У несовершеннолетних есть права. Но всё портит то, что они не имеют права быть наравне с взрослыми. А те постоянно пользуются этим. Например, говорят:
- Так лучше для ребёнка. Это для его же пользы.
Или:
- Ребёнок этого не выдержит, не поймёт.
Короче говоря:
- Вот подрастёт - и тогда мы всё ему расскажем.
Но жизнь переигрывает даже взрослых.
И тогда тому самому ребенку, которого долго обманывали, сразу рассказывают всё-всё-всё. А он только хлопает глазами и не знает, что же ему делать.
Лида сидела и хлопала глазами, а перед ней стояла коробка с деньгами и драгоценностями. Коробку оставила мама, но ещё пять минут назад Лида об этом не знала.
Две недели назад ей исполнилось двенадцать лет, и она не считала себя ребенком. Ого, какой она была взрослой! Когда дед Андрей пытался её воспитывать или когда в школе её пытались ругать за невыученные уроки, она что-нибудь бурчала в ответ и думала: "Что они понимают? Они придираются ко мне. Я сама лучше знаю, что для меня хорошо".
На самом же деле у неё просто было чувство безопасности.
Если были неприятности в школе, она могла рассказать о них деду Андрею, у которого жила уже два года. Не всегда рассказывала, он был ужасно равнодушный. Но всё-таки выслушивал и давал дельный совет. Рассказывать что-то друзьям? Друзей у неё не было. Только Кристинка, с которой они ходили из поселка в школу. Им приходилось десять километров топать пешком и то, если напрямик, через поля. Не очень поговоришь, когда нужно спешить то на занятия, то в посёлок до темноты. Поэтому они иногда уходили с последних уроков, ведь не очень-то приятно бродить среди тьмы и метели, как вчера, например. Но учителя не ругали, они боялись, что без учеников и у них школу закроют, и они останутся без работы. А Кристинка младше Лиды на три года, и советчик из неё никакой.
Это о школе.
Но то же самое было и дома. Точнее, в этом доме, который она наивно считала своим.
Если у Лиды трескалась подошва в ботинке или становилось маленьким платье или нужно было купить какие-нибудь папки, книжки или сдать деньги на ремонт класса, она опять же говорила деду Андрею. Когда болела, он лечил её или вёз к врачу. Он был своим, родным дедушкой, об этом даже нелепо было задумываться.
Но вчера они с Кристинкой вернулись из школы, и Лида узнала, что деда Андрея увезли. В Тальниково, в больницу. Так ей сказала соседка и дальняя-предальняя родственница тётя Надя. Она протянула конверт:
- Дедушка просил тебе передать.
Лида решила, что там список того, что нужно принести ему в больницу. Поэтому поблагодарила, пошла домой, но читать сразу не стала. Было уже темно. Автобус в Тальниково ходил только пять раз в день, и пятый раз был час назад.
Она поела, посмотрела телевизор и только потом решила всё-таки прочитать этот список. Тогда и заметила, что конверт заклеен. Что такого секретного могло понадобиться деду в больнице? И не от тети Нади же было заклеивать, она была порядочным человеком!
Но когда Лида начала читать, то листок выпал у неё из рук. Как в кино.
Она всегда думала, что такого не бывает, что артисты страдания при чтении писем и записок изображают, что в жизни любое сообщение человек читает спокойно. Может, это потому, что она редко получала записки, а тем более письма?
Подобрав листок, Лида выпила воды. Оказывается, и это не артисты выдумывали, от волнения действительно ужасно пересохло во рту. И руки дрожали. Но она все-таки прочла:
"Лида, если ты читаешь это письмо, то мне кранты. Я заранее его написал на всякий случай. Дело в том, что я тебе не родной дед. Не в смысле, что двоюродный, а вообще никто. Все думают, что я - твой дед и опекун, но это не так. Об этом меня попросила твоя мама. Если я действительно умру, то посмотри там, где знаешь, только на самом дне. Дед Андрей".
Она опять уронила листок. Как пусто в голове! Лида читала это в какой-то книжке. Тогда ей было смешно: "Хи-хи, в голове пусто, ну и чепуху придумали". Но если бы сейчас кто-то зашёл и спросил о чём-то, она не смогла бы ответить. Не помнила слов. Ни одного.
А ещё боялась посмотреть "там, где знаешь". Знала - где. Такими словами они с дедом Андреем договорились обозначать тайник с деньгами и ценными вещами. Это был металлический ящик в секретном месте. До сих пор там были спрятаны дедовы документы, Лидино свидетельство о рождении и несколько документов из школы, а ещё запас денег и два обручальных кольца: деда Андрея и его покойной жены.
Но вдруг теперь она найдет там ещё одно письмо, в котором будет написано, что её мама тоже была Лиде не мама? Что Лида Пятница сама неизвестно кто.
Поэтому заглядывать в тайник она не стала, ведь дед Андрей был ещё жив. Может, всё обойдется. Может, он выздоровеет. Конечно, она будет знать, что он ей чужой человек, но это ничего. Она не будет в претензии. "Лучше чужой, чем совсем никого", - думала она в те ночные минуты, когда просыпалась. До сих пор всегда спала крепко. Без задних ног, как говорил дед Андрей. Но в эту ночь ей мешало спать какое-то непонятное чувство. Под утро она поняла - это страх.
Страх остаться одной.
А утром страх превратился в ужас, когда тетя Надя сказала, что дед Андрей скончался ещё вчера днем. Он взял с родственницы обещание на ночь глядя ничего Лиде не говорить. А ещё потребовал, чтобы девочку не брали на похороны: как бы не простудилась.
- Бедная ты моя, - жалостливо проговорила тетя Надя и погладила Лиду по голове. Но что она скажет, если узнает правду?
Потом все уехали. Самое время было открыть тайник. Никто не зайдет, никто не увидит. А если потом она будет ещё больше расстроенная, то все подумают, что это из-за дедушки.
И Лида открыла ящик. На дне его лежала тёмная коробка размером с большую и толстую книгу. К ней был приклеен липкой лентой ещё один конверт. А на крышке была надпись: "Принадлежит Лидии Пятнице".
Внутри коробки оказались несколько пачек денег, кольца, бусы и записка:
"Лида!
Эти деньги и драгоценности твои. От твоего отца. Он присылал мне деньги каждые полгода. Всё, что оставалось, я копила, иногда покупала драгоценности, потому что деньги - ненадежны. Я не просила у твоего отца эти деньги, мне они не нужны. Они твои.
Татьяна Ильинична Пятница, твоя мама".
И вот Лида сидит над коробкой и не может сообразить: что же ей делать? А думать нужно быстро. Когда все вернутся, она уже должна знать, как себя вести.
Мама оказалась мамой, это хорошо. Но как вести себя с чужими людьми, которые ещё не знают, что они Лиде чужие? Да, она хорошо относится к тете Наде, а тетя Надя хорошо относится к ней. Но когда всё узнает, что тогда?
Лида с вздохом закрыла коробку. А, ещё конверт на крышке. Заклеен, как и первый. Вдруг она поняла, что на нём написан не адрес, как ей показалось, точнее, не только адрес, но ещё одна записка:
"Никому ничего не рассказывай, Лида. Никому! Ты ещё дурочка и не понимаешь, какие у тебя могут быть неприятности. Я сам это понял недавно. Сразу же, как прочитаешь, безотлагательно забирай всё и поезжай к Роберту Владимировичу Милову по указанному адресу. Письмо для него. Полностью доверяй ему, он умный и честный человек. Никого не жди, никому ничего не говори, уезжай в Пригорск. Дед Андрей".
А ниже подробно описано, как добираться. Милов жил в Пригорске.
Лида вскочила на ноги. Скоро будет последний автобус, которым можно добраться до Пригорска, нужно спешить! Она заметалась по комнате, споткнулась о коврик, больно ударилась коленом о стул и приземлилась на кушетку. Боль привела её в чувство.
Что она, с ума сошла? Спокойно! Не дергаться! Взять самое необходимое. Записки и письмо. Телефон. Деньги на проезд и еду. Свои документы. Остальное везти с собой опасно. А если кто-то заберется в безлюдный дом, то тайник не найдет, его можно пока оставить. Так она решила и стала собирать сумку. Но остановилась: "Стоп, а что там написано в записке?" Перечитала: "Сразу же забирай всё и поезжай..." Забирать всё!
Что - всё? Коробку? Почему? Она растерянно огляделась.
Почему? Ведь она вернется и... Но дед Андрей нарочно прикрепил конверт к коробке. Чтобы Лида не прозевала эти слова, чтобы прочитала обязательно!
Всё правильно. А если она не вернется? Дом теперь принадлежит не деду Андрею, а его родственникам, например, тёте Наде. Разве тётя Надя не пустит её сюда? А это неизвестно. Может, ей тоже оставили письмо или она как-то ещё узнает, что Лида не родственница. Тётя Надя добрая, всегда была добрая, но дед Андрей нарочно написал: "Сразу же забирай всё и поезжай".
Это вчера у Лиды не было проблем, а теперь сколько угодно! Вдруг завтра ещё что-то случится? Вежливо и сердечно, но скажут, что всё принадлежит не ей, а осталось от деда Андрея его настоящим родным. И что тогда?
Она вытащила из тайника коробку, завернула в свитер и положила в дорожную сумку под вещи. Вырвала из тетрадки листок, написала : "Тетя Надя, я еду к знакомому деда Андрея по его просьбе. Целую. Лида".
Перечитала. А понравится ли позже тете Наде, что её целовала чужая девчонка? Порвала записку, написала заново, но без "целую". Проверила печку, чтоб не было угарно. Обулась, надела куртку и ушанку, вышла с сумкой за порог.
Что там её ждет?
Очень волновало путешествие в Пригорск. Туда она никогда не ездила. Вещи и некоторые продукты они с дедом Андреем покупали в другом соседнем городе, где они с мамой жили шесть лет назад. Но Лида уже отвыкла от городского шума и суеты. А Пригорск - ОЧЕНЬ большой город. Ей стало страшно. Но делать нечего, ведь пока её единственная надежда - Роберт Владимирович Милов.
* * *
В тот декабрьский день они прогуляли последнюю лекцию, хотя первокурсникам это не рекомендовалось. Но Борислав водил Наташу на минифутбол. "Соколы" были в пух и прах разгромлены "Стальными", и Наташа торжествовала. Она выиграла пари, и он должен был выставиться на две рюмочки ликёра и пирожные в кафе.
Поэтому вернулся домой около восьми. Отец в командировке, мама собиралась ещё неделю побыть в гостях у сестры. Тишина, спокойствие. Борислав сидел в гостиной, изучая программку матча.
- Мне ещё повезло, - бормотал под нос и с улыбкой. - Мог проиграть целую кондитерскую.
В дверь позвонили.
Он удивился. Никого не ждал. Проверка вентиляции? Распространители книг или косметики?
За дверью оказалась замерзшая девчонка в курточке и ушанке и с дорожной сумкой. Смотрела на него с таким же удивлением, как и он на неё.
- Вы Роберт Владимирович?
- Нет, он в командировке.
- А когда вернётся?
- Дня через три.
Она вдруг уронила сумку, села на корточки, привалившись к стене спиной, и тихо заплакала. Борислав остолбенел и онемел. Чего-чего, но подобного он в этот вечер не ожидал! На лестнице послышались шаги. Не хватало ещё, чтобы увидели такую картину. Даже если девчонка - юная аферистка, он соседям удовольствия глазеть на её слезы не доставит.
- А ну-ка заходи, - приказал, хватая сумку. - Пошли, пошли, я его сын. Ну вот, сюда вешай куртку, сюда - шапку, вот тебе тапки. Вон там двери ванной и туалета.
Не стащит же она, в самом деле, краны и одеколон с пастой?
Минут через десять гостья робко вошла в гостиную. Теперь выглядела оттаявшей, хотя настороженной. Росточком Бориславу до плеча, тощая, неуклюжая, как щенок дога. И с такими же умными карими глазами. Только у маленьких догов не бывает кудрей пепельного цвета до плеч.
- Ну, и чего ты ревела? - спросил Борислав. - Зачем тебе нужен мой отец?
Она робко, но очень симпатично улыбнулась и:
- А вы Андрея Ивановича Кропотова знаете?
Борислав покачал головой.
Она расстроено сморщилась:
- Это плохо. Он меня послал к Роберту Владимировичу. У меня очень срочное дело. Вот, смотрите.
Расстегнула сумку, достала пакетик с бумагами, показала Бориславу свидетельство о рождении, ученический билет. Он кивнул:
- Понятно, понятно, верю тебе. Но почему он отца заранее не предупредил?
- Можно Роберту Владимировичу позвонить? - опять ответила она вопросом.
- Отец сейчас в таком месте, куда дозвонится трудно: за границей, да ещё в лесу. Он сам звонит нам каждые пять дней. Вчера, например.
Её глаза опять наполнились слезами. Не выглядела плаксой, просто у человека большие неприятности. Борислав применил мамин рецепт успокаивания:
- Пошли на кухню, попьем чайку. Тебя Лида зовут?
- Лида.
- А меня Борислав, но можешь звать Боря или Слава.
Так как Лида приехала издалека, "чаёк" он составил из пельменей, сметаны и собственно чая с вареньем и печеньем. А Лида отсутствием аппетита не страдала, нормально, если путешествовала в такую погоду.
Пока гостья ела, Борислав решил было позвонить маме, спросить, не знает ли она Андрея Ивановича Кропотова и его проблемы. Потом засомневался. Ну, а если не знает? Начнет волноваться и так далее. Тогда подумал о записной книжке. Это был большой блокнот в твёрдом переплете, который всегда лежал в прихожей. Если отец знает Кропотова, то записал его туда. Так и оказалось: Кропотов Андрей Иванович, адрес поселка в соседней области, телефон, день рождения, внучка Лида. Значит, на кухне сидела внучка Андрея Ивановича. Что же у них за дело к отцу, почему девчонка плачет?
Борислав вернулся в кухню. Лида к тому времени умяла пельмени и пила чай. От тепла и еды она порозовела и немного успокоилась, но глаза были не грустные даже, а какие-то... испуганные, мечущиеся из стороны в сторону.
- Хороший чай? - спросил Борислав, чтобы начать серьёзный разговор издалека.
- Да, спасибо вам.
- Не за что. И говори мне "ты", я не мой папа.
Она слабо улыбнулась:
- Хорошо.
- Я тоже так думаю. Что просил передать Андрей Иванович?
Лида поставила чашку на стол, положила печенье и опустила голову:
- Он умер. Вчера. Но оставил мне письмо и записки. Там написано, чтобы я ехала к Роберту Владимировичу.
- Умер, - повторил Борислав. - Соболезную... Подожди, а мама и папа твои где?
Лида вскочила и кинулась в гостиную, он за ней. Она вытащила из сумки конверт:
- Это вашему отцу, но сверху записка мне. Читайте.
- Ага... Понятно... - сказал Борислав, хотя по-прежнему ничего не понимал. - А что случилось? Ты что-то натворила?
- Нет... Не натворила... Но я теперь... - она опять замолчала.
- Послушай, - Борислав старался говорить как можно более ласково, - моему отцу ты собиралась рассказать всё. Но когда твой дед писал эту записку, он должен был понимать, что отца может не быть дома. Ты можешь доверять не только моему отцу, но мне или маме, его семье. "Никому ничего не рассказывай" - это не к нам относится. Ведь если у тебя какие-то неприятности, то их нужно разруливать сейчас, так и написано. Что же случилось?
- Я хочу найти моего отца.
- Твои мама и папа развелись?
- Я ничего об этом не знаю. Я его никогда и в глаза не видела. И сейчас я не знаю ничего. Не знаю даже мое настоящее имя. И никто этого не знает - никто! Мне кажется, что Пятница - не моя фамилия. - Лида выпалила это, почти не переводя дыхание.
Борислав жестом остановил её:
- Подожди, подожди, не нужно так волноваться. У многих ребят родители в разводе, это ничего ещё не значит.
- А я вообще уже не знаю, кто мои мать и отец, понимаешь? Его я никогда не видела, а она меня всегда обманывала, - пробормотала Лида и протянула ему первую записку Кропотова и записку мамы.
Прочитав их, Борислав понял, что дело тут серьёзное. Кропотов прав: нужно побыстрее во всём разобраться. Ведь девчонка попала в поганую ситуацию из-за двух взрослых дурачин - "деда" и мамы - которые играли в таинственность. Нет, простите, есть ещё один болван: её папаша. Он до последнего времени посылал дочке деньги, значит, жив и процветает. И все вместе они превратили девчонку в какую-то безродную бомжиху.
Вот негодяи!
Но может быть, Лида от волнения что-то напутала или забыла?
- А ты маму об отце спрашивала?
- Да, в детстве. Она сказала, что он уехал далеко. Я хотела и даже собиралась спросить ещё раз, но опоздала. Она умерла.
- Когда?
- Два года назад. Её сбила машина. Водитель скрылся.
- Его нашли?
- Нет.
- А родственники у тебя есть? Дядя, тётя какие-нибудь?
Она отрицательно покачала головой:
- Нет, никого больше нет. Я думала, что дед Андрей - мой дед и отец мамы. У него есть в том поселке родственники, но очень дальние. Они деда сегодня хоронят. А меня он перед смертью просил оставить дома, чтобы я не простудилась. Теперь понятно - зачем. Чтобы я скорее сюда ехала.
- Слушай, но ведь они, эти его родственники, не знают, куда ты поехала, - сообразил Борислав. - Волноваться будут, искать!
- Я оставила записку тете Наде, что дед просил меня поехать к его знакомому. Да, куда я еду - не написала, но у меня же есть телефон. Захотят - позвонят.
- Логично. А вы всегда жили в том поселке?
- Нет. Мы с мамой приехали к деду Андрею шесть лет назад. Из города Степного.
- И большой ваш поселок?
- Да нет, почти все дома заколочены. Там даже школы и больницы уже нет. А теперь у меня там и никого нет.
- Так не бывает, - вырвалось у Борислава. - У всех есть родственники.
- А у меня нет. Я вот думала, когда ехала сюда в поезде, я всё время думала... Может, у меня они и есть, но у них другая фамилия. Фамилия Пятница ведь редкая, а я такой никогда не слышала. Может, мама как-то поменяла свою фамилию и эту, новую, дала мне. Я много чего думала.
Борислав второй раз сообразил, что это действительно загадочная проблема и нужно сообщить о ней хотя бы маме. Не сейчас, на ночь глядя, конечно, но завтра - обязательно.
- Ну хорошо, нет родных... - пробормотал он. - А знакомые и друзья мамы? Сотрудники?
- Я их не знаю.
- А где работала твоя мама?
- Где-то в Степном, в какой-то маленькой фирме.
- От мамы остались документы?
- Нет.
- Как это нет? - изумился Борислав. - Такого быть не может. Точно не может!
Честно говоря, он не очень был в этом уверен, но страшноватая получалась картина: жила себе женщина, были у её муж и дочь, работала, водила знакомство с людьми, а после её смерти осталась пустота, как будто не было человека.
- Не знаю. Я до сих пор не задумывалась об этом. Я думала, что дед Андрей всё знает...
Зазвучал незнакомый сигнал телефона, её телефона.
- Да, я, конечно... - ответила Лида в трубку. - Да, как и написала... Да, я у его знакомых... Они обещали ему, что помогут мне... Да, даю трубку...
- Здравствуйте, - в последний момент Борислав сообразил, что "добрый вечер" говорить неуместно. - Примите наши соболезнования, - он изо всех сил старался, чтобы голос звучал как можно более солидно. Людям, которые пока ещё считают Лиду своей родственницей, может не понравится, что в доме знакомых Кропотова нет никого из взрослых. - Сказать точно не могу. Возможно, нужна будет встреча с её отцом и его родными. Да, будем держать вас в курсе. Всего... то есть, до свидания, - поправился он и протянул телефон Лиде.
Она тоже попрощалась, положила трубку на столик... и вдруг ударила обоими кулаками по дивану.
- Как я устала! Я никогда не думала, что может быть так ужасно! Что я буду врать, врать, врать!
Она с надеждой взглянула на Борислава. Увы, не слишком он хорошо умел разговаривать с огорчёнными малышками: у родителей был один, в ближайшей родне наличествовали только пареньки, а чужие девчонки при нём обычно не плакали. Но всё же сказал так же солидно, как и по телефону:
- А кто врёт? Андрей Иванович направил тебя в наш дом. Он написал "полностью доверяй". Ты устала, столько всего у тебя сразу приключилось. Сейчас ты отдохнёшь, поспишь. Или смотри телевизор. А я немного подумаю.
Он принес подушку и одеяло, предложил не стесняться. Как ни была взволнована Лида, но в тепле и после сытной еды глаза у неё начали слипаться. Она устроилась на диване, а Борислав ушел в свою комнату, стал соображать и разглядывать письмо и записки.
Да, ситуация становилась довольно запутанной. Он знал людей, которые мечтали стать одинокими. А вот Лида Пятница и в самом деле оказалась совсем одна на свете. Бориславу вдруг стало не по себе, в голову пришла мысль, которая должна была появиться первой. Даже будь Лида взрослой, хотя бы восемнадцатилетней, происшедшее с ней очень странно и неприятно.
Но она ещё девчонка.
Подождите, подождите... А как это "дед Андрей" сумел забрать Лиду, чужую ему, и никто ничего не сказал? Правда, она и до этого уже жила в его доме, но у неё была мама, как там её... Татьяна Ильинична Пятница. Стоп, что-то совсем уже необъяснимое в этой истории он видит. Когда вдруг появились Лида и её мама, никто из родственников "деда Андрея" не удивился таким дочке и внучке. Он ведь жил не в мегаполисе, где самые родные люди годами могут не видеться. В маленьком посёлке все друг друга и о друг друге знают, ну, как в селе Ивкине, в котором сейчас гостит мама. Борислав там тоже бывал и помнит, что любым новым человеком там все жители интересуются. Получается, что и сам "дед Андрей" тоже приехал в посёлок и ничего о себе рассказывал. Или всем было известно, что где-то у него есть дочь и внучка. Стоп, а почему обязательно дочь, могла быть женой сына. Но эту дочь никто никогда не видел. Ну и ну! Детективный роман! Два года Лида живет без родителей и настоящих родственников. Два года она как бы вне закона. Да нет, не как бы, а по-настоящему вне закона.
Вот чепуха какая!
Одни люди знают себя даже излишне хорошо, другие - абсолютно недостаточно. Третьи только притворяются и напускают тумана, но всегда сумеют из него выбраться. А Лида в тумане неизвестности оказалась не по своей вине и вот-вот попадет в беду. Борислав потёр лоб: что это ему пришло в голову, почему в беду? Нет, это не он сам придумал, это "дед Андрей" в своих записках писал. Ну, в беду или не беду, но как только родственники её лже-деда начнут разбираться с его бумагами и имуществом, так и начнут удивляться.
Стоп, кстати об имуществе, ведь деньги и драгоценности...
Вдруг мысли Борислава перебили далекие и очень знакомые звуки. Наташа звонит? Он забыл трубку в гостиной? Услышал голос Лиды, потом она громко позвала:
- Борислав, тебе звонили.
- Я понял, - сказал он, входя в комнату.
Она сонно и смущенно смотрела на него:
- Ты прости, я нечаянно. Мне показалось, что это мой, и я ответила. А там дали отбой.
Сигнал повторился.
- Ты спи, спи, - сказал Борислав, забрал телефон и вернулся к себе.
- Я сейчас звонила тебе или не тебе? - требовательно спросила Наташа.
- Мне. Но ответила тебе папина знакомая.
Он тут же мысленно выругал себя. О Лиде надо меньше болтать. Почему не соврал, что это троюродная сестра? Только не привычное это дело - врать. И уже ляпнул, теперь нужно выкручиваться.
- Но почему она мне ответила? Нарочно? - спрашивала тем временем Наташа. - Ты почему молчишь?
- Она спала, и ей показалось, что это её телефон.
- А почему она спала с твоим телефоном?
- Устала с дороги, а я забыл телефон на диване.
- Но твой отец за границей.
- И что?
- Тогда зачем она приехала?
- По делу.
- Но твой отец за границей.
- И что?
- Тогда зачем она приехала?
- Если я отвечу: "По делу", ты опять спросишь: "Зачем она приехала?" - усмехнулся Борислав. - Человек приехал по делу, что тебе в этом не нравится?
Тут Наташа, знавшая все его интонации, срочно перевела разговор на матч. А он вдруг подумал, что она иногда ведёт себя, как старушка со скамейки, у которой теперь вся жизнь - навязчиво следить за другими. Поговорив с ней несколько минут, он выглянул из двери. Лида с унылым видом смотрела телевизор.
- Я нечаянно, - повторила она.
- Ерунда, проехали. Но если ты не спишь, можно я тебя ещё поспрашиваю?
- Спрашивай.
- Послушай, Лида... Ты, конечно, можешь отказаться, но я хотел бы увидеть деньги из коробки. Важен год их выпуска. Если твоя мама получала деньги в банке, то ей могли давать новые банкноты. Можно кое-что узнать.
- Хорошо, смотри, - согласилась она и опять достала коробку из сумки.
- Та-а-ак, вот эти верхние выпущены год назад. То есть год назад твой отец существовал и зарабатывал. И присылал деньги Андрею Ивановичу Кропотову. Понимаешь, он жив и его можно искать.
Лида молча кивнул. А он рассуждал уже про себя чтобы её не обидеть. Почему, даже когда её мать погибла и девочка осталась у чужого человека, как подкидыш, её отец не соизволил появиться? Борислав чуть не присвистнул. А что если отец элементарно боялся? И мать Лиды кого-то боялась и скрывалась. Она переехала с дочкой из довольно большого города в умирающий глухой поселок. Но там работы не было, пришлось найти её в городе рядом. И тогда она погибла.
- Послушай, я понимаю, тебе все это тяжело рассказывать, но где сбили твою маму? - спросил он. - Там, где она работала?
- Нет, здесь.
- Что значит - здесь? В нашем городе? - Борислав даже подскочил. - А что она делала в Пригорске?
- Не знаю. Водитель её сбил и скрылся. И его не нашли, хотя были свидетели.
- Понятно... Ты случайно не привезла мамины фотографии?
- Их нет.
- Не обязательно её отдельные портреты. С тобой. С кем-то ещё.
- Я же говорю: нет. Она не любила фотографироваться.
- И снимков отца нет?
Она грустно покачала головой.
А Борислав после ещё пары-тройки вопросов опять задумался.
Выходило так, что девчонка даже не знает, где появилась на свет. Мама ей об этом не говорила. Когда Лиде было семь лет, они жили в городе далеко от Степного, потому что потом ехали поездом целые сутки. Вернее, Лида жила там с какой-то женщиной средних лет, которую называла "тётя", а мама изредка приезжала. Ещё раньше они жили в другом доме и, кажется, даже другом городе, и у Лиды была другая "тётя". Теперь она понимает, что это были няни. Очень хорошие няни. И в школах она училась очень хороших.
А потом переехали в посёлок к Кропотову, и она ходила в сельскую школу. Ещё не в ту, в которую приходилось ходить за десять километров, но она закрылась через год, детей было мало. Потом три года ездила в школу автобусом, потом начали с Кристинкой ходить пешком. В посёлке остались почти одни старики, Лидой мало кто интересовался. От скуки её спасали только книги, которых у Кропотова было много и ноутбук, который подарила мама. Нет, мама не рассказывала ей об отце или родственниках, не говорила о своем прошлом, о друзьях, о знакомых. Ещё меньше Лида знала о её доходах, хотя в пределах разумного они покупали многое.
После смерти Татьяны Кропотов и Лида жили более скромно, ноутбук вышел из строя, телефон плохо работал, носила Лида дешевые одежду и обувь. Очевидно, Кропотов тратил только свои пенсию и сбережения, а если и брал деньги из коробки, то очень мало.
Мать Лиды, судя по всему, не хотела, чтобы узнали, кто отец дочери и кто она сама. Но в письме допустила ошибку. Вернее, сказала слишком много. Отец Лиды присылал ей деньги. В письме прямо сказано: не передавал с кем-то или давал в руки, а присылал. И купюры в коробке новые, крупного достоинства. Значит, почтовые или банковские переводы. А раз так, то можно найти документы. Нужно найти!
Борислав опять ушел думу думать.
Разыскать с помощью документов этого папашу, крепко встряхнуть и сказать: "А ну, гад, признавай дочь и устраивай её в жизни". Ладно, он не настаивает на папаше. На любых дедушке, бабушке, дяде, тете.
Так, повторим ещё раз.
Мать Лиды не хотела, чтобы её узнали. Ведь не может такого быть, чтобы чья-то мама не захотела сфотографироваться хотя бы со своим ребенком! У Миловых несколько альбомов, два из них - ещё от бабушек и дедушек и даже более старших родственников. И не может быть, чтобы не остались от человека хоть какие-то документы, например, свидетельство о смерти или письма. Отец Лиды тоже не появлялся, хотя хорошо платил.
Все это очень странно. Даже немного страшновато.
Ничего не поделаешь, придется вскрыть конверт, адресованный Андреем Ивановичем отцу Борислава.
"Уважаемый Роберт Владимирович!
Вы мне иногда по старой памяти писали и даже спрашивали, как мне живется. Добрый вы и хороший человек. Не то что я.
Хочу признаться вам в преступлении..."
Борислав затаил дыхание: вот оно, сейчас он все узнает!
И не узнал ничего.
Перечитал письмо ещё раз, и ещё. Оно было длинным и многословным, но фактов там было кот наплакал.
Кропотов с женой жили в Степном. Когда он вышел на пенсию, то решил какое-то время отдохнуть, а потом опять устроится на работу. Но очень сильно начал болеть. А лечение дорогое. А жена после операции. Потом жена умерла. Остался один.
Однажды перед ним на тротуаре падает молодая женщина. Ничего страшного, обычный случай - зацепилась каблуком. Помог встать ей, сумку поднял. Она поблагодарила и неожиданно говорит: "Как вы плохо выглядите!" Короче говоря, слово за слово, достает она из сумки лекарство. Якобы знакомые попросили купить, а она перепутала названия, взяла не то, и теперь не знает, куда его девать. "Вам не нужно? Бесплатно отдам, потому что в аптеке назад не берут". И он взял.
Так втерлась эта женщина, Татьяна Ильинична Пятница, к нему в доверие, стала приносить лекарства и продукты. Смеялась: "Я у вас как дочь!" И он её дочкой называл.
Но однажды Татьяна вдруг сказала, что теперь он может ей помочь, если захочет. Да, поможет, но чем? А вот чем. Знает она, как он хочет жить в деревне, на свежем воздухе, в тишине. Так почему бы ему ни переехать в тот посёлочек, где он жил лет двадцать назад? Хоть и осталось там всего десятка полтора не заколоченных домов, но за его домом дальняя родственница присматривает, так что он цел. И Татьяна с дочкой там с удовольствием поживут. С деньгами везде жить можно, а у неё дочка болеет, деревенский воздух нужен.
Они переехали. Своей рродственнице Надежде и её мужу Кропотов сказал, что Таня - его внебрачная дочь, а Лида - внучка. Так Таня просила, а то неправильно поймут. Жили хорошо, Таня в Степном работала, и Лиде вроде бы скучно не было: книжки читала, с ноубуком сидела, с подружками за земляникой и орехами ходила. И вдруг два года назад Таню сбила машина. В Пригорске. Что она делала в Пригорске? Он не знал, и не до того было.
Но тут открылось невероятное.
Начал Кропотов искать паспорт, документы Татьяны, чтоб похоронить. Зашел в две их с Лидой комнаты, всё обыскал - нет ни одного документа, кроме Лидиных. А Лида ничего не знает, ребенок, не вникала. Но он ведь тоже не знает: ни в какой фирме Татьяна работала, ни как связаться с её родными. В сумочке, с которой она была, только косметика, ключи от их дома, большая сумма денег, квитанция об их получении и банковская карточка. На счету Татьяны, кстати, денег осталось очень мало, как раз в тот день их забрала почти все.
То есть жила у него в доме четыре года женщина неведомо кто и неведомо откуда. Вернее, в свидетельстве о рождении Лиды указаны Татьяна и её муж, родилась девочка где-то на Дальнем Востоке. Но в остальном - сплошные тайны.
И тогда Кропотов испугался. Так испугался, что не забрал тело Татьяны и не похоронил. А родным и Лиде наплел небылицу, что смог похоронить её в Пригорске, мол, меньше хлопот.
Прошло около года. Жить Кропотов и Лида стали скромнее и сложнее, да ещё школу в поселке закрыли. Но как-то тянулись. Всё это время Кропотов дрожал, что влип в такую историю. А однажды его осенило. С тех пор, когда Лида уходила в школу, он принялся обстукивать стены, пол, осмотрел подвал и чердак. И обнаружил-таки спрятанную коробку. Но записка в ней ничего толком не объяснила, только добавила таинственности. Измученный страхом и угрызениями совести Кропотов написал письмо Милову, но никак не решался его отправить и держал в тайнике.
Вот так.
Борислав только головой покачал.
Ну, ничего, Лида что-нибудь вспомнит.
Зато в письмо была вложена фотография. Очень неплохо получились несколько женщин и маленькая девочка. Борислав почему-то сразу подумал, что Татьяна Пятница - третья слева, а маленькая девочка - это Лида.
Вот и оказалось, что самыми весомыми "уликами" были фотография и квитанция.
Можно опубликовать фотографию с просьбой откликнуться. Можно по квитанции узнать, кто переводил Татьяне Пятнице деньги.
Можно.
Но у Борислава не выходило из головы, что женщина, получив деньги, была сбита машиной, а преступника не нашли. Скорее всего, это были те самые деньги от отца Лиды. Но кто был преступник? Случайный водитель или...
Но если мать выследили, то и дочь в опасности?
А Лида, дремавшая перед телевизором, впервые за эти ужасные два дня была почти спокойна. И Борислав этот умный и симпатичный, и еда вкусная, и в квартире тепло и уютно. Не нужно дрожать и ждать, что войдут и спросят: "Кто ты на самом деле?" Если даже захотят войти, то Борислав их не пустит. А через несколько дней позвонит Роберт Владимирович.