Я все-таки нашел патроны, а также немного обезболивающего и успокоительного в аптечке в ванной. Там же оказались бинты и спирт, я обработал рану, нанесенную мне медсестрой, замотал ее и взял немного медикаментов с собой. Все-таки, что ни говори, а дуракам, пьяным и журналистам везет чаще, чем другим.
Когда я вернулся в гостиную, то увидел, что огонь в камине погас, решетка отброшена в сторону, а на пепле четко отпечатались чьи-то ступни. Я нагнулся, расчихался сперва, в глазах зарябило от поднявшихся в воздух белых хлопьев, и тут я заметил лестницу, встроенную в каминную трубу. Здесь, стало быть, и находился хозяин дома?.. Убежал от монстров по лестнице наверх? Я решил рискнуть последовать за ним, заодно, наверное, мне предоставился бы случай обозреть окрестности с высоты, оценить наличие монстров в округе и прикинуть, в какой точке местности я нахожусь, чтобы сориентироваться по карте. Да, на тот момент все происходящее вновь стало казаться мне любопытным приключением и интересным материалом, в конце концов, раненая рука - не самое страшное, что происходило со мной за весь период моей карьеры.
Распихав патроны и медикамены по карманам, а пистолет заткнув сзади за пояс, я взялся за последнюю ступеньку лестницы. Да, ползти было неудобно и в носу щекотало ужасно, но я не собирался сдаваться. Крыша, черт побери, должно быть, это самое безопасное место во всем городе! Нет же тут летающих тварей? А даже если и есть, избавиться от манекенов и медсестер было бы очень кстати, пусть вместо трех видов противников остался бы только один. Прекрасно, не так ли? Я даже невольно улыбнулся, предсталяя, что смогу прикорнуть, не опасаясь нападения. А потом, когда рассветет, все покажется уже не таким страшным.
Как только я высунул голову из трубы, то тут же зажмурился - в глаза мне ударил яркий свет. Я сперва решил было, что это благословенное солнце, подивившись, как быстро летит время, но, к несчастью, то был просто фонарь. Я вылез не то чтобы на крышу, а на некоторую площадку между первым и вторым этажом, отведенную под открытый садик. Приятно пахло травой и цветами, воздух холодил мне шею. Черт возьми, на секунду я даже почувствовал себя счастливым! Так там было хорошо... Сперва мне показалось, что я ошибся и нахожусь на площадке в полном одиночестве. Но, как оказалось, у меня была компания. Не знаю уж, действительно то был хозяин этого дома или нет, потому как - отчего нет? В этом чертовом городе все не так.
Он... Оно? Оно было скрыто от меня фонарем, на который я не мог смотреть даже из-под руки, свет так и бил в глаза; но как только поняло, что я здесь, вышло из-за него, словно архангел, выступающий из столпа света. Вот только не знаю, чем оно могло меня учуять: ноздри у монстра были зашиты. И глазницы. И рот. А из тела там и сям выступали обломки каких-то железяк, стекла и прочей острой дряни. Очевидно, этот гад тут был самый крутой - и его все пытались убить.
Я попятился. Наверное, будь на моем месте Джеймс Бонд или какой другой герой фантастического фильма, он бы выхватил пистолет, доставшийся мне таким чудесным случаем, и в один выстрел уложил монстра, но я адекватно оценивал свои силы: черт побери, огромная туша со слоновьей кожей, тьма вокруг и бьющий в лицо свет фонаря. Много шансов у того, кто и стрелять-то толком не умеет? Риторический вопрос.
- Наверное, глупо будет Вас приветствовать, - пробормотал я, сам не знаю, почему - шутка перепуганного мозга, не иначе. Преддверие сумасшествия. Чудище, однако, не осталось безмолвным: оно пробормотало что-то, едва двигая перелатанными губами, почти не размыкающимися из-за натяжения нитей.
Ноги мои в первое мгновение отнялись, но как раз тогда, когда монстр двинулся на меня, ворча, по лодыжкам пробежал ток, и я ринулся назад к трубе камина. Джеймс Бонд, наверное, просто бы прыгнул в лаз, приземлился, как кошка, не сломав ни косточки, даже в мизинце, но я даже не успел добежать до трубы: чудовище ухватило меня за воротник, вскинуло наверх. Я, извиваясь от удушья и размахивая ногами, пытался освободиться, но тщетно: меня держали одной рукой. А потом я увидел, что к стене прислонен огромный топор. Руки и ноги мои налились тяжестью и безвольно повисли. Я сдался.
Точнее, не так. Я пришел в отчаяние настолько сильное, что, будучи атеистом до мозга костей, начал молиться.
Кое-как, глотая буквы и целые слова, я взывал к тому Богу, которому верила моя глупенькая мать; сам, при этом, не веря и не думая о смехотворности происходящего. Черт побери, я хотел жить. Как-нибудь. Я даже был готов пообещать тому Высшему Существу, в существование которого ни разу до этого момента не смог поверить, что стану паинькой, раскаюсь во всех грехах и начну совершенно иную жизнь.
И тогда монстр, очевидно, взбесившийся от моей болтовни, бросил меня на землю. Я глухо охнул, упав на какие-то кусты, которые смягчили падение. Не знаю, провалился ли я в обморок, сознание спуталось, но когда поднял голову - через минуту, через час ли? - света на уровне второго этажа никакого не было. Но и рассвет не наступал. Я поборол желание посмотреть на телефое время - свет мог выдать не только мое местоположение, очевидно, известное шитому-перешитому монстру, но и мое состояние. Надеюсь, он уверен, что я мертв, подумал я тогда, и несколько раз прокрутил эту мысль в мозгу, так что она зазвучала разными голосами - моим, Черной Королевы и Кармоди.
Чистой воды сумасшествие. Отсюда недалеко и до галлюцинаций.
Я поднялся и заковылял прочь, чтобы, в случае, если этот латаный-перелатаный и пронзенный железками тип придет меня проведать, не вздумал добить. Нога ныла, но сломана или вывихнула очевидно не была. "Справлюсь,"- подумал я и чуть было не рассмеялся. Ого, и я молился? А потом был низвергнут на землю. Какая ирония. Вера моя потихоньку таяла. Я возвращался к мысли, что попал в какой-то правительственный эксперимент, зараженную зону - но и только.
И еще продолжал верить, что я везунчик.
Возле особняка, между ним и каким-то оргомным зданием - то ли больница, то ли гостиница, то ли просто многоквартирный дом, я во тьме не разобрал, у забора нашелся безопасный закуток. Я сел и попробовал успокоить сердцебиение. Мысли, растерянные от падения, потихоньку возвращались в норму. Диктофон все еще работал.
Долгое время я просто сидел в темноте и - почти - тишине. Дышал надсадно, так что втягиваемым-выталкиваемым внутрь-наружу воздухом, как стеклом, ободрал себе горло. Не знаю, много ли пыли прилипло на мое холодное потное лицо, я больше его не чувствовал. А потом встал и пошел. Как мне казалось - вон из города. Я раздумал писать о Сайлент Хилле какие бы то ни было статьи, я хотел только одного - сесть на паром или лодку, переплыть озеро Толука и снова оказаться в скучном, унылом Шепердс-глене.
Я сверился с картой. Если пройти парк насквозь, можно выйти как раз к пристани (ну, мне так казалось). Я был готов к тому, что не обнаружу удобного спуска, к тому, что придется сбегать, торопливо перебирая ногами и оскальзываясь, по влажному грунту к воде. Но я был готов даже отправиться вплавь на противоположный берег. Только бы не умирать в лапах этих монстров!
На подходе к парку во мне открылось что-то вроде второго дыхания: я побежал, окрыленный надеждой. В темноте, слыша стук своих шагов, свист ветра в ушах, а также - тупое шарканье мерзких тварей, на которых я боялся нарваться в темноте... Но Бог миловал, я ни с кем не столкнулся.
Я понял, что попал в парк по тому, как асфальт под моими ногами сменился плиткой. Остановился, давая себе секунду отдыха, зажег фонарик, но осмотреться смог не сразу: от перенапряжения перед глазами ненадолго заплясали "мушки". Когда же зрение прояснилось, я с изумлением понял, что стою посреди могил. Однако плеск воды вдалеке убедил меня в том, что я не заблудился. Странно было делать из парка кладбище или из кладбища парк, но то был Сайлент Хилл, в нем многое удивляло простого человека.
Я вынул фонарь из кармана и выставил его перед собой, рассматривая пьедестал статуи, на которую едва не наткнулся лбом во мраке. Женщина в длинном старомодном платье с одной рукой у груди (вторая безвольно опущена вниз, самыми кончиками пальцев держит полускрытую складками юбки книгу) , лица которой я, как ни старался, не смог рассмотреть в полутьме: фонарик был слишком слаб, да и батарейки садились, стояла на многоступенчатой тумбе, по форме напоминавшей майянскую пирамиду. Я присел, разглядывая рисунки, испещрявшие постамент. Большинство из них были стерты или обезображены сколами, но некоторые сохранились довольно прилично. В самом низу я заметил схематичные фигуры, похожие на странных манекенов, наподобие того пластмассового вредителя, отведавшего моего писательского натруженного кулака, рядом - руконогие, двуголовые, раскинувшие куски плоти твари, по счастью, еще не встречавшиеся мне. А на последней ступени, у самых ног статуи, рисунки были не только не испорчены, но и, судя по всему, тщательно оберегались. Ни одна линия не потускнела! А ведь странному надгробию наверняка было немало лет. Я даже пожалел, что не могу их сфотографировать на приличный фотоаппарат.
Три монстра - одинаково отвратительные, с деформированными головами. В центре - нечто тощее, вывернувшееся, похожее на Толкиеновского Голлума, слева от него - дородный монстр с тесаком, половина лица обожжена, половина - под какой-то пластиной.* И справа - тот монстр с топором, которого я видел в оранжерее. Фу, как подробно изображены!
И подписи под каждым - слуги Божьи. Тут что, какие-то сатанисты кучкуются?! Ох, да о чем я думаю, все гораздо, ГОРАЗДО серьезней!
Я отпрянул, в замешательстве потирая подбородок. Затем отшатнулся в сторону, понимая, что стоял на чьей-то могиле. Неуважительно - и неприятно, даже гадко. Я ощутил мурашки на спине и руках. Но, по крайней мере, те покойники, что окружали меня, не стремились выбраться из могил и укусить. Это обнадеживало.
- Ты веришь в Бога?
Я обернулся. Готка! Сидела на надгробии и болтала ногами. Черная помада размазана, губы растянуты в улыбке.
- В какого именно?
Она засмеялась, запрокинув голову, спрыгнула на землю и подошла ко мне. Полынью от нее больше не пахло, кровью - не так сильно.
- Любого. Который дарует тебе милость, если ты ее заслуживаешь... - ее рука потянулась к диктофону у меня в кармане, но я перехватил ее запястье и отвел в сторону, - карает за грехи.
- Я сам себе Бог!
- Я вижу!
Она засмеялась еще пуще, высвободила руку и пошла прочь. Оглянулась один раз... Я смотрел ей вслед. А потом, когда уже собрался уйти, бросил взгляд на надгробие, на котором она сидела.
Долорес Гаскелл. ...80-...95
Я отпрыгнул назад так быстро, что оступился и упал. Но снизу мне стало видно лучше: фух, просто проклятый туман преломлял свет! На камне значилось "Дороти Гарланд. 1810-1895". Тьфу, просто чья-то прабабка! А я-то перепугался...
____________________
* У меня была идея описать и Пирамидоголового, но мне трудно сообразить таймлайн фика: происходит это до событий второй игры, после или одновременно с ней. То, что Роджер потом видит плакат с Марией, вряд ли проливает свет на эту тайну.