- Надеюсь, из этого что-нибудь выгорит, - пробурчал сержант Коуан, - потому что мне пришлось встать в четыре утра, чтобы прибыть сюда под закрытие.
Соммерс ухмыльнулся, похлопал напарника по плечу.
- А я бы не отказался тут и всю ночь провести. Пиво, девочки - красота.
Коуан только неодобрительно покачал головой и потер бровь. Они устроились за столиком у сцены, последним пустым, чуть сбоку, но все равно - слишком близко к сцене, на вкус Коуана. Он бы хотел наблюдать за Найт издалека, а пришлось, вместе с Соммерсом (тот как раз не расстроился) пялиться на извивающихся вокруг шестов девиц в бикини вырвиглазных расцветок. Найт они сперва не увидели, даже подумали было, что она, должно быть, обрабатывает какого-нибудь толстосума приватно, но нет - Виктория грациозно кружилась на противоположном от них конце сцены, выписывая пируэты перед жадным взором какого-то носатого парня. Ее лицо было прикрыто вуалью, плечи и бедра то скрывали, то обнажали невесомые кружева, покорные каждому движению рук девушки, браслеты мерцали на запястьях и лодыжках. Коуан поборол желание помотать головой: ему чудилось, что он даже слышит звон... Но не с такого же расстояния!
- И как такая красоточка связала свою жизнь с подобным дерьмом, - вздохнул Коуан, потирая лоб. С фотографии личного дела, что он захватил с собой, на него смотрело улыбчивое лицо, милое, несмотря на несовершенство, яркое и своеобразное.
- Ну, знаешь, с Клэнси у них скорее был творческий тандем, нежели брак, - ответил Соммерс, бросая в кофе в картонном стаканчике рафинад, - так я, кажется, слышал.
Напарник хмыкнул. На фото ему было смотреть проще и приятней, чем на реальную Викторию. На снимке она выглядела, как девчонка из соседнего подъезда: не сексуально, не агрессивно.
- А у нее довольно сильные руки, ты не находишь? - пробормотал Соммерс, наблюдая, как Найт забросила руку назад, схватилась за шест и, казалось бы, без усилий вскинула свое тело наверх, развела ноги в шпагат...
- Может, дело в балетном прошлом. Или Клэнси ее бил, пришлось давать ему отпор, так и накачалась, - буркнул Коуан, нетерпеливо поглядывая на часы, - когда уже все постояльцев разгонят?
Ждать им осталось недолго. Как только часы пробили шесть, музыка стихла, цветные огоньки потухли, и вышибалы начали поднимать со столов тех, кто был слишком пьян, чтобы идти самостоятельно. За пятнадцать минут зал оказался очищен от людей. Танцовщицы подбирали детали своего туалета, разбросанные по помещению, и скрывались за занавеской, ведущей в гримерку. Соммерс и Коуан заторопились к Найт, пока она не спрыгнула со сцены.
- Миз Найт? - Коуан достал значок и поднял его, чтобы танцовщица увидела, - у нас к Вам несколько вопросов.
Девушка двинулась к полицейским по сцене, на ходу снимая вуаль и браслеты, и ее походка менялась от шага к шагу: развязное, соблазнительное, покачивание бедрами к концу пути превратилось в испуганные шажки неуверенной в себе девочки. Но ее обнаженные ноги длились перед взорами полицейских неумолимо откровенно. Коуан отвел взгляд, просто не мог смотреть: он уже два года, как развелся, и такое богатство голой плоти прямо на уровне глаз смутило его.
- Спускайтесь, миз Найт, поговорим за столиком.
Соммерс подал ей руку, помогая сойти со сцены. Пользуясь случаем, он скользнул ладонью по ее талии, будто бы поддерживая. Найт не обратила на то внимания - или не подала виду. Троица прошла к столику и села. Верхний свет к тому моменту уже зажгли, и полицейские смогли рассмотреть танцовщицу как следует... Оставила ли жизнь с убийцей на ней отпечаток? Коуан заметил, что да. Косметики на ней практически не было, помада, подводка - все, чистое, но уставшее и грустное лицо... Нельзя не проникнуться сочувствием. Впрочем, он как раз не мог. Какая-то профессиональная интуиция, наработанная годами службы, мешала видеть в Найт жертву.
Однако ж, полицейские слишком долго молчали, взамен того пялясь на девушку.
- И что вы хотите от меня? - спросила Виктория, прерывая молчание. Она заметно нервничала. Неудивительно, если твой покойный муж сел на электрический стул как серийный убийца, поневоле начнешь волноваться, зачем к тебе на работу заявляется полиция.
- Миссис Клэнси, - Коуан поборол желание положить руку ей на подрагивающую ладонь. Боже, какая трогательная девушка! И ведь не красавица, хоть и заметно похорошела по сравнению со студенческими годами, но притягательная, как Лилит, - успокойтесь. Я хочу попросить Вас о помощи и только.
- О помощи? - она переспросила это уже слюняво, как все плачущие девушки, шмыгнула носом, кое-как сдирая зубами с губ помаду, в глазах набухли слезы.
Коуан мысленно потер лицо и шею. Не будь в зале так жарко, он бы действительно это сделал, но не хотел мочить ладони в свобственном поту.
- Леди, я всего лишь прошу о консультации. Вы ведь знаете о Муравьеде?
И тут Виктория расслабилась. Откинулась на спинку стула и улыбнулась, откинув волосы с плеча. Вот чем она брала, понял в тот момент Коуан, вот этой плавностью движений. И Джервиса этим взяла, чертовка.
- Я знаю о нем все, что только знают СМИ. И немного больше - его психологию. Ведь об этом вы хотели спросить?
Коуан нагнулся над столом, улыбаясь девушке в ответ.
- Именно. Я рад, что мы пришли к консенсусу, миссис Клэнси.
- Моя фамилия Найт. Я не сменила ее после свадьбы, поклонники рисковали бы запутаться.
- Именно поэтому носите вуаль? - встрял в разговор Соммерс, почувствовав, что его как бы исключили из обсуждения. Коуан и Найт разом вздрогнули, обращая на на него внимание, будто действительно не замечали его до того.
- А вы как думаете? Мой муж казнен за массовые убийства, моя карьера полетела в тартарары, мое имя и лицо известны каждому, кто читает газеты. Думаете, кто-то захочет пялиться на сиськи вдовы убийцы? Их меньше, чем можете представить. Но я умею только одно хорошо - танцевать.
- О да... - протянул Соммерс с похотливой улыбкой, и Найт будто пружина подбросила вверх. Она задвинула за собой стул к столу и придвинула полицейским пачку салфеток.
- Напишите, куда мне прийти. Я не хочу разговаривать с вами в блестящем бикини, сами понимаете.
Она не узнала в Соммерсе того полицейского, что уже посещал ее квартиру с допросом.
В управлении Виктория появилась совершенно иной, чем ее помнил Соммерс. Кроме их первой встречи, он видел ее только на допросе, из-за одностороннего зеркала - тусклую, подавленную, неизменно одноцветно одетую, а теперь она вернулась к тому образу, что приобрела во втором браке. Коуан же вовсе попытался забыть о Найт. Отчего-то она, несмотря на очевидную симпатичную внешность и эффектные наряды, была ему на подсознательном уровне неприятна. Будь она проституткой, я бы испытвал к ней больше уважения, думал сержант, хотя и понять не могу, отчего я ее так не люблю? Вдова убийцы, но ведь не сама - убийца.
В кабинет Виктория зашла, помахивая сумочкой, поздоровалась движением руки и рухнула на стул Соммерса (он вышел за кофе), вскинула ноги на стол, надула пузырь из жвачки. Пусть себе изображает крутую телку, утомленно подумал Коуан, если ей так хочется, может быть, это она от страха.
- Хотя бы сними обувь, если уж собралась держать ноги там, где Соммерс раскладывает документы и бутерброды.
Вскоре сержант понял, что не из-за страха Виктория вела себя именно так.
- Надеюсь, Вы понимаете, что я пришла днем, урывая часы у сна? Давайте займемся... делом, сержант.
Она выделила слово "делом" голосом так, будто подразумевала что-то эротическое. Но Коуан даже не повел бровью. Он встал из-за стола, вынул из ящика досье на Муравьеда и подошел к столу Соммерса, временно ставшему рабочим местом Найт.
- Смотрите, миз. Мы пробовали прикинуть, какие убийства относятся к Муравьеду, а какие - к Вашему м... мистеру Коуану. Проверьте, может быть, мы ошиблись.
Виктория улыбнулась, размяла пальцы, соединив их в замок и вывернув запястья.
- Вы обратились по адресу, - она подтянула к себе бумаги по делу Муравьеда и пробежала глазами, - чепуха, чепуха, чепуха.
Девушка привстала, вынула у Коуана из пальцев ручку, которую он беспокойно вертел и, мило улыбнувшись, села на свое место. Щелкнула ручкой и начала вычеркивать из досье целые абзацы.
- Эти убийства совершал не он. Он действует по ареалу, пересекающемуся с наш... тем, в котором действовал Джерри, но я знаю своего мужа, к тому же, много думала о его мотивах, его поведении после его смерти, так что могу точно сказать, где вы ошиблись.
На самом же деле она вычеркивала по большей части свои убийства.
- Муравьед убивает только женщин, он натурал, белый, американец.
- А Ваш муж был, значит, бисексуален? - спросил Коуан, наклоняясь над столом, таким образом приближая к Виктории. Он тщательно следил за ее реакцией: не смутится ли?
- Вряд ли, - не дрогнув, ответила она, - он совершал убийства не на сексуальной почве, что бы там ни говорил суд по поводу того, что я виновата в том, что довела его до преступлений. Трахались мы или нет, это было наше личное дело. Я не говорила ему, что каждую измену нужно заканчивать удушением и расчленением трупа. Но он был достаточно тщеславен, чтобы доказывать свою силу не только сексуальным насилием, но и просто кулаками. Ну, знаете, будто это более мужественно.
Глаза Вики зло смеялись, в разбежавшихся от уголков морщинках остались крошки черной туши. Коуан хмыкнул:
- Не очень-то лестные Вы выбираете выражения...
- Думаете, я уважаю мужчин? Как бы не так. Профессия стриптизерши от этого быстро отучивает. Мужчины - животные, но хищников мало, в основном, вы все - падальщики.
Наверное, Виктория могла бы сказать еще много, но тут вошел Соммерс, и она прервалась. Встала из-за его стола, собрав документы, и двинулась за Коуаном к его рабочему месту. Полицейский встал за столом, взявшись руками за спинку стула, а девушка села на столешницу, заняв коленом половину угла. Раскинула веером, как карты, материалы из папки, провела ладонью по фотографиям.
- Муравьед... Почему же такая кличка? Он закатывает головы жертв в воск, но начал делать это совсем недавно, верно?
- Да, - Коуан старался не смотреть на выставленное прямо перед ним острое колено (даже сквозь чулок был заметен белый шрам, уходящий к лодыжке - следствие, возможно, открытого перелома), - у первых жертв этого не было, если, конечно, мы не путаем их с делами Клэнси, но позднее Муравьед начал добавлять в воск муравьев и других - позже - насекомых, как бы желая отметить свои убийства. Я хочу знать, что это значит.
- Вот оно что... Вы ведь обратились ко мне именно потому, что я знаю, как вам кажется, психологию убийц? - Вики ухмыльнулась. Она смотрела то на бумаги, то прямо перед собой, но избегала взгляда прямо в лицо Коуану, - тогда послушайте, что я вам скажу. Он уже не остановится. Он действительно похож на Джерри, смотрите: в две тыясчи седьмом было совершено несколько убйиств в том же ареале, затем краткий промежуток затишья, и в две тысячи восьмом начинают появляться уже отдельно головы с воском на них.
Виктория убрала волосы за ухо, ткнула пальцами в одну фотографию перед собой, другую. Облизала губы. Коуан смотрел на нее, едва видя, едва слыша, словно в кабинете грохотала музыка, а очертания девушки расплывались, как под толщей воды.
- Прости, я не... повтори еще раз.
Виктория подняла наконец взгляд на Коуана. Ее глаза были прямо перед его губами, захоти он качнуться вперед - и мог бы поцеловать ее веки. Но это было последним, чего он желал. Должно быть, ее кожа холодная, как у жабы, подумал сержант брезгливо.
- Я сказала, что он вырабатывал свой стиль, сержант. Он хотел попасть в газеты. Первые убийства не выбивались из общей массы, и на какое-то время Муравьед, возможно, разочаровался в своей идее. Но потом он вернулся к ней, узнав о том, что делал Джерри, только усовершенствовал его идею. Видимо, он пытался сделать вид, что это Джерри ему подражал, а не наоборот. Хотя на деле было иначе.
Коуан отшагнул назад, не в силах терпеть близость к Вики.
- Почему он вовсе не остановился? Ты можешь сделать предположение?
- Да. Даже могу сказать точно. Есть дороги, с которых нельзя сойти. Можно не двигаться вперед, но сойти или вернуться - нет.
На несколько секунд в кабинете повисла тишина, даже Соммерс перестал шелестеть бумагами (на самом деле, он почувствовал себя лишним, захотел уйти). Между Коуаном и Вики проскочила искра, но не сексуальная ни на йоту: это было взаимодейтсвие хищника и жертвы. Это была минута, в которую лев увидел сквозь кусты добычу. Только он еще не понял, что перед ним не лань, а росомаха. Вот только кто из них - Вики, а кто - Коуан, Соммерс не знал.
- Я надеялся, что Вы ответите согласно своим знаниям и опыту, а не, - Коуан тяжело вздохнул, сдерживая злость, - поэтическому вкусу.
На деле же он почувствовал, как в голове, на уровне левого виска, прозвенел своеобразный полицейский звоночек. Дело принимало неожиданный оборот, судя по всему.
- Что ж, можно и более серьезно. Дайте мне карту города, - Виктория вытащила из карандашницы маркер и, якобы маясь в ожидании, коснулась его кончиком губ. Но ее флирт не достиг цели: Коуан ровно в тот момент отвернулся.
- Позже, - буркнул он, - на сегодня, возможно, мы могли бы и закончить.
- Что ж. Последнее слово?
Вики забросила ногу на ногу.
- Знаешь, почему люди совершают убийства?
- Исключая мотивы корысти, ненависти?
- Разумеется. Они хотят иметь секреты. И не мелкие. Это сродни сладости супружеской измены, только во много раз приятней.
Коуан ухмыльнулся.
- А Вы, миз, кажется, знаете об этом не понаслышке.
- Я могу только воображать.
Виктория спрыгнула со стола и обернулась на полицейского. "Думай, что бы ты делала, не будь ты убийцей. Думай каждую секунду... Ничего. Я буду вести себя как обычно, просто не скажу, что тороплюсь к семи домой, расчленять очередного извращенца."
Выходя, Виктория хлопнула себя по бедру и подмигнула Коуану: то ли издевательски, то ли призывно. Коп покачал головой, глядя, как она удаляется по коридору, намеренно виляя задом. Дверь на пружине медленно закрывалась.
"Девушка, которой так нравится ходить по краю... Она хочет, чтобы я так или иначе поймал и покорил ее, - Коуан закрыл глаза, надавил на них пальцами, - я могу обещать ей только буквальное исполнение ее чаяний, никак не эвфемистическое. Помоги мне, Господи, в этом."
Как только за Найт закрылась дверь, Коуан вынул из кармана носовой платок и обернул им край ручки, которой только что пользовалась девушка.
- Что это ты делаешь? - ухмыльнулся Соммерс, - фетишист проклятый!
- О да, - Коуан расплылся в довольной улыбке, - я буду очень удовлетворен, очень, если мне пригодятся ее отпечатки пальчиков. И я что-нибудь о ней нарою.