Аннотация: С дружеским приветом Л. Минделю, который был геем.
И вот сказал Муса своему народу: «Вот, Аллах приказывает вам заколоть корову». Они сказали: «Не обращаешь ли ты нас в насмешку?» Он сказал: «К Аллаху я прибегаю, чтобы не оказаться глупцом!» Они сказали: «Призови для нас твоего Господа, чтобы Он разъяснил нам, какова она». Он сказал: «Вот, Он говорит: «Она - корова, не старая и не телка, средняя по возрасту между этим». Делайте же то, что вам приказано!»
Они сказали: «Призови для нас твоего Господа, чтобы Он разъяснил нам, каков ее цвет». Он сказал: «Вот, Он говорит: «Она - корова желтая, светел цвет ее, радует она смотрящих».
Они сказали: «Призови для нас твоего Господа, чтобы Он разъяснил нам, какова она: ведь коровы похожи одна на другую, и мы будем, если пожелает Аллах, на верном пути».
Он сказал: «Вот, Он говорит: «Она - корова не укращенная, которая пашет землю, и не орошает пашню, она сохранена в целости, нет отметины на ней»». Они сказали: «Теперь ты доставил истину». И они закололи ее, хотя готовы были не сделать этого.
И вот вы убили душу и препирались о ней, а Аллах изводит то, что вы скрывали.
Коран, Сура 2, стих 63-72.
И понесла же нелегкая Тоньку в гости к своей мамаше, чтоб ей потолщеть поперек себя втрое. Нет бы на денек, дак на всю неделю на ферме отгула взяла. В сене заначка зарыта была - полуторалитровая баклажка первача - и ту нащупала, откопала и с собой взяла. Чтоб та самогонка моей тещеньке любимой поперек горла встала. И как Тонька мои заначки чует - прямо как Дуська, цепная сука наша. Идет себе вроде по двору, вдруг остановится и ни с того ни с сего начинает в сене шарить, или под стреху лезет, или в крапиву за сараем. Ежели б не сосед мой Толян - хоть руки на себя накладывай. Я же натура тонкая, творческая - завклубом как-никак, не какой-нибудь там скотник. Не понимает меня моя баба, ох, не понимает. И не ценит.
Не то что Толян. Он тоже человек творческий, гинекологом в райбольнице трудится. Хоть ему казенный спирт там и выдают, наших с ним творческих запросов он не удовлетворяет. Поэтому мы, сельская интеллигенция, и вынуждены гнать в толькиной бане самогонку круглый год и из всего подряд. По сезону. Летом из падалицы гоним - ее в садах полно, свиньи жрать не успевают. Или из зерна, когда уговорим Сашку-комбайнера бункер прямо Тольке во двор разгрузить. За процент от полученного продукта. Осенью свекловичный идет, не шибко вкусный, зато в шар дает, и о смысле бытия заставляет подумать. Картошка ежели зимой подмерзнет - опять туда же. Мы ж не городские чистоплюи, чтоб из сахара гнать. Так вот и живем - литр в день. Больше нам и не надо.
А еще скотину баба зловредная всю на меня оставила. А разве мое это дело? Дрова там поколоть, крышу починить, мешок комбикорма в совхозе стырить, на баяне на свадьбе слабать - это я всегда пожалуйста. Ну корму там скотине задать, напоить, утром на поле выгнать - это куда ни шло. А доить я их проклятых никогда не доил, и вся моя творческая сущность протестует против этого. Не мужицкое это занятие - корову за титьки дергать. Как Толяну хорошо - у него ни жены, ни коровы нет. Мне, говорит, баба в доме так же нужна, как на работе грабли. Я, говорит, на работе столько этих баб насмотрюсь, что дома только телевизор меня и прельщает. Ежели порнуху или «Скорую помощь» не показывают. Или, с тобой, Коля, завсегда готов душевно посидеть. Колей меня кличут, кстати. Можно Николая Петрович, завклуба и руководитель музыкального кружка.
А Тонька еще сестрицу свою, Вальку, змеюку подколодную, оставила за мной шпионить. Ох и гадина! Ох и гадина! Только и зыркает из-за калитки, стоит мне на улице показаться, куда это я пошел. Нет бы помочь со скотиной управиться - только фискалить и может. Но ничего, смотри-смотри, у нас с Толяном заветная доска в заборе оторвана - мы с ним всегда сможем встретиться без всяких шпиенских свидетелей. И вообще, я у тебя на именинах хрен теперь на баяне играть буду. Слушай, падла, с кассеты своего Киркорова любимого.
Третий день корова недоенная ревет, как директор на общем собрании. Сил моих нет ее слушать, придется переступить через свои мужчинские принципы. Где там ведерко было?
Ну, стой, Зорька, не дергайся! Что, не нравится, что не Тонька тебя доит? Терпи, мне и самому не нравится. Обоим нам страдать из-за нее да из-за Вальки, проклятой шпиенки, дождется она у меня...
Ах, ты, зараза, что ж ты брыкаешься? Ну вот, ведро опрокинула, сволочь комолая. Ничего, скотина, нет таких крепостей, которые не взяли бы коммунисты. Как говорил товарищ Сталин. Или еще кто. Хрен его знает... Ай! Да еще и на ногу наступила своим копытом проклятым. Да больно-то как.... Сука.... То есть корова, конечно, но все равно сука...
Таак, вон обрывок веревки на гвозде висит, сейчас мы, голуба, лишим тебя свободы маневра. Вот так, побрыкаешься теперь, когда задняя нога к перекладине стойла привязана? Не спорь с человеком, царем природы! Сейчас вот ведерко опять поставлю...
Ах ты, сволочь хитрая, другой ногой теперь ведро опрокинула! Ничего, веревки на все твои окаянные конечности хватит. Вот так... Вот так... И вот так!
Все! Готова и упакована! А ты думала, я с тобой не справлюсь? Гыыы! Куда тебе, скотине безмозглой, против человека с высшим образованием. Сейчас я тебя...
Ай! Что это? Тьфу, подлая! Тьфу! Хвостом мокрым, всем в навозище, и прямо по роже! Ну, падла, ну, держись! Щас как поленом приласкаю!
Нет, поленом не годится. Вдруг молоко пропадет, что делать-то буду? Тонька меня заживо сожрет. Хоть в петлю... О! Придумал! Насчет петли - это я вовремя вспомнил. Точно, надо хвост ей к потолку привязать. К стропилу.
Вот сейчас табуреточку сзади тебя поставлю и хвост твой вонючий к стропилу-то и подвяжу. О, черт, веревочка коротковата. Врешь, у меня еще ремешок есть. Хороший такой, еще от армии остался. Брезентовый, к веревке подвязывать удобно. Через стропило вот перекину... Готово!
Вот гадство, штаны соскочили! И руки заняты, веревку подвязать надо. Ну и вид у меня, должно быть. На табуретке позади коровы и со спущенными штанами. И хвост ей к потолку задираю. Слава богу, никто не видит...
- Николай! - как гром среди ясного неба. - Что ж ты, паскуда, делаешь? Давно Тонька мне говорила, что гуляешь ты от нее, только поймать тебя с этой шалавой не могла. Ан, вот ты с кем, оказывается? Люди! Люди! Вы посмотрите, что мой свояк непутевый вытворяет!