении не рассказывай. Если уж так получится, что кто-то спросит про движение камеры, говори, что ничего не знаешь, ничего не видел, ничего не слышал. Я сам теперь занимаюсь этим делом.

- Тори, а может все-таки лучше доверить расследование профессионалам?

- Именно это мы и делаем, парень. Я и есть профессионал. А если ты имеешь в виду тех профессионалов в форме, - Тори сделал саркастический акцент на слове "профессионалов", - то я тебе скажу что они сделают: они тебя бросят в камеру и закроют дело.

- Меня? - испуганно переспросил я. - Почему ты так думаешь?

- А что тут думать? Посмотри видео внимательней: ты зашел в комнату, дошел до центра, оглянулся, посмотрел в камеру и вышел. Всё это представят так, что ты зашел украсть нож, но сначала забыл, что там камера, потом спохватился, вышел, повернул камеру и украл. Все сходиться: новый человек, проблемы с деньгами, решил легко поживиться и украл экспонат музея с целью продать.

- Но это не так! Я этого не делал!

- Чтобы это доказать полиции, тебе придется сильно постараться.

Вначале мне казалось, что Тори хочет скрыть факт пропажи в нашу смену, чтобы не нести самому ответственность, но теперь получалось, что он защищает меня. Взглянув на Тори, я увидел искренний азарт в его глазах. Было очевидно, что ему плевать на мою судьбу. Эту кражу он воспринимал как вызов самому себе. Кто-то его перехитрил, а он не мог допустить, чтобы последнее слово было за кем-то другим.

Я понял, что для того, чтобы доказать свою невиновность, мне необходимо найти доказательства того, что тогда ночью был кто-то посторонний.

Я снова включил просмотр с того момента, как я зашел в комнату. Наблюдая за собой на мониторе, я смотрел на себя со стороны, как на совершенно чужого мне человека, который только внешне выглядел как я. Мне было неприятно осознавать себя идиотом, и наблюдать то, как меня одурачивают, а я даже не подозреваю об этом. Просматривая повторно период, когда камера была отвернута, я заметил, что там, в один момент было заметно, как мелькнула тень.

- Тори, посмотри, здесь заметна тень вора!

Тори подошел, а я судорожно пытался остановить воспроизведение на том месте, где была видна тень, перематывая запись то вперед, то назад. Наконец, мне удалось выбрать момент, в котором была видна тень от головы и немного корпуса. По этому изображению, конечно мало, что можно было сказать, и доказать что это была не моя тень, было невозможно.

- Да, это серьезная улика, - с сарказмом сказал Тори. - Думаю что, стоит развесить фоторобот этой тени по всему городу! Тогда нам удастся ее поймать и вернуть нож!

Он расхохотался и вернулся на диван пить чай. Мне же было не до смеха. Нужны были хоть какие-то улики или доказательства того, что это не я его украл.

- Я думаю, следует продолжить просмотр видеозаписи дней перед кражей, - сказал я. - Курт Сантен прав: вор должен был приходить на разведку и, возможно, действительно удастся распознать кого-то подозрительного.

- Конечно, продолжай просмотр, - ответил Тори, без особого энтузиазма. - Обращай особое внимание на следующее: первое - человек будет один; второе - в комнате, где был нож, вор должен был осматривать местонахождение камер, а потом убедиться, что камера не будет "захватывать", то место где находится этот нож. Значит, он должен был проходить мимо камеры и смотреть в ее сторону; третье - обувь у него должна быть мягкая без каблуков. Он обязательно должен был протестировать, насколько будут слышны его шаги ночью, в абсолютной тишине, и подобрать самую бесшумную обувь. Хотя с этим он, пожалуй, и не рассчитал: уж слишком тихо ночью в музее и тебе удалось его услышать.

Тори достаточно точно все подметил, но все же, я сомневался насчет того, что вор обязательно приходил на разведку один.

- Тори, а почему ты считаешь, что он был один? Он ведь вполне мог прийти в паре с кем-то для конспирации.

- Мало вероятно. Даже если и в самой операции участвовал не один человек, то на разведку все равно толпой бы не пришли. Ведь в случае если бы что-то пошло не так, и вора поймали, то сообщника бы сразу определили по записям. Не думаю, что вор был бы настолько беспечен, учитывая то, насколько аккуратно ему удалось провернуть операцию.

Я сел просматривать записи в ускоренном режиме. Начать просмотр я решил как раз с того дня, когда мы дежурили. Занятие, конечно, было достаточно утомительное. За два часа просмотра не было никого похожего под описание Тори. Было только три человека без пары, кроме того, все они были одеты в классические костюмы и классические туфли на каблуках. Были еще трое молодых парней, вероятно студентов, которые были одеты в мягкие кроссовки. Но они не смотрели в камеру и не задерживались у ножа Майя, и вообще они больше разговаривали между собой, чем смотрели на экспонаты и по сторонам, и потому, достаточно быстро и без особого интереса прошли комнату, где раньше был жертвенный нож.

Многочасовой просмотр не давал никаких результатов. Меня все время не покидал один вопрос: "почему вор выбрал именно нашу смену для кражи?" Ведь, действительно, Тори обмануть труднее, чем других охранников, которые даже обход не делают. Тут мне пришла в голову гениальная мысль:

- Тори, нам надо посмотреть запись со всех камер в полночь нашей смены. Возможно, какой-то камере удалось его записать!

- Посмотри, но я сомневаюсь, что вор не предусмотрел этого, - без интереса, ответил Тори. - В коридорах у нас камеры не установлены, а по комнатам вряд ли он шастал.

- Но есть еще камеры перед парадным входом и перед задним.

- Есть, но как ты помнишь, лампа у заднего выхода "совершенно случайно" перегорела как раз накануне кражи.

Действительно, лампа, которая освещала задний выход, перегорела, но заметили мы это только, когда уже стемнело. Запасной у нас в наличии не было, а потому заменили ее только на следующий день. Без освещения ночью через камеру абсолютно ничего видно не было.

Как Тори и предположил, на других камерах ничего увидеть не удалось. На меня навалилась дикая усталость. Ситуация с расследованием кражи казалась мне безвыходной. Не было ни одной зацепки. Одни только вопросы: "как вору удалось пройти сигнализацию?", "как ему удалось ходить за мной по пятам?", "почему вор был так уверен, что Тори не смотрит в этот момент в мониторы?".

Я прилег на диван. Пока лежал я пытался отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Лежа на диване, мне, все-таки, удалось расслабиться и я уснул. Мне приснилось, что полиция меня арестовала и при аресте у меня в карманах нашли, чуть ли не с десяток разных экспонатов. Причем, совершенно очевидно, что они все там не могли поместиться, и я пытался это доказать полиции, но меня никто не слушал. Огромный злой полицейский кричал на меня, а в углу сидел Тори и хохотал. Проснулся я с криком, в тот момент, когда меня силой тащили в камеру.

- Да, парень, у тебя серьезные проблемы, - обреченно проговорил Тори.

- Мне приснилось, что меня арестовали за кражу экспонатов из музея, - вяло ответил я, все еще приходя в себя после потрясения.

- Вчера бандиты тебя били, сегодня полиция. А завтра кто? Пожарные или врачи тебя будут лупить?

- Действительно, что-то зачастили мне сниться кошмары. Наверное, это все на нервной почве. Думаешь, мне пора к врачу? - спросил я у Тори.

- К врачу, конечно, можешь сходить, но он скорее, из тебя сделает овощ, чем человека, - с насмешкой ответил Тори.

- То есть, ничего с этим сделать нельзя?

- Ну почему же. Можно. Многие люди вообще не помнят, что им снится. Тебе, по крайней мере, хоть какие-то сны снятся, а значит не все еще потеряно.

- Как по мне, так лучше пусть ничего не снится, чем кошмары.

- Ну, тогда вперед к психиатру! Будешь спать как сурок, - Тори выдержал паузу и добавил. - И жить так же.

Я задумался над словами Тори. По сути, моя жизнь и так была похожа на жизнь сурка: я учился и работал, чтобы прокормить себя, а кормил себя, для того чтобы работать и учиться. Так же и сурок: добывает еду, чтобы поесть, а ест для того чтобы были силы добыть еду. Замкнутый круг. И как из него вырваться? Есть ли что-то действительно важное в этой жизни, ради чего я живу? Я тысячи раз задавал себе этот вопрос, но никогда не мог найти ответ и поэтому решил, что раз уж смысл жизни не понять то, по крайней мере, я постараюсь получить удовольствие от жизни. Жить, получая удовольствие гораздо приятней, хотя, в конечном счете, так же бессмысленно.

Но тут появляется другая проблема: для того чтобы жить и получать удовольствие надо прикладывать много усилий, и в итоге приходится много трудиться, а получить удовольствие так и не успеваешь, потому что все силы и время уходят на работу.

- А разве можно жить иначе? - спросил я Тори после своих раздумий.

- Можно.

- И как же? - я взглянул на него с интересом.

- Человек это нечто большее, чем потребитель еды и загрязнитель окружающей среды. То, что большинство людей понимают под "миром", это всего лишь крохотная его часть, которая доступна им. Это лишь их личная интерпретация реальности. Причем люди намеренно ограничили свое восприятие мира и создали набор правил и описаний мира, которые передают из поколения в поколение. Но любой человек, работая над собой, может стать гораздо ближе к миру, развиваться вместе с ним и стать действительно его частью, а не быть просто паразитом, высасывающим природные ресурсы из земли.

Мне вспомнился ночной разговор с Тори на прошлой смене. Тори опять говорил малопонятные мне вещи, и его ответы вызывали еще больше вопросов.

- А как именно надо работать над собой?

Я посмотрел на Тори и увидел, что он оценивающе смотрит на меня и как будто, сомневается, раскрыть ли мне какую-то тайну или нет.

- Ты был прав. Сходи, к психиатру, он подскажет, как надо работать над собой, - ответил Тори и снова отвернулся к своему ноутбуку.

Похоже, Тори посчитал бессмысленным, мне рассказывать что-то большее, а может просто не хотел тратить время на объяснения. Я определенно это понимал, и решил, что еще обязательно выведаю у него эту "тайну мира". Тема о вселенной и положении человека в ней, мне всегда была интересна, а теперь мое любопытство еще больше подогревалось мыслью о том, что есть человек, который действительно что-то знает.

Через некоторое время, Тори сам решил поговорить со мной на эту тему. Он подошел и сел в кресло напротив меня.

- Я тебе сейчас расскажу одну сказку, которая даст тебе микроскопический шанс вырваться из того замкнутого круга, в котором ты живешь, - начал Тори.

- Представь себе, что есть мир, в котором живут спортивные автомобили. Да, именно те, которые можно увидеть на соревнованиях в формуле-1. И живут эти автомобили на трассе, которая замкнута в кольцо. Их жизнь начинается на трассе, и там же она и кончается. Когда автомобиль впервые выезжает на трассу, другие автомобили ему рассказывают, что есть дорога, что по ней все ездят, что двигаться можно только по трассе, с определенной скоростью, в определенном направлении, что на резких поворотах нужно притормаживать, чтобы не разбиться, а на прямой дороге можно разогнаться быстрее. У всех автомобилей есть карта трассы, и все знают: их мир такой, как он изображен на карте.

- И вот появился новый автомобиль. Он учится ездить, учится поворачивать, учится набирать и сбрасывать скорость. Особое наслаждение автомобиль получает от того, что обгоняет другие автомобили. Тогда ему кажется, что он лучше остальных, что он особенный и ему хочется доказать это всем.

Тори ненадолго умолк, отхлебнув остывшего чая, и со вздохом продолжил:

- Николас, задумайся какая ирония: автомобили радуются тому, что кого-то обогнали на трассе, которая замкнута в кольцо! Но ведь на такой трассе, если ты кого-то обогнал, то с одной стороны ты стал на шаг впереди, а с другой стороны ты стал далеко позади этого автомобиля и тебе надо еще проехать целый круг чтобы его догнать!

Я молча кивнул Тори, в знак того, что понимаю, о чем он говорит.

Тори продолжал:

- И вот, в один прекрасный момент, автомобиль осознает, что уже умеет все! Ему все просто и понятно, у него есть карта, у него есть сила, знания и опыт, он много раз обгонял другие автомобили и, благодаря этому, его уважают. Казалось бы, все хорошо, но что-то не дает покоя автомобилю. Ему постоянно кажется, что что-то не так с этим миром. Неужели все так просто и все должны ездить по кругу? Глядя на старые автомобили, которые ломаются у него на глазах, он понимает, что однажды и он так развалится. И что тогда? Его просто отправят на свалку и переработают на металлолом. Тогда какой смысл ездить по кругу? Кому какая разница сколько он сделал кругов, сколько автомобилей он обогнал?

Я опять поспешно кивнул, что понял важность вопроса и с жадностью ждал следующих слов Тори.

- Тогда этот автомобиль начинает рассматривать себя и другие автомобили, обреченно бормоча себе под нос, что все не имеет смысла, что лучше уж сразу на свалку чем еще мучиться и ездить по трассе до износа. И вот, полный желания избавиться от замкнутого круга, он разгоняется на всю свою мощь, и летит по трассе не жалея сил и деталей, летит обреченный на смерть. В этот момент ему плевать на другие машины. Для него не имеет значения, обгоняет он кого-то или его кто-то. Неважно чистый у него кузов или нет. Неважно даже разбиты у него окна или их вообще нет. Не имеет значения ничего кроме движения по трассе с максимальной скоростью.

Палец Тори резко описал окружность перед моим носом, так что я почувствовал движение воздуха и, невольно, отшатнулся назад, не отрывая взгляда от лица и рук Тори, которые вдруг стали очень красноречивы.

- Несмотря на осознание обреченности бессмысленной езды по кругу, где-то в глубине у него таится крохотная надежда, что сейчас что-то произойдет и все станет иначе. И он гонит со всех сил: поворот, за поворотом, круг за кругом... Но с каждым метром сил становиться все меньше, а ничего не происходит.

- В итоге он затихает без сил, подавленный и угнетенный тем, что все бессмысленно, и готов прямо сейчас поехать на свалку. Он лежит несколько секунд, а может несколько минут, а может целую вечность. Время для него потеряло значение, потому что он смирился со своей смертью, приняв ее как неизбежность. Он собирает последние силы, чтобы снова включить зажигание, и направиться на свалку. Включает свои фары и теряет дар речи! Прямо перед ним дорога, которой нет на карте! Он не верит своим фарам, судорожно пересматривает карту: но этой дороги нет! Он много раз ездил по кругу, тысячи раз проезжал это место и тут не было поворота, не было этой дороги! Он всматривается в нее и видит, что она другая, что ее поверхность не из укатанного асфальта, а из грунта. Ему очень хочется свернуть на нее, но внутри все сжалось, колеса не хотят поворачиваться, внутренний голос твердит: "Тут нет дороги!", "По грунту нельзя ездить!", "Неизвестно что там! Ты можешь не вернуться!".

Я как завороженный смотрел на Тори, боясь даже вздохом отвлечь его от рассказа.

- Но как же? Еще секунду назад автомобиль был готов поехать на свалку, а тут его остановят стереотипы, которые ему навязали другие автомобили? Нет! У него есть только две дороги: одна ведет на свалку, а другая сюда в неизвестное. Он отбрасывает все мысли и, полон страха, движется к этой дороге. Выехав на неё, он понимает, что ему всю жизнь врали: по грунту можно ездить! Да - это иначе! Да - трясет на дороге! Да - это не так удобно, но ехать можно! Он проезжает по это дороге и попадает в огромный город, в котором стоят какие-то строения, которых он никогда не видел, там множество других машин, маленьких, больших и просто громадных, и все куда-то едут, сигналят, шумят. Вокруг все настолько сложно и не понятно, что от этого становиться еще страшнее, и он чувствует себя абсолютно беспомощным.

- И в этот момент этот автомобиль понимает: он еще абсолютно ничего не знает про мир. А то, что он до этого считал миром, это всего лишь крохотная его часть. Ему еще рано на свалку! Он еще столько всего не знает!

- Осознание того, что этот новый мир сейчас его раздавит как букашку, заставляет его развернуться и что есть сил броситься обратно. Он влетает по той же дороге обратно на свою трассу и, остановившись, переводит дух. Оглядываясь, он видит ту странную дорогу и понимает: он будет, во что бы то ни стало жить! Он узнает этот мир!

Сделав выразительную паузу, Тори продолжил.

- Он, ликуя, помечает на своей карте новый поворот и новую дорогу и едет к своим знакомым автомобилям поделиться своим открытием: "Смотрите, смотрите! Здесь на карте есть дорога, там существует огромный мир, вы столько еще не знаете!". А его слушают и, отводя взгляд в сторону, говорят: "Кажется, он сошел с ума...". Но он не сдается, он ведет своих друзей к этому повороту и говорит: "Смотрите! Вот эта дорога! Вот она!". А друзья просто берут его и силой ведут на техосмотр, обсуждая между собой: "Как же так: живут себе автомобили, а потом раз - сходят с ума и начинают им мерещиться дороги".

Тори сокрушенно развел руками и скрестил их на груди:

- А наш герой понимает: они так ничего и не увидели, и не потому, что дороги нет, а потому, что они просто не хотят или боятся ее увидеть. Точно так же как и он, тысячи раз проезжая мимо, не видел ее. Его друзей устраивает тот мир, в котором они живут, им не нужны никакие другие, непонятные, страшные дороги. Они хотят простую понятную трассу. Хотят жить и умереть на этой трассе. Это их выбор, и они за него готовы отдать жизнь, точно так же, как он готов отдать жизнь за то, чтобы познать тот новый мир, который может раздавить его в любую секунду.

Тори замолчал, показывая своим видом, что рассказ закончен. Я понял его аналогию с нашим миром, но что именно он понимал под другим миром?

- Тори, а как можно увидеть этот "большой" мир?

- Для начала нужно перестать держаться за этот "маленький" мир. Я не имею в виду пойти на смерть, как это делал автомобиль. Это был его путь, при этом не факт что он, таки, шел к своей гибели. Его путь к поиску нового шел через осознание бессмысленности его жизни, и когда он, якобы, хотел умереть, на самом деле истинной его целью было найти эту дорогу, именно поэтому, в конечном счете, он на нее и попал.

- А как найти свой путь, если я тоже хочу узнать мир?

- Ты его найдешь, если захочешь.

- Все так запутано... Но, что конкретно нужно делать?

- Искать, - ответил Тори тоном, как будто я задал самый глупый вопрос на Земле. И после паузы добавил:

- Не пытайся все объяснить словами, не надо строить логические пояснения и умозаключения. Слова тебя будут только сбивать с пути. Они созданы людьми, которые живут в маленьком мире, они не могут описать любой другой мир, потому что они созданы в маленьком мире, для описания маленького мира. Можно подобрать слова, которые будут примерно отражать суть, но если пытаться все объяснить, то все равно ничего не получится.

- Попробуй слепому с рождения человеку объяснить, что такое радуга. А еще лучше, представь, что существует мир, в котором все люди ходят с закрытыми глазами, и никогда их не открывают, и тут ты пришел весь такой зрячий и пытаешься им доказать, и объяснить то, что ты видишь. Но учти, что в том мире нет слов, которые дифференцируют цвета, нет даже слова "цвет", нет слова "видеть" или "смотреть". А ты бормочешь что-то вроде: "Ну, там все отличается по определенному свойству, которое на ощупь не различить. А еще можно понять, что находится перед тобой, не трогая руками". В лучшем случае на тебя будут молиться, в худшем - тебя сожгут на костре, но наиболее вероятно, что ты будешь сидеть в психушке и сам сомневаться: "А вижу ли я? Может и правда иллюзия...".

Его объяснения ничуть не прояснили мой вопрос, что же конкретно делать?

И потому я просто таращился на Тори, ожидая, что он еще что-нибудь скажет. Но Тори молчал. Я решил приготовить кофе и сделать паузу, чтобы переварить всю информацию.

До утра, совместно с Тори, нам удалось просмотреть записи только за один день. Никого подозрительного я так и не увидел, и надежды увидеть уже, практически, не было.

Утром, перед окончанием смены к нам зашел Курт Сантен.

- Есть какие-то успехи с просмотром записей?

- Пока нет, - ответил Тори.

- Ясно.

Курт повернулся ко мне и спросил:

- Николас, ты сможешь выйти на смену Берни и Алена? Берни просил его подменить, соответственно он выйдет на твою смену.

Особого желания меняться сменой у меня не было. Но отказывать в первой же просьбе начальника я не хотел.

- Да, смогу, - ответил я.

- Хорошо, тогда увидимся через два дня. Смотри, не перепутай день.

Он попрощался с нами и пошел в свой кабинет.

Через пару минут пришли Питер и Карл. Как ни странно, они оба пошли делать утренний обход перед началом смены. Видимо, все-таки, гнев и крики начальника не остались без внимания. После обхода они расписались в журнале, и мы передали им записи с камер и сказали, что мы уже успели просмотреть, чтобы они уже не тратили время на это. После чего я попрощался и пошел отсыпаться домой.

Глава 7

Витольд и Кира, приняли решение пойти на диалог со следующей парой охранников и организовать воровство как можно быстрее. Но, следующая пара охранников заступала на смену только завтра, а поговорить без лишних свидетелей с ними можно будет только после окончания их смены, поймав за пределами музея. А это означало задержку еще на одни сутки.

Более суток ожидания для Киры было очень утомительным, но ускорить процесс она никак не могла, поэтому приходилось ждать.

На следующий день Витольд, дабы скоротать время, отправился к своему бывшему партнеру по бизнесу Периллу Карманскому, и в самый разгар душевной беседы со старым знакомым, ему позвонила Кира:

- Его нет! Он пропал! - прокричала Кира в трубку.

- Спокойно! Во-первых, не кричи на всю улицу. Во-вторых, кто пропал?

- Нож пропал! Я только что из музея! Его там нет!

- Буду через тридцать минут в номере отеля, - ответил Витольд и сбросил звонок.

Когда Витольд вошел в номер, Кира стояла у окна, рассматривая суету машин на улице.

- Я уверена, что нож забрал этот маг! - сказала она, не поворачивая голову в сторону Витольда.

- Ты уже смотрела новости в Интернете? Там что-то пишут об этом?

- Смотрела. Не пишут.

- Это очень странно. Не мог же простой охранник, вот так просто взять убрать нож со стенда в музее? - он мог украсть, но тогда почему нет полиции вокруг музея, почему молчат СМИ?

- Может они просто еще не знают? - предположила Кира, высматривая подтверждение своим словам в глазах Витольда.

- А вот это, действительно, очень может быть, - согласился Витольд.

Через два дня Витольд и Кира, прочитали новость о краже жертвенного ножа Майя, найденного в 1886г в "Колодце жертв" города Чичен-Ица на полуострове Юкатана.

Глава 8

Как и полагается по закону "подлости", утром в день моей смены с Алленом, я проспал. Собираться пришлось впопыхах, завтракал я бутербродом по пути на работу. В 9:10 я был на пороге музея, ожидая того что, сейчас буду отчитан начальником. На базе был Денис Карпен и Аллен. Увидев меня в дверях, Денис обрадовался и пошел расписываться в журнале о сдаче смены.

- Молодежь совсем недисциплинированная стала. Я уж, было, думал мне придется вторую смену подряд дежурить, - пробурчал Денис.

- Извини, я проспал, но старался опоздать как можно меньше, - попытался оправдаться я.

По моему виду, было видно, что я спешил - так как шел очень быстро, вспотел и до сих пор еще не восстановил дыхание. Вероятно, поэтому Денис больше мне ничего не сказал.

- Я уже полный обход сделал, так что можешь уже расписываться в журнале, чтобы не задерживать больше Дениса, - сказал Ален, оторвавшись от чтения какой-то газеты.

Я решил, что, действительно, не стоит его больше задерживать, потому расписался в журнале, но обход все же решил сделать, чтобы чувствовать себя спокойней. После обхода я сел в кресло возле мониторов и, наконец, смог перевести дух. Ален все еще читал газету.

- Что пишут? - пытался завязать разговор я.

- Пишут, что наш музей обокрали, - не отрываясь от чтения, ответил Аллен.

- Да? И что конкретно? - мне стало интересно, что же пресса пишет об этой краже.

- Конкретно пишут, что все мы бездельники и придурки, а Курт Сантен главный придурок, - шутя, ответил Аллен и улыбнулся.

- После такой статьи, сегодня начальнику лучше не попадаться на глаза, а то съест живьем, - уже более серьезно добавил он.

Я понял, что в статье видимо жестко критикуют охрану музея и попросил у Аллена почитать статью, когда он дочитает.

Через пару минут Аллен дал мне газету и стал готовить себе кофе.

В статье крупным планом была фотография Курта Сантена. На ней он выглядел очень удивленным. Я всегда поражался тому, как журналисты делают неудачную фотографию, а потом придумывают какой-нибудь провокационный заголовок. Так и здесь, заголовок был: "Охрана музея даже не представляет, когда у них украли экспонат".

Помимо огромного количества критики в адрес охраны музея, в статье был один интересный абзац:

"Жертвенный нож Майя, с рукоятью, выполненной в виде змеи - такими ножами жрецы вырезали сердце у своих жертв. Пропавший жертвенный нож Майя, оценивается на черном рынке коллекционеров, примерно в пятьдесят тысяч долларов. Сумма большая но, по мнению редакции, воровство, было осуществлено вором-одиночкой, так как если бы это была группа лиц, то им бы пришлось делить сумму между всеми, и тогда риск не оправдывал бы себя.

Полиция пока не раскрывает деталей следствия и прорабатывает различные варианты".

Я отложил газету в сторону и задумался. Тори тоже говорил, что вор, скорее всего, действовал один, так что это было похоже на правду. Мне интересно было узнать, что думает по этому вопросу Аллен.

- Аллен, а у тебя есть какие-нибудь идеи по тому, кто мог украсть нож?

- Я думаю тот, кто имеет доступ к черному рынку антиквариата, - Аллен неспешно сделал глоток кофе. - Такую штуку на базаре не продашь. Возможно даже, что покупатель был найден еще до самой кражи и спонсировал всю операцию.

Аллен говорил верно. Если человек не имеет контактов с людьми, которые могут приобрести такой экспонат, то сам по себе нож, будь он хоть трижды жертвенным, был бесполезной вещью. Будь, например, у меня этот нож, я бы не смог его продать.

- Как тебе работается у нас? - спросил Аллен после небольшой паузы. - Не сильно на тебя Тори давит?

- Вроде освоился немного, да и к Тори уже привык. Хотя поначалу, конечно, было тяжело, не простой он человек.

- Да, характер у него тяжелый, - улыбаясь, подтвердил Аллен.

Я вспомнил, что в первый день мне Берни рассказывал, что с Тори никто из них не хочет работать в паре. Я еще тогда подумал, что вероятно у них между собой какой-то конфликт был, и я решил это уточнить.

- Аллен, в разговоре с Берни мне показалось, что между ними был какой-то конфликт. Это так? - спросил я.

- Отчего же тебе это показалось? - Аллен с интересом посмотрел мне в глаза.

- Вспоминая Тори, Берни становился очень эмоциональным.

- Да. Тебе правильно показалось, - улыбаясь, сказал Аллен. - Дело в том, что Берни работает тут охранником уже восемь лет и в своих взглядах очень консервативен. Любые перемены ему не по душе. Раньше тут было в четыре раза больше охранников, и не было всей этой техники с камерами. Коллектив был большой и дружный. Примерно год назад, устроился на работу охранником Тори Беланский, и уже через месяц проявил инициативу по увеличению уровня безопасности с одновременным снижением оперативных расходов и заразил своей идеей Курта Сантена. В результате у нас появились эта система видеонаблюдения и сократили персонал Службы безопасности в четыре раза за ненадобностью. Естественно, что после такого все возненавидели Тори. Мало того, что он, зачастую, чересчур резок и прямолинеен, так еще и развалил дружный коллектив, став при этом любимчиком начальства.

Рассказ Аллена полностью объяснял отношение Берни к Тори. Хотя, думаю, что самого Тори это нисколько не беспокоило. Ему было абсолютно все равно, как к нему относятся окружающие, и он не прикладывал никаких усилий, чтобы кому-либо понравиться.

Я встал приготовить себе чай, а заодно поинтересовался у Аллена, как много видеозаписей просмотрели другие охранники. За два дня моего отсутствия, они успели просмотреть видео за свою последнюю смену перед обнаружением пропажи. Никакой зацепки, никаких подозрительных лиц. Для меня это не было удивлением, так как я знал точное время пропажи, и оно было до их последних смен. Возвращение вора на место преступления после кражи, было не реальным.

Я опасался в разговоре с Алленом проболтаться, про то, что мы с Тори знаем время пропажи, поэтому я решил стараться больше не поднимать эту тему с ним.

Полиция уже сняла запрет, на посещение музея туристами и дополнительная "реклама" в СМИ, в которых на каждом углу кричали о краже, сделала свое дело. Интерес к музею значительно увеличился, туристов стало раза в два больше. А это означало, что и внимания охраны требовалось в два раза больше - особенно, после того как вся охрана была раскритикована. Соответственно просматривать видеозаписи днем, времени не было.

Среди посетителей могли быть и журналисты, и мы регулярно делали обход, чтобы быть на виду. Не хотелось увидеть очередной заголовок в газете "За время посещения музея, охрану обнаружить не удалось".

От постоянных обходов и непривычно большой суеты в музее мы с Алленом до вечера достаточно сильно устали. Расслабиться удалось только после закрытия, когда все посетители и сотрудники ушли.

Время пролетело быстро, благодаря чему я сделал вывод что, пожалуй, предпочел бы всегда такие дни, тем нудным, которые были ранее. Я пил чай с бутербродами и отдыхал на диване. Аллен тоже себе приготовил перекусить, но вместо чашки чая в его руке была серебристая фляга, от которой исходил резкий запах алкоголя. От этого мне было не по себе. Я находился в очень неудобной ситуации: с одной стороны, я как честный человек, должен доложить начальству о грубом нарушении производственной дисциплины, а с другой стороны, как напарник и коллега, я не имел права предавать Аллена и "стучать" на него.

Вероятно, что Аллен осознавал, что своими действиями он подставляет не только себя, но и меня, потому как он старался отводить глаза, когда я на него смотрел. Внешне он не был похож на алкоголика, и потому мне не хотелось думать, что это так. Но если, как говорил Тори "у них каждую смену какой-то праздник" то, вероятно, что Аллен был на верном пути к алкоголизму.

Я знал, чем заканчивается подобные злоупотребления. В детстве я жил по соседству с парой алкоголиков, у которых при этом был сын: мой ровесник. Регулярные ссоры, крики, драки. Полиция знала их адрес наизусть. Обоих в участок их не забирали, так как ребенка одного нельзя было оставлять, и потому, как правило, забирали мужчину. Мы были детьми, и часто подшучивали над их сыном и высмеивали его родителей перед ним. Он сильно смущался, хотя возразить ему было нечего, а в драку со всем двором, он, конечно, полезть не осмеливался. Возможно, если бы его родители видели, как ему стыдно за них, то задумались бы над своей жизнью. Но все было так, как было и ничего не менялось. Я переехал жить на новое место, когда мне было тринадцать лет, и что стало впоследствии с этой семьей, не знаю. Но думаю, что это была совсем не радужная история.

Сейчас воспитывать взрослого мужчину, и рассказывать ему какой бывает вред от алкоголя, я не осмеливался, но мне хотелось поговорить об этом, чтобы понять мотивы Аллена.

- Аллен, а алкоголь, не мешает тебе работать? - несмело спросил я.

- Не бойся, все под контролем, - ответил бодро Аллен, на которого уже подействовал алкоголь.

- А зачем ты его пьешь?

Аллен, резко посмотрел в мою сторону и видимо хотел мне грубо ответить за излишнюю настырность, но успел вовремя спохватиться. Его лицо смягчилось и даже стало немного растерянным. Вероятно, что он и сам себе не раз задавал этот вопрос, и я сейчас надавил на больную мозоль. На его лице читалась внутренняя борьба. Он медленно сел и посмотрел на флягу, которую держал в руке.

- Понимаешь, парень, в вопросе "пить или не пить?" все сомнения отпадают после первого глотка, - он проговорил это не отводя взгляд от фляги.

Голос Аллена был наполнен такой тоской, что мне стало его жалко и захотелось как-то ему помочь, но я не знал как.

- Я понимаю, что это плохо и ни к чему хорошему это не приведет, - продолжал Ален, - но во мне сидит второй "Я", который мне говорит: "Да ладно, разок выпить не навредит! Посмотри: ты такой, как и был, и ничего страшного с тобой не происходит! Когда потребуется, ты не будешь пить". А с другой стороны, я понимаю, что грань между алкоголиком и любителем выпить, не очень-то заметна, и осознаешь ее только тогда, когда уже переступил. И вот пока я все это размышляю, я делаю первый глоток и тогда всё. Все вопросы отпадают. Я принял решение: "Еще разок не навредит", сам того до конца не осознавая.

- Аллен, если ты все сам так хорошо понимаешь, то зачем же ты делаешь этот первый глоток? - удивленно спросил я. - Не делай просто его и все!

- А что тогда делать? - резко, спросил Ален.

Его вопрос поставил меня в тупик. Первая моя мысль была, ответить ему: "книги читать", но, сейчас, взглянув на Аллена, я понял, что не могу представить его с книгой в руках. Он выглядел как человек, которому интересно было читать разве что криминальную хронику в газете.

Видя мое замешательство, Аллен сам ответил на свой вопрос.

- Вот именно. Больше то нечего делать. А сидеть и тупо смотреть в одну точку, то так может и крыша поехать.

- Ну, зачем обязательно смотреть в одну точку? - возразил я. - Можно ведь и по музею прогуляться и на диване вздремнуть. Кроме того, можно чему-то обучаться в свободное время, чтобы потом найти более оплачиваемую работу.

- Ты молод еще. Мечтаешь, небось, стать миллионером, завести семью и жить где-нибудь на берегу моря! - немного повысив голос, с возмущением проговорил Аллен. - Нам всем это с детства внушают - учись, трудись, работай и будет тебе счастье. Всё вранье! Есть кучка людишек, которые живут и используют таких как мы и нам никогда не стать такими как они. Нам просто не позволят! На самом деле мы ничем не отличаемся от рабов, которым платят гроши. Они кормят нас фантазиями о светлом будущем, которое наступит, если мы будем побольше вкалывать. А на самом деле выжимают из нас все соки и все что им надо, это чтоб мы работали, как можно больше, а они благодаря нашей работе купили бы себе очередной золотой унитаз!

Аллен, все это говорил очень эмоционально, при этом, смотря на меня так, как будто это я был во всем виноват. Я понимал, что язык у него развязался под влиянием содержимого фляжки. Вступать с ним в дискуссию по этому вопросу не хотел, но я был совершенно не согласен с тем, что он говорил.

- Но я знаю много примеров, когда люди подымались с нуля. Становились богатыми и знаменитыми, - возразил я.

- Ты знаешь лично этих людей? Ты свечку держал возле них, когда они честно зарабатывали свои миллионы? - язвительно спросил Аллен, сделав особе ударение на слове "честно".

- Можешь не отвечать, - не ожидая от меня ответа, практически, без паузы, продолжал он. - Это все сказки, про то, что люди "с нуля" стали богачами, придуманные ими же, чтобы ты как можно больше пахал и отдавал все свои силы. Уж поверь мне! На каждый твой пример, про то, как люди становились богатыми и знаменитыми я могу привести тысячу примеров, когда люди работали как проклятые всю жизнь, и самое больше что получали, это крохотную тесную квартирку, и зарплату, так что едва удается прокормить и одеть себя и свою семью. А большинство и этого не имеют!

Мне не нравилось, что Аллен всю свою ненависть к богатым выплескивает на меня. Если, он не смог себя реализовать, это еще не значит, что так будет у всех. Я не хотел продолжать этот разговор, поэтому просто сухо ему ответил:

- У меня будет все иначе, - и отвернулся к монитору, чтобы просматривать видеозаписи.

- Все так думают в молодости. Ничего, пройдет время, однажды ты проснешься и поймешь, что пролетело двадцать лет, а ничего не изменилось.

Я промолчал, не поворачиваясь к нему. А он лег на диван и уставился в потолок. Больше мы этим вечером не разговаривали.

Видеозаписи, я смотрел невнимательно и без интереса. Вообще, история с кражей отошла на второй план. Меня не покидала мысль: "А вдруг Аллен прав? Вдруг, я, действительно, обречен всю жизнь заниматься выживанием, зарабатывая гроши, чтобы прокормить себя? Может, действительно, нет никакого смысла напрягаться?". Из-за этих мыслей ночью я даже не смог уснуть, а лишь провалялся пару часов на диване, отчего у меня к утру разболелась спина.

Утром нас пришли сменить Тори и Берни, который должен был отработать теперь мою смену. Они сделали обход, приняли смену, и я ушел домой отсыпаться.

После сна особо легче не стало. Мне все было отвратно и ничего не радовало. У меня началась депрессия.

Глава 9

- Итак, что мы имеем на сегодняшний день: предмет невероятной силы, который мог бы сделать тебя непобедимой в сновидении, попал в руки другого мага. И не просто другого, а мага-врага, который недавно нападал на тебя, - проговорил Витольд.

Кира молча кивнула в знак согласия с мужем, ожидая от него продолжения рассуждений.

- Сейчас важно понять: взял ли он нож исключительно для того, чтобы он не достался нам, или он сам хочет им воспользоваться? - Витольд вопросительно посмотрел на Киру.

- Как думаешь, он способен на то чтобы материализовать его в сновидении?

Кира испытывала ненависть к Тори за то позорное бегство от него и его группы из сновидения, и ей совсем не хотелось говорить о его силе, но сейчас было не время недооценивать противника.

- Я не исключаю этого, но сомневаюсь, что у него это быстро получится. Тем более что ему еще необходимо будет время для практики с таким оружием. Думаю, пару месяцев у нас есть точно.

- Хорошо, значит за это время, нам необходимо разработать план и завладеть ножом. Надо все узнать о нем и найти его слабые места.

Глава 10

Последующие три дня я был полностью занят зубрежкой. Близилась последняя моя сессия перед написанием диплома и мысли о пропаже ножа в музее меня беспокоили все меньше.

На работу я добрался в хорошем расположении духа. Как оказалось, все видеозаписи за последнюю неделю перед кражей уже охраной были просмотрены. Никого подозрительного не заметили. У меня даже сложилось впечатление, что на самом деле никто и не просматривал это видео, что, в принципе, было весьма вероятно, так как охранников, на самом деле, мало беспокоила эта пропажа. О том, что никто из нас не получит премию в этом месяце все и так уже знали, и лишний раз напрягаться никто не хотел.

- Понравилось тебе с Алленом дежурить? - спросил Тори, не показывая особого интереса к своему вопросу.

- Да, как обычно, - ответил я, стараясь сохранить нейтральное выражение лица.

Мне не хотелось обсуждать сейчас алкоголь, Аллена и его взгляд на жизнь, так как боялся, что это снова вернет меня в уныние, из которого я только начал выходить.

- Наверное, он тебе рассказал, какая я сволочь и как я развалил дружный коллектив? - спросил Тори с нескрываемой улыбкой, теперь уже пристально глядя мне в глаза.

Пытаться что-то скрыть от Тори было равносильно тому, как пытаться обмануть детектор лжи. И, конечно, мне бы это не удалось.

- Да, он рассказал мне, что это ты предложил внедрить систему видеонаблюдения, - нехотя ответил я.

- И что ты думаешь по этому поводу?

- Думаю, что у них есть право тебя недолюбливать после этого. Но мне лично до этого дела нет.

- Николас, не будь глупцом! Или ты хочешь стать такими как они, через двадцать лет? - сказал Тори, вызывающим тоном.

У меня пробежали мурашки по коже о мыслях, что я стану таким же разочарованным в жизни как Аллен, и единственное утешение буду находить в алкоголе. Тори в миг обнажил мою, едва зажившую, рану. Он смотрел на меня, не моргая, ожидая от меня ответ. Давление со стороны Тори было огромное. Я не понимал, зачем ему вообще весь этот разговор и чего он от меня добивается. Я не ответил на его вопрос, а только отвел глаза в сторону, но Тори и так все понял.

- Эти люди должны быть мне благодарны, а они по-раздували щеки, как жабы, - продолжал Тори. - Глупо не использовать новые технологии, если есть такая возможность. Иначе люди до сих пор бы ездили на лошадях и передавали письма почтовыми голубями. Но даже если абстрагироваться от этого всего, давай вот возьмем конкретно Берни Уотсона. Что он делал до этого на работе? Травил анекдоты с другими охранниками и стаптывал обувь от постоянных обходов. А теперь? Сейчас он львиную долю рабочего времени сидит в удобном кресле перед мониторами и только глазами водит. Он, видите ли, недоволен тем, что сократили коллектив. Но так его же оставили! А это означает, что его определили как ценного сотрудника, с которым не хотели расставаться. То есть, равнозначно тому, что его оценили одним из лучших. Ну и чем же ему быть недовольным? Напряжения на работе меньше, определили одним из лучших да еще к тому же и новую обувь надо реже покупать!

Действительно, Тори был прав. Я даже не смотрел на сложившуюся ситуацию с этой стороны. Если посмотреть на факты, то всем охранникам, которые остались, на самом деле стало легче и комфортней работать. Единственное чего они лишись - это общения с некоторыми сотрудниками, но все равно, работали ведь они не в одиночестве, а всегда с кем-то в паре.

- Да, видимо, ты прав, - прервал я затянувшуюся паузу.

- О том, что я прав, я и без тебя знаю, - сказал Тори в своей любимой манере.

До вечера мы с ним больше, практически, не общались и занимались регулярными обходами музея, благодаря чему рабочий день снова пролетел незаметно. Я поужинал и около девяти часов прилег вздремнуть на диване.

Проснулся я около полуночи. Тори сидел за своим ноутбуком и что-то сосредоточено писал. Создавалось впечатление, как будто он ведет диалог с кем-то в интернете, потому как текст набирал он достаточно быстро, но с регулярными паузами, как будто ожидая ответа в эти моменты. Я и сам любил общаться с людьми, в интернете, но обычно это были разговоры абсолютно не наполненные смыслом, исключительно ради развлечения и, собственно, я даже не представлял о чем можно серьезно общаться в виртуальном мире. Тори же сидел с очень серьезным лицом и не похоже, чтобы он развлекался.

Наблюдая за ним, мне впервые стало, действительно, интересно, чем же он занимается на компьютере, и я решил поговорить с ним на эту тему. Я принял сидячее положение на диване и, решив начать диалог издалека, шутливым тоном спросил:

- Как там Интернет поживает?

Несмотря на то, что спросил я достаточно громко, Тори абсолютно не отреагировал на мой вопрос. Он не то, что не ответил, он даже не взглянул на меня. Ни малейшей реакции. Он все так же продолжал стучать по клавишам своего ноутбука. Как будто я и не говорил ничего, как будто меня вообще не было в этой комнате. У меня появилось неприятное чувство, какое бывает, когда люди намеренно тебя игнорируют чтобы показать свое превосходство. Я встал приготовить себе кофе, раздумывая над тем, зачем Тори постоянно, то намеренно отдаляется, то идет на сближение со мной.

- Думаю, что с ним все в порядке, - ответил Тори спустя минут пять, после того как я задал вопрос.

Он встал из-за стола и потянулся, так что послышался хруст суставов.

- А ты разве не в интернете общался? - удивленно спросил я, так как был уверен, что именно так и было.

- Нет. С чего ты взял? - в ответ спросил меня он, театрально изображая еще большее удивление.

- Ты печатал на клавиатуре, так как обычно печатают, общаясь в чатах, например.

- Ты ошибся, - ответил Тори, улыбаясь глазами. - Я пишу статьи для своего блога.

- О чем пишешь? Можно мне почитать? - заинтересовано спросил я.

В этот момент на экране монитора, отображающего картинку с западной стороны музея, появилось какое-то движение. Мы с Тори синхронно прильнули к мониторам. Двое молодых людей, шли по направлению к заднему двору музея. Несмотря на то, что ночью по периметру музея освещение приглушенное, разглядеть одежду парней и даже их черты лица, было нетрудно. Учитывая то, что на заднем дворе музея нет прохода и единственный выход это просто обойти музей, было ясно, что в наши владения они попали не случайно, а шли с каким-то намерением.

Первая моя мысль, была о попытке повторной кражи в музее и я начал прокручивать мысли в голове, о том, как правильно действовать в этой ситуации. Мельком бросив взгляд на Тори, я увидел, как у него горят глаза. Было очевидно, что он уже четко знает, что делать и это ему доставляло невероятное удовольствие. Он открыл дверцу электрощита, в котором находились все выключатели света, и интригующим тоном сказал, показывая на монитор:

- Смотри за ними внимательно.

Парни в этот момент дошли до заднего двора и направились в угол двухметрового забора, который был по периметру музея. Через пару секунд стало очевидно, что они остановились там справлять нужду. В этот момент Тори включил яркий свет у заднего выхода музея, который полностью осветил дворик. Дальше все происходило как в комедийном фильме. Молодые люди, которые к этому моменту уже успели расстегнуть штаны, встрепенулись, как коты, которые только что в метре от себя увидели бульдога. Сорвавшись с места, они со спринтерской скоростью начали убегать, пытаясь на ходу застегнуть штаны, которые все время спадали.

В одной из камер с западного крыла я успел разглядеть выражения их лиц, которые были полны ужаса. Парни выглядели настолько нелепо, что меня чуть не разорвало от хохота. Наблюдая всю эту картину, я смеялся в полный голос, согнувшись пополам.

Успокоившись, я посмотрел на Тори. Его реакция была совсем не такая как у меня. Пока я хохотал как ненормальный, держась за живот, он спокойно стоял на одном месте и, улыбаясь, смотрел на меня.

Затем Тори выключил яркий свет на заднем дворике, закрыл дверку электрощита и неспешно сел на диван. Улыбка с его лица не сходила.

- Ты спросил меня о моих статьях. Так вот одна из статей как раз про смех.

- Про смех? - удивленно переспросил я, все еще продолжая улыбаться. - Как это про смех?

- Про то, откуда берется смех и почему вообще что-то человека смешит, - спокойно ответил Тори и пересел за столик к своему ноутбуку и открыл новое окно.

- Если тебе все еще интересно, то можешь почитать, - сказал он, вставая с кресла, и приглашая жестом меня, за свой ноутбук.

- Конечно, интересно! - воскликнул я, садясь на его место.

На ноутбуке была открыта страница в текстовом редакторе, на которой был напечатан текст размером, чуть менее одной страницы с интригующим заголовком.

Я начал читать.

И что тут смешного?

Все мы смеемся. Кто-то больше, кто-то меньше, но все равно это присуще всем людям. Давайте попробуем разобраться, откуда же берется этот смех?

Дабы не вводить в заблуждение моих читателей, хочу сразу определить, что сейчас я рассматриваю исключительно искренний смех, который появляется непроизвольно вследствие реакции на какое-то действие или событие. Злорадное намеренное гоготание, снисходительная улыбка, смех за компанию - это все мимо. Здесь не об этом.

Так вот, искренний смех появляется непроизвольно. Определяем.

Смех - это:

Первое. Действие не осознанное и заранее не спланированное.

Второе. Действие, которое, определенно, приносит удовольствие человеку. Я б даже сказал не просто удовольствие, а секунды счастья, потому что в мгновения такого смеха человек получает только приятные ощущения и не думает ни о чем, просто наслаждаясь моментом.

И третье. Действие, при котором даже унылый человек, хотя бы на мгновение выглядит бодрым и сильным. Уточняя, я бы сказал, что в этот момент происходит колоссальный всплеск энергии, который просто разрывает человека изнутри.

Немного физики. Универсальный закон сохранения энергии звучит следующим образом: ничто не возникает ниоткуда и не исчезает в никуда.

А теперь задумаемся. У человека происходит выброс энергии, но откуда, же эта энергия берется? Выброс энергии накопленной им ранее? Нет. Потому как, по этой логике человек после смеха должен был бы становиться слабее, а после юмористического концерта, вообще выползал бы оттуда еле живой. Но все происходит как раз наоборот, после смеха человек становиться бодрее и сильнее. И это даже несмотря на все выбросы энергии на ветер непосредственно во время смеха!

Откуда же берется энергия? А вот для того, чтобы это понять, посмотрим конкретно на то, над чем смеется человек. Человеку смешно то, что происходит неожиданно для него! В каждый момент времени у человека есть определенный набор ожиданий от окружающего мира. Если человек наблюдает за идущим человеком, то он ожидает, что тот будет идти прямо, или что он остановится на светофоре, или что он свернет в поворот. Но если этот идущий человек ни с того ни с сего сделает сальто вперед и приземлится на пятую точку, то у окружающих мы услышим смех. А вот если на следующий день, человек повторит свой трюк, то часть этих же самых окружающих уже не будет смеяться. На третий день уже мало кого рассмешит такая ситуация. Через неделю регулярных падений, искреннего смеха не будет ни у кого. Это будет ожидаемое действие.

Итак. Наблюдая за окружающим миром, у человека происходит выброс энергии при созерцании неожидаемого им события. И в то же время, наблюдая за окружающим миром, у человека происходит резкое накопление энергии при созерцании неожидаемого им события! Чем более неожидаемое событие, тем больше эта энергия. Вспомните, свои наиболее бурные реакции, когда от смеха вы складывались пополам, держась за живот, а из глаз текли слезы. В такие моменты ваше тело едва могло сдерживать ту энергию, которая из вас рвалась наружу.

Чем человек моложе, тем чаще он смеется, так как набор стереотипов и ожидаемых событий у него меньше. Потому дети и смеются гораздо чаще взрослых. Чем больше жизненного опыта, чем больше памяти о существующих событиях в той или иной ситуации, чем больше рутины в его жизни, тем реже человек искренне смеется.

Подводя итоги: смех есть реакция человека на неожидаемое событие, сопровождаемое резким накоплением и частичным выбросом энергии. Именно благодаря тому, что во время смеха накапливается жизненная энергия, и сложилось утверждение, что смех продлевает жизнь.

Я оторвался от ноутбука и посмотрел на Тори. Он спокойно сидел в кресле и пил чай, наблюдая за мной.

- Вопросы, комментарии, предложения? - пародируя интонацию ведущего телешоу, спросил Тори.

- Есть вопрос. Можно ли накапливать так энергию в целом, намеренно создавая для себя неожидаемые события?

- Ого! - воскликнул Тори, уставившись на меня. - Да ты, Николас, эволюционируешь прямо на глазах! Еще недавно ты был бронелобым, а сейчас уже такие умные вопросы задаешь!

Он удовлетворенно смотрел на меня изучающим взглядом, как будто увидел меня впервые.

- Отвечаю на вопрос, - после паузы начал Тори, тоном лектора в университете. - Накапливать можно. Более того, существуют даже практики, которые сводятся к тому, что человек совершает действия не такие, как он делает обычно, пытаясь совершить неожидаемые действия для своего тела, вплоть до того, что ходит спиной вперед. И это действительно прибавляет силы человеку. Но, на самом деле, обмануть себя не так-то просто, Ведь если ты планируешь действие, то оно уже априори ожидаемо. Поэтому, как правило, от таких действий нет такого генерирования энергии, которого достаточно для взрыва смехом, но генерирование и аккумуляция все равно происходит.

- Забавно... - задумчиво проговорил я, мысленно представляя, как хожу спиной вперед и заряжаюсь энергией как батарейка.

Я обратил внимание на свое внутреннее состояние. Я был полон сил и энергии. Сейчас, анализируя свое состояние через призму статьи Тори, я понимал, что он прав. Прав в том, что смех прибавляет силы человеку. Именно безудержный смех и наполнил меня силой. Казалось бы, его статья не открывала ничего сверхъестественного, и он лишь облачил в слова очевидное. Но именно это описание заставляло задумываться над природой человека, над самой его сутью. А по сути человек всегда находится либо в состоянии накопления энергии, либо в состоянии ее растраты. Чем больше энергии - тем человек сильнее и счастливее, чем ее меньше - тем человек несчастнее и ближе к смерти. Все просто как дважды два.

На душе было так легко и радостно, что я просто не мог сидеть на месте. Хотелось что-то непременно делать: говорить, петь, танцевать, бегать, прыгать, строить, крутить, ломать и снова строить, ну или, хотя бы, залезть на высокое дерево и кричать: "Э-гэ-гээээй!". Я подумал, что сейчас очень похож на человека в состоянии алкогольного опьянения. Эта мысль рассмешила меня, и я улыбнулся во весь рот. Именно с этим выражением лица я смотрел на Тори, который, как никто, мог сейчас меня понять. Он тоже улыбался мне в ответ.

Я знал, что он понимает меня. Я знал, что он понимает и то, что я понимаю то, что он понимает меня. Казалось, передо мной стоит мой лучший друг детства, и мы с ним общаемся телепатически. Буквально через пару секунд ноги сами меня подняли и понесли к выходу, на что я обратил внимание уже у дверей.

- Прогуляюсь по музею, - сказал я, едва успевая мозгом за своим телом.

Прогулка по пустынным залам музея, помогла мне успокоиться. Прыгать уже не хотелось, но настроение все еще было отличное. Вернувшись на базу, я принялся за чтение своих университетских конспектов. Голова была ясной и вся информация легко запоминалась. Я отметил про себя, что ясный ум это еще один дополнительный бонус от хорошего настроения. И если во время лекции в университете заумная фраза "совместная энтропия пары связанных сообщений равна сумме безусловной энтропии первого из них и условной энтропии второго" заставляла залипнуть минут на десять, то сейчас все казалось достаточно прозрачным, логичным и последовательным.

К утру на базу пришли Аллен и Берни. Сделав обход, они расписались в журнале и заступили на смену. Практически, бессонная ночь, конечно, давала о себе знать, и я отправился домой спать.

По дороге домой произошло событие, которое буквально за один миг вышибло из меня все силы и заставило посмотреть на свою жизнь под другим углом. В очередной раз, за последний месяц, мое мировоззрение трещало по швам нещадно разрушаемое событиями окружающего мира. На этот раз мне довелось увидеть смерть своими глазами. Это было настолько шокирующее зрелище, что я просто потерял дар речи. Вот еще секунду назад я видел живого человека, полного сил и энергии, со своими планами на жизнь, а через мгновение на асфальте лежит уже безжизненное тело, под которым растекается лужа крови. У смерти всегда свои планы и забирает она жизнь, не спрашивая разрешения, и не советуясь с человеком, без жалости и сожаления, не учитывая ни социальный статус, ни еще какие либо достижения и аргументы в пользу последнего.

Женщина, лет тридцати, решила, не тратить попусту время на ожидание зеленого света на светофоре. Серебристый джип, был подобен танку, сметающему все на своем пути - визг тормозов, глухой удар и неминуемая смерть. Удар был такой силы, что женщину отбросило метров на двадцать, и уже безжизненное тело пролетело по асфальту еще столько же. Шансов выжить, просто не было. Остановились некоторые из проезжающих мимо авто, из них выскочило несколько водителей с аптечками, но помогать было уже некому. Разве что водителю джипа и окружающим людям со слабым сердцем.

Я наблюдал за этим из окна автобуса, на котором возвращался домой. Пассажиры автобуса были в таком же шоке, как и я, и по салону прошла волна возгласов "Ах!", "О боже!", "Какой ужас!"... Одна женщина, в воздухе перекрестила воображаемую душу погибшей. А старичок, сидевший у окна, грустно проговорил: "Видимо такая судьба...".

"Жестокая и беспощадная судьба", - мысленно дополнил я деда.

Автобус тронулся дальше по маршруту, но все мысли теперь были заполнены этим случаем. "Зачем она побежала на красный свет? Ну, зачем??" Я искренне сочувствовал ее родным и близким. Трудно даже представить, какой удар их сегодня ждет...

Немного оправившись от шока, я подумал о том, как еще, буквально, несколько часов назад, я готов был прыгать от счастья, а сейчас с трудом стоял. Мои силы ушли в неведомом направлении, точно так же как и пришли ниоткуда. В этот момент я понял, что вся теория Тори про смех, неожидаемые события и аккумуляцию энергии - чушь собачья. Уж что-что, а автомобильная катастрофа это событие архи неожидаемое но, увидев это, мне совсем не было смешно, и не было даже намека на прилив сил или энергии. Было как раз все наоборот. Хотелось высказать Тори это все в лицо и сказать, что б он больше не пытался писать то, о чем не понимает. Но его рядом не было.

Дома поспать, практически, не удалось. Я пролежал несколько часов в полусонном состоянии, от чего у меня только разболелась голова. Лежа на кровати, я следил глазами за пауком в углу стены. Он плел свою паутину, и каждое его движение было настолько четким, настолько правильным и выверенным, что я не мог не восхищаться его действиями, его трудолюбием. Временами казалось, что это совсем не безмозглое животное, а сущность, обладающая могучим интеллектом, целеустремленностью и нерушимым намерением. Трудно даже представить, как этот маленький паучок понимает, куда ему цеплять каждую паутинку, как он выверяет каждый угол, каждый микрон.

Размеры паутины превосходили размеры паука раз в сто. Это все равно, что человек пытался бы сплести паутину размером со стадион, при этом, не имея под рукой ни единого инструмента. Трудозатраты, воистину, велики. А я потом, убирая в комнате, смету эту паутинку веником и разрушу все, что он так долго и упорно строил.

Я вспомнил, как я ходил в лес собирать грибы, и как там разрушал сотни паутин палкой, ногой, лицом. Даже не задумываясь над тем, сколько сил пауку потребовалось, чтобы создать паутину. Наоборот, я мысленно ругался, что в лесу так много паутины, что нельзя нормально пройти, чтобы не нацеплять на себя паутины. А ведь это я был гостем в лесу, а не пауки со своей паутиной. По сути, я приходил в чужой мир, разрушал чужие дома, собирал чужие грибы, и еще в добавок ругал хозяев. И все это, только потому, что я считал себя Человеком, то есть сущностью гораздо более важной, чем какие-то пауки или животные, которые питаются грибами. А разве, тот факт, что я их не понимаю, дает мне право причинять вред им? Разве я чем-то отличаюсь, от паука, кроме как тем, что больше ущерба приношу окружающей природе?

Человек самый опасный и вредный паразит на планете, не считающийся ни с кем и ни с чем: уничтожающий, загрязняющий, порабощающий, опустошающий...

Мне доводилось видеть по телевизору кадры с островов тихого океана, куда еще не добрались люди. Это не просто красивая природа. Мысленно переносясь на такой островок, понимаешь всю нелепость социальных проблем и достижений, всю их ничтожность и надуманную важность. А ведь человек тратит на социум все, что у него есть. Тратит, единственно важное, что у него есть - жизнь. Жизнь, которую можно потерять в любую секунду, перебегая дорогу на красный свет.

Глава 11

- Витольд, проснись, - Кира шепотом будила мужа среди ночи.

- Что случилось? - недовольно пробурчал Витольд, не открывая глаз.

- У меня есть идея, как перехитрить Тори Беланского, - воодушевленно начала Кира.

- Какая идея?

- Я только что была в музее в комнате охраны.

- В смысле "была"? - удивленно спросил Витольд, открывая глаза.

- Зашла в гости попить чайку, - смеясь, ответила Кира, увидев удивленное лицо мужа. - В сновидении была! Ну, в каком еще смысле я там могла быть?

- Мне кажется, это не лучшая идея, показывать ему то, что мы за ним следим. Он ведь мог тебя почувствовать, - недовольно ответил Витольд.

- Я думаю, он и так понимает, что мы его так просто не оставим. Пусть чувствует, что мы рядом и боится!

- Ну ладно. Так какая идея? Тебе что-то новое удалось узнать?

- Удалось, - довольно ответила Кира и выдержала паузу. - Мальчик, что с ним в смену работает, на самом деле ему гораздо ближе, чем просто напарник!

- Что ты хочешь сказать? - удивленно спросил Витольд. - Он его ученик?

- Именно! - воскликнула Кира. - Я увидела однозначную связь между ними. Паренек тот, действительно, имеет потенциал, хотя еще совсем-совсем зеленый.

- То, что он зеленый, это нам как раз на руку, - поддержал Витольд.

- Да. Уверена, что он будет его защищать всеми способами, и отдаст за него многое. Даже жертвенный нож Майя, - злорадно улыбаясь, ответила Кира.

- Значит, будем воздействовать на Тори через этого ученика. Но давай все же начнем не в два часа ночи, а хотя бы утром, - Витольд перевернулся на другой бок, подтянул одеяло, и, уютно уткнувшись головой в подушку, мгновенно уснул.

Глава 12

Утром в следующую мою смену, первым делом к нам заглянул Курт Сантен. Поздоровавшись, он сообщил новость, которая меня лично обрадовала, а вот Тори совсем наоборот.

- Коллеги, кража в музее дала и положительный результат! - улыбаясь, сказал Курт. Нашей службе увеличили фонд заработной платы! А это означает... - Курт сделал многозначительную паузу, ожидая от нас варианты ответа.

- Нам увеличат оклад? - выпалил я.

Курт ехидно хохотнул, глядя на меня, и перевел взгляд на Тори, который уныло добавил:

- Это означает, что мне в смену поставят еще одно "му-му".

Пока до меня доходил смысл слов Тори и его выпад в мою сторону, начальник успел "обрадовать" Тори еще раз:

- Ты прав. Увеличивается штат сотрудников и теперь днем, вы будете работать втроем. Добавится еще один охранник, который будет работать с 9:00 до 18:00 с понедельника по пятницу. И этот охранник уже найден. Это сын нашего директора музея, Глеб.

- Этого еще не хватало! - воскликнул Тори.

- Понимаю тебя, Тори, мне это нравится не больше чем тебе, но, как понимаешь, я мало, что могу сделать в этой ситуации. Будем надеяться, что он тут недолго задержится. Скоро он сюда придет, как только закончит формальности в отделе кадров.

Курт вышел и направился к себе в кабинет.

- Такое утро испоганили! - пробурчал Тори, направляясь к выходу подышать свежим воздухом.

А утро, было действительно замечательное. Ночью прошел дождь, а утром светило солнце. Температура была около двадцати градусов. Мокрая трава у фасада музея была олицетворением свежести и природной чистоты. Хотелось упасть лицом в эту свежесть и вдохнуть ее полной грудью. Но, почему-то никто лицом в траву не падал.

Перспектива работать днем втроем, меня не расстраивала. Напротив, я полагал, что втроем будет веселей. Да и легче следить за посетителями и экспонатами.

- Втроем, все-таки проще будет следить за музеем, - сказал я Тори, когда он вернулся на базу.

- Да показуха, всё это! - эмоционально воскликнул Тори. - Руководству надо показать, что они предприняли меры по усилению охраны музея и недопущению повторной кражи! А на самом деле, наличие днем еще одного туловища на нашей базе, мало чем поможет. Тем более, туловища этого Глеба...

- Ну, в общем, да, - согласился я. - А ты знаком с Глебом?

- Приходилось его видеть, - Тори скривил недовольное лицо.

- И что за человек?

- Человек-говно! - громко ответил Тори и в этот момент двери на базу распахнулись и на пороге появились, как выразился Тори, "человек-говно" и его отец - по совместительству директор нашего музея Андрей Синельский.

- Надо же - работает поговорка, - в полголоса в воздух проговорил Тори.

Я еле сдерживал смех и старался не смотреть на пришедших, чтобы не рассмеяться в лицо директору и новому коллеге.

- Привет, ребята, - поздоровался с нами директор, обращаясь к нам так, как будто мы его друзья и пьем с ним чай каждый день. На самом же деле, видел я его только пару раз и то, через экраны мониторов. В ответ мы поприветствовали обоих официальным "Добрый день!".

- Прошу любить и жаловать. Ваш новый напарник - Глеб.

Мы с Тори молча пожали руку Глебу, изучая нового напарника. Если быть точнее, то изучал его только я, а Тори сразу сел в свое кресло и уставился на директора.

- Ну что ж, Глеб, располагайся. Дальше, думаю, тебе уже расскажут твои коллеги, - директор вопросительно посмотрел на Тори, ожидая подтверждение своим словам.

- Само собой, - кивнул Тори. - Покажем, расскажем! Всегда рады пополнению в коллективе!

Трудно было не заметить сарказм в словах Тори, но директор ничего не ответил ему и молча вышел, лишь бросив напоследок на Тори суровый взгляд.

Глеб, молча подошел к дивану и вальяжно развалился на нем. На вид Глебу было около двадцати - двадцати двух лет. Светлые волосы, тонкие черты лица, худощавое телосложение производили впечатление эдакого гламурного мальчика с глянцевой обложки. С первого взгляда, по его виду, было ясно, что напрягаться на работе он не собирается. Глеб достал свой планшет и начал на нем играться в какую-то игрушку. Тори, тоже не обращал на него никакого внимания. Похоже, что только мне было не по себе из-за откровенного взаимного игнорирования моих коллег.

Я сел в кресло возле пульта и стал смотреть в экраны мониторов. Просидев около пяти минут, я понял, что будет отличной идеей сделать обход и прогуляться по музею.

Пока я ходил по этажам, у меня созрел логичный вопрос, который стоило бы прояснить сразу. Ведь, когда мы работали вдвоем, мы условно делили музей на два участка, и каждый из нас нес ответственность за свою территорию. Втроем же, по идее, мы должны были перераспределить участки. В музее три этажа, и если раньше у каждого был один этаж полный и половина второго, то теперь легко было выделить для каждого охранника по одному этажу.

Я поспешил поделиться своими мыслями с Тори.

- Тори, я так понимаю, что теперь за каждым охранником в дневное время будет закреплен один этаж? - спросил я, вернувшись на базу.

Тори, продолжая смотреть в свой ноутбук, сухо ответил:

- Да, - и после небольшой паузы добавил. - Я уже вношу правки в инструкцию.

Глеб оторвался от своего планшета и вопросительно смотрел, то на меня, то на Тори, пытаясь понять, о чем мы говорим. Я, не дожидаясь от него вопроса, рассказал ему о зонах на которые мы условно делим музей и о том, что каждый несет ответственность, в первую очередь за свой участок.

Глеб молча выслушал меня и пренебрежительно скривился:

- Зачем еще эти персональные зоны? Давайте все вместе следить за всем музеем.

Не трудно было догадаться, что под словами "все вместе" он имел в виду нас с Тори и я поразился тому, насколько нагло он это нам предлагал.

- У каждого, свой участок, чтобы не распылялось внимание на весь музей, и было проще следить, - твердо ответил я.

Видно было, как Глеб задумался и после небольшой паузы сказал:

- Ну, если так уж надо поделить на участки музей, то давайте моим участком будет наша база, а ваши участки - весь остальной музей! - закончив фразу, он ехидно захихикал.

Мне было совсем не смешно. Вел он себя вызывающе, и я уже себя сдерживал, чтобы не двинуть ему между глаз. При этом я удивлялся спокойствию Тори - он полностью игнорировал слова и поведение Глеба.

- Да ладно, шучу я, - добавил Глеб, поймав на себе мой злой взгляд. - Раз надо делить на участки, то поделим. Чур, мой будет первый этаж!

- Твой второй, - безапелляционно заявил Тори. - Николас, тебе остается третий, как и ранее.

Глеб не осмелился спорить с ним и согласился на второй:

- Второй, так второй. Тоже неплохо.

Он снова откинулся на спинку дивана и продолжил играться на своем планшете. Мне было немного обидно, что я буду бегать по этажам больше всех и новенькому достался второй этаж, а мне третий. Хотя я понимал, что логично было отдать нам с Тори свои зоны на втором этаже Глебу, чем полностью менять схему контроля.

Рабочий день тянулся долго. В комнате все время стояла напряженная атмосфера. Глеб за весь день ни разу не сходил по этажам музея. Большую часть времени он играл на своем планшете, время от времени выходил на улицу. В обед он отсутствовал часа два, так что я уже думал, что он и не вернется, но мои надежды не оправдались. А часов в пять вечера наш новичок вообще уснул на диване.

Он был абсолютно уверен, что никто ему ничего не сделает, когда его папа директор музея. Но он плохо знал Тори. Я его тоже плохо знал, но внутри был уверен, что Тори поставит на место этого выскочку.

В шесть часов вечера рабочий день большинства сотрудников закончился и люди потянулись к выходу. Глеб продолжал спать на диване. Тори молча подошел к дивану и резким движением опрокинул диван, так что Глеб кубарем слетел с него. Я рассмеялся, а в душе ликовал, и надеялся на то, что Глеб в гневе, бросится на Тори, и я увижу долгожданный нокаут в исполнении Тори.

- Эээ! Что такое?! - завопил Глеб, вскакивая с пола.

- Твой рабочий день закончился, - с каменным выражением лица сказал Тори и улегся на место Глеба.

Глеб растеряно посмотрел на часы и начал хлопать по свои штанам ладошкой, как будто стряхивая мусор. Хотя пыли на нем не было - благо пол у нас протирали два раза в сутки и он был всегда чистый.

- А по нормальному разбудить нельзя было?! - возмущенно, крикнул Глеб.

- Нет! По нормальному можно будет, когда сам нормальный будешь.

Тори потянулся на диване, так что захрустели суставы и закрыл глаза, показывая всем своим видом, что больше не желает продолжать разговор. Глеб покраснел, схватил свою сумку и быстро вышел из комнаты. Тори продолжал лежать, не открывая глаз, а мне хотелось с ним обсудить Глеба. Я встал, чтобы заварить чай и решил начать разговор:

- Хоть бы он папочке своему не пожаловался, что ты его обижаешь.

- Ну, во-первых, я его еще не обижал, а во-вторых пусть жалуется. Что он скажет? Что я его неправильно разбудил на работе?

Я засмеялся, представив, как Глеб рассказывает своему отцу, что ему мешали спать на работе и грубо прервали сон.

- Не понимаю, зачем вообще решил к нам устроиться работать, если все равно и не работает и общаться по нормальному с нами не желает, а сидит просто играется целый день на своем планшете?

- А он и не решал. За него папа решил. Собственно, как и все остальные вопросы в его жизни. Наш директор считает, что главный показатель хорошего отца это решение всех проблем сына. Проблемы то решил, только вот воспитать сына забыл, чем, собственно, и создал главную проблему в его жизни, с которой он уже помочь не может.

- К сожалению, нам все равно придется с ним работать, - с грустью, констатировал я, но Тори мне ничего не ответил.

Пока Тори отдыхал, я решил не нагружать его разговорами, а почитать конспекты. Но информация запоминалась плохо и мне приходилось перечитывать одно и тоже по несколько раз. Через час, практически, бесполезного чтения, я отложил конспекты и думал, чем бы заняться. Заниматься было абсолютно нечем, поэтому я откинулся на спинку кресла и сидел с закрытыми глазами.

Я заметил, что к вечеру стал совсем вялым, и было бы неплохо как-то взбодриться. Как там Тори писал: "при выполнении или созерцании неожидаемых событий, происходит резкое накопление энергии". Я подумал, что можно было бы такое необычное сделать, и мысленно заулыбался, так как первая мысль была постоять на голове прямо посреди комнаты.

- И, все-таки, в твоей теории есть минусы, - фраза вырвалась у меня сама собой, когда я вспомнил про аварию, которую мне довелось видеть.

- Ты о чем? - спросил Тори, принимая сидячее положение на диване.

Я немного растерялся оттого, что неожиданно для самого себя начал разговор и мысленно пытался подобрать правильные слова.

- Я имею в виду твою теорию про неожидаемые события и накопление энергии.

- И какие же там минусы?

- Ну, например, если это самое неожидаемое событие будет неприятным, то никакой энергии не появится, - я немного запинался, так как не очень хотел рассказывать про аварию и пытался на ходу придумать какой-то общий пример.

- Конкретно скажи, что ты имеешь в виду, - Тори, повысил голос, теряя терпение от моих путаных объяснений.

Я понял, что выдумывать какие-то новые примеры нет смысла, и решил рассказать, как было.

- Недавно, я стал свидетелем того, как автомобиль сбил женщину насмерть... Ведь, согласись, это событие было совсем неожидаемо для меня. И, тем не менее, никаких намеков на прилив сил, а уж тем более на смех, у меня не было.

- Тебе, правда, совсем-совсем не хотелось смеяться? - Тори, сделал встревоженное лицо и серьезно на меня посмотрел.

- Нет, не хотелось! - я был, поражен вопросу Тори. - Как может быть смешно, оттого что кто-то умирает?!

- Николас! - лицо Тори резко сменилось на радостное. - Неужели, ты думаешь, что если ты прочитал одну статью про смех, как проявление накопления энергии, то теперь ее можно универсально применять на все случаи жизни?! Это все равно, что прочитать одну главу из учебника по математике и считать, что знаешь математику.

- То есть, в твоей теории про смех, есть исключения?

- Исключения? - Тори задумался, подбирая слова. - Нет. Исключений нет. Правильней сказать, что есть дополнения. Дело в том, что для смеха созерцаемое неожидаемое событие, должно попадать на положительную часть шкалы в системе координат твоей жизни. - Тори вглядывался в мои глаза, пытаясь увидеть в них понимание его слов.

Я понимал. Я был в процессе понимания. И он продолжил:

- У каждого человека есть набор стереотипов, которые формируют его представление о мире путем сравнения "хорошо-плохо". Набор этих стереотипов, у каждого человека разный, но в отдельности каждый из них встречается у многих людей.

Тори внимательно следил за выражением моего лица.

- Так вот, неожидаемое событие, которое человек наблюдает должно быть желанным с точки зрения набора этих стереотипов. Тогда будет и накопление энергии и смех. Чем менее желаемое это событие, тем меньше появление энергии, вплоть до ее растраты, если это будет событие, появление которого человек избегает и отторгает.

Тори сделал паузу, давая возможность мне переварить информацию.

- Теперь, пожалуй, я понимаю, почему у меня не было накопления энергии, когда я наблюдал аварию, - сказал я, подтверждая, что понимаю объяснения Тори. - Конечно, увидеть смерть это совсем не желанное для меня событие.

- Верно. Ты не хотел, чтобы та женщина умирала. Но если бы это был твой враг, который хотел бы убить тебя, то твоя реакция могла быть совсем иной.

- Я бы смеялся? - удивленно спросил я, пытаясь представить, как наблюдаю за смертью врага, который сам желал моей смерти.

- Возможно. Но не обязательно. Во-первых, у тебя есть стереотип, что смерть это плохо, и даже если это смерть врага, все равно, наблюдая смерть ты "примеряешь" ее на себя, что является, конечно же, нежеланным событием в твоем восприятии. А во-вторых, есть еще один существенный фактор, который влияет на твою реакцию - это эмоциональный тон, в котором ты находишься. Если говорить проще - твое настроение.

Тори снова посмотрел на меня, оценивая мое понимание, и после небольшой паузы продолжил:

- Из состояния апатии резко перейти в состояние энтузиазма невозможно, за исключением некоего расстройства психики, которое психиатры классифицируют как маниакально-депрессивный психоз. Тебе такого диагноза врачи не ставили? - он по-доброму заулыбался.

- Нет. Мне не ставили, - я тоже улыбнулся в ответ.

Тори встал и включил чайник, чтобы заварить чай.

- Так что, неожидаемое событие может привести как к накоплению энергии, так и к ее растрате, - резюмировал Тори, заваривая себе чашку чая.

- А почему же ты не описал это все в статье, которую я читал? - искренне удивился я.

- Возможно, действительно, это стоило бы сделать, но проблема в том, что мне не интересно все разжевывать. Считаю, что люди и сами должны приложить усилие для понимания. Да и в большинстве случаев, более подробное рассмотрение вопросов приводит к лавинообразному появлению других вопросов, которые без подробных объяснений неизбежно заводят читателя в тупик. Слова очень коварны и всегда ищут возможность, чтобы добавить двойной смысл и иное толкование. В итоге путаница, бардак и отторжение всей информации, - Тори сокрушенно развел руки и издал звук, похожий на шлепанье губами лошади.

Я рассмеялся от неожиданной нелепости его поведения и сразу же обратил внимание на то, что смех у меня появился, потому что это для меня действительно было неожидаемое действие с его стороны. Вероятно, Тори прочитал мои мысли и хитро заулыбался.

- А зачем ты тогда мне все объясняешь? - несмело спросил я после паузы, опасаясь, что он мне скажет, что теперь больше не будет этого делать.

Он отхлебнул чая, выдержал паузу и полушутя полусерьезно ответил:

- Потому что ты поймешь.

Я почувствовал некое лукавство с его стороны. Как будто он знал что-то обо мне больше чем я сам, но скрывал от меня, играя со мной в какую-то, известную только ему, игру. Несмотря на это, в выборе понимания тона его слов, я предпочел остановить выбор на том, что он говорил скорее серьезно, чем шутя. Мне был невероятно приятен тот факт, что Тори так высоко оценивает мою способность понимать то, что он рассказывает. А ведь еще недавно он говорил что я "бронелобый" и "му-му". Хотя, пожалуй, если у него появится удобный случай, то он обязательно мне скажет это еще раз. И с присущей ему торжественной помпезностью я буду объявлен "тугодумом каких мало". Но меня это уже никоим образом не заденет. Я знаю, что на самом деле, он не считает меня глупым. Он в меня верит! Он верит!

Тори прошелся по этажам музея, с целью размять ноги и по возвращению сел за свой ноутбук. Я же решил воспользоваться тем, что диван свободен и немного вздремнуть. Как, в последствии, оказалось мое "немного вздремнуть" продлилось почти до двух часов ночи.

Проснулся я, лежа на спине, боковым зрением замечая свет от мониторов и ноутбука Тори. Как оказалось, через мгновение, я только думал, что проснулся. Первая же попытка повернуть голову или пошевелить хотя бы рукой привела меня в панику. Я не мог пошевелить даже пальцем. Тело было настолько тяжелым, что казалось, как будто пока я спал, сила притяжения Земли увеличилась в сто раз. Я мог лишь немного двигать глазами, а точнее едва перемещать фокус зрения в пределах двух-трех градусов. Я пытался проснуться, но и это мне не удавалось. Казалось, я застрял в какой-то трясине между сном и реальностью.

Панический страх, переходящий в ужас, увеличивался с каждой секундой и достиг своего апогея, когда я ощутил присутствие какой-то сущности рядом. Я почти физически чувствовал негатив и агрессию со стороны этой сущности. Абсолютная беспомощность моего состояния позволяла мне лишь наблюдать. Хотя и утверждение что я мог наблюдать, было преувеличением. Я смотрел, практически, в одну точку, спрессованный страхом в один беспомощный комок. И хотя мое тело было неподвижно, я ощущал, что внутри все сжалось в ожидании самого худшего - чего-то такого, что казалось страшнее смерти. Каким-то образом ко мне пришло ясное понимание того, что сущность, которая явилась мне, была женщиной. Я не мог посмотреть на нее, но я четко понимал, что это женщина и что она не имеет благих намерений относительно меня. Я пытался закричать, но не мог выдавить из себя ни звука.

Когда мне показалось, что я уже теряю сознание от страха, я проснулся.

Я сел на диване, пытаясь стряхнуть остатки кошмара и унять дрожь. Мое сердце колотилось с невероятной силой. Я физически ощущал толчки крови в голове с каждым сокращением сердца. Тори молча смотрел на меня, ожидая пока я приду в себя.

- Ну, рассказывай, - серьезным тоном сказал мне Тори, через несколько бесконечных минут.

Я рассказал Тори во всех подробностях то, что мне только что довелось пережить. Сначала, слушая меня, Тори довольно улыбался, но как только я упомянул о женщине, которую почувствовал рядом, его выражение лица резко изменилось. Я закончил рассказ и ожидал комментарии Тори по этому поводу, но он задумчиво откинулся на спинку кресла и крепко сжал губы.

- То что с тобой происходило называется сонным параличом, - наконец сказал Тори. - И на самом деле, очень даже хорошо, что это с тобой произошло.

- Что ж тут хорошего? Я чуть не умер от страха!

- Но не умер же! - парировал Тори и настороженно спросил. - Эта женщина к тебе ведь не прикоснулась? Она не приближалась, и не кидала ничего в тебя?

- Нет, - ответил я, ощущая появление нового страха, в первую очередь из-за серьезного тона Тори. - То есть она могла убить меня? Я имею в виду по-настоящему могла?!

- По-настоящему? - Тори усмехнулся, повторяя за мной. - Понарошку могла тебя убить - "пиф-паф!", - он изобразил рукой нажатие на курок воображаемого пистолета.

- Тори! Мне не до смеху сейчас. Кто это такая была и что ей от меня надо?

- Это была колдунья. А надо ей жертвенный нож Майя, - абсолютно спокойным тоном ответил Тори.

- Но у меня нет никакого ножа! С чего она решила, что он у меня?

- Не переживай, она знает, что ножа у тебя нет. Нож у меня.

Тори был из тех людей, слушая которых не понятно, где они шутят, а где говорят серьезно. Я для себя определил, как отличать его юмор: если то, что он говорит идет в разрез со здравым смыслом, значит в тот момент он говорит не серьезно, потому как, в его словах и действиях всегда присутствовала логика и последовательность. Но, сейчас его слова поставили меня в тупик. То, что он говорил, не могло быть правдой, но его тон и выражение лица убеждали меня в обратном. Не было даже намека на сарказм.

Тори неспешно сел за свой ноутбук, а я сидел на диване в полной растерянности, тщетно пытаясь понять, пошутил он или нет.

- Зачем ты его взял? - наконец, выдавил я из себя, проговаривая слова медленно, как заторможенный.

- Колбасу дома нарезать нечем! - выпалил Тори, и расхохотался от своей шутки.

Я нервно улыбнулся, хотя его шутка меня развеселила не так как его. Я бы даже сказал, что совсем не развеселила. Может я все еще не проснулся? Может это просто продолжение кошмарного сна? Я осмотрелся по сторонам и даже ущипнул себя за руку. Сомнений быть не могло, я не спал.

- Надеешься что это сон? - спросил Тори, хитро улыбаясь.

- Уже нет, - разочаровано ответил я, и после небольшой паузы повторно спросил, - зачем ты украл нож?

- Чтобы он не достался этой колдунье.

- Так, стоп! - я начал терять над собой контроль. - Какая еще колдунья? Что за бред?

- Обыкновенная колдунья, - спокойным тоном ответил Тори.

Я все еще путался в понимании происходящего: то ли Тори выжил из ума пока я спал, то ли он решил меня разыграть и посмеяться.

- Какие колдуньи в наше время? - я усмехнулся, пытаясь показать Тори, что я понял его шутку и не стоит меня больше разыгрывать.

- Хочешь себя убедить, что тебе просто приснился кошмарный сон?

Я действительно именно этого и хотел. Хотел, но не мог. Ощущения в этом сне были совершенно не такие, какие бывают во сне. Это было что-то среднее между сном и явью. А страх... Такого страха я не испытывал никогда ранее. Панический, безудержный, бесконечный страх...

- Ну, хорошо. Допустим, это была колдунья. Допустим, ей нужен нож Майя, который, как ты признаешь, находится у тебя. Но при чем тут я, к вашим сумасшедшим играм в колдунов?!

- Ты им нужен, чтобы заставить меня отдать им нож.

- Но ты, конечно же, им не отдашь?

- Конечно же, не отдам.

- Все равно не понимаю, каким боком я к вашим интригам?

- Тем боком, что ты мой ученик. А учитель, когда принимает на себя ответственность за обучение магией, принимает на себя ответственность и за жизнь ученика.

- И давно я твой ученик? - удивленно спросил я.

- С первого дня нашего знакомства.

- А если я не хочу быть учеником? Если я просто хочу спокойно жить?

- А ты думаешь, я сильно хочу тебя, тугодума несообразительного, учить? - Тори впервые за весь диалог, повысил голос.

- Зачем тогда это все надо? Давай будем просто коллегами по работе. Не нужна мне никакая магия!

- Поздно, Николас. Кстати, поздравляю тебя! Тебе угрожает смертельная опасность! - Тори радостно смотрел на меня.

- Но я не хочу!

Тори расхохотался в ответ на мой вопль. Успокоившись, он ответил:

- Не мы решаем. Сила решила. И все что мы можем, это принять бой, который она нам подготовила.

- Как принять? - растеряно спросил я.

- В твоем случае, ты должен ускоренным темпом обучаться магии.

- Надо учить какие-то заклинания?

- Ага, учить заклинания и махать волшебной палочкой! - Тори снова громко рассмеялся.

- Может, хватит смеяться надо мной? Ты меня втянул в эту историю, а теперь еще и высмеиваешь!

- Во-первых, не кипятись, а во-вторых, ты сам себя втянул в эту историю. Во всем, что происходит с тобой, виноват только ты сам. И чем быстрее ты это осознаешь, тем лучше для тебя.

- Хорошо. Допустим. Что конкретно мне делать?

- Для начала ты должен осознать неизбежность и принять бой, - Тори проговорил слова твердо, особо акцентируя слова "принять бой".

- И как же мне принять бой?

- Осознать его неизбежность и принять ответственность за результат.

После паузы Тори добавил:

- Будь уверен, что ты победишь, потому что иначе ты проиграешь.

- Но как я могу быть уверен в том, что смогу одолеть какую-то колдунью, которая немыслимым образом явилась мне во сне, парализовала меня и лишь каким-то чудом мне удалось спастись?

- Ну и каша у тебя в голове творится, - Тори выдержал паузу и продолжил. - Во-первых, это был не сон. То, что с тобой происходило, было не менее реально, чем наш диалог сейчас. Во-вторых, твой паралич это следствие твоей малой силы, и Кира к этому не имеет никакого отношения. В-третьих, чуда не было - просто она не хотела тебя убивать, по крайней мере, сегодня.

Тори впервые назвал колдунью по имени и я почувствовал, что их знакомство случилось задолго до того как они не поделили жертвенный нож.

- Тори, а ты давно с ней знаком?

- Давненько.

- Расскажи мне о ней, я ведь должен понимать, кто мне угрожает.

- Кира это маг, очень успешно практикующая осознанные сновидения. Когда-то она использовала свои знания и умения во благо, помогая другим в практике осознанных сновидений. Она организовывала совместные сновидения для целой группы практикующих и помогала им совершенствовать контроль в сновидениях. Но со временем, практикующие стали умирать при загадочных обстоятельствах. С ними случались самые разнообразные несчастные случаи - от падения с моста, до неведомой болезни, из-за которой человек сгорал за несколько дней. Никто бы никогда и не догадался связать эти смерти, если бы однажды Кира не прокололась. А действовала она предельно просто: под видом помощи перехода на более глубокий уровень сновидения она заводила практикующего на такой уровень, где он терял контроль над сновидением. Далее она вытягивала жизненную силу из своей жертвы путем прямого контакта, а человек доверившийся ей, не сопротивлялся. А после пробуждения даже не помнил, на каком этапе потерял контроль и что происходило в сновидении. После такого сновидения с потерей сил, человек не проживал более недели.

- А как она прокололась?

- А так, как и должна была рано, или поздно. Ей попался сильный практикующий, который при переходе с ней на более глубокий уровень, только сделал вид, что потерял контроль, а на самом деле чувствовал себя не хуже ее. Она его атаковала, а он дал отпор и скрылся. После чего поведал об этом остальным практикующим. Вот тогда и началась настоящая война в сновидениях. Она отлавливала практикующих, чтоб подпитывать свою силу, а практикующие собирались в группы и пытались поймать ее, чтоб отбить охоту отбирать силу у других.

- Мистика какая-то... Ну, хорошо, а зачем ей понадобился жертвенный нож Майя?

Тори лукаво улыбнулся на мой вопрос.

- Этот нож не просто предмет, которым пользовались люди, принадлежавшие к небезызвестной цивилизации Майя. Это предмет, который обладает огромной силой. С его помощью Кира может стать непобедимой. А так как помыслы ее корыстны и алчны, то она вполне может замахнуться на то, чтобы захватить мир людей.

Я надолго замолчал, пытаясь переварить информацию.

- Получается, чтобы защитится от нее, мне надо практиковать контроль в сновидениях? - спросил я после своих размышлений.

- Да, так и есть.

- И как мне это делать? Я абсолютно не понимаю, что я должен делать.

- Не торопи события. Пока все идет так, как и должно идти. Твоя основная задача копить силу. Помнишь, ты у меня спрашивал, что нужно сделать, чтобы управлять сном?

- Помню.

- А что я тебе ответил, помнишь?

Я на секунду задумался.

- Что-то вроде того, что надо иметь внутреннюю силу.

- Верно, Николас. Так, вот сегодня у тебя было достаточно силы, чтобы "ухватить сон за хвост", но у тебя не было достаточно силы, чтобы двигаться там, а уж тем более влиять на события. Когда у тебя повторно случится такой паралич, главное не паникуй. Ты можешь там двигаться, но твои движения будут зависеть не от твоих мышц, и потому не пытайся их использовать. Твоя задача концентрироваться не на процессе, а на результате. Хочешь двигаться - сформируй четкое намерение "куда?" и "зачем?", а не "как?" двигаться. Хочешь встать - стой, а не вставай.

Мне стало неприятно от понимания того, что опять придется переживать этот страх.

- А как со страхом бороться? - несмело спросил я, опасаясь, что Тори высмеет меня за трусость.

- Не бойся и страх будет отступать.

- Но как не бояться?!

- Просто пойми, что у тебя будут дела поважнее, чем просто бояться. Тебе надо будет научиться контролировать себя. У тебя просто нет времени, чтобы отвлекаться на страх.

Я был подавлен всем тем, что мне поведал Тори. С одной стороны я чувствовал интерес ко всему этому и что-то меня тянуло узнавать все больше и больше, но с другой стороны я боялся, что не справлюсь. Больше всего пугало то, что я не понимал какие конкретные действия нужно делать. Все казалось настолько сложным, что просто не постижимым. Тори, заметив мой удрученный вид, решил мне помочь.

- Николас, иди статью почитай. Тебе как раз кстати будет, - он жестом пригласил меня за свой ноутбук.

Я с интересом начал читать, надеясь получить подсказку.

Одолей себя

Предположим, вам необходимо выполнить какую-то очень трудную задачу в жизни. И вы твердо решили, во что бы то ни стало, ее выполнить. Вы собираетесь с силами, боретесь с этой задачей. Можно даже сказать - сражаетесь. Образно говоря, вы находитесь на ринге и боксируете с воображаемым противником. Сильным, огромным, быстрым, ловким противником.

Проходит время и настает тот счастливый момент, когда вы побеждаете в этом поединке. А этот момент обязательно наступит. Вы обязательно победите - ведь вы решили, во что бы то ни стало, выполнить свою задачу. И вот, вы уставшие от битвы, но довольные победой, стоите над своим поверженным воображаемым противником и вглядываетесь в него. И что вы видите? Вы видите себя. Точно! Это же вы и есть.

Хотя... Вы присматриваетесь повнимательнее и замечаете, что это не совсем вы: тело вроде бы очень похоже, но это, однозначно, не вы. Этот поверженный какой-то слабый, маленький, черты лица отдают неуверенностью и сомнением, в глазах читаете жалость, тоску, боль... И понимаете - он тот, кем вы были. Это вы таким были, когда только собирались решать эту "невероятную задачу". Вы одолели себя.

Оглядываясь на задачу, которую вы решили, вы понимаете, что она была нисколько не сложнее любой другой задачи. И стала она "невероятно сложной" только благодаря вам. По сути, вовсе не имеет значения, какую задачу вы решаете. Для того чтобы ее решить, вам надо одолеть себя, а чем сильнее вы сами себе будете мешать выполнить задачу, тем она будет вам казаться сложнее, и тем труднее вам будет ее выполнить.

Пока я читал, Тори вышел из комнаты. Возможно, необходимость проветриться была продиктована желанием дать мне возможность побыть наедине со своими мыслями. В любом случае, мне действительно было о чем подумать. Статья, которую он мне дал почитать, не сильно подсказывала, что именно надо делать в моем конкретном случае, а скорее просто вдохновляла, что любую задачу можно решить. Понять, как именно я мешаю себе выполнить задачу, было выше моих сил. По крайней мере, я так думал.

- Увидел свет в конце туннеля, или все так же считаешь, что ты обречен? - спросил Тори, вернувшись на базу.

- Если честно, то я совсем запутался. Я не понимаю, что мне делать.

- Ничего. Придет время и распутаешься. Раз уж ты так конкретики просишь, то дам тебе конкретную задачу. Каждый раз перед сном, закрыв глаза, представляй себе конкретный предмет. Визуализируй его с максимальной точностью и в цвете. После того как увидишь предмет таким, как в жизни, начинай его мысленно крутить, потом пробуй остановить и зафиксировать в том положении, в котором остановил. И так далее продолжай попеременно то крутить, то фиксировать положение, и удерживай во внимании образ предмета так, чтоб он не рассыпался, как стеклышки калейдоскопа.

- Это я смогу! - я обрадовался что, наконец, Тори сказал хоть что-то понятное. - А для чего это? Что мне это даст?

- Это своего рода тренировка для контроля и управления действиями в сновидении. Можно провести аналогию с тем, как тренируется боксер на боксерской груше. Визуализировать, вращать и останавливать предмет, это твоя тренировка на боксерской груше.

- И еще одно, - добавил он после паузы. - У тебя есть навязчивая привычка очень часто смотреть на свои часы на руке.

- Да? Это плохо? Надо избавиться?

- Не надо избавляться. Ее нужно использовать с пользой. К ней можно привязать контроль реальности. Каждый раз, когда смотришь на свои часы, задавай себе вопрос "это сон?", и при этом, пытайся осознать реальность. Однажды ты задашь себе этот вопрос действительно во сне и осознаешь себя во сне. Если в своем ответе на вопрос "это сон?" ты будешь сомневаться, то попытайся вспомнить, как ты оказался в том месте, где ты находишься. Во сне "история" очень короткая и поняв, что ты не помнишь, как ты оказался, например, на море или в лесу, ты сможешь отсеять все сомнения - ты спишь.

Тори рассказал мне еще, что Кира действует не одна, а со своим союзником-магом Витольдом. Но на мою просьбу описать, как они оба внешне выглядят, Тори ответил, что мне это никак не поможет, а только запутает. Он сказал, что и Кира и Витольд, если захотят то внешне могут преображаться настолько, что обычный человек никогда их не узнает. Для того чтобы узнать мага его нужно чувствовать, а это может сделать только человек с достаточным для этого запасом силы.

Только сейчас до меня стал доходить смысл того, что Тори говорил про ответственность учителя за ученика. Я, действительно, ощутил его поддержку и даже в какой-то мере опеку. До утра я провел время в раздумьях о том, как так получилось, что я оказался учеником мага. Вся эта история с магами и сновидениями казалась мне довольно интересной и увлекательной, и я бы полностью насладился предвкушением о новых приключениях, если бы не одно но: меня хотели использовать в качестве наживки, чтобы заполучить какой-то там нож.

Если верить Тори, то мне действительно угрожает смертельная опасность. Это ж насколько он важным считает этот нож, что готов подвергать риску мою жизнь! Да и свою, наверняка, тоже. Неужели наши жизни стоят этого ножа? Если Тори так считает, то, видимо, таки, стоят. У меня не было оснований ему не верить. А если быть точнее, то я считал единственно правильным для меня, это полностью довериться Тори. В той ситуации, в которой я оказался, помочь мне мог только он.

Перед приходом на работу других сотрудников музея, я, все-таки, задал Тори вопрос, который меня не то, чтобы сильно волновал, но немного смущал.

- Тори, а почему ты мне сразу не сказал, что ты меня учишь магии, и что я твой ученик?

- Потому что тогда, ты был не готов это знать. Всему свое время.

По пути домой, я пытался контролировать свою привычку смотреть на часы. Это оказалось совсем не трудно. И только теперь я понял, что смотрю на часы, действительно, очень часто. За час пути я посмотрел на часы одиннадцать раз! И каждый раз я задавал себе вопрос: "Это сон?". Уже на третьем таком вопросе мне показалось все это очень абсурдным, и я почувствовал себя полоумным, который постоянно забывает, где он находится. Я был рад тому, что Тори не приказал мне этот вопрос задавать вслух, так как я был не готов к такому публичному позору.

Глава 13

В полупустом трамвае я направлялся на занятия в институт. Одной из моих любимых забав в пути было смотреть через трамвайное окно на предметы, которые я проезжал, не цепляясь за них взглядом. Это, кажется намного проще, чем есть на самом деле. Когда человек едет в транспорте то, глядя в окно, его взгляд все время фокусируется на деревьях, людях, домах и получается, что зрачки постоянно прыгают как при чтении книги. Только прикладывая усилие, удается смотреть на все проезжаемые объекты, не концентрируя на них взгляд, а как бы сквозь них. За таким занятием время в дороге всегда проходило быстрей.

Я в очередной раз посмотрел на свои часы, и в очередной раз задал себе вопрос: "Это сон?", и в очередной раз мысленно посмеялся сам над собой, как над умственно отсталым. Но в следующее мгновение я ощутил, что мое сердце едва не выпрыгнуло из груди. Мысль, подобно молнии, пронзила мое сознание: "Это сон!". Из-за сильного эмоционального потрясения, все перед глазами начало темнеть и расплываться. Я приложил все силы, чтобы успокоиться и не проснуться. И мне это удалось. Картинка стабилизировалась, и я начал по-новому рассматривать все, что меня окружает.

Это было невероятно! Я ощутил себя внутри какой-то реальности, где все было настолько красиво, что казалось волшебным. Все цвета были настолько яркими, настолько красочными, что едва ли реальность могла соперничать с моим сном. Я почувствовал гордость за свой разум, который смог так детально и красиво создать окружающую среду, природу, строения, людей. Я мог рассмотреть любую мельчайшую деталь и она была настолько совершенна, что я, улыбаясь, смотрел даже на пыль на полу трамвая.

Двери трамвая открылись на остановке, и я увидел перед собой двух контролеров, которые попросили меня показать свой талон на проезд. Талона у меня не было, и я ничего не мог им ответить - я просто улыбался и смотрел на них, а в голове крутилась мысль: "Это же сон! Какие еще талоны?". Контролеры настаивали, чтоб я показал билет, а я мысленно хотел их дезинтегрировать. Это же мой персональный сон! Здесь я главный и все должно происходить так как я хочу!

Контролеры, как ни странно, не распадались на атомы, и я решил, что мне интересней будет прогуляться пешком. Я вышел из трамвая, абсолютно игнорируя контролеров, и обратил внимание, что как раз доехал до своей остановки возле института. Я подошел к зеленому газону возле входа в здание института и еще раз восхитился красочностью окружающей среды. Трава на газоне была само совершенство, еще немного и, казалось, она начнет блестеть, как изумруды под лучами солнца.

Я подумал, что раз уж это мой сон, то здесь я могу получить все, что я только пожелаю, все, о чем я только мечтал в реальности, но не мог себе позволить. И я задумался о том, что же мне хочется больше всего получить. Мысленно перебрав в голове различные материальные предметы, включая такие, как вагон денег, супердорогой автомобиль и вертолет с личным пилотом, я пришел к выводу, что мне хочется просто съесть булочку из студенческой столовой.

С ясным ощущением себя полубогом в этой реальности я поднялся в столовую на второй этаж. Здесь мне пришлось столкнуться с полным непониманием моих действий со стороны продавщицы в столовой. Она не хотела мне отдавать бесплатно мою же мысленно созданную булочку! Она, плод моего воображения, кричала на меня, то есть на своего творца, и требовала заплатить за булочку! Я попытался уйти от нее с булочкой точно так же, как ушел от контролеров, которые требовали с меня штраф, но продавщица погналась за мной. Я бросился по ступенькам вниз к выходу из здания. Едва я успел добежать до дверей, как чудо закончилось. Картинка быстро начала темнеть и рассеиваться. Я проснулся у себя дома.

Сожаление о том, что я уже проснулся, быстро прошло и на смену ему пришло чувство огромной радости, оттого что я осознал себя во сне. Я гулял во сне, и эта прогулка по ощущениям ничуть не уступала реальности. Отличие было лишь в том, что во сне была какая-то легкая пелена на мыслях что, пожалуй, и дало мне возможность отличить сон от реальности.

Мне не терпелось рассказать о своем достижении Тори. Наверняка он бы порадовался. Но у меня не было его номера телефона, а следующая наша смена только через два дня.

Я умылся, поел и решил немного прогуляться, съездив за продуктами в магазин. Настроение было отличное. На улице шел мелкий дождь, но он меня совсем не расстраивал.

Мне хотелось каждому прохожему рассказать про волшебный мир снов, про то, что я там видел и делал. Ведь они так многого еще не знают!

Возле очередного пешеходного перехода, стояла девушка и раздавала какие-то рекламные листовки. Обычно, я никогда их не беру, но сейчас у меня было такое настроение, что я готов был не то, что взять "рекламку", но и встать рядом с ней и помочь ей раздать все листовки. Но я не стал этого делать, чтоб не смущать девушку, а просто, улыбаясь, взял листовку и перешел на другую сторону улицы.

На листовке была информация о проведении некоего семинара. Самого названия семинара не было, но самыми крупными буквами по центру было напечатано "нет предела совершенству". В нижней части было указан адрес проведения мероприятия, дата и время. Чуть ниже приписка - вход бесплатный. Фоном же листовки была живописная фотография природы: поле, усеянное цветами и светло-голубое небо, которое занимало две трети всей фотографии. Я обратил внимание, что дата проведения - сегодня, и его начало всего через пару часов.

Пожалуй, в любой другой бы день я бы эту листовку донес до ближайшего мусорного контейнера: не любитель я таких мероприятий. Но сегодня был не совсем обычный день и я подумал: "А почему бы и не сходить?".

За двадцать минут до начала семинара я уже прибыл по нужному адресу. Приятной неожиданностью для меня стало то, что перед входом в зал, где планировалось проведение мероприятия, были накрыты столы с бесплатным чаем, кофе, минеральной водой и мелким перекусом в виде разнообразной выпечки. Я с удовольствием съел около десяти печенья, запив их двумя чашками кофе, после чего прошел в конференц-зал, который по своему дизайну напоминал театральное сооружение древних греков, с возвышающимися полукруглыми рядами. Я сел на верхнем ряду ближе к проходу, чтобы иметь возможность тихонько удалиться, в случае если мне будет совсем неинтересно. Зал был вместительностью человек на двести, но заполнен был, примерно, на треть. Люди понемногу собирались и неспешно занимали места. Чтобы не сильно скучать в ожидании начала мероприятия, я достал свой телефон и запустил на нем игру, суть которой сводилась к тому, что нужно было совмещать камешки одного цвета, после чего они исчезали и за это начислялись очки.

Пытаясь установить очередной рекорд, я, наконец, услышал голос ведущего который, улыбаясь, приветствовал и благодарил всех, кто пришел на семинар.

Имея привычку на лекциях тихонько, так что кроме меня никто не слышал, отвечать лектору, я, не сильно отвлекаясь от игры, пробурчал себе под нос: "И мы Вас рады видеть".

Ведущий быстро закончил вступительную речь и пригласил первого докладчика на трибуну, имя которого я не расслышал. Зал аплодисментами встретил докладчика, а я в знак солидарности с ними тихонько пробурчал себе под нос: "Хлоп, хлоп, хлоп", концентрируя все свое внимание на игре, так как оставалось тридцать секунд, чтобы успеть пройти уровень.

- Приветствую вас господа! - донесся голос с трибуны.

Мой взгляд замер на экране моего телефона, а пальцы перестали усердно давить на кнопки. Этот голос я не мог спутать ни с чьим другим голосом. Я медленно перевел взгляд на выступающего, ощущая нехватку воздуха, как будто мои легкие наполнялись гелием.

Так и есть - у трибуны стоял Тори Беланский!

Я никогда ранее не видел, его в классическом костюме с бабочкой и, потому он мне сначала показался даже каким-то не настоящим. Но это был Тори! Мой коллега по работе, обычный охранник музея выступал перед аудиторией на семинаре!

Из-за сногсшибательного чувства ошеломления тем, что передо мной выступал Тори, его вступительное приветствие полностью прошло мимо моих ушей. Я только успел несколько раз поймать его взгляд на себе и нелепо помахать ему рукой.

Тори никак не ответил на мое приветствие, хотя мне показалось, что когда я помахал ему рукой, он стал чуть шире улыбаться, чем до этого. Я поудобней сел в кресле и стал внимательно слушать выступление Тори.

- Ответ на извечный вопрос, над которым, как минимум, задумываются, все люди "в чем смысл жизни?" лежит на поверхности, и я его знаю. Нет, пожалуй, вернее будет сказать: "Я его осознал", ибо осознание включает в себя не только знание, но и принятие всем своим естеством этого знания.

Тори вывел на экран проектора слайд, на котором крупными буквами было написано: "Смысл жизни - эволюция", и сделав небольшую паузу, прочитал надпись вслух.

- Я допускаю, что сейчас, возможно, многие услышав эту фразу, плюнули в сторону или мысленно выругались, за то, что потратили свое время на то, чтобы прийти на этот семинар. Но плевать в сторону не советую, так как возле вас сидят другие люди и им это может не понравиться. Да и ругаться, в общем-то, тоже не стоит. Я постараюсь убедить вас в том, что вы не зря сейчас тратите свое время.

- Итак, начнем. Почему же эволюция - смысл жизни? Что понимается под этим красивым словом? Превращение обезьяны в человека? Или может изменение цвета тела домашних тараканов под цвет обоев на кухне? Дабы уменьшить неверное толкование моих слов я конкретизирую, что я понимаю под эволюцией. Эволюция это не что иное, как глобальное_тотальное_совершенствование.

Тори переключил слайд, и появился новый, на котором было написано "Эволюция - глобальное_тотальное_совершенствование".

- Забавно: хотел определить одно слово, а вместо этого добавил еще три слова, которые в свою очередь требуют толкования. Но я не случайно написал эти три слова, соединив их нижним подчеркиванием, потому что это в данном контексте эти слова неразрывны и описывают они потребность всех живых существ в совершенствовании. Я обращаю особое внимание, что под потребностью в совершенствовании понимается не потребность совершенствоваться самому, как отдельно взятому индивиду, а потребность в общем совершенствовании человечества. При этом самосовершенствование является частным случаем удовлетворения этой жизненно необходимой потребности. Да, вы не ослышались, именно жизненно необходимой! Потребность эволюционировать для человека настолько же важна, как и потребность дышать. Хотя нет, я не прав. Потребность эволюционировать важнее, так как без дыхания человек может еще прожить пару минут.

- Если у живого человека нет потребности эволюционировать, то это мертвый человек. Пока есть жизнь - есть необходимость эволюционировать и иначе быть не может, по той простой причине, что эволюция первична по отношению к жизни. Эволюция породила жизнь, она же ее и заберет.

- Скажете: "Круто загнул! Приписал заслуги Бога, какой-то мифической эволюции, которая вообще представляет из себя процесс, описывающий происходящее и не может что-то порождать или забирать". Но это будет не совсем верное толкование моих слов, потому как эволюция - это и есть Бог. Эволюция имеет сознание и действует так, чтобы развивать себя, потому как в основе ее сознания лежит потребность эволюционировать. Эволюция требует от себя эволюционирования и благодаря этому существует. Все люди выполняют замысел эволюции до тех пор, пока живы.

- В основе каждого поступка человека, в основе каждой его мысли, в основе каждой эмоции лежит потребность внести свой вклад в эволюцию. Это основополагающий тезис и я бы хотел, чтобы каждый из вас задумался над этим.

Тори еще раз медленно повторил последнюю фразу и включил следующий слайд, на котором она была написана - "В основе каждого поступка человека, в основе каждой его мысли, в основе каждой эмоции лежит желание внести свой вклад в эволюцию".

- Несмотря на заложенную потребность внести свой вклад в глобальную эволюцию, не каждый поступок человека действительно этот вклад вносит. Происходит это, оттого что человек может удовлетворить свою потребность в эволюционировании, заменив ее иллюзией эволюционирования. Человеку достаточно того, что он будет лишь верить в то, что эволюционирует, а на самом деле будет стоять на месте. А происходит это, оттого что большинство людей привыкли жить в своем выдуманном мире, который, как они сами считают, однозначен и не терпит никаких сомнений. Рассматривая этот вопрос, на передний план выходит понимание отличия между понятиями "быть" и "казаться", и не просто понимание, а осознание отличия.

- Очень много поступков человека направлены на то чтобы "казаться". Элементарный пример - одежда. Практическое предназначение одежды человека - защита от мороза или от солнца. Так вот, с практической точки зрения большинство из элементов одежды далеки от идеала, и направлены на выражение личности человека, на выражение внутреннего состояния человека, на выражение социального статуса, проявление его интересов и тому подобное.

- Становится ли суть человека другой, если он оденется то ли в черный халат с капюшоном, то ли в кроссовки-джинсы-рубашку, то ли в дорогой деловой костюм, то ли костюм зайчика? Суть не меняется. Меняется восприятие людей этого человека вследствие своих стереотипов: черный халат с капюшоном - замкнутый странный монах, кроссовки-джинсы-рубашка - среднестатистический индивид, дорогой деловой костюм - успешный бизнесмен, костюм зайчика - идиот. Но это все не более чем стереотип. Надевая тот или иной элемент своего гардероба, человеку хочется показаться остальным таким, как задумал. Как правило, показаться лучше, чем есть. И в попытке преуспеть в этом, человек все больше усилий тратит на то, чтобы казаться лучше, но не быть лучше. При этом самое худшее, что человек сам начинает верить в свой же обман. Верить в то что, надев дорогой костюм он становится лучше, верить в то что, сев за руль дорого автомобиля он становится значимей, верить в то что, став руководителем структурной единицы в крупной компании, он становится уникальным и, практически, близким к совершенству. И человек настолько увлекается этим, что просто перестает работать над собой, а начинает работать над тем, чтобы казаться. Казаться лучше, но не быть лучше. Вместо того чтобы менять начинку в конфете, человек тратит силы над совершенствованием ее обертки.

- Откуда же растут ноги у того, что человек в попытке эволюционировать довольствуется такой дешевой подменой, как просто "казаться". Один из таких двигателей ложной эволюции - чувство собственной важности (ЧСВ). Человек ощущает себя самой важной сущностью на Земле. ЧСВ - это чрезмерно высокий уровень концентрации внимания на своей сущности. Это не удивительно, ведь обычный человек смотрит на мир глазами своего тела, и его сознание констатирует тот факт, что всё вокруг происходит с этим телом, и соответственно строится модель мира с учетом того факта, что все сто процентов времени во время бодрствования в центре внимания это тело. И как тут не принять идею того, что его сущность, которая живет в его теле, и есть главный герой в этом мире? Принять легко, избавиться трудно. Но избавиться надо, потому как это колоссальное ограничение в восприятии мира.

- Любая осознанная модель мировосприятия заведомо ложная, потому как субъективна и описывает только одну из миллиардов моделей мира, только один из миллиардов взглядов на мир. И вот представьте, что вместо того чтобы посмотреть на мир из разных миллиардов точек, человек смотрит только из одной и еще воображает, что он самая важная сущность. Все очень просто, если вы сконцентрированы на своей персоне, то вы видите одну лишь модель мира, а на все остальные закрываете глаза, хотя они точно так же открыты и доступны вам.

- Стремление увеличить свою важность это не что иное, как стремление удовлетворить свою потребность в эволюционировании. Социум сформировал такой шаблон у людей, что чем важней человек, тем он лучше. На самом деле человек не становится лучше, оттого что чувствует себя важным или оттого что окружающие считают его важным. А потому, чувство собственной важности никоим образом не продвигает человека по ступеням эволюции, а только лишь дает такую иллюзию.

- Ключевым моментом является то, что человеку для удовлетворения потребности в глобальном эволюционировании достаточно получить иллюзию. Именно поэтому одни люди развиваются и развивают, а другие деградируют и тормозят развитие окружающих. Чем меньше иллюзорного эволюционирования, тем быстрее и значительнее происходит процесс эволюции. Иллюзия лишь подавляет "голод" в развитии, но человек не становится при этом "сытым". Точно так же, как младенец использует пустышку, так взрослый человек использует иллюзию эволюции. Но иллюзия, в отличие от реального развития, не дает силы, а только лишь отнимает ее.

- Давайте рассмотрим такую модель поведения человека, как эгоизм. Поведение человека, когда свои интересы человек ставит превыше всего. При совершении действия, человек всегда ищет свою выгоду, задает себе вопрос "а что получу от этого я?". Это крайне извращенное мировосприятие достаточно распространено. Это поведение происходит, оттого что человек убежден, что наиболее важное и значимое явление в мире - это его персона и, как следствие, оптимизирует свои трудозатраты для получения наибольшей выгоды для самого главного героя в мире, то есть, для себя. Достаточно очевидный пример желания самосовершенствования, ведь эгоист всегда старается дать все лучшее и как можно больше для себя. И делает он это для того, чтобы самый важный человек был как можно умнее, как можно красивее, как можно богаче, как можно сильнее, как можно уважаемей. То есть, чтобы он становился все лучше и лучше. То есть, таким образом, человек в стремлении самосовершенствования реализует свою потребность быть причастным к эволюции.

- Казалось бы - ну и отлично! Человек совершенствуется и эволюционирует! Давайте все будем эгоистами! Но эгоизм плох для глобального эволюционирования так как человек в борьбе за то, чтобы получить свой "грамм" обделяет окружающих на "килограмм". Эволюция это не один развитый индивидуум, а совокупность развитых индивидуумов, общее развитие которых оценивается по среднему развитию их всех. Именно потому в каждом человеке заложена потребность в глобальном эволюционировании. Но извращенное мировосприятие, когда человек концентрирует все внимание на своей персоне, дает эгоисту иллюзию того, что он участвует в глобальном эволюционировании, а не в индивидуальном. Человек использует самообман по той простой причине, что его так научили. Ему помогли построить такую модель мира с самого рождения родители, бабушки, дедушки, друзья, учителя. Другой модели мира у него нет, и он и не пытается ее изменить. Правильно! А зачем? Человека все устраивает: он утоляет все свои потребности и существует. Только вот периодически мучает его вопрос: "Зачем я - самый важный человек на Земле - существую?".

- Человек может не стремиться избавиться от пустышек эволюционирования, и просуществовать до своей смерти. Он все равно будет эволюционировать, его потянут за собой те, кто действительно развивается. Каждый человек сам выбирает развиваться ему, или удовлетворять себя иллюзиями развития. Но в одном случае человек будет получать силу от каждого действия, жизнь будет легкой и радостной, а в другом случае человек будет проклинать все вокруг и тащить на себе тяжкий груз "быть человеком".

Тори сделал паузу, чтобы дать возможность усвоить сказанное им. Наблюдая за ним, я понял, что, пожалуй, именно выступление перед аудиторией было более подходящее занятие для такого харизматичного и уверенного в себе человека, чем сидеть в кресле и пялиться в мониторы на посетителей музея.

- Давайте на время оставим общие фразы и теорию. Я бы хотел сейчас рассмотреть конкретные примеры поведения человека, и мы вместе попробуем найти в этом поведении желание внести свой вклад в эволюцию. Просьба всех включаться в диалог: каждый может назвать любой поступок, действие, или даже мысль человека и мы найдем, где же в них скрыта эволюция.

Аудитория немного оживилась, но никто не начинал вести диалог с Тори.

- Что ж, я начну первый, - сказал Тори. - Почему вы пришли на этот семинар? Вы ведь совершили это действие осознанно и ожидали что-то получить от времяпровождения здесь?

- Узнать что-то новое о сущности человека и себе в частности, - выкрикнул кто-то из зала.

- Верно, - ответил Тори. - А как вы думаете, откуда у вас вообще появилось такое желание: узнавать о себе что-то новое?

- Чем лучше знаешь себя, тем легче жить, - ответил тот же голос, и я успел увидеть собеседника Тори. Это был молодой парень с длинными волосами, собранными в хвостик на затылке.

- А вот здесь, я бы хотел более глубоко рассмотреть вашу фразу, - Тори широко улыбнулся. - На первый взгляд может показаться, что человек стремясь познать себя и мир, на самом деле желает лишь облегчить свое существование. И действительно: чем лучше вы понимаете себя и окружающую среду, тем более рационально вы используете свои силы, и, как следствие, совершать желаемые действия легче. Но, как вы выразились, "облегчение жизни" это не есть цель, это скорее следствие вашего более верного понимания мира, так сказать - дополнительный бонус. Человек стремится к тому чтобы, минимально затрачивая силы, получать максимально возможный результат. А если перевести эту фразу на язык энергии, то человек, будучи сам по себе сгустком энергии, материализованным в этом мире в виде человеческого тела, в любом взаимодействии с миром стремится тратить минимум энергии и получать максимум. И чем лучше у человека это соотношение затрачиваемой энергии к получаемой энергии, тем совершенней действия человека, тем он сам становится совершенней. Это и есть эволюционирование. Чем больше у человека жизненной энергии, тем он совершенней. А вот проявляться накопленная энергия может как угодно, в том числе и в том, что человеку "легче жить". Итак, истинный мотив стремления к знаниям - это стремление к совершенствованию и, как следствие, выполнение глобального замысла эволюции.

В зале наступила полная тишина. То ли никто ничего не понял, то ли все было настолько понятно, что и добавить было нечего. Возможно и то, и другое. Я, например, мало что понял, но Тори говорил настолько убедительно что, даже не понимая то, что он говорил, хотелось согласиться с каждым его словом.

- Давайте рассмотрим более обыденные примеры поступков человека, - продолжил Тори. - Я бы хотел услышать пример из зала.

Одна женщина подняла руку, и Тори жестом показал ей, что готов слушать.

- Если любые поступки людей продиктованы выполнением замысла эволюции, то есть, стремлением к совершенствованию то, как объяснить то, что люди на протяжении всего своего существования воюют друг с другом, убивают и уничтожают? Разве истребление друг друга может быть продиктовано эволюцией?

- Благодарю за вопрос, - лицо Тори просияло так, как будто он ждал именно этого вопроса. - Итак, давайте подумаем: может ли в основе войны лежать благой замысел эволюции?

- Может! - выкрикнул кто-то из зала.

- Поясните! - сразу же подхватил Тори ответ и подошел ближе к сидящем с той стороны, откуда был слышен выкрик.

- Ну, когда разрушают... - мужчина, видимо, был не готов, к тому что его попросят пояснять и потому замявшись, начал подбирать слова для пояснения. - Чтобы построить что-то новое, надо разрушить что-то старое! - наконец выпалил он.

- То есть завоеватели шли войной на чужие земли с мыслями: "пойдем-ка сожжем пару городов, чтобы они стали развиваться быстрей". Так?

По залу прокатился негромкий смех.

- Они хотели построить свои города на месте тех, которые они сжигали, - парировал мужчина, с которым вел диалог Тори.

- А чем же их не устраивали те города, что были?

- Тем, что они другие.

- Вот! Мы начинаем докапываться до сути. Проще будет понять мотивы войн, если рассматривать войну на примере вражды двух людей. Давайте представим, что живут по соседству люди в своих домах, у каждого свое хозяйство, семья. Начнут ли они нападать друг на друга, если у них самих все будет хорошо? Нет!

- Ну почему же! Может у человека все отлично, а он решил убить соседа ради развлечения, например, - выкрикнул из зала светловолосый парень.

- Даже если предположить что единственный мотив атаки своего соседа развлечение, то это означает, что человеку скучно. А что такое скучно? Это когда человек чувствует в себе силы что-то сделать, но занятие, которым он в данный момент занимается для него не интересно, человек просто не видит в нем особого смысла. А ведь в любом занятии человек хочет видеть смысл. То есть все, чем человек занимался у себя по дому начало человеку казаться таким бессмысленным, что он начал искать другое занятие, например, отрубить голову соседу и показать всем, и себе в том числе, что он сильней, ловчей, смелей, отважней. То есть, доказать себе и окружающим что он лучше, что он более совершенная сущность. Вот это стремление быть более совершенным, и есть не что иное, как попытка ощутить себя причастным к эволюции.

- Я ответил на ваше замечание? - спросил Тори у светловолосого парня и тот утвердительно кивнул головой.

- Что ж, тогда продолжу. Если у человека все хорошо, то он не будет заниматься деструкцией. То есть, всегда имеется какая-то проблема, которая заставляет человека воевать, разрушать. Просто таким извращенным способом человек пытается изменить ситуацию в лучшую сторону. Я подчеркиваю - в_лучшую_сторону. А проблема может быть какая угодно: от попытки доказать себе и окружающим свою важность, а как мы помним, - это иллюзорная попытка доказать свою причастность к эволюции, до банальной проблемы материального дефицита, когда человек хочет что-то получить для себя любимого.

- Так что, как ни странно, в основе войн лежит желание изменить что-то в лучшую сторону. Но если война это уже более радикальное проявление деструкции, то вот критика это, то с чем мы сталкиваемся каждый день. Критикует человек, для того чтобы изменить что-то к лучшему. То есть, критика - это прямое желание совершенствования. Муж критикует жену, за то, что она долго одевается и тратит много денег в магазине, жена критикует мужа за то, что он разбрасывает носки по комнате и не чинит дверцу шкафчика уже третий месяц, люди критикуют правительство за плохие дороги и поломанный транспорт, начальник критикует подчиненного за некачественное выполнение поставленной задачи, фанаты футбольного клуба критикуют свою любимую команду за поражение или невыразительную игру.

- По сути, люди прямо высказывают, что их не устраивает, и ожидают улучшения. Хороша ли критика, если она имеет такие благие намерения как совершенствование? Нет. Критика, так же как и война, направлена на разрушение, а не созидание. Критика основана на своей личной модели мира и является она ничем иным, как попыткой навязать свою модель мира. Один человек критикует другого в ожидании изменения в лучшую сторону. С его субъективной точки зрения - в лучшую, но существует еще миллиард субъективных точек зрения. А, как мы уже обсуждали ранее, любая модель мира ошибочна потому, как субъективна и описывает только одну из миллиардов моделей мира, только один из миллиардов взглядов на мир. Так в чем же тогда эволюция, если один индивидуум пытается другому навязать свою субъективную ошибочную модель мира? Получается топтание на месте, переливание из пустого в порожнее. Выходит, что критика тоже дает лишь иллюзию эволюционирования.

Тори сделал паузу и внимательно всматривался в глаза сидящих в зале, чтобы почувствовать понимание его слов.

- А что же тогда не иллюзия эволюционирования? Что человек должен делать, для того чтобы действительно развиваться? - прозвучал женский голос из зала.

- Я уже косвенно затрагивал этот вопрос. Если в общем, то: человек эволюционирует тогда когда уменьшает затраты энергии на совершение действия и увеличивает получение энергии от того самого действия. По сути, любое действие человека - это обмен энергией. Мы сейчас с вами общаемся - это обмен энергией, вы анализируете то что мы обсуждаем - это затрата энергии, вы осознаете то, что мы обсуждаем - это получение энергии. Любой диалог может, как отнимать энергию, так и прибавлять. Все зависит от вашего отношения к тому, что обсуждается и как это обсуждается. Не секрет, что общение в тоне гнева, как правило, отнимает силы у человека, но есть люди, которые получают силы при общении в таком тоне. Но идеальное общение, конечно, дает силы всем участникам беседы. Так вот отвечая на вопрос, что человек должен делать, для того чтобы действительно развиваться, необходимо анализировать свои мысли и действия и находить, где в своих поступках попусту тратите силы, а где могли бы получать больше. После каких действий вы бодры и полны сил, а после каких выжатые, как лимон. Самое главное понимать, что из любого действия можно получать силу. Из любого!

Поначалу, пока я сидел и слушал выступление Тори, меня распирало от гордости, что я его знаю, что он мой персональный учитель. Но со временем чувство гордости сменилось чувством сомнения и отстраненности. Ему продолжали задавать вопросы, но меня уже больше волновало не то, что он рассказывал, а то почему он меня лично не пригласил на этот семинар. Ведь он наверняка готовился к нему не один день, и мне, как его ученику, было бы полезно все это послушать. Возможно, он планировал обсуждать эволюцию со мной лично, а возможно, все совсем наоборот, и он совсем не заинтересован меня учить и все, что он мне рассказывал, было лишь для того чтобы...

Я путался в мыслях, и не мог подобрать правильные слова, чтобы объяснить себе, почему Тори не хотел меня учить. Но было чувство, что Тори был не полностью откровенен со мной, и он ведет какую-то игру, в которой я играю роль пешки. А может все эти мрачные мысли у меня появились оттого, что он сейчас не уделял мне такого количества внимания к которому я от него привык. Но это было логично: не скажет же он посреди семинара: "Знакомьтесь, вот это мой ученик Николас".

Пока я размышлял по поводу отношения Тори ко мне, Тори успел ответить на десяток вопросов и уже говорил заключительную речь.

- Подводя итоги, хотелось бы обратить внимание на два основных тезиса, которые я хотел донести своим выступлением. Первый: в основе каждого поступка человека, в основе каждой его мысли, в основе каждой эмоции лежит желание внести свой вклад в эволюцию. Второй: необходимо научится отличать иллюзию эволюционирования от действительного эволюционирования.

- Всем спасибо за внимание и участие в обсуждении, если вам потребуется меня найти, вы можете это сделать в социальной сети. Ну и сегодня я до вечера буду присутствовать здесь. Вы сможете меня найти или вот на этом месте, - Тори жестом указал на пустое место в первом ряду. - Или с печеньем в руках в рекреации, которая находится у входа в зал.

Зал поаплодировал Тори и он вышел из зала. Ведущий пригласил на трибуну следующего докладчика, а я поспешил за Тори, чтобы поздороваться лично.

- Здравствуй, отличное выступление! - поприветствовал я его, когда он наливал себе в стаканчик минеральной воды.

- Спасибо, рад тебя видеть, - он улыбнулся, выпил залпом стакан воды и начал наполнять его повторно.

- Тори, сегодня я себя осознал во сне! Все получилось так, как ты мне и советовал: я во сне посмотрел на часы и понял что это сон!

Тори посмотрел на меня своим коронным сканирующим взглядом и довольно сдержано ответил:

- Отлично. Но сейчас не место и не время обсуждать твое сновидение. Приходи завтра к обеду в ресторан "Морфей", я буду там. Знаешь где это?

Я знал, что этот ресторан находился в центре города, но никогда там не был, так как понимал что он мне не по карману. Тори заметил мое замешательство и добавил.

- За деньги не переживай, я угощаю.

- Хорошо, я приду!

- Как придешь, спросишь у официантов обо мне и они тебе подскажут, где меня найти.

Я тоже налил себе в стаканчик воду и стал пить. Мне захотелось придумать какой-то вопрос по теме его доклада, но пока я думал из зала вышло двое мужчин, которые начали благодарить Тори за интересный доклад и рассказывать о своих мыслях по этой теме. Тори начал с ними дискутировать, а я решил вернуться в зал на свое место.

У трибуны выступал какой-то седой мужчина, на вид около шестидесяти лет. Ранее я никогда его не видел, но выглядел он как типичный профессор университета. Рассказывал он о том, что все свои поступки необходимо совершать с чистыми помыслами и, чтобы эти помыслы были направлены на созидание, а не на разрушение. Рассказывал об эмоциональных тонах, в которых может находиться человек, и о том в каких из них человек нацелен на созидание, а в каких на разрушение. Тема была интересная, но рассказывал он настолько нудно, что мне пришлось мучительно сдерживать зевоту и мне начало казаться, что я вот-вот усну. Понимая, что с Тори мне все равно сегодня не удастся пообщаться, я решил поехать домой.

Глава 14

Порешав все свои университетские дела до обеда, я направился на встречу с Тори в условленный ресторан. Это было небольшое заведение с, довольно, простым, но дорогим интерьером. Войдя, я окинул взглядом столики. Тори нигде не было видно, и я решил спросить о нем у девушки-бармена, как и советовал мне Тори.

- Прошу прощения, подскажите, пожалуйста, где я могу найти Тори Беланского?

- Николас Паркер? - на секунду задумавшись, уточнила у меня девушка.

- Да.

- Проходите вдоль барной стойки, дальше налево и по коридору, вторая дверь по правую сторону с табличкой "WC".

Я уставился на девушку. Она мне предлагала найти Тори в туалете? Что за шутки? Как ни странно, девушка была предельно серьезна. Увидев мой ступор, она негромко рассмеялась и добавила:

- Не переживайте, это не туалет, просто у нашего владельца юмор такой.

- А, тогда ясно, - я улыбнулся девушке в ответ.

Я прошел по указанию девушки и открыл дверь с надписью "WC". За ней действительно был не туалет, а обычная комната для посетителей ресторана. Хотя не совсем обычная, а скорее одна из тех, которые обычно в таких заведениях называют VIP-комната. Посреди комнаты был массивный стол, за которым довольно свободно могло поместиться шесть человек. Сейчас там было трое: мужчина, женщина и, собственно, Тори Беланский. Когда я вошел, они обсуждали что-то веселое и дружно смеялись. На столе стояли надпитые бокалы с пивом и закуски под пиво. Судя по их виду, это был уже не первый бокал пива. Увидев меня в дверях, Тори сразу пригласил меня за стол:

- О, Николас! Проходи, присаживайся, - он жестом указал на свободную скамью напротив себя.

- Знакомьтесь: Николас Паркер, Элен Криспова, Александр Моск, - Тори жестом указал на каждого представляя его.

Я поприветствовал всех и подсел к столу.

- Что пить будешь? - спросил меня Тори.

- Я как все, - ответил я.

Тори нажал на звоночек на столе и через несколько секунд в дверях появилась милая официантка.

- Оксаночка, принеси, пожалуйста, Николасу тоже самое что и нам, - попросил ее Тори и я отметил про себя, что он тут явно частый гость, раз позволяет себе так фамильярно обращаться к официантке.

Все еще немного смущаясь в присутствии друзей Тори, я раздумывал о том, почему Тори меня пригласил не на личную встречу, а вместе с его друзьями. Собирается ли он обсуждать мое обучение в их присутствии или нет? С того момента как мы поприветствовали друг друга, Элен и Александр больше ничего не сказали. Они хитро смотрели на меня изучающим взглядом. Наверняка Тори их предупреждал, что я приду, но как он меня им представлял? Как ученика? Как друга? Как коллегу по работе?

Буквально через минуту, официантка принесла бокал пива, поставила передо мной и вышла. За столом наступила тишина, от которой неловко было только мне. Все остальные смотрели на меня и видимо ожидали, что я начну разговор. Я сделал два больших глотка пива и почувствовал, что вкус у него крайне странный. Я заглянул в свой бокал, не веря тому, что мне могли принести разбавленное пиво, но вкус был именно такой. Все трое взорвались дружным хохотом, увидев мое изумленное лицо.

- Что-то не так? - немного успокоившись, спросил меня Тори.

- Пиво... Оно как разбавленное что ли...

- Ты ведь сам сказал, что будешь пить то же самое, что и все!

- Вы все пьете разбавленное пиво? - с нескрываемым изумлением спросил я.

Они снова расхохотались в ответ на мой вопрос. У Александра и Элен от смеха даже начали слезиться глаза. Я сидел как клоун в их компании и уже жалел, что вообще оказался здесь.

- Николас, мы пьем безалкогольное пиво. И оно очень даже вкусное! - сквозь смех ответил мне Александр.

- Безалкогольное? Вы не выглядите трезвыми, - раздраженно ответил я.

- Хорошее настроение может быть не только от принятия алкоголя, - парировала Элен и по доброму мне улыбнулась.

- У нас традиция, - начал пояснять Тори. - Уже семнадцать лет как мы собираемся раз в неделю, общаемся, пьем пиво, играем в преферанс. Но так как последние лет десять мы не употребляем алкоголь, то мы пьем безалкогольное пиво.

- Но пьянеем от него, так же как и от обычного! - добавил Александр и они снова рассмеялись.

- Ладно, давайте не будем смущать Николаса, все-таки, он мой гость, - улыбаясь, сказал Тори, доставая из пластиковой коробочки игральные карты. - В преферанс играешь?

- Играю, - ответил я, все еще не понимая, зачем Тори меня сюда пригласил.

Я ожидал, что мы будем обсуждать мое обучение, а не играть в преферанс.

Тори достал распечатанный заранее листок пули, и стал записывать туда наши имена.

- Николас, Тори нам сказал, что у тебя огромный потенциал. Говорит, ты осознал себя во сне в первую же ночь, после того как начал контролировать себя, - улыбаясь, сказал Александр.

Наконец-то, в этой комнате было сказано хоть что-то, что мне подсказывало, как следует себя вести. Итак, Тори, вероятней всего, представил меня, как своего ученика, а это значит, что они тоже в теме. Только сейчас я обратил внимание, что во взгляде Александра и Элен было что-то такое, что присутствовало и во взгляде Тори. В их глазах можно было почувствовать глубину, в которой гармонично были смешаны страсть и смирение, твердость и мягкость, радость и обреченность.

- Да, было дело, - ответил я, улыбнувшись в ответ.

- Поведай нам свой осознанный сон. Сейчас как раз время и место, - сказал Тори, раскладывая первую раздачу.

Я стал им рассказывать в деталях о своем осознанном сне, о том, как там было красиво и о своем восторге живописностью сна, о восхищении тем, что человеческий мозг может так детально построить модель мира и людей с которыми я общался. Они внимательно дослушали весь мой рассказ, временами отвлекаясь только на игру. Первую раздачу сыграл Александр, а мы с Элен поделили между собой висты.

- Поздравляю тебя Николас, ты сделал серьезный шаг в своем развитии! - ответил мне Тори, после окончания моего рассказа. - Насколько я понял из твоих впечатлений, ты уверен, что весь твой осознанный сон - это плод твоего воображения и ты там творец.

- А разве это не так?

- Отчасти так. Ты был одним из творцов того мира, собственно точно так же, как и этого, в котором мы сейчас сидим и общаемся.

Пытаясь понять, что Тори мне, хочет объяснить, я ждал его дальнейших пояснений.

- Твой сон был очень яркий и детальный, а у тебя пока не достаточно силы, чтобы самостоятельно построить такую модель, - продолжал Тори.

- Ты хочешь мне сказать, что я попал в чей-то чужой сон?

- Нет, "попал" - это не правильное определение. Ты настроился на восприятие той модели мира, в которой оказался. А существует эта модель и поддерживается благодаря силе других существ и людей, в том числе. Часть из тех людей, что ты видел во сне были не настоящие - фантомы, например, контролеры. А некоторые были настоящие - например, продавщица в столовой. И то, что ты считал себя неуязвимым полубогом - серьезная ошибка. Неужели ты забыл все, что я тебе рассказывал про Киру?

Я пытался расставить в голове все по своим местам и сопоставить то, что мне Тори рассказывал раньше и то, что сейчас.

Ко мне перешла очередь делать раздачу, и я погрузился в размышления не отвлекаясь на игру. Элен и Александр все это время молчали, не вступая в наш диалог с Тори. Прошло еще несколько раздач, пока я, наконец, возобновил диалог:

- То есть ты хочешь сказать, что все, что мы видим во снах - это реальные миры, которые существуют все в одно время, и человек попадает в тот или иной в зависимости от своего настроя? - поразмыслив, спросил я.

- Ого! - воскликнул Александр.

Я гордо заулыбался, принимая возглас Александра, как комплимент, на свой счет.

- Да я не тобой восхищаюсь, а Тори! Как он тебя подвел под то, что ты смог сам сделать такое заключение! - ответил мне Александр, увидев мое гордое выражение лица, и они все втроем расхохотались.

- Ты, все верно понял, - удовлетворенно ответил Тори.

- Но я не могу связать свое это сновидение с тем, которое у меня было тогда в музее. Тогда я не мог даже пошевелиться, а сейчас свободно ходил куда пожелаю. Тогда у меня был панический страх, а сейчас, практически, эйфория, - проговорил я, ожидая пояснения со стороны Тори.

- Во-первых, важно количество силы, которая у тебя была в обоих случаях. Во-вторых, удаленность того мира, который ты воспринимаешь от привычного всеми нами мира, который часто называют реальностью. Чем ближе мир, тем больше в нем действуют законы реальности.

Я ничего не понял из того, что сказал Тори, хотя напрягался изо всех сил.

- Что значит ближе мир? В каком смысле ближе? - пытался я прояснить для себя слова Тори.

- Сложно описать словами то, для чего слов не придумали. Я могу наговорить тебе кучу новых терминов и определений, но в результате это только добавит новых ингредиентов в тот винегрет из мыслей, который у тебя творится в голове. До тех пока сам это не осознаешь, любое пояснение для тебя будет лишь пустым звуком. Твоя задача практиковать сновидения, и первый шаг в правильном направлении ты уже сделал.

Тори сделал очередную раздачу и, полностью отвлекшись от игры, пристально посмотрев мне в глаза добавил:

- Я не случайно тебя пригласил именно сюда и именно в эту компанию. Эта комната - это место силы, именно в этой комнате мы можем собираться в сновидении.

- Встретится во сне? Это возможно?

Александр и Элен начали снова хохотать на мой вопрос. И мне это начинало надоедать.

- Что вас так постоянно смешит? Или вы сами все сразу знали и не задавали подобных вопросов? - раздраженно сказал я, обращаясь к ним обоим.

- Ты все правильно спрашиваешь, - ответила Элен. - А смеемся мы от того, что вспоминаем себя такими же. Ты не нервничай, мы на твоей стороне и вовсе не хотим тебя унижать своим смехом, но смех такая штука, что его контролировать не так просто.

- Встретиться во сне возможно, - спокойно сказал Тори, не обращая внимание на мой отвлеченный диалог с Элен. - Но для этого тебе нужно очень хорошо изучить эту комнату. Ты должен запомнить все до мельчайших подробностей.

- Хорошо. Хотя мне непонятно, почему ты выбрал комнату в одном из ресторанов? Ведь непонятно что за люди могут здесь бывать, и что здесь происходит, когда тебя нет.

Александр и Элен снова начали широко улыбаться, хотя уже старались в голос не хохотать. Казалось, их смешит любая моя реплика.

- Эта комната не в "одном из ресторанов". Эта комната в ресторане, владельцем которого я являюсь. И доступ в эту комнату есть только у меня.

Тори шутил? Он владелец этого ресторана в центре города? Он же охранник в музее! Тори, мой коллега по работе, который имеет тот же оклад что и я - владелец ресторана! Откуда у него ресторан?! А если у него ресторан, то зачем он работает в музее?

Я таращился на Тори, прокручивая в голове вопросы. Поняв, что он говорит серьезно, я все же задал очевидный вопрос:

- Если ты владелец ресторана, то зачем ты тогда работаешь в музее обычным охранником?

- Как зачем? Я охраняю музей, - наиграно удивленно ответил Тори.

- Ага, днем охраняет, а ночью грабит! - выпалил Александр, и они все втроем расхохотались.

Когда троица немного успокоилась, Тори заметил Александру:

- Напомню, что грабил его как раз ты, а я только слегка тебе помогал!

До этого я не задумывался над тем, как именно жертвенный нож Майя оказался у Тори. А ведь он действительно не мог сделать это сам потому, что он был на базе в то время, пока я ходил по этажам, и проскочить незамеченным мимо меня было невозможно.

С учетом открывшихся обстоятельств, я мысленно восстановил события той ночи. Пока я делал обход, Тори впустил Александра, а дальше Тори следил за мной через мониторы и направлял Александра. Мне стало неуютно от осознания того, что меня одурачили не какие-то неизвестные воры, а сам Тори, который потом еще притворялся, что собирается расследовать эту кражу. Я представил, как он мысленно хохотал надо мной, когда мы с ним смотрели записи и обсуждали кражу.

- Получается, все это время вы смеялись над тем, как ловко украли у меня под носом нож?

- Николас, у меня не было цели высмеять тебя, или представить дураком. Но подумай сам, как бы ты себя вел на допросе полиции, если бы знал, кто и как украл нож?

Я задумался, а Тори, не дожидаясь от меня ответа, добавил:

- Да ты спалился бы еще до того, как открыл рот! Так что, лучше скажи спасибо, что ты ничего не знал.

Тори был прав, я бы никогда не смог быть спокойным и сдержанным на допросе, если бы знал, кто украл нож. А так как я еще и не сразу вспомнил о том, что слышал посторонние шаги той ночью, то перед полицией я был спокоен, как удав.

- То есть, ты устроился работать охранником в музей и год там проработал только ради того, чтобы украсть этот нож? - спросил я.

- Не совсем так. Я действительно охранял и изучал те экспонаты, которые там есть. А то, что мы выкрали нож, то это вынужденная мера, и я тебе уже рассказывал почему. Хотя, пожалуй, я осознавал, что рано или поздно мне придется выкрасть этот нож.

Я замолчал. Мы продолжали играть, обсуждая исключительно игровые моменты преферанса. Через несколько раздач, Тори снова напомнил мне о необходимости детально изучить комнату и добавил, что эта комната не только место сбора, но и своего рода крепость, в которой меня не достанет Кира.

По большому счету изучать комнату было не трудно, потому что предметов в ней было совсем не много. В центре комнаты был дубовый стол с четырьмя скамьями по его периметру, а в дальнем углу комнаты стояла грациозная статуя черной пантеры. Больше в комнате ничего не было. Освещение осуществлялось с помощью встроенных ламп в потолке. Пол был вымощен темно-синей плиткой без рисунка. На стенах не было ни картин, ни зеркал, а их отделка была похожа на какой-то пробковый материал с узором, выполненным из хаотичным образом сделанных вырезов кружочков, палочек и всевозможных петелек.

Внимательно рассмотрев стол и пантеру, через пять минут я доложил Тори, что закончил. Реакцию на мои слова Александра и Элен предугадать было легко: они снова принялись хохотать.

- Нет, Николас, ты еще даже не начал, - спокойно ответил Тори. - Необходимо изучить все узоры на стенах.

- Узоры? Как можно запомнить все узоры? Тут же куча бессмысленных вырезов.

- Не обижай Тори, - встряла в разговор Элен. - Это все ручная работа твоего учителя. И их, действительно, необходимо все изучить.

Тори ничего не добавил к словам Элен и я стал изучать стены. Первое впечатление о бессмысленности узоров сменилось восхищением. Казалось логики в них не было, но они были настолько совершенны, настолько изящно выполнены, что я не переставал изумляться каждой палочке, каждому квадратику и даже маленьким точкам.

Вероятно, я провел немало времени за созерцанием стен, потому что, когда я вернулся к столу, на нем уже оставалось только мое недопитое пиво и расписанный листок нашей игры с подсчитанным результатом, а Тори, Элен и Александр обсуждали фильм, в котором была раскрыта тема осознанных сновидений и они дружно сошлись в том, что слишком уж нереальная была постановка, потому как в жизни все намного сложней.

- А мы разве закончили игру? - удивленно спросил я, помня, что никто еще не набрал достаточное количество очков в пуле.

- Игра заканчивается тогда, когда мы сами это решим, - ответил Александр заплетающимся языком.

Трудно было представить, что он мог так напиться безалкогольным пивом, но это, действительно, было так. Он встал и, шатаясь, направился к выходу.

- Я на минутку вас оставлю, - бросил он у дверей, попав рукой на ручку двери только с третьего раза.

Элен тоже выглядела нетрезвой и направилась вслед за Александром:

- Я тоже выйду "попудрить носик".

- Они точно не употребляли алкоголь? - удивленно спросил я Тори после того, как они оба вышли.

- Точно.

- Получается, они притворяются пьяными?

- Совсем нет. Они, действительно, пьяные в стельку, с единственным лишь отличием, что они изменили свое состояние своей волей, а не спиртом, и точно так же могут изменить его обратно.

В подтверждение его слов через несколько минут я видел сидящих перед собой Александра и Элен абсолютно трезвыми. Казалось, что вышли из комнаты одни люди, а вернулись их двойники.

- Вы самые странные люди из всех кого я знаю, - прокомментировал я их перевоплощение.

- Ну что ты - мы совершенно нормальные, - ответила Элен.

- Но, конечно же, как и все нормальные люди, мы считаем себя странными, - добавил Александр, и они снова расхохотались.

В завершении нашего сегодняшнего общения Тори сказал, что мне необходимо все свободное время проводить в этой комнате. Мы обменялись номерами мобильных телефонов, и он сказал, чтобы я звонил перед приездом. Я так же сохранил себе номера телефонов Александра и Элен, которые сказали, что я могу к ним обращаться с любыми вопросами и просьбами.

Я был рад знакомству с новыми друзьями, хотя еще не привык к ним из-за того, что они, практически, не разговаривали со мной, а только смеялись над моими вопросами. Несмотря на их смех, и мое первоначальное раздражение по этому поводу, когда мы прощались, я ощущал от них позитив по отношению к себе, и это было взаимно.

Глава 15

- Вот он, - сказала Кира, обращая внимание Витольда на молодого охранника, который вышел утром из музея.

- Вижу, - ответил Витольд. - Итак, будем исходить из худшего варианта: они готовы к тому, что мы знаем об их связи. Надо быть предельно осторожными.

Кира и Витольд, последовали за Николасом Паркером, который направлялся со смены домой.

- Фу! Нам что, придется ехать в этом вонючем автобусе, со всеми этими людишками? - скривившись, проговорила Кира, увидев как Николас садится в автобус.

- Ты сможешь, - шутливым тоном ответил Витольд, которого забавляла брезгливость Киры к людям.

Они сели в автобус вслед за Николасом, и заняли свободные места в нескольких метрах от него. К счастью Киры, ехали они не в час пик, и автобус был заполнен наполовину. Автобус тронулся, и они продолжили свое наблюдение. Каждое движение, каждый шаг давали им все больше информации о наблюдаемом объекте.

- Заметил, как часто он смотрит на часы?

- Да. Странно, куда это он спешит после работы?

- Я думаю, он не спешит, а это просто вредная привычка. И наверняка Беланский захочет использовать ее как крючок для того, чтобы парень осознал себя во сне.

- Да. Он, действительно, пытается себя контролировать. Заметно его смятение каждый раз, когда он смотрит на часы, - согласился Витольд с Кирой, после того как они проехали еще несколько остановок.

Проехав на автобусе около сорока минут, Николас вышел и направился в свой шестнадцатиэтажный дом. Кира присела на свободную скамейку недалеко от дома, а Витольд поспешил за ним, догнав возле входа в парадное.

- Какой? - сухо спросил Витольд, зайдя в лифт.

- Последний, - устало ответил Николас, не обращая никакого внимания на своего попутчика.

Витольд молча нажал кнопку четвертого этажа. Доехав, он вышел, спустился пешком по лестничной клетке и направился к Кире, ожидающей его на скамейке.

- Шестнадцатый этаж. По четыре квартиры на этаже. Узнать, кто он такой осталось делом техники, - сообщил он Кире.

По адресу, они без труда вычислили Николаса Паркера, нашли его в социальных сетях, и уже к вечеру знали о нем все, что им было необходимо.

- Пожалуй, на сегодня достаточно изучения, - сказал Витольд, отрываясь от своего ноутбука.

- Абсолютно согласна. Я думаю самое время погонять шары! - она лукаво посмотрела на Витольда и достала из шкафа свой бильярдный кий.

- Я так понимаю, ты намекаешь, что свой кий на этот вечер я не беру?

- Верно, зайчик, - ответила Кира и глупо захихикала, начиная уже входить в нужный ей образ.

Витольд и Кира начали готовиться к вечеру и одеваться. Через час они были готовы. У дверей стояла пара: он - солидный бизнесмен и она - молодая сексуальная любовница. Каждый раз, выходя в люди "на охоту" они придумывали друг другу вымышленные имена. Этот день не был исключением.

- Танечка, ты готова?

- Да, Петрусик!

- Петрусик?! - сквозь хохот переспросил Витольд.

- Да! Сегодня ты Петрусик! - тоном подвыпившей женщины сказала Кира, и игриво коснулась его носа указательным пальцем.

- В следующий раз я тебе тоже придумаю что-то покудрявей, - улыбаясь, ответил Витольд, и они вышли из номера отеля.

Кира и Витольд были высококлассными игроками в бильярд. В их особняке была бильярдная, где они проводили многие часы. Был период, когда они оба регулярно участвовали в спортивных соревнованиях, но было это так давно, что они уже не опасались, что их может кто-то узнать.

Зайдя в бильярдную, Кира сразу обратила на себя внимание звонким смехом. Она громко восхищалась своим "новым" кием, благодарила своего щедрого Петрусика за такой подарок и уговаривала его сыграть с ней хотя бы одну партию. Петрусик же упирался и говорил, что обещал ей только одну партию и только после очередного бокала пива.

Целью их сегодняшнего вечера были, конечно же, не деньги. Их цель неизменна - это сила. Сегодняшний вечер должен был стать бенефисом Киры, которая оттачивала свое мастерство в перевоплощении и манипулировании людьми. Витольд сам сходил к бару, откуда принес себе безалкогольное пиво, а Кире безалкогольное мохито. Глядя на них, никто и подумать не мог, что эти два человека не выпили ни грамма алкоголя. Витольд устало сидел, подперев голову кулаком, а Кира глупо хихикала, восхищаясь и целуя свой "новый подарок".

В таких бильярдных всегда есть каталы - игроки, целью которых есть зарабатывание денег любыми средствами. Каталы выбирали себе игроков послабее, изображали свой такой же невысокий класс игры и, конечно же, предлагали играть на деньги. В процессе игры они поддавались, иногда даже проигрывали, но, в конце концов, предлагали играть "на все", мотивируя своим азартом желание продолжать игру. Результат последней партии был предрешен. Каталы охотились на деньги, Кира и Витольд охотились на охотников.

Пока они пили свои напитки, то успели рассмотреть всех посетителей и без слов договориться друг другом насчет своих потенциальных жертв. А жертвами были два парня около тридцати лет, изображавшие из себя скромных любителей поиграть, которые раскатывали партию за двадцать минут. Но от зоркого взгляда профессиональных игроков не могли ускользнуть мелочи: то, как они держали кии, их стойки и самое главное то, что они, практически, не совершали ударов в лоб. Было очевидно, что это была разминка игроков уровня выше среднего. Помимо всего этого, ребята пытались изображать себя более выпившими, чем они были на самом деле, но куда им до таких мастеров как Кира и Витольд.

Кира и Витольд заняли свободный стол рядом с ними. Витольд выбрал себе кий из инвентаря бильярдной, и гордо похвастался им перед Кирой. Со стороны могло показаться, что Витольд, действительно, рад тому, что нашел себе хороший кий, и только Кира знала каких усилий ему стоит играть в бильярд этим бревном. Они начали партию. Актерская игра Киры и Витольда была безупречна даже в мелочах и, дабы скрыть свое мастерство, они не допускали таких ошибок, как каталы. Не удивительно, что уже через несколько минут игроки соседних столов начали перебрасываться друг с другом словами, поздравляя друг друга с попаданиями: ведь охотники на простачков, уже клюнули на приманку Киры и Витольда и начали расставлять сети.

Свою партию Петрусик закончил поражением, проиграв с разницей в один шар, и заявил Танюше, что он свое обещание сдержал и, если она хочет еще играть, то пусть себе найдет другого напарника, а он будет отдыхать, наслаждаясь пивом за столиком.

Эта фраза, конечно, не могла ускользнуть от навостренных ушей катал.

- Ребята, а может кто-то из вас составит мне компанию? - кокетливо спросила Кира. - Вы видели мой новый кий? Я просто обязана им сыграть хотя бы еще несколько партий, иначе он на меня обидится, - почти без паузы, протараторила Кира, поглаживая кий рукой.

Ребята переглянулись, не веря своему счастью, - жертва сама идет к ним в руки.

- Играй ты, я уже устал и, пожалуй, отдохну, да и, похоже, эту партию я уже все равно сдал, - сказал один из них другому, и показательно положил на стол пятьдесят долларов.

- Благодарю, - ответил второй и так же показательно стал прятать деньги в нагрудный карман.

"Как дети малые", - подумала Кира.

"Ох, сколько ж я с нее вытрясу сегодня", - подумал катала и они улыбнулись друг другу.

- Татьяна, - представилась Кира тоном выпившей женщины, которая пыталась выглядеть трезвей, и протянула ему руку для рукопожатия.

- Данил, - представился катала и пожал протянутую руку.

"Ага, ты такой же Данил, как я Татьяна", - подумала Кира, улыбаясь во весь рот.

- Татьяна, но вы же согласитесь что играть "без интереса" не интересно?

- Я успела заметить вашу ставку. Без проблем! - ответила Кира. - Петрууусик, ты мне нужен, - кокетливо крикнула она Витольду, который все это время наблюдал за ней и восхищался ее актерской игрой.

- О, как мне знакома это интонация, - пробурчал Петрусик. - Сколько?

- Пятьдесят.

- Держи сотню, полтинника нет.

Петрусик выдал ей деньги, предварительно засветив свой плотно набитый бумажник.

- Сотня! - Татьяна, радостно взмахнула перед лицом Данила купюрой.

- Можно и сотню, - всеми силами пытаясь скрыть свою радость, ответил Данил. - Но раз уж ставка выросла, предлагаю играть сетами по три партии, чтобы исключить случайность.

- Я только "За", - радостно ответила Татьяна.

Игра началась.

Данил играл в бильярд, а Татьяна играла в Данила. Первую партию уверенно выиграла Татьяна. Вторую, с разницей в два шара, выиграл Данил. Третья - решающая партия сета, оказалась за Татьяной с разницей в один шар.

- Ураа! - закричала Татьяна, забив решающий шар. - Дорогой, я заработала деньги! Закажи мне, пожалуйста, еще мохито! Я сегодня в ударе!

- Может тебе уже хватит мохито? - Петрусик изобразил попытку остановить Татьяну от выпивки.

- Я сама знаю, когда мне хватит, - нахмурилась Татьяна.

- Ну, смотри сама, я тебя предупреждал, - ответил Петрусик, и через две минуты принес Татьяне новую порцию.

Конечно, мохито был без алкоголя, но Данил об этом ничего не знал и смотрел на этот бокал так, как будто он был доверху наполнен золотом и несли его, не Татьяне, а ему. Еще бы: ведь в первом сете он вообще не напрягался, и специально проиграл его, чтобы вселить Татьяне веру в легкую победу. Но если Данил играл в пол силы, то Татьяна играла едва ли на десять процентов своих возможностей, и могла добиться того же результата, играя даже одной рукой.

Прежде чем начать второй сет, Данил предложил поднять ставку что, конечно же, было весьма предсказуемым Татьяной.

- Приятно играть с достойным соперником но, несмотря на свое поражение, я бы хотел поднять ставку. Я верю, что смогу реабилитироваться.

- Да, без проблем! - поддержала его Татьяна. - У меня есть двести долларов, а у тебя? Татьяна стала задорно махать купюрами, которые только что выиграла.

- Найдется, - Данил удовлетворенно достал из кармана четыре купюры по пятьдесят долларов и показал их Татьяне.

Второй сет начался. Первая партия и победа с разницей в три шара была за Данилом. Вторая партия была напряженной. Оба соперника очень старались, чтобы партия была напряженной и потому, она просто не могла быть другой. Победа досталась Татьяне.

Данил восхищался своему мастерству, восхищался тому, как он "вел" свою жертву, тому, как он, - мастер слова, жеста и взгляда, - манипулирует этой глупышкой. Третью партию должен был выиграть в упорной борьбе Данил. Он должен был выиграть, и он выиграл! А борьба-то насколько упорная была!

Победа во втором сете была за Данилом, но все знали, что этот сет не последний. Основные надежды Данил возлагал на третий сет. Он мог быть последним, если спонсор его жертвы захочет ее остановить. Ему просто необходимо было поднять ставку как можно выше.

Татьяна сама все сделала за него. Она изобразила азартную злость, залпом допила остатки мохито, и пьяным голосом решительно сказала:

- Я повышаю ставку! Пятьсот! Нет, тысяча!

- Ого! Высоко подняли, - Данил изобразил удивление, пытаясь скрыть радость.

- Боишься?

- Чего уж мне бояться. Такой девушке и не жаль будет даже проиграть, - игриво ответил он.

Начался третий сет. Первая партия снова за Данилом и снова борьба, в которой каждый играл в поддавки. Несмотря на всю уверенность в своих силах, ставка была высока и Данил решил не рисковать и выиграл вторую партию, что означало досрочную победу в сете.

Все было так, как и хотел Данил.

Все было так, как и хотела Татьяна.

Надеясь, все же, еще на одну партию, Данил вопросительно посмотрел на Татьяну.

- Пееетруууусик! - жалобным голосом протяжно заныла Татьяна.

- Даже и не проси! - отрезал Петрусик, делая очередной глоток пива.

- Я сейчас! - шепнула она Данилу и подбежала к своему Петрусику.

Говорили, они не слишком громко, но и не слишком тихо. Данил слышал, как она уговаривает своего спутника, и думал только о том, чтобы тот согласился. Ах, как он хотел выиграть очередную тысячу! Это определенно был его день! Тем временем, Татьяна сказала Петрусику, что готова отказаться от той шубы, которую он ей обещал, а так как это было эквивалентно гораздо большей сумме, то и стребовала она с него всю сумму наличными - пять тысяч долларов.

Подходя к бильярдному столу с пачкой крупных купюр, она чуть не довела Данила до шока от радости. Он не мог сдерживать свою улыбку и уже даже не пытался. Он был уверен, что она будет играть, и был так же уверен, что это будет последняя игра.

- Пять тысяч! - гордо сказала Татьяна.

- Вам, видимо, пришлось чем-то пожертвовать ради такой суммы? - шутливо спросил Данил, который и так все слышал.

- Но ее-то я проигрывать не собираюсь! Я собираюсь выиграть! - в том же тоне ответила ему Татьяна. - Только есть одно "но". Мой Петрусик позволил мне сыграть только одну последнюю партию, но я не думаю, что это тебя остановит. Ведь так?

- Жаль, конечно, что последнюю, но я не против - одну, так одну! - улыбаясь, ответил Данил, не пытаясь скрыть радость.

- Вот и отлично! Только покажи мне такую же сумму! Не то, чтобы я не доверяю, но все же... - и снова безупречно подделанный тон выпившей женщины, которая пыталась выглядеть трезвей.

Данил начал доставать деньги из разных карманов и считать. Увидев, что сумма у него не достаточна, он обратился к своему другу с просьбой одолжить на несколько минут пару тысяч.

- Давай разыграем право первого удара, - предложила Татьяна, когда вся сумма была собрана.

- Это не обязательно! Я уступаю даме право первого удара! - надменно сказал Данил, прекратив изображать из себя простачка.

- Ты уверен? Не пожалеешь потом?

Как Данил мог быть не уверен? Он уже четыре раза видел, как она разбивает шары, и она ни разу не закатывала шар с первого удара. Более того, разбивала она так, что делала при этом около четырех подстав. Он намеренно отдавал ей право первого удара, так как свято верил, что это будет у нее первый и последний удар в партии. Какой все-таки удачный был день!

- Я уверен. Прошу! Разбивай!

- Благодарю, - ответила Татьяна, и стала аккуратно наносить мел на кий.

И вот тут-то у Дани?ла в голове прозвенел первый тревожный звоночек: его противник перестал раскачиваться, взгляд стал сконцентрированный, а на смену обмякшему, опьяневшему телу стоял человек излучающий уверенность.

"Видимо она просто сильно испугалась и пытается собраться", - пытался успокоить себя Данил.

Кира подошла на позицию первого удара и установила биток на стол. Первый удар был самый сложный. Необходимо было забить шар и расставить остальные так, чтобы было легкое очевидное продолжение. Выполнять первый удар с большой силой это очень рискованно, так как в случае промаха все первые легкие шары достаются противнику. Кире нужна была не просто победа - ей нужна была блистательная, безапелляционная победа и потому она даже не задумывалась над тем, чтобы осторожничать.

Прицел... Пятисекундная пауза и мощный удар! Биток разбивает шары и с глухим хлопком влетает в угловую лузу! Шары стали просто идеально для продолжения. Данил побледнел, а Кира перестав быть Татьяной, глядя ему в глаза с каменным выражением лица прокомментировала:

- Надо же какая удача.

Далее Кира на одном дыхании начала загонять шары, исполняя в своей серии, как простые удары, так и удары с оттяжкой, боковые и резанные. Оставался один шар до сухой победы с первого кия. Прежде чем сделать этот последний удар Кира снова посмотрела на своего противника.

Он не был расстроен. Он был подавлен, угнетен и растоптан. Все это время пока он радовался как ребенок, на самом деле его вели на коротком поводке. Он не охотник - он жертва. Его кинули, как последнего лоха, смешали с дерьмом и сейчас надменно рассматривали. Он даже думал кинуться на эту проходимку с кулаками, но неожиданно, в метре от себя, обнаружил Петрусика. Совсем не того подвыпившего Петрусика, который пять минут назад засыпал, и устало сидел за столом, подпирая голову рукой. Перед ним стоял огромный, сильный, бодрый Петрушище, который, скрестив руки на груди, сурово смотрел на него и испепелял взглядом. Ноги у Данила подкосились, и он присел на ближайшую скамью.

Кира повернулась к столу и непринужденно клапштосом положила победный шар в угловую лузу.

- Партия, - сказал Витольд Данилу, намекая на получение выигрыша.

Данил молча, не поднимая опущенной головы, протянул ему деньги.

- Дружище, я, конечно, все понимаю, но ты у меня одолжил деньги на пару минут. Ты точно успеешь отдать? - сказал Данилу его напарник, понимая, что свои деньги сегодня он уже точно не увидит.

- Я отдам, - еле слышно ответил Данил. - Потом.

- Завтра до обеда! - строго сказал его напарник. - И без шуток! Ты меня знаешь.

- Отдам, - почти шепотом ответил Данил, и закрыл лицо руками.

Кира и Витольд были довольны собой. Все прошло идеально. Сила была у них. Их жертва сидела без сил, подумывая о смерти, а они гордо уходили из бильярдной, наслаждаясь победой.

Глава 16

На следующий день после моей встречи с Тори и его друзьями я, как и говорил мне Тори, отправился к нему в ресторан рассматривать стены. Если бы кто-то из моих знакомых узнал чем я занимаюсь, то думаю мне не удалось бы доказать свою вменяемость. Хотя я уже и сам был не уверен насчет своей вменяемости. Я каждые двадцать минут спрашивал сам себя, не сплю ли я, часами рассматривал узоры на стене и боялся, что меня во сне убьет какая-то женщина - это же клинический случай. Но в глубине души я чувствовал, что только сейчас я начинал, действительно, жить и открывать глаза на мир.

В ресторане Тори оставил меня в своей комнате одного в очередной раз, напомнив важность досконального изучения стен. Он сказал мне, что это необходимо для того, чтобы я мог во сне оказаться в этой комнате, где я буду в безопасности. Мне сложно было представить, как мне во сне удастся оказаться в этой комнате, но я послушно делал то, что мне говорил Тори.

Я провел около четырех часов в этой комнате и заметил одну особенность в узоре на стене. Справа от статуи пантеры, вырезы в форме петелек, и кружочков образовывали что-то вроде ломаной дуги, которая при длительном созерцании стала мне напоминать раскол в стене. Это, пожалуй, было единственное место на стене, где вырезы образовывали собой хоть какое-то изображение. Все остальные вырезы были расположены хаотичным образом, больше напоминая собой площадь, вымощенную камнями разнообразной формы и размеров.

Несмотря на то, что я там был один, находиться там столь длительное время было не утомительно. Напротив, я чувствовал себя отлично так, как будто я четыре часа спал, а не ходил кругами по комнате, рассматривая стены, стол, потолок и пол.

Вернувшись вечером домой, я надеялся на еще один осознанный сон и потому решил лечь пораньше. Я обратил внимание на то, что закрыв глаза, я продолжаю видеть узор стен комнаты в ресторане Тори. Видимо именно этого эффекта добивался Тори, когда говорил мне о необходимости изучать стены. Несмотря на это, я проспал до утра, так и не осознав себя во сне. У меня был самый обычный сон, в котором я был в институте на занятиях.

Утром я направился на свою очередную смену в музее. Когда я пришел, Тори уже был на месте. Берни и Ален, собирались уходить, и я успел с ними только поздороваться, а пока я делал обход они уже ушли. Глеба все еще не было, что было не удивительно. Скорее было бы странно, если бы он пришел вовремя.

Осознание того, что являлось действительной причиной работы Тори в музее, заставляло меня заново давать оценку его действиям. Он был идеальный охранник, мотивацией для работы которого был он сам.

Воспользовавшись отсутствием Глеба, я попросил Тори рассказать, что он имел в виду, когда говорил о том, что изучает экспонаты в музее. Тори меня отвел к одному экспонату. Это был железный, обезображенный временем, гвоздь. Возраст этого гвоздя оценивается в 360-408 миллионов лет. Он был обнаружен в процессе очищения камня от неровностей, для последующей отделки. И именно благодаря камню, в котором он находился, специалисты смогли определить его возраст так, как никаким способом вогнать гвоздь внутрь камня, с целью фальсификации, технически невозможно. Тори напомнил мне, что если верить сегодняшним историкам, использующим уже отфильтрованные знания, то человек научился выплавлять железо лишь в первом тысячелетии до нашей эры. А 360-408 миллионов лет назад, якобы, не было не только гвоздей, не только людей, но даже любых млекопитающих.

После этого Тори отвел меня еще к одному экспонату. Это был тёмно-серый камень, с достаточно аккуратными краями, которые очевидно, что специально обрабатывались. Сам камень был размером около полуметра в длину и раза в два меньше в ширину, толщина же его была около десяти сантиметров. На его поверхности были начерчены линии, которые образовывали совершенные ромбы, и в центре каждого ромба отчетливо было видно изображение лица человека. Лоб изображенного человека имел индивидуальную, хорошо выраженную особенность - небольшое углубление, которая на каждом рисунке повторялась. Тори рассказал мне, что этот камень был найден в апреле 1897 года, в шахте Лехигх, близ города Вебстер Йова. По оценке специалистов, данный камень был создан 320-360 миллионов лет назад. Все это наводило на мысли о существовании на Земле какой-то разумной цивилизации триста-четыреста миллионов лет назад.

После этой мини-экскурсии от Тори, мы занялись выполнением своих должностных обязанностей: наблюдением за посетителями и обходами.

Глеб появился на работе после десяти часов, занявшись своим обычным делом - игрой на планшете. Мало того, что Глеб мне был неприятен как человек, так еще и своим присутствием он мне мешал свободно общаться с Тори. А мне хотелось поговорить с Тори по теме его доклада и самое главное спросить, почему он меня не пригласил на этот семинар.

Несмотря на то, что я виделся с ним после семинара несколько раз, мне так и не удалось поговорить на эту тему.

В этот день посетителей музея было больше чем обычно за счет групп школьников, или как их называл Тори - варваров, которых организованно приводили учителя. Основное время до обеда мы проводили в обходах. Мы - это я и Тори. Глеб же играл в компьютерные игрушки, время от времени выбегая на перекур. Я намеренно при обходе не заходил на этаж, за который был ответственный Глеб, в надежде, что там что-то произойдет и ему начальник сделает выговор. Но там ничего не происходило, и все шло своим чередом. От этого у меня складывалось впечатление, что мы с Тори, действительно, занимаемся бесполезным делом, так как результат у нас с Глебом был одинаковым, при совершенно различных трудозатратах.

Перед обедом мы все втроем встретились на базе. Когда я заходил, я увидел, как Глеб копошится в шкафчике, где хранится чай и кофе всех сотрудников.

По внутреннему соглашению коллектива у нас было принято, что каждый сотрудник хранил в общем шкафу свой чай или кофе и, соответственно, пользовался своим. Приносил ли Глеб туда что-то свое я, наверняка, не знал, но был практически уверен, что он нагло пользовался чужим. Я не ошибся, так как сев на диван увидел, что Глеб по очереди берет разные банки и нюхает содержимое.

Тори, сидевший до этого за своим ноутбуком, встал и подошел к Глебу, который как раз начал тянуться к банке, в которой Тори хранил свой чай. Резким движением Тори схватил его за запястье и отодвинул его руку от банки.

- Это, - Тори взял свою банку, и поднес к носу Глеба. - Мой чай.

Тори выдержал паузу, сурово глядя на Глеба.

- Если ты без спросу будешь брать мой чай, вынюхивать его и уж, тем более, заваривать, то ты можешь заболеть переломом пальцев.

Глеб растерянно посмотрел на Тори.

- Да, я хотел всего лишь угоститься разок каким-нибудь напитком.

- А тебя папа не учил спрашивать разрешения, когда хочешь взять что-то чужое?

Глеб скорчил недовольную рожу, как будто Тори ему говорил несуразный бред.

- Можно я заварю себе твой чай? - спросил Глеб, тоном одолжения.

- Нет! - почти без паузы ответил Тори.

Он спокойно поставил свою банку на полку в шкафчик, и вернулся на свое место к ноутбуку.

Глеб ошарашенно смотрел на Тори. Последние три дня, пока у нас с Тори были выходные дни, он без зазрения совести пользовался чужим, и никто ему не делал замечаний. А сейчас вдруг ему начали указывать, что можно, а что нельзя.

- Может, ты меня угостишь чем-нибудь? - спросил он меня тоном, как будто я ему должен был сто миллионов.

Я подошел к шкафчику, где стоял Глеб, достал оттуда свой кофе.

- Угощайся, - я протянул ему банку. - Но, вообще-то, у нас принято, что каждый приносит сюда свое и пользуется своим.

Глеб начал насыпать кофе в чашку. Это была чашка Аллена Таркинса. Почти за неделю работы, он даже не удосужился принести свою посуду.

- Что у вас еще принято того чего я не знаю?

- Еще у нас принято работать, - грубо ответил я, сразу пожалев о сказанном, так как на самом деле я не планировал провоцировать его, и начинать с ним открытую вражду.

Но я сказал то, что сказал и это, конечно, зацепило Глеба.

- А я, по-твоему, не работаю? - вызывающим тоном ответил он мне и выставил вперед свою худощавую грудь. - По-моему, результат моей работы не хуже чем у тебя. А если тебе нравится бегать по этажам как собака, то это твое дело!

Я почувствовал прилив гнева и уже ясно видел, как наношу ему прямой удар кулаком в солнечное сплетение. Еще мгновение и я бы это сделал, но Тори меня опередил. Я даже не заметил, как Тори успел встать из-за стола, но, буквально, за доли секунды перед тем как я бы ударил Глеба, он схватил его одной рукой за шиворот и выкинул с базы, как котенка. После того как двери закрылись автодоводчиком, Тори подошел ко мне.

- Учись контролировать свои эмоции, - сухо сказал он. - Рано тебе еще лишаться своего первого места работы, да еще и по статье.

- Но он же сам напрашивается! - возразил я.

- То, что он напрашивается, это его проблемы! А то, что ты неконтролируемо расплескиваешь свои эмоции - это твои! Следи за собой! - резко ответил мне Тори.

Глеб, сразу не вернулся на базу. Пока мы разговаривали с Тори, я даже не успел заметить, куда он пропал. Я предполагал, что через пять минут он вернется сюда со своим отцом. Но он не вернулся ни через пять минут, ни через десять, ни через час. Я уже начал думать, что он вообще не вернется, но тут были все его вещи, и вряд ли он оставил бы их здесь до завтра.

Глеб появился в дверях около пяти часов вечера. Мы с Тори как раз оба были на базе. Я заваривал себе кофе, а Тори, закрыв глаза, отдыхал на диване в сидячем положении, скрестив руки на затылке. Как ни странно, Глеб был один, без папы. Он прошел в комнату. Я смотрел на него в ожидании того, что он нам скажет. Тори открыл глаза и тоже посмотрел на вошедшего.

- Ребята, я был не прав, - смущенно протянул Глеб.

Я был удивлен. Неужели Глеб раскаивается и осознает свою вину?

- Не мое это работать тут, - добавил он. - Вот я психую и веду себя так, чтобы на меня хоть кто-то пожаловался и мой отец понял, что мне здесь не место. Но кроме вас, на меня вообще никто не реагирует, остальные вообще боятся мне даже слово сказать потому, что думают, что я сразу пожалуюсь папе.

Похоже, что Глеб раскаивался и шел на открытый диалог.

- А почему бы тебе просто не поговорить со своим папой? - удивленно спросил я.

- Ты плохо его знаешь. Если он что-то решил, то спорить бесполезно, - ответил Глеб и добавил. - Так что? Мир?

Глеб протянул мне руку для рукопожатия.

- Мир, - ответил я и пожал ему руку.

Глеб подошел к Тори и протянул руку ему. Тори пожал ему руку и сказал:

- С возвращением в ряды нормальных людей.

- А чем бы ты действительно хотел заниматься по жизни? - спросил я его участливо, сделав глоток кофе.

- Ну, я еще точно не решил.

- Вот оттого, что у тебя нет своего решения, то за тебя отец и решил. Как только ты сам решишь чего ты хочешь, и будешь идти в этом направлении, ты перестанешь заниматься делом, которое тебе неприятно, - заметил Тори.

Глеб задумался над словами Тори и присел на диван.

- Возможно, так и есть. Но я точно знаю, что я человек творческий и всякие инструкции, методики и правила - это не по мне. Ведь любое правило - ограничение. Гениальное - это что-то новое, которое выходит за рамки правил.

Мне не очень хотелось философствовать с Глебом, который явно страдал юношеским максимализмом, но рациональное зерно в его словах было. Я начал испытывать даже жалость к нему.

- А как ты считаешь, в чем ты гениален? - спросил его я.

- Ну, гений он ведь гениален во всем! - надменно ответил он.

Но сразу же смягчился в лице, рассмеялся и добавил:

- Да, шучу я. Я сейчас заканчиваю университет технологий и дизайна. Мне интересно было бы поработать модельером одежды, но я пока не уверен.

- А как же ты можешь стать уверенным, если даже не пробуешь? - спросил его Тори.

- Не могу же я вот так просто прийти к модельеру и сказать, что я хочу создавать новые модели одежды!

- Почему не можешь?

- Потому что никто меня не возьмет работу, пока я еще даже не получил диплом.

- Ааа, теперь понятно. Ну, тогда работай с нами в музее и наслаждайся, - с иронией ответил Тори и пересел в свое кресло за ноутбук.

Наступила пауза в диалоге, которую первую нарушил Тори:

- Запомни, Глеб, и ты, кстати, Николас тоже - человек никогда не стоит на своем пути. Он либо приближается к своим целям и мечтам, либо отдаляется от них. Если вам кажется, что вы остановились - задумайтесь. Вероятнее всего, вы двигаетесь в другом направлении.

Мы с Глебом ничего не ответили, но оба погрузились в размышления о том, двигаемся ли мы по направлению к своим мечтам или удаляемся от них. Я понял, что у меня-то и настоящей мечты нет. Я хотел какого-то эфемерного счастья, которое выражалось в том, что я хотел завести семью, иметь любимое дело и финансовое благосостояние. Но ничего конкретного я сильно не желал. В детстве я мечтал стать известным спортсменом и представлял, как выступаю на международных соревнованиях различных видов спорта, но, в действительности, серьезно не занимался ни одним из видов.

С тех пор ничего не изменилось: сейчас я представлял себе любимую жену и замечательных детей, но ничего не делал, чтобы реализовать это. Я представлял, что буду очень успешным бизнесменом, но сам ходил на работу в музей и работал от звонка до звонка. Я представлял себя богачом, у которого главная проблема - решить, куда потратить деньги, но я абсолютно никак не думал над тем, как увеличить свое благосостояние.

В шесть часов вечера Глеб попрощался с нами и ушел. Как обычно это бывает, мы с Тори остались в музее одни, закрыли все двери и включили сигнализацию. Наконец-то, пришло время поговорить с Тори на темы, которые были не для посторонних ушей.

- Тори, я все хотел поговорить с тобой по той теме, что ты рассказывал на семинаре, - начал я. - Вот ты говорил...

- Стоп, - перебил меня Тори. - Все что я там говорил, не имеет никакого значения. Это просто слова. Единственная цель, которую я преследовал там, это подтолкнуть человека к действию - к совершенствованию себя и всего, что его окружает. До тех пор пока человек сам не осознает эволюцию, все слова будут просто пустым звуком. Временами забавным, увлекательным, но все же звуком. Если мне на том семинаре удалось подтолкнуть к осознанию хотя бы одного человека, то значит, я не зря там выступал.

- Допустим, - ответил я, немного подумав. - Но, в таком случае, мне, тем более, не понятно, почему ты меня не пригласил на тот семинар?

- Но ты же там был. Что тебя смущает?

- Я там оказался совершенно случайно! Мне днем возле перехода дали листовку, в которой я и прочел об этом семинаре. И то, что я решил туда пойти, тоже было совершенно случайно!

- Николас, забудь это слово "случайно". Если тебе что-то кажется случайным, то просто-напросто ты не видишь закономерности! И иначе быть не может.

- Ты хочешь сказать, что ты знал, что я там буду?

- Да. Я был в этом уверен. Я не знал, какие именно обстоятельства тебя заставят там оказаться, но то, что ты там будешь, я знал.

- Но как?! - непонимающе воскликнул я.

- Считай, что это интуиция.

- Ты не зря выступал на семинаре, - ответил я спустя пять минут после последних слов Тори.

Тори ничего не ответил и продолжал работать за своим ноутбуком.

До утра мы с Тори говорили мало. Тори напомнил мне о необходимости практиковать сновидения и о том, что нужно делать, если меня там найдет Кира. Когда я спросил его, как она может меня там найти, он сказал, что ей это сделать нетрудно, если она знает, где именно я засыпаю. Больше всего меня напугало то, что Тори сказал, что, скорее всего Кира, уже знает, где я живу, и может в сновидении наведываться ко мне в квартиру.

Утром после окончания смены я не отправился домой, как обычно, а по рекомендации Тори поехал в его комнату в ресторане. Тори оставил меня там самого и сказал, что если мне захочется спать, то будет очень даже хорошо, если я усну прямо там. Примерно через полчаса созерцания стен, я решил, что поспать после смены мне, действительно, надо, что, собственно, я и сделал, составив вместе все четыре скамейки, которые стояли у стола.

Глава 17

В ресторане я проспал около часа и понял, что без мягкой подушки выспаться мне все равно не удастся. Я вышел из комнаты и нашел Тори за одним из столов ресторана в общем зале. Он пил свой любимый чай шу-пуер и читал какой-то документ. Несмотря на то, что в ресторане у него был отдельный кабинет, я обратил внимание, что Тори предпочитает сидеть в общем зале. С одной стороны, своим присутствием он стимулировал сотрудников ресторана не расслабляться, а, с другой стороны, имел возможность быть среди людей, а не отшельничать в своем кабинете.

Я сообщил Тори, что поеду спать домой, так как на жестких скамейках мне все равно это не удается. Тори сравнил меня с принцессой на горошине, но задерживать не стал и я, попрощавшись, вышел из ресторана. Не прошел я и несколько десятков метров в сторону ближайшей станции метро, как меня догнал тонированный джип, откуда, опустив боковое стекло, выглянула молоденькая девушка и спросила у меня дорогу до ипподрома. Где находился ипподром, я отлично знал, так как он находился в десяти минутах ходьбы от моего дома. Я попытался объяснить ей дорогу на пальцах, но понял, что находимся слишком далеко от ипподрома. И тогда я совершил роковую ошибку. Я с детства знал, что садиться в автомобиль к незнакомым людям нельзя ни под каким предлогом и если бы мне кто-то сказал, что однажды я, будучи в здравом рассудке, сяду в черный тонированный джип, то я бы просто рассмеялся ему в лицо.

- А почему бы, мне самому Вам не показать дорогу? Мне тоже как раз туда надо! - игриво сказал я девушке за рулем.

Трудно сказать, что мной двигало, когда я говорил эту фразу. Но тогда мне, действительно, казалось, что это отличный вариант - доехать до дома с комфортом, и познакомиться с милой девушкой на дорогом автомобиле. Девушка охотно согласилась взять меня проводником, но сказала, что на переднем сиденье у нее навалено кучу вещей и предложила мне сесть сзади. Меня это ничуть не насторожило, хотя и должно было.

Дальше события развивались стремительно быстро. Не успел я закрыть за собой дверцу, как сразу же за мной сел крупных размеров мужчина и резким движением приложил к моему лицу тряпку с каким-то веществом, от которого у меня сразу потемнело в глазах, и я потерял сознание.

Кира и Витольд, заманили меня в ловушку с такой легкостью, что им могли бы позавидовать самые крутые голливудские герои.

Очнулся я, когда автомобиль куда-то несся на высокой скорости. Руки у меня были связаны, а на глазах была темная повязка, через которую едва проходил свет. Я не видел, куда меня везут, но по монотонному движению автомобиля я понимал, что едем мы уже далеко за городом.

- Что вам от меня надо?! Куда вы меня везете?! - возмущенно воскликнул я, пытаясь скрыть свой страх.

- Нам нужны твои органы, - басом ответил Витольд, который все так же сидел на заднем сидении рядом со мной.

В ответ на эту реплику Кира расхохоталась, но мне было не до смеху. Я был уверен, что это Кира и Витольд, о которых меня предупреждал Тори, но от этого понимания легче не становилось. Задавать какие либо вопросы было бесполезно. Я знал, что им нужен жертвенный нож Майя, но где его хранит Тори, я не знал и даже если бы они меня пытали, я бы все равно им ничего не мог бы сказать, хотя возможно в такой ситуации и сделал бы это.

Я вспоминал, как попал в их ловушку и в глубине души надеялся на то, что Тори видел, как я сел в автомобиль. Он сидел за столиком возле окна, а я тогда только отошел от ресторана и если бы он смотрел мне вслед, то, наверняка, видел бы как я садился в этот джип. Если Тори этого не видел, то я даже не представлял, на что мне еще можно было надеяться. Домашние меня хватятся только к позднему вечеру, так как раньше они просто не поймут, что со мной что-то случилось. Да и толку, что они меня хватятся, если они даже не представляют, кто мог меня похитить и где меня искать.

Я был рад тому, что успел сходить в туалет перед выходом из ресторана, потому как ехали мы очень долго, и для полного моего фиаско мне не хватало только обмочить штаны.

Мы приехали на место назначения уже глубокой ночью. Витольд вывел меня из автомобиля, и крепко держа за предплечье, завел в какое-то помещение. По дороге до помещения, я успел обратить внимание на воздух, который там был. Это был очень свежий воздух с едва уловимым ароматом хвои. Мы зашли в помещение и начали спускаться по ступенькам вниз, похоже, в подвал. Только после того, как за нами захлопнулась дверь, с моих глаз наконец-то сняли повязку и я смог рассмотреть своих похитителей. Сейчас, в полумраке подвала я поверить не мог, что эту женщину я мог принять за молодую девушку. Нет, она не выглядела старой, но если бы мне сказали сравнить возраст той девушки за рулем и этой женщины, то я бы сказал что их разница около пятнадцати лет. Витольд при этом выглядел, так как я его и запомнил в то мгновение, когда он усыпил меня снотворным.

Оставшись один в запертом подвале, я осмотрелся в своем временном, как я надеялся, жилище. Здесь все напоминало камеру для заключенного: решетка на маленьком окне под потолком, деревянная полка для отдыха и дырка в полу, выполняющая роль туалета. Судя по исцарапанным стенам и полке, я понимал, что я не первый "почетный" гость в этой гостинице и от этого было еще страшнее.

На мое удивление, через десять минут Витольд принес мне еду и питье. Мои руки оставались связанными, и я попросил хотя бы ослабить веревку. И снова неожиданное поведение со стороны Витольда: он не просто ослабил веревку, а снял ее совсем. Несмотря, на то, что он, очевидно, был физически сильнее меня, все же для него это был риск, хоть и не большой. Я не мог понять, зачем он это сделал, ведь с развязанными руками я был намного опасней, но был рад тому, что, по крайней мере, пытать меня не собираются.

Витольд ушел, оставив меня одного. Еда на вид была вполне съедобная: самый обычный ржаной хлеб и шесть сосисок. Если бы они хотели меня убить, то вряд ли бы решили отравить меня и потому я решил, что подкрепиться мне явно не помешает. А вот напиток меня насторожил - литр пива в пластиковой бутылке. Сомневаюсь, что у них не было простой воды или они хотели меня побаловать пивком. Наиболее вероятно, что я им нужен был выпивший, и они надеялись, что я, будучи в стрессовом состоянии, наверняка вылакаю все до дна. Я решил что, надо им подыграть и потому сделал два глотка пива для запаха, немного разлил на поднос и, для пущей убедительности, пару капель брызнул себе на рубашку. Все остальное пиво я благополучно вылил в дыру на полу.

Я присел на полку, которая служила кроватью и начал мысленно рассуждать, пытаясь трезво оценить ситуацию, в которой я оказался. Меня выкрали двое колдунов и спрятали где-то далеко от города. Судя по времени, которое мы провели в дороге, мы находились километров за пятьсот от города, не меньше. Границу мы не пересекали, так как больших остановок мы не делали, да и провезти связанного человека и с повязкой на глазах через посты нереально даже для этих колдунов. Я попытался выглянуть в окно, чтобы попытаться рассмотреть, что там снаружи, но было слишком темно, чтобы увидеть хоть что-нибудь кроме звезд, которые в эту ночь были очень яркие. Я знал, что надо моим похитителям, и знал, у кого они будут это требовать, но меня это совсем не успокаивало, потому как я хорошо помнил, что Тори ясно дал понять, что нож он отдаст только через свой труп.

Я начал мысленно рассуждать, что бы мне посоветовал Тори в такой ситуации и пришел к выводу, что я должен осознать себя во сне, потом каким-то чудом найти его комнату в ресторане, которую я так долго изучал и встретится там с Тори. Задача казалась архисложной, но я находился в такой ситуации, что на одной чаше весов стояло выполнение этой задачи, а на другой моя жизнь. Другого варианта спасения я не видел, хотя и этот вариант был притянут мной "за уши", так как, во-первых, Тори мог еще и не знать, что меня похитили, во-вторых, даже если бы мне удалось с ним встретиться в сновидении то, что делать дальше я вообще не представлял потому, что рассказать ему, где меня держат я не мог, так как и сам этого не знал.

Прежде чем я лег, чтобы попытаться уснуть, ко мне снова наведался Витольд. Перед тем как зайти ко мне в комнату, он постоял в проеме двери видимо, оценивая мой настрой, опасаясь, что я могу попытаться наброситься на него. Увидев, что я тихо-мирно сижу на полке, он вошел, молча забрал поднос и пустую бутылку из-под пива, и удалился. Я понял, что сегодня больше меня беспокоить не будут и начал попытки уснуть, с желанием сохранить осознанность.

- Не нравится мне его поведение, - сказал Витольд Кире, вернувшись с подносом.

- Чем именно? Я думаю все отлично. Сидит он себе тихо и не рыпается, - ответила Кира.

- В том то и дело, что слишком уж тихо и слишком уж не рыпается! Ну, представь: молодого крепкого парня похищают и с завязанными глазами увозят в неизвестном направлении, где садят под замок в подвал. А он даже слова кривого нам не сказал, не говоря уже о том, чтобы попытаться одолеть меня, а ведь я ему даже руки развязал! Он сидит, как удав спокойный, и только таращится на меня.

- Может он просто в шоке и так напуган, что боится сделать лишнее движение?

- Это исключено, - почти мгновенно парировал Витольд. - Он абсолютно не пил пива, а только побрызгал себе на рубашку и вот на поднос. Он слишком трезво рассуждает и даже пытается нас перехитрить. Не нравится мне все это.

- Ничего. Он все равно скоро уснет, и тогда уж я возьму дело в свои руки. Я уверена, что с легкостью заставлю его в сновидении отвести меня к Беланскому и тогда уж я с этим наглецом поквитаюсь, да и нож он мне сам потом принесет на блюдечке.

Глава 18

Тори Беланский закончил свою трапезу в ресторане, закончил работу с документами ресторана и сидел глядя в окно. Он четко осознавал, что пришел тот день, к которому он так долго готовился. Все шло по плану, который был им задуман еще месяц назад. Он еще раз прокрутил в голове все детали и возможные варианты развития событий и сейчас, как никогда, был полон решимости. Он достал из кармана мобильный телефон и, выбрав контакт из списка, нажал кнопку вызова.

- Саша, это случится сегодня. Жду вас с Элен в десять вечера.

- Понял, - ответил Александр и сбросил звонок.

В условленное время Элен, Александр и Тори были в комнате ресторана. Тори предупредил персонал ресторана, чтобы их никто не беспокоил, и что они будут находиться в комнате до утра. Персонал ресторана уже такому не удивлялся, так как это был уже не первый раз, когда Тори проводил ночь со своими друзьями в ресторане. Хотя всем было очень интересно, чем же они там занимается всю ночь, никто не осмеливался совать нос в его дела. Так однажды одна официантка была уволена только за то, что постучала в дверь в одну из таких ночей, чтобы узнать все ли у них в порядке.

- Рисковый же ты парень, Тори, - сказала Элен, когда Тори запер дверь на ключ. - Отдать в руки противника своего же ученика!

- В той или иной степени мы всегда рискуем, принимая решение, - серьезно ответил Тори.

- Думаю, около полуночи они будут на месте, и где-то около часу-двух ночи можно ждать гостя, - добавил Тори.

Он положил на стол сверток ткани, из которого неспешно, с особой аккуратностью, начал вынимать жертвенный нож Майя. Элен молча достала свой сверток и, также аккуратно, извлекла из него свой металлический амулет.

У каждого из троих был свой каримат ручной работы, который они всегда использовали, когда ночевали в комнате у Тори. По плану Тори они должны были собраться в сновидении в этой комнате и ждать тут Николаса Паркера, который потом отвел бы их в самое логово врагов. Самое слабое место в этом плане был ученик, который, практически, не имел практики осознанных сновидений, и который еще ни разу не находил комнату Тори в сновидении. Александр считал полным безрассудством, надеяться на то, что ученик, который только раз себя осознал в сновидении, сможет выполнить задумку Тори. Но сейчас было не время спорить и менять план. Согласившись на этот план еще при обсуждении, Александр теперь готов был сделать все, что от него зависело.

Перед тем как лечь спать все трое два часа провели, созерцая стены комнаты. Около полуночи Тори приглушил свет, и они легли на свои кариматы, каждый вдоль своей стены. Первую стадию плана они выполнили без особого труда. Все трое смогли освободить свое сознание от тела и молча сели за стол в ожидании Николаса Паркера. Их тела по-прежнему лежали вдоль стен и мирно спали.

Тори понимал, что они могли так просидеть всю ночь и так никого и не дождаться. Вероятность того, что Николас догадается прийти в сновидении в эту комнату и, что у него это получится, была не велика. Но она была не нулевая. Если у Николаса ничего не получится и он погибнет, то сам Тори тоже долго не проживет, так как он принял ответственность за жизнь своего ученика. Выбор был сделан и как бы не утомительно было бездействовать, сейчас было время ждать. Ожидание тоже действие, к тому же далеко не самое простое действие, которое при неправильном настрое отнимает огромное количество сил. Сил, каждая капля которых, нужна для битвы.

Как и предполагал Тори, около двух часов ночи я буквально ввалился в комнату, где меня ждали друзья. При этом объяснить себе как я там оказался я не мог. Темнота, падение в пропасть и я каким-то чудом оказался в комнате. Я сидел на полу и таращился, то на троицу которая меня ждала за столом, то на их тела, которые спали на кариматах вдоль стен.

Дав немного времени мне прийти в себя, Тори встал и подошел ко мне.

- Молодец, Николас, - сказал Тори и протянул мне руку, чтобы помочь подняться. И хотя я хорошо помнил, что мои движения в этом мире зависят не от мышц, его прикосновение позволило мне оказаться на ногах не вставая.

- Они меня посадили в подвал в каком-то доме, но я не знаю где это, меня везли с завязанными глазами! - выпалил я.

- Спокойно! Не паникуй, - строго сказал Тори. - Сейчас мы все вместе возьмемся за руки, и ты отведешь нас в тот подвал.

- Как отведу? - удивленно спросил я. - Я же говорю, что я не знаю где он!

- Ты, наверняка, видел этот раскол на стене, - ответил Тори, указывая на ломаную дугу справа от статуи пантеры.

- Да, видел.

- Это, в некотором роде, двери. Твоя задача представить свой подвал и потом нырнуть в этот раскол. Дальше действовать будем мы.

Я увидел, как Тори взял со стола какой-то яркий светящийся предмет и узнал в нем жертвенный нож Майя. Тори взял в правую руку нож, а левой рукой держал меня за правую. Мою левую руку держал Александр, а Элен, соответственно, стояла слева, держа в одной руке свой амулет, а во второй левую руку Александра.

Я почувствовал дрожь в теле, как будто через него пропускали электрический ток. Я так же обратил внимание на то, что мое тело во сне сильно отличалось от тел моих друзей. Оно было мягким и тяжелым, в то время как все остальные выглядели намного легче и грациознее.

- Все готовы? - спросил Тори.

- Да, - ответил Александр.

- Да, - ответила Элен.

- Николас, вперед! - скомандовал Тори.

И я прыгнул в раскол на стене...

Несмотря на ожидание оказаться в подвале, где меня держали, мы все вчетвером оказались на опушке какого-то леса, где было по колено снега, и шла жуткая метель.

- Николас! - прокричал Тори, пытаясь перекричать метель. - Сосредоточься на подвале! Вспомни какую-то деталь оттуда, что-то особенное!

- Я пытаюсь! Но как теперь туда прыгнуть?! Дверей то нет! - прокричал я в ответ.

- Ныряй лицом в снег! Через пару секунд подними голову! И думай о подвале!

Я моментально среагировал на команду Тори и опустил голову в снег, ощутив обжигающий холод. Вследствие острой боли от колкого снега на лице, я почувствовал, что начинаю терять контроль над своим телом и картинка начала расплываться. Я резко поднял голову из снега и контроль начал возвращаться. Мне, действительно, удалось переместиться с того места, где мы были, но теперь все мы оказались на берегу довольно широкой горной реки.

- Николас, я не пойму, тебе доставляет удовольствие окунать голову в холод? - с насмешкой, спросила Элен намекая на то, что мне теперь придется опускать голову в холодную воду горной реки. Все втроем начали улыбаться, глядя на перепуганного меня.

- У меня ничего не получится, - грустно ответил я.

- Получится! - безапелляционно сказал Тори. - Опиши мне тот подвал, где тебя держат. Расскажи все детали, которые помнишь.

- Металлическая дверь серого цвета, - начал я. - Серые поцарапанные стены, деревянная полка, под потолком небольшое окно с решеткой...

В этом месте мой рассказ был грубо прерван моими спутниками, которые, не говоря друг другу ни слова, резко рванули меня с места и окунули с головой в реку. Картина перед моими глазами начала быстро темнеть.

- Он теряет контроль! Тянем вверх! - скомандовал Тори.

Я приложил волевое усилие, чтобы вернуть контроль над сном и картинка снова стабилизировалась. Мне все-таки удалось оказаться в подвале, но радоваться этому событию было некогда потому что, прямо передо мной, буквально, на расстоянии двух метров, стояла Кира. В правой руке у нее был амулет, который излучал свет похожий на свечение жертвенного ножа и амулета Элен. По левую руку от Киры стоял Витольд.

Долгожданная встреча противников была, как обычно, неожиданная. Кира и Витольд представляли себе эту встречу при других обстоятельствах и не в таком составе.

Напротив них стояло четверо сновидящих. Хотя нет - трое. Я здесь был подобен комару в бою титанов, но от этого им было не легче. К их сожалению, они оказались не атакующими, а атакуемыми. Трудно было не узнать в руке Тори жертвенный нож Майя и, конечно же, Кира его узнала.

Первым бросился в бой Александр, который кинулся на Витольда и они вдвоем отлетели к стене. Кира направила в спину Александру свой амулет и из него вырвался луч зеленого света. Буквально на мгновение раньше, Элен успела поставить перед Александром защитный экран своим амулетом, и луч Киры был поглощён. В этот момент Витольд, оправившись от первого удара Александра, силой повалил своего противника на пол и начал душить руками. Тело Александра начало тускнеть и я ощутил, что еще немного и Витольд его удавит. Я со всех сил бросился на спину Витольда, чтобы скинуть его с Александра, но от соприкосновения с Витольдом улетел как мячик пинг-понга и меня начало бросать от стены к стене, при этом абсолютно дезориентировав в пространстве.

Когда, мое тело, наконец, остановилось, зависнув под потолком, я увидел, что Витольд стоял на коленях держась за горло, из которого вытекал, растворяясь в пространстве, зеленоватый свет. Рядом с ним стоял Тори, который уже поднял нож в сторону Киры. Александр отползал под защиту к Элен, все еще имея очень тусклое тело, которое теперь по своей структуре было очень похоже на мое тело.

Глядя на Витольда, из которого вытекала сила, Кира издала вопль невероятной силы, от которого картинка перед моими глазами начала быстро темнеть. Последнее что я увидел это то, как Кира убегала, предварительно поставив своим амулетом щит, но Тори подобно молнии летел ей в спину, выставив руку с ножом вперед, и разорвал ее щит, так как будто он был из бумаги.

Глава 19

Я проснулся в очень возбужденном состоянии, когда уже начинало светать. Еще бы! Ведь я стал свидетелем сражения во сне. Я до сих пор до конца не осознавал, насколько было реально то, что происходило во сне. Единственное в чем я был уверен, так это в том, что это был не обычный сон и все кто в нем присутствовали, действительно, были людьми со своим разумом, а не плодом моего воображения. До этого момента я еще, более-менее, контролировал свой страх, но теперь чувствовал, что начинаю паниковать. Что теперь ожидать от своих похитителей? Что сейчас с ними после этого сновидения? Успел ли Тори достать Киру, или ей удалось убежать?

Я подошел к окну и попробовал решетку на прочность. Пытаться ее сломать было бесполезно. Тем более, сейчас я видел, что решетка была не только внутри, но еще и снаружи. В этот момент я услышал за дверью ругань Витольда и приближающиеся шаги. Ко мне пришло четкое понимание, что Витольд очень зол и шел расправиться со мной. Я встал посреди комнаты, готовясь сражаться за свою жизнь до последнего вдоха. Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился Витольд с бейсбольной битой в руке. Страх от приближающейся расправы длился недолго и сменился уверенностью в себе, как только я увидел состояние Витольда - он едва стоял на ногах, опираясь на косяк двери.

- Ах ты, гадёныш! Думаешь, тебе это просто так сойдет с рук? - прохрипел Витольд, таким голосом как будто ему действительно полоснули ножом по горлу.

Он замахнулся битой и шагнул в мою сторону. Я легко отпрыгнул в сторону и увернулся от удара, оказавшись к выходу ближе, чем Витольд. Бежать к выходу? Драться с Витольдом? Не понятно, где была Кира и с каким оружием она могла прийти, поэтому задерживаться здесь не стоило. За доли секунды я принял решение и уже выбегал по ступенькам наверх, слыша позади себя ругань Витольда.

Поднявшись на первый этаж, я рванул к выходу, но дверь оказалась заперта на замок, который можно было открыть только ключом. К моему глубокому разочарованию, на окнах первого этажа были решетки. Снова паника! Витольд поднимался по ступенькам наверх, и времени искать ключ не было. Я побежал по ступенькам на второй этаж в надежде, что на втором этаже окна не были зарешечены. Поднявшись по ступенькам, я оказался в коридоре, где увидел три запертые двери. Мне очень не хотелось наткнуться на Киру и я на секунду остановился, выбирая в какую комнату мне бежать дальше. В этот момент дальние двери в конце коридора открылись, и на пороге появилась Кира с пистолетом в руках. Она так же, как Витольд, едва стояла на ногах, но чтобы нажать на курок пистолета большой силы не надо и я, не дожидаясь выстрела, кинулся к ближайшей двери и почувствовал, как мое сердце едва не выпрыгнуло из груди - дверь была заперта! Боковым зрением я заметил, как Кира направила пистолет на меня и, среагировав, резко присел. Оглушительный гром от выстрела внутри помещения, и следующие бесконечные доли секунды я провел в попытке понять на каком я свете. Кира промахнулась! Отдача от выстрела заставила ее потерять равновесие, и она снова начала собираться с силами, чтобы поднять тяжелый пистолет и выстрелить в меня еще раз.

К этому времени Витольд уже успел добраться до подножья лестницы, которая вела на второй этаж. Пути отхода были перекрыты, и я бросился ко второй двери в надежде, что она окажется открытой. В этот момент, моя жизнь зависела от того закрыл ли кто-то из них эту дверь или нет. Я всем телом навалился на ручку и надавил плечом на дверь с такой силой, что готов был сломать эту чертову дверь, даже если бы она была из титана. Дверь оказалась не заперта, и я кубарем ввалился в комнату. Тут же вскочив на ноги, я бросился к окну. Благо решетки на окне не было, но из-за моих панических действий ручка никак не хотела поддаваться. Я обернулся и увидел, как Кира уже добралась до дверей и поднимала пистолет в мою сторону. Я схватил первое, что попалось под руку, а это оказалась, довольно увесистая ваза, и запустил в Киру. Это позволило мне выиграть несколько секунд, и я бросился запирать дверь на замок изнутри. Снова оглушающий гром от выстрелов. Кира стреляла в замок двери. В один прыжок я снова оказался у окна, прикладывая все усилия, чтобы его открыть, и мне это удалось. Еще выстрел! Я услышал, как Витольд налегает всем весом своего тела, чтобы сломать дверь, но я уже не смотрел в их сторону - я уже летел со второго этажа, даже не посмотрев предварительно, куда я буду приземляться.

Приземлился я на кусты, которые изрядно поцарапали мои ноги, руки и лицо, но это была такая мелкая неприятность, что я даже не обратил на это внимание. Я рванул бегом, что было силы по дороге навстречу своей свободе, навстречу своей жизни. Я знал, что в том состоянии, в котором были противники, они меня никогда не догонят, но все же, пока я добежал до поворота, я услышал еще два выстрела, наверняка, в мою сторону.

Я бежал со всех ног, пока совсем не выбился из сил, после чего свернул с дороги в лес, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями. Я шел, не останавливаясь, еще около получаса по лесу пока не понял, что идти пешком через лес было крайне непредусмотрительно, так как я мог просто-напросто заблудиться и умереть голодной смертью или что еще хуже - стать добычей каких-то хищников. Взвесив все за и против, я решил, что мне следует возвращаться к дороге. Основные надежды я полагал, что ни Кира, ни Витольд не смогут сейчас управлять автомобилем, а если даже и смогут, и им повезет меня найти, то я легко скроюсь от них в лесу.

К дороге я вернулся примерно через час, когда уже совсем рассвело и ориентироваться стало проще. На мое благо, Витольд и Кира не отобрали у меня деньги и, по моей оценке, мне должно было вполне хватить на автобус до ближайшей железнодорожной станции и на билет до столицы. Проблема была не в деньгах, проблема была в транспорте. Вероятней всего, меня держали в каком-то небольшом поселке, потому как все время пока я шел, я не встретил ни одного автомобиля. Я надеялся, что причиной тому было столь ранее время и, что чуть позже мне, наверняка, встретится какой-нибудь рейсовый автобус. Поймать попутную машину я особой надежды не возлагал, так как понимал, что вряд ли кто захочет подвозить грязного парня с исцарапанными руками и лицом.

В таком виде, в каком я был, недолго было оказаться и в полицейском участке. Документов у меня с собой не было, а если бы я им начал рассказывать про похищение, колдунов и сновидящих то, скорее всего, оказался бы в сумасшедшем доме. Насколько было возможно в тех условиях, я постарался привести себя в надлежащий вид и продолжил двигаться вдоль дороги. Вскоре я вышел на трассу, где мне удалось остановить один из рейсовых автобусов, который направлялся на какую-то железнодорожную станцию, название которой мне ни о чем не говорило, но это было и не важно. Главное было то что, проехав около двадцати минут на автобусе, я оказался на вокзале, где благополучно купил билет до столицы.

Мне крупно повезло, что я успел на последний утренний поезд, который ехал в нужном направлении. Если бы я оказался на вокзале спустя полчаса, то мне пришлось бы ждать следующего поезда аж до вечера. Через двадцать минут я уже лежал на полке плацкартного вагона и, наконец-то, смог расслабиться.

Вечером я добрался до своего дома в ожидании того, что меня давно ищут и будут обнимать и радоваться, что я нашелся. Но, как оказалось, мои родители, особо, меня и не искали, и я был лишь отчитан за то, что так долго не отвечал на звонки. Я сказал, что был на даче у друга, а свой телефон потерял и на этом обсуждение того, где я пропадал почти двое суток, закончилось.

Приняв душ и поужинав, я завалился спать и проспал аж до полудня. Выспавшись, я прокручивал в голове то, что со мной происходило и теперь все казалось таким нереальным, что я начал сомневаться в том, что это действительно было. А вдруг, со всеми этими играми Тори, у меня просто поехала крыша? Вдруг, на самом деле не было никакого похищения, не было осознанного сновидения, в котором дрались сновидящие? Расставить все точки над "i" мог только Тори и я отправился в его ресторан, будучи абсолютно уверенным его там найти.

Тори сидел в ресторане за тем же столиком, где я его видел в последний раз. Мы увидели друг друга через окно, еще до того как я зашел внутрь. Я молча подошел и подсел к нему за столик. Доказательства того, что все происходило на самом деле, уже не требовались. Все было понятно по взгляду Тори. Мы молча смотрели друг на друга около минуты и ко мне пришло ясное понимание того, что Тори не просто знал о том, что меня похитили, но и ожидал этого.

- Даже не спросишь, где я был? - наконец, нарушил тишину я.

- А разве это имеет какое-то значение?

- Я мог погибнуть!

- Но, не погиб же, - спокойно ответил Тори.

Я уже хотел было начать спорить с ним и доказывать, что только по чистой случайности мне удалось убежать от своих похитителей, что за мной гонялись с битой, что в меня стреляли, что я едва не заблудился в лесу, но вспомнил то, что мне говорил Тори про случайность и понял, что спорить бесполезно. Сейчас для меня было более важно понимание того, что Кира и Витольд не захотят вернуться за мной и довести начатое дело до конца.

- Что теперь будет с Кирой и Витольдом? - спросил я.

- Не беспокойся, ты их больше не увидишь.

- Они умрут?

- Никому еще не удавалось выжить, падая в бездну.

Я не очень-то понял, что имел в виду Тори своей фразой, но, по крайней мере, он меня убедил, что опасность мне не угрожает.

- И что дальше?

- Перед тобой открылся новый мир, которого ты не знал раньше. Сейчас ты стоишь на его пороге и у тебя есть выбор: идти вперед или, пока не поздно, дать задний ход.

Я молча встал и направился к выходу ресторана. Дойдя до дверей, я обернулся и взглянул на Тори, который смотрел мне вслед. Он наверняка знал, что я отвечу, но я все же озвучил то, что и так все знали.

- Боюсь, Тори, что уже поздно...

УДК 82-311.1

ББК 84.9

Игорь Золотых

МУЗЕЙНАЯ ОХОТА

Повесть

Редактор Елена Бабич

Корректор Елена Бабич

Макет и художественное оформление Игоря Золотых

Устраиваясь на работу охранником музея Николас думал, что это самая легкая и скучная работа на свете, и уж никак не предполагал, что окажется втянутым в круговорот событий, из-за которых его мировоззрение перевернулось с ног на голову, заставив полностью пересмотреть свое отношение к снам, которые стали такой же важной частью его жизни, как и то, что он раньше называл "реальность".

E-mail: igorzolotykh@gmail.com

ISBN-13: 9781494242039

ISBN-10: 1494242036

Оставить комментарий © Copyright Золотых Игорь Станиславович (igorzolotykh@gmail.com) Размещен: 08/01/2014, изменен: 13/03/2015. 323k. Статистика. Повесть: Проза, Эзотерика Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Устраиваясь на работу охранником музея Николас думал, что это самая легкая и скучная работа на свете, и уж никак не предполагал, что окажется втянутым в круговорот событий, из-за которых его мировоззрение перевернулось с ног на голову, заставив полностью пересмотреть свое отношение к своим снам, которые стали такой же важной частью его жизни, как и то, что он раньше называл "реальность". ISBN-13: 9781494242039 ISBN-10: 1494242036 Скачать книгу в формате Mobi Скачать книгу в формате epub Если вы предпочитаете бумажные книги, то оформите, пожалуйста, заказ здесь, или закажите у меня по почте igorzolotykh@gmail.com Полный текст повести выложен здесь в открытом доступе, но если у вас есть желание вознаградить автора, то вы можете приобрести электроную версию книги.

Золотых Игорь Станиславович : другие произведения.

Музейная охота (полный текст)