Зоренко Анастасия Александровна : другие произведения.

Кукловод

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Остросюжетный детектив, в котором раскрыта психологическая драма человека. Преступник - человек состоявшийся, который знает чего хочет от жизни, но при этом в нём чувствуется ужас обиженного ребёнка. И кем? Женщинами...

  Глава 1
  
  "Женщины - самые легкомысленные и эгоистичные существа, которых можно встретить в жизни. Они много говорят и обещают, но тем не менее ничего не выполняют. От них одни проблемы. Нет, не так, одно их существование уже величайшая из проблем. Воз-можно, всё именно так. Возможно, это и есть истинна. Но тогда почему мы мужчины по-стоянно стремимся помочь им? Конечно, вечная фраза о правильных поступках и о защи-те слабых. Раздражает!" - думал, сидящий в тёмном закрытом помещении мужчина. Он смотрел в темноту, но знал точно, что именно в том направлении сидит женщина, по вине которой закончилась его мирная жизнь. А была ли она мирной, его жизнь?
   - Я вас ненавижу, - тихо и отчётливо произнесла женщина.
   - Вам никто не мешает, - ухмыльнулся он. Если не обращать внимание на раздражение и злость на эгоистку, которая находилась с ним в одной комнате, то мужчина вполне мог отдохнуть от всего. Темнота - она есть в душе каждого человека. Находясь в той темноте - он чувствовал себя счастливым и свободным от земных оков. Его личная тьма сливалась с этой тьмой, будто заполняя её изнутри, но в тоже время лелеяла и пустоту.
   - Мешает, - упрямо продолжала женщина. Она просто не могла молчать в такой ситуации, когда для её собственного спокойствия нужно было найти виновного. Ей было не, о чем молчать, так как виновного она уже нашла, и он находился рядом с ней.
   - И кто же посмел вам помешать?
   - Вы!
   - Может, придумаете новый разговор, потому что этот утомил меня за последние три дня нашего знакомства, - лениво попросил мужчина. Ему нравилось раздражать её. Ведь не должно быть одному ему плохо в этой ситуации?
   - Вы знаете, вы мне кого-то напоминаете! - сказала женщина в тон ему.
   - Кого-то, кого вы любите? - с иронией бросил он ей.
   - На самом деле, так далеко дело не зашло. Кого-то, кого я убивала много раз.
   - Ваши фантазии слишком обыденные. Мне всё так интересно, почему вы до сих пор жи-вы?
   Его слова были её смертным приговором: " Знать, что я никогда не смогу обнять тебя, никогда не смогу рассказать, что же ты для меня значишь. Я - кукла, обычная кукла для тебя. Таких много. Гореть бы тебе в аду! Тебе и тому из-за кого я испытываю вообще к тебе такие чувства!"
   Дорогой читатель, если ты думаешь, что эти двое хоть когда-то могли нормально об-щаться, то ты сильно ошибаешься. Эта история началась три дня назад. В небольшой дом на окраине города, название которого уже давно стёрто временем, спешил один молодой человек. Ночь скрывала его лицо, но его волосы были черны как сама тьма, а глаза серые и холодные, как серебро. Он был весьма зол на своего начальника, который вызвал его посреди ночи. Однако амбиции и желание самому в ближайшее время открыть своё соб-ственное детективное агентство, заставили молодого человека усмирить свой пыл. Нако-нец-то он увидел тот дом. Дверь, как всегда была открыта.
   Он перешагнул порог, прошёл по тёмному корриду, и открыл дверь кабинета. В кабинете было сумрачно, лишь слабо светившая лампа над столиком разгоняла сладковато-терпкий дым кальяна, въевшийся в стены этой комнаты. Его начальник любил курить кальян. Мо-лодой человек просто скривился, потому что считал эту привычку глупой и зашёл в ком-нату. В кабинете кроме него находился его начальник и молодая леди, которая уже по ма-нере своего поведения совершенно не вписывалась в интерьер кабинета.
   Молодая женщина посмотрела на него с удивлением и презрением, ведь он не поздоро-вался и не представился. Однако ему было всё равно, сейчас у него не было настроения, чтобы говорить кому-то любезности или соблюдать правила приличия. Впрочем, даже в обычное время мужчина их редко соблюдал. Правила придуманы для лицемеров, чтобы те могли продолжать обманывать себя и других, его они ничуть не касаются. Он стал возле окна, молча наблюдая за обстановкой.
   - А вот и он! - засмеялся его начальник Сирем Тилил, который сидел на кресле-качалке перед камином. Гениальный сыщик, который ненавидел выходить на улицу. Этот старик вообще мало чего любил, кроме своего кальяна и загадок, которые всегда, как ни странно, сами приходили к нему. Сирем Тилил был невысокого роста, худощав. Его волосы уже давно покрыла седина, и он постоянно их трогал, когда о чём-то думал. Лицо старика вы-ражало искреннюю детскую радость, которая не касалась его холодных, расчётливых и загадочных глаз. Они был странного цвета, но темнота комнаты сейчас превращала его глаза в вышнёвые. Этот человек и сам по себе был загадкой. Никто не знал его происхож-дения, откуда он родом и когда вообще появился в этом городе. О Сирене никто ничего не знал, кроме того, что он знает ответы на любые вопросы. - Посланник безумия. Он приехал прямо сюда на своём чёрном стальном коне, и от него так и веет холодом. Не правда ли, Джеймс Мерис?
   Джеймс Мерис сделал вид, что погода за окном его интересует больше всего в жизни, однако так и быть он снизошёл до простых смертных. Молодой человек повернулся лицом к людям, которые находились с ним в одной комнате. Статный, высокий и красивый. Он был обладателем дерзкой красоты, которую так презирали мужчины. Белая кожа, черные как тьма волосы, серебряные глаза, длинные чёрные ресницы. У него был длинный нос и острые черты лица, но это не мешало образу Джеймса. Такие люди как он вызывали, восхищение, ненависть и страх. Им было сложно слиться с толпой, так как такие люди чужды толпе. В его манере поведения и движения, Мерис напоминал ворона. Одинокого чужого ворона. Одевался он соответственно. Джеймс был весь в чёрном одеянии: рубашка, брюки, плащ и обувь. Единственную вольность, которую он допустил это расстегнутые верхние пуговицы рубашки. Вид у молодого мужчины был уставшим и скучающим. С ним можно было говорить о чём угодно, но на самом деле ему всё безразлично. Словно он отгородился ото всех.
   - Джеймс Мерис, к вашим услугам, леди, - иронично проговорил он и насмешливо поклонился девушке, которая сидела недалеко от Сирема Тилил. Она пристально изучала его, как он её. В ту минуту эти двое поняли, что перед ними находятся их прекрасные противники. Молодые люди стоили друг друга, хотя были из разных миров, которые никогда не пересекутся.
   - Джеймс, друг мой, позволь мне представить тебе леди Лилит де Рошель, - радостно, будто ничего не замечая, сказал Сирем, указывая на девушку. "Если сможешь разыграть искренность, можешь разыграть всё, что угодно!" - подумал Джеймс, глядя своего на-чальника. Однако он быстро закончил с этим и вновь вернулся к изучению девушки. Ли-лит де Рошель. Что он знал о ней? И кого видел перед собой? Мужчина в уме усмехнулся себе. Оказывается, бывают моменты, когда молва не ошибается.
   - Очень приятно мне с вами познакомится, мистер Мерис, - мило улыбнулась Лилит де Рошель. " Всё-таки она тоже весьма неплохо играет свою роль", - вновь отметил про себя Мерис. Лилит де Рошель была хороша собой, собрана и не показывала свои истинные эмоции. Её красоту нельзя было назвать неземной, однако, если вы когда-нибудь бы уви-дели Лилит, то поняли, что один взгляд на её лицо приносит спокойствие. Длинные тем-но-русые волосы были уложены в элегантную причёску, которая не мешала её облада-тельнице. Круглое лицо с весьма милыми чертами лица. Небольшой ротик, который рас-плылся в очаровательной дружеской улыбке, которая не коснулась её больших зелёных глаз. Её кожа была болезненно белой, что выгодно подчёркивало чёрные длинные и гус-тые ресницы, и аккуратные брови. Лилит была одета в тёмно-синее платье, которое, по мнению Джеймса было излишне расшито вышивкой. Одним своим видом девушка напо-минала фарфоровую куклу, которая не подходила к интерьеру этого кабинета. Она была младшей дочерью графа де Рошель, который безбожно баловал её. Лилит всегда получала то, что хотела: друзья - только с элиты общества, платья - только в лучших салонах, учи-теля - профессора и доктора из известных академий. Её жених был одним из богатейших людей этой страны. Теперь эта девушка находилась перед Сиремом и Джеймсом, и смот-рела на последнего с хорошо скрываемым призрением.
   - Не сомневаюсь, леди Лилит, - сказав это Джеймс, вновь повернулся к окну. Их ждёт не-забываемое времяпровождение. Девушка вспыхнула из-за наглости Джеймса, который назвал её по имени. Сирем быстро вмешался в разговор, хотя его вполне развлекало про-исходящее. Впервые за столько времени ему не было скучно со своим молчаливым по-мощником. Он перевёл взгляд на Лилит и подумал, что в эту ночь небом будет услышана не одна загадка. "Всё интересней и интересней!" - улыбнулся старик Сирем.
   - Леди де Рошель, не могли бы вы снова повторить моему помощнику то, о чём рассказа-ли мне? - попросил славной улыбкой Сирем. Девушка вновь бросила один взгляд на Джеймса, которому не было ни до кого дела, а потом повернулась к старику. Его детская улыбка убрала весь его возраст, теперь он напоминал ребёнка, который выбирает себе вкусную конфету. Лилит улыбнулась ему в ответ.
   - Конечно. Думаю, все присутствующие здесь слышали о заброшенном магазине кукол? - спросила девушка, но это был риторический вопрос. Однако Сирем кивнул и продолжил вдыхать свой кальян. - В этом магазине никого нет, однако каждую неделю добавляются новые куклы. Это самые прекрасные куклы, которые можно желать. Однако, среди них, когда я проходила мимо этого магазина, я увидела куклу своей сестры. Я увидела куклу своей старшей сестры Мари.
   - Что же в этом удивительно? Леди, если у вас проблемы со зрением или с лишней эмо-циональностью, то простите, вам не к нам! - жестко отрезал Джеймс. Женщины его раз-дражали. Они были безвольны и глупы. Когда эти личинки высшего общества открывают свои рты, то нельзя услышать ничего, кроме вульгарных сплетен. Глупышки, заворачи-вающие себя в изысканную одежду и делающие всё, чтобы хотя бы чуть-чуть поднять свой статус в глазах общества. Слабоумные, легкомысленные, глупые существа. На-деются на удачную партию. Высказывают сочувствие и сторонятся мужчин, когда на самом деле просто играют. Кого они напоминают? Почему же не тех кукол, которые находятся в том магазине и на той витрине. Куклы - они ведь пустые: и душа, и тело. А пустота сближает их со смертью. Ибо всё пустое в природе жаждет наполнения.
   - Да, возможно, вы правы, мистер Мерис, - Лилит сделала акцент на его фамилию, а по-том продолжила свой рассказ. - Но моя сестра пропала год назад. Её тела не нашли. Мари не имела никаких связей с мужчинами, но тем не менее её исчезновение сильно испортило репутацию семьи. Теперь только моя помолка немного восстановила её. Отец не хочет знать Мари, мать уверена, что моя сестра мертва. Но я чувствую, что она жива. Моя сестра была бриллиантом моей семьи. Она была идеальная во всём, начиная от внешности заканчивая души. Я уверена, что она жива, потому что увидела её куклу в витрине этого магазина. Я думаю, что владелец этого магазина знает, где моя сестра, раз смог сделать куклу моей сестры.
   - Леди де Рошель, я понимаю, что пребывание ваше здесь конфиденциальное, - перервал Лилит старый сыщик. Всё это время он внимательно наблюдал за девушкой. Она сказала им меньше того, что знала. Всего лишь обрисовала общие черты проблемы. А ведь поиски её сестры уже как полгода прекратились, и она считается мёртвой. Что же заставило её прийти ночью к нему старому сыщику и просить о помощи, к тому же прийти совершенно без сопровождения? Она нарушила свои любимые правила, за которые так всегда держалась. - Однако думаю, вы понимаете, что полиция давно разводит руками в этом деле. И пропала не только ваша сестра. Пропали ещё многие другие девушки из знатных семей и простых людей.
   - Меня мало волнует судьбы других девушек, - глаза Лилит загорелись злым огнём, хотя ничего в её поведении не выдавало гнева. С наружи девушка была абсолютно спокойной, даже мимика лица была приветлива и мила. Только глаза Лилит горели огнём злости. Она приехала сюда, чтобы эти люди нашли её сестру и тогда она, Лилит, будет свободна. - Я плачу только за то, чтобы вы нашли мою сестру. К тому же заметьте, мистер Тилил, плачу весьма щедрую сумму. Если вы не хотите найти мою сестру, я обращусь к другим сыщи-кам.
   - Вы этого не сделаете, - сказал, до сих пор молчавший Джеймс. Он взглянул на Лилит и не нашёл ничего общего с её сестрой Мари. - Вы не пойдёте к другим сыщикам, потому что они не будут хранить секрет вашего заказа и вашей личности. Может разразиться скандал, который вашей семье не выгоден, потому что его не спасут даже деньги. Не так ли, леди де Рошель?
   - Леди, мы не отказываемся от вашего заказа, и вам ничего не грозит, - решил успокоить девушку Сирем. - Я просто хотел сказать, что уже не молод, а здесь для результата дела будет мало только одного Джеймса. Я хочу, чтобы вы помогли нам в поисках вашей сест-ры. Думаю, вы не откажете в помощи, мистеру Мерису?
   - Сирем! Я не собираюсь иметь какое-то дело с этой женщиной! Она же женщина! - вскричал Джеймс. Его самоконтроль исчез, даже не оставив прощальной записки. Муж-чина через секунду уже находился возле камина. Весь его вид излучал угрозу. Лилит смотрела на него, и в эту минуту ей захотелось, чтобы пламя из камина достало до его плаща, потом сожгло его вместе с хозяином.
   - Как вы понимаете, оказанная вами помощь будет, конечно, бесценна, - продолжил Си-рем не, обращая внимания на Джеймса. Всё что ему было нужно, чтобы Лилит де Рошель согласилась, и она согласится. Это полностью сломает её мир. Она больше не сможет вер-нуться в его привычный уют, в свою обычную клетку и спрятаться от реальности. Но Ли-лит де Рошель согласится. Сирем Тилил это знал. С этой ночи никто из этих троих не сможет жить, как прежде. Иногда конец истории не очевиден. Но когда он появляется, его невозможно игнорировать.
   Лилит де Рошель разрывалась на части. Ей протянули руку. Её позвали в жизнь, о кото-рой она мечтала. И только теперь девушка почувствовала, как Вселенная поднесла писто-лет к её виску, потому что, чтобы она не выбрала - назад дороги не будет. Лилит де Ро-шель знала и другую правду: " Тот, кто отвечает на удар, становится сильнее!" Она всегда была уверена, что была пешкой в чьей-то игре, поэтому и вела себя как пешка, выполняя пожелания того, кто был выше её. Девушка считала, что это ключ к успеху и долгой жиз-ни. Что же теперь? Ей дали выбор остаться пешкой и продолжать идти по той обычной ровной дороги, либо сойти с неё и проложить свою дорогу в жизнь.
   - Сирем, прошу прощения, если я прерываю вашу буйную паранойю, - заговорил Джеймс, обращая на себя внимание. Он снова взял себя в руки и теперь смотрел на огонь. В его глазах отражалась пустота. К Джеймсу пришёл заказ, о котором он мечтал во всех смыслах: денежном, профессиональном и личном. Теперь он не мог быть хладнокровным, потому что это было его личное дело и Сирем прекрасно об этом знал. Так зачем он просит о помощи Лилит де Рошель? Женщину без эмоций и чувств, которая пропитана фальшью насквозь. Ей всё равно на людей, если у них нет ни титула, ни денег. - Но мне не нужен помощник. Я хорошо справляюсь и сам.
   - Правильно, Джеймс, леди де Рошель и не будет твоим помощником, - спокойно ответил Сирем. Лицо Джеймса озарила благодарность. - Она будет твоим напарником! - закончил свою мысль старый сыщик. Джеймс потерял дар речи, а Лилит была в шоке. Единствен-ный человек, который получил наслаждение от этой ситуации, был только Сирем Тилил. Он встал с кресла-качалки, подошёл к своему столу, дотронулся до табличке, на которой было написано "Сирем Тилил", а потом вновь повернулся к молодым людям. Им пред-стояло решить целых четыре загадки: жизни Сирема Тилила, жизни Джеймса Мериса, по-иска жизни Лилит де Рошель и задку магазина кукол. Тишину нарушила Лилит. Девушка первой оправилась от шока и встала, чтобы уйти обратно к себе домой.
   - Простите меня за столь поздний визит, но мне уже пора, - сказала она, надевая дорож-ную шляпку под цвет её платья. " Слишком много вышивки на шляпке. У неё везде очень много этого "слишком"!" - презрительно подумал Джеймс. - Я вынуждена отказаться от вашего предложения, так как я уже нарушила очень много правил, прибывая здесь. Про-щайте.
   - Пока добыча не убегает, она не добыча. Не так ли, Лили? - её остановил возле порога голос Сирема. То как он назвал её, заставило обернуться Лилит. Так называла девушку только Мари. " Ты не предатель всего лишь оттого, что хочешь жить по-своему. Мы все-гда опираемся на правила, но это не означает, что эти правила являются правильными, Лили. Люди рождены свободными. С точки зрения общества мы образцовая семья. Но, мы встали на этот путь не по своему желанию. Мы узники собственных правил, Лили. Мы создали для себя свою сцену и превратились в безвольных кукол. Это правда нашей жизни", - так говорила Мари. Это был её последний разговор с сестрой, на следующий день Мари исчезла. - Если, ты передумаешь, то мы ждём тебя утром, Лили. Думаю, ты должна сама понять, где твой настоящий дом.
   С этими словами Сирем Тилил закрыл дверь за своей гостьей. Он спокойно прошёл по тёмному коридору, а потом зашёл в кабинет, где его ждал Джеймс. Настенные часы про-били полночь. "Прекрасное время для необычной загадке, которую буду решать не я!" - с грустью подумал старый сыщик. Он посмотрел на Джеймса, который сидел на том месте, де минуту назад сидела Лилит. Прекрасное лицо молодого мужчины ничего не говорило. Оно было пусто и поэтому напоминало маску. Прекрасную маску, исполненную гениаль-ным мастером, но пустую, потому что в ней не было жизни. Сирем сел в своё любимое кресло-качалку и посмотрел Джеймсу прямо в глаза.
   - Она не вернётся, - тихо сказал Джеймс.
   - Бывает, что реальность тяжело признать. Однако важно одно, - Сирем выпустил круги дыма, внимательно наблюдая за тем, как они развеваются в пространстве. - От неё нельзя сбежать. Ведь реальность - это мы. Нас иногда поглощает тьма, но человек может отли-чить плохое от хорошего. Вот это сейчас и понимает Лилит де Рошель. Она потеряет всё, но от себя не сбежит. Эта девушка придет завтра и на следующий день, и через день. Ли-лит давно потеряла свободу и теперь знает её цену. Она придёт.
   - Мы берёмся за это дело? - спросил как бы просто так Джеймс. На самом деле всё его тело было напряжено, и он ждал ответа на свой вопрос, но в тоже время боялся услышать этот ответ.
  - Всё завтра, Джеймс, всё завтра, - сказал Сирем, понимаясь с кресла-качалки. - Моим старым костям нужен отдых. Ты можешь остаться ночевать здесь, потому что у тебя больше нет никаких дел, а обратно ехать уже поздно. Гостевая комната свободна, можешь её занять, - старый сыщик остановился возле двери, а потом повернулся к мужчине. - Зна-ешь, ты ещё молодой, но запомни это. Я скажу это только один раз. Иллюзии, или на-стоящие иллюзии. Среди иллюзий скрыта настоящая иллюзия. Из настоящих иллюзий создаются иллюзии. Среди правды прячется ложь. Среди лжи прячется правда. Спокойной ночи, Джеймс.
   - Спокойной ночи, Сирем.
   Ночь - опасное время. Именно ночью можно отказаться от будущего, пожертвовать меч-тами, которые наполненные безысходностью. Избегать прошлого. И бороться с действи-тельностью и никогда не оставлять своего благородства. Не важно, что произойдёт ночью - она всё скроет от людских глаз и сохранит в тайне. Каким бы не был результат, люди сами делают выбор. Главное никогда не жалеть о нём, иначе твоя грусть раскроет тайну. Каждый из нас старается отчаянно сохранить равновесие в бурлящем потоке времени. Три души, которые метаются этой ночью между правдой и ложью, в самом деле, жаждут отмщения. Им нечего терять, поэтому они каждую секунду этой ночи разбиваются на мелкие осколки, а потом вновь восстанавливаются. Они желают пойти вперёд и познать себя. Сейчас им холодно, будто весь мир далеко, а они остались совершенно одни наедине с собой. Эгоистично, так им хочется тёплых слов и свободы, но как их получить? Всё в чёрно-белом, где много мыслей. Глупо ведь, но только ночь знает, что все ответы у каждого из них. Они главные в головоломке этих жизней. В головоломке своих жизней. Но ночь не вечна, как впрочем, и всё остальное не вечно. Рано или поздно она закончится, а потом наступит новое утро. Решение, принятое ночью уже нельзя изменить и отступить. Но мы продолжаем лгать себе каждую ночь в надежде на то, что, в конце концов, наша ложь станет правдой. Мы лжём себе, что сможем всё вернуть назад, стоит только пожелать, или о том, что однажды сможем забыть прошлое, или о том, что чувства больше не властны над нами. Мы лжём каждый раз, и это бесконечный круг лжи и сомнений делает из нас людей. Вот так приходит момент, когда наша жизнь меняется навсегда: момент, в котором мы признаём свою слабость; момент, когда мы принимаем вызов; момент, в котором мы принимаем жертвы и отпускаем любимого. Этот момент называется утро.
  - Леди де Рошель, очень рад видеть вас снова во здравии, - повернулся, к вошедшей Ли-лит, Джеймс. Он выглядел ещё более уставшим, чем вчера, так как не спал всю ночь. Мужчина не воспользовался гостевой комнатой, а просто сидел и смотрел на огонь, кото-рый постепенно перестал гореть. Ему почему-то показалось, что этот огонь напоминает его собственную жизнь. Лилит выглядела ничем не лучше него самого, Джеймс понял, что не у одного него была бессонная ночь. Девушка сменила только платье и причёску, косметика немного скрывала её усталость, но эти глаза. Её зелёные глаза выдавали всё. Он горько усмехнулся. Сирем выиграл, она вернулась.
   - Я бы сказала, что это взаимно, но, увы, это будет ложью, мистер Мерис, - спокойно ска-зала Лилит, глядя ему в глаза.
   - Что же вас сюда привело? Вы вчера попрощались с нами.
   - Мистер Мерис, я никогда не думала, что вы настолько плохо знаете женщин. Наше "нет" - это всего лишь неопределённое "да", - она стала возле окна, как и он вчера, повто-рив его выражение безразличия.
   - Да, весьма сильное упущение моего жизненного образования. Не правда ли, леди де Рошель? - насмешливо спросил Джеймс, глядя на образец леди перед ним. Теперь по не-понятной для него причине, ему не было противно смотреть на неё.
   - Мистер Мерис, по-моему, обсуждать со мной ваше образование верх глупости. В этой проблеме вам могут помочь только ваши профессора и учителя, но никак не я! - Лилит сделала большое усилие над собой, чтобы не повернутся к нему. Сейчас девушке не хоте-лось видеть его серебряные глаза наполненные презрением.
   - Как ни странно, но вы правы. Что может знать о хорошем образовании женщина? Вы же ни на что не способны. Ваш удел только дом.
   - Вы тоже правы, но, мистер Мерис, вы однобоко смотрите на проблему. Если мы на-столько бесполезны, тогда ведь и от мужчин нет пользы. Женщины рождают вас и воспи-тывают, значит, вы такие же бесполезные, как и мы! - отрезала Лилит. Её забавлял их раз-говор. Она нарушала правила приличия, но ещё никогда ей не было так весело. Хотелось смеяться, и она будет смеяться, но позже, когда Джеймса Мериса не будет рядом с ней.
   - О Боже, леди де Рошель, я поднимаю белый флаг! Я повержен самой умной из женщин! - Джеймс резко встал из кресла и насмешливо поклонился Лилит, так как ему вовсе не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор. Он был из тех людей, которые не сделают лишнего движения, если это движение не принесёт нужный для них результат.
   - Вы несчастны. Ненависть не оставляет места для радости. Мне искренне жаль вас, мис-тер Мерис, - тихо прошептала Лилит, даже не взглянув на Джеймса. Но в этом не было необходимости. Он вдруг оказался рядом с ней. Его лицо находилось в каких-то несколь-ких сантиметрах от её лица. Она чувствовала его дыхание на своих щеках. Серебреные глаза смотрели в её глаза с нескрываемой ненавистью и злостью. У Лилит пересохло во рту, сердце стало очень быстро биться, и она впервые поняла, что такое страх. Её тело онемело, и она не могла даже двинуться.
   - Вы не знаете, что такое ненависть, Лили, - он искривил её имя, как будто съел лимон. Джеймс говорил тихо, но его голос заставлял почувствовать весь лёд слов. - Я хочу, что-бы вы увидели ад и ненависть. А я последую за вами в глубины ада. И я не лгу в отличие от людей, которые вас окружают...
   На этом их разговор был окончен. Джеймс занял своё прежнее место и перестал обращать внимание на присутствие Лилит. Она пыталась успокоить себя, что получалось у неё очень плохо. Потеряла контроль, тело её не слушалось, его трясло. Страх поглощал де-вушку, хотя прямой угрозы не было. Это было выше её сил что-либо изменить. Лилит не могла перестать бояться Джеймса, не могла уверить себя, что всё хорошо. Страх, это был обычный страх оказаться один на один с тем, кто сильнее тебя. Всё, что нужно это стать сильнее. Джеймс вдруг засмеялся. Его смех звучал так, будто школьную доску протащили по миллиону торчащих отрубленных пальцах, которые скребли её ногтями. Он насмехался над ней, над её невозможностью ответить ему на его удар. Именно этот смех помог Лилит взять себя в руки.
   - Мистер Мерис, вы мне нравитесь, - Лилит произнесла эти слова лёгким и изысканным тоном, как шёлк. Джеймс прекратил смеяться и удивлённо посмотрел на неё.
   - Леди де Рошель, и как же я вам нравлюсь? - спросил он насмешливым тоном и повер-нулся к Лилит.
   - Вы беглец из тюрьмы, зовущейся "собственное Я", - она отошла от окна и присела ря-дом с ним. Лилит смотрела прямо ему в глаза, как несколько минут назад сделал он. - Вы мне нравитесь, как мертвец. Поэтому я хотела спросить вас, когда мы будем отмечать ваш самый знаменательный праздник в жизни?
   - Какой праздник?
   - Похороны.
   В эту минуту в кабинет вошёл Сирем Тилил. Настроение у него было плохое, но старик не упустил ни одной мелочи из той картины, которая предстала перед ним. Он всего лишь дружелюбно улыбнулся присутствующим, вместо приветствия. Джеймс и Лилит быстро поменялись местами: она села в кресло, а он стал возле окна. Сирем тяжело вздохнул: "Это будет трудно!" Эти двое были похожи, тем самым отталкивали друг друга. Каждый рано или поздно становится взрослым, теперь и этим двоим пришло время повзрослеть. Сыщик ещё раз бросил взгляд на Лилит и Джеймса, потом с горечью подумал, что совершать важные поступки не всегда означает действовать правильно. Однако необходимо. Тяжёлые мысли мучили Сирема, он подошёл к книжному шкафу и взял первую попавшуюся книгу.
   - Леди де Рошель, я рад вас приветствовать в своём скромном жилище, - сказал он Лилит, учтиво кивнул головой. - Надеюсь, ничто и никто не заставит вас пожалеть об этом реше-нии, - продолжил Сирем, глядя на невозмутимого Джеймса, который после этой фразы улыбнулся.
   - Я тоже рада видеть вас, мистер Тилил, - улыбнулась девушка. - Жалеть о сделанном решении, тоже самое, что сомневаться в себе.
   - Леди де Рошель, благодарю вас за такие мудрые слова.
   - Может, вы закончите с любезностями и мы приступим к делу, для которого здесь и со-брались? - вмешался Джеймс. Мужчина гневно посмотрел на начальника, но тот только загадочно улыбнулся. На Лилит он старался вовсе не смотреть. Аристократка! - Разве не безответственно проявлять свою доброту ко всем подряд? - спросил он, насмешливо по-сматривая на Лилит.
   - Мистер Тилил, вы не поверите, но я согласна с мистером Мерисом, - коварно улыбну-лась Лилит. Девушка поднялась из кресла, уступая своё место Сирему. Она забрала из его рук книгу и поставила обратно в шкаф. Старик хотел, был что-то сказать, но Лилит про-должила. - Я уже второй раз имею честь быть в вашем доме и только диву даюсь, сколько доброты вы впустую потратили на мистера Джеймса Мериса!
   - Лилит, Джеймс, немедленно прекратите этот цирк, - не поднимая голоса, угрожающе сказал Сирем. "На старости лет я нашёл себе лишнюю головную боль!" - с печалью поду-мал Сирем. Лилит делала вид, что внимательно изучает его библиотеку, а Джеймс ещё большим вниманием осматривал улицу через окно. "Малые дети!" - ухмыльнулся старый сыщик. - Итак, как вчера я выслушал просьбу леди де Рошель и принял решение, что это интересное дело, за которое следует взяться. Уже где-то около года этот магазин кукол пугает горожан. Каждую неделю исчезает одна или две девушки, после чего на витрине магазина появляется кукла, точная копия пропавшей. Полиция ничего не может сделать, так как магазин пустой и закрытый, а хозяина либо нет, либо он какой-то злой дух. Впро-чем, в последнее я не верю. Он человек, который ходит по земле, в этом я уверен. Мисти-ки не существует - это всего лишь хорошо придуманная иллюзия. Мы найдём вашу сест-ру, и вы нам в этом поможете.
   - Буду, рада вам помочь, - сказала Лилит и стала с другой стороны возле окна. Сирем смотрел на них и думал. Свет и тьма. Тьма и свет. Вместе они составляют гармонию каж-дого человека, полноценного человека. Нельзя жить и видеть только одну сторону, забы-вая о второй, иначе гармония разрушится и человек перестанет быть человеком.
   - Вы вхожи во все знатные дома, что нам только на руку.
   - Сирем, вы думаете, что это сделал кто-то из аристократов? - спросил Джеймс. Мужчину не удивляла такая возможность. Аристократы - не люди, у них много денег и власти, но больше нет ничего. Звери, которые только и делают, что разрушают всё вокруг ради соб-ственного веселия.
   - Джеймс, никогда не делай поспешных выводов и не перебивай меня, - продолжил ста-рик уставшим голосом. - С тебя в этом деле тоже прок будет, потому что торговцы могут что-то рассказать только торговцу. У вас у всех лица подозрительные, такие люди обычно сходятся.
   - Я не подозрителен.
   - Ты себя в зеркало видел? - спросил Сирем, насмешливо изогнув свою праву бровь. - У тебя лицо еврейское! - сыщик ещё немного посмотрел на Джеймса, а потом обратился к Лилит. - Сегодня вечером, леди де Рошель, ваш жених устраивает бал? Не могли бы вы достать приглашение и для Джеймса?
   - Вы подозреваете моего жениха? - удивилась Лилит. Она видела в роли преступника кого угодно: мать, отца, прислугу и даже Джеймса, однако только не своего жениха.
   - Он один из крупнейших владельцев магазинов игрушек. К тому же насколько я помню, именно он был сначала женихом вашей сестры? Когда она исчезла, то ваши родители за-менили её кандидатуру на вашу. Почему бы его не проверить? - объяснил Сирем.
   - Так вы, как вещь, леди де Рошель, - презрительно произнёс Джеймс. - Вас так легко за-менить, если понадобиться.
   - Мистер Мерис, такая судьба каждой женщины, - спокойным голосом говорила Лилит, хотя сама девушка в мыслях была далеко от этого кабинета и этих людей. - Мы всего лишь куклы в руках мужчин. Вы чего-то хотите мы исполняем, нас с самого начала учили покоряться вам. Хорошенькая вещь для интерьера, которую можно заменить, если она на-доест вам. У нас нет свободы, но есть обязанности и долг перед обществом и перед семь-ёй. Мы бежим по ровной дороге, зная, когда придет конец нашему счастью, что даже за-бываем задать себе вопрос: а мы вообще счастливы? Я несчастна, поэтому хочу с этой до-роги сойти.
   - Вы хотите умереть? - удивился Джеймс. Он впервые смотрел на эту женщину без пре-зрения и злости, лишь с тенью удивления.
   - Нет, я теперь хочу жить, сделаю всё для этого.
   - Сильные слова, леди де Рошель, - улыбнулся девушке сыщик. - Но что разумно, а что нет, определяет лишь поставленная цель. Так мы можем надеяться на вашу помощь с при-глашением, не так ли?
   - Да, оно будет здесь уже к обеду. Что-то ещё? - спросила Лилит.
   - На данный момент, мне больше нечего вам сообщить, - Сирем поднялся с кресла и по-дошёл к Лилит. Он несколько минут смотрел в глаза девушке, а потом громко засмеялся. - Если вы хотите перестать быть куклой для окружающих и себя самой, тогда станьте человеком. Люди любят и ненавидят, боготворят и презирают, радуются и горюют - они испытывают искренние эмоции, а не имитируют их. Человеком может стать только тот, кто имеет только свои убеждения, эмоции, душу и свой жизненный путь. Остальные - это копии правил, которые они сами ни разу не читали.
   - Мне уже пора, господа, приглашение будет готово к обеду. Мистер Мерис, надеюсь на скорую встречу вечером, - Лилит быстро вышла из кабинета. Её мысли путались, сердце билось чаще, будто посылали ей предчувствие, которое девушка не могла истолковать. Бывает так, что в какой-то момент всё меняется. Меняется отношение к каким-то вещам, к разговорам, к людям. Мы отдаляемся от тех людей, которых считали незаменимыми. Та-кой момент наступил и в жизни Лилит де Рошель. Она села в свой экипаж и закрыла глаза: " Всё, чего я хотела, всегда рушилось до основания. Поэтому я решила, что больше ничего не хочу, что буду тихой и покорной. Но нашёлся путь для того, чтобы моё желание стало явью. И оно осуществится. Поэтому мне хочется разорвать это проклятие, при котором рушится всё, что я хочу!" - с этими мыслями Лилит приехала к себе домой. Сегодня началась её жизнь.
   После ухода Лилит из кабинета, там царило молчание. Сирем пересматривал какие-то книги, а Джеймс сидел в кресле. Происходящее им напоминало замкнутый круг, где нет выхода. Тишина казалась невыносимой и убийственной, а слов, чтобы её перервать не было.
   - Абсурд! - вскрикнул со злостью Джеймс. Ему до сих пор было не по себе после обыч-ного разговора, который произошёл в этом кабинете. На какое-то мгновение мужчине по-казалось, что в Лилит де Рошель он увидел самого себя. Теперь его это пугало, потому что он не мог логически объяснить свои эмоции.
   - А разве вообще, человеческая жизнь не абсурдна? - спросил Сирем. Он краем глаза на-блюдал за своим помощником: "Запутайся! И беги! Беги от себя! Предай всё, что знал, так как это ложь! Забудь о будущем, пожертвуй мечтами, а оставшись один с глубоким от-чаянием, ускользни от прошлого, сразись с реальностью и никогда не забывай о чести!"
   - Ты говоришь - это так, словно всё знаешь, - спокойно сказал Джеймс. Мысленный по-ток прекратился, его просто не стало. Ничего не стало. Так мужчина вернулся в обычное состояние, где царит вечная скука и амбиции.
   - Может и не про всё, но что знаю - то знаю, - хитренько улыбнулся Сирем. Он оторвался от книги и стал оценивающе смотреть на Джеймса, который в свою очередь смотрел на него. Они испытывали друг друга. - Давай заключим сделку?
   - Какую? - с интересом спросил Джеймс.
   - Я уже стар и мне давно пора на покой. Хочу сидеть в своём кресле и спокойно читать газеты, наслаждаясь тишиной, - начал Сирем. Он пронзительно смотрел на Джеймса, ко-торый высокомерно, в свою очередь, изучал его. - Если ты раскроешь это дело, тогда этот дом и эта контора станет твоей.
   - А где тогда будешь ты?
   - Это не имеет значения, - отмахнулся Сирем. - Я предлагаю тебе ставку, от которой ты самолюбивый человек не можешь отказаться. Ставку ценою в жизнь: либо всё, либо ниче-го. Что скажешь?
   - Я хочу узнать только одно, - холодно ответил Джеймс. Он не верил в удачу. Мужчина вообще ни во что не верил. - Что будет со мной, если я не раскрою это дело?
   - Ты лишишься всего.
   - Я согласен.
   - Джеймс, ты как всегда весьма предсказуем, что иногда за тобой очень скучно наблю-дать. Но что уже можно поделать, когда ты с такой лёгкостью согласился на собственный тартар.
   - Сколько у меня дней на решение этого дела? - спросил Джеймс. Его мало интересовало мнение о себе постороннего человека. Всё что он считал важным для себя сейчас - это то, что он почти достиг желаемого. Мужчина за этот год в подчинении у Сирема Тилил по-нял, что если начальник предлагает какую-то сделку, то лучше сразу узнать её суть, цену и срок, когда она истекает.
   - С этим три дня, - ответил Сирем. В его глазах проскользнуло нечто странное для Джеймса, но тот не придал этому особое значение. Мужчину ослепила эта сделка. Сыщик протянул ему лист бумаги, на котором было написано всего два имени. Одно из них при-надлежало жениху Лилит, а другое одному крупному купцу. - Это подозреваемые.
   - Это все?
   - Джеймс, теперь это твоё личное дело, а Лилит де Рошель - твоя заказчица. Подозревае-мых может бесчисленное количество, но виновный только один. Я хочу дать тебе послед-ний совет. Примирись с Лилит - она будет тебе прекрасной помощницей. Женщина не может быть пустой куклой, если она желает быть свободной.
   - Сирем, пусть советы дают политики, лишённые и образования, и убеждения. Они по-дойдут к проблеме с совершенно ясной, пустой головой! - серьёзно возразил Джеймс. Он встал с кресла и подошёл к Сирему. - Я никогда в жизни не буду работать в паре с этой женщиной. Сказано: возлюби ближнего, как самого себя. Я не люблю себя. Жалеть? Ино-гда жалею, а не люблю. Не за что. Таким образом, вышеупомянутая заповедь Христова соблюдается мною неукоснительно. Бедная, она верит всему, что вы говорите!
   - Это мы бедные, что никому не верим, - тяжело вздохнул Сирем. В дверь постучали. - Это должно быть приглашение от Лилит. Иди, готовься к вечеру. Ты меня утомил, Джеймс!
  
  
   Глава 2
  
   Ватные комки пара неуклюже, медленно шевелятся на улице. Лилит де Рошель хотелось сесть на подоконник, отворить створки окна и попробовать дотянутся или вдохнуть эти маленькие сонные облачка. Но вместо этого она была обязана в этот туманный вечер встречать гостей и быть прекрасной невестой для своего жениха. Все присутствующие оценивали её и говорили ей комплименты. Жених, Эдгар Увайт, был весьма красивым молодым мужчиной. Многие женщины сочли бы его за принца. Няня Лилит однажды спросила у девушки: "Почему ты выходишь за него замуж?" Тогда она рассмеялась в лицо своей старой няне и ответила, потому что он богат, красив и с ним она станет выше других дам. Няня тогда только печально вздохнула. Теперь Лилит внимательно смотрела на Эдгара. Его имя первым назвал Сирем Тилил, значит, жених что-то скрывал от неё. Мужчина на самом деле был красив. Его красота была лёгкая, почти женская. Светлые волосы, тонкие черты лица, большие голубые глаза, в которых не было ничего. Лилит ничего не видела, когда смотрела в его большие голубые глаза. Они были прекрасны и пусты, а наполнить их ей было нечем. Его лицо было творением неизвестного скульптора, теперь девушке казалось, что оно вовсе не принадлежало Эдгару. Этот гибкий, красивый, аккуратный мужчина был не Эдгар, а даже, если это был и он, то сама Лилит его не знала.
   Ей хотелось выйти на улицу и убежать куда-нибудь. Скрыться в тумане и потеряться в нём, ловя руками едва заметные комки этих игривых облаков. Их не догнать, не поймать, не сжать в кулаке и полюбоваться на этот диковинный серебристый кусочек вечернего воздуха. Туман казался единственным настоящим явлением в этот скучный вечер, а по-добных вечеров в её жизни будет ещё много. Жизнь пока ещё трепещет в ней. Она хочет жить, у неё ещё есть мечты, но если Лилит не оборвёт этот проклятый замкнутый круг, то её душа погибнет. Душа исчезнет, оставляя за собой обычный пустой сосуд, который больше никогда не сможет наполниться. Что-то тёмное вспорхнуло с дерева. " Ворона" - подумала Лилит, продолжая улыбаться гостям. Перед её глазами появился не кто иной, как Джеймс Мерис.
   - Леди де Рошель, весьма признателен вам за приглашение на этот чудесный вечер, - ух-мыльнулся Джеймс и поцеловал руку Лилит.
   - Мы с Эдгаром надеемся, что для вас он станет незабываемым, - в тон ему ответила Ли-лит, нарушая правила приличия. Эдгар наградил её злым взглядом, который исказил его нежное лицо, но девушка не обратила на жениха ни малейшего внимания. Он впервые видел её такой счастливой и живой. Эдгар не узнавал Лилит. Он был зол на неё и в тоже время очарован её гордым и решительным взглядом, ухмылкой, которой девушка одарила незнакомца. Тот в свою очередь одарил её таким же взглядом.
   - Я в этом ничуть не сомневаюсь, леди, - сказал Джеймс. Он уже знал, что нужно сделать, поэтому сама Лилит, как и её жених, мужчину интересовали мало. Ему только нужно найти личный кабинет Эдгара Увайта. - Было весьма приятно вас снова увидеть.
   Джеймс откланялся, оставив пару аристократов наедине. Им предстояло своим танцем открыть вечер, а ему найти документы, которые либо подтвердят вину жениха Лилит, ли-бо опровергнут. Больше для мужчины ничто не имело значения. Некоторые высокород-ные мамочки, завидев Джеймса, приступали к явной демонстрации собственных дочерей. Он мило улыбался им, и как представилась возможность, скрылся в толпе. Найти кабинет Эдгара Увайта оказалось достаточно сложно. Дом был огромен и комнат было в нём мно-го, поэтому недолго думая Джеймс воспользовался служанкой, которая питала к нему без слов понятные чувства. Мужчина ещё раз мысленно нагрубил всем женщинам, но доб-равшись до кабинета, принялся осматривать все документы, книги и тайники. Эдгар ока-зался весьма примитивным мужчиной, и оставался одним из богатейших людей только благодаря своим помощникам. Все его документы и тайники были на виду. Тайных дел у него не было, всё было честно, строго и аккуратно, что Джеймсу захотелось ломать всё вокруг от досады.
   Мужчина вышел из кабинета и хотел было уйти из этого вечера, когда остановился возле одной из колонн и посмотрел вниз на танцующих людей. Его внимание привлекла Лилит де Рошель. Она сидела в кругу старых аристократов мужского пола и о чём-то спорила с ними. Старики ни чем не уступали ей в пылу спора. Они были счастливы, как казалось со стороны Джеймсу. На девушки было простое платье в отличие от тех, которые ему прихо-дилось видеть на ней. Однако от этого теперь Лилит казалась ему чужой и здесь, где даже воздух был наполнен роскошью. Она казалась хрупкой, беззащитной и чужой. Джеймс подумал, что Лилит в этот вечер, как и он сам, были лишними.
  - Я не привык подчиняться женщинам, - раздался рядом с ним чужой голос. Джеймс обер-нулся и увидел перед собой Эдгара Уайта. Он протянул ему бокал с вином, который Джеймс принял.
  - Тогда подчини ее, - спокойно ответил Джеймс. Ему почему-то показалось, что Эдгар ждал от него ответа.
  - К этому я привык еще меньше, - печально улыбнулся Эдгар, отпил немного вина и по-смотрел на Лилит. - Она совершенно не похожа на Мари. Её сестра была робкой, лёгкой, прекрасной, тихой, вежливой и покорной. Мне порой, кажется, что она из другого мира. Лилит то умирает от скуки, то оживает. Я любил Мари, мне казалось, что в Лилит я смогу видеть её.
   - Нельзя заменить женщину другой женщиной - эффект уже будет не тот.
   С этими словами Джеймс вернул Эдгару бокал вина. Его почему-то разозлили слова же-ниха Лилит. Они показались ему глупыми и бессмысленными, как и его собственные мысли о том, что Эдгар может быть причастен к исчезновению Мари. Если бы это был он, то не стал бы, обручаться с Лилит. Нет-нет, совсем не то! У такого человека, как Эдгар не хватило бы на это силы воли, так ещё он сильно бережёт свою репутацию. Джеймсу вдруг стало жаль Лилит. "Как она может ещё сохранить что-то человеческое рядом с такими людьми? Как эта женщина всё ещё хочет жить? Почему Лилит решила найти свою сестру? Что тут вообще происходит? Я как будто в какой-то странной игре, а правил не знаю!" - мысли Джеймса убегали от него далеко, а он не мог за ними угнаться. В таком состоянии он подошёл к Лилит. Хотел ли мужчина к ней подходить? Нет, но ноги сами привели его к этой девушке.
   - Можно пригласить вас на этот танец, леди? - сквозь зубы проговорил Джеймс. Лилит удивлённо посмотрела на мужчину. Приглашение на танец она ожидала от кого угодно, но Джеймса Мериса в этом списке не было. Девушка думала, что он давно покинул приём, но этот мужчина стоял перед ней.
   - Да, - ответила она. Он увёл её в круг танцующих пар. Лилит находилась среди людей, которые гнили заживо. Её это утомляло, потому что в них девушка видела своё будущее. Появление Джеймса Мериса было для неё, как глоток свежего воздуха. Только с ним можно было быть собой, не опасаясь последствий. Разговоры людей, которые окружали Лилит, ей были непонятны. Все, к чему она относилась безразлично, они считали самым важным. А то, к чему она стремилась, было дли них почему-то табу. Вот почему Лилит де Рошель была рада тому, что именно Джеймс Мерис пригласил её танцевать. - Мистер Мерис, я понимаю, что вопрос запоздалый: вы танцевать умеете?
   - Леди, не задавайте глупых вопросов. Или вы думаете, что только аристократы танцевать умеют?
   - Мне сейчас всё равно, кто умеет танцевать, а кто нет. Не думала, что когда-нибудь ска-жу такое вам, но спасибо за то, что увели меня от тех людей.
   - Всё бывает впервые, - горько сказал Джеймс. Танец был быстрым и напоминал жизнь. Едва заканчивалось одно па, как резко нужно было делать другое. Мужчина вёл уверенно и сдержанно свою партнёршу. - Ваш жених невиновен.
   - Я это знала с самого начала. Вам не кажется это странно? - задумчиво спросила Лилит.
   - Что именно?
   - Эдгар не мог быть виновным, у него есть алиби и слабость - репутация превыше всего. Возможно ли, что мистер Тилил что-то перепутал?
   - Я не стал бы сомневаться в Сиреме, - холодно ответил Джеймс. - Слишком глубокие размышления влекут за собой большую психическую нагрузку, приводящую к пораже-нию. Вам, как женщине, я бы посоветовал вовсе забыть, что такое разум. Жить станет лег-че.
   - А если я не хочу? Если я не хочу, чтобы жизнь становилась легче? - повысила голос Лилит. Этот мужчина раздражал её, выводил из себя. Ей хотелось доказать ему, что она на многое способна. Иногда в своей жизни Лилит хотелось совершить безумный поступок, который бы изменил её обыденную, скучную жизнь. Ей бы хотелось многое изменить, сделать что-нибудь такое, что разобьет эту стеклянную клетку. Кинуться куда-нибудь, но она не знала куда.
   - Держите свои эмоции при себе, вы же леди, - спокойно говорил Джеймс. Теперь он вновь был спокоен. Сегодняшний день не принёс ему ничего. И у него оставалось ещё два дня. Дальше купеческая семья, которую для начала нужно было найти. Ему никто не нужен. Он сам, всегда со всем Джеймс мог справиться сам, а когда на кону стояла его мечта и подавно. - Ваша помощь больше не нужна в этом деле.
   - Как? - удивлённо спросила Лилит. Ей показалось, что почва уходит из-под ног. Она вновь становится обычной аристократкой. Её жизнь станет подобной до других женщин. Этот мужчина вот так легко, одними своими словами, поставил крест на её мечте. - Нет, вы не можете. Мистер Тилил сказал...
   - Теперь не важно, что он сказал и кому, - Джеймс прервал танец и отстранился от Лилит. - Это дело он передал мне, и я принял такое решение. Мне не нужна ваша помощь.
   С этими словами он покинул приём. Джеймс Мерис оставил одну Лилит посреди тан-цующих пар. Она стояла и смотрела ему в след. Чувство, овладевшее ней тогда, было не-описуемое. "Восхищение" или "Любовь" даже близко не подходят, чтобы описать то но-вое чувство, которое пронзило Лилит. Она стояла и смотрела в след Джеймсу, тело окаме-нело и не слушалось. Ревность, зависть и нетерпение слились в ней воедино, ведомые по-хотью. Она почувствовала себя единственным здоровым человеком среди больных людей, но её жизнь решили забрать во имя спокойствия других. Сейчас - это был шок. Позже была тишина. Слова Джеймса вывернули Лилит на изнанку, а все вокруг веселились и улыбались. Улыбки этих людей ничего не значили, им не было весело, а глаза были пустыми. Лилит поглотил страх, что ещё секунда и её глаза превратятся в пустоту.
   - Лилит, дорогая, тебе нехорошо? - Эдгар обнял её за плечи. Она не смотрела на него. За-чем смотреть на того, для кого ты ещё одна кукла? Лилит просто ушла от Эдгара так же, как и Джеймс от неё. Ничего не объяснив, молча и тихо. Девушка вбежала наверх и за-крылась в своей комнате, потом достала мольберт и краски.
   Она рисовала нервно и хаотично. Это всё, что девушка умела, где по-прежнему могла быть собой. Вот так в каждую линию Лилит вливала свои слёзы. Нет, она не плакала, леди не плачут. Однако всю боль, чувства, которые она не понимала, слёзы - все они оказались на картине. Всё о чём нельзя молчать, все, о чём нельзя сказать - ждёт своего выхода наружу. " Люди - не вещи. Горячая душа никогда не умрёт, кипящая кровь бессмертна! Нет, я буду жить, я переживу. Что со мной? Неважно, сколько плохого он скажет, я же его ненавижу. И мне не больно. Мне не должно быть больно, потому что он чужой человек для меня" - Лилит всё рисовала. Её лицо было спокойно, а душа рвалась в неизвестность. Закончив свою картину, она остановилась. Теперь глядя на своё творение, Лилит поняла, что пропала ещё в ту самую секунду, когда впервые посмотрела в эти серебристые глаза. Они и теперь смотрели на неё с таким же презрением, а на лице была такая знакомая ухмылка. Девушка поражённо смотрела на портрет человека, которому она его никогда не покажет, потому что только этот портрет принадлежал только ей. Он был выполнен в чёрно-белых тонах, только глаза были серебристые. Лилит смотрела в его глаза и видела отражение себя самой. Она поняла, что если оторвёт взгляд или отпустит его, то проиграет. Лилит де Рошель не умела проигрывать! В этом мире нет случайностей - есть только неизбежность. Эта неизбежность была только её.
   - Эдгар! - крикнула Лилит, входя из своей комнаты. - Эдгар!
   - Лилит, что с тобой? Ты сама не своя! - вскричал её отец, который стоял рядом с дверью своей комнаты. Он волновался за неё. Его лицо выглядело уставшим. - Дочка, может, стоит пригласить доктора? На Эдгаре лица не было, когда ты ушла от него в свою комнату.
   - Отец, где Эдгар?
   - Он уехал сразу же, как только ты ушла. Лилит, что происходит?
   - Я найду свою сестру, - отрезала девушка, глядя на измученного отца. Тот по-отечески улыбнулся ей, а потом обнял дочь.
   - Это невозможно, Лили. Все знают, что Мари мертва, - говорил он, обнимая её.
   - Неважно, возможно это или нет. Я это сделаю, потому что хочу сделать!
   - Знаю, - спокойно сказал отец, отпуская свою дочь. - Ты изменилась. Пока ты бросаешь вызов невозможному, любая жизнь - прекрасна! Чем я тебе могу помочь?
   - Можете приказать, чтобы подали экипаж? - спросила Лилит.
   - Лили, это погубит твою репутацию! Подожди хотя бы до утра! Тебе же ещё столько лет жить с этими людьми. Подумай, дочка, что о тебе будут говорить?
   - Отец, я не собираюсь жить тысячу лет. Мне достаточно пережить сегодняшний день! - отрезала Лилит.
   - Пусть едет! Это по её вине пропала моя Мари! Это её вина! - вышла из своей комнаты её мать. После исчезновения старшей дочери, она страдала нервными расстройствами. В комнату к себе она ничего не пускала, кроме служанок. Даже отец был там редким гостем. Лилит она вовсе с тех пор видеть не могла. - Тебе экипаж нужен? Бери любой! Уезжай и не возвращайся! Моя бедная девочка! Моя Мари! Это твоя вина! Твоя!
   - Дорогая, вернись обратно к себе в комнату и не говори ерунды. Сейчас ты примешь своё лекарство, и тебе станет легче! - жёстко оборвал свою жену муж. - Не смей говорить такое Лилит, потому что она ведь тоже твоя дочь!
   - Не моя! Она не моя дочь! - кричала женщина. Мужчина встряхнул сильно её, и она по-теряла сознание. Он поднял её на руки и понёс обратно в комнату, возле двери отец не-много задержался.
   - Жди меня внизу, я сейчас приду.
   Лилит послушно спустилась в гостиную, села в кресло и стала ждать отца. Крики матери не выходили у неё из головы, но она взяла себя в руки. Если её матери захотелось вылить на кого-то свою боль, то Лилит примет с радостью это наказание.
   - Лили, ты уверенна в своём решении? - спросил отец, который только вошёл в гостин-ую.
  Он внимательно изучал свою дочь. Сколько сил этот мужчина потратил на то, чтобы она была такой же как все? Много. Теперь перед ним сидела женщина, которую он давно знал и так боялся снова увидеть. Но самое опасное было то, что она была прекрасна, потому что была живая.
   - Я не из тех, кто убегает. Я не из тех, кто сдаётся. Я не из тех, кто прощает, - спокойно и ясно говорила Лилит, глядя отцу прямо в глаза. - Я хочу найти свою сестру.
   - Зачем? У тебя ведь есть всё.
   - Если я найду Мари, то смогу стать свободной. Прости, отец, но это то, чего ты никогда не сможешь мне дать, - она поднялась с кресла, а потом стала на колени перед отцом и поцеловала ему руку.
   - Что ты сможешь найти ночью, когда вокруг тьма? - спросил мужчина.
   - Сначала магазин этих кукол, а потом я поеду к семьям пропавших девушек. Я буду с ними говорить.
   - Ты же женщина тебя никто не пустит, и слушать не будут. Оставь это, дочка, прошлого не воротишь.
   - Меня и не интересует прошлое. Я заставлю себя слушать.
   - Посмотри на меня, Лили, - сказал отец. Она подняла на него свои зелёные глаза и всё, что он смог сделать в ту минуту - это грустно улыбнуться. - Ты ведь это делаешь не толь-ко для себя?
   - Да.
   - У меня нет ничего, что заставило бы тебя остановиться, тогда пойду, прикажу, чтобы готовили для тебя экипаж! - Лилит слышала, удаляющиеся шаги отца. Через минуту ком-нату накрыла тишина, тогда девушка облегчённо вздохнула. У неё есть только ночь, что-бы понять, в чём дело, потому что с утра к ней вернётся он. Теперь она это знала, как Си-рем Тилил знал, что она вернётся утром. Это неизбежно. Послышались шаги, отец вер-нулся. Он вошёл в гостиную. - Лили, твоя гордость никуда не делась. Не зависимо от об-стоятельств она никуда не денется. Каждый имеет гордость, от которой не отступит, но кто-то предаст её, а другой укрепит в битве! Удачи тебе, дочка!
   - До утра, отец, - сказала она на прощание ему и ушла в ночь.
   Джеймс Мерис вернулся в кабинет Сирема Тилила, но его не оказалось там. Он обыскал весь дом, который оказался пустым. Уставший он вернулся в кабинет и сел за письменный стол. Бессилие растеклось по его телу. Мужчина никак не мог забыть выражение лица Лилит де Рошель, словно он выбил у неё почву из-под ног. Всё равно это мелочь, главное найти Мари, теперь у него развязаны руки. Но даже так, он ничего не смог узнать. К купцу его одного не пустят. Он принимают только семьи, потому что у того такие предубеждения. У него нет жены, но Джеймс Мерис и не собирался жениться. Все девушки, которых он встречал по пути к дому Сирема Тилила, были ни на что не годны. Да, они просто ужасны. Прячутся за слоями макияжа. Интересно хоть кто-то их настоящие лица когда-нибудь видел?
   Джеймс действительно устал. Всё, что произошло за эти два дня, не укладывалось у него в голове. Он давно не жил такой полноценной жизнью. Ничего не прощал и ни о чём не задумывался, всё что находилось вне его мира - было мелочным и не важным. Теперь это изменилось. Мужчина, не мог сказать в какой момент, когда произошли эти изменения, но они произошли. Джеймс уже сожалел о том, что отказался от помощи Лилит, потому что чувство, что он упустил нечто важное, не оставляло его. Сейчас он сидел, и раз за разом просматривал бумаги Сирема Тилила. Ему нужна была хоть какая-то зацепка. Он не мог просто так пойти к Лилит и попросить у неё помощи. Такой роскоши Джеймс не мог себе позволить, признаться женщине в том, что он без неё не может справиться. И почему именно её помощь ему нужна? В документах ничего не было, дошло до того, что Джеймс просто рассматривал чистый лист бумаги. "Все эти годы я бежал вперёд, хотел обрести что-то важное, что-то недостижимое, и, кажется, в конце концов, остался ни с чем. Я не знал, откуда вырвалась эта тревожная мысль, и боялся признаться себе, что это правда, и продолжал работать. Потом, я заметил, что день ото дня моё сердце ожесточается, а жить становится всё невыносимее. Однажды утром я с ужасом осознал то, что до сих пор не мог принять. Мне стало ясно, как много я утратил. И понял, что стою на краю пропасти....Теперь я вновь перед ней, будто никуда и не уходил" - мужчина закрыл глаза.
   Начальника не было, хотя обычно он никуда не выходил из дома. Всё, что было нужно Сирему приносила либо его экономка, либо Джеймс, который сейчас желал отказаться от сделки. Он был готов сдаться и опустить руки, лишь бы не предавать свои убеждения. Те-перь в его ушах звенели слова Лилит о том, что здесь что-то не так. Не сходилось совер-шенно всё. Эдгар Увайт оказался абсолютно посторонним человеком в этой истории, всё, что он узнал о купце, также делало его лишним здесь. Но это только гипотезы, а не факты. Нужно было всё проверить, вот только почему Джеймсу казалось, что он просто теряет время? Ничего так и не найдя, мужчина заснул.
   - Это бесполезное дело, в нём нет ничего не обычного, - возмутился Джеймс, когда Си-рем сообщил ему о том, что впервые будет расследовать обыкновенное дело сам. Совсем недавно от него ушла прочь, какая-то знатная дама. Её лицо было скрыто чёрной вуалью, и Джеймс не сумел рассмотреть гостью. - Не вижу причин, Сирем, чтобы ты тратил на него свои силы.
   - Это обычные вещи, мелочи, которые встречаются постоянно. В них нет ничего не-обычного. Необычным их делает только то, что их никто не замечает! - восторженно ответил сыщик, собираясь на улицу. - Если есть шанс разгадать эту задку, какой бы она мелочной не была, почему бы не попробовать? Возможно, она приведёт меня к неизбеж-ности, но согласись, что это тоже интересно.
   - Нет, это глупо бросаться в крайности. Ты о себе подумал, потому что давно уже не молодой?
   - Джеймс, ответь мне на один вопрос, - надевая шляпу на голову, тихо попросил Сирем. - Как думаешь, какое животное является самым хитрым и не боится вымирания, сколько бы его ни убивали?
   - Тараканы? - удивлённо спросил в ответ Джеймс.
   - Нет, но ты почти угадал, - помахал ему тростью весёлый Сирем. - Люди. Так что со мной всё будет прекрасно, потому что я - человек.
   - Ты постоянно смеёшься, а глаза твои полны грусти, - отметил Джеймс, глядя на ста-рика. Тот в ответ только загадочно улыбнулся.
   - Джеймс, ты постоянно холоден. Надеюсь, у тебя никогда не будут осматривать серд-це!
  - Почему?
  - Потому что у тебя его просто не найдут, - ответил Сирем, когда искал какие-то бу-маги у себя в столе. Старик относился к бумагам и ценным вещам совершенно безответ-ственно, по мнению Джеймса, потому что у него они прибывали в вечном хаосе. - Как видишь, у каждого свои недостатки.
   - Я всего лишь из всего извлекаю выгоду, а потом забываю, - пожал плечами Джеймс. Его всё ещё поражало рвение к этому делу сыщика. К сожалению, мужчина не знал даже ос-новной сути дела, но если заказчица была женщина, то она точно переоценила возмож-ность проблемы.
   - Джеймс, раз ты сам осознал ненужность своего присутствия, то, пожалуйста, сам и выпроводи себя вон, - вежливо попросил Сирем. - Считай у тебя сегодня выходной. Я со-всем могу справиться сам.
   - Ты пойдёшь один? На улице ведь уже так темно, - решил всё же уточнить Джеймс, которого не прельщала возможность с утра искать шефа по городу.
  - Ничего, я постараюсь никого не напугать. Иди, Джеймс, иди, отдыхай. Сегодня ты мне не нужен.
   От этих слов мужчина проснулся, ещё несколько секунд ему понадобилось, чтобы по-нять - это был сон. Сирем так и не вернулся к себе домой. В кабинете больше не было за-паха кальяна. Теперь этот дом казался мёртвым для Джеймса. Все воспоминания, которые он видел во сне, снова удивили его. Это был единственный раз, когда Сирем что-то делал без его помощи. У Джеймса были выходные, и он прекрасно знал, что к сыщику приходят даже в свободные дни, но это были мелочи. Однако именно тот момент не выходил из мыслей мужчины, но через минуту он засмеялся. Его смех был наполнен грустью, кото-рую он и сам был не в состоянии понять. Всё убегало сквозь пальцы Джеймса, и он не в силах был что-либо изменить, потому что ослеп.
   Сирем просто так никому не давал советов, но ему старик посоветовал воспользоваться помощью Лилит де Рошель. Сыщик никогда не ошибался. Он был ценен своим умением видеть людей насквозь, не позволяя им видеть себя: "Чтобы заполнить место в наших прогнивших сердцах. Всё, что мы делаем - набиваем "опилками" наши пустые души и притворяемся, что мы живы..." - говорил Сирем каждый раз, когда от него уходил оче-редной клиент. Только после ухода Лилит, он сказал: "Она вернётся!" Теперь Джеймсу казалось, что эти слова было глупо относить к простому возвращению в этот дом. Муж-чина подумал, что в тот момент Сирем поставил её над ним. Именно это подсознательно вызывало у него злость и зависть к этой женщине. Если Сирема нет дома - это означало только одно, что Джеймс не имел хода назад в этой сделке. Каждый может найти то, что ищет! Стоит лишь постараться, даже если рад достижения цели придётся нарушить собст-венные принципы. Мужчина вышел из-за стола, надел шляпу и понял, что пришло время забрать свои слова назад и попросить помощи у женщины. Так наступило новое утро.
   - Простите, но леди де Рошель всё ещё не вернулась, - известил Джеймса дворецкий дома графа де Рошель.
   - Как не вернулась? - удивился мужчина. Он только пришёл в этот дом, но шёл к нему достаточно долго, в надежде на то, что где-то посреди улиц найдёт причину, не приходить в этот дом вовсе.
   - Леди уехала внезапно среди ночи и всё ещё не вернулась. Если у вас срочное дело, тогда я могу попросить графа де Рошель спуститься к вам, - упрямо объяснил ему дворецкий.
   - В этом нет необходимости, так как я уже здесь, - сказал мужчина, который вошёл в гос-тиную. Это был сам граф. Лилит совершенно не была похожа на него внешне, отметил про себя Джеймс. Всё что досталось девушке от отца - было умение держаться. Это был мужчина лет сорока пяти, уставший от жизни, но не утративший собственного достоинства в ней. Джеймс хотел было произнести слова приветствия, но граф поднял руку вверх, показывая, что не нуждается в его приветствиях. - Ты можешь быть свободен. Я сам поговорю с нашим гостем.
   Дворецкий покинул комнату. Мужчины остались наедине, оценивая друг друга. Их об-лик был подобный, поэтому не зная, что они посторонние люди друг для друга. Можно было принять за родственников.
   - Джеймс Мерис, к вашим услугам.
   - Предлагаю подождать мою дочь здесь, если вы не против, - приветливо улыбнулся граф. Эдгар проигрывал во многом этому мужчине, которому решила помогать его дочь. В том, что это был именно тот самый человек, граф не сомневался.
   - Вы не знаете, где леди де Рошель? - спросил Джеймс.
   - Понятия не имею, - спокойно ответил его собеседник, внимательно изучая Джеймса. - Кем вы являетесь?
   - Человеком, - холодно ответил он. Ему было нечего ответить на этот вопрос, потому что теперь он и сам не знал, кем является. Тишину дома заполнили лёгкие поспешные шаги, и в гостиную вошла Лилит де Рошель. Она так и не переоделась с прошлого вечера, потому что девушка была в том же платье, в котором Джеймс видел её на приёме. Волосы были распущены. Она нарушала все правила приличия, но её отцу было всё равно. Он просто подошёл и обнял свою дочь. В руках у Лилит была пачка бумаг и все они были исписаны. Она обняла отца в ответ и хитро улыбнулась Джеймсу: "Вернулся всё-таки!" - говорила ему её ухмылка. Он одарил девушку ответной ухмылкой.
   - Мистер Мерис только пришёл, чтобы увидеть тебя, Лили, - сказал граф, чтобы прекра-тить этот беззвучный диалог.
   - Думаю, мистер Мерис может подождать ещё некоторое время, пока я приведу себя в по-рядок, - проговорила Лилит. На самом деле ей хотелось услышать, как этот мужчина бу-дет просить её о помощи, но сейчас было важнее всего спрятать эти бумаги до нужного времени. Она была счастлива, когда увидела его в этой комнате. Лилит поняла, что не ошибалась. Теперь всё будет так, как нужно и никак иначе.
   - Я подожду вас, леди де Рошель, - сквозь зубы сказал Джеймс. Он до сих пор не мог по-верить, что так и не нашёл причины, чтобы уйти из этого дома. Лилит кивнула ему в ответ и вышла из комнаты. Мужчина не посмотрел ей в след. Его всего лишь съедало любопытство, что заставило эту аристократку нарушить правила приличия и поставить под удар свою безупречную репутацию. Джеймс не спросит её об этом никогда.
   - Вам есть с кем сражаться - значит, вы уже не одиноки, Джеймс Мерис. Цените это, - сказал граф, задумчиво глядя на своего незваного гостя. - Простите, но я вынужден вас покинуть - дела.
   - Понимаю, я подожду леди де Рошель, - поклонился Джеймс графу, который удалился из комнаты сразу после своих слов, оставив его одного. Тишина заполнила пространство, она вечна между людьми. Даже когда мы говорим друг с другом, на самом деле между нами стоит тишина. Именно поэтому другого человека не понять, сколько бы ты ни пытался. Джеймс всегда был один, любил он или ненавидел, ценил или презирал - это всё было не важно, потому никто не мог разделить с ним его тишину. Но теперь почему-то он уже не так часто слышал в себе эту тишину, потому что в его жизнь вошли эти лёгкие поспешные шаги. Перед ним снова появилась Лилит де Рошель.
   Она выглядела такой же уставшей, как и он. Девушка не говоря ни слова, прошла мимо и села напротив Джеймса. " С какой скоростью я должна жить, чтобы ты заметил меня?" - подумала Лилит, глядя на Джеймса. Сейчас она была необходима ему, но это не будет вечным. Её задача сделать всё, чтобы нужной ему, как можно дольше.
   - Итак, я слушаю вас, мистер Мерис, что вас привело в мой дом? - спросила Лилит, жес-том приказывая проходящей мимо служанке подать им чая. - Вы раскрыли это дело?
   - Леди де Рошель, вы задаёте нелепые вопросы, когда и сами знаете ответы на них, - зло ответил Джеймс.
   - Знаю, но хочу услышать их от вас, мистер Мерис.
   - Я заметил, у вас появились какие-то тайны, - ухмыльнулся Джеймс, стараясь увести раз-говор в другое направление.
   - Мне казалось, что тайны делают женщин привлекательнее.
   - Некоторым женщинам, даже тайны не могут помочь с привлекательностью, - отметил Джеймс. Он холодно улыбнулся Лилит. Служанка подала чай.
  - Ваше хладнокровие. Хотела бы и я так улыбаться, - сказала Лилит. Она выпила немного чая и только теперь поняла, как ей хотелось спать. Усталость брала верх над ней. Ещё не-много и она заснула бы в гостиной пере Джеймсом. Но девушка прекрасно понимала, что сегодня ей всё же выспаться не удастся, возможно, и в ближайшие дни тоже. Ей было страшно увидеть во сне его лицо. В отрицании очевидного, Лилит не видела смысла. Она любила мужчину, который сидел напротив неё. Мужчину, который не принадлежал ей. Он и она были из разных миров. Их история подобна бесконечному вальсу. Три удара: войны, мира и революции - продолжаются бесконечно. Невозможно расслабиться, открыться и отпустить. Они так и продолжают кружиться в нём.
   - Попробуйте и увидите, что вас никто не сдерживает, - ответил спокойно Джеймс.
   - Мистер Мерис, что вас привело ко мне. Я слишком устала, чтобы вести светскую бесе-ду и хочу отдохнуть.
   - Боюсь, леди де Рошель, отдых вам сегодня не грозит, - сказал Джеймс. Он поставил пус-тую чашку чая на стол и внимательно посмотрел в глаза Лилит. Как бы ему не было слож-но признать это, но он действительно нуждался в её помощи.
   - Почему? - сделала вид, будто удивилась Лилит.
   - Потому что вы будете моей женой, - ответил Джеймс, с удовольствием наблюдая за тем, как спокойное выражение лица Лилит де Рошель застывает от удивления и растерянности.
   - Что ж, разве это не прекрасно? Мы эгоистично используем друг друга, - придя в себя, ответила Лилит. Теперь настала очередь Джеймса удивляться.
   - В чём же вы используете меня, леди? - коварно спросил Джеймс. Она не задала ему лишних вопросов, потому что ей были не нужны его ответы.
   - Вы моё орудие в поисках сестры. В этом деле мы зависим друг от друга, - объяснила ему девушка.
   - Человеку рано или поздно суждено встретится со своим проклятием, - тихо сказал Джеймс и посмотрел на небо. Скоро, уже очень скоро он сможет дотянуться до Мари. Ес-ли Лилит уверена в том, что её сестра жива, тогда и у него не было смысла сомневаться в этом. - Вы стали моим проклятием.
   - Это звучит, как-то сильно печально, Джеймс, - ухмыльнулась Лилит. Он понял её игру. Мужчина прочёл правила этой игры в её глазах, а название этой игры дал он сам "брак".
   - Если бы это не было так печально, то было б весьма забавно, Лили, - он поцеловал её холодные пальцы. Они знали свои роли, знали, где находится граница, которую нельзя пересекать. Неважно, какими причинами руководствуются люди, когда творят свои дела. Здесь нет ни справедливости, ни зла. Есть только желания людей.
   - Искрение чувства - это здорово. Но мы знаем, ими невозможно изменить мир! - сказа-ла девушка, вырывая из его руки свои пальцы. У неё не исчезало ощущение того, что она падает в пропасть и обязательно разобьётся, так и не сумев взлететь. Но теперь ей это ка-залось неважным - она жила. Джеймс скривился, от её слов, словно его ударили по лицу. Только причиняя ему боль, Лилит чувствовала себя его другой половинкой. Иногда при-чинять боль куда больнее, чем терпеть её. Она не знала, почему ему было больно от её слов, но видела только результат.
   - Мы оба знаем, что действуем друг другу на нервы... - начал Джеймс, он встал из кресла. Теперь мужчина смотрел на Лилит сверху вниз, показывая её значимость для себя.
   - Вы мне на нервы не действуете, мистер Мерис - ухмыльнулась Лилит, поднимаясь с кресла. Она стала напротив него. Это было её место рядом с ним, только она и именно она будет стоять напротив него, и смотреть ему в глаза.
   - Хорошо, я скажу иначе. Мы оба знаем, что вы действуете мне на нервы, - вздохнул Джеймс, когда понял, что его ровный и холодный голос больше не действует на девушку.
   - Мистер Мерис, вы любите мою сестру, не так ли? - спросила Лилит. Она увидела удив-ление в его глазах, но мужчина не произнёс ни слова. Ей и не нужны были его слова. - Вы ищете человека, который был бы с вами, потому что вы одиноки. И ставите на нём ярлык - "возлюбленная". Вы хотите, чтобы все принадлежало только вам, и вы меняете свою "любимую" так как вам хочется, как куклу. Вы - эгоист, мистер Мерис, потому что забыли спросить вашу куклу, а хотела ли она быть вашей?
   - Замолчите, - угрожающе тихо сказал Джеймс, глядя в глаза Лилит. Он схватил её лицо в свои руки, но она продолжала улыбаться. Улыбка не сходила с её лица, а в глазах не было страха, который он видел прежде. Эта девушка смеялась над ним. Теперь они будто бы поменялись ролями, Лилит стала человеком, а он превратился в безвольную куклу, у ко-торой не было ничего. Самое ужасное было то, что она это знала.
   - Это не важно, ведь вы последуете за мной туда, откуда нет возврата, мистер Мерис. Вы мне это обещали, - напомнила ему Лилит. Если бы Джеймс не был так занят своим спо-койствием, то услышал, как её голосе прозвучала боль. Девушка видела, что он хочет по-мочь её сестре, даже если при этом потеряет всё. "И все же я буду его любить. Завтра и послезавтра, и через месяц, и через год - всегда. И засыпать в слезах, думая о нём..." - ду-мала Лилит, глядя в серебристые глаза.
   - Вы лжёте, как дышите, а дышите вы постоянно, леди де Рошель, - произнёс Джеймс, отпуская Лилит. - Собирайтесь, у нас больше нет времени на пустые разговоры. Нас уже ждут у купца.
   - Когда разговоры пусты - их не хочется прерывать, - сказала Лилит, ударив Джеймса по лицу. Звук удара пронёсся по тихим стенам и коридорам дома. Он приказывает, а она подчиняется. Люди говорят о дружбе, но на самом деле, есть только те, кто используют других, и те, кто подчиняются. Они никогда не смогут стать друзьями, поэтому подчиняться ему, Лилит не собиралась безнаказанно. Её боль и унижение он почувствует на себе.
   Джеймс смотрел на Лилит, не понимая происходящего. Она ударила его. Её удар был лёгким, но достаточно унизительным. Мари никогда бы в жизни не подняла ни на кого руку, как бы больно или неприятно ей ни сделал другой человек. Она была ангелом, а Ли-лит - человеком, который ходил по земле.
   - Как ты думаешь, какого цвета любовь? - спросил Джеймс, глядя на белокурое создание с глазами цвета безоблачного неба. Ему казалось, что именно в этих глазах он сможет увидеть рай. Они стояли на вершине горы, вдали от людей, правил и суеты. Её волосы развивал ветер. Она была рядом с ним сейчас, но он по-прежнему не мог дотянуться до неё. Мари - его ангел.
  - Я уверена, что это будет белоснежный, так же как пустой холст, цвет которого ещё не решён. Вот почему цвет любви должен быть белым. Когда любые цвета исчезнут из жизни влюблённых людей, то у них всё равно останется белый цвет! - ответила девушка и звонко засмеялась.
   - Я люблю тебя...
   - Тебе кажется, - говорила Мари, продолжая улыбаться. Телом она находилась рядом с Джеймсом, но её душа была вне его доступа. - Из всех глупостей, что ты мне говорил, эта - шедевр. Я люблю одного человека и это моя сестра. Я её люблю больше, чем сест-ру. Каждый раз, когда я на неё смотрю, то не чувствую нашего с ней родства. Она чу-жая в нашей семье. Но сомнений нет, если бы не было тебя, я бы не смогла прожить с этой мыслью. Поэтому я люблю и тебя тоже, но меньше, чем её.
   - Ты не права.
   - Джеймс, я всегда права, - рассмеялась Мари, её голубые глаза были наполнены слезами. Ветер легко уносил солёные капли из её глаз за собой. Вся она казалась невесомой. Он не может её удержать. - Ты не знаешь, что такое любовь. Ты встретил меня и думаешь, что любишь. Для тебя я воплощенный идеал, но ты меня придумал, Джеймс. Меня саму ты не знаешь и не любишь. Она меня знает. Я просто хочу быть рядом с ней. Я как ма-ленькая глупая кукла. Она все время выбивает у меня почву из-под ног своими словами, своим тоном. Иногда мне хочется, чтобы она умерла.
   - Не говори глупостей, Мари, - тихо попросил он, обнимая её. - Если это выглядит, будто я смеюсь, это значит, я просто прошу оставить меня одного. Ты - та, кто мне нужна. Я - тот, кого ты почти ненавидишь. Дай мне шанс, чтобы я запомнил тебя. Только ты можешь помочь мне забыть всю эту боль. Всего один поцелуй.
  - Ты придумал меня, Джеймс. Я устала тебе об этом повторять, а ты не слышишь меня. Ты сделал из меня свой идеал. Не существует никаких идеалов. Идеалы приносят лишь отчаяние, когда осознаешь, что они не достижимы. Но отчаяние высвобождает наш потенциал. Отчаяние отрезало меня ото всех и освободило мою душу. Я выхожу замуж, Джеймс.
   - Как? - от этой новости он непроизвольно, прижал её к себе ещё сильнее. Он потеряет её, когда так и не смог обрести.
   - Я прощаюсь с тобой, с ней и этой моей обычной жизнью. Но перед тем как я выйду за-муж, хочу получить ответ на важный ответ для себя. Он ничего не сможет изменить, но мне необходимо знать ответ на него...
   Лилит смотрела, как лицо Джеймса исказила боль. Эта боль не была её виной. Он смотрел на неё и не понимал, как сёстры могут быть настолько разными людьми. Она это знала, потому что также смотрел на неё Эдгар. Они никогда не видели её. Всё, что было нужно им всем - была Мари. Её сестра была идеальна, поэтому всю любовь получала она. Лилит никогда не могла сравниться с ней. Девушка предпочитала видеть жизнь, так как ей хочется. Она знала, что это плохая привычка.
   - Это всё на что вы способны? Вам, жаль меня, а мне вас - очередная бесчувственная кук-ла. Вы правы. Я буду вечно рядом с вами, чтобы видеть ваши мучения. Собирайтесь, - проговорил мужчина сквозь зубы. Он резко развернулся и его шаги стали отдаляться от того месте, где стояла Лилит. - Я буду ждать вас в экипаже. У нас нет времени на разго-воры. Мы должны уезжать.
   Лилит стояла в гостиной и боялась пошевелиться. Если любить так больно, тогда зачем люди любят? Она горькая и невкусная, боли в ней больше, чем радости, но люди продол-жают боготворить её. Если бы можно было вырвать эти чувства из своего сердца, девуш-ка поступила так, не задумываясь. Они только мешали, убивали разум. Только разрушали всё, к чему прикасались. Она не могла заставить себя чувствовать что-то, что не чувство-вала, но Лилит могла заставить себя поступать правильно вне зависимости от того, что чувствовала. У неё всё ещё есть цель, поэтому девушка была обязана выдержать всё. Поз-же, именно позже, она сможет позволить себе такую слабость, как слёзы, но не сейчас. Только тогда Лилит будет оплакивать свою душу.
   - Дочка, - граф обнял её. Сегодня он часто ловил себя на мысли, что, возможно, для неё было бы легче, если бы всё осталось как прежде. Мужчина не мог принять решение, что было тяжелее видеть в глазах своего ребёнка: боль или пустоту. - Всё будет хорошо.
   - Нет боли, которая могла бы его образумить, - тихо сказала Лилит. Голос почти не слу-шался её.
   - Многие так считают, пока больно не станет, - объяснил отец. Он поцеловал волосы сво-ей дочери. - Теперь иди, ты всё сможешь.
   - Жажда любви. Только ради этого люди заходят так далеко. И все ради такого бессмыс-ленного, не имеющего формы понятия, как любовь. Глупо, не правда ли? - грустно улыб-нулась Лилит отцу. Он был единственным её другом, который молча, без слов понимал все, о чём она хотела сказать.
   - Если плачешь - борись! Сожалеешь - иди вперед! Одними жалобами на свою несча-стную судьбу ты сделаешь себя простой свиньей! - крикнул он на Лилит. Она впервые видела его в гневе. Сначала девушка испугалась его, а потом её лицо расплылось в благо-дарной улыбке, и она сама обняла его. "Слабая, чтобы любить. Сильная, чтобы защищать. И это всё, чтобы быть с тобой, Джеймс Мерис!" - подумал граф, глядя в след убегающей от него дочери.
  
  
  
   Глава 3
  
  
   Дорога. Вот уже как целый час Джеймс Мерис и Лилит де Рошель видели дорогу, слы-шали цокот копыт лошадей. Утро было утомительным для них двоих, с тех пор как они покинули дом графа де Рошель, молодые люди не сказали друг другу ни единого слова. За окном экипажа сменялись леса, луга и поля. Джеймс посмотрел на свою спутницу. Она спала. В последнее время девушка выглядела неважно, но болезненная бледность исчезла с её лица. Мужчина укрыл Лилит пледом и положил под голову ей подушку. Она сказала что-то невнятное во сне, и это заставило улыбнуться Джеймса. Он злился на неё из-за то-го, что она посмела ударить его. Но теперь мужчина должен был признать и то, что Лилит стала ему интересна, как человек. Джеймс внимательно изучал её лицо, пытаясь найти то, чего раньше не заметил в ней. "Если женщина злится - виноват мужчина; если женщина чувствует, что не права - виноват мужчина; если у женщины нет мужчины - значит, все мужчины одинаковые и глупы, потому что у неё нет мужчины!" - подумал Джеймс и рас-смеялся от этой мысли. Он её не понимал, но теперь это было не важным для него.
   - Почему вы смеётесь? - спросила у него, проснувшаяся Лилит. Она по-детски потёрла глаза и посмотрела в окно. Джеймс подумал, что Лилит и правда человек, который ходит по земле. Можно протянуть руку и дотронуться до неё, но главное было то, что она вся находилась рядом с ним. Мужчина ухмыльнулся своим мыслям. Он наклонился к ней и стал рассматривать. - Что такое?
   - Я ищу крылья демона за вашей спиной, а вы оказались всего лишь человеком, - разоча-ровано ответил мужчина, но почему-то улыбался. Лилит удивлённо смотрела на него, пы-таясь понять, неужели служанки что-то подсыпали в чай? И стоит ли опасаться ехать в одном экипаже с Джеймсом Мерисом? Но его хорошее настроение продолжалось недолго и лицо мужчины помрачнело. Он отвернулся и стал смотреть в окно. Лилит отметила, что кто-то укрыл её пледом и положил подушку под голову. Ссориться с Джеймсом у девуш-ки не было ни желания, ни сил.
   - Спасибо.
   - У вас входит в привычку, - холодно и тихо сказал Джеймс.
   - Что?
   - У вас входит в привычку благодарить меня, - объяснил мужчина. Он повернулся и по-смотрел на Лилит. Глядя на её опущенную голову и растерянный вид, Джеймс понял, что у тишины её голос.
   - Вы сами говорили мне, что всё бывает впервые, - в тон ему ответила Лилит. - Что вы будете делать у купца?
   - Мы, - подчеркнул Джеймс своим тоном, не отводя взгляда от Лилит. - Мы будем парой молодожёнов, которая приедет туда на медовый месяц. Это загородная гостиница, где сейчас находится купец. Туда могут попасть только пары, которые связанные узами брака. Мне нужно, чтобы мы подружились с семьёй купца, а у нас на это времени только до вечера.
   - Мистер Мерис, но это означает, что мы будем жить в одной комнате? - уточнила Лилит. Ей было всё равно, что он собирался делать, потому что ответы на его вопросы знала только она. Он совершает ошибку, но позже девушка исправит её, а сейчас ей достаточно быть рядом с ним. Лилит прижала к себе папку с исписанными ней листами. Там были ответы на все вопросы, которые она покажет ему в своё время.
   - Леди де Рошель, вы моя жена, - отрезал Джеймс. - Так что прошу вас играть свою роль убедительно. О большем я вас не прошу.
   - Однако после ночи, которую вы проведёте со мной, как порядочный человек, будете обязаны на мне жениться, - ухмыльнулась Лилит.
   - С чего вы решили, что я порядочный человек? - улыбнулся Джеймс. На улице пошёл дождь, и глаза Лилит наполнились страхом.
   - Гром был? - с испугом спросила она.
   - Нет! Что-то случилось, леди де Рошель? - спросил у неё мужчина. Он хотел проверить пульс девушки, как она резко отдёрнула свою руку. - Вам нездоровиться?
   - Нет, со мной всё хорошо, - сделала вид, что успокоилась Лилит. Она внимательно по-смотрела на Джеймса, также как и он смотрел на неё. - Вы странный, мистер Мерис. Я совершенно не могу вас понять.
   - Зачем вам меня понимать? - с иронией в голосе спросил Джеймс. Он и сам многого не понимал. Не понимал и даже не пытался понять, так было проще принимать всё как должное.
   - Не знаю, - пожала плечами Лилит. - Что заставляет вас выходить на работу: жажда при-ключений или любовь к государству?
   - Привычка выходить из дома, - задумчиво ответил Джеймс. Он смотрел на дождь. Его капли били по стеклу экипажа, словно хотели ворваться к ним. Дождь хотел ворваться в их одиночество и разбить его. Капли всё сильнее и сильнее били по стеклу. Лилит боя-лась, что сейчас прогремит гром, и Джеймс увидит её слабость, её страх. Она молилась всем святым, которых знала, чтобы они как можно скорее оказались в том загородном до-ме. - Леди де Рошель, это должно быть навеянное этим дождём, поэтому меня тянет на подобные разговоры с вами. Я сам себя не понимаю. В последнее время у меня появилось ощущение того, что я стою на краю пропасти. Но я так и не понял: смотрю на неё, как на препятствие, чтобы упасть вниз или же, как на способ достичь большего и взлететь. Вот так я стою на краю и смотрю просто в пропасть, а страх не даёт дышать.
   - А вдруг рядом с вами на той же пропасти стоит другой человек? - серьёзно спросила Лилит. Страх немного отступал, когда девушка говорила с Джеймсом.
   - Возможно, но я не вижу никого вокруг себя, - тихо ответил мужчина. - Я вижу только пропасть и ощущение, что не смогу спастись не покидает меня.
   - Что для вас спасение? Вы не можете спастись, пока не откроете глаза, мистер Мерис. Вы никого и ничего не видите кроме пропасти, только потому, что у вас закрыты глаза.
   - Леди де Рошель, вы издеваетесь надо мной, - холодно посмотрел на Лилит Джеймс. - Такие, как вы думают, что подарите людям радость. Заодно, может, и мир спасёте.
   - Мистер Мерис, знаете, чего я не люблю у вас бедных, так это наглости, - с презрением сказала Лилит, глядя ему в глаза. - Им ничего не дают, а они все просят и просят.
   - Я всё же забыл, что нахожусь с вами, леди, в одном экипаже, - иронично кивнул головой Джеймс. - Какая непростительная ошибка с моей стороны.
   - Вы постоянно ошибаетесь, но до сих пор вам это не мешало жить, - пожала плечами Ли-лит. Джеймс смотрел на девушку и думал: " Она - проблема, у которой нет решения, но от этого очень интересная проблема".
   - Мне нужны все сведения, мимика, движение, даже дыхание этого купца, - возобновил старую тему Джеймс. Лилит обиженно смотрела на него, понимая, что ничего он толком ей не объяснит. Сейчас этот мужчина ничего вокруг не видит. Теперь каждое его действие будет приводить его к разочарованию. В конце концов, Джеймс поймёт, что всё сделанное им бессмысленно, тогда ему на помощь придёт она. В самый последний момент отчаяния. - Я больше не могу рассчитывать на удачу со стороны документов и тайников, как в случае с вашим женихом. Этот человек хитрый и ловкий. У него есть партнёры и друзья, но он никому не доверяет. Идеальный претендент - в подозреваемые.
   - Чем же? - спросила Лилит де Рошель. - Я не вижу мотивов для него. Он также как и Эдгар бережёт свою репутацию. Возможно, он и не честный человек, но это не делает его преступником.
   - Отсутствие мотива преступления, не освобождает его от возможности совершения, - спокойно ответил Джеймс. - Однако меня тоже беспокоит то, что я не вижу выгоды для него в этом деле. Конкуренты уважают, и бояться его, подобный магазин добавил бы ему хлопот, особенно исчезновение девушек. Если бы только дела шли у него не так хорошо, как все думают, тогда бы такой вариант был идеальным для него. Купец просто отвлёк бы толпу от своей проблемы и скандала.
   - Вы видели этого человека? - выслушав Джеймса, спросила Лилит. Она всё ещё вслуши-валась в дождь. - Как вы можете судить его, если никогда не видели? Этот путь жизни приведёт вас к гибели.
   - Человек всегда выбирает тот путь, который приведет его к смерти, - ответил Джеймс. - Даже, если я ошибаюсь, то всё равно остаюсь мужчиной, леди де Рошель, поэтому нико-гда не признаю собственной ошибки. Единственное о чём я вас прошу, забудьте, что вы аристократка, а я нет. Сейчас мы пара, которая состоит в браке. Брак - это единение лю-дей, даже если он фальшивый. В этот момент вы полностью доверяете мне, а я вам. Нас не существует по раздельности. Нам нужно работать вместе, даже если это ни к чему не приведёт.
   - У вас странное значение брака, когда в наше время - это выгодное вложение капитала.
   - Лилит, вы сами говорили, что я странный, - сказал Джеймс, выходя из экипажа. - Мы прибыли!
   Он протянул ей руку, приглашая за собой. Лилит удивлённо смотрела на эту руку, слов-но она была адресована не ей. Его рука, протянутая Лилит, была мокрая от дождя и такая же непостоянная. В этот момент она приглашала девушку в необыкновенное приключе-ние, которое может оказаться злой шуткой судьбы. Джеймс в свою очередь смотрел на Лилит. Он предавал всё во, что верил, но это не казалось ему неправильным. Мужчина пересёк свою грань и до сих пор не мог принять то, с какой лёгкостью он её пересёк. Сей-час, когда он стоял под дождём и ожидал Лилит, ему не казалось это не правильным. "Я могу ошибаться сейчас, но лучше совершить эту ошибку. Позже я не буду сожалеть о том, что совершил, потому что это было моё решение!" - думал он, когда его за руку взяла Лилит. Она недоверчиво ему улыбнулась. Джеймс ухмыльнулся ей в ответ, будто бросая ей вызов, который она в ту же минуту приняла. "Я привязана к цепи, длина которой моя жизнь. Сколько бы времени ни прошло, я не могу вырваться из этого круга. Самое боль-шое, что я могла - это вытянуть руку еще на тринадцать часов вперед. Я смогла взять его за руку!" - подумала Лилит.
   Они вышли из экипажа, держась за руки, а вокруг горы. Огромные горы - нечто изме-няющееся на протяжение тысячелетий. Небо серое и печальное, как нечто невидимое, нечто реальное. Вода, которая падает с неба, наполняет тебя пустотой и чувством растерянности. Они стояли в грязи, виной которой был дождь, но почему-то теперь Джеймс и Лилит подумали, что грязь - это их жизнь. Вокруг них цветы, которые были всегда одинаковые и все бесполезные. Они не несут в себе ничего, кроме запаха. Гостиница - она построена людьми в прекрасном месте, но молодым людям оно напоминало пустой рай. "Что есть человек? Нечто созданное Богом? Или нечто созданное людьми? У меня есть жизнь и душа. И я живу для своей души. Мир - это трон души. Кто я? Что Я? Я - это я. Это я! Это моя видимая оболочка. У меня такое чувство, как будто это не я. Какое странное чувство, когда я стою в этом странном месте, что меня нет. Моё тело словно растворяется. Я не вижу себя. Мой образ расплывается. Но я чувствую присутствие кого-то. Кто тут кроме меня?" - думали Джеймс и Лилит. Они для уверенности собственного присутствия здесь посмотрели друг на друга. Среди гор и другой жизни - они потеряли себя. Здесь пахло свободой, а от них самих шёл запах пустоты и боли. Они жаждали наполнения сейчас.
   - Приветствуем, вас, - подошёл к ним молодой парень, - в нашей гостинице!
   - У вас должен быть зарегистрирован номер для мистера и миссис Мерис, - холодным го-лосом сказал Джеймс, держа за руку перепуганную Лилит. Она в свою очередь печально смотрела на своё платье. Девушка ненавидела и боялась дождя. Он возникает внезапно и неизбежно, принося за собой серость, гром и молнии.
   - Да, вы, правы, - улыбнулся парень, когда просмотрел что-то в книге записей. В следую-щий момент он протянул ключи от номера Джеймсу. - Приятного отдыха, надеюсь, вам у нас понравится.
   - Мы тоже, - ответил Джеймс, не глядя на парня. Он искал кого-то глазами.
   - Сейчас вас проводят в номер. Прошу располагайтесь, - продолжал улыбаться парень. Лилит сильно захотелось стереть улыбку с его лица. В этот дождливый день она казалась девушке не уместной. - Это ваша горничная Мими.
   - Буду рада, вам, служить, - поклонилась плотненькая, круглолицая девушка с рыжими волосами. Она с восторгом рассматривала пару. Они сильно выделялись на фоне их по-стояльцев, от чего девушка проронила слезу. Девушка ещё ни разу за своё пребывание здесь не видела такой пары. Они казались ей действительно связанными не только брач-ными узами, но ещё чем-то, чего она своим обычным разумом понять не могла. Она стоя-ла и по щекам у неё текли слёзы.
   - Что это с ней? - удивился Джеймс. Он перестал осматривать обстановку вокруг и обра-тил своё внимание на плачущую горничную.
   - Сентиментальность, - объяснила Лилит, которая тоже поражённо смотрела на плачущую девушку. Это обескуражило её. Она никогда не видела, чтобы кто-то просто так мог плакать.
   - Что? - переспросил Джеймс.
   -Чувство, которое есть у женщин. Открыли в Западной Европе, - посмотрела на него Ли-лит.
   - Так это наша Родина, - прозвучал рядом незнакомый мужской голос. Джеймс и Лилит оглянулись. Перед ними стоял небольшого роста упитанный мужчина лет пятидесяти. Его голова давно была лысой. Его лицо было хитрым, однако, в нём присутствовала детская непосредственность. Такие люди любили познавать что-то новое, но даже из него извлекали выгоду. Он весело смеялся, глядя на Лилит и Джеймса, у которых не было никаких сомнений, что перед ними стоит владелец этой гостиницы и такой желанный для Джеймса купец. Лилит поняла, что спрашивать о чём-то стоящего рядом с ней молодого мужчину бесполезно. Он всё просчитал. Это было единственным логичным объяснением того, что происходило здесь. - Позвольте представиться - Людвиг Зеки, хозяин этой скромной гостиницы! - весело поклонился купец. К нему подошла женщина и обняла его за плечи. Она была выше него и была красивой, но её волосы были ужасного рыжего цвета. Женщина нарушала все правила приличия, потому что в такое раннее время на ней было надето вечернее красное платье. Лилит с презрением посмотрела на женщину, та ответила ей тем же. - А это моя жена Алена Зеки! Мы рады приветствовать у нас такую яркую пару! - он повернулся к горничной и властно прикрикнул на неё. - Мими, ты всё ещё здесь! Приведи в порядок номер мистера и миссис Мерис! Вещи не забудь! - мужчина повернулся к Джеймсу, пожав ему поспешно руку, сказала. - А вас мы приглашаем на ужин. Думаю, вы не откажите нам в таком удовольствии. Вы здесь, в самом деле, самая яркая пара.
   - Должна признать самая интересная пара, - сказала Алена Зеки, поедая глазами Джеймса. Лилит боролась с чувством собственного страха перед грозой, но глядя на Алену поняла, что будет счастлива, видеть эту женщину мокрой и ещё более неприглядном виде. От Джеймса не скрылись взгляды, которые на него бросала жена купца, и он понял, что смо-жет её использовать.
   - Мы принимаем ваше любезное предложение, - галантно сказал Джеймс, нежно гладя по руке Лилит. - Но моей жене сейчас нужно отдохнуть. Дорога была утомительной, поэтому она будет вынуждена сейчас пойти в номер! - он бросил красноречивый взгляд на Лилит, которая в ответ только тяжело вздохнула и закатила глаза. Она была бледной и немного измученной.
   - Мне тоже следует бежать! - засуетился Людвиг Зеки. - Дела! Дела! Миссис Мерис, на-деюсь усидеть вас в добром здравии вечером! - он знаком подозвал к себе лакея. - Прово-ди леди в номер! - Джеймс внимательно следил за тем, как девушка скрывается с его глаз. Людвиг, раздав ещё несколько приказов своим подчиненным, повернулся к жене. - Алена, милая, покажи нашему гостью нашу гостиницу. Он остался без прекрасного сопровождения своей супруги, но это не должно лишать его возможности познать лучше нашу гостиницу.
   - Конечно, дорогой, - сказала Алена, бросая красноречивый взгляд на Джеймса. - Ты же знаешь, я сделаю всё, чтобы ты был доволен мной.
   - Вот и хорошо, - похлопал Людвиг свою жену по ладошке, снова пожал руку Джеймсу. - Я надеюсь увидеть вас и вашу жену на ужине. Мне пора бежать! Дела-дела, как вы пони-маете, прошу простить меня.
   Джеймс выглядел немного расстроенным, но рядом с ним стояла Алена, и он понял, что ещё не всё потерянно. Женщина повела его осматривать сад для прогулок, который был аккуратным. Там было мало деревьев, много лавочек и кустарников. Пахло свежей травой и дождём, который по-прежнему шёл на улице. Мужчина поразился глупости и мужест-вом этой женщины, которая не боялась заболеть воспалением лёгких. Себя ему сейчас было не жалко, но мысль о том, что в номере сейчас сухо и тело - не давала покоя. Мол-чание между ними было не уместным, но Джеймс не собирался начинать первым разго-вор.
   - Та дама - ваша жена? - спросила Алена. Она впервые не знала с чего начинать разго-вор. Обычно мужчины, которые приезжали в эту гостиницу со своими жёнами, не разго-варивали с ней. Им было не до разговоров.
   -Так исторически сложилось... - сказал более правдивый вариант Джеймс. Ему уже было смешно от самой этой ситуации.
   - С женой - и на отдых? Мы с мужем никогда на отдых вместе не ездим! - удивилась Алена. Ей было уже холодно, а шедший рядом с ней мужчина не обращал на неё никакого внимания. Женщина была зла на него и на себя, и на его красивую молодую жену. Алена отметила про себя, что миссис Мерис была очень интересной и красивой. Это было не маловажным для женщины.
   - Я бы с мужем тоже вместе не поехал! - рассмеялся Джеймс. - Думаю, нам следует вер-нуться в здание, дождь не собирается нас щадить. Моя жена будет беспокоиться обо мне, если увидит меня в таком виде.
   - Я понимаю её, - кокетно улыбнулась Алена, но последовала обратно вслед за Джейм-сом. - Раз наша прогулка не задалась, вы не откажетесь выпить со мной кашку кофе?
   - Я предпочитаю чай, - холодно ответил Джеймс, присаживаясь в кресло. Алена быстро приказала принести им пледы и чай. Теперь вновь бесстыдно осматривала его. - Ваш муж очень занятой человек. Вам, должно быть, очень трудно с ним.
   - Да, у него в жизни всего две женщины я и работа, - театрально вздохнула Алена. - Но работа получает от него больше заботы и ласки.
   - Не надо подвигов Геракла. Не надо денег, власти чина. Не заставляйте женщин плакать. Тогда вас будут звать мужчиной, - улыбнулся Джеймс. Он взял свою кашку горячего чая и подумал, что жизнь всё же прекрасна.
   - Вы ошибаетесь, деньги и власть, делают мужчину желаннее для женщины, - возразила Алена, и невзначай зацепила своей ногой ногу Джеймса. - У моего мужа есть всё, значит и у меня тоже. Я никогда не понимала женщин, которые хотят свободы и вечно плачут от мужчин. У мужчин есть всё, а у женщины больше, потому что у неё есть этот мужчина.
   - И вам совершенно не трудно с ним? - вскинул вверх правую бровь Джеймс. "Иногда нужно дать женщине пожаловаться, чтобы она рассказала тебе всё, что ты хочешь. Обыч-ная кукла, у которой нет ничего кроме оболочки!" - думал мужчина, рассматривая свою собеседницу.
   - Мой муж ничем не лучше и не хуже других мужчин, - начала Алена, задумчиво глядя в окно. Она всем своим существом показывала, как ей нужна чужая поддержка. Женщина закатывала глаза, и время от времени вздыхала, аккуратно поглядывая из-под ресниц на Джеймса. - Однако с ним я чувствую себя одинокой. Он сильно любит свою работу, что забывает о моём присутствии. У него есть всё.
   - Вам не казалось это подозрительным?
   - Нет, Людвиг хитёр и очень любит свою работу. Она его гордость, поэтому он просто не посмеет втоптать в грязь её. Он никогда не совершит такого поступка, который был бы фатальным для своей работы. Людвиг не будет изменять и мне, но причиной буду не я, а только работа.
   - Вы ревнуете мистера Зеки к его работе? - допив свой чай, спросил Джеймс. Он понял, что ничего нового жена купца не сообщит ему. Теперь эта женщина была ему не интерес-на.
   - Нет, это бесполезно, - вздохнула Алена. Она тоже поняла, что перед ней был ещё один мужчина, которому она была безразлична. Он не навевал ей скуку, она не стала желать его меньше, просто теперь на неё накатило разочарование. - Я не могу соревноваться с тем, что не имеет физической формы. Он так всю жизнь проводит в своих делах. Последний год даже спит в своём кабинете! - эта фраза привела Джеймса в замешательство. Купец был слишком предан своей работе. - С тех пор как стала существовать эта гостиница, Людвиг ни разу не покидал её. Дела вне гостиницы он решал через партнёров и совершенно забыл обо мне.
   - Мне очень жаль, миссис Зеки, - поспешно встал Джеймс. Его серебряные глаза были наполнены злостью. "Женщина, которая изменяет своему мужу, не будет лгать о его при-вычках! Для неё это слишком унизительно, потому что она и так обвиняет его в безразли-чии к себе!" - думал Джеймс. Он поцеловал руку женщине. - Но мне пора откланяться. Я хочу узнать о самочувствии своей жены. Увидимся за ужином.
   - Была рада с вами поговорить, - скривилась Алена, после упоминания о миссис Мерис. - Надеюсь, вашей супруге лучше и мы увидим вас за ужином.
   - Всего доброго, вам, - Джеймс поспешно удалился. Он шёл быстро и даже не оглянулся назад. Мужчина был поражён тем, что купец мог оказать невиновным. Репутация, прежде всего. Она ценнее денег, но с ней можно заработать гораздо больше. Кто же виновен в том, что произошло с Мари? Где Мари? Его не интересовали, проходящие мимо люди, которые удивлённо рассматривали его, словно он был куклой, которая сошла с витрин магазина. Мужчина без стука вошёл в номер. Там на кровати спала Лилит. Он присел рядом и стал рассматривать её, а потом закрыл глаза и опустил голову. В ней не было никакого сходства с сестрой, что его было бесполезно искать.
   Резко поднявшись, Джеймс подошёл к письменному столу. Там был хаос, словно по нему прошёлся ураган. На столе было много листов бумаги и все они были изрисованные. Ри-совала точно Лилит, кроме неё больше некому было. На листках бумаги были изображе-ны: Мари, он, её отец и женщина, которую Джеймс никогда не видел, но сходство с Мари не оставляло никаких сомнений, что это была их мать. Рисунки Лилит то были хаотичны-ми и неровными, то плавными и нежными. Люди, казались живыми. Они могли вот-вот выйти с картинки и жить собственной жизнью отдельно от своих оригиналов. Джеймс с удивлением смотрел на свой портрет и не понимал, когда он выглядел последний раз та-ким живым. Он не подчинялся правилам, его не интересовало общество, жил только для себя, но живым мужчина себя не чувствовал. Теперь глядя на картинку, он думал, как глубоко в его душе живёт жизнь, которую Джеймс даже не чувствовал.
   - Дождь прекратился? - спросила Лилит, не открывая глаз. Она знала, что в комнате при-сутствует Джеймс. Номер не казался теперь таким пустым, как было до этого момента.
   - Нет, - ответил Джеймс и посмотрел в окно. Дождь не прекращался. Он всё падал и падал с неба.
   - Тогда я не хочу просыпаться, чтобы не видеть этот кошмар, - сказала девушка и отвер-нулась от окна. Она сжалась в комок, словно старалась защитить себя. Лилит не хотела открывать глаза, потому что знала, это окончательно развеет её сон и ей придётся принять реальность. - Как получилось, что я научилась рисовать людей, у которых нет лиц?
   - Почему? На твоих портретах есть лица, - ответил Джеймс, всё ещё рассматривая рисун-ки.
   - Эти лица, придуманные мной, - ответила Лилит. Она тяжело вздохнула. - Но это не значит, что такова реальность. Воображение - это сила, но только для тебя самого. Я бы хотела создать свой мир, где потерявшиеся люди могли обрести свои лица и жизнь.
   - И каким бы был твой мир?
   - Это всего лишь слова - они не имеют смысла. Я всего лишь говорю их, но они ничего не меняют. Слова - пусты, как и мы.
   - Если ты не хочешь больше быть пустой, тогда тебе следует чем-то наполнить себя, - пожал плечами Джеймс.
   - Чем?
   - Тем чего желает твоё воображение. Я уверен, купец тоже не виновен, - зло сказал Джеймс.
   - Тогда мы уезжаем? - спросила Лилит, вставая с кровати. Джеймс прошёл мимо неё и опустился на кровать, закрыл лаза. Девушка со страхом посмотрела на дождь.
   - Нет, мы остаёмся. Нас пригласили на ужин, - сквозь зубы ответил Джеймс.
   - Теперь это не имеет смысла, - возразила Лилит.
   - Жизнь вообще не имеет смысла, но мы всё равно живём, - сказал Джеймс. Он сел на кровати и взял за руку Лилит. - Так какой твой мир? Что ты могла бы дать мне в своём мире?
   Девушка внимательно смотрела в его серебристые глаза. Она искала в них подвох, ус-мешку, но они смотрели на неё прямо и ожидали ответа. Таких глаз Лилит ещё не видела. Они были потерянными, потерявшими в один миг всё, но всё ещё хотели почувствовать жизнь. Она поняла, что если Джеймс стоит на краю пропасти и не может сдвинуться с места от страха, то в двух шагах от него стоит она и не может дотянуться до него. Там на краю он не услышит её слов. "Так холодно и серо, а вокруг меня дождь. Он липкий, про-тивный. Будто весь мир далеко, а я один. Эгоистично. Все в чёрно-белом цвете. Я не ви-жу конца. Много мыслей. Нужна только она, мне нужна только она сейчас та, которую я держу за руку. Она, как ключ для меня в моих вопросов, на которых нет ответов. Глупо ведь. Почему? Как? И тому подобное. Я хочу слышать её ответ на мой вопрос. Всё ос-тальное для меня потеряет смысл с завтрашнего утра. Я проиграл, но сейчас моё желание увидеть другой мир чужими глазами. Теперь я понимаю, как несчастен. Почему только сейчас? Зачем унижал себя своей безответной любовью к ангелу? Ангелы любят всех и никого. Несчастная любовь - это как боль в горле. Жить с ней можно, элементарно не-приятно, но и не думать о ней невозможно. Помогает ненадолго чай с лимоном и медом, а ещё - время и молчание. Когда говоришь, только больнее становится - даже дыхание перехватывает. Её рука такая тёпла. Она спокойно лежит в моей руке, словно была рядом со мной всю мою бессмысленную жизнь. Я смотрю на неё и жду ответ на бессмысленный вопрос. Он не имеет никакого отношения ко мне. Почему я его задал? Почему жду ответ?" - думал Джеймс. Серое дождливое небо делало комнату полутёмной. Лица было трудно различить в этой темноте, где горели серебристые и зелёные глаза, которые смотрели друг на друга. "Слова, что я хочу сказать ему. Чувства, что я хочу разделить с ним. Теперь, когда я об этом думаю. Есть столько всего, что я бы хотела сказать, что даже не знаю, с чего начать. Почему нельзя показать кому-то, что ты чувствуешь, в самом деле, одной простой фразой? Почему я смотрю на него и молчу? Я боюсь закрыть глаза и понять, что его рядом нет. Это всё сон, а я снова одна в своей комнате. Если это сон, то я не хочу просыпаться" - подумала Лилит и присела напротив Джеймса. Она хотела жить и жила только рядом с этим мужчиной. Сколько бы он не падал, она упадёт рядом с ним, а потом поможет ему встать. Только Лилит будет стоять напротив него и смело смотреть ему в глаза.
   - Если бы я вам предложила остаться со мной навсегда. Я показала вам всё: ненависть, любовь, страсть, потери, злобу, отчаяние, радость, предательство, уродство и красоту, пустоту и наполненность. Вы смогли бы жить полноценной жизнью в этом мире, но на самом деле жили бы в мире, который нарисовала бы я. Я бы нарисовала вам крылья и вы бы смогли летать. Всех спасти нельзя, но я бы смогла стать творцом мира, где хорошо тем, кто заблудился в этом мире. Я бы создала общество для определённых людей, чтобы они забыли о скуке, ведь пока мы ощущаем что-то - мы живём. Ведь пока мы можем нау-читься чему-то - мы живём. Но если ничего этого не будет, мы мертвы, потому что только существуем. Есть вещи, которые не увидишь, пока в них не поверишь. Если я протяну вам свою руку и позову с собой, вы откажетесь от всего известного вам ради меня? - улыбнувшись, спросила Лилит. - Я знаю, что не откажетесь. Тогда я сама буду рядом с вами, чтобы вы не забыли своё обещание последовать за мной в глубины ада.
   - Зачем тебе свой мир? У тебя есть всё, даже жених идеальный, - тихо говорил Джеймс. Они говорили тихо, словно боялись нарушить тишину, которая была вокруг них. - Мир и так у твоих ног, зачем тебе нужен свой мир?
   - Чувствую себя в клетке. Он рассудителен и спокоен. Его трудно в чём-то поколебать. Знает, чего хочет. С ним я чувствую себя защищенной, но не собой. Там где он - это моя клетка, погибель. Я знаю, что с ним у меня будет всё идеально. Но я не идеальна. Мне всё время кажется рядом с ним, что у меня прекрасно уложенные волосы, я стою в прекрас-ном красном платье, а ноги у меня босые и я хожу по розах босиком. Розы, которые я так ненавижу, их шипы впиваются мне в кожу и из ног идёт кровь. Больно, невыносимо больно, но я не могу это показывать. Он расстроиться, ведь так старался. Мой жених про-тягивает мне золотые браслеты на руки и надевает на меня, после чего они превращаются в красивые цепи. А я продолжаю ему улыбаться, хотя и знаю, что через минуту буду мертва. Эдгар счастлив от этого - его птица идеальна.
   - Мы с тобой действительно похожи, - сказал Джеймс, наклоняясь к Лилит. Его лицо на-ходилось в десяти сантиметрах от её лица. Мужчина внимательно изучал глаза девушки, в которых отражался только он.
   - Какая у вас цель в жизни? Как вы видите свою жизнь? - спросила Лилит. Девушка за-брала от него свою руку и отошла к окну. Она забыла о времени, о дожде и о папке, кото-рую завтра утром должна будет показать Джеймсу. Лилит покажет её и тогда сказка за-кончится. Дождь превратился в ливень, ещё немного и будет гроза. Её страх выйдет их глубин души и будет властвовать над ней.
   - Это не смысл жизни, - мужчина лёг на кровать и снова закрыл глаза. Он не понимал, зачем говорит это женщине, и почему именно Лилит де Рошель. Его собственные чувства и мысли к ней не изменились, но теперь Джеймс понял, что стал ей доверять. - Я просто хочу приходить домой, и не доставая ключи, постучать в дверь. Я хочу, чтобы кто-то ждал меня за той дверью. Я ненавижу одиночество, но оно любит меня.
   - Для того чтобы быть одиноким, нужно о ком-то скучать, - сказала Лилит. Она могла дать ему все, о чём он желал, но только он никогда не попросит её об этом.
   - Я и скучаю за собой, - в тон ей сказал Джеймс.
   - У вас мужчин так всё легко, - пожала плечами Лилит. Она не смотрела на Джеймса, сей-час девушка всё равно бы не увидела его лица и глаз. На обычный силуэт смотреть беспо-лезно, потому что его душа скрыта во тьме. - Мужчину слушать надо, вы иногда правы, но порой вы слишком идеализируете реальность. Я не могу протянуть руку всем людям, иначе кто-то сделает мне больно. Вы такой же, как и я, потому что не видите людей. Джеймс, вы боитесь, что они могут сделать вам больно. Только у прекрасных цветов могут быть шипы. Если хочешь, чтобы этот цветок был всегда с тобой, не забывай, что у него есть эти шипы. Когда ты пройдёшься по его шипам, возможно, только тогда поймёшь треть его страха и боли. Потому что идти по шипам больно, они впиваются до крови, но только так ты сможешь достичь цветка. Вы как тот цветок, вас сложно достичь.
   - Со временем, точнее с эволюцией, люди всё больше напоминают вещи, - тихо говорил Джеймс. Он слышал всё, что ему говорила Лилит. Её слова заставляли его душу вывора-чиваться на изнанку. - Они живут по своду правил, которые сами в глаза не видели. В на-ше время человеком можно назвать того, кто отрёкся от всего понятного, оставил позади известное, подошёл к краю пропасти. Сделал шаг. Но смотрел на эту пропасть не как на преграду, а как на освобождение, тогда он полетит ввысь. Тот человек станет истинным человеком, откроет много нового. Его никто не поймёт, но все будут боготворить. И тем не менее одиноким он не будет. Лилит, это твоё желание? Ты не хочешь быть одинокой, но хочешь быть человеком? Никто не хочет быть одиноким, но все боятся боли, потому что никто не знает её границ.
   - Это не важно. Страшнее всего не неизвестность, а реальная опасность: нож у твоего горла, смерть дорогого человека и ещё много чего. Я не боюсь чувствовать боль, а однаж-ды понять, что больше не способна чувствовать. Что вам сказал жена Людвига Зеки?
   - Он целый год не покидал своей гостиницы и каждую ночь спит у себя в кабинете, - от-ветил Джеймс. - Вы выглядите испуганной с тех пор как мы приехали сюда. Вам плохо?
   - Нет, всё хорошо, - задумчиво сказала Лилит. - Всё всегда хорошо. Может, вы ошибае-тесь, и миссис Зеки вас обманула?
   - Это весь мир ошибается! Я не ошибаюсь никогда! - отрезал холодным голосом Джеймс, но ему самому стало от этого грустно. Лилит внимательно наблюдала за ним. Она изме-нилась, но так и не научилась пропускать горечь родных людей мимо себя. Это была её слабость.
   - Сестренка Мари, тебе грустно? - спросила маленькая девочка, обнимая красивую бело-курую девушку, которой было около двенадцати лет.
   - Да. Но знаешь, я думаю, можно жить и не убегая от грустных мыслей. Я решила пере-стать лгать себе разговорами о том, что не одинока, и знаешь что, я почувствовала, что стала немного сильней. Что с тобой? - спросила девушка, глядя, как по щекам се-стры бегут слёзы. Они были размером с горох. Маленькая девочка плакала, обнимая се-стру. Мари казались эти слёзы очищением её самой.
   - Мне грустно. Когда я подумала, как страшно тебе быть одной, мне тоже стало очень грустно! - быстро говорила девочка сквозь всхлипывания. - Я тебя никогда не брошу. Се-стричка Мари, я всегда буду рядом с тобой! Я тебя люблю! Ты же моя сестра...
   - Я тебя тоже очень сильно люблю, Лили, - горько ответила Мари. Она обнимала свою сестру, которая плакала за неё и понимала, что сказанные ней слова правда. Её любовь была не такая, как у маленькой девочки. От этого Мари стало больнее, и она заплакала вместе с сестрой. Нет ничего лучше слез, ведь они способны смыть следы грусти и тя-желых переживаний, но однажды вы вырастете и столкнетесь с такой грустью, кото-рую никакие слезы не смоют. Это будет какая-то сильная и важная для вас боль, от ко-торой вы не захотите избавляться навсегда. В этом кроется истинная сила людей. Сме-яться из-за всех сил, когда хочется разрыдаться. Стоит идти одной дорогой с теми, кто принимает печаль и боль, но продолжает улыбаться. Таким человеком стала для Мари её маленькая сестра, и она ничего не смогла с этим поделать. Её любовь превратилась в манию, иногда она желала смерти своей жестокой любви, но потом понимала, что, если не будет "её Лили", тогда жизнь перестанет иметь смысл.
   - Нам пора собираться на ужин, - прервал воспоминания Лилит Джеймс. Он подошёл к шкафу и стал рассматривать платья, которые принадлежали девушки. С каждым платьем его лицо становилось всё мрачнее и мрачнее.
   - Вам помочь с выбором? - с иронией спросила Лилит. Мрачные глаза окинули взглядом девушку.
   - Леди, вам уже ничего не поможет, - вздохнул мужчина. Уже через минуту он сдался и отошёл от шкафа. - Выберете платье, в котором вы будете выглядеть человеком, а не ари-стократкой.
   - Хорошо, - пожала плечами Лилит.
   - С вами можно нормально говорить, когда вы перестаёте смотреть на всех свысока, - ух-мыльнулся Джеймс, скрестив руки на груди.
   - Мистер Мерис, я с вами согласна, - рассмеялась девушка. Джеймс удивлённо посмотрел на неё, потому что впервые видел, как она смеётся. - Вы просто невыносимы, но даже с вами можно поговорить, как с нормальным человеком.
   - А вы сомневались?
   - Нет, я предпочитаю просто ни во что не верить, - ответила Лилит, доставая из шкафа простое тёмно-синее платье. Джеймс, молча, утвердительно кивнул, глядя на её выбор.
   - Я смотрю на вас и думаю, почему люди так любят всё необычное?
   - Наверное, так интереснее.
   - Нет, - ответил Джеймс, выходя за дверь. - Просто есть люди интересные оттого, что не-понятны для окружающих. Мы подобны вашим рисункам. Обычно люди, как рисунки, просто живут, так как их нарисовали.
   - Существуют, - уточнила Лилит.
   - Да, а есть те, которые вышли за рамки своего рисунка. Вы превращаетесь в такого чело-века, Лилит, - сказал Джеймс. Он открыл дверь, но ещё не сделал шага, чтобы перешаг-нуть через порог. - Сейчас ваш рисунок, на котором нарисован я, лучше оригинала. Но однажды и я выйду за рамки собственного рисунка.
   - Теперь я больше не кукла для вас и не вещь? - спросила Лилит, рассматривая платье.
   - Только вы сами себя считали вещью, - сказал Джеймс. За ним закрылась дверь, и де-вушка осталась наедине с собой. Мужчина прошёл по коридору и вышел на балкон. - То-гда только Лилит де Рошель всегда считала себя вещью, которой изначально не была. За это я вас и ненавижу. Вы всегда отрицаете то, что находится перед вами. Ищите истины, которых нет, но всё равно не сдаётесь. Я сдался.
   "В то мгновение, когда впервые встретил Мари, я ясно ощутил, что значит вечность, что значит сердце, что значит душа. Я словно бы понял всё то, что случилось со мной за эти годы. Но мгновение прошло, и мне стало невыносимо грустно. Я отчётливо понял только то, что отныне мы с ней уже не сможем быть всегда вместе. Нас по-прежнему ждала обычная для нас жизнь. Перед нами раскинулась неизбежная равнина времени без конца и края, на которой я оказался один!" - думал Джеймс. Он смотрел на закат посреди дождя. Небо было серым, облака прятали солнце, которое садилось за горы. От этого явления полнеба окрасилось в грязно-оранжевый цвет. Ливень на улице был сильным. Дороги бы-ли размыты. Воздух был наполнен сыростью и дождём. Всё вокруг показалось Джеймсу настоящим. Всё было настоящее: и этот ливень, и дороги, и горы, и невидимое солнце, и травы, деверья, цветы - они были живыми. Среди них мужчина чувствовал себя чужим. В этой истории он пошёл по ложному пути, а на правильный у него времени не осталось. Это был последний вечер его свободы. Джеймс проиграл, теперь его ждёт наказание. Бы-ло поздно исправлять свои ошибки. Они были, но мужчина их не видел. Что же он упус-тил? Если не Эдгар Увайт и не Людвиг Зеки, тогда кто? Кто виновен в исчезновениях девушек? Кто виновен в исчезновении Мари? Лилит де Рошель? Мужчина не хотел в это верть, ведь девушка сама пришла к ним с Сиремом за помощью. Но кому ещё это может быть нужным? Но сегодня Джеймс сдался, и сегодня его последний день свободы. Он бу-дет жить, как никогда до этого момента. Ветер принёс к нему родной запах духов, но обернувшись, мужчина увидел стоящую перед ним Лилит. Она не вышла на балкон, а лишь стояла и смотрела на него, который промок под дождём. Девушка не шевельнулась. " Она как война прекрасна. Прекрасно всё то, где нет лишнего. В войне нет ничего лишнего только жизнь и смерть, поэтому она прекрасна. Лилит сейчас также прекрасна!"
   - Зайдите внутрь, не то простудитесь, - сказала ему Лилит, с опаской протягивая руку. Она будто боялась, что дождь может попасть на её белую тонкую руку. - Я не буду вызы-вать вам тогда доктора. Нельзя легко вылечить собственные ошибки и раны. От этого они не исчезнут.
   - Что же тогда нужно сделать? - спросил Джеймс. Его лицо было серьёзным и одиноким. В серебристых глазах не было боли, их заполнила пустота.
   - Взять меня за руку и зайти внутрь, - ответила Лилит. Если бы она могла его обнять сей-час, то не использовала этот шанс. В этот момент девушке хотелось вновь ударить его ще-ке, только сильнее, чтобы этот упрямый мужчина открыл глаза. Сколько можно причи-нять боль другим людям, только потому что идёшь по жизни с закрытыми глазами?
   - А если я возьму вас за руку и выведу наружу. Как вы поступите? - иронично спросил Джеймс, когда его рука соприкоснулась с её рукой.
   - Я сброшу вас с балкона, - улыбнулась Лилит и потянула мужчину на себя. - Вы весь мокрый. Идите и переодевайтесь, я подожду вас здесь. Я не люблю дождь в отличие от вас.
   - Сегодня я его тоже ненавижу, - тихо сказал Джеймс, и его силуэт скрылся за поворотом. Лилит осталась одна. Девушка смотрела на быстрые капли воды, которые падали с неба. Ей всегда казалось, что это слёзы умерших людей. Они не могут плакать на земле, потому что умерли, но плачут с неба, когда видят тех, кто остался жив. Эти люди плачут за жи-вых, за их поступки и ошибки, за войны и убийства - за всё зло, которое люди причи-няют друг другу. Живые уже ничего не чувствуют - они как куклы только существуют, а мёртвые плачут, не в силах ничего исправить. Безысходность и серость, в которую когда-нибудь каждому придётся окунуться. Этот путь даётся не всем, но те, кто его выбрал уже никогда не смогут вернуться назад.
   - Взрослые иногда нуждаются в сказке даже больше, чем дети, - прозвучал рядом с Лилит голос Сирема Тилила.
   - Что вы здесь делаете? - спросила девушка, поворачиваясь к старому сыщику. Он не из-менился. Его глаза по-прежнему лукаво смотрели на неё.
   - Наблюдаю за своим подопечным, - вздохнул старик. Он подошёл к Лилит и стал возле неё. - Я его часто называл глупцом. Так вот, я ошибался. Джеймс просто Бог идиотизма.
   - Если вы видите, что он не справляется, почему не станете сами разгадывать тайны? - спросила Лилит.
   - Я не вижу, в этом смыла, - ответил Сирем. Он улыбнулся девушке искренней улыбкой ребёнка, в которой читалось облегчение. - Зачем решать то, что уже разгадано, даже если правду сложно признать?
   - Правду всегда труднее признать, чем ложь, - пожала плечами Лилит. Ей стало холодно рядом со старым сыщиком.
   - С этим тоже сложно поспорить. Однако на вас с Джеймсом сейчас отвратительно смот-реть. Самое скучное - это мужчина и женщина, живущие без ссор.
   - Тогда не смотрите, - спокойно и тихо сказала Лилит. Сирем Тилил взял её за подборо-док и заставил смотреть себе прямо в глаза. Девушка не знала, что он там увидел, но его лицо озарила светлая улыбка, от которой захотелось плакать. Эта улыбка передавала всё радость, боль, надежду и гордость. Ей ещё никто так не улыбался, и в один миг она почувствовала счастье. Оно не прошло мимо неё, как обычно. Счастье стояло рядом с ней и улыбалось.
   - Если однажды меня не окажется рядом с вами, запомните: вы храбрее, чем подозревае-те, сильнее, чем кажетесь и умнее, чем вы думаете. И еще кое-что - я всегда буду с вами, даже если меня не будет рядом, - сказал Сирем. Он отпустил девушку и его взгляд устре-мился в небо. - Джеймс - глупец, но я горжусь им, также как и вами. Я бы хотел видеть больше, но времени уже нет.
   - Победа важна, но гораздо важнее путь к этой победе, - улыбнулась в ответ старику Ли-лит. Сзади них послышались тяжёлые шаги, и через секунду перед ними стоял Джеймс. Мужчина был удивлён увидеть своего начальника. Сирем Тилил отошёл от девушки и подошёл к Джеймсу. Старик прошёл немного дальше и стал плечом к плечу с ним.
   - Не делай глупостей, Джеймс. Хотя я понимаю, что это единственное, что ты делаешь качественно, - сказал Сирем и похлопал Джеймса по плечу. - Не отвергай людей, которые хотят с тобой быть. Возможно, они будут единственными, кто останется с тобой в самые трудные моменты жизни! - старик рассмеялся и скрылся за поворотом. - Поторопитесь, не то опоздаете на ужин. Наслаждайтесь жизнью, дети мои! Она так разнообразна!
  
  
   Глава 4
  
  
   Ресторан в гостиницы был в чёрно-алых тонах. На столах горели свечки. На фоне серого неба он выглядел устрашающе, но на это никто из постояльцев не обращал внимания. В ресторане было достаточно оживленно. Пары сидели за столиками и оживлённо разгова-ривали: кто-то ругался, кто-то преподносил подарки своей второй половинке, кто-то был поглощён едой. Люди словно находились в параллельном мире. Им было всё равно на то, что происходит в мире. Они жили только здесь и сейчас. На них были надеты одежды в тон дизайну ресторана и в них они казались хищниками. Джеймс и Лилит вошли в ресто-ран, взявшись за руки. У каждого из них остался свой осадок после разговора с Сиремом Тилилом. Они выделялись и в ресторане. Было в этой паре нечто такое, на что с востор-гом и завистью стоит смотреть. Отверженные в прошлой жизни, нашедшие другой, со-мнительный жалкий путь судьбы, где грань между ненавистью и ненавидимыми стирает-ся, две заключённые души смотрят друг на друга из темноты сквозь толщу времени, в по-исках ответов на свои вопросы.
   - Мистер и миссис Мерис, как мы рады видеть вас! - воскликнул, возникший из ниоткуда, Людвиг Зеки. Он не сменил одежду к ужину, как и его жена, которая стояла рядом с ним. Людвиг Зеки с восхищением смотрел на Лилит, а потом поцеловал ей руку. - Вы прекрасны.
   - Милый, а как же я? - с возмущением спросила его супруга. Джеймс внимательно рас-сматривал Людвига и не мог найти ни в его словах, жестах и мимике хоть чего-то неис-креннего. Это было ужасно и мучительно для Джеймса.
   - Ты всегда очаровательна, любовь моя, - улыбнулся Людвиг своей жене. - Но сегодня в этом заведении едва ли найдётся женщина, которая сможет затмить, миссис Мерис. Вам очень повезло с супругой, мистер Мерис!
   - Я об этом прекрасно осведомлён, - ответил Джеймс, слегка поклонов головой. - Может мы за ужинном продолжим наш разговор?
   - Да, конечно, - сказал Людвиг, и они все направились к столу. Купец быстро сделал за-каз, немного поспорил со своей женой. Он всё делал быстро и легко. Ему было невозмож-но перечить. Его обаяние шло купцу на руку. Однако не заметить какой он хладнокров-ный, когда что-то касалось работы, было невозможно. Такой человек пойдёт на уступки только в том случае, если они будут выгодны ему. Людвиг предаст любого человека, но только не свою работу. Она была его гордостью и он действительно не позволит втоптать её в грязь. Джеймс теперь понял насколько были правдивыми слова Алены Зеки. "Все-таки, в какое жалкое существо превращается женщина, когда не знает себе цены!" - с пре-зрением посмотрел Джеймс на Алену Зеки. Она играла. Смеялась, обижалась, но всё это была не она. По сравнению со своим мужем - эта женщина была пустой куклой, в которой нет ничего интересного, кроме внешности. Джеймсу не хотелось с ней говорить. Алена Зеки не вызывала в нём никаких эмоций, кроме отвращения. - Я надеюсь, погода не омрачила вашего отдыха?
   - Нет, скорее даже помогла открыть много нового, - ответил Джеймс. Лилит сидела очень бледная. Она услышала первый звук грома. Он был не громким, но девушка услышала его. Страх застелили ей глаза, и даже разговор не интересовал её. Единственное желание, которое у неё осталось - это бежать и спрятаться в место, где никого нет. Однако Лилит взяла себя в руки, звук грома был далёким и почти не слышным, возможно, его и не будет.
   - Миссис Мерис, вам нездоровиться? - спросила сладким голосом Алена Зеки. Все за сто-лом обратили своё внимание на Лилит, но она в ответ загадочно улыбнулась.
   - Женщина обязана быть слабой, иначе мужчина не будет чувствовать себя мужчиной ря-дом с ней, - в тон Алене сказала Лилит. Джеймс ухмыльнулся. - Как вы думаете что такое судьба?
   - Миф? - спросил Людвиг. Алена ничего не смогла ответить. Джеймс внимательно по-смотрел на свою спутницу.
   - И что же это? - спросил Джеймс.
   - Мир людей - это предопределение. Нити, сплетающиеся в нежный цветок ликориса, несущий гнев, горе и слезы, - продолжила Лилит. Она смотрела Джеймсу в глаза. Людвиг с Аленой внимательно её слушали, а девушку успокаивал их разговор. Страх что сейчас вновь прозвучит удар грома, отступал перед разговором. - Этот мир назвали судьбой. Ни-ти судьбы связаны между собой лишь хрупким предубеждением. Когда разрываешься в гневе, скорби и слезах, то всегда ожидаешь счастья. Возможно, это ожидание и есть судь-ба?
   - Зачем такие глубокие мысли посреди ужина? - иронично спросил Джеймс. - Неважно, насколько убогой может казаться реальность, но мы всегда создаем её собственными ру-ками. Тогда причём здесь судьба?
   - Судьба - это неизбежность, - ответил вместо Лилит купец. - Её невозможно изменить и предугадать, как бы нам этого не хотелось! - он пронзительно посмотрел на Джеймса и его выражение лица изменилось. Оно стало серьёзным и холодным. - Вы хотите сказать, что ни разу не задумывались над тем, что мы все живём словно по какому-то сценарию? Что исход нашей истории не зависит от нас? Что сколько бы не бежали по дороге, которая проложена не нами, мы не в силах остановится? А если и можем, тогда как? Неужели вы никогда не замечал подобность людей? Думаю, именно для этого в мире существует неиз-бежность. Она даёт нам выбор в нашей жизни.
   - Есть вещи, до которых не достанешь, даже если протянешь руки. Есть вещи, которые сразу же отдалятся, стоит только их отпустить. Люди ищут их постоянно. И теряют сами себя, так и не поняв этого... - пожал плечами Джеймс, глядя на купца. - Тогда и выбор не нужен. Легче, когда всё решено.
   - Миссис Мерис, вы уверены, что пообещали этому человеку, что не полюбите никого другого? - рассмеялся Людвиг Зеки.
   - Да.
   - Уверены? Даже через год? Даже через пять лет? Почему вы подумали, что сможете за-глянуть в будущее?
   - Потому что обещала, - упрямо ответила Лилит. Купец засмеялся ещё сильнее, глядя на Джеймса и Лилит.
   - Я думаю, что любовь, которая появляется в результате усилий - это тоже не так плохо, - сказал Джеймс. - Что такое счастье, если не быть счастливым в данный отрезок времени?
   - Это когда тебя не заставляют плакать, - внезапно ответила Алена. Женщина сама не ожидала, что будет вмешиваться в разговор. Он был ей чужд, но этот вопрос заставил её ответить.
   - Слёзы - это эмоции, - обратилась Лилит к Алене. - Если они у тебя всё ещё есть, значит, ты не несчастна. Нет большего несчастья, чем быть безразличной.
   - Женщины, когда вас оставляешь на минутку ради интересного разговора, тогда не из-вестно, о чём вы будете думать в следующую минуту, - рассмеялся Людвиг. Он обнял свою жену. - Кто тебя заставлял плакать, дорогая?
   - Почему то, чего я страстно желаю, всегда проходит в миллиметре от меня? - спросила Алена, глядя в глаза Людвигу. Мужчина отпустил её и вновь вернулся к своим гостям. Женщина снова осталась одна наедине с собой. Это было её место. Она просто должна была молчать, играть свою роль. Большего от неё не ждали.
   - Страсть - один из грехов человека, которую он называет любовью, - внезапно произнёс Людвиг, его лицо было наполнено грустью. Но не прошло и секунды, как его лицо снова лучилось весельем. - Что есть физическое тело? Оно не больше чем предмет. Это тюрьма для бога, заключенного в душе каждого из нас. История запятнана кровью, жадность, го-лод, половое влечение, жажда власти, стремление к славе. Пока существует тело, будут возникать желания. Пока не исчезнет последнее желание, не исчезнет человеческий эго-изм. Люди будут сражаться, чтобы исполнить желания своих тел, и этому не видно конца. У такого мира нет будущего.
   - У нашего мира есть будущее, - возразила Лилит.
   - Где вы его видите, миссис Мерис? - с улыбкой спросил Людвиг. - Вы первая женщина, с которой мне интересно говорить. Я всегда думал, что женщины глупые существа, кото-рые нужны только для украшения дома и тебя самого.
   - Мистер Зеки, я тоже так думал, - тихо и холодно сказал Джеймс. Он был спокоен. Муж-чина не изменил своему любимому чёрному цвету, который был ему к лицу. - Но моё мнение изменила женщина, с которой вы теперь разговариваете! - он взял Лилит за руку и поцеловал её ладонь. - Лилит, вы стали путеводной звездой для того, кто так долго ски-тался во тьме. Я благодарен вам за это.
   - Я вижу его в вере, - улыбнулась Лилит. - Вера - способность принять сердцем то, что нельзя увидеть или постичь разумом. Всех нельзя изменить, но всегда достаточно тех, кто сам захочет пройти этот путь.
   - Какое вы милое дитя, миссис Мерис, - воскликнул Людвиг. - Я буду, наедятся на то, что вы правы. Все сжимают свои распятия на груди, и смотрят на небеса, но Он никогда не ответит им...
   - Думаю, Его ответа ждать и не стоит, - вставил Джеймс. - Достаточно что-то делать са-мому, а не ожидать.
   - Мистер Мерис, я вас не знаю, но уже понял кое-что, - рассмеялся Людвиг. Он забыл о своей жене. Женщина перестала существовать для него. Алена встала из стола и куда-то пошла. Лилит показалось, что она вышла в сад. Что мешало ей пойти вслед за женщиной? Дождь. - Мою жену интересует только то, что было вчера. Вы живёте только "здесь и сейчас". Вашу жену, как и меня, интересует будущее.
   - Но завтра может быть хуже, чем сегодня, - возразил Джеймс.
   - Нет, лучше, потому что люди продолжают стремиться к счастью, сколько бы времени это ни занимало.
   Удар грома прозвучал сильнее. Он был уже рядом. Он кричал об этом Лилит. Страх сно-ва стал сковывать её. У девушки затряслись ноги. Уговоры уже не действовали. Хотелось кричать от страха и беспомощности. Гром всё ближе подбирался к ней, а люди всё также веселились, как и пятнадцать минут назад.
   - Вы знаете легенду о фее, которая знала ответ на любой вопрос? - спросил Людвиг. Его слова вырвали Лилит из оцепенения. Джеймс внимательно посмотрел на купца.
   - Нет.
   - Знаете, я очень люблю эту легенду. Она пропитана человеческой жестокостью, болью, одиночеством и непониманием, - начал Людвиг. Его лицо стало печальным. Он скрестил руки на груди и начал своё повествование. - Когда-то давно люди поймали прекрасную фею, по велению мудреца. Он рассказал им, что феи не стареют, и умереть не могут. Муд-рец был человеком, и смерть подошла к нему слишком близко, но он очень любил людей, поэтому отдал такой приказ. Феи считались мудрыми и прекрасными девами, которых сложно поймать, но если их такое произойдёт, то они будут обязаны служить людям. Мудрец скончался, а фею заключили в одинокую башню. Ей отрезали крылья, чтобы она больше не могла летать, а ходить она не умела. Много лет сидела фея в башне. К ней при-ходили люди спрашивали совета или задавали вопросы. Она знала ответ на любой вопрос, но плату за ответ фея просила душу человека. Люди давали ей то, что она хотела, и уходили от неё. Их жизнь без души, ни чем не отличалась от жизни с душой. Они продолжали жить, а фея всегда оставалась одна. Она не могла покинуть мир, но и жить ей тоже не хотелось. Заключённая в башне в полном одиночестве, она начала сходить с ума. Люди стали боятся её и перестали к ней ходить. Со временем они забыли её. Прошло много лет, прежде чем двери башни открыли снова, но феи люди там не обнаружили. Сквозь маленькое окно её тюрьмы шёл свет, а на полу, где раньше сидела фея, лежали прозрачные крылья.
   - Мы погибаем не в тот момент, когда нас убивает убийца или за нами приходит смерть, - тихо заговорила Лилит.
   - Мы умираем, когда больше нет человека, который мог бы вспомнить о нас, - закончил Джеймс. Эта история ему что-то напомнила. Она показалась ему знакомой, но мужчина никак не мог понять, что именно здесь ему показалось знакомым. "Тихо летят паутинные нити. Солнце горит на оконном стекле. Что-то я делала не так; извините: жила я впервые на этой земле. Я ее только теперь ощущаю. К ней припадаю. И ею клянусь! И по-другому прожить обещаю. Если вернусь, но ведь я не вернусь?" - услышала Лилит чужой женский голос у себя в голове. Крик одиночества, в котором сплелись счастье и грусть. Желание жить и понимание смерти, когда теряешь всё, и возврата нет. Жизнь ещё живёт в тебе. Она здесь внутри тебя, но тебе эта жизнь больше не нужна. Прощаясь с ней, ты проща-ешься с обычными вещами, которые делали её уникальной.
   - Нет, мы погибаем тогда, когда нам самим нет, для кого жить, - тихо сказал Людвиг. Они все ошибались. Все люди, которые сидели за тем столом ошибались. Но верный ответ на этот вопрос мог знать только тот, кто уже был мёртв, а они всегда молчат.
   - Чем этот случай отличается от остальных? Подобное ведь уже происходило раньше и сейчас? Такие же происшествия, но с людьми. Есть люди, которые приказывают, а есть те, которые подчиняются, - спросил Джеймс.
   - Значит, вы о них вы знаете? Расскажете, мистер Мерис? - спросил Людвиг Зеки
   - Вообще-то вашу историю услышал я только сейчас. Но всё, что делают люди всегда предсказуемо.
   Гром прозвучал в сантиметре от Лилит, и она вскочила со стула. Её лицо было мертвецки белым. Она больше не контролировала свой страх. Всё, что происходило дальше было не с ней. Человека, который извинялся перед Людвигом Зеки и благодарил за ужин, была не она. Это не Лилит бежала по коридору, и не она упала на пол в комнате от бессилия и страха. Её тело жило отдельной жизнью от неё сейчас, а она ничего могла сделать. Сердце билось слишком быстро, а вечернее платье теперь было тесным для девушки. Она искала глазами убежища, где могла бы спрятаться. В детстве, когда была гроза, Лилит пряталась под кроватью, заворачиваясь одеялом, как в кокон. Все её мысли тогда были о том, чтобы никто не зашёл и не увидел, как она боится. Но, в самом деле, девушка, чтобы кто-то открыл дверь и просто обнял её. Забрал её страх и одиночество, чтобы кто-то помог ей. Лилит всегда оставалась одна в большой пустой комнате, а за окном была гроза. Даже Мари не приходила к ней в такие моменты. Мать не обращала на неё никакого внимания. Лилит была чужда ей, а отцу девушка не могла признаться в своих страхах. Гром прогремел ещё раз, дождь сильнее бил по окнам. Он хотел добраться до неё. Дождь был символом её отчаяния, клетки и одиночества. Он был всем, чего она боялась и чего так ненавидела. Лилит сжала кулаки, но пошевелиться не могла. Девушка так и сидела одна на полу, а за окном бушевала гроза.
   - Лилит, вы там? - прозвучал голос Джеймса. - Лилит, я вхожу.
   Мужчина вошёл в комнату. Он увидел девушку, которая сидела на полу. Её лица ему видно не было, но он понял, что пошевелиться она не может. Джеймс помог ей встать. Лилит вся тряслась. Теперь он мог видеть её зеленые глаза, которые были наполнены жи-вотным страхом, а на её лице красовалась вымученная улыбка. Слёз не было на лице де-вушке, казалось, что она просто не умела плакать.
   - Простите, меня за испорченный вечер, мистер Мерис, - улыбалась она. Гром прогремел ещё раз. Стекло в комнате затрещало от такого громкого звука. Лилит вырвалась из рук Джеймса. - Простите, мистер Мерис, но я тут вспомнила о неотложных делах.
   - Какие ещё дела могут быть в шкафу? - крикнул Джеймс, и ударил по дверцы шкафа, за которой скрылась Лилит. - Лилит, выйдете, пожалуйста! Выйдете или же я разломаю этот шкаф!
   - Я не выйду, - тихо прозвучал голос девушки. Она поджала ноги под себя и старалась сидеть тихо, думая, что если сделает хоть один лишний звук, то гроза не успокоится. Джеймс смотрел на закрытую дверь шкафа. Думал ли он, что когда-то столкнётся с по-добным? Никогда в жизни. Мужчина не мог дотянуться до трясущейся от страха девушке. Почему она боится такой мелочи, как гроза? Она богатая, знатная, избалованная Лилит де Рошель, как маленький ребёнок боялась грозы и не могла справиться со своим страхом. Почему? Не важно, главное заставить выйти её из убежища. Нельзя бороться со страхом в одиночку, иначе страх победит тебя. Совершенно счастливый человек не будет, ничего бояться. Он будет бороться доконца, а не ожидать, когда всё закончится.
   - Ты всегда была одинока, - горько улыбнулся мужчина. - К тебе никто не приходил на помощь. И ты никого не звала, потому что некого было звать. Ты была чужой в своей се-мье. Да, Лилит? Ты пряталась каждый раз от грозы. Она стала твоим ночным кошмаром, где ты осознавала своё одиночество. Всё, что ты хотела - это, чтобы тебя спасли. Но ни-кто не приходил тебя спасать. Тебе позволяли откладывать свои чувства глубоко души и никому не показывать. Тебя предала твоя же семья. Они не знали тебя. Только я знаю твою боль, одиночество и потерянность. Я не предам тебя. Выйди, Лилит! Мы вместе справимся с этим страхом, и ты увидишь, он исчезнет. Страх любит одиночество, но, если ты не одна, тогда страх боится тебя.
   - Пожалуйста, прошу вас, не будьте ко мне так добры. Иначе я влюблюсь в вас, - прошеп-тала Лилит: " Ещё больше, чем люблю сейчас! Будь жестоким, будь прежним. Будь не моим, тогда мне будет легче, потому что я люблю тебя!" - думала девушка.
   - Тогда влюбись! - крикнул Джеймс и ещё раз ударил по двери. - Влюбись в меня, воз-можно, тогда нам двоим, станет легче. Тот, кто отвечает на удар, становится сильнее. От-веть на этот удар. Твоя судьба жить и бороться! Не запирай себя в одиночестве! Ты долж-на жить! Где-нибудь, когда-нибудь ты встретишь человека, который будет счастлив толь-ко потому, что ты есть. Пока живёшь, ты не должна отнимать у себя жизнь. Если ты хо-чешь, тогда я буду этим человеком! Но сейчас я просто заберу тебя у страха!
   Он рывком открыл дверь шкафа, схватил, испуганную Лилит за руку, и потянул на себя. Они упали на пол. Девушка спрятала своё лицо, и как только прозвучал новый удар грома, прижалась к нему сильнее. Джеймс, молча, гладил её по голове. Причёска Лилит испортилась и теперь волосы свободно укутывали её.
   - Сестренка Мари, а тебе не одиноко, когда мама болеет? - спросила маленькая девочка, сидя на коленках у сестры.
   - Я в порядке, я же уже выросла... - ответила старшая сестра, закрывая свои голубые глаза. Она тяжело вздохнула. Её любовь приносила ей боль и радость. Она не могла это объяснить маленькой девочки то, что именно это светлое существо уничтожило её одиночество. Маленькая девочка стала для неё важнее, чем отец и мать. Любовь увива-ет одиночество, потому что в твоей душе уже занял место важный для тебя человек.
   - А разве твое одиночество уходит, когда ты взрослеешь? Когда твое одиночество уш-ло?
   - Сегодня произойдёт нечто удивительное, Лилит, - сказал спокойным голосом Джеймс. Он всё ещё обнимал Лилит. От одного её присутствия ему становилось спокойней. Когда закончится гроза - будет солнце. После бури, всегда хорошая погода. Дождь оставлял следы на стекле, но придёт солнце и они высохнут. Всё когда-нибудь уходит. Мы ожида-ем чуда с неба, а оно ходит по земле. Он спасёт Лилит от страха, а она его. Мужчина не предаст её, потому что пообещал. - Я зачарую тебя, и ты больше ничего не будешь боять-ся. Завтра - ещё сильнее. Чары, меняющие привычный уклад жизни, словно прогулка по лунной дорожке. Ты сможешь всё. Мои слова заклинания. Я повелеваю ими. Я знаю, что так будет. Видишь, легче, когда кто-то рядом с тобой?
   - Да, - сказала Лилит, боясь раскрыть глаза.
   - В нашем неспокойном мире, люди не так сильны, чтобы жить без веры в кого-то. Верь в меня. Я не предам тебя.
   - Это громкие слова, - прошептала девушка.
   - Я тебе обещаю, потому что я пришёл тебя спасти, будь счастлива, - ухмыльнулся Джеймс.
   - Я не говорила вам приходить, - возразила она.
   - Ты можешь кричать на меня, сколько хочешь. Я разберусь с твоим страхом. Я пришел сюда, чтобы спасти тебя, мне безразлично хочешь ли ты моей казни или нет. Я спасу тебя, поэтому не собираюсь спрашивать твоё мнение.
   - Вы игнорируете мнение той, кого спасаете? Что за насильственное спасение вы приду-мали?
   - Помолчи! - оборвал Лилит Джеймс, закрыв ей глаза. - Ты никогда не признаешься, в том, что желала быть спасённой, а я всего лишь хочу тебя спасать. Спасаемые не жалуют-ся. Ты просто должна молчать и позволить мне позаботится о тебе. Если ты всей душой хочешь быть здесь, а не с грозой, то твоя душа и будет здесь.
   - Мистер Мерис, - тихо сказала Лилит. - Вы сказали, что я могу влюбиться в вас. Это, правда?
   - Да, - ответил Джеймс. - Так было бы лучше нам обоим. Не сразу, но постепенно, да. Мы устали от непонимания и одиночества. Это неплохой выход. Мы тоже имеем право на счастье, даже если оно досталось нам с трудом.
   - Вы ведь говорите сейчас о себе, - вздохнула девушка. Она больше не слушала гром. Он был уже ей не нужен. Её спасли. - Вы всегда говорите о себе и любите мою сестру. Мис-тер Мерис, вы и сейчас видите её во мне?
   - Я никогда не видел Мари в тебе, - грустно улыбнулся Джеймс. Он гладил её волосы, и к нему приходило спокойствие. - Я искал Мари в тебе, но не находил. Вы разные, если бы я не знал, что вы сёстры, то никогда бы не поверил. Я увидел тебя тогда, когда ты ударила меня. У тебя есть характер и это интересно.
   - Но послушайте, мистер Мерис, я же...
   - Я хочу измениться, хочу верить в то, что не существует ничего неизменного.
   - Мистер Мерис...
   - Встретив тебя, мне стало интереснее жить. Я очень тебе благодарен, - сказал Джеймс, приподняв за подбородок Лилит. Он посмотрел ей в глаза. Да, она была не Мари, но это не мешало быть этой девушке интересной для него. Мари никогда бы не позволила себя защитить. Она была невесомой и идеальной, чтобы позволить кому-то защитить себя.
   - Вы тоже помогли мне, - сказала Лилит.
   - Это хорошо, иногда даже жаль, что наша жизнь также коротка, как и этот дождь, - ска-зал Джеймс, глядя в окно. Мужчина сам не заметил, как перестал замечать молнии и гром, которые бушевали за окном. Они дарили особый свет, который прорывался сквозь тьму.
   - Именно потому что моя жизнь так коротка, у меня нет времени на сомнения. Я могу смело идти по выбранному мною пути. И у меня есть силы на это, - улыбнулась Лилит. Она впервые подумала о том, что до сих пор ей было страшно только из-за одиночества и собственной пустоты. В голове Джеймса присутствовали подобные мысли. Раньше эти двое никогда не задумывались над тем, где хотят жить, что будут делать через определён-ный промежуток времени. У них не было будущего, не было привязанностей. Их раздра-жали привязанности, сажали на цепь обыденности. Всё шло своим чередом, что навевало скуку. Возникало желание быть кому-то нужным, но и оно было бесполезным, потому что для этого необходимо быть нужным самому себе. Люди по большому счёту потому, что....Эти люди находятся рядом с вами, разговаривают, живут, но на самом деле их нет. Они ни к чему не привязаны. Без будущего. Без прошлого. Без настоящего - оно для них просто суета. Чужды не только они, но и само их присутствие в вашей жизни. Такие люди выделяются, делают ярче не только свою жизнь, но и чужую, однако приходит понимание того, что лучше бы их не было рядом с вами.
   - Я всегда спасу тебя.
   Обещания, которые мы даём - только для нас самих. Обещание даёт нам смысл жизни. Достаточно просто найти человека, которому ты захочешь дать обещание.
   - Для расставания мы всегда стараемся найти повод, - горько ухмыльнулась девушка. Она немного помолчала, словно взвешивая свои собственные слова и жизнь. От этого молча-ние между этими людьми стало ненужным и укоризненным.
   - Не ищи повод, - быстро ответил Джеймс. Он словно очнулся. По коже прошёлся холо-док отчаяния, после чего мужчина снова заговорил. - Теперь, когда я дал тебе обещания, просто не смогу тебя отпустить. Обещания очень важны, особенно, если хочешь их ис-полнить.
   - Вы можете о них забыть, - медленно проговорила девушка, словно показывая, что ни в грош не ставит его слова.
   - Тогда у меня не будет смысла бороться. Это будет не интересно. Ты в порядке?
   - Да.
   - Тогда от чего эта грусть в глазах?
   - Потому что все мои мысли сейчас только о вас. Они вытеснили страх, заполнив его ме-сто.
   - О большем я не прошу. Эти слова дают мне смысл жизни. Я буду жить только ради тебя и буду ответственен за тебя, - улыбнулся Джеймс.
   - У вас сегодня вечер обещаний? - рассмеялась Лилит.
   - Нет, я просто проиграл в ставке ценою в жизнь, - грустно ответил Джеймс. - Но взамен получил, человека, который будет предан мне, а я ему. За это стоит бороться.
   - Кто вам дал право проигрывать? - поднялась Лилит. Она посмотрела на мужчину, а он всё так же свободно лежал на полу и рассматривал её. Мы всю жизнь наблюдаем друг за другом, но ничего не меняем от этого.
   - Ты права, - рыком поднялся Джеймс и стал рядом с Лилит. - Я не имею права теперь проигрывать, когда должен заботиться о тебя.
   - Вы никому ничего не должны. Но если вам нужна помощь, нужно просто попросить её у кого-то! - возмутилась Лилит.
   - У тебя есть, возможность помочь мне? - иронично спросил Джеймс.
   - Перестаньте смотреть на людей свысока, только потому что вы высокого роста, - ух-мыльнулась Лилит. Она подошла к нему близко и тихо сказала. - А вы попросите, и вдруг случится чудо?
   - Помоги мне, - в тон ей повторил Джеймс. В его глазах сверкали смешки. - Я не верю в то, что ты можешь помочь мне. Но помоги мне, если хочешь... - он оглянулся по сторонам и рассмеялся. - И где же чудо?
   - Ночь не может длиться вечно... - сказала девушка, указывая на небо. Джеймс не верил, что она может ему помочь, но обиженная женщина хуже наёмного убийцы. - Какой бы бесконечной она ни казалась, какой бы тёмной ни была, за ней всегда следует рассвет но-вого дня. Только с ним случаются чудеса.
   - Тогда у тебя очень мало времени.
   - Оно мне не нужно, - загадочно улыбнулась девушка. Она подошла и отворила створки окна, и стала ловить капли дождя. - Время - это иллюзия, придуманная людьми. Она нужна только тем, кто не знает ответов на свои вопросы. Скажите, если я вам помогу, вы откажетесь от своих обещаний? Ведь они вам будут тогда не нужны.
   - Не люблю бросать слова на ветер. И я сказал тебе, забудь даже думать о том, что я тебя отпущу! Я не умею прощать и отпускать.
   - Мистер Мерис, а вам не кажется, что у вас слишком много недостатков? - рассмеялась Лилит, играя с каплями дождя. Джеймс подошёл к окну и стал рассматривать природу за окном. Дождь стал меньше, капли падали медленнее. Они уже не хотели падать. Капли устали и хотели отдыха.
   - Странно, я почему-то вижу только одни достоинства, - сделал вид, что удивился Джеймс. Через минуту двое молодых людей смеялись у окна. Их смех разнёсся по округе. - Мне всё-таки интересно, что знаешь ты, чего не знаю я.
   - Всё в своё время. Иначе вы испортите интригу в сюжете.
   - А она есть? - иронично спросил Джеймс.
   - Можете не сомневаться. В хорошем сюжете есть непредсказуемая интрига! Всё, что тебе нужно это желания и немного удачи. - Лилит подняла глаз к небу и улыбнулась чему-то грустному и понятному только ей. Дождь закончился, тучи рассеялись, и на небе стали появляться звёзды. Их словно рассыпал какой-то неуклюжий учёный ртутью по тёмному небу. Они сияли ярче после дождя. В такую ночь хотело улыбатся. Даже если будешь це-литься в луну и промахнёшься, то всё равно сможешь оказаться среди этих ярких звёзд. Они не так далеки и холодны, как может показаться на первый взгляд, но не каждый мо-жет дотянуться до звезды. Ночь была тихой и спокойной. Лилит села на подоконник и подогнула под себя ноги. Просто сидеть и наслаждаться ночью и свежим воздухом - она никогда этого не делала. Всё бывает впервые. "Выбранные нами пути могут казаться не-проходимыми, но именно поэтому у нас есть завтрашний день..." - подумала Лилит, глядя на небо. - "Я не хочу отступать, ради человека, который сейчас так весело смеётся - я готова пожертвовать всем. У меня всегда будет завтра, если я буду бороться. Главная задача в жизни - научится вовремя взрослеть. В один момент поменять ценности от простого "я", до большего "ты". Когда я встретила его, то подумала, многие люди имеют интересную и захватывающую жизнь: тогда почему не я?"
   Джеймс также поднял глаза к небу. Оно было далеко для него. Он во многое не верил, но сейчас ему захотелось изменить это. Мужчина не мог отбросить всё, что было и не хотел, потому что всё это было прекрасно. Какое будет утро? Что оно принесёт ему? Это не важ-но. Джеймс устал быть один. Он хотел, чтобы его кто-то ждал. Это было нормальное же-лание. Не важно, что люди говорят, кем тебе быть, важно то, кем ты хочешь быть. Опус-кать руки мужчина не имел права. Он уже сдался пару часов назад, но девушка, сидящая на подоконнике, протянула ему руку и предложила помощь. Может ли она ему помочь? Он не знал. Это не важно. Джеймс теперь и сам не собирался сдаваться. "Вечер обеща-ний"? Нет, это вечер жизни - только с ней приходит ответственность. "Мне всё равно, что они скажут. Меня не волнует, насколько это будет трудно. Я просто хочу, чтобы ты была счастливее всех, Мари. Я не хочу жить с безответной любовью, поэтому сломаю её со временем!" - думал Джеймс, глядя на небо. Мужчине отчего-то стало легко и просто. Он рассмеялся. "Временами мне кажется, что он знает о моих чувствах. Глаза, прячущиеся за этими длинными ресницами, всегда пронзают моё тело, вплоть до мышц и костей. Как будто бы могут видеть меня и мои чувства тоже", - с каким-то замешательством призналась себе Лилит. Она тяжело вздохнула. Жить оказалось не так просто, как ожидала девушка, но интересно. От такой жизни сложно отказаться, даже если взглянуть на неё со всех сторон. Девушка внимательно изучала черты лица Джеймса. Таким его Лилит видела впервые.
   Его смех был ребячьим и заразительным, что Лилит засмеялась в ответ. Если счастье - это всего лишь миг человеческой жизни, то лучше пусть этот ми не прекращается. Люди хотят быть счастливыми не зависимо от обстоятельств, которые ими движут. Они хотят весло смеяться, забыв свои слёзы. Они предают друг друга и делают больно, но только не родственной душе встретившую однажды. Она прости всё и заставит тебя смеяться в тот момент, когда ты будешь готов сдаться. Молодые люди смеялись так легко и просто. Не было запретов, правил и непонимания. Они прошли полдороги, но осталось столько же. Один пожилой человек стоял под вековым дубом и с улыбкой наблюдал за этой сценой. "Пока ты знаешь, что есть ложь, ты знаешь истину. Уметь отделять истину ото лжи - это хорошо, но это может не дать тебе счастья, Джеймс. Ты ещё молод и горяч, тебе не понять много, но твои шаги меня радуют. Держись этой девушки и тогда, ты поймёшь, что давно уже не один!" - думал старик и скрылся за деревом.
   - "Есть только случайность, неизбежность, и то, что собираешься сделать сам". Любимая фраза Сирема. Но иногда из-за какой-нибудь случайности, результат поступков становит-ся неизбежным, и это приводит к исполнению мечты. Не знаю, можно ли это назвать чу-дом, но в одном я абсолютно уверен: если ни к чему не стремиться - ничего не произой-дёт.
   - Своим негативом, мистер Мерис, вы меня убиваете, - улыбалась Лилит.
   - Хоть кого-то я могу убить, - ответил, веселясь, Джеймс. - Какая у тебя мечта?
   - Это секрет. Жалко, что любые секреты будут раскрыты, когда придёт время. Они утра-тят свой лоск. Ими нельзя будет наслаждаться. Тайна, которая может стать явью - уже не тайна, а законченная картина. И только от художника зависит, как он её нарисует.
   - Хорошо, - тихо сказал Джеймс. - Ответь мне только на один вопрос: зачем тебе свобо-да?
   - Свобода - это не освобождение от правил. Это когда человек сам может понять себя. Я хотела жить. Я всего лишь хотела жить, но оказалось, что даже тогда я не правильно ис-толковала значение свободы. "Лилит" - это имя первой жены Адама. Эта женщина хотела быть свободной, но тоже поняла неправильно значение этого слова и потеряла многое. Свободная, независимая и прекрасная - так можно назвать первую жену Адама, которая обрекла себя на одиночество и вечное скитание во тьме. На самом деле ты не теряешь гордости, ни независимости, ни свободы, если просто найдёшь человека важного для тебя. Ты можешь не показывать свои чувства, но иногда хватает одного намёка, что ты заботишься об этом человеке. Ты ничего не теряешь, а наоборот приобретаешь больше свободы, независимости и гордости. Этот человек даёт тебе больше сил бороться для этого. Теперь у меня нельзя забрать свободу. Она всегда во мне и с каждым разом будет расти всё больше и больше.
   - Уже светает, - тихо сказал Джеймс.
   - Да, пойду, подготовлю чудо, - сказала Лилит, спускаясь с подоконника. Она подошла к Джеймсу. - Сядьте и закройте глаза, нельзя портить миг волшебства иначе оно рассеется.
   "Даже если нам кажется, что в жизни ничего не меняется, это всё равно постепенно про-исходит. Так же незаметно, как сменяются времена года, изменяются наши чувства. Мои чувства будут расти, не зависимо от обстоятельств. Я хочу видеть его разным. Однажды и он увидит меня. Я уверена, потому что тоже хочу повелевать словами. Хочу, чтобы они превратились в заклинания. Не важно, что произойдёт. Сколько бы раз он не делал мне больно, но для того, чтобы слышать его смех, я прощу ему всё. Любить - означает дове-рять, а также уметь прощать. Чем старше мы становимся, тем глубже проникают в нас чувства, но и раны становятся глубже, которые эти чувства наносят. Стоит ли оградить себя от любви, чтобы не быть раненым, или же нужно принять ее с распростертыми объ-ятьями, чтобы через многочисленные раны понять ее ценность? Я лучше через раны пой-му её ценность. Я стану сильнее и буду помогать ему во всём. Он обещал меня всегда спа-сать, а я буду ему помогать", - думала Лилит, когда искала свою папку с документами. Девушка так хорошо её спрятала, что теперь не могла найти папку. Она больше не будет гнаться за сестрой. Она раскроет это дело, поцелует сестру и попрощается с семьёй. Лилит нашла свой путь. Он сложный, неровный и тернистый, но свою прежнюю жизнь девушка разрушила ещё тогда, когда пришла в дом Сирема Тилила. Она захотела перестать быть ещё одной куклой, потому что только человек способен жить.
   - Джеймс Мерис, ответ на нашу загадку всегда был рядом с нами, - серьёзно заговорила Лилит. Она открыла свою папку, взяла в руки, изрисованные и списанные листки, а потом они как серый снег посыпались вокруг Джеймса. - Человек, сидевший с нами с самого начала на кресле-качалке Сирем Тилил виновен во всех исчезновениях девушек. Он и является кукловодом.
   - Как? - выдохнул Джеймс.
   - Здесь все описания девушек. Их портреты и характеристики. Все они приходили к Си-рему Тилилу, а позже исчезали. Они исчезали сразу же, как только их дело раскрывалось. Это было ясно сразу, как только он сказал вам проверить моего жениха.
   - Лилит, это ошибка! Он никогда не выходил из дому!
   - Как мы вчера наблюдали перед ужином, Сирем Тилил вполне может передвигаться по местности, - серьёзно сказала Лилит. Она видела, что мужчина злится сейчас на неё. Он не может принять правды и теперь ненавидит её. Но это не большая цена, которую она была готова заплатить. - Джеймс Мерис, у вас же были выходные?
   - Да.
   - А у Сирема Тилила?
   - Нет, - сквозь зубы произнёс Джеймс. Он хаотично рассматривал листки с характеристи-ками и портретами девушек. Мужчина понимал, что каждую из них он точно видел у Си-рема, случайно, но видел. Он снова посмотрел на Лилит. Как же сейчас он ненавидел эту заносчивую аристократку, которая всё это время притворялась. И в один момент растоп-тала его. - Но он не выходил из дома.
   - Думаю, ему это было и не нужно, - с презрением сказала Лилит. Она говорила обычным для себя тоном, но осознание того, что она потеряла всё, убивало медленно и постепенно. Девушка знала, что так будет. Была готова к этому, но видеть и чувствовать сейчас его ненависть ей было невыносимо. - Его книга, которую я взяла в руки была очень лёгкая, хотя выглядела тяжёлой. Всё, что нам нужно сделать - это проверить кабинет Сирема Ти-лила, там должен быть тайник. Я уверена, что тот тайник приведёт нас к магазину кукол.
   - Ты ошибаешься, - холодно сказал Джеймс, сжав в кулак все её работы.
   - Тогда, докажите мне это, если сможете, - вызывающе посмотрела на него Лилит. - Всё, что осталось понять так это то, о чём хотела узнать моя сестра? Она была последней его посетительницей. Дворецкий видел, как она выходила из дома, одетая с ног до головы в чёрные одежды.
   - В чёрные одежды? - от бессилия Джеймс снова сел на кровать. Он ненавидел сейчас женщину, которая находилась с ним в одной комнате. И у мужчины всё так и не выходила из головы женская фигурка в чёрном одеянии, которая заставила Сирема Тилила нарушить свой режим. Джеймс подошёл к стене и со всего духу ударил её. Она окрасилась в кровавый цвет, а по его руке потекла кровь. Не прошло и секунды, как последовал ещё один удар. Мужчина просто разбивал свои кулаки об стену, а больно ему не было. Лилит стояла и смотрела на него: "Я все смогу. Я все сумею. Переживу. Переболею. Но своего таки добьюсь. Не упаду. Я смогу. Перестрадаю. Да, не легко. Не спорю, сложно. Но дальше жить вполне возможно. Я знала, что так будет!" - ей хотелось упасть, глядя, как он разбивает себя. Но она стояла, ровно не шелохнувшись. Сказка закончилась с наступлением утра и девушка это понимала. Теперь осталось только найти Мари.
  
  
  
   Глава 5
  
  
   Две лошади скакали галопом, что ветки деревьев ломались от их скорости. Их всадники были нацелены только на дорогу. Их ничего не интересовало. Между ними чувствовалось напряжение, и они ничего не хотели исправлять. Лошади всадников сражались друг с другом, как их владельцы. Они торопились и не успевали, перегоняли друг друга, но никак не могли отступить или разделиться. Мужчина и женщина, которые были этими всадниками, находились мысленно далеко от дороги. Их движения были резкими и враждебными. Всё чего они хотели - это проигрыш противника. Вечные соперники, не умеющие проигрывать. Глупцы, разбрасывающие свою жизнь по мелочам. Лишние люди, которые вечно скитаются между людьми, не имея своего убежища. Они соревнуются, делают больно друг другу, в надежде на то, что их кто-то остановит. Люди, мечтающие об освобождении и отказывающиеся его принять.
   Между ними пропасть и гроза. Над ними бескрайнее, синее небо и лучистое солнце. За-пах свежей зелёной травы. Шелест кустарников и запах упавших при дороге ягод. Рядом с ними пение птиц и порхание бабочек. Под ними влажная сырая земля и зеркальное от-ражение голубого неба в лужах. Рядом с ними радость нового ясного дня, который насту-пил после бури. Ленивое утро улыбается своей сонной улыбкой, тем, кто решил встречать его. Оно смело вступает в свои владения, не обращая внимание на злость всадников. Они погнали своих лошадей через быструю и шумную реку, срезая путь. Холодная, прозрачная вода касалась их ног. Она звала их, приказывая, остановится возле неё. Вода пахла дождём. Она хранила его отпечаток, словно приближая его к себе. Вода поглотила дождь и они стали одним целым. Дождь нашёл своё убежище в воде. Поэтому от неё веяло дождём и спокойствием. Всадникам было всё равно. Они мчались, не оглядываясь назад. Эти люди не видели ничего кроме себя и своих проблем. Им было не понять красоту сонного утра, тишь леса и журчания воды. Всадникам было не дотянуться до синего неба - оно им было не нужно. Они всего лишь люди, которые ходят по земле. Зачем им высокое и далёкое небо? Жизнь была вокруг них. Она кричала о себе, звала их с собой, но они её не слышали и не видели. Они мчались за жизнью, не замечая её рядом с собой.
   - Вы отказываетесь от своих обещаний? - нарушила тишину Лилит. Она была измотана бессонной ночью и скачками.
   - Нет, - сухо ответил Джеймс, ускоряясь. - Я не отказываюсь от своих слов, но вас я ни-когда не прощу за эту ложь и лицемерие. Я не умею прощать.
   - Мне всё равно, - ответила девушка. Её дыхание сбилось. Усталость брала своё, но сда-ваться она не собиралась. - Это ваша жизнь.
   - Нет.
   - Тот, кто не способен простить ложь и секреты, никому не сможет доверять.
   - Я не собираюсь никому доверять - это глупо! Мы взрослые и рациональные люди. До-верие - это миф. Во лжи нет правды, значит, её нельзя простить.
   - Даже, если это ложь во благо? - спросила Лилит. Девушка свернула на узкую дорогу, обгоняя Джеймса. Ещё немного и они прибудут к дому Сирема Тилила.
   - Ложь - это зло, - мужчина холодно усмехнулся, глядя на девушку. - Вы когда-нибудь видели, чтобы зло совершали во благо? Это абсурд. Зло совершается только ради собст-венного эгоизма. Я вас не прощу.
   - Вы как ребёнок, мистер Мерис, - громко сказала Лилит и рассмеялась, глядя ему в глаза. - Я не нуждаюсь в вашем прощении. Мне всё равно, простите вы меня или нет. Я посту-пила так, как хотела. Мои мотивы вас не касаются.
   - А должны?
   - Что вы будете делать, если я права и виновник всего Сирем Тилил? - не обращая вни-мания на его вопрос, спросила Лилит.
   - Если это правда, - протянул Джеймс. Его лицо исказилось, а потом вернулось к безраз-личной маске. - Он будет пребывать в тюрьме до конца своих дней.
   - Как же мотивы? - с иронией спросила Лилит.
   - Меня не касаются его мотивы.
   - Мистер Мерис, вы делите всё на чёрное и белое, - грустно сказала Лилит. - Зло не мо-жет быть доконца злом, как добро - добром. Это тонкая грань, которую так легко престу-пить и так сложно понять.
   - Судите по себе?
   - Нет, по вас.
   - Леди де Рошель, вы как змея, - сквозь зубы сказал Джеймс. - Иногда мне хочется, чтобы вы попробовали свой собственный яд.
   - Мне хватает и вашего, - в тон ему ответила Лилит. Она сбросила немного скорость. Де-вушке стало очень плохо, и она больше не видела смысла в этом бессмысленном споре. - Любой может научиться судить о вещах, с помощью услышанных от других истин. В ча-стности, солнечный день поднимет вам настроение, дождливый сделает вас унылым. Ко-гда вам это говорят, вы принимаете эти слова на веру, но вы можете печалиться и в сол-нечный день. Вы легко можешь изменить свою истину, поскольку истина у людей непо-стоянна.
   - Леди, вы получаете удовольствие оттого, что можете быть выше других? - спросил Джеймс и внимательно посмотрел на Лилит. Её бледность ему не понравилась. Он заме-тил, что она сбросила скорость. Мужчина протянул ей руку. - Пересядьте ко мне на ло-шадь. Вы не в состоянии управлять своей лошадью.
   - Со мной всё хорошо, - стиснув зубы, ответила Лилит и отъехала в сторону от Джеймса. - Моё состояние вас не касается.
   - Согласен, - ответил Джеймс, который злился на девушку. Его поражала степень её уп-рямства и гордости. - Но у меня нет желания провести остаток жизни в тюрьме, по обви-нению в убийстве вашей особы, которая может упасть с лошади.
   - Слишком много чести для вас, - сказала девушка. В глазах у неё всё поплыло. Она стала падать с лошади. Лилит подумала, что ей жаль только о том, что она не сможет ещё раз поговорить с отцом и Сиремом Тилилом. У неё остались вопросы, на которые она не знала ответов.
   - У меня её не было ещё до встречи с вами, - сказал Джеймс, подхватывая Лилит. Через минуту девушка сидела рядом с Джеймсом. - Так что можете, не беспокоится о ней.
   - Спасибо, - тихо сказала она и печально посмотрела на свою лошадь, которая скрылась за рощей.
   - Когда вы успели поговорить с семьями жертв? - спросил Джеймс, не обращая внимание на её благодарность.
   - В ночь после приёма, - тихо ответила Лилит. Мужчина приложил свою руку ко лбу де-вушки, проверяя температуру. После чего сделал вывод, что она устала.
   - Вы знали, что я вернусь. Откуда?
   - Интуиция, - пожала плечами Лилит. - Это сложно объяснить, но я знала, что вы вернё-тесь. Ещё я знала, что вы пошли не по тому пути. Мне нужны были ответы. Я пошла, их искать.
   - Это безрассудно, - холодно заметил Джеймс.
   - Главное результат - я получила ответы на свои вопросы. С вашей внешностью было бы сложно добыть столько информации. Люди ничего не рассказали бы вам. Они сочли вас опасным.
   - А вас нет?
   - Я - женщина, - улыбнулась Лилит. - Здесь у меня было шансов больше, чем у вас. Для вас я бесполезна. Не важно, знает что-то женщина или нет. Она не сможет воспользовать-ся той или иной информацией, но это большая ошибка. Чем беззащитнее человек, тем больше шансов на то, что он сделает больше, чем тот, кто может всё.
   - Что же вы узнали? - вкрадчиво спросил мужчина.
   - Всё было написано на тех листках, - пожала плечами Лилит.
   - Я спас вас, думаю, это позволяет мне задавать вопросы.
   - Все пропавшие девушки были клиентками Сирема Тилила. Их загадки были просты и эгоистичны. Я не видела смысла в их решениях. Почему сыщик брался за них?
   - Ему всегда было очень скучно - ответил Джеймс. - Скука была его проблемой. Она управляла ним, лишала воли.
   - После решения загадок девушки исчезали. Соседи пропавших девушек говорили, что после дома сыщика, они шли домой через улицу, где находился пустой магазин.
   - Пустой? - удивлённо спросил Джеймс. Он посмотрел на девушку, но она смотрела впе-реди себя. Лилит рассматривал природу и засыпала.
   - Да, всё началось чуть больше года назад. Тогда магазин пустовал, но, как только начали пропадать девушки, он начал заполнятся куклами. Девушки шли туда сразу после раскры-того дела. Только красивые девушки и добровольно.
   - Это лишено здравого смысла, - холодно ответил Джеймс. - Это ничего не доказывает.
   - Но и не опровергает, - заметила Лилит. Она подняла свои глаза и посмотрела на мужчи-ну. - Если бы мир ограничили до здравого смысла, жить стало бы неинтересно. Знаете, мистер Мерис, легенда, которую рассказал Людвиг Зеки, мне напомнила Сирема Тилила.
   - Чем?
   - Одиночеством.
   - Многие преступления совершаются по вине одиночества. Оно доводит человека до бе-зумия. Однако Сирем был совершенно здоровым.
   - Мы не можем отвечать доконца за собственные поступки, - сказала Лилит, на ходу со-скакивая с лошади Джеймса. - Тогда не судите чужие поступки.
   - Вы что делаете?! - вышел из себя Джеймс.
   - Иду пешком, - рассмеялась Лилит. - Вы не верите мне, а я вам. Здесь осталось совсем немного. Я бы на вашем месте отпустила бы лошадь. Она будет только привлекать внима-ние и мешать.
   - Хорошо, - сказал Джеймс, спрыгивая с лошади. - Почему мне сейчас, кажется, что вы оправдываете Сирема Тилила? Вы же уверены в своей правоте.
   - Мистер Мерис, есть вещи, которые я сама не знаю, - тихо сказала Лилит, пробираясь сквозь гущу леса. - Я не знаю мотивов сыщика. Их знает только он сам. Единственное, что я знаю точно - Сирем Тилил не жестокий человек. Девушки живы. Всё выглядит, как мистика, иллюзия, созданная для людей. Куклы на витрине, похожие на пропавших деву-шек. Магазин, в который невозможно войти. У него нет дверей. Я была там в ту ночь и обследовала его. Там нет дверей, только две огромных витрины.
   - Значит вход не снаружи, а внутри, - сделал вывод Джеймс. Он поравнялся с Лилит. - Куклы, напоминающие людей - вовсе не люди, - мужчина тяжело вздохнул. - Во лжи есть правда, а в правде - ложь. Почему вы считаете, что девушки живы?
   - Сирем Тилил - не убийца. Вы и сами это знаете, мистер Мерис. Зачем они ему? Я не располагаю сведениями.
   Молодые люди замолчали. Они через лес, который молчал вместе с ними. Ответы на во-просы невозможно найти в тишине. Они шли сквозь лес, как две послушные куклы к сво-ему кукловоду, который давно ждал их. Две жизни, лишённые всякого смысла. Два чело-века, совершенно чужих для того времени. Они были лишними во всём. Смотрели на жизнь других людей сквозь толстое стекло, где не было видно настоящих их. Вся жизнь молодых людей была посвящена миру "за стеклом", что они забыли оглянуться и посмот-реть, сколько людей живут так же. Но разве это не естественно? Говорить разное, в зави-симости от собеседника. Приспосабливаться к ситуации. Если бы люди этого не делали, не существовало бы ни стран, ни национальностей, ни социума. Все лгут в зависимости от обстоятельств. Каждый носит разные лица перед своей семьей, друзьями и окружением. Но кто сказал, что это неправильно? Что есть "истинное" лицо? И делает ли нас это счастливыми? Освобождает ли это от клеток внутри каждого человека? Мы перестаём видеть не только себя, но и других людей. Истинные мы умираем, оставляя на память о себе только пустую оболочку, которая продолжает существовать. Кому-то так легче жить, подчиняясь. Другие постепенно умирают, превращаясь в безвольных марионеток. Куклы, бродящие в пустоте. Они жаждут наполнения, но ни в ком его не видят.
   - Если это всё вина Сирема. Я хочу его убить, - спокойно сказал Джеймс. Лилит посмот-рела на него. Истинные желания мужчины она не знала, но и верить в то, что он сейчас сказал, ей не хотелось.
   - Это глупо.
   - Почему вы так не хотите, чтобы его убили? - спросил мужчина. - Ведь он принёс вам горе.
   - Это противоречит закону. Я не могу закрывать глаза на преступления, - пожала плечами Лилит.
   - Почему вы так упорно подчиняетесь закону, если он не может судить преступников и защищать людей? - сухо спросил Джеймс. В его голосе не осталось эмоций. Мужчину по-глотила злость и ненависть. Она закрыла ему глаза алой пеленой. Он ничего не понимал и не хотел понимать. Правда и ложь спутались в его сознании. Джеймс почувствовал свою собственную безысходность, где он ничего не смог решить и предпринять.
   - Закон не защищает людей. Люди защищают закон, - сказала Лилит. Девушка вздохнула и посмотрела вперёд. Недалеко от них находился дом Сирема Тилила. Они почти пришли к нужному месту. Девушка улыбнулась этой мысли. Ей хотелось сесть закрыть глаза и по-спать, но сейчас это было невозможно. Она всё ещё не закончила свои дела. - У меня своё понятие о справедливости, Джеймс Мерис!
   - У вас его вообще нет, - сквозь зубы отметил Джеймс через некоторое время. Они стояли на пороге дома Сирема Тилила. Входная дверь была, как всегда открыта. Из дома веяло запахом кальяна и приглашением. Молодые люди, не задумываясь, вбежали в дом. Они обыскали все комнаты, но сыщика так и не обнаружили. Комнаты были пусты и в них давно никто не убирался. Некоторая мебель была накрыта белыми покрывалами, словно их хозяин исчез в никуда, а их забыл. По всюду были разбросаны документы и отчёты о решённых загадок. Их тоже покинули, как только они стали ненужными. Большинство из загадок были примитивными и не интересными, но собрав их вместе. Молодые люди об-наружили странную закономерность, почти все задки приводили их к дому графа де Ро-шель. Лилит растеряно смотрела на листок бумаги и ничего не могла понять. Джеймс пе-чально отметил для себя, что такой слабой и беззащитной Лилит де Рошель он не видел. Но что было хуже всего для него, мужчина больше и не хотел видеть её в таком состоя-нии. Он просто взял с её рук отчёты и разорвал их. Сирему с самого начала нужна была эта девушка. Отрицать это бесполезно. Вопрос только: зачем? Дом остался без хозяина. Он покинул его, как и свои загадки. Один кабинет оказался закрытым.
   - Что будем делать? - растеряно спросила Лилит, у которой происходящее просто не ук-ладывалось в голове.
   - Это ещё ничего не доказывает, - спокойно ответил Джеймс. Он снял свой плащ, расстегнул немного свою чёрную рубашку и закатил рукава. Мужчина усмехнулся, глядя на дверь, потом перевёл взгляд на Лилит. - Будем ломать!
   - Вам бы дать волю, так вы разломали всё, что встречали на своём пути, - возмутилась девушка, но Джеймс её не слушал. Он уже дважды старался выбить дверь, но она не под-давалась ему. Мужчина разозлился сильнее, после чего выбил её ногой. Молодые люди поражённо посмотрели на кабинет. Он весь был заполнен клубками дыма с запахом каль-яна. В камине горел огонь, а повсюду лежали книги. Их было больше, чем когда-либо. Книжный шкаф был переполнен ими. Некоторые из книг были пустыми. Их страницы были фальшивками. Складывалось такое впечатление, словно здесь что-то искали.
   - Замок был закрыт с внутренней стороны, - сказал Джеймс, осматривая дверь. Лилит пе-реступила дверь и подошла к столу. Там творился привычный для неё хаос, в котором она могла что-то разобрать. Девушка села за стол. - Он был здесь. Что будем делать?
   - Искать ответы или зацепки, - объяснила Лилит, начиная пересматривать документы. - Вы же мне не верите, тогда поверите только себе. Ищите! Я тоже буду искать. Начните с чего-нибудь! - она грустно посмотрела на Джеймса. - Не нужно было рвать те документы. Они могли помочь нам.
   - Я не видел в них толку, - пожал плечами мужчина и сел в кресло. Он стал рассматривать книги, исследую их. Стараясь обращать внимание на каждое слово или предложение, которое подчёркивал Сирем. Джеймс не хотел верить в то, что сегодня утром рассказала ему Лилит, но теперь он и сам начинал в это верить. Всё казалось бессвязной бессмыслицей, а чего-то не хватало для того, чтобы всё связать. Нет, не чего-то, а именно Сирема Тилила.
   - Вы вообще ничего не видите, но это не мешает вам жить, - раздражённо пожала плечами Лилит.
   - Леди, вы ничего и никого не слышите, но очень мешаете мне жить, - меланхолично за-метил Джеймс, осматривая очередную книгу.
   - Тогда убейте меня! - вскрикнула Лилит, рывком поднимаясь. - Вам легче станет жить!
   - Нет.
   - Почему? - иронично спросила Лилит, присаживаясь обратно. Она безрезультатно ос-матривала документы и ничего не могла найти. Ей хотелось собрать их в кучу, а потом разбросать их по всему свету. Слишком много загадок. Почти все они бездарны и беспо-лезны. Они навевали скуку и предчувствие чего-то страшного и неожиданного. Девушке хотелось кричать. Всё происходящее начиналось здесь и закончится тоже здесь. Они буд-то и не проходили такой далёкий путь. Джеймс лениво наблюдал за девушкой. Документ, который нашёл мужчина, мог сломать её. Разрушил бы прежнюю жизнь, потому что она была не её жизнью. Всё это время девушка жила чужой жизнью и даже не подозревала об этом. Джеймс ещё раз осмотрел документ и снова ухмыльнулся. Лилит де Рошель жила всего лишь частью той жизни, которой должна была жить. Но за эти три дня, девушка ус-пела прожить ровно столько, сколько ей прежде не хватало.
   - Тот, кто убивает женщин, ничтожество. Если я стану ничтожеством, чтобы выжить, то буду все равно что мертв, - он положил документ на пол. Джеймс подошёл к Лилит, взял её за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. - Я вас ненавижу, потому что вы ред-кая обладательница тех качеств, которые я презираю. Но только я смогу вас защитить от всего, с чем вы можете столкнуться. Я не предам вас.
   - Я вам не верю, - ухмыльнулась Лилит, убирая от себя его руку. - Вы один из тех людей, которые никогда не признают свои ошибки.
   - У нас это взаимно, - произнёс Джеймс.
   - Что взаимно?
   - Ненависть, - сказал мужчина. Он снова сел за своё кресло и стал осматривать тот самый документ, который ему теперь многое объяснял. Мужчина улыбнулся. Ситуация была странная, но опасности он не видел. Вопросы находили свои ответы, вот и всё. - Если вам плохо, почему вы не сердитесь? Почему не скажете, что вам это не нравится? Поэтому вас и ненавидят! Поняли? Если вам не нравится - боритесь! Постоянная улыбка нечего не из-менит.
   - Хотите знать, что мне не нравится? - ухмыльнулась Лилит. Она оторвалась от докумен-тов и посмотрела на Джеймса. - Я ненавижу вас. Мне не нравится всё происходящее сей-час. Мне не нравится клетка вокруг меня. Ещё я просто не понимаю многое, но мне это определённо не нравится. Я не желаю быть обычной женщиной, не хочу быть ещё одной куклой на витрине магазина или жизни. Бороться? Вы не женщина, вам не понять меня. Вам, Джеймс Мерис, не понять никого кроме себя. Вы даже самого себя понять не може-те. Что говорить о других людях?
   - Знаете, Лилит де Рошель, мне нравится, когда вы кричите, - задумчиво произнёс Джеймс. Он тоже посмотрел на девушку. - В этих эмоциях есть настоящая вы. Не говори-те себе снова бежать. Хотите взвалить всё на себя? Не ведите себя, как чужая. Заплачьте и попросите меня о помощи, обопритесь на меня. Плачьте, когда хочешь плакать; смейтесь, когда вам хочется смеяться; если будете плакать с безобразным лицом. Я буду рядом с вами. Если будете смеяться, я буду смеяться рядом с вами, вот как это должно быть. Я вам обещал, что не предам вас, не смотря, ни на что. Лучше испачкаться, будучи верной, себе, чем о себе забыть, но умереть чистой. Мне нравится видеть вас разной. И я ненавижу эту лицемерную аристократку, которая живёт в вас. Она - не вы.
   - Я - аристократка, - зло прошипела Лилит. - Хочется вам этого или нет. Я ней родилась, ней и умру.
   - Что-то нашли? - невзначай спросил Джеймс.
   - Нет.
   - Ищите, - рассмеялся мужчина. - Без доказательств я вам не поверю. Вы хотели свободы, докажите, что достойны её. Найдите среди осколков загадок вашу жизнь и вашу правду. Только тогда я поверю вам.
   Джеймс замолчал. Он тихо и осторожно смотрел на девушку. Она полностью погрузи-лась в документы, потом достала какую-то бумагу и стала писать. Мужчина ухмыльнулся, подумав, что она всё же интересней, чем он предполагал. Джеймс положил документ ря-дом с собой. Он покажет их ей спустя час. Сейчас мужчина тоже стал изучать документы, которые были рядом с ним. Сирем хотел видеть здесь именно Лилит де Рошель. Мужчина это понял. Но почему? Что было особенного в этой девушки? Почти все клиентки видели хоть раз Лилит де Рошель, и в их рассказах присутствовало её описание. У некоторых с завистью, у других с восхищением, у третьих просто присутствовало. "Она чужая", - эта фраза встречалась во всех документах. "Ты чужой здесь, Джеймс. Тебя никто не поймёт. Твои ошибки никто не простит. Ты никому не нужен здесь. Я предлагаю тебе работать на меня. Думаю, ты получишь больше, чем я могу тебе предложить. Не сразу, со временем. У чужых людей всегда только одна дорога - похоронить свою жизнь во благо общества. Я предлагаю тебе найти свою жизнь. Если не найдёшь - создай! Смейся, если тебе весело. Грусти, если грустно. И кричи, если хочется кричать. Иногда, чтобы вновь рассмеяться, нужно сначала высвободить всю боль, которая затаилась в тебе. И вообще, смех звучит лучше, когда тебе смешно, а не когда за ним пытаешься скрыть свою боль. Я предлагаю тебе работать на меня, Джеймс. Ты согласен?" - мужчина вспомнил слова Сирема, когда они впервые встретились. Мог ли он тогда предположить, что так может произойти? Нет. Тогда Джеймс думал, что это был ещё один способ сбежать от себя.
   - Это не имеет смысла что-либо вам доказывать. Вы ничему не верите.
   - Я верю в живых. Я верю в то, что знаю и вижу. Я верю себе.
   - Вы - эгоист, - возмутилась Лилит. - Так вы останетесь только наедине с собой.
   - Нет, леди де Рошель, - рассмеялся Джеймс. - Здесь вы не правы. Я не буду больше оди-нок. Теперь у меня есть вы, а это интересней, чем быть одиноким. Вы тоже эгоистка. Очень мало людей, которых я действительно люблю. И еще меньше тех, о ком я хорошо думаю. Чем больше я смотрю на мир, тем меньше он мне нравится.
   - Вас стоило давно убить, - отрезала Лилит. - Вы портите окружающую среду.
   - Тогда убейте, - предложил Джеймс.
   - Не могу, иначе опущусь до вашего уровня. Мне бы не хотелось уподобляться вам.
   - Я вас разочарую, леди, - улыбнулся Джеймс. - Мы и так очень похожи. Иногда я думаю, где вы были всё это время, пока я вас не знал.
   - Думала, как бы вас не встретить, - пожала плечами Лилит. - Но как видите неудачно, всё равно встретила вас.
   - Разочарованы?
   - Нет, скорее недовольна и благодарна вам одновременно. Я понимаю, что должна злить-ся на Сирема Тилила, но теперь смотрю на его записи и постигаю его. Сколько раз он бы ни обманывал меня, я всегда буду продолжать верить ему. Даже если он обманет меня еще сотню или тысячу раз, я не буду сомневаться в нем, ведь я обещала. Мы всегда будем друзьями.
   - Почему вы решили, что стали его другом?
   - Интуиция, - ответила Лилит. - Если вам нечем заняться, тогда осмотрите этот шкаф. Он весьма странный.
   - Чем?
   - Тем, что он - шкаф!
   - Боитесь, что там могут быть скелеты? - рассмеялся Джеймс.
   - Нет, надеюсь, что он всё же упадёт на вас, - ответила Лилит. Девушка переместилась к камину и стала осматривать там документы и книги. В самом деле, она искала ту книгу, которую тогда взяла от Сирема Тилила. Она была не похожа ни на одну из присутствую-щих книг и Джеймс её найти не смог бы. Если бы даже захотел найти, то не сумел.
   - Если у вас был бы выбор пойти в лес одной и встретить волков или попросить о помощи меня. Что бы вы выбрали?
   - Глупый вопрос, - сказала Лилит. Она приподняв платье, сидела на коленях и перебирала книги. - Конечно, пошла в лес к волкам. С ними, в отличие от вас, можно договориться!
   - Не доверяете мне, леди, а ведь я столько раз вас спасал. Впрочем, я не жалуюсь. Мне так интересней. Теперь я, в самом деле, думаю, что вы правы.
   - Почему? - удивлённо спросила девушка. Она подняла свой взгляд на мужчину. Джеймс держал в руках книгу, которую она искала. Он её раскрыл и внутри неё обнаружился ключ виде куклы. Лилит быстро подошла к нему. Взяла в руки книгу и стала рассматривать ключ. Этой куклой-ключом была сама Лилит де Рошель. Девушка невидящим взглядом смотрела на этот ключ, а потом просто села на пол. - Я всё же кукла.
   - Нет, - ответил Джеймс, отбирая у неё книгу. - Это прошлая вы. Лилит де Рошель, кото-рая не знала ни Сирема Тилила, ни Джеймса Мериса. Девушка, которой вы были, но её уже не вернуть. К тому же заметьте этот ключ не полный. Это только половина его.
   - Вы правы, где же искать вторую половину? И от чего этот ключ?
   - От тайника, как вы и думали, - пожал плечами Джеймс. - Этот тайник в этой комнате и он открыт. Его просто нужно найти.
   - Мистер Мерис, я нашла документ, де есть план этого дома. К нему прилагается подзем-ный ход, который ведёт ко второму зданию, - сказала Лилит. Она быстро подошла к столу и нашла нужный ей документ, который девушка сразу протянула Джеймсу. Они вместе стали изучать план дома сыщика.
   - Вы поэтому решили сказать мне, чтобы я осмотрел шкаф? - спросил Джеймс. Схема действительно указывала на шкаф, если смотреть на неё именно так, как делала Лилит.
   - Да, но я совсем была не против, чтобы он упал на вас, - спокойно сказала девушка, а по-том театрально вздохнула. - Однако шкаф решил стоять и ничего не делать.
   - Невероятно большее упущение для шкафа, - отметил с усмешкой Джеймс. - Вот только это не шкаф на схеме.
   - А что? - посмотрела на мужчину девушка.
   - Зеркало.
   - Вы говорите это так, как будто я и в самом деле обязана это знать, - возмутилась Лилит. Джеймс ухмыльнулся и пожал плечами.
   - Если не знаете, просто спросили бы у меня, а не обвиняли в этом шкаф.
   - Почему вы защищаете шкаф? К тому же зеркала здесь нет!
   - Вы всегда обвиняете во всём мужчин. Вас ещё это не утомило? - спросил Джеймс её. - Да, зеркала я здесь тоже не вижу!
   - Это бессмысленный спор, - сказала Лилит. Девушка обошла все четыре стены комнаты. Мужчина внимательно следил за ней, а потом снова смотрел на схему. Потом он сел в кресло и стал присматриваться к стенам, как это делала Лилит. Однако взгляд Джеймса снова остановился на шкафу. Он подошёл к нему и провёл рукой по верхней полке. - Это ничего не даст.
   - Знаю, леди, но вынужден признать теперь - вы правы во всём, - сказал Джеймс, глядя ей в глаза. - Я не вижу только мотива.
   -Мы не можем его даже представить. Мотив может знать, только человек, который со-брал нас здесь три дня назад.
   - Леди де Рошель, я смотрю на вас и у меня такое ощущение, что мы с вами играем пар-тию в шахматы, - спокойно сказал Джеймс, продолжая осматривать шкаф. Он казался ему совершенно обычным. Мужчина попробовал его сдвинуть с места, но шкаф стоял на мес-те.
   - Я не вижу ничего плохого в этом, - пожала плечами Лилит. Она снова взяла книгу в руки и вынула из неё ключ. - Шахматы ведут к духовности, так как они заставляют нас понять, что существует борьба между двумя силами - белыми и черными, которые символизируют добро и зло, положительное и отрицательное. Они дают понять, что у каждого из нас своя роль, но разные способности: пешка, дама или ферзь, но в зависимости от своего нахождения все мы, даже простые пешки, можем поставить мат. У нас с вами захватывающая игра.
   - Утомительная игра, - вставил Джеймс. - Давайте на время остановим её.
   - Тогда нам станет скучно.
   Каждый из них пытался по-своему понять эту задку. Но осколки загадки не складыва-лись. Молодые люди не видели ответа, а времени у них осталось мало. Они прикоснулись к чему-то действительно великому, пугающему, неизведанному. И поняли, что до этого момента их жизнь стала интересней, но после и до конца своих дней они будут счастливы, поскольку они познали многогранность жизни. Осколки не складывались, потому что не хватало важной детали. Соперники не могли примириться друг с другом.
   - Ненавижу ваш здравый смысл, - сказал Джеймс.
   - Вы вообще меня ненавидите.
   - Это, правда, но ваш здравый смысл ненавижу больше всего. Он заставляет вас двигаться назад.
   - А вы знаете путь вперёд? - с иронией спросила Лилит.
   - Да, но здесь низкая вероятность на успех, - ответил Джеймс.
   - Низкая вероятность на успех, не означает нулевую вероятность. Так какой путь?
   - Леди, вы помните, где стояла книга, которую вы держите у себя в руках? - спросил Джеймс, обращаясь к Лилит. Девушка удивлённо посмотрела на книгу, а потом на муж-чину. - Ключ, который находится внутри книги вам лучше вынуть. Так вы помните, де она стояла?
   - Нет.
   - Это усложняет задачу.
   - Почему?
   - Я думаю, что эта книга также является ключом, - объяснил Джеймс. - Сирем очень лю-бил загадки, что думаю, даже свой кабинет превратил в ещё одну загадку. Книга - это ключ к зеркалу. Зеркало - это иллюзия.
   - Мистер Мерис, вы умнеете на глазах, - рассмеялась Лилит, протягивая ему книгу. Джеймс ухмыльнулся ей в ответ. - Однако, наверное, вы многое знаете - я удивлена. Та-кими темпами мне придётся признать, что вы разумны.
   - А вы сомневались? - поднял вверх правую бровь Джеймс.
   - Конечно. В самом деле, то вы можете не только причинять боль другим людям, но ещё рационально о чём-то рассуждать сильно удивляет меня, - объяснила Лилит.
   - Так меня глупцом считали? - иронично спросил Джеймс.
   - Как вы догадались? - в тон ему спросила Лилит. Мужчина зло посмотрел на девушку, но продолжил исследования шкафа. Лилит подошла к нему близко и внимательно стала смотреть на верхнюю полку. - Смотрите, там словно остался след, но, к сожалению, он больше, чем наша книга.
   - Думаю, стоит попробовать. Мы не можем ничего предугадать, если не попробуем.
   - Вы правы, - кивнула Лилит. - У нас очень мало времени, поэтому у нас нет права на сомнения.
   - Леди де Рошель, в наших отношениях уже есть прогресс - мы хоть в чём-то соглашаем-ся друг с другом, - сказал Джеймс. - Но есть одна проблема, концы в книге необычные. Они не ровные. Совершенно разные.
   - Это не от возраста, - согласилась Лилит, присматриваясь к книге. - Она совершенно но-вая.
   Молодые люди ещё раз присмотрелись к верхней полке. Потом их взор снова вернулся к книге.
   - Теперь эта книга наш враг и мы должны понять, как ней управлять, - сделал вывод Джеймс.
   - Просто поставьте её как-то, возможно случится чудо, - не выдержала Лилит. - Удача теперь для нас большая роскошь.
   - Роскошь тоже ещё один наш враг, - заметил мужчина.
   - Что-то слишком много у нас бессмысленных врагов, - улыбнулась Лилит. - Как будем ставить книгу?
   - Не знаю, - холодно ответил Джеймс.
   - Когда мы с вами стали такими безвольными, что не можем преступить такую неболь-шую преграду, как эта книга? - отрешённо спросила Лилит.
   - Всему в нашем мире есть объяснение, но мало кто это осознает. Если начать искать смысл в любом событии, можно сойти с ума, - пожал плечами Джеймс. - Теперь мы про-сто знаем, что нас ждёт дальше и от этого лучше не будет. Сирем предал свои убеждения. Загадки перестали приносить ему радость. Он заслуживает только презрение. Не важно, живым или мёртвым, но он заслуживает только презрения. Но ни вы, ни я не хотим этого видеть.
   - Мы - трусы, - подытожила Лилит. - Нам страшно смотреть на реальность. Чем мы луч-ше кукол в том магазине? Тем, что просто двигаемся и говорим. Это существование, если мы ничего не можем сделать, чтобы изменить самих себя. Мы пришли сюда, чтобы обрес-ти желаемое. Нам хотелось справедливости, - она ухмыльнулась и взялась за другой конец книги. - Все элементарно, обе стороны сражались за свои убеждения, даже начали воору-жаться. Мы всё время ссорились, не пытаясь друг друга понять. И теперь каждый день - война. Мы стоим перед решением наших проблем и боимся сделать шаг на встречу к спа-сению.
   - Вы хотите этого спасения? Назад дороги не будет.
   - Её нет с тех пор, как я пришла к вам в ту ночь, - пожала плечами девушка. Они вместе подняли книгу и поставили её в нужном положении на полку. Прозвучал какой-то звук, как будто что-то сломалось, но шкаф, так и остался стоять на месте. Джеймс грустно по-смотрел на шкаф. Он уже надоел ему одним своим видом, поэтому мужчина попробовал его ещё раз сдвинуть его с места. Шкаф отъехал в сторону одним лёгким движением, как только Джеймс коснулся его. Перед молодыми людьми предстало зеркало, которое они искали. Оно было простым с деревянными краями, но большим, размером с книжный шкаф. Зеркало отражало весь кабинет в себе, но оставалось ощущение, что отражение бы-ло не настоящим. Лилит и Джеймс в нём не отражались.
   - Что здесь вообще происходит? - воскликнула Лилит.
   - Истинная иллюзия, - ответил Джеймс и подошёл к зеркалу. Он скользнул рукой по не-му, а потом рассмеялся. - Это картина. Это гениально исполненная картина, что она ка-жется зеркальным отражением этого кабинета.
   - Это невозможно, - подошла к картине Лилит. Она протянула свою руку к ней, но прикасаться не стала. Только теперь она заметила мазки кисти. Лёгкая почти незаметная кисть, что её можно было принять за зеркальное отражение этой комнаты. - Вот мы и подошли к середине. Что? Осталось еще столько же?
   - Лилит де Рошель, у меня есть кое-что, что касается только вас, - сказал Джеймс. Он взял в руки документы и протянул их девушке. - Это то, что хотела знать Мари. Это её эгои-стичная загадка для Сирема Тилила, которую сыщик решил. Лилит де Рошель, вы не при-ходитесь дочерью графини де Рошель. Вы дочь графа и его любовницы. Вы внебрачная дочь графа, которая по рождению не может быть аристократкой.
   - Я - прежде всего человек, - сказала девушка. Она отняла у Джеймса бумаги. По её ще-кам текли слёзы. Это был первый и последний раз, когда Джеймс Мерис видел, как эта девушка плакала у него на глазах. Она взглянула на бумаги, села в кресло, а потом громко рассмеялась, глядя на Джеймса. - Я всегда это знала. Я знала, но не хотела это признавать. Вы говорили, что меня предала моя семья. Мистер Мерис, вы не правы. Как может пре-дать человека то, чего у него нет?
  
  
  
   Глава 6
  
  
   Если у кого-нибудь была возможность остановить время, тогда бы Лилит де Рошель по-просила его это сделать. Теперь она осталась одна в этом доме. Джеймс Мерис перестал для неё существовать с той минуты, как только девушка посмотрела на документы. Её всегда и везде окружали люди. Она никогда не была наедине с собой. Даже в собственном доме, где было много вещей, которые принадлежали её семье. Это было словно они всегда присутствовали рядом с ней, даже, когда их не было рядом. Однако в доме Сирема Тилила она оказалась совершенно одна. Любимый человек, который её ненавидел, причинял девушке боль. Здесь не было никого из тех людей, которых ей следовало бояться. Лилит де Рошель словно спала всё это время, а теперь проснулась, когда вокруг неё оказалось темно и пусто. Её душа всегда блуждала во тьме, поэтому девушка не боялась темноты. Она там ничего не видела. Но её отец, принёс свет во тьму Лилит де Рошель. Ей захотелось выйти к этому свету. Пустота и смесь одиночества, накрыли девушку. От них сейчас было невозможно сбежать. Из этих объятий нельзя было вырваться. Они держали крепко её душу, не отпуская её на волю. Девушка не могла сделать вдох в их стальных объятиях, потому что они сжимали её сильнее. Лилит захотелось кричать. Кричать так, чтобы потом закашляться, чтобы хоть кто-то услышал её голос сквозь пустоту и тьму, сквозь полную потерянность. Кашлять кровью, чтобы сорвать голос и повредить голосовые связки. Одиночество - это когда есть за кем скучать. Ей было по ком скучать, но это всё оказалось ложью, прикрытой лицемерием. Проливать слёзы не было сил, но они текли по щекам девушки, словно были её освобождением. Голова болела невозможно, а потом чьи-то холодные руки сжали её виски, и боль стала отступать. Девушка подняла свои глаза вверх и увидела, что рядом с ней стоит Джеймс Мерис. Она улыбнулась ему грустной вымученной улыбкой. Лилит никто не предавал. Её просто не существовало в той семьи, в которой она жила всё это время. Чужая. "Я его люблю. Если я буду знать, что он будет ждать меня, я обязательно вернусь назад. С любой тьмы и пустоты я вернусь к нему, пока на меня будут смотреть его серебристые глаза. Наши крики и ссоры, я никогда от них не плакала, он уважал меня за это и ненавидел. Джеймс был рядом со мной, когда легче было уйти и не видеть меня. Он сражался один во всем этом мире. Совсем один. Поэтому я захотела стать для него чем-то настоящим. Я люблю тебя, Джеймс. Когда я поняла, что ничего не смогу уже изменить, я не смогла его возненавидеть. Когда он спас меня от моего страха, я влюбилась снова. Теперь глядя в его серебристые глаза, я понимаю это, и сколько бы мне не пришлось перерождаться в этой жизни и менять свои истины, я снова его полюблю. Наверно, такова моя судьба. Все хорошо. С каждым разом, я буду больше и больше любить его..." - думала Лилит, а по щекам у неё бежали слёзы. Она плакала и не могла остановиться. Вся её прошлая жизнь была ложью, но даже она была понятна. Всё, что ей оставалось сделать - это узнать правду. Нельзя вечно скитаться во тьме и пустоте, кода их цепи крепчают, потому что потом спасти себя будет невозможно.
   "Катарина!
  
  Я потерял свою возможность называть тебя своей любовью. Ты не простишь меня за то, что я отнял у тебя Лилит. Она твоя дочь, но и моя тоже. Я не собираюсь оправды-вать свой поступок. Это было моё решение. Можешь ненавидеть меня, но у Лилит бу-дет всё. Ты бы не смогла этого ей дать. Я смотрю на нашу малышку и вижу тебя. Она - это ты Катарина. Её движения, смех, желания, такие же, как у тебя. И это меня печа-лит. Я не хочу видеть Лилит несчастной, поэтому я забрал её у тебя. Было тяжело по-ступить это правильно в этой ситуации, чтобы никто и никогда не узнал о происхожде-нии моей дочери. Ты ненавидишь меня, имеешь на это полное право. Катарина, тебе не понять меня. Это не мужской эгоизм. Это больше и выше собственного эгоизма.
   Она так похожа на тебя, человека, которого я люблю. Лилит такая же эгоистичная, своевольная, весёлая, задорная и храбрая. Я могу её баловать. Моя девочка меня любит в отличие от тебя. Я отдам ей всю свою любовь, которая тебе не нужна. Моя малышка - это часть тебя, но она не ты. Катарина, я воспитаю её другой. Прости меня только за то, что я был в твоей жизни, потому что просить прощение за то, что у меня есть Ли-лит - я отказываюсь.
   Катарина, я всегда восхищался твоим умом и смелостью. Обладая мужским вниманием, красивым детским личиком и эгоизмом - ты была всем тем, что я так любил и ненави-дел. Отвергала и использовала меня. Впрочем, чего отвергать? Я позволял тебе это. Тебя это злило. Тебе не мешали ни моя жена, ни дочь. Катарина, тебя вообще ничего не бес-покоило. Ты хотела быть лучше всех и выше всех. Маленькая обиженная девочка, кото-рая ворвалась во взрослый безжалостный мир и стала играть им. Какой же ты ребёнок! Мне так хотелось тебя так же баловать, как и Лилит. Даже сейчас, когда я вернулся в привычную скучную жизнь, где всё есть. Я осознал, что в нём нет тебя. Но я вернулся в привычную жизнь не ради тебя или себя, а для Лилит. Мир, в котором репутация, преж-де всего, опасен для неё. Загладить вину перед своей дочерью я могу только, предоставив ей идеальную репутацию.
   Ты сейчас читаешь моё письмо и проклинаешь меня. Это на тебя, похоже. Ты всегда так поступаешь, когда слаба и беспомощна. Катарина, ты не сможешь защитить Ли-лит. Мои слова жестоки, но с тех пор, как Лилит у меня, ты ей больше не мать. Ты все-го лишь вздорная девчонка, воспринимающая мир, так как хочется только тебе. Мне это в тебе нравилось, но твоё воспитание погубит малышку. Поэтому я защищу её даже от тебя. Я люблю тебя за твоё своеволие и вольнодумство, но Лилит это погубит. Я хочу счастья своему ребёнку, поэтому воспитаю её покорной. Она должна жить в обществе. Моя дочь должна быть счастливой, и для этого я сделаю всё. Она не будет знать тебя, но думаю, для твоего эгоизма будет достаточно знать то, что я тебя не смогу забыть. Катарина, ты всегда будешь символом того, что я желал и то, что отпустил. Я предал тебя и свои убеждения. Это я сделал не по своей прихоти, а ради дочери. Думаешь это оправдание? Нет.
   Я не смогу никогда спокойно смотреть на слёзы Лилит. Мне на твои слёзы было тяжело смотреть. Они всегда были фальшивыми, поэтому смотреть на них было больно. Смот-реть на слёзы своей дочери, я не смогу. Это инстинкт - защитит её от всего, что мо-жет причинить ей боль. Я не романтик. Ты это знаешь. Меня никогда не волновала ни репутация, ни моя семья. Жена мне опостыла своими нервными срывами и вечными бо-лезнями. Мне жаль Мари. Мою старшую дочь, которая никогда не чувствовала от меня ласки. Дети всегда страдают из-за ошибок взрослых. А мы - трусы боимся их исправить. Она ненавидит меня, что ж правильно делает. Я не собираюсь что-то менять в наших с ней отношениях, просто помогу обрести всё то, без чего она не сможет жить. Мы с ней далеки друг от друга. Это вульгарно писать тебе о моей семье, но я пишу, так что будь добра читай!
   Ты помнишь, как мы хотели изменить мир? Это было невозможно. Людям не суждено быть равными. Мы тоже с тобой не равны. Для меня, Катарина, ты будешь лучше, чем я. Когда живешь обычной жизнью, тоска пропитывает всё: желтеющие страницы книг, документы на работе, даже людей, которые сидят с тобой за одним столом. Помнишь, вишнёвый сад, где ты впервые заговорила со мной. Ты говорила весело, задорно и привыч-ной для тебя надменностью. Катарина, ты была королевой в том саде, который был отрешённым от всего мира. Я отвечал тебе. Мы ругались. Розовые лепестки из цветов вишни падали на землю со скоростью пять сантиметров в секунду. Я встретил тебя, только для того, чтобы понять - я всё ещё жив. Потеряв тебя, я продолжаю жить только потому, что со мной Лилит.
   Я помню свой уход. Да, я забрал Лилит. Я забрал своего ребёнка. Я не видел твоих слёз, не знал, что ты плачешь. Но я чувствовал, как твои слезы попадали мне на кожу, когда я вернулся в свою семью, и неясные чувства переполняли меня. "Если бы я только мог всегда оставаться рядом с тобой. Если бы только я мог стать для тебя единственным". Такие мысли проносились у меня в голове. И я стоял там в своём доме перед своей семьёй с маленькой Лилит на руках, не способный разжать руки и разрушить её будущее. Я должен её защитить, вопреки всему. Я лгал. Всегда лгал и мне не жаль этого. Спустя столько времени, я смог превратить мою ложь в правду. Это того стоило, Катарина. "Полное доверие - граничит с безумством", - так ты говорила. Тогда продолжай никому не верить. Я не смогу вернуть тебе время, которое отнял у тебя. Прости меня, Катари-на. Занавес опускается, когда человек сдаётся. Я сдался ради дочери. Никогда не будет, так как когда-то, потому что Лилит, прежде всего.
   Мне жаль Катарина, но весь твой шум, сплетни и злобу, заставят замолчать мои день-ги. Ты бессильна против меня. Я - мерзавец, но это тебе и нравится во мне. То, что ты больше всего желаешь, ты никогда не получишь. Прости меня, Катарина. Прощай.
   - Ваша мать умерла, - заговорил первым Джеймс. Он уже четвёртый раз перечитывал это письмо. - Она так и не прочла его письма.
   Девушка сидела и молчала. Её глаза смотрели сквозь письмо отца. Это был его подчерк. Лилит не верила в это. Она просто не хотела ни во что верить. Всё было фарсом, абсур-дом. Стоило ли идти дальше? Стоит ли дальше искать Мари? Как она покажет своей сест-ре свою пустоту? Её теперь сложно даже назвать сестрой Мари. Лилит не знала, кого сто-ит ненавидеть, а кого любить. Все мысли и желания девушки спутались. Она не знала, что ей делать дальше.
   - Леди, она была не бедной женщиной, - продолжил немного погодя Джеймс. Девушка напоминала ему фарфоровую куклу, которая сейчас разлетится на мелкие осколки. - Вы её единственная наследница.
   Она не слышала Джеймса. Закрывшись в себе, Лилит не слышала даже себя. Люди пада-ют, они раскрывают свою сущность, свою правду, свои души. Люди стремятся к лучшему, любят роскошь, и удовольствие, но также высоко они ценят справедливость. Всему злу в мире есть свой судя. Но почему никто не придумал судьи для пустоты и одиночества? Они не являются злом, но и ничем хорошим их не назовёшь. Боли они приносят не мень-ше, чем зло. Тогда в чём разница? Лилит держала в руках не ответ на свои вопросы, а ещё лишние вопросы. Что ей теперь делать? Кто она? Она смотрела письмо своего отца и без конца задавала себе вопросы. Ответов не было, оттого вопросы казались бессмысленны-ми. Ей хотелось во что-то верить, но вокруг неё была пустота.
   - Я не вижу смысла делать из своего прошлого драму, - попытался привлечь внимание девушки Джеймс. - Особенно, когда о нём никто нас с вами не знает.
   - Это хуже всего, - еле слышно произнесла Лилит. - Я больше не смогу быть прежней. Я не знаю, кому верить. Мистер Мерис, я сдаюсь. Ищите Мари самостоятельно. Я всего лишь бесполезная кукла. Моей жизнью распоряжаются, как хотят другие люди. Занавес моей пьесы закрылся. Меня выбросили. Правда - хуже вымысла. Даже если я хочу, чтобы кто-то был рядом, он всегда меня покидает. И даже если я не хочу, чтобы было так, оно все равно случается. Мои надежды никогда не сбываются. И моя удача никогда не бывает долгой. В моей жизни ничего не складывается так, как я хочу. Но если моя удача оборачи-вается в невезение, разве не может невезение превратиться в удачу? И веря в это, я про-должала жить. А что теперь? Я даже не аристократка. Женщину, которую я считала своей матерью, была под давлением своего мужа. Моя родная мать умерла и мне страшно пред-ставить кем она была. Отец - человек, которого я любила больше всего на свете, лгал мне в глаза всё это время. Моя сестра пропала и это моя вина.
   - Если вам это невыносимо помнить - забудьте, - отрезал Джеймс.
   - Есть вещи, которые невозможно забыть, как бы ты не старался, - вздохнула Лилит. - Их остаётся только принять, как должное. Это факты - от них бесполезно пытаться убежать.
   - Прекрати! - вышел из себя Джеймс. Она рывком поставил девушку на ноги и сильно сжал её за плечи. - Растоптали? Встань. Слёзы? Вытри. Больно? Терпи.
   - Не могу.
   - Перестань! Забудь всё, что прочла. А как? Как-нибудь. Мне всё равно, что там написан-о, пока ты можешь отстаивать своё собственное мнение - для меня ты останешься леди! - сквозь зубы отрезал Джеймс.
   - Джеймс Мерис, вам меня не понять, - сказала Лилит, сбрасывая его руки со своих плеч. Она попыталась отойти от мужчины, но тот крепко сжал её руку. Он заставил её развер-нуться к нему лицом.
   - Сколько раз я должен повторять это, что ты меня услышала? - насмешливо спросил Джеймс. - Я не предам тебя. Только я знаю твою боль, одиночество и пустоту. Впрочем, я могу повторять это столько, чтобы ты услышала меня. Мне всё равно, что скажут другие люди. Пока ты не предашь свои принципы - я хочу, чтобы ты была счастливее всех.
   - Я размышляю, какого это - исчезнуть, не беспокоя никого. Но сделать такое, и мысли не было. Сама я пропасть не боюсь. Ощущение страха просто испарилось. Только...
   - Только?
   - Чего я действительно опасаюсь - не потери своей памяти, а исчезновения из памяти дорогих мне людей. Но у меня их и нет.
   В кабинете послышался глухой звук удара. Казалось, стены исчезли, потому что этот звук пронёсся стремительно по всем комнатам дома. Люди часто принимают желаемое за действительное, но сталкиваясь с реальностью, понимают свою ошибку. Боль не может отрезвить человека. Она поселяется в его душе, а позже поедает её изнутри. Путь через боль и одиночества ведёт к погибели. Иногда словами невозможно дотянуться до человека, потому что они не хочет их слышать. Лилит в испуге смотрела на Джеймса. Он только, что ударил её по лицу. Девушка сначала не понимала ничего, потом её поглотила ненависть и злость. Джеймс, глядя на меняющее выражение лица Лилит, понял, что пробудил её. Мужчина скрестил руки на груди и стал ожидать, что же она предпримет сейчас. Это девушка не привыкла проигрывать. Она не прощала унижения и обид, а он поступил с ней именно так. Однако Лилит ничего не говорила.
   - Надо учиться ошибаться, пока ты не стала старой, - произнёс Джеймс, который устал от женского упрямства и молчания.
   - Надо учиться? - иронически спросила девушка. Она положила письмо своего отца себе в сумочку. У неё много вопросов к отцу, и ему придётся на них ответить. Лилит рассмея-лась ему в лицо. Её смех был отчаянным. Она не могла остановиться, когда заканчиваются слёзы - мы заполняем свою пустоту смехом.
  - В молодости от этого быстро оправляешься. Если научишься падать сейчас, то легче будет вставать потом. Во взрослом возрасте, каждый промах - как нож в сердце, чем больше ответственности на себя берешь, тем меньше права на ошибку. Поэтому поиск се-стры - это ваше дело, леди де Рошель! - изогнув бровь, произнёс Джеймс. Успокаивать человека в истерике - неблагодарное дело. Истерика не прекратится, а усилится. Нужно отвлечь его от жалости к себе и боли. Всё остальное человек сделает сам. - Я не виртуоз по части красивых слов.
   - Зато виртуоз по части некрасивых слов, что абсолютно не мешает вам унижать других людей, - сказала Лилит, походя к картине. Девушка провела рукой по полотну. Это было как видение чего-то неизведанного и нового.
   - Оттого, что вы решили проверить картину на подлинность, вы не найдёте способ от-крыть эту дверь, - пожал плечами Джеймс, внимательно следя за её действиями. Девушка бросила на него взгляд полный ненависти. Мужчина сделал вид, что углубился в изучение схемы.
   - Джеймс Мерис, от вашего изучения схемы тоже никакого толку, - отметила Лилит. Она подошла к нему очень близко. В ней кипели эмоции, которые девушка не понимала, но они жаждали выхода. Ей нужно было кому-то сделать больно. Девушка нуждалась, чтобы ни одна она страдала. Лилит нашла свою жертву в Джеймсе Мерисе. - Что вы будете де-лать, когда мы найдём мою сестру. Сделаете ей предложение? Признаетесь ей в любви ещё раз? Вы же ей уже признавалась, не так ли? Мари отвергла вас. Ей всё равно на ваши чувства. Я скажу больше - вы не нужны ей! - Лилит приподнялась на носочках, и её глаза оказались на уровне его глаз. Она увидела, как в одно мгновение в его глазах отразилась боль, злость. Девушка улыбнулась увиденному. - Мари вернётся домой и выйдет замуж за Эдгара. Вы будете стоять, и наблюдать со стороны на обычную жизнь своей возлюблен-ной. Джеймс Мерис, вы думаете, что ваша жизнь будет лучше, чем моя? Нет, нас с вами ожидает одинаковая судьба. Эта наша с вами, правда, даже если она горькая. Одно наше существование приносит людям боль.
   - Никто лучше меня не поймёт, через что вы прошли, - сказал Джеймс с улыбкой. Он про-вёл рукой по её щеке, словно утешая, но в один момент его улыбка превратилась в усмеш-ку. Мужчина казалось, постарел в один момент. Его лицо было пропитано усталостью, болью и отголоском грусти. Он взял Лилит за подбородок и ещё ближе придвинул к себе. - И мне хотелось сделать так, чтобы вы перестали бороться, а чтобы я боролся вместо вас. Мне хотелось, чтобы вы играли как дитя. По-моему, вы так и остались ребёнком. Ведь только ребёнок может быть таким упорным и таким бесчувственным.
   - Ненавижу вас, - прошептала Лилит. Мужчина отошёл от нёё. Он стоял возле картины, время от времени посматривая то на картину, то на схему. Джеймс пытался что-то осоз-нать. - Смотришь на вас и больно от такого совершенства. Вы хуже, чем любой преступ-ник. Джеймс Мерис, вы бесчувственная кукла, которая бросается громкими фразами.
   - Вы перешли на личности? - не поворачивая головы, спросил Джеймс. - Вместо того чтобы обвинять меня, лучше бы занялись делом. Неужели вы настолько слабы, что не мо-жете взять себя в руки после какого-то письма?
   - Благородство не всегда к месту. Иногда оно только вредит, поэтому могу говорить всё, что хочу вам.
   - Как быстро, леди, вы меняете своё мнение, - иронично заметил Джеймс.
   - Вы не правы. Вы только думаете, что понимаете, в самом деле, люди не понимают даже самих себя, не то что кого-нибудь другого, - сказала Лилит. Она выхватила из рук Джейм-са схему и разорвала её на мелкие кусочки, а потом подкинула их вверх. Эти кусочки на-поминали ей жизнь, которую она прожила. Мужчина сильно схватил девушку за плечи, но она продолжала улыбаться, глядя на него, а потом вновь заговорила. - Невозможно понять что-нибудь даже на один процент, поэтому мы и проводим столько времени, пытаясь понять свои желания и желания других, это и делает жизнь такой интересной. Но с вашей стороны - это жестоко.
   - Да, что вы обо мне знаете? - прорычал мужчина. - Вы считаете, что только одной вам плохо. Леди, вы - эгоистка, если действительно так считаете. Ищете смысл в том, о чём лучше забыть. Лучше займитесь поиском сестры - это благородней, потому что прикроет ваши лицемерные мысли. Ведь вы хотите стать свободной от брака с Эдгаром Уайтом. Не так ли? Для этого вам нужна ваша сестра?
   - Каждый из нас преследует какие-то цели, - отрезала девушка. - Вы любите женщину, которой не нужны. Чем мучатся от безответной любви, лучше бы её сломали.
   - Леди, всё рушить - это ваше право, - сказал Джеймс, намекая на схему. - Что мы теперь будем делать?
   - То что умеем лучше всего - разрушать.
   - Вы правы, - согласился Джеймс. - Всё, что мы умеем - это разрушать.
   - Только сейчас мы на чужом пиру и на чужой сцене.
   - Остаётся разрушить эту сцену.
   - Я чувствую себя комедианткой. Оставьте меня!
   - Лилит де Рошель! - закричал Джеймс. - Не ломайте комедию! Прошлого вам не вер-нуть, других людей вам не понять! Жалость к себе превратит вас в свинью! У меня нет времени утешать куклу, которая так и не поняла своё место!
   - Знайте и вы своё место! - ответила мужчине Лилит и бросила в него первую попавшуюся книгу. Джеймс только рассмеялся. Девушка разозлилась ещё больше. Её злоба к мужчине заставляла забыть о боли и пустоте, которые отступали перед приступами ярости. Она взяла ещё одну книгу и ещё раз бросила в него. Он просто уклонился. Джеймсу давно не было так весело. Он вывел девушку из себя специально. Она нуждалась в том, чтобы выпустить на свободу все свои эмоции. Мужчина презирал леди, потому что они все свои эмоции прятали в себя, а потом страдали нервными срывами. Они доводили своих мужчин до того, что те заводили любовниц, или проигрывали состояние, или же спивались. Случались и такие случаи, когда это всё происходило одновременно. Однако Джеймс не желал видеть в таком жалком состоянии Лилит де Рошель. Ей больно - пусть кричит. Хочет поджечь весь мир? Пусть поджигает. Её право. Это эмоции - на них способны только люди, куклы пройдут мимо и будут продолжать жить по сценарию.
   - Я думал, что умру от старости, но встретив вас, понял, что умру от смеха, - говорил Джеймс, продолжая, уклоняться от летящих в него книг. " Мы всё же разные. Грусть - это глупо. Я выбираю небытие. Это не лучше, но грусть - это компромисс. А мне нужно всё или ничего. Она хочет жить. Ей всё равно на компромиссы. Её так легко вывести из себя. Это стоит уважения. Человек, который не предаёт свои желания, заслуживает ува-жения. Женщина это или мужчина не важно", - подумал Джеймс. Продолжая уклоняться, мужчина подошёл к Лилит. Он схватил девушку за запястье, и улыбнулся. - Вы разгроми-те кабинет, и нам будет некуда возвращаться. Вы что-то хотите мне сказать или мы про-должим поиски?
   - Ваши поиски - это разрушение.
   - Это так, но ничего не разрушив, не поймёшь, что было раньше. К тому же так быстрее, не вижу смысла терять время, - пожал плечами Джеймс, отпуская руку девушки. - Что-то ещё?
   - Вы специально выводите меня из себя, - улыбнулась Лилит. Она успокоилась, что было того не вернуть. Ей придётся стать сильнее, чтобы быть сильной. У неё есть цель и гор-дость. Девушке ещё рано сдаваться, но простить мужчине его насмешки, она не хотела. - Джеймс Мерис, внимательно посмотрите на меня настоящую, с капризами, истериками и знайте - я ваше зеркальное отражение. Вы такой же жалкий, как и я сейчас. Вы моё зерка-ло. Всё, о чём мечтала, всё, во что верила, всё, что представляла самым лучшим - поя-вится передо мною. И все мои забытые мечты вернутся.
   - Что вы имеете виду?
   - Я ненавижу вас, - ответила Лилит. - Я ненавижу вас за постоянную боль, которую ис-пытываю рядом с вами. Вы - вечный источник моей боли. Она превосходит пустоту. Но я помню вас, вы как эти круги, сначала кажетесь обычным холодным, далёким и чёрствым! Стоит к вам присмотреться, и тогда понимаешь - вы головоломка. Джеймс Мерис, вы моя личная головоломка. Вечная головная боль и в душе от ваших слов становится тоскливо. Достаточно посмотреть в ваши глаза, сразу можно увидеть, что ваши мысли находятся далеко от меня.
  - Загадки отбирают время, а у нас его нет, - объяснил Джеймс. Он взял все документы с письменного стола и отправил их в огонь. Они сгорали быстро, словно сами больше не хотели существовать. Устали от букв и чужих тайн. Документы горели и сбегали от ре-альности.
   - Зачем вы это сделали? - подошла к огню Лилит.
   - Мы ни к чему не придём, если будем следовать тому, что для нас оставил Сирем. Ваша сентиментальность сводит меня с ума. Столько лишних слов и эмоций, а толку от них ма-ло, - пожал плечами Джеймс. - Неужели вы до сих пор не поняли? Мы его марионетки. Он знает каждый нас шаг. Мы боимся что-то делать самостоятельно, а он насмехается над нами. Мы глупцы.
   - Но это были доказательства! - возмутилась девушка.
   - Кому нужны доказательства, когда правду знаем только мы. Нам и вершить правосудие, - сделал вывод мужчина, отправляя в огонь очередные бумаги. - Мы не должны хранить чужие секреты, иначе и наши тайны перестанут быть тайнами.
   - Мне всё равно, - ответила Лилит. Она хотела вновь идти к картине, как её остановил голос Джеймса.
   - Это ложь.
   - Не выдавайте себя за героя, мистер Мерис, - улыбнулась ему Лилит. - Вам это не идёт.
   - Дорогая моя, - начал говорить Джеймс.
   - Не называйте меня дорогой!
   - Хорошо, ненавистная, - кивнул головой мужчина. - Я - не герой, и не злодей. Зная правду, лучше от неё избавиться. Она не приносит ничего кроме несчастия, одиночества и безумия.
   - Что вы задумали?
   - Мы разрушим сценарий, который написал для нас Сирем Тилил, - ухмыльнулся Джеймс. - Я убью кукловода, и все будут свободными. Мы сжигаем прошлую жизнь, ко-торая нам не принадлежала. Мы убиваем тех, в ком больше не нуждаемся. Это реальность, леди.
   - Давно вы придумали эту глупость? - иронично спросила Лилит.
   - Сегодня утром, - ответил мужчина. Он подошёл к картине, улыбнулся и выбил её, как входную дверь. Из картины вылетела вторая половинка ключа. Кукла Джеймса Мериса. Мужчина поднял её и засмеялся. Очередная кукла, которая идёт к своему кукловоду. "Те-перь я понимаю, что значит "перегореть". Именно это со мной произошло. Я перегорел. Что-то во мне погасло, и все стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Я стал куклой Сирема Тилила. Существом без души, умеющим только исполнять приказы во благо своих амбиций! - Джеймс взглянул на растерянную девушку, которая с удивлением смотрела на вторую половину ключа. В её руке была первая часть ключа. Её часть ключа. Они похожи. Зеркальные отражения, потерянные лишние души в этом мире. - Возможно, смерть самый простой выход из ситуации, но устарелый и скучный. Настоящая иллюзия - это жизнь. Правда во лжи и ложь в правде, где границы стёрты. Люди запутались в них, потеряв себя. Почему теперь мне кажется, что мы во всей этой лжи нашли себя?" - Видите, я тоже кукла Сирема Тилила.
   - Мы не куклы, - сказала девушка, забирая из его рук вторую часть ключа. Она соединила их, улыбнулась чем-то своему, а потом бросила их в огонь. - Так лучше. Огонь убьёт ку-кол, тогда останутся только люди. Он убьёт прошлое, но мы будем помнить его, чтобы не повторять ошибок. Я бы хотела сжечь весь этот город. Я бы хотела, чтобы адский огонь накрыл этот кукольный город, но это ничего не поменяет. Куклы будут ходить по миру. У нас только один выход найти свой путь.
   - Вам не страшно идти в неизвестность? - ухмыльнулся Джеймс, указывая на темноту в том месте, где всего несколько минут назад была картина.
   - Нет, мы идём туда вдвоём, - пожала плечами девушка. - Самое смешное, что наши же-лания изменились.
   - Вы правы, леди, - сказал Джеймс. Он схватил Лилит за руку и притянул к себе. - Я вас не понимаю и устал пытаться понять.
   Что такое страх? Страх бывает разным. Мы боимся неизвестного, поэтому закрываемся в себе. Однако реальная опасность ничем не лучше. Лилит отодвинулась от Джеймса и рас-смеялась. Там в той темноте ответы на все вопросы, решение всех проблем и конец её жизни. Это мужчина сейчас рядом с ней, но стоит ему увидеть Мари, как Лилит де Рошель потеряет его навсегда. Этот страх был сильнее, чем пустота после правды о себе, но девушка улыбнулась этим мыслям. Не важно, что будет потом, этот мужчина любит женщину, которой не нужен. Лилит де Рошель любит мужчину, которому не нужна. Возможно, если выпустить свои эмоции и отпустить их сейчас, то потом не будет так больно. Не будет лишних вопросов, как прожить без него жизнь? Она начнёт всё сначала и без него. Уйти от дорого тебе человека - это риск и боль, но лучше, чем всю жизнь мучатся от одного его вида. Девушка рассмеялась от своих мыслей, а потом подошла близко к Джеймсу. Сколько раз она вот так смотрела ему в глаза? Сколько раз она хотела, чтобы этот мужчина видел только её? Эта глухая боль внутри неё доказывает, что она изменилась, стала человеком. Девушка взяла в свои руки его лицо и притянула к себе. Джеймс с удивлением взирал на Лилит. Он не понимал её действий, но подчинялся беспрекословно. Она легко поцеловала его в щеку и отпустила.
   - Джеймс Мерис, люди все загадки, - на лице у неё была печальная улыбка. - Мы ценим то, что никогда не будет нашим. Когда любишь, всё просто. Ради любимого в пропасть прыгнуть проще простого, и люди прыгают.
   - Вы сейчас о чём? - строго спросил Джеймс, чувствуя подвох.
   - Вы избегаете личных связей, придумываете себе идеал, вводя себя в заблуждение, и от-даётесь боли. Неужели близость так пугает вас? Если вы ни с кем не близки - вас никто не предаст и не сделает вам больно. Однако так вы никогда не забудете об одиночестве. Человек всегда одинок, он не может полностью избавиться от одиночества. Но он может забыть о нём. В этом человек находит силы жить. Я нашла силы жить, встретив вас, Джеймс Мерис. За боль, которая посилилась в моём сердце - я вас ненавижу. Человек всегда носит боль в своем сердце. Сердце его болит, поэтому вся жизнь для него боль. Вы хрупкий, как стекло. Вас так легко разбить и ввести в заблуждение. Этим вы мне симпа-тичны.
   - Леди, вы мне тоже не противны, - насмешливо поклонился Джеймс. - Но может, мы всё же пойдём дальше. Нас ожидает сцена, наш кукловод и зрители.
   - Вы так слепы и глупы, что не замечаете очевидного, - отвернувшись, сказала Лилит. Она пошла в сторону темноты. Теперь ей не будет жаль, потому что лицо скроет темнота. Все загадки сожжены. Всё куклы будут свободны, а Джеймс Мерис исчезнет из её жизни, как только закончится этот день. - Я люблю вас. И это моя ошибка, что вы так этого и не поняли.
   - Леди де Рошель, вы эгоистка, - холодно проговорил Джеймс, следуя за ней. - Вы думае-те, я поверю вашим словам. Вы лжёте, как дышите. Такие люди, как вы, не способны на чувства. Впрочем, я вас понимаю. Вы всего лишь хотите заполнить себя хоть чем-то, но не стоит впутывать меня в это.
   - Ничего вы не понимаете! Ничего! У вас не было подобных ситуации! Вы не теряли свою жизнь и близких вам людей! Вы не винили себя, потому что вы мужчина! У вас есть всё, но вы, Джеймс Мерис, не цените ничего и никого! Ненавижу вас! Ненавижу эти чув-ства к вам и понимание того, что никогда не смогу избавится от них! - обернулась к нему Лилит. Перед ним теперь стояла не аристократка, не кукла, а простая женщина, которую жестоко отвергли, растоптали её чувства. Она ничего не опровергала, не Лилит просто кричала Джеймса, а он смотрел на неё и думал: "Есть кое-что, что я не хочу потерять. Не хочу так сильно, что появляются эти страшные чувства. Я - эгоист! Но кто она для меня такая, что я с ней соглашаюсь?" - Вы насмехались надо мной и никогда не жалели меня! Вы ненавидите меня с самого начала не так ли?! Всё что мне доставалось по сравнению с вами со всеми - это осколки, поэтому я так дорожила своей любовью к вам! Но вы обви-няете постоянно меня во лжи! Ненавидите меня? Тогда я оправдаю вашу ненависть ко мне! Знаете, как это когда отбирают мечту? Нет, тогда знайте, вы для Мари никто. Она обычная кукла. Покорная, несчастная кукла, которая давно разучилась чувствовать. Ей безразлично будете ли вы жить или умрёте. У неё есть долг, и ради долга и репутации Ма-ри предаст и убьёт, не задумываясь. Это единственные ценности женщины, которую вы любите. Наслаждайтесь вашим одиночеством. Я хочу, чтобы вы почувствовали всю эту боль, которую по вашей милости испытываю я! Ненавижу и люблю! Так что не стоит мне говорить о том, что вы меня понимаете! Вам ни за что меня не понять! Я желаю вам про-чувствовать жизнь! Но единственное, о чём я вас прошу, будьте счастливы в конце!
   Она подошла к темноте и оступилась. Девушка через секунду поняла, что падает. Теперь было не жаль упасть. Лилит дотянулась до него, но он так и не протянул ей руку. С ней или без неё Джеймс Мерис освободит Мари. Её сестра выйдет замуж, репутация семьи восстановится, а она всё же увидит свою настоящую мать. Девушка высказала ему всё. Тайн больше нет. Они закончились и исчерпали себя. В них не было смысла, теперь даже умирать было легко. Она закрыла глаза и приготовилась к боли. Последней боли в её жиз-ни.
   - Никогда не смей сбегать от меня! - прозвучал рядом с ней знакомый голос. Джеймс об-нял Лилит. Единственное желание, которое двигало им - это спасти её. Не важно, какой ценой, не важно, что это будет невозможно, но ему нужно было спасти её. - Я тебя не от-пускаю! Можешь ненавидеть меня - это твоё решение, но пока ты моя заказчица, Лилит де Рошель, - ты будешь жить, хочешь того или нет!
   Они упали вместе. Джеймс принял удар на себя, из-за чего сильно повредил правое пле-чо. Боль была резкая, что мужчина понял - это перелом. Девушка быстро вырвалась из его объятий. Она ничего не говорила. Лилит разочаровано вздохнула, словно и правда была готова расстаться с жизнью, а Джеймс ей помешал. Они оказались в темноте. Здесь ничего не было видно. Только тишина и тьма. Искать дорогу стоило только тогда, когда ты хоть что-то видишь. "О, Господи!" - подумал Джеймс, присаживаясь. Он пытался понять, куда двигаться дальше и что делать. Видимо перед отступлением Сирем обрубил верёвки самодельного лифта, так как остатки их мужчина чувствовал рядом с собой.
   - Я ненавижу вас! - проговорила Лилит.
   - Говорите себе это всегда, возможно, сами поверите в это, - спокойно сказал Джеймс.
  
  
  
  
   Глава 7
  
  
  
  "Женщины - самые легкомысленные и эгоистичные существа, которых можно встретить в жизни. Они много говорят и обещают, но тем не менее ничего не выполняют. От них одни проблемы. Нет, не так, одно их существование уже величайшая из проблем. Воз-можно, всё именно так. Возможно, это и есть истинна. Но тогда почему мы мужчины по-стоянно стремимся помочь им? Конечно, вечная фраза о правильных поступках и о защи-те слабых. Раздражает!" - думал, сидящий в тёмном закрытом помещении Джеймс. Он смотрел в темноту, но знал точно, что именно в том направлении сидит женщина, по вине которой закончилась его мирная жизнь. А была ли она мирной, его жизнь?
   - Я вас ненавижу, - тихо и отчётливо произнесла Лилит.
   - Вам никто не мешает, - ухмыльнулся он. Если не обращать внимание на раздражение и злость на эгоистку, которая находилась с ним в одной комнате, то мужчина вполне мог отдохнуть от всего. Темнота - она есть в душе каждого человека. Находясь в той темноте - он чувствовал себя счастливым и свободным от земных оков. Его личная тьма сливалась с этой тьмой, будто заполняя её изнутри, но в тоже время лелеяла и пустоту.
   - Мешает, - упрямо продолжала девушка. Она просто не могла молчать в такой ситуации, когда для её собственного спокойствия нужно было найти виновного. Ей было не, о чем молчать, так как виновного она уже нашла, и он находился рядом с ней.
   - И кто же посмел вам помешать?
   - Вы!
   - Может, придумаете новый разговор, потому что этот утомил меня за последние три дня нашего знакомства, - лениво попросил Джеймс. Ему нравилось раздражать её. Ведь не должно быть одному ему плохо в этой ситуации?
   - Вы знаете, вы мне кого-то напоминаете! - сказала Лилит в тон ему.
   - Кого-то, кого вы любите? - с иронией бросил он ей.
   - На самом деле, так далеко дело не зашло. Кого-то, кого я убивала много раз.
   - Ваши фантазии слишком обыденные. Мне всё так интересно, почему вы до сих пор жи-вы?
   Его слова были её смертным приговором: " Знать, что я никогда не смогу обнять тебя, никогда не смогу рассказать, что же ты для меня значишь. Я - кукла, обычная кукла для тебя. Таких много".
   - Хорошо, - спокойно ответила Лилит. Она поднялась. Страдать? Разве этого она добива-лась, когда открыла ему свои чувства? Нет, она хотела стать свободной. Она хотела снова спокойно ему улыбаться и быть рядом с ним. Просто быть с ним, как друг. Это сейчас не-возможно. Их разделяет общая тайна. Лилит поможет ему осуществить свою мечту. Де-вушка знала, что этот мужчина хотел своё детективное агентство, и получить он мог его только от Сирема Тилила. Она была уверена, что они заключили сделку - ценою в жизнь. Если Джеймс Мерис будет счастлив, тогда и она тоже сможет. Сейчас девушка просто поможет ему добиться того, чего он так желает. Лилит будет для него феей, которая ис-полнит его желание. Будет не его, но этот мужчина её запомнит, так как она запомнила его. - Нам нужно двигаться вперёд.
   - Это невозможно, - сухо ответил Джеймс.
   - Вы говорили, что у нас мало времени, - в тон ему заметила Лилит. - Если будем сидеть здесь, то наше время истечёт, и мы ничего не добьёмся.
   - Леди, вы взяли себя в руки? - насмешливо спросил Джеймс. Он тоже поднялся.
   - Нет, я просто поняла, что вы, мистер Мерис, настолько жалки, - девушка провела рукой по стенке рукой. Выход был рядом, нужно просто найти его. - Вы не заслуживаете даже ненависти.
   - Ваши перепады настроения меня убивают, - мужчина повторил движение Лилит. Он шёл следом за ней. Джеймс понял её замысел. Правая рука у него сильно болела, стиснув зубы, он шёл за ней. - Возможно, после того, как мы отсюда выберемся, вам стоит пока-заться врачу?
   - Только вместе с вами. Что с рукой?
   - Жить буду.
   - Не сомневаюсь. Помолчите теперь. Вы умеете только шуметь и разрушать, а здесь нуж-на тишина, чтобы выбраться из темноты, - заметила Лилит. Мужчине на какую-то долю секунды показалось, что он видит гордый женский силуэт. Но кто может видеть в темно-те? Лилит закрыла глаза. Ей нужно было отстраниться от всего вокруг. Забыть обо всех бедах, вопросах и о нём. Она слушала тишину. Голос тины напоминал музыку. Он рисо-вал картину всего, что находилось рядом с ней. С закрытыми глазами Лилит видела боль-ше, потому что тишина была её другом. Тишина укутывала девушку, забирая от неё боль и пустоту. Тишина поселялась в ней и как подруга, рассказывала ей обо всё. Комната, в которой они находились с Джеймсом, была большой. Удача им сопутствовала, выход из комнаты был только один. Если продолжать идти вдоль стены, они могли выйти туда, где их уже ждали. - Сирем Тилил всё предугадал.
   - Вы знаете, куда идти? - не обращая на неё внимания, спросил Джеймс. У него не было настроения с ней разговаривать. Обещания? Неужели все его действия только обещания? Это ложь. Эта девушка, по всей видимости, пробуждает в нём джентльменские качества, что весьма неплохо. Что же задумал Сирем? Для чего ему нужны были именно они? Сы-щик специально находил их и протягивал руку помощи им. Зачем? У Джеймса не было ответов на эти вопросы. Здоровой рукой мужчина проверил на месте ли пистолет. Удостоверившись, что всё в порядке, он шёл дальше. Девушка ничего не ответила ему, поэтому он продолжал идти на звуки её шагов. Джеймс молчал. Говорить было нечего. Всё, что было сказано - ложь. Он пришёл убить кукловода, который жестоко посмеялся над всеми.
   "Все дни мытарств, в попытке убежать от собственного страха, ночные переходы от од-ного объятого пламенем человеческой войны и лжи селения к другому. Все события, вследствие которых я оказался в этом городке, чужом для меня, все предыдущие годы мо-ей короткой жизни, все, все в одно мгновенье потеряло всякий смысл. Я стал убийцей. Смерть - это единственный закон, который я понимаю и признаю. Перестал быть челове-ком и превратился в чудовище, которое утопает в крови. Он был единственным, кто про-тянул мне руку и позвал с собой. Сирем Тилил дал мне надежду и в тоже время теперь отобрал её у меня. Я хотел справедливости, которая была хуже продажной девицы. Я хо-тел жить. Теперь чувствую пистолет рядом с собой. Я понимаю, что моя душа преврати-лась в этот же пистолет. И она ожидает, когда я отдам ей приказ нажать на курок. Бесче-ловечный, жестокий приказ - отобрать человеческую жизнь. Я убью своего единственного друга, но после этого я тоже умру. Сирем будет вечно помнить лицо своего убийцы. Все кого я убивал, запоминали моё лицо навечно, потому что это было их последнее воспоминание. Поэтому и я старался хранить их лица в своей памяти. Это дань уважения погибшим от моей руки людям. Странное понятие чести есть даже у меня. Не будем предаваться скорби. Никто не будет рыдать над моей могилой и душой. Я не здесь. Я сплю, когда убиваю. Вместо меня убивает пустота, внутри меня, сам я не желаю это ви-деть. Всё, что остаётся после убийства - это память. Человеческая жизнь состоит из лжи и чередой событий, которые повлекла эта ложь. Не бывает праведных и безгрешных людей. Те, кто считает себя безгрешным на самом деле ещё хуже тех, кто ежедневно упивается своей ложью и болью других людей. Иногда нам нравится думать, что мы сами управляем собственной жизнью. Но, правда, в том, что управление своей судьбой - всего лишь ил-люзия. Я хотел жить заново, но встретив Мари, понял, что давно мёртв. Сам себя убил, и словно наслаждаясь своей смертью, продолжал жить. Я ненавидел своего жестокого ангела, к которому не мог дотянуться. Мои руки были пропитаны чужой кровью. Я боялся её испачкать. Надменная особа, стремительно ворвавшаяся в мою жизнь, с усмешкой смотрела мне в глаза, оказалась сестрой моего ангела. Ей было всё равно на мои руки, испачканные кровью, на моё прошлое. Она просто видела меня, смотрела на меня и в один момент - я понял, что живу. Я буду защищать её, не смотря ни на что. Она будет рыдать над моей могилой. Если бы она знала, как сейчас я не хочу умирать. Меня там нет. Я не умер", - думал Джеймс, продолжая идти во тьме. Они нашли выход, и пошли прямо по коридору. Темнота по-прежнему укутывали их, но теперь до них начали доноситься какие-то звуки, напоминающие мелодию. Молодые люди ускорили шаг, и пошли следом за мелодией, зная, к кому она их приведёт.
   "С чего оно начинается взаимное притяжение? Возможно, прежде всего, с потребности, помощи и понимания? Одиночества одного и отзывчивости другого? А если они оба эгоистичные, властные, свободолюбивые и одинокие, ничем не уступавшие друг другу? Что делать таким и к чему может привести их это взаимное притяжение? Казалось бы, из ниоткуда возникает такая сильная незримая связь, которая не всегда доступна нашему понимаю. Да, подобное встречается сплошь и рядом, но когда мы сами оказываемся один на один с таким мезальянсом, что же мы предпримем? Я знаю его ложь и не верю этой лжи, которую сам и придумал. Мы не собираемся уступать или отступать, потому что и то и другое ведет к одному концу - смерти. Мне кажется, люди впадают в отчаяние, когда ждут слишком многого от себя и других. Говорят, когда пытаешься прыгнуть выше голо-вы, в итоге получаешь лишь боль. Я просто буду рядом с тобой. Однажды я достигну тебя. Наши ссоры - это не конец, а начало. Ты всего боишься, Джеймс. Боишься даже себя, но мне страшно, потому что я вижу тебя насквозь. Я ждала тебя всю жизнь, поэтому ещё совсем немного могу и подождать. Я никогда не пожалею о том, что ты заставил меня ожить. Мы всегда ждём нужного человека, чтобы измениться. Давай жить настоящим, а не будущим. Ты выдумываешь проблемы, которых пока нет. Будь умнее! И хорошенько задумайся над настоящим, не будущим! Решение всегда находится в настоящем! Я буду с тобой всегда. Ты тот, кто нужен мне, а я та, без которой ты сделаешь много ошибок. Весь мир должен знать - чистая любовь создает душу, которая преобразует женщин в ангелов. Если я живу, то только для тебя. Только для тебя. Если я ангел, то ты причина. Если я демон, то ты причина. Я завишу от тебя. Я слаба без тебя, но с тобой сильнее. Я живу для тебя, глупец!" - думала Лилит. Мелодия звала её. Успокаивала и просила заснуть. Мелодия была знакома Лилит. Лёгкая, нежная, которая идёт из глубины души, таковой была эта мелодия. В ней были боль, страдание и счастье. Всё что ты хочешь, видишь, чувствуешь - всё передавала эта мелодия. Тихая печаль, что жила в уголках души каждого человека отзывала в этой мелодии. Лилит не сомневалась, что где-то её слышала. Девушка оступилась и едва не упала, как её поддержал Джеймс.
   - Будьте осторожней, - тихо сказал мужчина, отпуская девушку. - Простите меня.
   - За что?
   - Простите и не задавайте лишних вопросов, - сказал Джеймс и взял её за руку. - Мне со-вершенно всё равно, кто вы, потому что я знаю вас лучше всех. У меня нет желания вас успокаивать. Загадки и тайны разрушают людей, поэтому их следует уничтожать. Как бы нам тяжело не было в будущем, я всегда буду рядом с вами. Мне жаль, что вы не знаете меня. Однако это к лучшему, потому что я тогда смогу всегда вас защищать. Вы моя доро-га, по которой я хочу идти всегда. Тем не менее, Леди де Рошель, вы можете увидеть то, за что будете ненавидеть меня всю свою оставшуюся жизнь. Я не благородный. Лилит, вы напоминаете мне кошку, что всегда сама по себе. Такая же гордая и независимая, но смер-тельно раненая кошка. Я считал, что это нормально. Люди всегда страдают. Я жалел себя. Я ничего не подозревал о ваших страданиях. Я не герой, а скорее злодей. Мой вам совет - забудьте о своих чувствах ко мне. Я их не достоин.
   - Мистер Мерис, вы выбрали не правильное место и время для выяснения наших чувств - сказала Лилит. Она продолжала идти дальше за мелодией. Мужчина крепко держал её за руку. От этого девушке было сложнее сосредоточиться, но руку она не пыталась высвобо-дить.
   - Для них никогда нет подходящего времени.
   - Истинная музыка рождается в тишине, - улыбнулась Лилит, слегка пританцовывая в темноте. Она вдруг громко рассмеялась, а потом затихла. Если бы Джеймс не держал её за руку, то подумал, что она исчезла. - Истинные чувства умирают в крике. Ещё немного и доберёмся до нашей цели. Никогда не бойтесь за меня, мистер Мерис. Я вам просто не верю.
   - Откуда вы знаете, что осталось совсем немного идти?
   - Музыка всё ближе. Скоро мы всё узнаем. Я вас люблю, но сказала это лишь для того, чтобы освободить свою душу от этого груза.
   - Это будет конец нашей истории? - спросил Джеймс. Мужчине стало немного грустно.
   - Мне всё равно. Это уже не имеет значение, какой бы ни был конец - он будет не таким, как я хотела. Всё, что я хочу это увидеть Сирема.
   - Я думал, вы хотели увидеть Мари? - удивился Джеймс.
   - Мы её увидим уже сейчас, - тихо сказала Лилит. - Это её песня. В таком странном месте моя сестра сумела найти покой! - улыбнулась девушка. - Вы же так хотели увидеть мою сестру! Бегите за музыкой.
   Она отпустила его руку и побежала вперёд. Лилит не сомневалась, что эта мелодия - это песня её сестры. Мари всегда напевала эту песню, когда оставалась одна. Джеймс бежал следом за Лилит. В темноте он не мог различить силуэт девушки, но точно знал, где она находится. Мужчина огорчился из-за того, что первой кого они увидят здесь - будет Мари. Это был конец. К нему пришло отчётное понятие того, что это не то чего он ожидал. Но разве не для этого он взялся за это дело? Он ухмыльнулся своим мыслям. Что не померещится в темноте? Даже сомнения бродят здесь. Джеймс бежал за девушкой, а она бежала вслед за песней, хотя, в самом деле, бежала от себя. Лилит улыбалась. Его мечты осуществляться и она ему больше не будет нужна. Какая разница? Ведь она уже у цели. Её сестра освободит её от цепей долга. Девушка станет свободной. Единственным человеком, которого ей хотелось увидеть в этой истории - был Сирем Тилил. Зачем? Лилит хотела знать, зачем этот человек так поступил. Ей не больно из-за этого, поэтому знания не бессмысленны. Люди впадают в отчаяние, когда ждут слишком многого от себя и других. Говорят, когда пытаешься прыгнуть выше головы, в итоге получаешь лишь боль. Лилит не хотела брать на себя слишком много, поэтому и не собиралась судить сыщика. Стремиться нужно лишь к тому, чего можешь достичь. В осуждении нет смысла, потому что тогда ты признаёшь и то, что сам способен на подобное.
   - Мари! - крикнул Джеймс, когда молодые люди оказались укутанные песней. - Мари, ты здесь?
   - Тише, Джеймс, не кричи, здесь только заснули люди, - прозвучал рядом голос Мари. Мужчина не видел её, но ощущал совсем рядом её присутствие. Она будто прошла мимо него, и теперь он слышал, как девушка оказалась рядом с Лилит. - Сестра, ты искала ме-ня? Зачем?
   - Мари, как ты? - обняла сестру Лилит, как только та оказалась рядом с ней.
   - Ты как всегда приходишь и разбиваешь мои мечты, - сказала Мари. Лилит не видела ли-ца сестры, но была уверена лишь в одном, что в этот миг её сестра улыбалась. - Моя ми-лая, ты как всегда отчаянно не даёшь мне остаться наедине с собой.
   - Так ты хотела исчезнуть? - закричал на Мари Джеймс и схватил её за плечи.
   - Не только я. Все девушки, которые находятся здесь, хотели исчезнуть. Мы всего лишь замена.
   - О чём ты говоришь, любимая? - обнял её мужчина.
   - Они пусты, - потухшим голосом сказала Лилит. Она не видела остальных девушек, но, если бы кто-то у неё спросил их месторасположение, тогда бы Лилит безошибочно пока-зала их. - Эта легенда о фее, которую нам рассказал Людвиг Зеки - ключ к этой истории. Все эти куклы - это души людей, которые хотели забыться. Любая тайна имеет свою цену, поэтому лучше хранить свои тайны и не знать чужих, не так ли, Мари?
   - Цена, - выдохнула Мари. - Цена есть у всего, Лили. Мы куклы с рождения и нас не за-полнят никакие тайны, но жить, когда тебя нет гораздо проще. Ведь мы и так куклы. Ли-ли, останься здесь со мной, тогда ты поймёшь, чтобы чужой куклой не так и плохо. Ос-танься здесь ради себя.
   - А как же Сирем? - дрогнущим голосом спросила Лилит.
   - Он - кукловод, какая разница, что с ним будет. Этот человек сам выбрал свой путь, - пожала плечами Мари. - Мы куклы, а он наш кукловод. Куклы пусты, потому что нам не дела ни до кого. Как видишь нам здесь хорошо.
   - Это магия? - слова сестры вошли в мысли Лилит. Она не знала, как с ними бороться, и что делать. Девушка потерялась среди собственных желаний. Мари отошла от Джеймса и обняла свою сестру. Ей было не важно, что будет дальше, но лишь так она сможет навсе-гда остаться со своей Лили. Джеймс стоял между двух огней. Теперь он понимал, почему девушки так легко соглашались. Они хотели исчезнуть. Сделать это в темноте легче. Если тебя не будет в памяти людей то, чтобы ты не знал, уже будет не важным. Сбегая, ты вы-бираешь жалкий способ существования, превращаешься в паразита, но совершенно забы-ваешь о своём хозяине.
   - Нет, это не магия, - резко ответил Джеймс. Мужчина громко рассмеялся, что девушки, спавшие вокруг них, проснулись. - Это то, что вы, леди де Рошель, презираете больше всего - эгоизм. Они потеряли свои души. Они отдали свои души Сирему Тилилу, но про-должали своё жалкое существование и без них. Кем бы они ни были раньше знатными дамами, сельскими девушками или слугами, то сейчас они не больше чем насекомые! Мы с вами люди, но это не только наша заслуга, как ни странно, но и Сирема. То, что он отнял у них - дал нам. Мы - люди, а не куклы! Мы ещё сомневаемся в себе, а они уже нет. Им всё равно на родных и близких, которые горевали после их исчезновения. Кто они тогда, если не насекомые? Они лишь насекомые, куклы, но не люди, думаю, поэтому нам с вами, леди де Рошель, стоит провозгласить себя людьми. Вы когда пришли к нам тогда ночью хотели быть свободной, не так ли? Вы хотели быть человеком? Единственный шаг на пути к тому, чтобы стать человеком - это назвать себя ним и перестать бояться. Эта тьма внутри каждого из нас, но выбраться из неё может не каждый. Вы, леди Лилит, показали, что нужно не прекращать желать, надеяться, бороться, думать и трудиться теперь хотите отречься от всего? Глупо и мерзко, тогда вы зря прошли весь этот путь, если так легко сдадитесь. Свобода - это то, что заставляет нас быть лучше. Стать лучше, чем сейчас. Прекращайте сомневаться и задавать глупые, ненужные вопросы себе! Прекратите убегать от самой себя! Мы не идеальны. Никто не идеален, но свобода нужна нам для того, чтобы стать лучше. Мне это приносит счастье и вам тоже. Дайте, мне свою руку, потому что я вам свою уже протянул. Все, зачем мы сюда пришли это вернуть вашу сестру, а не заставить ещё и вас пойти по её пути. Ни король, ни общество, ни церковь и ни долг - не могут отобрать свободу. Я всегда держу свои обещания, так что оставьте вопросы и доведём это дело до конца.
   - Вы, правы, мистер Мерис, - улыбнулась Лилит, и взяла его за руку. - Прости, Мари, но я - человек и больше не вернусь к той тьме. Ведь есть свет и жизнь. Мне так хотелось жить, Мари.
   - Я так хочу тебя винить в том, что со мной случилось, Лили, - провела ладонью по щеке Лилит Мари. - Не могу. Ты хотела впервые защитить себя, как я себя. Это наша свобода выбора. Джеймс, ты всё ещё меня любишь?
   - Да.
   - Тогда сломай свою любовь - она бесполезна. Человек не может любить куклу. Даже, если все девушки, что здесь есть вернуться к своей обычной жизни, то навсегда останутся куклами. Мы просто не хотим быть свободными. Свобода приносит нам только боль. Нам приказывают - мы выполняем, поэтому мы куклы, Джеймс.
   - Мари, что ты говоришь? - возмутилась Лилит.
   - Я говорю то, что теперь, Лили, ты окончательно свободная. Я поменяюсь с тобой мес-тами, только потому, что хочу, чтобы ты была счастливее всех.
   - А остальные девушки? - спросила Лилит.
   - Они пойдут за тем, кто будет сильнее, - пожала плечами Мари. - Сейчас сильнее я. Нет, не так, моё желание, чтобы ты была счастлива сильнее. Поэтому я превращусь в нового кукловода всего лишь на три или четыре часа, чтобы они следовали за мной. Если ты это-го хочешь, то больше нет смысла нашего пребывания здесь, моя дорогая сестра.
   - Ты так спокойно об этом говоришь.
   - Это всё на что я способна. Мы, все присутствующие здесь, и так ничтожны, но мы и есть общество. Куклы и есть общество, поэтому людям тяжело среди кукол. Вы либо на-ходите свой путь к свободе, либо остаётесь с нами навсегда, превращаясь в подобных нам. Моя маленькая сестра выросла, а я и не заметила.
   - Мари, ведь я не родная твоя сестра, - тихо заметила Лилит.
   - Не напоминай мне об это, тогда мне будет легче идти по тому пути, который ты мне выбрала. Ты мой кукловод, только тебе я и подчиняюсь, - Мари обняла Лилит. По её щекам текли слёзы. Это было её прощание со всем человеческим, что у неё осталось. Мари потеряла свою волю. Девушке она была больше не нужна. "Я хотела обмануть всех, взять и исчезнуть. Но, в самом деле, я обманула, прежде всего, саму себя. Как-то горько звучит эта правда, но иной у меня нет. Прости меня, Лили. Прости, за всё, что говорила, делала и лгала. Я не хочу тебе что-нибудь обещать, потому что ничего не смогу исполнить. Я просто сделаю то, что нужно сделать. Прости меня. Нам с тобой всегда не хватало слов. Мне хочется сейчас так много тебе сказать, но понимаю, что сказать будет нечего. Ты, моя маленькая эгоистичная любовь, пробудила во мне жизнь. Ты оживила меня и спасла. Я сама себя убила своим желанием знать то, что было предназначено не мне. Прости меня, из твоего света я ушла обратно во тьму. Я потеряла себя. Теперь я - это уже не я. Я - эгоистка, всегда думала о себе и забывала, о том, что хотела ты. Тебе больше не будет больно. Я тебе обещаю, но прости меня. Даже если я понимаю, что должна тебя отпустить. Я не могу. Как можно отпустить любимого человека? Только ради того, чтобы ты жила дальше счастливо и без меня, я сделаю то, что ты хочешь. Это мои последние объятия с тобой. Это моё завещание тебе, Лили, будь счастлива. Я искала тебя всегда, даже в этой темноте. Я искала тебя. И не могла найти, поэтому хотела забыться. Ты здесь со мной рядом, Лили. Я думаю, что Бог всё же существует, если ты пришла за мной. Когда я впервые увидела тебя то поняла, что такое счастье. Спасибо тебе, за каждый день, проведённый с тобой. Теперь я знаю, почему люди будут всегда любить другого человека, даже вопреки боли, мучениям и страданиям. Даже негативные эмоции приносят тебе счастье, если ты с этим человеком. Прости меня, но я никогда не попрошу тебя забыть обо мне и не оглядываться на прошлое. Я этого не хочу. Моё жестокое мучение, я хочу видеть тебя всегда. Я хочу, чтобы ты помнила незначительную меня всегда. Если бы я могла стать человеком, как и ты. Если бы ты была не моей сестрой. Если бы я не была твоей сестрой, тогда бы я могла сказать тебе то, что никогда не скажу. Я люблю тебя. Люблю. Это выше меня. Это больше меня самой. Я не говорила эти слова никому, наверное, с рождения. Я люблю тебя. Живи. Даже, если это будет всего один день. Живи. И, пожалуйста, постарайся быть счастливее всех..." - думала Мари, обнимая свою сестру.
   Джеймс смотрел на человека, которого любил столько лет. Человека, ради, которого он был готов бросить всё. И понимал, что уже чего-то нет. Он стоял, даже не шевелясь. Вдруг стало очень холодно и больно. Так больно, бывает только тогда, когда в очередной раз тебе напоминают о том, где находится твое истинное место в этой жизни. Пощёчину ему дала жизнь, со словами: " Джеймс, ты сильно замечтался! ". Возможно, если бы он встретил первую не Мари, а Лилит, то отреагировал бы иначе. Мужчина помнил, что был довольно вспыльчив, каждый раз, когда кому-то стоило показать ему, чего он, в самом деле, стоил. Но за год, он забыл о боли и эмоциях, которые были так понятны другим лю-дям. В этом и есть самая гадкая причина взросления. На каком-то этапе, ты начинаешь понимать, что за правду не бьют. Правда, была в том, что сейчас ему сильно хотелось убить Мари, чтобы вернуть себе свою любовь к ней. Мужчина понял сейчас, что от него прошлого не осталось ничего. Теперь следовало просто убить всё, что напоминало это прошлое. Убить всех, но тогда Джеймс вновь превратился бы в чудовище. Убивать за деньги и власть - это слабость, впрочем, как и убивать за прошлое. "Это и есть судьба. Зная, одну вещь, можно представить множество других вещей. Элементарно, как и то, что я никогда не смогу убить Мари!" - подумал Джеймс и убрал руку от пистолета. "Всё уже было предопределено. Ничего не происходит просто так, но искать во всём смысл глупо. Даже сейчас, когда мы находимся здесь и спокойно освобождаем всех этих девушек, нам никто не препятствует. Никто. Всё спокойно и ровно, будто это единственный конец, ко-торый все ожидали. Нас просто ждут, чтобы попрощаться. Загадка, которая не была загад-кой. Люди, которые вечно будут подчиняться сильнейшему. Всё выглядит искусственно и фальшиво. Это прощание. Значит, Сирем просто ждал, когда мы придём за ним. Он знал, что мы придём. Сыщик хочет, чтобы именно я убил его. Он действительно устал, а я слишком многого желал. Каждое желание имеет свою цену. Нельзя получить что-то дру-гое не отдав что-то взамен. Не больше, не меньше - всё должно быть в равновесии. Иначе начнутся несчастья. Все души, которые он собрал, заботились только о себе. Мой друг, ты сошёл с ума из-за них! Ты не мог убить себя. Ты выбрал своим убийцей меня. Убийство людей - это слишком опасно. На убийцу ложиться тяжкий груз, который может убить его самого. Тогда почему ты желаешь мне такой участи? И зачем тебе Лилит де Рошель? Её душа никогда не захочет остаться с тобой. Она не сведёт тебя с ума. Она просто не твоя, Сирем. Тогда зачем ты её так долго искал? Ты же человек из плоти и крови, как ты мог столько знать о других людях? Путь, по которому следует человек непрерывный. Любые воспоминания, кратчайший промежуток времени, происшествия - судьба сопровождает человека. Это неизбежно. Раньше я не верил в судьбу, а теперь очень часто задумываюсь над ней. Я не сумел разгадать твою загадку. Всё, что было сделано сейчас и тогда. Всё это было сделано Лилит. Мы думаем, что значение мира широко, но, в самом деле, оно очень узко. Сколько бы лет не прошло - проблемы у людей останутся теми же: не умение про-щать и доверять, потеря своей личности перед обществом, ложь в семье, пренебрежение другими людьми, эгоизм. Всё это создают люди своими руками. Мы не ценим то, что те-ряем и не задумываемся над тем, что это уже и есть наказание. Вы хотите освобождения, друг мой? Я вам его подарю..."
   - Лили, тебе уже пора, - отошла от сестры Мари. Девушки окружили её. Они были взвол-нованы, как бездумные овцы, которые не знают, что нужно делать. Мари тяжело вздохну-ла, потому что поняла, что её ожидает тяжёлая и скучная работа. - Я ухожу.
   - Леди де Рошель, ваша сестра права. Мы и так уделили этим людям слишком много вре-мени, - сухо отметил Джеймс. Он снова взял за руку Лилит, которая не реагировала ни на что. Любое желание имеет свою цену. Девушка поняла, что за своё желание она заплатила большую цену. Самое странное, что её действия невозможно назвать предательством. Скажем так: сестёр предали обстоятельства. Всё, во что верила Лилит, оказалось ложью. Ложь принять также трудно, как и правду. Осознать ложь невозможно. Ложь во спасение - худшее оправдание человека. Мужчина повёл девушку дальше. Она шла покорно и тихо, даже не оглядываясь назад. - Перестаньте молчать. Молчание не делает вам чести. Если вы устали падать, то просто отдохните, а потом взлетайте. Поскольку падать вам дальше некуда.
   - Мистер Мерис, у меня нет сил, говорить сейчас, - отрешённо ответила девушка. Она не спрашивала у него в какую сторону они идут. У неё не возникало мысли, что они могут заблудиться. Голова Лилит сильно болела, но больше всего хотелось рыдать. Ей хотелось кричать, смеяться и рыдать. Однако чем дальше девушка продолжала идти вперёд, тем больше понимала, что такие действия бессмысленны. - Не имеет значения, как сильно я буду кричать, мой голос никогда никто не услышит. Это бессмысленно.
   - Бессмысленно или нет решать только вам.
   - Почему мы так спешим?
   - Нас уже давно ждут, - объяснил Джеймс.
   - Вы знаете, куда нам нужно идти? - с удивлением спросила девушка. Джеймс внима-тельно посмотрел на неё. "Странно, какую бы я неприязнь не испытывал перед этой жен-щиной вначале - сейчас я восхищаюсь ней. Никогда раньше я не встречал женщины, по-хожей на неё. Я встречал женщин, которые были рады, что я их защищаю. Или же тех, которые пытались защищать только себя. Я никогда не встречал женщин, которые хотели бы защитить меня, но в тоже время были бы так беззащитны перед реальностью. От неё одни проблемы, но только с ней я действительно живу. Если бы Лилит знала, как я сейчас хочу, чтобы она забыла сегодняшний день. Тяжело жить с пониманием невозможности вернуться к прежней жизни. Что ты будешь делать, Лилит, когда всё закончится? Когда увидишь настоящее моё лицо?" - думал Джеймс. - Вы даже не знаете, куда идти, но идёте. Как вы ещё живы при таком раскладе дел?
   - Я стараюсь не думать о вещах, которые мне не нужны, - пожал плечами мужчина.
   - А если мы заблудимся?
   - У нас всего одна дорога. Стоит только идти по ней.
   - Где вы её видите? - с иронией в голосе спросила Лилит.
   - Я её не вижу. Я по ней иду, а вы идёте рядом со мной, - ответил ей Джеймс.
   - Почему вы мужчины так упрощаете свою жизнь?
   - Зато вы женщины всегда усложняете жизнь себе и другим, потом жалуетесь на мужчин, которые не хотят вас понимать.
   - Чего хочет Сирем? - внезапно спросила девушка.
   - Смерти, - кратко ответил Джеймс. - Он жаждет своей собственной смерти. Чужие тайны свели его с ума. Люди очень жадные и беспощадные. Особенно если они находят источник интересный для них. Но есть источники, которые никогда не перестают быть интересными. Как бы люди их не ломали - эти источники вечного интереса. Поэтому так необычны. Информация - это власть, но она может погубить тебя, если почувствует сла-бость с твоей стороны. Тайны и загадки наделяли Сирема властью и возносили его разум, но убивали его душу. Эта загадка искусственная. Она ровным счётом ничего не значит. Это его история. Всё, что мы нашли, касается только нас троих. Это странно и непонятно, но это именно так. Есть тайны, которые следует похоронить с собой, но люди слишком жадные к власти.
   - Я не позволю вам убить Сирема, - отрезала Лилит.
   - Я не собираюсь спрашивать у вас разрешение. Вы мне никто.
   - Мистер Мерис, какой вы всё же лицемер, - рассмеялась Лилит. - Если бы я была для вас никем, тогда бы вы ничего мне не рассказывали. Простите меня, однако вы не тот человек, который будет что-то говорить из жалости.
   - Вы ничего не сможете изменить.
   - Я ещё даже не пыталась.
   - Что ж, не буду вам мешать, - рассмеялся в ответ ей Джеймс.
   - Так эта история всего лишь мираж, созданный Сиремом Тилилом. Зачем? - спросила у самой себя девушка. Она вдруг совершенно перестала замечать Джеймса, и углубилась в собственные мысли. - Миражи очень опасны. Миражи уводят людей, они теряются в пус-тыне. Ты идешь по песку под раскаленным солнцем и видишь красивый пейзаж: огромные озера, из которых можно напиться, утолить жажду, но, чем ближе ты подходишь, тем дальше он удаляется, становится все дальше, а ты остаешься посреди пус-тыни и не знаешь куда идти. Мы могли заблудиться в этом мираже.
   - Тогда бы превратились в ещё одних его кукол, - заметил мужчина.
   - Нет, - отрицательно покачала головой Лилит. - Ему нужно было время для чего-то и для этого он использовал нас.
   - Меня, - поправил её Джеймс.
   - Нас, - упрямо заверила его Лилит. Случайностей в этой жизни не существует. Есть только закономерности. Возможно, она была слишком переполнена максимализмом, но в одном девушка была уверена точно - всю эту историю Сирем Тилил просчитал с самого начала. Этот человек одиночка. Такие люди, как он очень опасны, поскольку им нечего терять. Вопрос только в том, что же он хотел увидеть? Впрочем, Лилит была уставшей для того, чтобы искать ответы на подобные вопросы. Они с Джеймсом подошли к последней черте в этой истории. В такие минуты почему-то не хочешь быть читателем чужой истории, но и писать дальше эту историю уже нет желания. Это конец. Люди всегда хотят оправданий, объяснений, которое, в самом деле, не нужны, так как просто нелепы в подобных ситуациях. Зачем оправдывать те или иные действия, если спасения тебе это не принесёт? Достаточно только знать правду. Зачем? Только, чтобы знать. Если начать осуждать, тогда вся правда покроется ложью того, кто осуждает. Никому не понять действия других людей: страха, боли, переживаний. Нельзя сравнивать чужие чувства со своими. У каждого свой крест. Сирем Тили уже достаточно нёс свой крест сам. Единственное, чем могли помочь ему Лилит и Джеймс - это выслушать его правду. Только правда может помочь избавиться от груза, который человек собирает на протяжение своей жизни. Да, всё именно так, потому что такие люди являются лучшими друзьями. Правду не каждый может понять, зато кричать о том, что она нужна будут все. Однако правду не нужно понимать, достаточно её просто принять такой, каковой она является. Иначе она превратиться в ложь.
   Люди подчиняются определённым законом жизни. Эти законы они считают правдой, забывая об истинном предназначении в жизни. Они перекладывают свои проблемы на других в надежде на то, что им самим станет легче. Они продолжают улыбаться, не замечая того, что перестали жить. Всю свою жизнь превратили в сцену, а сами стали исполнять определённые роли. Люди стали жить так, словно собирались прожить не определённый промежуток времени, а вечность. Во всяком случае, они себя так ведут. Деньги и репутация - стали для них самым важным в жизни, что сама жизнь "всего лишь" потеряла цену. Сколько бы лет не прошло так будет всегда. Ничего не измениться и только потому, что это никому и не нужно. Люди вечно будут куклами "золотой лихорадки". Люди, которые не подчиняются этим законом - нет места в этом мире.
   - И всё же это печально, - отметила девушка.
   - Что именно?
   - Всё. Неужели вы отказались от своей любви к моей сестре?
   - С чего вы взяли? - продолжил идти вперёд Джеймс.
   - Вы не остановили её.
   - Я не обязан. Это её выбор. Он не касается даже вас.
   - Мистер Мерис, вы всё же решили убить сыщика? - Лилит не могла молчать. Почему-то именно сейчас ей казалось, что, если она замолчи, тогда сойдёт с ума.
   - Это мой выбор. Если хотите, можете вернуться. Я вам мешать не буду.
   - И оставить вас одного наедине с вашим страхом? - выделила каждое слово девушка. - Ни за что.
   - С чего вы взяли, что я боюсь? - удивлённо спросил Джеймс.
   - Вы боитесь не убийства, - спокойно сказала Лилит. Девушка сделала небольшую паузу, а потом продолжила свою речь. - Вы боитесь того, что после него уже не будет вас.
   - Какая разница? Ведь я и так играю роль человека, которого все ненавидят, - пожал пле-чами Джеймс. Дорога, которая шла всё дальше и дальше ему казалась невыносимо беско-нечной. Всё, что происходило было ему в тяжесть. Впервые в жизни, находясь в этой тем-ноте, этот мужчина захотел спокойствия. Он не знал, откуда его ждать. Ему уже не хоте-лось продолжать этот путь. Единственный правильный выход - это убить своего друга. Тогда, убив важного для себя человека - убьёшь и самого себя. Это, возможно, страх, по-пытка сбежать от самого себя, но это лучше, чем надеяться на то, чего у тебя никогда не будет. Джеймс только теперь осознал, как ему хочется жить. Ему бы хотелось найти дру-гой выход из этой ситуации, однако мужчина его не видел. Нести тяжесть преступлений стало нестерпимо тоскливо. Они вдруг показались ему лишними в жизни. Захотелось всё перечеркнуть и уйти, как это сделали те девушки и Мари. Уйти забыть самого себя. На-чать сначала. Да, это так, однако сбегать Джеймс не привык. Бороться не было смысла, а остановить его ни у кого не будет ни сил, ни желания. Он посмотрел на Лилит, которую держал за руку. Если бы он мог сказать ей: "Останови меня!" Тогда бы всё равно ничего не изменилось, но это был бы крик души. Его души. Именно поэтому Джеймс не стал бы говорить ей это. У него уже давно нет души, печалиться тогда тоже не о чем. Зачем на-гружать других людей тем, с чем тебе самому тяжело справиться? Это лишние заботы, ко-торые не нужны ни тебе, ни другому человеку. Вызывать сочувствие у кого-то, равноцен-но жалости. При таком раскладе лучше ненависть. Она честна и понятна.
   - Я просто излагаю факты, а хочу я в них верить или нет, это совсем другое дело, - в тон ему ответила Лилит. Мужчина только кивнул головой на её ответ, зная, что девушка не заметила его жеста. Когда он успел дойти до такой грани, где чётко понимаешь, что уже ничего нет? Джеймсу стало тяжело. Сейчас, в этой темноте, он снял с себя маску и понял, что постарел. Ему захотелось прекратить весь цирк своей жизни, потому что всё что было - это ошибки. Всё что не было - это счастья. Наверное, именно отсутствие счастья пре-вратило его в механизм. Впрочем, мужчину не пугало то, что счастья как такового он не увидел в жизни. Его страшила та обыденность, с которой он размышлял об убийстве, о своей смерти. Страшный реализм того, что Джеймс не видел света в своей тьме. Вся эта история с куклами показалась ему фарсом, который только подтолкнул его к подобному концу. Вся его жизнь казалась фарсом. В таком случае, мужчина принял правильное ре-шение. Это лучше, чем встречать следующий день с очередной пустой улыбкой.
   - Значит, вы не верите в то, что говорите? - рассмеялся Джеймс.
   - Нет, я просто не верю в то, что думаете вы.
   - Вы снова спорите, друг с другом, - послышался в тишине знакомый старческий голос. Лилит и Джеймс остановились, бесполезно осматриваясь по сторонам, в надежде увидеть виновника происшествия. - Это мило. Мои старые кости уже устали вас ждать. Вы опо-здали на пятнадцать минут.
   - Так это мы ещё пришли вовремя, - спокойно сказала Лилит. - Только мистер Мерис по-мешал мне умереть.
   - Из-за вас, леди, я повредил руку. Будьте благодарны мне! - сквозь зубы прошипел Джеймс. - Сирем, это не вежливо не показываться тем, кого ты давно ждёшь.
   - Джеймс, с каких пор ты думаешь о вежливости? - иронично заметил сыщик. - Впрочем, ещё не пришло время. Джеймс, думаю, ты сейчас выглядишь так, словно собираешься ко-го-то убить.
   - А что бывают времена, когда он выглядит иначе? - удивилась Лилит. Смех Сирема за-звучал в темноте. Он словно был повсюду и нигде. За спиной будто были слышны шаги. И кто-то смотрит сквозь тьму на тебя. Сирем точно бы терпеливо ждёт, когда они начнут замаливать свои грехи. Лёгкий холодок прошёлся по спинет Лилит, и девушка отсчётно поняла, что здесь наступает реальная игра. Кто выйдет из неё победителем не важно, по-тому что никто не получит наслаждения, играя в неё. Джеймс взял в здоровую руку пис-толет. Он знал, что теперь для него дороги назад нет. Лилит вдруг осознала, что будет по-ступать так, как посчитает нужным. А Сирем надеялся только на то, что он снова всё обо всех знает. Однако сыщик забыл, что все склонны делать ошибки в своей жизни. - Вы ведь человек, Сирем Тилил?
   - Пять секунд назад точно был человеком, - усмехнулся сыщик.
   - В твоём случае, Сирем, я бы так уверенно не отвечал, - заметил Джеймс.
   - Однако ты не на моём месте. Леди де Рошель, неужели вы подумали, что я имею какую-то связь с той феей?
   - Да, имеете, - спокойно сказала Лилит. Она нащупала какой-то большой камень, и села на него. Девушка тяжело вздохнула, а потом спокойно взяла за руку, стоящего рядом с ней Сирема Тилила. - Я обладаю прекрасным слухом, как вы владеете гениальным умом. Но никто из нас не защищён от одиночества и непонимания, не так ли?
  
  
  
  
  
   Глава 8
  
  
  
   - Если вы надеетесь на то, что я собираюсь жаловаться на свою жизнь, леди, тогда вы сильно ошибаетесь, - заметил Сирем.
   - Я вас об этом и не прошу. Вот только зачем вам это всё понадобилось?
   - Джеймс, я вас так долго ждал только для того, чтобы ты выстрелил в меня из того пис-толета, который держишь в руках! - воскликнул сыщик. - А не для того, чтобы исповедо-ваться во всех грехах.
   - Дама просит объяснения, - сказал ровным тоном Джеймс.
   - У вас есть пистолет? - спросила Лилит.
   - Не отвлекайтесь от допроса, - нетерпеливо бросил Джеймс.
   - Да, у него есть пистолет, - ответил за него Сирем Тилил. - И прямо сейчас он держит его в своей здоровой руке. Я просто желаю смерти, леди.
   - Тогда могли бы просто попросить убить вас мистера Мериса. Думаю, для того, чтобы вы оставили ему агентство, этот человек пошёл бы и на такой риск.
   - Джеймс, леди о тебе крайне высокого мнения, - рассмеялся Сирем.
   - У меня о ней мнение не лучше.
   - Вы идеальная пара, - сквозь смех проговорил сыщик.
   - Господа, вы забыли, что я по-прежнему всё ещё здесь присутствую, - напомнила о себе Лилит. Всё, что происходило вокруг, напоминало фарс. Но почему-то именно этот фарс был самым желанным. Сколько времени прошло? Зачем всё это происходило? Три чело-века, которые вновь встретились во тьме, пришли к общему выводу: "Это просто был са-мый нелепый поступок в жизни, когда хочется сделать что-то, чтобы почувствовать себя живым. Но совершив этот поступок, понимаешь, что тебя уже ничего не может вернуть назад в то русло, где живут все остальные люди!" Да, именно так, когда для себя ты всё ещё жив, а другие уже заранее тебя похоронили. У всего есть причина. Каждодневные трагедии тоже имеют смысл и приводят к общему выводу. Помня об этом, и вы не сможе-те назвать ни один случай бессмысленным. Человеческая жизнь имеет смысл, просто лю-ди перестали его искать, потеряли душу и превратились в кукол. Подчиняться легче, по-тому что тогда тебе не нужно думать о последствиях. Тебе вообще ни о чём не надо ду-мать, но обвинить сможешь всех. Люди слишком мелочны, даже предательство стало обыденностью. И всё бы это могло быть очень грустно, если бы не глядя на этих троих людей, не было бы так смешно.
   - Это должно быть паранойя, - рассмеялся вдруг Сирем Тилил. - Она находиться у меня в голове и не покидает меня. Тук-тук. За спиной слышны шаги. Они и сейчас рядом, но слышу их только я. А ночью они стоит у меня над кроватью и смотрит через тьму. За мной постоянно кто-то следит, ходит по пятам словно тень. Бывает их шаги не совпадают с моими, и я слышу их. А когда выключаешь свет, они терпеливо ждут, когда я начну замаливать свои грехи! - сыщик рассмеялся ещё громче. Его душа находилась где-то да-леко, а тело потеряло контроль над собой. "Нелепость! Какая нелепость, когда именно в такое существо превращается некогда сильный человек, только потому что его не умели ценить!" - подумал Джеймс. Мужчина искал глазами в темноте фигурку Лилит, но ощущение того, что произойдёт нечто ужасное, не покидало его. Он не мог сейчас направить пистолет на друга. Только сейчас Джеймс понял, как, в самом деле, ценил Сирема. Он никогда этого не говорил ему, считал ненужным тратить время на подобные мелочи. Именно в такие минуты понимаешь, что по сравнению с ними вся жизнь была мелочной. Осознание самого важного приходит слишком поздно. - Вы думаете сейчас, что я бессильный? Что я сумасшедший, не так ли? Если бессилие - это порок, есть ли сила правосудия? Правда ли месть - это грех, и враг ли справедливость дружбе? Это моя месть. Это моя справедливость. Мир давно сгнил. Его не ожидает ничего хорошего, кроме как самоуничтожения. Люди давным-давно мертвы, но продолжают украшать свои лица всё более изысканными масками. Женщин учат быть целомудренными и преданными, на них нацепляют маску "Леди", а они предают, как только видят возможность. Мужчин учат быть смелыми и благородными, у них своя маска "Джентльмен". Они лгут, пьют спиртное, чтобы забыть идеальную "леди", которая в объятиях любовниках ожидает его дома. Или же наоборот, впрочем, как бы мы не переставляли персонажей - истории подобны. Люди стали банальны и безвольны, утонули в собственных грехах, превратились в кукол. Поэтому, как по мне, лучше быть человеком с паранойей, чем куклой с театральной жизнью. Ведь они пусты. Ради различных благ, они потеряли свои души. Куклы, как жаль, что вокруг слишком много кукол, а людей уже нет. Леди де Рошель, вы спрашиваете, для чего я всё это сделал? Зачем вы были мне нужны? Ответ простой я хотел создать людей. Я нашёл кукол, которые хотели быть людьми. Они хотели жить. Я вырвал их из общества, которое им не было нужно и бросил их в собственные эмоции и проблемы. Однако в одиночестве никто ничего не может достигнуть. Нам всегда нужен человек рядом с нами, который бы понял нас. Я вас вырвал из вашей клетки Лилит и Джеймс, но людьми вы стали сами. Я всего лишь посредник. Моя дорога должна сейчас оборваться, я не вижу в ней смысла. Ты хотел моё агентство, Джеймс? Забирай, но продолжай моё дело вместе с этой девушкой. Она единственная, кто никогда не предаст тебя, а ты её. У вас есть будущее. Вы способны его построить. У меня нет будущего. Не иметь будущего - это почти тоже, что не подчи-няться земным законам. Впрочем, я им никогда и не подчинялся. Почему вы злитесь, ле-ди? - удивлённо спросил Сирем, глядя на Лилит.
   - Я не злюсь, - сказала сквозь зубы девушка. - Я поражаюсь тому, как люди так спокойно распоряжаются и своей и чужой жизнью. Время и люди - это самые жестокие и необра-тимые фантазии нашего разума.
   - Я бы хотел сказать, что вы ошибаетесь, - спокойно заметил сыщик. - Но, увы, вы правы. Вы и весь мир - это всего лишь моё развлечение от скуки. Однако даже вы с Джеймсом не смогли превзойти мою скуку, - старик повернулся к Джеймсу. - Вот что ты стоишь? Ждёшь, когда я закончу исповедь? Можешь не ждать. У нас всегда будет, что сказать, да-же тогда, когда лучше будет промолчать. Ведь я сейчас играю роль человека, которого все ненавидят, так что убей меня. Тебя никто не осудит.
   - Я как раз размышляю, как тебя лучше убить Сирем, - ответил сыщику Джеймс.
   - Ничего придумать не можешь?
   - Нет, слишком много идей, выбрать не могу.
   - Прекратите вы! - закричала на мужчин Лилит. Джеймс, схватив девушку за руку, за-крыл её своей спиной. Она не сможет выбраться, а он спасёт их всех. Его удивляла её глу-пость и благородство в подобных случаях, но и сам он недалеко ушёл от неё. Это была черта, которую они переступили. Все трое переступили черту человеческого понимания жизни, поэтому в голове у мужчины прозвучала одна трезвая мысль: "Смерть разрушает фарс жизни". Джеймс направил пистолет на Сирема. Он не видел лица своего друга. Мужчина чувствовал улыбку сыщика. Находясь в тёмном месте, пропитанным запахом смерти, он улыбался так весело и беззаботно, словно для него это уже давно не имело зна-чения. Джеймс никогда не забудет его лица. Складывалось ощущение, что Сирем просто наслаждается ходом игры, придуманной им самим.
   - Я люблю себя, - тихо начал говорить Джеймс, глядя прямо в глаза Сирему. - Ни разу за всю жизнь не случалось, чтобы я себя ненавидел, мои неплохие данные, красивое лицо, пессимистичные взгляды и повальный реализм. Меня это вполне устраивало, - мужчина тяжело вздохнул, тряхнул головой и грустно засмеялся. - Но сейчас я, кажется, впервые себя возненавидел. Ты всегда в моих глазах был идеален. Совершенно честный, открытый ты твёрдо стоял на ногах, ни на кого не надеясь. И таким человеком как ты я, в самом деле, всегда восхищался. Я сам по себе стал многого от тебя ждать. Сам по себе возвёл тебя в идеал. Сам по себе решил, что понимаю тебя и так же разочаровался в тебе. Раз за разом предупреждал себя, но всё без толку. Лгут все, включая и тебя, Сирем Тилил. И из-за того, что я не могу простить тебе такую человеческую черту. Я ненавижу себя.
   - Джеймс, зачем тебе себя ненавидеть? - удивился Сирем. - Ты всего лишь аристократ, который избавился от прямых наследников своего отца. Не так ли? Только я не вижу ни-чего в этом плохого. Хорошими тех людей назвать нельзя было. Ты сохранил всё, что це-нил твой отец, но стал убийцей. Это не случайность, а цена за желание твоего отца. Да, кровавая и тебе нести этот грех, но выбор ты сделал сам. Джеймс, что ты сделал потом? Сбежал. Теперь остановись. Убей меня.
   Лилит смотрела на мужчин и с ужасом понимала то, что всё происходящее правда. Есть вещи, которые знать не желаешь. Есть правда, которую лучше не знать. Любить убийцу, хладнокровно смотреть на смерть человека, ставшего ей другом. Неужели это она? Лилит отняла свою руку у Джеймса, но мужчина этого не заметил. Девушка закрыла себе рот свободной рукой и беззвучно закричала про себя. Кто придумал закон, что люди, которые не похожи на других не могут быть счастливы? Кто придумал, что чужие люди не имеют права на второй шанс? На другую жизнь? Почему они заслуживают только боль, грусть и одиночество? Только потому что, что умнее? Или же есть другая причина? Лилит всегда казалось, что недели не хватит для того, чтобы насладиться мечтой. Однако она сделала много всего за три дня. Девушка смогла полюбить, стать человеком и понять, что каждый имеет право на счастье. Нет ничего дороже жизни. Её вдруг пронзила сильная злость и жалость по отношению к Джеймсу. У его было всё деньги, власть и положение - всё чего она лишилась в считанные минуты. Он овладел её сердцем и бесценной, упрямой, жесто-кой, бессовестной душой. Однако они ему не были нужны. За это Лилит злилась на него. Но Джеймс собирался убить Сирема, а это означало, что он потеряет свою душу. Она ему не нужна, поэтому девушке было жаль его.
   Девушка запуталась. Её голова раскалывалась, но мысль: "Все выживут. Все должны жить дальше!" - была сильнее и громче других мыслей. Джеймс уже собирался нажать на курок. Сирем закрыл свои глаза, принимая свою смерть. Сыщик так и продолжал улы-баться своей загадочной, только ему одному понятной улыбкой. "Мужчины думают, что все мы женщины - ведьмы. Что нам нравится ходить по осколкам разбитых сердец, сту-пать по тлеющим углям былой страсти, глотать острые кинжалы их проклятий, и разби-вать стены их непонимания. Нет, ведьмы, в отличие от нас, при этом не испытывают боль. Женщины не могут смотреть на муки дорогих людей. Здесь не имеет значение, что именно они сделаю для достижения своей цели. Счастье лишь мгновение - ценою в жизнь. Если ты можешь подарить счастье другому человеку, тогда просто дари его, а если нет - отпусти!" - так подумала Лилит, нащупывая руками какую-то палку. Её мысли сбивались, путались. Она ударила Джеймса по голове. Он удивлённо посмотрел на неё, выпустил из рук пистолет и упал.
   - Зачем ты разрушила магию моей смерти? - спокойно, по-отечески спросил Сирем.
   - Потому что смерть уже произошла, - в тон ему ответила Лилит. Она присела возле тела Джеймса и погладила его по щеке. - Это была магия смерти моих иллюзий и вашей ре-альности. Я его вспомнила. Я всегда помнила Джеймса. Да, я помнила его не глазами, а сердцем. Я знаю, кем он был. Дамы считали Джеймса невыносимо вульгарным. Мужчины за его спиной говорили, что он свинья и мерзавец. Джеймс даже не пытался наладить с обществом никаких отношений. Он следовал своим путём, забавляясь, всех презирая, глухой к претензиям окружающих, настолько подчеркнуто любезный, что сама любезность его выглядела как вызов. Я восхищалась им, когда впервые увидела, но таким может быть каждый. Я забыла его. Спустя столько лет я пришла к вам и снова увидела его. Я не узнала его, но моё восхищение заслужили вы. Мистер Тилил, ваш талант управлять судьбами людей, знать всё, оставаясь загадкой - восхищает. Я считаю, что есть люди прекрасные из-за того, что их невозможно постичь. Я хочу, чтобы вы таким и оставались. Меня беспокоит только ваша ложь! - с вызовом произнесла девушка. Она поднялась и подошла к Сирему. Он стоял напротив неё. Гениальный человек, заслуживающий восхищения и сочувствия. - Зачем проводить эксперимент, который ни к чему не приведёт? Вы же это знали, всё знали. У меня никак не укладывается в голове один момент, мистер Тилил. Вы знали обо мне всё, словно ходили по пятам. Что же вам, в самом деле, было нужно? Куклы не могут превратиться в людей. Они давно потеряли свою душу и разбили свой сосуд. Наполнить разбитый сосуд невозможно. Я вас не понимаю. Я вас не могу понять, как бы не пыталась.
   - Ты так на неё похожа, - улыбнулся грустной, измученной улыбкой Сирем. - Ты так по-хожа на Катарину, свою мать. Она всегда была неуправляемой, страстной и непредска-зуемой. Я ней восхищался. Я её любил! - сыщик отошёл в темноту и закрыл глаза, в на-дежде на то, что желанный образ любимой женщины появится перед ним. - Катарина час-то приходила ко мне, садилась в моё кресло и настойчиво старалась решать загадки рядом со мной. Я смотрел на неё и понимал, что хочу полностью завладеть этим человеком. Только моя. Ненавижу себя за такие детские мысли, но они не покидали меня. Спустя время Катарина стала посещать меня всё реже. Я сходил с ума. Я уже тогда был зависим от неё присутствия в моей жизни. Меня раздражали загадки, но они восхищали эту жен-щину и продолжал их решать. Они поглощали меня. Я думал её забыть, но это было бес-полезно. Нет пути назад. С этого момента я знаю, что не смогу быть счастлив. Теперь от любой мысли о ней мое сердце готово сгореть. Никто не сможет остановить меня теперь, даже я сам. Это было моим крахом. Я осознал, что готов бросить мир к ногам женщины, поставить её выше себя. Однако дальше стало хуже. Каждая наша встреча заканчивалась ссорой и однажды Катарина забыла дорогу к моему дому. Именно так однажды утром, когда я пришёл к ней домой, то увидел эту женщину в объятиях твоего отца. Думаешь, что это не драма? Возможно, ты и права. Но только женщина может спасти или убить мужчину. Только она имеет такое право. Катарина убила меня, свела с ума, а потом оставила меня наедине с моим безумием. Я не смог её отпустить, не смог забыть, не простил, но оставил. Я ушёл в работу, которую она обожала, но я к тому времени ненавидел. Работа стала смыслом моей жизни, люди мне опротивели. Они крутились вокруг своих мелочных проблем, не понимая, что причина этих проблем находиться в них. Мелочные, жалкие, глупые, жадные люди, которые умели только забирать, но отдавать взамен ничего не хотели. Куклы - вот кем они были. Кукловод - вот в кого превратила меня Катарина. Лилит, думаешь, я не хотел всё прекратить? Исчезнуть? Хотел, но я не такой человек, который вот так просто может исчезнуть. Я ничего не мог исправить, не хотел. Тогда я почувствовал себя совершено старым, будто моя жизнь оборвалась в тот момент, когда она закрыла за собой дверь моего дома. Я существовал, превратился в механизм. Меня использовали, но, в самом деле, использовал всех я. Жизнь превратилась в азартную игру. Я всё пытался обыграть жизнь. Я думал моим противником была именно жизнь, а теперь стою и рассказываю тебе это всё, понимаю как это было глупо. Я считал Катарину своей жизнью. Она - моя жизнь. Мой противник. Мой враг. Мой единственный бесценный враг, которого мне так и не удалось победить. Спустя несколько лет это женщина снова стремительно и без разрешения ворвалась в мою жизнь. Уверенно зашла ко мне в кабинет, села в моё кресло и сказала, что у неё украли дочь. У неё была дочь от другого, а она требовала, чтобы я помог ей вернуть ребёнка. Катарина не кричала. Эта женщина говорила тихо и уверенно, что я вновь почувствовал её власть над собой. Она вернулась ко мне умирать. Она мой кукловод, который оставил свою куклу на произвол судьбы. Катарина через неделю после своего возвращения, тихо умерла, сидя в моём кресле. Вокруг её тела лежали листки бумаги. Все они были изрисованные. На них была изображена ты, Лилит де Рошель. Маленький ребёнок. Я ненавидел тебя. Я проклинал тебя и твоего отца, но ты всё, что оставила мне Катарина. Я знал, где ты жила и кем являлась, но оставаться в этом городе не хотел. Я уехал. Вернуться обратно меня заставили фотография твоя, твоей сестры и её жениха, где со-общалось об их помолвке. Это было ирония судьбы. Катарина смеялась надо мной даже с того света. Ты истинная дочь своей матери. У вас одно лицо на двоих. Во мне снова за-горелся азарт. Мне так надоели куклы, что я снова захотел переиграть жизнь. Джеймса я встретил случайно. Его историю вместо него я рассказывать тебе не хочу. Однако я уви-дел в нём свой характер в молодости и свои амбиции, а также внешность твоего отца. Я позвал его с собой. Всё, что желал на тот момент Джеймс сбежать от самого себя. Он счи-тал себя убийцей, а пошёл за тем, кто был хуже, чем убийца. Я видел много убийств, леди де Рошель. И большинство убийц получают от этого удовольствие. Но я как машина. И я не знаю, что пугает меня больше. Я хотел изменить ход событий прошлых лет, а потом умереть при помощи Джеймса. Всё, что мне нужно было - это оказаться рядом с вами. И однажды ко мне в дом зашла ваша сестра. Она страстно любила тебя, как женщину. Мари готова была заплатить любую цену только бы знать, кто ты? Всё же одиночество сводит людей с ума, но любовь делает это быстрее. В тот день я понял, что нужно делать. Я толь-ко ждал тебя, когда ты зайдёшь в двери моего агентства. Я знал тебя.
   - Вы больны, - с отвращением прошептала Лилит. Из её рук выпала палка, и девушка от-ступила назад. - Вы больны. Я не могу вас осудить. Я не могу вас презирать. Однако обычная смерть для такого, как вы - это подарок. Живите. Однако я хочу сказать вам спа-сибо за правду. Какой бы горькой правда ни была, она лучше неопределённости. Спасибо вам. Я должна вас ненавидеть, но это не так. Мне вас жаль. Вы так и не поняли, что отсутствие моей матери в своей жизни. Вы не можете назвать предательством. Вас двоих предали обстоятельства. Она вас любила, если пришла просить о помощи вас. Живите и исправляйте всю боль, которую причинили другим людям. Я вас прощаю. Прощайте...
   - Своего отца ты тоже простила? - спросил Сирем.
   - Моя мать была вынуждена его любить. Принуждала, что бы он любил её. А что ей ещё оставалось делать? Открыть глаза, и посмотреть в другом направление было невозможно, возможно и необходимо, но не нужно. Вы её так и не поняли, а мой отец даже не попы-тался, - тихо сказала Лилит. - Но она любила вас двоих. По-своему, странно, но любила. Я не могу злиться на своего отца. Он дал мне всё, лишив себя счастья.
   - Что будет с Джеймсом? - улыбнулся Сирем. Сыщик не ожидал такого исхода событий. Он не предполагал, куда пойдёт дальше, и что будет делать потом, но впервые за столь долгое время его будущее показалось ему интересным. Он сам о нём ничего не знал.
   - Не имеет значения, как сильно я буду кричать, мой голос никогда не достигнет его, - тихо сказала Лилит. Она наклонилась и бережно поцеловала в щёку Джеймса. Его ресницы дрогнули и она улыбнулась. Это конец. Три души, которые были сведены в полночь одной странной ночи, прощаются в полночь другой ночи. - Я хочу, чтобы кто-нибудь нашел меня. Настоящую меня. Тот, кто нуждался бы во мне. Все, что я могу для Джеймса сделать, - это исчезнуть из его жизни. Его голос, привычки, тепло его рук. Я буду дорожить всем этим. И когда я исчезну из его памяти, он не исчезнет из моего сердца. Я буду всё помнить! - она провела рукой по его густым чёрным волосам рукой, и прошептала ему на ухо. - В мире без тебя есть только одиночество, в нем всё не имеет смысла. Мне одиноко, поэтому я не могу не скучать по тебе. Кажется, я просто не умела тебя понять, я была слишком мелочна и похожа на пустой дешёвый стакан. Я так сильно хотела удержать тебя при себе, что даже надела бы на тебя цепи. Прости меня, Джеймс, я тебя люблю, но больше не вижу смысла мучить ни тебя, ни себя этими чувствами. Теперь прощай.
   - Что ты будешь делать дальше? Ты отпустила меня и Джеймса. Ты осталась одна.
   - Жить. Я ещё не знаю, что такое жизнь, как и вы. Я не одна, вы всегда рядом со мной. Мистер Тилил, вы мне обещали. Мужчина обязан держать свои обещания.
   - Тогда до скорой встречи, леди Лилит де Рошель, - улыбнулся Сирем Тилил, глядя в след ускользающему женскому силуэту в пространстве и во времени. Она простила отца. Ли-лит будет жить, так как хочет. Это точно знал Сирем. Сыщик рассмеялся громко и по-мальчишечьи, а потом посмотрел на Джеймса. "Что же сделаешь ты мой, друг? Сможешь ли ты теперь просто жить без неё? Как бы сильно или часто люди не причиняли друг дру-гу боль, любить кого-то всегда имеет смысл. Именно поэтому мы и люди" - думал Сирем, постепенно удаляясь во тьму.
   Всего несколько людей решают судьбу человечества. Само по себе человечество ничего не решает, а следует сухим установкам дружбы, любви, семьи, предательства, добра и зла. Обрадовать людей, как и опечалить очень просто. Они копируют эмоции друг друга, мало задумываясь о последствиях своего поведения. Сплетни, которые достигают до людей быстрее, чем письма и телеграммы. Товарищи, друзья - это всё люди, которых мы знаем давно или, по крайней мере, хоть раз говорили с ними. Это прекрасное чувство товарищества, которое может разрушить одна простая сплетня или недоразумение. Но какую сплетню распустить решают именно те несколько людей, которые устали сидеть в одиночестве. Закономерность жизни поражает всех, от этого не сбежать. Забытый город уже месяц обговаривал три главных новости: возвращение пропавших девушек, скорую свадьбу Мари де Рошель и Эдгара Уайта, а также исчезновение Сирема Тилила. Людей мало заботили истинные причины, которые повлекли такой ход событий. Они всего лишь пересказывали их с удивлением, восхищением и завистью. В жизни ничего не меняется. Люди не могут добиваться успеха только потому, что даже представить не могут, сколько сил приложил тот, кто добился. Но обсуждать они будут всегда.
   Люди радовались возвращению девушек, однако всё равно строили различные предпо-ложения всему происходящему. Девушек стоило пожалеть. Их возвращение не принесло им должной радости и счастья. Всё что общество ждёт от обычной девушки - это удачное замужество, а они себя обрекли либо на судьбу старых дев, либо на брак без выгоды. Об-щество вообще жестоко, не имея доказательств, оно спокойно строит различные предпо-ложения. Ложные предположение, но, увы, именно они могут сильно испортить жизнь. Прошёл месяц ушедших событий, а в четырёх семьях девушки покончили жизнь само-убийством. Глупые, они не решили проблему, а только усугубили её. Люди не склонные прощать или думать, если ты попытался сбежать от проблемы, тогда точно виновен. Мы обычно говорим: "Один за всех". Это частое явление. Человек...Если присмотришься, то заметишь как кое-кто напоминает болт. Говорят, что японский символ "человек" обозна-чает людей, которые поддерживают друг друга, но по сути один просто опирается на дру-гого. Такой подтекст кем-то пожертвовать, вот что, в самом деле - человек. Никому не было жаль вернувшихся девушек. Зачем жалеть глупых людей, если от них нет пользы?
   Внезапная свадьба Мари де Рошель, также не мало удивила общество. Однако благодаря деньгам и власти семьи де Рошель, люди закрыли на всё глаза. Они поздравляли семейст-во, присылали подарки, приглашения на приёмы, но сами нещадно обсуждали Мари и Эдгара. Жених не отходил от своей невесты ни на шаг. Счастье, что к нему вернулась его давно понятная привычка виде невесты, переполняло молодого мужчину. Эдгар попросил прощение у Лилит. Она простила его и пожелала счастья, что подняло её статус в обществе. Люди стали говорить, что отношения между сёстрами ухудшились. Они больше не появлялись вместе на приёмах и дома друг с другом говорили сухо. Вот так и живут в маленьком женском мирке, где из-за недосказанного сёстры становились врагами. Но информация делает ещё хуже - превращая родных людей в совершенно чужих. Лилит де Рошель избегала любого общества, в то время как Мари с Эдгаром бывали везде. Граф де Рошель ничего не говорил по этому поводу, словно ему было это не интересно. Однако можно было заметить, что седых волос стало больше на чёрной шевелюре мужчины. Печальный взгляд, устремлённый куда-то далеко, который он изображал скучающим. Всё это можно было заметить, но никому не было это нужно. Сердце умирает медленно, сбрасывая надежды как листья, до тех пор пока не останется ни одной, ни единой надежды.
  Ничего не остается. Все с нетерпением ждали свадьбы Мари де Рошель и Эдгара Уайта. Этот день не заставил себя ждать.
   Исчезновение Сирема Тилила обсуждали меньше, но с печалью. Людям больше не к ко-му было ходить со своими проблемами. В случае неудачи или чего-то непредвиденного, они могли обвинять только себя. Хотя всегда приятней обвинить кого-нибудь, чем при-знать свою собственную глупость. О сыщике говорили мало, но отзывались хорошо. Ино-гда можно было услышать новые легенды о его приключениях. Некоторые утверждали, что видели его в других городах. Он постоянно менял имя, но в помощи людям не отказывал. Теперь сыщик не решал вместо людей их проблемы, а помогал им самим справиться с ними. Легенды казались невероятными о Сиреме Тилиле, но все с нетерпением ждали его возвращения. Жизнь великого человека подобна свече. Она быстро сгорает, но тепло от неё остаётся в памяти людей, которые будут ждать возвращения этого тепла снова. В жизни мы порой сталкиваемся с непонятными нам вещами, но непонятными лишь потому, что не встречали ничего похожего на них. Именно поэтому мы так ждём их возвращения, даже если это нереальный миф. Мы хоти вернуть себе хотя бы на мгновение тот свет и то тепло.
   Месяц прошёл быстро. Слухи не поутихли, но наступил день свадьбы. Город натянул на себя привычно радостно-скучающие маски. Все застыли в ожидании чего-то нового, неизведанного. Все чего-то ожидали от свадьбы Мари де Рошель и Эдгара Уайта. Свадьба превратилась в театральный балаган, где было много роскоши и лжи, мало чести и прав-ды. Это будто мы видим красивое дерево. Нам кажется, что оно прекрасно и цветущее, пока мы не узнаём о вредителях, живущих в этом дереве. Тогда в один момент оно теряет свою красоту. Ничего необычного не происходило в этот сказочный день, кроме того, что пошёл дождь. Он изрядно испортил настроение гостям, приглашённым на свадьбу, также как и жениху с невестой. Однако праздник не перенесли. В церкви звенели колокола, а внутри пел хвалебные песни Богу хор. Все взгляды были прикованные к паре стоящей у алтаря, но мысли присутствующих людей занимала только одна мысль: " Где Лилит де Рошель?"
   Одинокая женская фигурка стояла на холме, который возвышался над городом. Она смотрела, как внизу из церкви выходят люди, на счастливых жениха и невесту, понимая одно, что больше её здесь ничего не держит. Девушка подошла к могиле, положила на неё цветы и улыбнулась. Впервые за столько лет она почувствовала свободу. Теперь можно было и уходить.
   - Прощай, мама, - тихо сказала Лилит де Рошель. Девушка уже развернулась, чтобы уйти, как ей преградил путь один надменный и несносный мужчина, который улыбался, глядя на неё.
   - А со мной попрощаться? - весело заговорил он.
   - С вами, Джеймс Мерис, я давно простилась, если память мне не изменяет, - сказала де-вушка холодно, вежливо и беспощадно. Она попыталась пройти мимо него, но ей это не удалось, так как мужчина быстро обнял её.
   - Вы простились, но кто сказал, что я вас отпущу? И почему так официально? - рассмеял-ся Джеймс.
   - Отпустите.
   - Может быть, вы слишком многого хотите?
   - Чтобы кто-то увидел меня такой, какая я есть? И полюбил меня, - Лилит рассмеялась. Этот разговор и этот человек с каждой минутой выдавали её слабость. Можно отказаться от много в этой жизни, но невозможно отказаться от человека, который и есть жизнью для вас.
   - Это довольно трудно. Вы ведь далеко упрятаны... - начал говорить Джеймс.
   - Тогда отпустите меня. Мне пора уходить.
   - Но я не могу отпустить тебя, поэтому пойду вместе с тобой, - закончил мужчина.
   - Почему? - удивилась Лилит.
   - Глупый вопрос, - скривился Джеймс. - Потому что люблю тебя.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"